Роман длиною в лето

ГЛАВА 2

Шоссе на юг пересекало равнину Ла-Манча, где когда-то давным-давно жил-был один из тех идальго, все имущество которого составляло фамильное копье, древний щит, тощая кляча и борзая собака.

Эти строки о старом добром Дон Кихоте всплыли в памяти Джейн. Провожая взором развалины старинных замков и возникавшие иногда на горизонте ветряные мельницы, которым славный герой некогда объявил войну, девушка погрузилась в мечтательное настроение.

Ей казалось, что пейзаж почти не изменился с тех далеких времен. Впереди расстилалась прокаленная солнцем земля, из которой торчали чахлые, с искривленными стволами маслины, дававшие скудный урожай. Сухая, потрескавшаяся почва казалась выжженной и бесплодной. Время от времени впереди появлялся шпиль церкви в очередной деревушке, как две капли воды похожей на те, которые остались позади. Над коричневой пыльной землей раскинулось высокое выцветшее бледно-голубое небо. Унылую вереницу бесконечных холмов иногда оживляли кусты колючего кустарника. Серое шоссе вытянулось длинной полосой, терявшейся вдали. Яркий солнечный свет слепил глаза, но жары не чувствовалось. Утренний воздух был чист и свеж.

Большая и мощная спортивная машина, сверкающая никелем, как новенькая песета, несла их по широкой скоростной магистрали. За рулем «Ламборджини» сидел довольный Хорхе. Джейн, устроившейся рядом с ним, нравилось, что сильный и прохладный встречный ветер развевает ее волосы.

Из Мадрида они выехали в шесть утра и хотели успеть в Кабо-де-лос-Анхелес к обеду. Путь был неблизкий: им предстояло преодолеть пятьсот пятьдесят километров. Вчера вечером Джейн не вернулась в гостиницу, а заночевала в особняке сеньоры Капдевила, чтобы с рассветом без задержек отправиться в дорогу. За ужином ее познакомили с Хорхе, и он произвел на нее приятное впечатление.

Сам Хорхе пришел в восторг от стройной блондинки и сразу же стал называть ее «мисс Джейн», словно малыш-первоклассник, хотя он уже давно вышел из этого возраста. Хорхе был рослым симпатичным юношей, который мог похвастать крепкой спортивной фигурой и шапкой густых вьющихся волос. Карие глаза с длинными ресницами, которые можно было принять за накладные – такими пушистыми они были, – смотрели грустно.

Всякий раз, когда во время ужина он обращался к Джейн, его лицо освещалось открытой, лучезарной улыбкой. В эти минуты Хорхе напоминал ребенка с картин Мурильо. Девушка ловила на себе саркастические взгляды Луиса Капдевилы и хмурилась. Она удачно избегала настойчивых ухаживаний Хорхе, который сверх меры пытался оказывать ей различные знаки внимания.

Сеньора, видя, как Джейн учтиво и мило выходит из затруднительных ситуаций, перестала волноваться и поняла, что темпераментный Хорхе всегда сможет получить достойный отпор. Сеньора обожала своего сына и гордилась им. Он был умен, хорошо воспитан, блистал прекрасными манерами, а теперь еще готовился получить прекрасное образование. Сеньора позволила Хорхе сесть за руль и вести машину весь путь до Кабо-де-лос-Анхелес. Она, Луис и младшие дети ехали в «Бёнтлк» следом.

Хорхе был неплохим водителем и уверенно вел «Ламборджини». Ему, как и Джейн, нравилась быстрая езда, и иногда на прямых участках дороги девушка разрешала Хорхе развивать большую скорость.

Она ожидала, что Луис Капдевила съязвит что-нибудь на их счет, когда они рассаживались по машинам, но он не проронил ни слова. Казалось, его что-то беспокоит. Причину его озабоченности Джейн поняла гораздо позднее.

В душе Джейн ликовала – она попала в прекрасную семью. Двойняшки просто очаровали ее.

Они оказались вовсе не избалованными, как она опасалась вначале. Инес и Луисито принялись упрашивать мать, чтобы та позволила им прокатиться на «Ламборджини», но сеньора и Хорхе не уступили их просьбам, конечно же, каждый на это имел свои личные соображения. Джейн была невероятно счастлива и от всего сердца благодарила профессора Харриса за то, что он дал ей отличные рекомендации для работы в семье Алисии Капдевила.

В Аранхуэсе они остановились, чтобы позавтракать в ресторанчике на берегу реки в тени высоких тополей. Им подали клубнику, свежеиспеченные, еще теплые булочки и густой, крепкий кофе со сливками, который так любила Джейн. Вскоре они подъехали к местечку Вальдепеньяс, где производили прекрасное виноградное вино. Затем дорога пошла вверх, и примерно через час они поднялись в отроги Сьерра-Морены. Далее их путь лежал через перевал Деспеньяперрос.

По дороге Хорхе описывал Джейн виллу в Кабо-де-лос-Анхелес.

– Дом стоит на окончании длинного и узкого полуострова. С внутренней стороны мыс омывают воды чистой и тихой лагуны. Лучшего места для подводной охоты не сыскать. А со стороны моря есть прекрасный пляж и удачное место для серфинга. Вам нравится серфинг, мисс Джейн? Надеюсь, вы им не занимались – мне не терпится научить вас кататься на доске по прибойной волне. А вообще-то, мисс Джейн, я хочу многому научить вас этим летом, – он бросил многозначительный взгляд на девушку.

«Мы еще посмотрим, кто кого будет учить!» – подумала Джейн, однако вслух произнесла:

– Нет, серфинг для меня в диковинку, и я буду рада, если ты мне все объяснишь и покажешь. Но не забывай, Хорхе, учитель здесь я, и основным нашим занятием станет английский язык. Отныне будешь говорить со мной только по-английски. Забудь про испанский, договорились?

– Но, мисс Джейн, – бурно запротестовал Хорхе, – это нереально, чувства, например, можно выразить только на испанском. Никакой другой язык, и английский в том числе, не способен передать все оттенки эмоций, переживаний. Слова потеряют свою прелесть, если их произнести, к примеру, не на испанском, а на вашем родном языке – на английском.

– Повтори, что ты рассказывал о Кабо-де-лос-Анхелес на хорошем английском, – настояла девушка.

Юноша понурил голову и монотонным голосом забубнил:

– Дом расположен прямо на песчаной косе. Он белого цвета. Со всех сторон обнесен высокой стеной. С веранды открывается вид на море. Вокруг дома разбит сад и цветники – предмет маминой гордости. Ей нравится ухаживать за растениями. Иногда, если я провинился, мне приходится копаться в земле. Дядя Луис поручает мне какую-нибудь нудную работу, например, подстричь газон, посадить куст и прочую чепуху. Как и всем, мне тоже иногда не везет. Вы меня понимаете?

– О да! Не сомневаюсь, что это «иногда» случается ежедневно, – съязвила Джейн.

– Почему вы так думаете? – Он сделал вид, что смертельно оскорбился, и надул губы. Но девушка знала, что он больше смотрит на нее, чем на дорогу. Хорхе буквально поедал ее глазами, медленно, кусочек за кусочком. Он находил, что у нее удивительно привлекательная фигура. Испанки обычно ниже ростом, и среди них не встретишь ни одной с бесподобными, роскошными русыми волосами.

Джейн чувствовала себя неуютно под его жадным, оценивающим взглядом. Она подумала, что вскоре он пустит в ход и руки – это вопрос времени. Ей придется быть начеку и вести себя с ним осторожно и осмотрительно. Если она станет обращаться с ним как с подростком и скажет ему «сначала подрасти», то Хорхе будет на нее обижаться и успехов в его обучении она не добьется.

Девушка ломала голову, как удержать юношу на безопасном расстоянии и не потерять его заинтересованности и доверия. Она с благодарностью вспомнила отца, который научил ее игре в шахматы и поняла, что с этого момента ей нужно всегда находиться в выигрышном положении и опережать Хорхе хотя бы на один ход.

Машина поднималась по горной дороге среди красных скал. Юноша убеждал Джейн, что местный мрамор самый лучший и славится по всей Испании.

– Наверху мы остановимся, и я покажу вам чудесный вид, открывающийся на округу, – пообещал Хорхе.

Когда достигли вершины, он притормозил на обочине, и они выбрались из машины. Джейн застыла пораженная величественной красотой.

В голубой дали вздымались белоснежные пики. Ближе виднелись лесистые склоны, поросшие дубом, вязами и лавром. Воздух благоухал ароматом горных трав. Быстрый прозрачный ручей срывался вниз сверкающим каскадом и стремительно бежал дальше, чтобы в долине слиться в едином потоке с водами Гвадалквивира.

– Мисс Джейн, смотрите – орел. Девушка подняла голову и увидела одинокую птицу, широкими кругами планирующую в теплых восходящих потоках на фоне синего неба.

– В этих краях отменная охота, – сказал Хорхе. – Здесь встречаются олени, горные козы и даже волки. Но волков, правда, осталось уже мало.

Они вернулись к машине и продолжили путь. Вскоре граница Андалусии осталась позади. Автомобиль Луиса они потеряли из виду почти сразу же, как только выехали из Мадрида.

– Он часто ездит по этой дороге и знает ее как свои пять пальцев. – Хорхе успокаивал девушку. – Наверное, он обогнал нас в пути. Не беспокойтесь за него. Что касается меня, то пусть наше путешествие на юг длится хоть вечно, лишь бы вы были рядом. – Он выразительно глянул на Джейн. Она не ожидала столь быстрого развития событий и, чтобы сменить тему, спросила его:

– Ты позволишь мне сесть за руль?

