Розовый космос Розы

Глава 17

Моя новая каюта оказалась просторнее предыдущей. Несмотря на то, что корабль отца уступал «Титану» в габаритах, его экипажу не приходилось ютиться в крошечных спальнях. Однако и персонала на его судне, справедливости ради, в разы меньше. Адмирал Росс редко берёт на практику кадетов, предпочитая им опытных и проверенных офицеров. Я же стала чем-то вроде исключения и то только ввиду отсутствия других вариантов для моего освобождения.

Я всё ещё злилась на Нирона и его предательство, но по мере того, как мой воспалённый рассудок остывал, в голову начинали лезть и другие мысли. Злость постепенно сменяла грусть.

Теперь я понимаю, что слишком остро отреагировала и наговорила лишнего. Я обидела моего лейтенанта, наплевав на его собственную жертву. Не хотела признаваться перед отцом, что нуждаюсь в помощи, из-за чего чувствовала себя настолько слабой и униженной, что когда отец задал нам тот каверзный вопрос, я просто не могла сказать ему, что у меня могут быть к кому-то нежные чувства. Я ранила своим ответом Нира и что хуже всего не случайно, а вполне себе осознанно. Я защищала себя и хотела сделать больно ему. Тогда мне только этого и хотелось… Хотелось побольнее уколоть самого дорого человека на всём белом свете. Во всей галактике. Во всём бесконечном космосе, где нет для меня никого дороже Нирона.

«Как же я перед ним виновата».

Осознав это, злость окончательно отступила, и мне стало невыносимо стыдно. К глазам подступили слёзы, а сердце в груди сдавил стальной кулак. Я хотела бы извиниться перед лейтенантом прямо сейчас. Попросить прощения хоть сотню раз подряд, объясниться, помириться и больше никогда не ссориться. Вот чего я хотела больше всего на свете, но Нирон улетел на задание, не взяв меня с собой. Так что моему желанию не осуществиться в ближайшее время, и только я одна в этом виновата.

— Лишь бы он поскорее вернулся, — прошептала, приложив руку к сдавленному сердцу.

Я неуклюже поднялась с койки, решив, что без дела дожидаться возвращения Нирона будет намного труднее. Мне нужно было чем-то занять себя, но для начала требовалось переодеться в форму «Громовержца». У отца на корабле с этим строго, да и мне неохота и дальше ходить в одежде, в которой я провела ночь в тюремной камере.

Стащив со спинки стула тёмно-изумрудный мундир, заметила на столе маленькую коробочку, перевязанную розовой лентой. Стальной кулак ослабил хватку и сердце обдало блаженным теплом. Я даже задышала свободнее, догадавшись, от кого подарок. Поняла, что хоть мы сейчас и в ссоре, но Нирон обязательно меня простит и всё будет как прежде, ведь он любит меня…

К теплу в груди прибавилась широкая улыбка, а по коже побежали мурашки. Всё моё тело затрепетало от этого знания. Чувства перемешались воедино, и я перестала осознавать реальность происходящего.

— Нир любит меня, — проговорила вслух, чтобы самой поверить. — А на любимых невозможно долго злиться.

Усмехнувшись как робкая девица, я поспешила открыть подарок, нещадно разорвав прелестную упаковку. Внутри оказался браслет из сверкающих чёрных камней — фамиров. Уникальная по своей сути вещица прямиком с родины лейтенанта. Такие украшения делают только на Дафне и только парами, ведь эти камни всегда друг друга найдут, где бы ни находился обладатель второго браслета.

Я бережно вынула подарок из коробочки, желая примерить, как тут же заметила записку, прикреплённую к застёжке:

«Чтобы ты не затерялась среди остальных звёзд, моя маленькая звёздочка…»

Сдерживаемые мною с таким трудом слёзы хлынули горячим потоком по щекам, падая на камни, украшенные россыпью крошечных звёзд, застывших в ночном небе.

Умывшись и переодевшись, я застегнула на запястье браслет и покинула каюту. Прошло достаточно времени с того момента, как Нирон покинул «Громовержец» и по моим подсчётам уже должен был вернуться. Однако я не знала, как его найти и где теперь находится его комната. Мне нужен был кто-то из офицеров, знающих обо всём происходящем на корабле. Тревожить их в моём положении неслыханная дерзость, но как-никак я дочь адмирала, которая к тому же не прочь подпортить отцу кровь. Так или иначе, в будущем я обязательно его разочарую, так почему не начать прямо сейчас с демонстрации полного отсутствия дисциплины?

Я шагала прямиком к мостику, но ещё на подходе столкнулась с препятствием в виде караула.

— На мостик нельзя, — сходу сообщил охранник.

— Мне надо поговорить с отцом или с кем-нибудь из его приближённых, — заявила, попытавшись обойти мужчину. Однако верзила преградил мне путь.

— Адмирал Росс мой отец, — сочла нужным уточнить. — Пропусти.

— Мне велено никого не пропускать. — Верзила посмотрел на меня своими ярко-оранжевыми глазами. — Приказ адмирала.

— Даже меня? — Я снова попыталась его обойти.

— Приказ был не пропускать вас, — пояснил часовой, сделав акцент на последнем слове.

