Разве я не хорошенькая?

5

Жаклин весело напевала, стоя под теплыми струями душа. Почти одиннадцать, а Реймонд еще спит.

И неудивительно! Прошлая ночь была невероятной, потрясающей.

Сначала Жаклин была потрясена неожиданной переменой в своем обычно всегда нежном и внимательном муже-любовнике. Но скоро эта перемена так возбудила ее, что она уступила и ответила на его бурную страсть с не меньшим пылом. И их любовный поединок, начавшийся в гостиной, закончился лишь несколько часов спустя в спальне.

Ей оставалось только надеяться, что Реймонд будет проигрывать каждую субботу, если это оказывает на него такое возбуждающее действие. Только полное физическое изнеможение заставило его остановиться, и они заснули, так и не разомкнув объятий, сплавленные воедино бешеной, неистовой страстью…

Жаклин провела мыльной губкой по груди и вздрогнула. Ох, как больно! Но ничего, это скоро пройдет, она вотрет что-нибудь успокаивающее.

Да, мужа немного занесло. Она готова признать, что любовная игра была потрясающе возбуждающей, однако сомневалась, сможет ли выносить подобное каждую ночь…

Зато прошлая ночь развеяла ее глупые подозрения по поводу любовной интрижки Реймонда с Веселой вдовой. Ни один мужчина не смог бы сделать того, что сделал он, если бы раньше занимался любовью с другой. Только если бы продал душу дьяволу…

Нет, в этом отношении ей беспокоиться не о чем. И не надо больше ревновать, когда муж отправится играть в следующую субботу.

И Жаклин снова начала весело напевать.

Реймонд проснулся с ощущением тяжелого похмелья, взглянул на часы и обнаружил, что уже почти одиннадцать. Он застонал, прислушался к шуму воды в ванной и подумал, что надо вставать — скоро должен был заехать Вудроу.

Но сил не было. Прошлой ночью он отдал все, которыми располагал.

Прошлая ночь…

Все сложилось не так, как он планировал. То, что он мнил актом изощренной мести, превратилось в самый волнующий в его жизни сексуальный эксперимент. Да, эта женщина настоящая колдунья. Воплощенная дьяволица…

Внезапно вода перестала литься и дверь ванной открылась. Перед ним стояла Жаклин с розовыми щеками, с блестящими волосами и глазами, завернутая в большое белое махровое полотенце. На обнаженных руках поблескивали капли воды.

— Наконец-то ты соизволил проснуться, — произнесла она с улыбкой и подошла, мягко ступая по светлому пушистому ковру.

Все в спальне и смежной с ней ванной было выдержано в светлых с серебром тонах, и Реймонд считал убранство довольно пресным, но Жаклин оно нравилось. Она находила его весьма элегантным.

Он лежал и смотрел, как она присела на пуфик перед туалетным столиком и начала намазывать лицо кремом, вьубрав нужный из целой батареи баночек, скляночек и флакончиков.

Вскоре после свадьбы Реймонд узнал, что его жена крайне серьезно относится к уходу за своей кожей. И не только кожей. Жаклин каждый день посещала тренажерные залы во всех отелях, где они останавливались во время свадебного путешествия. Реймонд предпочитал плаванье, считая его одновременно тонизирующим и расслабляющим. Огромные мышцы его не прельщали, ему просто хотелось оставаться в хорошей форме.

Страсть жены к физическим упражнениям раньше не казалась ему чем-то странным, но после откровений вчерашнего вечера она предстала перед ним в ином свете. Он понял, что Жаклин смотрит на свое тело как на средство, которое позволяет ей добиваться всего, чего она хочет от жизни. Потрясающая внешность — необходимое условие для охоты за богатым мужем.

Реймонд вынужден был признать, что и сам вначале был потрясен фигурой и лицом Жаклин. Может, он такой же поверхностный, как и она? Или просто обычный мужчина, который всегда обращает внимание на хорошенькую особу противоположного пола?

— Я тут подумала, что если проигрыш в карты превращает тебя в первобытного человека, — начала Жаклин, глядя на него в зеркало, — то мне бы искренне хотелось, чтобы ты никогда не выигрывал. Хотя, может, и нет, — немного грустно засмеялась она. — Не думаю, что моя бедная грудь вынесет это. Ты не сможешь прикасаться к ней, по крайней мере, несколько… часов.

