Самый лучший фамильяр

Хорош выдался май в этом году! Отгремел уже первыми грозами, пробежался ливнями, пробуждая землю от зимнего сна, во всю ширь поразбрасывал в небе радуги. Речку укутал покрывалом белой черемухи, а вечерами давал такие соловьиные концерты, что слушатели обо всем забывали и уносились мечтами в дали неведомые.

Вот и Горыныч — размяк на майском солнышке, размечтался. Хвостом в речке прохлаждается, пузом на прибрежном песочке разлегся, а три башки уткнулись в заросли одуванчиков и надышаться не могут медовым ароматом. Хорошо!

Так хорошо Горынычу этим майским угтром, что песня сама поется:

— Травы, травы, травы не успели… — это Центральная напевать начала.

Душевно так запела, но не успела начать, как ее тут же и перебили. Другие строки: суровые, мощные — увели с лиричного настроя, и зазвучали над берегом стихи от Левой:

— Могучий, страшный Змей Горыныч

Летел над маленькой Землей,

И прежних дней воспоминанья

Пред ним теснились чередой.

Да, май — он на каждого по-своему действует, вот и Левую понесло в поэзию, да с такой силой, что никто не остановит, пока Муз сам не уйдет.

— Он вспомнил битвы, драки, сечи,

Звон сабель, мерзкий визг картечи,

Снарядов заунывный вой…

— И пьянку в прошлый выходной! — это Правая не удержалась, вставила свои пять копеек в поэтические строки.

— Чтоб ты понимала в поэзии! Такой стих испортить! — Левая распаляла себя обидой, готовясь кинуться на Правую.

— Твой стих ничем не испортишь, хуже, чем есть, он уже не станет! — Правая в долгу не осталась и демонстративно показала Левой язык.

Центральная, тяжко вздохнув, приготовилась разнимать спорщиц, как вдруг что-то непривычное, появившееся поблизости, отвлекло ее внимание.

Яркое разноцветное пятнышко сияло в воздухе и летело прямо к Горынычу. Летело и приговаривало звонким голоском:

— Не то, не годится, не пойдет…

Центральная еще успела цыкнуть на Левую и Правую и присмотреться повнимательней к этому разноцветному. "Стрекоза, что ли, такая необычная?" Но тут раздался радостный восторженный писк:

— Нашла, подходит!

Сразу же за этим писком Горыныча охватил целый сноп искр, таких же разноцветных, как эта непонятная "стрекоза", от этих искр три головы сразу закружились и вроде даже полетели неведомо куда. Горыныч еще успел заметить, что всё вокруг становится неимоверно больших размеров: деревья уносятся в бесконечную высоту, шустрая речушка превращается в быструю широкую реку, а шапки одуванчиков все приближаются и приближаются.

"Одуванчики, почему они так близко?" — последнее, что успел подумать Горыныч всеми тремя головами, прежде чем отключился от происходящего вокруг безобразия.

*******

Пришел в себя Горыныч не скоро, а когда все-таки пришел и увидел, где находится, сразу рассвирепел. Да и как могло быть по-другому, если он, Горыныч, оказался не где-нибудь, а в клетке! А клетка на полу, в комнатке — хорошенькой такой, светленькой, занавесочки, салфеточки, цветочки — тьфу, ну точно, девчачья комната!

— Это что это происходит?! Что за… — рявкнули три головы разом.

— Не надо так ругаться! — нежный обиженный голосок прозвенел совсем рядом — Это вовсе даже не плохое, а наоборот, очень хорошее фейное волшебство! Оно для того, чтобы ты стал моим фамильяром!

— Кем?! — Горыныч аж задохнулся от такого наглого заявления. — Я, Змей Горыныч, которого все вокруг боятся, и чьим-то фамильяром?! Да никогда! — он в ярости закрутил всеми головами, чтобы увидеть нахалку, посмевшую его так назвать.

Нахалка обнаружилась совсем рядом с клеткой, в которую его засадила. Она присела на корточки и с восторгом рассматривала Горыныча, как ребенок рассматривает новую игрушку. А Горыныч с ужасом понял, каким он стал маленьким! Девчонка, которую он раньше даже не заметил бы, сейчас возвышалась над ним, как над котенком!

А эта захватчица сияла счастливыми голубыми глазищами, серебристые волосы растрепались, щеки раскраснелись. "Хорошенькая, — подумала Левая. — И фигурка вполне даже…"

"Какая фигурка! Ты совсем что ли обалдел со своей поэзией, тоже мне ценитель выискался!" — это уже Правая возмутилась. — "Фигурка у нее вполне…Худосочная у нее фигурка, кроме костей и есть нечего, на что там любоваться-то?"

"Цыц!" — это уже Центральная мысленно, а вслух, обращаясь к девушке:

— Милое дитя, а почему ты вдруг решила взять в фамильяры именно Змея-Горыныча?

Центральная девушку милой совершенно не считала, но быстро сообразила, что без помощи этой нахалки расколдоваться не получится. И потому Горыныч решил побыть пока вежливым. Пока. Пусть расколдует. А вот тогда он ей покажет, кто здесь самый страшный!

— Ну как почему, неужели не понимаешь? Ты такой сильный, красивый, умный! Самый лучший фамильяр, какой только может быть!

Лесть была явной, но приятной. Горыныч приосанился, уселся попой на хвост, вытянул задние лапы пятками вперед, передние сложил на животе, улыбнулся всеми тремя головами и кивнул девчонке, мол: "Продолжай, хорошо получается!"

И девчонка продолжала. А по ходу ее рассказа выяснилось вот что.

Флориссия, а для друзей — Флори или Фло, была самой настоящей феей. Точно-точно, иначе как бы она Горыныча уменьшила и сюда перенесла?!

— А сюда — это куда? — немедленно заинтересовалась Левая.

— Сюда — это в лучшую Академию магии королевства Армании! — гордо объявила ему Флори.

— Никогда о такой не слышал, — Центральная задумалась, соображая, где может находиться эта таинственная Армания. Левая и Правая громко сопели рядом, усиленно помогая думать, а феечка тут же объяснила:

— Конечно, ты о такой стране не слышал! Ты же очень далеко живешь, таких страшных… ой, извини, красивых трехголовиков здесь никогда не водилось! — Флориссия испуганно посмотрела на "трехголовика", сердито сверкавшего на нее сразу шестью глазами.

— И кто же у вас водится? — Правая фыркнула пренебрежительно, показывая свое отношение и к нахальной девчонке, и к стране, куда она их притащила.

— У нас только драконы есть, — виновато ответила Флори. — Они тоже большие и на тебя похожи, но они одноголовые. Но драконов никто не боится, маги давно научились ими управлять и подчинять, если надо.

— А тебе, значит, понадобился фамильяр, которого все бояться будут? — насмешливо уточнила Центральная.

— Ну конечно! — Флори просияла. — Самый страшный фамильяр — это мой единственный шанс выиграть Битву за Корону!

— Самый страшный?! — Левая не на шутку возмутилась. — Да я не самый страшный, а самый лучший! И с чего ты взяла, что я соглашусь быть твоим фамильяром? Что я тебе, дракон одноголовый, что ли?

Все три головы возмущенно отвернулись от феечки-грубиянки, а расстроенная Флори тут же начала уговаривать Горыныча не сердиться и дослушать ее историю до конца. И Горыныч, словно нехотя, повернул три морды обратно к фее и стал слушать о том, как она попала в Академию магии и зачем ей самый страшный, "ой, нет, конечно, не самый страшный, а самый лучший!" фамильяр.

Как Флори уже сказала, она была самой настоящей феей, родилась в Стране Фей и там научилась всему фейному волшебству, какому только можно научиться. Вот только феей она была не очень правильной. Не нравилось Флори все время в Стране Фей жить, танцевать, песенки петь и цветочки выращивать. Вот и летала она к людям — посмотреть на них, поиграть, пошутить, чудеса творить. Летала, летала и долеталась — влюбилась! Да еще и без взаимности.

Да, оказывается и с феями так бывает! Влюбилась Флори в принца Рональда — единственного сына у родителей, с детства избалованного вниманием. А когда принц вырос, девушек вокруг него столько было, что он и счет им потерял. И на еще одну девчонку в своей свите даже внимания не обратил, не заметил даже, что глаза у нее необыкновенные: большущие, серебристо-голубые, да и волосы тоже серебрятся, особенно в полнолуние.

Фло совсем отчаялась, не зная, как внимание принца привлечь, но услышала, что Рональд говорит друзьям, как надоели ему глупышки, которые вокруг него вьются и какая это редкость — умная девушка! Вот сейчас он, Рональд, идет учиться на боевого мага и, если в магической Академии встретит девушку красивую и умную, сразу на ней женится!

Флори не догадывалась, что это была всего лишь шутка, на самом деле невеста у принца давным-давно есть, как и положено принцам. Но Флори ни о чем таком не знала, а, если бы и знала, не поверила — так она в Рональда влюбилась.

И сделав неправильные выводы из подслушанного разговора, маленькая фея Флориссия устроила в большой Стране Фей целую революцию, объявив, что уходит к людям, учиться в магической Академии. Ее отговаривали, пугали, запрещали, но маленькая фея упрямо твердила: "Неужели вы не понимаете, что я его люблю?"

Все решила Королева Фей — она разрешила Флори учиться у людей магии, но при одном условии: если Рональд все-таки не полюбит ее, Флори вернется к феям и уже никогда не появится в мире людей.

Надо ли говорить, что маленькая фея с радостью согласилась! Она представляла, как это будет здорово — учиться рядом с Рональдом, встречать его на лекциях, проводить вместе вечера.

Но оказалось, что мечты и реальность — совершенно разные вещи! Начать с того, что Рон (так его называли друзья в Академии) и Фло учились на разных факультетах и пересекались очень редко, на общих лекциях. А еще вокруг Рона всегда был хвост из влюбленных девушек-магичек, которых глупыми уж никто бы не назвал! Одни ведьмочки чего стоили — фигуристые, красивые, притягательные! Хрупкая красота Флори терялась в яркости их разноцветных причесок и нарядов, а ее нежный голосок легко заглушали другие девичьи голоса, более сильные и уверенные.

Да и с учебой у Фло не ладилось. Ее родная фейная магия проявляла себя в самые неожиданные моменты. Алхимические зелья вспыхивали разноцветными фейерверками, исполнение заклинания всегда сопровождал аромат цветов, а созданные феей артефакты гасли и теряли силу в руках того, кто пытался применить их в недобрых целях.

Флори так хотела, чтобы Рон ее заметил, а он, если и замечал, то только затем, чтобы посмеяться с другими адептами над очередной неудачей маленькой феи.

Четыре года учебы пролетели незаметно, скоро выпускной бал, а завтра в Академии состоится самый главный учебный бой — Битва старшекурсников за Корону. Каждый год, перед очередным выпуском, проводится эта игра. Адепты последнего курса показывают свои практические умения: проходят препятствия в учебном Лабиринте, сражаются друг с другом. Тот, кому удается победить соперников и первым прийти к цели, получает звание Короля или Королевы выпускного бала. Звание Короля не просто почетное, оно является главным доказательством, что получивший его адепт был лучшим в выпуске. А еще Король выбирает себе Королеву и они вместе проводят выпускной бал, или Королева (если побеждает девушка) выбирает Короля. И такой выбор будет лучшим признанием в любви, так считала Флори, так считали и другие адептки.

— И вот ты понимаешь, — к концу рассказа фея уже всхлипывала, расчувствовавшись от собственных признаний, — мне надо, обязательно надо победить в этой Битве! А как я могу победить, если у всех ведьмочек есть фамильяры, и они им помогают! У Эрны огромный черный кот, бросается на ее врагов всеми когтями и зубами, да еще искры из глаз рассыпает! У Лолы летучая мышь-вампир — ее не видно и не слышно, пока она тебе в волосы не вцепится и в шею не укусит! А от ее укуса на 12 часов засыпаешь! А у Аризеллы, у той вообще огненная саламандра! Она через любой огонь проходит, да еще ядом плюется! С суперточным попаданием!

— А у меня никого, совсем никого, понимаешь? — Флори с такой надеждой посмотрела на Горыныча, что он смутился. — Вот я и отправилась искать для себя фамильяра самого сильного, чтобы ни у кого больше такого не было, чтобы всех победить мог! Ну согласись, ну пожалуйста!

Горыныч вздохнул. Девчонку было жалко, но себя жальче. Прожить свой драконий век фамильяром феи…Да его ящерицы засмеют и будут правы!

— А когда Битва закончится, и мы победим, я тебя расколдую! Честно-честно! — Фло смотрела на Горыныча огромными глазами, по щекам катились слезы и застывали на полу маленькими радужными жемчужинками.

— Ладно, феечка, — вздохнула Центральная — считай, договорились. Только из клетки выпусти.

— Ура! — счастливая Флори закружилась по комнате, и жемчужинки, подхваченные ее радостью, вылетели солнечными зайчиками в окно, разнося радость феи всем, кто окажется рядом.

— Только, чур, после этой вашей игры сразу отпустить!

— Обещаю!

— И кормить, пока я тут с тобой! — строго сказала Правая.

— Вкусно кормить — тут же добавила Левая.

— И много — припечатала Центральная.

— Все будет, все! Пойдем в столовую, туда все с фамильярами приходят, там для них специальное меню есть! Ты обязательно что-нибудь себе выберешь!

Радостная Флори вытащила Горыныча из клетки и расцеловала каждую голову, даже вредину Правую, как та ни отворачивалась. А потом взяла Горыныча на руки и, сделав очень важное выражение лица, отправилась с ним в столовую.

На руках Горыныч усидел недолго — извертелся весь, так ему любопытно было рассмотреть новое место. Особенно Центральной не сиделось — она- то даже по сторонам смотреть не могла, Левая и Правая весь обзор загораживали!

Так что Горыныч почти сразу соскочил с рук Флори и, отбросив идею пешего хода, попросту полетел рядом с феей. Летел, любопытничал, осматривал коридоры, залы Академии, делал виражи под высокими готическими потолками, в стрельчатые окна успевал вылетать и влетать обратно и только приговаривал довольным голосом:

— Ух ты, вот это я попал!

Любил он приключения, что и говорить, а тут такая возможность выпала, ну как ею не воспользоваться!

Флори шла и страшно волновалась за Горыныча, чтобы он не улетел, не столкнулся, не потерялся, а еще за то, как она появится перед однокурсниками, заметят ли адепты ее фамильяра.

— А это что? Едой пахнет? Пришли уже? — Горыныч вернулся к Фло, как только почуял вкусные ароматы из столовой.

