Руны

Я помахала:

— Привет, Кейт.

— Хай, выглядишь потрясно.

— Спасибо, — я сфокусировалась на Эрике. — Даже слово произнести не можешь?

— Произнесет, — ответила за него Кора, проходя мимо нас вместе с Кейтом, — как только подберет язык с пола.

Взгляд Эрика следовал за мной, когда дверь закрылась за Корой и Кейтом. Наконец он посмотрел за моё плечо наверх лестницы:

— До свидания, миссис К.

— Позаботился о моей малышке, Эрик.

Я закатила глаза:

— Я сама могу позаботиться о себе, мама.

— Все сделаю, мэм, — ответил Эрик, не обращая внимания на сказанное мной, и предложил свою руку.

Снаружи Кейт и Кора уже сели в Мустанг Кейта. Эрик закрыл дверь, когда я села на пассажирское сидение джипа. Затем он сделал то, чего никогда раньше не делал. Коснулся моей нижней губы.

— Мне стоило поймать тебя на слове прошлой ночью, — пробормотал он хриплым голосом.

Я ухмыльнулась, интуитивно понимая, что он имеет в виду поцелуй. Судя по его словам, это не должно было произойти сейчас. Немного разочарованно я спросила:

— Видимо, тебе не так уж и хочется.

— Не хочу испортить твой макияж.

— Глупец.

Он скрестил руки на открытом окне джипа, изучая меня:

— У тебя прекрасный макияж и великолепная прическа, не так ли?

— Правда? — он никогда не говорил мне, что я красивая.

Он засмеялся:

— Конечно же, но не знаю, будет ли эта новая Рейн по ночам атаковать холодильник, чтобы накормить меня или вставать ночью и заботиться обо мне, когда я болею.

Я захихикала:

— Конечно, как же иначе. Ты же мой лучший друг, и я бы сделала для тебя все.

— Эй, поехали, — крикнула Кора через окно Мустанга.

Эрик колебался словно, хотел поцеловать меня, несмотря на свои слова, затем посмотрел на часы и поспешил обогнуть капот к водительскому сидению. Через несколько минут мы направились на восток по Орчард Роад. Эрик открыл люк в джипе, и на меня подул теплый воздух.

Мы проехали мимо университета Уолкерсвилль, районного колледжа Кристана, бассейна, где мы плавали на соревнованиях по плаванию, затем повернули налево на улицу Фокс. Клуб L.A.Connection находился на углу Главной улицы и Северного Боннет. Парковка была заполнена, но за зданием находилась еще одна, почти пустая. Она не выглядела как в час пик. С другой стороны, было только девять, слишком рано для клубной жизни. На самом деле, всякий раз, если Кора собиралась потанцевать, она никогда не выходила раньше десяти.

— Секунду, — Эрик вытащил камеру с заднего сидения. — Не надевай свою куртку.

— Холодно, — ворчала я, но не надела куртку.

— Выглядишь прекрасно, — сказал он, нажимая кнопку.

— Спасибо. Прими одно от меня и одно от Коры, — она и Кейт шли впереди за ручку.

— Позже, — Эрик взял меня за руку.

Вышибала перед дверью поставил нам печать на запястье и пропустил, даже не попросив удостоверение личности или оплатить вход. Наверное, Эрик позаботился обо всем. Это было похоже на него. Его следующее день рожденье мне придется взять на себя.

Фойе было пустым, что довольно удивительно, учитывая количество машин на парковке. Справа от нас находились уборные, слева широкие двери вели к комнате отдыха. Несколько пар отдыхали в их приватном мире, сидя в комнате. Эрик не позаботился о столике для нас. Вместо этого направился прямо к мигающему свету, дальше по коридору, к длинному темному занавесу, отделяющему комнату отдыха от танцевальной площадки.

Два молодых человека, один с панковской прической и с наэлектрезованной, синей челкой, а второй с ирокезом с белым пятном, перекрыли нам путь.

— Пароль? — спросил Ирокез.

Кора и Кейт переглянулись, оба выглядели смущенными. Я взглянула на Эрика, который пожал плечами и сказал:

— Лоррейн Купер?

Панк и Ирокез обменялись ухмылками, отступили в сторону с криком:

— Именинница здесь.

Как только мы вышли на танцплощадку, нас приветствовали крики: «С днем рождения, Рейн». Интерпретация Beatles «Happy Birthday» наполнила помещение. Сверху на нас полетели шары и растяжки и на танцпол высыпали студенты. Несмотря на мигающий неоновый свет, я узнала пловцов из парка, товарищей по командам плавания, и лакросса Кейта и их подруги.

Я пыталась не расплакаться, когда люди пели и махали или обнимали меня. Эрик наклонился ближе, пока наши лбы не соприкоснулись.

— С днем рождения, Рейн.

Затем он прижал свои губы к моим.

Возможно, это было влияние момента, музыки, мигающего света и толпы, но поцелуй был идеальным. Сладким. Я обхватила руками его шею и прижалась ближе. Он взял меня за руку и каким-то образом провел меня через толпу к концу ступенек, где находилась VIP ложа.

Там были натянуты баннеры и транспаранты. Марьйори «Мари» ЛеБланк, Кети Бибанко и Джаннетт Уилкес обняли меня. Они были юниорами, как и я. Все трое переехали в Кейвилль год назад и сдружились, присоединившись к команде по плаванию. Мари и Кети были в команде, потому что Джаннетт и Эрик были редакторами в официальной газете Троян Кейвилль Хай.

— Ты удивлена? — спросила Мари, говоря громче, чтобы перекричать музыку.

Я кивнула и потерла руки, чувствуя холод, несмотря на куртку.

— Я только не понимаю, как они успели.

Она указала на Эрика, который смотрел на танцующих внизу и смеялся с Кети и Джаннетт.

— Он спросил нас около недели назад, сможем ли мы помочь с декорациями, сказал, что это сюрприз для тебя. Ты даже представить не можешь, как тяжело было не проболтаться сегодня в парке. Повеселись, — она еще раз обняла меня и пошла к подругам. Они исчезли внизу.

— Как ты мог скрывать этот секрет? — спросила я. — Ты же хуже всех умеешь держать секреты.

Он еще раз нежно коснулся моих губ своими и, взяв меня за руку, притянул к себе ближе:

— Магия.

— Не смешно, — это было единственное слово, которое я не хотела слышать этой ночью.

— Мы начали планировать около месяца назад, зарезервировали место, и этим утром работали с организаторами вечеринок в клубе, чтобы все подготовить. Место за нами до десяти, так что пойдем танцевать.

— Что, если бы я сказала «нет» утром, или моя мама запретила бы? — спросила я, когда мы направились к лестнице.

— Мы бы выкрали тебя, завязали глаза и привезли бы сюда против твоей воли, — Эрик потащил меня на танцпол.

The Beatles сменили современный хит, и толпа дико завопила. Покачивали телами, размахивали руками и двигали бедрами под ритм музыки, которая наполнила зал. Хороший партнёр для танцев только приветствовался. Кейт ненавидел танцевать, поэтому Кора и я делили Эрика.

Прошло некоторое время, прежде чем я заметила их — Эндрис и сёстры-дьяволицы. Меня охватила паника. Кто пригласил их? Я схватила Эрика за руку, наклонила его и попросила:

— Давай, сделаем паузу.

— Хорошо, я принесу напитки, — ответил он.

— Я поднимусь наверх и переведу дыхание, — я хотела проследить сверху за Эндрисом и сестрами Дал, не столкнувшись с ними. Они были прямо за занавесом.

Эрик настоял проводить меня наверх, где уже сидело несколько человек. Некоторые разглядывали танцующих внизу и потягивали коктейли. Даррел Портман, игрок в лакросс, Кора планировала рассказать о нем на следующей неделе в своём видеоблоге. Он с любопытством надолго задержал взгляд на мне, как будто увидел впервые. Сегодня я довольно часто сталкивалась с подобным взглядом. Возможно, мама была права, что стоит наносить макияж и укладывать волосы. А может быть, причиной тому было то, что Эрик и я наконец-то поцеловались. Я никогда в жизни не чувствовала себя счастливее.

Эрик оставил меня около стола, зарезервированного для меня, и исчез внизу. Я поискала Эндриса и сестёр среди танцующих. И не могла увидеть их, пока не вернулся мигающей свет прожекторов.

Одна из сестёр Дал в обтягивающем, коротком, красном платье, закрывающим только одно плечо, которое оставляло довольно мало место для воображения, так как другая была в белом воздушном платье и выглядела довольно скромно. Я не могла найти Эндриса. Даже если бы он оделся во все чёрное, чтобы слиться с толпой, серебристые волосы выдали бы его.

— Так вот, где прячется именинница, — произнёс он у меня за спиной, и я окостенела. Прежде чем я успела двинуться, он охватил перила с обеих сторон от меня, аккуратно прижав к ним, его тело было слишком близко, чтобы чувствовать комфорт.

Сердце билось как сумасшедшее, моим первым инстинктом было оттолкнуть его, но что-то подсказывало мне, что он ждал этого. Сделав глубокий вдох, я сделала вид, что мне безразлично, хоть это и не так.

— Так чего ты хотел, Эндрис?

— Тебя, — он скорее выдохнул, чем сказал, прямо около моего уха. — Присоединяйся ко мне, Рейн.

Я съежилась. Его горячее дыхание вызывало мурашки на теле, но я не была готова повернуться и посмотреть ему в лицо.

— Я только ушла с танцпола, — ответила я, умышленно понимая его слова неправильно.

— Я не имел в виду танец. Я говорю о команде.

— Команде?

— Я, Ингрид, Малиина.

Что у них за шабаш? Все, что я знала о магии, было почерпнуто в книгах, и все крутилось вокруг заклинаний, смерти и хаоса.

— Не интересно.

— Ты не знаешь всех преимуществ, — сказал он.

Я повернулась к нему лицом и скрестила руки:

— Почему мне должно быть интересно присоединиться к вам после того, как твоя подруга пыталась убить меня?

Он ухмыльнулся.

— Малиина просто приревновала. Она моя самка или, как говорят Смертные, моя девушка, — он протянул руку и коснулся моих волос. — Ты могла бы быть одной из нас, Рейн.

Только в его мечтах. Я оттолкнула его. Возможно, это был элемент неожиданности, или желание убраться от него подальше придало мне сил, но я достаточно сильно толкнула его, чтобы он отпустил перила, потеряв равновесие, и упал на стол. Я пошла прочь, мысли смешались. Он называет нас Смертными, как будто сам не является таким, прямо как Торин до этого.

— Что происходит? — кричал Даррел, вставая.

— Этот парень надоедает тебе, Рейн? — спросил другой игрок по лакроссу и приблизился.

Я представила, что могло бы произойти, если бы они решили подраться с Эндрисом и его магическими рунами. Скорее всего, он был быстрее и сильнее, чем Малиина.

— Нет, не пристает, — ответила я. — Он как раз уходил.

— Только если ты пойдешь со мной, — Эндрис поправил свой тренч и протянул мне руку. — Всего один танец, Рейн.

— Мне кажется, она сказала, чтобы ты уходил, — голос Торина донесся откуда-то из-за спины Эндриса. Я попыталась разглядеть его в тени. Даже представить не могла, когда он появился и как много слышал, но мне стало легче, что было совершенно неправильно. Он был таким же, как Эндрис, бессмертным магом, ведьмаком или какие ещё магические названия они используют.

Ухмыляясь, Эндрис повернулся и посмотрел на Торина.

Даррел и другой парень заговорили снова, но я не слушала их, так как пыталась расслышать разговор между Ториным и Эндрисом. Гремящая музыка сильно усложнялась процесс, и я подошла ближе.

— Рад видеть тебя, Сэнт-Джеймс, — с издевкой сказал Эндрис.

Торин ухмыляся, красные, синие и зеленые огни мелькали на его лице. Как и Эндрис он был одет во все черное.

— На улицу. Сейчас.

— Почему? Ты мне не начальник, — они говорили как противники.

Торин не ответил. Вместо этого он развернулся и направился к лестнице, словно ждал, что Эндрис последует за ним.

Эндрис колебался, взглянул на меня и пожал плечами:

— Позже, красавица.

Я содрогнулась от отвращения. Когда они спустились по лестнице, я задумалась, последовать ли мне за ними. Они были бессмертными и обладали силой, целых две причины, чтобы остаться и сделать вид, что их не было. Внизу Эрик шел мимо танцпола с нашими напитками. Мне нужно было подождать его, забыть о Торине и Эндрисе. Эрик был нормальным, мой лучший друг.

Когда Эрик закончил разговаривать с кем-то, я приняла решение. Схватила куртку и понеслась следом за Ториным и Эндрисом. Я не была уверена, почему сделала это. У меня было плохое предчувствие насчет этих двоих.

На полпути по лестнице, я увидела, как Торин толкнул дверь аварийного выхода. Я огляделась, поискав Эрика, он увидел меня и помахал. Дерьмо. Я предпочла бы не видеть его и поспешила к аварийному выходу, которая теперь была заперта.

— Эта дверь открывается только в аварийной ситуации, — кто-то проорал мне в ухо.

Я развернулась. Ирокез из приветствующей компании ухмылялся.

— Но те два парня только что открыли ее, — объяснила я.

Он покачал головой:

— Это невозможно. Сработала бы сирена.

Если только Торин и Эндрис не использовали магию. Разочарованно я развернулась и врезалась в Эрика.

— Что происходит? — спросил он.

— Мне нужно в туалет. Скоро вернусь, — я поцеловала его в щеку и, не дав ему шанса что-либо сказать, сбежала. Теперь комнату отдыха заполняли хихикающие девушки в блестящих топах, обтягивающих джинсах, темным макияжем и начесанными волосами. Их данные проверяли при покупке напитков в баре. Я даже узнала несколько знакомых лиц из школы.

Я поспешила уйти. Снаружи я повернула налево и направилась прямо к обратной стороне здания, куда вел эвакуационный выход. Когда я подошла ближе, до меня донеслись приглушенные голоса, а не звуки ударов, как я ожидала. Я остановилась, наклонила голову и прислушалась.

— Давай, Сэнт-Джеймс. Помоги команде по плаванию с этим.

— Ты не знаешь этого, — резко возразил Торин.

С чем? Я подкралась ближе.

— Подумаешь, просочилось немного силы, большое дело. Никаких забот. Они простые Смертные.

— Это волнует меня, — парировал Торин. — У меня нет намерений совершить очередной тур в Стране Тумана, потому что ты не можешь следовать правилам. Контролируй ее, Эндрис. Если она выкинет другую подобную выходку, я лично доставлю ее туда.

