Сердце черного мага (СИ)

Глава 20. Путь предстоит сложный, главное, чтоб провожатый был надёжный

Первые полчаса езды, я выдерживала ещё более менее. И даже пыталась дремать, бессовестно облокотившись на широкую грудь герцога. Но вскоре, не тренированное в верховой езде тело, начало давать о себе знать. И мои мышцы потихоньку начинали затекать в самых интересных участках. А именно местах соприкосновения с конем. Я начала неприлично ерзать в седле, пытаясь, кое как их размять. Чем вводила герцога и всех присутствующих мужчин в некое подобие смущения. Затем, я и вовсе начала наглеть, беспрерывно меняя позы, одну примечательнее другой. То перекидывала ногу сначала на одну сторону, затем на другую. Потом и вовсе уселась лицом к лицу к герцогу и обхватив его ногами, нагло повисла у него на руке. Сначало на одной, затем на другой. Так как мне показалось, что на левом плече висеть удобнее.

Я вообще удивлялась, как я при такой эквилибристике ещё умудрилась не свалиться с седла. Возможно причина была в том, что Корнур крепко меня придерживал. Но момент когда меня всё-таки отпустят или чего хуже скинут с коня, неумолимо приближался. Я ощущала, как в край доведенный до бешенства герцог, уже тяжело дышит мне в затылок. Казалось ещё минута, и он собственноручно сомкнет на моей тонкой шейке удило. Чем, во время поездки, неоднократно мне угрожал.

Но несмотря не на что мужчина, скрипя зубами, всё-таки мужественно выдерживал все мои пируэты, что беспрерывно длились почти несколько часов к ряду.

Последней же каплей для дер Мордала, коня и всех присутствующих на этом одиночном представлении, стало то, что я решила просто лечь уже плашмя. Так сказать, расправить затекшую спину.

— Ну всё, — гаркнул Герг! — Привал.

Рыжий наёмник и так бурнее всего реагировал на мои акробатические трюки, а тут видимо и его ангельскому терпению пришёл конец.

После его слов все, включая Азаза, радостно закивали.

Вечерело, наша маленькая группка расположилась на небольшой живописной полянке. Обильно залитой бордовым светом заходящего Ир. Вокруг нас, плотным кольцом возвышался Сумрачный лес. Тёмный и такой же мрачный, как и насторрения всех присутствующих.

Серые, предвечерние тени искаженными силуэтами падали на уставшие злые лица моих спутников.

— Так парни, на дежурство по очереди. Первым пойдет Харис, вторым Льюс, сменяемся каждые два часа. Местные головорезы не дремлют и возможно наше присутствие уже было ими замечено, — быстро раскидывал распоряжения Герг.

— Меня тоже включайте, и я пойду на разведку первым, — вклинился в разговор наёмников Корн.

— Но, — кинул удивленный взгляд на герцога, рыжий.

— Что? — сверкнул глазами Корнур. — Сейчас здесь все на равных. Я так-же как и парни могу нести дозор.

— У нас так не принято, сэр, вы нам платите мы исполняем, это простая истина — запротестовал рыжий, разводя руками. — Не стоит лишний раз геройствовать, — кинул недвусмысленный взгляд в мою сторону.

— Это никакое не геройство Герг, — угрожающе сощурил глаза Корнур. — Это приказ, а мои приказы не обсуждаются. Вот за это я вам и плачу.

Рыжий наемник недовольно поджал губы и хрустнул челюстью.

— Может тогда и наша милая леди будет нести дежурство, вместе с нами на равных? Мне кажется у неё хорошо получится, — Герг одарил меня масляной улыбкой. — Послужить замечательной приманкой для грабителей. И пока они будут отвлекаться на её хорошенькие ножки, мы… атакуем их первыми.

Я побледнела и сжавшись в комок, спрятала ноги под себя. До этого я, от усталости совершенно бессовестно развалилась на траве, игнорируя все мыслимые рамки приличия.

— Нет, — грозно проговорил Корн. — Леди, будет находиться там, где ей наиболее безопасно.

