Счастье в кредит. Книга 1

ДРЕМУЧИЙ ЛЕС

На крохотном пятачке у магазина «Журналист» кучковалась огромная толпа людей, цепко окидывающих взглядом всех приближающихся с обеих сторон проспекта.

«Наверное, книжный толчок, — решила Наташа. — Интересно, чем торгуют?»

Ей давно хотелось иметь Гиляровского «Москва и москвичи», чтобы не путаться в старых, так любимых коренными москвичами, и новых названиях, да и просто лучше разобраться в истории города, в котором волею судьбы ей теперь строить свой новый дом… Но книга разом исчезла с прилавков магазинов, перекочевав в сумки спекулянтов… Может, если не очень дорого, она все же сторгуется… Андрей не будет ругать, он сам хотел почитать о старой Москве.

Наташа свернула на пятачок, скользя взглядом по пустым рукам… Как же они торгуют?

— Что у вас? — одновременно подскочили к ней несколько человек.

— У меня? — растерялась Наташа.

— Отойдите, — оттер остальных локтями бойкий молодой человек. — Я первый подошел!

И он, ухватив Наташу за рукав, оттащил ее в сторону, быстро перечисляя:

— Не курю, не пью, порядок гарантирую. Могу дать аванс на три месяца вперед.

— За что? — непонимающе уставилась на него Наташа.

— Ну, что у вас? Одна? Двух? Коммуна? А сколько соседей?

— Нисколько… Мы одни живем…

— А сколько комнат? — продолжал атаку молодой человек.

— Пять…

Он выпустил ее рукав и уважительно покрутил головой. Потом с сомнением окинул ее взглядом.

— Может, еще и в центре?

— В центре… — улыбнулась Наташа.

Она наконец догадалась, что попала прямо по назначению. На троллейбусной остановке висела табличка: «Банный переулок». А торговали в таком «интеллигентном» месте не книгами, как она решила, а квартирами. И вся эта толпа была ее собратьями по несчастью, такими же жаждущими хоть какого-то угла.

— Я не сдаю, — Наташа окинула взглядом ждущие лица своих конкурентов.

— А чего ж пришла? — разозлился молодой человек. Он столько сил потратил на нее напрасно. Небось, думает, что москвичи зажрались в своих пяти комнатах, пришла поиздеваться над чужим несчастьем…

Она примирительно улыбнулась.

— Я сама хочу снять. Выгонят через неделю…

— А… — протянул парень, значительно смягчившись. — То-то я смотрю, ты вроде на богачку не похожа… Вид не тот…

— А какой у них вид? — спросила Наташа.

— Постой с мое — узнаешь, — заявил парень.

И он тут же быстро метнулся к даме, идущей от троллейбусной остановки. И на этот раз не ошибся — дама уверенно отвечала на его вопросы, а потом снисходительно начала задавать свои…

Наташа изучающе посмотрела на нее.

Да… у этой точно излишки жилплощади… Такой пренебрежительный вид…

Она подошла ближе.

— И не надо мне разведенных, увольте… — капризно говорила дама молодому человеку, обрезая его быструю речь. — Если я и пущу к себе кого, то только студентов. Лучше семью.

— Мы студенты, — подала голосок Наташа. — Как раз семья. То, что вы ищете…

Она поймала себя на том, что в голосе прозвучали заискивающие нотки, и тут же разозлилась на себя за это.

Дама окинула ее взглядом с головы до ног.

— А вы умеете поддерживать порядок?

— Конечно, — пожала плечами Наташа. — Мы дворниками работали.

— М-м… — протянула дама. — А в каком вы институте учитесь?

— А это обязательно? — Наташу начинала злить ее высокомерная дотошность.

— Разумеется! — подняла брови дама. — Я же вас в свой дом пускаю?

— Я в МГУ, а муж в МГИМО…

Наташа с мстительным удовольствием отметила, как в глазах дамы при слове «МГИМО» зажегся огонек уважительного интереса.

— Ну… пожалуй… вы мне подойдете…

Наташа вспомнила, с каким напором атаковал ее парень, и решила, что пора и самой поинтересоваться условиями будущего жилья.

Она посмотрела даме в лицо и тоже скорчила надменную рожицу:

— Только нам надо рядом с метро, и не в тмутаракани. У вас есть телефон?