— Ты не можешь угрожать Малиине. Она моя первая самка.

Легкая вибрация прокатилась по стене, словно по ней ударили молотом, и я подпрыгнула.

— Послушай, ты, бастард. Меня не волнует, какая она у тебя первая, вторая или сотая самка. Я отдал десять лет моей жизни, потому что ты не умеешь слушаться, — рычал Торин. — Контролируй ее или убери. Понятно?

Что он имел ввиду, говоря про десять лет его жизни? Черт побери, сколько ему лет?

— Почему это задание ты воспринимаешь так близко, Сэнт-Джеймс? Ревнуешь, потому что я увидел девочку Купер первым? Или потому, что ее отец…

— Ее семейная ситуация не интересует меня, — Торин перебил Эндриса, но в глазах щипало, а сердце безумствовало. При чем тут мой отец…? — это такое же задание, как и тысячи, которые мы выполняли раньше, — продолжил Торин. — Мы, закончив здесь, уйдем. Мы не наделаем глупых ошибок. Она сегодня видела твои руны в парке.

Эндрис хмыкнул:

— Ты же понимаешь. Я взбесился, они появились. Я разбудил…

— Оставь детали при себе. Найди способ отделить эмоции от рун.

— Ты бездушный бастард, Сэнт-Джеймс. Неспособный ничего чувствовать.

— В таких делах нет места любви и сентиментальности, только правила и наказание, если ты нарушаешь одно из них. Никогда больше не пытайся обратить Смертную девчонку, Эндрис. Все в команде по плаванию под запретом, и я имею в виду всех, пока не наступит время.

Страх прорвался под кожу. Обратить Смертную во что? Они не могли быть вампирами, потому что их не пугал дневной свет, и я видела, как они едят обычную еду. Оборотни? Инопланетяне? Демоны? Или, может быть, я читаю слишком много паранормальных книг, и у меня началась паранойя. Чего они хотят от команды по плаванию?

Я ожидала услышать больше. Но вместо этого переулок заполнил яркий свет. Также внезапно он исчез. Тишина пугала, словно произошло что-то ужасное. Я выглянула из-за угла и моргнула.

Они ушли. Как?

Затем я заметила руны на стене здания. Они светились, словно их нарисовали неоновым маркером. Возможно, они умели проходить сквозь стены. Действительно ли я видела, что дверь аварийного выхода открылась? Торин вытянул вперёд руку, и я предположила, что он толкнул дверь. Может быть, они прошли сквозь стену, когда я отвлеклась на Эрика.

Руны на стене вспыхнули и начали слабеть, словно стена всасывала их. Я протянулась руку, чтобы прикоснуться к ним, когда почувствовала чье-то присутствие и напряглась.

— Где он? — прорычала девушка у меня за спиной.

Я резко отдернула руку, мой желудок сжался.

Глава 5

.

Погружение во мрак

Красное обтягивающее платье, туфли на высоких каблуках, взбешенное выражение лица, итак, это была та, кто недавно пыталась убить меня. Первая самка Эндриса.

— Малина, — только и смогла произнести я.

— Где Эндрис? — спросила она.

— Он, эм, его здесь нет, — пробормотала я и отступила назад. Она не человек… Она сильная… У неё есть сила… Рун… Закричать…

Но вопреки разуму, я не могла шелохнуться. Колени подгибались, а моё горло сжалось. Она приблизилась, и я сделала шаг назад, уперевшись пяткой в стену. Бежать некуда, остаётся стоять с ней лицом к лицу. Мой желудок подпрыгнул, когда в свете лампы что-то блеснуло у неё в руке. Это было оружие. Напоминало нож для писем, довольно острый и с тонким лезвием.

Она пришла, чтобы убить меня сейчас. Я просто понимала это. Дыхание сбилось. Этого не могло произойти здесь…

— Ты думала, я не замечу, как ты ушла после того, как он скрылся.

— Я не встречалась с ним, если это то, что ты подумала.

Она закрыла глаза, затем широко распахнула их, светло-голубые глаза светились довольно пугающие.

— Не лги мне. Здесь его запах. Он решил обратить тебя?

— Обратить в кого?

— В одну из нас.

— Что вы такое?

— Не разыгрывал тут из себя глупышку, Смертная, — она продвинулась ближе, её тело засветились, словно неоновый свет набирал силу у неё под кожей. — Я была когда-то человеком, но это не значит, что я тупая. Ты чем-то отличаешься. Кто ты?

Слишком увлеченная свечением её кожи, я не заметила абсурдного вопроса. Когда свет на коже усилился, я поняла, что он исходит от рун у неё на теле. Как и у Эндриса у неё была одна на щеке и одна на лбу. По её щекам текли слёзы, и мне даже стало жалко её. Несмотря на всю ведьмовскую силу, она была простой девчонкой, влюбленной в кретина.

— Малиина, Эндрис встречался с Торином, не со мной, — пыталась я убедить её.

— Врунья, — ревела она. — Торин и Эндрис не могут стоять рядом. Они не смогли бы находиться в одной комнате, чтобы не попытаться убить друг друга. Ты не заберешь то, что принадлежит мне, — она подняла свое оружие.

— Нет, не делай этого, — закричала я, поднимая руки и прикрывая голову. Каждое мгновение я ждала удара или пореза, и следующую за этим пронизывающую боль. Вместо этого свет рун усилился, я покосилась на нее и ахнула. Она порезала саму себя.

— Нет! Он не достоин этого. Ни один мужчина не достоин этого… — затем я поняла, что же она делала. Нож для писем не был оружием. Это оказалось своего рода средство для рисования. Ее лицо искривилось, словно от боли, но в глазах застыла месть.

— Ты пожалеешь, что перешла мне дорогу, — предупредила она. Затем Малиина начала мерцать, затем стала становиться прозрачной, пока я не смогла видеть сквозь нее. В следующую секунду она исчезла, только шелест напоминал, что она была здесь всего мгновение назад.

В страхе я облокотилась на стену, в голове было пусто. Затем все обрушилось на меня — Малиина сказала, что я другая, разговор между Торином и Эндрисом, руны на стене. Что-то таинственное пришло в город, и, каким-то образом, я часть этого. Не только я, но и команда по плаванию тоже.

Я поспешила обратно в здание и пошла в туалет. Мое отражение шокировало меня. Зрачки были расширены, на лбу блестели капли пота. Я достала пудру из кармана куртки, поправила макияж, и направилась назад на танцпол.

— Тебя не было вечность, — сказал Эрик, когда я нашла его танцующим с Корой.

— Прости, мне нужно было на воздух, — я пыталась увидеть Торина или Эндриса и его самок, но не видела нигде на танцполе. Выражение лица Малиины стояло перед моими глазами. Девушка была сумасшедшей, а после попытки убить меня в парке, я боялась, что она еще могла сделать. Часть меня хотела все рассказать Эрику. Он и я никогда ничего не скрывали друг от друга.

Мой новый сосед бессмертный, который использовал рунную магию, и ему и его подобным было что-то нужно от команды по плаванию. Да, я просто представила реакцию Эрика. Он бы подумал, что я сошла с ума.

Мне хотелось пойти домой и проанализировать все, что я услышала, возможно, увидеть Торина и спросить, что происходит. Нет, это было бы глупо. Мне нужно было держаться подальше, даже если это убивало меня. Кроме того я не смогла бы уйти. Эрик и Кора столько работали, чтобы сделать мой день рождения незабываемым.

Я попыталась выкинуть все из головы и насладиться моментом. Правда, пыталась. К счастью, Эрик не замечал, что я сбита с толку. Толпа на танцплощадке увеличилась вдвое, словно все студенты покинули комнату отдыха и присоединились к нам, предоставляя мне прекрасный повод.

— Здесь слишком многолюдно. Давай поднимемся наверх.

Эрик обнял меня за талию и поднялся по лестнице, которая теперь тоже была переполнена. За нашим столом сидел Кейт и ещё несколько парней из команды по лакроссу. Один из парней уступил мне место, правда, вначале предложив для этого свои колени, за что заслужил злобный взгляд Эрика. Мне нравились все эти покровительственные штучки, особенно то, как он наклонился и собственнически поцеловал меня в губы, давая ребятам понять, что я с ним.

Я улыбалась, когда он схватил камеру и пошёл вниз, чтобы сделать несколько фото. Иметь парня так отпадно, но реакция других парней была забавной. Внезапно мной стали интересоваться. Серьезно, я никогда не пойму парней.

Кора тоже ушла с танцпола и присоединилась к нам. Она села на колени к Кейту и увлеклась разговором, который крутился вокруг спорта. Я сделала вид, что слежу за дискуссией, хотя сама рассматривала танцующих в поисках Торина. Не могла объяснить, но знала, что он там внизу, в тени, наблюдает. Просто знала. Эндриса и его подружек не было. Скатертью дорога.

Мое внимание привлёк толчок, и я зло посмотрела на Кору. Это уже не первый раз, когда она пнула меня в ногу. Я была не в настроении визжать и орать, поддерживая разговор.

Словно отреагировав на мои мысли, музыка стихла и свет погас. Повисла тишина, как зловещий туман. Затем началась суета, когда люди заговорили все одновременно. Загорались экраны, народ пытался светить мобильными, чтобы видеть вокруг себя. Звуки приходящих сообщений, звонков и испуганное бормотание были следующим этапом.

— Уходим отсюда, — сказал Кейт.

— Нет, мужик, — остановил его один из друзей. — Там внизу что-то происходит.

Эрик был там. Я достала из кармана мобильный и набрала его номер:

— Где ты?

— Со мной все в порядке. Я пытаюсь подняться по лестнице. Оставайся там и жди меня.

— Хорошо. Ты думаешь, что это просто что-то в клубе? — выражение лица Малиины снова промелькнуло в голове. Могла ли она сделать подобное?

— Я не знаю, но если ты посмотришь вниз, то увидишь, что я машу тебе.

Я посмотрела вниз. К сожалению не только он использовал телефон как источник света и махал им. Другие также выкрикивали имена друзей или махали им.

— Не отключай телефон, — предупредила я его.

— Не буду, — пообещал он.

Внезапно раздался голос:

— Все сохраняйте спокойствие и оставайтесь, где стоите. Не пытайтесь покинуть танцпол и бежать к выходу, пока не включится запасной генератор. Выключение света произошло по всему городу. Как только он снова загорится, спокойно продвигайтесь к выходу здания. Эвакуационные выходы расположены сзади и спереди танцпола.

Секунды перетекали в минуты. В толпе внизу росло беспокойство.

— Не трогай меня, — завопила девушка.

— Ты щупал меня, нахал, — кричала уже вторая.

— Эй, это был не я, — рявкнул в ответ парень.

— Ах, ты сукин… — вместе со словами последовал удар.

Завязалась драка. Крики и глухие удары заполнили танцпол. Началась паника, я искала глазами Эрика, но нигде не могла найти. Хуже того, наш разговор прервался. Я пыталась позвонить ему снова как раз в тот момент, когда загорелась светомузыка, и стробоскоп позади кабины DJ затрещал, словно оживая.

Все застыли, в глазах ожидание. Систему освещения коротнуло или что-то в этом роде, и свет снова погас.

Начался хаос, когда люди закричали и хлынули к выходу. Я лихорадочно искала Эрика. Он не брал телефон. Я написала ему, затем перегнулась через перила балкона. Было невозможно узнать хоть кого-то. Крики становились громче. Люди вопили от боли, когда врезались и спотыкались друг о друга. Паника обрушилась на меня внезапно.

— Эрик, — закричала я.

— Оставайся там, — мне показалось, что кто-то прокричал мне, но не была уверена был ли это он.

Сердце бешено билось, я тщетно продолжала искать. Экраны мобильников двигались в воздухе зигзагом, когда люди толкались и спотыкались. Они в слепую двигались друг за другом. Несколько подростков на балконе направились к лестнице. Кора и Кейт последовали за ними. Я не знала, стоило ли мне уйти с ними или ждать Эрика.

— Идём, Рейн, — умоляла Кора.

— Нет, — я узнала голос Торина. Он шел откуда-то снизу. -

Оставайся там, пока все не выйдут, Рейн. Здесь внизу слишком опасно.

Я пыталась увидеть его, но не смогла.

— Эрик там внизу, — орала я. — Я пыталась ему дозвониться, но он не отвечает.

— Я найду его для тебя. Только никуда не ходи, — приказал он.

Кто-то взял меня под локоть, я обернулась. Это была Кора.

— Торин сказал здесь наверху безопаснее, и что мы должны остаться, — сказала я.

Кора посмотрела на Кейта, затем на меня и снова на него, совершенно растерянная.

— Мы можем остаться с Рейн? — спросила она.

Кейт удивил меня, когда кивнул. Кора и я, держась друг за друга, смотрели на ужас всего происходящего. Ад внизу продолжался, крики смешались с пронзительными воплями от боли. Наконец аварийный выход был открыт. Я пыталась отыскать Торина и Эрика, безуспешно. Остальные на балконе направились к лестнице.

— Ты думаешь, Торин найдет его? — спросила Кора, у нее был странный голос.

— Да, — судя по тому, что я услышала на аллее, Торин был честным человеком, эм, Бессмертным или кто он там. Кора хлюпнула носом, и я поняла, почему голос был таким странным. Она плакала. Я не упрекала ее. Так как тоже боролось со слезами. Эта ночь будет преследовать меня до конца жизни.

— Ты думаешь…? — начала спрашивать Кора, но остановилась.

— Что? — спросила я.

— Думаешь, кто-то из тех, кого мы пригласили, пострадал? Потому что, если бы мы не пригласили их….

Я сжала ее плечи.

— Не думай так. Мы не виноваты в этом. Никто не мог бы предугадать, что произойдет отключение света, — я посмотрела вниз. И видела, как через аварийный выход, куда протискиваются люди, проникал разноцветный свет фонарей. Полицейские мигалки. Где Торин? Его не было целую вечность. Если Эрик пострадает…

Внезапно зазвонил мой мобильный, дрожащими руками я достала его. Слезы наполнили глаза, как только я увидела, кто звонит. Я поднесла трубку к уху. — Мам?

— Где ты, милая? Свет погас, и я подумала, что это только наш район, но потом сообщили, что это случилось во всем округе. Ты в порядке? Пожалуйста, скажи, что ты в порядке, — ее голос дрожал.

— Мам, со мной все хорошо. Клянусь. Я все еще в клубе, но со мной все в порядке.

— Ох, хвала Небесам. Кора и Эрик с тобой? Ее мама пыталась позвонить ей, но номер недоступен.

