Сахар и перец

Глава 5

Алекс стиснула зубы. Она заставила Роба остаться на ужин, который сама приготовила. В первый раз ему не нужно было беспокоиться, во что вонзятся зубы в следующую минуту.

Но сама не слишком наслаждалась ужином. Сначала она беспокоилась о Робе. Он казался напряженным и каким-то официальным — может быть, он все еще нехорошо чувствовал себя после работы на крыше под палящим солнцем?

Но ему вроде бы стало лучше, когда начался обед. Близнецы начали болтать, и он пришел в норму.

Только она чувствовала себя неуютно. После ужина должна была заехать Эмма и привезти противни, которые одалживала… и Алекс не была уверена, что хочет, чтобы Роб был здесь, когда она приедет.

На этот раз выбор времени появления Эммы был безошибочным. Подруга появилась как раз тогда, когда Алекс подавала десерт, и появилась она одетая для вечеринки, на которую собиралась ехать позже.

Она выглядела великолепно и была похожа на рекламный ролик какой-нибудь дорогой косметики, или средства для волос, или просто красивой жизни.

Она представила Эмму Робу и поймала жадный взгляд, который Эмма бросила на него. У Алекс упало сердце. Возможно, было бы даже лучше, если бы ее новый друг и ее лучшая подруга подружились, но ведь необязательно радоваться этому.

Она пошла в кухню, чтобы отрезать еще кусок пирога. Делала все нарочито медленно. Когда вернулась к столу, Роб и Эмма разговаривали о фильме, который оба видели. Обоим фильм понравился. Они обсуждали понравившиеся моменты и вовсю шутили. Алекс тоже смотрела фильм и не могла понять, что они в нем нашли.

Перестав смотреть и слушать, просто гоняла свой кусок пирога по тарелке. Раскрошила корку на десять тысяч кусочков и покрыла каждый из них капелькой начинки. Потом смешала все кусочки в кучу.

— Ну, мне пора идти, — сказала Эмма. — Было приятно познакомиться, Роб.

Алекс пошла проводить ее до двери, а Роб и девочки начали сравнивать разные виды сухих завтраков. Дарси была обеими руками за них, а Шеннон была уверена, что сахар и консерванты могут вызывать преждевременную смерть.

Она подождала, пока подруга переступит порог, и только тогда спросила:

— Что ты о нем думаешь?

— О Робе?

— Ну конечно. Ты же видишь, что он как раз такой, какого, по твоему мнению, я должна искать, — привлекательный, большой и веселый. Правда, он не богат.

Эмма покачала головой:

— Это не важно. Все, что я могу точно сказать, это то, что он совершенно не интересуется мною.

— Нет?! — Она понятия не имела, почему почувствовала такое облегчение.

— Алекс, я не думаю, что он сможет сказать тебе хоть что-нибудь обо мне. Он больше интересовался пирогом.

— Но вы оба, казалось, были так захвачены разговором.

— Это была просто болтовня. — Эмма рассмеялась такой очевидной нервозности подруги.

Алекс улыбнулась. Ее улыбка становилась шире, а напряженные мускулы расслаблялись.

— Хорошенько повеселись на вечеринке, — сказала она и помахала Эмме на прощание.

Так, значит, Роб больше интересовался пирогом, чем Эммой. Ну что ж, пока неплохо. Алекс могла сделать пирог с закрытыми глазами. Каждую неделю, и каждый раз разный. И каждый раз огромный, если Робу так нравится. Путь в дом оказался гораздо короче, чем когда она провожала Эмму.

Холодная вода обрушилась на его грудь. Роб резко дернулся и врезался головой в дно раковины.

— Черт побери, выключи воду! — рявкнул он.

Поток воды прекратился. Он потихоньку выбрался из-под мойки. Шеннон стояла на коленях рядом с ним.

— Роб, мне так жаль. Я не надела контактные линзы, поэтому решила вымыть руки, чтобы надеть их, и я…

Роб внес некоторые коррективы в речь, которую собирался произнести. Прямой и откровенной Дарси он мог бы сказать все, что угодно и на какой угодно громкости, но если он скажет то же самое мечтательнице Шеннон, ее подбородок задрожит, а он будет чувствовать себя последним ублюдком весь остаток дня.

— Шеннон, разве ты не видела, что мои ноги торчат из-под раковины?

— Ну, по-моему, что-то такое видела, но не очень обратила на это внимание, потому что…

— И ты не заметила, что раковина здесь открыта и что нет дренажной трубы, и просто открыла воду прямо мне на рубашку?