Дама почувствовала достойного клиента и, в свою очередь, зачастила:

— Телефон, лоджия, пять минут до метро, две комнаты со всей обстановкой…

У Наташи сердце подпрыгнуло от радости. То, что нужно! Андрей обрадуется. И как быстро! Черт с ними, с шестьюдесятью рублями! Андрюшкин отец обещал им подкидывать понемножку. Конечно, неудобно у него клянчить… Но они пустят эти деньги на квартиру, а на свои стипендии проживут как-нибудь… Не хотелось сейчас думать о том, как.

— И сколько вы хотите? — задала она свой основной вопрос.

— Недорого, — обрадовала ее дама. — Всего сто двадцать.

У Наташи поневоле вытянулось лицо.

— А дешевле?.. — растерянно протянула она.

— Где ж вы дешевле найдете, милочка? — обиделась дама. Она тут же потеряла к Наташе всякий интерес, скользя поверх ее головы глазами по переминающимся с ноги на ногу очередным кандидатам, которых тут было в избытке и переизбытке.

Ее внимание привлек стоящий поодаль мужчина в офицерской форме с плакатиком в руках: «Семья слушателя Военной академии снимет благоустроенную квартиру».

Это был ее кадр. Дама двинулась к нему. Последовал короткий разговор, и снова ее капризный возглас:

— Ну что вы! Такие маленькие дети! Нет-нет, сломают, разобьют!

Ее обступила толпа желающих, наперебой рекламирующих свои чистоплотность и обязательность.

— Им не угодишь! — процедил сквозь зубы парень. — Выделываются, как могут…

В другом углу импровизированного толчка образовалась очередная галдящая группка, и парень устремился туда, а Наташа вслед за ним.

В центре растерянно стояла бабулька в платочке и шамкала поджатыми губами:

— Я же говорю: угол…

— Сколько? — раздалось одновременно с нескольких сторон.

— За двадцатку…

— Мне подходит! — выкрикнула Наташа, протискиваясь поближе.

Здесь приходилось быть бойкой, иначе не ухватишь. Бабулька подняла на нее маленькие глазки.

— Студентка?

— Да, да, — торопливо кивнула Наташа. — Мы оба студенты. Я и муж.

— Не… — протянула бабулька. — Мне одну девочку надо… Я койку сдаю…

— Мы поместимся, — заявила Наташа.

— Вот еще! — стиснула губы бабулька. — У вас там любовь, шуры-муры… Спать будете мешать… Комната ведь одна…

— Так это что? С вами в комнате? — обалдела Наташа.

Окружающие дружно фыркнули и опять рассредоточились по пятачку.

…Час тянулся за часом. Люди подходили и отходили… Кто-то сговаривался и уходил осчастливленный, с новым хозяином чуть ли не под ручку… Но большинство, как и Наташа, по-прежнему переминались на одном месте.

Сдающих было несравненно меньше, чем снимающих. Да еще у каждого были свои пожелания и капризы… А уж цены!

Через несколько часов Наташа поняла, что им даже и мечтать не стоит об отдельной квартире. Вот если бы подвернулась комната… У нее из-под носа перехватили парочку хороших, всего за полтинник. Одна хозяюшка желала только молодого человека приятной наружности, и никаких семей. А от других Наташу просто оттеснили озверевшие от бессмысленного стояния конкуренты.

Ноги у Наташи опухли и начали глухо ныть, совсем как во время беременности. И спина болела, словно в позвоночник вогнали раскаленный кол… Сейчас бы вытянуться и полежать…

«Потерпишь, неженка! — ругала себя Наташа. — Скоро тебе вообще негде лечь будет».

За этот долгий день она уже выучила наизусть лица всех своих товарищей по несчастью, и теперь каждый новый человек, который приближался к квартирному торжищу, сразу бросался ей в глаза.

Но все чаще замеченные ею не сворачивали в толпу, а с интересом скользили по ним взглядом и проходили мимо…

Уже заполыхало закатом небо… Уже многие плюнули на это гиблое дело и поспешили по домам отдыхать… А Наташа все стояла, прижав к груди наспех написанный листок, по примеру того офицера: «Семья снимет квартиру. Недорого».

У нее уже не было сил бросаться навстречу и тараторить заискивающе перед всяким мурлом.

«Если кому-то надо сдать — то прочтет и подойдет, — решила она. — А если нет, то что я перед ними выгибаться буду?»

