С Чувством...

Глава 21

Я испытала ужас после слов Эмили. Подумала, все это конец и я его больше не увижу, даже мысли о вчерашнем вылетели из меня. Я готова была в ту же секунду ему все простить, только бы он жил. Приезжаю в больницу. Хочу его увидеть. Медсестра не пускает, говорит он в реанимации после операции. О нет, какой еще операции? Я пытаюсь выведать у женщины в каком он положении и будет ли жить. Она утешает тем, что его состояние оценивается как устойчивое и просит прийти завтра после обеда. Я замечаю в приемной плачущую женщину рядом с мужчиной. Он гладит ее по спине, а сам задумчиво смотрит в пространство. Что-то в его облике напоминает мне Раинера. Может, они его родители?

Эмили провожает меня до квартиры. Я испытываю полный упадок сил, головную боль и апатию. Эмили хорошо понимает мое состояние и предпочитает оставить одну. Лежу на кровати, глотаю слезы, ругаю себя за все, что накипело. Мне не стоило вчера бежать от него, не поддаваться эмоциям, а выслушать. Мне так стыдно, да он плохо со мной поступил, но такого несчастья я ему не желала. Я хочу, чтобы он был здоров и мы простили друг друга. Я желаю ему счастья и прощаю все, этот глупый спор, обиды, обман и другую разную фигню, что отравляет меня. Не хочу нести этот груз обиды. Боже, пусть он будет здоров.

Я удивляю себя, но то, что случилось с ним, пострашнее каких-то обид. Я знаю, он хороший, если кто и виноват, то только Марк. Пусть он сейчас себя ругает и злится, что вызвал Раинера на спор. Если бы не он… я вспоминаю, что у меня выключен телефон. Достаю его из сумки.

Десятки непринятых вызовов от Раинера и множество сообщений со словом «Прости. Прости, я не хотел. Прости. Я боялся тебя потерять, сказав правду. Прости…». Я снова плачу. Я поторопилась с выводами, веду себя как маленький ребенок. Позволила эмоциям говорить и действовать за себя. Нужно его завтра обязательно навестить и если он может, поговорить с ним.

Я не сплю эту ночь, а занятия в университете тянутся, как жвачная резинка. После двух я в больнице. Меня не пускают, говорят у него в палате родители и пока они не выйдут я не смогу зайти. Приходится сесть в приемной и ждать возможности увидеться с ним. Я так сильно волнуюсь, что не могу спокойно усидеть на месте, кусаю кожу вокруг ногтей, дергаю волосы, постукиваю каблуками по кафелю. Мне уже хочется сбежать. Сколько еще ждать? Гляжу на время, встаю, направляюсь к двери, меня окрикивает медсестра. Оглядываюсь, мимо меня проходит высокая брюнетка в белой шубке, следом за ней мужчина в возрасте. Медсестра разрешает мне войти в палату, и дает десять минут. Я уже не хочу, все слова вылетели из головы. С усилием заставляю себя сделать шаг к двери и взяться за ручку. Тяну на себя, не поддается. Перевожу дыхание, сжимаю ручки пакета с фруктами и отворяю дверь в палату.

Сразу не узнаю Раинера. Он бледен, лицо в порядке, небольшая шишка на лбу, на шее гипсовый воротник, левая рука в гипсе. На нем белая больничная рубашка, в разрезе которой я замечаю повязку. Слезы пробиваются помимо воли, я не могу их сдержать. Мне больно на него смотреть. На столе в вазе стоят розы, кладу рядом фрукты и осторожно касаюсь его холодных пальцев. Он открывает глаза и мгновение смотрит сквозь меня. Его взгляд становится тверже, он несколько раз моргает и приоткрывает губы. Молчит. Сама не знаю, что сказать. Он отводит от меня глаза и пытается избавиться от моей руки.

– Раинер… я… я пришла, чтобы сказать… я прощаю тебя.

– Зачем? – произносит он хрипло и слабо. Морщится и сглатывает. Я чувствую его боль.

– Мне стоило выслушать тебя, но была так сильно расстроена и обижена на тебя… Ты просил прощения, я прощаю и хочу, чтобы ты был счастлив…

– Не приходи… больше…

Он скашивает на меня злобный взгляд. Не… не приходить? Почему? Что не так? Хотя, если учесть его состояние… На его месте я тоже не хотела никого видеть. Я все же сжимаю его пальцы и наклоняюсь к нему.

– Я понимаю тебя. Но знай, я больше на тебя не в обиде, я прощаю все, останемся друзьями…

– Друзьями? – он закрывает глаза. – Уходи.

Я понимаю, что сейчас с ним бесполезно разговаривать. Ему плохо и он зол. Может в следующий раз, когда ему будет легче, мы поговорим.

– Хорошо. Выздоравливай.

На прощание я целую его в щеку и выскакиваю из палаты, боясь, что вслед полетит грубость. Теперь он знает, что я простила его. Надеюсь, он быстро пойдет на поправку.

Моя подруга сошла с ума. Спустя два дня Эмили рассказывает с кем ездила на Мальту, оказалось это все тот же торговый бизнесмен, купивший ее на ночь. Я в шоке. Теперь она не плачется, а уверяет, что он хороший. Теперь Эмили его девушка. У меня ненаходится слов, на кого моя подруга стала похожа. Но она еще не знает, о моих проблемах, поэтому я просто промолчала. Это ее жизнь и ей решать, какой она будет. Я могу лишь пожелать ей счастья.

Эмили спрашивает, почему я не навещаю Раинера уже неделю. Я пожимаю плечами, хотя меня ужас как распирает. Он мне снится каждую ночь, как смотрит на меня злыми глазами и кричит, что я во всем виновата. Что я могу сказать Эмили, как ей все объяснить. Не хочу ее расстраивать. Но может, Раинеру уже лучше и он будет рад меня видеть. Я уверена, он хочет этого, только стесняется своего нынешнего состояния.

После занятий я все же решаюсь поехать в больницу. Но его там нет. Медсестра говорит, что вчера родители его забрали на домашнее лечение. Еду к нему домой, а сама неуверена, что поступаю правильно. Что я скажу его родителям? Зачем я приехала? Просто повидать его?

Ноги несут меня вперед. Почти налетаю на дверь его дома. Черт, что я делаю? Кусаю губы и застегиваю шубку, минуту стою в нерешительности. Открывается дверь, я вскидываю голову. Темноволосый мужчина с короткой бородкой смотрит на меня.

– Вы стучали?

– Я? – разве я стучала. – Да?! Да, – энергично киваю.

– Вы сиделка?

– Я?

– Да, вы разве не по объявлению? Мы ищем сиделку на время. Заходите.

Мне так неудобно, переступаю порог, узнаю стены длинного коридора и оглядываюсь на мужчину. Он закрывает дверь.

– Знаете, вообще-то, я его подруга…

– Подруга?

– Да, но могу и побыть сиделкой. Он меня хорошо знает.

– Это намного лучше. Идемте. Сразу предупреждаю, он не в настроении и никого не хочет видеть.

Да, особенно меня.

– Ничего я справлюсь.

Мы поднимаемся на второй этаж. Я искоса смотрю на мужчину. На вид ему не больше пятидесяти, черные волосы с проблесками седины, морщинки вокруг глаз и губ, сухая загорелая кожа и усталые голубые глаза.

В гостиной, куда меня проводит мужчина на диване сидит роскошная красавица. На ней черное шелковое платье по колено, блестящие волосы волнами струятся по ее плечам и груди, полные ярко-красные губы, того же цвета длинные ногти и туфли лодочки. Она скашивает на меня надменный взгляд. О мамочки, я по-разному ее представляла, но не с таким стервозным взглядом. Мужчина будет куда приятнее и гостеприимнее.

– Кто такая?

– Сиделка.

Женщина поджимает губы.

– Вы имеете опыт работы по уходу за больными?

– Я учусь в медицинском университете.

– Как зовут?

– Софи.

Она кривит свои толстые губы.

– Я Марго, мой муж Саломон Шарби, мы родители Раинера Шарби. Он неделю назад попал в автомобильную аварию, сломал руку, ногу и два ребра. Нужно проследить, чтобы он принимал лекарства и кушал, последние два дня, он ничего не хочет, его нужно заставить. И как вы собираетесь совмещать учебу и работу?

– Я справлюсь, – отвечаю с той же холодностью. Охренеть, вот у него мамаша. Уверена, такой как я, девушке для своего сына она была бы не рада.

– Тысяча в неделю вас устроит?

– Простите, какая тысяча?

– Тысяча евро.

– Да нет, зачем, ничего не нужно.

– Как это?

– Для меня будет важнее, если он как можно скорее встанет на ноги и вернется к учебе.

– Да-а-а, – лениво протягивает она и переглядывается с мужем. – Что ж ладно, я познакомлю вас.

– Не стоит, я могу сама это сделать. Не переживайте я имею опыт с пациентами.

– Жить будите здесь…

– Здесь?

Черт я на это не подписывалась. Я не хочу жить в его доме.

– А если ему вдруг понадобится ваша помощь среди ночи? – мрачно спрашивает женщина.

Вот черт, надо было сказать, что я его только подруга. Кто меня за язык тянул. Неужели все так серьезно? Я киваю, назад дороги нет, если начала врать, то буду играть эту роль, пока Раинеру не станет лучше.

– Конечно.

Женщина встает и провожает меня в небольшую комнату, больше служившую для прислуги. Тут очень узко, тесно. Нет, жить я тут точно не буду. Я улыбаюсь высокой красотке, ее зеленые холодные глаза, как у Раинера смотрят на меня с пренебрежением.

– Умеешь ставить капельницы?

– Насчет этого не беспокойтесь.

Если нужно я ему за вредничество клизму поставлю.

– Ладно, сейчас он спит, он знает какие ему нужно принимать лекарства. Надеюсь, вы с ним справитесь, потому нас он видеть не хочет.

Женщина обходит меня и возвращается в гостиную. Я иду следом. Она надевает шубу. Я смотрю на родителей Раинера и удивляюсь. Сын едва не погиб в аварии и вместо того, чтобы быть рядом, они быстренько находят ему сиделку и сваливают. Такого я не ожидала.

– Если нужна будет помощь, обращайтесь к кухарке или охраннику.

– Хорошо.

– Удачи, – усмехается мужчина, они уходят. Я смотрю на дверь, ведущую в спальню Раинера, и смеюсь про себя. Он точно будет не рад узнать, что я его сиделка. Прохожу на кухню, где мы с Раинером месяц назад готовили ужин. Молодая рыжеволосая женщина повар, что-то читает в планшете, на плите в кастрюле что-то варится.

– Добрый день, я Софи, подруга Раинера.

– Добрый, я Джози. Они вроде сиделку искали.

– Я знаю. Для этого я здесь.

Джози пожимает плечами.

– Он что-нибудь ел?

– Ничего. Ни вчера, ни сегодня. Очень уж вредный и капризный.

Я усмехаюсь, ладно нужно его навестить. Хотя так не хочется к нему заходить и ловить на себе его гневный взгляд. Набираю полную грудь воздуха и смело иду к двери. Внутри спальни царит полутемная атмосфера, окна плотно зашторены, страшно воняет лекарствами, прямо как в лаборатории. И как тут можно выздороветь? Нет, так дело не пойдет. Я быстро подниму его на ноги, хочет он этого или нет.

Настежь распахиваю окна.

– Какого черта?

Подхожу к кровати. Раинер щурясь, смотрит на меня.

– Что ты тут делаешь?

На шее уже нет воротника, а синяки сошли с лица. Но вот густая щетина мне никак не нравится. Он лежит в куче подушек, в майке и шортах. На столике рядом множество медикаментов, рядом тарелка с супом и чашкой кофе. Вот же срач он тут развел.

– Я теперь твоя сиделка.

Он молча указывает пальцем на дверь.

– Ни девушка, ни друг и ни сиделка, ты мне никто и видеть я тебя не хочу, – последнее слово он почти выкрикивает.

– Хорошо, как только встанешь на ноги, я исчезну из твоей жизни. Договорились?

– Ни хрена.

Я улыбаюсь.

– А может, ты хочешь поспорить?

В стыдливом молчании он отводит глаза в сторону. Правильно, лучше помолчи.

Глава 22

Я как надзиратель жду, когда Раинер поест. Пока он кушает, все бурчит и бурчит. Я улыбаюсь. Он искоса смотрит на меня. Злится. Гляжу на время. Пять. Мне еще нужно успеть сделать уроки. Ай, прямо тут и сделаю, но ночевать я буду у себя. Надо бы его побрить, эта густая щетина ему не идет.

– Я больше не могу.

– А ну доел все быстро.

– Да пошла ты к черту.

– Тогда я возьму ремень и отшлепаю тебя.

– Да что ты, а силенок хватит? Не такой я беспомощный, чтобы не дать сдачи.

Я смеюсь, забираю столик и отношу его на кухню. Джози улыбается.

– Ты сама будешь кушать?

– Спасибо, пока не хочу.

– Тогда если я не нужна, пойду к себе.

– Хорошо. Кстати, Джози, ночевать я тут не буду, мне утром на учебу, постараюсь приехать к обеду.

Она кивает. Я возвращаюсь в комнату, Раинера на кровати нет, слышу, что в ванной он чем-то гремит и ругается. Закрываю окна и прибираю постель. До меня доносятся грязные ругательства, смотрю на стул с колесиками. Подкатываю его к двери в ванной и стучусь.

– Тебе помочь?

– В гробу я видал твою помощь, – орет он.

Тьфу на тебя, паразит эдакий. Он открывает настежь дверь, бросает взгляд на стул и злобно шипит.

– Я не инвалид, чтобы передвигаться на этой херне.

– А будешь прыгать, можешь повредить вторую ногу.

– Ты в этом уверена? По-твоему, я так безнадежно беспомощен и слаб?

– Пока что ты только срываешь на меня злость и вредничаешь.

– Пошла вон из моего дома. Я видеть тебя не хочу.

– Как только тебе станет лучше, я уйду.

Он рычит.

– Упрямая сука.

Он хватается за ручку стула и оседает на сиденье. Я подкатываю его к кровати. Он переползает на нее и отклоняется на подушки. Укрываю одеялом и подаю ему лекарства.

– Дай мне лучше пачку снотворного.

– Зачем?

– Чтобы больше не видеть и не слышать вас всех.

– Дурак.

– Да, я еще тот дурак, что был с тобой слишком нежным.

Он отшвыривает лекарства и с вызовом смотрит на меня. Я прищуриваюсь. Вот как. Хорошо.

– Что ж, не хочешь принимать лекарства, я не заставляю, твои проблемы. Вижу, тебе сегодня не пригодится моя помощь. Я приеду завтра. Доброй ночи Раинер Шарби.

– И больше не возвращайся.

Боже, как ребенок. Теперь он меня ненавидит, интересно почему? Что я не дала ему шанса поиметь себя и выиграть в споре. Выходит, я ему не по зубам или есть другая причина?

После занятий в университете сажусь на такси и добираюсь до его дома. Эмили пока ничего не хочу рассказывать. Надеюсь, к началу новогодних каникул Раинер поправится.

– Он опять ничего не ест, – говорит Джози.

