Ребусы жизни, или Шарада для любимого

В жизни каждого человека настает такой момент, когда ему хочется что-то совершить, или сделать что-то эдакое, чтобы ощутить свою значимость. Наверное, такой момент пришел ко мне, потому что я вдруг подумала, что мне уже тридцать лет, все-таки я уже прожила какой-то жизненный путь и ничего в моей жизни не происходит. Мне стало интересно, почему у кого-то жизнь бурлит всякими событиями, пролетает как комета, у меня же стоячее болото, дни мои затянуты тиной и кое-где иногда пробивается нежная водяная лилия, которая цветет некоторое время и незаметно уходит в никуда. И остаются опять серые будни.

Я росла живым и подвижным ребенком, все свое детство танцевала в разных танцевальных кружках. Занималась народными танцами, потом, когда подросла, увлеклась бальными, даже в конкурсах участвовала. Но свою балетную карьеру не продолжила, так как после окончания школы вышла замуж и уехала с мужем за границу. Семейная жизнь меня научила всему. Главный урок, который я усвоила в своей недолгой семейной жизни это то, что семья должна строиться на любви. Никакие деньги, никакой достаток не удержат женщину рядом с мужчиной, если у нее нет к нему никаких чувств. В один прекрасный момент она придет домой и посмотрит на предмет своей любви трезвыми глазами и что она увидит? Распластанную медузу в сморщенных трико-рейтузах, лежащую на диване и пьющую пиво с закуской, состоящей из чеснока с луком, нечесаной головой и кукурузными рыльцами, торчащими из-под мышек. Эта картина стоит до сих пор у меня перед глазами.

Поэтому, я забрала все свои сбережения, уехала в свой родной город, продала свою двухкомнатную квартиру, добавила немного денег и купила небольшой дом, состоящий из двух комнат, приличной, пятнадцати метров, кухни, большой туалетной комнаты, коридора и огромной светлой веранды.

Веранда вообще моя гордость, она состоит вся из стекла, и когда заходишь в дом, то первое впечатление, которое производит на тебя свет, льющийся из окон, это ощущение тепла, уюта и комфорта. Это был тот дом, о котором я мечтала последнее время, живя за границей. Сделав относительно недорогой ремонт, поставила последний штрих в этом деле — купила мебель. Этим я завершила свою картину по устройству гнездышка и перешла к следующей.

А, следующая, заключалась в том, что мне нужно было где-нибудь работать. Как я уже говорила, я была живым ребенком, поэтому только танцами мое развитие не заканчивалось. Я посещала и другие всевозможные кружки, к которым и относилась художественная студия. Портретов я не писала, но закаты и рассветы и всякие этюды у меня получались отлично, поэтому, взяв мольберт и краски, я отправилась на тихую живописную улочку, что бы запечатлеть один старинный особняк. Картина получилась удивительной: старинный особняк в окружении цветущих деревьев. На дворе был май, вишня цвела в самом разгаре, и стоял такой запах, что, казалось, сама картина излучает аромат.

Я стояла и наслаждалась своим произведение, когда возле меня остановилась Лада «Калина» серебристо-вишневого цвета и из нее вышла высокая эффектная девушка моего возраста. Подойдя ко мне и посмотрев на мою картину, она спросила:

— Продается?

Будучи вообще-то не суеверной, я знала, что первому покупателю никогда нельзя отказывать, поэтому я молча кивнула головой.

— Сколько?

Я, не моргнув глазом, сказала:

— Пятьсот.

— Чего, долларов?

— Нет, евро. Живем ведь в Европе.

Да, нахальство — второе счастье. Я даже не удивилась, когда это очаровательное создание открыла свою сумочку и достала из нее нужную сумму.

— Но, отдать сразу картину я не могу, она должна просохнуть и ее нужно покрыть лаком. Думаю, что через две недели картина будет готова.

— Хорошо, вот вам моя визитка, — и девушка протянула мне карточку. Я прочитала: «Василевская Дарья Павловна. Страховая компания „Бонус“» и номера телефонов.

— Зотова Мария Борисовна, — мы с улыбкой пожали друг другу руки, и моя покупательница, к моему удивлению, направилась легкой походкой именно в этот особняк.

В жизни ничего не происходит просто так, и встреча с этой девушкой была не случайна. Я это поняла потом, когда, через две недели отдала картину и, получив деньги, пошла в кафе, отпраздновать свой первый успех.

Погода стояла чудесная, настроение у меня было прекрасное, поэтому я заказала все, на что у меня упал взгляд, долой фигуру, хочу не только форель, но и три кусочка торта, причем все разные. Сытая и довольная, я потягивала маленькими глотками кофе и мурлыкала себе под нос какую-то песенку, поглядывая в окно, когда увидела, что в кафе входит моя недавняя знакомая. Меня она заметила сразу и махнула рукой. Ничего не оставалось сделать, как в ответ тоже махнуть и пригласить ее к столу. Разговорившись, я узнала, что Даша, работает в страховой компании старшим экономистом. Дело в том, что их страховая компания недавно купила себе главный офис. Как оказалось, это был именно тот особняк, который я так старательно изобразила на полотне. Поскольку они сделали ремонт и обставили его соответствующей мебелью, интерьер нужно было еще украсить. Решить эту задачу и поручили Даше. Моя картина произвела фурор и все, кто приходил в офис старались высказать свои впечатления. А страховать свое имущество и жизни приходили далеко не бедные люди, точно такие же владельцы офисов и фирм. Поэтому с легкой Дашиной руки у меня появились заказчики и работа. Я стала модным художником в определенных кругах и с перспективой на будущее.

С Дашкой мы подружились и, уже почти два года, подруги не разлей вода. У нее было проблем больше, чем у меня. Один только муж чего стоил. Даша с ним жила три года и все три года он искал работу. Звали его Леша. Идей в Лешиной голове роилось тьма, но ничего не претворялось в жизнь. Когда бы я к ним не пришла, Леша всегда сидел на кухне в семейных трусах и сосредоточенно с умным видом что-то жевал. Вот и сегодня, когда я к ним пришла, Лешка сидел на диванчике на кухне в своем неизменном виде с нечесаной головой и противным голосом тянул:

— Дашуль, ну поцелуй меня.

Я посмотрела на него со стороны и подумала, ну что такое есть в наших характерах, что заставляет нас все это терпеть. И не просто терпеть, а изо дня в день слушать его нытье и его гениальные прожекты. Иногда мне хотелось подойти к нему и так треснуть его тапочком по голове, что бы у него сразу появилась амнезия. Может быть, тогда Лешка начал бы жизнь с чистого листа и все плохое, что было у него, осталось бы в прошлой жизни.

Обняв подругу за плечи, я спросила:

— Он давно канючит?

— С утра.

— Ну и что?

— Не хочу.

Не хочу — было любимым словом Даши. Подругу я понимала. У любой женщины, глядя на Лешку, было бы любимым слово «Не хочу».

— Может быть, что-то надо менять в нашей жизни, — спросила я Дашу. Но ответ я не ждала, вопрос скорее был задан себе самой. Я знала Дашку, она была инфантильна, менять, что-то радикально, было не в ее характере. Должно произойти нечто такое, что могло бы сдвинуть этот айсберг. И это произошло.

— Машка, у меня стали пропадать деньги, — сказала Даша. — Причем заметила я это недавно. Мне все время казалось, что я ошибаюсь. Но сегодня заглянула в шкатулку, где они хранятся, и увидела, что не хватает пятидесяти долларов. Раньше пропадали неопределенные какие-то суммы, по тринадцать, восемнадцать долларов и я думала, что это моя ошибка. Но на днях нам выдали премию, и я точно знаю сумму. Ума не приложу, кто это делает?

— Может это твой благоверный?

— Не думаю.

Если это Лешка, то я ничего не понимаю в людях. Я вижу, что Леша производит впечатление не очень приятное, но я на девяносто процентов уверена, что он деньги не брал. Ну, сама подумай, для чего ему деньги? В азартные игры он не играет, бильярдом не балуется. Женщины, я думаю, у него нет, посмотри на него, ну кто захочет с ним иметь любовное приключение?

Я глянула на Лешку. Да, картина, можно сказать, не очень. Хотя, если присмотреться, Леша был высокого роста, довольно- таки стройным, у него были прекрасные вьющиеся волосы русого цвета, зеленые глаза. Губы у него были не толстые и не тонкие, а какие-то, даже можно сказать, сексуальные. Мне вдруг захотелось их поцеловать, чтобы узнать, мягкие они или нет. Я медленно повернула голову и посмотрела на Дашку и увидела в ее глазах тот же взгляд, что и у меня.

— Слушай, Даша, а давай я за ним немного по — шпионю. Работы у меня сейчас нет, я только что закончила заказ, со мной рассчитались, и я могу некоторое время по — филонить. Мне вдруг стало интересно, чем занимается Лешка целый день.

— А давай, — вдруг решительно сказала Дашка. — Вечерами я тоже свободна, будем вместе шпионить.

Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись. Я почувствовала, как адреналин побежал по моему телу. Во мне проснулась дикая энергия. Захотелось сразу что-то сделать, куда-то бежать. Ну, раз уж она проснулась, эта дикая энергия, пойду, направлю ее в нужное русло. Я села в свою Тойоту Ярес и поехала домой. Нужно было привести все в порядок, так как с завтрашнего утра начинался «шпионский детектив».

На следующий день в восемь часов утра я сидела в своей машине с видом настоящего агента внешней разведки. Надо сказать, что внешностью я не обижена. Назвать меня красавицей, наверное, нельзя, но чертовски привлекательной можно. Я среднего роста, спортивного телосложения, Из-за того, что у меня узкие бедра, в брюках я кажусь длинноногой. Волосы у меня не шикарные и не плохие, но очень покладистые, средней длины до плеч. Не смотря на то, что у меня волосы черного цвета, я себя называю шатенкой потому, что у меня белая кожа и синие, да, именно синие, не голубые и не серые, а именно синие глаза. Это сочетание черных волос, белой кожи и синих глаз иногда валило с ног наповал некоторых представителей противоположного пола.

Итак, утром моя внешность соответствовала всем правилам контр-агента. На мне была надета бейсболка черного цвета, под которую я спрятала свой черный хвостик волос, черная водолазка, облепившая мое тело, как вторая кожа, черные джинсы, черные кроссовки и в дополнение к моему наряду на лице сидели черные очки. Надо было еще прилепить в уголок губы толстую сигару, но это был бы перебор. Да, забыла сказать, на груди у меня висел бинокль двенадцатикратного размера черного цвета.

Погода соответствовала настроению. Небо затянули грозовые тучи, начинал накрапывать дождик, грозящий перейти в хороший ливень. Людей на улице поубавилось, те, кто шли на работу, давно уже ушли, а тот, кто не работал, старался не выходить в такую погоду из дома, чего зря ноги мочить. Я сидела в своем уютном салоне, слушала свои любимые итальянские песни, смотрела вдоль тротуара, краем глаза поглядывая на Дашкин подъезд. По улице под зонтом проскакала какая-то женщина неопределенного возраста, нервно перепрыгивая через лужи. Она зашла в Дашин подъезд, но я ей не придала никакого значения. Женщина была немолода, некрасива и небогата, поэтому я на нее даже не повелась. Просидев так еще некоторое время, мне захотелось в туалет. Что же делать? А может мне зайти к Дашке, посмотреть, вдруг Лешка по телефону разговаривает, и я что-нибудь эдакое услышу. Все, решено. Я вышла из машины и подпрыгивая, как жаба, по лужам поскакала к Лешке в гости.

На мой звонок долго никто не открывал, но я то знаю, что Лешка дома, потом я услышала какие-то, крадущиеся шаги. Мне бы уйти, но я стояла до конца и жала кнопку звонка. Наконец дверь распахнулась.

— Леш, привет, проезжала мимо, думаю, дай зайду в гости. Может, чаю нальешь, или как?

Лешка стоял в проеме дверей, как скала. Его нельзя было ни обойти, ни сдвинуть. Краем глаза я увидела какое-то движение в комнате, как будто там кто-то ходит. Но я ничего не могла сделать, Леша был не сдвигаемый.

— Извини, Мария, но я сейчас ухожу, у меня нет времени.

И, действительно, я совсем не заметила, Лешка был не в семейных трусах, а в приличном прикиде, соответствующим погоде. На нем были красивые светло-серые джинсы и серо-зеленый джемпер, так хорошо подходящий его зеленым глазам. Интересно, куда это он собрался и с кем?

От такого удивления я сразу забыла, что мне хотелось в туалет, быстренько вернулась в свою машину и судорожно схватилась за руль. От возбуждения меня трясло. Вдруг резко зазвонил мобильный телефон. От его звонка я подскочила как ошпаренная и прикусила язык. Звонила Дашка.

— Што шебе надо, — прошамкала я, — шево швонишь-, тшептала я в трубочку. Можно подумать, я разговаривала в операционной палате, где лежит больной и нельзя громко говорить.

— Ты чего шамкаешь, спросила Дашка. — И вообще, как там у нас дела?

— Ты не вовремя. Мне шейшас некогда, а шамкаю мотому, што прикушила яжик из за твоего жвонка. Не мешай мне, вше, до швязи.

Я отключила телефон как раз во время. Из подъезда вышел Лешка. Но что я вижу, возле него, подпрыгивая, под зонтиком скачет та самая тетка, на которую я не обратила внимания. На малой скорости, моя Тойота двинулась следом за ними.

Гроза разыгралась не на шутку. Сверкала молния, и гром гремел так, что машины, стоящие на сигнализациях, пищали и гудели, как заведенные. Косые потоки дождя хлестали по моему ветровому стеклу и «дворники» еле успевали смахивать бьющую, со скоростью ветра, воду.

Я так старалась проследить за Лешкой и его спутницей, что прозевала поворот. Пока я разворачивалась, ничего не видя из-за ливня, спутники скрылись за углом. Я нажала на старт и сразу же резко затормозила потому, что успела заметить, как под мои колеса упал какой-то куль, громко стукнув о бампер машины. Ничего не соображая, я выскочила из автомобиля и сразу погрузилась по щиколотку в мутную жидкость, в моих кроссовках мгновенно захлюпало и зачавкало. Глянув под капот, я увидела какого-то парня, сидящего прямо на мокром асфальте, грязного и с большой шишкой на лбу. От ужаса я закричала:

— Ты что, чувак, не видишь что ли, моя Тойота мчится в поле?