Я уже было хотела начать ругаться, как к мостику позади меня приблизился пожилой мужчина в офицерском мундире. Так что теперь уже я принялась преграждать новоприбывшему путь.

— Вы оттуда? — рукой указала на закрытые стальные ставни.

Старик непонимающе посмотрел на меня, но остановился.

— Вы знаете, вернулся ли лейтенант Креос? — тут же спросила, не желая церемониться.

— Этот вопрос не ко мне.

— Но вы ведь знаете? Или пропустите меня к отцу! — настаивала я.

Если я чего-то хочу, то меня уже ничто не остановит и неважно, как я при этом буду выглядеть со стороны. А я ничего так сильно не хотела, как поговорить с Нироном, даже если мне для этого потребуется поставить на уши весь экипаж «Громовержца».

Офицер вздохнул, достав из-за пазухи бортовой планшет. Что-то ввёл на дисплее, что-то пролистал, а после сообщил:

— Лейтенант Креос улетел на операцию в восточный сектор.

— Я знаю, — в нетерпении повысила голос. — Но он уже вернулся? Должен был уже вернуться.

Мужчина ещё раз что-то пролистал на экране и добавил:

— Операция прошла успешно, но затем лейтенант Креос изменил курс и вместо возвращения на крейсер отправился на…. так… координаты. Ага. На Дафну, — просчитал офицер. — У меня здесь также указано, что это его родная планета. А теперь сойди с дороги девочка, твой отец уже заждался.

— Постойте! — я вновь остановила старика. — Зачем Нир туда полетел? То есть лейтенант Креос.

— Понятия не имею, девочка, — поморщился он, пытаясь меня обойти.

Мой план работал. Офицеры отца нежничали со мной, страшась разозлить строгого адмирала. Прошло слишком мало времени с моего появления на корабле, чтобы экипаж понял, что отец не из тех, кто станет потакать капризам своей дочери.

Пользуясь его неосведомлённостью, я собиралась по максимуму выжать из седовласого бедолаги нужную мне информацию.

— Посмотрите! — затребовала я. — Наверняка у вас в планшете всё есть.

Пожилой мужчина вздохнул и вновь пролистал информацию.

— Похоже на Дафне какие-то волнения и лейтенант Креос запросил у «Громовержца» смену курса, прежде чем туда улететь.

Не успела я задать следующий вопрос, как створки в проходе на мостик раздвинулись, и в дверях показался мой отец.

— Чарльз, вот ты где, — произнёс он, глядя на пожилого офицера. Было видно, что мужчины дружны.

— Викториан, ваша дочь… — начал оправдываться старик.

— Отец! — перебила его я. — Почему ты отпустил Нирона на Дафну?! Что там произошло?!

Может это и незрелое поведение, но я должна была выяснить, что с моим лейтенантом, как и поскорее увидеться с ним. Я больше не могла ждать, мне нужно было всё ему объяснить. В голове провернулась сотня различных вариантов извинений и все их я хотела преподнести Нирону.

— Когда он вернётся? — выкрикнула я.

Отец ничего не ответил, развернулся и прошагал обратно на мостик. Воспользовавшись моментом, я прошмыгнула вслед за ним. А по его следующим словам стало понятно, что он и не собирался меня выдворять:

— Дафна отправила сигнал о помощи всем кораблям конфедерации, укомплектованным пилотами джетов. На Дафне образовался смок, и лейтенант Креос вызвался его устранить.

— И всё?.. — захлопала ресницами. — Неужели не нашлось никого поближе? Мы далековато от Дафны.

— Пока ещё точно неизвестно, но похоже смок появился внутри земной коры, — пояснил отец. — Никто больше не взялся за эту операцию. Не имею понятия, как лейтенант Креос собирается его устранять.

— Так зачем ты дал ему на это разрешение?

— Не тебе оспаривать мои решения, кадет Росс. И не забывай, как ты должна ко мне обращаться.

— Прошу прощения, адмирал. — Если бы не крайняя нужда, ни за что не стала бы извиняться. Но отчаянные времена требуют отчаянных решений.

Я тут же сообразила, что подобное задание может занять не один день, ведь сначала надо добраться до источника разлома под землёй, не говоря уже об обнаружении и устранении всех трещин и ответвлений от очага. Как Нир вообще собирается залатать такое в одиночку?

— Мне срочно нужно с ним поговорить, — я надеялась звучать напористо, но вышло жалостливо.

— Уведите её с мостика, — адмирал перевёл взгляд с меня на караульного.

— Отец, пожалуйста! — простонала, сама не ожидая от себя такого тона. — То есть адмирал Росс…

Отец жестом приказал охраннику отступить.

— Пожалуйста, — повторила. Голос из жалостливого превратился в просто жалкий, но мне наплевать. Я была готова на всё, лишь бы прямо сейчас поговорить с Нироном и попросить его вернуться как можно скорее. Вернуться ко мне.

Отец просверлил меня испытующим взглядом, и я перестала дышать, дожидаясь его решения.

— Офицер Кайто, свяжитесь с джетом лейтенанта Креоса, — адмирал отдал приказ.