– Что он сейчас делает?

– Я заходила к нему полчаса назад, он спал.

Смотрю на поднос. Тарелка ароматного рагу, молочный коктейль, фрукты, жаркое и свежий салат. Сама страшно голодная, неслась сюда, даже не пообедав. Беру поднос и отношу его в спальню. Раинер слушает музыку через наушники. Ставлю поднос на столик и выдергиваю наушники из ушей. Его глаза вспыхивают зеленым пламенем.

– Еще раз так сделаешь, и я не посмотрю, что ты девушка.

– Очень рада, что ты сегодня в настроении, потому что оно пригодится тебе, – я раскладываю столик и вместе с подносом ставлю его ему на колени. – Сегодня ты не будешь валяться просто так в кровати, а возьмешь книгу и будешь заниматься.

– Очень хорошо, – слышу я за спиной голос женщины и оглядываюсь на его мать. Краснею и извиняюсь. – Как он сегодня?

– Это ты можешь спросить у меня, – громко произносит Раинер.

Я выхожу за дверь, но не отхожу далеко.

– Может уже хватит, – кричит Раинер. – Хватит меня жалеть… этого мне еще не хватало… нет, я сказал.

Слышу грохот посуды. Вот блин. Он бросил все на пол.

– И забери с собой эту каталку, иначе я выброшу ее в окно… может ты меня еще в дурку определишь?

Черт, что она ему говорит, почему он так бесится? Я делаю шаг к двери, но она тут же распахивается. Марго бросает на меня едкий взгляд.

– Убери за ним, – приказывает она мне и уходит. Охренеть, вот стерва. Я захожу в спальню и закрываю дверь. Стараюсь не смотреть на Раинера. Вижу, что паркет забрызган рагу, чашка разбита, молоко пролито. Я опускаюсь на корточки и собираю осколки на поднос.

– Что ты делаешь? – процеживает он. – Хватит, ничего не убирай. Прекрати сейчас же.

Я встаю и встречаю его гневный взгляд.

– Зачем ты снова пришла? Я сказал, еще в больнице, что больше видеть не желаю. Решила надо мной поиздеваться, за то, что я сделал с тобой?

– Нет…

– Заткнись. Не лги. Знаешь, о чем я жалею? Что не поимел тебя, когда ты лежала тут со мной, – кричит он и несколько раз бьет кулаком по кровати. – Я считал тебя капризной сукой, я хотел использовать тебя, поиграть и бросить, а ты верила, наивно верила мне, влюбилась как последняя дура, сука, ненавижу тебя…

Я подлетаю к нему и влепляю крепкую пощечину.

– Так почему ты не сделал? Почему не трахнул и не снял на видео? Почему? – ору ему в лицо.

– Дурак потому что.

– Сволочь, ублюдок, я сама тебе сейчас все кости переломаю, – пытаюсь нанести ему удар, сделать ему как можно больнее, он успевает оттолкнуть меня.

– Твоя вина, что я разбил машину в хлам и валяюсь сейчас тут как кусок мяса вместо того, чтобы смотреть, как ты рыдаешь.

– Вот значит, какой ты мерзавец.

– А ты думала я хороший? Если бы Марк мать его не трепал языком, я сделал, что намеревался. Довольна? А теперь заплачь и свали из моего дома.

Я прикусываю губу, чтобы сдержать слезы. Сжимаю кулачки, чтобы не убежать. Выходит, я виновата, что он попал в аварию. Опускаю голову.

– А как же наше знакомство? – спрашиваю вполголоса. – А как же твои последние сообщения со словами «прости»?

Он выдыхает, откидывает голову и закрывает глаза. Молчит. Смахиваю предательские слезы и принимаюсь убирать с пола грязь. Заканчиваю уборку открытием окон. К этому времени я успеваю перекипеть и успокоиться. Никуда я не уйду. Пусть видит, что я не злюсь и все ему прощаю.

– Тебе принести обед?

Молчит, вижу, что одеяло мокрое от молочного коктейля. Достаю из комода чистое постельное белье. Сдираю с него одеяло, он рычит. Быстро меняю пододеяльник и укрываю его.

– Что ты за женщина такая? – произносит он устало. – Ты ведь меня ненавидишь и сейчас здесь, чтобы отомстить?

– Нет.

– Хватит ломать комедию. В прошлый раз ты не хотела меня прощать.

Я улыбаюсь и приседаю на край кровати.

– А ведь ты прав. Не могла и не хотела. Но ты меня научил видеть в плохом человеке красоту, – я чувствую, что он смотрит на меня и не верит. – Я ведь не любила свою внешность, я себе не нравилась, была вечно недовольной, оскорбляла себя и насмехалась над другими. Но ты меня научил любви к себе, доказал, что простив ошибки человека, можно избавиться от груза плохих мыслей.

– Неправда. Я тебя этому не учил.

Я смотрю на него.

– Да не учил. Я открыла это для себя, находясь рядом с тобой. Ты был со мной добр, терпелив, нежен, внимателен. Теперь я хочу ответить тебе тем же.

Раинер качает головой.

– Я помню наше знакомство, нашу первую встречу и то, как мы тут лежали. Ты был самим собой, а сейчас ты хочешь казаться монстром, потому что чувствуешь себя беспомощным.

– Прекрати. Я не верю тебе…

– Если кто и виноват, то только Марк.

– Я не такой. Ты не знаешь мой характер. Это была игра на соблазнение с первого сообщения. Я просто хотел тебя затащить в постель.

Я снова влепляю ему оплеуху. Он зло смеется. Вот она горькая правда. Он просто хотел меня соблазнить. Хочется разрыдаться, послать его к чертям собачьим и больше его не видеть. Но что-то меня сдерживает и тушит вспышки злости. Я будто чувствую, что многое зависит от меня, я ему нужна, только ему не хватает смелости в этом признаться.

– Ладно, – встаю и оттягиваю подол платья. – Раз ты не хочешь кушать, я пойду поем. А тебе…, – подхожу к столу беру книгу и бросаю ему под руку. – Учись.

– А может лучше, ты мне пососешь?

– Будь послушным мальчиком и может быть, я приглашу эту белобрысую дылду. Слышала она хорошая членососка.

Раинер хохочет, хватается за ребра и морщится от боли.

Мы с Джози обедаем за столом на кухне.

– Вы так громко кричали друг на друга. Прямо как я со своим мужем до развода.

– Он будет мне еще руки целовать и вымаливать прощения.

– А ты боевая.

– Сама не верю, что терплю его, но чувствую, что так лучше.

– Да, с его родителями никакой моральной поддержки. Ты молодец, что не сдаешься и терпишь его вспышки психоза. На его месте я бы тоже расклеилась.

Она права. Его бесит собственная беспомощность, вина за аварию и ему не хочется, чтобы его видели в таком состоянии. Особенно я.

В гостиной сажусь за уроки, но никак не могу сосредоточиться. Проверяю Раинера. Спит. Забираю у него книгу и кладу на столик. Долго смотрю на него. С этой бородой он совсем другой. Завтра воскресенье. Нужно его обязательно будет побрить.

Вечером он снова с психом ужинает. Но на этот раз все съедает и принимает лекарства. Я помогаю ему перебраться в гостиную и сесть на диван. Пока он смотрит телевизор, я делаю домашнюю работу.

– Уже семь часов. Останешься у меня? – говорит он как можно мягче.

– А ты этого хочешь? – спрашиваю, не поднимая глаз от книги.

– Ты теперь моя сиделка.

Пожимаю плечами. Сегодня можно, а завтра вечером нужно вернуться.

– Все что ты говорила правда? Ты меня прощаешь?

– Я не разбрасываюсь как ты словами.

– И ты хочешь, чтобы мы остались друзьями?

Закрываю книгу и убираю ее в сумку.

– Да, только друзьями.

Он со свистом набирает в грудь воздух и хмурится. Я помогаю ему вернуться в спальню и лечь в кровать. Заботливо его накрываю, он избегает моего взгляда. Мне страшно хочется к нему прикоснуться. Любовь из сердца я не могу взять и вырвать. Сначала я боялась в него влюбиться, а теперь с болью хочу разлюбить. Я не могу смотреть на него как на друга или на лжеца и предателя, перед глазами все еще мой любимый и нежный Раинер.

– Завтра я приведу тебя в порядок. Эта борода тебе не к лицу.

Он молчит, закрывает глаза, и я понимаю, что мы достаточно сегодня сказали друг другу. Я ухожу в спальню, ту что для меня выделила Марго. Кровать хоть и узкая, но удобная. Стараюсь настроиться на сон, глаза жгут слезы обиды и отчаяния. Не хочу его любить.

С раннего утра я уже на ногах. Завтракаю с Джози, она готовит отдельно для Раинера. Каша с фруктами, кофе, круассаны, жидкий шоколад. Отношу поднос в спальню. Раинер еще спит. Включаю музыку в колонках. Раинер швыряет в меня подушку и приказывает убраться к черту. Я смеюсь и принимаюсь делать уборку в его комнате и ванной. Он приподнимается и берется за завтрак. Когда я заканчиваю с влажной уборкой, он уже успел доковылять до ванной. Там я его и ловлю за чисткой зубов.

– Отлично пока ты тут, я побрею тебя.

Полоскает рот и утирает губы.

– Я сам это могу сделать.

– Не вредничай. Я сидела смирно, пока ты ковырялся у меня в зубах, теперь моя очередь.

– Решила поиздеваться?

– Раинер, заткнись.

Я приказываю ему сесть на стул, помогаю снять майку и швыряю ее в корзину с бельем.

– Повязку не надо менять?

– Завтра приедет врач, пусть сам меняет.

– Нужно бы принять душ.

Я подкатываю его к ванной и заставляю его откинуть голову. Беру душ и хорошенько намыливаю ему голову. Он пыхтит как паровоз. Я начинаю его передразнивать.

– Ничего, ничего, придет мой час издеваться.

– Я же любя.

Промываю ему волосы и высушиваю полотенцем. У зеркала я его причесываю, сначала назад, как он это обычно делал, затем на один бок, потом на другой, вперед, снова назад и каждый раз я давала ему любоваться собой. Он сидел с каменным лицом и стрелял в меня глазами.

– Хватит издеваться, – не выдерживает он.

С улыбкой зачесываю ему все волосы назад. Беру пену для бритья.

– Тебя наголо или модельную.

– Я тебя сейчас прямо тут поимею. Дай сюда.

– Нет. Где бритва?

– В первом ящике справа.

Достаю «супер» бритву с тремя лезвиями.

– Ого, а десять есть? Десятая, наверное, кости полирует?

Он улыбается. Я хорошенько смазываю его пеной, а сама едва сдерживаю смех. Беру бритву и начинаю от висков. Разобравшись с одной щекой, перехожу на другую.

– И где ты этому научилась?

– Ноги каждую неделю брею.

– Да и не только ноги.

Я прищуриваюсь.

– Помолчи лучше у меня острая бритва в руке.

– Дай сюда, с шеей я сам справлюсь.

Он отбирает у меня бритву и быстрыми четкими движениями заканчивает процедуру. Я протираю кожу полотенцем и смазываю гелем пахнувшим, так же как и его духи.

– Вот такой ты мне больше нравишься.

Раинер изгибает бровь и требует откатить его к кровати. Пока он берется за книги, я забрасываю все его вещи в машинку.

– Где твои футболки?

– В гардеробной.

Достаю ему чистую черную футболку и помогаю надеть.

– Спасибо, – буркает он.

– Тебе еще что-нибудь нужно?

– Нет.

– Тогда я после обеда поеду домой.

Он кивает. Собираю на балконе его чистую одежду и иду гладить. Кстати, кто ему делает уборку в доме? Может, приходящие уборщицы? Через час Джози зовет меня обедать.

– Кушать хочешь? Может, в этот раз сядешь за стол? – спрашиваю Раинера.

– Пока не хочу, – он что-то печатает в ноутбуке. Я оставляю его и прохожу на кухню. В этот раз Джози приготовила утку по-пекински. Мясо сочное, нежное, мягкое, ароматное. Грех отказываться от такого вкусного обеда. Снова захожу к Раинеру.

– Точно не хочешь? А может тебя с вилочки покормить?

– Я же сказал ничего не хочу.

– Решил сесть на диету?

– Да, – рявкает он. Паразит вредный. Собираю его выглаженные рубашки, футболки и брюки. Слышу за спиной тяжелые шаги. Оглядываюсь. Высокий мужчина двадцати трех или четырех с игривой улыбкой на губах оценивающе смотрит на меня, держа руки в карманах черных брюк. – Добрый день.

– Добрый. А вы кто? – спрашивает он любезно. Что-то в его лице мне знакомо.

– Я Софи, временная сиделка, но уже и уборщица, и гладильщица и почти нянька капризному большому мальчику. А вы?

– Нил, я его кузен.

– А-а-а.

Вспомнила, это Раинер с ним был в Тибете. С охапкой вещей я подхожу к двери в спальню.

– Как он?

– Злой как черт.

Нил улыбается, голубые глаза блестят. Я открываю дверь и пропускаю мужчину.

– Я смотрю, ты время не теряешь, – повышает он голос. Раинер морщится.

– Ты мог бы так не орать. Башка болит.

Убираю вещи Раинера по полкам в гардеробной. Одежды у него навалом, я себе такое позволить никак не могу.

– Машинку конечно жалко, – слышу голос Нила.

– А меня значит, не жаль?

– Тебя нет. Месяц и ты встаешь на ноги, а машину на утилит осталось отправить. Хорошо, что никого не сбил иначе тюрьма.

– Умеешь же ты морально поддержать.

– Права насколько забрали?

– На год.

– Хорошо, что не на все пять.

Я возвращаюсь в комнату. Нил ловит мой взгляд.

– С такой, как у тебя сиделкой я живо бы встал на ноги.

– Она мне не сиделка, а подруга.

– Подруга? Это даже хорошо, – улыбается Нил и задумчиво смотрит на мою грудь. Я хлопаю глазами и перевожу взгляд на Раинера. Он ревностно смотрит на брата, затем на меня.

– Куда ты пялишься черт тебя возьми?

– А? Что? Ты что-то сказал?

– Ты зачем приехал?

– Тебя повидать. Посочувствовать. Пожалеть, спросить может, ты чего хочешь?

Раинер хмурит брови.

– Только попробуй, моя правая рука еще не забыла хруст разбиваемой челюсти.

– Да я слышал о твоей драке с Марком. Зачем ты так с ним?

– Ты не переживай он пластический хирург и вправит себе все, что захочет. А по роже получил за дело.

Что? Он дрался с Марком? Когда? Почему он мне не рассказал? Интересно, что еще он от меня скрыл?

– Раинер, – зову его надрывно. – Мне пора домой.

– Тебе надо домой? – спрашивает Нил. – Я тебя подвезу.

– Да нет, я могу сама…

– Она может сама, – добавляет Раинер.

– Да мне несложно, я уже собирался сам отчаливать. А ты не торопись, выздоравливай.

Он хлопает Раинера по груди, встает и идет к двери, я следом. Раинер меня окрикивает и просит подойти. Нил задерживается в дверях. Я подхожу к кровати.