У парня отвисла челюсть.

— Что рот открыл, — продолжала дальше орать, — вставай давай, меня от дел не отрывай. «Что я несу», — подумала я про себя. Надо сказать, что в стрессовых ситуациях, когда сильно напугана или нервничаю, я начинаю говорить стихами и ничего с собой не могу поделать. Это у меня с детства. Ругаясь с мужем, а он был немцем, я сыпала стихами, как из рога изобилия, но он ничего не понимал, несмотря на то, что был выходцем из русской диаспоры. Поэтому, в последствии, я перестала с ним ругаться, зачем растрачивать свой талант впустую, если его не ценят. Этот парень его ценил, он смеялся до коликов, сидя на дороге под моей машиной и не мог встать от смеха. Видя, что с человеком вроде бы все нормально, не считая шишки на лбу, величиной с голубиное яйцо, я успокоилась и произнесла:

— Юноша, я вас очень прошу, давайте встанем, я вам помогу и отвезу туда, куда вы скажете. Видите, какая гроза, я уже вся мокрая с головы до ног. — И, действительно, за эти несколько минут я промокла насквозь. Казалось, что хлюпает не только в кроссовках, а и в джинсах. Такое впечатление, что меня во всей амуниции окунули в ванну и вынули оттуда.

— Машка, неужели, это ты? — Произнес парень. — Я никогда не думал, что еще раз встречу тебя в жизни.

— Молодой человек, я вас не знаю, давайте сядем в машину и вы мне все расскажете, откуда вы меня знаете, — говорила я парню, помогая ему встать, несколько раз стукнув биноклем по шишке. — Садитесь в салон, пожалуйста.

Когда мы немного успокоились и поехали, я вдруг почувствовала легкий укол в сердце: «Нет, не может быть, — вспыхнуло в голове, — это не Костя».

— Да, это я, Костя, — сказал парень, как будто прочитав мои мысли.

И я сразу вспомнила ту дискотеку летним вечером, паренька, который меня пригласил на танец. Он был одного со мной роста, очень симпатичным и обладал удивительным тембром голоса. Он говорил голосом Глеба Жиглова из кинофильма «Место встречи изменить нельзя». Я думала: как у такого молодого парня может быть такой с хрипотцой голос? Мы долго гуляли по парку, Костя рассказал, что поступил в институт гражданской авиации, приехал домой на несколько дней, и завтра в семь утра улетает. Мне так не хотелось с ним расставаться, что я предложила ему забраться ко мне на балкон, благо мы жили на втором этаже. Родители отдыхали на курорте, дома была одна бабушка, которая к тому же еще плохо слышала. Она закрыла за мной дверь и ушла к себе спать. Я вышла на балкон. Костя взял в соседнем дворе лестницу и без труда очутился у меня в комнате и с такой же легкостью в моей кровати. Надо ли говорить, что мы были еще в очень юном возрасте и ничего серьезного позволить себе не могли. Но нацеловались на целый год вперед. В пять часов утра Костя точно так же по лестнице спустился с моего балкона и исчез, пообещав приехать на зимних каникулах.

А жизнь раскинула свой пасьянс. Я встретила немца, красивого, взрослого и, по моим меркам, довольно-таки состоятельного. На его фоне Костя мальчик растаял и появился заграничный принц, а Германия стала сказочной страной. Прожив в браке десять лет, я увидела, как принц исчез, а вместо него появилась медуза. Собрав свои вещи и прихватив денежную компенсацию за напрасно прожитые годы, я рванула к себе домой в свой родной город. Получив, таким образом, жизненный опыт, я приобрела вместе с ним стойкий иммунитет к немцам вообще и к заграничным женихам в частности.

Но иногда, в трудные минуты, когда совсем было плохо, мне вспоминалось, что, все-таки, я была, один раз принцессой и у меня был свой рыцарь, который без страха мог взобраться на балкон и подарить мне ночь любви.

Костю я высадила где-то на остановке. Он мне дал свою визитку, я даже на нее не взглянула, бросила в бардачок и поехала домой отмокать в ванной и обдумывать дальнейшие свои планы.

Вечером позвонила Дарья, и я ей дала полный отчет о дне, в котором пребывала в роли сыщика. Слушая мой рассказ о том, как я несколько раз треснула биноклем по шишке Кости, она воскликнула:

— Зачем ты таскала целый день бинокль на своей шее, если у тебя есть прекрасный фотоаппарат? Ты могла бы сфотографировать ту тетку, которая приходила к нам в дом. И мы бы теперь знали, кто это.

Я ничего на это не ответила, сразу видно, что до сыщика профессионала мне далеко. Сделав соответствующие выводы из своих ошибок, я легла спать с полной уверенностью, в том, что завтра все будет иначе и на лучшем уровне.

На следующий день я, как штык, сидела на своем месте в засаде. В десять часов утра открылась дверь, и из подъезда вышел Лешка. Спокойной походкой, прогуливаясь, он направился в наш парк. Я медленно ехала за ним в машине, благо погода была чудесная, солнце ярко светило, видимость отличная. Вход в парк был открыт для посетителей, но въезд для машин запрещен, поэтому я поставила свой автомобиль на обочине и, крадучись, последовала за Лешкой. Увидев, как он поворачивает к кафе, я залегла в кустах, предварительно вляпавшись в собачью лепешку.

До кафе было метров тридцать. Прохожие медленно прохаживались по парковым аллеям, с опаской поглядывая в мою сторону. Солнце отражалось в линзах моего бинокля, казалось, что из кустов светит два желтых глаза. Но мне-то этого не было видно и я, с удивлением заметила, как прохожие косились на мои кусты. Окна в кафе большие, прозрачные и мне хорошо было видно, как друзья Лешки гоняли шары на бильярдных столах. Вдруг из кафе вышел Костя и направился по тропинке в мою сторону.

— Костя, — зашипела я из кустов, — иди сюда.

Костя медленно с опаской подошел ко мне. Увидев меня, заулыбался.

— О, Машка, привет, что ты тут делаешь, — спросил он и, поморщив нос, добавил, — а чем это тут не очень ароматно пахнет?

— Что непонятно было вам, — прошипела я в ответ, — собачьи мины по кустам. — И дернула за рукав куртки Костю. Он приземлился возле меня, предварительно нырнув левой коленкой в собачью кучку.

Ну почему, когда я вижу Костю, то сразу перехожу на стихи. Со мной такого еще не было.

— Костя, — прошептала я, — хочу открыть тебе тайну, я слежу за мужем своей подруги.

— Зачем?

— Откуда я знаю, просто слежу и все. Помоги мне, видишь, сидит возле окна такой красивый парень- это муж моей подруги, зовут его Алексей. Зайди в кафе, пройдись возле него, может ему позвонит кто-нибудь на мобильный телефон, и ты что-то услышишь. Да, кстати, что это ты делаешь здесь в такое время с утра?

— Машуль, у меня маленькая фирма, называется «Бюро технических услуг», я же тебе дал свою визитку.

— Извини, Костик, честно говоря, я даже на нее вчера не взглянула, не до того было.

— Так вот, у меня маленькая фирма, я занимаюсь ремонтом офисного оборудования.

Хозяин этого кафе- мой клиент.

Пока мы с Костей шептались, сзади нас раздался шорох и мужской голос произнес:

— Не двигаться, руки вверх. — Мы по команде подняли руки. — Медленно повернитесь. — Мы послушно исполнили команду. Перед нашими глазами стоял милиционер, направив на нас свой пистолет — Лейтенант милиции Наливайченко, операция «Борьба с терроризмом», Ваши документы.

Костя предъявил свою визитку.

— Товарищ лейтенант, мои права в машине, — сказала я, — а зовут меня Зотова Мария Борисовна.

— Как же, как же, наслышаны о Вас, а скажите мне Мария Борисовна, что это Вы делаете в таком виде в парке в кустах?

Мы с Костей посмотрели друг на друга: в волосах на голове запутались листья, руки в грязи, одежда в собачьих какашках. Да, видок еще тот.

— Мы на натуре, — пролепетала я.

— Простите, на чем?

— На натуре, это художественный термин. Прежде чем написать картину, художник выезжает на природу, что бы в натуре ее посмотреть и только тогда приступает к работе, — несла я какую-то чушь.

— Понятно, теперь буду знать, чем художественный бомонд нашего города занимается в кустах. Честь имею, — и приложив правую руку к козырьку, милиционер пошел дальше разрабатывать свою операцию.

Оставшись одни, мы продолжали свою слежку. Костя, как я его попросила, пошел в кафе, и я в бинокль видела, как он отирался возле Леши. Через некоторое время вышел, подошел к моим кустам и сказал:

— Машка, снимай свой пост, я слышал, как Леша по телефону назначил кому-то встречу в четверг на утро, так что пошли в какое-нибудь кафе, отмоем боевую грязь и что-нибудь перекусим, а то у меня от твоего мероприятия нервы расшалились и аппетит разыгрался. — Мы медленно направились к воротам парка. Я так устала от нервного напряжения, что, казалось, на моих ногах висят пудовые гири.

— Маша, а давай, раз ты завтра свободна, пойдем на речку, покупаемся, отдохнем, — сказал Костя. — Устроим себе маленький пикник.

Я подумала, а почему бы и нет. Я даже не помню, когда была на лоне природы вдвоем с молодым человеком.

— Хорошо, — сказала я и улыбнулась. Костик улыбнулся мне в ответ.

Мы заехали в уютное кафе с открытой верандой, на которой стояли столики, накрытые льняными скатертями. Приветливая официантка быстро нас обслужила и мы с большим аппетитом, взяв свои вилки, принялись за эскалоп и салат. На закуску нас ожидала чашечка дымящегося кофе. Таким образом, перекусив и отдохнув, я попрощалась с Костей, пообещав, что теперь уж точно взгляну на его визитку и обязательно позвоню. Костя отправился к себе на работу, а я поехала к Дашке в офис.

Дашка на работе выглядела великолепно. Высокая, стройная девица, с длинными ногами и узкими бедрами, небольшой, но полной грудью. Оливковая кожа, карие глаза в оправлении черных густых ресниц и волосы каштанового цвета, ниспадающие вьющимися волнами до самой талии. И в довершении всего у Дашки был греческий профиль. Если бы я была скульптором, а не художником, я бы с Дашки лепила богинь. При этом она обладала безукоризненным вкусом и смотрелась всегда как картинка.

— Привет, Дашуль, — поздоровалась я, — твой благоверный назначил кому-то свидание на четверг на утро, поэтому у меня завтра будет выходной. Мы с Костиком договорились пойти на пикник. Ты не возражаешь, если я завтра в шпиона играть не буду? — Спросила я Дашу.

— О чем ты говоришь, — пропела Дашка томным голосом, — мне вообще не удобно, что я втянула тебя в эту историю. А может ну их эти деньги, не миллион же пропал.

— Ты знаешь, я сначала тоже так думала, а теперь мне стало интересно не из-за денег, а из-за какой-то тайны, которая появилась у Леши. Он ведь тебе ничего такого не рассказывал?

— Нет.

— Ну вот, видишь, да и с Костей я встретилась благодаря вам. Это знак судьбы. Все-таки мы с тобой должны узнать, что скрывает Леша.

— Иногда лучше не знать, — философски заметила Даша.

— Слушай, Дашуль, а что это у тебя сегодня такой загадочный вид?

— Марку держу, — ответила Даша.

— Какую марку, почтовую? И где ты ее держишь, в сейфе?

— Да причем здесь сейф, шеф стал за мной ухаживать и пригласил сегодня в ресторан, так я делаю вид, что я неприступная крепость и на простой козе ко мне не подъедешь, поняла?

Надо сказать, что шеф у Даши одиозная личность, внешностью очень даже обыкновенной. И роста среднего. Зовут его Николай Георгиевич. Лет ему было около пятидесяти. Но несмотря ни на что, харизмой обладал такой, что пройти мимо него спокойно нельзя. Было что-то в его внешности завораживающее, женщины слетались на его улыбку, как пчелы на мед, причем гораздо моложе его. Язык подвешен, дай Бог каждому. Не зря у него страховая компания. И мозги работают не слабо. Почему я так говорю, потому что знаю.

Когда Даша купила у меня картину и принесла ее в офис, то Николаю Георгиевичу она очень понравилась, и он сразу же сделал мне заказ. Ни много, ни мало, а «Квадрат Малевича». Только не черный, а красный, метр на метр. Ну что ж, воля клиента закон. И я расписала этот квадрат такой алой краской, что самой сверкало в глазах. Но шеф был очень доволен, он повесил ее в кабинете у себя за спиной. Представьте себе комнату, окрашенную в светло-зеленый цвет и на стене в центре яркое красное пятно. Ему-то эта картина не мешала, она же у него за спиной, но клиентов очень даже нервировала. Сидит клиент лицом к этой картине, заключает договор о страховании и все время вздрагивает, глядя на этот алый квадрат. Тут не только застрахуешься от болезни или перелома какого-нибудь, но и от простой икоты.

В общем, договора стали заключаться на все случаи жизни, никто из кабинета не вышел без страхового полиса. Клиенты были довольны. Финансовые дела в фирме пошли в гору, сотрудникам подняли зарплаты. Тот гонорар, который мне был заплачен за этот шедевр, окупился сполна. Слух по городу прошел о какой-то магической картине. И с легкой руки Николая Георгиевича у меня появились заказы даже из других городов.

Конечно, Дашу я понимаю, от напора такой личности устоять очень трудно.

— Ну и что ты будешь делать, пойдешь с ним в ресторан?

— Не хочу, — ответила своим любимым словцом Дашка, — понимаешь, мне кажется, что я все еще не равнодушна к своему Лешке. Я ведь не из-за денег решила за ним последить, не хочу его потерять. Может тебе покажется это странным, но я все еще люблю Лешу, он такой ранимый и беззащитный.

Я представила себе Лешку в его обычном виде на кухне и не могла найти ранимость, наверное, она у него в пятке, которую он постоянно чешет от скуки.

— Ну ладно, пока. Передавай привет шефу и не забудь по дороге домой купить что-нибудь вкусненькое своему любимому мужу, а то он, не дай Бог, похудеет от безделья, — не удержалась я и, подколола Дашку, махнув рукой направляясь к выходу. Сев в свой автомобиль, я плавно тронула с места.

