Седьмая - для тайны

V. БЕГСТВО

На следующий день после бала мы с Тамарикс были приглашены на чаепитие в Бэлл-Хаус. Каждый раз, входя в этот дом, я не уставала удивляться происшедшим в нем переменам. Создавалось впечатление, что хозяева задались целью уничтожить все следы бывшего обладателя дома. Мрачная дверь в конюшню была накрепко заперта, и, похоже, туда никто не заходил.

Тамарикс оживленно рассказывала о своих победах. Она имела большой успех, и ее матушка была в восторге. Ей это напомнило былые времена, и она решила, что такие праздники надо устраивать почаще.

Тамарикс шесть раз танцевала с Гастоном Марчмонтом. И как ему не стыдно после этого, как раз сегодня, уехать в Шотландию по своим наследственным делам?

— Интересно, а он вернется когда-нибудь? — спросила я.

Тамарикс и Рэчел обе изумленно посмотрели на меня.

— Конечно, вернется! — воскликнула Тамарикс.

— Должен… — подтвердила Рэчел.

Во время чаепития вошел Дэниэл. Он сел рядом с Рэчел, и я спросила, понравился ли ему бал.

— Думаю, он прошел очень хорошо, — осторожно ответил он. — Кажется, все остались довольны.

— Бал удался на славу! — заявила Тамарикс.

Вошла тетя Хильда. Взглянув на нее, я подумала, что привыкла ее видеть с глазами, полными страха, а не в нарядных платьях.

Как, должно быть, мистер Арчи Гриндл отличался от мистера Дориана! Криспин прав. Не могло быть не правильным то, что приносило радость всем!

Я заметила, что Тамарикс холодна с Дэниэлом. Она не могла простить ему, что на балу он больше внимания уделял Рэчел.

Вскоре к нам присоединился Джек Гриндл. Он сообщил, что только что отвез Гастона на станцию и посадил его на лондонский поезд.

— Он поедет прямо в Шотландию улаживать какие-то дела, — сказал он.

— Он вернется, — доверительно вставила Тамарикс.

— Полагаю, он очень занятой человек. Говорит, что приедет еще раз и останется здесь на некоторое время. Он получил большое удовольствие от пребывания у нас, да и нам с ним было очень забавно и весело!

— Разумеется, — согласилась Тамарикс, улыбнувшись. Я подумала, не знает ли она о планах Марчмонта больше нас всех. Вероятно, знала, потому что через три недели Гастон Марчмонт действительно вернулся. Он приехал на ферму Гриндлов и спросил, не может ли он остановиться у них. Если это неудобно, он, конечно, мог бы остановиться в отеле, но ему было у них так хорошо!

Джек ответил, что будет в восторге, и, разумеется, он должен пожить у них. Они были бы очень обижены, поступи он иначе!

Прошло пять дней после возвращения Гастона. Я его очень мало видела за это время.

Мы с тетушкой работали в саду, когда я услышала стук копыт, а в следующее мгновение появилась Лили.

— Здесь мистер Сент-Обин. Он хочет видеть мисс Фред, — доложила она.

Криспин уже входил в сад.

— Тамарикс пропала! — произнес он. — Ты не знаешь, где она?

— Пропала? — воскликнула тетушка Софи. — Куда же она делась?

— Это я и хочу выяснить, — он посмотрел на меня. — Ты не знаешь, где она может быть?

— Я? Нет.

— А я думал, может быть, она сказала тебе.

— Она мне ничего не говорила.

— Ну, а дома ее нет. Она, должно быть, ушла из дому вчера вечером. Ее постель не разобрана.

— Я ее вчера видела… Да, она показалась мне возбужденной!

— Ты не спросила ее, чем?

— Нет. Она обычно говорила, если что-нибудь случалось; так что я не очень об этом задумалась.

Криспин явно был встревожен, но понял, что я ничем не могу помочь, и ушел.

Мы все утро обсуждали это происшествие.

— Это загадочное дело, — сказала тетушка Софи. — Интересно, что же случилось? Она, наверное, что-то замышляет!

Мы продолжали строить догадки, куда она могла подеваться, но так и не пришли ни к какому выводу. Я все ждала, что Тамарикс вот-вот появится. Вероятно, она поссорилась с матерью и убежала в порыве обиды.

Но через некоторое время от Джека Гриндла стало известно, что Гастон Марчмонт тоже уехал. Он не исчез, как Тамарикс, а оставил записку, что его вызвали по срочному делу и он надеется скоро вернуться.

Обитатели Харперз-Грина немедленно связали исчезновение Тамарикс с отъездом Гастона.

Я пошла в Бэлл-Хаус повидать Рэчел. Тетя Хильда сказала мне, что Рэчел во фруктовом саду. Сад Бэлл-Хауса занимал два акра. В нем была приличных размеров лужайка, иногда служившая заменой церковной. Бывало, что на ней проводились праздники под открытым небом, если почему-либо этого нельзя было сделать в Сент-Обине.

Сад был всегда счастливым убежищем Рэчел. Я нашла ее там и, подбежав к ней, сказала:

— Ты слышала новость?

— Новость? Какую?

— Тамарикс и Гастон Марчмонт исчезли! Должно быть, уехали вместе!

— О нет! — вскричала она.

— Может быть, это просто совпадение, но оба уехали в одно и то же время!

— Они не могут быть вместе!

— Почему же?

— Он бы никогда…

— Он танцевал с нею больше, чем кто-либо на балу.

— Он должен был, ведь бал давался в Сент-Обине! Он должен был чаще танцевать с Тамарикс, чем с другими!

— А я думаю, они вместе!

— Мы узнаем это, когда вернется Гастон. Я уверена, он вернется!

— Но их обоих нет. Вместе!

— Должно быть какое-то объяснение!