— И где же, интересно знать? — язвительно поинтересовался Герг, приподнимая одну бровь.

— В палатке и естественно рядом со мной, — припечатал герцог тоном не терпящим возражения.

— Но пока вы, сэр будите на дежурстве, леди будет гораздо безопаснее находится рядом со мной, — возразил сильно побогравевший Герг. — И только по тому, что не ей а нам, так будет безопаснее, — уверенно добавил. — Так как от этих баб одни неприятности.

Господи и кто его в жизни так сильно обидел?

Тут уже пришла моя очередь начинать громко возмущаться.

— Я конечно дико извиняюсь, что мешаю вам меня делить, — вклинилась я в разгоревшуюся вокруг моей скромной персоны, не шуточную дискуссию. — Но вот именно сейчас, мне хотелось бы побыть на едине.

— Нет! — разом гаркнули на меня разгоряченные в споре мужчины.

— Что значит нет! — протестующе вскрикнула, вскочив на ноги. — Мне что, уже и по нужде с конвоем ходить прикажите?!

Теперь на меня смотрели уже все шестеро мужчин.

А я почувствовала, что от глупости происходящего, начинаю заливаться румянцем. Ну и стыдоба, мне в жизни ещё не доводилось вот так при всех в туалет отпрашиваться. Разве что в младших классах начальной школы. Но тогда мне было восемь.

— По нужде, можно и одной, — более спокойным тоном проговорил герцог. — Только чтоб мы тебя все видели.

Я негодующе вскинула брови.

— Точнее слышали, — растерянно поправил Корн.

Я ещё выше вскинула брови и мой рот сам по себе открылся от удивления и возмущения.

— Иди уже, — гаркнул напоследок. Махая на меня рукой.

На ночь мужчины соорудили мне, что-то наподобие небольшой палатки. На землю постелили несколько медвежьих шкур, чтоб было теплее спать. Сами же расположились вокруг импровизированного очага.

Герцог, как и обещал пошел на дежурство первым, а ко мне, для охраны, представили одного из наёмников. Не дожидаясь возвращения Корна, я бессовестно увалилась спать. Так как от сильной усталости, не чувствовала уже ни рук ни ног. И меня совершенно не смущал пялящийся на меня сейчас левый мужик.

— Леди, леди Лия, просыпаетесь на нас напали, — хриплый мужской голос вклинился в мой беспокойный сон, развеивая его окончательно.

Сообразив, что произошло что-то ужасное, резко открыла глаза, подрываясь с импровизированного ложа. Надо мной склонилось перекошенное и окровавленное лицо, одного из наемников. Кажется это был другой. Где делся тот что меня охранял я не знала.

— Что случилось? Где герцог, — хрипло выдохнула. А где тот что был, как его там?

— Саул? Я Борн, — судорожно сглатывая, шепчет мужчина.

— Мне срочно нужно найти Конура, — отчаянно проговорила и вскочив, попыталась выползти из палатки. Состояние Борна меня пугало и мне не хотелось находиться с ним и дальше наедине.

— Нет, — мужчина больно ухватил меня за предплечья и повалил обратно на шкуры пригвоздив к земле. — Прошу вас не двигайтесь, иначе нас убьют, — хрипло зашептал, склоняясь ближе к моему уху. От мужчины тошнотворно разило потом и кровью. Его лицо находилось непозволительно близко, в потемневшем взгляде пылал страх и ужас.

В следующую секунду я ничего не успеваю сообразить, как нависнувший мужчина сверху, как то неестественно дёргается и гортанно хрипнув, обмякает. Падая и придавливая меня своим немалым весом. Я чуть не плача, пытаюсь скинуть его с себя, но у меня ничего не выходит и я буквально задыхаясь под его огромной тушей, хриплю, трепыхаясь как раненная птица.

И мне кажется проходит целая вечность, пока тело мужчины с меня скидывают и я наконец могу нормально вдохнуть полной грудью.

— Лия, — слышу знакомый голос.