Наступило самое мое любимое время суток, когда еще день не угас, а ночь не вступила в свои права, скворцы пели серенады перед сном, и воздух был напоен ароматом летних цветов. Заехав к себе во двор, я поставила машину в гараж и села в шезлонг под яблоней, вытянув ноги.

Какое-то новое чувство зарождалось у меня в душе. Что-то волновало меня, Мысленно я стала перебирать весь свой день, шаг за шагом и когда остановилась на Косте, теплая волна разлилась у меня по телу, аж ладоням стало жарко. Я вспомнила его голос, его улыбку, то с какой готовностью он мне помогал, не задавая никаких вопросов, и предчувствие чего-то нового затеплилось у меня в сердце. Окрыленная новыми ощущениями я вошла в дом, освежилась под душем, выпила на ночь стакан чая с мятой и со спокойной совестью за отработанный день уснула сном младенца.

Солнце прямыми лучами светило мне в окно, заливая комнату ярким светом: «Вставай, — говорило мне оно, — хватит дрыхнуть, соня. Ты слышишь, это мой колокольчик тебя будит, дзынь, дзынь, дзынь». И правда, что-то сильно звенит, подумала я и проснулась. Солнце действительно слепило мне в глаза, но звенело совсем не оно. Звонил телефон, лежащий на тумбочке возле кровати.

— Сколько можно спать, — закричала трубка Костиным голосом, — ты смотрела который час? Весь пикник проспишь, звоню уже четвертый раз, никак тебя разбудить не могу.

Я глянула на часы, полдесятого. Ничего себе, сколько проспала? Надо же, не нужно никакого снотворного, дай только по кустам полазить и последить за кем-нибудь, и будешь спать как убитая.

— Встаю, Костя, через полчаса встречаемся у фонтана. Что мне нужно прихватить с собой из еды?

— Ничего, я все уже взял, не опаздывай.

— Хорошо.

Быстро умывшись и почистив зубы, я побежала в гараж за своей машиной, жуя кусочек сухой колбаски на ходу. Свою Тойоту я обожаю. Маленькая маневренная машина как будто создана для таких женщин, как я. Сидя за рулем этого автомобиля, ощущаю себя уверенной, современной женщиной, которой подвластно все. Любя, я ее называю «Куколкой».

Через сорок минут я подъехала к фонтану. Костя уже ждал с рюкзаком в руках. Увидев меня, он подошел к машине и сел рядом со мной на переднее место.

— Хороший автомобиль, — сказал он и добавил смущенно, — а можно я тебя поцелую в щечку?

Я звонко рассмеялась. У меня было отличное настроение, со мной рядом сидел удивительный парень, мы молоды, На улице прекрасная погода и все поет.

— Можно даже в губы, — с улыбкой сказала я и чмокнула Костю в висок. Невероятно, мне достался мужчина, который не разучился краснеть, подумала я, глядя на розовые щеки своего партнера по сыску. — Может, поедем в Лебединые плавни?

— Я тоже хотел тебе это предложить, сейчас там тихо, рабочий день, людей почти нет. Да и берег там куда лучше, чем на нашем городском пляже.

Я крутанула руль своей «Куколки» и мы помчались навстречу ветру. Дорога в такое время была свободной, время пробок прошло и к пункту назначения мы домчались за полчаса.

Удивительное место Лебединые плавни. Представьте себе такой маленький островок дикой природы в большом мегаполисе. Несмотря ни на какое давление здешних олигархов и просто толстосумов, администрация города отстояла этот клочок первозданной флоры и фауны. Какие только птицы не поют в кронах этих деревьев, некоторые счастливчики видели даже фазанов и диких коз.

Въезд на машине сюда запрещен, поэтому я оставила свою Тойоту на краю опушки и мы с Костей, взявшись за руки зашли в лес. Тропинка весело петляла между деревьев. Ежики шуршали в траве. Нам с Костей было так хорошо вместе, что мы не заметили, как вышли на берег реки, представляющим собой поляну, покрытую молодой зеленой травкой.

Людей было не много, бабульки со своими чадами, дедульки, важно демонстрирующие свои далеко не молодые фигуры и молодежь, которой нечего делать этим летним утром, как только бегать, купаться и играть в волейбол на пляже. Мы расстелили подстилку, скинули свой наряд и с разбегу побежали к реке. Вода была еще прохладной, но нашим разгоряченным телам было все равно. Мы весело ныряли, плавали на перегонки и, надо сказать, что я Косте не уступала ни в чем, ныряла даже лучше, чем он.

Это не секрет, в далеком детстве, когда мне было лет тринадцать я летом ходила на пляж. Река у нас не большая, но довольно глубокая и родители отпускали купаться всегда со скандалом. Они меня очень любили и думали о всяких опасных случаях. А на реке у нас стояли две высокие, метров десять в высоту, вышки для прыжков в воду. Поскольку летом все секции для детей были закрыты на летние каникулы, мне некуда было деваться, как записаться в секцию по прыжкам в воду. Во-первых, я действительно научилась за лето относительно хорошо нырять с метровой высоты, на большую высоту летнего времени не хватило, а во-вторых, родители отпускали меня со спокойной душой, наверняка полагая, что за мной там присмотрят. Как бы там ни было, а тем летом я научилась очень хорошо плавать и нырять. Муж меня иногда, с завистью, называл русалкой, глядя как я, нырнув возле берега, выныривала почти на середине реки.

Вдоволь наплававшись, мы с Костей улеглись на подстилку. Лежа на спине, я раскинула руки и подставила свое тело жарко раскаленным лучам. Костя, склонив на до мной голову и заглянув в глаза сказал:

— Маруська, ты мне безумно нравишься. Я не могу ни есть, ни спать, у меня даже в фирме дела стали немного пробуксовывать. Просто наваждение какое-то. Мне так хочется тебя поцеловать, но я все время боюсь сделать что-нибудь не то, отпугнуть тебя что — ли.

— Да не парься, Костик, раз хочется, сделай это. Мне же не пятнадцать лет, да и не хрустальная я, сама дрожу от возбуждения. У меня после того, как я уехала от мужа, мужчины ведь не было. А гормоны не то что просят, просто кричат, — ответила я и прикрыв томно глаза, страстно прошептала.

— Хочу любви твоей и ласки, любимый, действуй без опаски.

Оказывается, талант поэта просыпается не только в момент стресса, но и в момент любви. Костины губы осторожно коснулись меня. Господи, это не поцелуй! Представь себе: жара, пустыня, ты умираешь от жажды и вдруг источник с прохладной водой, ты припадаешь к нему и пьешь эту прохладную воду, пьешь и не можешь напиться. Я, умирая от жажды, наслаждалась этим источником не меньше, чем полчаса. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Какой-то колокольчик зазвенел у меня внутри. Нежно отстранившись от Кости и внимательно посмотрев на него, я казала:

— Все это хорошо и целуешься ты, слов нет, но ведь я о тебе совсем ничего не знаю. Может, ты женат и у тебя трое детей?

— Какая же ты все — таки глупая, улыбаясь, сказал Костя, — неужели ты не видишь, что я совсем не умею обманывать. И как ты себе это представляешь, я говорю жене и трем своим детям, что иду на работу, а сам лежу тут с тобой на пляже? Нет, это не про меня. Запомни на будущее, у меня нет привычки врать, я всегда буду честен с тобой. Ты мне веришь?

— Я постараюсь, и раз уж зашел у нас с тобой такай разговор, расскажи мне о себе, как ты жил все эти годы, что в твоей жизни было замечательного?

— Самое замечательное, в моей жизни была ты, а потом, как ты знаешь я уехал учиться. Зимой приехал, тебя не нашел, и вернулся опять в свой институт.

Пока Костя рассказывал о себе, мы разложили на салфетке бутылку сухого белого вина, бутерброды с вареной колбасой и красной копченой рыбой, бутылку минеральной воды, огурчики, редисочку — красота. Поедая бутерброды и запевая минеральной водой, я же за рулем, слушала Костин рассказ.

— После защиты диплома мне предложили работу в конструкторском бюро, но ты же помнишь какое время было, везде инфляция, зарплату не выдавали месяцами, а у меня еще два брата близнеца, которым должен был помогать, они младше меня на тринадцать лет. В общем, выживать нужно было всем, и наше конструкторское бюро переросло в фирму по продаже китайского барахла.

Моей гордости был нанесен сокрушительный удар. Как, я, инженер с высшим образованием буду торговать тряпками? Нет. Я все бросил и вернулся домой. Кинулся туда, кинулся сюда — никому не нужен. Посидел, подумал, как выходить из трудного положения и решил организовать маленькую фирму по ремонту офисного оборудования, благо у меня соответствующее образование. Название самое простое: «Бюро технических услуг». Ничего лучше придумать не смог да и не нужно было. Главное эта фирма потихоньку заработала и стала приносить, хоть и не большой, но стабильный доход. Теперь у меня не малый, а средний бизнес и доход средний.

Но, как я тебе уже сказал, у меня два брата, они учатся в институте и нужно эту учебу оплачивать, мама работает медсестрой в клинике репродуктивности семьи, сама знаешь, какие у них оклады. Отца у нас нет, поэтому я главный добытчик в семье. А на личном фронте тоже все спокойно, романы конечно у меня были, но не бурные и в страсть не превращались, вот пока не встретил тебя, — и Костя хитро улыбнулся, сверкнув белыми зубами.

— Ах ты гулящий кот, — засмеялась я и кинула в него редиску. Редиска пролетела мимо и попала в кусты. Раздалось тихое поскуливание. Я вскочила, тихонько подошла к кустам и раздвинула их. На земле лежала, трясясь, худая жалкая псина среднего роста. Расцветки она была пятнистой, черного рыжего и белого, мордочка напоминала охотничью породу: длинный коричневый влажный носик и глазки-оливки темного коричневого цвета, почти черного. Тряслась она очень сильно, наверное от страха, подумала я. Мне так стало ее жалко, что я протянула руки и жалобно позвала:

— Маргошечка, милая, идем, мама колбаски даст. — Почему я ее так назвала, сама не знаю. Даже не видела, какого она пола, девочка или мальчик, но попала точно в цель. Собака оказалась девочкой, причем, довольно молодой, но и не щенок. Резво вскочив и улыбаясь своей собачьей улыбкой, псина засеменила за мной след в след. Съела все, что я ей дала, даже зеленые огурцы.

— Ну и зачем она тебе, — спросил Костя.

— Сделаю из неё ищейку, — сказала в ответ я. — У меня же сейчас шпионская работа и будет у меня собака-следопыт. Вдруг мне понадобится кого-то найти по следам или по нюху. Смотри, какой у нее нюх, съела все до крошки, ничего не оставила.

— Это она от голода. И вообще, с собаками такая морока, никуда не уедешь, одну же ее ты не оставишь, а значит везде нужно брать с собой.

— Так для этого она мне и нужна, будем вдвоем с ней стоять на боевом посту, — и я нежно потрепала по загривку свою Маргошу, та в ответ лизнула мою руку.

За всеми этими событиями не заметили, как наступил вечер, нужно было собираться домой. Мы собрали весь мусор за собой. Порядок в плавнях был железный. Никакого мусора. Для этого даже был выделен отряд конной милиции, которая разъезжала на великолепных лошадях и зорко следила за его выполнением.

Нужно сказать, что отдых у реки всегда меня выматывал. Сначала я чувствовала легкость во всем теле, а вечером на меня наплывала такая усталость, что можно подумать, что я разгружала целый день вагоны с кирпичами. Мы старались идти бодро, Костя, наоборот, был энергичен и весел, я же тянулась, как куча, еле передвигая ногами. Маргоша семенила рядом с нами, не отставая. Наконец мы вышли из леса, на опушке я увидела свою машину, достала ключи и нажала на сигнализацию. «Куколка» мигнула два раза. Я открыла двери и Марго уселась на переднее сиденье моей машины с таким видом, как будто это место было ее всегда.

На средней скорости мы тронулись в путь. В зеркальце заднего вида я видела, с какой кислой миной на лице сидел Костя. Я понимала, что ему очень хочется сейчас быть со мной, но к себе домой он пригласить меня не может. Дома мама и два великовозрастных парня. Ко мне напроситься у Кости не хватает смелости. Ну что за мужики пошли. В наше время стало модным, что бы женщина добивалась мужчины, а не наоборот. Мне это не очень нравится, хотелось бы, что бы Костя был более смелым и не боялся меня удивить каким — нибудь своим поступком.

— Ну что ты скис, — сказала я, — держи хвост пистолетом, сейчас приедем ко мне и займемся любовью. Только сначала заедем в собачий магазин, купим шампунь для Марго и какую-нибудь гадость от глистов. Жить — то она будет у меня в доме и спать на моей постели. — То, что в моей кровати поселится Маргоша, я в этом не сомневалась. Увидев, как просветлело лицо Кости, я поняла, что сделала правильный ход.

Заехав в магазин «У Барбоса», мы потратили приличную сумму на всякие прибамбасы для собак. И прикроватный коврик для нее «Где же бедная собачка будет лежать на кухне, если ей вдруг вздумается там прилечь?». И мисочки для еды и питья, и какую-то табуреточку, на которую ставятся эти мисочки, а не то у нее не дай Бог будет болеть шейка, если мисочки будут стоять на полу. И какую-то косточку, чтобы чистить наши зубки, вдруг у нее, тьфу, тьфу, тьфу кариес появится. И для чистого дыхания. Щеточку для шерстки, ватные палочки для ушек, щипчики для ноготков. Гигиенические трусики на критические дни и ошейник, что бы наша собачка не сбежала, вдруг, с каким-нибудь наглым не- презентабельным кобельком именно в эти критические дни. Если бы мы пробыли еще несколько минут, то скупили бы весь магазин. К чести Кости, он за все рассчитался. Мне было приятно.

Приехав домой и поставив машину в гараж, мы вошли в дом. Я уже говорила, что веранда производит сразу приятное впечатление, да и в доме у меня было очень уютно. На кухне современная мебель в стиле «Модерн». Не люблю я всякие вензеля, потом домойся их от гари и копоти. Встроенная и не встроенная всевозможная техника от электрокомбайна до микроволновки, мягкий уголок нежного светло-бежевого цвета и дубовый полированный стол.

На пол, под батареей я постелила Маргошин коврик, собачка сразу же на него легла, помахивая хвостиком, как бы говоря: «Вот и славно, это мое место». Косте я показала ванную комнату, где он смог умыться. Сама же, быстро сполоснув руки в раковине на кухне, занялась приготовлением ужина. Мне так хотелось по — быстрее лечь с Костей в постель, что у меня в руках все спорилось и стол был накрыт за секунду. На этот раз я выпила немного вина.