Реймонд заскрипел зубами и стал наблюдать, как его жена стала втирать крем в правую грудь. В висках мучительно пульсировала кровь, во рту было сухо, как в пустыне.

— Что мы будем сегодня делать? — продолжала между тем Жаклин, не прекращая поглаживающих движений. — После завтрака, я имею в виду. Надо сказать, выглядишь ты неважно, дорогой.

— Я чувствую себя полной развалиной, — резко ответил он. — И повинна в этом ты.

Она весело рассмеялась.

— Я? Не знаю, стоит ли напоминать, что именно ты был инициатором вчерашних излишеств. Все, чего я хотела, это маленького поцелуя и теплого объятия.

— Это в том-то красном наряде? — насмешливо поинтересовался он. — Ну же, Жаклин, ты получила именно то, на что напрашивалась. Или хочешь сказать, что не испытала удовольствия?

Реймонд внимательно следил за ее реакцией, но она снова рассмеялась. И ему захотелось придушить ее. Так ли уж был не прав, Вудроу?

— Черт, я должен вставать, — проворчал он. — Скоро должен заехать Стреннинг.

Реймонд сразу заметил появившееся на лице жены неудовольствие. Она знает, что Вудроу известно, кто она такая, догадался он.

— Господи, зачем? — спросила она. — И почему ты не сказал мне об этом раньше? Например, прошлой ночью?

Он усмехнулся в ответ.

— У меня как-то не было времени вести с тобой беседы. Мы занимались несколько иными вещами. Но тебе не о чем беспокоиться. Вудроу не собирается задерживаться. Просто забросит отчет и уедет.

— Отчет? Какой отчет?

— Частного детектива. — Что это, она побледнела? Или ему только показалось? — Пока мы с тобой развлекались в Японии, Вудроу позаботился о моих делах и нанял сыщика, — продолжил он пояснения, не сводя с нее пристального взгляда, — чтобы проследить… за одним из моих служащих.

— Правда? Что же такого натворил бедный парень, чтобы заслужить столь пристальное внимание к своей особе?

— Почему ты думаешь, что это мужчина? Жаклин безмятежно пожала плечами. Должно быть, ему показалось, что она выглядела слегка испуганной и виноватой. Совершенно очевидно, она даже не подозревает, что речь идет о ней.

— Ну, просто большинство твоих служащих — мужчины, — ответила она. — Особенно на руководящих должностях.

Это правда. Жаклин была одной из немногих работающих у него женщин, даже среди секретарей. Не то чтобы он вел антифеминистскую политику, просто так уж получалось. Основными претендентами на высокооплачиваемые и даже не очень высокооплачиваемые должности в управленческом аппарате были мужчины, к тому же они всегда оказывались и более квалифицированными. Он сделал исключение в случае Жаклин, потому что прочел резюме и был восхищен ее честолюбием и напористостью. Только тогда он еще не понимал в полной мере, насколько она напориста и честолюбива!

Господи, хоть бы она перестала натирать кремом грудь! Реймонд буквально умирал от желания. Будь он проклят, если прикоснется к ней сегодня утром!

До чего же глуп его план мщения. Да если он позволит ей расхаживать по дому обнаженной, то будет постоянно находиться в состоянии возбужденного сластолюбия. И будет выслушивать ее фальшивые стоны. А плоть, как известно, слаба и все равно отзовется на них, как на искренние. Слепо. Безнадежно. Глупо…

Ему просто необходимо передохнуть, остыть, а значит, надо выбраться из дому. На людях у него не будет никакой возможности уступить искушению. И как бы ни прельщал его секс в бассейне, на виду у служащих в противоположном здании, для него это не приемлемо. Жаклин — его жена и пока остается в этом статусе, его обязанность — обращаться с ней при посторонних с максимальным уважением, иначе он опозорит прежде всего себя.

— А что он сделал?

Несколько секунд Реймонд не мог понять, о чем она говорит. Потом вспомнил. Он посмотрел в ее полные любопытства невинные черные глаза и попытался представить, как бы она отреагировала, если бы узнала, что сама является объектом расследования. Наверное, сначала стала бы все отрицать, потом попыталась бы переубедить его, заверить в искренней любви с помощью своего великолепного тела.

О да, она поступит именно так. Реймонд признался себе, что с нетерпением ждет этого момента. Он прибережет самые темные желания до той минуты, когда Жаклин будет в полном отчаянии и готова на все. Да, тогда он познает всю полноту и сладость мести.