– А раньше вам доводилось управлять спортивным автомобилем? – Он буквально молился на свою шикарную машину и не хотел доверять ее никому.

– Да. Я ездила на машине брата, у него «Астон-Мартин». Он профессиональный гонщик, его зовут Марк Эллиот.

– Невероятно! – Хорхе даже покраснел от волнения. – Так он ваш брат? Я был в Монако. когда он получил «Гран-при». Должен сказать, более сильного гонщика я не знаю! Мисс Джейн, если вы учились вождению у него, то мой автомобиль к вашим услугам.

Он остановился на обочине. Джейн потянулась было к ручке двери, когда Хорхе бурно запротестовал:

– Нет-нет! Совсем не обязательно выходить из машины. Перебирайтесь через меня!

Руками он поддерживал ее за талию, пока она пересаживалась на его место. Хорхе оказался на удивление сильным. Он попытался притянуть девушку к себе и обнять ее, но Джейн удалось вырваться и втиснуться между ним и дверцей. Хорхе вздохнул и передвинулся на сиденье пассажира.

– Так, сейчас я разберусь с управлением. – Джейн изучила приборную панель и несколько раз нажала на педали. – Здесь у нас зажигание и коробка скоростей.

Она запустила двигатель, машина мягко тронулась с места, и они выехали на шоссе. Девушка плавно увеличила скорость и перешла на повышенную передачу. Автомобиль представлял собой последнее слово техники, и управлять им Джейн доставляло удовольствие. Ей всегда нравилась быстрая езда.

Она почувствовала, как ее переполняет ликующая радость, глаза ее засверкали. Встречный ветер растрепал и распушил хвостом ее волосы. Хорхе задохнулся от восхищения, признав, что она похожа на отважную, воинственную валькирию, несущуюся над полем брани. Вот это девушка! Есть ли что-нибудь на свете, с чем она не могла бы справиться? Рядом с ней его подружки явно проигрывали.

Через некоторое время, далеко впереди Джейн заметила автомобиль Луиса. На дороге, куда они свернули со скоростною шоссе, машин попадалось заметно меньше. Джейн пристроилась за тяжелым грузовиком и некоторое время послушно следовала за ним Но тут неожиданно открылся свободный участок дороги, и Джейн почувствовала острое искушение догнать мелькавший вдали «Бентли».

Она машинально выжала педаль газа, рассчитав расстояние и скорость для маневра. Деревья, стоявшие вдоль обочины, быстро замелькали, грузовик остался позади.

Когда она поравнялась с машиной Луиса, то увидела детей, которые во все глаза восторженно смотрели на нее и что-то оживленно говорили сеньоре. Конечно, их слов не было слышно, но можно было догадаться, что они в один голос кричали: «Мама! Дядя Луис! Посмотрите, мисс Джейн ведет машину Хорхе. Она вот-вот нас обгонит!»

Джейн понимала, что ее поведение сродни детскому упрямству, но уже не могла остановиться. И она честно призналась себе, что ей доставило большое удовольствие видеть, как зло сверкнули глаза Луиса. Оставив позади «Бентли» и посигналив на прощание, они умчались вперед.

– Здорово! – воскликнул Хорхе. – Мисс Джейн, вы великолепно водите машину. Мне кажется, это лето сулит нам с вами незабываемые приключения.

Вскоре она уступила юноше место за рулем, и ровно в три часа дня машина подъехала к окруженному белой стеной дому, казавшемуся оазисом среди пустыни. Через высокие железные ворота они въехали во внутренний двор.

После унылой, пыльной дороги Джейн поразило обилие зелени и цветов в саду, посредине которого в тени пальм бил небольшой фонтан. Хорхе притормозил около красивого дома, выстроенного из светло-серого камня. Он манил и обещал дать желанную после долгой дороги прохладу. Внутри пол был выложен мраморной плиткой, а стены выбелены. В комнаты через раскрытые окна проникал из сада аромат цветов.

Из столовой доносился аппетитный запах овощных салатов, приготовленных к ленчу. Море, ласковое, лазурное, было в двух шагах. К нему через сад вела тропинка. На песчаном берегу стояла беседка, по ступеням которой можно было спуститься на небольшой причал. Джейн испытывала непреодолимое желание скинуть пыльную одежду и окунуться в теплое море.

В отведенной ей комнате она быстро переоделась в купальный костюм. Впечатления от поездки переполняли девушку. Она пробежала по тропинке к беседке, спустилась к причалу, с ходу нырнула в волны и быстрым кролем поплыла к платформе, покачивающейся на волнах метрах в двухстах от берега. Взобравшись на горячие доски, Джейн растянулась под солнцем. Когда на нее упала чья-то тень, Джейн открыла глаза и увидела улыбающееся лицо Хорхе.

– Мисс Джейн, а плавать вас случайно не Марк Шпиц учил?

Джейн рассмеялась и, набрав пригоршню воды, плеснула на Хорхе, который ответил ей тем же, а после предложил:

– Давайте до берега наперегонки? – Не успев закончить фразу, он соскочил с платформы и мгновенно, словно юркий морской котик, исчез в волнах.

Джейн вскочила на ноги, оттолкнулась и бросилась вдогонку. Через секунду она настигла его, затем уверенно обогнала и первой выбралась на песок. Немного наклонившись вперед, она потряхивала руками, чтобы дать стечь воде, когда почувствовала, что на плечо ей легла тяжелая рука.

Девушка обернулась и увидела суровое лицо. Луиса Капдевилы. Он переоделся в светлые брюки, темно-синий блейзер и белоснежную рубашку. На шее небрежным узлом был повязан шелковый платок. Его черные глаза сверкали огнем, и Джейн показалось, что он собирается испепелить ее взглядом.

Девушка почувствовала внутри неприятный холодок и напряглась. Она откинула со лба мокрые волосы, и вода ручьем заструилась по ее плечам. В этот момент она была похожа на златовласую русалку, вышедшую на берег. Нейлоновый купальник плотно облегал ее стройное тело.

Хорхе собирался сказать ей, что она похожа на морскую фею из сказок, но вовремя прикусил язык, заметив, что его дядя мрачнее тучи, и благоразумно ретировался.

– Итак, мисс Эллиот, вы ничего не хотите мне сказать? – Голос Луиса Капдевилы звенел от негодования.

– В отношении чего? – осторожно полюбопытствовала Джейн.

– Я говорю о вашей сумасшедшей гонке. Мой племянник-балбес доверил вам руль спортивной машины. Вы неслись по дороге, которая абсолютно не годится для скоростного вождения. Могло произойти несчастье.

– Ах, вы об этом. – Джейн пренебрежительно усмехнулась. – Значит, обвиняете меня в рискованном вождении?

– Никак иначе назвать вашу глупую выходку я не могу. Вы мчитесь на бешеной скорости в автомобиле, возможности которого вы не знаете, по опасной, незнакомой вам дороге. И будете утверждать, что это нормально? От Хорхе я мог бы ожидать подобное, но только не от вас. Мисс Эллиот, вы не ребенок. Хотели его сразить своим умением водить машину? Что же, у вас это получилось.

– Почему вы так думаете? – Голос Джейн был подозрительно спокоен.

Луис смерил ее взглядом.

– Я видел, какими влюбленными глазами он смотрел на вас.

Девушка зарделась.

– Всего лишь вчера вы сказали, что он предпочитает ласковых кошечек, а не тигриц с острыми когтями. – Зеленые глаза Джейн вспыхнули огнем. – Я хорошо умею водить машину. Моим учителем был мой брат Марк Эллиот, известный гонщик-профессионал. Он говорит, и я думаю, вы должны считаться с его мнением, что я хороший водитель. Я за рулем с восемнадцати лет и прекрасно знаю, сколько опасностей таит дорога. – Голос Джейн дрожал от возмущения. – Попрошу вас об одной любезности: вам придется смириться с тем, что в некоторых вопросах я достаточно компетентна. Я не совершаю поступков, вызванных прихотью или желанием покрасоваться, а берусь только за то, что я умею делать хорошо. Сегодня я села за руль автомобиля Хорхе, потому что знала – я умею водить машину такого класса, а не потому, что мне захотелось промчаться по шоссе с ветерком. Почему вы упорно продолжаете думать обо мне как о сумасбродке, пытающейся что-то доказать миру. Я никому не собираюсь ничего доказывать!

– Неправда. – Луис отмахнулся от нее, как от назойливого комара. – Так что все-таки вы можете привести в свое оправдание?

– В тот момент мне нужно было поступить именно так, а не иначе. Этого требовали обстоятельства, – вызывающе ответила Джейн.

– В этом доме бы должны делать то, что я считаю нужным, – решительно заявил Луис.

– Если вы полагаете, что я не соответствую вашим требованиям, то зачем вы нанимали меня? Уволить меня не поздно и сейчас, – вспылила Джейн.

– Я сделаю это тогда, когда сочту необходимым, – спокойно ответил Луис и погрузился в раздумья.

Джейн показалась странной быстрая смена его настроения, но гнев все еще душил ее, и она не обратила на это должного внимания.

– Я не знал, что Марк Эллиот – ваш брат. Почему вы раньше не сказали мне об этом? – миролюбиво продолжил Луис. – Он великолепный гонщик. Если Марк был вашим учителем, то, могу поспорить, ему удалось сделать из вас водителя-профессионала. Итак, – он продолжал внимательно ее изучать, – вы беретесь делать что-либо только в том случае, когда уверены в своих силах. Я правильно понял? – Не дожидаясь ответа, он повернулся и бросил ей: – Вам следует переодеться к ленчу.

