Розовый Зигурат

Глава 24

Может быть, после этой новости, моя мимика стала ещё более интересной или по какой-то другой причине, но чертовка, показала на меня пальцем и начала ржать.

А я всё так же сидел на полу и расстраивался.

Оторва упала со стула и продолжала ржать.

Я тяжело вздохнул и заплакал.

Готичная шлюшка снова показала на меня пальцем и катаясь по полу ржала ещё громче.

Я горевал и смотрел на рассыпанный белый порошок. Соль это или сахар, определить не мог. Не было ни сил не желания. На душе была тоска. Я печалился. Как это печально, что теперь я не смогу заливать бухлом свои печали… Как горько, что закусон из солёных огурчиков с квашенной капусточкой больше меня не подбодрит… Киша и Триша, как поздно я вас встретил! На что мне возможность видеть вас в ренгеноских лучах, если пик страсти недостижим?! ПечальБидаОгорчение…

— Да не писай ты, Ик… Я пошутила, Ик…

Что это там на полу разговаривать пытается? Маленькая девочка? Что-то хотела сказать мне, старику?

— Я, Ик, пошути, Ик, ла.

Я недоумённо приподнял бровь.

— Ну, ты такой серьёзный был! Я не могла, Ик, не пошутить! Ик! Ик!

Девка шлёпнула себя по горлу. Поднялась с пола и снова села на стул.

— Не писай кипятком! Всё у тебя будет нормально! Всё ты сможешь! Всё у тебя получится! Это всё временно!

— Что?

— Временный эффект! Всё у тебя будет получаться! Всё что захочешь сделаешь! А теперь поговорим серьёзно! Готов меня слушать? Понимаешь, что я говорю?

— Понимаю.

— Ты достал меня своими вопросами не в тему! Если что надо — купи через пол-года, сам знаешь где!

— А почему у тебя с едой такого не было?

— Ну вот, опять! Да потому что я демон! Потому что из другой Вселенной!

— А почему лично ты не можешь дать мне кредит? Ответь мне сейчас на вопросы, и я потом лично тебе заплачу?

Вот какой я хитрый! Провоцирую её! «Не можешь»! Покажи, чертовка, что ты можешь!

— Потому что те, кого ты встретил в шлюзе Розового Зигурата, мои союзники. Они мне помогают, они меня утешают, и я не стану их обманывать!

— У тебя есть враг, для борьбы с которым нужны союзники?

Она подошла ко мне и уставилась сверху вниз в глаза тяжёлым взглядом.

Я по прежнему сидел на полу.

Она не замечала, что стала на коровью лепёшку. Точнее, то, что я отрыгнул, но по виду и цвету…

Её левый глаз вспыхнул.

В сполохах голубого пламени лицо демоницы казалось особенно мрачным.

— Тварь сожрала моих сестёр.

— Я жрала эту тварь.

— Нам двоим нет места в двух Вселенных.

…

— Это та тварь в которую ты стреляла, которая летела от фермы «Грязь» ко мне?

Демоница презрительно скривилась. Голубое пламя погасло.

Присев передо мной на колени, она спросила:

— Ты знаешь, почему меня называют Стрелком?

— Нет.

— Потому что я хорошо стреляю!

— Ты знаешь, почему меня называют Стрелком с Чёрной Скалы?

— Нет.

— Потому, что я хорошо лазаю по скалам. Я могу даже на Чёрную Скалу залезть.

Я молчал. Мне было неуютно от её взгляда.

— А куда ты способен залезть?

Я молчал.

— Сперва убей того мышонка, который лизал твою кровь с твоего креста. А уже потом набивайся в мои союзники, чтобы охотиться на льва!

Я молчал.

Демонеса снова села на стул.

— У меня есть дела, помимо того, чтобы няньчиться тут с тобой и отвечать на преждевременные вопросы. Поэтому, давай сделаем так: я всё, что тебе нужно знать, покажу и объясню. С моей стороны больше не будет шуток типа как с этим (она кивнула на свой чёрный сапог испачканный лепёшкой), а ты задавай только самые необходимые вопросы и только связанные с этим бункером. Продолжим экскурсию?

— Да.

В трёх разных комнатах оказалось по биотуалету. Куда вываливать туалетные отходы и кухонные, она обещала показать попозже. Кухонь было тоже три.

Спален, как таковых, не было. Были маты во внутренней телепортокомнате и свёрнутые надувные матрасы на полках. Если стеллажи были не во всех комнатах, то полки были практически во всех. Там были ткани, самые разнообразные инструменты (плотницкие, столярные (если кто-нибудь не знает разницы между плотницкими и столярными инструментами — позор и неуважение) инструменты электромеханика и прочие), швейные принадлежности. Два склада запасных частей и топливных элементов и две рабочих электростанции на холодном термояде. Одна была законсервирована (но, по словам демонессы, рабочая), другая как раз обеспечивала мягкое равномерное свечение потолка и верхних частей стен в тех помещениях, где кто-то находился и в соседних с ними. Но свет можно было произвольно включать и отключать в нужных комнатах с помощью пультов (показала и объяснила как пользоваться).

— К электростанциям не лезь. Но если интересно — можешь прочитать документации по ним в библиотеке. Где что стоит и лежит — ищи по каталогу. Но потом всё клани на место, не путай!

Экскурсия проходила в блиц-режиме. У меня сложилось впечатление, что она проводит её не в первый раз.

Так что, на формулировку вопросов не относящихся к тому, что она мне показывала, просто не оставалось времени. Да и желания много о чём её порасспросить, уже не было. После печальных открытий касающихся вкусов и запахов, я всё ещё был в подавленном настроении.

Она говорила, что шутила, что это временно, но потом всё образуется. Ну а если нет? Да и я хочу всё это в ближайшее время ощущать, а не когда-нибудь! Ощущать себя неполноценным, лишённым того что самое убогое существо в моём прежнем окружении (когда я ещё был почти обычным смертным) не было лишено, мягко говоря, не бодрит.