Быстро поев и накормив Маргошу, мы потащили собаку в ванну. Нужно было быстро ее покупать, накормить лекарством от глистов и самим наконец-то заняться любовью, потому что внутри у меня все горело, и меня трясла лихорадка желания.

Маргоша, на удивление, вела себя прилично, терпела все наши мероприятия, даже не рычала, когда я ей совала в пасть ложечку с лекарством. Проглотила его с удовольствием и легла на диване в гостинной комнате, наверное, понимая, что сегодня кровать будет занята.

Пока мой кавалер собирался с духом по поводу моего соблазнения, я в спальне расстелила постель, сняла с себя всю одежду и легла голой под простыню. Ну их, все эти прелюдии. Сегодня не буду, хочу обычного секса, быстрого, страстного и сильного. У меня так давно не было мужчины, что мне просто не до ласк. Хочу бурю.

Когда Костя зашел в спальню и увидел меня, в чем мать родила, он быстро разделся и прыгнул ко мне в кровать.

Друзья, не звоните, меня сейчас нет, я улетаю на небеса!

На следующее утро я проснулась очень рано. Меня разбудил тихий шорох. Лежа на животе в кровати, я ощутила что-то теплое и мягкое у себя под боком. Слегка повернув голову, увидела Маргошу, которая, лежа на спине, спала, поскуливая и суча задними лапами. Такое впечатление, что во сне она сдавала кросс на велосипеде. Тихо щелкнул дверной замок. Я подхватилась с кровати и побежала на кухню. Окно выходило как раз на дорожку, ведущую к калитке. Я увидела Костю уже за оградой, он торопливо шел к остановке. Зевнув и потянувшись, подошла к столу и обнаружила записку, пришпиленную солонкой:

«Кошечка моя — писал Костя, — не хотел тебя будить, ты очень сладко спала, мне нужно домой переодеться и на работу, позвони, когда проснешься, спасибо за ночь. Целую нежно, твой Котик». Читая его записку, я все время улыбалась, и в душе у меня пел Клео Лайн. «Как же все-таки хорошо!»- Подумала я и сразу вспомнила, что сегодня свидание у Лешки и надо срочно собираться на слежку.

Я забегала по комнате и по кухне: во-первых, надо срочно выпустить Марго в палисадник, что бы она сделала все свои утренние дела, потом ее накормить. А кормить практически не чем. Вчера в собачьем магазине я корм не покупала, сразу решила, что есть моя Маргоша будет только натуральную, полезную пищу. Поэтому, накормив ее остатками ужина, я открыла ей дверь на улицу, сама же лихорадочно одевалась, продумывая свой шпионский наряд.

Сегодня буду фоторепортером. Я надела светло-голубые джинсы с рваными дырками на коленках, футболку с надписью «Слайер» и бандану черного в белый горошек цвета. На шею повесила фотоаппарат «Олимпус». Схватив бутерброд, выскочила во двор. Выехав за ограду, я свистнула Маргоше, и пока закрывала ворота, мой верный дружок уже сидел на своем месте с радостным видом: а как же, едем свершать великие дела.

Уже, сидя за рулем, я позвонила Дашке:

— Привет, Дашуль, как там у нас дела?

— Слушай, — шептала Даша, — мой благоверный рано поднялся с постели, чего с ним никогда прежде, во всяком случае, в ближайшем прошлом, не было. Сейчас сидит в туалете, а я с тобой разговариваю. Слушай, Маруся, что мне делать?

— Ничего, делай вид, что все нормально и тебя ничто не удивляет, поняла? Смело иди на работу, я через пятнадцать минут буду возле дома.

— Все, пока, — поспешно прошептала Даша и отключилась.

Я заглянула в бардачок, взяла Костину визитку, прочитала: «Тарасов Константин Евгеньевич Бюро технических услуг» и номера телефонов, мобильный и офиса. Я позвонила, трубка ответила сразу, такое ощущение, что моего звонка ждали с нетерпением.

— Костя, почему ушел тайком, не обняв и не поцеловав меня, — шутя, произнесла я.

— Машка, не хотел тебя будить, ты так сладко спала, да и зачем тебе рано вставать, спи еще.

— Ты что, забыл, сегодня Леша с кем-то встречается и я уже на ногах, вот подъезжаю к его дому. О, вижу Дашку, поехала на своей Калине на работу. Все, Костик, мне некогда, ты пока мне не звони, я сама тебе звякну.

Оставив машину в проулке, я спряталась за углом дома и стала наблюдать за подъездом. Марго сидела рядом, свесив язык. На улице стояла по-настоящему летняя погода, несмотря на утро, было жарко. Градусы мне еще додавал азарт. Что бы не привлекать внимание прохожих, я создавала видимость работы. Строила всякие позы, припадала то на одну ногу, то на другую. Вроде как выбирала нужный ракурс для снимка. От этих выкаблучиваний у меня жутко заболела спина, в пояснице что — то хрустнуло, но я готова была пойти на любые жертвы, лишь бы опять не появился лейтенант Наливайченко со своим антитеррором. Мне его одного раза хватило.

За всеми этими упражнениями я чуть не прозевала Лешу, выходящего из подъезда. Скорым шагом он направлялся к остановке автобуса. Я побежала к машине, мне нужно было успеть развернуться и следовать за ним, иначе все будет потеряно. «Все-таки я молодец, быстро сработала, — думала я, сидя в автомобиле и направляясь за автобусом, в котором был Леша. — Интересно, куда это он едет?» Пока я выстраивала у себя в голове всевозможные направления, мы проехали через весь город и направились к железнодорожному вокзалу. Вот это сюрприз, Лешка, наверное, кого-то встречает.

Слепо следуя за автобусом, я даже не заметила, что на привокзальной площади нет места для стоянки, что она забита всевозможным транспортом: машины, автобусы, троллейбусы, маршрутки. Пока я лихорадочно соображала, что же мне делать, Лешкин автобус остановился, и все пассажиры направились к вокзалу.

На ступеньках здания у входа я увидела ту самую женщину, которая приходила к Леше домой. Сфотографировать я ее не смогла, она была слишком далеко. Резко развернув Тойоту, молодец, «Куколка», не подвела, я вырулила с площади и за поворотом, возле тротуара припарковала ее. Быстро вышла из машины, закрыла дверцы, нажала на сигнализацию. Все это я проделала на автопилоте. Не раздумывая, припустила на вокзал. Маргоша следовала за мной по пятам.

Перепрыгивая через две ступеньки, я влетела в здание вокзала. Толпа оглушила меня. Возле касс стояли несметные очереди, в зале ожидания негде иголки упасть. И вся эта орава гудит. У меня зарябило в глазах, от нервов пропала резкость. Что делать, как в такой толпе найти Лешку? Вдруг голос из динамика произнес:

— Граждане пассажиры, с первого пути отправляется пригородная электричка. Всех прошу занять свои места.

Меня как будто что-то осенило, я выскочила на перрон, электричка медленно набирала ход. Я побежала вдоль вагонов, заглядывая в окна. В третьем вагоне увидела Лешку и его спутницу. Но я уже ничего не могла сделать, поезд набирал скорость, на ходу прыгать в вагон не решилась, да и Марго была рядом со мной, не брошу же я ее одну на перроне.

От этой спортивной пробежки я была вся мокрая, пот ручьями тек у меня по спине, бандана прилипла ко лбу, фотоаппарат натер шею. Маргоша, думая, что я с ней играю, бегала за мной по перрону, громко гавкала и кусала меня за пятки. Теперь я точно поняла, что следователем не буду никогда. Второй раз упустила Лешу. Расстроенная, я села в тень на лавочку. Фу, надо отдохнуть и сосредоточенно подумать, что делать дальше.

Сначала нужно позвонить Даше. На третьем гудке я услышала:

— Машка, как дела, снимок сделала?

Какой там снимок? Я подробно рассказала обо всем, с горечью сетуя на то, что напрасно ввязалась в это дело.

— Да все это фигня на постном масле, — с веселым настроением произнесла Даша, — не бери в голову. Ничего страшного не произошло, не накручивай себя. — и пропела в трубочку- Все хорошо, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо.

— Не поняла, что это с тобой, что за лирическое настроение?

— Наш шеф совершил крупную сделку, купил недвижимость в Румынии. Какую-то дачу какого-то босса на берегу Черного моря. Сегодня будем обмывать в ресторане. Я уже Лешке позвонила, предупредила его, что приду поздно. Мне показалось, что он даже обрадовался. Наверное, что бы снять подозрения. Он думает, что я ни о чем не догадываюсь, глупец, — и пропела со смехом, — все мужики — глупцы! Шеф сказал, что теперь все мы сможем отдыхать все лето на берегу моря, и предложил мне полететь с ним на следующей неделе на эту дачу и посмотреть, какой там нужен ремонт. Я ведь экономист, нужно составить смету расходов. Представляешь, какая красота, я уже почти дала согласие.

— Ага, только не забудь, что смету он тебе будет подписывать голым в постели и не известно каким еще органом.

— Да, — произнесла Дашка, — вот об этом я как раз и не подумала. Что-то мне расхотелось ехать на море. А, скажу, что у меня аллергия на солнце и мне нельзя принимать солнечные ванны. И от соленого воздуха у меня начинается першение в горле. Все, выход найден, но в кабак я сегодня все равно пойду, очень хочется потанцевать и расслабиться, а то последнее время напряжение меня не отпускает. Давай, созвонимся завтра, хорошо?

— Хорошо, ответила я и отключилась.

Ну ладно, раз мы проморгали Лешу, поедем на базар и купим провизию для Марго. Надо же ей приготовить нормальную собачью еду, не кормить же колбасой все время. Да и мяса в этой колбасе только для запаха и то искусственного.

Отдохнув, мы встали с лавочки и медленно пошли к своему автомобилю. В салоне было очень жарко, машина стояла на солнце, поэтому внутри воздух был, как в печке. Открыв окна настежь, мы тронулись в путь. Маргошина голова торчала из окна, и уши развевались, как два победных флага.

На базаре, как на вокзале — народу тьма. Только на вокзал люди приезжают, что бы уезжать, на базар же, что бы покупать. Чего только там не было! Цвет рынок имел зеленый, малиновый, желтый, красный. Лотки завалены зеленью, огурцами, помидорами, причем не только классического красного цвета, но и желтого. Запах от клубники стоял такой, что кружилась голова.

Мне сразу захотелось купить всего и по — больше. Пройдя к мясным рядам, я купила своей любимой Маргоше какой-то собачий набор, состоящий из свежих кусочков говяжьего мяса и ливера. Выглядел он очень аппетитно, даже Марго облизнулась. Потом мы прошлись по молочным и творожным местам, где тоже сделали покупки и завершили свой вояж на овощных и фруктово-ягодных лотках.

Нагрузившись пакетами, я с сожалением подумала: «Ну почему у Маргоши нет привязанной к ней маленькой тележечки. Возят же на Чукотке собаки на себе упряжку? И на Аляске тоже. Было бы хорошо, если бы моя собачка точно так же везла бы наши пакеты с базара.» Я представила себе Маргошу, запряженную маленькой повозочкой, гордо шагающую по рынку, и завистливые взгляды хозяек, нагруженных непомерной ношей. Надо продумать такой вариант на будущее, только вот что скажут защитники прав животных?

Думая над такими мудрыми проблемами и надрываясь от тяжести, кое — как, добрели до своей машины. Открыв багажник и загрузив в него всю провизию, мы поехали домой.

Дома, разбросав по холодильнику покупки и взявшись за приготовление ужина себе и своей любимой псине, я позвонила Косте.

— Костик, привет, какие у тебя планы на вечер? — спросила я.

— Я бы хотел провести его с тобой, если ты, конечно, не возражаешь, — ответил Костя. Меня кольнула какая-то маленькая досада. Ну что делается в нашем мире, мужчины пошли, как барышни восемнадцатого века. Скромняги какие-то. Я немного резко ему сказала:

— Костя, ты находишься в таком возрасте, что скромность мужчину не украшает, она ему вредит. Мне бы хотелось, что бы ты был немножечко по наглее, что ли, в хорошем смысле этого слова, и что бы ты вел себя так, как тебе хочется, не оглядываясь на то, как я на это среагирую. Если тебе захотелось со мной провести ночь, значит, скажи прямо, и если даже я начну строить из себя недотрогу, настаивай на своих желаниях. Женщинам нравятся решительные мужики. Во всяком случае, мне. Да, и захвати бутылочку сухого вина, у нас на ужин будет мясо с овощами.

— Хорошо, Мария, жди меня к восьми, — ответил Костя.

Я включила своих любимых итальянцев и начала готовить ужин уже на две персоны. Около восьми часов вечера немного заволновалась. Что же все-таки со мной происходит? Никогда и ни к кому не испытывала такого волнения от предстоящей встречи. На часах было уже восемь. Я смотрела в окно на кухне, видела свою тропинку, улицу за забором и думала: «Неужели не придет, неужели обиделся?»

Костя не пришел, Костя приехал на Ланосе черного цвета. Вышел из машины и громко хлопнул дверцей. Наверное, что бы я услышала. В руках у него был огромный букет розовых роз и бутылка шампанского. Я пулей полетела открывать ему дверь. Войдя в дом, Костя резко притянул меня к себе и крепко поцеловал в губы. Поцелуй напоминал власть вассала над женщиной. Он так меня крепко обнял, что я сразу ощутила силу его желания. От его поцелуя у меня перехватило дыхание.

— Все, женщина, с этой минуты ты моя. Никакой мужчина не смеет на тебя взглянуть, не то, что дотронуться, — с шутливой серьезностью произнес Костик и улыбнулся своей улыбкой мартовского кота. У меня растаяло сердце.

— Кому цветы?

— Машуль, я ведь за тобой совсем и не ухаживал, поэтому решил начать наши отношения заново, как будто, у нас первое свидание. Поэтому цветы тебе, а это Маргоше, — и он достал какую-то собачью конфетку в виде косточки и дал ее собачке, которая все это время, пока мы целовались, терлась о нас своим теплым боком и махала хвостом от радости. Я взяла фужеры, и мы сели за стол ужинать.