— О, ничего незаконного, — небрежно ответил Реймонд. — Просто, когда узнаешь, что твой служащий, которому ты доверял, солгал, и не единожды, то поневоле начинаешь задумываться и беспокоиться.

— Солгал? В чем?

— Не думаю, что стоит рассказывать тебе об этом сейчас. Вполне возможно, что это вскоре станет материалом для судебного разбирательства. — Безусловно, Жаклин подаст на алименты, когда он, в конце концов, потребует развода.

— Но ты же сказал, что он не сделал ничего незаконного, — возразила Жаклин. — И потом, ведь я твоя жена. Мог бы и сказать мне.

— Я скажу, — уклонился Реймонд от прямого ответа. — Но только после того, как прочту отчет. Сейчас я еще не знаю деталей, только дело в общем. Хотя даже этого достаточно, чтобы сказать: все довольно серьезно. А пока я должен принять душ и одеться. И ты тоже одевайся, дорогая. Когда Вудроу уедет, мы отправимся завтракать, а потом серьезно займемся поисками дома.

Ее лицо моментально осветилось радостью. Возможно, это входило в ее главные планы: стать владелицей одного из многомиллионных особняков в Ла Джолле, где она сможет устраивать роскошные приемы в своих исключительно дорогих нарядах. И это естественно. Иначе какой смысл выходить замуж ради денег, если не может похвастаться плодами своего тяжкого труда! А Жаклин действительно трудилась вовсю, чтобы поймать его, и еще больше после свадьбы. Он обязан отдать ей должное. Не так-то легко двадцать четыре часа в сутки притворяться, будто безумно любишь мужа. Вот и сейчас она улыбается, несмотря на грудь, которая наверняка болит…

Реймонд резко откинул простыню, поднялся и направился в ванную.

Жаклин посмотрела ему вслед и тяжело вздохнула. Господи, как же ей не хотелось видеть Вудроу Стреннинга. Она терпеть его не могла. Стоит только Реймонду отвернуться, и тот начинает смотреть на нее так, будто она какое-то гадкое скользкое пресмыкающееся, выползшее из-за ближайшего угла.

Судя по тому, с какой скоростью муж скрылся в ванной, Вудроу должен был появиться с минуты на минуту. Ей надо поторопиться и одеться. Она ни за что не станет открывать дверь в легком домашнем халате. Ей ли не знать, каким взглядом ее одарит кузен мужа!

Жаклин поднялась с пуфика и направилась к шкафу. Она выбрала светлый брючный костюм, который более скрывал, чем подчерки-вал достоинства ее изумительной фигуры. Вудроу не заслуживает наслаждаться лицезрением того, что принадлежит только Реймонду!

Вернувшись к туалетному столику, Жаклин собрала волосы в пучок и чуть тронула ресницы тушью, а губы — помадой естественного тона. Ничего вызывающего, ничего яркого. Жаклин надевала на палец обручальное кольцо, когда раздался звонок.

— Проклятье! — пробормотала она, прислушиваясь к шуму воды в душе. Наверное, Рей решил сначала побриться…

Ей не оставалось ничего другого, как открыть дверь самой. Жаклин собрала волю в кулак и направилась в холл. Каблучки весело зацокали по мраморным плитам. Прежде чем распахнуть дверь, она еще раз придирчиво оглядела себя в высоком зеркале, потом посмотрела в глазок, чтобы увериться, действительно ли это Вудроу.

Да, это был он. К сожалению…

Жаклин открыла дверь и изобразила радостную улыбку.

— Добрый день, Вудроу. Заходи.

Он вошел и почти заполнил собой холл. У него была крупная спортивная фигура, красивое, по-мужски грубоватое лицо, приятная манера говорить. Женщины находили Вудроу Стреннинга или в высшей степени привлекательным, или крайне пугающим, в зависимости от отношения.

Он являлся заметной фигурой в околоспортивном мире — популярным бейсбольным радиокомментатором, и его голос был известен всем поклонникам этой игры в Америке.

— Мне очень жаль, но Рей в ванной, — сообщила Жаклин, однако тон ее вовсе не был извиняющимся или сожалеющим.

— В это время? — удивился Вудроу, многозначительно взглянув на часы.

Жаклин ничего не могла с собой поделать — скрестила на груди руки и вызывающе уставилась на него. Она не терпела Вудроу почти так же, как и он ее, и не собиралась делать вид, будто это не так.