— Корн, — сиплю. Всхлипнув, тянусь к присевшему возле меня герцогу.

— Ты в порядке? Быстрее Лия, — шепчет крепко обнимая и притягивая к себе, помогая встать. — Пока Герг с Харисом их отвлекают, нам нужно ускользнуть.

— Кого? — испуганно переспрашиваю.

— Некогда объяснять, маленькая — сипит, с силой дергая меня на себя, хватает на руки.

— Что с Борном, он мертв?

— Нет, всего лишь без сознания. В него попало моё оглушающее заклятие.

Когда Корн вытаскивает меня наружу, в полутьме ночи я вижу развернувшуюся передо мной ужасную картину бойни.

Один из наемников лежит пластом, а в боку у него глубокая кровоточащая рана. Бледное лицо не подаёт признаков жизни, кажется он мертв. Герг и Харис, отчаянно отбиваются от нападающих на них грозных бандитов. Их как минимум в четыре раза больше.

Саул, лежит на спине, а к его горлу представлено острое лезвие кинжала, уже вспарывая кожу.

— Корн! — взвизгнула. — Там Саул! Помоги ему.

— Лия, мы не можем.

— Пожалуйста, — взмолилась. — Его сейчас убьют.

Маг бережно опускает меня на землю, поддерживая, чтоб не упала и отстраняется.

Я непонимающе кидаю взгляд на лицо Корнура, и ахаю, прикрыв рот ладонью от страха. Черты мужчины заострились, чувственные губы сжались в гримасе отвращения и злости, синие глаза полыхнули зловещей тьмой.

— Отвернись, — прохрипел не своим, каким-то потусторонним голосом. Когда увидел, что я на него смотрю. — Тебе ещё рано видеть меня таким, — сипло добавил.

Испугавшись, я моментально зажмурилась. Боясь даже взглянуть в сторону черного мага. Услышала лишь уже знакомый мне треск и моментально почувствовала как потяжелел вокруг воздух, даже дышать стало труднее.

Не знаю сколько я так простояла, но через некоторое время моё любопытство взяло верх и я на мгновение открыв глаза, и повернув голову в сторону битвы, сразу же пожалела об этом.

Корн стоял весь грозный и сосредоточенный, казалось он стал даже выше и шире в плечах, мощнее. Вокруг него искрясь и потрескивая вились смертельными гремучими змеями, изумрудные языки магического пламени. А на вскинутых вверх ладонях, полыхало два пульсирующих белых шара.

В мгновение ока, он одним за другим начал метать их в нападавших отморозков. Те, моментально застыв в неестественных позах, с жуткими масками на лицах падали на землю замертво.

Я вскрикнув от ужаса, отвела глаза. В ушах гудели жуткие звуки развернувшейся баталии, но больше я не решалась взглянуть на происходящее. Крики и ругань, страшные предсмертные хрипы. Бандиты начали отступать, кто-то из убегающих видно зацепил меня плечом и я вскрикнув от неожиданности повалилась на бок, напоровшись на что-то острое. От сильной резкой боли, зрение помутнилось, и я отчаянно выкрикнув имя герцога, начала стремительно терять сознание, уходя за грань. Было ощущение, что то что вонзилось мне в живот, было пропитано ядом. Так как по венам раскаленным металлом обжигая кровь, начала распространяться едкая отрава.

Моё сознание стремительно уплывало, но прежде чем вырубиться окончательно, перед глазами неожиданно возник мутный силуэт страшного незнакомца. Он с перекошенным от злости лицом, занёс надо мной огромный кинжал, готовясь нанести смертельный удар.

В горле лишь застрял немой крик ужаса, но в туже секунду в воздухе полыхнуло зелёное пламя, и я обмякаю окончательно лишаясь чувств.

