Рубиновый сюрприз

Глава 2

В тот момент, когда раздался сигнал на пейджере, прикрепленном к ремню, Круз Рован находился по пояс в яме, напоминавшей могилу, и усердно расчищал от обломков скалистую стену.

Выругавшись, Круз с силой нажал кнопку и снова принялся за работу. Только босс знал номер его пейджера, но в данный момент Крузу не хотелось разговаривать с Кассандрой Редпэт. Вкалывая, он сейчас думал о более важном.

Круз так легко держал кирку, словно вместо двенадцати фунтов она весила лишь один. С каждым ритмичным ударом кирка врезалась в скалу, и осколки камней разлетались во все стороны, больно ударяя его по лицу. Но Круз не замечал этого. Он страстно хотел обнаружить, когда именно произошел сдвиг породы: сто лет тому назад или целая вечность минула с тех пор. После двадцати ударов Круз остановился, чтобы вытереть полотенцем лоб. Солнце палило нещадно. Его короткие темно-каштановые волосы взмокли и казались черными. Он разделся по пояс. Спина блестела от пота. И хотя его рост не превышал шести футов, Круз отличался крепким телосложением.

Круз не замечал жары, облаков пыли от крупного песка и усиливающейся усталости в плечах. Он всегда пренебрегал комфортом ради поиска или научных фактов, или мошенников международного масштаба.

Невзирая на зной, на боль в спине и в руках работал без передышки, пытаясь разгадать геологическую истину.

Круз сравнивал линии разломов на поверхности земли с ранами в человеческих душах. В настоящий момент ему хотелось детально выяснить происхождение наименьшего сдвига породы в стене скалы, равного всего нескольким футам на поверхности и дальше уходящим под землю. Этот разлом заинтересовал Круза, потому что образовался в том месте, где его не должно было быть. На протяжении нескольких миль от этого каньона не попадалось ни одной линии разлома. Хотя и еле заметный, этот единичный сдвиг породы был доказательством новой подземной активности.

Круз возился с трещиной, как собака с новой косточкой, пытаясь найти признаки зарождающейся где-то в глубине Земли сейсмической активности.

В пустыне для Круза реальный мир менялся. Здесь отсутствовало время. Не было безнадежности и отчаяния. Не надо было в считанные доли секунды решать: убивать, чтобы выжить, или поддерживать огонь, чтобы не умереть. Не было нарочито наивных газет, печатающих рядом рекламы с кровавыми картинками и статьи против насилия.

Пустыня не нуждалась в рекламах и критических замечаниях по поводу передовых статей. Пустыня ни в чем не нуждалась. Оставшиеся в живых оставляли свои следы, проигравшие свои кости. Время в пустыне можно было определить лишь по единственному признаку. К полудню все тени медленно исчезали, а с наступлением темноты они также медленно начинали возникать и вытягиваться. Как и жарко палящее солнце, Круз в равной степени любил ночь. Ему нравилось впитывать ее молчание и ощущать, как покой разливается . по всему телу. Только пустыня не давала ему сойти с ума после того, как организации, которым он доверял, и люди, на которых рассчитывал или которые зависели от него, требовали чтобы он как и они возненавидел себя. У них это почти получилось. В течение длительного времени Круз боролся с собой, чтобы не упасть в пропасть. Он спрашивал себя, удалось ли с этим справиться, и если следовал положительный ответ, то сразу же возникал другой вопрос: «Какой во всем этом смысл?» Оказывается, индейцы племени собоба заимствовали это слово у испанцев, которое, в свою очередь, брало начало в арабском языке и означало «жаркий месяц».

Редпэт буквально упивалась такой, казалось бы, невероятной семантической цепочкой.

– Что произошло? – спросил Круз, отодвинув потрепанные шторы и войдя в рамаду.

Редпэт искоса посмотрела на Круза, фигура которого вырисовывалась на фоне яркого дневного света, отчего было трудно определить выражение его лица.

Круз, наоборот, занимал сейчас более выгодную позицию. Мягкий свет освещал худую, загоревшую женщину с подстриженными рыжими волосами и серо-зелеными глазами. На ней были хлопчатобумажные слаксы и рубашка. Круз не знал точно, сколько Кассандре лет от пятидесяти до шестидесяти. Но это не имело никакого значения.