— Машка, это очень хорошо, что ты расставила все на свои места, когда сказала по телефону о наших отношениях. Я ведь совсем не такой уж и скромный парень, но, понимаешь, ты мне так нравишься, что меня все время что-то сдерживает, боюсь показаться тебе каким-то глупым, что ли, или неудачником. Но все, отныне страница наших встреч открывается с чистого листа. Теперь я буду сам собой, не знаю, понравится тебе это или нет, но мне бы хотелось, что бы в наших отношениях доминантой был я, — сказал Костя и поцеловал мне руку.

— Не скрою, мне было бы интересно взглянуть на это, — улыбнулась я в ответ. Ночь подкралась не заметно и вот мы уже в кровати в обличье Адама и Евы.

— последние слова, которые я произнесла, окунаясь в море страстей.

Утром Костик ушел на работу, я же валялась в постели. Мне еще хотелось понежиться, ощутить запах Костиного тела, полежать на его подушке. Меня переполняли нежные чувства. Все, сегодня займусь живописью, давно я не держала кисти в руках. Марго, запрыгнув ко мне на кровать, мокрым носиком ткнула меня в щеку и лизнула в губы: «Вставай, — говорила вся ее мордочка, — пора пробежаться по окрестностям для профилактики здоровья». Поскольку меня переполняла радость, я хотела поделиться с ней со всеми. Поэтому, надев кроссовки, шорты и футболку, выбежала за калитку и помчалась трусцой по нашей улочке. Маргоша вприпрыжку следовала за мной.

Улица нашего района не длинная, состоящая только из частных домов, с прилегающими к ним земельными участками. Поэтому уже с утра почти все жители ковырялись у себя в земле, и я с радостью со всеми здоровалась. Заканчивалась улочка пустырем, на котором мальчишки гоняли мяч, собачники дрессировали своих питомцев. Раз уж мы здесь оказались, преподам несколько уроков своей Маргоше.

— Дорогая, — сказала я, — видишь эту палочку, сейчас я ее брошу, а ты мне ее принесешь, поняла?

Марго вся дрожала от возбуждения, чувствуя, что с ней сейчас будут играть. Она громко гавкнула и подпрыгнула от нетерпения. Я дала ей понюхать эту палку и сильно размахнувшись, бросила ее довольно-таки далеко. Маргоша сорвалась с места и пулей помчалась за ней вслед. К чести сказать, нашла она ее быстро, но отдавать не хотела, бегала, прыгала с этой палкой во рту. Слюна капала с языка, но палочку эту так и не отдала, гордо, как трофей, она пронесла ее вдоль всей улицы к нашему дому. И только во дворе, бросив ее под яблоней, Марго успокоилась и улеглась на землю, вылизывая свои лапки. Молодец, умница, все свое несет домой, подумала я про нее со смехом. Хорошо, что, хоть, дохлых крыс не подкладываешь ко мне в постель, охотница ты наша.

Приняв душ и освежившись, я пошла на кухню. Положила в мисочку собаке еду, села за стол позавтракать. Включила телевизор посмотреть, какие у нас в городе новости, а то с этой любовью я совсем отстала от жизни. Передавали страничку искусства. Оказывается в нашей художественной галерее сейчас выставка местных художников под названием «Эра амазонии». Интересно, что это за лабуда? Нужно обязательно ее посетить. Ну а пока я сама хочу что-то изобразить.

Надо сказать, что когда я покупала дом, то меня привлек еще и довольно-таки большой участок земли, на котором уже стоял гараж и, так называемая, летняя кухня, представляющая собой маленький, отдельно стоящий, домик с одной, метров двадцати пяти, светлой комнатой. Я сразу решила, что здесь будет моя студия. Отопление, вода и электричество были уже проведены, мне осталось сделать только косметический ремонт.

Зайдя в студию, я ощутила запах краски, увидела полотно, стоящее на мольберте. Руки у меня задрожали, в груди появилось чувство, что сейчас что-то произойдет. Я взяла кисть и нанесла первый мазок.

Что произошло потом, я помнила как во сне. Мазок за мазком я наносила на картину краску всевозможных оттенков и цветов, у меня сочетались даже не сочетаемые тона. То, что я увидела на холсте — это был выброс моих чувств, эмоций, моего состояния души. Никогда еще я такого не писала. Эта картина потрясла меня взрывом своих страстей, своей экспрессивностью. Казалось, что она сейчас вспыхнет тысячами искр, как фейерверк в темную ночь, как салют, что, невообразимой силы волна, сметет тебя сейчас, и ты окажешься неизвестно где и неизвестно в каком мире. Это была бомба. Я упала на диван как выжатый лимон. Двигаться у меня не было никакой возможности. Да, велика сила искусства, подумала я и провалилась в сон.

Проснувшись через некоторое время и оглядевшись по сторонам, я увидела свое произведение, залитое яркими лучами солнца. Интересно, который час? Взглянув на часы, я обнаружила, что уже шестой час, надо же, время заката, поэтому такой оранжевый оттенок у картины. Интересно, что скажет Костя, когда я ему ее покажу. Вполне отдохнувшая и счастливая, я вышла из своей студии и ахнула. Тропинка, ведущая к дому, была вся засыпана землей, везде были нарыты кучки, Марго лежала в ямке, махала хвостиком и радостно улыбалась.

— Что ты натворила, — закричала я в ужасе, — это же все теперь надо убирать, и зачем ты нарыла столько земли, что вообще ты тут прятала в этих ямках? — Я пошла в гараж, взяла метлу и, кое как, смела грязь с дорожки на землю. Нельзя оставлять собачку одну, она сразу творит непонятно что. А была такой послушной, у, вредина, и я помахала Маргоше кулаком, на что она радостно тявкнула и улыбнулась мне собачьей улыбкой.

Я вошла в дом и увидела на мобилке массу не принятых звонков, телефон в мастерскую я никогда не беру, у меня такое правило. Я не могу одной рукой творить, а другой отвечать по телефону. Несколько раз звонила Даша. Я сразу набрала ее номер.

— Машка, — заорала она в трубочку, — где тебя носит, целый день звоню, не могу дозвониться. У меня что-то происходит, а я не знаю что.

— Не кричи, говори спокойно и внятно. Что такого может произойти у ледяного айсберга, что бы он начал таять.

— Мне кажется у Леши неприятности, — заревела в ответ трубка.

— Так, перестань хныкать и расскажи все по порядку.

— А можно я к тебе приеду, по телефону всего не передать.

— Ты же знаешь, что ко мне можно приехать без предупреждения в любое время дня и ночи. Поэтому брось свои сантименты и дуй сюда.

— Сейчас буду, — хлюпнула носом Дашка и выключила телефон.

Теперь нужно позвонить Косте, а то он то же, наверное, волнуется. Я ведь не сказала ему о своих жизненных правилах.

— Костичек, ты только не волнуйся, у меня все в порядке, просто был творческий экстаз, и я не брала трубку, — быстро скороговоркой произнесла я.

— Ну, немного поволновался, конечно, но подумал, что ты оставила телефон дома, а сама где-нибудь по своим делам бегаешь. О плохом у меня даже мысли не было. Ты сейчас дома?

— Да.

— Никуда не уходи и не готовь ужин, посидим сегодня вечером в кафе. Отказ не принимается.

— Я бы с радостью, но ко мне сейчас приедет Дашка с какими-то необычайными новостями про своего Лешу, у нас будет женсовет, но все равно я тебя жду.

Ожидая подругу, я вышла на двор. Под окнами моей кухни был раскинут небольшой палисадник, засевала я его только декоративной травой. На нем стоял летний столик со стульями. Я накрыла его льняной скатертью, принесла бутылочку вина, клубнику, шоколадные конфеты, несколько бутербродов и присела на стул в ожидании Дашки.

Она не заставила себя ждать, прилетела на сумасшедшей скорости, резко затормозила и громко стукнула дверцей автомобиля. Как фурия влетела ко мне в калитку и с порога закричала:

— Машенька, Лёшенька пропал!

Сколько мы с Дашей дружим, я ни разу не слышала, что бы она его называла таким именем. Между нами она называла его всегда каким — нибудь словом среднего рода, ну например: если я звонила и спрашивала, что сейчас делает Леша, она отвечала: «Оно лежит» или «Это сидит на кухне». Иногда она давала ему имя Мчо, производное от слов Чмо или Мачо, догадывайтесь сами. Наверняка произошло что-то необычайное.

— Садись и рассказывай, — попросила я подругу и налила ей в рюмку вина. Дашка ее опрокинула так, как будто это была кока кола:

— Закусывать не буду, в рот ничего не лезет от нервов. Как ты помнишь, у нас вчера был сабантуй и на мой вопрос, что я пойду в ресторан, Лешка сразу согласился. У меня уже тогда закралось подозрение. Обычно он канючит, что ему будет скучно дома без меня, что бы я не задерживалась и, по- быстрее приходила, и что бы сильно не напивалась и не устраивала пьяная стриптиз, я это могу, ты же знаешь. А тут тишина, быстренько согласился и дал отбой. Но это мое подозрение как-то тихонько закралось и сразу успокоилось, не до того было. Весь офис гудел от возбуждения. Все строили планы и графики, кто и когда полетит отдыхать в Румынию. Не до Лешки было. Потом мы всей нашей дружной компанией завалили в крутой ресторан «У Бахуса», знаешь?

Еще бы, я его потому знаю, что там никогда не была. Цены, говорят, запредельные. А я такого характера, что никогда не заплачу за вещь дорогую цену, если она того не стоит. Дело принципа. Не хочу, что бы меня облапошивали и за дурочку держали.

— Напились мы на радостях до беспамятства, причем все без разбора. Если честно сказать, я смутно все помню. По моему, я целовалась с шефом, и его руки по мне все время шарили. Но все, как в тумане. Мне кажется, что я тоже его где-то щупала, что-то уж предмет моих ощущений был мне чем-то знаком. Короче, пьяная, кое как, я вызвала такси и поехала домой. Квартира была пустая, Леши не было. Я очень обрадовалась, что его нет. Не видит, в каком я состоянии. Не помню, как разделась и легла спать. Кровать подо мной напоминала мне карусель. Короче, все вокруг меня закружилось, и я провалилась в сон.

Утром встала с больной головой. Еще бы, столько выпить. Обнаружила, что Лешки нет и вообще никаких следов пребывания. Мне бы задуматься, но голова разрывается, меня мутит, все как в тумане. Еле собралась на работу. По дороге несколько раз останавливалась, забегала в кафешки попить минеральной воды, сушняк такой был, не представляешь.

— Представляю, думаешь, одна ты так напилась. У меня тоже один такой случай был, еще по молодости, можно сказать по детству. Было нам по семнадцать лет и мы с одноклассницами решили отметить Первое Мая. Накупили шампанского и водки «Старка». Если шампанское мы еще пробовали, то водку даже не нюхали. У нас в семье на спиртное было «Табу», никто меня не учил, как правильно нужно пить и когда. Что шампанское нельзя мешать с водкой, потому что этот коктейль, под названием «Северное сияние», просто валит с ног. Девчонки мои одноклассницы тоже были бестолковыми в отношении со спиртными напитками. В общем, напились мы тогда до поросячьего визга.

Когда родители мои пришли домой, они нас не узнали. Мы валялись кто где: кто на диване, кто на постели, кто на кресле. Разговаривать с нами не было никакой возможности, поэтому мои подруги остались у нас ночевать. Родители их были, конечно, предупреждены. Утром у меня было такое же состояние, как у тебя. Я тоже целый день воду пила, на спиртное не могла взглянуть, наверное, с год.

— Представляю. Ну, слушай, что было дальше. Я ни о чем плохом даже подумать не могла. У нас так бывало раньше. Иногда, что бы подработать себе немного на карманные расходы, Лешка таксовал на своих «Жигулях». Причем, работал он именно ночью, так как, таксистов меньше, а клиентов больше. И на этот раз я думала, что он шабашит. Думала, что ему надоело валяться на диване, и его совесть замучила. На работе, сама знаешь, закрутилась, минутки свободно не было. В обед вдруг вспомнила про Лешу и позвонила домой, никто не ответил. Я стала звонить каждые полчаса — нет ответа. А где-то, около пяти часов, пришло сообщение по СМС, я его сохранила. На, прочти. — И протянула мне телефон. На экране высветилось: «Дашка, я в командировке, не волнуйся и не звони мне. Я сам тебе позвоню, когда смогу.»

— Ну, так все ясно, он в командировке, что ты волнуешься?

— Да в какой командировке, он что, на предприятии работает, что ли? Это не он писал. Леша по телефону никогда меня не называл Дашкой, всегда Дашуль или Даша. Это не его послание, я чувствую.

Пока мы с Дашкой разговаривали, стемнело. Повеяло легкой прохладой, смолкли птицы, ночь вступила в свои права. Мы сидели в темноте, и свет от фонарей слегка освещал нашу улицу, во дворе же у меня было темно. Маргоша, лежа рядом на траве, нервно порыкивала, будто прогоняла неизвестных каких-то врагов.

Тихонько скрипнула калитка и мы услышали крадущиеся шаги, у меня остановилось на мгновение сердце, а потом застучало с бешенной скоростью, но уже где-то в пятке. Даже в темноте я увидела, как Дашкин рот открылся в немом крике. «Еще чуть-чуть и ее парализует, — почему-то промелькнула у меня такая мысль, — и Марго вдруг куда-то подевалась.» Но тут я услышала радостное поскуливание, и возле нас появился Костя с веселым видом. Не обращая внимания на Дашу, он меня крепко обнял на правах собственника и поцеловал. В руках Кости красовался букет теперь из белых роз.

— Привет, девчонки. Чего сидим в темноте, — спросил мой бой френд и от избытка чувств чмокнул меня еще раз в нос.

— Костя, ты нас напугал, — в ответ на приветствие прошептала тихим голосом подруга. Наверное, от страха, она лишилась всех своих сил. — У нас Че Пе. Лешка пропал.

— Ну, он же не тапочек, что бы пропадать, найдется.

— У тебя все шуточки на уме, а у нас все очень серьезно.

— Ну ка, девчонки, рассказывайте все по порядку, — сказал Костя, присел на стул и, посадив меня себе на руки, обнял за талию и тихонечко прижал. Я прислонилась к нему на плечо.