Столь неожиданная развязка повергла девушку в немое изумление. Она проводила взглядом его удаляющуюся фигуру.

«Боже, что за несносный тип! – Джейн вновь закипела от негодования. – Невыносимый, заносчивый!»

Она стиснула зубы и, перепрыгивая через две ступеньки, поднялась в сад и прошла в дом. Ее охватило непреодолимое желание что-нибудь разбить – фарфоровую вазу, например, и хорошо бы о его голову. В раздражении она подумала, что лето ей предстоит трудное. По каждому пустяку он будет к ней цепляться и выговаривать. Похоже, ему доставляет удовольствие выводить ее из себя.

«Не на ту напал! – проворчала про себя Джейн. – Это тот самый случай, когда говорят – нашла коса на камень. Теперь только искры полетят. А где искры, там жди огня».

Она расчесывала волосы перед зеркалом. Ее щеки гневно пылали, но одновременно она чувствовала странное, необычайное возбуждение. Присутствие Луиса волновало ее и заставляло сердце в груди биться быстрее. «Нужно вести себя осмотрительнее и не давать ему повода для стычек», – размышляла девушка. Она еще раз взглянула в зеркало, вздохнула и отправилась на поиски сеньоры, чтобы извиниться.

– Мне искренне жаль, я не хотела вас огорчать. – Она горячо оправдывалась перед сеньорой. – Я даже не представляла, что вы можете так сильно разволноваться.

– Дело вовсе не во мне, – удивленно воскликнула сеньора. – Я и не сомневалась, что вы хорошо водите машину. А вот самолюбие Луиса пострадало. Когда вы обогнали нас на дороге, он рассердился и решил задать вам взбучку. Мисс Джейн, вы должны понять его – он не привык, чтобы ему дерзили. А ваше поведение и независимый, гордый дух просто ставят его в тупик. Однако Луис все же сказал мне, что вы незаурядная личность.

Джейн потеряла дар речи и остолбенела.

– Да-да. Он находит, что в вас удачно сочетается остроумие с оригинальностью, детская беспечность и серьезность. Короче говоря, вы заинтересовали его. – Сеньора посмотрела на нее с завистью. – Я завидую вам, мисс Джейн. Мне нравятся ваши суждения о жизни, широта взглядов и непринужденность, с какой вы общаетесь с людьми. Если бы я только умела хоть половину из того, что умеете вы! – горестно воскликнула сеньора. – Если бы у меня была хоть часть ваших способностей, то я... я... Увы – мне никогда ничего не разрешали. Я всегда находилась под ласковой, но неусыпной и плотной опекой родителей. А потом приходилось постоянно учитывать мнение знакомых, общества. Вы – счастливый человек, мисс Джейн.

Растроганная девушка наклонилась и поцеловала ее в щеку.

– Вы очень добры ко мне, и я рада, что понимаете меня.

Прошу вас, мисс Джейн, – сеньора коснулась ее руки тонкими ухоженными пальцами, украшенными кольцами, – внимательно следите за своими словами и не противоречьте моему деверю. Иногда он бывает очень суров, у него непростой характер. Похоже, отношения между вами сейчас складываются не самым лучшим образом. Позже Луис, возможно, свыкнется с вашим поведением, с вашим характером. Он уже восхищается вами. Да-да, не сомневайтесь в моих словах. – Она перехватила недоверчивый взгляд Джейн. – Он с уважением относится к тем, у кого хватает мужества отстаивать свои убеждения, даже если они не всегда совпадают с его взглядами. Ему нравятся люди, которые уверены в своей правоте и способны доказать ее.

Как, например, я, – горько усмехнулась Джейн.

– Возможно. Дайте ему время, мисс Джейн. Вы для него загадка. В Испании слабый пол, как бы это сказать... – Сеньора наморщила лоб. – Одним словом, мы менее строптивы. Так уж сложилось, что традиционно на нас лежит домашнее хозяйство и забота о детях. Нами восхищаются, нас защищают и...

– Держат в клетке, – не сдержалась Джейн.

– Скорее нас опекают. Знаете, иногда милая улыбка и нежный женский взгляд могут творить чудеса.

– А как насчет сокровенной мечты, устремлений, способностей, таланта? Похоронить их в сундуке вместе с красиво вышитым бельем? Меня, например, этот путь не устраивает, Я не могу спокойно сидеть и заниматься рукоделием.

– От вас этого и не требуется. Просто лучше немного подумать, прежде чем действовать, по крайней мере, когда Луис находится здесь. Он не пробудет с нами долго. У меня нет никаких сомнений в отношении вас, и я вам полностью доверяю. Вы понравились мне и моим детям при первой же нашей встрече. Но Луис...

– Я поняла, – осторожно произнесла Джейк, – и постараюсь последовать вашему доброму совету. Я тоже испытываю ко всем вам самые теплые чувства.

Ни во время обеда, ни позднее, за ужином, Луис не вспоминал о досадной размолвке, случившейся между ними. Он был чрезвычайно предусмотрителен, тактичен, но несколько озабочен. Джейн, понаблюдав за ним, пришла к выводу, что его, вероятно, беспокоят дела, оставленные в Мадриде.

Она признала правоту сеньоры. Человеку, воспитанному в традициях, которые веками не изменялись, нелегко смириться с тем, что кто-то нарушает его представления о жизни, проповедует новый взгляд на то, что прежде казалось не просто устоявшимся и незыблемым, но и единственно правильным. Для испанцев женщина существует как объект поклонения – ею восхищаются, о ней трепетно заботятся.

Джейн не помнила, кто именно сказал, может, то был Гойя, что в церкви испанка – святая, на улице – почтенная дама, в постели – бесовка. Эти слова характеризовали испанок как нельзя лучше. Девушка, подумав, хмыкнула: «А какому, интересно, типу женщин отдает предпочтение Луис: святой, почтенной даме или бесовке?»

Должно быть, потому, что она слишком пристально его разглядывала, Луис поднял глаза и поймал ее взгляд. Джейн смутилась и покраснела. Она уткнулась в свою тарелку и до конца ужина чувствовала на себе пронзительный взгляд его черных глаз.

Девушка не уставала твердить себе: «Считайся с нравами этой страны и помни: ты не дома». По мнению большинства испанцев, современные женщины слишком независимы и самостоятельны, что просто неприлично. Луис воспитан в консервативных традициях, и это многое объясняет.

Джейн уже не могла думать о чем-либо другом. Как ни пыталась она отвлечься, мысли ее вновь и вновь возвращались к Луису. Он, безусловно, весьма обаятелен. Но почему он еще не обзавелся собственной семьей? Наверное, ему мешают дела. А может, он не женится по каким-то другим соображениям? Женщина у него уж точно есть. Возможно, даже невеста. Его красивый и мужественный облик не вяжется с образом монаха-затворника. Следует присмотреться к нему внимательнее и выяснить, какой тип женщин ему нравится больше.

Джейн усиленно соображала, как показать Луису, что она совсем не горит желанием конфликтовать с ним, что это происходит помимо ее воли. Изменить себя Джейн не могла и не хотела. Она унаследовала от отца практичность, ум и трезвый взгляд на вещи. Многому ее научил и старший брат, неугомонный и вечно увлекающийся.

В понедельник после полудня Луис уехал в Мадрид. Девушка вздохнула с облегчением, когда увидела, что они остались одни. Однако в последующие дни она обнаружила, что постоянно вспоминает о нем, что его образ непрестанно ее преследует.

Утром после завтрака два часа посвящались занятию английским языком с Хорхе. Джейн удавалось сдерживать его темперамент, хотя это была нелегкая задача. Голова юноша была занята только мыслями о Джейн.

К своему удивлению, девушка поняла, что с нетерпением ждет приезда Луиса, и совсем не потому, что Хорхе вел себя более сдержанно, если его дядя был поблизости. Ее сердце учащенно забилось, когда в пятницу днем они встретились. Джейн и дети возвращались с прогулки по берегу моря, где они собирали выброшенные прибоем диковинные раковины для коллекции Луисито.

Луис Капдевила, сидевший в беседке в плетеном кресле, поднялся и поздоровался с девушкой:

– Добрый день, мисс Эллиот.

Дети рассмеялись и в один голос радостно завопили:

– Дядя Луис, зови ее как мы – мисс Джейн.

– Ну что ж, я не против. Здравствуйте, мисс Джейн.

В его устах ее имя прозвучало необычайно мило, даже ласково, и она ощутила в груди знакомый трепет.

– Ты не говорил, что приедешь сегодня, – обиделась маленькая Инес. – Почему ты нас не предупредил?

– Я хотел преподнести вам сюрприз. – Луис улыбнулся и посмотрел на Джейн, пытаясь понять ее реакцию.

Девушка встретилась с ним глазами и по его приветливому виду догадалась, что сегодня он настроен вполне дружелюбно.

– Сколько времени ты пробудешь с нами? – со свойственной ребенку прямотой и настойчивостью продолжала задавать вопросы Инес.

– Я уеду в понедельник утром.

– Обычно ты никогда не приезжал на выходные дни, – не оставляла его в покое племянница.

– Раньше меня задерживали дела в Мадриде и у меня просто не оставалось свободного времени.

– Получается, что сейчас оно у тебя есть? – допытывалась Инес.

– Ты что, прогоняешь меня? – рассмеялся Луис.

– Нет-нет, что ты. Не уезжай! Мисс Джейн тоже хочет, чтобы ты остался.

Девушка заметила, как в его глазах зажегся огонек, когда он вкрадчивым голосом поинтересовался:

– Это правда, мисс Джейн?