— Сегодня — выходной. Рей имеет полное право спать сколько хочет, хоть целый день. И потом, тебе-то что до этого?

Вудроу с силой сжал челюсти, едва не скрипнув зубами. Кузен просил быть вежливым с его женой. Но, похоже, это невозможно. Так что лучше просто оставить отчет и убираться отсюда, пока он не сказал лишнего.

В конце концов, он сделал для своего лучшего друга и любимого двоюродного брата все, что мог. Предупредил его, посоветовал отделаться как можно скорее от лицемерной хищницы, которую тот назвал своей женой. Так нет, опьяненный болван продолжает держать ее рядом с собой, вбив в голову дурацкие мысли об отмщении…

Но, возможно прочитав отчет и прослушав убийственные, недвусмысленные свидетельства на кассетах, Реймонд одумается и избавится от Жаклин, которая даже и не Жаклин. И сделает это быстро.

А может быть, и нет…

Вудроу внимательно оглядел миссис Кармайкл с головы до пят и вынужден был признать, что она в высшей степени соблазнительная особа, несмотря на то, что по ей одной известной причине сегодня оделась так, чтобы скрыть свои обольстительные формы. Но ему доводилось видеть ее и в других нарядах, и он не мог не согласиться, что фигура ее просто создана для того, чтобы сводить мужчин с ума, заставлять смотреть ей вслед, падать к ее стройным ногам.

Ее резкий ответ вызвал равную ответную реакцию со стороны Стреннинга.

— Рей всегда просыпался не позже шести, — заявил он. — И до завтрака успевал провести в бассейне не меньше часа. Но так было до того, как он женился. До тебя…

— Что ты хочешь этим сказать? — вздернув подбородок, спросила Жаклин.

— Только то, что все изменилось и никогда уже не будет прежним. Скажи Рею, что у меня не было времени дожидаться его. Вот тот отчет, который я ему обещал привести. — Вудроу протянул толстый конверт, в котором содержалось достаточно доказательств, чтобы в случае развода оставить Жаклин без единого цента.

Но вот как поступит уважаемый мистер Кармайкл? Воспользуется ли этим?

Вудроу искренне надеялся, что да. А если нет, то ему самому придется предпринять кое-какие шаги. Он просто не мог позволить этой коварной особе продолжать обманывать и обкрадывать Рея. Они не только близкие родственники, они дружат с детства. Он, Вудроу, готов доверить ему свою жизнь и не позволит Рею выбрасывать деньги и поступаться своей гордостью в угоду этой хищнице…

— О, отчет… — несколько самодовольно отозвалась Жаклин. — Да, Рей говорил мне о нем.

Вудроу был ошеломлен.

— Тебе?!

Жаклин прижала конверт к груди и вызывающе сверкнула глазами на своего постоянного противника.

— Конечно. Я ведь его жена. — Вудроу понять не мог, что происходит. Неужели Рей окончательно потерял голову? Надо было ему оставить себе копию отчета. Как бы кузен не позволил жене уничтожить доказательства ее коварного замысла. — Почему ты так удивляешься? — продолжала меж тем Жаклин. — Разве ты забыл, что я сама работала у Рея в секретариате? Неужели ты думаешь, мне безразлично, если человек, которого мой муж нанял на работу и которому доверял, оказался обманщиком и лгуном?

А, теперь Вудроу все понял. Реймонд придумал полуправдивую историю, чтобы объяснить Жаклин его приход и появление отчета. Неглупо, в высшей степени неглупо. Даже хитро. Ай да Рей!

Может, он все-таки зря беспокоится? Может, Реймонд сам в состоянии справиться с жадной охотницей за долларами и в то же время насладиться желанной местью? Идея мести не была чужда и самому Вудроу, с его-то примесью горячей испанской крови.

— Знаешь, Вудроу, — помолчав, сказала Жаклин. В ее черных глазах полыхало пламя праведного гнева. — Я по горло уже сыта тем, как ты высокомерно взираешь на меня, будто на кучку грязи под ногами. Что тебя во мне не устраивает? Ты думаешь, что я вышла за Реймонда только ради его денег? Он рассказывал мне о тебе и о твоем неудачном опыте женитьбы, так что думаю, дело именно в этом. Поэтому позволь сказать тебе следующее: я люблю моего мужа. Нет, это слишком слабое выражение. Я обожаю его! Он — вся моя жизнь! Что волнует его, волнует и меня. Что огорчает его, огорчает и меня. Так что сделай одолжение и впредь держи при себе свои циничные подозрения!