— Спасибо. — Я выпустила из ноздрей задержавшийся в лёгких воздух.

Спустя всего пару мгновений девушка за бортовым компьютером объявила:

— Связь установлена.

— Лейтенант Креос, — заговорил по громкой связи отец, — с вами говорит адмирал Росс…

— Это я Роза! — выкрикнула, не желая дожидаться, пока отец обменяется с Нироном необходимыми по этикету флота любезностями. — Ты меня слышишь?!

Однако парень отозвался холоднее, чем я рассчитывала:

— Адмирал, прошу прощения, но я не хотел бы сейчас говорить с кадетом Росс, — лейтенант сделал паузу, а затем добавил: — Мне не до её злорадства насчёт того, что у её ненавистной расы появились проблемы. Конец связи.

И он отключился.

— Ты его слышала, — не менее холодно произнёс отец.

— Свяжись с Нироном ещё раз! — потребовала я.

— Вывести её с мостика. — Адмирал отдал приказ караульному за моей спиной.

— Я должна с ним поговорить! — бросилась к отцу, но верзила удержал меня за запястье.

— Я и так сделал тебе одолжение, — отец повысил голос. — Хватит. Ты моя дочь, но я не стану терпеть твои капризы. Увести.

Охранник подхватил меня под мышки, я же сдаваться без боя не собиралась, а потому принялась упираться и брыкаться. Мужчине потребовалась подмога, чтобы выволочь меня с мостика, но вдвоём им это удалось и уже вскоре стальные ставни захлопнулись перед моим носом.

Пнув в ярости дверь ногой, я побрела прочь из офицерского коридора.

Теперь мне было стыдно не только перед Нироном, но и перед отцом. Острое желание поговорить с лейтенантом затмило рассудок и заставило выставить себя в дурном свете. И пусть меня мало заботит, что обо мне думают окружающие, однако в глазах отца я всегда хотела выглядеть профессионалом. Он и так никогда не воспринимал меня всерьёз, а теперь окончательно убедился в моей незрелости и отсутствии какой-либо дисциплины. Может оно и так, вот только это нисколько не умаляет моих профессиональных качеств.

— Плевать. — Выплюнула изо рта по слогам.

Плевать мне не было, но хотелось, чтобы было.

Минуты тянулись как часы. Мне никто не сообщал, вернулся ли Нирон, а самой узнать было неоткуда. Даже не знаю, что я хотела услышать больше: что лейтенант ещё не вернулся или вернулся, но видеть меня не хочет.

То, как он отказался говорить со мной по связи, задело меня до глубины души. Мне начало казаться, что так легко на этот раз мы не помиримся. Я-то думала, что произнесу слова прощения и всё станет как прежде. Теперь я не была настолько в этом уверена. В груди поселилась тревога и не только из-за нашей с ним ссоры, там было что-то ещё.

Я крутила камни на запястье и меня не покидало чувство, будто Нирон не должен был улетать без меня, но ведь и улетел он один по моей вине.

Мне срочно требовалось избавиться от накопившихся чувств и эмоций, выпустить пар и перезагрузиться. И нет для этого места более подходящего, чем тренажёрный зал, ведь ничто так не прочищает голову как пробежка до потери пульса или распухшие от боксёрской груши костяшки пальцев. Испытывая сильное физическое изнеможение, тебе становится не до предчувствий.

Переодевшись в удобную спортивную одежду, я вдруг поняла, что не была в зале со времён лётной Академии. На «Титане» всегда находились дела поважнее, нежели тренировки. Сейчас же я вообще ничем не занята, кроме как тревожными мыслями, а потому могу и даже хочу уделить время своей физической форме.

Дорогу до спортзала мне подсказала карта на стенде в коридоре среднего яруса. После инцидента на мостике меня начали обходить стороной как офицеры, так и рядовые члены экипажа. Посему видно, что молва о неуравновешенной дочке адмирала Росса уже успела разойтись по крейсеру и теперь меня избегали буквально все.

«Плевать», — напомнила себе и в этот раз даже поверила.

В зале было тихо и безлюдно, но только на первый взгляд. Оказалось, что отцовский экипаж даже тренируется дисциплинированно: молча и без возмущений. В помещении не играла музыка и всё, что я слышала — это собственное сбившееся от нагрузки дыхание и звук железа, стукающегося между собой в дальнем углу. Я без остановки крутила педали на велотренажёре, мечтая умчаться подальше от своих мыслей — выходило с переменным успехом. Изнеможение в ногах, конечно, отвлекало, но время от времени я всё равно вспоминала о Нироне, и тогда с новыми силами разгоняла педали, сосредотачиваясь на боли в мышцах, а не в сердце.

Пальцы крепко обхватили грипсы велотренажёра, а взгляд то и дело соскальзывал на браслет из дафианских фамиров. Стыд за сказанные в гневе слова придавал мне сил продолжать, даже когда голова прояснилась, и я осознала, чего на самом деле сейчас хочу.

Хочу так сильно устать, чтобы заснуть замертво и проснуться прямиком к возвращению лейтенанта, но для этого мне нужно растерять все оставшиеся силы до капли.