— О, ваша рубашка, — беспомощно произнесла она. Она подошла ближе и близоруко всмотрелась в нее, потом пощупала мокрое пятно. — Мне так жаль вашу рубашку.

Роб выругался про себя. Какая рассеянная!

Он вдохнул и извинился перед Шеннон за грубость. Она собрала свои принадлежности для контактных линз и перешла в другую ванную. Потом он снова залез под раковину.

Нет, проблема была совсем не в мокрой рубашке. Он вышел из себя потому, что Алекс собиралась на очередное свидание. Она сказала девочкам, что они могут сами выбрать кого-нибудь по объявлению и сами написать письмо, и вот сегодня вечером она собирается встретиться с каким-то ничтожеством.

Но она ведь уже ходила на такие свидания и раньше, и все было нормально.

Да, но это было до того, как я… до того, как она… Он не мог закончить это предложение даже в своей голове.

«Что ж, теперь ты знаешь, что под всей этой мешковатой одеждой у нее есть тело».

Проблема не в том, что я об этом знаю. Вот когда какой-то другой парень узнает об этом, будут неприятности.

«Слушай, она наденет что-нибудь гигантское, и этот парень еще пожалеет, что не указал в своем объявлении, что она все-таки должна иметь фигуру».

Роб протянул руку за трубой, которую снял, чтобы прочистить.

— Да, наверное, все так и будет, и я разъярился совершенно зря, — пробормотал он. Он вдруг обрадовался, что пришел сегодня и взялся выполнить еще одну неблагодарную работу. По крайней мере он все еще будет работать, когда она будет уходить, и увидит, как она оденется.

И о чем ему вообще беспокоиться? Роб знал Алекс уже несколько недель и за все это время не видел ее в хоть сколько-нибудь соблазнительной одежде. Все будет в порядке.

— Вы пойдете в этом? — Роб едва успел взять себя в руки прежде, чем его голос сорвался на крик. Он не мог отвести взгляд. Буквально не мог двинуть глазами. Дьявол, да она просто вываливается из лифа своего платья.

«Она вовсе не вываливается из платья», — уверял внутренний голос.

Хорошо, уступил он. Может быть, и не вываливается. Но он же видит верх ее груди! А платье слишком облегающее.

«Оно не облегающее».

Он же видел и талию, и бедра, и ноги, и, черт побери, он видел ложбинку между грудей.

«Ну хорошо, ты видишь ложбинку между грудей».

Алекс не может выйти из дома в таком виде.

«А я думаю, она так и пойдет».

У него вдруг будто молот застучал в голове.

— Слишком, да? — застенчиво спросила Алекс.

Роб откашлялся, тщетно стараясь подобрать правильные слова.

— Я сказала детям, что они могут выбрать для меня и платье тоже. — Алекс смущенно наклонила голову. — Оно принадлежит Шеннон.

— Вы позволяете своей дочери носить такое платье вне дома?

— Она надевает под него футболку.

Роб стал рассматривать само платье. Оно было черное и напоминало комбинацию. Узкие бретели и низкий глубокий вырез. Оно облегало талию и расширялось на бедрах.

Может быть, если бы он не знал ее, то подумал бы, что она выглядит очаровательно. Чертовски привлекательно. Особенно сейчас, когда ее волосы волнами спадают на плечи. Платье сидит на ней просто идеально.

Но черт побери, он знал ее, и она излучала совсем неправильную энергетику. Она была само приглашение.

Может быть, это то, чего она хочет.

Так не может быть.

«Ты хочешь сказать, это не то, чего хочешь ты». Этот противный внутренний голос все никак не унимался.

Алекс подошла к зеркалу в холле. Внимательно осмотрела себя.

— Я не могу пойти в таком виде! — Ее голос сорвался на визг. Она была просто в ужасе. Роб торжествовал.

Алекс повернулась, услышав, как он подходит, и скрестила руки на груди. Роб с трудом сглотнул.

— Может быть, вам следует надеть жакет, — хриплым голосом предложил он.

Она благодарно взглянула на него:

— Жакет. Да, жакет действительно прекрасно подойдет.

Метнувшись вверх по лестнице, взволнованная женщина вскоре вернулась с двумя жакетами — теплым шерстяным, который закрывал почти все, и коротким, более легким.

— Думаю, лучше зеленый, — сказала она.