— Ага, — вздохнула Флори. — Пришли.

— Ты чего? — удивилась Левая. — Боишься?

— Немного, больше волнуюсь — Фло опять вздохнула.

Три головы переглянулись и Горыныч подлетел поближе, совсем рядом. Он устроился так, что со стороны казалось, будто трехголовое чудище, размером с хорошего кота, сидит на плече хрупкой девушки. Лишь присмотревшись, можно было понять, что Горыныч на самом деле не сидит на плече, а вертикально висит в воздухе, поддерживая себя крыльями.

Фло благодарно погладила его по всем трем головам, и они вошли в столовую.

— Ну и куда мы? — Горыныч взлетел повыше и завертел головами, в поисках свободного места.

— Ой, надо же, как мы опоздали, все столы уже заняты! — расстроенно выдохнула Фло.

— А вон к тем девчонкам, их же трое? И ящерка у одной ничего такая, симпатичная, — Горыныч Левой головой уже подмигивал "ящерке", а Правой и Центральной смотрел на Флори, ожидая ее решения.

— Ты что, это же они! Эрна, Лола и Аризелла! А ящерка — это и есть огненная саламандра, она злая, ядом плюется! К ним никак нельзя!

— Злая, говоришь, — вздохнул Горыныч, — а жаль…

И он повнимательней присмотрелся к компании за столиком. Ведьмы были как на подбор: фигуристые, высокие, яркие. Они выделялись среди остальных адепток цветными прядями в волосах, декольтированными мантиями с подолами, разрезанными чуть ли не до пояса и шумным свободным поведением.

Чувствовалось, что девушки считают себя главными не только в столовой, но и во всей Академии.

"- А моя совсем крошка рядом с этими фигуристыми — вздохнула Центральная — и ростом им по плечо, и тоненькая, как тростинка, один только бульон и получится, не то что из этих. Каждой и на первое, и на второе хватит."

Флори медленно продвигалась между столиками, высматривая себе место в какой-нибудь спокойной компании, но далеко уйти от ведьмочек им не дали.

— Посмотри-ка, кто пришел! — одна из подруг, выделявшаяся зелеными всклокоченными волосами и в зеленом же платье, встала, приблизившись к Флори с Горынычем. — Это же наша крошка Фло! А что за чудовище с тобой? Где ты его нашла, такого мелкого и страшного? Сама из яйца вырастила? — и ведьма гнусно захихикала, а вслед за ней засмеялись и ее подружки, и большая часть зала.

Пока возмущенная Флори подыскивала достойный ответ, не менее возмущенные Левая и Правая уже сцепились с зеленой нахалкой.

— Это кто тут мелкий, а? — возмутилась Правая, тут же забыв о своих новых размерах.

Левую же больше волновала эстетическая сторона:

— Это кто тут страшное чудовище?

— Не надо так нервничать, подруги! — Центральная была сама вежливость. — Вы же видите, у девушки вкуса хватает только цвет платья под цвет лица подобрать.

Теперь уже смеялись все, кто услышал реплику Горыныча.

А Фло почувствовала себя уверенней и гордо объявила:

— Это мой фамильяр, трехголовый дракон Рыч! И то, что он маленький, еще не значит, что его не надо бояться! Он самый сильный и умный из всех фамильяров, какие только есть на свете!

— Конечно, легко ему быть самым умным с тремя-то головами — высказался какой-то парнишка. И адепты, заинтересованные необычным фамильяром, загалдели еще сильнее, расспрашивая Фло, где она нашла трехголового дракона.

— "Рыч, надо же… А что, неплохое имя," — дружным трехголовым хором решил Горыныч и приосанился, чувствуя всеобщее внимание.

Однако зеленовласая ведьма, обозленная насмешками, не собиралась так быстро сдаваться. Она чуть прищелкнула пальцами и сразу же откуда-то с потолка стремительно метнулась вниз здоровенная летучая мышь. Кому эта мышь должна была вцепиться в шею — Горынычу или Флори — осталось неизвестным. Неустрашимый Горыныч, успев засечь вражеское нападение, сразу всеми головами дыхнул в тарелку супа, стоявшую на столе. Облако обжигающего пахучего пара накрыло летунью с головой, и мышь с жалобным писком плюхнулась в гущу, оставшуюся на тарелке.

— Грамотно питаетесь, девочки, — похвалил Горыныч-Рыч, невозмутимыми мордами глядя на всех ведьмочек сразу, — летучих мышей перед тем, как есть, рекомендуется ошпаривать, чтобы помягче были.

— Да как он смеет! Флори, уйми своего монстра! — зеленовласка Лола вытащила летучую мышь из тарелки, очистила от остатков супа и нежно успокаивала пострадавшего фамильяра.

— А я предупреждала, — гордая маленькой победой Горыныча, начала Фло, но ее перебили.

— Лола, мы его сами сейчас уймем, и хозяйку его тоже — две подруги Лолы — красноволосая Аризелла и синеволосая Эрна поднялись из-за стола. Вместе с ними тут же приняли боевую стойку их фамильяры — огненная саламандра и черный огромный котяра, сверкающий желтыми глазами.

"- А котяра, пожалуй, побольше меня будет" — успела оценить Центральная, прежде чем началась схватка, короткая и беспощадная.

Саламандра, не медля ни минуты, плюнула в Рыча своим лучшим ядом, а кот зашипел и взметнулся в прыжке, пытаясь достать наглую трехголовую тварь.

Горыныч тут же ответил Левой и Центральной, опалив коту пушистый хвост, а Правая так ловко отбила огнем плевок яда, что он плюхнулся в стакан одной из ведьмочек и загорелся там красивым голубовато-рыжим пламенем.

— Дамы, рекомендую! Коктейль "Огненная Саламандра", по эксклюзивному рецепту от Рыча Великолепного! — мягким вкрадчивым голосом произнесла Центральная, обращаясь к ведьмам.

Ошеломленные быстрой развязкой, ведьмочки застыли в ступоре, а Горыныч, чихнув всеми тремя головами от вони паленой шерсти, Левой вежливо поинтересовался у кота:

— Эпиляции для хвоста достаточно или по всей шкуре делать будем?

Несчастный кот взревел дурным голосом и, поджав горелый хвост, бросился удирать.

— Ури, постой, не беги, я тебя полечу! — Эрна с криком помчалась вдогонку за своим, слегка поджаренным, фамильяром.

Лола, позабыв обо всех, занималась пострадавшей летучей мышью, и только Аризелла теперь загораживала Флори дорогу.

— Ты, — процедила она злобно, — феечка, думаешь тебе все с рук сойдет? За нападение на адептов или их фамильяров положено исключение из Академии!

— Я не нападала! — возмутилась Фло — Здесь все свидетели!

Присутствующие согласно зашумели, подтверждая слова Флориссии.

— Действительно не нападала? — раздался вдруг обманчиво нежный голос из-за спины Флори. — А кто же тогда покалечил сейчас фамильяров моих лучших адепток?

Зал притих, испуганная Фло замерла, догадываясь, кто задал этот вопрос, и только неукротимый Горыныч резво развернулся на 180 градусов, чтобы взглянуть в лицо новой опасности.

Перед ним стояла красивая, очень красивая, ведьма — зеленоглазая, рыжеволосая, с великолепной фигурой. Казалось, ей было не больше двадцати пяти, но холодные жесткие глаза выдавали настоящий возраст.

— Амалия Леопардовна, ой, Леонардовна, это не я, то есть я не виновата… — Флори наконец-то набралась храбрости и решилась ответить.

— Рада, что ты правильно вспомнила мое отчество, Флориссия — Амалия Леонардовна растянула губы в улыбке, но глаза оставались прежними — колючими, холодными. — Может теперь объяснишь свое поведение в столовой? Мы и так сделали исключение для тебя, приняв фею в Академию Магии. Мы четыре года терпели твои выходки. А сейчас, перед самым выпуском, ты устраиваешь нападение на моих лучших адепток!

— Амалия Леонардовна, я…

— Вот именно, что ты! Ты нарушила все правила Академии только тем, что выбрала фамильяром трехголового монстра! Его три головы дают тебе преимущество в предстоящей Битве, поэтому ты не будешь в ней участвовать!

— Это не она, это я во всем виноват, мон ами — Горыныч подлетел к декану поближе и чуть снизу умильно смотрел на нее всеми тремя головами. — Я поддался ее обаянию феи и просто упросил Флориссию сделать меня своим фамильяром. Ты ведь помнишь, что маги не могут отказать в такой просьбе?

— Как ты меня назвал?! — казалось, Амалия Леонардовна сейчас задохнется от ярости. у нее даже глаза светиться начали.

— Мон ами, дорогая моя, мон ами…Когда-то ты позволяла мне так себя называть, а сейчас? Разве что-то изменилось? — Горыныч подлетел совсем близко и все три головы уже совершенно серьезно смотрели в глаза декана.

А она, сначала вспыхнув возмущением, вдруг резко переменилась в лице и замерла, глядя на Горыныча. Те, кто сидел ближе, готовы были поклясться, что глаза Леопардовны чуть потеплели, а на лице появилась вполне доброжелательная улыбка. Но это было лишь на мгновение, миг, который вскоре показался видевшим всего лишь самообманом.

Амалия Леонардовна почти сразу восстановила отчужденно-холодное выражение лица и, уже спокойней, спросила Рыча:

— И как же ты дошел до жизни такой? Позволить себя заколдовать и сделать фамильяром?! — она чуть усмехнулась.

— Слезы, женские слезы — томным бархатным голосом ответила ей Центральная. — Я терпеть не могу женских слез, мон ами, ты же помнишь.

— Да, у меня хорошая память — Амалия Леонардовна холодно улыбнулась и, казалось, потеряла интерес к Горынычу и Флори. Обращаясь к Аризелле она сказала так громко, чтобы слышали все адепты — Флориссии разрешается оставить фамильяром Змея-Горыныча. Всем участникам Битвы готовиться, учитывая появление фамильяра с необычными способностями.

— Но, профессор… — возмутившуюся было Аризеллу почти сразу прервали.

— В реальных битвах у вас будут враги и пострашнее, так что этот бой послужит хорошей тренировкой для выпускников — Амалия еще раз внимательно взглянула на Горыныча, улыбнулась чему-то, только им двоим известному, и быстрым шагом удалилась из столовой.

— Вот это да! Вы видели, как он Леопардовну! — восхищенные голоса летели по столовой, а Горыныч скромно делал вид, что его этот всеобщий восторг ничуть не касается.

Флори тоже смотрела на своего фамильяра большими удивленными глазами, явно собираясь что-то спросить, но Аризелла успела первой:

— Не надейся, фея, что ты со своим монстром что-то сумеешь в Битве. Мы с Сэнди вас сделаем в два счета!

— Сэнди это кто? — заинтересовалась Левая — Та ящерка, которую ты на голодном пайке держишь?

— Почему на голодном? — возмущенная Аризелла даже поперхнулась от такого вопроса. А Левая кивком показала на стол, где осталась забытая на время саламандра.

Сэнди, как назвала ее Аризелла, не теряла времени даром. Пока хозяйка разбиралась с феей и ее фамильяром, саламандра подобралась к стакану, где еще горело синеватое пламя, зажженное Горынычем от ее плевка, и опрокинув этот стакан на себя, буквально наслаждалась огненными процедурами.

— Сэнди, что ты делаешь? — Аризелла пыталась вытащить ящерку из огня, но та зашипела на хозяйку, не желая покидать свое место. — Ты на кого шипишь, негодница?

— Угомонись! — Центральная грозно шикнула на ведьму — Ты что, не знаешь, что у тебя огненная саламандра в фамильярах?! Для нее огонь — одна из форм питания, а ты ее чем кормила?

— Лягушками — растерянно ответила Аризелла — нам запрещают разводить живой огонь в Академии, все только на магии.

— Вот она и чуть не загнулась от твоих лягушек! Стол от огня зачарован? — это Горыныч спросил уже у Флори. Та только кивнула, не в силах оторвать взгляд от несгорающей в огне Сэнди.

А Горыныч, услышав подтверждение, добавил огонька из ближайшей Левой, и саламандру охватило пламенем настолько, что ее совсем видно не стало.

— Сэнди! — испуганная Аризелла готова была спасать фамильяра из пламени голыми руками, но Левая, одобрительно на нее глянув, остановила этот порыв:

— Не спеши, сейчас твоя Сэнди сама появится.

И точно, в этот раз пламя схлынуло быстро, а, когда схлынуло, на столе осталась явно подросшая саламандра ярко-огненного цвета.

— А я думала, она всегда черная — Аризелла удивленно разглядывала свою обновленную Сэнди.

— Думала она! Учиться надо, а не думать! В ваших учебниках все написано, а вам прочитать лень! — Правая насмешливо фыркнула в сторону ведьмы, и Аризелла вернулась в прежнее свое настроение.

— Ну что же, монстр, — она ехидно улыбнулась Горынычу, — спасибо, что ты так помог мне перед битвой, сделал сильнее мою Сэнди. За это, так и быть, мы одну из твоих голов оставим целой, когда будем с тобой сражаться!

И Аризелла, подхватив на руки разгоряченную еще Сэнди, отправилась на выход. Ящерка дернулась было к Горынычу, но он весело подмигнул ей ближайшей Левой и кивнул, успокаивая. Лола, подхватив свою ошпаренную мышь, тоже помчалась прочь, по пути окатив Флори и Горыныча таким злобным взглядом, что фея вздрогнула от накала ее эмоций.

— А ты, и правда, помог Аризелле, сделав ее саламандру сильнее — сказала она, обращаясь к Горынычу.

— Не боись, — веселая морда Левой подмигнула уже своей маленькой хозяйке, — все продумано! Чтобы ты знала — ни одна огненная саламандра не плюнет в того, кто дал ей огонька! — И он опять подмигнул Флори, а потом, уже вполне серьезно, закончил. — А если бы я сейчас ее не поддержал, она могла уйти в спячку от нехватки огня в крови и даже совсем не проснуться.

— Ой, я не знала, тогда ты просто молодец!

— А то! — Горыныч приосанился и собрался развить эту тему, но их прервали.

— Флори, можно пригласить тебя и твоего фамильяра за наш столик? — высокий синеглазый брюнет стоял совсем рядом, ожидая ответа.

Щеки Флори вспыхнули, она смущенно кивнула и молодые люди пошли к столику, где сидели два богато одетых адепта, заинтересованно рассматривавшие Горыныча.