Она пристально смотрела на маленький ручеек, текущий через фруктовый сад. Лицо ее было омрачено дурными предчувствиями и разочарованием.

Рэчел оказалась права. Гастон действительно вернулся, но с Тамарикс. Тамарикс сияла. На среднем пальце левой руки красовалось золотое кольцо.

— Жизнь замечательна! — заявила она. Она теперь стала миссис Марчмонт!

Они с Гастоном сбежали и поехали в Гретна-Грин, где можно пожениться без всякого шума. Этого они с Гастоном и хотели. Ждать приготовлений, необходимых для приличной церемонии? Нет! Они хотели быть вместе безотлагательно!

Харперз-Грин пришел в возбуждение. Это было самое драматичное событие с тех пор, как мистер Дориан повесился у себя в конюшне.

— Ну и дела творятся в этом месте! — воскликнула Лили. — Интересно, что будет следующим?

Тетушка Софи заметила, что это подозрительно.

— Почему они убежали? Если он действительно тот, за кого себя выдает, не было бы никаких возражений! Подготовка к пышной свадьбе была бы для миссис Сент-Обин настоящим укрепляющим средством, и я не могу поверить, что и Тамарикс это не понравилось бы! Мне кажется, этот джентльмен так поторопился, потому что не хотел, чтобы о нем хорошенько все узнали!

Гастон Марчмонт остановился в Сент-Обине до тех пор, пока не решит все дела. Они рассчитывали зажить собственным домом.

На следующее утро после их приезда я встретила Криспина, возвращавшегося верхом из Дивайзиза. Увидев меня, он остановился и спешился.

— Ты уверена, — спросил он, — что не знала о планах Тамарикс?

— Абсолютно уверена.

— Она никак не намекнула тебе?

— Разумеется, никак!

Он выглядел очень рассерженным. Я сказала;

— По-моему, они очень счастливы, разве не так? Это то, чего она хотела!

Он уставился в пространство, и губы его скривились.

— Она совершенно невежественна, — сказал он. — Это импульсивный поступок, который может разрушить всю ее жизнь. Она только что закончила школу!

Я чувствовала, как во мне растет негодование. Так вот что он обо мне думал: «Дитя, только что закончившее школу!»

— Но они любят друг друга!

— Любят! — презрительно отрезал он.

— Вы можете не верить, но люди действительно влюбляются!

Он испытующе посмотрел на меня.

— Если она намекнула тебе, что замышляет, ты должна была предупредить меня или кого-нибудь другого!

— Она ничего не говорила, повторяю вам, а если бы и сказала, почему я должна вам докладывать? Вы бы попытались все испортить!

Я ушла расстроенная. Ему безразличны чувства людей. После бала я начала надеяться, что он интересуется мной, но теперь поняла, что этот интерес вызван только тем, что я общаюсь с сестрами Лейн. Да, это тот самый человек, который в моем присутствии сказал: «Кто эта некрасивая девочка?»

Я не виделась с Рэчел со времени возвращения Тамарикс, и однажды заглянула к ней в Бэлл-Хаус. Как я и предполагала, она была в саду у ручейка. Ее подавленный вид привел меня в смятение.

Я села рядом и спросила:

— Рэчел, в чем дело?

— Ты слышала, что Тамарикс и Гастон Марчмонт поженились?

— Да все об этом только и говорят!

— Я просто не могу в это поверить, Фредди. Когда они вместе убежали…

— Полагаю, мы должны были догадаться, что здесь что-то в этом роде…

Она молчала, и я поняла в чем дело.

— Рэчел, ты влюблена в него? — я обняла ее, и она затряслась от рыданий.

— И он заставил тебя поверить… Она кивнула.

— Я никогда не считала, что он был искренен, — сказала я. — Он всем девушкам довольно экстравагантно намекал о своих чувствах, так же, впрочем, как и тетушке Софи и миссис Сент-Обин. На самом деле за этим не было ничего серьезного.

— Для меня это было достаточно серьезным, — ответила Рэчел.

— Ты хочешь сказать?..

— Он признался мне в любви, а сам все это время любил Тамарикс!

— Он много танцевал с нею на балу, и ужинали они вместе.

— Я думала, это просто потому…

— Ты не поняла, что эти льстивые комплименты ничего не значат?

— У нас было не так, Фредди! Это было что-то серьезное! А потом он уехал и женился на Тамарикс!

— Бедняжка Рэчел! Ты не поняла! Это ничего не значило!

— Значило! Значило! Знаю, значило!

— Тогда почему… почему он женился на Тамарикс?

— Думаю потому, что она — это она! Она богата, не так ли? Она Сент-Обин!

— Ну, если дело в этом, то ты счастливо от него избавилась. Он не похож на Дэниэла. Дэниэл действительно любит тебя, а не твое приданое!

— Ты говоришь, как старая тетушка Софи, Фредди. Ты не понимаешь!

— Я понимаю, что своей манерой обращения он внушил тебе, что влюблен в тебя, а потом взял да и женился на Тамарикс!

Она в отчаянии произнесла:

— Да, да. Так он и сделал.

— Ну, так считай, что тебе повезло! Кого и надо пожалеть, так это Тамарикс!

— Я бы все отдала, чтобы быть на ее месте!

— Будь благоразумна! Дэниэл любит тебя, и тебе он нравится! Он хороший человек и будет хорошим мужем. Конечно, он не так хорошо танцует, не путешествует и не вращается в высших кругах! Но ведь это не главное. Доброта, верность…

— Не продолжай, Фредди! Не занимайся проповедью! Я этого не вынесу!

— Ладно, — согласилась я. — Но я рада, что он женился не на тебе! Думаю, Тамарикс совершила большую ошибку. Криспин Сент-Обин тоже так считает.

Мы долго сидели, пристально глядя на ручеек, и молчали. Я очень тревожилась за Рэчел.