Ему было известно, что Редпэт сначала училась на историческом факультете в университете, в частности изучала жизнь первобытных людей. Внезапно ее больше заинтересовал современный мир, в котором девушке удавалось видеть то, что другие не замечали.

В результате она тридцать лет проработала аналитиком, а затем и старшим сотрудником ЦРУ. Оставив эту должность, она в течение четырех лет занимала пост постоянного представителя США при OOR. А уволившись, организовала свою компанию «Риск лимитед».

– Ты мне мешаешь наблюдать, – сказала Редпэт.

Круз сделал шаг в сторону и проследил за ее взглядом.

Дверь приземлившегося самолета открылась. Через несколько минут показался мужчина. Он не решался спускаться вниз.

Редпэт улыбнулась.

– Некоторые люди напуганы нашей пустыней.

– Согласен, – ответил Круз. – Однако слишком много людей и вдали отсюда тоже чего-то боятся.

Редпэт не обратила внимания на его замечание.

Мужчина все-таки спустился по трапу на раскаленную бетонированную площадку. Отставая на две ступеньки, за ним следовал другой мужчина, напоминавший хорошо обученную собаку или раба турецкого султана. Он был выше первого, сутуловат и одет во все черное. Даже с такого расстояния он казался крепким человеком.

Круз сразу узнал встречавшего их человека. Старший сержант Ранульф Джиллеспи. Он был высоченного роста и отличного телосложения. В прошлом Джиллеспи служил связистом и инструктором двадцать второго особого полка ВВС Великобритании. Являясь профессиональным военным, он был одним из ярых борцов с международным терроризмом.

Старший сержант проводил своих пассажиров до поджидавшего их «мерседеса», сел за руль и на медленной скорости отправился в центр Карры. Редпэт повернулась к Крузу, и с лица тотчас сошла улыбка, как только она взглянула на него. В грязных джинсах и мокрой от пота рубашке Круз скорее напоминал шахтера после тяжелой рабочей смены, нежели образованного и тщательно обученного оперативного работника, каким он являлся на самом деле. Он не брился вот уже несколько дней и явно нуждался в ванне. По его светло-голубым, блестящим глазам можно было догадаться, что в данный момент он не чувствовал себя счастливым человеком, находящимся на отдыхе.

Они оба были в таком настроении. Круз заметил, что Редпэт крепко сжала губы и прищурилась. От своих сотрудников она требовала минимального уровня опрятности. Но сейчас Круз был ниже даже этого уровня.

– У меня выходной, – коротко сказал Круз, – Ты помнишь? .

– Думаю, мне следовало бы вызвать Карсона Уокера, – ответила Редпэт.

– Однако ты обратилась к лучшему специалисту своей компании. Поэтому стоит смириться с моим внешним видом, да и новому клиенту придется последовать твоему примеру.

Редпэт пожала плечами.

– Даже если бы ты и захотел…

– Но я не хочу.

– Даже если бы ты и захотел, – повторила Редпэт оборванную Крузом фразу, – все равно уже слишком поздно, чтобы привести себя в порядок.

– Кто на этот раз? – язвительно спросил Круз. – Надеюсь не милый президент Филиппин снова обратилась к нам?

– Может себе такое позволить.

– Знаю, она сильная личность и старается вернуть национальное состояние, которое ее предшественник инвестировал в итальянскую легкую, промышленность.

– А как, по-твоему, женщине удается стать президентом? – возразила Редпэт. – Или, например, послом? Добиваясь своей цели, я, например, сделала многих людей несчастными.

– И продолжаешь это делать.

– Спасибо. – Редпэт широко улыбнулась. – Но данный субъект не является женщиной-политиком. Он представитель культуры и нового политического курса своей страны.

Тихо, но эмоционально выразив свой гнев Круз спросил:

– Это еще хуже. Кто он, артист балета?

– Ответственный работник Министерства культуры Российской Федерации.

– У него есть имя?

Несмотря на то что Редпэт стояла, не шелохнувшись, Круз почувствовал, что она вся напряжена.

– Алексей Новиков.

– Господи! А тебе известно, что мы с Новиковым, мягко выражаясь, давно знакомы?