Глава 21. Наедине с тем остаться, кого стоит опасаться

Моё тело казалось мне невесомым. Как будто я разом потеряла возможность чувствовать и ощущать. Не открывая глаз, попыталась пошевелить пальцами на руках, тело поддалось. На ногах — тоже. Значит управлять им я ещё в состоянии, это радует. Но почему же я тогда не чувствую боли. Я ведь точно помню, что меня должны были ранить… или возможно убить… Нет…, если бы я умерла, то точно не могла бы шевелиться.

— Да, хватит уже притворяться. Я знаю, что ты в сознании.

Насмешливый голос герцога моментально отрезвил, и выбил меня из тягучего, липкого задмения.

Опомнившись, я резко открыла глаза, солнечный свет, пробивающийся сквозь узкую щель закрытых ставень, резанул по роговице. И я зажмурившись, сморгнула выступившие слезы. Затем кое-как открыв глаза, всмотрелась в знакомые немного расплывающиеся черты мужчины.

— Где мы? Что случилось? — спросила. Голос был похож на слабый писк. И на полном автомате, моментально попыталась встать. Но меня стремительно уложили обратно, положив на плечо теплую тяжёлую ладонь, придержав на месте. Не позволяя шевелиться.

— Лежи, тебе ещё нельзя вставать.

Я повела головой по сторонам в надежде лучше осмотреться.

Мы находились в какой-то очень маленькой, тускло освещённой комнате. Я лежала на широкой деревянной лавке застеленной несколькими слоями шкур. Корн сидел рядом и что-то сосредоточенно рассматривал у меня на животе. Я тоже опустила взгляд, рассматривая его сбоку.

Мужчина был обнажен по пояс. Гладкая, бархатная кожа была напрочь исполосована замысловатыми неизвестными мне, символами. Твердый напряжённый торс, с прорисовывающимися четкими очертаниями кубиков, рельефные бицепсы, мощная шея. Герцог был напряжен, об этом свидетельствовали бугрившиеся натянутые стальными канатами мышцы. Застыв в одной позе в свете тускло падающего света, мужчина казался скульптурным изваянием выгравированным из мрамора.

Под левым ребром у Корнура, я заметила огромный рваный шрам. А ниже на боку и на правом предплечье, были аккуратно наложены, уже полностью пропитавшиеся кровью повязки.

— Ты ранен? — встрепенулась, вскидывая на Корна испуганный взгляд.

— Пустяки, — беспечно отрезал в ответ.

— Но Корн, — я опять попыталась встать.

— Лия, — гаркнул. — Полежи пожалуйста спокойно, я пытаюсь тебе наложить ровные швы.

— Что?! — мои глаза округлились, а сердце, от услышанного пустилось в бешеный пляс. Неужели мне не показалось, и меня всё-таки сильно ранили.

И только сейчас, опустив взгляд вниз, чтоб взглянуть уже на себя, я обратила внимание, что тоже лежу практически обнаженной. На мне было только одно, мало что скрывающее, шёлковое нижнее белье. Легкие, практически прозрачные панталоны и чулки. Грудь же была прикрыта, лишь тонкой полоской моего нашейного платка. Но он совершенно ничего не скрывал. Боже мой, да я считай что голая. Меня аж подкинуло от осознания того, что Корн мог видеть мою обнаженную грудь, пока я была без сознания. И я даже не знала как мне сейчас реагировать. Смущение в перемешку с вдруг вспыхнувшим возбуждением, совершенно выбило меня из равновесия.

— А где моё платье и все остальные вещи, — буквально задохнувшись от охватившего меня волнения, хрипло выдохнула. — И что ты там мне за швы налаживаешь? Ты хоть иголку простерилизовал перед этим? Господи Корн, что происходит? — я вновь попыталась пошевелиться.

— Ещё один раз дернешься, и я тебя привяжу, прямо к этой лавке, — грозно рыкнул. — И это не обычные швы, а магические, для них не нужны ни игла, ни нить. Тем более, что остриё стрелы было пропитано сильнейшим ядом, — хмуро заключил. Продолжая сосредоточенно возиться с моей раной.

— Как? — ошарашено выдохнула, сглатывая вдруг подступившую к горлу дурноту. — И как ты вытянул из меня яд?

