Глава 3

Операция Девы, с участием Призрака и его сводной сестры Джем, длилась десять часов. Блэсфим умоляла пустить её, но Призрак отправил её в «бокс», где она могла лишь пялиться через окно на происходящее. Блас не сомневалась, что мать находится в самых надёжных руках в мире, но терпеть не могла быть такой бесполезной.

Сейчас же, когда мать вывезли из операционной, Блэсфим с тревогой ожидала отчёта Призрака о проделанном.

Риз нашёл её в комнате для персонала около операционной, и в тот момент, как она увидела мрачное выражение на его лице, сердце ушло в пятки.

— Что? — выпалила она. — В чём дело?

Стетоскоп, висевший на шее Призрака, подпрыгивал при каждом шаге.

Как и все демоны секса, черноволосый доктор был невероятно красив, но это Блас могла оценить в любой другой день, кроме сегодняшнего.

Да так она и делала. Риз был занят, но Блэсфим же не слепая.

— Операция прошла хорошо, — ответил Призрак с ноткой сострадания в обычно невозмутимом голосе.

— Но?

Он сунул руки в карманы больничного халата. 

— Я срастил её сломанную руку, зашил распоротый желудок, толстую кишку и печень, залечил ожог на ноге, но не смог применить свои исцеляющие способности. Что-то мешало моей силе.

— Знаю. — Блас опустила взгляд на позабытую чашку кофе в руке, и сделала глоток. Кофе оказался холодным, но так было хорошо ощутить его в глотке. — Она сцепилась с ангелом.

Призрак приподнял бровь.

— Это всё объясняет.

— Она будет в порядке?

Молчание. Оно длилось долю секунды, но этого хватило, чтобы кофе заледенел в животе. 

— Не знаю. Я залечил всё, что мог, но оружие, которое использовал ангел, убивает её изнутри. На самом деле, оно поворачивает вспять моё лечение и делает только хуже, а это значит, что было применено особое оружие, такое как молния мрачного жнеца или нимб-нож.

А это значит, что этим орудовал особенный ангел. Особенный ангел, такой как Страж. Или, как утверждала Дева, Каратель — небесный специалист по уничтожению.

Такие специалисты умеют видеть сквозь чары и чувствовать то, что не могут обычные ангелы — например, ангельскую ДНК в том, в ком её быть не должно, — и являются врагом номер один для таких, как Блэсфим.

— О чём ты говоришь? — Блэсфим поняла, но ей нужно было это услышать. Сделать это настоящим, или она останется в выдуманном мире, где все счастливы-счастливы и её мама излечится сама, как это делают падшие ангелы.

— Она по-прежнему в опасности, — ответил Призрак. — Я поищу какие-нибудь варианты лечения, но сейчас нам остаётся только ждать. Прости, Блэсфим. Хотелось бы мне принести тебе хорошие новости.

— Спасибо, — как во сне ответила Блас. Её мозг отказывался воспринимать что-то после слова «опасность», оставив её дезориентированной. — Я… эм… хочу её увидеть.

— Конечно. — Призрак успокаивающим жестом положил ладонь на её плечо. — Если что-то понадобится, дай знать. Будь с ней столько, сколько тебе потребуется.

Она кивнула на автомате, но понимала, что дополнительное время брать не будет. Блас хотела погрузиться в работу, и пока её мать в больнице, она тоже тут останется.

Кроме того, она любила свою работу, всегда ощущала необходимость помочь, находясь по локоть в чей-то грудной клетке. Не существовало ничего, кроме спасения жизни.

Множество спасённых жизней могут вернуть одну утерянную.

Этот голосок в голове всегда заставлял её твёрдо держаться на ногах. Технически, она не забирала эту жизнь. Но кое-кто пожертвовал ею для Блас, и она об этом никогда не забудет.

У Блас не было сомнений, что из-за этого чувства вины она выбрала себе карьеру в медицине.