– Ваши пути пересеклись, когда ты работал в ФБР, – небрежно заметила Редпэт.

Судя по ее тону, сейчас это не имело никакого значения.

– Пути пересеклись, – повторил Круз. – Да. Правильно. Я шесть месяцев носился в поисках этого самого Новикова.

– Ты очень творчески подошел к своему делу.

– Не совсем, потому что оно не было завершено до конца.

– Позволь с тобой не согласиться. Новиков был выслан из страны на родину.

– Будь моя воля, я бы отправил его в федеральную тюрьму, – возразил Круз. – В паспорте было указано, что он является атташе по делам культуры при консульстве в Сан-Франциско. Однако мы обнаружили у него много различной секретной документации, включая секретные торговые сделки одной компании, занимающейся разработкой лазерной технологии для Пентагона.

– Другими словами, – суммировала Редпэт, – он был шпионом. И довольно неплохим. Если бы я могла доверять этому русскому, то наняла бы его к себе на службу.

– В нашей стране каждый советский дипломат являлся шпионом, – сказал Круз. Новиков был настоящий фанат. К тому же стало известно, что он обожал уединяться с инженером одного оборонного предприятия. Интересно, проверили ли того бедного идиота на СПИД после того, как он покончил жизнь самоубийством.

– О сексуальной ориентации Новикова мы хорошо информированы, – заметила Редпэт. Но история с подслушиванием инженера которого он соблазнил осталась в прошлом. Новиков уже не советский дипломат. Он русский, а русские – наши друзья. Круз грустно улыбнулся.

– В этом прекрасном, но воинствующем мире ни у кого нет друзей. И если бы я знал, что ты веришь тому, что говоришь, то бросил бы работу.

– Вот почему «Риск лимитед» делает все возможное. – И Редпэт улыбнулась как-то по-кошачьи.

– Что русскому понадобилось от нас? – спросил Круз.

– Не знаю.

– Отлично. И не стоит выяснять. Есть вещи, которые нельзя отмыть водой с мылом. Сюрпризы Новикова относятся к их числу.

– «Риск лимитед» – частное агентство. Мы не должны иметь дело с клиентами, если их заказ оскорбителен для нас.

– Меня оскорбляет уже тот факт, что этот ублюдок на свободе.

– Ты слишком эмоционален, – спокойно произнесла Редпэт. – Пора забыть, что было в прошлом, и жить настоящим.

Круз не мог поверить, что правильно понял смысл ее слов. За все те годы, что он работал в этой компании, Редпэт ни разу не упомянула об инциденте, из-за которого Круз лишился самого дорогого, что у него было. Теперь же она говорила об этом так, словно просто заказывала в обычном ресторане обычную порцию салата.

Прежде чем Круз успел что-либо ответить, он заметил, что «мерседес» уже затормозил у рамады.

Старший сержант Джиллеспи с солдатской выправкой выпрыгнул из машины и открыл заднюю дверцу.

Волосы Алексея Новикова были цвета соломы, а женоподобные черты лица казались даже красивыми. Он был невысокого роста, но очень стройный. Двигался он грациозно, с легкостью животного. Русский явно привык привлекать к себе всеобщее внимание и получать от этого удовольствие.

Вслед за Новиковым вышел толстый, бледный мужчина с темными глазами и тощенькой черной бороденкой. Он просто изнемогал от жары в своем черном костюме. А элегантный, итальянского покроя костюм Новикова был сшит из светло-серого шелка. Внешне этот человек не проявлял ни малейшего признака изнурения от жары. Может быть, только слегка раскраснелся. Он осмотрел пейзаж, окружавший центральное здание, затем бросил взгляд на опоры, сделанные из дерева Джошуа, и на крышу рамады из листьев пальмы Вашингтония.

– Уверен, вы не из здешних жителей? – вместо приветствия спросил Новиков Редпэт.

Рассмеявшись, она сделала шаг навстречу и протянула руку.

– Вы не изменились, Алексей.

– Вы тоже, мадам посол, за исключением того, что стали еще более заметной звездой на нашем небосклоне. – Улыбнувшись, Новиков взял руку Редпэт и поднес ее к своим губам. – Но ваши пальцы остались такими же нежными и по-прежнему пахнут розами.