– Да, конечно. – Она улыбнулась, удивившись тому, что совсем не покривила душой, когда произнесла эти слова. Его присутствие в доме странным образом воодушевляло ее и поднимало ей настроение. Она задалась вопросом: зачем он вернулся? Инес сказала, что раньше он редко приезжал на выходные. Действительно, проехать тысячу с лишним километров за три дня – довольно утомительно. Быть может, он хотел проверить, насколько успешно она справляется с работой? Но проще было бы позвонить по телефону сеньоре.

«Пора остановиться и не ломать голову в догадках, – подумала Джейн. – Его мысли я не прочту, да и незачем мне их знать! У него свои дела, у меня – свои. Всю неделю он провел в душном городе, устал, а сейчас хочет отвлечься от забот и спокойно отдохнуть на своей вилле с родными людьми. Стоит прекрасная пора – начало лета. Почему бы ему не отдохнуть у моря?»

Однако после обеда Луис не остался в прохладном доме в обществе сеньоры, а присоединился к Джейн с детьми, когда они отправились на прогулку. На берегу он предложил всем поплавать на катамаране. Потом они долго гуляли по прибрежной косе в поисках редких ракушек для своего маленького тезки, который мечтал стать морским биологом. Вместе со всеми Луис бродил по колено в воде, увлеченно разыскивая под камнями маленьких крабов и морских ежей. Не меньше, чем дети, он радовался найденным красивым актиниям, причудливым водорослям и пойманным крошечным рыбкам. А выловив морского конька, позвал Джейн посмотреть на это крсхотное чудо.

– Посмотрите, нам повезло! – радостно воскликнул Луис. В пригоршне прозрачной морской воды плавало миниатюрное создание.

Джейн затаила дыхание.

– Он прекрасен, – чуть слышно выдохнула она.

– А раньше вам не доводилось их видеть? – удивился Луис.

– В холодном Северном море они не водятся, – вздохнув, ответила Джейн.

Маленький Луис торопливо бежал к ним, поднимая сверкающие брызги. Увидев морского конька, он радостно закричал:

– Мы возьмем его домой и пустим в аквариум! Девушка наполнила водой пластиковый пакет, и Луис Капдевила осторожно выпустил в него морского конька. Случайно их руки соприкоснулись. Джейн резко вздрогнула, как от удара током, и чуть не упустила ценный трофей.

– Осторожнее, мисс Джейн! – в один голос испуганно заверешали дети. Джейн, избегая смотреть на Луиса, перетянула узлом пакет и отнесла его в большую плетеную корзину, где они хранили другие находки.

Луис Капдевила не отказался пойти вместе с ними и на ярмарку, которая открылась в ближайшем поселке. Там они ели горячие пончики и мороженое. Затем он наблюдал за соревнованием в стрельбе между Хорхе и Джейн, из которого девушка вышла победительницей, получив в качестве приза бутылку шампанского. Затем он сам принял участие в таком же состязании с Джейн и оказался стрелком более удачливым, чем она.

Девушка предложила ему провести повторный тур.

– Мисс Джейн, у вас меткий глаз. – Луис признал ее ловкость. Затем он добавил: – Пара очаровательных глазок.

Джейн отвернулась, почувствовав необычное волнение, от которого у нее закружилась голова.

В воскресенье с утра была ветреная погода. Хорхе сбегал на берег, надеясь, что можно будет заняться серфингом. Вернувшись, он обратился к Джейн:

– Море бурное, волны – просто фантастика! Представьте, как вы ныряете в приближающуюся волну и разрезаете ее. Незабываемое ощущение. Вам обязательно понравится.

Джейн украдкой бросила взгляд на Луиса, который небрежно заметил:

– Вы хорошо плаваете, мисс Джейн, но это занятие для людей не робкого десятка.

Этих слов было достаточно, чтобы задеть ее самолюбие. Она немедленно согласилась пойти на пляж.

– Не пускайте в воду детей! – крикнула им вдогонку сеньора.

На берегу Джейн охватило радостное возбуждение. Она не замечала даже резкого ветра, налетавшего с моря. Могучие волны вздымались, как вставшие на дыбы лошади. Нужно было улучить момент, когда на тебя катится огромный вал, поднырнуть под него и выйти с другой стороны. Несколько раз ей не удавалось выждать нужного мгновения, и тогда бурун подхватывал ее и выбрасывал на песчаный берег, как пушинку.

Одна волна оказалась столь мощной, что сначала подняла ее, затем резко швырнула вниз и накрыла с головой. Беспомощная, как слепой котенок, она ударилась о Луиса. Пока волна шла к берегу, их беспорядочно крутило и вертело, словно они были в гигантской стиральной машине. Напоследок их выбросило на песок, смеющихся и сдавшихся на милость стихии.

В понедельник после завтрака Луис Капдевила уехал, Джейн испытывала одновременно и грусть, и радость. Она не могла точно определить, как-то назвать, что в тот момент ощущала, но то, что вся неделя показалась ей очень долгой и она с нетерпением ждала уик-энда и возвращения Луиса, было ясно как божий день. Она мечтала наконец с ним увидеться. А когда в пятницу вечером он не приехал, Джейн почувствовала себя глубоко несчастной и готова была расплакаться от отчаяния. На следующее утро, когда она спустилась к завтраку, Луис сидел за столом, пил дымящийся кофе и читал газету. У нее засосало под ложечкой, потом перехватило дыхание и пропал голос.

– Ой, здравствуйте! Когда вы приехали? – запинаясь, произнесла она.

– Час назад. Я люблю ездить ночью. Испытываешь удивительное чувство, когда по горной дороге поднимаешься навстречу звездам, сияющим в темном небе. Да и машин на шоссе мало.

– Должно быть, вы ужасно устали? – Да нет, не больше, чем обычно.

Джейн обрадовалась его приезду. Помимо приятного волнения, которое вызывало его присутствие, она получала искреннее удовольствие от разговоров с ним. Он был прекрасным собеседником. Дети его любили и приходили в восторг, если он принимал участие в их прогулках.

Инес и Луисито беспрекословно его слушались, полностью доверяли ему свои секреты. Они прекрасно знали, насколько далеко им позволено заходить в своих шалостях и когда следует остановиться, чтобы не рассердить своего дядю. Как и дети, сеньора полностью полагалась на Луиса, не держала от него секретов и делилась своими мыслями. Хорхе был единственным человеком, кто еще как-то пытался сопротивляться его властности, но и ему приходилось считаться с волей Луиса.

С Джейн Луис был мил и обходителен. Иногда ей казалось, что она серьезно увлеклась им и что вот-вот безумно в него влюбится. Она всячески сопротивлялась этому, и погасить в своем сердце пока еще тлеющий, но готовый вспыхнуть в любой момент огонь любви ей пока удавалось.

Наблюдая за девушкой, сеньора видела, как она быстро расположила к себе детей и стала всеобщей любимицей. Алисия Капдевила была рада, что профессор Харрис, друг Луиса, рекомендовал им именно Джейн.

Из довольно милой, симпатичной девушки она, словно по волшебству, превратилась в красавицу. Щедрое солнце окрасило ее кожу ровным золотистым загаром. От нее исходили волны энергии, юного задора и здоровья. Светло-русые волосы, которые она ежедневно ополаскивала в пресной воде после купания в море, всегда выглядели блестящими и шелковистыми. Изумрудно-зеленые глаза были добры и излучали мягкий свет, шедший, казалось, из глубины души. И это делало ее необыкновенно привлекательной и сказочно обворожительной, а ее движения отличались неуловимой природной грацией. Сеньора так и не смогла понять, как Джейн удавалось сочетать непринужденную живость и пленительную женственность.

Хорхе был оглушен, ослеплен и покорен ее красотой. Однажды вечером, когда она появилась к ужину в свободном, ниспадающем складками платье бледно-розовых и палевых тонов, сраженный юноша сравнил ее с бутоном розы, который только-только раскрыл свои нежные лепестки и превратился в благоухающий цветок. Джейн сердечной улыбкой поблагодарила его за комплимент. Вся эта сцена происходила на глазах Луиса.

Сеньора потеряла покой, и ее стало одолевать беспокойство. Луис был чрезвычайно привлекательным мужчиной, но он отличался сложным характером. Она опасалась, что Джейн будет ужасно разочарована в своих чувствах. Ведь Луис может нанести глубокую душевную рану молодой девушке, если между ними завяжется роман.

Алисия Капдевила не слышала, чтобы о Луисе отзывались, как об утонченном соблазнителе, покорителе женских сердец. Но что-то изменилось в его душе, чего она не могла понять: он стал часто приезжать в Кабо-де-лос-Анхелес, гораздо чаще, чем обычно; ходил вместе с Джейн и детьми на прогулки, к которым был равнодушен в былые годы, с интересом поглядывал на Джейн. Это пугало ее. Раньше он редко навещал их на побережье, не то что теперь. В этом месяце он не пропустил ни одного уик-энда.

Очаровательная мисс Джейн стала всеобщей любимицей. Свободно, изящно она скользила в воде. И всем без исключения нравилось наблюдать, как она плавает. Сеньору мучило беспокойство, когда она видела, что Луис, как и Хорхе, не отрывает взгляда от ее стройной фигуры. В том, что между девушкой и ее старшим сыном не возникнет ничего серьезного, она была уверена.

Джейн уже сумела его «приручить». Другое дело – Луис. Он взрослый мужчина, у него на двадцать лет больше жизненного опыта, чем у Хорхе. Он встречался с женщинами, гораздо более искушенными в сердечных делах, чем Джейн.