– Ты ведь не намерена садится к нему в машину?

– Ты не слышал? Твой брат любезно предложил подвезти меня. Не беспокойся, я уже имею достаточный опыт с Альфонсами.

– Ты придешь завтра?

– Только после учебы.

Уже у двери он снова обращается ко мне.

– Софи… ты все еще моя девушка?

Я посылаю ему воздушный поцелуй и захлопываю дверь. Нил усмехается.

– Это правда? Ты его девушка? – спрашивает он, открывая для меня дверь спортивного автомобиля.

– Нет, мы только друзья. Знаете, я лучше пойду на автобус.

Нил ловит меня за руку, толкает в машину и захлопывает дверь. Он садится за руль и заводит рычащий мотор.

– Не бойся меня, хороших девочек я не обижаю.

Он круто разворачивается, я едва успеваю пристегнуться. Он несется по дорогам, игнорируя все знаки дорожного движения. На каждом повороте мои ноги чуть ли не до ушей взлетают. Мамочки родные, вот же Шумахер. Черт, он меня так угробит. Интуиция подсказывала не садиться к нему.

– Вы, наверное, постоянно получаете штрафы за превышение?

– Да, – брякает он. – Каждый день. Так бесят, что прямо чешется снова их нарушить.

Он злорадно смеется и прямо под знаком «сорок» разгоняется до восьмидесяти, попадая под все камеры.

– За вами так увяжутся полицейские.

– А пусть для начала поймают. Еще ни одному не удавалось.

Я боюсь спросить, чем он занимается. Наверняка, сынок какого-нибудь министра. До моего дома он долетает за пятнадцать минут, хотя на автобусе больше сорока.

– Не желаешь поделиться телефонным номерочком?

– Нет, спасибо.

Выползаю из машины. Ноги как вата. Вот же чертов гонщик.

Глава 23

На занятиях я полностью погружаюсь в учебу, жадно ловлю каждое слово профессора и что успеваю, записываю. Стараюсь не отвлекаться на мысли о Раинере. Вчера вечером он прислал мне кучу сообщений.

Он тебя подвез? Что он сказал? Что сделал?

Софи, я не хочу быть твоим другом.

Мы не можем быть друзьями.

Прости меня за грубость. Я просто ужасен.

Мне тяжело без тебя. Ты мне нужна. Я так сильно привык к тебе.

Не верь тому, что я сказал.

Я дурак.

Я ничего ему не отвечала, по всей видимости, его бесило мое молчание и он снова начал писать.

Признайся, ты меня не любишь. Ты не верила мне. Ты лгала.

Ты нашла мне замену? Кто он? Лучше меня?

Ты меня обманывала и завышала цену?

Я идиот, ненавижу тебя. Не приезжай больше.

Не хочу тебя видеть. Ты мне не нужна. Сука.

После таких предложений я растерялась, и снова перечитав, рассмеялась. За него говорили чувства и, по сообщениям ясно, что он испытывал. Я так ему ничего не написала, а утром пришло всего одно сообщение:

Где ты? Ты обещала приехать.

Пришлось напомнить, что я на учебе и приеду после обеда. Он больше не писал. Я понимаю, он бесится, винит меня в том, что попал в аварию, самой от этой мысли плохо. Но я не заставляла их спорить на меня. Он просто хотел меня соблазнить. Гордость требовала не соваться больше к нему. Но подсознание подсказывало, что это будет неправильно. Я должна быть терпеливой, сильной. Сама иногда не понимаю, что делаю. Я ведь должна его ненавидеть, носить в себе обиду и злость, но ее нет, она исчезла. Возможно, со страхом потерять его навсегда я простила его ошибки. Я ведь помню, как нам было хорошо, и он не притворялся. Да у него тяжелый характер, но у нас не было причин для ссор. Подарки, поездка в Ниццу, несколько дней в его доме и все это время он считался с моими желаниями. Или все же это и есть настоящая любовь?

Приезжаю к Раинеру у него в этот час врач. Я прохожу в гостиную и здороваюсь. Раинер бросает на меня сухой взгляд. Опять он не в настроении. Хирург ощупывает его ребра, я замечаю два шрама чуть ниже груди.

– Нужно будет сделать снимок. Как твоя печень? Еще болит?

– Уже нет.

– Головные боли есть?

– Временами. Сколько мне еще с гипсом ходить? Кожа страшно чешется.

– Значит заживает. Потерпи еще неделю.

– А что с ребрами мне больше не нужно таскать этот корсет?

– Нет. Приедешь завтра в больницу, сделаете снимок и зайдете ко мне. Месяц и сможешь вернуться к повседневным будням.

– Долго. Я рассчитываю на две недели.

– Все зависит от того, как быстро кости твои срастаются.

Врач выписывает мазь.

– Эта мазь избавляет от боли. Увидимся.

Мужчина набрасывает на плечи пальто и уходит. Я переглядываюсь с Раинером.

– Пойду схожу в аптеку.

– Я не испытываю боли. Не нужно тебе никуда ходить.

Я пожимаю плечами и ласково смотрю на него. Он кривит губы.

– Пообедаем? – предлагаю ему.

Он кивает. Я помогаю ему добраться до стола. Вместе мы обедаем. Раинер задумчиво жует и скучающе глядит в окно. Идет дождь.

– В турецкий ресторан хочу.

Я мечтательно улыбаюсь. Помню, как мы там были. Кажется, уже тогда он мне больше чем просто нравился.

– Если хочешь, можем заказать оттуда ужин.

– Было бы неплохо. Но больше всего я устал сидеть дома.

– Постарайся отвлекаться на учебу, не теряй время. Занимайся, когда вернешься в университет, тебе не придется корпеть над книгами сутками, чтобы подтянуть программу.

Раинер кивает. Заканчивая обед чашкой какао, он переводит глаза на меня. Я не могу вынести его пристальный взгляд.

– Что-то не так?

– Почему не отвечала на мои сообщения?

Хм, сколько в его голосе излишней требовательности и суровости. Я чувствую себя непослушным ребенком.

– Я хотела, но ты начал мне грубить, – вру и стараюсь не покраснеть.

– Зачем ты села к нему в машину?

– Я не хотела, он меня силой усадил.

– Что он спрашивал?

– Ничего.

Раинер прищуривается. Я кусаю губу.

– Номер телефона, но я сказала нет. А что тебя напрягает?

– А разве ты ему не строила глазки при мне? Отличный появился вариант проверить меня на ревность. А ведь такое искушение, богатый, крутой мужик на тачке.

Я изгибаю брови и улыбаюсь.

– Я не строила ему глазки. Не придумывай. И мне все равно, кто он. Я была бы рада, если мои услуги, как сиделки не прошли впустую.

Раинер качает головой.

– Софи, я не могу смотреть на тебя и думать как о друге. Мы не можем быть друзьями. Ты моя девушка, ты дала согласие.

Минуту я молчу и обдумываю его слова.

– У тебя есть настоящие друзья, хотя бы один? Для меня друг – это человек, которому я доверяю тайны, я в нем уверена, и дорожу дружбой, как музейным экспонатом.

– Не понимаю…

– Ты мне лгал.

– Неет…, – он закрывает глаза. – Да я лгал о своей внешности, спорил на тебя. Это моя вина и бумеранг судьбы меня наказал. Я не хочу больше повторять эту ошибку. Я виноват перед тобой и прошу у тебя прощения. Давай вернемся к тому, на чем остановились.

– Сначала как друг докажи, что тебе можно верить.

Раинер переводит дыхание и кивает.

– Ты права. На твоем месте я бы держался подальше от таких предателей. Не понимаю, почему ты еще здесь? Только не говори, что тебе меня жаль.

– Ты не поверишь, но я сама не знаю. Я просто чувствую, что нужна тебе.

Мы молчим и долго смотрим, как за окном дождь сменяется снегом.

– Послезавтра Рождество. Поедешь к родителям?

– Как я могу тебя бросить?

– Они будут задавать вопросы. Это все же семейный праздник. Ты должна быть с ними.

– Поеду на Новый год.

Раинер пожимает плечами и просит помочь пройти в душ.

– Черт этот гипс, как мне надоело.

– Давай я тебя намылю и протру влажным полотенцем, – предлагаю, хотя сама не понимаю, как это буду делать, ему ведь придется раздеться наголо. Ловлю его игривую усмешку и блеск в глазах. – По пояс, – добавляю и заставляю его сесть на стул.

– Если ты была на моем месте, я тебя всю помыл, даже там, где бы ты ни захотела, – произносит он с жаром.

– Очень хорошо, что я не на твоем месте.

За все время Раинер искренне добро улыбается и благодарит за то, что я вожусь с ним. Вечером мы заказываем ужин из турецкого ресторана и за стол приглашаем Джози. Мы весело проводим время за игрой в монополию, а потом садимся за уроки. Раинер предпочитает всю работу делать в ноутбуке, мне легче писать от руки. Завтра последний день в университете и снова каникулы до шестого числа. Раинер уговаривает меня переночевать у него, я сегодня в хорошем настроении и соглашаюсь.

После занятий в университете я звоню родителям и говорю, что не могу приехать на Рождество. Мама недовольна, подозревает, что я продолжаю встречаться с Раинером. Мне приходится рассказать об аварии, но умолчать о том, что я его сиделка. Мама вроде бы успокаивается и требует, чтобы я тридцать первого числа была у них. Тут я уже не могу отказать. Только бы она не кричала и не ворчала.

На Рождество мы с Джози наряжаем елку в доме Раинера. Он сам сидит на диване и подшучивает над нами. Тут без предупреждения приезжают его родители. Раинер встречает их безрадостным взглядом. Джози уходит на кухню. Я здороваюсь, Марго не смотрит в мою сторону. Саломон поздравляет меня с Рождеством и садится напротив сына. Марго подает подарок Раинеру, он даже не глядит на него. Я незаметно исчезаю на кухню. Джози заваривает чай и относит поднос.

– Какого хрена…, – слышу я рев Раинера. Что на этот раз? Он всегда разговаривает с матерью на повышенном тоне? – Это я буду решать. Не суйтесь в мою личную жизнь… Размечталась.

Джози забегает на кухню.

– Что там? – спрашиваю шепотом.

– Его маманя говорит, что они нашли ему невесту с богатой родословной. Он швырнул ее подарок в стену, какие-то часы.

Мы прислушиваемся. Они уже ему невесту подыскали? От этой мысли мне становится досадно. Слышим, как по паркету стучат каблуки.

– Ты будешь делать, что я говорю, – кричит женщина.

– Нет, у меня есть другая.

Я сглатываю и напрягаю слух.

– Никакой другой у тебя не будет.

– Если ты такая жадная до денег сама женись на ней или роди пацана и указывай ему, а меня ты не заставишь.

– А ты что сидишь? – я так понимаю, женщина обращается к мужу, голос его отца я уже не слышу, если он что-то и говорит, то спокойно. – Когда встанешь на обе ноги, мы снова поговорим.

Каблуки стучат в направлении лестницы. Я выглядываю и вижу, как Саломон стоит перед сыном и что-то ему говорит. Раинер вскидывает голову и с вызовом смотрит на него.

– Пусть заставит меня, – отвечает Раинер. Саломон улыбается, подходит к стене, поднимает с пола черную коробочку и ставит ее на столик.

– С Рождеством.

Что у него за родители такие? Пришли, покричали и ушли. Я в шоке. Возвращаюсь в гостиную. Раинер мрачно смотрит в окно.

– Твой папа носит часы? – спрашивает он.

– Эээ, да.

Раинер кивает в сторону черной коробочки.

– Можешь подарить ему.

– Но он же твой. Тебе мама подарила.

– Нет. Он от австрийской графини, я ей страшно понравился, – зло усмехается Раинер и бросает на меня суровый взгляд. Я открываю коробочку, внутри золотые часы, инкрустированные бриллиантами. Ого, да это почти предложение.

– И что ты ответишь ей?

– Да пошла она. Я что баба какая-то и меня можно купить за побрякушки.

– Побрякушки? Эти часы, наверняка, стоят целое состояние.

– У меня есть право голоса. Я сам вправе решать свою жизнь. Ни на какой брак по-расчету я не соглашусь.

А кто та загадочная девушка, которой он защищался перед матерью? Мне так хотелось спросить, но я промолчала и вернула часы на столик. Раинер попросил отвезти его в спальню. Настроение было подпорчено. Больше мы не возвращались к этой теме. Я сама не хотела ее мысленно развивать. Меня страшила воображаемая картинка, как он стоит у алтаря с любимой женщиной, и на его лице играет счастливая улыбка.

Остальные пять дней проходят в напряжении. Раинер будто отдалился от меня. Он мало говорил, больше читал и много печатал. Перед моим отъездом к родителям я захожу к нему попрощаться.

– Когда ты вернешься?

– Постараюсь третьего числа.

Он манит меня рукой. Я подхожу и сажусь на кровать. Он подает мне подарок. Довольно большой и тяжелый.

– Что это? Можно открыть?

– Дома откроешь, – он садится, берет меня за руку и припадает губами к пальцам. – Я буду скучать по тебе, – произносит сладостным хриплым голосом. Я ловлю его томный взгляд и едва сдерживаюсь от соблазна прижаться к нему.

– Спасибо, извини мне нечего тебе подарить.

– То, что ты была все это время рядом, уже для меня бесценный подарок.

Я улыбаюсь и чмокаю его в щеку.

– Возвращайся, как можно скорее.

– Хорошо.

Всю дорогу до дома родителей я чувствовала, как сердце стонет и болит. Что-то мне подсказывало, что теперь я нескоро увижусь с Раинером. Уже дома у себя в комнате я раскрываю его подарок. Это золотисто-коричневый ноутбук-трансформер. Я была в восторге и написала о своих эмоциях Раинеру. Он отправил мне поцелуй и скучающего котенка. Я долго не могла нарадоваться. У меня, конечно, есть громоздкий компьютер, но в Париж я его тащить отказалась, а эту удобную вещь можно взять с собой куда угодно, просто как планшет. С гордостью показываю подарок родителям. Мама с подозрением косится на меня. Ее до сих пор не устраивает, что я встречаюсь с Раинером. Но я объясняю, что теперь мы только друзья. И если его мать настоит на браке с этой загадочной графиней, то так и останемся друзьями, или просто знакомыми. Мне так больно, думать об этом. Я все еще люблю его.

В полночь, когда я готовлюсь ко сну, он мне звонит.

– С Новым годом.

– И тебя. Выздоравливай как можно скорее и в будущем береги себя.

– Желаю, чтобы мечты твои сбылись. Я тут подумал над твоими словами. Отличная идея начинать отношения как друзья. Доверять друг другу сокровенные тайны, желания, делиться своими мыслями, тревогами и болью. Человеку, который сохранит любую из твоих тайн. Ты спрашивала если ли у меня такой друг. Нет. Такого друга у меня не было, а если и появлялся на горизонте, мать не подпускала меня к нему.

– Почему мама?