— Рей, а Его Высочество не будет против твоего приглашения? — по пути успела спросить Флори.

— Нисколько. — улыбнулся парень, которого она назвала Реем — даже наоборот. Как раз Рон и предложил пригласить за наш стол тебя и твоего Рыча.

Успокоившаяся было Флори, услышав это заявление, опять вспыхнула как маков цвет. А Горыныч сосредоточенно соображал всеми тремя сразу:

"- Так, значит, этот брюнетик — Рей. А принц, получается, один из двух парней, которые сидят за особым столом — он отдельно от других поставлен. И кто же из них принц? Пожалуй, этот вальяжный породистый блондинчик, рыжик ведет себя совсем не так свободно."

Горыныч не ошибся в своих рассуждениях. Блондин с темными глазами и черными ресницами был представлен ему, как Рональд, наследный принц Армании. Голубоглазый рыжик оказался Крисом, графом Невельским, приятелем Рона и Рея. Рей. он же Рейнард, представился сыном герцога Арнейского, первого министра короля. Все трое были ровесниками и неразлучными друзьями с самого детства.

Горыныч кивнул новым знакомым тремя головами — каждому своей — и коротко сообщил:

— Рыч, фамильяр феи Флориссии.

Парни с огромным интересом разглядывали необычного дракона, чувствовалось, что на языке у них вертятся тысячи вопросов. Флори усадили рядом с принцем, и маленькая фея сидела тихо, как мышка, сияя счастливыми глазами.

— Прежде чем начнем разговор, — предложил Рональд — давайте-ка поставим магическую завесу, чтобы нас не подслушивали. А то здесь полный зал любопытствующих.

Гул разочарованных голосов пронесся по залу столовой, подтверждая слова принца.

— Э нет, так не пойдет! — неожиданно для друзей вдруг возмутилась Правая. — Что значит "прежде чем начнем разговор"? А кормить? Когда мы с Флори сюда шли, она мне вкусную еду обещала!

— Точно, — солидным басом поддержала ее Центральная — на пустой желудок разговоры не говорят, сначала перекусить не помешает.

— И Флори у нас голодная, — поддержала Левая — она хоть и фея, но не одним солнечным светом питается.

Рональд только кивнул на все это трехглавое выступление и, не слушая возражений Флори, прищелкнул пальцами, призывая обслугу.

— Хорошо живут студенты, — ехидная Правая не удержалась от шпильки — даже еду со стойки брать не надо, сами все принесут.

— Так живут не все студенты — чуть насмешливо пояснил Рей, а только Его Высочество и мы с Крисом, как наиболее приближенные.

— Ой, да ладно тебе, — Рональд был уже сыт, в отличие от Горыныча, и не настроен спорить — я что, в общей очереди стоять должен?

— Конечно, не должен! — охотно поддержала его Флори.

— Ну вот видишь, даже дети это понимают — принц подарил Фло снисходительную улыбку, а бедная фея чуть не расплакалась от того, что ее считают ребенком.

К счастью, шустрые домовята, появившиеся рядом, отвлекли общее внимание от Фло и дали ей время успокоиться

— Какие будут пожелания, Ваше Высочество? Что-то не понравилось в сегодняшнем меню?

— Все великолепно, — за принца домовятам ответил Крис — просто к нам подсели гости. Принесите им ужин на их выбор.

— Фее, стало быть, нектар, фрукты, медовые сладости? — предложил один домовенок.

Флори кивнула, соглашаясь.

— А…

— Змею-Горынычу — улыбаясь во все зубы подсказала Центральная.

— Ага, Змею, стало быть, Горынычу что нести?

— Все! — гаркнули все три головы разом. — Все неси, что только есть, но мяса побольше!

— И пирожных, — скромно опустив глаза, дополнила Левая — моя Муза бизе с шоколадным кремом ну просто обожает!

Услышав о Музе, две другие закатили глаза и тяжко вздохнули, а домовята исчезли также шустро, как и появились.

Но на этом дело с заказом ужина не закончилось. Почти сразу после исчезновения домовят к столу принца подошла весьма энергичная дама. Она была невысокого роста, но при этом совершенно необъятных размеров, а самое ужасающее — дама была очень разгневана. "Между прочим, — отметил Горыныч, — при ее появлении привстали со своих мест не только Рей и Крис, но и сам принц."

— Что Вас так встревожило, уважаемая Фрузя Карповна? — очень вежливо спросил Рональд разгневанную даму.

А Фрузя Карповна, не теряя боевого духа, с места в карьер набросилась на всю компанию:

— Да это что же такое делается?! Студентов корми, ихних фамилиаров корми, а теперича кто тут появился? — дама с грозным видом указала на Горыныча. — Это где же такое видано: заводить себе фамилиаров, чтобы они в три глотки жрали?! Не положено такого, хоть принцам, хоть кому! И обслуживать этого трехголового в моей столовой не будут!

Растерянные парни собирались с мыслями, пытаясь найти достойный ответ, испуганная Флори готова была сбежать вместе с Горынычем, а ее неунывающий "фамилиар" уже стоял на полу и снизу вверх смотрел в глаза грозной поварихи сразу тремя парами тоскующих желтых глаз.

— Мадам, Вы несомненно правы, горла у меня три, но ведь брюхо-то одно! — Горыныч для убедительности даже выпятил вперед свое брюхо. — Тысячи лет, долгих тысячи лет я жил в глуши, питаясь лишь сырым жестким мясом!

Рыч всхлипнул от такой несправедливости судьбы и с удовлетворением услышал ответный всхлип Фрузи Карповны. "Получается!" — подумала Центральная и увлеченно продолжала.

— И вот после долгих горестных лет, прошедших в беспросветной борьбе за выживание, я попал в цивилизованное место, в Академию Армании! Только здесь, почуяв запахи Вашей волшебной кухни, я поверил, наконец-то поверил, что жизнь прОжита не напрасно! Что счастье все-таки есть! Но Вы. Вы своим отказом накормить вернули меня в прежнюю ужасающую жизнь, разбили мои мечты, мою надежду на счастливую старость!

Разошедшийся Горыныч уже рыдал всеми тремя головами, рядом всхлипывала Флори, утирали слезы адептки, слышавшие эту патетическую речь. Но самое главное — рыдала Фрузя Карповна. Да с такой силой, что ее рыдания перекрывали рыдания Горыныча.

"- Закрепляем успех!" — скомандовала Центральная, и Рыч, развернувшись на задних лапах, медленно побрел прочь. Передние он заложил за спину, крылья поникли, головы угрюмо смотрели в пол. Горыныч напоминал сейчас узника, которого ведут на казнь.

— Да куда ж ты пошел, животинка ты моя горемычная, чудо трехголовое! — расчувствовавшаяся Фрузя Карповна бросилась следом и, от души обняв "животинку", развернула его к столу. — Да накормлю я тебя сейчас, с Академии-то не убудет, если еще один фамилиар здесь подкормится!

И не принимая отнекиваний трех голов самого скромного фамильяра, повариха с помощью домовят организовала такой стол, что Его Высочество в удивлении присвистнул:

— Однако! Не помню, чтобы меня тут так кормили!

— А тебя так и не будут — отозвался довольный Горыныч, который объедался сейчас всем подряд и всеми головами сразу. — у тебя тип обаяния другой, не такой привлекательный, как у меня.

Смеялись все, кто это слышал, включая и самого принца, и Флори, уже забывшую обидные слова на свой счет.

"-Как же мне повезло с фамильяром! — радостно думала фея. — Не зря я его так долго искала, зато какого замечательного нашла!"

Его Высочеству быстро надоело всеобщее внимание, и он легко создал магический полог, за которым компанию никто не слышал и даже не особо видел — радужные контуры размывали четкость изображения.

Дождавшись, пока Горыныч наестся и, тяжко вздохнув, отвалится на спинку высокого стула, который специально для него принесли домовята, Рональд небрежным тоном поинтересовался:

— А откуда ты знаешь нашу Леопардовну?

Правая покосилась на него и нехотя ответила:

— Это давнее знакомство, в то время ее по отчеству никто еще не называл.

— Но Леопардовной она уже и тогда была — насмешливо вставила Левая.

— А подробнее можно? — рыжий Крис даже не пытался скрывать свое любопытство.

— Нельзя! — рыкнула Центральная — За кого вы меня принимаете! Подробности о знакомстве с дамой? Никогда!

— И вообще, — добавила та же Центральная, чуть подумав, — спасибо вам за ужин, все было замечательно, но если у вас все, то нам пора! Верно, Флори?

Растерянная Флори не знала, что ответить, но Рональд и не дал ей такой возможности.

— Нет, нет, уважаемый Рыч, и ты, Флори, наше приятное знакомство и общий ужин — это только прелюдия к настоящему разговору. У меня есть к вам очень серьезная просьба. Флори, я прошу тебя выиграть завтрашнюю Битву и стать Королевой выпускного бала.

— Кого, меня? Ты меня об этом просишь?! — Флори удивленно смотрела на принца, пытаясь понять, верно ли услышала то, что ей сейчас сказали. А Горыныч немедленно перехватил инициативу в свои лапы:

— А почему сам не хочешь выиграть? — Правая тут же заподозрила какой-то подвох в этом предложении принца.

— Объясни им, — небрежным тоном бросил Рональд Крису. И Крис с охотой принялся рассказывать.

Как оказалось, в Академии существовала неписаная традиция — если кто-то из адепток пробивался к центру Лабиринта, парни уступали им первенство, и решающая Битва за Корону проходила только между девушками.

Конечно, были в истории Академии и такие случаи, когда ни одной из девушек не удавалось пройти Лабиринт, тут уже парни разворачивались в полную силу и бились за Корону не на жизнь, а на смерть. Но такие случаи все же были единичными, также, как и случаи, когда к центру приходила только одна адептка.

— Сейчас, как раз тот случай, — увлеченно рассказывал Крис Горынычу и Флори — когда три сильных ведьмы претендуют на победу в этой Битве. И если одна из них победит, Королем бала она немедленно выберет Рона.

— Уверен? — фыркнула все та же подозрительная Правая.

— Да, конечно! — Крис разошелся не на шутку, решив, что ему не верят. — Они, знаешь, сколько раз пытались подъехать к Рону, вписаться в его компанию, чтобы подлить ему приворотное зелье! Мы уже и счет потеряли этим попыткам!

— Ой, какой ужас! — испуганная Флори повернулась к принцу — Но зачем им это?

— Влияние, малышка, — снисходительно объяснил ей Рон — близость к принцу дает возможность влиять на его решения, поворачивать их в свою пользу.

— Тем более, когда принц под приворотом — веско добавил Рейнард. — Если бы не Крис с его талантом к алхимии и распознаванию всяких зелий, Рональд уже давно мог стать послушной игрушкой для одной из наших ведьмочек.

— Ну ты скажешь тоже, талант! — Крис вроде и возмущался, но было видно, что он доволен похвалой друга. — Да, мне удалось создать универсальное противоядие от большей части приворотов, но отец говорит, что есть несколько очень сильных зелий, от которых мой антидот не защищает. Нам пока просто везет, что наши ведьмочки не добрались до рецептов этих зелий.

— Его отец — Главный Алхимик при дворе Его Величества — пояснил Рей.

— Так вот, моя дорогая, — Рональд опять обратился к Флори — теперь ты понимаешь в какой опасности я нахожусь постоянно?

Флори, под взглядом темных завораживающих глаз принца, только и могла, что молча кивнуть. А Рональд продолжал.

— Нет никаких сомнений, что все соперницы — Эрна, Лола и Аризелла — выйдут к центру Лабиринта. Они сильные магички, да и фамильяры у них довольно сильны. Но если одна из них станет Королевой, мне придется провести рядом с ней всю ночь выпускного бала, а это означает для меня крайнюю опасность. Опасность быть привороженным, заговоренным, да мало ли что могут придумать ведьмы, видя, что желанная добыча вот-вот ускользнет от них!

Рональд нежно улыбнулся Флори, сильной уверенной рукой обхватил ее трепещущие пальчики и придвинулся к ней совсем близко.

— А если ты победишь, моя милая Флори, я смогу всю ночь просто веселиться, не ожидая подвоха. Мы чудесно проведем эту ночь, на правда ли…

Голос Рона становился все более бархатистым, все более мягким. Неизвестно, что еще принц мог сказать, но его прервал стук кулаком по столу и резкий возглас Рейнарда:

— Довольно, Рон, ты увлекся! Если не прекратишь, я скрещу с тобой шпаги!

Рональд, насмешливо фыркнув, несколько раз хлопнул в ладоши, отдавая должное выступлению Рея. Но при этом он все-таки вернулся на прежнее место, да и руку Флори отпустил, перестав гипнотизировать фею своими темными глазами.

— А почему? Что случилось? — растерянная Флори не могла понять нападок Рея на принца.

— Он применил к тебе свою родовую магию обаяния — пояснила Фло Центральная.

— Но зачем? — Флори смутилась было, но тут же рассердилась на себя и храбро объявила — Ваше Высочество! Вам нет нужды применять ко мне магию! Я и так с удовольствием помогу Вам и сделаю все, чтобы выиграть эту Битву и чтобы Вам не пришлось провести выпускной бал рядом с теми, кто желает вам зла!

— Отлично! — принц был доволен и не скрывал этого. — Я и не сомневался в твоем ответе, малышка. Только не надо этих Высочеств. Рон, для тебя я просто Рон, запомни это и не называй меня иначе.

И принц опять потянулся к пальчикам Фло, намереваясь поцеловать ей руку, но Горыныч не дал ему такой возможности.

— Парни, — обратилась Центральная сразу ко всем троим — а вы не подумали, чем грозит Фло этот выигрыш? Если охота на принца идет серьезно, то ведьмы не успокоятся, пока не отомстят ей. Так она может и до первого танца на этом балу не дожить.

— Они не решатся действовать открыто, — ответил ему Крис — да и кто-то из нас все время будет рядом. А еще у меня есть лучшие защитные артефакты, и один из них будет принадлежать Флори уже сегодня, перед Битвой.

— Мне не нужен артефакт — неожиданно сказала Фло — магия фей защищает меня от любого яда и от любого магического нападения. Меня можно только убить или ранить. Но даже если и ранят, я быстро исцеляюсь.

— Но они могут попытаться убить… — Рей с тревогой взглянул на друзей, но Рональд небрежно отмахнулся от этого предположения.

— Крис правильно сказал, открыто действовать они не будут! Их главное оружие — яды и привороты, а от этого Фло защищена своей магией. Так что теперь наша основная задача — помочь фее пройти Лабиринт и выиграть Битву.