Оставив Призрака, она поспешила в послеоперационную, где её мать была подключена к аппаратам, с которыми Блэсфим справлялась с закрытыми глазами, но сейчас даже названия их вспомнить не могла.

— Блас, — голос Девы был едва слышнее шёпота.

Блэсфим взяла мать за бледную руку и села на стул рядом с кроватью. 

— Не разговаривай. Тебе нужно отдыхать.

Проигнорировав её, Дева открыла глаза, влажные из-за боли и лекарств. 

— Где… где я?

— Ты в Центральной Больнице Преисподней. Не беспокойся, ты в безопасности. Ангелы не могут сюда войти.

Проблема том, что Девастэйшн не могла оставаться здесь вечно и домой, очевидно, вернуться тоже не могла. Она могла найти местечко в Шеуле, но если небесные ангелы установили её местоположение, то не пройдёт много времени, прежде чем падшие ангелы, такие как Истребители — шеульский эквивалент Карателей, — также её найдут… и тогда во всей вселенной не найдётся для неё безопасного места.

Вирм — незаконный отпрыск ангела и падшего ангела — не признавался ни на Небесах, ни в аду, ни даже собственными родителями. После почти двух сотен лет переездов с места на место, смены имён, цвета волос, Блэсфим была очень осведомлена об этом факте.

— Насколько всё… плохо?

Блэсфим не могла врать матери — чёрт, да она вообще не была лучшей лгуньей, чтобы начинать. 

— Операция прошла хорошо, — ответила она. — Но возникли осложнения из-за оружия, которым тебя атаковали.

Дева хрипло втянула воздух, а на выдохе кровь пошла из носа и рта. 

— Ангел… использовал… «мрачную молнию».

Дерьмо. Таким оружием пользовались исключительно Каратели, что подтверждало теорию Призрака. Блас взяла с прикроватной тумбочки салфетку и осторожно вытерла кровь с лица матери, мысленно вникая в реальность ситуации. Небеса нашли мать, а это значит, что они совсем близко к Блэсфим.

— Блас, я умру.

— Нет. — Она сжала руку матери. — Я всегда знала, что этот день настанет. Я провела много поисков информации об этом оружии…

— Эти повреждения… их не устранить.

— Знаю, но ты выживешь.

— Я буду слабой. — Дева снова закашлялась. — Оболочкой самой себя прежней.

— Ты никогда не будешь слабой, — пробормотала Блэсфим.

Проклятье, Блас хотелось иметь возможность воспользоваться силой ангела или падшего, чтобы хотя бы попытаться исцелить мать, но заклинание, скрывающее, что она Фальшивый Ангел, также блокировало и силы. Почему её мать выбрала в качестве прикрытия Фальшивого Ангела, Блэсфим не понимала, но с исчезновением хилых демонов, ФА оказались во главе списка.

В миллионный раз за сегодня Блэсфим взглянула на едва различимый шрам на запястье, который получила через несколько минут после рождения, когда её мама провела церемонию сокрытия личности вирма в Блэсфим под аурой Фальшивого Ангела. Короче говоря, Блэсфим стала Фальшивым Ангелом со всеми силами и слабостями, присущими этому виду.

Но сейчас, спустя две сотни лет, аура слетела, и когда исчезнет шрам, исчезнет и прикрытие Блэсфим. О, в качестве вирма она будет гораздо сильнее Фальшивого Ангела, со способностью перемещаться туда, куда пожелает, призывать грозное оружие, исцелять почти всех из тысяч видов… а ещё на неё откроют охоту.

— Дочь моя, — прохрипела Дева. — Тебе нужно провести ритуал. Перед смертью мне нужно убедиться, что ты в безопасности. — Она вздохнула. — С нетерпением жду то время, когда окажусь в Сингуналии.

Блас похлопала мать по руке и поднялась.