– Боялась, что они меня испортят. Так могло продолжаться до бесконечности, пока я не сбежал из дома. Они меня искали три дня, а когда нашли, я поставил ей ультиматум, что не буду больше жить с ней, и она не сунется в мою личную жизнь. До семнадцати лет меня все считали маменькиным сыночком, мне это надоело. Я мог позволить себе все что угодно, у меня есть друзья, но не такие, которым я мог рассказать все. Видимо, запреты матери хорошо въелись мне в мозг.

– Теперь я понимаю, почему ты с ней постоянно ругаешься.

– Она хочет подчинения, чтобы я соглашался на все ее прихоти. Но не будем о ней. Как тебе подарок, ты уже разобралась?

– О да. Все потрясающе. Очень удобный, шустрый, для работы в самый раз.

– Я рад, что смог угодить. Заметил, что ты постоянно пишешь и разминаешь руки.

– Да, писать приходится много.

– Как твои родители? Ничего не говорили про меня?

– Мама косится, но ничего не говорила. Я сказала, что мы друзья и она успокоилась.

– Странно чем же я ей так не понравился?

– Она переживает за меня. Поставь себя на ее место. Вот, например, у тебя дочь и ты вдруг видишь ее с каким-то мужиком, который тебе совсем не нравится. Какая у тебя будет реакция?

– Наверное, я его на месте укокошу.

Мы смеемся, говорим еще недолго, а потом простились, и я с улыбкой ложусь спать.

Дальше пошли серые, сухие деньки. Третьего числа я возвращаюсь в Париж, приезжаю в тот же вечер к дому Раинера, но на двери висит замок, а ставни на окнах наглухо закрыты. В чем дело? Звоню ему, но его номер вне зоны действия сети. Просто прелесть. Как так? Где он? Куда уехал? Свататься к графине? О нет, только не это. С той новогодней ночи он больше мне не звонил и не писал. Что могло случиться? Опять ложь? Как я устала, зачем я сейчас тут. Мне пора его забыть, хватит уже мучить себя. Когда он встанет на ноги, меня он уже не вспомнит.

Я трясу головой, пытаясь избавиться от грызущих мыслей. Нет, это не так. Он все еще думает обо мне, я ему нужна. Он вернется.

Проходит неделя, за ней вторая. Унылые, серые будни. Только цель стать гинекологом не дает мне заскучать. Я вернулась к тому, с чего начиналась моя жизнь в Париже. Родители предупредили еще на праздниках, что январь они еще помогут материально, а потом уже не смогут так часто подкидывать мне деньжат. Я начинаю подумывать о поиске работы. От этих мыслей наваливается апатия и лень.

Эмили снова начала учиться с усердием, она будто гналась скорее окончить университет. Ее красота после плохого романа с Луи снова расцвела. Теперь у нее новый на этот раз богатый мужчина, что задаривает ее дорогими украшениями и деньгами. Я боюсь спросить, что будет дальше. Такие жаркие романы обычно ничем хорошим не заканчиваются. Но я надеюсь, что у моей подруги все будет хорошо.

Сегодня я нашла по объявлению работу репетитора для девятилетнего мальчика, позвонила и решила сходить на собеседование. Стою на остановке, сыпется густой снег, слякоть, дует холодный ветер. Я плотнее кутаюсь в шубку. Едет мой автобус, но его обгоняет черный Бентли и тормозит передо мной. Опускается окно на пассажирской двери. Раинер. Я сжимаю кулачки и смотрю на него во все глаза. Он окидывает меня с ног до головы и открывает дверь. А кто за рулем?

– Садись, – просит он меня. Я покорно забираюсь к нему на заднее сиденье. За рулем незнакомый мужчина. Он трогает авто прежде, чем автобус успевает доехать до остановки. Жадно смотрю на Раинера. На нем черный костюм, белая рубашка, глянцевая жилетка и серый галстук. Никакого гипса. Я так рада его видеть. У меня тысяча вопросов. Но вид у него нерадушный, он даже не смотрит в мою сторону. Что-то случилось? Только не говори, что ты помолвлен, я этого не переживу.

Глава 24

Водитель тормозит у турецкого ресторана. Раинер смотрит на меня. Я нервничаю.

– Пообедаем?

– А… я хотела съездить на собеседование.

– На какое? – хмурится Раинер.

– Репетитор для мальчика. Два часа занятий…

– Нет.

Я натянуто улыбаюсь.

– Скоро мне не на что будет купить продукты. Мне нужна эта работа.

– Сколько тебе нужно на месяц?

Он что собирается давать мне деньги? Я быстро выхожу из машины. Раинер ловит меня за руку и тесно прижимает спиной к груди.

– Я тебя не отпускал. Пойдем, пообедаем и поговорим.

– Но…

– Молчи.

Он затягивает меня в ресторан и усаживает за столик в углу. Я с неодобрением смотрю на Раинера, у него каменное лицо и сердитый взгляд. Что-то в нем изменилось. Раньше он так не смотрел на меня. Он заставляет меня чувствовать некую вину. Я пытаюсь избежать его пронизывающего взгляда. Официант, он не успевает подать меню и что-либо сказать, Раинер с ходу требует принести две чашки кофе. Мне неловко, смотрю в окно. Водитель чистит дворники.

– Я тебе звонила, – бурчу, не отводя глаз от окна. Раинер пересаживается ко мне ближе и берет за руку. Его горячие пальцы нежно сжимают ладонь.

– Прости. Мне нужно было время восстановиться.

– Где ты был? Я к тебе приезжала, висел замок.

– Я был в Испании. Вернулся еще в прошлое воскресенье. Сразу взялся за учебу. Времени даже позвонить тебе не находилось. Только сегодня освободился.

Не это я хочу услышать. Я подозреваю, он что-то не договаривает, и я даже знаю что. Не в силах удержать язык за зубами я выдаю.

– Как знакомство с графиней?

Раинер бурит меня глазами. Официант ставит кофе и уходит.

– Для тебя это так важно? – на его губах проскальзывает улыбка.

– Нет, я просто любознательная. Мне все интересно, особенно счастье моего друга.

– Что ж подруга, – он подчеркивает последнее слово. – Я с ней встретился. Это был семейный ужин в ее роскошных апартаментах. Здесь в Париже. Мать меня обманом привезла к ней. Я ей это нескоро прощу. В общем, мне она никак не понравилась, высокая, худая, я бы даже сказал тощая, лицо в форме кирпича, глаза навыкате, кожа сухая, сиськи обвисшие, как у старухи…

Я начинаю хохотать и закрываю лицо ладонями.

– Да ты гонишь. Думаешь, я поверю?

Раинер кашляет в кулак и подтягивает к себе чашку кофе.

– Мда, – он улыбается. – Что тут можно сказать…, – он вздыхает. – Черт. Да она красивая, голубоглазая брюнетка с соблазнительной фигурой, умная, воспитанная, гостеприимная. У нее есть титул, бабки и куча претендентов на ее руку. Но выбрала она меня. Мать хотела в тот же час обвенчать меня с ней, иногда она невыносима.

– И что ты сказал?

– Все то же. У меня есть другая.

– Кто та другая?

Раинер долго смотрит на меня.

– Да, – брякает он. – Какая-нибудь другая. Это сущий бред Софи. Меня пытаются женить, как будто я не в силах найти себе невесту. Еще не успел окончить университет и тут на тебе, подарочек судьбы. Да меня все друзья обсмеют.

– Ты говорил об этом матери?

– Я уже запарился ей говорить что-то. Единственный кто ее может заткнуть – отец. Его она боится. Но понимаешь, он не против этого брака, а даже рад, что его сын станет герцогом.

– Да уж.

– И не говори.

– Что будешь делать?

– Понятия не имею. А ты что подскажешь… подруга?

Я улыбаюсь через силу. Что я могу сказать. На его месте я бы тоже сопротивлялась. Мне никак не хочется, чтобы он соглашался на этот брак. Я желаю ему счастья, но вижу в его глазах только безысходность и надежду. Уже я крепко сжимаю его руку и бодро улыбаюсь.

– Конечно, это неправильно. Тебе для начала нужно получить специальность. Стой на своем. Может она устанет ждать и найдет другого.

– Только на это я надеюсь.

– А что ты ей сказал?

– Так и сказал – ты мне не нравишься. Мать тут же попыталась меня заткнуть. Но меня ничто не могло остановить, и вылил на голову этой девке все, что о ней думаю. Мать долго за меня извинялась, даже пригрозила лишить наследства. Но мне плевать.

– Твоя причина отказа от брака только из-за гордости и учебы или есть еще какая-то?

На этот вопрос Раинер не захотел отвечать. Мы выпили кофе, а потом он повернулся ко мне.

– А теперь говори, сколько тебе нужно денег на месяц?

– Зачем?

– Я хочу знать, сколько ты тратишь.

– Стараюсь уложиться в тысячу. Мне их хватает, чтобы на проезд, продукты и другую мелочь. Бывает даже остается.

– А что родители говорят?

– Понимаешь, зимой курочки отдыхают. Мало несут яичек, – я смеюсь, видя его улыбку. – Потом многие начинают садиться на яйца…, – мы хохочем.

– Все понятно, – он достает портмоне и протягивает мне тысячу евро.

– Нет.

– Софи заткнись и принимай деньги. Иначе… я обижусь.

– И как же мне потом с тобой расплачиваться?

– Как-нибудь сочтемся. Я хочу, чтобы ты посвящала себя учебе, находила время для отдыха, а не моталась после занятий на работу. Да еще репетитором. Неизвестно какой ребенок, что сделает, еще ты останешься виноватой.

Я соглашаюсь и беру деньги.

– Теперь пообедаем?

Я киваю и благодарю его за помощь. Мне стыдно перед ним. Он целует меня в висок и обнимает за плечо. Едва сдерживаю слезы. Я очень рада, что он вернулся и мы поговорили. На душе стало легко. Он понимал меня, я его. Но все же это неудобство, шепот совести, я чувствую, что за тысячу евро теперь должна ему по гроб жизни.

Мы обедаем, а потом его водитель отвозит меня домой. Раинер провожает меня до двери.

– Если что-нибудь тебе будет нужно, обращайся.

– Ты и так мне многим помог.

– Это мелочь, ты сделала больше. Выносила мой скверный характер, крики, оскорбления, психоз.

– Как твоя нога и рука?

– Я уже занимаюсь спортом, так что все хорошо.

– Ладно, возвращайся в машину, иначе продует.

Напоследок он меня крепко обнимает. Я утыкаюсь носом в его грудь. Ах, его чарующий аромат, он заставляет меня вспомнить о поцелуях.

– Я скучал по тебе. Софи… у тебя есть кто-нибудь?

– Глупости не болтай. Если у меня кто-то появится, ты первый об этом узнаешь.

– Ох, как приятно это слышать, – ворчит Раинер и подталкивает к двери. – Увидимся, злюка.

Он отходит к машине, я улыбаюсь и поднимаюсь в квартиру.

Вечером к нам приезжает хозяйка. Не видела ее с того дня, как сняла комнату. Она обошла все комнаты и собрала нас на кухне.

– Так девочки, я выставляю квартиру на продажу. Уже нашлись клиенты. Вы должны съехать.

Опа. Шикарно. Раньше предупредить не могла?

– А раньше вы не могли сообщить, чтобы мы заранее подыскали новое жилье? – спрашивает Жаклин.

– У меня сын заболел, нужны деньги на операцию. Большие деньги. Я сама не ожидала. Извините.

– Сколько у нас дней?

– Завтра после обеда придут покупатели.

– Черт.

– Я верну вам деньги за полмесяца.

Это прозвучала настолько неожиданно, я первые несколько минут не знала, что говорить и за что хвататься. Хозяйка отсчитала наши деньги и уехала. Жаклин и Ивет принялись обзванивать своих друзей и знакомых. Я набираю номер Эмили и рассказываю ей о своей критической ситуации. Нужно новое жилье и машина, чтобы перевести вещи. Эмили предлагает поселиться на пару дней в мотель и завтра — послезавтра подыскать квартиру. Хочу позвонить родителям, но что они смогут сделать? Ничего.

Остаток вечера я упаковываю вещи и книги в две сумки и коробку, многое не влезает. Вспоминаю Раинера, может у него есть знакомые, выставляющие квартиры на съем? Набираю его номер.

– Софи?

– Привет, надеюсь, не помешала?! Раинер у тебя есть знакомые? – я устало выдыхаю и сажусь на кровать.

– У меня полно знакомых, а что?

– Нас выселяют, собираю вещи.

– Почему она вас выселяет?

– Продает квартиру.

– Ты уже собрала вещи?

– Да. Уже позвонила Эмили, думаю, может снять комнату в мотеле…

– Не говори глупостей, я сейчас за тобой приеду. Поселишься у меня.

– Нет, я не могу у тебя…

– Неужели в моем доме не найдется для тебя комнаты? У меня их четыре выбирай любую. Что я тебе сегодня сказал? Если тебе понадобится помощь, ты обратишься ко мне.

– А что скажет твоя мама?

– Софи, ее мнение я спрашивать не собираюсь. Жди, через полчаса буду у тебя.

– Хорошо.

Снимаю постельное белье, стараюсь все запихнуть по сумкам. Отношу вещи к входной двери. Заглядываю к девочкам, они тоже не теряют время. Жаклин матерится и с психом забрасывает вещи в коробку. Я прощаюсь с ними, неуверена, что мы еще когда-нибудь встретимся. Ивет меня обнимает и желает удачи. Я еще раз обхожу комнату, кухню и ванную в поисках своих вещей. Вроде все собрала. Звонит Раинер, я открываю дверь и выхожу ему навстречу с сумкой. Мы быстро переносим вещи.

– Это все?

– Да.

Я вздыхаю и бросаю последний взгляд на дом. Все же здесь было удобно жить. Сажусь в машину, Раинер берет меня за руку.

– Я постараюсь найти жилье в ближайшее время.

– Не торопись, поживешь пока у меня.

– Хм, и сколько ты будешь брать с меня в месяц?

– Нисколько. Это тебя устроит?

– Совсем не устроит.

Я возвращаю ему его тысячу.

– Теперь они мне не пригодятся.

Раинер улыбается. Мы приезжаем к нему. Раинер предлагает выбрать комнату, я останавливаюсь на третьем этаже, прямо над спальней Раинера по соседству с его кабинетом. Он помогает мне перенести вещи. Я решаю разобрать их завтра после учебы. Раинер показывает мне гардеробную и ванную. Благодарю его за помощь. Он желает мне доброй ночи и уходит к себе.

Оглядываю комнату в светло-коричневых тонах, широкую кровать, застеленную белым пледом, бежевые портьеры на окнах с балконом, кусаю губу. Ступни ног утопают в ворсистом гладком ковре. Снимать такую комнату я бы никогда не смогла. Пользоваться я ей тоже не могу вечно. Хочет или не хочет Раинер, а я найду себе жилье. Будет неловко, если его маманя увидит меня здесь. Что тогда он будет ей говорить?

Утром просыпаюсь от будильника и собираюсь на учебу. Раинер встречает меня в гостиной на нем футболка и спортивные штаны.

– В чем дело? Куда ты в такую рань?

– Боюсь опоздать.

– Я тебя отвезу, а сейчас иди завтракай. Все уже на столе.

– Нет, Раинер не надо, я лучше пойду на автобус.