— С помощью черной магии, — сверкнув на меня из-под длинных ресниц, серьезно выдал мой спаситель.

— И я буду жить? — шепотом немного по детски всхлипнув, поинтересовалась.

К слову, черная магия, меня и до этого неподдельно пугала, а после увиденного, на что способен герцог дер Мордал, вообще приводила в первобытный ужас.

— Конечно, — хмыкнул.

— И что теперь я тебе буду должна?

— За что? — немного удивлённо уставился на меня мужчина.

— Ну за спасение.

— А, всего ничего, только своё сердце, — искривив губы в кривой улыбке выдал черный маг.

— Что?! — я вздрогнув от услышанного, опять попыталась вскочить со своего импровизированного ложа.

— Лия, — направив на меня ладонь, герцог невидимой силой пригвоздил меня обратно к лавке. — Успокойся я пошутил. Это только в том случае если ты сама захочешь мне его отдать, — опалив взглядом магически красивых глаз, хрипло добавил.

— Низачто, — моментально сорвалось с губ. Хотя, вся моя сущность, при взгляде на этого невозможно красивого мужчины, буквально вопила об обратном.

— Всё, — через некоторое время устало выдохнул герцог, откидываясь назад и поднимая голову на потолок. — Думаю в течении суток, рана окончательно затянется, может даже и шрама не останется.

Я наклонила голову набок и попыталась взглянуть на своё ранение, но кроме небольшой розоватой полоски, свежего шрама, ничего страшного не увидела.

— Я не поняла, ты что и раны залечивать можешь? — вскидывая брови, поинтересовалась.

— Могу, но очень редко это делаю. Забирает много сил и энергии. Лия, я тебя прошу лежи спокойно, а то сейчас и голову магическими путами пригвозджу.

— Не нужно голову, я больше не буду.

— Смотри мне, — шуточно пригрозил мне указательным пальцем.

— Так, хорошо, это мы разобрали. Но почему тогда я голая? Обязательно меня полностью раздевать было?

— Ты не голая, — пожал плечами мужчина, пройдясь жадным, обжигающим взглядом по моей груди затем спустившись вниз к животу и ещё ниже. Сосредотачивая свой пылающий взгляд на самом чувствительном местечке, заставляя невольно стиснуть бедра. Ведь там уже вовсю пылало, и это только от одного взгляда герцога. — Ты полураздетая.

— Не смотри на меня так, — смущённо выдыхаю. Буквально заливаясь краской, от того как он сейчас меня откровенно рассматривает.

— Как? — хрипит, поднимая на меня свои потемневшие бесдонные синие.

От одного его взгляда, я моментально почувствовала как меня начинает утягивать в эту чарующую глубину. В эту пленительную и завораживающую бирюзу магических глаз. Сердце в груди ещё сильнее забилось, сбивая и углубляя и так участившиеся дыхание. Воздух в помещении враз потяжелел и стало душно. На лбу выступила испарина и я облизала пересохшие губы.

Это моё действие не ускользнуло от внимательного взгляда мужчины и теперь он откровенно впился глазами в мои губы.

— Ты знаешь, у тебя очень необычные зрачки, — зачем-то выдала. Слова сами слетели с моих уст, прежде чем я хорошо успела их обдумать.

— Это ты сейчас меня так пытаешься соблазнить? — хмыкнул мужчина, расплываясь в хищном немного пугающем и будоражащем кровь оскале.

— Даже и не думала, — сморгнув нахлынувшее наваждение, сиплю. Где моя одежда? — прочистив горло, немного опомнившись, интересуюсь.

— Платье сушиться, оно всё было в крови, — моментально отвечает. Продолжая нагло изучать моё полуобнаженное тело. В конечном итоге останавливаясь на пульсирующей вене на шее и тоже облизывает губы.

— Ты что его постирал?

— Угу, — хрипло отвечает, не сводя с сонной артерии голодного взгляда.

— Ты что и стирать умеешь?

— Вот только научился, — ухмыляется.