— Давай обойдёмся без драмы, — сказала она с лёгкостью, которую не ощущала. — Ты не умрёшь. Мы это уже обсуждали. Я не собираюсь жертвовать личиной Неистинного Ангела, чтобы сохранить маскировку. Я найду другой способ. Другой способ спасти нас обеих.

Прежде чем мать смогла возразить, Блас поцеловала её в лоб и вышла к чёртовой бабушке из палаты. У неё была работа и, к тому же, не хотелось останавливаться на том факте, что с ранами Девы и быстро теряющей маскировку Блас, к концу недели они обе будут мертвы.

Блэсфим урвала немного сна в комнате отдыха, рядом с палатой матери. После быстрого завтрака, кружки кофе и проверки показателей спящей матери, она приступила к работе.

Теперь она пыталась не зацикливаться на том, что всё вышло из-под контроля, и просто делала стежки на рваной голове Халдрефокса. Женщина схлестнулась с вервольфом и, судя по ранам, походило на то, что стала не соперником, а жевательной игрушкой.

— Доктор?

Блэсфим крикнула, испугавшись темнокожей медсестры львицы-оборотня, которая отодвинула занавеску настолько, чтобы протиснуть голову.

— Милая, какая ты сегодня нервная, — произнесла медсестра Мбали. — Ты в порядке, имаяма?

Блас понятия не имела, из какого языка произошло это «имаяма», но знала, что на родном языке Мбали это слово означало «целитель». Она задумалась, а как на языке Мбали будет: Нет, я не в порядке. Похоже, меня окружили Каратели.

— Мбали, я в порядке, — ответила Блас, сконцентрировавшись на том, чтобы выровнять дыхание и унять дикое сердцебиение — этому она научилась во время работы в приёмном отделении и на операциях. — Что тебе нужно?

— Доктор Морган просила передать, что встреча персонала откладывается на завтра. Она не сказала почему.

У Блэсфим было ощущение, что она знает причину. Занятая совладелица ЦБП Джемелла Морган предпочитала много времени уделять мужу Кинану и дочери Дон. Её преданность семье и больнице делали её чертовски хорошим врачом и заботливой женой и матерью.

Блэсфим не часто испытывала зависть. Она решила посвятить свою жизнь медицине. Но вот ничего не могла поделать с завистью к семье Джем, ведь сама Блас не могла завести семью до тех пор, пока притворяется тем, кем не является.

— Спасибо, Мбали. — Блас обрезала нить и обработала шов за ухом Халдрефокса. — Можешь здесь закончить? Мне нужно проверить нашего пациента — падшего ангела.

Никто, кроме Призрака, Люка и Рейза не знал, что Дева — мать Блэсфим, или даже приёмная мать, и Блас собиралась и дальше держать это в тайне. Нет смысла давать повод кому-то сложить два и два, и догадаться, что она — вирм.

Мбали счастливо принялась за работу, а Блэсфим направилась по коридору в одну из послеоперационных ЦБП, где сейчас находилась её мать.

Дева всё ещё спала. Её короткие светлые волосы торчали полным беспорядком.

Блас проверила показатели Девы, обновила физраствор и поцеловала мать в щёку.

Мать Блас была злом, которого она не могла постичь, но не сомневалась в силе любви своей матери.

Три длинных гудка сообщили о прибытии кого-то через один из двух входов в ЦБП, но пока её пейджер не пиликнет, Блас не нужно…

В кармане начал сходить с ума пейджер, отчего халат начал подергиваться. Гадая в чём дело, Блас вышла в коридор… и врезалась прямо в твердую грудь Ревенанта.

Она отскочила со вторым за день унизительным визгом. Проклятье! Ревенант наслаждается тем, что её до смерти пугает? Хотя Блэсфим предположила, что лучше врезаться в него, чем в Карателя, но, блин, она только что по его вине потеряла тысячу лет жизни. И откуда такая необходимость всё время ходить в коже и металле, словно в обмундировании? В неподобающе сексуальном обмундировании?

— Ты профессиональный преследователь или как? — Блас обыденно, но быстро захлопнула за собой дверь.