Стояла тихая ночь, кое где лаяли сторожевые собаки, бродящие коты распевали свои амурные песни. На темном небосводе сияли мириады звезд. Чарующая благодать опустилась на землю. С приходом Кости я вдруг ощутила какую-то защищенность. На мгновение мне показалось, что это добрый волшебник и сейчас он взмахнет своей волшебной палочкой и все вернется назад: и Лешка, и хорошее настроение у Дашки. И что вообще ничего этого просто не происходит.

Пока я отключалась на свои ощущения, подруга уже успела обо всем рассказать и теперь с тоской смотрела на нас с Костиком, словно ожидала от нас решительных действий. Надо признаться, что я тоже ждала от Кости чисто мужского поступка. Интересно, как он себя проявит?

— Ну что, пока ничего страшного не произошло. О Лешке не слышно всего день. Милиция принимает заявление от граждан на третьи сутки. Будем ждать.

— Какая милиция, — задрожал голос у подруги, — это ты о чем?

— Да ни о чем, это я к слову и нечего пугаться. Я знаю, все будет хорошо.

Костик говорил так уверенно, что мои страхи и волнения сразу успокоились. Дашуля тоже взбодрилась, даже улыбнулась, глядя на нас.

— Хочешь, оставайся у меня ночевать, — предложила я, — постелю тебе в гостиной.

— Нет, я поеду домой, вдруг Леша будет звонить на домашний телефон. Спасибо тебе, дорогая, и тебе, Костик. Я вас очень люблю.

— Даша, ты, правда, ни о чем плохом не думай, все будет хорошо, у меня есть знакомый мент, если что, мы всегда к нему сможем обратиться за советом, поняла.

— Я все поняла, пока, спокойной ночи, — и Дашка пошла по тропинке, открыла калитку, села в свою Калину и поехала домой.

От всех этих переживания я так устала, что у меня не было никаких сил. Ужин в кафе пролетел, я перекусила с Дашкой бутербродами. Костик, наверное, тоже не голоден. Видно, домой после работы заезжал. Весь такой чистенький, аж блестит. Рубашечка свеженькая, выбрит, мужским парфюмом пахнет на всю улицу. Но предложить перекусить все-таки надо.

— Что-нибудь поешь? — спросила я.

— Нет, я не голоден, уже поздно, давай уберу все со стола, а ты иди, ложись в постель и жди меня.

Я не строила из себя порядочную хозяйку, а побежала в дом и, пока Костя все там убирал, потом возился с Маргошей, закрывал калитку на засов и дверь на замок, расстелила постель и быстро легла на нее. Костя зашел в спальню, не включая свет, разделся и юркнул ко мне в кровать. Я ощутила его горячее тело, голова у меня закружилась, и все закончилось очередными стихами и полетами в космос.

На следующий день был выходной, вставать рано и идти на работу Косте не надо, поэтому мы встали поздно, кое как, с ленью, потянулись на кухню завтракать. Маргошке не терпелось выйти на двор, и мы отправили ее гулять, а сами опять залегли в кровать.

— Ты мне так и не показала свою картину, которую нарисовала вчера.

— Не нарисовала, а написала. Художники пишут свои произведения. Она у меня в мастерской. Вот пойдем погулять, я тебе ее покажу.

— А какой у нас на сегодня план мероприятий? — спросил Костя.

— Мне бы хотелось сходить на выставку. Давай возьмем с собой Дашку и пойдем вместе. Развлечем подругу, а то она сидит там одна дома вся на нервах. — Предложила я.

— Ну, звони своей подруге, договаривайся. А я, пока, с Маргошей поиграю и сад твой посмотрю.

Я набрала Дашкин номер. Она сразу же схватила трубку.

— Что новенького, Дашуль- спросила я, — Леша объявился?

— Нет, я почти всю ночь не спала, ждала его звонка.

— Ясно и понятно, что ночью никто звонить не будет. Слушай, что я предлагаю. Сегодня в художественном салоне выставка. Мы с Костей приглашаем тебя пойти с нами и развлечься. Не отказывайся, все равно с судьбой не поспоришь. Если тебе суждено быть с Лешкой, значит, это свершится, какие бы преграды не стояли между вами. Поверь мне.

— Хорошо, давай встретимся на нашем месте у фонтана часа в четыре. К салону пройдемся пешком, прогуляемся. Я на людей посмотрю, отвлекусь от мрачных мыслей.

— Договорились, у фонтана в четыре.

Нужно Дашку и Костю приобщать к искусству. От общения с прекрасным всегда поднимается настроение. Я вышла на крыльцо. Костя в палисадничке играл с Маргошей, бросал мячик, она его приносила в зубах и не отдавала, Костя у нее его отбирал, Марго гавкала, прыгала от восторга, он снова его бросал, она снова его не отдавала и так все с начала. Им было очень весело.

— Костик, я договорилась с Дашей, встречаемся в четыре у фонтана. Пойдем, пока есть время, сходим в мою мастерскую, я тебе картину покажу.

Мы по тропинке подошли к домику, я открыла дверь и пропустила Костю вперед. Затаив дыхание, смотрела на его реакцию.

Картина, стоя на мольберте, являла собой яркое красочное полотно, горящее всевозможными цветами. Сила, которую оно излучало, не прошла, а наоборот, как бы окрепла. Наверное, это было связано с тем, что краски постепенно стали просыхать и приобретать слегка другой оттенок. Я представила себе, как она будет выглядеть, когда я ее протру лаком. Да, получилось замечательно. Костя молчал.

— Что молчишь, тебе не понравилось, — тихо спросила я.

— Даже не знаю, как сказать. Твое творчество я себе представлял совсем по- другому, мягче, что ли. А тут такой талант. Скажу честно, ты произвела сильное впечатление, что меня приятно удивило. Эту картину в спальне вешать нельзя, я не смогу заснуть, глядя на нее. Она создана для выставки, что бы все, кто ее будет посещать, набирались от картины энергетической силы. Посмотрел на нее, и пошел творить добро. Мне уже сейчас хочется что-то сделать. — Костя быстро подошел ко мне и поднял меня на руки. — Вот, видишь, как повлияло на меня твое произведение? Я уже чувствую необыкновенный прилив сил, может взять, да и вскопать тебе огород?

Я рассмеялась.

— У меня нет огорода, одни фруктовые деревья и несколько клумб под цветы. Но раз в тебе столько силы, на выставку пойдем пешком, пройдемся, а то ты меня ночью просто замучаешь.

— Это все твоя картина, я вдруг стал ощущать себя атлантом, готовым на своих руках держать весь мир.

Так шутя, мы вышли из мастерской. Я закрыла Маргошу в доме, во дворе ее оставлять нельзя было. То, что она перероет мне всю землю, это пол беды. Она сможет прорыть дырку под оградкой, вырваться на свободу и бегать по всему городу и искать меня. На это я пойти не могла.

Закрыв калитку на замок, мы медленно направились в центр города, где в районе фонтана находился художественный салон. Это, конечно, было не единственное место для показа картин. У нас еще был Выставочный зал союза художников, художественная галерея, где, в основном, выставлялись фотохудожники. Да и вообще, в наше время можно было провести свою выставку там, где сможешь договориться относительно не дорогой оплаты помещения, хоть в клубе, хоть во Дворце культуры строителей. Главное, что бы реклама была соответствующая. Наш культурный бомонд не пропускает ни одной выставки.

По пути к салону находился цветочный базар, и Костя купил мне теперь букет красных роз.

— Ты решил превратить мой дом в цветочную оранжерею, — улыбнулась я Косте, — у меня уже нет свободной вазы. Придется поставить его в банку.

— У нас с тобой сейчас конфетно-цветочный период, нужно еще купить конфет, подожди меня, я сейчас, — и Костя быстрым шагом направился в кондитерскую лавку. Выйдя из нее, он нес в руках небольшой кулек, свернутый из куска газеты. Заглянув в него, я увидела разноцветное драже под названием «Морские камушки». На меня вдруг повеяло детством.

— Откуда такое чудо, да еще в таком кульке? — спросила я, пробуя на язык конфетку. — Сто лет не ела подобного. Мне казалось, что их уже ни кто не делает.

— Места надо знать, — шутливо приосанился Костя, — а вообще-то секрета никакого нет. В лавке работает моя соседка, и этот кулек мы сделали из ее газеты, а конфеты выпускает наша кондитерская фабрика. Мы их постоянно покупаем домой, у меня в семье их все любят.

Так, потихонечку беседуя, мы пришли к фонтану. Уже шел пятый час, жара немного спала. От фонтана веяло прохладой. Вокруг гуляли мамаши с колясками, папаши с детьми, чинно прогуливались дамы пожилого возраста. Старички мирно беседовали на скамейках. Даша нас уже ждала у киоска. Мы помахали ей рукой. Вопреки всем неприятностям, выглядела Дашуля отлично: в короткой джинсовой юбочке, в какой-то, не мыслимо, красивой блузе она шла легкой походкой, и тонкий аромат духов шлейфом парил за ней. Взяв подругу под руку, мы направились на выставку.

В художественном салоне стояла прохлада. Не смотря на то, что выходной день, людей в помещении было не много. Наверное, все разъехались по дачам и по пляжам. Среди публики я увидела Любимову Людмилу Ивановну, управляющую банком. Это была высокая, стройная брюнетка сорока лет с красивым лицом и обворожительной улыбкой. Я с ней познакомилась, когда пришла в «Висла Банк» положить свои сбережения на депозит.

Зайдя в помещение, я растерялась. Огромная комната, в которой стоят столы со стеклянными перегородками, в углу от всех отгорожена бордюром с окошечком касса. Видя мою растерянность, охранник спросил, по какому делу я пришла. На мой ответ он подвел меня к столу в центре комнаты. За ним сидела молоденькая девушка. Я уже не помню, как ее звали. Помню только, что она очень волновалась и непонятно мне объясняла правила оформления депозита. Я сидела с глупым видом и ничего не понимала. И в этот момент к нам подошла улыбающаяся молодая женщина. Она представилась управляющей банка. От ее улыбки стало вокруг светлее, я сразу успокоилась, перестала нервничать и все поняла. Таким образом, мы познакомились и стали хорошими приятельницами. Я ее зову Люся, а она меня Муся.

Наша жизнь похожа на длинную дорогу со своими спусками, поворотами, подъемами, остановками, взлетами и падениями. Очень важно сесть в нужный состав, нужный вагон и ехать в нужном направлении, в окружении любящих тебя людей. Но иногда жизнь делает крутой поворот и радикально меняет весь твой путь.

Слабые люди теряются на этом повороте, а крепкие и, по своему характеру, сильные личности с удовольствием и интересом продолжают по нему следовать, встречаясь с новыми попутчиками, которые со временем становятся верными и преданными друзьями. А новый, неизведанный, путь превращается в широкую дорогу дружбы, на тропинках которой мы встречаемся.

Люся как раз и не боялась радикально менять свою жизнь, по характеру она была ужасная авантюристка. В ее судьбе было не мало резких поворотов.

Первый произошел тогда, когда выпускница Московского университета получила направление на работу в наш областной город. В техническом институте на кафедре физики и электроники был исключительно мужской коллектив, но Люся вписалась в него легко и стала старшим преподавателем.

Там же она познакомилась со своим будущим мужем, и, как настоящая женщина, положила свою судьбу на алтарь любви. Она создала все возможности для того, чтобы ее благоверный получил научную степень. А так, как в семье не получается, чтобы было два доктора наук одновременно, первенство Люся уступила своему любимому мужу. Он не долго ждал с ответом, и закрутил роман с лаборанткой с соседней кафедры. По институту прошел громкий скандал, который закончился разводом. Квартира и ребенок достались Люсе. Ему полная свобода и отказ от алиментов.

Люсина гордость не позволяла ей унижаться и брать с него деньги. Наступили не очень хорошие времена. В стране творилось не понятно что, зарплата не выплачивалась месяцами, а если и платили, то какими-то частями. Порой, бывало, не знаешь, будут у тебя завтра деньги на хлеб или нет. Но Люся не была бы Люсей, если бы опять резко не сменила траекторию своего пути.

Она в такой трудный для себя момент поступает в институт и получает второе высшее образование бухгалтера-экономиста. Теперь, имея на руках два диплома и мужской склад ума, Люся создает маленький коллектив, состоящий из четырех человек и предлагает банкам свои услуги по расчетам и разработке кредитования при оформлении частного предпринимательства. Некоторые банки отказались, а «Висла Банк» дал им шанс и принял временно на работу. Через год из четырех человек осталась одна Люся. Ее признали лучшим работником года, наградили золотой брошью и предложили возглавить отдел бухгалтерии. Так Люся стала главным бухгалтером банка. Это была очередная, но не последняя ступень ее карьеры.

Работала Люся упорно и самоотверженно, руководство не оставило это без внимания, и через некоторое время предложило ей стать во главе филиала банка в районном центре. Люся взвесила все за и против и приняла предложение. Там она сама себе начальник, ни кто не будет ею командовать. В один прекрасный день они с дочкой, собрав свои необходимые вещи и закрыв квартиру, переехали в другой город на временное место жительства.

Надо сказать, что дочь звали Элей. Она была прекрасной девочкой, училась на одни пятерки и проблем у Люси с ней никогда не было. Прожив в другом городе несколько лет и подняв работу филиала на высоту, Люся заявила о себе, как о перспективном работнике и теперь уже её назначили управляющей головной конторы «Висла Банка». Люся вернулась в наш город «на коне». Таким образом, став во главе банка, она добилась в своей карьере всего, о чем только можно было мечтать.

Десять лет понадобилось для того, что бы подняться на эту вершину. Эля стала взрослой, училась в нашем техническом институте на математическом факультете и, параллельно, осваивала еще одну науку на кафедре иностранных языков. Изучала английский. Казалось бы, все хорошо. Но тут Люсин авантюрный характер дает о себе знать. Опять резкий поворот судьбы. Люся влюбилась. И как. По Интернету. Она сама от себя этого не ожидала.

Конечно, в жизни такой красивой и интересной женщины были любовные романы. И не один, а целых два, не считая, конечно, законного мужа.

Первый Люся закрутила сразу, после развода и длился он года три. Это был неглупый холостой мужчина, который сразу раскусил характер своей пассии. Он понял, что во имя любви Люся готова на все: и стирать и убирать и зарабатывать деньги. Но когда появился кризис, и деньги прекратились, он пропал из Люсиной жизни, как туман, как сон летней ночью. Люсе было больно, но она окунулась в работу.