— А мы так и будем дела в столовой обсуждать? — поинтересовалась Левая. — Вроде все уже разошлись, только нас ждут.

И действительно, время ужина давно прошло, адептов в столовой не осталось, домовята даже убрать успели. И сейчас стояли у радужного купола, терпеливо ожидая, когда им позволят войти.

— Да, мы что-то засиделись. Предлагаю продолжить разговор в моих апартаментах — Рональд убрал магическую завесу и небрежно махнул рукой, разрешая домовятам убирать со стола.

Вслед за принцем поднялись с мест Рей с Крисом и Флори. А Горыныч, с трудом оторвав от стула отяжелевшее пузо, взлетел в воздух и рванул к вазам, где стояли букеты красивейших цветов из оранжереи Академии.

Ухитрившись каждой головой ухватить по букету, этот неугомонный ловелас полетел с цветами на кухню. Удивленные друзья только и расслышали, что возгласы Фрузи Карповны:

— Ах ты, животинка ты моя благодарная! Сколько лет энтих адептов кормлю, от них спасиба не дождешься, а уж чтобы цветочек подарили!..

Из кухни доносились мощные рыдания вконец растроганной поварихи. Сквозь эти звуки удавалось расслышать голоса голов Горыныча, приговаривающих что-то типа "самая чудесная женщина в моей тысячелетней жизни", "никогда не забуду нашей встречи", и "я предан Вам навеки".

Наконец, и рыдания, и голоса стихли. Горыныч, как никогда бодрый и довольный жизнью, вылетел из кухни и скомадовал всей компании:

— Ну и чего стоим, кого ждем? Вперед, в апартаменты! А то из-за ваших деловых разговоров мы с Фло отдохнуть перед Битвой не успеем! — и Рыч помчался вперед, как будто уже знал дорогу.

Хотя угадать путь к апартаментам принца было не так уж сложно и тому, кто впервые зашел в Академию. Конечно, он проходил через главный коридор, потом наверх по самой широкой лестнице и на самый богато украшенный этаж. Кроме апартаментов принца и комнат Криса и Рея, других помещений на этом этаже не было. Так что друзья и Флори уютно расположились в гостиной и продолжили разговор о предстоящей Битве.

Горыныч, который со всеми возможными удобствами разлегся на одном из диванов, в разговор не вмешивался, но слушал очень внимательно, не забывая приглядывать за Флори. А фея, взволнованная своей ролью в предстоящей Битве, расспрашивала друзей, что может ожидать ее в таинственном Лабиринте.

— Секрета особого здесь нет, — с удовольствием рассказывал Крис. — Наши родители, когда учились в Академии, тоже проходили Лабиринт. Прежде чем дойти до его центра, каждый адепт получал собственное испытание. Мой отец, например, попал в алхимическую лабораторию, с самым лучшим оборудованием, с набором самых редких ингридиентов!

Глаза Криса горели таким восторгом, будто он сам был сейчас в такой же лаборатории.

— Отец рассказывал, что он был готов проводить опыт за опытом, а ему попадались все новые ингридиенты, новые рецепты зелий, старинные манускрипты! И только, когда раз за разом его отвлекали от очередного опыта, отец понял, что все вокруг обманка, иллюзия, ненастоящее! Он бросился прочь, а манускрипты загораживали ему дорогу, не давали пройти, открывались на самых интересных местах! С большим трудом отец пробился к центру Лабиринта, но все-таки пробился, хотя Корону и не получил.

— А мой отец рассказывал, что его окружил целый рой красавиц, одна краше другой, — Рональд задумался, вспоминая подробности — и точно также, он не успевал даже заговорить с одной из них, как тут же рядом появлялась другая, еще краше. А когда папаша опомнился и попытался уйти, красотки обступили его плотным кольцом и не пропускали к центру. Так он и не прошел Лабиринт, уверял, что ему пришлось бы ударить даму, чтобы вырваться. Сердце у папы всегда было мягкое, так что дамский круг оказался для него непреодолим.

Принц рассмеялся над своими словами и продолжил:

— Но, право же, я не вижу ничего ужасного в том, чтобы хорошим ударом разогнать иллюзию, даже если она столь прекрасна!

— Ты наговариваешь на себя! — Флори искренне возмутилась словами Рональда. — Ты не такой жестокий, чтобы ударить девушку, даже ненастоящую!

— Надо же, какого хорошего ты обо мне мнения, малышка! — принц заинтересованно всмотрелся в лицо Флори. — Постой, ты же говорила, что магия на тебя не действует, но, получается, под чары моей магии обаяния ты все-таки попала?

— Это не то, не магия действует… — Фло совсем смутилась, но ее выручил Рейнард, начавший рассказ о своем отце, будущем первом министре, проходившем когда-то Лабиринт Академии.

— Мой отец уже во время учебы подрабатывал помощником в министерстве и был очень увлечен своей работой. В Лабиринте он нашел комнаты с грудами бумаг, которые надо было рассортировать, подписать, отнести на визу. Но отец быстро понял, что это иллюзорные бумаги, сумел преодолеть их натиск и выйти к центру. Он даже стал Королем, в тот год не было адепток, сумевших пробиться через свои испытания и пройти Лабиринт.

— Пока все ясно, — подвела итог всем рассказам Центральная — Лабиринт увлекает каждого тем, что ему больше всего нравится, чем он заинтересован. И если адепт не сможет забыть про свои интересы, откинуть их в сторону ради главной цели, он не выйдет к центру Лабиринта.

— Ты очень мудрый дракон, Рыч, все верно сказал. Идея Лабиринта в том и состоит, чтобы проверить, сможет ли будущий маг отказаться от личных интересов ради главной цели. А ты, Флори, — Рей с теплой улыбкой взглянул на задумавшуюся фею — ты уже догадываешься, чем тебя будет заманивать Лабиринт?

Фло очнулась от своих мыслей и также тепло, по-дружески улыбнулась Рею. Ей нравился этот адепт, его внимательный добрый взгляд, его вежливая серьезность, с которой он неизменно к ней обращался. Но только она собралась ответить, ее перебил шутливый вопрос Рональда:

— Да, малышка, ты должна вспомнить, чем увлекаешься так сильно, что на этом тебя смогут поймать? А может ты увлекаешься кем-то? — Рон игриво подмигнул Флори. — Подумай, найдешь ли ты в себе силы выбраться из Лабиринта, если тебя со всех сторон обступят принцы Рональды, один другого краше, и потребуют найти среди них настоящего?

Довольный своей шуткой, Рон весело рассмеялся, а Флори, в который раз за этот день, отчаянно покраснела.

— Я думаю, что попаду в иллюзию Страны Фей, — все-таки ответила она, собравшись с духом, — я очень скучаю по ней и часто вижу сны про нашу Страну.

— А какая она, Страна Фей? Там, и правда, так красиво, как рассказывают в сказках? — Крис задавал Флори вопросы с энтузиазмом исследователя-теоретика, встретившего первопроходца.

— Там намного красивее, чем в ваших сказках! — смех Флори зазвенел легким колокольчиком — В Стране Фей сотни озер, родников, радужных водопадов! В нашем мире раскинулись бесконечные луга с самыми необыкновенными, самыми чудесными цветами! А как прекрасны феи! Они могут быть большими, как люди, а могут стать совсем маленькими, не больше шмеля! Их любимая игра — спрятаться в чашечке цветка, а потом неожиданно вылететь, напугав подруг!

Смех маленькой феи переливчатым нежным звоном заполнил гостиную, сама Флори, не в силах усидеть, вскочила с кресла и закружилась по комнате. Она была особенно хороша сейчас, в уже наступающих сумерках: легкие вьющиеся волосы выбились из прически и казались серебристым облаком вокруг ее хрупкой фигурки, глаза сияли озерами серебряной голубизны, мантия адептки превратилась в легкий воздушный наряд феи.

— Да она красотка! — восхищенно присвистнул Рональд. Он даже отставил в сторону бокал вина, чтобы не отвлекаться от чудесного зрелища.

Горыныч рыкнул недовольно, заметив взгляд, которым принц сейчас смотрел на его Флори, и Правая, чуть подумав, прицельно опалила огнем бокал с вином, оставленный принцем. Вино зашипело, испаряясь, и почти сразу зашипел сам Рональд, как раз решивший отпить еще глоток. Принц удивленно посмотрел на пустой треснувший бокал и на свои обожженные пальцы. В недоумении он повернул голову и увидел рядом сразу три морды, улыбавшиеся ему во все зубы, какие были, и самыми дружелюбными улыбками.

Рональд обиженно фыркнул и поскорее подул на пальцы, заживляя ожог, но больше не отвлекался от рассказа Флори. А сама Флори и Рей с Крисом даже не заметили этого маленького происшествия, так они были увлечены Страной Фей.

Флори не только рассказывала, она еще и показывала. Золотистая пыльца срывалась с ее пальчиков, строя в сумеречном свете кружевные арки Замка Королевы Фей, ажурные мостики над водопадами, цветочные луга, заполненные самыми красивыми цветами, какие только можно представить.

Легкие крылатые феи вылетали из больших бутонов, раскрывая все новые цветы, собирались вместе, смеясь и танцуя, становились вдруг большими, в рост взрослого человека, но и вырастая, они все также легко скользили по лугу, не сминая ни одной травинки. Слушателям казалось, что музыка непривычных для них танцев звучит в комнате, а воздух наполняют чудесные ароматы.

Когда Флори закончила рассказ, золотистая пыльца рассеялась, но не исчезла. Она собралась солнечными зайчиками на потолке и стенах и освещала комнату не хуже любого магического света.

— Слушай, — спросил Крис, первым пришедший в себя от необычных впечатлений — но почему ты улетела к людям и оставила свою чудесную Страну?

— Понимаешь… — Флори чуть задумалась и ответила очень серьезно. — У нас нет сильных чувств, феи ко всему относятся очень легко. Иногда им становится скучно, надоедает все время только танцевать и веселиться, и тогда феи летят к людям. Здесь они могут испытать то, что никогда не испытают в своей Стране грез, среди подруг. От людей феи учатся доброте и милосердию, дружбе и любви…

— Но потом? Среди людей им тоже надоедает и феи возвращаются к себе?

— Да. Но не все, кто возвращается, живут в Стране Фей также легко и беспечно, как раньше. Если фея испытала очень сильные чувства, она не может забыть их и веселиться все время, ни о чем не беспокоясь.

— Понимаете, — Флори опять задумалась, подбирая слова, — феи, они ведь, как и люди, очень разные по характеру. Одна слетает в человеческий мир, подарит сиротке красивые туфельки, сотворит ей карету из тыквы и бальное платье из обносков, но потом с легкостью забудет ее и вернется в свою Страну грез, чтобы жить прежней привычной жизнью. А другая сто лет хранит спящий замок, чтобы его не захватили враги, да еще и рассказывает по всему миру сказки о прекрасной принцессе, которая пробудится от поцелуя отважного принца. И это очень важно — рассказывать сказки, иначе предсказание не сбудется! Ведь если о спящей принцессе ничего не будут знать целых сто лет, как найдется тот, кто о ней вспомнит? Да еще и пойдет искать неизвестный затерянный замок, чтобы разбудить девушку, которую он никогда не видел? И этой фее, когда она возвращается в Страну Фей, уже неинтересно жить так, как живут ее сестры, легкая, беззаботная жизнь кажется ей пустой, лишенной всякого смысла.

— И что же происходит с такой феей? — этот вопрос задал Рей, необычно задумавшийся сейчас и ставший еще серьезнее, чем всегда.

— Почти всегда она возвращается к людям и живет среди них уже не вечно, а столько, сколько хватит у нее сил. — ответила Флори. — Ведь она остается феей даже среди людей. И грубость, обман, злоба уменьшают ее силы и ее жизнь.

— А любовь? — улыбнулся Рон, отсалютовав Флори новым бокалом с вином — Любовь продлевает жизнь феи?

— Если это взаимная любовь, то да, — Флори очень старалась не краснеть и не смотреть в глаза принцу, когда отвечала, и ей это почти удалось — но если фея не встречает ответной любви, она угасает.

— Умирает? — не понял Крис.

— Нет — Флори чуть улыбнулась — мы не рождаемся так, как люди, и не умираем. как они. Мы появляемся из солнечного луча, тронувшего росу ранним утром, из лунного света, рассыпавшего дорожку на тихой воде, из чашечки цветка, к которому прикоснулись нежной любящей рукой. Мы появляемся в созвучии, совпадении красоты мира и любящего сердца, восхищенного этой красотой. И пока в мире есть красота и любовь, мы можем жить вечно.

— Но вы угасаете… — Рей все-таки хотел услышать ответ на этот вопрос.

— Мы угасаем, когда не получаем любви в ответ на нашу любовь, когда на добро отвечают нам злом. Мы не умеем жить без любви, без радости, без светлых чувств, и угасаем, когда их теряем.

— Тебе это не грозит, малышка, — самодовольно заявил Рональд — на твою любовь ответят, можешь быть уверена!

— Правда? Ты сейчас сказал правду, Рон? — огромные глаза Флори смотрели на принца с таким доверием и с такой надеждой, что даже он, самоуверенный дамский любимец, на миг почувствовал себя смущенным.

Пока принц откашливался, придумывая нужные слова, за него ответил Рейнард:

— Конечно, это правда, Флори, — очень серьезно и просто сказал он — ты самая красивая девушка, какую я когда-либо видел, и самая чудесная. Тебя просто невозможно не полюбить. Рональд, верно я говорю? — Рей так грозно глянул на высокородного приятеля, что Рон тут же закивал головой, давая знать о своем полном согласии с этими словами.

Счастливая Флори зазвенела переливчатым нежным смехом и легким движением руки собрала все золотистые зайчики, до сих пор сидевшие на стенах и потолке гостиной, в один солнечный цветок. Она протянула этот необыкновенно красивый цветок, похожий на лилию, сотканную из солнечных лучей, Рейнарду и шутливо-торжественным тоном объявила:

— Рейнард, герцог Арнейский! Вы подарили радость моему сердцу, и я, фея Флориссия, хочу отблагодарить Вас за это!

Фло улыбнулась растерянному виду Рея и продолжила свою речь уже не торжественно, а просто и душевно:

— Прими этот цветок, Рейнард, он защитит тебя магией фей в минуту опасности и утешит в печали! Ты никогда его не потеряешь и отнять этот цветок никто не сможет, пока ты сам не захочешь отдать его кому-нибудь!