Например, Кета дос Сантос. Утонченная, томная красавица, всегда в безупречных нарядах, всегда прекрасно выглядит. Перед ее выходом в общество подготовкой туалетов занята целая команда служанок, а на сооружение прически уходит не один час. Она упадет в обморок, если ее попросят облачиться в выцветшие, линялые джинсы или шорты, блузку из хлопка, купленную в магазине готового платья, белые парусиновые тапочки – во все то, что не считает зазорным носить Джейн. Кета не может появиться на людях, не затратив уйму времени на макияж, как и купаться в море без шапочки, а затем просто встать под душ и высохнуть на солнце.

Инес нравилось расчесывать и заплетать волосы Джейн в длинную косу, украшать ее красными гвоздиками и розами. Как-то раз, когда ее дочь с сосредоточенным видом крутилась вокруг Джейн с расческой и зеркалом в руках, сеньора случайно перехватила взгляд Луиса, устремленный на девушку, и у нее похолодело внутри.

Она заметила, что с Луисом в последнее время творится что-то странное, даже загадочное. Нельзя сказать, что он замкнулся в себе – наоборот! По-прежнему были слышны в доме его шутки и веселый смех, но она чаще обычного стала находить его погруженным в тяжелое раздумье. На ее вопросы он отвечал невпопад и рассеянно. Но с Джейн Луис был неизменно корректен. Он с удовольствием вел с ней беседы, иногда шутил, и было видно, что им интересно беседовать и нравится находиться в обществе друг друга. Сеньора поспешила сделать утешительный для себя вывод – их взаимная неприязнь исчезла. Они забыли об острых разногласиях и размолвках и перестали обмениваться резкими, колкими замечаниями. Кажется, между ними установились вполне дружеские отношения.

Но сеньору беспокоило другое: она заметила, как изменилась Джейн, которая в его обществе почувствовала себя женщиной, причем желанной.

Все эти наблюдения и выводы ее очень тревожили. Однако она не переставала полагаться на благоразумие Луиса. Он никогда не стремился обидеть или уязвить самолюбие Джейн. Куда подевалось его насмешливое к ней отношение? Зачем он так часто наведывается в Кабо-де-лос-Анхелес? Неужели ему нужна Джейн? Ведь она еще очень молода, а Луису ни много ни мало, а тридцать восемь.

Он никогда не испытывал недостатка внимания со стороны женщин. Наоборот, они буквально преследуют его, и ему есть из кого выбирать. Но сеньора подозревала, что его чувства к Джейн более нежные, более глубокие, и это ее беспокоило. Алисия знала, что о своих размышлениях лучше ему ничего не говорить, и решила ни во что не вмешиваться, но спокойно наблюдать за естественным развитием событий.

Время бежало. Ежедневно Джейн прилежно занималась с Хорхе. Она держала свое слово и разговаривала с ним только по-английски, и он уже мог похвастать значительными успехами. Двойняшки также не отставали от него. Их английское произношение заметно улучшилось.

Сеньора любила проводить время на открытой веранде, куда долетало веселое щебетание детей, строивших вместе с Джейн на берегу замок из песка с мощными крепостными стенами, с высокими башнями, над которыми развевались разноцветные бумажные флажки. Вокруг замка они разбили огромный сад, используя вместо деревьев причудливые раковины. В другие дни до нее доносились их веселые возгласы, когда они играли на пляже в мяч или ныряли в прозрачную воду лагуны, чтобы достать со дна монету. Мисс Джейн умела увлечь детей и каждый раз придумывала для них новые игры.

Хорхе не отставал от девушки ни на шаг. Он так и норовил дотронуться до нее, обнять за талию, запечатлеть быстрый поцелуй на щеке или шее. Он приглашал Джейн на вечеринки к своим друзьям, а иногда всей компанией они выходили в море под парусом или устраивали пикники на берегу. Он влюблялся и отчаивался с каждым днем все сильнее и сильнее, и Джейн было жалко смотреть на его страдания.

Погода стояла чудесная. По утрам их встречало чистое небо, не омраченное ни единым облачком, и спокойная гладь моря. Жители соседнего поселка со временем познакомились с Джейн и полюбили «белокурую англичанку», так они прозвали девушку. Им нравилось, что она свободно говорит по-испански, и они по достоинству оценили и воспринимали как комплимент ее любовь к их стране.

Часто вместе с Хорхе они ходили в единственный в поселке магазин, истинное царство ароматов и запахов, в котором продавалось все, начиная от гитарных струн и кончая вяленой треской. Внутри магазина по стенам и с потолка свисали связки чеснока, косы лука и пучки пахучих трав, копчености, разнообразные колбасы и окорока, а на прилавках лежали круги сыров и полные свежих фруктов подносы, среди которых Джейн обожала чиримойю с нежным, непередаваемым вкусом и хрустящими черными крупинками семян. В углу магазина горой были навалены зеленые арбузы.

В ранние часы серого утра она вместе с Антонией, служившей в доме кухаркой, совершала набеги на рыбные ряды, где любила сначала азартно поторговаться с рыбаками, а затем, договорившись о цене, купить шевелящихся крабов, блестящих тунцов, устриц и кальмаров.

Она умела располагать к себе людей. Никто не оставался равнодушным при виде ее светящегося открытой улыбкой лица, озорных глаз и жизнерадостности. Джейн всем сердцем полюбила Испанию и даже прониклась ее духом. Как-то вечером, за ужином, Луис в шутку сказал ей:

– Наверное, в душе вы стали испанкой. Джейн с серьезным видом ответила:

– Иногда мне кажется, что так оно и есть. Тут я не ощущаю себя иностранкой.

– Вы были бы не против жить здесь... э... постоянно? – Он пытливо посмотрел на нее.

– Думаю, что я смогла бы жить в Испании, – не задумываясь, ответила Джейн. – Мне нравится здесь все.

Он удивленно поднял бровь и произнес: – Все?

Она встретилась с его глазами, отвела смущенный взгляд и уткнулась в тарелку. Лицо Луиса осветилось добродушной улыбкой.

– Ну-у-у, не все, конечно, – осторожно произнесла девушка, – кое-что меня не устраивает.

– Например? – настаивал Луис. Не поднимая глаз, она ответила:

– Наверное, я никогда не смирюсь с тем, что должна спрашивать разрешения сделать что-то, или отчитываться за каждый свой шаг, или объяснять, почему я поступила именно так, а не иначе.

– Для вас это так важно?

– А как же! Я хочу оставаться такой, какая я есть. Меня не устраивает та второстепенная роль в семье, которую вы отводите женщине. Каждый из нас имеет свою индивидуальность, свой образ мыслей, характер и свои права.

– Ах, опять вы про права!

Девушка была готова разразиться гневной тирадой, но, вспомнив, что между ними установилось что-то вроде перемирия, промолчала. На этом их разговор закончился.

Вечером того же дня Джейн допоздна засиделась на веранде. Негромко играла музыка. Она, устремив мечтательный взгляд на кроваво-красную луну, край которой появился над морем, слушала трансляцию концерта инструментальной музыки. Темный бархатный небосвод был усыпан звездами, которые собирались в созвездия, вытянутые широкой полосой, мерцающей алмазным блеском.

Джейн, плененная величественной картиной, прислушивалась к звукам гитары и безмолвно наблюдала, как луна поднимается в ночном небе и меняет свой цвет, становясь светлее и ярче. Дети уже спали, сеньора уехала навестить своих друзей и поболтать о том о сем, Хорхе где-то пропадал со своими приятелями, а Луис Капдевила задержался по делам в соседнем городке.

Был уже час ночи. Легкий ветер с моря стих, и стало душно. Море застыло черной зеркальной гладью, через которую дрожащими блестками пролегла лунная дорожка. Джейн, удобно устроившись в шезлонге, наслаждалась очарованием ночи и проникновенной лирической музыкой. На ее душу снизошел покой, и она подумала, что никогда еще не чувствовала себя такой счастливой. Глубоко вздохнув, она провела рукой по мягким волосам и стала перебирать пальцами шелковые пряди. Повсюду разливался аромат цветов из сада, который усилился с опустившимся ночным безветрием.

Ей казалось, что она перенеслась в иной, сказочный мир, полный волшебства и загадок, и что море заботливо укачивает ее на ласковых волнах, навевая сон. Душа Джейн была спокойна, но ее сердце испытывало тревожное томление. Девушка еше раз вздохнула и медленно потянулась, вытянув руки над головой. Ее тело напряглось, затем она выдохнула воздух и расслабилась.

Минутой раньше к дому подъехал Луис. Поставив машину в гараж, он бесшумно вошел в гостиную. Его внимание привлекли приглушенные звуки музыки, доносившиеся через открытое окно. Он прошел через холл и сквозь тонкие, воздушные гардины увидел на веранде Джейн. В лунном свете волосы девушки струились серебристыми нитями по обнаженным плечам. Свободное, легкое платье мягко облегало стройные линии ее фигуры.

Она непринужденно откинулась в шезлонге, подняв лицо к темному небу. Глаза ее были закрыты, а на губах блуждала умиротворенная улыбка. Таинственные чары ночи, волшебные звуки музыки полностью поглотили внимание девушки и вызвали в ее воображении сказочные видения. Мягкий перебор гитарных струн ласкал слух и убаюкивал сознание, как падающие капли тихого теплого дождя. Луис видел, что ее волосы податливо струятся сквозь пальцы, переливаясь сверкающими волнами в рассеянном свете луны.