Ревенант не обратил внимания на её реплику, но вытянул шею, смотря на закрытую дверь.

— Ты лечишь падшего ангела? — спросил он. — Раны должны быть охренительными, раз потребовалась медицинская помощь.

— Я не имею права с тобой обсуждать пациентов, — ответила она своим фирменным «не играй со мной» тоном доктора. — И откуда ты узнал, что она падший?

Ревенант выгнул чёрную бровь.

— Я могу учуять кровь падшего ангела.

Дерьмо. У неё кровь застыла в жилах. Блас надеялась, что он не мог учуять всё. Пора избавиться от этой невероятной ищейки, прежде чем он уловит запах её крови падшего ангела — или ангела — так как прикрытие исчезало.

Откашлявшись, она вновь призвала тон доктора.

— Чего ты хочешь?

Блэсфим достала пейджер из кармана, и почему-то её совсем не удивило сообщение, мигающее на его экране.

«К тебе пришёл тот огромный придурок-падший».

И следом: 

«Он с кем-то встречается?»

— Чего я хочу? — Ревенант пожал плечами. — Тебя.

Блэсфим застонала, несмотря на то, что по телу пробежал огонёк. Может её статус Фальшивого Ангела и скрыт, но желание секса включено на полную. Забавно, что другие силы ФА она растеряла, а возбуждение всегда было включено, и самоудовлетворение всё меньше помогало

— Не начинай. — Почему он так увлекся ей? Оттолкнув Ревенанта со своего пути, она пошла по коридору. — Я уже отказала.

Он догнал её, подстроился под шаг и просто шёл рядом.

— Разреши переиначить предложение. Мне нужна ты с медицинской точки зрения.

Остановившись, Блас с подозрением окинула его взглядом. Чёрт, а он высок, и заставил её стесняться своих метра и пятидесяти пяти сантиметров.

— Я говорю о падшем ангеле. Женщине, беременной, которой нужен осмотр.

Блас фыркнула.

— Ты её обрюхатил?

Ревенант так резко дёрнул головой, что Блас подумала о необходимости принести ему шейный воротник на случай смещения позвонков.

— Меня тошнит только от мысли о подобном.

— Плохо от идеи стать отцом или от того, чтобы трахнуть падшего?

— У меня никогда не возникало проблем с сексом с любым видом ангелов, — ответил Рев низким, мурлыкающим голосом, и Блас знала, он намекал на то, что она Фальшивый Ангел. — Но именно тот ангел… с ней проблемы.

— Поэтому ей нужна медицинская помощь?

— Поэтому ей нужна психологическая помощь, но нет. — Ревенант подождал пока медбрат пройдёт мимо с тележкой лекарств, а потом продолжил. — Ей нужна помощь, потому что её беременность не вполне обычная. — Он склонил голову, отчего копна его иссиня-чёрных волос скользнула по плечу. — Могу я прикоснуться к тебе?

Ого, к слову о травме шеи. Но прежде, чем Блас смогла запротестовать, Ревенант провёл костяшками пальцев по её щеке. Каждый нерв в теле Блас напрягся от прикосновения. Как Ревенанту так легко удавалось пробудить её?

Блас отступила, но по тому, как неловко у неё это вышло, он мог догадаться, как повлиял на неё. 

— Зачем ты это делаешь?

— Мне говорили, что я не могу контролировать импульсивные порывы или я не представляю, что такое социальные границы. — Ревенант повёл плечами. — Я ведь спросил.

— Ох, да тебе медаль дать надо. — Господи, ей нравился его запах — мускус, кожа и греховный намёк на серу. — Скажи своей подруге падшей прийти сюда. Мы открыты двадцать четыре часа семь дней в неделю. — У Блас свело пальцы, и она поняла, что с силой стискивала пейджер. Убрав его в карман, она одарила Ревенанта улыбкой «до скорого» и сказала: — Мне пора работать. Спасибо, что заглянул.