Он смотрит на меня и пожимает плечами.

– Мое дело предложить.

– Спасибо, – я чмокаю его в щеку и спешу на остановку.

За обедом в столовой рассказываю Эмили про Раинера. Она смеется от души.

– Он уже делал тебе предложение?

Я едва не давлюсь соком.

– Об этом речи не может идти. Мы решили остаться друзьями.

– Кем? – Эмили с диковатым видом озирается по сторонам и впивается пальцами в мою руку. – Это твоя идея была? Он готов в лепешку разбиться ради тебя, а ты только красной тряпкой крутишь перед его носом. Не жалко парня? Чего ты добиваешься, его поклонения?

– Нет, что ты. Просто, мы так захотели.

– Не верю. Теперь ты живешь в его доме…

– И что? О Эмили хватит, ты многого не знаешь. Я сама запуталась. Короче, не наседай. Мы друзья и все тут.

Эмили фыркает и смотрит на студентов. Я доедаю булочку и допиваю сок. Эмили переводит глаза с меня на кого-то второго.

– Ты знаешь, тот парень со второго курса, все время таращится на тебя.

Я прослеживаю за взглядом Эмили и встречаюсь глазами с парнем. Он улыбается и даже не пытается отвести глаза.

– Не видела его раньше.

– Я еще в прошлом году заметила, что он смотрит на тебя.

– Мне это неинтересно.

– Раз вы теперь с Раинером друзья, может, стоит найти подушку безопасности, свободную рубашку, в которую ты потом поплачешься.

– С ума сошла?

– А что тут такого? Ты уверена, что Раинер не встречается с девушками?

– Неуверена.

– А ты почему себе запрещаешь?

– Потому что нужно учиться, а не с парнями разъяснять отношения. Я устала Эмили. Хватит.

– Поздно, он уже запал на тебя.

Я снова смотрю на шатена с черными глазами. Звучит звонок, он берет книги и через весь зал идет ко мне. О черт. Я набрасываю ремешок сумки на плечо. Эмили отходит к буфету, она специально тянет время. Я в панике, резко поднимаюсь, цепляюсь платьем за угол стола и рву подол.

– Твою мать…

Мое любимое платье. Что теперь делать? Какой позор. Я сурово смотрю на парня. Он виновато улыбается и приседает передо мной.

– Могу я взглянуть?

– Ты разбираешься в платьях?

– Нет, скорее в ранах. Сколько стоит это платье?

– Кучу денег.

– Что случилось? – спрашивает Эмили.

– А что не видно? Я порвала его, все теперь ему конец.

– Шуба прикроет?

– Нет, она короче платья.

– Сумкой прикроешь или такси поймаешь.

– Чертовщина.

Я убегаю в аудиторию и раздраженно досиживаю занятия. Черт, что за лажа. Позорище. Эмили смотрит на меня и едва сдерживает смех. Я готова ее придушить, это она виновата, паразитка. Платье можно на помойку выбросить, конечно, можно зашить и носить дома. Жалко. Такое красивое, удобное, мне оно очень нравилось.

После занятий, прикрывая юбкой платье, иду на остановку. Меня кто-то окрикивает. Я оглядываюсь и чертыхаюсь. Откуда он знает мое имя? Второкурсник и главный виновник подбегает ко мне и извиняется.

– Мне так неловко, может, я чем-то могу помочь? – у него звонкий, легкий, приятный голос и очаровательное юношеское лицо с большими глазами в обрамлении длинных ресниц. Он невысокий, худой, даже щуплый, совсем мальчишка.

– Не стоит. Все нормально. Я это как-нибудь переживу.

Иду дальше, он не отстает. Чего он увязался? Он обгоняет меня и тормозит.

– Давай сходим в бутик, я куплю тебе платье.

Я трясу головой и смотрю на него в недоумении.

– Я же сказала, все нормально.

– Извини, ты так потрясающе выглядишь в этом платье. Оно тебе очень идет. Мне нравится смотреть на тебя, когда ты в нем.

– Теперь не придется.

Он уныло улыбается и тянет ко мне руку, крайним зрением я замечаю мужской образ, он хватает парня за руку. Раинер. Он отталкивает парня от меня.

– Держись подальше от моей девушки, – рычит Раинер.

Девушки? Хочу засмеяться, но убийственный взгляд Раинера стирает улыбку с лица. Подъезжает Бентли. Раинер открывает дверь и грубо толкает меня в машину.

– Роби, отвези ее домой.

Он захлопывает дверь и переглядывается с парнем. Я заглядываю в окно заднего вида, Раинер что-то говорит тому и уходит. Что это было? Ревность?

– А почему он не поехал?

– У Месье Шарби еще уроки не закончились, – отвечает водитель.

Очень уж интересно, почему он вдруг вмешался и назвал меня девушкой. Ладно, у нас еще будет время поговорить. Мне стыдно. Наверное, потому что эта стычка понудила Раинера нервничать. Приехав к нему домой, я чувствую себя наглой сукой. Я не решаюсь сесть за стол и пообедать, руки не поднимаются начать разбирать вещи, я переодеваюсь, сажусь на пол и какое-то время ищу квартиру по объявлениям. Все слишком дорого, а те, что свободны слишком далеко. Отложив поиски, я берусь за починку платья. Делаю последние несколько стежков, когда слышу по коридору звуки шагов. Дверь распахивается, Раинер впивается в меня глазами.

– Что это было? – он подходит ко мне. – Ты говорила, что у тебя никого нет.

– Конечно, нет…

– А он тогда кто?

– Я даже имени его не знаю. Я сидела с Эмили в столовой, он увидел меня и подошел, я резко встала, зацепилась и вот, – показываю ему платье. – Порвала. После учебы он побежал за мной, предлагал свою помощь, я сказала, что эта не такая большая проблема. Так что нет причин ревновать. Не понимаю, что с тобой? И почему ты назвал меня своей девушкой?

Я встаю, убираю нитку с иголкой на тумбочку и проверяю свою работу. Черт, стало еще хуже. Бросаю платье на коробку и провожу рукой по волосам. Руки дрожат, пытаюсь всячески избегать его пристальный взгляд.

– Я куплю тебе новое…

– Нет. Ничего мне не надо. Я найду жилье и больше тебя не побеспокою.

Спешу вон из комнаты, Раинер преграждает мне путь. Я пытаюсь его оттолкнуть, он перехватывает руки и сковывает у меня за спиной.

– Раинер…, – мой голос ослабел до писка.

– Никуда я тебя не отпущу. Так что разбери вещички и пойдем ужинать.

– Но…

– Софи, заткнись, – повышает он голос, его губы слишком близко, глаза сверкают. Вот черт, только сейчас я осознаю, что покорно поселилась в лисьей норе. – Будь хорошей, малышка, я ведь много не прощу.

Что это – много? О чем он? Его губы едва касаются моих губ. Веки тяжелеют, я часто дышу и шепчу «не надо, это разрушит наши шаткие отношения».

– Да пошло оно все к чертям, – его поцелуй со вкусом мятной жвачки, как никогда, горяч, неистов и страстен. Я тянусь на носочках и ловлю себя на том, как жадно точно не могу насытиться впиваюсь в его губы. Дрожь прокатывается по всему телу, слабость подкашивает колени. Но я нахожу в себе силы оторваться от него.

– Нет, Раинер…, пожалуйста, не надо…

Глава 25

Под его бдительным наблюдением я разбираю вещи. Складываю все по полочкам, располагаюсь так, точно переехала в свой дом. Раинер берет коробку с книгами и переносит ее в кабинет. Там он освобождает для меня полку.

– Можешь заниматься в этой комнате или там, где тебе будет удобно.

– Раинер…

– Софи, я не советую плохого, – он встает передо мной. – Я хочу искупить свою вину. Хочу быть уверен, что ты меня простила и доверяешь как себе, – он гладит по голове. – Ты понимаешь? Мне очень тяжело жить с этими мыслями, видеть, как ты встречаешься с другими парнями, улыбаешься им, смеешься над их шутками, да я ревную.

– Раинер к чему ты клонишь? – я выхожу в коридор.

– Я хочу, чтобы ты стала той девушкой, которой я защищаюсь.

Я смеюсь, но ему не до смеха. Он смотрит с обидой.

– Извини, скажи сначала это своей маме. Когда она узнает, разорвет меня в клочья.

– Но есть шанс…

Он не договаривает, я внимательно смотрю ему в глаза.

– Беременность? Ты с ума сошел?

– Ты меня не любишь?!

Я прикусываю губу и хмурюсь.

– Это шантаж.

– Софи, ты единственная девушка, которой я доверяю. Неужели ты все еще сомневаешься во мне?

Он обнимает меня и целует в висок, я провожу ладонями вверх по его спине, пальцы скользят по шелковой черной рубашке. Я тесно прижимаюсь к нему и прислушиваюсь к быстрым ударам сердца.

– Нет, я понимаю тебя и верю.

– Ты была права, когда сказала, что нужна мне. Так и было. Когда ты была рядом, я чувствовал себя намного лучше, спокойнее. Никто другой мне не нужен был так, как ты. Прости за те грубости, что я наговорил. Мне стыдно перед тобой.

– Прощаю. Только не проси меня о том, что я не могу изменить или исправить.

Раинер издает хриплый стон и гладит по волосам.

– Пойдем ужинать.

Мы усаживаемся в столовой за стол.

– Сегодня у нас рыбный ужин? – улыбаюсь, заметив, что почти все блюда из рыбы.

– Китайская кухня.

Мы уже принялись за ужин, когда услышали звонок в дверь.

– Ты ждал гостей? – я напрягаюсь.

– Нет. Никто из друзей не знает, где я живу. Странно.

Мы слышим стук каблуков. Я подрываюсь с места. Раинер ловит меня за руку.

– Это твоя мама?!

– Нет, она никогда не приезжает в такой поздний час.

Мы выходим в гостиную нам навстречу высокая голубоглазая брюнетка в длинной черной шубе, под которой короткое золотистое платье. Я сразу понимаю кто она. Раинер крепче сжимает мою руку.

– Как ты узнала, где я живу?

Девушка окидывает меня едким взглядом и переводит глаза на Раинера. На губах плутовская улыбка.

– Твоя мама сказала. А эта та самая девушка? – она кривит губы.

– Да я, а ты кто такая? Мы тебя не ждали, – защищаю Раинера, он тянет меня к себе.

– Я его невеста.

– Хорошая шутка, – усмехается Раинер.

Хозяйским шагом, она проходит по гостиной и оглядывает интерьер. Не знаю почему, но мне стало страшно. Я цепляюсь второй рукой за Раинера. У нее есть то, что нет у меня. Красота, титул, богатство и власть. Мне хотелось закричать – почему Раинер, выбери другого, не лезь в нашу жизнь.

– Зачем ты приехала?

– Хотела поговорить с тобой наедине, – она смотрит на меня хитрыми глазами. – Можно?

– Говори, мне нечего скрывать от моей девушки.

Я смотрю на нее с вызовом. Девушка натянуто улыбается. Мы стоим, ждем ее ухода, но она не торопится.

– Кажется, ты забыла дорогу из моего дома, я провожу.

Раинер просит меня пройти в столовую и ждать его. Я киваю, девушка поворачивается и следует за Раинером. Я жду за столом больше пяти минут. Раинер раздраженный возвращается в столовую, наклоняется надо мной и до боли целует в губы. Я опешила. Он не отпускает, пока я не отвечаю на его немой призыв. Черт. Это переходит все границы. Он уже второй раз за этот вечер меня целует. Зря я поселилась у него.

– Раинер, хватит.

– Почему? Ты сама хочешь, чтобы я тебя целовал. Тебе разве не нравятся мои поцелуи? – он кружит пальцами по грудной клетке и едва не ныряет в разрез кофты.

– Что она тебе сказала?

Раинер плюхается на стул и сжимает кулаки.

– Эта сука дает мне время. Совсем охренела. Я должен выбрать между тобой и ней. Делает уже намек, что будет лучше, если я выберу ее.

Раинер встает и уходит на кухню. Я смотрю в окно. Она делает первый ход, и настроена серьезно. Эта девушка добьется своего любым способом, ее ничто и никто не оставит. То чего хочет Раинер от меня, невозможно. О черт, я не должна вмешиваться в его личную жизнь, иначе нарвусь на неприятности. Но как не хочется видеть его рядом с этой…, она очень красивая и что Раинеру не нравится в ней? Богатая графиня сама предлагает ему брак. Немыслимо. Раинер что-то скрывает, не может быть, чтобы он из-за учебы ей отказывал.

Он возвращается с бутылкой белого вина. Набирает мне полный бокал и себе половину. Я смотрю на него и не могу поверить, что я в его доме, все еще с ним. Делаю глоток вина для храбрости. Он следит за мной из-под полуопущенных ресниц. Этот волнительный, томный взгляд обжигает и смущает меня.

– Я вот смотрю на тебя и вспоминаю мультики из своего детства.

– Какие еще мультики?

– Да все японские. Милые девочки с большими глазами. Маленький рот, вздернутый нос и лицо в форме сердечка. Теперь я понимаю, почему тот фотограф тобой заинтересовался, – Раинер наклоняется ко мне и заводит волосы за ухо. – У тебя самые красивые глаза.

Я зачарованно смотрю на него. Он залпом осушает бокал вина, я кусаю губы, подсаживаюсь ближе к столу и доедаю свою порцию. Пока я ем, Раинер смотрит на меня. Мне это мешает. Чувствую, как краснеет лицо.

– Раинер… скажи мне только честно, пока мы встречались, у тебя была девушка, с которой ты спал?

– Была и не одна. К Нетти я редко обращался, обычно я вызывал к себе Ванессу.

– Кто она?

– Уже никто, зачем ты спрашиваешь?

– И когда последний раз у тебя была девушка в постели?

Раинер игриво улыбается и упирает локти в стол.

– Позавчера.

– Теперь ты мне не врешь?

– Мне больше нечего скрывать, ты должна знать обо мне все. Что тебя еще гложет?

– Ты дрался с Марком?

– Я всегда с ним петушусь. Когда ты от меня убежала я его поймал и разбил ему челюсть, потом сел в машину, стоял напротив дома, где ты жила, писал и писал тебе, потом выпил и где-то через полчаса влетел в столб. Недавно ездил на штраф стоянку. Машина в плачевном состоянии. Я, кажется, непросто въехал в столб…, короче ее уже не восстановишь. Удивляюсь, что отделался несколькими переломами. Скажешь что я дурак?

– Хуже. Дурак так не рискует своей жизнью. Почему ты не согласишься на брак с ней? Я увидела ее… она очень красивая, девушка твоей мечты, богатая… у тебя будет титул. Почему ты ей отказываешь?

– Девушка моей мечты сидит передо мной, – произносит ласково.

Я замираю и прячу глаза. Чувствую, как его руки опускаются на плечи, он обнимает, заставляет встать и прижаться к нему. Он целует, и я больше не пытаюсь его оттолкнуть, пора признать, что я без ума от него. Раинер тот мужчина, что мне нужен, и я готова бороться за него. Я хочу вернуть свет в наши отношения, раздвинуть рамки сдерживающих меня эмоций, признаться в любви, быть только его единственной.