Растроганный Рей встал на одно колено, принимая цветок феи, как рыцарь принимал бы награду из рук прекрасной дамы, и ответил Фло очень искренне:

— Флори, я бесконечно благодарен тебе за столь высокую награду и точно знаю, что проживи я десять жизней и соверши я сотни подвигов, большей награды у меня уже не будет! И никогда, слышишь, никогда я не расстанусь с этим цветком добровольно!

— Значит, он останется твоим на всю жизнь! — и Флори, весело улыбаясь, сама прикрепила цветок к камзолу Рея. — Если захочешь его перенести на другой костюм, просто дотронься до бутона и переложи туда, где хочешь его видеть!

Рональд скривил губы в надменной гримасе — принцу не понравилось, что другой завладел вниманием феи — и собирался сказать что-то насмешливое, но его бесцеремонно перебили:

— Так, лирики на сегодня уже хватит! — это Правая не выдержала и решила перейти к делу. — Завтра, между прочим, Битва, у нас серьезный деловой разговор! А вы на цветочки время тратите!

Фло смутилась от такого упрека, а Рей только улыбнулся, встал, наконец, с колена и, прижав руку к сердцу, как раз к той стороне камзола, где сиял золотистым светом подаренный цветок, поклонился ей.

— Рассказывайте, что еще знаете? — Центральная тоже вступила в разговор. — Что еще ждет в Лабиринте, кроме этих иллюзий?

— Есть общий ход, с него начинается лабиринт. — Крис неторопливо вспоминал, боясь упустить что-то важное. — Этот ход по сути полоса препятствий, похожая на те, что мы проходили на полигонах Академии, разве что самой высокой сложности.

— Ой, — Флори схватилась за щеки — я же не пройду…

— Пройдешь, — успокоил ее Крис — там можно применять все навыки и умения, которыми владеет адепт. Применишь свое фейное умение летать и просто пролетишь всю полосу препятствий.

— А это будет засчитано?

— Конечно, все адепты, владеющие левитацией, применяют ее и приходят к Лабиринту иллюзий раньше других.

— Ага, — довольно заметила Правая — значит, запас времени у нас будет.

— Будет. Но не надо забывать, что главные конкурентки Флори — Эрна, Лола и Аризелла — тоже очень хорошо владеют левитацией. Так что перед ними преимущества у Фло не будет. — Рей помрачнел, но продолжил спокойно, рассуждая по ходу разговора. — Единственное преимущество Фло — это знание о том, что ее ждет после прохождения общего хода. Но и ведьмы могут знать про иллюзии и подготовиться к ним.

— Рыч, — Рейнард обратился уже к Горынычу, как к более сильному в паре феи и дракона, — ваша главная задача — пройти иллюзии как можно быстрее и оказаться в Центре Лабиринта первыми. Тогда Фло сможет захватить Корону без боя с ведьмами. Но если все-таки придется держать бой, помните, что как только кто-нибудь из адептов возьмет в руки Корону, Битва прекращается и объявляется победитель. Так что старайтесь пробиться к Короне, используя любые возможности.

— А мы, в свою очередь, постараемся пройти свои иллюзии как можно быстрее, и если на тебя нападут втроем, вступим в битву на твоей стороне. Правилами это не запрещено — помочь тому, кто защищается в неравном бою — Рей смотрел на Флори с тревогой, и фее была приятна его забота.

— Не боись, герцог, прорвемся — это Левая просунулась между Реем и Флори — эти ведьмы, если соберутся втроем, еще неизвестно на кого нападать будут — на Фло или друг на друга. Фею они могут и за соперницу не посчитать, а вот друг дружку лупить будут от всей души.

— А это было бы просто великолепно! — Рональд явно обрадовался такой перспективе — Если ведьмы сцепятся друг с другом, у Флори вообще проблем не будет! Обойдет их, возьмет Корону и все!

— Ну вообще проблем нет у того, кто во дворце родился, да и то до первого переворота! — ворчливо буркнула Правая.

Рей и Крис рассмеялись, а Рональд обиженно фыркнул, скрывая свою досаду.

— Пойдем мы уже — заявила Центральная — Фло отдыхать пора.

Возражения Флори и мужской компании были легко сломлены единственным вопросом:

— Вы хотите, чтобы она завтра выиграла или нет?

Пришлось согласиться с доводами Горыныча и, наконец, расстаться.

Флори в буквальном смысле летела по коридору в свою комнату, так она была счастлива тем, что мечты ее, кажется, начинают сбываться. А Горыныч, вздыхая, как старая мудрая нянька, летел рядом с феей, наблюдая, чтобы она сворачивала куда надо и не пропустила дверь в свою комнату.

А потом Горынычу пришлось еще уговаривать Фло ложиться спать, как родителям приходится уговаривать ребенка, возбужденного прожитым днем. Хорошо, что один из домовят появился на зов Рыча и принес успокаивающий настой для феи и напиток, восстанавливающий силы, для Горыныча. А заодно с напитком еще и кое-что закусить, переданное сердечной Фрузей Карповной. Горыныч хлебал настой из трех чашек, жевал бутерброды и напевал Флори старую, как мир, колыбельную:

— Спи, моя фея, усни,

В замке погасли огни,

Принцы усталые спят,

Носом в подушки сопят…

И Фло наконец-то уснула. Ей снился Рональд, с улыбкой принимавший от нее Корону. А еще почему-то Рей. Он смотрел на Фло в ее сне синими серьезными глазами и будто хотел ей что-то сказать. Но чудесный цветок феи, сиявший на его камзоле, вдруг вспыхнул слишком ярко, и сияние поглотило Рея, не давая больше Флори видеть его. Фея забыла о Рональде и Короне и бросилась в ослепляющий свет, пытаясь найти Рея и услышать так и несказанные им слова…

А Рей не видел снов о Флори в эту ночь. Он долго не мог уснуть: рассматривал неожиданный чудесный подарок, вспоминал милую хрупкую фигурку, создающую волшебные рисунки в сумеречной комнате, ее рассказы о феях. И все эти воспоминания складывались в мелодию, в звуки и слова новой песни:

— Откуда рождаются феи?

Из первых лучей рассвета,

Из блесток лунного света,

Из звонких капель весны.

Но если о них забывают,

Они от нас улетают,

И там, вдали, угасают,

Как гаснут детские сны…

Только под самое утро, слушая эту нехитрую песенку, звучавшую в его сердце, Рей все-таки уснул, и сон его был легким и радостным, но вспомнить, что именно ему снилось, Рей так и не сумел.

Утром Флори разбудил топот маленьких быстрых ног и бодрый бас Правой, рыкнувший, казалось, над самым узом:

— Вставай, фея, нас ждет Корона!

Немедленно после этих слов с Флори потащили одеяло и выдернули из-под головы подушку. Фея еще протирала едва открывшиеся после сна глаза, а Горыныч вовсю развивал активную деятельность.

Он подталкивал Флори в умывальню, командовал домовятами и собирал запасы в дорогу, как будто им предстояла экспедиция на несколько дней, а не битва на учебном полигоне повышенной сложности, которая уложится в несколько часов.

Когда Флори, умывшаяся и собравшая волосы в строгую прическу, вышла в комнату, она только ахнула, оглядывая завалы одежды, вытащенной из шкафа, и запасы еды, которую Горыныч собирался брать с собой.

— Рыч, зачем так много? — наконец-то смогла выговорить удивленная фея.

— Как зачем? — Горыныч, отвлекшись от процесса сборов, удивленно глянул на нее Левой. — Кто знает, что нам может пригодится в этой битве? И сколько времени мы там проведем? Так что, на всякий случай, надо брать все!

— Но куда ты это все возьмешь? Мы же это не унесем!

— А волшебство твое на что? Возьмешь и все уменьшишь! А когда надо будет — увеличишь! — Левая терпеливо объясняла Фло свою идею, а в это время две другие головы командовали домовятами, собиравшими еду в хорошую такую, увесистую торбу.

— А одежду зачем всю достал? — Флори даже сердиться начала. — Ты почему за меня все решаешь?

— Потому что я в три раза тебя умнее! — подмигнула ей Левая. — А одежду достал, чтобы выбрать тебе самый подходящий наряд для битвы. А то знаю я вас, девчонок, вы в лес идете в бальных платьицах, а потом возмущаетесь, что кусты колючие, а трава зеленая!

Спорить с ним было невозможно, а после вкуснейшего завтрака с пахлавой и цветочным чаем, Флори уже и не хотела спорить со своим умным фамильяром.

Она послушно надела костюм для спортивных занятий и такую же практичную обувь, волосы спрятала под синюю бандану, даже взяла кинжал, хоть и не умела пользоваться оружием. Торбу с едой тоже пришлось взять — Горыныч, хоть и объелся вкусностями за завтраком, наотрез отказался обижать "милую Фрузю" тем, что откажется от заботливо собранных ею припасов.

Так что Флори уменьшила котомку с едой до того размера, который позволил Горынычу закинуть ее на спину. И, по настоянию фамильяра, даже зачаровала эту котомку так, что она становилась прежних размеров, как только Горыныч ее скинет.

Несмотря на всю суету, на площадку перед Лабиринтом они успели как раз к назначенному времени сбора адептов. Горыныч еще и слетал по-быстрому в оранжерею, а оттуда — с букетом — к "милой Фрузе".

Пока Горыныч занимался своими сердечными делами, Флори успела разглядеть собравшихся на Битву адептов. Принц, как всегда, был великолепен: белокурый, белозубый, в кремовом костюме с золотой вышивкой — он произвел на Флори просто ошеломляющее впечатление, ей казалось, что таких красавцев и не бывает на самом деле.

Рональд стоял в окружении трех ведьмочек, засыпавших его восторженными комплиментами, и ревниво шипевших на других адепток, если те подходили слишком близко. Тем не менее, Рон успевал и отвечать на комплименты, и лучезарно улыбаться, здороваясь со всеми, кто оказывался рядом. Он и Флори послал игривую улыбку и воздушный поцелуй, чем вызвал пожар на ее лице, а ведьмочки тут же злобно зыркнули в сторону феи.

Сами же Эрна, Лола и Аризелла были во всеоружии, подготовившись к предстоящей Битве по максимуму. У каждой была метла в руках, мешочки со снадобьями и склянки с зельями в карманах, оружие, позволенное адептам, и, конечно, фамильяры.

Черный злющий Ури выгнул спину и зашипел на подлетевшего Горыныча. К сожалению, облезлый хвост свел на нет все его усилия казаться грозным, и, добрый сейчас, Рыч только слегка плюнул огоньком рядом с ним, чтобы не задавался.

Кот резво отскочил под защиту хозяйки, а саламандра также резво бросилась к огню, пока он не погас. Аризелла пренебрежительно фыркнула, отворачиваясь от Фло и Рыча, но позволила Сэнди принять "огненные процедуры". Такая подпитка явно шла саламандре на пользу — она не только обновила цвет, но и стала намного шустрее.

Что касается Лолы — та ни на миг не отвлеклась от беседы с принцем, только бросила злобный взгляд на Флори и Горыныча. Да на сером мешке у нее за плечом вдруг засветились два красных огонька и показались белые клыки мыши-вампира.

К Флори подошел Рей, как всегда собранный и спокойный. Он был одет в темно-синий боевой костюм, черные волосы убраны в хвост, на левом плече золотой вышивкой сияла лилия, подаренная феей.

— Она сама превратилась в вышивку, когда я перенес ее на этот костюм — объяснил Рей после того, как поздоровался с Флори и Рычем.

— Это правильно — улыбнулась ему Фло — она становится такой, чтобы не быть тебе помехой в бою.

— Рей, — продолжила Флори — я не сказала тебе вчера, не была уверена, что у меня получилось. Но сейчас знаю точно — этот волшебный цветок не только защитит тебя от любой другой магии, но и исполнит твое желание. Правда, только одно, а после исполнения исчезнет.

Рейнард взглянул на фею и Фло показалось, что глаза его чуть печальны, хоть губы и улыбаются в ответ на ее улыбку.

— Флори, у меня есть очень сильное желание, но я не могу просить о его исполнении твой волшебный цветок — синие глаза Рея были совсем рядом, и Фло вдруг поняла, что не хочет отводить взгляд от этой синевы.

— Но почему? Почему ты не хочешь просить цветок? Ты не веришь, что он исполнит твое желание? — она спрашивала тихо, словно боясь спугнуть эту минуту доверия, возникшую между ними.

— Я верю, Фло. Но исполнение моего желания может сделать несчастным другого…человека. — Рей чуть помедлил, прежде чем сказал "человека" — Поэтому я не хочу просить, это будет нечестно.

Вероятно, Флори и Рей еще многое могли сказать друг другу, но тут к ним подошел Рональд, вырвавшийся из кольца ведьмочек.

— Смотрите-ка, — весело воскликнул он — эта рыжая малышка пришла проводить на Битву нашего рыжика!

Все, включая три головы Горыныча, дружно посмотрели в сторону Криса. Рядом с ним стояла симпатичная рыжая девушка, взволнованная и даже расстроенная. А добродушно улыбающийся Крис что-то говорил ей, обнимая за плечи.

— Спорим, переживает, чтобы он первым вышел из Лабиринта? — предположила Левая.

— А что, может быть, — согласилась с ней Правая — и правильно переживает, первыми-то выйдем мы!

Флори с интересом нмблюдала за девушкой и Крисом. Девушку она внешне помнила, та училась на пару курсов младше, но как ее зовут, не знала.

— Это Ирна, — пояснил Рей, заметив ее вопросительный взгляд — она дочь первой фрейлины Королевы и еще в детстве заявила, что выйдет замуж только за Криса.

— Уж не знаю, чем этот парень так поразил воображение малышки, наверно, такой же рыжей шевелюрой, как у нее, — рассмеялся Рон — но она почти добилась своей цели. Крис окончательно влюбился, когда она поступила в Академию на алхимический факультет, и они уже помолвлены.

— А когда свадьба? — Флори тихонько вздохнула, представив себя на месте этой Ирны и Рона рядом с собой.

— Не знаю, — Рональд беззаботно пожал плечами. — Наверно, когда они оба закончат Академию.

Тут среди адептов поднялась волна тревоги: "Леопардовна, Леопардовна идет!"

Ирна, испуганно пискнув, куда-то исчезла, выпускники подтянулись, изобразив сосредоточенное внимание и готовность к любым испытаниям.

Амалия Леонардовна, за суровый нрав прозванная адептами Леопардовной, приближалась неотвратимо, как выпускные экзамены. Она была великолепна в своем зеленом костюме, который идеально подходил под цвет ее глаз и весьма соблазнительно облегал элегантную фигуру.

