А потом наступила очень лихая и совсем не брачная ночь в клубе, от воспоминаний которой начинает раскалываться голова. Идея, пришедшая тогда Роме в голову, не отличалась гениальностью: тихо убежать и отпраздновать наше замужество в другом месте. По пути мы забежали к подруге, у которой я переоделась и переобулась, а потом, как выразился сам мой муженек, "пришло время веселья".
Только к утру время веселья прошло, а вот головная боль как-то не спешила покидать меня.
О, это просто ужасно.
С трудом разлепив веки, я посмотрела на часы на прикроватной тумбочке: половина первого.
С добрым утречком, Ангелина.
Спустив ноги и кое-как приведя себя в вертикальное положение, вышла из комнаты и направилась сразу в комнату Ромы. У меня как-то из памяти выпало, как мы с ним добирались домой, поэтому захотелось уточнить: здесь ли вообще мой муженек.
Здесь оказался.
Он спал и не один причем: в обнимку с каким-то парнем. Хорошо, так семейная жизнь начинается. Ничего не скажешь.
— Не прошло и двадцати часов с нашей свадьбы, как ты мне изменяешь, — заметила я, наклонившись к его уху.
У Ромы сон чуткий, даже в таком состоянии: он проснулся сразу, открыл глаза и непонимающе посмотрел на меня, потом на того, кто спал рядом. Почесал макушку.
— Что обычно говорят в таких случаях? — поинтересовался он, не в силах оторвать голову от подушки.
— Дорогая, это не то, что ты думаешь.
— А что ты думаешь? — снова спросил муженек.
— Ничего, — призналась я честно.
Сам попробуй думать в таком-то состоянии!
Рома отмахнулся и перевернулся на другой бок со словами:
— Тогда я могу спать дальше.
Понимая, что больше от неверного супруга мне ничего не дождаться, а от его нового друга тем более, отправилась в ванну приводить себя в порядок. Потом на кухню: сварила себе кофе, села в широкое плетеное кресло, вдохнула прекрасный аромат этого божественного напитка… и тут раздался звонок в дверь.
— Твою ж мать… — и пошла открывать.
Да, разве знала я, что выругавшись, так близко подойду к истине?
На пороге стояла Ирина Григорьевна.
— Добрый день, моя дорогая, — прощебетала свекровь. — А я вот вам пирожков напекла. Подумала, что вы проголодаетесь?
Не успела я и рот открыть, чтобы сказать "Здравствуйте", как женщина ужом проскользнула внутрь, быстро разулась и направилась на кухню. А я же так и осталась стоять в коридоре.
— А мы вас совсем не ждали, — призналась, последовав за ней.
Знаете, Ирина Григорьевна неплохая, я бы даже сказала милая женщина (если очень притянуть за уши), однако она из такого типа людей, которые не сядут на место, пока не облазят каждый угол вашей квартиры.
И ведь не выгонишь её, а "тонкие" и не очень намеки Ирина Григорьева пропускает мимо ушей, как я подозреваю, зачастую специально.
— Ничего-ничего. Ох, посуды-то грязной сколько! — кинула взгляд Ирина Григорьевна в раковину, где действительно высился Эверест из грязных тарелок. — Нехорошо, Лина, нехорошо. Мужчины любят чистоту. А Ромочка еще спит? Я пойду разбужу его…
Эээ… стоп!
— Стойте, — я загородила ей дорогу. — Понимаете, бурная брачная ночь, он устал. Не стоит его будить.
— Уже час дня, — нахмурилась Ирина. — Нечего ему так много спать, — и попыталась меня обойти.
Но я, помня о том, что Ромочка утомился вовсе не потому что ублажал супругу, снова помешала ей. Даже не хочу представлять, какой будет скандал, если она увидит сына и его любовника в обнимку. И это после того, как "гомосексуальная" болезнь прошла.
— Лучше я, — мило ей улыбнулась, — как любящая супруга.
— Хорошо, хорошо, — закивала мне Ирина. — Только не сильно увлекайтесь там, — подмигнула. Обещаю, увлекаться избиением наглого субъекта не буду. — А я пока пирожки погрею, — развернулась и снова вернулась на кухню. — Ой, а что это у вас холодильник-то пустой?!
Я её не слушала, тотчас бросилась в комнату горячо любимого муженька. Прикрыв за собой дверь, со всей силы шлепнула по упругой пятой точке Ромы. Обнаженной, кстати.
— Бляяяяяяя! — взвыл от такого нежного пробуждения муж. — Ты что с ума сошла женщина?!
— Твоя мама пришла, — не скрывая гаденькой улыбки от своей проделки, произнесла я.
Гнев тотчас сменился недоверием: Рома окинул меня внимательным взглядом, будто хотел проверить таким образом, вру я или нет. А потом начал будить своего до сих пор спящего любовника.
Может, он умер?
— Что? — сонно отозвался парень.
— Как тебя… Олег… или Коля… Одевайся и сваливай! — прикрикнул на него муж — сам он уже поднялся и стремительно натягивал джинсы. — А ты отвлеки её, женщина, — указал он мне.
Здорово, сутки еще не прошли, как поженились, а он уже командует.
— А это кто? — указал на меня еще ничего не понимающий любовник: он до сих пор лежал на кровати, распластавших в позе морской звезды.
