Развод. (не)фиктивная любовь (СИ)

Глава 6. Одна кровать

— Не хочу? — я останавливаюсь посередине спальни, куда Артур привел меня против воли. — Не буду! — смотрю на кровать, и все еще вижу на ней другую. — Слышишь меня?

— А в чем, собственно проблема? — от отпускает мою руку, чуть проходит вперед и смотрит на меня через мускулистое плечо. — У меня был долгий день, я замахался и мне нужен сон. Так что очень советую не орать, и не повышать голос. У меня башка гудит. Мы друг друга поняли? Хорошо. Я в душ.

Наплевать ему на то, поняла я его или нет. Здесь все решает он и не стесняется лишний раз указать мне на мое место фиктивной жены.

А в нашем случае это означает роль терпилы.

Он не думает два раза, прежде чем вытереть об меня ноги.

— Я не буду спать с тобой в одной кровати, — от беспомощности стискиваю ладони в кулаки. — Как тебе неясно, Артур?

— Мне насрать, Марьяна. Хочешь, можешь поменять постельное белье, пока я моюсь.

И все.

Сказав это, он уходит в душ, а я так и стою на месте, пока до меня не доносится тихий шелест воды, доносящийся из ванной.

— Урод, — шепчу сквозь зубы. — Как же я тебя ненавижу.

Причем ненавижу его соразмерно той любви, которая когда-то свела меня с ума.

От беспомощности у меня из глаз брызгают слезы, и я даю им выход, потому что никто меня сейчас не видит.

В голове вереница вариантов того, как мы можем продолжить воевать с Грозовым. Одна только проблема: что бы я ни делала, он победит, согнет меня в бараний рог и сделает так, как ему надо.

Я даже открыла приложение, чтобы вызвать такси, но…

Если не эта ночь, то будет другая, когда он все-таки принудит меня подчиниться. Более того, каждый новый раз будет приводить к более обостренным ссорам. Но уже при нашей маленькой дочери.

Которая, конечно, еще совсем ребенок, но она смышленая и добрая девочка, а еще эмоциональная. И этим она вся в меня. Я все детство провела, жалея свою мать за то, как ей не повезло растить меня одной.

Могу ли я допустить, чтобы моя дочь тоже испытала жалось к матери?

Никогда и ни за что.

Грозовой вместе со своими любовницами, мой отец и свекор, никто из них не сломает меня, как бы сильно они не старались слепить из меня удобную жену.

Я не дам угробить свою дочь и ее психику, а значит, не позволю угробить и себя.

К тому же Артуру я интересна, только пока сопротивляюсь. Такие, как он любят ломать и подчинять, причем идут до конца. Значит, единственный способ уцелеть — это как можно скорее ему наскучить.

Легко не будет, в этом плане я не обманываюсь. Поэтому действовать придется, сжав волю в кулак и стиснув зубы.

Поборов тошнотворное чувство, я снимаю пальто, складываю его и оставляю на спинке кресла.

Закатав рукава, я принимаюсь за постель. У меня хватает внутренней ярости, чтобы даже с такой громадиной управится в два счета. И новое постельное белье я нахожу быстро, но вместо белого цвета, который теперь вызывает негативные чувства, беру мокрый асфальт.

— Вау, — Артур тихо вернулся в спальню, и от его голоса я едва не подпрыгнула. — Это все, конечно, отлично, — он подходит к краю постели, рукой пробегает по мокрым волосам, — но почему ты еще стоишь?

— Потому что не тебе одному нужно смыть с себя пот и грязь, — скрестив руки на груди, я прохожу мимо него, прямиком в ванную, которая не изменилась с моего последнего раза в этом доме.

Зайдя вовнутрь я зачем-то прохожусь взглядом по полкам и даже заглядываю в ящики. Стыдно, но я ищу следы присутствия другой женщины, или женщин, которые бывают тут на постоянной основе.

И ничего.

В душе я провожу много времени. Специально, чтобы по его же словам, уставший Грозовой заснул, и больше со мной не говорил.

Подсушив волосы полотенцем, я сталкиваюсь с дилеммой. В чем спать? Нижнее белье — это слишком откровенно. А надеть мне кроме своей же одежды нечего, только вот она не для сна.

Вздохнув, я не без труда прихожу к компромиссу, и в итоге одалживаю одну из футболок Артура. Хорошо, что его гардеробная была по пути.

В спальню я возвращаюсь на цыпочках. Потушенный свет намекает, что Грозовой точно решил спать.

Облегченно выдыхаю через нос и подхожу к своему краю кровати.

Артур спит, лежа на спине. Причем, я точно знаю, что спит, потому что помню, как звучит во сне его дыхание.

Сама я на кровать опускаюсь медленно, чтобы не дай бог не разбудить его. Также тихо ложусь с краю и накрываюсь уголочком одеяла. Опять же, чтобы остаться незамеченной.

И только когда голова касается подушки, я понимаю, сколько усталости на самом деле скопилось во мне самой.

Ну вот, а думала, что проворочаюсь полночи.

— Марьяна? — голос Артура, тихий и хриплый, касается моего слуха, в момент, когда я почти заснула.

Молчу, а сердце бьется как дикое.

— Марьяна? — снова зовет он, а я от досады прикусываю губу.

Чего ему надо, а?

Ответ последовал практически молниеносно. Сначала зашуршали простыни, слегка прогнулся матрас.

А потом Грозовой обхватывает меня под грудью своей огромной рукой и легко, словно я ничего не вешу, привлекает к себе под бок.

И…

Ничего больше не происходит. Вот вообще ничего. Не убирая своей тяжелой руки, он засыпает.

А я теперь как должна уснуть?

И что, черт возьми, все это значит?