Роковой имидж

Глава 8

— А вот и сама Эна.

Рэна только переступила порог, когда услышала голос Трента и знакомый звук тяжелых шагов по деревянному паркету.

— Эна?

— Привет.

Подойдя, Трент взял ее за руку и быстро чмокнул.

— Я хочу тебя кое с кем познакомить.

— Но…

— Помнишь, я рассказывал тебе о Томе Тенди из нашей команды? Таких рук, как у Тома, нет ни у одного игрока во всей Национальной футбольной лиге. Так вот, он заехал к нам в гости. Я как раз только что рассказывал ему о тебе.

Как Рэна ни упиралась, Трент упорно толкал ее в сторону гостиной.

Рэне совсем не хотелось ни с кем знакомиться. Помотавшись в жару по магазинам, она выглядела не лучшим образом и чувствовала себя усталой и разбитой.

Кроме того, Рэна не была застрахована от неожиданного разоблачения. К тому моменту их роману было уже несколько дней. Рэна убедилась, что Трент испытывает к ней серьезное чувство, и как никогда боялась открыть ему правду. Кто знает, как он отреагирует на то, что его Эна вовсе не та, за кого себя выдает? Бог его знает! Рэна не хотела рисковать.

Их отношения казались идеальными, и она не желала, чтобы нелепая случайность заставила их расстаться.

Трент и Рэна недооценивали Руби, когда думали, что им удастся скрыть от нее правду.

В первый же вечер за ужином в ресторане, куда, выполняя данное днем обещание, отвез их Трент, Руби сообщила:

— Я рассчитывала, что все произойдет быстрее.

— О чем это вы, тетушка? Руби опустила меню и сердито взглянула на племянника.

— Молодой человек, смею заметить, что я еще не превратилась в слепую и глухую старуху, и на личном фронте у меня пока все в порядке. Меня возмущают ваши намеки, что я в этих делах ничего не смыслю. Где, по-вашему, я провела прошлую ночь?

— Но вы же сами сказали, что навещали больную подругу, — ответил Трент, и его карие глаза засветились любопытством.

— Так вот, на самом деле я навещала больного друга, — объявила Руби и углубилась в изучение меню.

От удивления Рэна приоткрыла рот, а Трент захохотал так, что привлек внимание посетителей за соседним столиком. Они тут же узнали в нем известного футболиста и подошли за автографом.

С тех пор Рэна перестала стесняться и свободно общалась со своим возлюбленным на глазах у его тети. Руби делала вид, что не находит ничего странного в их необычном союзе и в том, что такой красивый, обаятельный парень сходит с ума по невзрачной, заурядной девушке. Однако сама Рэна была не столь наивна, чтобы предположить, что и у всех остальных это не вызовет удивления.

Войдя в гостиную и заметив, как вытянулось от удивления лицо Тома, Рэна поняла, что ее опасения начинают оправдываться. Будь она прежней, они с Трентом стали бы очаровательной парой, но нынешней мисс Рэмси просто нечего было делать рядом с таким красавцем. Если бы раньше она сама не задумывалась над этой проблемой, выражение лица Тома точно натолкнуло бы ее на подобную мысль.

Приятель Трента был откровенно шокирован. Его худое лицо вытянулось, а рот раскрылся от изумления. Рэне даже стало немного жаль несчастного парня. Должно быть, Трент говорил о ней как о роскошной женщине, а вошедшая никак не вписывалась в образ, созданный его воображением.

— Том, познакомься, это Эна. Эна, представляю тебе Тома Тенди.

— Здравствуйте, Том, — сказала она, протягивая руку.

Рэна еще не осмеливалась делать маникюр, но решила отрастить ногти. Если Трент брал ее за руки и целовал их, она сразу же начинала мечтать о том дне, когда кожа вновь станет нежной и мягкой.

Том едва ответил на рукопожатие.

— Прошу вас, садитесь. Трент, я вижу, уже предложил вам выпить?