Его поцелуй со вкусом терпкого вина кружит голову. Я встаю на носочки, он отрывает меня от пола, и я оплетаю его ногами.

– Ты стала смелее…, – он запускает пальцы под кофту и гладит спину. – Может пора перейти на кровать?

– А ты только об этом и думаешь, как бы меня поскорее трахнуть, – я соскальзываю на пол.

– М-м-м… да, сначала мы займемся любовью, а потом да, я буду трахать тебя так, как я хочу.

– Это пугает. Давай не будем торопиться…

Он грубо тянет за волосы. Я упираю колено ему в пах. Он отпрыгивает в сторону и грозит мне пальцем.

– Ты права, я лучше дождусь дня, когда ты сама заберешься на меня.

Смеюсь, Раинеру звонят на телефон, и я поднимаюсь в комнату, принимаю душ и переодеваюсь в пижаму. Заглядываю в окно, идет снег. Нужно будет завтра позвонить родителям, а как им рассказать, что я теперь живу у Раинера, не знаю. Это будет сложно.

– Ты уже спать?

Оглядываюсь на Раинера.

– Да, глаза слипаются.

Он обхватывает мое лицо ладонями и целует в лоб.

– Сладких снов, моя дорогая. Не желаешь пустить меня к себе?

– Как-нибудь в другой раз.

Раинер улыбается, я забираюсь на кровать, он укрывает меня и напоследок целует в губы.

– Ты так приятно пахнешь, – шепчет в губы и утыкается носом в шею. Его дыхание щекочет, я поеживаюсь и толкаю его в плечи.

– Доброй ночи, Раинер.

Он издает протяжный стон.

– Рад, что ты рядом. Завтра не убегай, отправимся на учебу вместе.

– Хорошо.

Я засыпаю сразу после его ухода. Мне снятся яркие сны, но они быстро сменяются темным образом женщины, стоявшей у меня за спиной. Я просыпаюсь в холодном поту.

Раинер после тренировки завтракает со мной на кухне.

– На ужин сходим в ресторан? – предлагает он на пути в университет.

– Можно было бы. Ты сегодня долго?

– С часу до четырех я в стоматологии. Если хочешь, я дам тебе номер Роби, он отвезет тебя домой.

– Я подумаю, – сдержанно улыбаюсь и выхожу на остановке.

Насыщенный день проходит весело и быстро. На душе легко спокойно, стоит подумать про Раинера и улыбка не сходит с лица. Одно признание, что я девушка его мечты, вводит меня в трепет. Эти слова для меня много значат. Теперь я уверена, он говорит правду. Сегодня мы идем в ресторан, и я мысленно примеряю платья, что есть у меня в гардеробе. Эта не та одежда и не тот образ, мне хочется показаться перед ним в новом платье, но где его взять? Я выхожу на остановку и подсчитываю деньги. Их не так много на покупку красивого наряда. Смотрю на часы. Три. Все равно не успею.

– Мадмуазель?!

Я поднимаю взгляд на высокого мужчину.

– Вы ко мне?

– Да, Арианна Мейер, желает с вами поговорить.

– Кто?

– Графиня…

– Что прямо сейчас?

– Она вас ждет, – кивает мужчина и показывает мне путь к машине. Что-то мне совсем не хочется садиться в машину, куда-то ехать и видеться с этой графиней. Я хочу позвонить Раинеру, но что он успеет сделать? Ладно, послушаем, что скажет эта «госпожа».

Меня привозят в район Сен-Клу, в спортклуб и провожают до теннисного корта, где играет эта самая графиня с каким-то блондином в обтягивающем трико. Тут очень красиво, никогда здесь не была, даже не подозревала, что есть такой клуб с полем для гольфа и ипподромом.

Меня подводят к сетке, эта самая Арианна замечает нас и выходит ко мне. Без косметики она также красива, от нее веет резким ароматом духов, он раздражает мой нос. Я прищуриваюсь от солнечных лучей и смело заглядываю в ее голубые глаза. Черт, она очень высокая, мне приходится поднимать голову. Еще одна дылда.

– Привет, как настроение? – она отводит меня в сторону.

– При взгляде на тебя голова разболелась.

Она звонко смеется и крутит ракеткой передо мной.

– Как давно ты встречаешься с Раинером?

– Спроси у него.

– Спрашивала, он не хочет разговаривать.

– Тогда это не мои проблемы. С тобой я тоже не хочу разговаривать.

– Тогда нам придется договориться.

– Пф, нам? О чем ты, графиня? – я смотрю на сексапильного блондина. – Я с тобой договариваться не собираюсь. Лучше оставь нас в покое и обрати свое внимание на свободного парня.

Она отводит меня еще дальше и наклоняется ко мне.

– Может, ты хочешь денег? Машину? Квартиру? Я могу дать тебе все это, если ты сегодня же исчезнешь из его жизни.

Совсем одурела, она хочет меня купить.

– Знаешь, что я тебе скажу. Когда сам Раинер скажет уйти мне, я уйду. А ты всего лишь капризная сука, мне ничего не нужно от тебя.

Она резко выпрямляется и ракеткой стучит по ладошке. Меня это нервирует. Я сглатываю ком в горле.

– Ладно. Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому.

Она криво улыбается и уходит в гостиницу. Меня, конечно же, никто не собирается отвозить назад, я сажусь на автобус и с тремя пересадками добираюсь до дома Раинера. Настроение поганое. Делая широкие шаги, я стучу каблуками по аллейке. Что делать? Говорить Раинеру или промолчать? А что намерена эта коза устроить мне? Вот же проблема.

Тихонько захожу в дом и поднимаюсь к себе в комнату. Умываюсь. Руки дрожат. Я крепко хватаюсь за раковину и едва не плачу. Она меня запугала. Я не знаю, как быть, даже не могу предугадать, как она собирается от меня избавляться. Морально или физически? Или сразу с трупа?

Я провожу мокрой ладошкой по лицу. Истерический смех клокочет в горле. Я глушу крик полотенцем и, стискивая его в руках, принимаюсь вышагивать по комнате. Мне нужно успокоиться. Псих, нервоз, страх еще никому не помогал. Выхожу на балкон. Машина Раинера, он приехал. Забегаю в ванную и привожу себя в порядок. Ничего не могу поделать с глазами, они выдают мою панику. Я совсем не готова к ужину.

Спускаюсь с третьего этажа и стопорюсь на последней ступеньке. В гостиной стоит Марго и смотрит на меня как бык на тореадора.

Глава 26

– Ты его сиделка…, какого черта ты тут делаешь? – прищуривается Марго. Не знаю, что сказать. Хватаюсь за перила, чтобы не упасть. Она подходит ко мне. Испытывая ужас, я не в силах скрыть дрожь. – Так это ты его девушка? – шипит она и оглядывает с ног до головы. – Убирайся, пошла прочь, ты его недостойна, я не позволю сыну встречаться с таким ничтожеством, как ты. Пошла вон.

– Это я буду решать, – услышав голос Раинера, я едва не падаю в обморок. Он бросает портфель и пиджак в кресло и, оттягивая галстук, подходит к матери. – Не пытайся устанавливать порядки в моем доме и личной жизни.

– Как ты мог выбрать эту «ничто»? Она же твоя сиделка…

– Я с ней познакомился еще прошлой весной. Никакой сиделкой она мне не была.

Марго отшатывается назад.

– Я не позволю тебе свести свою жизнь с ней. Ни за что и никогда.

– Я тебя не спрашиваю. Это моя жизнь и я не позволю указывать, как ее решать.

Марго переводит уничтожающий взгляд на меня.

– Она живет с тобой?

– Она моя девушка, где ей еще жить как не со мной?

Марго точно ветром сдувает.

– Я все расскажу твоему отцу, – кричит она беспомощно.

Я больше не могу стоять. Слезы прорываются, я уже думала, что она набросится на меня с кулаками. Раинер обнимает меня, подхватывает на руки и переносит на диван. Я обнимаю его и прячу лицо в плече. Он целует в шею, отводит волосы назад и откидывает меня на подушку.

– Софи, ты будешь моей девушкой?

Я киваю, он осушает поцелуями мои слезы. Мы целуемся, позже я ему рассказываю о встрече с Арианной. Он чертыхается и садится.

– Наверняка эта стерва позвонила матери, поэтому она примчалась сюда, чтобы убедиться. Но тебе не о чем беспокоиться, я не дам тебя в обиду и не променяю на эту сучку. А сейчас закажем еду из ресторана и поедим. Хорошо?

Я подсаживаюсь к нему ближе. Он достает телефон и выбирает из сотни ресторанов свой любимый. Я прижимаюсь к его спине и обнимаю. Чувствуя под руками его рельефный пресс, я не могу удержаться от желания прикоснуться к коже. Вытягиваю рубашку из-за пояса, он поворачивает голову вправо.

– Что ты делаешь? Играешь с огнем.

– Нет, что ты. Хочу только потрогать.

– Что именно?

– Перестань меня смущать, – я запускаю пальцы под рубашку и наслаждаюсь его гладкой кожей и упругими мышцами. Раинер расстёгивает пуговицы и стягивает с плеч рубашку.

– Так лучше?

Я жмусь к спине и глажу его по плечам. Раинер уточняет заказ и только после этого поворачивается ко мне и снимает рубашку с рук.

– Ты не там меня ласкаешь, красавица.

Он закидывает мои ноги себе на бедра и прижимает к спинке дивана. Мои глаза не могут отлипнуть от его торса. Черт, теперь это моя слабость. Я трогаю его грудь и провожу пальчиками по животу. Сплошные мускулы.

– Сколько у тебя ушло времени на такой пресс?

– Год и еще год на все остальное. Я занимаюсь тяжелой атлетикой с восемнадцати лет.

– Надеюсь, ты не гонишься за титулом «Мистер Качок»? Мне не нравятся бодибилдеры, не люди, а кусок камня.

– Нет, расслабься. Я хочу переключиться на айкидо в следующем году.

– Может мне тоже чем-то эдаким заняться? Например, пилон?

– Это же стриптиз. Нет, дорогая, все что угодно, но только не танец вокруг шеста.

– Я ведь для тебя буду стараться.

– Ты лучше оставайся самой собой, моей милой, хорошей и покорной девочкой, – он чмокает меня в кончик носа и уходит в спальню. Я поднимаюсь к себе, после встречи с Марго с меня от страха сошло семь потов. Я принимаю душ, натягиваю тунику и гольфы. Раинер зовет меня, я мигом сбегаю по лестнице. Он уже накрывает стол, и спешу ему помочь. Раинер смотрит на мои ноги. – Впервые вижу, что-то подобное на тебе.

– Да, вот. Надеть нечего.

– Ты уже сказала родителям про нас?

– Еще нет. Расскажу, когда эта Арианна отстанет от тебя.

– Надеюсь, она не тупая и сама отвалит. Не люблю повторяться.

Мы перекусываем турецкой пиццей и кебабом, а после Раинер включает музыку.

– Давай во что-нибудь поиграем?

– Во что? – он тянет меня в гостиную.

– В детстве в прятки играл?

Раинер изгибает бровь.

– Неинтересно.

– Придумаем свои правила, например, если ты меня найдешь, я тебя поцелую.

– Нет, малышка. Не только поцелуй…, – он смотрит на меня. – Будешь раздеваться.

Я пожимаю плечами. Раинер делает музыку чуть тише.

– Ты первый прячешься.

Я возвращаюсь в столовую и считаю до двадцати. Обхожу гостиную, кухню, кладовую, спортивный зал, комнату для бильярда, его спальню и ванную, даже комнатку в которой я жила прошлый раз. На этом этаже его нет. Поднимаюсь на третий. В кабинете нет. Захожу к себе, заглядываю в ванную, оглядываюсь, он крадется из комнаты.

– Ага, попался.

– Окей, что ты там говорила. Поцелуй?

Он идет на меня, по пути стягивая футболку. Я прижимаюсь к стене. Раинер встает передо мной и с усмешкой ловит мой оробелый взгляд. Он грубо притягивает к себе, запрокидывает мою голову и целует взасос. Наши языки сплетаются, я осторожно кусаю его за губу, пальцы впиваются мне в задницу. Мгновение я наслаждаюсь силой его неудержимого желания, хочу поддаться, но толкаю его в грудь.

– Теперь твоя очередь искать.

Я выбегаю из комнаты, захлопывая дверь. На носочках сбегаю по лестнице и прячусь в его гардеробной, за халат с ароматом пены для бритья. Прислушиваюсь. Проходит две-три минуты. Слышу шаги по комнате, стук двери в ванную. Шаги приближаются к гардеробной. Как же быстро он меня нашел. Я мигом приседаю. Открывается дверь, он не включая свет заходит. Я на четвереньках выползаю.

– Куда это ты собралась? – он хватает меня за ногу и затягивает назад. – Ты забыла меня поцеловать и кое-что снять из одежды, давай я тебе помогу.

Он задирает тунику, хватает за белье и тянет его с ног. Я верещу и сопротивляюсь. Он больно целует, хватаюсь за его плечи, Раинер прижимает меня к мягкому ковру и коленом раздвигает ноги. Он прижимается ко мне всем телом, я ощущаю его эрекцию и в панике царапаю спину.

– Тише, малышка. Я не буду входить. Лишь хочу доставить тебе удовольствие.

– Как в машине?

– Даже лучше. Расслабься. Ты мне доверяешь?

– Да, – выдыхаю и ищу в темноте его губы. Он осторожно еще выше задирает тунику, обнажает грудь и опускает голову. Я дрожу, мне не холодно, но я не могу перестать дрожать. Раинер осыпает поцелуями грудь, а затем по очереди сосет и кусает соски. Он не отпускает и не останавливается, пока я не начинаю ерзать под ним и издавать громкие стоны. Раинер оставляет меня всего на минуту, чтобы взять на руки и отнести на кровать. Я прижимаюсь к его горячему телу. Он раздевает меня наголо и привязывает руки к спинке кровати галстуком. За ноги он тянет меня вниз, я вытягиваюсь. Не знаю, чего ожидать. Крепко свожу колени вместе и шепчу остановиться. Он меня пугает и делает вид, что не слышит моей мольбы.

– Расслабься, – снова приказывает он и широко раздвигает ноги. Я возмущенно ворчу. – Не бойся, я ведь обещал, что не сделаю тебе больно.

Я пытаюсь расслабиться, но мысли не дают мне покоя. Мне так стыдно, когда он начинает ласкать меня языком. Столь интимного прикосновения от него я не ожидала. Не знаю, то ли отползти, то ли шире раздвинуть ноги. Руки связаны, я не могу к нему прикоснуться, это мешает, он лишил меня сопротивления. Теперь он может сделать со мной все что захочет.

– Раинер, – я изгибаюсь, он дразнит меня, я изнываю, часто дышу, тело двигается навстречу его языку. Чувствую себя в его власти. Не знаю, что он будет делать дальше, но я уже не хочу, чтобы он останавливался. Мне это нравится все больше. Раинер поднимает мои ноги выше и прижимает к груди. Он нависает надо мной и скользит членом между ног. Я покрываюсь гусиной кожей и в испуге перехватываю его перевозбужденный взгляд. – Раинер?