Раньше я мог наслаждаться приятными запахами и вкусом хорошей еды. А травоядные животные имели (опять априорное знание) в пятьдесят раз более чувствительные вкусовые рецепторы, чем у меня. То, есть, если я шёл по лугу и жуя сорванную травинку практически не чувствовал никакого вкуса, то, какой-нибудь олень, от пережевывания той же травинки, ловил такой чёткий приход, какой от замой забойной дури ни одному орку в жисть не поймать! Поэтому, когда вы видите, что какой-нибудь волчара позорный (потому, что у него вкусовые рецепторы в десять раз слабее чем у всеядных орков, а уж с оленьими, даже сравнивать невозможно) подкрадывается к стаду, а стадо его типа не видит и только на грани риска ноги делает, вы полноту картины не представляете.

Осознайте, что олени-то, давным-давно волчару заметили и знают что им убегать надо, но не могут, плять!

Потому, что только вам, лоху всеядному, кажется, что эти олени тупо и лениво насыщаются, проглоты позорные, а волк такой наихитрейший и наиумнейший стратег и гений маскировки, к этим слоупокам подкрадывается наилучшим маршрутом. А они тупые такие до отвращения. Такие тупые, что их даже почти и не жалко!

А на самом деле всё стадо упарывается! О! Да! Какая убойная трава! Ой, братан! Зацени зелень у этой кочки! Улёт ваще! А эта ваще отпад! О! Какой вкус! Там же волк? Да, серая мразь приход ломает, бежать придётся! Да, тут трава в самый вкус вошла, жаль поляну бросать! Да и как побежим — потопчем её! А он совсем уже близко или ещё успеваем чутка похавать? Да, пока успеваем — давайте быстрее хавать, пока не потоптали вкусняшки! О! Какая трава! Как меня вштырило! И не говори, братан! Просто шарман! Брацы, я ща от кайфа обосрусь! Сри, братишка, только поскорее — волк уже близко, скоро срываться! О! Наслаждение! Ом-ном-ном! …

Две комнаты с громадными видеоэкранами реального режима межпространственной связи. Прочие девайсы. И наконец лезем наверх.

— Мы в самой глубине леса Ауриэль. Кстати, лесов с похожими названиями немало. Таурин…

— Разве похожи?

— Да. Если в названии есть часть «аур», то имей в виду — туда тебе лучше не соваться. Во всяком случае, без приглашения. Впрочем, не каждому приглашению, следует радоваться…

— Сама сочинила?

— Нет. Давным-давно померший поэт. Если не путаю — Зелинский Александр Анатольевич.

— Какое странное длинное имя.

— Да. Возможно, потому и запомнила. Жил в эпоху Владимира Крымского правившего двести сорок девять лет.

— Он был хуман?

— Маки. На ферме «Грязь» все маки, не считая людей Бэра, агентов Хонтов, Вельдов, Р-ханов, Супербана, аннунаков, рептилоидов, мегаарахнидов и инициированных агентов Ктулху.

— Но маки же типа на хуманов похожи?

— Ну да, я же говорила уже!

— Так как он мог столько прожить?! Хуманы же столько не живут!

— А он стволовыми клетками обновлялся.

— Народ его обожал, а Зелинский Александр Анатольевич, больше всех.

— И Владимир Крымский это ценил. Как-то, за поэму «Крым наш, а не ваш, а в лаваше карандаш!» взял его с собой щуку ловить.

— В качестве наживки?

— Нет, тот ещё не дописал поэту «Прославляй власть в Чебурнете и в госдуме и в клозете!». А уже её первая честь на «Золотую кукурузу газпрома» тянула. Была такая премия в честь падения газпромовской небоскрёбной кукурузы, которой бандеровцы пытались Владимира задавить. Но он её падение преотвратил. Всю ферму обошла фотография, как он её всего одной рукой от падения удерживает. Так что пока Зелинский Александр Анатольевич был Владимиру нужен. Типа как Березовский (был там ещё один знаменитый фуфел). Пока Березовский был нужен Владимиру — он жил и радовался. А как стал не нужен, так уехал в Великобританию и заскучал там и самоубился.

Однако, подлые бандеровцы подменили специальную тренированную беззубую щуку на дикую зубастую. И никто из патриотов этого не заметил (мастер макияжа мастерски отработал).

И эта дикая двести подводных телохранителей загрызла, а потом и Александра Анатольевича за ногу схватила и в воду потащила. Тот уже до мелководья добрался, как понял, что что-то не то со сценарием рыбалки происходит. Но на сушу выбраться не успел.

А Владимиру как раз генсек Китая позвонил, совета попросить. Тот, поэтому в воду не полез, а по рации поучал соседа, как грамотно страной править.

И тут смотрит — лучшего поэта щука утаскивает!

За руку его схватил и дёрнул.

Хотел его на землю вытащить от щуки спасая, да силушки богатырской не рассчитал…

Сложно было сосредоточиться — одновременно с китайцем по китайски разговаривал. Кстати, он 99 языков выучил. Хотел ещё питона выучить да не успел…

— Змею тренировал?

— Нет, это язык такой. На момент начала изучения Владимиром он уступал только жаве и си. Но потом их превзошёл, что является ещё одним доказательством таланта предвидения Владимира и его гениальности.

Выдернул он из воды поэта вместе со щукой и она удачно упала на наземных телохранителей, а Зелинский на сук напоролся смертельным образом.

Висит он на суке и его губы что-то шепчут. А громко говорить не может уже.

Подбежал к нему Владимир и прислонился ухом к губам поэта, услышать, что тот ему сообщить хочет.

Тут же их окружили телохранители и стали ждать указаний.

И видят они, что поэт что-то сказал Владимиру на ухо и тут же помер.

А Владимир к ним обернулся и сказал:

— Перед смертью лучший из поэтов страны хотел выразить мне свою последнюю волю. Ясно я расслышал, хотя и заглушали предсмертный шепот вопли пожираемых щукой телохранителей и пистолетно-пулемётно-артиллерийские выстрелы в сторону водяного чудовища. Сказано было — «сук. пи…».. Значит до последних секунд он оставался в сознании и понимал, что именно сук виновен в его гибели и просил отомстить за него своему убийце, путём пиления. Вы, сейчас этот сук спилите, а я спасу державу от сей злобной щуки.

А щука полторы сотней телохранителей на берегу погрызла и в воду вернулась.

Попрощался тогда Владимир с китайцем вежливо, в соответствии с китайским этикетом (всего за 15 минут) и полез в воду.

И взбурлила тут вода!

Тридцать три минуты и тридцать три секунды бился Владимир со щукой и поборол её приёмами ей неведомыми, ибо был он мастером спорта по самбо, дзюдо, капоэйре, джиу-джится, каратэ, вин-чую, тайскому боксу, савату, теннису, бадминтону, спортивной ходьбе и одиночному фигурному катанию.

Уж он рвал её… И ломал её… И в конце-концов укатал её!

Сфотографировался с ней и отправился в хоккей играть.

Кстати, лично забил 76 шайб в ворота противника и одну в свои, но её не защитали, так как от штанги ворот отразилась.

Ворота тут же поменяли, а старые расстреляли и отправили на переплавку.

Команда Владимира выиграла со счётом 77:0.

Того мазилу из команды Владимира, который не смог мимо ворот противника попасть, разумеется, ждала та же участь, что и ворота, поскольку в ходе допроса выяснилось, что он агент бандеровцев.

— А как он умер?

— Бандеровцы сумели подменить стволовые клетки на корневые.

Я хотел узнать ещё больше подробностей про эту героическую личность, но упал на колени и меня вырвало. Пока мы бродили по лесу, поблизости от входа в бункер, я чувствовал что слабею и головную боль, словно у меня началась мигрень. Пытался применить божественный навык ослабления боли, но он не давал эффекта. Однако меня так заинтересовал рассказ демоницы, внезапно ставшей откровенной и словоохотливой, что я терпел боль и слабость. Сомнительно, что эта информация о двух, давным-давно умерших маки, может мне, когда-нибудь, пригодиться…

Но то, что на мои вопросы отвечали не фразами про продажу информации через полгода и что мне отвечали подробно — было очень приятно.

Поэтому я терпел.

К тому же, Прекрасная Суккубка, рассказывала мне про поэта и правителя так воодушевлённо и увлечённо, что я ей никак не мог налюбоваться.

Да, фигуры у Киши и Триши, гораздо эффектнее, чем у демонессочки, но она такая очаровательная, такая миленькая… Ну, слов нет, какая прелесть!

И вот, я опираюсь ладонями и коленями в пружинящий ковёр из сухих иголок, меня шатает, руки норовят согнуться в локтях, шея едва удерживает голову. И только крайнее нежелание уткнуться лбом в пятно блевотины, в присутствии такой милашки, позволяет мне держаться. Но чувствую, что продержусь я недолго, потому что мне становится хуже. А о том, чтобы встать, не может быть и речи. Мне это явно не под силу.

— Тебе помочь?

— Да.

Девка хватает меня, закидывает себя не плечо и бежит к центральному люку бункера (самому шмрокому).

Пока она мне рассказывала про маки, она показала мне все объекты на поверхности, план которых ранее показала в библиотеке. Где лежит документация по ним, она тоже показала.

Поэтому, не прерывая рассказа, она просто показывала пальцем, и я кивал, что понял, что это скважина для выкачивания подземной воды, а сюда скидывать твёрдые отходы, а сюда жидкие, а из этого ручья в этом месте брать воду для хоз нужд. Как с поверхности находить люки и как их открывать, она тоже показывала жестами и тут же выдавала мне ключи.

Где лежат дубликаты ключей, она показала мне ещё раньше, внизу.

То, есть, мы прошлись по всем наземным объектам, я всё помнил и всё запомнил.

Да ещё и насладился интересными историями из уст очаровательной суккубки.

— Ты суккубка?

— Ну, если ты начал задавать такие вопросы, значит тебе стало лучше…

Действительно, после возвращения в бункер головная боль стала ослабевать и силы начали возвращаться в безвольно лежащее на полу тело.

— Да. Мне уже лучше.

Суккубка села на пол и положила мою голову на свои костлявые бёдра.

Костлявые?!

Нет!

Мне стало очень приятно.

Боль полностью исчезла и только тело всё ещё было совсем слабым.

Так спокойно и приятно…

Бёдра у неё просто чудесные…

Идеальные…

Я снизу любовался её прекрасным лицом и узким чёрным топиком прикрывавшим маленькие девичьи грудки.

Очень мила…

— В своей вселенной я трудилась курьером.

— Ты работала курьером?

Язык едва ворочался, но если есть возможность даром получить хоть какую-то информацию, то необходимо её не упустить!

— Нет. Не работала. Я не рабыня. Трудилась.

— Курьеры должны производить приятное впечатление на клиентов.

— Ты очень приятное впечатление производишь. Очень красива.

— Я знаю. Но в этой Вселенной, у меня уже другой статус.

— Какой?

— Киллер.

В голове крутились тысячи мыслей, но ни одну из них я не решался озвучить.

— И ты и я не испытываем проблем с восприятием языков. Мы можем прочитать любую надпись. Можем перевести любую фразу на свой родной, изначальный язык.

— Да.

— И я знаю твой язык и сейчас на нём говорю. Так тебе удобнее.

— Да.

— Но ты-то моего языка не знаешь и в принципе никогда узнать не сможешь! Я из другой Вселенной! Но я знаю что ты знаешь …

Она помедлила.

— Что?

— Множество языков. И при этом ты понимаешь, что перевод слов с языка на язык имеет только приблизительный характер. То есть, ты просто выбираешь из другого языка слово, которое более всего соответствует исходному языку. Однако же, это слово подразумевает не совсем то, что подразумевалет исходное слово! То, есть, их фактические значения совпадают не на 100 %, а, допустим, на 99 %. Но этот, 1 %, не передаёт информацию, которая важна, которая теряется. Я могла бы сказать — «Убийца», но при этом бы потерялся 1 % информации. «Киллер» — теряет порядка 10 % при переводе правильного исходного слова с моего родного языка. То, есть, я «Киллер» только на 90 %, а для передачи оставшихся 10 % мне надо долго-долго говорить и объяснять, но всё равно проценты будут теряться! Мы с тобой мыслим по разному. Мы из разных вселенных и поэтому никогда между нами не может возникнуть полного понимания! Когда я несла тебя в бункер, я вспоминала сестёр. Можешь считать меня на 89 % убийцей. Ты на 89 % будешь прав. Но знай, что не я выбирала для себя эту стезю! Я просто трудилась Курьером! А потом появилась эта тварь и сожрала моих сестёр!

Мне уже стало настолько лучше, что я сел.

Суккубка обняла меня, прижалась ко мне, и зарыдала на моём плече.

…

Девочка долго плакала и долго заливала слезами моё плечо.

А я её жалел и медленно поглаживал её нежную хрупкую спину, её тонкую талию.

Жуткая, не поддающаяся блокировке, мигрень, давно прошла. Слабость отступало. Тело вновь наливалось бодростью, молодой агрессивной силой.

Я уже запускал правую руку в её густые чёрные волосы и наслаждался прикосновением к ним. Девочка собирала волосы в два пучка, два «хвостика», по бокам головы, практически как наши гномки. А сколько я в молодости этих гномок…

Но и сейчас моё тело было молодым, сильным и бодрым. Гораздо более сильным и бодрым, чем в молодости.

И становилось всё сильнее и сильнее.

Я чувствовал, как уходят остатки слабости.

Девочка продолжала меня обнимать, но уже не прижималась ко мне с демонической силой, чуть не ломая мне кости, а делала это совсем легонечко. И уже не плакала. Или плакала совсем беззвучно.

— Спасибо, — прошептала она.

Она по прежнему наваливалась на меня и её подбородок упирался в моё плечо.

Её хвостики, как у гномок, вспомнил я. Только, когда гномкам распускаешь волосы, они у них спускаются только немного ниже плеч. А у неё хвостики длинные, наверняка, ниже талии будут, хотя, скорее всего не достанут до… До…

Она шевельнулась. Но, по прежнему, продолжала ко мне прижиматься.

То есть, её не смущает, что в неё упирается…

Да всё сильнее и сильнее же упирается-то!

Она немного привстала, скорее даже не привстала, а подлевитировала, и взяв упирателя в руку, расположила его более удобно. А потом продолжила прижиматься, словно ничего не произошло.

Теперь мне уже не было больно и дискомфортно.

Всё-таки тело у неё очень мускулистое и плотное. Твёрдое такое. И давить на него растущим шалуном, почти, что со стеной баловаться. А теперь пространство появилось.

При этом, я наслаждался, прикасаясь к её телу, обнимая её левой рукой и лаская её волосы правой.

Хвостики как у гномок…

Левая рука пришла на помощь правой, и я распустил её волосы.

Она прижалась лицом к моей щеке.

Мне показалось, что она хочет меня поцеловать.

Но она не сделала это и отстранилась.

Я взял её за плечи и отстранил от себя.

Она сидела на моих бёдрах и смотрела на меня огромными глазами сияющими словно два светлосиних сапфира.

Лазуритовые губы (Помада? Естественный цвет?) были приоткрывали розовую глубину маленького ротика.

Густые волосы ночным беззвёздным небом обрамляли её нежное личико и гибкую фигурку в узеньком топике и шортиках.

Топик и шорты сливались цветом с волосами.

Такие же чёрные и красивые.

Между ними, контрастируя с нежной белой кожей, выделялся широкий серый ремень и шрамы.

Упиратель достиг своего предела и коснулся её живота.

— Извини…

Она смущённо смотрела на меня.

— Я виновата перед тобой…

Я смотрел, как двигаются лазуритовые губки маленького ротика, и хотел её всё сильнее и сильнее.

— Я вспомнила сестёр, которые тоже были курьерами… А все курьеры, обладают скилами суккубов. Это необходимо по роду деятельности…

Я ничего не понимал.

С самого момента нашей с ней встречи, на мне не было ничего кроме кокона, двуруча и двух сумок. Да и на ней, почти ничего не было! Широкий ремень, тонюсенькие шортики и крохотный лиф с длинными завязками спереди, который я деликатно называл топиком, поскольку уж очень был велик соблазн дёрнуть за ниточку. Вот и самовнушил себе, что это, якобы не лиф провокационной конструкции, а глухой топик. Ну и длинный и широкий чёрный плащ, который всё равно всё время болтался у неё за спиной и ничего не скрывал. И, как только мы оказались в бункере, плащ она сняла и повесила на стену, возле телепортодвери. То есть, она была почти голая (на большинстве женщин на пляжах больше прикрыто) и я был голым и гордился моим новым молодым телом, на которое она не обращала внимания. К моей радости, никакой гардеробной в бункере не оказалось, но было много разнооблазных тканей, кож, всяческих материалов и кусков жести и фольги, швейных принадлежностей и инструментов. Даже станки были! С дисковой пилой, сверлильный, токарный и так далее! А уж про ручные и электроинструменты (дрели, перфораторы, болгарки, клеевые пистолеты и т. п.) и говорить нечего! И ящики с ящичками внутри с саморезами, винтами, гайками, шайбами и т. п., разных длин и размеров). Все условия, чтобы не скучать, и не испытывать неудобств, от того, что чего-то захотелось, а его не было, в бункере были созданы!

Нужны тебе более удобные для тебя стол, кресло, настенный манекен Вин Чун, складные треккинговые палки, самотык на аккумуляторах (аккумуляторы разных размеров и зарядные устройства для них тоже были) — делай! А руки у меня растут, откуда надо, благо с Мастером Вещей долго и тесно (в невинном смысле) общался и контактировал, и сделать шкафчики для нарядов и сами наряды (с жестяными гульфиками, наплечниками, налокотниками, наколенниками и прочей милотой) с ботами, перчами, шлемами и кунаями, на изи могу! Пока не узнал, что с бухлом обломался, ещё и думал брагу поставить и самогонный аппаратик изобразить.

Но то, что меня не расколбасит от бухла, не затащит от травы и ничего не занюхаю — мелочи! Да и безвкусная еда — не беда! Мне теперь еда нужна только когда много манны и энергии трачу, на всякие трансформы и межзвёздные странствия. А если жить по скромному, то можно годами поститься — априорные знания рулят!

А вот то, что все эти минусы компенсировались таким вот очаровательным плюсом — это просто улёт!

На моих бёдрах сидела сукубка! Пусть не стопроцентная, с курьерским и альпинистским уклоном (Сама призналась, что по чёрным скалам лазила!) и ещё снайперским, до кучи, но, таки суккубка же!

А разве может быть для настоящего гуляки орка, большая мечта, чем ласку суккубки! Нет же! Не представимо ничего более улётного!

Я держал за талию суккубку с длиннющими распущенными волосами и колбасился от восторга…

Ничего более красивого, желанного и сексуального, я не видел!

Фигуристые орчанки Киша и Триша, завистливо плакали где-то в дальнем уголке моей почти необъятной божественной памяти…

Великий змей касался нежной суккубской кожи чуть пониже её пупочка…

— А в лесу было так хорошо… Такой приятный запах… Ой! Извини! Прости, пожалуйста!

— Всё в порядке, Любимая! Продолжай!

Я хотел её немедленно! С ума сходил от желания! Но у неё такой приятный голос! Какое наслаждение её слушать!

И что-то подсознательное, то самое, что мониторило спрутоподобную тварь во всех спектрах, пока я усирался от страха, заставляло не форсировать события, а получать информацию о демонах — вдруг пригодится! Если не пригодится самому, то, может быть, подойдёт для обмена! Милашечка наплакалась, расслабилась и болтает… Слушать!

— И ты оказался таким приятным собеседником…

«Собеседником»?! Да я молчал всё время! Это только ты стихи читала! Ах, как романтично! Мне суккубка читала стихи!

— Не теряй голову, дебил! Не сбивайся с мыслей на любовную норкату!

Это мой внутренний голос. Который спрутов не боится и суккубьим чарам противится.

— Мы, внутриголосисты, народ плечистый — нас не заманишь титькой мясистой!

— Они у неё не мясистые, а маленькие-миленькие! Так бы их и заласкал…

— Сам-то понял, что сказал?! Тебе же всегда большие нравились! Это просто суккубская магия! Очнись уже!

— Я самоконтроль немного упустила… Ну вот, как-то получилось, что суккубский скил активировался… И ты сейчас меня хочешь…

«Да ЕЩЁ КАК ХОЧУ!», — это я про себя. Точнее, про неё. Ну, я так подумал. Но подумал громко. Так громко, что она услышала.

— Ну вот, займёмся мы с тобой этим…

«Да! О, Да! Да! Да! Да!», — снова про себя.

— А скил-то, кратковременный! И часто применять не смогу. И вот посмотришь ты на меня по трезвяне и уже не испытаешь никакого влечения…

«Не может быть! Не может быть! Только тебя буду любить!», — со стопроцентной уверенностью.

«Да пойми ты уже! Ты под магией суккуба, идиот!», — это нутряной.

— И пойдёшь изменять с Кишей и Тришей! Я же наблюдала за тобой в шлюзе, как ты на них облизывался!

«Да, было дело — согрешил! Но твёрдо я теперь решил, теперь я — Твой и только Твой! Хочу навеки быть с Тобой!», — со стопроцентной уверенностью.

«3,14zдец!», — нутряной.

— А если будет ребёночек?!

«Да! Немедленно начинаем его делать!»

«Тпру! Отключаю передачу сигналов мышцам!»

«Ета чо?»

«Фуясе!»

«Не могу двигаться?!»

Суккубка с интересом смотрела на меня, своими очаровательными глазками.

Пафоса с её стороны больше не было.

Была милота и доброжелательность.

Походу я ей нравился, без дураков.

«Ну, хорошо, я не могу передать сигналы на сокращение своим мышцам, но есть ещё способ…»

Я взял безвольной рукой руку суккубки и поднеся её к губам, попытался поцеловать.

«Обломись! Ты так, божественной силой, можешь управлять или всем телом или только одной его частью. Для полётов годится, а для поцелуев — нет! Если активируешь губы — утратишь контроль над рукой и уронишь её руку!» Мне показалось или нутряной хихикнул? Шиза!

— Милый, ты помнишь, что я перед тобой извинилась?

Моя рука выпустила её руку и бессильно упала. А она погладила меня по щеке.

— Да.

— Я заранее перед тобой извинилась, потому что мне пришлось бы переломать тебе кости, если бы ты попытался меня изнасиловать.

«Йопушки-воробушки!»

«ВотНихерасе! … Дебил, если я верну тебе управление, ты не станешь её насиловать?»

«Не стану. А так хотелось бы!»

«Держись, бро!»

— Не то, чтобы ты мне не нравился и я бы тебя не хотела… Держи себя в руках! Но я не приёмлю уподобления животным! То, есть, только по взаимному согласию, взаимному желанию, для получения максимального взаимного удовольствия. Нежно и без спешки. Для того чтобы насладиться полноценной любовью, нужно не меньше недели. А у меня дела. Я не могу остаться с тобой на неделю. Но, чтобы ты не очень расстраивался, я кое-что для тебя сделаю. Это не аванс. Я ничего тебе не обещаю. Но и не исключаю, вероятность того, что в будущем мы проведём неделю вдвоём.

Суккубка встала.

— Пойдём!

Мы пришли в комнату где лежали маты. Она согнула один из них, прислонив его половину к стене. Я сел на импровизированное кресло и мы долго смотрели друг другу в глаза.

— Я не стану тебя целовать. Не стану тебя целовать в губы. Я вижу, что ты слишком сильно меня хочешь. Но у меня нет сейчас свободной недели. Не будем рисковать! Просто сиди и не двигайся — я сама всё сделаю…

Ни одна орчанка…

Ни одна тёмная эльфийка…

Ни одна светлая эльфийка…

Ни одна гномка…

Ни одна хуманка…

Ни один… Э! Стоп! Это и было то всего один раз! Да и то по пьянее! Забыть про это! Забыть!

Короче, никто не сравнится с суккубкой!

Даже если она всё делает только ручками и губкаааа-ааа-миииииииииИИИИИИИИИ! ОХ! ПЛЯ!

Люблю её!

Потом мы лежали на матах и нутряной шепнул, — «Пора!»

Глядя на её довольную облизывающуюся физиономию (вот нифига, какой язык длиннющий!) я попробовал вслед за халявным кексом (ну, не совсем полноценным, но за три сотни лет у меня точно лучшего не было, да более того, он один превосходил все десятки или сотни тысяч кексов, которые были до неё) получить халявную информацию.

— Милая, а ты можешь грейдить оружие?

— Конечно, милый! И грейдить и модернезировать. Но, только своё. Чужое — не могу. Я же из другой Вселенной, ты же помнишь?

— Да, конечно!

— Каждая божественная сущность, способная выживать в открытом космосе, обладает своими собственными уникальными навыками. Я за тобой наблюдала и попросила Троицу пустить тебя в шлюз. По моим предположениям, ты через полгода сможешь грейдить чужое оружие.

— Почему ты так решила?

— Взгляд со стороны. Вы слишком привыкли к своим Мирам и ваши взгляды замылились на привычном для вас. Кроме того, я из Магической Вселенной, Магическое Существо, а способна ощутить в чужой для меня Вселенной, то, что её туземцам недоступно.

Мне хотелось расспросить её о том, как она попала в нашу Вселенную, но я понимал, что вскоре ответы закончатся и она покинет меня. Она мне уже всё показала и всё объяснила, и мы находимся в двух шагах от телепортодвери.

Число вопросов, которые я могу задать — ограничено! Она в любой момент поднимется, протянет руку, возьмёт плащ и покинет меня! И неизвестно, вернётся ли она ко мне раньше чем через полгода! Поэтому только самые важные именно для текущей ситуации вопросы!

— Ты за мной наблюдала только до того, как я вылез из кокона. Ты была уверена, что спрут меня не схватит?

— Нет, конечно! Я находилась за его тушей. Ты просто меня не видел и не чувствовал. Если бы Ктулху попытался тебя схватить, имея на это реальные шансы, я бы вмешалась.

— Ктулху?

— Ктулху, Ктулу, Кракен, Привратник, … У него много имён. А его самую длинную тентаклю называют Уроборосом и Емунгардом. Кстати, вкусная! Недавно её ела!

— А ты можешь его убить?

— А смысл?

…

— Пока он нам не мешает, нет смысла его обижать. На ферме «Грязь» водятся кальмары и осьминоги. Маки едят их щупальца. А я ем тентакли Ктулху. Это Древний Бог. У него вкусные тентакли. Потом он отращивает их заново и я их снова ем. И все довольны! Он нас не трогает — кишка тонка! И мы его не трогаем… Ну, почти не трогаем… Тела Древних Богов вкусны и питательны. Это одна из причин, почему Розовый Зигурат дрейфует поблизости от фермы «Грязь». Другая причина — Укроп и Чеснок. Их и в других местах выращивают. Но именно на этой ферме они самые вкусные, самые полезные и самые дорогие. А ещё контроль над железной жемчужиной.

— А это что? Про железную жемчужину априорных знаний не было.

— Планета. Маки на ферме называют её «Марс». На ней громадные запасы дорогих руд. Это громадные деньги! А где громадные деньги, там всегда нужны опытные киллеры-наёмники. Маки — дебилы. Рядышком с их фермой болтается такое СуперСокровище Галактического Масштаба, а они, вместо того, чтобы хапнуть с него свою долю богатства (Всё-то хапнуть им не дадут, не смотря на то, что формально и юридически, они являются владельцами жемчужины. Уж слишком она дорога!) и купаться в роскоши и наслаждениях, забили на звездолёты и производят всякое ни на что непригодное убожество, чтобы как можно быстрее убивать самим себя! А ведь реальная боевая мощь всех их танков, самолётов, ракет и вертолётов вместе взятых, не стоят и десятой части дварфского хирда!

— Значит ты телепортировалась к этому Ктулху, чтобы отрубить у него тентаки на закуску?

— Нет! Не рубила я его и не собираюсь! Зачем мне об него меч портить?

— У тебя есть меч? Я ни разу не видел.

— Есть. Может, когда-нибудь и увидишь. Но я его давно не использовала.

— А зачем ты стреляла в Ктулху, если не хочешь его убивать?

— Чтобы он стал вкуснее. Если его выбесить, у него мяско становится просто улётно смачным! Ой! Извини! Я не хотела тебя огорчить! Прости! Прости! Прости!

— Ладно, я уже смерился с этим и больше не парюсь.

— Я же курьер, всё-таки, а не мясник! У меня совершенно другие задачи! Девки нарубили сколько им надо и отложенным телепортом вернулись. А я осталась следить.

— Что за отложенный телепорт?

— Что такое железнодорожный транспорт и электрички, представляешь?

— Ну да.

— Ну, на ферме есть такой транспорт… И ты можешь взять билет в один конец, а потом там вылезти и взять билет обратно. Но бывают длинные-длинные очереди у касс. И ты можешь сразу взять билет в одной единственной кассе сразу и туда и обратно. В этом случае ты стоишь только в одной очереди. Смысл это делать небольшой. Но если примерно то же делать с телепортацией, по как бы получается два телепорта, потому что туда и обратно, но в то же самое время, выходит, что телепорт был всего один. Это сложно растолковать. Но смысл тут в том, что мясники все разом телепортятся одним-единственным телепортом. А я ещё раньше персонально прыгаю и готовлюсь их прикрывать. А потом они дожидаются пока еда повкуснеет от моей стрельбы и отрезают сколько надо. А потом их разом утягивает обратно вместе со вкусняшками, в которые они вцепились. И выходит очень дёшево. Если бы каждый из них телепортнулся в космос, то обратно вернуться бы не смог, поскольку мана почти на нуле. И мне бы пришлось таскать их, типа как тебя сюда тащила и телепортировала… Помнишь?

— Конечно.

Но я-то курьер! У меня профессиональные скилы же! Маны-то у меня как у них всех вместе взятых! И скорость! То, есть, тебе ничего не угрожало. После инициализации у тебя и так голова шла кругом… Так ведь?

— Ну да.

— И чтобы ты не отвлекался ещё и на меня, скромную, я пряталась от тебя за Ктулху. Но при этом следила за вами. При малейшей угрозе, я бы его раздолбала.

— Из пулемёта?

— Нет. Пулемёт чисто для кулинарных целей предназначался. Из кое-чего другого, но эта информация не бесплатна. Через полгода…

— Понял.

— Ну и он бы плакал и дыры зализывал… Помнишь, какой у него язык длинный?

— Ещё бы!

— А я бы тебя схватила и в Розовый Зигурат притащила. А если бы стал меня лапать — ручонки бы обломала! Я — девушка честная! Знаешь об этом?!

— Ещё бы.

— Да, только с тобой, милый!

От её последнего слова у меня…

— Не! Не! Не! Не! Не! Не! Нет времени! Потом самообслужишься! Давай я уж дорасскажу и полечу! И так подзадержалась с тобой, красавчик!

— Но ты свершил хитроумный маневр и сразу вознёсся в моих глазах как стратег! Однако, тем самым получил возможность узреть моё девичье тельце… Я засмущалась и прикрылась от тебя плащём. А он, мало того, что из другой Вселенной, с кое-какими свойствами, но ещё и чёрный. Ведь не заметил же меня, правда?

— Не заметил.

— Надо будет нам с тобой, как-нибудь, ещё в прятки поиграть. И не только в прятки… Я прикрылась плащом и не отсвечивала и отлетела в сторонку. Если бы Ктулху снова за тобой погнался, я бы его покарала, тебя бы догнала, запеленала бы в плащ, как младенчика и дала бы тебе сиську. Хочешь сиську?

— Хочу!

— Не сомневалась в этом! Но, нет времени на ролевые игры! Как-нибудь потом… Ктулху вернулся на ферму отращивать вкусняшки, а ты сумел найти Зигурат. Ты — молодец!

— Спасибо!

— А если бы не нашёл — сиськой бы тебя утешила! Жалеешь что нашёл?

— Жутко жалею!

Суккубка с интересом рассматривала удава.

— Очень он у тебя красивый… Мечта любой девушки… Но вот, времени в обрез… Слушай дальше… Слушаешь?

— Да.

— Внимательно слушаешь?

— Очень!

— Молодец! Люблю тебя!

«Пресвятые панцу! Как же я её хочу!»

«Держись братан!»

«Отключи нервы от мышц — силы на пределе!»

«Яволь!»

— А потом ты грамотно долетел до Зига. Когда я поняла, что сил у тебя на далёт хватит и не придётся тебя сиськой подкармливать, я тебя обогнала и собрала Троицу. Код Розового Зига у меня есть. Жалеешь, что хватило сил самому до Зига долететь и сиськи не отведал?

Божественные силы в губы!

— Ушшасснна.

— Кстати, поскольку я, как и всякая курьерка, частично суккубка, я владею способностью, по желанию, моментально, вызывать у себя лактацию. Ты не смотри, что они не большие! Молока, когда появятся наши дети, будет хоть залейся!

Она дернула за обе верёвочки лифа и из выпуклых тёмных сосков почти сразу же брызнули белые струи.

У меня отвисла челюсть.

Она рывком приблизилась ко мне, и я почувствовал во рту жидкость.

Вкуса не ощущалось.

— Оно сладкое, — сказала суккубка, продолжая заливать моё лицо и тело бесконечной жидкостью.

Какой напор!

Как много!

— Нашим детям понравится.

Моё тело раскалилось от желания.

Какое счастье, что нутряной отключил мне управление мышцами, а я не мог сосредоточиться на божественном управлении…

Она отодвинулась и залила мне грудь и живот.

Отодвинулась ещё дальше и наклонилась.

— Ах! Я запачкала красавца! Сейчас исправлю!

Но я уже был на грани и как только она опустила на него голову, взорвался!

…

Помню, что её губы, подбородок, голая грудь и живот были заляпаны чем-то белым, когда она приблизила ко мне своё лицо и впилась в мои губы мокрым вязким поцелуем.

Я чувствовал как по моему подбородку медленно стекает вязкая жидкость и капает на грудь. Но у меня не было сил даже ответить на поцелуй.

Нутряной, походу, отрубился, не пережив волнений.

Я никак не контролировал своё тело.

Она аккуратно положила меня на маты и, подняв мою безвольную руку, поцеловала тыльную часть кисти, тут же намочив её.

— Люблю тебя!

Она сняла плащ со стены и держа плащ в левой руке, а промокший лиф в правой, медленно побрела к телепортодвери.

На полу, за ней, оставался след из белых лужиц.

Возле двери она обернулась.

— Люблю тебя! До встречи, Любимый!

Переложила лиф в левую руку и послала мне воздушный поцелуй.

Я, молча, смотрел на неё, не в силах пошевелиться.

Суккубка взяла одежду в зубы и прислонила к двери обе руки. Дверь пошла волнами. Через пару секунд, она скрылась за волнисто-водянистой поверхностью. Поверхность двери снова стала сухой и твёрдой.

«Я в афуе! Возвращаю управление!»

«Спасибо! Я тоже!»

Если это частичная, не совсем полноценная суккубка, то что же могут творить с мужиками полноценные суккубки?!

И что же мне теперь делать?

Для меня не важно, шутила она, играла со мной, или действительно я ей понравился!

Важно то, что хотя она далека от моих прежних трёхсотлетних устоявшихся вкусов, я, мечтаю жить с ней и безусловно её люблю. Я помню Кишу и Тришу, мне приятно любоваться их фигурами, но жить я хочу именно с суккубкой.

Надо принять это как данность, а пока просто отдохнуть. Боги устают? Боги нуждаются во сне? Может да, а может, нет… Мне это сейчас не важно! Потом мне надо будет вымыться, привести комнату в порядок, но это всё потом. А пока надо просто расслабиться и помечтать о семейной жизни с любимой суккубочкой…

Я провалился в глубокий сон и проспал трое суток.

Априорные знания — очень удобны!

Сколько я спал?

«Трое суток».

Все жидкости засохли. Запашок стоял, наверное, тот ещё, но я не чувствовал запахов.

Лизнул белесую плёнку на руке.

И вкуса не чувствую.

Ничего особо печального. Обойдусь.

Канализации в бункере, находящемся глубоко под поверхностью земли, естественно, не было. Как и душа. Как и ванны.

Использованную воду из умывальника и другие жидкости, приходилось вытаскивать в больших баках на поверхность. И отойдя полсотни метров выливать в овражек. Помыться можно в ручье, который был за полторы сотни метров в другой стороне. Но именно, поблизости от этого ручья меня и вырубило. А теперь меня вытащить некому. Поэтому, далеко от люка отходить не буду. Люк закрывать не буду. Сделаю механизм, который, в случае опасности, затащит меня обратно в люк. На талию с мускулистым прессом — широкий кожаный пояс. Я помню, где видел кожу. Верёвки тоже видел. Ещё поищу, если здесь и длинные цепи есть — совсем хорошо! А почему бы и нет? Бухты с проволокой видел. Если цепей не найду — могу и сам сделать. Ещё кольчуга не помешает. За полгода можно много кольчуг сплести! Из верёвок сплету канат и им привяжусь к механизму. И ещё верёвка для страховки. Чтобы дёрнул за неё и механизм тут же затащил тело в люк. Где электродвигатели разных размеров и мощностей, я помню.

Надо чётко уяснить, что божественные возможности ограничены!

Мне стало плохо на поверхности. И дело здесь не в активации суккубьих скилов моей Любимой! Сейчас я вспоминаю, что когда я, уже повторно, умирал на её плече, почувствовал, что от её тела и особенно от рук её, исходит нежное тепло, которое приглушает боль и поддерживает силы!

Сила Любви!

Против силы смерти.

Я реально умирал в этом лесу!

В бункере она была суровой, отстранённой, язвительной, стервозной.

А в лесу, словно расцвела!

Так интересно рассказывала всякие истории о живших на ферме маки!

Оживлённая, улыбчивая, доброжелательная!

Я ей любовался, стараясь не обращать внимания на боль и слабость.

Какие-то враждебные, непонятные, лесные силы пытались меня уничтожить. И мои божественные способности не помогали!

Силы восторга и любви, исторгнутые суккубоской ипостасью Любимой, нейтрализовали эти силы!

Силы иной вселенной встали преградой на пути невеломого зла!

А потом моя милая занесла меня в бункер и я восстановился.

Каким-бы бредом и совпадением, это не казалось, но мне, пока, надо принять в качестве гипотёзы, то, что на поверхности мне находиться опасно!

И чем дальше от люка — тем опаснее!

Поэтому мыться в ручье я не пойду.

Пойду в библиотеку.

Я видел там на полке чистые тетради, карандаши и ручки. Буду внимательно исследовать всё что есть в бункере. Буду не только запоминать, но и записывать, где что лежит и для чего может быть использовано. Буду готовиться к выходу на поверхность…

Надо отходить от люка медленно, постепенно, контролируя состояние и манну, следя за уровнем боли и характером недомогания. И всё записывать и фиксировать!

Надо поискать медикаменты.

Надо пролистать библиотечные материалы — возможно, удастся что-нибудь про лесное зло обнаружить!

Надо поиспытывать различные виды защиты!

Может быть рыцарский доспех поможет?

Могу я его сделать? Может и смогу! Вот и посмотреть, есть ли то, что для этого необходимо?!

Может быть, угроза исходила от земли?

Я же босиком ходил!

Надо сапоги сделать!

Всё исследовать!

Обувь!

Одежда!

Перчатки!

Шлем!

Страховка!

Двуруч большой и тяжёлый. Таскать с собой неохота.

Найти дагер!

Если не найдётся — сделать!

Главное — не спешить и не делать ошибок!

Во, вначале, самое главное — написавать много-много портретов моей Любимой и развесить их по стенам!

И только мордашечку, очаровательную и в полный пост и по пояс и topless…

Когда Любимая вернётся (Обязательно! Обязательно вернётся! Об ином даже и не думать!), пусть видит — кого я вспоминал, о ком скучал!