Я проглотила комок в горле и вытерла слезы с щек.

— Эрик был на танцполе, когда выключился свет. Друг ищет его. Кора со мной. С ней все хорошо. Я не знаю, что случилось с ее мобильным…

— Он у меня, но батарейка села, — пробормотала Кора и выпрямилась. — О, нет, мне надо позвонить домой.

— Мам, мне нужно идти, — я заметила силуэт Торина наверху лестницы.

— Возвращайся домой, милая. Пожалуйста.

— Вернусь, как только найду Эрика. Не переживай, мам, я в порядке, — я сунула телефон в руки Коре, поднялась на шатких ногах и пошла навстречу Торину. — Ты нашел его?

— Да, — он обхватил мое лицо руками и вытер слезы большим пальцем, словно знал, что я плакала. На мгновение мне показалось, что он наслаждается контактом. — Эрик вытаскивал девушку, которая ударилась и потеряла сознание. Он вытащил ее на улицу, а теперь ждёт карету скорой помощи. Я отведу тебя к нему, — он убрал руки от моего лица, и я почувствовала себя так одиноко, что в принципе было совершенно нелепо. — Идём.

Он пошел первым, снова удивив меня, когда взял под локоть перед тем, как мы покинули здание. Кора и Кейт следовали сразу за нами. Парковка была почти пустой, но люди сидели на траве вокруг нее.

— Он вон там, — Торин указал на Эрика, который сидел рядом с девушкой на небольшом участке травы. Ее глаза были закрыты, словно она спала. У Эрика было избитое лицо.

Я повернулась, чтобы поблагодарить Торина, но его уже не было. Я вздохнула. Возможно, так будет лучше. Был ли он действительно частью этого. Кора плакала, Кейт обнял ее. Я показала ему, куда иду, а затем поспешила к Эрику. Он потянул меня за руку, чтобы я села рядом с ним.

Я хотела поругаться на него за то, что напугал меня, но не смогла. У него было глубокое рассечение над правым глазом и порез на нижней губе, на щеке тёмное пятно, руки в ссадинах. Такое ощущение, что его со всех сторон избивали футбольным мячом. По всей видимости, он прикрывал собой потерявшую сознание девушку.

Я коснулась его лба и пыталась быть осторожной, не касаясь раны.

— Очень болит?

— Ничего страшного.

Оно так не выглядело, но, казалось, мое внимание вызывает у него неудобства. Я перевела внимание на девушку, которую он спас. Я вспомнила ее, она была в команде по плаванию. Кети Хансекер. Ее прозвище в команде было Шелли. Не была уверена, откуда появилось прозвище, но в нашей команде они были почти у всех. Она второкурсница. Не сказала бы, что она с кем-то особенно много общалась, но она отлично плавала брассом.

Я огляделась. Не только она оказалась травмирована. Около десятка людей лежали на земле, с некоторыми были родители, а другие с друзьями. Некоторых из них тоже были из команды, другие обычными учениками старшей школы.

— С ней все будет хорошо? — спросила я Эрика.

— Я не знаю, — ответил он довольно грустным голосом. — Когда я добрался до неё, она потеряла сознание. Я пытался привести ее в чувства, но не получилось, потому что все толкались и паниковали.

— Тогда ты прикрыл ее собой, — прошептала я и погладила его руку. Когда он вздрогнул, я отпустила. — Эрик, ты герой.

Он покачал головой:

— Я помог только одной. Торин помог многим.

— Что ты имеешь в виду? — я оглядела парковку, хотя знала, что Торин ушел.

— Дверь аварийного выхода заело. Он выломал ее.

Я замешкалась, говоря самой себе, что это невозможно, но не смогла помочь даже самой себе.

— Как?

— Не знаю. Люди бились в дверь изнутри, а затем ее сорвали с петель снаружи. Я не видел, как это произошло, но Кондор рассмотрел его из парка и сказал об этом. Вероятно, вторую дверь открыл тоже он.

Кондор был выпускником и плавал баттерфляй. Я понимала, что стоит остановиться с расспросами Эрика, но моя любознательность взяла верх.

— Кто он такой?

Эрик посмотрел на меня и нахмурился:

— Что ты имеешь в виду?

— Торин. Он другой, не так ли? Как Эндрис и те девушки.

Эрик нахмурился еще больше:

— Я не знаю, что в нем такого другого, но он из тех парней, кому можно довериться в экстремальной ситуации. Кто такой Эндрис?

Явно Эндрис не произвел впечатление на него.

— Студент по обмену из Норвегии. Мы встретили его в парке.

— Аа, он был с двумя блондинками в парке.

Вот тебе на, он вспомнил девушек. Мужчины. В тот момент, когда прибыла карета скорой помощи, Кети закрепили на носилках и погрузили в машину, появились ее родители. Там было около пяти человек с серьезными повреждениями, но большинство с незначительными, но также им требовался осмотр. Только Кети была без сознания. Вместо того, чтобы направиться домой, мы сели в машину Эрика и последовали за скорой в медицинский центр Кейвилля. Кора находилась с нами с того момента, как Кейт ушел. Его мама позвонила. Мы также сообщили домой и объяснили, куда мы направляемся.

— О, милая, — я слышала, что мама действительно хотела, чтобы я была дома.

— Мы подождем немного с ее родителями, мам. Они все из нашей команды по плаванию, и мы хотим убедиться, что они в порядке.

Мама вздохнула:

— Хорошо, но будь осторожна. Возвращайся домой так быстро, как сможешь.

Первым кого я увидела в приемной больницы, был Торин. Он сидел в самом дальнем углу в зоне ожидания. Мой желудок перевернулся, а сердцебиение участилось. Зачем он был здесь? Он даже ничего не знал о раненых людях. Мои мысли изменились, когда я увидела, кто сидел в углу отделения скорой помощи — Эндрис и его девушки. Малиина одарила меня самодовольной улыбкой. Мне сразу же захотелось пойти туда и врезать ей. Была ли она как-то связана с отключением света? Возможно, они все стояли за этим. Из разговора между Эндрисом и Торином, который услышала, они хотели чего-то от команды по плаванию. Большинство раненых были пловцами Трояна.

Я заметила, что глаза Торина направлены на нас, его присутствие производило на меня тревожный эффект. Крепче сжав руку Эрика, положила голову на его плечо, когда мы сели. Тем временем приходили в норму в комнате ожидания, там было около двадцати школьников вместе с родителями. Тренер Флетчер всегда утверждал, что мы больше чем команда. Я никогда не верила ему, до этого момента.

У большинства раненых были растяжения и порезы, которые нужно было зашить, но ничего угрожающего жизни. У Кейт был переломы правой ноги, нескольких ребер и кровоизлияние в мозг. Они сразу же отправили ее в операционную, как только мы оказались здесь. Миссис Хансекер сидела в слезах, и не только она. Лучшая подруга Кети, которую я видела в прошлом году на встрече, тоже плакала. Мистер Хансекер держался мужественно, но было заметно, что он держится ради жены.

Он встал и пошел к нам с Эриком. Медсестра уже прочистила и обработала ссадины на костяшках Эрика и зашивала порез над бровью.

— Спасибо, что защитили мою дочь, молодой человек, — сказал мистер Хансекер и остановил Эрика, когда тот попытался встать. — Нет, не вставайте. Как вас зовут?

— Эрик Севилль, — Эрик протянул левую руку, и мужчина осторожно пожал ее.

— Мистер Севилль. Меня зовут Сет Хансекер, отец Кети, а вон там, — он указал на мать Кети, — моя жена Салли. Мы бы хотели, чтобы вы знали, что вас всегда рады видеть в баре The Oyster.

— Я, эм, спасибо, сер. Я думаю, что все поступили бы так в подобной ситуации.

— В этом вы не правы, — мистер Хансекер взглянув на его жену, затем спросил. — Вы плаваете с Кети?

— Мы все, — Эрик указал на пловцов в комнате.

— Спасибо, — мистер Хансекер посмотрел на нас, его глаза расширились. — Всем вам за то, что вы с нами в эту ночь. Это очень много значит для нас.

Когда он снова вернулся к жене, студенты, которые не знали, что Эрик спас Кети, пристально смотрели на него. Мой взгляд встретился с Торином, не воспетым героем этой ночи. Мне стало интересно, как он чувствовал себя, когда все не замечали его. Выражение его лица не изменилось, даже когда Кора пошла и села рядом… Она оставалась с ним, пока не пришло время уезжать.

Был уже час ночи, когда они вывезли Кети из операционной. Нам не разрешили увидеть ее, но доктор сказал родителям и сестре идти домой. Она была стабильна.

Уличное освещение не работало, я кивнула, когда мы выехали из госпиталя. Кора настояла на том, чтобы поехать домой, и почти валилась с ног, когда мы высадили ее у дома.

— Ты зайдешь? — спросила я, когда Эрик вел меня к моей двери.

— Не сегодня. Сейчас я хочу поехать домой и поспать.

Я коснулась пластыря у него над бровью. Фиолетовое пятно на щеке выглядело ужасно. Я хотела поцеловать его, но не смогла из-за разбитой губы, поэтому легко коснулась его щеки:

— Спокойно ночи. Спасибо за великолепный сюрприз ко дню рождения.

Он скривил лицо:

— Только он закончился довольно дерьмово.

— Не думай так. Он был прекрасным, и я навсегда запомню его. Ты тоже был потрясающим сегодня.

Он нахмурился, ему явно было неудобно из-за моего комплимента. — Я позвоню тебе завтра, — он быстро чмокнул меня в лоб и пошел прочь.

Мама спала на диване в гостиной, свечи стояли на каждой поверхности в гостиной и на кухне. Я задула их, остановилась, когда увидела подарок Эрика, который еще не открыла. Зажав его под мышкой, я разбудила маму.

— Ты наконец-то дома, — ее глаза скользили по моему лицу, словно она искала повреждения. — Который час?

— Поздно. Идем, мам.

— Что случилось с девочкой, которая потеряла сознание? — спросила она.

— Ее зовут Кети Хансекер, — я рассказала ей, как обстоят дела, пока мы нетвердой походкой поднимались по лестнице.

Первое, что я сделала, когда вошла в комнату, это осмотрела дом Торина, полностью погруженный в темноту. Он ушел сразу же после того, как доктора поговорили с родителями Кети. Был ли он дома? Почему я переживала за него? Ведь знала, что он может позаботиться о себе сам. Кроме того у меня был Эрик, мой неофициальный — или уже официальный? — парень и лучший друг. Моя жизнь была идеальной. Торин и его мистическая сторона не вписывалась в нее.

Задернув шторы, села на кровать и открыла подарок Эрика. Я улыбнулась любимому шоколаду и моей фотографии в рамке десять на пятнадцать. Это был момент из тех лет, когда мама пыталась сделать из меня свою точную копию. Мне было девять или десять и на мне был воодушевляющий наряд цыганки с подходящим к нему шарфом и бусами. Это была одна из моих первых фотографий сделанных Эриком. Он даже подписал ее. Улыбаясь, поставила ее на свою ночную тумбочку. Я всегда буду ее хранить.

Я зашла в ванну, чтобы почистить зубы, и затем заползла в постель.

***

Кэриди пришла к нам домой для моего маникюра-педикюра и чистки лица на день рождение, но все о чем она говорила было отключение света.

— Моя кузина Камила знает Гейлен, которая знает золовку шерифа Спарроухаук. Шериф думает, кто-то пробрался на подстанцию и выключил предохранители.

— До этого у нас никогда не было отключений света. Кто мог хотеть погрузить город и окружающего его местность в темноту? — задумалась мама.

Я не осмелилась сказать что-либо, но кое-какая ревнивая студентка по обмену пришла на ум.

— Глупые проказы детей, — сказала Кериди. — Бедная девочка Салли Хансекер действительно сильно пострадала. Ее оперировали прошлой ночью.

Мама приподнялась и взяла меня за руку.

— Рейн рассказала мне. Она и команда по плаванию оставались в госпитале с родителями Кети, пока бедная девочка была на операции. Пловцы Торянцев очень поддерживают членов команды, ты знаешь. Один из них, Эрик Севилль, тот самый, кто нашел девочку Хансекер, прикрыл ее своим телом и вынес в безопасное место, — повторила мама то, что я рассказала прошлой ночью. Я была удивлена, что она помнила. — Благодаря ему, эта бедная девушка избежала более серьезных повреждений.

— Как смело с его стороны, — я представила, как Кэриди приукрасила бы историю в течение недели. Эрик заслужил признание героя, даже если это произойдет благодаря слухам. — Я слышала, что они планируют снова прооперировать ее.

— Почему? — спросила я.

Кэриди пожала плечами:

— Я не знаю. Какие-то осложнения после операции.

Мой желудок передернуло. Если Кети не выживет… Нет, я не могла думать об этом.

— Почему шеф Спарроухаук думает, что кто-то стоит за отключением?

— Он нашел что-то. Гейлен не знает, что именно, но она говорит, это достоверные доказательства того, что кто-то испортил переключатели.

После того как она ушла, я поднялась по лестнице и позвонила Эрику. У него был такой голос, словно он только проснулся.

— Кети готовят ко второй операции.

Он выругался.

— Ты хочешь, чтобы я пришел?

— Нет, я, ммм, у меня куча дел. Может быть позже, — мой взгляд скользнул по коробке с шоколадом ассорти и фотографией. — Мне понравился подарок на день рождение. Спасибо.

Несмотря на сказанное, что мне многое надо сделать, мы еще немного поговорили. Как только повесила трубку, я устроилась на подоконнике с ноутбуком и принялась за изучение в интернете рун.

Количество информации ошеломляло. За рунами скрывались значения и история. Это был алфавит, используемый в древние времена, для письменности, предсказаний, а также для магии народами северной Европы, Скандинавии, Британских островов и Исландии. Эндрис, Ингрид и Малиина родом из Норвегии, что имело смысл. Разве Торин не говорил, что он тоже из Европы? Это объяснило бы британский акцент. Были ли они ведьмами и колдунами? Это могло бы объяснить использование ими рун. Но не объясняло, почему они называли нас Смертными.

Я посмотрела на окно Торина. Створки были плотно закрыты. Возможно, мне нужно предупредить его, что шеф полиции заинтересовался отключением света, на случай если Малиина стоит за этим. Нет, я не помогала ей. Если она связана с отключением, она заслуживала заплатить за то, что случилось с Кети и остальными. Конечно, ей не могли предложить путешествие в Страну Тумана, о которой говорил Торин, угрожая Эндрису, но и старая добрая тюрьма в Орегоне и оранжевые комбинезоны тоже неплохо.