– Ш-ш-ш, полежи тихонько.

– Я боюсь, боюсь боли.

Он крепко обнимает меня и целует в губы. Эти его скользящие движения вверх-вниз доводят меня до исступления. Он только дразнит и на пике удовольствия, я уже хочу, чтобы он взял мою девственность. Раинер вжимается в меня, я надрывно кричу и вздрагиваю вместе с ним. Он кончает мне на живот и подавляет мой крик поцелуем. Освобождает мои руки, я запускаю пальцы в его мягкие, гладкие волосы. Мы жадно целуемся и перекатываемся набок. Я тесно жмусь к нему и прячу пылающее лицо в его плече.

– Тебе понравилось?

– Очень.

Он гладит плечо, руку, опускается к ягодицам и шлепает.

– Нехорошая девочка. Сегодня ты будешь спать в моей постели. Ты ведь теперь моя девушка.

Он достает из тумбочки влажные салфетки и любовно вытирает то, что оставил у меня на животе. Раинер натягивает штаны и уходит, чтобы выключить музыку. Эту ночь я спала в его кровати, изредка я просыпалась и тесно жалась к нему. Так было хорошо, тепло, а рядом с ним даже жарко. Все говорят, что мужчины храпят, от Раинера я подобного не услышала. Никогда я еще так сладко не спала и не чувствовала такую бодрость при пробуждении от его горячих поцелуев.

Сегодня занятия в университете заканчиваются раньше обычного и мы с Раинером едем в Торговый центр, покупать мне платье. Он не говорит, зачем мне вечерний наряд, но я предчувствую недоброе. После покупки черного длинного платья мне удается выведать правду. Его отец пригласил нас на ужин завтра вечером. Вот черт.

– Нет, Раинер я не готова к официальному знакомству. Да и зачем, давай еще потерпим, поживем, притремся друг к другу. А что я скажу родителям?

– Правду. Им всем придется принять наш выбор, а если нет, то мне все равно. Ты мой выбор, девушка, с которой я хочу быть.

Он обнимает меня и ждет, что я скажу. Я кусаю губу и киваю. Отказать ему очень сложно, особенно когда он так пламенно смотрит на меня. Что ж, раз этого хочет его отец и сам Раинер я готова поехать, послушаем, что скажут его родители. А вот что скажут мои, даже не представляю.

Мы приезжаем в загородный особняк его родителей к восьми вечера. Сегодня была отличная солнечная погода, принесшая с собой едва ощутимое тепло. Раинер крепко держит за руку. Мы входим в парадные двустворчатые двери и застываем на месте. В доме полно гостей. Мы переглядываемся.

– Ты об этом знал?

– Нет. Я рассчитывал на ужин с родителями, а они собрали всех родственников и друзей. С ума сошли.

– А может, быстренько сбежим? Сделаем вид, что ошиблись адресом.

Раинер снимает с меня шубку.

– Не бойся я с тобой.

Он избавляется от пальто и передает одежду дворецкому. Раинер приобнимает меня за талию и мы входим в гостиную. Играет симфоническая музыка из глубины зала. На нас оглядываются. Я сглатываю ком в горле, и чего они все так пялятся на меня. Прическа не та, или платье? Замечаю, что среди гостей очень много молодых девушек. Кто они? Мне неуютно от их оценивающих взглядов. Хочется стать невидимкой, призраком рядом с Раинером. Хотя, по сути, так оно и есть. Они смотрят так, будто не видят меня вовсе, кто-то кривит губы, перешептывается и кивает. Стараюсь держать себя в руках. Подходит Нил и пожимает руку Раинеру. Короткий взгляд на меня и обольстительная улыбка не сходит с его лица.

– А вот и наш дорогой Раинер. Мы тебя заждались, – подскакивает Марго в сияющем золотистом платье, она даже не смотрит на меня, берет под руку сына и пытается его увести к гостям. Он упирается.

– Ты забыла поздороваться с моей девушкой, – напоминает он ей. Марго бросает на меня испепеляющий взгляд и натянуто улыбается сыну.

– Добрый вечер, – кивает мне Саломон.

– Здравствуйте, – отвечаю.

– Мы можем поговорить, – обращается он к сыну. – Наедине.

Я первая отступаю от Раинера. Он хмурится и оглядывается на меня. Отец опускает руку ему на плечо и уводит вглубь зала. Нил делает шаг в мою сторону.

– Потрясающе выглядишь, значит, это правда. Ты его девушка!

– Вас это удивляет.

– Это всех удивляет. Как и сам Раинер. Я его хорошо знаю, как и вкусы. Он никогда не заглядывался на таких девушек, как ты. Предпочитал высоких блондинок с пышными формами. Девушек покорных, молчаливых, те что дают и не лезут ему в голову.

– Все мы рано или поздно меняемся. Знали бы вы, как я изменилась ради него.

Я больше не могу выносить насмешливые взгляды и ухожу в соседнюю комнату. Нил заходит следом за мной и предлагает бокал шампанского. Я делаю два глотка и приваливаюсь плечом к дверной раме, что ведет в зимний сад.

– О чем они сейчас говорят?

– О тебе конечно.

Нил манит меня в оранжерею, пол подсвечивается светодиодной лентой, огибающей все клумбы в саду. Со стеклянной крыши свешиваются лампы, отбрасывающие белый приглушенный свет. Воздух тут влажный, чистый с тонким ароматом роз.

– Когда вы познакомились и как?

– Прошлой весной в приложении.

Нил присвистывает.

– Не ожидал от него такого. Чувствую, Раинер будет в бешенстве.

– В каком смысле?

– В том, что сейчас его и Арианну представляют перед гостями как женихом и невестой.

– Что? Она здесь?

Я спешу в зал, Нил хватает меня за руку, разворачивает к себе и сдавливает в объятиях.

– Ради наследства он пойдет на брак с графиней. Никто еще не отказывался от денег.

– Ты его совершенно не знаешь, пусти меня, – толкаю его в плечи.

– Тише, слышишь, аплодисменты. Он все же согласился.

Я прислушиваюсь, музыка обрывается, звучат хлопки в ладоши. Нет, этого не может быть. Он не согласится. Пытаюсь вырваться из рук Нила и сама все увидеть.

– Пусти, что ты делаешь?

Он прижимает меня к стене и, удерживаю за талию, задирает платье. Нил сминает мои губы зверским поцелуем. Я веду ожесточенную борьбу с его руками. Его пальцы причиняют мне боль. Что он делает? Я бью его кулачком в плечо. Слышу быстрый бег в нашу сторону. Нил отрывается от меня и получает удар в челюсть от Раинера. Я вжимаюсь в стенку. Нил отступает в сторону и хватается за лицо.

– Черт, мастерски же ты наносишь удары.

– Какого черта ты делаешь?

– Твоя девчонка сама меня попросила.

Я теряю дар речи. Раинер снова бьет его по лицу. Нил чертыхается и плюхается на скамейку. Невольно я закрываю рот ладошкой. Раинер метая молнии, смотрит на меня.

– Мы уходим, – рычит он, хватает меня за руку и спешит к двери. Нам навстречу выскакивает Марго и пытается остановить сына, он подталкивает меня к двери. – Софи иди в машину, я сейчас.

– Что ты делаешь? Ты ради нее готов от всего отказаться?

– А мне плевать на ваши деньги, на ее титул плевать на вас всех. Еще раз сунетесь в мою жизнь, и можешь забыть, что я твой сын…

Я не слышу, что ему отвечает мать, вроде ничего. Спускаюсь по лестнице к машине. Слезы подступают к глазам. Раинер открывает дверь, я забираюсь в салон и прижимаюсь к двери.

– Домой, – рявкает он на водителя. Я не смею поднять глаза. Вот так вечерок выдался. Я ожидала семейного ужина, а вышло так, что Раинер разругался с родителями и теперь они меня ненавидят. Все только хуже и хуже. Надеюсь, мои родители не будут устраивать такие сюрпризы. Нет, они на такое неспособны. А еще этот Нил. Зачем он солгал?

Раинер берет меня за руку и до боли крепко сжимает. Я морщусь и пытаюсь высвободиться. Он еще сильнее сдавливает руку.

– Тебе уже мои прикосновения неприятны?

– Раинер…

Он кидается на меня и стискивает пальцами челюсть. Я вся сжимаюсь. Его глаза пылают.

– Это правда? Ты его попросила?

– Нет…

– Но ты села к нему в машину прошлый раз. Что между вами было? Может, ты пытаешься что-то от меня скрыть? Например, что ты не девственница?

– Раинер, мне больно.

– А мне не больно? Они перед всеми родственниками объявили, что я помолвлен с графиней. Я ищу тебя глазами, а нахожу в объятиях Нила. Если ты не виновата, как ты могла позволить ему себя целовать? Ты моя девушка и должна быть мне верной. Знаешь, почему я расстался с бывшей? Ее поцеловал Марк. Этим она доказала, что я для нее никто, лишь средство исполнения прихотей.

– Я не виновата, он сам…

– Что я не потерплю Софи – это измену.

Я покорно закрываю глаза. Доказывать ему сейчас что-то бесполезно. В нем кипит гнев и ревность. Меня он не слышит.

– Что ты молчишь? Не хочешь оправдываться? Что ты скрываешь?

– Ничего.

Он кусает меня за губу.

– Никто не смеет тебя целовать и прикасаться, ты только моя.

Я молчу. Руки дрожат. Совсем не хочется ехать в его логово в таком настроении. Но мы доезжаем быстрее, чем я думала. Раинер крепко держит за руку и не дает вырваться. Мы поднимаемся в гостиную. Раинер отпускает меня и подходит к буфету, где наливает себе рюмку коньяка. Я в испуге пячусь к лестнице. Не помню, дверь закрывается на замок? Берусь за перила.

– Куда собралась?

Он встает за моей спиной.

– Раинер, прости, я очень устала.

– Ага, щаз. Сначала я хочу убедиться девственница ты или нет. Если окажется, что нет, значит, ты лгунья, играющая двойную роль.

Он едва не выламывает мне руку. Я кричу его остановиться. Толкает меня за дверь спальни и снимает с себя пиджак. Я оступаюсь и плюхаюсь на пятую точку.

– Раинер, это правда, я девственница, у меня никого не было, я не лгунья.

– Сейчас мы это проверим.

Я спешу отползти от него. Он рывком поднимает меня с пола и бросает на кровать. О боже, только не это.

– Раинер, не надо, прошу тебя, услышь меня, я тебе не изменяла.

Он рвет лиф платья и сдирает его с меня. Прекрасное платье кусками отлетает в сторону. Слезы брызгают из глаз. Он толкает меня в плечо, я падаю на спину и слабо защищаю грудь. Его уже не остановить. Но может, я могу заставить его быть со мной чуточку нежнее? Я должна попытаться.

– Раинер, – развожу руки в стороны. – Если ты хочешь меня изнасиловать, то сделай это как можно нежнее. Я боюсь боли.

Он нависает надо мной и заглядывает в лицо. Поднимаю руки и расстегиваю пуговицы на его рубашке. Он стягивает с меня последние остатки одежды. Я покорно раздвигаю ноги и обнимаю его за шею.

– Ты мне доверяешь? – спрашиваю его и целую в уголок рта. Он молчит. – Раинер, я люблю тебя. Прошу, не причиняй мне боль. Я хочу, чтобы мой первый раз был самым восхитительным с мужчиной, который любит меня.

Раинер издает приглушенный стон и встает с кровати. Я приподнимаюсь и прикрываю рукой грудь. Он минуту стоит в нерешительности, а затем освобождается от брюк и забирается на кровать. Я вздрагиваю от прикосновения его пальцев к лицу. Он опускается на меня сверху, мы целуемся. Его дразнящие прикосновения быстро распаляют мое желание. Раинер не торопится взять меня, я сама его направляю в себя и едва не давлюсь собственным криком боли. Он ворвался резко, неожиданно без какого-либо предупреждения и замер на долю секунды. Я открываю глаза и вижу, что он внимательно смотрит на меня. Боже он не верил, до конца не верил. Раинер оставляет мое охладевшее тело и смотрит вниз. Слезы обиды обжигают глаза.

– Теперь ты доволен?

Я свожу колени вместе и обнимаю себя руками.

– Софи, прости…

Глава 27

Слова прощения и раскаяния сыплются на меня в течение недели. Раинер не знает, с какой стороны подойти ко мне, как еще сказать «прости», он даже встает на колени. Мне больно за нас. Я его прощаю, но продолжаю избегать. Никак не могу забыть адскую боль, его грубость, раздражение и сомнения.

Утром следующего дня я даже попыталась собрать вещи и уехать от него, но Раинер не позволил. Он клялся мне в безумной ревности и любви. Сказал, что если снова меня потеряет, то сойдет с ума. Последнюю неделю мы мало разговаривали. Я старалась подольше задержаться в университетской библиотеке и там делать уроки, но в итоге, мне пришлось признать, что все мы небезгрешные. Все мы ошибаемся, сомневаемся, все подвержены эмоциям. Мне тоже не понравилось, да что там, я бы взбесилась, если увидела, что его целует другая девушка. Его реакция была небеспричинной. Он меня ревнует, боится потерять, он любит и готов просить прощения каждый день. Он признал свою вину и мне пора бы успокоиться, забыть плохое и строить с ним будущее. Ведь если не сейчас, то дальше будет только хуже.

Я морщусь, вспоминая боль. Жесть, как неприятно. После этого у меня начались критические дни и боли в матке. Я даже показалась гинекологу. Но меня утешили, что все со мной в порядке и нет причин для тревог.

Сегодня, после долгих размышлений, я решаю, что пора завязывать с обидами. Нужно вернуть счастье в наши отношения, а на будущей неделе вместе поехать к моим родителям.

После занятий я еду в бутик и на последние деньги покупаю черное по колено платье с коротким рукавом из мягкого трикотажа, оно идеально на меня село и подчеркнуло достоинства фигуры. Фиг с ним грудь, хотя бы задница есть.

Я приезжаю домой к Раинеру, принимаю душ, одеваюсь, в общем, прихорашиваюсь. По телефону заказываю ужин и жду возвращения Раинера. Курьер успевает привезти мой заказ, я накрываю на стол, когда в столовую заходит Раинер. У него подавленный вид, он оглядывает меня с головы до ног, ловит едва различимую улыбку и облегченно выдыхает. Мы подходим друг к другу, я требовательно жмусь к его твердому телу и приоткрываю губы для поцелуя. Он целует сначала неуверенно, будто боится моего отстранения, я его обнимаю за шею, и он усиливает натиск на губы. Я в нетерпении скольжу языком ему в рот. Он стонет и отрывает меня от пола.

– Забудем все плохое, – шепчу ему в губы. – Я хочу провести этот вечер за ужином, а потом в постели.

Раинер улыбается.

– Как долго я ждал этих слов. А может, начнем с кровати?

– Нет, мой милый, сначала покушаем.

– Хорошо, пойду, вымою руки.

Я беру с буфета бутылку белого вина. Раинер ее откупоривает и разливает по бокалам.

– Надеюсь, нам не помешают твои друзья и подруги? – подшучиваю над ним.