Миссис Сент-Обин была воодушевлена. Бракосочетание в Гретна-Грин состоялось, но ей хотелось устроить настоящую свадьбу в нашей собственной церкви. Тамарикс и Гастон не возражали. После бала здоровье миссис Сент-Обин удивительно улучшилось. Она строила планы на новые балы для Тамарикс, стараясь ввести ее в общество, но Тамарикс вышла замуж. Однако ей хотелось, чтобы церемония бракосочетания в местной церкви совершилась как можно быстрее, чтобы доказать всем, что брак Тамарикс и Гастона был истинным.

В церкви прочли имена вступающих в брак. Я была подружкой невесты, а вел церемонию преподобный Хетерингтон. На Тамарикс было свадебное платье из шелка, отделанное кружевами, которые были на ее матери в день ее свадьбы. Миссис Сент-Обин внезапно почувствовала легкое недомогание и в церкви не присутствовала, но после церемонии принимала гостей в Сент-Обин Парке. Теперь уже никто не сомневался, что Тамарикс и Гастон Марчмонт по-настоящему женаты!

Рэчел в церкви не было. Нам сказали, что она плохо себя чувствует. Она была мне ближе, чем Тамарикс, и я тревожилась за нее. Передо мной стояла картина: она сидит у ручейка, и глаза выражают неподдельное страдание. Мысли о ней не покидали меня во время всей церемонии и приема.

Когда мы с тетушкой Софи вернулись домой, мной овладело сильное беспокойство за Рэчел. Я почувствовала, что может случиться что-то ужасное. Уже спустились сумерки, но беспокойство все возрастало, и я поняла: надо немедленно увидеть Рэчел. Я выскочила из дому и бегом помчалась в Бэлл-Хаус. Путь проходил мимо конюшни. Дверь в конюшне, обычно закрытая, сейчас была отворена. Сердце мое было готово выпрыгнуть из груди!

Набравшись храбрости, я подошла и посмотрела на дверь. Место это всегда вселяло в меня ужас, а сейчас мне казалось, толкни я эту дверь — и сразу же увижу висящего мистера Дориана. Его глаза, с упреком смотрящие на меня скажут: «Это случилось из-за тебя».

Это безумие! Я ни в чем не виновата! Криспин мне все объяснил.

Пока я стояла, колеблясь, подул легкий ветерок, и дверь открылась шире. Я услышала слабый скрипящий звук. Почему кто-то должен сейчас открыть дверь? Почему я должна была почувствовать этот странный импульс и прибежать в Бэлл-Хауз?

Я ощущала, что Рзчел в опасности и нуждается во мне! Собрав все свое мужество, я толкнула дверь и вошла в конюшню.

— Рэчел! — закричала я.

Она сидела на полу, перебирая пальцами веревку.

— Что ты делаешь?

Она с яростью ответила;

— А что ты здесь делаешь?

— Я должна была тебя увидеть. Я чувствовала, что ты зовешь меня!

— Ты должна уйти!

— Нет! Не уйду! Что ты делаешь в этом жутком месте?

Она посмотрела на веревку в своих руках и не ответила.

— Рэчел! Опомнись!

— Он это сделал, — сказала она. — Это был для него единственный выход!

— О чем ты говоришь?

— Фредди, я больше не хочу жить. Не могу. Это слишком ужасно!

— Что ты говоришь?

— Я не могу это вынести. Не смогу пережить то, что будет!

— Ты болтаешь вздор. Надо суметь пережить все, что бы ни случилось! Это Тамарикс и Гастон, правда? Он внушил тебе, что ты единственная? Ну, так тебе повезло, что ты не связалась с ним! Подумай об этом!

— Ты не понимаешь, что говоришь!

— Ты не должна об этом и думать. Это ужасное место. Уйдем отсюда! Пойдем со мной! Пойдем в сад и поговорим!

— Говорить не о чем. Ничего никак нельзя изменить!

— Вероятно, мы можем придумать что-нибудь!

Рэчел покачала головой.

— Ну, а я постараюсь, — настаивала я, — но не здесь! Я не могу быть в этом месте. Пойдем со мной! Уйдем отсюда!

Я взяла у нее из рук веревку и бросила ее в угол. Обняла ее.

— У тебя есть ключ от конюшни?

Рэчел вынула его из кармана и дала мне. Я повела ее к двери и при выходе оглянулась на стропила, почти ожидая увидеть его, искоса смотрящего на меня.

Я крепко закрыла дверь и положила ключ себе в карман.

— Теперь идем в сад и поговорим!

Мы сели. Она дрожала, а я представила ее, висящей на стропилах. Сделала бы она это? Состояние ее было отчаянным. Она была так несчастна, что не хотела жить. Я подоспела вовремя! Нас связывала совершенно особая дружба, поэтому я знала, что должна пойти к ней! Я здесь для того, чтобы охранять ее.

— Расскажи мне все, — твердо произнесла я.

— Все хуже, чем ты думаешь. Ты ведь думаешь, меня просто обманули?

— Он говорил, что женится на тебе?

— Ну, не совсем так…

— Намекал?

Рэчел кивнула.

— Я думала, мы поженимся. Поэтому… все казалось так естественно. Видишь ли, Фредди, дело не только в том, что он женился на Тамарикс! Я… у меня будет ребенок!

Новость ошеломила меня. Я стояла и смотрела на ручеек, не смея взглянуть на Рэчел, чтобы она не увидела, как я шокирована.

— Что… Что ты собираешься делать? — заикаясь, спросила я.

— Ты видела, что я собиралась сделать. Это, кажется был единственный выход!

— О, нет. Это не выход.

— Что же еще?

— Люди же имеют детей!

— Предполагается, что они женаты. Тогда это было бы замечательно. А если нет… это ужасно! Я обесчещена навсегда!

— Не навсегда. В конце концов все становится на свои места. Тамарикс знает?

— Конечно, нет. Никто не знает, кроме меня… и теперь тебя.

— И… он? Он не знает?

— Нет.

— Он… достоин презрения.

— Не стоит говорить так. Не поможет.

— Это правда. Он теперь женат на Тамарикс. О Рэчел, что же делать?

— Я не вижу выхода, Фредди. Поэтому…

— Ты не должна этого делать. Все же узнают. Так какая же разница?

— Меня уже не будет.

— Но должен же быть выход из этой ситуации!

— Какой? Я не вижу никакого!

— А если сказать ему?

— Ну, и что это даст?

— О бедная, бедная Рэчел! Мы что-нибудь обязательно придумаем! Жаль, что это не Дэниэл!

— Дэниэл?

— Дэниэл такой чудный человек! Он бы не посмел так поступить с тобой! Гастон Марчмонт просто бессердечен! Не понимаю, как ты могла увлечься им!

— Он очарователен… не похож на других. Я почти не слушала ее, так как в голову мне пришла идея. Надо было обдумать ее и до поры держать при себе.

— Я не вижу выхода, — сказала Рэчел. — Фредди, я не могу с этим смириться. Могу только вообразить себе, какой будет скандал! Весь Харперз-Грин будет шуметь об этом!

Я ответила.

— Пока ничего не делай. Никому ничего не говори. Ты обещаешь мне? Пока мы не увидимся с тобой завтра, не смей ничего предпринимать! Обещаешь?

— Что ты собираешься делать?

— Найти выход из этого положения!

— Что ты имеешь в виду?

— Еще не знаю. Я только хочу, чтобы ты ничего не делала, пока не получишь от меня известия!

— Когда я его получу?

— Скоро. Обещаю тебе!

— Завтра?

— Да, завтра! Пока это секрет! Пожалуйста, не предпринимай ничего до этих пор! Думаю, решение можно найти!

— Ты собираешься увидеться с Гастоном?

— Нет! Разумеется, нет! Я вообще не хочу его больше видеть! Пожалуйста, Рэчел, доверься мне!

— В самом деле, Фредди, я не вижу…

— Ну, посмотри. Почему я именно сейчас вошла в конюшню? Потому что что-то меня заставило, я поняла, как это важно! Мы с тобой близкие подруги, и у меня такое предчувствие, что все решится! Пожалуйста, делай как я говорю! Доверься мне, Рэчел!

Она кивнула.

— Тогда, до завтра.

Покинув ее, я побежала к ферме Гриндлов, время от времени проверяя на месте ли ключ от конюшни. Всю дорогу я молила Бога, только бы Дэниэл был там! Господи! Господи, сделай так, чтобы он оказался дома!

Мои молитвы были услышаны. Он был первым человеком, которого я увидела, подбежав к хозяйскому дому на ферме.

— О Дэниэл! — задыхалась я. — Я так рада, что застала вас дома. Мне надо поговорить с вами. Это очень важно!

— Моя дорогая Фредди… ~ начал он.

— Это касается Рэчел! Я очень, очень обеспокоена! Где мы можем поговорить?

При упоминании имени Рэчел он встревожился.

— Пойдемте ко мне в мастерскую, — предложил он, — это здесь.

Я пошла с ним. В комнате стояли два табурета и скамья, на которой были разложены инструменты.

— Теперь, — сказал он, — выкладывайте, в чем дело?

— Она собиралась покончить с собой!

— Что?

— Дэниэл, боюсь, что так и будет! Она очень несчастна! Я знаю, вы любите ее. Я тоже. Она моя лучшая подруга. Я не переживу, если…

— Из-за чего все произошло?

— Из-за Гастона Марчмонта.

Дэниэл побледнел и крепко сжал кулаки.

— Что же он сделал?

— Он женился на Тамарикс!

— А Рэчел?

— Она думала, он женится на ней!

— Боже мой, — спокойно произнес Дэниэл. — Да, он… волокита!

— Он ухаживал за Рэчел.

Я снова тихо молилась: «Господи, пожалуйста, помоги мне сделать все, как следует. Я должна объяснить ему… ради Рэчел. Дай мне сделать все, как надо, и дай ему понять. Это единственный выход. Если у меня ничего не выйдет, она покончит с собой!»

Я снова набралась храбрости.

— Она… у нее будет ребенок. Я нашла ее в конюшне, где повесился мистер Дориан. Что-то привело меня туда. Мы очень хорошие подруги, Дэниэл, я бы сделала для нес все. Я подумала, что вам она тоже не безразлична!

Дэниэл недоверчиво посмотрел на меня. Он был просто в шоке.

«Он не любит ее так сильно», — подумала я.

— Она не сможет перенести это, Дэниэл, — умоляла я. — Она не сможет пережить это, .. одна.

— В конюшне, — пробормотал он, — где старик…

— Может быть, поэтому она и решилась на это! Она собиралась повеситься, не войди я…

— Рэчел, — прошептал он.

— Она так несчастна! О, как я ненавижу этого человека!

Мы долго молчали. Наконец я произнесла:

— Если бы он не вошел в нашу жизнь! Я подумала, может, вы достаточно любите ее… Вы же просили ее выйти за вас замуж!

— Она не приняла моего предложения! Из-за этого человека!

— Люди ошибаются, Дэниэл! Я пришла к вам, думая, что вы действительно ее любите! Теперь очень жалею. Я думала, что если вы ее любите, то могли бы жениться на ней. Тогда ребенок родился бы законным!

Я зашла слишком далеко. Чувство, что я должна сыграть важную роль в этой трагедии — избрана сыграть ее, — быстро исчезало. Я пытаюсь вмешаться в жизнь других людей и самоуверенно лезу не в свое дело! Но на карту поставлена жизнь Рэчел!

— Полагаю, вы считаете, что это не мое дело. Но она моя подруга! Я же не могу позволить ей покончить с собой, если есть хоть малейший шанс!

— Вы хорошая девушка, Фредерика! Вы правильно сделали, что пришли ко мне!

— О, Дэниэл, правда? Так вы женитесь? О, благодарю вас, благодарю вас!

— Я пойду и увижусь с ней!

— У нас немного времени, Дэниэл. Я боюсь покидать ее… вы пойдете сейчас же?

— Да, — успокоил он меня, — я пойду сейчас же!

Мы сели на лошадь и поехали в Бэлл-Хаус. Когда мы подъехали, он сказал:

— Теперь идите домой, Фредди. Я пойду к Рэчел. Я зайду к вам, прежде чем вернуться на ферму!

— О Дэниэл… Благодарю вас.. благодарю вас…

У меня дрожали губы. Я все еще продолжала молиться, чтобы он сделал так, как я задумала. Дэниэл некоторое время смотрел на меня, и я видела, что он тронут. Нагнувшись, он слегка поцеловал меня в лоб и сказал, как раньше:

— Вы хорошая девушка!

Он повернулся и вошел в дом, а я побежала к себе и сразу поднялась в свою комнату. Я ни с кем не говорила о случившемся, даже с тетушкой Софи.

Через месяц Дэниэл и Рэчел поженились. Свадьба получилась тихой и немноголюдной, так как времени на особые приготовления не было. Я понимала, что в свое время все начнут судить да рядить о причинах такой спешки. Дэниэл сиял от счастья, я тоже была довольна и очень горда, что нашла такое прекрасное решение проблемы. Дэниэл — необыкновенный человек!

Как хорошо, что он оказался тогда дома! Я стала свидетельницей редкого феномена — примера бескорыстной любви и думала, какая же счастливая Рэчел, что сумела внушить такую любовь!

Рэчел была согласна со мной. Она сказала, что никогда не забудет, что сделал для нее Дэниэл — и без всяких упреков. Она будет стараться отплатить ему за это до конца своих дней.

А Тамарикс? Как сложилась жизнь у нее?

Они с Гастоном продолжали жить в Сент-Обин Парке, Гастон много внимания уделял самой миссис Сент-Обин, которая была от него в восторге. С Криспиному них сложились прохладные отношения. Я полагала, что Криспин в чем-то подозревает Гастона, уж очень поспешной была свадьба!

Мне было интересно, что бы он сказал, если бы узнал, что Рэчел ожидает ребенка от Гастона?

Несколько лет назад я отчетливо поняла отвратительную сторону жизни. Теперь, кажется, я расширила свои познания в этой области!

Рэчел, конечно, вышла замуж при необычных обстоятельствах, а Тамарикс? Как сложится ее жизнь с таким человеком, как Гастон?

Я часто думала о тех девочках, которыми мы были на балу, — мечтавших о «выходе в свет», ухаживаниях, свадьбах и счастливой жизни!

Осуществятся ли эти мечты?

Что будет с Рэчел и с ее еще не родившимся ребенком? Дэниэл, добрый Дэниэл, каким бы самоотверженным он ни был, конечно, когда родится ребенок, будет думать о связи Рэчел с Гастоном!

А Тамарикс? Ей предстоит всю жизнь жить с человеком, который, уверяя ее в своей бессмертной любви, одновременно занимался любовью с ее подругой…

Криспин относился к Гастону с такой неприязнью, что я начала подозревать, не обнаружил ли он чего-нибудь. Мне казалось, что Гастон способен на любой обман. Существовали ли огромные поместья во Франции и Шотландии? Не хотел ли он заполучить состояние Тамарикс, пока не обнаружилось, что он не тот, за кого себя выдает?

Все это казалось мне вполне правдоподобным.

Я зашла навестить Тамарикс. Она немного изменилась и как будто повзрослела. Много смеялась и светилась весельем, но мне показалось, что это было напускное веселье. Она повторяла много раз, что ее жизнь — замечательна, но не пыталась ли она сама себя убедить в этом?

Я спросила ее, собираются ли они с Гастоном постоянно жить в Сент-Обин Парке?

— О нет! Мы думаем об этом, но все не можем выбрать, где нам жить! До тех пор, пока не решим, будем в Сент-Обине!

— Это, наверное, правильно. Вы же не собираетесь жить за границей, правда? В этих поместьях во Франции?

— О, ты забыла! Гастон их продал. Мы можем здесь купить другое поместье!

— А в Шотландии? — продолжала я.

— Те тоже продаются. Пока мы будем жить здесь. Маме это приятно: она обожает Гастона!

— А Криспин?

— О, ты же знаешь Криспина! Он никем не увлечен, кроме своего поместья!

Что это? Она была счастлива или за напускной веселостью скрывалась тревога?

Что же касалось меня, то мое будущее представлялось мне весьма туманным. Тетушка Софи думала, что в Сент-Обине будет вестись светская жизнь, устраиваться балы, на которых будут лучшие женихи. Свадьба Тамарикс разрушила ее планы.

Мною занялась мисс Хетерингтон. Она заявила, что я должна участвовать в общественной жизни Харперз-Грина. Это значило, что я обязана вступить в швейный кружок, шьющий одежду для африканских бедняков: кроме того, помогать в проведении благотворительных базаров и церковных праздников; стать членом группы по расстановке цветов в церкви и, наконец, принять участие в состязании на лучший торт!

Тетушка Софи и удивилась и призадумалась: не такое будущее планировала она для меня.

Я сказала ей:

— Все это хорошо, но я чувствую, что должна заняться какой-то работой, чтобы крепко встать на ноги. Ведь не могу же я все время жить за ваш счет и истощать ваш кошелек!

— Истощать мой кошелек? Что за вздор!

— Но вы же не так хорошо обеспечены! Я для вас все-таки обуза!

— Ничего подобного! Ты — моя награда!

— А вы — моя любимая, — ответила я. — И все же я хочу заняться чем-нибудь, чтобы зарабатывать деньги. Вы и так много даете мне!

— Ты тоже мне много даешь. Но я тебя понимаю! Ты не хочешь выглядеть смешной мученицей деревенской.жизни, как Мод Хетерингтон!

— Я думала уже о должности гувернантки или компаньонки!

Тетя Софи пришла в ужас:

— Согласна, что благородная юная леди мало чему научена! Но я не вижу тебя в роли гувернантки какого-нибудь капризного ребенка или компаньонки старой раздражительной леди!

— Ну, какое-то время это может быть и интересным! В конце концов, я смогу бросить работу, если мне не понравится, у меня есть немного собственных денег.

— Выкинь эту мысль из головы. Мне тебя будет очень недоставать. Что-нибудь решим!

Приближалось время рождения ребенка Рэчел. Я зашла проведать ее. Она была спокойна и счастлива.

— Я рада этому ребенку и уже люблю его, Фредди. Это странно, когда подумаешь…

— Вовсе не странно! Это естественно. Это твой ребенок, а когда он родится, то и Дэниэл полюбит его! Только мы трое знаем о нем и никому никогда не скажем!

— Тайна, — сказала она, — которая никогда не должна быть раскрыта…

Мысленно я немедленно перенеслась к картинке с семью сороками в коттедже сестер Лейн.

— Старый стишок, — произнесла я.

— Знаю, — ответила Рэчел. — Меня всегда интересовало, что это за тайна. Как ты думаешь, что имеется в виду в этом стишке?

— Любая тайна, полагаю.

Этот разговор напомнил мне, что я давно не навещала Флору. Бедная! Течение времени ничего не значило для нее! Она пребывала в прошлом!

Рэчел продолжала:

— Я пытаюсь забыть о тех днях. Это было безумством, теперь-то я понимаю! Я думаю, он женился на Тамарикс из-за ее денег!

— Бедная Тамарикс!

— Да. Теперь я могу это сказать.

— А у тебя, Рэчел, есть человек, любящий тебя по-настоящему!

Она кивнула. Я поняла, что она не до конца счастлива, но это уже была не та Рэчел, которую я нашла в конюшне с веревкой в руках.

Вскоре после этого я опять заглянула к Тамарикс. На ней было бледно-лиловое платье с кружевами, и выглядела она превосходно.

— А чем ты теперь занимаешься, Фредди? — спросила она.

— Я только что из швейного кружка. Она скорчила гримасу.

— Потрясающе, — иронически фыркнула она. — Бедняжка! Подозреваю, что Мод Хетерингтон отпускает тебя с трудом!

— Она строго следит за нашей работой.

— Как долго ты собираешься позволять ей командовать собой?

— Не очень долго. Я подыскиваю себе работу.

— Какую?

— Еще не решила. Что делают люди, имеющие хорошее образование и не имеющие средств? Не знаешь? Так тебе скажу. Они становятся гувернантками или компаньонками! Это очень скромное положение, но, увы, единственно доступное!

— О, замолчи, — почти закричала Тамарикс. — Смотри, вот и Криспин!

Он вошел в комнату и поздоровался со мной.

— Я увидел, что ты пришла повидаться с Тамарикс!

— Она как раз говорит, что думает стать чьей-нибудь гувернанткой или компаньонкой, — сообщила ему Тамарикс.

— Присматривать за чужими детьми или прислуживать какой-нибудь старухе?

— Обучение детей — не самый плохой труд, и он привесит свои плоды!

— Детям, которые извлекут пользу из твоей работы, может быть. Но для тебя? Когда гувернантка больше не нужна, ее увольняют!

— Но ведь это относится к любой работе!

— Время, когда требуется гувернантка, ограничено. Я бы не рекомендовал тебе эту карьеру!

— Выбор-то у меня невелик: или гувернантка, или компаньонка!

— Второе еще хуже, чем первое! Те, кому нужны компаньонки, обычно капризны и требовательны.

— Но могут же и среди них быть приятные люди?

— Я бы не выбрал себе такую работу, будь я молодой женщиной!

— Ах, но ведь вы же не молодая женщина!

Тамарикс рассмеялась. Криспин пожал плечами, и мы оставили эту тему. Вернувшись в Роуэнз, я села у окна и долго с грустью глядела на Холмистый лес.

Как-то я была в церкви, помогая украсить ее цветами. Работой руководила Милдред Клавье, у которой в роду были французские корни и которая обладала поэтому отменным вкусом. Я чувствовала себя усталой, не физически, а морально из-за бессмысленности своего существования. По двадцать раз на дню я спрашивала себя, что же делать дальше?

В гостиной тетушка Софи пила чай. К моему удивлению, с ней сидел Криспин, и они оживленно беседовали,

— А, вот и Фредерика, — обрадовалась тетушка. — Мы тут говорили с мистером Сент-Обином, и у него есть идея!

— Простите, что помешала вам! Я не знала, что у вас гость!

— Это касается тебя. Проходи и садись. Я налью тебе чашечку чая?

Тетушка Софи налила мне чай и улыбнулась Криспину.

— У меня есть идея, — сказал он. — Думаю, это тебя заинтересует. Ты, наверное, слышала о семье Меретов? Это один из двух управляющих имением. Его жена, миссис Мерет, очень помогала ему в работе. Так вот, в конце следующей недели они уезжают в Австралию. Его брат держит там ферму и уговорил их присоединиться к нему. Наконец они решились!

— Я что-то слышала об этом, — сказала я.

— Славный малый этот Мерет. Кто-то займет его должность, но дело не в этом. Дело в миссис Мерет. Она очень помогала ему в работе, а следовательно, и нам.

— Жены часто помогают, но им редко воздается должное, пока они живы! — заметила тетушка Софи.

Криспин неохотно улыбнулся.

— Да, пожалуй, это так. Мерет был великолепным работником, но и миссис Мерет имела свое лицо. Она — женщина с характером. Мерет бывал иногда несколько грубоват. Он много говорил и не умел слушать людей, а миссис Мерет знала, как нужно обращаться с ними. Она также прекрасно знала, как сохранить коттеджи… Те коттеджи елизаветинских времен, что на окраинах поместья. Она сделала все, чтобы они не потеряли очарования старины, тогда как сам Мерет мог, экономя деньги на ремонте, повредить им. Миссис Мерет заставляла арендаторов гордиться своими усадьбами и делать все для их сохранности. Понимаешь?

Тетушка Софи, откинувшись, сидела в кресле и выглядела чопорной дамой, а я раздумывала, к чему это он клонит?

— Дело в том, что услышав твои разговоры о работе, я подумал, что это подойдет тебе!

— Подойдет мне? Что вы хотите сказать?

— Я подумал, что ты могла бы выполнять работу миссис Мерет. Заботиться о сохранности зданий, а главное — иметь контакт с арендаторами. Обращаться с ними вежливо и тактично и во всем помогать Джеймсу Перрину, который занял должность мистера Мерета. Что ты об этом думаешь?

— Это просто потрясающе! Я плохо представляю, что от меня ожидается, и не уверена, что справлюсь.

— Ну, ты же всегда интересовалась старинными зданиями, — сказала тетушка Софи. — И с людьми всегда ладила неплохо!

— Попытайся, — предложил Криспин. — Если тебе не понравится, ты сможешь бросить в любое время. О жалованье можно договориться с Томом Мэссоном, он этим занимается. Почему бы не попробовать? Полагаю, это тебе понравится больше, чем утомительные дети или ворчливые старухи!

— Мне бы надо побольше знать, чтобы выполнять такую работу!

— Это мы увидим. Думаю, что работа тебя заинтересует. Ведь некоторые строения в поместье существуют несколько веков. Наша задача — сделать так, чтобы в них было удобно жить, и в то же время, чтобы они не потеряли очарования старины. Если все это разъяснять людям, они начинают ценить старинные места. А в старину умели строить! Посмотри, как они сохранились на протяжении стольких лет!

— Не представляю, что я смогу делать.

— Все очень просто. Ты узнаешь людей. Обойдешь всех с официальным заданием, а они тебе будут рассказывать о своих домах, предъявлять требования и претензии. Ты должна слушать их с вниманием и сочувствием. Мы все дома должны содержать в порядке. Они сами будут тебе подсказывать, где требуется наше вмешательство. Ты же им будешь объяснять, почему нужно сделать так, а не иначе. Увидишь. Во всяком случае, ты не поймешь, хочешь ли заниматься этим, пока не попробуешь. Не так ли?

— Мне кажется, это очень интересно, — сказала тетушка Софи.

— Когда вы хотите, чтобы я начала?

— Чем скорее, тем лучше. Почему бы тебе не увидеться с Томом Мэссрном и Джеймсом Перрином? Они все расскажут в подробностях.

— Благодарю вас, — сказала я. — Очень любезно, что подумали обо мне!

— Разумеется, я думал о тебе, — ответил Криспин. — Нам нужно, чтобы кто-то выполнял работу миссис Мерет.

Когда он ушел и затих топот копыт, тетушка Софи рассмеялась.

— Ну, что ты думаешь об этом?

— Я с трудом могу поверить!

— Кажется, должность подходящая!

— Изумительная! Но как же я все узнаю об этих строениях? — А почему бы и не узнать? Да, загадочный он человек!

— Что вы хотите этим сказать?

— Непонятно, чего он добивается. По-моему, почти за всем, что он делает, что-то стоит!

— Ну, и что же стоит за этим предложением?

Тетушка Софи проницательно посмотрела на меня.

— Мое мнение таково — он проявляет к тебе явный интерес! Ему не понравилась мысль о твоем отъезде.

— Вы хотите сказать, что он придумал эту должность, только чтобы удержать меня здесь? Звучит несколько безумно, особенно из ваших уст, тетя Софи!

— У него свои причины. Я уверена, что он считает обязанным наблюдать за тобой. Когда-то в прошлом…

— Вы имеете в виду Холмистый лес?

— Этого, кажется, никто из нас не забудет, и он в том числе. Скажем так, из-за того, что случилось, он проявляет к тебе особый интерес и не может допустить, чтобы ты совершила опрометчивый поступок!

— Быть гувернанткой — опрометчивый поступок?

— Он так считает, а он спас тебя, помни. После подобных случаев люди чувствуют себя ответственными за судьбу спасенных!

— Трудно себе представить, что он испытывает очень сильные чувства к чему-либо, кроме поместья!

— А он сейчас и думает о поместье… О своих драгоценных коттеджах елизаветинских времен и всем прочем… Немного подумав, я изрекла:

— Признаюсь, меня все это заинтересовало…

— Меня тоже, — ответила тетушка Софи.

На следующий день я пошла в контору поместья Сент-Обин, чтобы увидеться с Томом Мэссоном. Это был высокий человек средних лет, с довольно резкими манерами.

— Мистер Сент-Обин предупредил меня, что вы придете. Он считает, что миссис Мерет прекрасно помогла своему мужу, а это так и есть. Нам будет недоставать ее. Вы будете работать у Джеймса Перрина кем-то вроде ассистентки. Вскоре подойдет миссис Мерет, и вы побеседуете с ней о ваших обязанностях.

— Это очень хорошо. Сейчас мне не очень ясно, что от меня требуется!

— Думаю, вы не сочтете свою работу сверхтрудной! Миссис Мерет с ней справлялась превосходно. Лучше вы поговорите с ней, а тем временем мы уладим все остальное.

Он рассказал о распорядке дня. Часы работы будут неопределенными. Меня могут вызвать в любое время дня и обязательно должна быть возможность застать меня при необходимости. Мне предоставят лошадь, а если потребуется, пони и двуколку. Мы обсудили вопрос о жаловании, и он поинтересовался, будут ли вопросы. Вопросов не возникло, зато было чувство, что я должна еще так много узнать!

Пришла миссис Мерет.

— О, здравствуйте, мисс Хэммонд! Я слышала, вы собираетесь заняться моей работой?

— Да, и я бы очень хотела узнать, что я должна делать? Мне еще не совсем ясно!

У нее было очень приятное лицо и хорошие манеры. Я поняла, почему ее любят.

Миссис Мерет сказала:

— Началось это так. Я стала помогать мужу и обнаружила, что не у всех арендаторов одинаково бережное отношение к доверенной им собственности. В поместье есть несколько уже отреставрированных коттеджей, которые требуют к себе особенно пристального внимания. Некоторые арендаторы считают, что коттеджи принадлежат им, пока они работают в поместье, и относятся к своему жилью безразлично. Ваша задача — следить за тем, чтобы коттеджи содержались должным образом, и не допускать, чтобы отдельные неполадки стали неисправимыми. Вы должны принимать жалобы арендаторов, но суметь отличить их от обычных придирок. А для этого вам нужно получше узнать людей, чтобы различить, у кого действительно возникли какие-то неприятности с жильем, а кто просто ворчит и жалуется по привычке. Я всегда пыталась сделать так, чтобы люди были довольны и счастливы, а еще учила их гордиться тем местом, в котором они живут. Людей здесь много. В мои обязанности входило также обеспечить им на Рождество корзину с лакомствами и подарками. Я обнаружила, что у некоторых сундуки забиты шерстяными одеялами, которые они получали из года в год, когда было плохо с углем, следовательно, нужно проследить, чтобы больше они одеял не получали, а получили в подарок действительно необходимую и приятную вещь. Конечно, есть среди арендаторов и попрошайки, но есть и гордые люди, которые никогда ничего не попросят. Ваша задача — выяснить их нужды. Ну как, вам понятно?

— О да, разумеется!

— Вы узнаете их всех со временем. Наша цель, — чтобы все в поместье жили счастливо, тогда и работать они будут хорошо. Я дам вам свои тетради, в них записаны некоторые сведения о наших людях.

— Благодарю вас.

— Не стоит! У вас будет масса дел. Мистер Перрин найдет вам работу! Мой муж всегда находил ее для меня. Мистеру Перрину действительно нужна ассистентка, и я уверена, что вы будете заняты сверх головы!

— Мне кажется, это довольно необычная работа!

— Для женщины, хотите сказать? Мужчины иногда думают, что мы с ней не справимся. Но мистер Сент-Обин так не считает. Он говорит, что женщины более чутки и лучше понимают людей, да и женский инстинкт чего-то стоит! Я уверена, вы будете успешно работать!

Миссис Мерет протянула мне тетради. Я бегло их просмотрела и увидела краткое упоминание о Тутовом коттедже.

— Это дом сестер Лейн?

— Бедная Флора! Я немного имела с ними дел. Мистер Сент-Обин сам опекает их. Таково его желание.

— Я знаю, он очень внимателен по отношению к ним!

— Миссис Люси одно время была его няней, а мисс Флора — до этого. Печальная история.

— Вы, должно быть, давно их знаете?

— С тех пор, как вышла замуж и приехала сюда.

— И вы всегда знали мисс Флору именно такой, как сейчас?

— О да! С ней это случилось, когда мистер Сент-Обин был еще младенцем.

— Я часто думаю, нельзя ли что-нибудь сделать для мисс Флоры?

— А что, по-вашему, можно для нее сделать?

— Интересно, а нельзя ли довести до ее ума, что кукла, которой она так дорожит, всего лишь кукла, а не ребенок?

— Не знаю. Конечно, ее сестра могла это сделать, если бы считала, что это принесет какую-нибудь пользу. Она прекрасно ухаживает за ней!

Я поинтересовалась, как миссис Мерет относится к своему отъезду.

— У меня смешанное чувство. Муж горит желанием уехать. Он считает, что там перед нами откроются большие возможности! Его брат уехал, купил землю, и сейчас его владения процветают. Земля там дешевая, и, если хорошо работать, говорят, можно добиться больших успехов.

— Это большой соблазн, полагаю, — сказала я.

Она согласилась.

Пришел мистер Перрин, и мы долго беседовали с ним. Он был молод, лет двадцати с небольшим. На его лице сияла широкая дружелюбная улыбка, и я сразу поняла, что мы с ним сработаемся,

Он сказал;

— Вы будете помогать мне составлять отчеты. Не то что бы у нас их было много, но время от времени бывают, а я на силен в цифрах! Есть еще и письма. Мерет сказал, что дел будет полно и без помощника мне не обойтись.

— Боюсь, что у меня нет опыта.

— Ну, я уверен, что мы поладим, а опыт придет!

Когда я пришла домой, тетушка Софи уже сгорала от нетерпения. Я сказала ей, что работы действительно будет много и ее мысль, что Криспин просто хочет удержать меня здесь, лишь полет ее фантазии.

— Это не синекура, — твердо сказала я. — Думаю, я буду очень занята.

— Ну и хорошо, я довольна, — ответила она. — Я, конечно, не хотела, чтобы ты уезжала и не считала, что работа гувернантки — твое призвание!