— Итак, адепты! — декан осматривала собравшихся выпускников величественно и непринужденно, как пантера осматривает котят, готовящихся к первой самостоятельной охоте. — Вас ожидает последнее, самое важное для будущих магов испытание! В этом Лабиринте выяснится не только, чему вы научились в Академии. Здесь окончательно проявятся ваши привычки, характер, увлечения, и по результатам пройденного испытания определится ваше магическое будущее, место вашей будущей службы.

— Вы можете использовать в Лабиринте все свои навыки — и приобретенные в процессе учебы, и врожденные. Также можете прибегать к помощи своих фамильяров — Амалия Леонардовна скользнула взглядом по Горынычу, парящему в воздухе рядом с Флори, — единственно, чего вы не должны делать — это устраивать ловушки, приводящие к ранениям или гибели других адептов, нападать на противников превосходящими силами, в расчете убить или тяжело ранить. Помните, каждый ваш шаг будет явным для комиссии преподавателей! Даже если вы не дойдете до Центра, все ваши действия получат справедливую оценку и по ним будут судить о вас и ваших возможностях. Битва закончится, как только один из адептов возьмет в руки Корону. Все остальные, где бы ни были в этот момент, прекращают бой. В этот же момент рассеятся иллюзии Лабиринта и откроется легкий путь к выходу.

— А теперь… — Леопардовна обвела взглядом посерьезневших адептов и дала отмашку — вперед! Битва начинается с этой минуты!

Туманная завеса, покрывавшая место испытаний, рассеялась и перед выпускниками открылся вход в Лабиринт, очень похожий сейчас на обычную природную пещеру. Все, кто собрался на Битву, рванули ко входу, но преимущество сразу же оказалось на стороне тех, кто умел левитировать. Ведьмы немедленно оседлали метлы и помчались впереди всех. Поднялись в воздух и принц и Рей с Крисом — его верные друзья и соратники. Причем Рональд и в полете ухитрялся выглядеть совершенно расслабленно, даже несколько вальяжно. Как будто он преспокойно лежал сейчас на диване, а не преодолевал силу притяжения и сопротивление воздушных потоков.

Рей и Крис приостановились возле замершей на месте Флори, а Горыныч рявкнул на нее всеми тремя головами:

— Фло, что зеваешь? В воздух и вперед!

Фея наконец отвела восторженный взгляд от своего кумира, распахнула крылья и легко поднялась вверх. Ее магия была сродни природе и не встречала сопротивления, поэтому Фло легко догнала ведьмочек. А когда она сделала попытку подождать друзей, Рей закричал ей:

— Фло вперед, только вперед! Мы нагоним тебя после иллюзий, а сейчас не жди, обгоняй всех!

И Флори помчалась. Ходы Лабиринта причудливо изгибались, внизу мелькали пропасти и бурные потоки, сверху надвигались каменные глыбы, и фее с Горынычем приходилось лавировать, чтобы их избежать. Флори подумала, что совершенно не представляет, как можно преодолеть этот путь, не владея левитацией, а Горыныч, как будто услышав ее мысли, пояснил:

— У кого не хватает магической силы левитировать долгое время, тот почти никогда не успевает дойти даже до иллюзий Лабиринта. Оценивают то, с каким упорством они преодолевали препятствия, какие умения для этого применяли, как вели себя по отношению к остальным адептам.

"Вот откуда он все это знает?" — успела подумать Флори, как вдруг прямо перед ними вспыхнуло сильнейшее заклинание, раздробив на куски породы мощный каменный уступ, свисавший с потолка пещеры и заслонявший им дорогу. Торжествующий смех Лолы раздался совсем рядом, а Флори с ужасом поняла, что либо их с Горынычем сейчас засыплет обломками, либо ей надо развернуться и вступить в бой с обозленной ведьмой.

Решение за фею принял Горыныч. Правая крикнула, перекрывая шум начинающегося камнепада:

— Фло, уменьшай! Скорее уменьшай и меня, и себя!

Флори, обрадованная таким неожиданным выходом, немедленно уменьшилась, став не больше пчелы, а Горыныча превратила в этакого комарика о трех головах. Они шустро метнулись к стене ущелья, в котором сейчас были, и вжались в ближайшую к ним щель, подходящую по размеру.

И вовремя! Грохотало уже так, что закладывало уши, а каменный град, сыпавшийся сверху, дополнялся фонтанами песка и мелких камней, взлетавшими после падения обломков на дно ущелья. Флори и Рыч были такими маленькими сейчас, что для них и песок казался булыжником, а уж настоящие булыжники выглядели не меньше скалы. Но неунывающий Горыныч еще успевал восторгаться происходящим, особенно Левая. Она даже стихи пыталась сочинять, выкрикивая их сквозь шум камнепада:

— Гремит, грохочет и бушует!

А мы в щели, на нас не дует!

Мы непогоду переждем

И подвиг совершать пойдем!

— Слова пока не очень, — обратилась она к Флори — но я еще досочиню.

Ошеломленная всем происходящим фея только кивнула, снова подумав, "какое счастье, что я нашла самого лучшего фамильяра, с ним ничего не страшно!"

Наконец грохот стих, камнепад прекратился, только редкие песчинки и мелкие камушки еще сыпались с навороченных в беспорядке обломков бывшего утеса. Флори и Горыныч, оставаясь маленькими, осторожно летели сквозь щели в завалах, стараясь не попасть под осыпающийся песок. Флори волновалась за друзей — она успела увидеть, что Рей и Крис совсем близко подошли к утесу, когда начался обвал, и Горыныч поддержал ее решение вернуться.

Прилетев, наконец, к месту, где они оставили торжествующую Лолу, Флори и Рыч увидели там всю компанию, включая трех ведьмочек и принца. Причем Рональд зло выговаривал Лоле, отчитывая ведьму за ее поступок, а Крис — бледный, с закрытыми глазами — сидел, прислонившись к стене ущелья. Аризелла и Эрна суетились рядом, осматривая его, а сумрачный Рей вглядывался в каменные завалы, не забывая, впрочем, присматривать за ведьмочками.

Как только среди камней показалась разноцветная искорка, Рей посветлел лицом, и радостно бросился к Флори, вернувшей себе прежние размеры:

— Флори, ты жива, какое счастье! Какая ты умница, что придумала уменьшиться!

— Это на она, это я придумал! — гордо заявила Правая, но поскольку Горыныча увеличить Флори забыла, его возмущенный возглас прозвучал жалобным писком.

Рей чуть было не прихлопнул "комарика", но вовремя вгляделся в него и расхохотался, осознав, кто именно летает сейчас в таком виде. Флори ойкнула от своей забывчивости, поскорее увеличила Рыча до прежних размеров фамильяра, но тот уже обиделся и, надувшись, отвернулся от нее и Рея.

— Не сердись, Рыч, — Рей отсмеялся и говорил уже почти совсем серьезно, разве что веселые глаза его выдавали — я просто представил, какой это был бы ужас, если бы у всех комаров было по три головы!

— Тебе только на пользу пошло бы! — сердито буркнула Центральная. Горыныч подулся еще немного и развернулся к нему, долго обижаться он не умел. — А что у вас тут произошло?

— Мы видели, как Лола бросила заклинание, рассчитанное на то, чтобы убить Флори! — ответил Горынычу Рональд, все еще злой и раздраженный.

— Я не собиралась ее убивать, только остановить! — огрызнулась на менее злая Лола. — Этих феечек так просто не убьешь, на них все не хуже, чем на собаках заживает!

— Значит, ранение в твои планы входило? — принц развернулся к Лоле. Он был особенно хорош сейчас: раскрасневшиеся щеки, белые растрепавшиеся кудри, темные глаза, смотревшие гневно из-под сдвинутых темных бровей. Да еще этот кремовый с золотом костюмом, красивая рука, сжавшая эфес шпаги, украшенной драгоценностями… Флори опять потерялась для окружающих, растворившись в любовании своим обожаемым принцем. Но Горыныч быстро вернул ее в реальность новым вопросом:

— А что с Крисом?

— Лола собиралась добавить еще заклинание, чтобы усилить действие первого. Крис успел его перехватить, но сам отлетел в сторону камнепада. Ему раздробило ногу — пояснила Рычу Аризелла.

— А вы что с ним делаете?

— Пытаемся спасти ему ногу — буркнула Эрна — кость раздроблена камнями, нам удалось правильно сложить ее и немного снять боль, но полностью исцелить не сможем.

— Он сам виноват — непримиримо заявила Лола — нечего было лезть под руку, вот и получил отдачей.

Рей сердито вскинулся, но Рональд опередил его:

— Вот что я тебе скажу, — заявил он высокомерно — если ты и собираешься участвовать в Битве дальше, и даже выиграешь Корону, на меня можешь не рассчитывать. Я воспользуюсь своим правом и откажусь от Короны, когда ты мне ее предложишь.

— Каким правом? — Лола даже растерялась.

— По праву адептов королевского рода я могу не принять звание Короля выпускного бала. если Королева, предлагающая это звание, недостойна меня. Это правило есть в Уставе Академии, правда, до сих пор еще ни один принц к нему не прибегал. Но все вегда бывает впервые! И если ты выиграешь и предложишь мне Корону, я стану первым в истории Академии, кто откажется от нее! — Рональд сказал последние слова настолько жестко, что Лола угрюмо замолчав, отошла подальше от принца и задумалась о чем-то своем.

А Рональд, вполне удовлетворенный своим выступлением, развернулся к подругам Лолы, собираясь продолжить свою пафосную речь, но примолк, увидев, чем заняты ведьмочки и его друзья.

Они всей компанией собрались вокруг раненого Криса. Рей придерживал голову друга, Аризелла, Эрна, и даже их фамильяры, сидели чуть поодаль, наблюдая за происходящим, здесь же, немного повыше расположился Горыныч. А Флори была занята тем, что исцеляла ранения Рыжика. С ее рук сорвалась золотистая пыльца и, ярко вспыхнув, охватила искалеченную ногу. Чуть посияв, пыльца исчезла, как будто впитавшись в рану, а Крис, впервые после ранения, улыбнулся и сказал:

— Как хорошо! Совсем ничего не болит и ногу чувствую! — он попытался встать.

Но фея сурово пресекла попытку раненого и твердым голосом объяснила Крису, что ни вставать, ни даже менять положение ноги ему пока нельзя.

— Это не меньше чем на час, — строго объяснила Фло. — Даже фейное волшебство не может подействовать сразу при таком серьезном ранении. Ноге надо время, чтобы кости срослись и стали прежними.

Крис молча кивнул, принимая доводы феи. Да и сложно было с ней сейчас спорить: Флори выглядела настолько собранно и сосредоточенно, что совсем не напоминала наивную феечку, которую все привыкли в ней видеть.

Рей и Рональд тоже заметили изменения в образе Флори. И если Рей просто любовался девушкой, резко повзрослевшей сейчас и ставшей, как ему казалось, еще красивее, то Рональд смотрел оценивающе, прикидывая, что такая Фло вполне уживется во дворце, среди его многочисленных поклонниц.

Ведьмочки притихли, с интересом разглядывая изменившуюся фею и исцеленного Криса, а черный Ури ухитрился подобраться к Фло поближе и ткнулся ей в руку, напрашиваясь на ласку. Горыныч рыкнул на него, возмущенный нахальством чужого фамильяра, но Флори только улыбнулась:

— Не обижай его, Рыч! Он тоже помогал Крису, сидел совсем рядом с его раненой ногой и забирал боль, сколько мог!

— Да, Ури это умеет — подтвердила Эрна, гордая своим питомцем. А Флори, ласково улыбаясь, провела рукой по мягкой черной шерсти от головы и до самого хвоста. Буквально через несколько секунд ущелье прорезал звучный кошачий мяв. Это Ури, понявший, что хвосту вернули прежнюю пушистость, сообщал всем о своем счастье.

Вся компания, исключая разве что Лолу, так и стоявшую в стороне, дружно смеялась, наблюдая, как огромный взрослый кошак ловит свой хвост, вероятно, пытаясь убедиться, что пушистость самая настоящая, а не иллюзорная.

Горыныч начал было бурчать Правой что-то недовольное про фей, гладящих чужих фамильяров, но тут ему под крыло ткнулась огненно-красная мордочка Сэнди, а ее оранжевые глаза посмотрели на Рыча с таким обожанием, что все недовольство Горыныча мгновенно растаяло, как туманная дымка под солнцем.

Общую идиллию нарушил вопрос Рональда:

— Как выбираться будем? Завал не пройти и не пролететь, если его разбирать — можно вызвать новые обвалы. Предлагаю — принц гордо приосанился, вызывая внимание к своим словам — огненной магией сплавить камни и пробить ход, такой, чтобы взрослый человек мог пройти.

— А ты сможешь? — Флори разом потеряла всю свою взрослость и смотрела на Рона не менее восторженно, чем Сэнди на Рыча.

— Конечно, сможет — ответил ей Рей — у Королевского рода самая сильная магия в нашем мире, для них и не такое возможно.

— Особенно если у них столько древних артефактов с собой — ехидно уточнила Правая.

Но Рональд не рассердился на ехидное замечание Горыныча.

— Эти артефакты подчиняются только нашей семье и заряжаются от королевской магии — пояснил он. — Ну что, годится идея? Делаем ход?

— Подожди! — Рей остановил Рональда — Пусть сначала Рыч и Фло снова станут маленькими и первыми пролетят завал, а потом ты сделаешь ход для всех нас. Так будет справедливо, разве нет? — обратился он к ведьмочкам.

Аризелла и Эрна нехотя кивнули, Лола отвернулась, притворяясь, что ее этот вопрос не касается.

Рональд охотно поддержал друга и предложил Флори подать знак, когда они пролетят завал.

— Я пришлю вам радужную искорку, это будет знаком. — ответила Фло. — Но как быть с Крисом? Ему еще почти час нельзя вставать, кто-то обязательно должен присмотреть, чтобы Крис не менял положение ноги и не вскочил раньше времени.

— Это может нас задержать, — задумался Рон, но тут же просиял. — Идея! Ты хочешь искупить свою вину? — он обратился к Лоле. — Если так, то вот тебе возможность — присмотришь за Крисом, пока мы пойдем вперед.