Роб предпочел бы закрытый шерстяной, но вынужден был признать, что другой лучше сочетается с платьем. И закрывает достаточно. Он с облегчением выдохнул.

Двойняшки галопом слетели с лестницы, чтобы проводить ее.

— Ты выглядишь великолепно, мам, — сказала Шеннон, когда Алекс целовала ее.

— Но не забудь снять жакет, когда вы будете ужинать, — сказала Дарси. Алекс поцеловала и ее.

— Послушайте, а что, если я отвезу девочек куда-нибудь поужинать или, может, порыбачить? — отчаянно предложил Роб. Он должен быть здесь, когда она вернется домой.

Алекс остановилась у порога.

— Думаю, да. Да, разумеется. Я буду чувствовать себя лучше, если буду знать, что им есть чем заняться, кроме телевизора и ссор друг с другом.

Ну вот, теперь он проведет вечер с двойняшками. О чем он только думал? Но Дарси и Шеннон просто обезумели. По крайней мере были такими за долю секунды до того, как начали спорить, куда лучше поехать — на ужин или на рыбалку. Он уныло смотрел, как Алекс вышла из дома, и чувствовал себя полным идиотом.

Роб энергично взялся за весла и направил лодку в дальнюю часть озера. О чем, во имя Господа, он только думал, предлагая отвести близнецов на ужин или рыбалку?

Образ Алекс, стоящей в черном платье перед зеркалом, все время маячил у него перед глазами. Кто знает, что попытается предпринять этот неизвестный, когда привезет ее домой?

Она сама на машине. Никто не привезет ее домой.

Она может пригласить его к себе чего-нибудь выпить.

«Отлично, и как, по-твоему, это понравится Алекс, когда она обнаружит в гостиной тебя в роли дуэньи?»

Роб налег на весла.

Девчонки вопили во весь голос. Чуть раньше, забравшись в его грузовик, они почувствовали себя неловко и замолчали. Роб стал задавать вопросы, побуждая их расслабиться, Очередная стратегическая ошибка.

За гамбургерами они рассказали ему обо всех своих хороших и плохих учителях, о рейтинге их волейбольной команды, кто был слабаком, а кто тупицей (на этот счет мнения разделились) и что они собираются делать, когда пойдут в колледж. Это заняло примерно три минуты — и за это время каждая умудрилась съесть два бургера, молочный коктейль и большую порцию картофеля-фри.

— Теперь нам нужно вести себя тихо, если мы не хотим распугать всю рыбу. — Роб вклинился в крошечную паузу, хотя наверняка на сто миль вокруг не было ни одной рыбы, которая бы не слышала, как они подъехали. Он дал каждой девочке удочку и достал старую банку с рыбкой икрой.

— А что в этой банке? — с беспокойством в голосе прошептала Шеннон.

— Икра. Мы используем ее для наживки.

— Не червяков?

Так вот почему она не проявляла интереса к рыбалке. Она их боялась.

— Нет. Только икру.

Дарси запустила в банку палец и помешала, давя икринки. Она подцепила одну со дна и вытащила ее на свет.

— Я просто должна насадить это на крючок?

— Да, потом перебросить ее через борт лодки и ждать, когда появится кит, — ответил Роб.

Она послушалась. Но прежде чем Шеннон успела забросить свою удочку, рыжая бестия снова заерзала.

— Что такое?

Темперамент Дарси, подумал он, совершенно не подходит для рыбалки.

— Подопри чем-нибудь свою удочку, а потом садись сюда и греби.

Роб показал ей, как грести. В благодарность она окатила его водой. Девчонка была сильной и явно любила устраивать из всего шоу. Рыба сегодня в безопасности. Но Дарси изо всех сил старалась не шуметь.

Через несколько минут она стала грести не так усердно. Роб расслабился, устроившись на носу лодки. Может быть, все не так уж и плохо. Он может растянуться и немного вздремнуть, а девочки пока подустанут и угомонятся.

Но заснуть ему не удалось. Рыбалка утомила Шеннон не так быстро, как сестру, но она тоже не была готова провести весь вечер в бездействии. Сначала они пререкались, кто будет грести, потом Шеннон села на весла, а Дарси давала инструкции на каждый ее взмах. Когда Роб промок до нитки, то решил, что будет лучше дать им еще несколько уроков.

Он научил их грести вместе, что они делали довольно ловко, и поворачивать. Прежде чем ехать домой, они сделали круг по всему озеру. Они уже развернули лодку, когда Роб заметил, что на одной удочке клюет.