У нее возникло чувство, что она стоит на панели… Или на паперти… Неизвестно, что хуже…

Она добралась домой уже в сумерках, расстроенная и усталая до изнеможения.

Андрей, казалось, вовсе не расстроился, узнав о ее безуспешной попытке.

— Я же говорил, это бесполезняк, — пожал он плечами. Дескать, не верила? Сама убедилась?

— Но Андрюша… Как же теперь?..

Наташа никак не могла взять в толк, почему он так спокойно к этому относится. Она, например, уже была близка к панике.

— Мне бы твои проблемы! — фыркнул он.

Наташа широко раскрыла глаза.

— Почему мои? Это наши проблемы. Пойми, через неделю надо отсюда съезжать. Куда?!

— Ну… можно пока в общежитие… — туманно сказал он. — А там видно будет…

— Как в общежитие? — не поняла Наташа. — Ты в свое, а я в свое, что ли?

— Ну а куда? — разозлился Андрей. — На улицу? Ты знаешь выход?

— Нет…

— Вот и я не знаю!

Он нервно взъерошил свою шевелюру и глянул на Наташу.

— Это же временно…

— Нет… — она горько замотала головой.

Как же так? Он готов к тому, чтобы они жили, разделенные таким немыслимым расстоянием — целых полчаса на троллейбусе!

«Он просто отвык от семейной жизни, — подумала Наташа. — Я так долго была в больнице, потом уехала… Он все время был один… А теперь трудно обратно притереться… Отсюда этот странный холодок… А ведь стоит нам разъехаться, пусть на время, и он привыкнет к тому, что я просто есть где-то, и ладно… Этого нельзя допустить… Нельзя… Что же придумать? Кто это сказал, что нет ничего более постоянного, чем то, что возводится на время?»

Андрей подсел к ней, обнял за плечи.

— Ладно, Татка, не хнычь.

— А я и не хнычу… — Она сосредоточенно думала, что делать.

— Все как-нибудь образуется… — не очень уверенно сказал Андрей.

Наташа кивнула. Какой он все-таки еще ребенок! Легкомысленный, разбрасывающийся, вечно не успевающий… Ну что ж, значит, придется ей самой все решать. На Андрея надежды мало.

После всего, что с ней случилось, она чувствовала себя гораздо старше него. Словно опыт, который люди с трудом набирают по многу лет, одним махом осел ей на плечи, и она согнулась под тяжестью его внезапного груза… Согнулась — да. Но не сломалась!

— Ладно, малыш, — неожиданно ласково сказала она ему, и Андрей обалдел от такого непривычного обращения. — Давай спать, — и добавила по-взрослому рассудительно: — Утро вечера мудренее.

Наташа неспешно шла по дремучему лесу. Узенькая вертлявая тропинка давно уже исчезла, и под ногами ласково шуршали шишки. Громадные сосны лениво пошатывались и простирали к девушке свои мохнатые ветки. Ласково так, дружелюбно.

Наташа совсем не боялась заблудиться, она все продвигалась и продвигалась вперед, а лес уже походил на непроходимые джунгли. Ей приходится перелезать через длинные коряги, пригибать голову, чтобы проскользнуть под кронами каких-то низкорослых деревьев, кора которых была покрыта острыми шипами.

Где-то вдали кукушка отсчитывала чью-то судьбу. Солнце только взошло над горизонтом и распласталось на небе необъятным малиновым блюдцем. Ветерок поигрывает волосами…

Тепло… Тепло и приятно на душе. Как будто исчезли, испарились все тревоги, ожидания, сомнения… Как будто никого больше нет в целой вселенной…

«Я одна, — думала Наташа. — Как хорошо иногда побыть в одиночестве… Чтобы никто не указывал тебе, как нужно жить, чтобы можно было просто погулять по лесу, не боясь, что на тебя нападут, ограбят, унизят. Я одна…»

Откуда-то из кустов появился волк. Он смотрел на Наташу добрыми глазами и словно улыбался. Да, да, хищник улыбался, обнажая желтые клыки. Девушка потрепала зверя за ушком. Тот благодарно закряхтел, поклонился и скрылся в зарослях.

«Какое замечательное животное… Доброе и чуточку мечтательное, совсем не такое, как пишут в сказках. Разве такое создание опустится до того, чтобы съесть Красную Шапочку? Да никогда в жизни!»