— Не очень мне нравится эта идея — поморщился Крис. Флори и Рей поддержали его, даже Аризелла с Эрной удивились предложению принца. Но Рональд, убежденный, что все складывается как нельзя лучше, продолжал настаивать:

— А что здесь такого? Спешить Лоле уже некуда, — принц хохотнул — ее победа бессмысленна. Вредить Крису она не будет — тоже бессмысленно. А если поможет, мы замолвим за нее словечко перед преподователями, скажем, что Лола осознала свои ошибки и исправилась. Согласна?

Вопрос был адресован самой Лоле и та кивнула, соглашаясь.

— Я присмотрю, не беспокойтесь — глухо сказала она, но Флори почудилась торжествующая улыбка, мелькнувшая на тонких сжатых губах.

Встревоженная фея не успела высказать свои сомнения, Рональд, окончательно взявший командование на себя, приказал ей:

— Флори, не теряй времени, уменьшай себя и Рыча и пробирайтесь сквозь завалы. А мы, как только увидим твой знак, пробьем ход и поспешим за вами.

— Лети, Флори, не задерживайся, — поддержал принца Рей — мы заставим Лолу дать клятву, что она не причинит Крису вреда. Я обещаю тебе, что без этой клятвы одну ее с Крисом не оставлю.

Рей говорил очень уверенно, Лола выглядела спокойной, остальные ведьмочки тоже опасений не вызывали, и Фло решилась. Она стала маленькой сама, Горыныча уменьшила до трехголового "комарика", и фея с фамильяром полетели сквозь груду камней, завалившую ущелье. Рыч еще успел покружить над головой Рея, противно жужжа при этом, но вовремя заметил, как близко сверкнули красные глаза летучей мыши, и, решив не рисковать, помчался вслед за Флори.

Такими маленькими Рыч и фея легко пробирались сквозь каменную осыпь, неприступную для остальных. Любая щель была для них туннелем, ведущим вперед, а Горыныч находил нужный маршрут среди этих щелей-туннелей также легко, как и раньше, когда вел Флори через Лабиринт.

Когда Флори с верным фамильяром наконец выбралась на свободное пространство, она тут же сотворила разноцветную искру и отправила ее к друзьям, давая знать, что с ней все в порядке.

— Слушай, — поинтересовалась Центральная — а почему ты всех так не уменьшила?

— Всех не получилось бы, — пояснила Флори. — Феи уменьшаются и вырастают по своему желанию, ты мой фамильяр, а значит, меняешься вместе со мной. А все остальные…Это уже совсем другое волшебство, я даже не знаю, сумела бы его сотворить!

— И главное, — Флори вдруг засмеялась — не знаю, сумела бы я превратить их опять в самих себя! Обычно фейное волшебство, которым мы воздействуем на людей, предполагает выполнение каких-то условий, чтобы его снять.

— Например, поцелуй? — романтично выдохнула Левая.

— Чаще всего. Но я совсем не уверена, что влюбленная девушка смогла бы поцеловать такого маленького принца без ущерба для его здоровья. Да и любого другого превращенного тоже — и Фло опять весело рассмеялась, представив сцену поцелуев.

Горыныч подхватил ее смех дружным трехголовым хором, но вдруг оборвал сам себя, прислушиваясь к нарастающему гулу:

— Фло, что мы сидим? — возмущенно закричала Правая — Они уже огонь запустили, скоро тут сплошной поток лавы будет! Вперед, пока нас не зацепило!

И Флори с Горынычем помчались подальше от того места, куда подступал направленный огненный вихрь, сплавляющий грудой лежащие камни в единый монолит и пробивающий ровный гладкий туннель в самой толще искуственно созданной скалы.

Они стрелой летели вперед, через огромные пространства Лабиринта, за спиной слышен был гул, а волна вполне ощутимого жара догоняла беглецов, заставляя увеличивать скорость.

— Уф, наконец-то оторвались! — Правая и Левая утерли пот крыльями, а Центральная двумя лапами сразу. — Надеюсь, принц не ошибся, направляя пламя, вблизи такого жара ни один щит не выдержит!

— Конечно, он не ошибся! — Флори даже возмутилась от такого предположения. — Разве ты еще не понял, что Рональд очень умный! И самый сильный маг! А еще…он такой красивый…

Горыныч только фыркнул, глянув на мечтательное выражение личика Фло.

— С такими предками он и не мог родиться ящеркой! — заметила Центральная, имея в виду красавцев и магов Королевского рода, прадедов и прапрадедов Рональда. — Но если бы принц провернул фокус с огненным шквалом не в учебном Лабиринте, где все условия, включая атмосферу, созданы и поддерживаются магически, а в настоящей пещере…

— И что тогда?! — с вызовом спросила Фло.

— Тогда… — Центральная снова фыркнула, выражая свое отношение к поступку принца, — тогда он моментально выжег бы весь кислород пещеры на свой огненный вихрь и проходить туннель было бы некому.

— Ой, — Флори поняла, почему ворчит Горыныч, и не на шутку испугалась — А почему ты его не предупредил?

— Не имело смысла. — коротко пояснила все та же Центральная. — В учебном Лабиринте вам ничего не угрожало — магические артефакты не допустят полной потери кислорода. А на ошибку ему потом все равно укажут преподаватели Академии, когда будут разборать с каждым, как он проходил испытание.

Удивленная Флори только собралась спросить Горыныча, откуда он все это знает, но ее прервала Правая:

— Подожди-ка, Фло, ты ничего не чувствуешь?

Фея удивленно огляделась — они сидели в огромном пещерном зале, своды которого терялись в высоте. В стене этого зала был туннель, которым они прилетели, и еще один, куда им, видимо, надо было идти. И к запахам, идущим из этого, неизвестного еще хода, принюхивался Горыныч всеми тремя головами.

— Понимаешь, — пояснила Правая — я всегда выбирал путь, ориентируясь на запахи. Если впереди тупик, он пахнет совсем не так, как сквозной туннель. Из тупика чувствуется затхлость, сырость, плесень. Но из этого хода…Не могу понять. Затхлого запаха нет, но есть что-то. чего я здесь еще не встречал.

— Давай посмотрим осторожненько? — неуверенно предложила Флори.

— Посмотрим, конечно, куда же мы денемся? — и Горыныч взлетел, направляясь к загадочному туннелю, Флори поспешила за ним.

Фея, в который раз за время пути по пещерной части Лабиринта, сотворила световой шарик и запустила его вперед. Шарик обошел Горыныча, влетел в новый ход и остановился там, давая возможность рассмотреть ближайшие окрестности.

Когда Рыч и фея подлетели ближе и увидели, что, а точнее кто, ждет их в загадочной пещере, они рванули наутек сразу же, не раздумывая. Причем Фло визжала так, что у Горыныча непременно заложило бы все уши, если бы он сам не орал от испуга благим матом.

Да и было чего испугаться! Со стен, с потолка, с пола на них смотрели самые ужасающие чудовища, каких только можно было придумать! Кривые жвала челюстей, перепончатые длинные тела на непонятно скольких колючих жестких лапах! Пустые фасеточные глаза, изгибающиеся хвосты с ядовитыми жалами на концах! А мерзкие плоские широкие твари, состоящие, казалось, из одного рта и желудка! А извивающиеся, длинные, у которых вроде и глаз не было, а подобных себе они пожирали сразу двумя сторонами отвратительно изгибающегося туловища!

Видавший виды Горыныч, и тот еле пришел в себя от пещерного кошмара, а впечатлительная Флори была сейчас почти в обмороке. Она чуть слышно спросила своего отважного Рыча:

— Кто? Кто это? Я про таких ужасных никогда не слышала, даже в старых легендах о них нет.

— Я тоже ничего про них не слышал и не представлял, что такие существуют — угрюмо созналась Центральная.

И вдруг Левая заорала так радостно, что опять напугала и Фло, и двух остальных:

— Я понял! Понял, кто это! Мы же до сих пор маленькие, забыли? А если мы маленькие, значит и они маленькие! Это всего лишь мокрицы, сколопендры, многоножки всякие, ну кто там еще в пещерах водится?

Правая и Центральная облегченно выдохнули и от всей души захохотали над своими страхами. Они настолько были шокированы увиденным, что даже похвалили Левую за догадливость. А та просто сияла от удовольствия, понимая, какой самой умной она сейчас оказалась!

Когда Горыныч, наконец, отсмеялся и взглянул на Фло, он увидел, что фея такая же бледная и напуганная, как и раньше.

— Флори, ты что, не поняла? — обратилась к ней Левая. — Там всего лишь насекомые. Давай, делай нас большими, мы спокойно пролетим этот ход и помчимся дальше.

— Рыч, — сказала Флори несчастным голосом — понимаешь, я как раз этих насекомых очень-очень боюсь, особенно мокриц. И сколопендр. И многоножек тоже. Всех их боюсь, даже если они маленькие.

— Да ты что? — Правая вполне серьезно удивилась, не в силах понять логику феи — Они же намного меньше тебя, чего их бояться?

— Тем более, что мы к ним даже не прикоснемся, ход высокий и широкий, мы пролетим свободно, — это уже Центральная добавила.

— А если с потолка упадет? — с ужасом в голосе спросила Флори — И прямо на меня? Нет, через этот ход я не полечу, ни большая, ни маленькая! Ни за что не полечу!

— Да, бедный Рональд, — вздохнула Левая — быть ему на балу рядом с одной из ведьмочек, подольют ему сильного приворотного, и все — пропал наш принц!

Левая, а с ней и две других, картинно пригорюнились, хитро поглядывая на Флори, и маленькая фея решилась:

— Хорошо, я полечу! Только, — она умоляюще посмотрела на Горыныча, — я глаза закрою и за тебя держаться буду, можно?

— Можно, — Рыч, довольный тем, что сумел убедить Фло, был на все согласен.

Все еще бледная фея, увеличив себя и Горыныча, храбро закрыла глаза и ухватила за хвост фамильяра, доверив ему свою безопасность в этом страшном туннеле, наполненном самыми жуткими тварями, какие только есть на свете.

Сначала Горыныч летел ровно, не меняя направления, Фло даже почти успокоилась, только все переживала, что какая-нибудь сколопендра обязательно свалится на нее с потолка пещеры. Но вдруг она почувствовала, что Рыч начал кружить на месте, словно не знает, куда лететь дальше.

— Что случилось? — встревоженно спросила Флори.

— Не могу найти выход, — с неменьшей тревогой ответила Центральная. — Все кишит этими тварями и нет ни малейшего кусочка стены, где бы их не было.

Фло испуганно ойкнула, а Правая добавила:

— А еще хуже, что я теперь и вход найти не могу!

— Как?! — Фло распахнула глаза в испуге и тут же спрятала лицо, уткнувшись в спину Горыныча. Всюду — на потолке, на стенах, внизу — кишели противные насекомые. Сейчас они были мелкими, но Флори до сих пор представляла, как выглядят эти твари в укрупненном виде и от этого боялась их еще больше.

— Фло, спрятаться не получится! — это опять Центральная воззвала к напуганной фее. — Открой глаза и осмотрись, может ты что увидишь? Я не вижу ничего, кроме стен с мокрицами, и по запаху ничего не определяется!

Флори вздохнула, так ей не хотелось открывать глаза, но все же сделала над собой усилие. Превозмогая отвращение и страх, она лглядывалась по сторонам, но тоже видела только стены, густо засеянные всякими многоножками.

Бедную фею буквально трясло от этого зрелища, но как-то надо было выбираться, Рональд так на нее рассчитывает! И Флори упрямо заставляла себя вспомнить все, что ей раньше приходилось изучать на учебных испытаниях в Академии.

— Рыч, — воскликнула она — кажется, я поняла! Это зеркалка!

— А вот я не понял, — проворчала Правая — что значит — зеркалка?

— Это магическая ловушка, ее особенно часто в замкнутых помещениях используют. Ты проходишь туда, и вход закрывается зеркальной пеленой, в которой отражаются стены, камни, ну все, что есть там, куда ты зашел. И выход такой же пеленой закрыт. Поэтому нам и кажется, что вокруг сплошные стены и насекомые. Вход и выход где-то есть, но их под зеркалкой спрятали!

— И как же этот выход теперь искать? — Центральная задумалась — Можно, конечно, ощупывать стены…брррр, как представлю, что коснусь лапой этой гадости!

— Ой нет, не надо! — Фло была с ним солидарна. — А может твоим огнем по стенам? Настоящие мокрицы сгорят, а там, где они отражаются, там…

Горыныч не дал ей додумать, что они увидят в отражении, Правая обломала идею феи простым вопросом:

— Фло, а ты представляешь, как они вонять будут, когда загорятся?

— Ой, нет, не надо! — Флори поскорее зажала нос, в ужасе глядя на шевелящиеся стены.

— Стой, я знаю, что надо! — у Левой сегодня явно был день гениальных открытий. — Тебе самой надо засиять!

— Засиять? — в недоумении спросила Фло.

— Ну да, засветиться, засиять, ну как вы там, феи, умеете? Там, где простая стена, твое сияние не отразится, а там, где зеркалка — на той стене, хоть немного, да будет видно твое отражение!

— Точно! — это уже Цетральная поддержала Левую — Сейчас-то мы здесь в полутьме, если где и отражаемся, этого отражения не разберешь в толпе многоножек. А вот когда ты засияешь… — и она весело подмигнула Флори.

— Я поняла, поняла! — фея согласно закивала и чмокнула Горыныча в какую-то из голов — Умница ты мой, чтобы я делала без тебя!

— Вот всегда так! — пробурчала Левая — Придумываю я, а целуют другую.

— Да не расстраивайся ты так! — поддела ее довольная Правая. — Я сама тебя поцелую. Потом. Если ты захочешь, — и она весело подмигнула Левой.

Левая сердито сплюнула, Правая нахально засмеялась, но Флори Горыныча уже не слышала. Она наполнялась разноцветным фейным сиянием: крылья стали радужными, переливчитыми, искрились золотистыми блестками, сама она окуталась разноцветно-золотистым облачком и сияла все ярче и ярче.

— Ага, вижу! — сообщила Центральная — Вот она, одна зеркалка!

— А вот и вторая! — это уже Левая заметила отблеск сияния Флори на другой стене.

— Но как же мы поймем, где выход и где вход? — растерянно спросила Флори.

— Помню я вход, — деловито сообщила Правая — там арка такая низкая была, осторожно лететь пришлось.

— Точно! — согласилась Центральная. — Вот она, эта арка! Значит, выход в другой стороне! Сияй, Фло, сейчас вылетим!

Горыныч опять подставил фее хвост, дождался, пока она зацепится покрепче и полетел к выходу.