— Стойте, — сказал он. — Мы поймали какую-то водоросль. — Он пробрался на корму лодки и осторожно потянул. Леска натянулась как струна. Потянул снова. Черт, это была не водоросль. Девчонки, должно быть, все-таки поймали какую-то бедную глухую рыбину.

Роб наматывал леску на катушку, пока не добрался до спутанного узла, потом стал вытягивать руками. Когда рыба показалась из воды, он услышал за спиной приглушенное протяжное «о-о». Он потянул снова, рыба вынырнула и забилась на крючке. Сестры не проронили ни звука.

Он достал сачок и подхватил рыбину.

— Достаточно большая, чтобы забрать ее, — сказал он.

— Забрать? О нет! — почти хором воскликнули они. В их голосах звучали и удивление, и радость, и волнение.

Роб улыбнулся. Он схватил рыбину, вытащил крючок и опустил ее в воду.

Девочки сидели, замерев, и смотрели на рыбу.

— С ней все будет в порядке? — спросила Дарси.

— Да, все будет хорошо.

Рыбина на секунду замерла, плеснула хвостом и исчезла. После тишины Шеннон заговорила первой.

— Мне действительно нравится рыбалка, — сказала она.

Роб чувствовал себя героем.

— А что вам нравится делать, когда вы не печете? — спросил ее новый знакомый. Алекс старалась придумать какой-нибудь остроумный ответ, но не для того, чтобы произвести впечатление на этого парня. Он был гораздо тупее предыдущего.

Она подняла глаза, чтобы ответить. Слова замерли у нее на губах. Помощник официанта, убирающий грязную посуду, потерял равновесие, кувшин с водой накренился над ее плечом и… опрокинулся. Ледяная вода плеснула на ее плечи, на спину, побежала вниз по жакету.

Официанты и их помощники рванулись к ним, наперебой предлагая салфетки, чтобы вытереть воду и собрать лед.

Алекс извинилась и пошла в дамскую комнату, чтобы привести себя в порядок. Ее платье было почти сухим, а жакет промок насквозь.

Что же теперь делать? В жакете нельзя было оставаться, а платье обтягивает.

Алекс снова посмотрела на себя. Да, слишком пышные формы. Джек, отец двойняшек, всегда так говорил. После рождения детей он просто возненавидел ее тело. Когда они поженились, она была очень худенькой. Бедняга Джек начал с Твигги, а закончил с Долли Партон — и ненавидел это. Он дразнил и насмехался над ней, игнорировал ее. И Алекс стала носить мешковатые футболки и бесформенные блузы… которых нет сейчас под рукой, чтобы помочь ей, такой беспомощной в платье своей дочери.

«Так просто сделай вид, что чувствуешь себя уверенно. Сделай вид, что это великолепно — иметь такую роскошную фигуру».

Алекс глубоко вздохнула.

«Но пожалуй, лучше воздержаться от глубоких вздохов».

Алекс выпрямила спину и пошла, держа жакет перед собой, как бы прикрываясь им.

«Жульничаешь».

Ее кавалер встал, когда она вернулась к столу. Тарелки переставили на сухую скатерть, и от инцидента практически не осталось и следа.

— Я не знал, захотите ли вы остаться, — сказал он. — Если вам неуютно, мы можем уйти.

— Я легко отделалась, — беспечно ответила она. — Почти вся вода попала только на жакет. Почему бы нам не остаться?

Он передал мокрую одежду официанту, который, казалось, только для этого и торчал рядом с ними, и уселся напротив нее.

— Вы не промокли? — спросила Алекс, разворачивая сухую салфетку и пытаясь снова начать разговор.

Никакой реакции. Женщина подняла взгляд. Парень не отрываясь смотрел на ее грудь.

— Ч-что?.. А, нет. Вовсе нет, — задыхаясь, ответил он. — Через минуту они принесут наши закуски. — Он говорил, обращаясь к ее груди.

Алекс неловко заерзала, скрестив руки перед собой. Это не помогло. Бедняга исходил слюной.

Она опустила руки и попыталась подтянуть лиф платья вверх, стягивая его вниз на спине. Ее визави тяжело вздохнул. Будь ее воля, с этим свиданием было бы уже покончено.

Ужин продолжался, несмотря на то что разговор продвигался кое-как. Вдруг возникло множество тем: грудка цыпленка, двубортные костюмы, грудь колесом в строю. Собеседник думал только в этом направлении.