В ушах звенело, волосы липли к вспотевшему лицу, а ноги больше не болели, я практически перестала их чувствовать. В глазах потемнело и я была вынуждена остановиться, поскольку такими темпами могла потерять сознание.

Я кое-как слезла с тренажёра, едва удержав себя на своих двоих. Ноги стали ватными и совсем меня не слушались. Только сейчас я ощутила сильную жажду и наступающее в организме обезвоживание.

Питьевой фонтанчик находился у входа в зал, именно к нему я и побрела развалистой кривой походкой. Набрала полный стакан воды и залпом его осушила. Наполняя его повторно, вдруг услышала разговор двух новоприбывших на тренировку парней в дверях:

— Слышал, что случилось на Дафне? — не знаю, что там насчёт его друга, но я точно слушала. — Смок поглощает планету изнутри, причём за час его скорость выросла в несколько десятков раз, а эпицентр разлома по приблизительным расчётам уже превысил масштаб города-миллионника.

— Вот вам и небольшой смок, — саркастично, без сочувствия хмыкнул второй парень. — Туда направили пилотов?

— Нет, Дафна начала эвакуацию жителей. Говорят, смок уже не залатать, а сам он вряд ли остановится.

Пластиковый стаканчик с водой выскользнул из рук на пол, когда я рванула к выходу. Вернувшаяся тревога заставила меня позабыть об усталости в ногах, а разогнавшееся сердце только подначивало бежать ещё быстрее, когда я и так уже мчалась на всех парах обратно на мостик.

Я вспомнила караульного на входе, представила, как он будет преграждать мне путь, разворачивать и прогонять. Я мысленно готовилась к перепалке и точно знала, что не уйду, пока не поговорю с отцом. Если понадобится, начну кричать, драться и кусаться, но никуда не уйду.

Каково было моё удивление, когда я подбежала, а часовой распахнул передо мной двери безо всяких слов. Запыхавшаяся я только и могла, что растерянно пробормотать:

— Э-э… спасибо? — и прошмыгнула внутрь, пока он не передумал.

На мостике адмирал Росс находился один, если не считать парочки операторов, уткнувшихся в свои мониторы. Отец будто бы ждал меня, расхаживая туда-сюда со сложенными за спиной руками. Когда я вошла, он замер на месте.

— Нирон вернулся? — не церемонясь, спросила я.

— Уже слышала? — вопросом на вопрос ответил отец. Наши серые глаза встретились.

— Нирон вернулся? — повторила я. — Скажи, что вернулся.

— Мы потеряли связь с джетом лейтенанта Креоса.

Этого было достаточно, чтобы понять, что Нир не просто не вернулся, но и скорее всего в опасности. Начавшее приходить в норму сердцебиение вновь участилось. На эмоциях я выпалила:

— Я должна отправиться за ним!

— Ни за что. — Тут же отрезал адмирал, хотя сейчас в нём больше говорил отец. — Жителей планеты эвакуируют, а ты хочешь туда лететь? Высока вероятность, что Дафну постигнет та же участь, что некогда Данфу’ри.

Жители Данфу’ри-2 до сих пор не оправились от потери своего прежнего дома, и по сей день прибывают в глубочайшем кризисе. Технологический прогресс некогда развитой планеты откатился по меньшей мере на полвека и неизвестно, когда восстановится.

— Я лечу к Нирону! — упорствовала я.

— Одному пилоту не спасти планету, хотя и сотне пилотов не остановить возникший в земной коре разрыв. Даже если и было бы возможно, то до него не добраться, — констатировал отец. — Вероятно, ты не помнишь, но когда-то я рассказывал тебе о тверди дафианских пород.

«Я и забыла… — напрягла память. — Точно. Отец рассказывал мне в детстве о траве под стеклянными плитами, которая куда более хрупкая и редкая в твёрдой почве Дафны, и поэтому её не перекрывают асфальтом, а строят тротуары прямо над ней, чтобы сохранить. Рассказывал также и о специальных эластичных костюмах для торговых центров, которые носят под одеждой и без них запрещено мерять наряды, поскольку считается дурным тоном пропотевать своим телом не купленный товар, который после тебя ещё будут примерять другие покупатели. До тошноты правильное место, как и его жители. Как и мой лейтенант». — При мысли о Нироне я усмехнулась, но тут же помрачнела, осознав кое-что ещё:

«О нет! Это значит, что и о Дафне я слышала раньше, равно как о Клатонке, Мардали или Данфу’ри».

Обо всех этих планетах мне в детстве рассказывал отец, и на каждую из них явился смок. Ещё сидя в камере «Титана» я поняла, что это не может быть совпадением. А если учесть инцидент во дворце барона Ло То Удото, когда меня коснулся разлом, но я при этом осталась жива, то… Я даже не знаю что. Знаю лишь, что должна вернуть Нирона.

— Я лечу на Дафну и тебе меня не остановить! — заявила я. — То есть вам, адмирал Росс.

— Под арест её, — спокойно проговорил отец, словно заранее был готов к такому исходу.

— Что?.. — опешила я, попятившись назад.

Находившийся позади меня караульный тут же взял меня под мышку.

— Отпустите! — задёргалась, но хватка охранника оказалась крепкой. — Опять заточение? Не ради того, чтобы я выбралась из тюрьмы, Нирон пожертвовал своей карьерой?!

