(С)нежное чудо

Глава 39

***Александр Бестужев

За свою жизнь я много поколесил по миру и, выполняя возложенные на меня задачи, получал удовольствие от своей работы. Моими верными спутниками были: решимость, собранность, бесстрашие, порой доходившее до безрассудства. И как итог – внушительный список выполненных заданий, благодарность от руководства, и прочее.

Но поездка в Индию ясно дала понять, что пора заканчивать с подобными делами. Приключений на мою долю уже вполне достаточно. Теперь вместо всплесков адреналина хотелось ощущать спокойствие и умиротворение от повседневных дел. Появилась жизненная необходимость проводить больше времени с женой. Наблюдать, как растёт дочка, радоваться её первым шагам, словам, каким-то достижениям. А не лететь куда-то сломя голову на ночь глядя, не зная, вернёшься ли обратно.

До встречи со Снежей, такой расклад меня вполне устраивал. Раньше опасность будоражила, заставляя раз за разом рисковать жизнью. Теперь же я научился ценить простые житейские радости, будь то ранний завтрак с любимой женщиной, просмотр фильма с попкорном под комментарии друзей или улыбка дочки, моей маленькой принцессы, так похожей на свою маму.

Дорога домой в этот раз оказалась невероятно длинной и наполненной неожиданностями. А если учесть ещё то, что моими документами кое-кто воспользовался, чтобы перебраться через границу… В общем, если бы не старые связи, сидел бы я в Индии ещё долго.

Каюсь, очнувшись после удара по голове в запертой подсобке, к тому же раздетый и связанный, я впервые почувствовал себя последним придурком. Эдаким неоперившимся щеглом, не способным адекватно оценить ситуацию, просчитать все возможные риски, и вовремя среагировать на ситуацию. Последнее в моём случае было особенно актуально. Так что удар по самолюбию я получил мощный. Такой, который не забудется даже при всём желании.

Впрочем, любой опыт ценен, а трудности и вовсе закаляют. К тому же навыки, полученные во время работы на благо страны, сослужили хорошую службу. Благодаря им развязать верёвки, стягивающие запястья и лодыжки, получилось в течении нескольких минут, как и открыть запертую дверь. А вот выбраться из здания, находящегося в эпицентре наводнения было не так-то просто.

Но, главное, что по затылку я получил не от Ромыча. Это я помнил точно, поскольку видел лицо напавшего мужика, хоть и мельком. Поэтому в предательство друга не верил ни секунды. Хотя физиономия противника мне явно кого-то напоминала. А вот кого именно… Удар смазал подробности.

Правда, потом я долго не мог понять, куда делся Вяземский. Когда выбрался из ловушки, вертолёта уже не было. Мог ли Ромка улететь без меня? Нет. Тогда куда исчезла вертушка и пилот? О его возможной гибели я тоже старался не думать. Привычка опираться на факты, взращенная годами, давала чёткий настрой по этому вопросу – пока не увижу тела – он жив, и никак иначе.

Обследование здания принесло положительные результаты. Пусть работающие средства связи я так и не нашёл, зато одеждой обзавёлся. Заглянув в один из кабинетов, в спешке оказавшийся незапертым, обнаружил шкаф, а в нём чью-то запасную одежду. Хозяин офиса оказался человеком практичным, что сыграло мне на руку. В общем, приоделся я как раз вовремя, поскольку прибывшие за сокровищами военные, не оценили бы мой прежний вид. К тому же гораздо проще доказывать свою правоту одетым по полной программе, чем в одних трусах и носках. Увереннее себя чувствуешь.

В общем, летел на базу уже в наручниках, целый и относительно невредимый. Там долго доказывал, кто я. Зато выяснил, что Вяземский благополучно отправился домой. К слову сказать, Александр Бестужев, собственной персоной, тоже. Хорошо, что допрос вёл офицер, который додумался связаться с сотрудниками нашей спасательной службы, командировавшейся в Индии, которые подтвердили мою личность. Но это не отменяло вопроса: кто улетел вместо меня?

Кстати, ответ на эту загадку я узнал чуть позже, воспользовавшись правом на телефонный звонок родственникам. Конечно, не во всех подробностях, но всё же. Снежа описала ситуацию, в которую попала благодаря беспечности Вяземского, довольно точно, кратко и по делу. И желание познакомиться с этим таинственным незнакомцем, решившим занять моё место, стало просто нестерпимым, почти таким же, как потребность разукрасить ему физиономию за всё «хорошее».

И вот формальности улажены, нудный перелёт позади. Добро пожаловать, Бестужев Александр Сергеевич, в родные края, где на улицах сугробы по самую макушку, а мороз разрисовывает узоры на стёклах, практикуясь в снежной живописи.

Знакомые места мелькали за окном такси, как в ленте киноплёнки, но мыслями я был уже с семьёй. Как там Снежа? А дочка? Изменилась ли она за эти дни? Подросла?

Перекинувшись всего парой слов с Вяземским, оставив серьёзные разговоры на потом, я рванул на второй этаж в гостевую спальню, гонимый желанием увидеть моих девочек. Правда, у двери потоптался в нерешительности пару секунд, раздумывая над тем, стучать или просто войти. Последнее победило безоговорочно.

И теперь, глядя на спящую жену, я впервые за последние дни почувствовал спокойствие и умиротворение. Ощутил всей душой, что вернулся домой. Туда, где меня любят и ждут.

Руки сами собой потянулись к Снеже. Захотелось прикоснуться к её бархатной коже, ощутить тепло тела, вкус губ, аромат волос. Услышать её голос, поймать на себе взгляд, наполненный любовью и нежностью.

– Саша, – сквозь сон выдохнула она, прижимаясь ко мне всем телом, – вернулся.

– А разве могло быть иначе? – счастливо рассмеялся я, целуя её веки, нос, скулы и особое внимание уделяя губам. М-м-м, эти губы, манящие и сочные, как спелая земляника. – Милая моя, родная, я так соскучился по тебе и дочке…

Прикосновения набирали обороты, страсть захлёстывала, жар огненной лавой бежал по венам. Но звонкий голосок дочки, раздавшийся из переноски, мгновенно отрезвил. Кажется, наша маленькая кроха тоже требует свою порцию внимания.

Потянувшись к малышке, взял её на руки, и сердце защемило от беззубой искренней улыбки, озарившей её маленькое личико.

– Мои девочки, мои красавицы, – шептал я, попеременно целуя Снежу и дочку в пухлую румяную щёчку. – В ближайшие дни не отойду от вас ни на шаг.

– А потом? – выдохнула мне на ухо любимая, при этом игриво прикусив мочку и, уловив мою реакцию, тихо рассмеялась.

– А потом немного увеличим расстояние, а потом сократим до минимума. И так бесконечно.

– Саш? – позвала меня Снежа.

– М-м? – откликнулся, поглаживая её спину, нагло забравшись под рубашку, и с улыбкой наблюдая за дочкой.

– Люблю тебя, родной.

Заглянув в её глаза, тут же растворился в омуте взгляда, в котором отражались безмерная нежность и счастье.

– И я люблю тебя, милая. Люблю больше жизни. Ты и дочка для меня всё.

Коснувшись моих губ, Снежа осторожно провела по ним кончиком языка, дразня, давая без слов обещание, снова поднимая в теле волну жара.

– Хулиганишь? – хрипло спросил я, с трудом узнавая собственный голос.

– Самую малость, – хихикнула она. – Намекаю на то, что в гостях хорошо, а дома лучше.

– Я в этом даже не сомневался.