«Я бы пожалела его, если бы мне не было так жаль себя, — подумала Алекс. — Если бы я действительно была спокойна насчет моего тела, я бы даже смогла посмеяться над этим».

Но это было не так, и она не могла смеяться. Ей было слишком неловко, стыдно и тревожно, чтобы назвать это приятным вечером.

Когда она вернулась, дом сиял всеми огнями. Уже с дорожки было слышно, что перепалка между Дарси и Шеннон в самом разгаре. Дверь ей открыл Роб, с него текла вода. Похоже, тут тоже не заладилось. Нельзя приглашать своего кавалера в такой дом.

— Мы поймали рыбу, — объявил Роб.

— Вы что, ныряли за ней?

Его улыбка стала еще шире.

— Нет, это было бы слишком просто.

Алекс прошла мимо него в дом. Она вдруг безумно обрадовалась возвращению.

— Как свидание? — Роб небрежно прислонился к дверному косяку, но в его голосе звучало нетерпение. Неужели он беспокоился о ней? Ее озадачила такая мысль. А ведь неплохо заставить его поволноваться.

— Парень был очень даже ничего, пока я не сняла жакет.

Роб резко встрепенулся и окинул ее взглядом с головы до ног, не заметив ничего необычного.

— Вы сняли жакет на свидании?

Алекс кивнула.

— Официант устроил ему обряд крещения. — Она протянула ему свой пиджак в пластиковом пакете, который ей дали в ресторане. Вероятно, их рыба была суше.

— Он приставал к вам? — В голосе Роба звучала злость. Мускулы на его плечах напряглись, натягивая рубашку. Это каким-то образом смягчило горечь, и она уже была не против поговорить о прошедшем вечере.

— Нет, — призналась она. — Он даже не прикоснулся ко мне, но при этом не мог оторвать взгляда от моей груди, как ни пытался. И мне было стыдно за нас обоих.

Она выглядела подавленной и униженной, и Роб нежно обнял ее за плечи.

— Я думаю, вы выглядите отлично, — сказал он, заглядывая ей в глаза. — Даже великолепно.

В ее глазах все еще было беспокойство.

— Но тяжеловата в верхней части.

— Нет. Вы очень… привлекательны.

Привлекательна? Привлекательна — слишком слабо сказано. У нее такое тело, которое могло бы остановить движение на оживленной улице. Он вдруг понял, что за ситуация сложилась там.

— Этот парень, вероятно, просто не ожидал такого. Поэтому он и не смог справиться с собой.

Краска стала заливать ее щеки.

— Вы ведь не сказали бы этого, чтобы лишь утешить меня?

Роб покачал головой:

— Ни за что.

Она закрыла глаза, и он почувствовал, как ее плечи вздрогнули, когда она сделала глубокий вдох. Он надеялся, что она не делала глубоких вдохов перед своим кавалером. Только не в этом платье. У парня мог бы случиться сердечный приступ.

А потом она, опустив голову, прислонилась к его груди. Что-то перевернулось у него внутри, но она отступила, выпрямилась и посмотрела на него.

— Спасибо, Роб.

Алекс взбежала вверх по лестнице и спустилась, одетая в свою обычную мешковатую одежду. Почему, подумал он, она тщательно скрывает тело, за которое любая женщина отдала бы полжизни?

В кухне она казалась неприступной.

— Кто из вас, — обратилась она к девочкам, — хочет одолжить Робу одну из своих больших футболок, чтобы он не ходил мокрым?

Двойняшки исчезли, их топот вдруг донесся с верхнего этажа.

— Отличная уловка — заставлять их вот так исчезать. — Роб не хотел, чтобы она отдалялась. Хотелось снова ощутить ту близость, промелькнувшую между ними.

Ее напряженная улыбка смягчилась.

— Да, — согласилась она, глядя ему в глаза.

Роб готов был поклясться, что топот, донесшийся с лестницы, могли издавать только лошадиные подковы. Ее улыбка стала печальной.

— Только это ненадолго.

Выбирая футболку, Роб остановился на той, где было написано: «Спасите ламантинов». Кто мог бы поспорить с этим?

— Расскажите мне о рыбалке, — попросила Алекс девочек. Ей пришлось внимательно выслушать все мельчайшие подробности приключения. Реальные события были преувеличены. Но кто бы стал возражать, если его самого представили кем-то вроде Тома Круза и Жака Кусто, вместе взятых? Герой позволил Алекс проводить себя до двери.

Ему вдруг захотелось поцеловать ее на прощание.