— Очень скоро она не будет его волновать. — В голосе отца не было сарказма, но и сочувствия едва ли наберётся хоть капля.

— Ты так не поступишь! — мой тон стал умоляющим, когда часовой выволок меня с мостика. — Отец, пожалуйста!

Охранник тащил меня полубоком, так что весь путь до дверей я смотрела на отца. Он также не сводил с меня взгляда, провожая в коридор своими холодными глазами на каменном лице.

— Отец! — продолжала кричать и упираться. — Адмирал!

— Мне жаль, — вдруг произнёс он, прежде чем перед моим носом сомкнулись стальные створки.

— Так отпусти помочь ему… — прошептала я в никуда.

Меня заперли в каюте. Я кричала и стучала в дверь по меньшей мере четверть часа, но никто не отозвался, хотя я точно знала, что снаружи стоит караульный. Мужчина остался глух к моим мольбам, так что вскоре я бросила гиблую затею докричаться до него, начав вместо этого искать выход внутри помещения.

В каюту доставили мои вещи с «Титана», как и прежде все они лежали в спортивной сумке, так и не разобранные за полгода службы. Я принялась рыться в сумке в поисках розовых пилотских очков, но их там не оказалось. После того как они были конфискованы капитаном Хартом, их дальнейшая судьба была мне неизвестна. Теперь от Нирона у меня остался только браслет из фамиров. Я приложила запястье с чёрными камнями к груди и закрыла глаза, представляя, что прижимаю к себе его руку.

Попутно почувствовала, что моё сердце колотится как бешеное и безо всяких велотренажёров. Страх поселился глубоко внутри, и я никак не могла с ним совладать. Но должна была, чтобы начать мыслить здраво и выбраться отсюда.

Я перевела дыхание и вновь подошла к двери. На этот раз заговорила с охранником спокойно и вежливо, без криков и ругани, однако он остался всё так же глух к просьбе освободить меня. Мне нужно было придумать что-то радикальное, что заставило бы его отпереть эту треклятую дверь. Но что? Что способно напугать верного человека адмирала? Только риск для жизни дочери того самого адмирала. Вот только как заставить его поверить, что я в опасности взаперти в собственной каюте?

На мгновение мне вздумалось разыграть сценку с криками про порезанные вены, однако я почти сразу отбросила эту идею. Я не такая хорошая актриса, чтобы в мои вопли можно было поверить. Да и если у охранника в отличие от ушей имеется мозг, он поставит под сомнения наличие лезвий в моём багаже. В правилах экипажа любого корабля конфедерации чётко прописано пользование одноразовыми станками без использования опасных бритв. Стоит ему вспомнить эту строчку, и я погорела. Конечно, мужчина за дверью гораздо старше меня и намного раньше поступал на службу. Возможно, он уже и не помнит всех тонкостей зачисления во флот, но всё равно это риск. Да и не главная моя проблема, ведь даже если я каким-то образом сбегу, то как найду Нирона? Я знаю лишь планету и ничего больше, а если верить отцу, то связь с его джетом утеряна.

— Что же мне де… — не успела договорить, как тут же опомнилась и оторвала от сердца руку с браслетом. — Конечно! При помощи него я разыщу Нирона. Звёзды на чёрных камнях укажут мне путь. Если лейтенант надел второй браслет — мы везде отыщем друг друга!

Воспрянув духом от приобретённого знания, я вернулась к первому пункту плана, снова размышляя над побегом.

Пораскинув мозгами ещё несколько минут, я пулей рванула к своей спортивной сумке.

Я не была уверена, что там завалялся гаечный ключ, отвёртка или хотя бы складной нож, но, к моему собственному удивлению, нашла всё из перечисленного.

Мысленно похвалив себя за предусмотрительность, я бросилась к шкафу. Вся мебель в каюте, за исключением стульев, была привинчена к полу, в том числе и громадный шкаф на ножках. Я не была уверена, что мне хватит сил совладать с ним даже тогда, когда отвинчу петли, но другого плана у меня не было.

Когда всё было готово, я поставила стул слева от входной двери, запрыгнула на него и, опёршись о стену, со всей силы толкнула шкаф ногой. Он с грохотом обрушился на металлический пол, да так, что даже в ушах зазвенело. Может, образовавшийся шум и нельзя принять за взрыв, но и без внимания такое точно не оставить. Охранник просто обязан проверить, что случилось в каюте адмиральской дочки.

Я не ошиблась и уже спустя мгновение дверь распахнулась, и внутрь прошёл коренастый немолодой мужчина. Я всё также стояла на сидении стула сбоку от стены и заметила его прежде, чем он меня. Охранник был высок, но стоя на возвышенности, я превосходила его в росте.

Пока мужчина не опомнился, я запрыгнула ему на спину и принялась душить. Я не собиралась его убивать, только обескуражить и, если повезёт, лишить чувств.

Я обвила его шею руками, а ногами придавила плечи к корпусу. Охранник начал сопротивляться и извиваться, в панике выронив из рук на пол ключ-карту, как я тут же поняла, что мне делать дальше. Спрыгнула с мужчины и подхватила электронный ключ. Если я его достаточно сильно придушила, то мне хватит скорости, чтобы запереть его внутри, пока он не пришёл в себя.

Повезло, караульный закашлялся и не сразу сообразил, что произошло. Он бросился к двери, когда было уже слишком поздно, и она сомкнулась прямо перед его носом. Теперь он был моим узником, а не наоборот.

Что на «Титане», что на «Громовержце» — каюты открываются её жильцами как изнутри, так и снаружи. Но существует электронный ключ, способный замкнуть систему и превратить любую комнату на корабле в камеру или же обитель уединения. Меня заперли внутри, с возможностью отпереть проход извне, но в то же время человек может точно также запереть дверь изнутри, и никто к нему не войдёт. Но справедливости ради подобное доступно только высшим чинам экипажа, нам же, простым смертным, нельзя закрыться в собственных каютах.

Впервые в жизни я была благодарна этой системе, мчась по коридорам без преследования, ведь мой надзиратель оказался запертым в самолично расставленной западне.

Я плохо знала корабль, не бывала на нём с детства и по обрывкам памяти пыталась вспомнить, где здесь находится ангар с лётной техникой. Тот помост, на который приземлился шаттл, когда меня сюда привезли, плохо подходил для хранения джетов, но, с другой стороны, на отцовском крейсере вряд ли вообще имеется подходящий отсек.

Придётся рискнуть и отправиться на помост, в надежде найти свою розовую капсулу среди истребителей и транспортных шаттлов.

Страшно ошибиться, ведь второго шанса у меня точно не будет: или я улечу прямо сейчас, либо уже никогда.

Мне опять повезло — мой джет бесхозно стоял посреди ангара. Похоже, после отгрузки с «Титана» его даже не передвигали, оставив как есть. На «Громовержце» нет специальных капсул для хранения и вылета джетов, только общий громадный шлюз. Пока по кораблю не прошёл сигнал тревоги, его не заблокируют, ведь им пользуются абсолютно все. Сколько у меня есть времени в запасе? Наверняка мало. Будет ли ради меня отец блокировать отсек? Вполне возможно. Должна ли я улететь? Однозначно.

Я рванула к своему розовому помощнику и с ужасом обнаружила, что заряда на нём недостаточно, чтобы долететь до Дафны. Мысленно выругавшись, я открыла панель на корпусе и вытащила зарядный шнур. Подключаться к бортовой станции было слишком рискованно, так что я нашла в ангаре чужой лётный транспорт, работавший от батареи и в наглую подключилась к нему, неумолимо воруя заряд.

По моим подсчётам, мне требовалось хотя бы десять минут для подзарядки, чтобы потом добраться до Дафны. Смок на планете уже не остановить и нечего пытаться, у меня иная задача — во что бы то ни стало найти и вытащить оттуда моего лейтенанта.

Я могла бы взять любой другой транспорт, но именно сейчас я не хотела садиться за штурвал незнакомой техники, не зная, что меня ждёт на Дафне. Не существует машины маневреннее джета, в конце концов, неизвестно в какую клоаку мне придётся спуститься за Нироном.

«Неважно, — решила я. — Если потребуется, я спущусь за ним даже в ад».

За дверями послышалось движение, как сердце тут же ушло в пятки. Взяв себя в руки, я прошмыгнула в кабину джета. Наверное, разумнее было бы спрятаться в любом другом транспорте, но я просто не могла сейчас отойти от своего последнего шанса на побег. Створки распахнулись, и на помост прошло двое мужчин. Искали они меня или просто патрулировали крейсер — я не знала, но лучше не попадаться им сейчас на глаза.

У меня было мало обзора из кабины джета, только узкий триплекс. Я увидела спины патрульных только тогда, когда они прошли мимо моей капсулы, но затем остановились и развернулись лицом ко мне.

— Вот её джет, — указал один из мужчин.

— Почему он на зарядке? — поинтересовался второй. — Адмирал приказал отогнать его в другой отсек и запереть, так зачем его заряжать… — и тут он сообразил. — Проверь кабину.

Я недостаточно зарядила джет, в лучшем случае набрался минимально-необходимый объём энергии без права на ошибку, если вылечу прямо сейчас. Что ж, похоже на план.

Оба мужчины двинулись к моему джету, как я сразу включила двигатели и взмыла в воздух над их ошарашенными головами. Зарядный шнур сначала натянулся, а затем со скрипом выдернулся из корпуса, задребезжав на полу.

Патрульные не стреляли в ангаре с кучей двигателей, большая часть из которых работала на топливе. Вероятно, они и так не стали бы стрелять по дочурке адмирала, но радовало меня не это — помост, в отличие от отдельных шлюзов для вылета джетом с «Титана», останется герметичным даже когда откроется общий шлюз. Не то чтобы меня сильно волновала судьба этих двоих, но и смерти я им не желала. А поскольку я могла не волноваться, что их унесёт в космос, то без раздумий направилась к створкам громадного шлюза. Подтвердила вылет, пока эту возможность не заблокировали, и без лишних препятствий покинула крейсер.

Только сейчас я почувствовала, что дышу полной грудью, находясь в душной кабине джета. А надышавшись, заметила кое-что ещё: «Громовержец» приближался к Дафне, как и несколько десятков других кораблей конфедерации.

Всё то время, что я воевала со своим надзирателем взаперти в каюте, корабли флота стягивались к гибнущей планете для эвакуации жителей.

Всё встало на свои места. Узнай я, насколько близка к Нирону и ничто бы меня не удержало на борту, вот отец и предпочёл скрыть этот факт. Однако я всё равно здесь и мчусь на помощь моему лейтенанту.

— Кадет Росс, — вырвался строгий голос отца из коммуникатора. — Немедленно возвращайтесь на борт. Это приказ. Повторяю, это приказ.

Долго не думая, я сбросила звонок, вместо него попытавшись связаться с джетом Нирона. Как и ожидалось, ответа не последовало, и я пошла на снижение. Браслет на запястье указывал курс, и мне оставалось лишь положиться на его точность.

Когда я вошла в атмосферу планеты, «Громовержец» вновь попытался связаться со мной. Машинально я чуть не сбросила звонок, однако в последний момент остановилась и почему-то ответила:

— Папа, — неожиданно для самой себя вырвалось изо рта. Не помню, когда я в последний раз обращалась к нему подобным образом. — Пока ты ничего не сказал, знай, я вернусь только с Ниром, либо не вернусь совсем.

Повисло молчание. Немудрено. Моё обращение наверняка выбило отца из колеи. Ему понадобилось время, чтобы собраться, но когда это произошло, он произнёс по обыкновению строго:

— Десант вернёт тебя на мой корабль, и больше ты никогда не выйдешь из-под ареста.

— Так мило, что ты обо мне беспокоишься, — без капли иронии в голосе сказала я.

Сейчас мне не хотелось злиться или протестовать. Впервые в жизни я слушала слова отца, не обращая внимания на ледяные нотки, которыми он маскировал заботу. Раньше я этого не замечала, но теперь научилась слышать сквозь весь этот налёт, улавливая лишь суть.

— Роза… — отрезал он. В его голосе чувствовалась тревога.

— Всё хорошо, — отозвалась я. — Всё будет хорошо. — И сбросила звонок.

Я не была в этом уверена, но хотела поверить. Возможно, если бы в это поверил отец, то и мне самой стало бы легче. А может я просто щадила его чувства? Не знаю. Но знаю вот что: браслет вёл меня в горы, где практически нет населения.

«Нир совсем один», — тоскливо вздохнула, вспомнив о том, как я его обидела.

Нирон одинок сейчас там, в горах, но и по его собственному мнению на «Громовержце» его сейчас никто не ждёт. Возможно, не будь той глупой ссоры, он поберёг бы себя хотя бы ради меня…

Мои глаза стали влажными, но мне некогда раскисать. Одним взмахом руки я грубо убрала слезинки из уголков глаз и прибавила ходу. С планеты поднимались тысячи шаттлов, а джет начал ловить сотни сигналов бедствия с ежесекундными мольбами о помощи, вырывавшимися слёзными криками из моего коммуникатора. Это не прибавляло уверенности, но и не лишало готовности. Я только крепче вцепилась в штурвал, с тяжестью в груди игнорируя входящие сигналы СОС, ведь сначала я должна была спасти одного единственного дафианина.

В чёрных горах Дафны, где скалы сверкают звёздами, как подаренный мне браслет, а земля всегда остаётся голой без единого намёка на растительность, один за другим начали извергаться вулканы. Что-то явно тревожило твердь, и я отлично знала, что именно. Смок разрушал планету изнутри и Нирон разумно решил добраться до него через созданные самой природой ущелья. В одно из таких меня и вёл браслет, заставляя пробираться сквозь узкие трещины всё ниже и ниже.

Мои руки были тверды, а решимость непоколебима. Я двигалась вперёд, будто других вариантов нет и никогда не существовало.

«Если тонуть, то вместе», — крутилось в голове на повторе до тех пор, пока из коммуникатора не вырвался знакомый тихий голос:

— Роза?.. — ошарашено-вопросительная интонация лейтенанта сбила меня с толку, руки дрогнули, и я врезалась в каменистый выступ, отбив на обшивке розовую краску.

— Нир?! — воскликнула я. — Я тебя слышу! Нир, только не отключайся!

Это означало лишь одно — я была уже близко к моему лейтенанту.

— Нир, умоляю, прости за то, что я тебе наговорила! Я очень перед тобой виновата! Только не отключайся, прошу! — залопотала, желая поскорее снять с плеч тяжкий груз. — Мне очень стыдно!

— Что ты здесь делаешь? — послышалось в ответ. — Тебя не должно здесь быть, улетай немедленно.

— Ни за что! Без тебя — ни за что!

— Роза, послушай меня, — голос парня был обеспокоенным, из-за чего и у меня в груди поселилась тревога, от которой я только-только избавилась. — Планета скоро расколется, а твой джет ещё работает. Улетай как можно скорее.

Связь барахлила и шипела, но я разобрала каждое его слово, хотя и не была в восторге от услышанного.

— Что с твоим джетом?! — прокричала в коммуникатор. — Я тебя вытащу! Спускаюсь!