Я поискала Страну Тумана. Никакой связи с рунами, только книги и онлайн игры. Где бы не находилась Страна Тумана, это было ужасное место для таких людей как Торин.

Вздохнув, закрыла ноутбук и вылезла в окно во внутренний двор. Иногда я хотела, чтобы у меня была дверь, как у мамы с папой. Я умоляла их сделать ее, когда мне исполнилось тринадцать, но они сказали «нет». Так было лучше. «Никаких парней в твоей комнате по ночам,» — сказал отец. Дааа, как будто это когда-то останавливало Эрика.

Я перегнулась через перила и глубоко вдохнула. Сейчас было тепло, но зная Орегон, погода могла смениться на холодную за несколько минут. Большинство наших соседей были дома, смотрели воскресный футбол. Я могла заглянуть в дом Ратледж через открытое окно. Мистер Ратледж и мистер Росс смотрели футбол в гостиной, пока их жены что-то готовили на кухне.

Я посмотрела вниз и замерла. Кто-то изуродовал мою машину? Вместо темно-красного цвета, даже не знаю, как описать увиденное. Я исчезла в комнате и побежала вниз по лестнице. Мама что-то крикнула, но я не остановилась. Просто выбежала наружу и уставилась на машину, ярость внутри меня закипела.

Кто сделал такое с моей бедной машиной? Почему?

Я обошла вокруг нее и попыталась стереть граффити рукавом свитера, но оно не стиралось. На кузове и крыше краску почти не видно. Совсем. На окне и капоте они выглядели очень ярко. Возможно, на автомойке смогут отмыть это.

Я смотрела на дом, остановилась и развернулась. Нет, это не могли быть они. Не в этом места. Я вернулась к машине. Отошла к центру въезда и прищурилась, когда снова принялась изучать граффити.

Это не было беспорядочным рисунком. Это были руны, написанные группами по три, некоторые вдоль, некоторые поперек. Кто мог сделать это? Малиина, конечно же. Но как она узнала, где я живу? В чем ее проблема? Только потому, что она не ударила меня прошлой ночью, не значит, что она не могла проклясть мою машину. Какое значение несли в себе эти руны? Заставят перевернуться или загореться машину, как только я сяду в нее? Торину нужно взять эту девчонку под контроль. Так как Эндрис, очевидно, не может сделать это.

Я поднялась на крыльцо Торина и позвонила в дверной звонок. Никакого ответа. Он мог бы спать или снова принимал душ. Я постучала в дверь. Никаких звуков не доносилось из комнаты. Вместо этого я увидела в отражении миссис Ратледж и миссис Росс, которые наблюдали за мной со своего крыльца. Они смотрели на меня так, словно я безумный преследователь.

— Он уехал, — крикнула миссис Ратледж.

Мой живот сжался.

— Уехал куда?

— В Портланд. Он сказал у него работа на выходных, — миссис Ратледж улыбнулась, словно она наслаждалась знанием того, чего не знаю я. Я вздохнула.

— Спасибо, миссис Ратледж.

Вернулась назад домой, и увидела, что мама складывала вещи. Она замерла, когда я схватила щетку, бросила ее в ведро и достала бутылку чистящего средства.

— Ты в порядке? — спросила она.

— Ага, — я открыла воду и налила довольно большое количество моющего средства в ведро.

— Ты чего делаешь?

— Я собираюсь помыть свою машину.

— Сейчас? Почему ты просто не съездишь на мойку?

И сыграть на руку Малиине? Меня передернуло при одной только мысли.

— Нет, мне нужно немного выплеснуть энергию.

Она внимательно посмотрела на меня.

— Что происходит, Рейн? Я видела, ты ходила к соседям.

— У нас новый сосед. Я просто ходила, эм, сказать «Привет».

— Очень мило. У него хорошая семья?

— Я встречала только их сына, Торина. Он будет ходить в нашу школу.

Мама ухмыльнулась.

— Он так хорош?

— Оу, мам. Он… — суперхорош, таинственный и владеет магией, и постоянно сбивает меня с толку. Я закрыла воду.

— Итак?

— Он просто парень. Мне некогда, мам.

Я терла машину, пока мои руки не заболели. Использовала шланг, чтобы ополоснуть ее, и отступила назад. Я сделала это. Закорючки исчезли. Почувствовав себя лучше, я занесла ведро и щетку вовнутрь и вернулась назад с ключами.

Нет! Мое сердце упало. Они вернулись. Вода всего лишь на время спрятала их. Как, черт возьми, избавиться от них? Я пнула покрышку.

— Что происходит? — спросила мама, спеша ко мне. — Я услышала твой крик.

— Кто-то разукрасил мою машину, и я не могу убрать рисунок.

Мама посмотрела на машину затем на меня.

— Ох, милая.

— Только посмотри на это, — я махнула в сторону машины, такая расстроенная, что хотелось плакать.

Мама обняла меня за плечи.

— Рейн, на твоей машине ни пятнышка. По сути, я никогда не видела ее такой чистой.

— Но… — затем меня осенило. Она не могла видеть руны, в отличие от меня. Почему?

— Ты все-таки ударилась прошлой ночью и забыла сказать мне? Ты ведешь себя странно сегодня, — мама приложила обратную сторону ладонь к моему лбу. — Температуры у тебя нет.

— Я в порядке. Скорее всего, я просто переживаю за Кети. Я имею в виду, если бы она не пришла в клуб на мое день рождение, она бы не… — мой голос задрожал, и я остановилась, к глазам подступили слезы.

— О, милая, — она крепко обняла меня. — Ты не должна так думать. Вещи происходят, и в большинстве своем они не подвластны нам. Идем. Иди, приляг, пока я разогрею нам что-нибудь к ужину.

Я готовила всякий раз, если получалось, особенно по выходным, но сейчас мне было все равно, и есть не хотелось. По факту, я не хотела есть весь день.

Наверху лестницы я написала Эрику: «Можешь отвезти меня в школу утром?»

— Конечно. Что случилось с твоей машиной?

— Она не завелась по какой-то причине, — выдумала я, испытывая непреодолимое желание пойти и помыть ее снова.

— Я подъеду и посмотрю, что там.

— Нет, с ней… по правде говоря, я не уверена, что готова сесть за руль.

Последовало молчание и затем он сказал:

— Я заеду.

Было больно не говорить ему всей правды о том, что я узнала и прочитала о Торине и остальных. Он бы подумал, что я сошла с ума. Он не мог бы увидеть руны, так что у меня не было доказательств.

Мои переживания относительно Малиины и ее планов обострились, когда Эрик показал мне фотографии, которые он сделал прошлой ночью, я поняла кое-что. Кети Хансекер была одета в похожее на мое платье, только оно было бело-зеленым.

Могла ли Малиина перепутать ее со мной?

Глава 6

.

Отмеченная

— Напомни больше никогда не ездить с тобой, — подразнила я Эрика, когда он снова проскользнул за руль и положил камеру между сиденьями. Это уже второй раз, как он остановился, чтобы сделать фотографию оленя.

Он ухмыльнулся:

— Я не мог сопротивляться. Зимний фон такой коварный. Водопад оттенков, с которыми можно поиграть.

Я закатила глаза, откинулась назад и начала изучать пейзаж, когда мы помчались к центру города. Не то, чтобы я не ценила природу. Напротив. Трепещущий водопад цветов повсюду, красный смешивался с желтым и оранжевым. Из всех сезонов я больше всего любила листопад. Сейчас мне хотелось только попасть в школу как можно быстрее. Я не смогла бы объяснить предвкушение.

Хорошо, теперь я врала самой себе. Я хотела увидеть Торина. Прошлой ночью, я не спала еще довольно долго после того, как Эрик ушел, в надежде, что Торин вернется домой. Но нет, и потому я не была уверена, появится ли он в школе или нет. Мне нужно было узнать, что значат руны на моей машине, и как избавиться от них. Эндрис и его гарем не помогли бы, а Торин смог бы.

Мы остановились на светофоре на главной улице, затем повернули налево к школе. Большинство кирпичных домов в центре Кейвилля были старыми, дорогу обрамляли могучие деревья. Холмы и долины окружали город, на мили вокруг тянулись виноградники. Кейвилль небольшой городок в центре Орегона, страны вина, но у нас было все, что и у других городов. До Портланда всего час езды.

Учащиеся спешили по бульвару Риверсайд с парковки, другие выходили с автобусной остановки. Эрик нашел место для парковки. Пока он наводил на что-то камеру и делал снимок, я забирала свой рюкзак с заднего сидения Джипа. Вдали послышалось рычание мотоцикла, и меня охватило волнение.

Торин.

Никто не ездил в школу на Харлее. Несколько скутеров и байков, но большинство приезжали на машинах или пользовались автобусом. Он свернул на бульвар, и студенты обернулись посмотреть на него. Некоторые показывали пальцем. Черный шлем, черные джинсы и куртка — он выглядел как регент ада, который решил уничтожить мир. Я схватила рюкзак, присоединилась к Эрику, и посмотрела на школу через дорогу. Эрик взял меня за руку.

— Нужно отдать должное этому парню, — пробормотал он, фыркнув.

— Что? — спросила я.

— Торин. Он знает, как нужно появляться.

Торин припарковался у обочины и заглушил мотор. Продолжая сидеть верхом на байке, он снял шлем, зажал под рукой, и надел солнцезащитные очки. Словно это было возможно, еще больше девушек остановились и уставились на него. Эрик и я как раз оказались на той же стороне дороги, когда Торин потянулся за своим рюкзаком сбоку от седла, повернулся и посмотрел прямо на нас.

Эрик кивнул. Мой желудок начал этот безумный глупый танец, и я начала привыкать к нему. Я отвела взгляд и смотрела прямо перед собой, хотя бы умерла, если бы посмотрела на него еще раз. Я просто знала, он спокойно шел позади нас к зданию. Мое сердце неистово стучало, и я почувствовала головокружение. Затем поняла, почему. Я задержала дыхание. Это было так глупо.

В следующую секунду я замерла у лестницы, ведущей ко входу в школу, и он практически врезался в меня. Он что-то сказал, но я не расслышала что, потому что глаза устремились на массивные двери школы. Руны покрывали весь низ красного дерева и верх стеклянной панели.

Что происходит? Торин и его друзья метили территорию как какая-нибудь стая?

— Что такое? Почему ты остановилась? — спросил Эрик.

— Ничего, — медленно произнесла я и посмотрела на Торина. Он казался скорее удивленным, что говорило, он не делал этого. Их оставили Эндрис и его команда. Я умирала, как хотела спросить Торина, что значат руны, но не могла, когда Эрик стоял рядом.

— Ты выглядишь так, как будто увидела привидение, — сказал Эрик.

— Я в порядке. Идем, — я крепче сжала руку, и придвинулась к нему. Когда мы приблизились к двери, я напряглась, ожидая, что произойдет что-то плохое. Ничего не произошло.

Внутри учащиеся стояли в группах, обсуждая новости выходных. Те фрагменты, что я выхватила, говорили, что все крутилось вокруг происшествия в клубе. Я разозлилась, так как Торин исчез за дверями офиса, пока мы с Эриком направлялись к нашим шкафчикам.

— Что случилось снаружи? — спросил Эрик.

— Мне показалось, я видела кое-кого.

— Кого?

Я ненавидела ему врать, но не могла объяснить, что вижу вещи, которые он не видит.

— Моего отца, но это была игра света.

Эрик нахмурился, но ничего не сказал. Мы шли молча, пока не дошли до коридора, где находился его шкафчик.

— Увидимся за ланчем? — сказал он, но это прозвучало как вопрос.

— Конечно.

Он пристально посмотрел на меня.

— Мне стоит переживать за тебя?

Я хлопнула его по руке.

— Нет, я не спала прошлой ночью. Вот и все, — он одарил меня вопросительным взглядом. — Ты знаешь, переживания из-за Кети.

Он кивнул. Обхватил мое лицо руками, наклонил голову и поцеловал меня. Когда он отстранился, мои глаза встретились с глазами Торина. Он наблюдал за нами. Я не отвела взгляд, привстала на носочки и ответила на поцелуй Эрика с большим энтузиазмом, далеко перешагнув те несерьезные поцелуйчики, которыми мы обменивались последние два дня.

— Снимите комнату, — сказал кто-то, проходя мимо.

Эрик с удивлением смотрел на меня, когда я отстранилась. Торин, стоящий за ним, развернулся и пошел прочь. Я смотрела ему в след, чувствуя себя идиоткой. Не могла объяснить, почему так страстно поцеловала Эрика на глазах у Торина.

— Вау, — пробормотал Эрик. — Это было… ух..

— Слишком? — спросила я, понимая, что зашла слишком далеко. Я не была готова к поцелуям в засос так резко после легких поцелуев и держания за ручку.

— Нет, это было идеально. Увидимся за ланчем.

Кора ждала меня возле моего шкафчика. Выглядела она ужасно.

— Хай, — сказала я, беря ее за руку. — Ты в порядке?

— Нет. Ты слышала?

— О чем?

— Они думают, Кети не выкарабкается, — прошептала она, ее подбородок дрожал.

— О, нет.

Мы обнялись.

— Подруга мамы сказала, что она перенесла вторую операцию вчера. А также она сказала, что кто-то устроил отключение света.

— Правда? — она говорила с такой надеждой, словно упрекая кого-то, облегчало ее вину. У нее не было причин чувствовать себя виноватой. Скорее мне.

— Шериф Спарроухаук так думает, — я бросила рюкзак и вытащила книги и папки, которые были мне нужны для первых уроков. — Итак, если ты собираешься ругать себя, остановись. За все это ответственен тот, кто стоит за отключением на подстанции.

Она вздохнула:

— Я бы хотела, чтобы это помогло мне чувствовать себя лучше. Увидимся позже, Рейн.

Класс английского Коры располагался в конце восточной части здания. Я смотрела ей в след, понимая, что мне нужно быть сильной для нас обоих. Я направилась к лестнице на мой первый урок сегодня. Большинство классов по математике находились на третьем этаже. Мне показалось, что я видела силуэты Эндриса и Малиины в конце коридора, но я ошиблась. Мои мысли вернулись к рунам на входе в школу. Почему кто-то нарисовал их там?

Взгляды и шепот преследовали меня, когда я вошла в класс математики. Или, быть может, я только вобразила это. Я проскользнула на свое место и достала свою книгу. В соседнем ряду Сэм Расмуссен смотрел на меня со странным выражением лица. На подбородке и щеке у него были видны синяки. Он был на моей вечеринке в субботу, и я не знала, нужно ли извиниться за его ушибы. Поэтому я улыбнулась ему, но он не ответил тем же.