На этот раз Флори глаза не закрывала. Она только старалась не смотреть по сторонам. И даже почти не дрогнула, когда одна из мокриц все-таки упала прямо перед ней, едва не задев по носу. Флори только взвизгнула от неожиданности и покрепче ухватилась за хвост своего самого лучшего фамильяра.

А когда они наконец пролетели это неприятное место и вырвались на свободное пространство, где не было никаких насекомых, Флори и Горыныч, не сговариваясь, спланировали вниз и уселись прямо у стены очередного туннеля. Им надо было хоть немного прийти в себя после очень неприятной и коварной ловушки.

Горыныч глянул на бледную хрупкую фею, измученную пережитым кошмаром и понял, что пора действовать, решительно и неумолимо. Он скинул со спины свою драгоценную торбу, причем та немедленно выросла, едва ли не выше самого Горыныча, и зарылся внутрь всеми тремя головами.

— Фло, — из торбы вынырнула веселая морда Левой — мы тут думаем перекусить немного. Тебе что достать?

Бледная фея испуганно посмотрела на своего неунывающего фамильяра. Она про еду даже думать не могла, ее до сих пор мутило от воспоминаний, а Рыч явно собирался плотно пообедать. Робкую попытку Флори возразить против перекуса никто не услышал. Левая сунула ей в руки флягу и пояснила:

— Цветочный нектар с медом. Специально для тебя приготовили. Усталость снимает и бодрит.

Следом и Центральная подкинула Флори пакет с пирожками:

— Ешь, это тоже для тебя пекли, на меду, с фруктовой начинкой. Ну, или с ягодной — точно не помню.

Обеспечив Флори едой и питьем, Рыч, уже не отвлекаясь, полностью ушел в заботы о собственном питании. Он вытаскивал из торбы домашние колбаски, пирожки, ветчину, еще пирожки — много всяких вкусностей. Все эти вкусности Горыныч честно делил на троих: пирожки съедались поровну; колбасу или ветчину хватала Центральная, ровно посередине, а Левая и Правая откусывали поровну, каждая со своей стороны. Запивалось все это из большой фляги, и опять же по одинаковому глотку каждой головой.

Когда малость насытившийся Горыныч смог оторваться от вкусностей и глянул на Фло, он увидел, что фея так ничего и не съела.

— Ты почему не ешь? — нарочито грозно рыкнула на нее Центральная. — Думаешь, у тебя голодной сил на подвиги хватит? А ну, съесть все немедленно!

Под строгим взглядом шести желтых глаз Флори сделала глоток нектара. На ее удивление, нектар оказался очень вкусным и, действительно, бодрил. Уже более смело Фло откусила от пирожка, потом еще раз, и еще, и сама не заметила, как съела три или даже четыре пирожка, запивая их вкуснейшим напитком.

Рыч сидел рядом и наблюдал за Флори, сложив передние лапы на заметно раздувшемся пузе. Умиленным взглядом любящей бабушки он любовался тем, как Фло расправляется со своими пирожками, и Центральная тихонько вздыхала:

— Ах, Фрузя Карповна, Фрузя Карповна! Удивительнейшая женщина! Как готовит, как она готовит! Чудо, а не женщина, мечта моей тысячелетней жизни!

Обед пошел на пользу маленькой фее: ее щечки порозовели, глаза весело засияли, на губах появилась улыбка. Флори совсем ожила и сейчас была благодарна своему Рычу за настойчивое кормление.

Но вдруг она вскрикнула, почти испугав Горыныча:

— Рыч, мы же столько времени потеряли! Ведьмы, наверно, уже обошли нас в Лабиринте! И Рональд тоже!

— Не, не должны, — лениво протянула сытая Правая — мы же, когда маленькие были, летели такими узкими ходами, где им ни в жизнь не пройти, и здорово свой путь сократили! Они еще идут, это точно!

— Тогда хорошо, — Флори немного успокоилась и спросила Рыча: — Как думаешь, почему про пещеру с мокрицами нас не предупредили? Неужели Рей и Крис забыли о ней?

— Они не знали, что там будет ловушка, — неохотно пояснила Центральная, — когда их родители проходили испытания, в Лабиринте была только самая обычная пещера с мокрицами. Но маги, а особенно, магички так эмоционально реагировали на противных насекомых, что кому-то из преподователей пришла идея устроить здесь еще одну ловушку на пути к Короне. Вот они и добавили зеркалки, да еще и мокрицам ходы перекрыли, чтобы они только в этой пещере размножались — так совсем страшно получилось.

— Ужас какой! — воскликнула Флори. А потом подозрительно глянула на своего фамильяра и спросила то, что давно ее интересовало:

— Рыч, а откуда ты все знаешь? Про ловушки, про магические артефакты в Лабиринте, про то, что будет разбор прохождения испытаний каждым адептом?

Горыныч немного смутился, и Правая ответила

— Да я тут… пока ты спала, слетал, пообщался со старой знакомой. Вот она и рассказала немного подробней, что нам предстоит пройти.

— Это к Леопардовне?! — ахнула Флори — Да она же никогда никому поблажек не дает и не подсказывает! Как тебе удалось с ней договориться?

— У нас с Амалией давнее знакомство, — Левая не хотела выдавать подробностей, но и обманывать Фло тоже не хотела, — я когда-то ей помог, и теперь она немного помогла.

— А чем ты ей помог? — глаза Флори горели любопытством, но Рыч отвечать не захотел.

— Мы летим уже или нет? — ворчливо спросила Правая — А то нас все обгонят.

— Летим, конечно! — Флори уже готова была отправиться в путь, но вдруг приостановилась и решительно спросила Горыныча, — Рыч, а ты согласился бы еще раз вернуться в эту пещеру?

— Зачем?! — вопрос задала Левая, но потрясены идеей были все.

— Понимаешь, — Фло чуть замялась, но продолжила, — я как представлю, что Рону, ну и Рею, и Крису, конечно, тоже придется искать выход в этом кошмаре…А если они не сумеют разгадать зеркалку? Ведь они сиять не умеют?!

— Ну стены ощупают, делов-то! — бессердечную Правую возможные проблемы принца с многоножками ну совсем не волновали.

— Рыч, не говори так! — Флори даже вскрикнула от возмущения. — Зачем нам подвергать друзей неприятному испытанию, если мы можем им помочь?

— Это как? — Центральной стало интересно, что придумала фея.

— Я дам тебе своей золотой пыльцы, а ты слетаешь в пещеру и нарисуешь стрелку от входа к выходу. Рыч, ну пожалуйста! — Флори умоляюще посмотрела на фамильяра, — они увидят и сразу поймут, в каком направлении нужно идти!

Фло боялась, что Горыныч откажется, очень уж возмущенными выглядели его физиономии в начале разговора. Но потом Рыч явно что-то сообразил, возмущенное выражение сменилось на проказливое, и Левая заявила:

— Ладно, сделаю. Что мне, трудно что ли друзьям помочь? Только ты пыльцы побольше дай! Чтобы не просто стрелка получилась, а настоящая стрела, чтобы ее точно увидели!

Фло немного удивилась такому требованию, но пыльцы Горыныч получил столько, сколько посчитал нужным. Кивнув фее и сказав, что скоро вернется, Горыныч быстренько смотался в неприятную пещеру. Он даже не стал влетать, ухитрившись управлять пыльцой практически с порога. Закончив, Рыч вернулся к фее и сообщил:

— Ну, я все сделал, как просили! Летим дальше?

Но Фло, которую насторожил слишком уж довольный и даже ехидный вид фамильяра, преодолела свой страх, и полетела к пещере, посмотреть, что же Рыч там изобразил.

Фея взглянула на потолок, где золотились знаки, начертанные ее пыльцой, и ахнула. На потолке большими золотыми буквами горела вечная формула, куда влюбленные вставляют свои имена. Сейчас она гласила: РЫЧ+ФРУЗЯ=, и в итоге сердце, пронзенное стрелой. Правда, надо отдать должное художнику, стрела четко указывала на выход из пещеры.

— Рыч, как ты мог? — возмущенная фея просто слов не находила для острастки предприимчивого фамильяра.

— А что такого? — все три морды лучились беспредельным довольством. — Стрелка есть? Есть! На выход указывает? Указывает! А все остальное — художественные детали! Кто умный — догадается, а дурак сюда и не дойдет! И вообще, хватит любоваться, летим уже, нечего время терять! — на этой фразе, сказанной Левой. Рыч отлетел от пещеры, подхватил свою волшебную торбу и рванул вперед. Возмущенной фее оставалось только лететь за ним, пытаясь на ходу объяснить Рычу, как неправильно он сейчас поступил.

Но вдруг Флори замолчала, счастливо ахнула и ее голос из сердитого стал восторженным:

— Рыч, смотри, смотри! — счастливо говорила она, утирая выступившие слезы радости, — это же она, Страна Фей, страна грез, лучшая страна на всем белом свете!

Рыч смотрел туда, куда показывала ему Флори, и становился все мрачнее и мрачнее. "Да, — подумал он всеми тремя головами одинаково — эти милые красотки, пожалуй, пострашней любых мокриц будут…"

А посмотреть было на что: на них надвигалась, постепенно проявляясь все ярче и захватывая все больше пространства, самая чудесная картина, какую только можно представить! Прекрасный луг, весь усыпанный огромными яркими цветами, дурманящий сладкими нежными ароматами; радужные водопады, щедро рассыпающие свои брильянтовые капли; высокий белый замок с башенками на Скале Водопадов, ажурный настолько, что казался совсем невесомым.

А главное — феи! Они были повсюду — красивые, смеющиеся, в легких воздушных нарядах! Большие скользили по лугу, не сминая ни одной травинки, маленькие порхали на своих перламутровых крыльях от цветка к цветку, словно танцуя какой-то необычный танец.

Флори, в полном восхищении от открывшейся картины, немедленно устремилась туда, на луг, к своим подругам, но Горыныч преградил ей дорогу. Левой и Правой он сильно, но осторожно, ухватил Флори за рукава ее куртки, а Центральной смотрел ей прямо в глаза, выкрикивая:

— Фло, опомнись, это только иллюзия, там все ненастоящее! Тебе нельзя к ним, их нужно обойти и лететь дальше!

Центральная. для убедительности, даже лизнула Флори в щеку. Фея вздрогнула и посмотрела на своего фамильяра уже более осмысленно. Обрадованная Центральная продолжала:

— Фло, вспомни, о чем нас предупреждали! Это твоя иллюзия, которую ты должна победить! Ради Короны, ради Рональда!

— А кто тут собирается делать что-то ради меня? — раздался вдруг голос, так похожий на голос Рональда, когда он говорит, лениво растягивая слова.

Рыч, неожидавший еще одной иллюзии, резко обернулся, отпустив Флори. Перед ними стоял…Рональд? Или его фейная копия? Впрочем, это было не так важно. Важнее было то, что этот "фейный Рональд" как две капли воды походил на настоящего, разве что Рон-фея был более стройным, ну и перламутровых крыльев за спиной настоящего принца Горыныч пока не видел.

Во всем остальном поддельный Рональд был копией оригинала, включая кремовый костюм с золотой вышивкой. Глаза Флори опять засияли восторгом, и она бросилась к лжепринцу со словами:

— Рональд, как я рада, что ты здесь, с нами, что ты тоже умеешь летать! Я так об этом мечтала!

"Бедная девочка, — подумал Рыч — она мечтала о том, чтобы принц мог жить с ней, в ее фейной стране!" Но больше ни о чем подумать ему не дали. Вместе с лжеРональдом появилась целая свита фей, которые тут же окружили и Флори, и Горыныча и защебетали на разные голоса:

— Ах, какая милая феечка!

— Рони, она так подойдет тебе!

— А какой с ней милый дракончик!

— Ах, но она совсем не так одета!

— Да. да, ее одежда не годится для бала!

Рыч почувствовал, что теряется в бурном потоке впечатлений. Он пытался докричаться до Флори, но фея не слышала, увлеченная беседой с лжепринцем. А принц говорил, обращаясь к Фло:

— Как чудесно, что ты появилась именно сейчас! Сегодня бал в Замке Королевы Фей и рядом со мной должна быть настоящая принцесса! Ты же согласишься быть моей принцессой? — ложный принц с лукавой улыбкой смотрел в глаза маленькой феи, и сердце Флори таяло от его взгляда. Она молчала, не сводя глаз с лжеРональда и только кивала, соглашаясь на все, что он предлагал.

— Фло, не верь ему, принц ненастоящий! — пытался докричаться до феи Горыныч, но Флори не слышала или не слушала. А вот лжеРональд услышал, он повернулся к своей свите и приказал:

— Займите трехголовика, он мне мешает! — с этими словами "принц" взял Флори под руку и полетел с ней к замку, белеющему вдали. Фло даже не думала о сопротивлении, так заворожил ее взгляд темных бархатных глаз. Они неспешно удалялись, а бедного Рыча окружили феечки, смеясь и приговария:

— Ах, какой замечательный дракончик!

— У него три головы, девочки, надо их цветами украсить! Разными!

— А какие крылышки! Я разрисую правое сердечками, так гламурненько будет! — и хорошенькая блондиночка взялась за дело.

— А мое левое! — заявила брюнеточка — Я черепушки нарисую, это крыло готичненьким будет!

— И стразами, девочки, стразиками хвост украсим!

Горыныч, цепко ухваченный за крылья, взвыл и заорал всеми тремя, так громко, как только мог:

— Флори, на помощь!!! Погибаю!!!

А Флори с фейной копией Рональда уже долетели до Скалы Водопадов. Горная река устремлялась отсюда в долину, разбиваясь о камни и выступы, рассыпаясь на бесчисленные капли и брызги. Быстрые бурные ручьи стекались к глубокому озеру, наполняя его прозрачной водой, а Скала Водопадов красовалась над долиной сотнями маленьких радуг.

Флори с радостным узнаванием любовалась и радугами, и горным озером, и белыми башнями Замка, уходящими ввысь, в синеву небес. Маленькая фея была счастлива сейчас, как никогда в жизни — все ее мечты, наконец-то, сбылись! Она вернулась в свою страну, и вернулась не одна! Рядом с ней был Рональд, ее Рональд — такой красивый и заботливый! А еще у него были крылья, и значит, Рональд стал своим в Стране Фей и уже не вернется к людям- кто хоть раз в жизни летал, не сумеет потом жить без крыльев!

Флори счастливо улыбнулась своему спутнику и получила в ответ такую же счастливую улыбку. Рон подлетел ближе к Скале и взмахом руки остановил один из потоков, превратив его в гладкое водное зеркало. Крылатый принц, улыбаясь, взглянул на Флори и предложил: