Сделка перед алтарем

Глава 6

Сердце Сантоса колотилось как сумасшедшее, а по телу разливался жар. Но это никак не было связано с утренней пробежкой, которую он только что завершил. После очередной бессонной ночи, в день свадьбы, пытаясь избавиться от чувственного наваждения, он решил побегать. Однако напряжение снять не удалось.

Он не понимал, как Джорджине удается доводить его до такого состояния. Отказываясь размышлять на эту тему, он вернулся на виллу и услышал женские голоса. Приехала сеньора Сантана и стилисты, чтобы сделать невесте свадебную прическу и макияж. Он сжал кулаки, борясь с желанием пойти в комнату Джорджины и закончить то, что они начали вчера.

Приказав себе сохранять терпение, Сантос решил принять холодный душ, раз пробежка не оказала желаемого эффекта. Пьянящая страсть и желание пульсировали в его жилах, и от них было только одно противоядие — ему следовало немедленно затащить Джорджину в постель. Сантос решил поработать. Приняв душ, он запрется в своем кабинете и выйдет оттуда только к обеду, чтобы сопровождать Джорджину на пляж, где они поженятся.

Час спустя он понял, что работать не получается. Цифры расплывались у него перед глазами, он думал только о вчерашнем поцелуе, сначала таком невинном и нежном, а потом страстном и необузданном. Сантос понимал, что ведет себя, как перевозбужденный подросток.

Точно так же вел себя его отец с матерью Карло.

Эта мысль его отрезвила. Он не позволит себе оказаться под властью женщины. Нельзя быть настолько одержимым женщиной, когда все вокруг начинает казаться неважным. Ведь сейчас Сантос думает только о Джорджине и почти не вспоминает о том, что ему нужно унаследовать семейный бизнес. Как его угораздило оказаться в такой ситуации? Сантос не желал заводить серьезных отношений или жениться, но завещание отца все изменило.

Пытаясь отвлечься, он стал просматривать на компьютере финансовые новости из Испании и Англии, а потом взглянул на статьи в желтой прессе о знаменитостях. Как он и ожидал, журналисты написали о том, как он и Джорджина вместе уходят с вечеринки. Следующие два дня публиковали статьи с размышлениями, к чему приведут их отношения.

По крайней мере, теперь никто не подумает, что Сантос женится только ради финансовой выгоды. В противном случае его репутация была бы подмочена, и немногие захотели бы заключать с ним сделки в будущем. Однако конкуренты могут решить, что он, влюбившись, стал мягче, и попытаются использовать его слабость себе во благо.

Сантос посмотрел на часы на стене. Половина двенадцатого. Пора закрепить узами брака самую трудную сделку в его жизни. Он выключил ноутбук, убрал документы и направился к себе в комнату, чтобы переодеться.

Застегивая запонки, он посмотрел в зеркало. Правильно ли он поступает? Сантос размышлял об условии в завещании, о необходимости обзавестись наследником, и понимал, что сейчас самое время сказать Джорджине, что от нее требуется в браке.

В дверь постучали — ему сообщили, что невеста готова. Сантос почувствовал себя виноватым — Джорджина не догадывается, на что согласилась. Он должен предупредить ее, как только они останутся наедине.

Джорджина ждала его на террасе. Она была удивительно хороша.

Кремовый шифон и шелк облегали ее стройную фигуру; разрез на юбке спереди открывал взору ее стройные ноги. Ее темные волосы уложили в пучок и прикрепили к нему кружева на испанский манер. Лиф платья красиво обтягивал ее грудь и держался на одной бретельке, расшитой бриллиантами.

— Надеюсь, я отвечаю твоим требованиям? — спросила она.

Она вызывающе вздернула подбородок, ее голос был резким, а в глазах читалось желание, которое он заметил прошлой ночью.

— Каждая невеста должна выглядеть сногсшибательно в день свадьбы, — решительно сказал Сантос, восхищаясь ее дерзостью. — Ты прекрасна.

— Ты тоже замечательно выглядишь, — произнесла она, и на ее щеках появился легкий румянец.

— Я рад, что ты не выбрала традиционное платье. — Он пытался подбодрить себя пустячной болтовней. Идя об руку с ним, Джорджина демонстрировала ему свои стройные ноги, и Сантос почти терял самообладание. — Такое смелое платье… оно словно создано для тебя.

— Я уже была замужем, поэтому мне вряд ли подошел бы образ невинной невесты, — беспечно ответила она.

— Это платье гораздо лучше того наряда, что был на тебе в первый раз, — медленно произнес Сантос, смотря на нее в упор. — Ты была в деловом костюме?

— Ты и об этом разузнал? — Она слегка округлила красивые карие глаза и резко вздохнула.

— Я всегда тщательно готовлюсь к сделкам, Джорджина, и нынешняя не исключение. — Его слова прозвучали жестче, чем он хотел. — Ты готова?

Джорджина холодно взглянула на него, но с трудом сглотнула, выдавая волнение.

— Я готова, — жестко и решительно ответила она.

Сантос взял ее за руку и повел с террасы вниз по лестнице к пляжу, где ждали его двоюродный брат и друзья, которые собрались там, чтобы засвидетельствовать их брак. Он взглянул на Джорджину и внезапно почувствовал гордость оттого, что женится на этой великолепной женщине. Она образованна, остроумна и невероятно сексуальна. Он крепче сжал ее маленькую ладонь, наслаждаясь ее теплом.

Джорджина едва не споткнулась, но не из-за песка, попавшего в ее туфли, пока она шла по пляжу. Причина крылась в горделивом и высокомерном мужчине рядом с ней.

Он крепко держал ее за руку. Она мельком на него взглянула. Сантос был воплощением ее давней мечты об идеальном муже: высокий, темноволосый и невероятно красивый. Однако он опасен. Он будоражит ее воображение, и ей придется держать свои чувства в узде, чтобы не пострадать.

Волны накатывали на песчаный берег и вскоре отступали, словно убегая. Вот и Джорджине хотелось сбежать вместе с ними. Ее терзали сомнения. Любая невеста волнуется перед церемонией, но Джорджине вдруг захотелось домой. Она жаждала повидаться с Эммой и рассказать ей о происходящем. Сегодня утром она не решилась позвонить ей, потому что ей не хватило бы смелости скрыть от сестры правду.

Жаль, что рядом нет ни одного знакомого, который поговорил бы с ней и убедил ее, что она поступает правильно.

Сантос остановился недалеко от Рауля и двух других мужчин, и Джорджина поняла — уже слишком поздно что-либо менять.

— Извини, я не успел разыскать твоих подружек, которые стали бы свидетельницами, — сказал Сантос ей на ухо, вырывая из меланхолии.

Джорджина улыбнулась ему подчеркнуто радостно:

— Обойдусь без подружек. Давай поскорее покончим с этим.

Сантос казался шокированным, но времени на обсуждение уже не было, потому что к ним обратился священник.

Церемония проводилась сначала на английском, потом на испанском языке. Сантос продолжал держать Джорджину за руку.

Она не слушала священника, а думала о том, как на прошлой неделе вошла в офис Сантоса, а сейчас сочетается законным браком с мужчиной, которому ей с каждым днем все труднее становится сопротивляться.

— Джорджи?

Она медленно подняла на него глаза, вспоминая о роли невесты, и улыбнулась. Сантос улыбнулся в ответ. Взяв за руки, он заговорил с ней по-испански.

Она понятия не имела, что он говорит или делает. Происходящее казалось ей сном. Потом он надел ей на палец золотое кольцо, повторив брачную клятву на английском языке, и она во всей полноте осознала, до чего искусно он притворяется.

Джорджина запаниковала. Где кольцо, которое она должна надеть Сантосу? Ее внимание привлек тихий кашель — Рауль протянул ей кольцо и одарил улыбкой, полной очарования. Она улыбнулась ему и повернулась к Сантосу, надевая ему на палец кольцо и повторяя слова клятвы.

Через несколько мгновений Сантос припал к ее губам в горячем поцелуе и крепко обнял, прижимая к себе. Джорджина обхватила его за шею и отдалась нахлынувшему удовольствию.

Сантос резко прервал поцелуй и, все еще держа ее руку, поблагодарил Рауля, друзей и священника. Все разговаривали по-испански, поэтому Джорджине оставалось только молчать и ждать. И размышлять.

Она сделала это ради Эммы. Как и в прошлый раз.

— Теперь время принадлежит только нам. — Глаза Сантоса страстно сверкали.

— Нам? — спросила Джорджина, наблюдая за тем, как свидетели и священник уходят с пляжа.

— Да. — Он осторожно поцеловал ее в нос, и она моргнула, шокированная его внезапной нежностью. — У нас есть несколько дней медового месяца до возвращения в Лондон.

— Это так необходимо? — Джорджина не верила, что он говорит серьезно. — Мы поженились, и ты получишь семейный бизнес. Почему бы нам не вернуться в Лондон и не сказать Эмме и Карло, что они могут пожениться?

— Это была твоя идея, Джорджина. Ты хотела, чтобы все выглядело как можно реалистичнее. — Сантос нахмурился, глядя на нее сверху вниз, по-прежнему сжимая ее руку.

— Я просто хотела, чтобы наши имена стояли в свидетельстве о браке. Мне не нужен весь этот спектакль!

Он недоверчиво прищурился:

— Ты хотела достоверности, и ты ее, черт побери, получила.

Отпустив ее руку, он шагнул назад, затем повернулся и пошел на виллу. Джорджина смотрела ему вслед, как много лет назад смотрела вслед уходящему отцу.

Что она делает? Она не может оставаться на берегу, как брошенная невеста. Сняв туфли, она пошла за Сантосом.

— Ладно, — сказала она сухо, когда догнала его. — У нас будет медовый месяц. Но как только Эмма и Карло поженятся, мы прекратим этот фарс.

— Фарс?

Сантос остановился и повернулся к ней. Он едва сдерживал ярость. Он без предупреждения обнял ее и припал к ее губам в требовательном и жадном поцелуе. Джорджина обмякла всем телом и едва удержалась на ногах. Она хотела поцеловать его в ответ и испытать удовольствие, но напомнила себе, что Сантос притворяется.

Он прижимал ее к себе все крепче, и наконец она решила, что, хотя их брак ненастоящий, Сантос испытывает к ней истинную страсть. Она разомкнула губы, и его язык скользнул в ее рот. Джорджина вздохнула от удовольствия.

Она хотела Сантоса, как никогда не хотела ни одного мужчину.

Он отстранился от нее, прерывисто дыша:

— А теперь отрицайте, миссис Рамирес. Лгите, что не хотите меня. Отрицайте то, о чем кричит мне ваше тело.

— Этого не должно было случиться. — Ее губы припухли от поцелуев, она дрожала от неутоленного желания. Посмотрев в его глаза, она увидела в них искры страсти.

— Пошли, — потребовал он, взяв ее за руку, и направился к машине.

— Куда мы едем?

Он открыл ей дверцу автомобиля. Джорджина зачарованно наблюдала, как Сантос придерживает шелковую юбку ее платья. Его пальцы коснулись ее обнаженной ноги. Джорджина вздрогнула, когда их взгляды встретились.

— Мы едем на мою яхту, — ответил он глубоким и невероятно соблазнительным голосом.

Ее сердце екнуло и забилось чаще, когда он провел пальцами по ее бедру, а потом его рука поднялась выше.

— Начинается наш медовый месяц.

Тлеющее пламя страсти в его глазах должно было стать предупреждением для Джорджины, но она больше не хотела слушать свой разум.

— Сантос? — Она обхватила ладонями его лицо, заставляя его посмотреть на нее. — Пожалуйста, не надо. Не здесь.

Он улыбнулся, поцеловал ее в губы и что-то сказал по-испански. Ей было все равно, что он говорит. Она мечтала поскорее остаться с ним наедине и отдаться нахлынувшему желанию.

Сантос привез ее на огромную яхту и стал стремительно раздавать приказы по-испански. Горничная предложила шампанское, и Джорджина взяла бокал.

Она посмотрела на Сантоса, который поднял бокал, произнося тост:

— За мою прекрасную жену!

Он пожирал ее взглядом, ее тело покалывало от предвкушения.

— За моего прекрасного мужа! — игриво отозвалась Джорджина.

Всего один глоток шампанского прибавил ей смелости. Она должна хорошо играть роль, поэтому она улыбается. Однако ее слова искренни. О таком красивом муже она и мечтать не могла.

— Когда мы выйдем в море, нам подадут свадебный завтрак, — сказал Сантос.

Он потягивал шампанское, и она, словно загипнотизированная, наблюдала за этим. Меньше всего ей сейчас хотелось есть, но, может, еда приведет ее в чувство и поможет мыслить рационально.

Пока они разговаривали, яхта вышла гавани и теперь направлялась в море. Небольшой, но богатый и живописный город Пуэрто-Банус располагался между горами.

— Как красиво, — прошептала она, разглядывая ландшафт.

— Действительно красиво, — решительно ответил Сантос, встав рядом с ней. — Но этой красоте не затмить красоту моей невесты.

Джорджина снова отпила шампанское, чтобы успокоиться, а потом повернулась к Сантосу:

— Сейчас нам не нужно притворяться.

Он поддел пальцами ее подбородок, заставляя ее смотреть ему в глаза. У нее задрожали ноги, и она задалась вопросом, что тому виной — качка или близость Сантоса.

— Сегодня я прошу тебя только об одном, Джорджина.

Ее сердце громко и часто колотилось.

— О чем? — Ей удалось говорить спокойно, но контролировать реакцию своего тела было гораздо сложнее.

— Не притворяйся. По крайней мере сегодня.

Сантос смотрел, как расширяются зрачки Джорджины и ее глаза становятся черными, словно ночное небо. Она разомкнула полные губы, и он едва ее не поцеловал.

— Даже совсем чуть-чуть нельзя? — Она улыбнулась и лукаво на него посмотрела.

— Не надо. — Он выше приподнял ее подбородок и коснулся губами ее рта, чувствуя, как она дрожит. Он услышал сладкий и легкий аромат ее духов. — Не притворяйся вообще, Джорджи.

Ему нравилось называть ее этим именем. Так она казалась ему мягче, теплее и реальнее.

Сантос взял у нее бокал и, не сводя с нее взгляда, поставил его на соседнее сиденье. Яхта накренилась, и он инстинктивно обнял и прижал Джорджину к себе.

— Ты можешь меня отпустить, — твердо сказала она, ее дыхание ласкало его подбородок, когда она посмотрела на него снизу вверх. — А то еще подумаешь, будто я вешаюсь тебе на шею.

Рассмеявшись, Сантос отпустил ее:

— Я никогда бы так не подумал.

Он наблюдал, как она отходит от него, держа в руках туфли, которые сняла на пляже. Ветер трепал ее платье, приподнимая шелковую юбку и обнажая стройные ноги.

Движимый плотскими желаниями, он последовал за ней и замер, увидев, с какой печалью она смотрит вдаль. Вероятно, она тоскует по своей сестре.

— Мне жаль, что на свадьбе не было твоей родни и знакомых.

Она повернулась и посмотрела на него, часто моргая:

— Наша свадьба была ненастоящей. Иначе я настояла бы на присутствии Эммы. — Она пожала плечами и снова взглянула на уходящую вдаль береговую линию. — Кроме того, на свадьбе был твой кузен.

— Рауль член моей семьи.

— Я никогда о нем не слышала. Ни Эмма, ни Карло о нем не упоминали. — Она потерла руки, как будто замерзла.

— Он сын брата моей матери и не приходится родственником Карло.

Ее насторожила его резкость.

— Ты говоришь так, словно недоволен тем, что у тебя была мачеха и брат.

— Мы с отцом неплохо жили после того, как моя мать ушла от него, но после ее смерти несколько лет спустя мой отец не находил себе места. Такое чувство, будто он ждал, что она к нему вернется.

Сантос никогда не говорил об этом раньше.

— Мне жаль, — тихо сказала Джорджина, касаясь его руки. — Тяжело, когда умирают родители. В детстве кажется… — Она умолкла, и ее сердце сжалось. — Что это твоя вина.

Он вгляделся в ее лицо. Ее нежная кожа светилась в лучах послеобеденного солнца, а во взгляде отражалось искреннее беспокойство. Сантос уже не помнил, когда кто-нибудь за него волновался. Ему хотелось поделиться с ней воспоминаниями из детства. Из того, что знал о ней, он мог предположить, что она поймет его боль.

— У моего отца словно наступила вторая молодость, он начал менять любовниц как перчатки. Поэтому, когда он встретил женщину, впоследствии ставшую моей мачехой, я облегченно вздохнул. Он снова женился. Только я не ожидал, что после рождения Карло он отгородится от меня.

Джорджина слегка нахмурилась, но ничего не сказала, продолжая пристально на него смотреть.

— Шло время, и Карло стал для отца центром вселенной, а я оставался в стороне. Я отказался бороться за внимание отца. Окончив университет, я занялся инвестиционным бизнесом, а мой отец проводил все больше времени со своей новой семьей.

— Но ведь он любил тебя?

Услышав жалость в ее голосе, он рассердился:

— Любовь? А что это такое, Джорджина? — Его слова прозвучали резче, чем он хотел. Он почувствовал, как она отстраняется от него — физически и эмоционально. — Ты замерзла, — произнес он, заметив, как она дрожит. — Пойдем в каюту и поедим.

В каюте накрыли большой стол на двоих, горели свечи, лепестки роз были разбросаны по кремовой скатерти. Услышав, как Джорджина удивленно ахнула, Сантос улыбнулся.

— Все просто на высшем уровне, — тихо сказала она, встав рядом с ним. — Божественно красиво.

Желание Сантоса усилилось, когда он расположился за столом напротив Джорджины. В мягком отблеске свечей ее лицо было в полутени. Его манили ее красивые плечи. Он хотел прикасаться к ним, целовать их и пробовать на вкус ее кожу.

Меньше всего он думал в этот момент о еде.

Решив вернуться к обсуждению прошлого и желая хоть как-то успокоить расшалившиеся нервы, Джорджина произнесла:

— Я помню, как мой отец уходил из дома поздним летним вечером. Было темно и жарко, а позже началась сильная буря, и я всю ночь за него волновалась. Тебе наверняка было тяжело после смерти матери.

Сантос застыл, и она поняла, что задела его за живое.

— Было тяжело. Но я не собираюсь говорить об этом сейчас.

Он передавал ей деликатесы, касаясь пальцами ее руки и заставляя посмотреть ему в глаза.

— В день нашей свадьбы мы должны разговаривать о более приятных вещах, — сказал он.

Слова повисли в воздухе, когда их взгляды встретились. Джорджина понимала, что обязана что-нибудь ответить, но не могла. Ее буквально парализовало. Она испытывала непреодолимое притяжение к Сантосу.

— Ты не ешь. — Он мельком взглянул на ее тарелку.

— Еда вкусная, но…

— У тебя нет аппетита? — Он взял ее за руку.

— Нет, — смело ответила она и задалась вопросом, что он скажет, если она признается, чего именно сейчас хочет.

— Итак, чего желает моя милая невеста? — Сантос принялся целовать ее пальцы, пристально глядя ей в глаза. — Помни, — поддразнил он, говоря с сильным акцентом, — сегодня никакого притворства.

— Я хочу… — Она сделала паузу и застенчиво улыбнулась. — Тебя.

Джорджина удивилась и разволновалась, когда он неторопливо и многозначительно поднял брови. Он еще раз поцеловал ее пальцы — на этот раз медленнее, потом встал из-за стола, поднял Джорджину на ноги и крепко прижал к себе.

Заиграла музыка, напоминая о том, что на яхте помимо них находится экипаж и обслуживающий персонал.

— По традиции невеста и жених должны танцевать, верно? — спросил он.

— В Англии — да, — чуть хрипло прошептала Джорджина.

— Тогда мы потанцуем.

Сантос вывел ее на середину каюты, обнял, и они стали медленно двигаться под нежную ритмичную мелодию. Джорджина коснулась щекой его плеча, тихонько вздохнула и закрыла глаза. Сантос напрягся, и она поняла, что он не верит в ее искренность.

Он крепче обнял Джорджину, и по ее телу разлилось тепло. Он прижался губами к ее волосам, и она снова закрыла глаза, не в силах сосредоточиться на музыке, прижимаясь к его мускулистому телу.

Наконец она почувствовала, что движение яхты изменилось, и взглянула на береговую линию.

— Мы остановились? — приглушенно спросила она, не узнавая свой голос.

— Да, дорогая. — Сантос поцеловал ее в губы. — Мы встали на якорь. Экипаж и персонал уходят и вернутся только утром.

— Мы останемся здесь совсем одни?

Он гладил рукой ее лицо, а она боролась с желанием поднять голову и поцеловать его.

— Ты волнуешься, дорогая?

Джорджине следовало волноваться, но она была спокойна. Джорджина жаждала быть с Сантосом, чувствовать прикосновения его тела, наслаждаться его поцелуями. Она вгляделась в темные глубины его глаз, мельком посмотрела на его губы…

— Я должна волноваться? — кокетливо спросила она, стараясь контролировать эмоции.

Проведя подушечкой большого пальца по ее губам, он ответил чувственным голосом, избавляя ее от последних сомнений:

— Только в том случае, если ты против того, чтобы я отнес тебя на руках в спальню.