— Рейн Купер, — воскликнул Френк Моффат, заходя в класс. Френк, высокий и широкоплечий с вьющимися каштановыми волосами и серыми глазами бусинками. Итак, он был один из парней Блейна Чапмана и знаменитым хулиганом. Когда его не исключили из моего класса в первые несколько недель, я предполагала, что он поменяет курс.

— Слышал, твоя вечеринка была просто бомба. Любой был бы готов умереть, чтобы попасть туда, — шутил он.

К лицу прилила кровь, некоторые люди были просто слишком тупыми, чтобы понять, когда шутки слишком плоские. Я смотрела в книгу и игнорировала его.

Он схватил стул, развернул его, сел и сложил руки на спинке стула…

— В следующий раз убедись, что предупредила народ захватить фонарики.

В этот момент несколько смешков разнеслось по комнате как пушечный выстрел. Я свирепо посмотрела на них и попыталась что-то сказать в свою защиту, но в голову ничего не приходило. Я ненавидела конфронтации и чувствовала, как внутри поднимается бунт. Я закусила губу и попыталась взять себя под контроль.

— Что? Собралась заплакать? Надеюсь это из-за людей, которые пострадали, пытаясь сбежать от тебя.

Я понимала, скажу что-то и пожалею, что осталась.

Я встала и поспешила покинуть класс, налетев на ученика, и почти потеряла равновесие. Ближайший туалет находился дальше по коридору, поэтому я бросилась к нему, закрылась в одной из кабинок и попыталась взять себя в руки. В глазах щипало.

Я не была крикуньей и часто избегала ссор, но сегодняшнее утро было другим. Все, что случилось на выходных, обрушилось на меня. Отключение света не было моей виной. Тот, кто стоял за этим, был причиной случившегося. Чем больше я думала об этом, тем больше злилась.

Я взглянула на часы. У меня меньше минуты собраться до второго звонка или я получу замечание за опоздание. Я вышла из кабинки, побрызгала водой в лицо и вытерла его бумажными полотенцами. Я вошла в класс и ноги ослабели, когда я увидела Торина. Что он делал в моем классе?

— Очень мило с вашей стороны присоединиться к нам, мисс Купер, — произнесла миссис Бейтс, прищурив глаза, она смотрела на меня. — Одно замечание за опоздание. Три опоздания и вы посетите мой класс в субботу.

Миссис Бейтс была прекрасным учителем по исчислению, но слишком строгой. Взглянув на нее, было просто невозможно догадаться об этом. Она была маленькой с каштановыми волосами с проседью и теплыми карими глазами. Ее очки чаще всего сидели высоко на вздернутом носу. Ее можно было принять за милую библиотекаршу, пока ее карие глаза не становились холодными и сужались, как сейчас.

— Я уже была в классе, миссис Бейтс. Просто мне нужно было…

— Поплакать? — спросил Френк.

Я приподняла подбородок.

— Отвали.

— Вы в порядке? Вам нужно к медсестре? — спросила миссис Бейтс.

— Уже все хорошо, — мой взгляд встретился с глазами Торина. Он одобрительно улыбался. Улыбаясь, я прошла к столу. Моя победа была короткой. Френк и Сэм начали шептаться. Я не знаю, была ли я темой или нет, но это смущало.

— Хотите занять мое место, мистер Моффат? — спросила миссис Бейтс, проходя через класс, изучая его поверх оправы очков.

— Нет, мэм. Я считаю, что вы прекрасно делаете свою работу, — дерзко добавил он.

— О, спасибо. Тогда почему бы вам не поделиться, о чем таком важном вы разговаривали, пока я рассказываю материал?

— Поскольку это мой первый день в этом классе, думаю, вы должны знать, что у некоторых учеников здесь проблемы с газами, — смех Маффледа заполнил класс. — Можно мне пересесть, пожалуйста?

— Нет. Вы останетесь на предписанном вам месте, если не хотите, чтобы вас выгнали из класса, — миссис Бейтс взглянула на меня, затем просмотрела заметки и вернулась к обучению.

Мне хотелось умереть. Фрэнк Моффат уничтожил мое утро. Заявление, что у меня проблемы с газами, было таким унизительным. Кем он себя возомнил? Я все еще была зла, когда урок закончился. Собрав свои вещи, я попыталась сбежать из-за стыда.

— Мистер Моффат и мисс Купер, — попросила мисс Бейтс, — задержитесь, пожалуйста.

Я выдохнула и смотрела в пол на проходящие мимо ноги. Я знала, кому принадлежали ботинки — Торину. Он заколебался около моего стола, но затем направился к двери.

— Что происходит между вами двумя? — спросила миссис Бейтс.

Фрэнк нахмурился. С тех пор как футболисты стали своего рода королями школы, он, вероятно, не ожидал, что на него могут накричать.

— Мисс Купер?

Я покачала головой.

— Ничего не происходит.

— Мистер Моффат? — спросила она.

— Это она начала. Я всего лишь упомянул о ее вечеринке в выходной, а она ответила мне.

Мне хотелось назвать его лжецом, но я внезапно почувствовала опустошенность. Хотелось только одного, чтобы эта беседа закончилась. В школе, в любом случае, игрокам в футбол спускали все, поэтому не имело значения, что я скажу.

— Я еще в первый день дала понять, что не потерплю дерзостей от учеников, издевательств и неподобающего поведения, которое нарушает плавный ход обучения. Если у вас возникают проблемы, решите их до урока или обратитесь к старосте. А теперь покиньте мой класс, и я больше не хочу слышать об этом ни одного слова.

Этот день был разрушен до конца. Обед позволил слегка передохнуть. Эрик посмотрел на меня и спросил:

— Что случилось?

Я покачала головой, не желая вдаваться в подробности:

— Давай, я просто отвечу, что у меня было ужасное утро. Дождаться не могу, когда этот день закончится.

— Я тоже, — сказала Кора, присаживаясь напротив меня. Кейт сел рядом с ней. — Все винят меня за то, что случилось в клубе.

— И меня, — поддакнула я.

— Странно. Мне никто ничего не сказал, — сказал Эрик.

— Это потому что ты был героем ночи и получил ранения в бою, чтобы доказать это, — Кора указала на пластырь, закрывающий рану. Затем она вдруг сжалась, взгляд остановился на чем-то или ком-то позади меня. — Вон идет один из моих мучителей.

Я обернулась, чтобы увидеть Фрэнка Моффата. Он хромал и выглядел то ли подавленным, то ли испуганным. Я не могла сказать точно и постаралась держать себя в руках. Эрик и Кейт поднялись, готовые дат отпор. Но Фрэнк не заметил их, его взгляд метался между мной и Корой. Когда он приблизился, я заметила руны у него на правой щеке. Он тоже был Бессмертным?

— Лоррейн Купер, — заикаясь, произнес Фрэнк, — прости, что приставал к тебе в классе и обвинил тебя в тех ужасных вещах. Ты не заслужила этого, — он повернулся к Коре. — Кора Джеймисон, прости, что произнес сегодня твое имя. Я обещаю больше никогда не задевать тебя снова, — его тело задрожало, и он развернулся и пошел прочь.

— Что это было? — прошептала Кора.

Может быть, Фрэнк все-таки не был одним из них. Может быть, руны заставили его извиниться, а это означало, что кто-то нарисовал их у него на лице. Он из тех, кого не так легко запугать. Я оглядела комнату, но не увидела Торина. Впервые я увидела положительную сторону использования рун, и на самом деле есть в этом что-то интересное.

— Меня зовут Фрэнк Моффат, — заорал Фрэнк в центре комнаты, каждое слово давалось ему с трудом, словно его заставляли произносить их. Люди оборачивались, чтобы взглянуть на нарушившего тишину. — Большинство из вас знают меня как игрока Троянцев. Некоторые из вас знают меня как кое-кого другого, э… э… — он дернулся, словно его кололи снова и снова. — Как хулигана.

— Что с ним? — спросил кто-то за столом Блейна Чапмана, его голос хлестал.

— Я задираю младших и тихих учеников, — рассказывал Фрэнк. Его девушка подскочила и поспешила к нему. Она попыталась оттащить его, но Фрэнк проигнорировал ее. — Я настоящий козел и…

Комнату наполнил смех и поглотил его последние слова. Даже его тупые дружки прикрыли рты и пытались изо всех сил сдержать смех. Вот она верность. Его подруга, теперь с покрасневшим лицом, выбежала из столовой. Блейн и другие игроки вышли в центр столовой и схватили Фрэнка.

Он продолжал кричать:

— Я извинюсь за тот холодный душ, — когда затрещала система оповещения, и раздался голос директора.

— Всем ученикам собраться в актовом зале после окончания перемены. Не идите на следующий урок. Сразу направляйтесь в актовый зал.

Мы переглянулись и пошли выкидывать остатки еды. Обычно я любила салат гаваи, но практически не прикоснулась к нему.

— Как думаете, что происходит? — спросил Кейт.

— Глядя на сегодняшний день, что-то ужасное, — ответила Кора и обняла его за талию, когда мы вошли в актовый зал.

Хотя я ничего и не сказала, но была согласна с ней. День начался херово, и, несмотря на унизительные извинения Фрэнка, у меня было плохое предчувствие внизу живота. Что интересно, но, казалось, никого не заботила причина неожиданного собрания. Признание Фрэнка было самой главной темой для разговора в аудитории, пока на сцену не вышел директор Эллиот.

— До нас дошли сведения, что некоторые студенты начали задирать других из-за инцидента, который произошел в прошлые выходные во время отключения света, — произнес директор. — Мы не потерпим издевательств в любых видах и формах. Если вы увидите, что кого-то запугивают, немедленно сообщите в кабинет директора, — он сделал паузу.

Кора и я обменялись взглядами. Новости разносились быстро.

— Вследствие чего есть некоторые печальные новости для учеников. Кетрин Хансекер была на вечеринке во время отключения и затем доставлена в больницу с внутричерепным кровотечением ночью в субботу. Врачи сделали все возможное, чтобы остановить кровотечение. Но вместо того, чтобы Кети стало лучше, ее состояние ухудшилось. Хирурги сделали все возможное, чтобы помочь ей. К сожалению, Кетрин умерла меньше часа назад.

Все заговорили одновременно. Кора и я потянулись друг к другу. Кто-то встал, хотя директор все еще говорил. Сквозь мутный взгляд сложно было разглядеть, кто это был, но я узнала наглую манеру держаться. Торин. Я моргнула и увидела его лицо. Оно было разъяренным. Затем поднялись еще трое человек: Эндрис, Малиина и Ингрид; и я поняла, что должно произойти что-то ужасное.

— Ученикам, которым тяжело справиться с утратой, для бесед будут предоставлены психологи, — продолжал директор Эллиот. — Кэтрин стала олицетворением лучшего, что могла предложить школа. Она была одним из лучших пловцов, а также членом студенческого совета и репетитором…

— Кора, я сейчас вернусь, — прошептала я.

Она кивнула и прижалась к плечу Кейта. Мне никогда особенно не нравился Кейт. Он всегда был слишком скован для веселой и чувственной Коры, но я начинала замечать другие его стороны.

— Что случилось? — спросил Эрик, вставая, чтобы пропустить меня.

— Мне нужно на свежий воздух.

— Хочешь, чтобы я пошел с тобой? — спросил он как правильный парень.

— Нет. Я скоро вернусь, — я не хотела, чтобы он шел за мной.

Снаружи передняя часть коридора была пустой. Я проверила коридоры слева и справа, но там тоже никого не было. Куда же пошли Торин и остальные?

Повернувшись, чтобы вернуться в актовый зал, я заметила их через угловое окно. Они была на улице, на восточной парковке. Судя по всему Торин и Эндрис сильно ругались.

Приблизившись к окну, я вздрогнула, когда их спор перешел к рукоприкладству. Один-единственный удар Торина заставил Эндриса пролететь в воздухе, приземлиться на капот и врезаться в лобовое стекло машины какого-то бедного ученика. Стекло треснуло, как будто по нему ударили металлическим шаром для сноса домов, но Эндрис отскочил от него, словно мяч для пинг-понга. Он бросился на Торина. Эти двое скользили по стоянке, оставляя на земле трещину. Малиина и Ингрид придвинулись ближе, словно выжидая удобного момента, чтобы наброситься. Они хотят атаковать Торина?

Я не хотела никому доставлять неприятностей, но кто-то должен был остановить их, прежде чем кто-то получит серьезную травму, или они разнесут всю парковку и еще больше машин. Я осмотрелась вокруг для уверенности, но зал был пуст. Мой мозг работал нереально быстро. Драка снаружи набирала обороты. Эндрис швырнул Торина, и тот приземлился на капот другого автомобиля, оставив огромную вмятину, и мне казалось чудом, что он не сломал каждую косточку в теле.

Решение найти охранника школы исчезло, когда Малиина задвигала руками, и из них полился свет. У нее было два ножа или странные кинжалы, которые она использовала, чтобы рисовать руны на коже. Они планировали убить Торина.

Я выбежала за дверь, стрелой пронеслась вниз по лужайке и пересекла дорогу. Глухие удары становились громче с каждым шагом. Теперь я заметила руны, покрывающие все части их тел. Нанесение рун дают им сверхъестественную силу?

— Прекратите, — заорала я.

Двое парней замерли и посмотрели в мою сторону. Не Малиина. Она метнула нож в сторону Торина, который прижал Эндриса к двери машины.

— Пригнись, — заорала я.

Торин не двигался. Он смотрел на меня взглядом, который я не могла понять. Нож попал ему в грудь. Я ахнула, но он даже не вздрогнул. Кровь выступила на его черной рубашке.

— Как она может нас видеть? — спросила Ингрид.

— Я же сказала, что, исцеляя, он пометил ее, — с насмешкой сказала Малиина.

Не смотря вниз, Торин сжал рукоятку ножа, выдернул его из груди и швырнул на землю. Не сбавляя темпа, он направился к Малиине.

— Торин, не делай этого, — орал Эндрис.

Растерянно я смотрела на красно-белое пятно, когда Малиина пыталась убежать, но Торин оказался быстрее. Всего секунду они выглядели как Тасманский дьявол в мультфильме Warner Bros, а в следующую он схватил ее сзади. Сжал ее челюсть и повернул, ломая шею одним плавным движением. Я открыла рот, чтобы закричать, но горло сжалось. Посылая Торина в Страну Тумана, Эндрис подхватил Малиину до того, как та оказалась на земле.

— Почему? — взревел Эндрис.

— Я предупреждал вас обоих оставить Смертных в покое, — рычал Торин, глядя прямо на меня.

Я попятилась назад, пытаясь создать расстояние между нами, было так страшно, что я практически не могла думать. В верх по руке распространилась боль. Я посмотрела вниз в поисках источника и увидела нож, торчащий у меня в плече. Он был точь-в-точь такой же как тот, который Торин вытащил из своей груди. Малиина кинула оба ножа одновременно. Странно, я не видела, летящий ко мне нож и не почувствовала боль, когда тот пронзил мою кожу. Я была сосредоточена на Торине.

Слезы застелили глаза, и меня захлестнуло головокружение. Я не переносила вид крови, даже пусть это всего красное пятно на моем выцветшем светло-синем топе.

— Полегче, Веснушка, — спокойно сказал Торин. — Дай мне его вытащить.

Я резко подняла голову:

— Нет. Тронь меня, и я закричу.

— Не делай этого, — предупредил Торин. Он говорил с авторитетом того, кто привык отдавать приказы, и я поняла, что повинуюсь, ненавидя себя за то, что боюсь его. Что имела в виду Малиина говоря «пометил ее»?

— Я просто хочу тебе помочь, — мягко добавил Торин.

— Нет, ты сумасшедший, — я сделала шаг от него и покосилась на остальных. Ингрид качала Малиину на своих руках, пока Эндрис выводил руны у нее на руке. — Вы все сумасшедшие.

Торин улыбнулся:

— Ну же, Веснушка. Ты же знаешь, что нет. Мы… другие. Вот и все. Давай, я вытащу нож, тогда можно исцелить рану.

Я покачала головой, сердце колотилось так сильно, что я могла расслышать каждый удар. Хуже того, рука, в которой торчал нож, уже начала неметь.

— Нет, его вынет медсестра и… — понимая последнее что он сказал. — Исцелить? Что ты имеешь в виду?

— Руны исцелят тебя, — вежливо сказал он.

— Не хочу… — я посмотрела вниз и ахнула, когда новый поток паники прокатился через меня. Мою кожу покрывали руны. Откуда они появились? Я отодвинула рукав и увидела еще больше. Прежде чем я успела понять его намерения, Торин схватился за рукоятку и выдернул нож из моей руки.

Я вздрогнула, ожидая боли, но ничего не почувствовала, хотя кровь хлынула из раны, окрашивая рукав. Затем кровотечение остановилось. Я смотрела вниз, слишком напуганная, чтобы двигаться и дышать. Дрожащей рукой я приподняла рукав, чтобы осмотреть место, где нож пронзил кожу. Рана затягивалась, пока не осталось и следа. Никакого шрама или синяка, указывающих на то, что меня ударили ножом. Руны засветились и затем исчезли.

Трясясь всем телом, я с ужасом посмотрела на Торина. Я стала уродом.

— Что ты со мной сделал?

— Мы поговорим позже. Прямо сейчас иди назад в школу, — он снял куртку. — Надеть это, чтобы прикрыть футболку, пока…

— Нет, — я отказалась от куртки, желудок сжался. — Ты сделал это со мной.

Он покачал головой:

— Веснушка…

— Ты меня пометил.

— Я не знал.

— Лжец. Как еще объяснить руны или исцеление моего тела? Ты превратил меня в одну из вас, в урода.

— Ты не урод, и я не позволю тебе стать такой как я, — он произнес это так, словно был чем-то уродливым и неприятным, мерзостью.

Я не моргая уставилась на него:

— Кто ты?

В его глазах горел огонь, словно он боролся со своими мыслями.

— Что ты со мной сделал? — ревела я.

Он покачал головой и тихо произнес:

— В субботу ты бы умерла, если бы я не исцелил тебя, Рейн.

— Ты не можешь знать этого, — сказала я сквозь стиснутые зубы. Его лицо потеряло цвет, затем приблизилось. Я была готова упасть в обморок. Хуже того, запах крови смешался с шоком, а также руны на моей коже вызвали тошноту.

— Посмотри на машины, — взмолился он, махнув рукой в сторону жертв его драки с Эндрисом: помятые капоты и крылья, разбитые окна и зеркала. — Один удар одного из нас способен сломать позвоночник в двух местах или раздавить грудную клетку, как это произошло в субботу.

Я не хотела слышать его объяснения или прощать его.

— Я не просила исцелять меня, Торин.

— Я знаю, — признал он, говоря с грустью и тоской на лице.

— Тогда убери их, — я расставила руки в сторону. — Сделай что-нибудь и вытащи их из меня.

Он покачал головой:

— Мы не делаем вещи таким образом.

— Меня не волнует, как вы их делаете. Найди способ, чтобы убрать их с меня, — шатаясь, я прошла мимо него, но затем вспомнила. — В том числе и с моей машины.

В его глазах промелькнула растерянность.

— С твоей машины?

— Да, с моей машины. Я даже не могу ездить на ней, потому что боюсь, что она взорвется. Если она, — я показала пальцем в сторону Малиины, — в ответе за отключение света и виновата в смерти Кети, ей лучше оставаться мертвой или я расскажу о ней шерифу Спарроухаук, — я хотела пройти мимо него, но он потянулся к моей руке. Я вырвала ее. — Нет.

— Возьми куртку, Рейн. Или тебе придется объяснять школьной медсестре и твоим друзьям наличие пятен крови.

Я ненавидела тот факт, что он прав. Под футболкой на мне была майка, но она нарушала бы правила школьного дресс-кода. Чтобы еще больше ухудшить ситуацию, некоторые ученики покинули школу и теперь направились в сторону парковки. Я выхватила куртку у него из рук.

— Всегда пожалуйста, — сказал он.

— Укуси меня, — я поспешила прочь, мне очень не нравилось ощущение липкой, влажной крови на коже. Я натянула куртку и не оглядывалась, пока не услышала рев его Харлея. Он уносился прочь, словно сам дьявол крутил его колеса. Эндрис тоже пропал, но Ингрид помогала Малиине подняться на ноги.

Дьявольская сучка даже не могла остаться мертвой. Как разобраться с этим. Ломать друг другу шею должно стать частью их повседневных развлечений. Обе девушки испуганно смотрели на меня. Я не могла рассмотреть их выражения, но я чувствовала их ненависть.

Да, прямо позади тебя.

Ингрид оставила Малиину и перемещалась на огромной скорости от машины к машине, останавливаясь, чтобы пометить их ручкой для рун. Я предположила, что она восстанавливала трещины и вмятины, которые оставили парни. И направилась к зданию, качая головой. Я больше никогда не окажусь рядом с ними снова. В следующий раз пусть они убивают друг друга, мне все равно.

Ученики покидали актовый зал и возбужденно разговаривали, когда я вошла в здание. Мне удалось заскочить в туалет, переодеться и спрятать рубашку в шкафчике. Я не хотела, чтобы уборщица нашла ее в мусорном ведре. Мне хватало переживаний о том, что происходило со мной, не хватало еще, чтобы в школе началось очередное расследование. Я поспешила к своему следующему уроку.

Глава 7

.

Налаживая связи

— Купер, вам нужно встретиться с психологом? — спросил мистер Оллред, мой учитель физики. Он уже был вторым учителем, который задал мне этот вопрос после собрания, и это начинало раздражать. Мои проблемы невозможно решить разговором со школьным психологом.

— Нет, я в порядке, — или я собиралась спросить, как и почему мой новый сосед нарисовал на мне руны. Отметил меня. Обратил меня. Не важно, как я это называла. Я стала уродом. Единственное, что удерживало меня от полного падения, его слова: «Я не позволю тебе стать таким как я.»

Лучше бы ему сдержать свое слово.

Кора ничего не сказала о кожаной куртке или майке после школы. Убитая горем, она почти не разговаривала со мной, пока не ушла с Кейтом. Эрик был более наблюдательным. Хотя я сняла пиджак, перед тем как сесть в его машину, он прищурился. Эрик ничего не сказал, пока мы не остановились у моего дома.

— Она Торина?

Я кивнула, чувствуя себя виноватой, хотя причин для этого не было.

— У меня пошла кровь из носа, и я запачкала рубашку, когда вышла на улицу после собрания, — я вытащила рубашку и показала ему. Он скривился. — Я знаю, отвратительно. Торин одолжил мне свою куртку, чтобы прикрыть майку. Ты знаешь правила школы. Никаких маек.

— Это объясняет, почему ты исчезла. Я осмотрел холл, но не увидел тебя.

Странно. Он должен был увидеть меня через окно. Остальные, по словам Ингрид, были невидимы для всех, кроме меня. Да, повезло мне.

— Ты зайдешь?

— Нет, — он посмотрел на часы. — Мне нужно на медосмотр через тридцать минут.

— Для команды по плаванию?

— Ага. Хочешь пойти и подержать меня за руку? — поддразнил он.

Я усмехнулась, забыв про свои проблемы.

— О, бедный малыш. Прости, не могу. Мама еще не решила с моим разрешением, а ты знаешь, как это бывает. Если ее нет, медсестры не разрешают мне даже выйти в комнату ожидания, — я вышла из джипа и закрыла дверь.

Он опустил стекло.

— Слушай, Рейн. Будь осторожна с Торином.

Я нахмурилась:

— Почему ты так говоришь?

— Говорю, что мои родители знают его семью, но я ощущаю от него странные флюиды. Просто будь осторожна.

Флюиды не обманули его.

— Хорошо.

Я смотрела, как он уезжает, затем достала свой телефон. Позвонила маме и напомнила о медосмотре. После того, как она пообещала записать меня на прием к врачу, взяла пакет пряных чипсов, газировку, блокнот и ручку и пошла назад на улицу.

Домашнее задание подождет. Мне нужны были ответы, и так как я не могла вызвать руны на своем теле, предварительно не навредив себе, можно скопировать несколько с машины.

Я села на бордюр и скопировала узор. Через некоторое время улицу наполнил рев мотора Харлея, и мое сердце подскочило. Я притворилась, что не слышу его и не обернулась, когда он остановился. Просто сосредоточилась на рунах. Их оказалось шесть, разбитые на группы по три, но средняя была одинаковой в каждой из них.

— Что ты делаешь, Веснушка?

Мой желудок тут же совершил раздражающее сальто. Мне хотелось проигнорировать его. Я с радостью сделала бы это, но не могла. Он опустился рядом со мной и заглянул в блокнот, принеся с собой тепло. Оно так нежно укутало меня, что мне захотелось мурлыкать.

Не позволяй ему завладеть тобой. Он грубый и дерзкий Бессмертный со сверхъестественными способностями, который нанес на мое тело руны. От него так приятно пахло. Хорошо, так что там насчет него, что должно было предупредить меня. У меня было два варианта или ныть, или просто проигнорировать его. Мне нужна была его помощь.

— Мне кажется, сейчас ты меня игнорируешь, — произнес он. — Что случилось с бесстрашной девушкой, которая умоляла укусить ее на школьной парковке?

— Я не умоляла, — только он мог взять что-то сказанное в гневе и перевернуть. — Я копирую руны перед тем, как ты уберешь их.

Он усмехнулся:

— Кто сказал, что я могу их убрать?

— Я. Один из твоих людей нарисовал их.

— Зачем им делать это?

— Потому что она ненавидит меня, — я мельком взглянула на него, и лучше бы не делала этого. На нем не было солнцезащитных очков, и его взгляд затянул меня. У него были очень красивые глаза и невероятно длинные ресницы. Мой взгляд переместился на его грудь. Он все еще не поменял рубашку, и кровь от ножевого ранения никуда не исчезла.

Я указала на то место на футболку.

— Ты можешь избавиться от этого с помощью рун?

Он посмотрел вниз и нахмурился, словно удивился тому, что увидел.

— Да, или я могу сделать так.

Он натянул футболку так, что она обтянула его мужественную грудь, и мой внутренний пес завилял хвостом, выражая знак признательности. Кровь на ткани быстро исчезала. Он усмехнулся, довольный самим собой. Выпендрежник.

— Как ты это делаешь?

— Я контролирую руны на моем теле, чтобы они выполняли мои приказы. В отличие от других, мне не нужно постоянно наносить новые.

Да, он определенно любил понтоваться.

— Ты можешь посмотреть на любую руну и понять, что она значит?

Он закатил глаза, словно подобный вопрос был слишком обыденным для кого-то с его способностями.

— Прежде чем я отвечу, как ты планируешь раcшифровать коды?

— Коды?

— Сообщение спрятанное за схемой рун, так, — он наклонился ближе, его рука касалась моей, — небрежно нарисованных тобой.

Я втянула воздух, пытаясь приспособиться к ощущениям, которые нахлынули на меня, когда наши руки соприкоснулись. Мое сердце билось как бешеное. Я хотела отодвинуться и прервать контакт, но я не смогла. По правде сказать, я страшно желала обнять его и с жадностью поглощать эти новые ощущения.

Теперь мне было необходимо начать дышать, чтобы не потерять сознание.

Затем я поняла, что он сказал. Он назвал мои эскизы неряшливыми. Каким-то образом мой мозг начинал обрабатывать информацию слишком медленно всякий раз, когда он был рядом, и это нужно было остановить.

— Ну? — спросил он.

Я выдохнула и пробормотала:

— Я посмотрю в интернете.

Он улыбался, я не была уверена, знал ли он, какой эффект производил на меня, или мой писклявый голос был тому причиной. С другой стороны, парень смеялся надо мной. Злость вскипела до краев. Одна минута в его присутствии, и я хотела врезать ему.

— Убирайся, Торин, — я встала.

Он подпрыгнул.

— Меня удивляет, как могут Смертные думать, что в состоянии разгадать сообщение богов.

Я приподняла брови.

— Как будто я Смертная, а вы, парни, какой-то там вид богов?

— Почти, но, да.

Я начала считать в обратном порядке пока снова не смогла разговаривать так, чтобы не швырнуть блокнотом ему в голову.

— Почему ты такой кретин?

Его брови взлетели вверх.

— Я? Я тот, кто милый. Ты же та… кто невыносим. В одну минуту ты благодаришь меня за то, что исцелил тебя, а в следующую, кричишь, потому что я сделал это.

— Ты пометил меня этими чертовыми рунами, — сказала я сквозь крепко сжатые зубы.

Он сделал вид, что обдумывает это.

— Если бы я пометил тебя, Веснушка. Я бы пролез тебе под кожу. Ты не смогла бы думать ни о чем и ни о ком другом, кроме меня, двадцать четыре часа семь дней в неделю.