Как известно, ни что так не излечивает от любовной тоски, как труд. Именно тогда, благодаря этой упорной борьбе с тоской, началась Люсина карьера. Она хотела забыться, и работала, как вол. Но женское начало все рано берет верх. Не прошло и пару лет, как любовь снова стучит в распахнутые ворота.

На этот раз — это был коллега по работе. Слава Богу, женат. Не надо было стирать, готовить и содержать. Но в этом альянсе была другая сторона медали. Встречаться они могли только в рабочие дни. Все выходные, праздники, отпуск ее мужчина проводил с женой и своими детьми.

Опять брала тоска. Все вокруг счастливые, отдыхают, ходят в кино, ездят за границу со своими любимыми, А Люсе даже рассказать нечего. Ну не будет же она говорить о том, как одна ходила по старым улочкам Праги, как сидела одна в ресторане в Лондоне, или, как одна бродила по улице Красных фонарей в Амстердаме. Ее просто не поймут, и ни кто не поверит в эти басни. Глядя на Люсину обворожительную улыбку, никогда не подумаешь, что такой красивой и, довольно- таки, молодой женщине в этом мире одиноко. Приехав, в очередной раз, из вояжа, Люся окончательно порвала все отношения со своим бой френдом, и окунулась снова с головой в работу.

Народная мудрая поговорка гласит: «Что бы не случилось, все к лучшему». Так думали мы с Люсей одним зимним вечером, сидя у нее дома на диване, и попивая сухое вино.

— А что, ты сейчас свободная женщина, без обязательств, неужели ты не можешь познакомиться с каким-нибудь мужчинкой, — спросила я Люсю.

— Не могу, мне кажется, что все со мной хотят иметь дело только из-за моего статуса.

— Слушай, сейчас модно знакомиться по Интернету. Давай зайдем на сайт знакомств, хоть посмотрим, кто выставил свою фотографию и что там вообще за личности, — предложила я.

— Ты думаешь, это вариант?

— А почему бы и нет, время новых технологий. Все сидят у себя по домам, роются в своем компьютере, на улицах уже никто ни с кем не знакомится. Вот ты мне скажи, когда в последний раз тебе строил глазки мужчина и где?

— Я и не помню. По городу, практически, не хожу, на работу и с работы езжу на служебной машине, если нужно скупиться для дома, то пишу список, и Элька все приобретает в супермаркете. В отпуск езжу с друзьями. Они все с женами и с мужьями. Да, ты права, я даже и не вспомню, когда ловила на себе взгляд мужчины. А давай рискнем. Кто не рискует, тот не пьет шампанское. А я шампанское очень люблю, да и рисковать мне в жизни приходилось не мало, — и в Люсиных глазах вспыхнул азарт.

У меня тоже появился интерес, в груди что-то шевельнулось и появилось ощущение чего-то нового и необычного. Мы, не долго думая, включили компьютер, вошли в Интернет и открыли сайт знакомств.

База оказалась огромной. Кто там только не выставил свою фотографию. Под каждым фото вкратце стояло маленькое сообщение о себе, типа: «Вот он я, хороший малый, в жизни я не трус, бывалый», или «Тебе нужна опора — вот она». И так далее. Сидели мы часа два, выбирали. Понравилось нам не менее двадцати мужчин и всем мы послали сообщения. Выбрали Люсину красивую фотку, поместили на сайт.

— А что мне написать под ней? И не хочу я говорить, что работаю в банке. Результат будет для меня плачевный. Не буду уверенна в том, что понравлюсь именно я, а не моя должность, — с грустью сказала Люся.

— Давай скажем, что ты преподаватель, работаешь в институте, а о своем избраннике напиши такие строчки: «Я люблю ребят надежных, сильных, умных и серьезных».

Такое определение нас развеселило и мы, хихикая, насочиняли все, что нашей душе было угодно. В тот вечер мы еще долго сидели за компьютером, и поздней ночью, я уехала домой.

Через пару дней Люся позвонила и сообщила, что у нее завязалась переписка с каким-то Маратом. Под его фотографией стояла надпись: «Настоящий мужчина.» Наверное, Люся купилась именно на этот спич и еще на его возраст, молодому человеку, как выяснилось, тридцать пять лет. Про свои года моя приятельница ничего не сказала, так как на фотографии она выглядела на тридцать с небольшим. В наше время при современной косметологии дамы среднего возраста стали смотреться на много моложе, чем они были в юности. Пусть немного посомневается. — Решила Люся. — Сомнения делают мужчин более настойчивыми.

Марат проживал именно в том районном городке, где Люся раньше работала. И теперь, приезжая к ней в гости на свидание, он затрачивал много времени на дорогу. Это было, конечно, трудновато для общения. Они редко виделись, а Люсе хотелось встречаться с ним чаще, больше быть вместе, но в жизни обязательно будут какие-нибудь преграды, которые предусмотреть невозможно. Как бы там ни было, я за нее была очень рада. Как оказалось, эта переписка превратилась в бурный роман.

Что и говорить, встретившись с Люсей на выставке, мы тепло поздоровались, обнялись, поцеловали друг друга в щечки. Я познакомила свою приятельницу с Костей и Дашей, и мы вчетвером пошли осматривать выставку, рекламу которой так ярко и красочно нам представили по телевизору.

Выставочный зал фотохудожников состоял из двух среднего размера комнат, на стенах которых висели редко расположенные экспонаты. На сегодняшний момент — это были картины, представляющие собой большие листы ватмана под стеклом, на которых черным углем были начерчены женские голые фигуры в стиле графики.

Искусство — это красота, и оно должно нести только положительные волны: чувство эстетического удовольствия, радости, любви, какого-то взрыва новых эмоций. Но в то же время каждый художник имеет право на индивидуальность, и изображает окружающий мир так, как он его видит, являясь как бы соединяющим мостом между настоящим и его ощущением.

Эта выставка не только несла в себе положительный заряд, она еще и удивляла в хорошем понимании этого слова. Нельзя было не улыбнуться, глядя на эти женские фигурки в немыслимых позах. Широкие бедра, узкая талия, квадратные плечи. Вместо головы овал неправильной формы, высокий лоб и маленький подбородок, большие глаза с редкими длинными ресницами, как у инопланетян, полные губы на пол лица и кругом треугольники: по два в области груди и по одному в низу живота. Какая-то дикая геометрия.

Где две, где три, а где и кучкой, эти рабыни любви извивались в таких позах, что не возможно было их повторить, не сломав себе шею, которую они выворачивали на сто восемьдесят градусов. Как сказала художественный критик, «Эра амазонии» наступает тогда, когда мужчины забывают о женщинах и их исторической миссии — рожать детей, и занимаются только войной и наживой.

— По-моему, это «Розовая эра», — смеясь, сказала Люся.

— В современном изображении, — поддакнул Костя.

— А насчет поз, надо попробовать, — пошутила я.

— Не получится, здесь не присутствует ни один мужчина, — вставила Дашка. Нас разобрал смех. Представляющие выставку художники посмотрели на нас с подозрением. Глядя на их серьезные лица, я предложила написать свою рецензию в книге отзывов.

Все с удовольствием согласились и мы подошли к столу, за которым сидела пожилая, но еще очень привлекательная дама в шикарном наряде с искусственной георгиной, приколотой на платье. Шею дамы скрывал легкий кокетливый шарфик. Она нам с радостью протянула книгу, наверное, мало кто пишет положительные отзывы о выставке. Написав обо всем, что нам понравилось и поставив свои автографы, мы вышли на улицу.

Свежий воздух подул нам в лица, и все вздохнули полной грудью. Появилось ощущение, что мы выполняли какую-то ответственную работу.

— Может, посидим в кафешке, — предложил Костя. Но Люся отказалась, сославшись на очередное свидание с Маратом, к которому ей надо приготовиться. У Дашки вообще настроения не было, и мы ее отправили домой, посадив в такси. Сами же потихоньку побрели к себе.

За всеми этими мероприятиями незаметно наступил вечер, и как это бывает, сразу притих и сам город. Тише стали звучать клаксоны автомобилей, не так громко кричали разгулявшиеся дети, притихли певчие птицы. Дома осветились разным светом и, сквозь открытые окна, было слышно, как люди мирно переговариваются у себя на кухне или в комнате, решая маленькие житейские вопросы.

Мы шли по улице, взявшись за руки. Букет роз завял, и я несла его как веник. Костя мне что-то рассказывал о своих братьях, но я его не слушала. Вечер на меня навевал поэтические чувства. Ветерок шелестел в листьях деревьев, луна подмигивала своим лукавым глазом, и у меня было такое лирическое настроение, что стихи просто рвались наружу, мне хотелось, что бы их слышал весь мир.

Я прочитала эти стихи вполголоса, вокруг стояла тишина, и только ночная птичка свистнула что-то в ответ и упорхнула, как видение.

— Господи, Машка, когда ты так говоришь, я не понимаю, в каком мире нахожусь, здесь или на другой планете, — прошептал Костя, тихонечко прижимая меня к себе. Я уже говорила, что Костя невысокого роста, и когда он мне это говорил, его губы касались моих. От него вкусно пахло, а голос действовал на меня просто, как гипноз. Его теплые ладони коснулись моих, пальцы наши сплелись. Медленно Костя поднял мои руки и заложил их за голову, своими же прошелся вдоль моего тела, задержался на бедрах и слегка сжал их. Я почувствовала, как напряглись его мышцы, сердце же стучало так, что было видно, как оно бъется о грудную клетку. От этих рук, от этого запаха, а, особенно, голоса у меня закружилась голова, и мне уже казалось, что я не стою, а парю над землей.

— Давай быстренько пойдем домой. У меня такое в мыслях, что я хочу все это проделать с тобой, — тихо сказал Костя, касаясь маленькими поцелуями моих губ.

Легко сказать «быстренько», если бы не Костины сильные руки, которые держали, то у меня хватило бы сил только на то, что бы добраться до соседской лавочки здесь где-нибудь под забором и раствориться на ней. Видя, что я просто не сдвигаемая с места, Костя взвалил меня на плечо, как мешок с картошкой и легко понес к нам домой. «Я уже стала говорить к нам домой, наш дом, нет, это наваждение какое-то, — промелькнуло в голове. Что-то творится вокруг меня в природе, какое-то колдовство». Тихий вечер, как всегда, закончился полным улетом и недовольной Марго, которя вынуждена была, опять, спать на диване в гостинной.

Утром мы проснулись от того, что моя собака стягивала простыню, которая нас укрывала. Солнце светило ярким светом, ветер развевал занавески на окнах, и они трепетали, как паруса в открытом море. Настроение было чудесное. Вставать с постели не хотелось, хотелось только ласкаться, обниматься и целоваться. Но Маргоша, как настоящий пес, не думала сдаваться, она рычала, скалилась и лезла к нам на кровать. В общем, мы окончательно проснулись, отправили Марго во двор, сами еще немножко понежились и совсем уже бодрые сели завтракать, не забыв, конечно, о верном друге.

— Что будем делать, — спросила я.

— Мне сегодня нужно решить кое-какие дела, домой зайти. Буду до вечера занят. У мамы скоро День рождения, с меня подарок, поэтому надо повозить ее по магазинам. Сама понимаешь, это не один час. Как освобожусь, я тебе позвоню.

— Давай тогда сегодня сделаем перерыв, я займусь уборкой дома, во дворе сделаю кое-какую работу, а вечером съезжу к Дашке, будем обсуждать следующий план действий. Леша-то не объявился.

— Давай, а я постараюсь созвониться со своим опером и рассказать ему вкратце вашу историю, посмотрим, что он на это ответит.

Таким образом, распланировав день, мы попрощались с Костей, я его провела до остановки и немного прогулялась с Марго, так как ей хотелось прыгать, бегать и лаять, а если я займусь делами, то кто ей будет уделять внимание, которое она так просит. Просто эгоистка какая-то. Наверное, это от ревности, подумала я и посмотрела на Маргошу. Та скалилась во всю свою собачью пасть и гордо бежала рядом.

Зарядившись от Кости, как от батарейки «Дюрасел», я мигом справилась с домашними делами, вышла в сад, прошлась босиком по зеленой травке в палисаднике и подпиталась еще энергией от земли, которая очень даже понадобится мне для расследования. Растянув шланг и подключив воду, я стала поливать свои садочки, небольшие клумбочки с цветами, деревья в саду.

Мысленно прокручивала в уме все ситуации, которые, на мой взгляд, могли произойти с Лешкой. Ни на какой я не могла остановиться. «Видимо, надо ждать, пока события сами не развернутся, и действовать по обстановке», — такая умная мысль пришла мне в голову. Почему умная, да потому что другой никакой не было.

— Машка, ты что даром воду льешь, — услышала я крик своей соседки по участку Жанны. — Не видишь, тучи сгущаются, гроза, наверное, будет.

И, действительно, за всеми этими мыслями, я не заметила, как солнце зашло за тучи, и темное грозовое небо низко опустилось над нами. Подул ветер, сильными порывами наклоняя кроны деревьев, смолкли птицы. Резко похолодало. Мне сразу стало неуютно, я отключила воду и вместе с Маргошей, не дожидаясь ливня, спряталась в доме. В тот же момент позвонила подруга.

— Машка, приезжай, у меня есть бутылочка шотландского виски, посидим, выпьем, а то мне скучно.

Я, не долго думая, согласилась. Все равно по планам у меня был назначен к ней визит. Поскольку, будем выпивать, вызвала такси и мы с Маргошей, как порядочные люди, доехали до Дашиного дома за пятнадцать минут. С первым раскатом грома я позвонила в дверь. Подруга нас встретила уже навеселе, и, достав бокал, налила мне изрядную порцию. Не быть же Дашке пьяной одной, то же логично. В комнате было темно, на стене напротив дивана висел большой плазменный телевизор, а на экране светилась довольная физиономия моей подруги.

— Смотрю свою свадьбу, — пояснила она уже заплетающимся языком.

Да, любовь у Дашки грянула, как гром среди ясного неба. Ни что не предполагало таких событий. Влюбилась она, как это называется, с первого взгляда. Ее папа работал главным прорабом на стройке и, каким- то образом, повредил себе глаз. Его отвезли в глазную клинику, сделали нужные процедуры, но домой не отправили, а положили на стационарное лечение. Людям с поврежденными глазами нельзя напрягаться. Нужен только покой, поэтому все, кто после операции или просто с травмами глаз, лежали на своих кроватях, не вставая.