Наташа взобралась на пологий холм, поросший сочной зеленой травой. На самой вершине стояла унылая корова и помахивала хвостом, а на ее груди озорно звенел колокольчик…

«Господи, как здесь хорошо!»

Наташа легла на траву и закинула руки за голову. Она смотрела вверх, где на светло-голубом полотне облака выплетали замысловатые кружева.

И вдруг девушку как будто кто-то окликнул. Нет, Наташа не слышала голоса, просто почувствовала… Ее зовут, зовут настойчиво…

«Но ведь никого рядом нет… Я одна…»

В нескольких метрах от Наташи появилось расплывчатое, прозрачное пятно, какая-то непонятная туманность. Совсем не страшно… Наоборот, притягивающе…

Наташа не могла оторвать взгляда от клубов белого пара, образующих собой странные очертания… Человеческие очертания… Перед Наташей стоял человек, очень знакомый и родной. Лица не видно, как будто оно затянуто тонкой белесой вуалью…

— Мама?.. — девушка приподнялась на локте и улыбнулась. — Что ты здесь делаешь? Ты забеспокоилась, что меня долго нет дома и пришла за мной?

Мама молчала, лишь сложила руки на груди. Вся ее фигура олицетворяла спокойствие, умиротворение, вечность…

— Иди ко мне, — Наташа поманила мать и подвинулась, словно на холме было неимоверно тесно. — Я так соскучилась… Мы не виделись всего лишь пару часов, а я уже истосковалась… Мамочка, миленькая моя, сядь рядом, обними меня… Ты такая теплая…

Но женщина не проронила ни слова, только смотрела на Наташу невидимыми глазами. Она парила в воздухе, и ветер трепал полы ее длинной мантии.

— Ты не хочешь подойти ко мне? — удивилась Наташа. — Но почему? Разве я тебя обидела? Разве я тебе сделала что-нибудь плохое? Я люблю тебя, мама. Люблю, люблю…

Вспышка молнии оказалась столь неожиданной, что девушка не успела зажмуриться. Все вокруг потонуло в ярком, ослепительном огне…

Наташе послышалось, что мама что-то ответила ей, что-то тихо прошептала. Но что? Не разобрать… Бахнул раскат грома, затем еще и еще. Задрожала земля… Беспокойно заметались из стороны в сторону высокие деревья…

«А где же мама? — Наташа испуганно оглядывалась. — Где она? Мама, мамочка, я тебя не брошу! Я спасу тебя!»

Она вскочила с травы и, не разбирая дороги, побежала в лес, падая и поднимаясь, снова падая и снова поднимаясь. Теперь уже колючие ветки враждебно хлестали девушку по лицу, но она бежала и бежала… Вот она почувствовала, что кто-то тяжело дышит ей в затылок. Оглянулась… Волк… Тот самый волк… Он и сейчас улыбался, но его улыбка была глумливая, предательская, страшная… Зверь повалил Наташу, прижал ее лапами к земле. Она могла слышать противный, гнилой запах, доносившийся из его оскалившейся пасти…

«Что ты хочешь?» — Наташа отчаянно боролась с хищником, но силы оказались неравны. Волк печально, даже как-то задумчиво посмотрел на свою жертву и вонзил клыки-сабли в горло девушки. Как больно…

— Мамочка! Мама, где ты? Мама-а-а!!! — захлебываясь кровью, захрипела Наташа и…

И проснулась…

Как тихо… Только сердце бешено колотится в груди… Уже рассвело… Тихий снег за окном… Новый год…

«Я жива… — девушка зачем-то ощупала себя. — Жива и невредима. Это всего-навсего сон… Кошмарный сон… Что он может значить? Опять приходила мама… Она сказала мне… Что же она сказала? Опять… Опять не смогла разобрать… Она всегда мне что-то говорит, намекает… Или предупреждает? Неужели что-то должно случиться? Нет, нет… Это же только сон… Все будет хорошо… Хорошо…»

Андрей безмятежно спал, сладко посапывая. Снова отвернулся к стене… Наверное, ему так удобнее… Теплый… Рядом с ним спокойно… Чувствуешь себя в безопасности. Он сможет защитить, отогнать волка… Он меня защитит, никогда не даст в обиду… Он мой… Единственный… Андрюшечка…