Я безостановочно думала о нем с тех пор, как мы встретились. Лицо начало гореть.

На его лице растянулась легкая улыбка.

— Ты думала обо мне, не так ли?

— В твоих мечтах.

Его глаза блеснули.

— Спорим, ты думаешь обо мне, когда целуешься с Севиллем.

Я было открыла рот, но тут же захлопнула его, клацнув зубами. Не думала, что могла бы сказать что-то, чтобы потом не пожалеть. — Я ненавижу тебя.

— Есть тонкая грань между…

— Оставь меня в покое, — я двинулась в сторону дома, пытаясь сбежать от своих чувств.

— Я могу рассказать тебе, что значат руны, — сказал он, следуя за мной.

— Да, как будто я готова поверить во все, что ты скажешь, — я открыла дверь, вошла и обернулась. — Было приятно поболтать с тобой, Торин. Я бы попросила, чтобы ты больше никогда не разговаривал со мной снова, но это бессмысленно, потому что ты всегда рядом, следишь за мной, выжидая, когда можно поиграть в героя. Какую бы игру ты не вел, это не работает. У меня уже есть герой и он… он порядочный и удивительный человек. Когда мы целуемся, я не думаю. Я чувствую, — я захлопнула дверь у него перед носом и усмехнулась.

Улыбка переросла в смех. Та игра эмоций на его лице, пока я ругала его войдет в историю. Шок, растерянность и изумление. Держу пари, что ни одна девушка никогда не захлопывала дверь у него перед носом.

Я выкинула пакет из-под чипсов и банку от содовой и направилась наверх. Как только мой ноутбук загрузился, я устроилась у окна. Словно поджидая, Торин сидел на его подоконнике и рассматривал меня. Когда он ухмыльнулся, я сделала вид, что сконцентрировала на компьютере и открыла браузер.

— Ты же понимаешь, что, в конце концов, попросишь меня о помощи, — сказал он.

Я проигнорировала его, желая, чтобы наши дома были расположены не так близко друг к другу.

— Я заставлю тебя умолять, — добавил он.

«Ага, удачи с этим».

— Большинство рун не найти даже в книгах Смертных, не говоря уже об интернете, — продолжил он.

Меня привлекло не то, что он сказал, а как он это сказал:

— Кто ты?

— А кто я по-твоему?

Внутри начало зарождаться раздражение.

— У тебя дурная привычка отвечать вопросом на вопрос.

Он убрал прядь волос со лба и усмехнулся.

— Как еще ты научилась бы чему-нибудь, если бы я не бросал тебе вызов?

В субботу он даже не признавал, что исцелил меня. Игнорируя его, я забила в поиске руны и нажала на первую ссылку в списке. Она перенесла меня на страницу с большим количеством ссылок. Одно конкретное название привлекло меня, и я нажала на него. В статье главное внимание уделялось значению рун, но она была более подробной чем те, что я читала раньше.

Под каждым символом стояли слова на языке, которого я не знала. В скобках значился перевод на английском. Мне попались слова богатство, радость, дар. Я сравнила символы в блокноте и на экране. Среди них нашлась одна, которая соответствовала. Она значила богиня, но никакого имени не значилось. Какая богиня?

— Так кто я, Веснушка? — спросил Торин, говоря очень близко.

Я выглянула в окно и заметила его под моим деревом.

— Надоеда.

Он усмехнулся:

— Ты милая.

Я поморщилась. Щенки были милыми. Котята, играющие с клубком шерсти, были милыми.

— Ты можешь сделать это гораздо лучше, — сказал он.

Я вздохнула, ненавидя себя за гложущее любопытство, чтобы узнать:

— Ведьмак?

Он скривил лицо.

— Демон? Колдун? Чернокнижник? Теплее?

— Холоднее чем в Дерьме Ада.

— Что это?

— Расскажу тебе, когда угадаешь, кто я.

Я сохранила невозмутимое выражение лица:

— Румпельштильцхен?

Он закрыл глаза:

— Будь серьезной.

— Оборотень? Нет, это объяснило бы сверхъестественные силы, если бы я не знала о рунах. Мне приходили на ум вампиры, но нет никакого блеска.

Его брови взметнулись вверх.

— Блестящие?

— Да, как Эдварт. Он супергоряч и совершенен.

Торин нахмурился:

— Ты видела вампиров?

— Конечно. На экране, во сне. Что ты делаешь?

— Забираюсь на дерево.

Я сглотнула:

— Зачем?

— Мне больше нравится находиться близко при разговоре с красивой девушкой.

Мои щеки начали гореть, и я оглянулась:

— С кем?

— С тобой, Веснушка, — он остановился на одном их верхних, крепких ветках, прислонился к стволу и изучал меня. — Ты должна посмотреть на себя моими глазами, Рейн Купер. Великолепная, манящая, упрямая, смешная, но мне никогда не получить тебя.

Ох, ничего себе. Ни один парень никогда не говорил обо мне с такой уверенностью. Мои щеки охватил настоящий пожар, что значило, что мое лицо красное как свекла.

— Ты шутишь, правда?

— Нет, не шучу. Ты не считаешь себя красивой?

— Я имела в виду, что эта банальщина правда работает? Мне нравится находиться близко при разговоре с красивой девушкой, — повторила я, подражая его глубокому голосу и шевеля бровями.

Он снова засмеялся. Я поймала себя на том, что улыбаюсь.

— Как я уже сказал, ты веселая, — сказал он. — К твоему сведению, «близко» ключевое слово в этом.

— Придурок, — разговор, который я услышала ранее меду Торином и Эндрисом, всплыл у меня в голове. Они появились здесь из-за команды по плаванию, и определенно не собирались помочь нам выиграть чемпионат штата. — Ты русал?

— Это как мужчина-русалка? — он скривил лицо так, словно проглотил тухлое яйцо. — Ты видела их перепонки на руках и ногах, их скользкую, зеленую кожу? Я предпочел бы жить в Стране Тумана.

Хорошо, русалы и русалки существовали в его мире, каким бы он ни был.

— Где эта Страна Тумана, и что делает ее такой ужасной?

— Страна Тумана это место, куда ходят не-герои, когда умирают.

— Не-герои?

— Люди, которые умерли от старости и болезни.

Странное мнение.

— Ты когда-нибудь сталкивался с неизлечимо больным человеком?

Торин вздрогнул.

— Я стараюсь держаться подальше от больниц. Мне не по себе от больных людей.

Как ребенок.

— Они самые храбрые люди в мире и самые что ни на есть герои.

Он нахмурился:

— Ты работала с такими людьми?

— Нет, но я навещала бабушку Коры перед тем как она умерла. У нее был рак. Если существует место для героев, она должна быть именно там.

За моей речью последовала тишина. Когда я рискнула посмотреть на Торина уголком глаз, он хмурился.

— Можно, я, хм, залезу на балкон?

— Зачем?

Он вытащил что-то коричневое из кармана.

— Хочу отдать тебе это.

Прыгать на мой балкон и залезать через окно было делом Эрика, и я хотела сохранить это.

— Иди ко входной двери.

Он что-то пробормотал.

— Что?

— Значит входная дверь, — он затолкал книгу обратно в задний карман и спрыгнул на землю. Это было довольно долгое падение между толстых ветвей, но он ничего не разбил и приземлился изящно, как бездомная кошка.

Он стоял, оперевшись о стену, когда я открыла входную дверь. В момент передачи книги, он выглядел так, словно отдавал мне самое ценное имущество.

— В ней все руны известные богам.

— Спасибо, — на кожаном, коричневом переплете был замысловатый символ. Я аккуратно повернула ее и полистала страницы. Листы были сделаны из светло-коричневого, кожистого материала. Черные чернила слегка выцвели, но я все еще могла разобрать руны. Не было никакой нумерации, но я бы сказала, что страниц не менее сотни. — О каких богах ты говоришь?

— Я не собираюсь облегчать тебе задачу.

— Жадина, — побормотала я, все еще изучая страницы.

На первых страницах было около ста рун, но остальные занимали комбинации по две, три, четыре и пять из них, их значения, написанные незнакомым языком. Там не было никакого перевода на английский.

— На каком это языке?

— Язык Богов. Как только найдешь свои руны, я объясню, что они значат.

Могла ли я доверять ему? Большую часть времени я не была уверена, издевался ли он надо мной или испытывал.

— Мы можем избавиться от тех, что на моей машине?

— Конечно, но ты не захочешь после того, как узнаешь, что они значат.

— Это означает, что ты знаешь их значение.

— Ага.

Я застонала:

— Почему ты просто не можешь сказать мне?

— Если я сделаю это, ты ничему не научишься.

Он был прав. Черт побери.

— Почему для тебя важно, чтобы я вообще чему-то научилась?

— Так ты сможешь понять те, что внутри тебя, и как они туда попали.

— Они исцелили меня, и ты нанес их, — возразила я. Он не ответил. — Ты не будешь это отрицать?

Он пожал плечами:

— Какой смысл? Ты мне не поверишь.

— Чертовски верно, — он продолжал смотреть на меня с надеждой, словно ожидая чего-то. — М-м, хочешь войти?

— О, нет. Я только хочу забрать свой пиджак.

— Ах, секунду, — я схватила его со стола у двери, где оставила его и проверила изнанку рукава. На нем остались несколько пятен засохшей крови. — Сначала мне нужно отдать ее в химчистку, чтобы убрали пятна крови.

— Меня не напугает немного крови, особенно твоей, — он взял куртку, затем протянул руку и коснулся моего носа, как проделал в первый раз, когда мы встретились. — Увидимся позже, Веснушка.

— И еще один вопрос, — произнесла я, желая, чтобы он остался подольше, хотя понимала, что не должна. — Какой бог властвует в Стране Тумана?

— Хель³.

Я сморщилась:

— Не хочешь отвечать, так бы сразу и сказал «Не скажу» в своей обычной напыщенной манере. Спасибо за книгу, но ты все еще в моем списке придурков, — я начала закрывать дверь, но он заблокировал ее. — Что еще?

Он усмехнулся, словно наслаждаясь собственной шуткой.

— Страной Тумана правит богиня, и ее зовут Хель с одной Л.

— Оу.

Он вскинул бровь.

— Я все еще придурок?

Я наморщила нос.

— О, да. Ты нарисовал руну Фрэнку Моффату и заставил его извиниться передо мной и Корой?

Он усмехнулся.

— Это Малиина стоит за отключением на подстанции?

Он перестал улыбаться.

— Нет. Я проверил. Это был сбой.

— Тогда почему вы дрались с Эндрисом? Я предполагала, что это как-то связано со светом и повреждениями Кети.

— Это было связано. Теперь я могу идти? — он отступил, хитро улыбаясь, растянув в улыбке скульптурные, аккуратные губы. — Или, если хочешь, чтобы я остался, только скажи.

Я фыркнула и закрыла дверь, но все еще слышала его смех. Качая головой, вернулась к себе в комнату к компьютеру и поиску.

Хель с одной Л…

Хель была дочерью Локи. Ее дом, названный в честь нее, был холодным и туманным. Она заботилась о душах людей, которые умерли от старости и болезни, как говорил Торин. Я также нашла хорошую статью про Одина и происхождение магических рун.

Один отправился на поиски мудрости и попал в капкан на дереве. Девять дней и ночей он провисел вверх тормашками, беспомощным, неспособным освободиться. Может быть, он медитировал или что-то такое, но, в конце концов, он нашел просветление и мудрость в виде символов. Нарисовав эти знаки на стволе дерева, Один освободился. Вернувшись в Асгард, бог научил знанию рун и его верных соратников и смертных, которые сражались с силами тьмы.

Я откинулась на спинку стула и ухмыльнулась, наслаждаясь своим достижением. Наконец-то, я получила ответы. Торин и его люди верили в Пантеон Севера и использовали рунную магию. Я желала узнать больше о его людях. В литературе чаще всего встречалась греческая мифология. Норвежская? Не так часто. Не считая рассказов об Одине, Торе, Локи, которые читали мои родители мне перед сном, когда я была ребенком, у меня были нулевые знания о норвежских богах и богинях. Самое время заново открыть мифы Скандинавии, но все по порядку. Сначала мне нужна была моя машина назад, а значит нужно понять смысл рун на ней.

Я открыла книгу Торина и принялась за работу. Вначале я смогла определить только символ богини. Она должна была быть Хель, насколько я знала.

Через час я была готова швырнуть книгу через всю комнату. Без перевода на английский книга была бесполезна. Идти за помощью к Торину — это как идти, размахивая белым флагом и крича о капитуляции. Я не была готова умолять его о помощи, пока нет.

Сделалав перерыв, я спустилась вниз, затолкала поднос с замороженной лазанью в духовку, схватила свой рюкзак и занялась домашней работой.

***

Мой телефон завибрировал несколькими часами позже.

«Что делаешь,» — написала Кора.

«Только что закончила домашнее задание. Ты?»

«Я еще не начинала. Нет настроения. Хочешь пойти в The Hub выпить латте?» — спросила она.

«Конечно, но я не могу сесть за руль.»

«Я вернула ключи. Буду через несколько минут.»

Я поменяла футболку, привела себя в порядок, прежде чем схватить куртку и помчаться вниз. Воздух наполнил запах лазаньи. Я уменьшила температуру, чтобы она оставалась теплой. Французский хлеб подождет, пока я вернусь домой.

Кора посигналила из машины, и я выбежала на улицу, чтобы присоединиться к ней до того, как вышла миссис Ратледж, чтобы пожаловаться на шум. Кора сделала разворот в тупике, визжа колесами…

The Hub — это видеомагазин на углу Западной и Болдуин стрит. Как обычно он был переполнен студентами, в том числе из Уолкерсвилля. В магазине также продавали книги, и он процветал, несмотря на исчезновение национальных сетей книжных магазинов. У него не было аналогов, так как он продавал комиксы, мангу, раздавал бесплатный Wi-Fi и продавал напитки.

Парочка покинула угловой столик слева, как только мы вошли, и мы поспешили к нему, повесив куртки на стулья и положив сумки на стол.

— Я принесу нам напитки. Латте с карамелью? — спросила я.

— Большой, — Кора упала на стул и уставилась в никуда. Смерть Кети сильно ранила ее. Я сделала заказ, добавила пирожное с черникой и присоединилась к ней. Она говорила по телефону.

— Кейт, — пояснила она, прежде чем я спросила. — Он все еще занимается волонтерской работой в больнице. Не понимаю зачем, если у него уже есть академическая степень в университете Вашингтона.