Вот в такую огромную палату, где стояло восемь коек и попала одним днем Даша, проведывая своего отца. Поскольку, все лежат и все равно, кто-то что-то просит, подруга бегала от одного больного к другому и таким образом добежала и до Лешкиной кровати. Заглянув в один зеленый глаз, потому что второй был перевязан как у Нельсона, Дашка потеряла дар речи.

— Вам что-нибудь нужно, — пролепетала она и в ответ услышала:

— Тепла, Вы не могли бы рядом со мной прилечь и таким образом согреть меня?

Глядя на рослого, крепкого телосложения, парня, лежащего, как малое дитя и, в общем-то, по сути своей, беспомощного, в Дашке проснулась жалость, а с ней, как известно, и сумасшедшая любовь.

Об этой любви знали и слышали все воодушевленные и не воодушевленные предметы. Не воодушевленное заднее сидение Лешкиной машины и воодушевленные люди, которые проходили мимо. Лавочки в темных местах всех парков и скверов, прилегающих к этому району и собачники, которые выгуливали своих питомцев тут же. Заросли и кусты пляжной местности и все отдыхающие, которые в данный момент решились прогуляться и подышать свежим воздухом. Не остались не замеченными и подъезды в прилегающих домах, и их жители, которые, бывало, просыпались глухой ночью от громкого и непонятного шума. Это была такая любовная карусель, такой водоворот, что он нуждался в срочном выходе. И этот выход был скорой и веселой свадьбой.

Мама Даши, очень красивая и эффектная женщина, была верующей и пела в церковном хоре. Она настояла на том, что бы Леша с Дашей обвенчались, так что моя подруга была не только зарегистрирована ЗАГСом, но и повенчана церковью.

И вот теперь, сидя на диване и попивая виски, мы просматривали свадьбу и комментировали всех гостей и их наряды. Вдруг что-то знакомое промелькнуло на экране. Если честно, я сначала даже не поняла, что же меня так резко взволновало.

— Наверное, мне больше пить нельзя, а то все что-то мерещится, — произнесла я. — Ни кто мне на твоей свадьбе не знаком, кроме, конечно, родных, а все равно, ощущение такое, что я здесь кого-то знаю.

Свадьба у меня уже плыла в тумане, но внутреннее чувство подсказывало, что что-то не так. «Надо навести резкость,» подумала я и, прищурив глаза, посмотрела на телевизор. На весь экран светилось широкое и довольное лицо тетки, которая уехала на электричке с Лешей в тот злополучный день.

— Это она, — заорала я таким диким голосом, что Дашка, с перепугу, подскочила и выплеснула оставшееся виски мне на колени. — Это она, та тетка, которая к вам приходила, — продолжала я надрываться, как будто в доме все были глухие. Даже Маргоша, видя, что я ору, как ненормальная, начала прыгать и громко лаять, создавая еще больше шума.

— Ну, теперь понятно, куда девались деньги, — сказала Даша, придя в себя от испуга, — это баба Люба, Лешкина двоюродная тетя. До знакомства со мной, он жил у нее, снимал квартиру. Не смотря на то, что его родственница, она сдавала ему жилье за деньги. И вообще, нечестна на руку. После свадьбы у нас пропал набор серебряных с позолотой ложек. Мы сразу на нее подумали, но, как говорится, не пойман, не вор.

— Слушай, а ты смотрела в свою шкатулку, деньги на месте?

— Да чего мне в нее смотреть, когда Леши нет, и в квартиру к нам никто не может зайти, — ответила Даша.

— А давай посмотрим.

— Ну, какие глупости, — пожимая плечами и с неохотой, слезала подруга с дивана. Шатаясь, она подошла к полке, на которой стояла резная шкатулочка, и заглянула в нее. Мне ничего не нужно было говорить, потому что по выражению Дашкиного лица я все поняла.

— Здесь ничего нет- произнесла она заплетающимся языком и громко икнула. — Наверное, я потратила, но не помню когда.

— И сколько же там было?

— Около трех тысяч.

— Потратила три тысячи долларов и не помнишь? Что же такого ты приобрела за эту сумму?

Дашка снова села на диван и посмотрела на меня ничего не понимающими глазами. Вдруг, какая-то нить разумного зашевелилась у нее в голове и она сказала:

— Я знаю, кто взял Деньги. Это Леша. Я, когда от тебя приехала, то почувствовала, что в квартире кто-то побывал, ну знаешь, так бывает. Ничего не изменилось внешне, а у тебя ощущение, как будто что-то произошло. Я тебе ничего не сказала, думала, что это от моего плохого настроения. А видишь, как все обернулось.

— Но как же нам точно знать, Лешкина это работа или нет, — уже без надежды спросила я, понимая, что на пьяный ум ни ей ни мне ничего не придет в голову.

— Ха, — гордо вскинула голову Дашка. — У меня идея. Давай погадаем на блюдце. Я, перед тем, как выйти замуж, гадала. Помнишь, я тебе рассказывала?

И действительно, я вспомнила. Дашкина любовь была такой стремительной и захватывающей, что вся родня срочно заговорила о свадьбе. Подруга почему-то вдруг начала сомневаться и в один прекрасный момент, когда она оказалась одна, ей пришла в голову мысль погадать. Ну а на чем может гадать молодая девушка, сидя одна дома поздней ночью? Конечно на блюдце.

Итак, взяв большой лист бумаги, она начертила на нем алфавит с одной стороны, цифры с другой, взяла старинное блюдце, нарисовала на нем стрелочку, и подумала, чей же дух вызвать. Ничего не приходило в голову, кроме образа прабабки, которая упорно сидела в мозгу и не хотела оттуда вылазить.

Дашина прабабка — это вообще отдельная песня. Звали ее Сюзанна Карловна. Это была статная старуха, с гордой осанкой. По квартире она ходила с прямой спиной и рукой держала шлейф своего платья, как какая-то герцогиня. Почему она жила с Дашиными родителями, подруга не помнит, была очень маленькой. Папу ее прабабка не любила, говорила, что он из простых и не достоин ее внучки. Себя просила называть бабцей и устраивала скандалы по поводу и без повода. Поскольку, была туга на ухо, очень громко говорила. Голос у нее был скрипучий, и все детство моей подруги прошло в ужасных криках и скандалах.

— Если бы жив был мой тазик, — кричала прабабка, — он бы меня не дал в обиду.

Какой такой тазик, маленькая Даша не могла никак понять и очень его боялась. Даже произведение Чуковского «Мойдодыр» не любила, потому что представляла, как из маминой спальни выползает огромный таз с большими руками, в которых он держит колотушки, сильно ими размахивает и громко стучит.

Уже потом, когда прабабки не стало, подруга узнала, что не тазик, а Тадзик, то есть Тадеуш, муж Сюзанны Карловны и Дашин прадедушка.

К прабабке в гости приходила очень приятная старушка. Звали ее Наталья Францевна. Они ходили вместе гулять. Внучке по дому, Сюзанна Карловна, не помогала, чистить картошку отказывалась наотрез. Говорила, что она с плохими руками не сможет есть мороженное в кафе и ей будет стыдно. С Натальей Францевной после прогулок они отдыхали в комнате и тихо беседовали о каком-то свечном заводике, который когда-то приносил им доход, а сейчас они бедные, как церковные мыши. Ввиду вредного характера, свою нелюбовь к зятю внучки, прабабка перенесла и на Дашу. Она ее постоянно ругала и исподтишка щипала.

— Почему же именно ее дух ты вызвала? — спросила я Дашу.

— Мне показалось, что только она могла сказать мне правду. Прабабка ведь меня не любила и говорить, только, что бы мне понравиться, не будет.

— И что же она тебе ответила на твой вопрос?

— Ты не поверишь. «Дин, дон слышу венчальный звон». Как оказалось, мы с Лешкой повенчаны.

— Не вероятно. А давай, и правда, погадаем.

Мы с Дашкой убрали все со столика, она достала лист и блюдце, на котором уже один раз гадала, выключила телевизор и зажгла свечи.

Погода была настроена на одну волну с нами. На улице бушевала гроза. Стояла кромешная тьма, и только наши лица освещались мерцающим светом свечи. Мне стало жутко. Я посмотрела на Дашку и увидела ее перекошенную рожу и огромные глаза, светящиеся, как карбункулы, от страха.

— Давай, вызывай, — прошептала и ткнула в бок подругу.

— Почему я, — дернулась Дашка.

— Твоя прабабка, или моя?

— Ну, хорошо. Вызываю дух моей прабабки Сюзанны Карловны, — запела елейным голоском Дашка. — бабця, ты здесь?

Я не поверила своим глазам. Под нашими пальцами блюдце повернулось два раза, и стрелочка показала на буквы ДА. В это мгновение ярко сверкнула молния, потухли свечи и от громкого раската грома мы, как по команде, подпрыгнули. Занавеска на окне, поднятая сквозняком медленно опускалась, и казалось, что это сам призрак прабабки явился к нам на свидание.

— Я боюсь, — заикаясь, сказала Дашка.

— Не бойся, — клацая зубами от страха, ответила я, — Маргоша не нервничает, значит все нормально.

— Маргоша — собака, она ничего не чувствует. Это только кошки общаются с потусторонним миром, — говорила, трясясь, Дашка, и нервно чиркала спичками, что бы зажечь свечи. С третьей попытки ей это удалось.

— Видишь, что делается, даже свечи не загораются с первого раза.

— Давай, спрашивай дальше, — прошипела я, как змея. От страха у меня в горле что-то перемкнуло, и я не могла говорить нормальным голосом.

— Может, выпьем по капельке, вдруг полегчает.

— Давай, — и с энтузиазмом мы опрокинули по полрюмки виски себе в рот.

— Продолжай, — вытирая ладонью губы и уже более смелая, подсказала я подруге. Та, не долго думая, спросила.

— Бабця, ты не знаешь, случайно, где мой супруг? — Пафосно называя Лешку, произнесла Даша.

В ответ блюдце закрутилось с невероятной скоростью. Схватив ручку и листок бумаги со стола, я, стараясь, левой рукой не оторваться от блюдца, стала быстро записывать букву за буквой, на которые указывала стрелка. Вдруг оно резко остановилось, и, как мы ни старались дальше, больше не двигалось ни в какую сторону.

— Ну что там, давай читай, — попросила подруга.

— К Сухому яру путь един, он будет там, и не один, — произнесла я.

— Это где, и с кем, — спросила Дашка свою прабабку. Но блюдце молчало. Как будто по команде, наступила тишина, ветер смолк, гроза успокоилась, и только слышно было, как капли срываются с крыши и стучат об асфальт. Ни что не говорило сейчас о том, что буквально минуту назад в этой комнате витал дух Сюзанны Карловны. Даже свечи горели плавно и равномерно.

Если бы я сама не участвовала в этом спектакле, ни за что бы не поверила, что такое может быть.

— Все, решено, пусть твой Костя договаривается со своим знакомым ментом, нужно что-то делать, не сидеть на месте.

— Хорошо, мы сейчас с Марго поедем домой, а завтра я созвонюсь с ним и обо всем поговорим.

Я по телефону вызвала такси и кое-как, чуть не нырнув вниз головой, спустилась по ступенькам. Ничего удивительного, за всеми этими мероприятиями мы с подругой осушили целую бутылку виски и не заметили, как напились. Дашке хорошо, она у себя, а мне еще нужно добираться до дома.

Такси ждало нас у подъезда. Мы сели в машину, я назвала адрес, и она, как морской лайнер, рассекая лужи, понеслась по дороге, попадая на пути во все колдобины и ухабы. Расплатившись с таксистом и смутно соображая, я зашла в дом и завалилась на кровать. Водоворот событий стал медленно крутиться у меня в голове, погружая в сон. Через минуту я спала, как убитая.

Как удивительно устроена жизнь. Еще совсем недавно я сетовала на то, что где-то происходят всякие интересные события, которые проходят мимо, даже не взглянув в мою сторону.

Но все изменилось в одно мгновение. Ураган событий подхватил меня и, стремительным потоком, несет воздушной волной в открытый мир страстей, любви, расследований. У меня появилась новая привычка: каждое утро, просыпаясь, я думаю о том, что же такого необычайного произойдет со мной в этот день.

Вот и сегодня, сидя на кухне у открытого окна, наслаждаясь прекрасным летним ароматом, я строила всевозможные планы. Их было громадье. Во-первых, позвонить Костику, во-вторых — Дашке, узнать, как у нее дела. Затем, мне нужно созвониться с Люсей. Интересно, как прошло свидание с Маратом. Не забыть, так же, о своей работе. Я ведь творческая личность, и когда долго не держу кисти в руке, мне чего-то не хватает. Я скучаю по запаху краски, по своей мастерской. Когда у меня бывают творческие простои, я просто захожу к себе в студию, сажусь на диван и набираюсь каких-то идей, составляю какие-то композиции, медленно обдумываю тему, что бы мне хотелось изобразить, и как это будет выглядеть на полотне.

Но события последних дней так захватили меня, что на работу совсем нет времени. Однако клиенты не дают о себе забыть, и мне это по душе. Вот и сейчас, звонила с утра хозяйка косметического салона «Очарование», Виолетта Эдуардовна.

— Машенька, дорогая, я Вас очень прошу, зайдите ко мне на работу. Очень хочу с Вами обговорить свой заказ. По телефону это не возможно.

— Хорошо. Давайте договоримся на двенадцать. Я обязательно подъеду. Назовите свой адрес.

Виолетта Эдуардовна подробно рассказала, как найти ее салон. Оказалось, что это, совсем рядом со мной. Минут пять езды на машине с учетом всех светофоров. Можно даже пройтись пешком. Наверное, я так и сделаю, проветрю свою голову. А то, после вчерашнего, немного в ней гудит. На этот раз Маргошу брать с собой не буду, пусть побегает во дворе, половит полевых мышек.

Мои мысленные планы были прерваны снова телефонным звонком. Звонил Костя. Я ему подробно рассказала, как мы провели девичий вечер, и напомнила, что он обещал нас свести со своим знакомым милиционером.

— Раз обещал, значит, сделаю, сегодня же с ним созвонюсь. Не переживайте и ни о чем плохом не думайте. Если Леша приходил домой, значит с ним все в порядке. Я бы на вашем месте его и не искал. Как пропал, так бы и нашелся. Но раз уж вы такие упертые, и вам обязательно надо знать его секрет, что ж, ищите, может, что-то и выясните. И вообще, Муська, я по тебе соскучился. Скорей бы вечер, что ли.