До него чуть слышно донесся ее вздох, и он стал свидетелем, как она томно потянулась и затем бессильно опустила голову. Но неожиданно изменился темп музыки, и гитарные струны зазвенели в ускоряющемся, страстном ритме. Девушка вскочила с кресла, мгновенно скинула с себя одежду, под которой оказался купальник, спустилась по ступенькам на пляж и изящно, почти бесшумно нырнула в море. Вскоре над водой показалась ее голова, и она быстро поплыла к платформе. Луис стоял и смотрел, как ее постепенно скрывает темнота.

Джейн плавала, пока не выбилась из сил, стараясь избавиться от колдовской дремоты, навалившейся на нее. Устав, она повернула к берегу и подумала, что теперь ей уж точно удастся крепко заснуть. Чем ближе девушка подплывала к берегу, тем явственней доносились звуки музыки. Она перевернулась на спину, а ее волосы светлым нимбом окружили голову. Джейн закрыла глаза и вытянула руки, плавно покачиваясь в воде. На сердце она чувствовала щемящую тяжесть, которая наполняла душу легкой грустью, ранее ей неведомой. Слезы бесшумно потекли из ее глаз, медленно скатываясь по щекам в воду.

«Что со мной происходит? – в отчаянии подумала Джейн, и один за другим на нее посыпались вопросы. – Почему мне так грустно? Неужели я влюбилась? Да, я влюбилась в Луиса. Я люблю его! О господи, что же мне теперь делать?» Словно испугавшись темной воды, она резко перевернулась и мгновение спустя достигла причала. Подтянувшись на руках, она одним махом выбралась из воды и поднялась на веранду. Там ее ждал Луис Капдевила. В руках он держал мягкое широкое полотенце.

Девушка никак не ожидала кого-то увидеть и от неожиданности вздрогнула.

– Мисс Джейн, ночью в одиночку не следует купаться, – строго произнес он. – Мало ли что может случиться. Даже у опытного пловца может внезапно свести судорогой мышцы.

– О, извините, – заволновалась Джейн. – Я не подумала.

– Неужели? На вас не похоже, – перебил он ее.

– Это был внезапный порыв, необъяснимое желание, – смущенно оправдывалась она. – Я почувствовала, что...

– Я догадываюсь, – уже миролюбиво произнес Луис. – Летние теплые ночи на юге Испании и луна над морем могут сильно разбередить воображение.

Джейн еще больше смутилась и ожесточенно принялась вытираться полотенцем, которое ей протянул Луис.

«Лунная ночь здесь ни при чем, дело в тебе», – подумала Джейн, содрогаясь от внезапно охватившего озноба.

– Вам холодно? – забеспокоился Луис.

– Нет-нет, вода изумительно теплая. – Ее голос выдавал сильное волнение, и Джейн, чтобы скрыть его, начала сосредоточенно стряхивать с себя оставшиеся капли.

– Похоже, вам нравится испанская музыка, – продолжил Луис. Трансляция концерта к этому времени уже подходила к концу.

– Да, вы знаете об этом, – пробормотала Джейн. Она стала выжимать волосы, из которых потоком хлынула вода. Он наблюдал за ней, облокотившись о стойку веранды.

– Мисс Джейн, вам нравится то, как вы проводите здесь лето?

Подчиняясь душевному порыву, она чистосердечно призналась:

– Да, нравится. Очень. Я никогда не была столь...

– Счастлива, – подсказал Луис.

– Да. Здесь все так добры ко мне.

– Я рад, что вы согласились заниматься с детьми и мы позабыли о наших прежних разногласиях. – Голос его звучал искренне. – Я думаю, что к концу лета Хорхе и двойняшки будут говорить по-английски не хуже, чем по-испански. Вы хороший преподаватель, мисс Джейн. Мой добрый друг, профессор Харрис, оказал нам неоценимую услугу, когда порекомендовал вас в качестве учителя.

Джейн покраснела от удовольствия.

– Я стараюсь, – застенчиво произнесла она.

– Не скромничайте – успехи детей очевидны. А чем вы думаете заняться, когда вернетесь в Англию? – спросил Луис.

– Мне надо закончить диссертацию. Вначале я планировала немного поработать здесь, но, увы, не получается. – Джейн сокрушенно вздохнула.

– Да, целыми днями вы заняты с детьми, – согласился Луис. – А как называется ваша работа?

– «Романтичность и жестокость в испанской литературе».

– Правда? – заинтересовался Луис, удивленно подняв брови. – Ну и что вы об этом знаете?

– В Испании очень богатая литература, и мне удалось найти немало интересных примеров. Я много читала испанских авторов.

Джейн обернула полотенце вокруг пояса. Влажный купальник прилип к телу, подчеркивая женственные формы ее стройной фигуры. С распущенными волосами, которые повисли длинными мокрыми прядями, она походила на высеченную из мрамора скульптуру.

– Книги не могут заменить жизнь, – сказал Луис и после паузы добавил: – Мисс Джейн, мне кажется, что по натуре вы романтик. Слушаете испанскую лирическую музыку, вам нравится лунный свет, ночное море...

Его голос завораживал, как тихо журчащий ручей. Джейн встряхнула головой и потерла пальцами виски, пытаясь стряхнуть странное наваждение. Присутствие Луиса, его близость, его взгляд заставляли вибрировать каждую клетку ее тела. Между ними повисла напряженная тишина.

– Уже поздно, – спохватилась Джейн. – Пора отправляться спать. – Она закусила губу и с тревогой подумала: «Черт меня дернул за язык!»

– Для Испании это не позднее время, мисс Джейн, – попытался убедить ее Луис. Он повернулся лицом к луне, уже проделавшей немалый путь по темному небосводу. – Прекрасная ночь для влюбленных, не правда ли?

– В Англии такой луны не бывает. – Джейн отчаянно пыталась уйти от щекотливой темы и вернуть разговор к обыденным вещам.

– Быть может, именно по этой причине англичане не столь романтичны. Вы же – редкое исключение среди своего народа.

Джейн почувствовала, что ее сердце перестало биться. Сколько времени он будет продолжать так пристально смотреть на нее? Что ему нужно? Девушка испугалась. От этих разговоров о луне, о музыке и влюбленных ей стало не по себе.

Она подобрала с пола одежду и стала искать сандалии. Одну она нашла сразу, а вторую обнаружила под креслом. Луис нагнулся, поднял ее и замер, устремив на девушку немигающий взгляд.

– Да, определенно, в вас таится испанская душа. – Казалось, он рассуждает сам с собой.

– Это не мешает мне оценивать события по-своему, на английский манер, – добавила Джейн, отчаянно пытаясь вырваться из опасной паутины, которую он соткал вокруг нее из слов и взглядов.

– Разве это возможно? – спросил он. – Мне кажется, что испанская душа и английский взгляд на жизнь – несовместимые веши.

«Как ты и я», – грустно вздохнула Джейн.

– Должно быть, вам нравится спорить и отстаивать свое мнение? – Луис продолжал настойчиво задавать вопросы.

– Возможно. – Джейн тщательно обдумывала ответ. – Но не всегда, а лишь когда это необходимо.

– Отлично! – Он возвысил голос. Джейн почувствовала, как ее тело покрывается гусиной кожей. – Интересно, а вы сможете когда-нибудь поступиться вашими убеждениями? – Его голос звучал мягко, но глаза выжидающе смотрели на девушку.

– Если найдутся достаточно серьезные причины, чтобы изменить их, то – да.

Ей показалось, что она услышала его облегченный вздох.

– Значит, вы не столь упрямы и можете принимать во внимание обстоятельства? – усмехнулся он.

«Опять он издевается надо мной!» – Джейн разозлилась, выставила вперед подбородок и надменным голосом произнесла:

– Я всегда считаюсь с обстоятельствами и способна многое увидеть и понять.

– Мисс Джейн, я нисколько в этом не сомневаюсь. Ведь у вас зоркие глаза. – Немного подумав, он добавил: – Как у тигрицы, зеленые и красивые.

Джейн потеряла дар речи. Она потупила взор, но чувствовала кожей, как он ее разглядывает. В воздухе разносился тонкий аромат туалетной воды, которой он пользовался, и запах крепкого табака сигары, дымившейся в его руке. Она ощущала на себе его пронизывающий взгляд и боялась поднять глаза.

Молчание, возникшее между ними, затянулось и стало гнетущим. Тело Джейн сотрясала мелкая дрожь, и, когда она запинаясь обратилась к нему, обнаружилось ее волнение.

– Вы позволите мне взять сандалию?

Луис улыбнулся.

– Вот ваш хрустальный башмачок. – Он поднял руку. – Если вы помните, Золушка была далеко не вольна в своих поступках и подчинялась определенным правилам.

– Сказки, – презрительно фыркнула Джейн. Луис рассмеялся.

– Подумать только – я назвал вас романтической душой. – Затем он в притворном удивлении поднял брови и добавил: – Неужели вы сами, без посторонней помощи, будете надевать ваш башмачок?

Джейн вообще-то и не собиралась обуваться, но в его словах был слышен вызов, и она, протянув руку в повелительном жесте, сказала:

– Отдайте.

Их глаза встретились, и они оба застыли в молчании. Не нарушая тишины, он безмолвно подал ей сандалию. Их пальцы соприкоснулись, и Джейн отдернулась, словно обожглась о раскаленный утюг.

Дрожа от волнения, она склонилась, чтобы застегнуть кожаный ремешок, но все ее поспешные, чересчур торопливые попытки не увенчались успехом.

– Позвольте, мисс Джейн, я вам помогу, – поспешил предложить свои услуги Луис.