— Не сме-мей! — связь становилась всё хуже, но я расслышала и эту фразу.

На всех парах я продолжила спуск вглубь ущелья. Я нутром чувствовала, что смок меня не тронет, как и в тот раз, но ничто не могло уберечь меня от раскола планеты, от извержения вулканов, от обрушения горных пород на голову. Я знала, что сильно рискую, но также знала ради кого, и без Нира улетать не собиралась.

Я вдарила по двигателям, выжимая скорость на максимум, хоть это и было небезопасно в узком пространстве. Но разве здесь осталось что-то безопасное? Скорость сейчас была важнее аккуратности. Очень скоро от этих гор не останется ничего, так какая разница, если я их обрушу дилетантскими манёврами? Причинённый мною ущерб всё равно затеряется в пучине всеобщего хаоса.

«Я иду к тебе», — только и успела подумать, как огненная волна ударила джет откуда-то снизу.

Ущелье раскололось надвое и меня выбросило наружу. Туда, откуда я начинала спуск. По лбу стекла тонкая струйка крови, попав на губы и язык. Я ощутила во рту металлический привкус, а перед глазами всё плыло. С земли я видела, как рассыпается ущелье, как от него отлетают в разные стороны крупные камни, а между ними из глубин вылетает джет Нирона. Не он им управляет, а та же могучая сила, что отбросила меня и подняла в воздух земные породы.

Даже с такого расстояния я видела, что у капсулы Нирона не осталось двигателей и вообще роботизированных конечностей. Теперь это бесполезная железяка, которую отбросило в противоположную от меня сторону на добрых пятьсот метров.

Я пережила падение, наверняка и лейтенант тоже. А раз он говорил со мной по коммуникатору, то он должно быть в кабине, которую недра выплюнули как смятую жестяную банку. В принципе всё, что осталось от его джета — это одна кабина. Он не может взлететь, но я-то всё ещё могу.

Я протёрла глаза тыльной стороной ладони, проморгалась и пошлёпала себя по щекам, чтобы прийти в норму. После чего принялась щёлкать тумблеры на панели управления: джет оказался серьёзно повреждён, но ещё мог взмыть в воздух. Не жалея двигателей, выжала из моего розового напарника всё, на что он ещё был способен и помчалась за лейтенантом.

Воздушное пространство было засорено вылетающими из ущелья огненными камнями, но не они меня пугали. Даже будучи пришибленной и с сотрясением, я могла маневрировать вокруг них. Меня настораживало то, что их подняло. И не ошиблась…

Заражённые смоком горные породы цепляли каждую пылинку в воздухе, и уже вскоре путь до лейтенанта превратился в минное поле. В небе и так тяжело заметить крошечные разломы, а они были здесь повсюду.

— Ро-роз-з-а, — вырвалось из коммуникатора. — Дже-дже-т косну-ну-нулся смокр-кр-а. Уле…

Лейтенант даже не договорил, но я поняла, что с ним случилось. Однако вместо того, чтобы сдаться, я на полной скорости рванула за ним сквозь рябь смоков.

— Если тонуть, то вместе, — вряд ли он расслышал мои слова, но это и неважно. Мы оба сейчас думали об одном и том же.

Мой джет начал рассыпаться на крошечные розовые фрагменты, стоило мне вторгнуться на территорию смока. Пока что пострадала только обшивка, и механизм ещё работал, когда я узрела впереди Нирона, оставшегося вообще без джета и стоявшего посреди искажающейся чёрной земли. Со всех сторон его окружал смок, через который мне требовалось пройти, если я ещё хоть раз хотела прикоснуться к лейтенанту.

На лице парня застыл тихий ужас. Он размахивал руками, умоляя меня остановиться, но как никогда прежде я была уверена в том, что делаю.

Розовый джет пронёсся сквозь стену смока, очутившись над нетронутым клочком земли, в центре которого стоял и сверлил меня испуганным взглядом Нирон.

Штурвал исчез, как и панель управления, и крыша, и сидение подо мной. Я стремительно падала вниз на твёрдую чёрную почву. Болезненно приземлилась на пятки, не устояла на ногах и ещё кувырком прокатилась по земле. В конце пути меня подхватили крепкие руки лейтенанта, и этот миг стоил всего того, что мне довелось пережить, чтобы оказаться здесь.

С неба медленно падали розовые звёзды, в прошлом являвшиеся обшивкой моего джета, а теперь навеки застывшие в нескладной мозаике смока.

— Прости меня, — прошептала, глядя в полные любви бирюзовые глаза.

— И ты меня прости, — отозвался парень, как у меня на глазах тут же выступили слёзы.

Я не хотела тратить на сожаления ни секунды оставшегося времени, а потому поспешила поцеловать лейтенанта. Он с готовностью ответил на мой призыв, соединившись со мной в глубоком поцелуе. Я закрыла глаза, чтобы отчётливее ощущать его мягкие губы, его горячее дыхание, его крепкие руки на моих плечах. Затем всё это прекратилось, и я открыла глаза.

Нир исчез. Его тело распалось на сотни фрагментов, которые подхватил и унёс ветер.

Мир для меня погас.