— Я не удивлюсь, если он будет играть за Хаски, — университет Вашингтона или в лиге по лакроссу Университета Вашингтона на северо-западе. Их вербовщики приезжают в нашу школу каждый год. — Ты думаешь, нам стоит больше заниматься волонтерством? Ну, знаешь, перед тем, как подать документы в колледж?

Кора скорчила гримасу.

— Мы делаем достаточно. На самом деле более чем достаточно, и мисс Лила напишет для нас восторженные рекомендательные письма. Кроме того, пока сезон по плаванию не завершен, наши вечера заняты.

Мисс Лила Чавес была главой программы «Английский как второй язык» по ликвидации неграмотности среди взрослых в нашей школе. Последние два года мы вызывались добровольцами на программу ESL летом и вне плавательного сезона. Но я знала учеников, которые бы построили дома на территории индейских резерваций, Южной и Центральной Америки, даже Африки, которых не впечатляли наши услуги.

— Твоя мама по-прежнему занимается программой «Жилье для человечества», не так ли?

— Да, но я не выползаю из постели по субботам, чтобы построить какой-то дурацкий дом, — она встала и направилась в сторону отдела манги. Я последовала за ней и просматривала полки, пока мы не нашли несколько наших старых любимых манга.

— Почему мы перестали читать их? — Кора помахала экземпляром манги о девушке, которую привезли в феодальную Японию, там она встретила красавца-полудемона и отправилась с ним, чтобы найти куски волшебного, драгоценного камня.

— Аниме намного веселее. Ты была влюблена в лорда Сессхомару, похоже, навсегда, — подразнила я.

— Он все еще самый сексуальный герой для меня.

Мы взяли несколько экземпляров, завернули за угол и чуть не врезались в Малиину и Ингрид. Я повернулась, чтобы уйти, но Малиина сказала:

— Привет, Рейн, Кора.

Кора в замешательстве посмотрела на них, явно не узнавая:

— Привет.

— Я Малиина, а это Ингрид, — Малиина махнула в сторону Ингрид, которая улыбнулась. — Мы встречались в парке на Великолепном Фрисби. Мы новенькие в команде по плаванию, — добавила она, когда Кора продолжала смотреть на нее, ничего не понимая.

Кора округлила глаза:

— Вы ученики по обмену из Норвегии. У вас еще друг с серебристыми волосами.

— Эндрис, — сказала Малиина.

Кора посмотрела на меня и усмехнулась, словно вспомнив Эндриса, смотревшего на меня в парке. Если бы только она знала почему.

— Я вспоминаю сейчас. Как давно вы уже в Кейвилле?

— Всего несколько дней, но уже полюбили его, — ее акцент стал заметнее, что, очевидно, было сделано для Коры. — Но думаю, мы почувствуем себя больше как дома, когда начнем ходить в бассейн на следующей неделе и пообщаемся с девчонками. У нас не большой круг знакомых, а в семье только парни.

— Мы можем показать вам округу, — предложила Кора и посмотрела на меня. Я покачала головой, и она нахмурилась. — Рейн и я знаем все классные места. Не только здесь, но и в Портленде.

Малиина усмехнулась:

— Это было бы чудесно. Вы уже уходите?

— Нет, мы только что пришли, — сказала Кора. — Мы заняли столик при входе и только заказали напитки.

— Но мы скоро уходим, — я схватила ее за руку, намереваясь оттащить от двух злобных Бессмертных и каким-то образом предостеречь ее от общения с ними.

Малиина схватила Кору за другую руку и подтащила ближе.

— Мы пьем кофе, но ничего особенного как вы, ребята. Можете что-нибудь порекомендовать?

— Прости нас, Малиина, — сказала я и потянула Кору за руку.

Ингрид скривила лицо:

— Ты не хочешь помочь нам?

— Конечно, хотим, — Кора одарила меня удивленным взглядом и выдернула руку из моей хватки. Когда Малиина повела ее прочь, Ингрид заколебалась, словно хотела мне что-то сказать, прежде чем последовать за ними. Это был кошмар. Кора брала этих двоих под крыло, как бомбу замедленного действия, это значило, что мне нужно было найти способ остановить ее.

Пока Кора помогала им выбрать напиток, я взяла и отнесла наши кружки с Латте на стол и пошла за пирожным. Малиина следила за мной, словно проверяла, что я делала. Я ненавидела эту девушку. Потягивая напиток, обдумывала ее смерть. Тот факт, что руны исцелят ее или вернут ее к жизни, не останавливал меня от того, чтобы быть более креативной. Я была уверена, что она не осталась бы мертвой, если бы я отрубила ей голову. Может быть, она даже могла бегать, как всадник без головы.

— Они тоже собираются попробовать Латте, — пояснила Кора, когда они присоединились ко мне.

— Прекрасно, — я улыбнулась, хотя вовсе не хотела. Поскольку за нашим столом не было свободных мест, я надеялась, что они сядут в другом месте. Ни в этой жизни. Две Беcсмертные свернувшись калачиком на полу рядом с нашим столиком, все обсуждают и смеются. К счастью, Кора убрала свое великодушие слишком далеко и не предложила им свое место.

— Твой любимый стиль брасс, правильно? — спросила Малиина, делая глоток.

Кора кивнула:

— Да. А твой?

— Баттерфляй.

— Ты будешь соревноваться против Рейн. Она наш лучший пловец баттерфляй. В штате обычно у нас две эстафетные команды, основные и запасные. Лучшие пловцы каждый год попадают в первый состав.

Малиина улыбнулась:

— Ну что, Рейн, пусть победит сильнейший.

Иди сюда, хотела я сказать, но произнесла:

— Конечно. Кора, нам нужно идти.

— Еще нет, — Кора подняла напиток и сделала глоток. — Ингрид, какой у тебя стиль?

Ингрид посмотрела на Малиину прежде, чем ответить:

— Брасс, но мне не помешала бы помощь. Как думаешь, ты могла бы мне помочь?

— Док всегда разбивает нас на пары, чтобы мы отрабатывали технику, — сказала я, так как мне не нравился ход беседы. Она звучала отрепетировано. — Я уверена, что ты получишь необходимую помощь, Ингрид. Помни, тренировки будут проходить в течение недели перед тем, как он решит, кто останется в команде.

— Он уже рассказал нам об этом, но я говорю об этой неделе. Мне, правда, нужна помощь. Кое-кто порекомендовал тебя, Кора, — сказала Ингрид.

Это было смешно. Зачем им понадобилась моя лучшая подруга?

— Кора…

— Все хорошо, Рейн, — сказала Кора. — Мы не можем использовать бассейн в школе, потому что сезон официально еще не начался, но мы можем использовать бассейн клуба. Мы уже являемся членами и могли бы записать Ингрид.

— Отлично, — сказала Ингрид. — Мы можем начать завтра вечером? Может быть, после ужина?

Кора прищурилась, словно мысленно проверяя что-то.

— Если только после семи. В семь тридцать? Где ты живешь, чтобы я могла забрать тебя?

— Я думаю было бы лучше, если вы двое встретитесь в клубе, — предложила Малиина. Когда Ингрид и Кора обменялись телефонами, она выстрелила в меня торжествующим взглядом. Что бы они не планировали, этого не будет. Пока я рядом.

— Так, а что ты делаешь, когда не плаваешь и не пьешь кофе в причудливом, маленьком магазинчике? — спросила Малиина, снова фокусируя свое внимание на Коре.

— Мы зависаем, выходим в интернет. У меня свой видеоблог, который я обновляю раз в неделю и каждый день общаюсь с поклонниками. Рейн и я обсуждаем возможность больше заниматься волонтерством. Мы помогаем взрослым иммигрантам изучать английский язык, но могли бы сделать больше. Например, строить дома для малообеспеченных людей.

Я закатила глаза. Что же случилось с «ни за что не просыпаться по утрам в субботу»?

— Мы бы тоже хотели помочь, — сказала Ингрид.

Малиина кивнула:

— Мы согласны. Как вы веселитесь?

— Ходим в кино, на концерты в Портленде. В Клифф Хаусе на 14-той Нотр можно поиграть в настольные игры, боулинг, заняться скалолазаньем, если разбираешься в этом. По пятницам в L.A.Connection вечеринки для подростков, так что это очередное крутое место, чтобы зависнуть, — Кора нахмурилась. — Мы были там в прошлые выходные во время отключения света.

— Разве не там умерла та ученица? — спросила Малиина, словно не знала. — Я слышала, она была на вечеринке или что-то такое.

Подбородок Коры задрожал, и я знала, что она снова собиралась плакать. В какую бы игру не играли эти двое, ее надо прекратить.

— Кора, нам нужно идти, — сказала я.

— Мы устраивали день рождение Рейн, — сказала Кора в тот же момент. — Кети умерла в больнице, но пострадала она в клубе. Она была очень милой.

Малиина протянула руку и обхватила ладонь Коры.

— Я не знала, что она была твоим другом.

— Она была одной из нас. Я имею в виду в команде по плаванию, — Кора пристально посмотрела на свои руки, слезы катились по ее лицу.

Малиина опустилась на колени рядом с ее стулом и обняла ее:

— Ты тоже ее знала, Рейн?

Мне хотелось ударить ее, но я не могла, не объяснив Коре, почему. Я встала и собрала вещи.

— Пойдем, Кора. Я пообещала маме, что ужин будет готов, когда она вернется домой. Малиина, ваши напитки готовы. Вы можете занять наши места.

Нахмурившись, Кора поднялась, взяла свою куртку, ключи и кофе.

— Приятно было поболтать.

— Увидимся в школе, — сказала Малиина, опускаясь на стул, который я освободила.

— Не забудь написать мне насчет завтра, — добавила Ингрид.

Нет, если я смогла бы помочь с этим. Я вывела Кору на улицу.

— ОБожеМой, Рейн. Что с тобой? — спросила она. — Ты была ужасно груба с ними.

— Мне они не нравятся.

— Ты совершенно их не знаешь, чтобы они тебе не нравились, — парировала она. — Я тебя не понимаю.

— Все очень просто. Они врут. Я видела их в клубе в субботу. Они были на вечеринке, Кора. Эндрис даже пригласил меня на танец, но только что они вели себя так, как будто не знали, что Кети пострадала в клубе.

Кора нахмурилась:

— Зачем тогда поднимать этот вопрос?

— Потому что они плохие. Я встретилась с ними после того, как отказала Эндрису, и Малиина была ещё той сукой. Она вела себя так, словно я соблазняла Эндриса.

— Ты ненавидишь его, — Кора молчала, пока мы ехали домой. — Ингрид такая же плохая как Малиина?

— Я не знаю.

Кора подъехала к моему дому и смотрела в пространство с задумчивым выражением. Она взглянула на меня, в глазах горело упрямство.

— Хорошо, я сделаю вот что. Я потренируюсь с ней завтра вечером, а потом разбежимся.

Это было лучше, чем ничего, но я планировала оказаться там же, на тот случай, если объявится Малиина.

— Ладно, — мы обнялись, и Кора уехала.

Я посмотрела на дом Торина, когда направлялась к входной двери. Свет внизу горел. Нужно мне рассказать ему, что произошло с Малииной и Ингрид? Было очевидно, что они собирались добраться до меня через Кору. Я остановилась, задумалась и приняла решение. Это была моя проблема, а не Торина.

Глава 8

.

Нарушение контроля

— Спасибо за ужин, дорогая, — сказала мама, заходя в кухню. Она подняла тост с чесноком и откусила. Я только что вытащила поднос из духовки. — М-м, хрустящие. Как дела в школе?

— Ужасно.

Она нахмурилась, отложив тост:

— Что случилось?

— Кети Хансекер умерла.

— Ох, милая. Иди сюда, — она крепко обняла меня, затем отклонилась на спинку стола и погладила мои руки. — Тебе нужно было позвонить мне.

Я пожала плечами.

— С нами разговаривал директор, а ещё там были психологи для тех, кому понадобится помощь. Один придурок в классе пытался обвинить во всем этом меня и Кору. Ну, ты понимаешь из-за вечеринки, — спина мамы напряглась, зеленые глаза горели. Я не могла поверить, что рассказала ей об этом. — Это было до того, как нам рассказали о смерти Кети.

— Что за парень? Как его зовут?

— Это не важно, мам. Он придурок.

— Люди всегда нападают, когда опечалены, — она внимательно посмотрела на меня. — Послушай, дорогая. Мне ужасно жаль, что Кети умерла, но это не твоя вина или Коры, или Эрика. Если отключение должно было произойти, оно было неизбежно. Поэтому если пришло ее время умереть и двинуться дальше, никто и ничто не могли остановить это. Ты не должна чувствовать себя в ответе за случившееся, — подчеркнула она, начиная повторять свои же слова. — Никто из вас не должен.

— Ты действительно веришь, что у каждого предопределено время смерти?

— О, да. Смерть — единственная вещь, от которой не убежать. Когда придет твое время уйти, ты уйдешь.

Я прикусила нижнюю губу. Она просто считала, что время папы еще не наступило? Поэтому она не верила, что он мертв? Или она просто бредит, как считала миссис Ратледж? Я не решилась спросить.

После ужина мама поднялась к себе наверх. Я удивилась, что ничего не слышно от Эрика. Сон все никак не шел. Я поднялась проверить, дома ли Торин.

— Просыпайся, Рейн.

До меня донесся голос мамы откуда-то издалека. Я прищурилась, пытаясь найти ее.

— Что?

— Ты проспала свой будильник, милая. Опоздаешь в школу.

Я отшвырнула одеяло в сторону и посмотрела на время. У меня осталось двадцать минут, чтобы домчаться в школу. Быстро приняла душ, переоделась в рекордные сроки и понеслась вниз. Было несколько сообщений от Эрика и одно от Коры с вопросом, нужно ли меня подвезти. Я перезвонила им, но они были уже в школе.

— Хочешь, я приеду, заберу тебя? — спросил Эрик.

Я посмотрела на свою машину и задумчиво покусывала нижнюю губу. Он был таким милым, но я не хотела, чтобы он опоздал на свой первый урок из-за дурацких рун на моей машине.

— Все в порядке. Я сяду за руль. Увидимся позже.

Я закрыла телефон и неторопливо пошла к своей машине, глядя на нее, словно передо мной гадюка. Я могла попросить маму подвезти меня, но она захочет узнать, что случилось с моей машиной. Конечно, убедившись, что с ней все в порядке, она решила бы что что-то не так со мной.

— Тебя подвести, Веснушка?

Я выдохнула и повернулась лицом к Торину.

— Нет, спасибо.

— Я мог бы доставить тебя в школу за пару минут.