Блас направилась к противоположной палате, но Ревенант схватил её за руку и притянул обратно.

— Она не может прийти сюда. Мне нужно привести тебя к ней.

— Извини, — сказала она, выдернув руку, — но я не работаю на выездах. Хотя, могу кое-кого порекомендовать…

— Мне нужна ты.

Ладненько, она почти потеряла терпение.

— Ты меня слышал? Я не работаю на выездах. И не делаю исключений.

— Но сделаешь для этого пациента.

Блас с отвисшей челюстью ошеломлённо уставилась на Ревенанта. Кем он себя возомнил, приходя сюда и требуя нарушить правила, потому что он так сказал? 

— Я так не работаю.

— Считай это личной просьбой. А значит, я буду у тебя в долгу.

Хм-м-м. Об этом она не подумала. Блас не хотела быть обязанной любому ангелу, тем более падшему, такому как Ревенант, но если он будет ей должен… над таким стоило подумать.

Она не многое о нём знала, но ей было известно, что он был Наблюдателем Четырёх Всадников со стороны Шеула, а значит, он падший ангел высокого ранга… и сильный.

А с тем, что творилось с её матерью, Блас не знала, когда ей понадобится услуга.

— Почему я? — спросила она.

— Потому что я тебя хочу, — просто ответил он. — А ты хочешь меня.

Боже ты мой, да он неадекватный.

— Я тебя не хочу.

Он натянуто улыбнулся.

— Захочешь.

— Знаешь, — выдохнула она, — чем больше ты об этом говоришь, тем меньше вероятность, что я тебя захочу.

— Ты не ценишь уверенность?

— Я не ценю надменности. Это совсем другое.

— И что же их отличает?

— Уверенность — это надменность идиота.

Ревенант рассмеялся и, чёрт возьми, был великолепен.

— Кажется неловким. Я буду сдерживать надменность, спасибо большое.

Уперев руки в бёдра, она вперила в него взгляд.

— Ты всё ещё не объяснил, почему хочешь, чтобы я лечила твою подругу.

— Она мне не подруга. И потому что из докторов я лишь тебя знаю.

— Если бы единственным критерием выбора врача было знакомство, лишь немногие бы получали медицинскую помощь.

Он оскалился.

— Мне плевать на других. Я выбрал тебя, потому что других не знаю.

Он её едва знал. Но Блас чувствовала… не знала точно что. Может, он из тех, кто быстро привязывается к другим. Или может, ему тяжело даётся вера, а она достаточно прямолинейна с ним, что он уверился в её способностях. Последний вариант наиболее вероятен.

И почему Блас диагностировала его психическую нестабильность? Она закончила с ним спорить. Но… кое-чем Рев её заинтриговал.

— Ты сказал, что пациент — падший ангел? Отец тоже падший?

— Можно сказать и так.

Так как все падшие ангелы когда-то были небесными, потомство двух падших станет эмимом — не ангел и не падший, бескрылый, но обладающий определённым количеством сил падшего ангела.

В ходе изучения способов устранить ущерб, нанесенный «мрачной молнией», Блас нашла записи некроманта, что стволовые клетки эмимов могут стать дополнительной исцеляющей силой, если падший ангел не поддаётся другому лечению, как в случае с её матерью.

Ревенант мог стать ответом на её мольбы.

— Ладно, — проговорила она, заверяя себя, что он оплатит ей услугой за услугу или что так она исцелит маму. — Дай мне минутку, чтобы захватить чемоданчик.

— Отлично. — На его лице отразился триумф. — Буду ждать тебя у главного входа.

Ревенант развернулся и направился к выходу, а Блас, смотря на его упругую задницу, затянутую в кожу, гадала, на что только что подписалась? Поскольку вопрос о том, совершила ли она ошибку и рядом не стоял. Эту черту она пересекла уже очень давно.

Теперь же вопрос звучал иначе: насколько грандиозную ошибку она совершила?

Загрузка...