– Пошли они все к черту.

Он садится, как можно ближе ко мне и подает с вилки кусочек мяса. Его настроение заметно приподнялось, я рада. Мы целуемся.

– Я тут подумала, на выходные поедим к моим родителям?

– Чудно. А они не сыграют с нами злую шутку?

– Они на это неспособны.

– Утешает. Мне отец звонил, извинялся. Мать не хочет со мной разговаривать.

– Давай не будем говорить о них и портить себе настроение.

– Хорошо, – он целует меня в висок, и мы кормим друг друга. После ужина мы относим тарелки на кухню. В гостиной он меня обнимает и распускает волосы. – Прежде чем мы пройдем в спальню я хочу еще раз попросить у тебя прощения и убедиться, что ты готова быть моей…, – он прерывается и что-то достает из пиджака. Я выдыхаю и смотрю на него. Раинер открывает футляр внутри золотое кольцо с бриллиантом. Задерживаю дыхание я поднимаю глаза на Раинера.

– Я… я… я не знаю что сказать…, что это?

– Это знак моей любви и желания быть с тобой. Я мог бы назвать это предложением, но лучше потерпим, до того момента, когда наши родители будут к этому готовы. Что скажешь?

– Конечно, я скажу – да.

Раинер надевает мне на палец кольцо. Странное ощущение, будто я принадлежу уже не только себе. Он подхватывает меня на руки и относит на кровать. В этот раз он не рвет платье, а осторожно его тянет верх. Я торопливо помогаю ему избавиться от рубашки. В перерывах мы целуемся и падаем на кровать. Он в нетерпении срывает с меня белье и жадно припадает к груди. Он был везде, не нашлось такой части тела, которую бы он не приласкал.

В этот раз не было боли, только сладостные движения навстречу друг другу, и трепетные прикосновения, сводящие меня с ума. Мы занимаемся любовью до изнеможения, принимаем ванну и утомленные ложимся спать. Под утро он снова будит меня ласками, откуда у него столько желания и сил. Но мне это нравится. Не понимаю, как раньше жила без этого и зачем его только отталкивала. Столько времени потрачено впустую, но мы готовы быстро наверстать упущенное.

В субботу утром я предупреждаю родителей, что мы с Раинером приедем завтра к обеду. Раинер в нетерпении увидеть дом, в котором я выросла.

Мы выезжаем около девяти и к обеду добираемся до дома родителей. Мои колени и руки начинают дрожать. Надеюсь, мама встретит нас без фокусов, не хочу за нее краснеть и с психом покидать их. Они должны принять мой выбор и мое будущее с Раинером.

– Тут у вас просторно, а это то, что я думаю? – Раинер указывает на ферму.

– Да, – краснею и открываю дверь автомобиля.

Мне навстречу выбегает Макс. Он обнюхивает Раинера. На крыльцо дома выходит мама с папой. Мама с подозрением прищуривается. Папа подзывает к себе пса. Я беру за руку Раинера и мы вместе подходим к крыльцу.

– Добрый день, – папа делает первый шаг и с улыбкой пожимает руку Раинеру. – Как добрались? – я обнимаюсь с папой.

– Отлично.

Раинер здоровается с мамой, она жмет его руку и целует меня в щеку.

– Давайте пройдем в дом, – предлагает она.

Мы с Раинером облегченно выдыхаем, страшное позади. Родители все поняли и без слов. В столовой мама накрыла богатый стол. Мы все садимся и мгновение молча переглядываемся.

– Твой звонок был неожиданностью, – начинает мама. – Я вижу на твоей руке кольцо.

Родители смотрят на мои руки.

– Ты решила бросить учебу? – голос у мамы напряжен.

– Нет. Мы не собираемся бросать учебу, – отвечает за меня Раинер. – Кольцо я подарил Софи, потому что она моя любимая девушка. Обручиться мы всегда успеем. Мы поживем в гражданском браке, а когда закончим учебу – распишемся и сыграем свадьбу. Думаю это время даст нам всем свыкнуться и доказать кое-кому, что мы серьезно настроены.

Родители встревоженно смотрят на нас.

– А кто это кое-кто? – спрашивает папа.

– Моя мать.

– На кого ты учишься? – уже мягче говорит мама.

– На стоматолога.

Она слабо улыбается. Мы быстро разговорились, выпили, поели и вскоре перешли к осмотру дома и фермы. Наблюдая со стороны за родителями, я улыбаюсь. Раинер понравился им. Позже мама мне сказала, что была неправа и берет все обидные слова о моем парне назад.

Раинер с интересом оглядел с папой ферму. Задал ему множество вопросов, папа с гордостью хвалился своими трудами. Мы с мамой стояли в стороне и тихонько разговаривали.

– Ты теперь живешь у него?

– Да.

– А его мать, она против тебя?

– Она еще та стерва. Они нашли ему графиню, но Раинер даже слышать ничего не хочет. Он любит меня.

– А что будет, если ты забеременеешь?

Забеременею? Все возможно, мы не предохраняемся. Так что я уже могу быть беременной.

– Я сохраню ребенка, – отвечаю без раздумий. Уверена, Раинер также ответит.

– Ты эту тему уже обсуждала с ним?

– Ага.

В пять вечера мы тепло прощаемся с родителями и приглашаем их в гости на будущей неделе. Они пообещали приехать. Мы возвращаемся в Париж уже к семи, и я решаю узнать у Раинера мнение о ребенке, он отвечает, что будет только рад стать отцом. Я несколько удивлена. Не думала, что он этого так хочет. Все же на первом месте у нас получение специальности и дальнейшее трудоустройство. Мне, конечно, не очень хочется сверкать круглым животом в университете. Нам бы потерпеть еще три года. Это большой срок. Все же нам стоит изредка предохраняться или мне следить за овуляцией и не заниматься в эти дни сексом. Мы долго обсуждаем эту тему лежа в кровати. Раинер против предохранения и избегать того, чего возможно, мы сами хотим. Он считает, что ребенок крепче свяжет нас и положит конец командирским замашкам его матери.

– Не стоит бежать от судьбы. Но если ты так боишься зачать, давай потерпим еще годик.

Я киваю и льну к его груди, он обнимает меня и целует. Кладу голову ему на плечо и вспоминаю наше первое столкновение в университете. Напоминаю ему об этом. Он смеется.

– Ты мне показалось высокомерной.

– А ты меня смутил. Особенно твои глаза. Всегда когда ты смотришь на меня, мне кажется, что ты заглядываешь в душу. Так неловко становится. Сейчас ты хорошо видишь?

– Да. Зрение больше меня не подводит.

– Я очень рада. Давай как-нибудь снова поедем в Версаль.

– Без проблем, а на летние каникулы отправимся в Ниццу.

– Было бы чудесно.

Он затягивает меня на себя, и я осыпаю поцелуями его грудь и торс. Обожаю его тело, так бы и съела. Он быстро воспламеняется и вскоре, я оказываюсь под ним. Раинер привязывает мои руки к кровати и слишком долго мучает, прежде чем берет свое. Наши сексуальные игры и эксперименты оставляют меня без сна на всю неделю. В университете я едва не сплю. Эмили надо мной хохочет и подкалывает.

За последние два месяца я впервые вижу Марка, он стоит у кондитерской в кругу своих друзей и пьет из стаканчика кофе. При виде меня он отворачивается. Многие кто меня презирал или ненавидел, теперь всячески избегают и даже не смотрят в мою сторону. Это к лучшему, пускай делают вид, что их не существуют.

Подъезжает Роби, и я исчезаю в машине. Мне так неудобно, что бедняка водитель постоянно в машине, то Раинера привозит и отвозит, то меня из дома к университету и обратно.

– Роби у тебя есть семья?

– Есть.

– Ты прости, что тебе приходится безвылазно колесить по городу.

– Что вы, мадмуазель. Это моя работа, заработок, и она мне нравится. Не такая она сложная и тяжелая. Не беспокойтесь за меня.

Что ж ему виднее. Я приезжаю домой раньше обычного, поднимаюсь к себе, переодеваюсь и сажусь за уроки. Звонит Раинер.

– Ты уже звонила родителям?

– Нет. А что?

– Завтра уже суббота, встретим их дома или в ресторан пригласим?

– Я думаю, они захотят увидеть, как мы живем, то есть, как ты живешь и я на твоей шее.

– Опять ты за свое. Мы вроде обсуждали эту тему. Теперь мы живем в гражданском браке.

– Извини, мне все же неудобно. Скорее бы начать работать.

– Ты лучше подумай о нас или как сегодня ночью порадовать меня.

– Порадовать? В каком смысле?

– Ты забыла? Я люблю разнообразие и ролевые игры.

– Ах, вот ты о чем, извращенец. Что-нибудь придумаю.

– Я еще час и домой.

– Хорошо, жду.

Я собираю учебники на завтра и звоню родителям. Все же хорошо, что они так спокойно приняли мой выбор. А вот чего ожидать от Марго это большой вопрос. Но Раинер успокаивает тем, что если отец уступит, то и матери придется согласиться. Я слышу стук каблуков по паркету и мгновенно напрягаюсь. Черт, стоило только подумать о ней и на тебе, как снег на голову.

Она поднимается по лестнице. Я, замерев, стою у стола и напрягаю слух. Она проходит мимо двери в кабинет, странно чего это она крадется. Я тихонько приоткрываю дверь и узнаю Арианну. Во мне точно бомба взрывается. Я выскакиваю в коридор.

– Что ты тут делаешь?

Девушка у двери в спальню оборачивается и натянуто улыбается.

– Ах, я тебя ищу.

– Что ты тут забыла? И как вошла? Наглости тебе не занимать. Раинер еще не приехал…

– А я приехала к тебе.

Она подходит ко мне, я опасливо отшатываюсь от нее к лестнице.

– Что тебе нужно? Пришла мне угрожать? Запугивать? Или снова деньги предлагать?

– Нет, угрозы на тебя не действуют, я пришла, чтобы…, – она бросается на меня и толкает с лестницы. Я успеваю схватиться за перила. Ах ты, сука, пришла меня покалечить. Хватаюсь за ее волосы, она визжит и рвется назад. Я от злости готова выдернуть ей все волосы. Она бьет меня каблуками по ногам, боль пронзает до костей. Я кричу и еще сильнее дергаю ее за волосы. Она принимается размахиваться кулаками, несколько раз попадает мне по лицу, толкает к перилам, я едва не переваливаюсь, но крепко держусь за эту тварь. Она дергает меня из стороны в сторону, точно крокодил, выкручивается и толкается. Я хочу перехватиться, ломаю ногти, она бьет в живот, я задыхаюсь, бьет еще раз, где она этому научилась, ее ногти впиваются мне в горло, вонзается так сильно, что я чувствую, пронзающую острую боль. Я в ужасе. Она толкает к лестнице, еще один толчок и я срываюсь вниз. Падение быстрое, мысленно я к этому готова, вся сжимаюсь и крепко ощущаю ребрами первые четыре ступеньки. Это очень больно. Я кубарем слетаю, ощущая каждой частью тела острые углы и врезаюсь головой в нижний столб перил… Темнота. Что со мной случилось? Мне хочется открыть глаза, я не могу. Слышу голос Раинера. Он зовет меня. Хочу отозваться, но не могу. Язык не слушается. Я не ощущаю тела, ничего, будто парю в темноте. Холодно. Но вот он свет, манит меня. Я бегу к нему и все отчетливее слышу голос Раинера. Он зовет меня снова и снова, с такой болью в голосе, что плакать хочется. Но свет оказался точно разряд тока. Я не могу его выносить и шарахаюсь от него. Он снова бьет, пронзая тело до мозга костей.

Открываю глаза. Белый потолок. Он мне незнаком. Большое до пола окно. Белые полупрозрачные шторы, колыхаются и надуваются. Теплый ветер гуляет по комнате. Это не совсем спальня в Париже, не моя и не Раинера. Шея болит, очень болит. Вспоминаю драку с Арианной и падение с лестницы. Ах, моя спина. Как больно.

– Раинер…, где ты? Где я?

Я плачу.

Раинер прибегает на мой зов, берет за руку и осыпает лицо поцелуями. Заикаясь и задыхаясь, я спрашиваю его, что со мной. Почему я так слаба, что даже не чувствую своего тела. Отвечает, что у меня сотрясение мозга, но самое худшее – выкидыш, я потеряла много крови и пролежала без сознания двое суток. Я смотрю на Раинера и читаю в его глазах невосполнимую утрату, боль, отчаяние и злость. Слезы режут глаза. Его горячие руки согревают ладонь. Он шепчет, что все будет хорошо, я поправлюсь и тогда, мы поженимся. Но мои мысли кружат вокруг одной фразы «выкидыш». Я была беременна. У нас мог быть ребенок. А она его убила во мне. Сколько можно, когда она оставит нас в покое? Слезы наполняют глаза, образ Раинера расплывается. Я зову его. Голос дрожит. Он целует меня и осушает слезы.

– Все хорошо, девочка моя. У нас еще будут дети.

– Она столкнула меня…

– Я знаю, она призналась во всем. Больше мы ее не увидим. Мои и твои родители встретились и поговорили. Они решили не лезть в нашу жизнь, особенно моя мать. Поэтому я, не дожидаясь, когда ты придешь в сознания, перевез сюда в Испанию. Мы тут поживем, пока ты полностью не оправишься.

– В Испанию?

– Да. Мы в городе Марбелья, это рядом с Гибралтарским проливом, дом стоит у побережья моря. Из этого окна его можно увидеть.

– Правда? Помоги мне встать.

– Ты еще очень слаба. Я возьму тебя на руки.

Он осторожно сажает меня. Кости хрустят. Позвоночник как деревянный.

– У тебя на шее гипсовый воротник.

– Надеюсь, я не инвалид?

– Нет, у тебя очень крепкие кости. Присутствуют синяки, но это все пройдет. Вот увидишь, все будет хорошо, моя любимая.

Его теплые слова утешают, берет меня на руки и несет на широкий балкон. Солнечный свет бьет в глаза. Я не сразу разглядываю синее море, оно сливается на горизонте с небом и мне кажется, что я вижу только его. Постепенно мои глаза привыкают к свету, и передо мной открывается восхитительная радующая глаз картина. Цветущий зеленый сад, над которым радужно поблескивает синяя гладь моря, небо кажется высоким из-за белоснежных и пушистых как вата облаков. Я вдыхаю морскую свежесть и с упоением подставляю лицо дуновению теплого ветра. Я жадно наполняю легкие воздухом и чувствую, как ноги и руки начинают покалывать и покусывать, точно миллионы иголок впиваются под кожу. Я потеряла ребенка, но не утратила любовь Раинера. Он еще раз доказал, чтобы не случилось, и в каком состоянии я не пребывала, все так же сильно необходима ему.

Раинер трется щекой об мою щеку и целует в губы. Несмотря на ноющую боль, мое сердце бьется с удвоенной энергией. Я очень рада, что встретила именно Раинера. Рядом с ним я чувствую себя увереннее, смелее и сильнее. Мы все еще вместе, и чтобы не случилось, я готова преодолеть любые трудности во благо нашего будущего.

Конец