Вряд ли Трент осознавал, в каком неловком положении оказался его друг, да и они с Рэной тоже. Пытаясь разрядить обстановку, девушка старательно выполняла роль гостеприимной хозяйки, надеясь, что гость расслабится и почувствует себя более свободно.

Она ожидала, что молодой человек скажет наконец что-то вроде: «Она еще красивее, чем ты описывал» или: «Теперь я понимаю, что заставило тебя отсиживаться в этом захолустье, хитрый ты лис!"

Вместо этого Том продолжал молча пялиться на Рэну. И отнюдь не потому, что узнал в ней знаменитую модель. Скорее он потерял дар речи, видя, насколько отличается Эна от бывших подружек Трента Гемблина.

— Может быть, вам налить еще пива?

— Нет-нет. Спасибо, — ответил Том, пытаясь принять удобное положение на маленьком антикварном диванчике. Мебель викторианской эпохи не предназначалась для того, чтобы на ней могли расслабиться профессиональные футболисты, — спина Тома утопала в мягких подушках, зато его согнутые колени оказались где-то на уровне груди.

Если бы Рэна могла позволить себе пошутить, она бы непременно отметила, насколько нелепо смотрятся Трент с Томом в маленькой уютной гостиной. Как великаны в кукольном домике.

— Дорогая, хочешь пивка? — поинтересовался Трент, усаживая ее рядом с собой на двухместный диванчик.

— Ты же знаешь, что я терпеть не могу эту гадость. Впрочем, я все же сделаю пару глотков из твоей банки. На улице так жарко, что во рту пересохло.

Она глотнула холодного пива, и Трент улыбнулся. Затем он посмотрел на Тома, ожидая, очевидно, от него каких-то слов одобрения. Том по-прежнему сидел как истукан и не сводил с них глаз.

— Том, вы пообедаете с нами? — нарушая неловкую паузу, спросила Рэна.

— Н-нет, — прохрипел он в ответ, затем смущенно откашлялся и объяснил:

— Я… я должен вернуться в город. У меня… у меня свидание.

На самом деле Том приехал в Галвестон с единственным намерением — увезти Трента в Хьюстон. Он решил, что его друг слишком долго жил отшельником. Через пару дней они уедут на сборы, а до этого Том собирался хорошенько поразвлечься и надеялся, что Трент его поддержит.

В результате Тома постигло двойное разочарование. Мало того, что его друг не испытывал ни малейшего желания покуролесить, так еще и это…

Когда Эна Рэмси вошла в гостиную, Том почувствовал, что почва медленно уходит у него из-под ног. Он не верил своим глазам и ожидал, что Трент вот-вот рассмеется и скажет, что разыграл его.

— По-моему, пребывание в этом тихом местечке пошло ему на пользу, — натянуто сказал Том и вновь замолчал.

Будь Эна красивой и утонченной, поддерживать разговор было бы гораздо легче. Но при виде этой женщины, напялившей на себя такие мешковатые брюки и уродливый жилет. Том потерял дар речи.

— Мы очень беспокоились из-за его травмы, но врач сказал, что плечо зажило и стало как новенькое. — С улыбкой она взглянула на Трента. — По крайней мере так сказал мне Трент. Думаю, что благодаря ему ваша команда выиграет Кубок кубков, — уверенно закончила Рэна и положила руку на колено своего возлюбленного. По этому непроизвольному жесту Том понял, что Трент говорил правду и они действительно очень близки.

Трент наигранно вздохнул и лениво вытянул руку, лежащую на спинке дивана.

— Надеюсь, теперь ты веришь, что она меня просто обожает? — спросил он с притворным безразличием.

За это Рэна шутя ткнула его в живот, и началась легкая потасовка, завершившаяся, как обычно, нежными объятиями.

— Трент говорил, что вы рисуете или что-то в этом роде, — подал голос Том, когда парочка наконец утихомирилась.

— Скорее, что-то в этом роде. Сейчас я расписываю ткани, но намерена пойти дальше — заняться эскизами обивки для мебели и прочими деталями интерьера.

Том слушал ее с вежливой улыбкой, но Рэне казалось, что он не вполне понимает, о чем идет речь.

Во время последней встречи Барри предположил, что состоятельные хьюстонские дамы, без особых раздумий выкладывающие сотни долларов за одежду из расписанной вручную ткани, с легкостью отдадут пару тысяч за разрисованный Рэной диванчик. Девушка решила посоветоваться с Трентом, который от души поддержал эту великолепную идею.

— Сделай несколько пробных работ, — предложил он. — Я могу разместить их на ведущих предприятиях, принадлежащих моей компании. И посмотрим на результат.

— На одном из них я как раз была сегодня. Заехала на текстильный склад, чтобы запастись тканями. — Рэна указала на оставленную у дверей громоздкую коробку. — Кстати, мне пора, — сказала она, вставая. — Много работы.

— Может, посидишь еще чуть-чуть с нами? — жалобно попросил Трент, удерживая ее за руку.

— Уверена, что вам с Томом есть о чем поговорить и без меня. Было приятно познакомиться, Том.

Молодой человек с трудом поднялся с маленького диванчика и безжизненным голосом произнес:

— Взаимно.

— Увидимся позже, дорогая. — Трент взял ее за локоть, притянул к себе и поцеловал на прощание.

Наконец Рэна высвободилась из его объятий, кивнула Тому, забрала коробку с тканями и направилась к лестнице.

Трент, улыбаясь, проводил ее взглядом. Воспоминания о прошлой ночи обдавали его тело горячими волнами. Как только девушка исчезла из виду, Трент повернулся к другу, сидевшему теперь в кресле и упорно глядевшему в пол.

— Ну, как она тебе? — спросил он, лениво потягивая пиво из банки.

Том ответил не сразу. Он помолчал, откашлялся, подняв наконец голову, посмотрел на приятеля и сказал:

— По-моему, ты самый жестокий, хладнокровный, эгоистичный сукин сын из всех, кого я знаю.

Трент медленно опустил пивную банку на журнальный столик. Несколько минут они молча смотрели друг на друга, затем Трент рассмеялся и спросил:

— Позволь узнать, почему?

Том встал и зашагал по комнате. Его движения едва ли можно было назвать грациозными. Конечно, на футбольном поле ему не было равных: там он был ловок, хватал мяч из самого неудобного положения, легко пробивался через стенку соперников. Теперь же, блуждая по гостиной, он напоминал слона в посудной лавке — врезался в столик, уронил фигурку из слоновой кости, споткнулся о край ковра. Преодолев полосу препятствий, Том наконец добрался до окна.

— Что ты вытворяешь с этой несчастной женщиной? — тихо спросил Том.

— То, что я, как ты выразился, вытворяю с этой женщиной, приносит нам обоим массу удовольствия. И в любом случае это не твое дело.

Том, к тому моменту с трудом державший себя в руках, передернул плечами.

— Ты же сам захотел услышать мое мнение. Так что теперь слушай, что я тебе скажу. Так безжалостно использовать эту женщину — непорядочно даже для такого человека, как ты.

— Такого человека, как я?

— Да, даже для тебя. Я наблюдал, как ты разбиваешь десятки женских сердец. Большинство тех, кого ты бросил, смогли это пережить. У них было все: куча денег, красивая внешность, толпа мужиков, желающих занять твое место. Уверен, что у Эны ничего этого нет, и она вряд ли переживет ваш разрыв.

— Прости, что как идиот все время повторяю за тобой, но о каком разрыве ты говоришь?

— Что с ней будет, когда ты уедешь на сборы?

— Она пока поживет здесь. Сам понимаешь, я же не могу взять ее с собой. А что такого особенного происходит с женами футболистов, когда их мужья разъезжают во время сезона или отправляются на сборы в спортивный лагерь?

— Хорошо, тогда ответь мне на другой вопрос — что будет с ней, когда ты вернешься со сборов, поселишься в Хьюстоне и возобновишь свой прежний образ жизни?

— Как только начнется сезон, я перестану себе принадлежать. И мы, конечно, не сможем видеться так часто, как этого хотелось бы. Неужели ты думаешь, что я этого не понимаю?

— Ты хочешь сказать, что будешь продолжать с ней встречаться?

— Да, черт возьми! А ты что подумал?

— И хочешь, чтобы она стала частью твоей жизни в Хьюстоне?

— Конечно, хочу.

Сбитый с толку. Том покачал головой.

— Ты действительно считаешь, что она впишется в твой круг общения и будет уютно себя чувствовать в компании твоих друзей?

— У тебя на этот счет какие-то сомнения?

— Не дури, Гемблин. Я — твой лучший друг, и меня ты не проведешь. Ты только взгляни на нее! — воскликнул он, указывая в сторону лестницы. — Разве она похожа на тех женщин, с которыми ты обычно появляешься в свете?

Закипая, Трент сжал руки в кулаки.

— Кажется, тебе пора уходить.

— Не волнуйся, уйду, но ты пойми: я говорю тебе все это не для того, чтобы досадить, а чтобы заставить тебя опомниться, взглянуть правде в глаза. Мне будет жаль, если ты разобьешь ее сердце, и, поверь, я буду всецело на ее стороне.

— Огромное тебе спасибо, но Эна не нуждается в твоем покровительстве. Кстати, о какой правде ты говоришь?

— Ты используешь Эну, чтобы ублажать свое это так же, как использовал отпуск, чтобы вылечить плечо. Как ты сам отметил, Эна тебя обожает. Это действительно так — ты бы видел, как она на тебя смотрит! Ты способен соблазнить любую женщину. Черт побери, я — мужчина, у меня нет гомосексуальных наклонностей, но я знаю, что ты неотразим! Ты красивый мужик, суперзвезда в мире футбола и, судя по тому, что я слышал от твоих брошенных подружек, хорош в постели. Какая женщина сможет против такого устоять? Любой мужик позавидовал бы твоему успеху у представительниц противоположного пола, но ты поступаешь как последний подлец, теша свое самолюбие и испытывая свои чары на этой женщине.

Трент вскинул голову и встал в стойку.

— И зачем же я это делаю, мистер Неудавшийся Психолог?

Трент знал, куда бить, чтобы сделать больно. Том Тенди окончил психологический факультет, даже получил степень, однако был вынужден отказаться от врачебной практики, поскольку совмещать ее со спортивной карьерой было невозможно, — кто доверит свои переживания «тупоголовому футболисту»?

Том попытался утихомирить бурлящий в нем гнев. Он поднял руку и начал, загибая пальцы, считать:

— В прошлом году ты окрутил самую красивую девушку в Техасском университете, чей папочка заправляет чуть ли не всеми делами ее родного города. Далее — молодая вдова, во власти которой не только животноводческая империя ее последнего мужа, но и лучшие умы всего западного Техаса. Далее — белокурая президентша банка; принцесса, коротающая вместе с королем-отцом свои дни в американской ссылке. Мне продолжить?

Трент скрестил руки на груди.

— Продолжай, если хочешь. К чему ты ведешь?

— К тому, что с каждой из этих дам все у тебя было нормально, пока ты выигрывал. Один неудачный матч, и все — конец, финиш, разрыв.

— Да, после неудачной игры я бываю не в духе. Ну и что с того?

— Дело не только в твоем плохом настроении. Во взаимоотношениях с женщиной ты должен быть лидером, звездой. Разве ты позволишь ей хоть в чем-то превзойти тебя? На поле и в делах ты любишь жесткую игру, с радостью принимаешь брошенный тебе вызов и всегда сражаешься по правилам. Однако в личной жизни ты не потерпишь никакой конкуренции. Красивая, знаменитая, талантливая или просто чертовски удачливая женщина представляет колоссальную угрозу твоему эго, особенно когда ты проигрываешь на поле или… или, как теперь — повредил плечо и рискуешь выбыть из большого спорта. — Том подошел поближе и сказал тихо, будто пытаясь утешить:

— Не правда ли, Эне Рэмси затмить тебя не по силам?

Скрипнув зубами, Трент резко обернулся, но Том не испугался и продолжал как ни в чем не бывало:

— Она не блещет красотой, одевается гораздо хуже, чем ты, и денег у нее меньше, чем у тебя. Возможно, она талантлива, но ведь ты и сам не промах — звезда в мире футбола. — Том грустно вздохнул и положил руку на плечо друга. — Наверное, именно такая женщина тебе нужна была пару недель назад. Она обожает тебя, слепо верит каждому твоему слову. Давай посмотрим правде в глаза — ты сбежал сюда, когда в твоей жизни началась полоса неудач, и использовал Эну, чтобы подлечить свое уязвленное самолюбие.

Ярость, бушевавшая в Тренте в начале разговора, исчезла — пожалуй, в чем-то Том был прав. Трент уважал Тома Тенди и как профессионального спортсмена, и как хорошего человека. На протяжении многих лет их связывала настоящая мужская дружба, поэтому Том был вправе открыто выражать свои мысли.

— Конечно, в твоих словах есть рациональное зерно, но в одном ты ошибаешься — я всем сердцем люблю Эну Рэмси. Сначала все было именно так, как ты предполагаешь, — мне просто хотелось поразвлечься. Эна оказалась под рукой, так почему бы не воспользоваться? Мне все равно нечем было заняться. — Трент поднял голову и посмотрел другу в глаза. — Но только с ней впервые в жизни я узнал, что значит настоящая близость с женщиной. Наверное, это звучит глупо, но я влюблен в нее по уши. Пусть она не похожа на других. Может, именно это и пробудило во мне такое сильное чувство.

Том долго вглядывался в лицо приятеля, пытаясь понять, не шутит ли он. Затем его некрасивое лицо расплылось в смущенной улыбке.

— В таком случае, извини, я был не прав. Желаю, чтобы у вас все получилось. Мир? — Том протянул руку.

Трент с радостью пожал ее и хлопнул друга по плечу:

— Мир.

Вскоре Том ушел, а Трент, перепрыгивая через несколько ступенек, помчался по лестнице, во все горло зовя Эну.

— Что случилось? Где пожар? — спросила девушка, выглядывая в коридор.

— Здесь.

Трент показал себе на грудь, завел ее обратно в комнату, пяткой закрыл дверь и заключил Рэну в объятия.

— Я хочу тебя.

— Трент!.. — смеясь и пытаясь вырваться из его сильных рук, взмолилась она.

— Прямо сейчас.

— Но, Трент, я не могу прервать…

Трент вновь склонился над ней. Опытные руки скользили по плавным изгибам ее тела. Трент уже знал, какие ласки доставляют особое удовольствие его любимой, и щедро использовал накопленный опыт.

Пожар, о котором говорил Трент, захватил и Рэну. О каком еще сопротивлении тут можно было говорить?..

Когда все закончилось, он еще долго лежал неподвижно, вдыхая цветочный аромат ее шелковистых волос. На улице уже стемнело, но и в сумерках Трент различал черты своей возлюбленной и недоумевал, почему Том не увидел, как она прекрасна. Густые длинные волосы рассыпались веером над ее головой, а нежная кожа излучала волшебный свет.

Вскоре Трент ощутил новый прилив желания. В этот раз все происходило медленно, нежность переполняла их.

Ни единой женщине не удавалось доставить ему такое наслаждение. На протяжении всего вечера Трент снова и снова утверждался в этой мысли, отметая все, что говорил ему старина Том.