Вудроу уставился на нее в восхищении. Ай да тигрица! Она показала клыки, стоило только стать на пути ее стремлений к богатству. И как убедительно говорила! Если бы он не держал в руках отчет, то мог бы даже поверить ей.

Надо предупредить Реймонда не доводить дело до суда, потому что какой-нибудь судья может подпасть под ее обаяние. Она же способна заявить, что действительно сначала хотела выйти замуж за состоятельного человека, а потом, когда встретила Реймонда и влюбилась в него по-настоящему, моментально переменилась и стала преданной, любящей супругой.

Мужчины бывают такими олухами, когда слушают хорошенькую женщину! Он-то знал это не понаслышке…

— Не забудь передать Рею, — сказал Вудроу, натянуто улыбаясь. — Скажи, что я позвоню ему вечером и мы обсудим это. Увидимся, Жаклин.

Закрыв дверь за Вудроу Стреннингом, Жаклин скорчила гримасу.

Несчастный мужчина. И к тому же подозрительный. Если не принять мер, он разрушит ее брак. Вудроу просто хочет, чтобы кузен мог по-прежнему проводить с ним свободное время, ходить с ним по разным сомнительным местам. Ему плевать, счастлив тот или нет, его волнует только свое приятное времяпрепровождение…

— Это был Вудроу, да?

Жаклин резко повернулась и увидела спешащего к ней мужа. Он на ходу застегивал пиджак. Жаклин быстро повернула замок, чтобы помешать ему броситься следом за кузеном. Пока он откроет дверь, тот уже будет на улице…

— Да, Вудроу сказал, что спешит, — ответила она. — Вот отчет, который он тебе оставил. — И с этими словами Жаклин протянула объемистый пакет своему недовольному супругу.

— И больше он ничего не передавал?

— О, он сказал, что позвонит тебе вечером, чтобы обсудить отчет. — Реймонд кивнул, потом опустил глаза на конверт и начал крутить его в руках.

— Надеюсь, ты не собираешься читать все это прямо сейчас? — спросила Жаклин. — Ты, должно быть, умираешь с голоду. Могу сказать это по себе.

Реймонд взглянул на жену и улыбнулся.

— Знаешь, у тебя отличный здоровый аппетит, особенно для женщины, беспокоящейся о своей фигуре.

Она пожала плечами.

— Я достаточно времени работаю над ней, чтобы позволить себе наслаждаться жизненными благами.

— О да. Да, это я могу понять. Ладно, сейчас я отнесу это в свою берлогу и мы сразу отправимся.

— Отправимся куда? — спросила Жаклин, следуя за ним по пятам по направлению к той комнате, которую муж называл своей берлогой.

По это был скорее кабинет-офис с современной мебелью, отделанный в серых тонах. Даже потолок был выкрашен в тот же цвет, даже жалюзи на окнах. Реймонду, в общем-то, не очень нравился этот интерьер, но такой уж он купил эту квартиру, а переделывать не спешил. Сама Жаклин любила светлые цвета и простые линии. Она даже в одежде предпочитала нейтральные тона.

— Я думал, мы пройдем пару кварталов до Лиленд и Четвертой, там есть отличный ресторанчик, где и поедим, — объяснил Реймонд, бросая конверт на письменный стол, потом повернулся и притянул жену к себе. — Я позвонил агенту по недвижимости и договорился, что она покажет нам кое-какие дома. Как тебе мой план?

— О, великолепно, просто великолепно! — воскликнула Жаклин, приподнялась на цыпочки и поцеловала мужа в губы.

Реймонд моментально почувствовал, как затрепетало его сердце, напомнив, насколько он слаб перед этой женщиной, насколько уязвим перед ее чарами. Не надо было обнимать ее. Но это казалось таким естественным… Он чуть не поцеловал ее в ответ, отчаянно желая ощутить губами мягкость и благоухание ее рта и забыть обо всем, кроме наслаждения, которое дарит ему щедрое женское тело.

Нет, ни за что! Реймонд решительно поборол искушение, надеясь, что, когда он прочтет отчет, его решимость отомстить за поруганные любовь и честь вернется в полной мере.

— Идем, — грубовато заявил он, беря жену под руку и направляя к выходу.