Он склонился у ее ног и помог девушке обуться. Джейн закусила губу и еле сдерживалась, чтобы не вздрагивать каждый раз от его прикосновений. Когда с застежками было покончено, Луис распрямился. Они застыли в тишине, глядя друг на друга. Их молчание было выразительнее всяких слов.

Джейн охватило непреодолимое желание пройти разделявшие их два шага, обнять его и ощутить его поцелуй на своих губах. Ей хотелось хоть что-нибудь сделать, потому что стоять в немом бездействии было невыносимо. Она почувствовала тянущую, щемящую пустоту в груди, закрыла глаза и судорожно проглотила комок в горле.

Когда она вновь их открыла, то увидела, что Луис направляется к дому.

– Спокойной ночи, мисс Джейн, – учтиво попрощался он с ней и скрылся в дверях.

Девушка не поняла, что по ее глазам и выражению лица Луис догадался о ее тайном желании. Она осталась в неведении и о том, каких огромных усилий стоило Луису превозмочь себя и отвернуться от нее.

Горло Джейн сдавили тиски. Упавшим голосом она попрощалась с ним и бросилась к себе в комнату. Оказавшись в спальне, девушка прислонилась к стене. Ее всю трясло от возбуждения. Она быстро скинула с себя полотенце, мокрый купальник и забралась под одеяло. Она свернулась в клубок, словно хотела спрятаться от чужих глаз, и попыталась расслабиться. Дрожь не оставляла ее.

Повернувшись на спину, Джейн заставила себя сделать несколько глубоких вдохов, чтобы избавиться от страшного внутреннего напряжения, превратившего ее в натянутую струну. Сквозь открытое окно до нее донеслось чирканье спички о коробок и скрип кресла.

Уткнувшись лицом в подушку, она снова и снова как безумная повторяла его имя. Девушка еще раз, точно наяву, пережила прикосновение его нежных рук. Во рту у нее пересохло, а сердце безумно колотилось.

Прошло немало времени, прежде чем она успокоилась. «Кто знает, чем бы все кончилось, если бы он меня поцеловал! – подумала Джейн. – Возможно, я рассыпалась бы на мелкие кусочки, как пролетающая комета, и превратилась бы в звездную пыль. Может, он и не хотел меня целовать? Неужели я ошиблась?» – ужаснулась Джейн, терзая себя вопросами, на которые не находила ответа.

Ноющая боль продолжала сдавливать ей грудь. Джейн провела пальцами по губам, представляя себе его поцелуй. Никогда раньше она не испытывала столь сильного чувственного томления и не желала так неистово ласк мужчины. Ее впечатления были столь сильны и свежи, что не шли у нее из головы, она ничего не могла с собой поделать и продолжала предаваться мечтам. Ее воображение рисовало ей упоительные, сладостные мгновения его крепких объятий и страстных поцелуев.

Она металась по кровати, но спасительный сон не шел. Джейн знала, что их чувства были взаимными. Но он не пересек черты и не сделал шага ей навстречу, который бы сблизил их.

«Почему он этого не сделал? Почему? – Этот и другие вопросы бесконечной вереницей возникали в мыслях Джейн. – Может, я выдаю желаемое за действительное? Нет, такого просто не может быть!» В свои двадцать четыре года Джейн достаточно хорошо разбиралась в мужчинах и знала, что они находили ее привлекательной и желанной.

Вот уже долгое время ее отношения с Луисом складывались как нельзя лучше. Она видела, что в разговорах с ней он скрывал свои истинные чувства под маской неизменной учтивости и веселых шуток. Она, верно, опять ошиблась – он все время просто смеялся над ней. Скорее всего он не одобряет ее смелые, современные взгляды на жизнь, ее принципы и поведение. Скорее всего Луис не настолько увлечен, чтобы отказаться от своих консервативных взглядов.

Она ворочалась с боку на бок, не смыкая глаз, и предавалась тягостным мыслям. Более всего ее угнетало то, что с этого момента им трудно будет находиться в обществе друг друга. Их взаимная увлеченность и невысказанные чувства будут препятствовать продолжению прежней дружбы. Джейн казалось, что она хорошо изучила характер Луиса. Она вспомнила его взгляд, который может быть добрым и насмешливым, сочувствующим и суровым. Сколько времени она сможет бороться с собой и со своими чувствами, которые в любой момент грозят выплеснуться наружу? А ведь ей предстоит работать еще довольно долго – полтора месяца. «Лучше мне не оставаться с ним наедине, – приняла решение Джейн. – Хорошо бы он перестал сюда приезжать». Но даже мысль о том, чтобы с ним не видеться, отозвалась в ней невыносимой болью. «Господи, – в глубоком отчаянии обратилась она к всевышнему, – что мне делать?» Джейн уткнулась лицом в подушку и горько разрыдалась.

Утром, когда она спустилась к завтраку, Луис уже уехал. Он покинул виллу на день раньше, чем обычно.

– Может, у него срочные дела, кто знает? – пожала плечами на вопрос Джейн сеньора. Ее не удивил скорый отъезд Луиса. – Он и так проводит с нами много времени. Наверное, у него накопилось много нерешенных вопросов.

Алисия пристально посмотрела на Джейн, измученную бессонницей, на ее бледное лицо. Когда она вернулась от друзей, то обнаружила Луиса сидящим в одиночестве на веранде, но не стала донимать его расспросами, потому что по выражению его лица поняла, что он в плохом расположении духа. Луис отвечал ей односложно и отрывистыми фразами, думая о чем-то своем.

Ей хватило одного-единственного взгляда на Джейн, чтобы сообразить, что между ними что-то произошло. Она расценила, что в такой ситуации отъезд – самое лучшее решение, которое можно было придумать. За это время Джейн могла успокоиться и вновь обрести твердость духа. Если бы Луис остался, то девушке труднее было бы справиться со своими чувствами. Сеньора сокрушалась, что не может найти слов и поддержать Джейн, впавшую в отчаяние.

Ни с того ни с сего она разозлилась на Луиса, обвинив его во всех грехах. «Что это он выдумал – обижать невинное создание? – в негодовании подумала она, но тут же отвергла свое предположение. – Луис никогда не позволил бы себе оскорбить мисс Джейн. Что же в таком случае произошло? Я с самого начала подозревала, что он заинтересуется ею». Сеньора еще раз вспомнила, как Луис, когда они были в Мадриде, бросился вдогонку за Джейн и уговорил ее вернуться и поступить к ним на работу, что этим летом он чаще обычного навещает их на вилле.

«Насколько серьезны его намерения в отношении Джейн? – этот вопрос волновал Алисию Капдевила больше других. – Она очень ранимая девушка, и даже в двадцать четыре года вряд ли у нее очень уж большой жизненный опыт. Но он не мог обидеть Джейн, в этом я уверена. Я допускаю, что Луис увлекся девушкой, потому что она весьма привлекательна и разительно отличается от всех других знакомых ему женщин. Он нашел в ней то, чего не видел ни в ком: достоинство, отсутствие фальши и коварства, открытое и доброе сердце. Я могу понять, почему зависимым и с виду покорным испанкам он предпочел Джейн».

Сеньора решила подождать развития событий, благоразумно рассудив, что скорее всего с окончанием сезона летний роман Луиса и Джейн благопристойно завершится. Оба они очень красивы, каждый по-своему. Они много времени проводили вместе, и между ними могла возникнуть симпатия, даже – это вполне естественно – взаимная увлеченность.

Алисия надеялась, что на этом все и остановится. Она не хотела видеть Джейн убивающейся и обманутой в своих чувствах. К тому же сеньора твердо верила в то, что Луис сам не сможет обидеть девушку. Все казалось ей настолько запутанным и сложным, что она убедила себя в необходимости выждать время, не вмешиваться и дать возможность Джейн и Луису самим разобраться в своих чувствах и отношениях.

На исходе был второй месяц их пребывания на побережье. Приближался праздник Пресвятой Девы де-лос-Анхелес, который пышно и весело отмечался в поселке. После завершения торжеств они обычно переезжали в Каньяс, где проводили последний летний месяц.

В поселке царило радостное оживление. На главной улице, украшенной пестрыми гирляндами, хлопотливо и весело суетился народ. Праздничное настроение передалось и детям.

– На площади всю ночь будут танцы. Рыбаки украсят свои лодки флажками, цветами и выйдут в море, – захлебываясь от восторга, лопотала Инес. – Они вернутся в гавань с горящими факелами, а затем процессия понесет статую Девы Марии в церковь, где состоится торжественная месса. После всегда устраивают фейерверк. Все веселятся – много-много огней, музыки, вина. Мы все вам покажем, мисс Джейн.

Девушка в душе надеялась, что Луис тоже примет участие в празднике, но последние две недели он на вилле не появлялся и даже не звонил.

В субботу, наблюдая за медленно текущей процессией, Джейн гадала, почему он не приехал на эти выходные. Затем она слушала торжественную службу, а после восхищалась сверкающими огнями фейерверка, танцевала на площади, пила вино и до поздней ночи веселилась вместе со всеми. Но в глубине души девушка чувствовала горечь разочарования, и ее не оставляло ощущение внутренней пустоты.

В три часа утра Джейн и Хорхе, взявшись за руки, возвращались берегом моря домой. Хорхе нес ее сандалии, а она босиком шла по теплому песку, не успевшему в ночной прохладе остыть от дневной жары. Они неспешно двигались по косе. Джейн не воспротивилась, когда Хорхе обнял ее за талию. Стояла чудесная, тихая ночь. Казалось, что на небосводе разом высветились все звезды мироздания. По мере приближения к дому до них все явственней доносился запах цветов из сада вокруг виллы. Можно было различить сладкий аромат жасмина, тонкое благоухание роз и других растений.