— Жена его.
— Че? — судя по выражению парня, мыслительный процесс дается ему ой с каким трудом.
Только я собиралась открыть рот, чтобы объяснить этому идиоту, что к чему и почему, как раздалось: "Ромочка, ты проснулся? Я могу к вам зайти, голубки?".
Вот, с голубками она, кстати, не ошиблась.
— Мам, погоди, — Рома занял оборонительную позицию у двери, а мне кивнул в сторону любовника, — я еще не одет. Сейчас! Минуточку!
Ну, конечно, ты его привел, а мне законной супруге прятать.
Просто здорово.
— Вставай! — я подскочила к ничего не соображающему желе на кровати, потянула за руку. — Вставай!
— Не могу… — простонало оно в ответ. — Не могу… — и икнул.
Да он еще пьян!
О, мама мия!
— Ты мне поможешь может? — поинтересовалась у супруга — тот тотчас оказался возле меня — общими усилиями мы подняли это белобрысое полено.
— А куда его теперь?
Пробежав взглядом по комнате, кивком указала на шкаф.
— Туда, — и мы потащили его в сторону платяного чудовища, доставшегося от прежних хозяев.
— Куда вы меня тащите? Ик! — неожиданно спросил то ли Олег, то ли Коля.
— Молчи. Не твое дело, — прошипела ему злобно я на ухо.
— Сейчас, — оставив меня в одиночку с этими восьмидесятью килограммами, Рома бросился к шкафу, потянул на себя дверцы, отворяя его, затем сгреб одежду и указал мне на ставшее пустым место под вешалками. — Сюда.
Спасибо, супруг. Жаль тебя разочаровывать, но женился ты не на Геркулесе в юбке!
Вероятно, это отразилось на моем лице, потому что спустя пару секунду заталкивали Олега (или Колю) в шкаф мы с ним уже вдвоем.
А сопровождалось это примерно такими репликами:
— Ноги, Лина, ноги.
— Он не манекен, Рома. Их нельзя снять и положить на верхнюю полку.
— Жаль, но они не помещаются. А что если так их сложить?
— В следующий раз ищи себе парня гимнаста. Чтобы в случае чего, его можно было без проблем складывать в коробку из-под обуви!
— Не злись ты так. А то действительно похожа на ревнивую жену.
— Ревнивая жена избила бы тебя на пару с мамой, а не прятала твоего хахаля… И не вздумай икать, — обратилась я к Олегу (пусть будет Олегом). — Представь, что ты играешь в прятки, — бросила я пьяному овощу, завесила его Ромиными рубашками и закрыла двери.
Именно в этот момент зашла Ирина Григорьевна.
Вовремя, вы однако, моя любимая свекровь!
Просто женщина момент…
— Мама, как я рад тебя видеть, — обрадовался Рома, причем очень искренне, будто не он пару минут назад проклинал весь свет: больше всего досталось излишне длинным ногам Олега и шкафу, совсем не предназначенного быть местом хранения нализавшейся в дрова человечины.
— Сыночек, мой любимый, — Ирина Григорьевна обняла сына, расцеловала его в обе щеки, а потом отстранившись, глянула на нас обоих, стоящих бок о бок. — Как же вы прекрасно смотритесь вместе! — еще немного, и она от умиления слезу пустит.
Знаете, а еще прекрасней смотрится Олег в шкафу!
Рома улыбнулся, приобнял меня и чмокнул в висок. Наша семейная идиллия была нарушена громким "Ик" из шкафа, а следом за ним приглушенный мат. Затем тишина.
— Что это такое? — нахмурилась Ирина Григорьевна.
Да, как бы вам сказать…
— Это соседи, мам, — беспечно отмахнулся Рома, — у нас стены тонкие и все слышно, что у них там происходит.
Мама поверила, развернувшись к выходу, она поманила нас за собой.
— Пойдемте, я вам пирожки принесла. С мясом и с картошкой. Которые ты так любишь, Ромочка. Кстати, Лина, я заглянула в твою комнату, — ну, кто бы в этом сомневался? — У тебя там жуткий бардак. А Ромочка любит чистоту.
Ромочка адресовал мне взгляд, умоляющий о помиловании…
В шкафу снова икнул Олег, но свекровь этого не услышала: она шла на кухню.
— Главное, его там не забыть… — пробормотал муженек. — Лихо у нас с тобой семейная жизнь началась.
— Я уже боюсь, что же будет дальше.
— Мда… — почесал затылок супруг. — Надеюсь, что твоих любовников не придется прятать… — выразил надежду Рома, когда мы вместе отправились на кухню. — Кровать у тебя низкая. Местам не хватит.
— Хватит, если по частям, — заметила я.
— Ну да… ну да… — закивал Рома.
Не удивлюсь, если на свой День Рождения я получу от него в подарок черный полиэтиленовый пакет, перчатки и бутылку кислоты — набор начинающего маньяка.
— Кстати, из тебя получается отличная жена, — сделал мне комплимент друг. — И брак у нас вполне гармоничный.
Уж не знаю, в какой из моментов нашего краткого брака ты, дружище, нашел гармонию, но с первым я пожалуй соглашусь. Жена из меня и впрямь прекрасная!
Чего уж там скромничать.