Круз раздраженно отметил, что Новиков со свойственным ему изяществом поцеловал даме руку, не забыв, как всегда, сделать комплимент. Взглянув на Джиллеспи, Круз понял, что не одинок в своем гневе.

– Спасибо, что выбрались в пустыню, – сказала Редпэт. – Хотя и знаю, что это вам не по вкусу.

– Это небольшой тест, да? – спросил он. – Если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе.

– И все же я удивлена вашему появлению. Новиков еле заметно улыбнулся.

– «Риск лимитед» имеет много, как бы лучше выразиться, поклонников среди членов моего правительства.

– Как странно. – Редпэт удивленно подняла брови. – Ведь мы не ведем никаких дел с новой Россией.

– Согласен, – ответил Новиков, – но вы имели врагов при старом, прежнем режиме. Они продолжают вспоминать вас с большой… страстью.

– Это нам льстит, – сказала Редпэт, не вынимая своей руки из руки Новикова. – Но мы не заинтересованы в продолжении старых войн. «Риск лимитед» – это частная компания, которую интересуют только вопросы безопасности – ни больше, ни меньше.

На этот раз Новиков улыбнулся еще шире, и улыбка совершенно изменила его лицо.

– Прямо. Ясно. Без лишних слов. По-американски восхитительно, – губы Новикова опять нежно коснулись пальцев Редпэт. – Вы всегда встречаете своих клиентов подобными словами?

Крузу уже стало противно очарование этого человека и его манера целования дамских ручек, и он резко вмешался в разговор.

– Нет. Мы бережем их для особых клиентов, которые думают, что смогут нанять нас для выполнения нелегальной работы.

Лучезарная улыбка Новикова исчезла. Он задержал свой взгляд на Крузе на несколько долгих секунд, а потом снова повернулся к Редпэт.

– Теперь я понимаю, почему, имея в своей компании таких людей, как. Круз, вы считаете, что предостережение должно быть необходимо. Хотя, мадам посол, может быть, не стоит пользоваться услугами известных преступников?

Редпэт моментально выдернула свою руку.

– Круз является одним из наиболее ценных моих работников.

– Какая жалость, – ответил Новиков тоном, напоминающим диктора, читающего по радио. – Он пытался привести в замешательство советское правительство несколько лет тому назад. Но так и не нашел улик против моей персоны. Работа была выполнена ни очень низком уровне. Вы могли бы нанять более способных оперативных работников.

– Тебя спас лишь твой дипломатический паспорт, – грубо произнес Круз.

Высокий, толстый мужчина, которого Новиков не потрудился представить, робко шагнул вперед. Круз наградил его угрожающим взглядом.

– Гапан, – тихо сказал Новиков.

Этого было достаточно. Человек, которого звали Гапан, молча возвратился на прежнее место.

– Ты, я вижу, по-прежнему нанимаешь в прислуги крепышей, – заметил Круз. – Алексей, будь мужчиной, скажи Редпэт всю правду. Кому от этого станет хуже? Игра закончена, итог подведен, и тот, кто умер, похоронен.

– Для тебя это всегда было игрой, не так ли? – осторожно спросил Новиков. – Обидно только, что твое правительство не разрешило тебе больше играть. Ты скучаешь по своим игрушкам? – Сейчас у него была леденящая улыбка. – Оставив Сан-Франциско, я два года жил в Лондоне. Мой дорогой друг, как же любили тебя критиковать английские бульварные газеты!

– Я тебе не друг и никогда им не был, – зло ответил Круз.

– Признаюсь честно, – сказал Новиков, обратившись к Редпэт, – мне доставило огромное удовольствие наблюдать, как ФБР срезало пуговицы с формы Круза Рована и с позором уволило его из своих рядов.

Редпэт вздохнула и объяснила:

– Круз оставил ФБР, потому что я сделала ему более выгодное предложение. Подозреваю, вы хорошо знаете об этом.

Новиков смахнул пылинку со своего пиджака. У него был такой вид, словно увольнял Круза именно он.

– Могу понять, почему Круз так быстро воспользовался случаем попасть в вашу организацию. Во всем мире «Риск лимитед» имеет репутацию наиболее надежной частной фирмы, занимающейся вопросами международной безопасности.

Редпэт вежливо улыбнулась.

– Однако меня все-таки удивляет тот факт, что вы пригласили к себе Круза.

– Почти каждый сотрудник «Риск лимитед» в прошлом работал в том или ином государственном учреждении, – ответила Редпэт.

– Но мы, включая и меня, оставили государственную службу, потому что не все могли в ней принять.

Новиков холодно посмотрел на Круза, который с интересом наблюдал за ним.

Круз был уверен, что Новиков издевался над ним, но не мог понять, почему. Раньше все было бы проще. Он смог бы добиться признания Новикова. Но прошлое умерло, а с ним и прежний Круз. Теперь он научился получать ответы еще до того, как начинал действовать. Иногда.

– Например, я оставила свою должность, – продолжила Редпэт, – из-за проводимой политики, при которой в основном внимание уделялось интересам банков и различных корпораций, а не людям с их нуждами. Я терпела столько, сколько могла, но потом все-таки уволилась.

Редпэт посмотрела на Круза, потом снова на Новикова. Взгляд ее зеленых глаз был проницателен, казалось, они не упустят ни один нюанс. Ей тоже было любопытно узнать, почему Новиков изводил человека, в чьих услугах так нуждался.

– Круз Рован оставил службу в ФБР по весьма обоснованной причине. Я ему полностью доверяю, – подвела она итог и одарила Новикова милой, нежной улыбкой Моны Лизы, которая расплавила бы сердце бронзовой статуи.

Круз подавил в себе желание рассмеяться. Когда Редпэт было нужно, она могла заставить любого мужчину почувствовать себя высоким, красивым и сильным. Однако она могла в равной степени и унизить мужчину.

Новиков молчал.

– У нашего агентства есть свои минусы, – добавила Редпэт. – Мы занимаемся лишь поиском и не можем действовать, как полицейские, например, производить обыски или арестовывать людей.

Похоже, ее слова Новикова не убедили.

– Мы также потеряли связи со многими правительственными агентами, – продолжала Редпэт, – и некоторые наши конкуренты пользуются ими достаточно ловко. С другой стороны, мы ни от кого не зависим и можем браться за судебные дела или отклонять их по своему усмотрению.

– Конечно, вы вольны нанимать на работу, кого желаете. И я тоже. Как вы отметили, «Риск лимитед» действительно имеет конкурентов. – Новиков косвенно предлагал пойти на уступки, но Редпэт резко отклонила его намек.

– Вы просите меня дисквалифицировать Круза, даже прежде чем я узнаю, что вам нужно. Если вы будете настаивать, нам придется расстаться. Я сама выбираю себе работников, а не мой клиент. На бледном лице Новикова вспыхнул румянец.

– Конечно, – после тягостной паузы вымолвил Новиков. – Ведь вы – профессионал, а я – нет.

– Есть и другие профессионалы, – бодро ответила Редпэт, – обращайтесь к ним.

– Однако именно ваша компания успешно завершила дело, касающееся миллиардов бывшего президента Филиппин, – ответил Новиков. – Именно ваша компания занималась поиском священников английской церкви в Восточном Бейруте и корреспондента Си-эн-эн в Борнео. К сожалению, на сегодняшний день вы – лучшие из всех.

Редпэт одобрительно кивнула. Уж она-то знала о громадных возможностях своей компании.

– Мне нужны услуги самой профессиональной фирмы, – признался наконец Новиков.

– А в чем дело?

В последний раз взглянув на Круза, Новиков открыл карты.

– В России похищена одна из самых ценных драгоценностей, истинное произведение искусства.

– Что именно? – спросила Редпэт.

– «Рубиновый сюрприз».

– Я ничего об этом не слышала. – Редпэт была озадачена.

– «Рубиновый сюрприз» – это чудо, случайно уцелевшее еще с большевистских времен, – начал объяснять Новиков. – Он лишь недавно был обнаружен благодаря истинным патриотам.

Круз и Джиллеспи переглянулись. Ни один из них не имел представления, о чем шла речь. Поскольку Россия распродавала свое имущество направо и налево, только чтобы выжить, история с похищением драгоценностей казалась вполне реальной.

– А что такое «Рубиновый сюрприз»? – поинтересовалась Редпэт.

– Это яйцо, выполненное Питером Карлом Фаберже по заказу последнего русского царя.