Джейн ощущала легкое головокружение от вина, а в груди ее теснилась грусть и затаенная боль. Ей казалось, что она, не касаясь песка, бесшумно плывет над землей.

У беседки Хорхе, преисполненный сердечного огня, не выдержал и обнял ее, осыпая горячими поцелуями и шепча страстные слова любви. Джейн не противилась его ласкам. Она, точно неживая, стояла перед ним, отрешенно устремив взор в темное небо. В конце концов Хорхе сдался. Он отошел на шаг и удрученно произнес:

– Мисс Джейн, я здесь. – Он хлопнул в ладоши. – Вы меня слышите?

– Извини, Хорхе, – безучастно прошептала девушка. – Ты ни в чем не виноват. Спасибо, что пригласил меня на праздник. Я чудесно отдохнула.

Она даже не заметила, как он ушел.

Мысли Джейн спутались, подчиняясь странному чувству нереальности происходящего. Медленно, в забытьи она подошла к беседке и села на ступеньки, устремив глаза на россыпи созвездий, дрожащий свет которых мерцал в ночном небе. Она с трудом подняла безжизненные руки, вытащила заколки и распустила волосы, которые заструились по открытым плечам, приятно холодя кожу.

Острая тоска, постепенно переросшая в горячее желание, наполнила ее тело почти осязаемой болью. Уткнувшись головой в ладони, она томно вздохнула и надолго задержала дыхание. В воображении девушки рождались видения, которые будоражили и терзали ее душу. Ей казалось, что единственным спасением может стать бегство. Сердце подсказывало, что бежать надо к любимому человеку, чтобы в его объятиях найти утешение.

Тем временем Луис Капдевила сидел в плетеном кресле в глубине беседки в полной темноте ночи. Он видел страдания девушки и движения ее рук, преисполненные чувственной грации. Внезапно Джейн вскочила со ступеней и бросилась через беседку в дом. Она так спешила, что не замечала ничего вокруг. Она не увидела и темной фигуры Луиса в глубине беседки. Он едва успел подняться, когда девушка вихрем налетела на него.

В великом изумлении она замерла в его руках, не в силах сдвинуться с места. Казалось, что ее видения воплотились наяву: перед ней был мужчина, о котором она грезила. Джейн вспыхнула и лишилась дыхания, когда поняла, что он невольно стал свидетелем ее душевных переживаний. Широко раскрытыми глазами она молча смотрела на него. И тогда Луису пришло в голову, что она похожа на прекрасную нереиду, попавшую в сети и оцепеневшую от неожиданного пленения.

В светлых брюках, темном пиджаке и белой рубашке Луис был очень элегантен. Он выглядел настоящим красавцем, излучавшим волны обаяния. Разглядев, как он одет, Джейн предположила, что он опоздал на праздник, потому что обедал в каком-нибудь уютном ресторанчике. Сердце кольнуло от мысли, что он, возможно, был там не один, а в обществе женщины.

В напряженном молчании они стояли друг против друга. Одной рукой Джейн упиралась ему в грудь, словно негодуя против того, что он хоть и невольно, но все же непрошено подсматривал за ней и вторгся в ее личные, сокровенные мечты. Луис тоже не сделал ни одного движения с того момента, как на него налетела Джейн. Не сводя с девушки глаз, он обнимал ее за талию.

Его близость притягивала, манила. Она чувствовала тепло сильных рук, державших ее. Он сквозь тонкую ткань платья ощущал жар ее стройного тела и не отрываясь смотрел на призывные, чувственные губы. В волнении Джейн вздрогнула, дыхание стало прерывистым – ее мысли метались, взгляд тонул в черной бездне его глаз. Волнение Джейн передалось Луису. Он привлек девушку к себе, ее руки сплелись вокруг его шеи, губы их слились в поцелуе.

Джейн прильнула к нему, и по телу горячими волнами разлилось упоительное наслаждение. Неверными пальцами она расстегнула пуговицы пиджака, чтобы еще плотнее прижаться к сильной груди и услышать гулкие удары его сердца. Она не переставая произносила его имя, любимое имя. Сознание того, что тайные грезы стали осязаемой реальностью, хмельным вином ударило ей в голову, и ее мысли закружились в безумном хороводе. Джейн была готова бесконечно слушать глубокий, волнующий голос, проникновенно шептавший испанские слова, о которых она мечтала, и ощущать прикосновения его рук. Эмоции, державшиеся в заточении, бурно выплеснулись наружу, она почувствовала, что ее душу охватывает умиротворенное блаженство и счастье.

Джейн целиком отдалась новым ощущениям, совершенно забыв и время, и все происходящее вокруг, она не чувствовала даже своего тела.

Поэтому, когда Луис внезапно резко и почти грубо оторвал ее от себя, крепко сжав запястья, она не поняла, что случилось. Девушка стояла в недоумении и ждала.

– Луис?

Луис судорожно вздохнул. Его лицо приняло непроницаемое выражение, но глаза все еще возбужденно сверкали.

– Я, взрослый, опытный мужчина, оказался бессильным перед вашими чарами. – Его голос звучал резко и неприветливо. – Я не извиняюсь за свои действия, считая их проявлением естественной человеческой слабости и с моей, и с вашей стороны. Хотя в своих отношениях мы переступили опасную черту не сегодня, а несколько раньше, все же есть определенные условности, которые нам не следует нарушать, иначе могут возникнуть большие неприятности. Вы работаете в нашей семье, вы – гостья в нашем доме, а это требует соблюдения некоторых правил, милая Галатея.

Джейн в изумлении вытаращила на него глаза, подумав: «Неужели он во всем обвиняет меня?»

– Извините... – Слова застревали у нее в горле.

– Извинить? – Голос его звучал жестко и язвительно.

– Я все делаю неправильно. – Она в отчаянии закрыла лицо руками.

– О нет, – усмехнулся Луис, – только не вы. Все ваши действия лишь подтверждают вашу правоту, моя прекрасная амазонка, вашу абсолютную правоту. Вы представляете гораздо большую опасность для меня, чем я мог предположить. Раньше мне не доводилось сталкиваться с такой сильной, просто несгибаемой волей и убежденностью в своей правоте. С самого первого момента вы всегда были на голову выше меня.

– И это вам не нравится. Вы не можете понять меня. – Джейн подавила горестный вздох.

– Не могу, – подтвердил он.

Она резко отшатнулась, словно от удара. Его слова болью отозвались в душе девушки, сердце ее сжалось.

– А ваши пылкие поцелуи? – с упреком спросила Джейн, сверкая глазами.

– Случается, что и я уступаю своим желаниям. – Он добродушно улыбнулся.

Губы девушки задрожали. Она поняла, что не может владеть собой и вот-вот разрыдается. Поведение Луиса совсем не вязалось с его недавними страстными словами и горячими поцелуями, которыми он осыпал ее. Джейн не могла понять, что же произошло и почему он вдруг так резко ее оттолкнул.

– Естественно, вы хотите, чтобы я отсюда уехала, – неуверенно произнесла она. – Я тоже думаю, мне лучше покинуть ваш дом.

– Что? Как вы могли такое предположить? Алисия не сомневается в стойкости вашего духа, дети вас боготворят, а Хорхе стал безупречно говорить по-английски. Конечно, после того, как вы его отвергли, он погрузится в пучину разочарования, но это к делу не относится.

Щеки Джейн вспыхнули огнем, и она подумала: «Он видел нас вместе. Теперь понятно, какого он невысокого обо мне мнения!»

– Нет, нет и нет! – твердо сказал он. – Я не могу позволить вам бросить работу.

– А я не могу оставаться здесь, поймите же, – в отчаянии всплеснула она руками.

– А вы и не останетесь. Я приехал с известием о том, что дом в Каньясе подготовлен к вашему приезду. Последние дни лета дети всегда проводят там. Завтра вы все уезжаете из Кабо-де-лос-Анхелес.

– А вы?

– Я останусь здесь до понедельника.

– Хорошо. – На ее глазах заблестели слезы.

–Согласитесь, лучше, если мы не будем видеться слишком часто, Вы поживете в Каньясе, а я вернусь к своим обязанностям в Мадриде.

– Что же, спасибо, что по-прежнему доверяете мне заботу о детях, – подавленно сказала Джейн.

– Господи! – воскликнул Луис. – Да если у меня и есть сомнения, то отнюдь не в отношении вас.

Джейн вскинула на него глаза, все еще оглушенная скалившимся на нее разочарованием. Мысли путались у нее в голове.

– Я не могу понять, о чем вы говорите. Луис в поддельном изумлении поднял брови и, растягивая слова, произнес:

– Слава богу! Признайтесь, что хоть это вам не под силу!

Девушка кинула на него злой взгляд. Он всегда смеялся над ней, продолжает потешаться и сейчас.

– Это мы еще посмотрим! – процедила она сквозь зубы, кипя от негодования.

Его лицо осветилось такой светлой улыбкой, что у Джейн защемило сердце.

– Вот эта девушка по мне, – произнес Луис по-английски, а затем нежно добавил: – Милая моя.

– Ваша! Ну уж нет! – в сердцах воскликнула Джейн. – Если вы помните, я говорила, что я способная ученица и все быстро схватываю. Так вот, должна сказать вам еще кое-что – я никогда не повторяю своих ошибок, сеньор Капдеви-ла. – Она царственным жестом руки, как будто отпуская придворного, простилась с ним и направилась в дом.

Луис не удержался и рассмеялся ей вслед.