— Очень хорошо, — фыркаю. — Мне уже можно вставать, ты закончил меня ченить?

— Ещё нет, — переведя на меня затуманенные глаза, выдаёт продолжая бессовестно облапывать меня взглядом.

— Почему?

— Потому что швы ещё свежие и могут разойтись.

— Тогда дай мне другу одежду, где остальные мои вещи?

Мужчина неоднозначно пожимает плечами.

— Ты что потерял их что-ли?

— Возможно?

— Ты что издеваешься надо мной?

— Глупая, я тебя лечу.

— Ты на меня пялишься, только и всего.

— Хочешь, могу потрогать? — спрашивает нагнувшись ко мне ближеи, наклонив голову набок.

— Не хочу, — выдыхаю, когда он оказывается настолько близко, что я чувствую на своей коже его горячие дыхание.

— А я, хочу, — смущает откровенным взглядом.

— Корн, — упираюсь руками в твёрдые напряжённые мышцы груди. — Я думаю нам не стоит.

— Что именно не стоит, Лия? — шепчет уже практически касаясь моих губ. — Это лишь один невинный поцелуй, только и всего.

От его близости, и хрипловатого голоса по телу бежит горячая волна, стремительным потоком спускаясь вниз, туда…в самое лоно. И меня моментально кидает в жар, а между ног и внизу живота помимо воли, начинает гнездиться тягучее чувство возбуждения. Давит и будоражит кровь, сминая в безвольную тряпку мою гордость, ломая слабое сопротивление. Выжигая мою душу.

И я понимаю, что на самом деле тоже хочу…

Хочу, чтобы он сейчас меня поцеловал, безумно, жадно, неистово, как тогда…

Меня пьянит только одна эта мысль, без остатка растворяя желание сопротивляться. Хочу ещё раз ощутить вкус его горячих губ, шелковистость теплой бархатной кожи под моими пальцами. Его запах, такой пьянящий утягивающий в порочные трясины безумного наслаждения.

— Не-ет, — беспомощно шепчу. Скорее себе чем ему.

Но герцог и не спешит, он не напирает, он послушно замер в ожидании. Как матёрый хищник, выжидая нужного момента, чтобы напасть, когда я расслаблюсь или потеряю бдительность. Даже и не пытаясь насильно сломать или переступить тонкую грань моей слабой обороны.

— Я так боялся что ты не очнешься, — неожиданно признается. Нежно проводя костяшками пальцев по моей скуле и пристально всматриваясь в мои глаза. — Ты так долго не приходила в сознание.

— И поэтому Вы решили воспользоваться моим беспомощным состоянием и раздеть меня наголо? — сама не знаю зачем это говорю.

Глаза мужчины недобро сужаются и Корн резко отстраняется от меня, грозно сложив руки на груди. А мою кожу обдает ледяным колючим холодом. Даже воздух в комнате становится прохладнее и разряженнее. Возможно это от того, что я больше не чувствую на себе согревающего тепла его большого тела.

— Нет. Я раздел тебя только для того, чтоб осмотреть на возможные повреждения и нормально залечить твою рану, — сухо роняет.

— А взамен лечения, ты теперь требуешь поцелуй?

— Я думал, это желание взаимно?

— Ты ошибся, — бесцветно отвечаю, отводя от него взгляд.

— Как скажете миледи, не привык заставлять насильно, — цедит сквозь зубы. Цвет бирюзовых глаз из теплого, моментально превращается в ледяной.

— Вот и правильно, не по джентльменский это, чужую невесту из под носа у родного брата уводить, — раздосадованно, выдыхаю.

— Мы ещё можем поспорить кто у кого невесту увёл, — рычит в ответ.

— В смысле? — вскидываю удивлённый взгляд на герцога.

— Это неважно Лия, — хрипит. — Важно то, что ты мне не безразлична, и я наконец это чувствую, — его голос переходит в сип.

— Что именно, это? — смотрю на него во все глаза.

Не знаю что я сейчас от него хочу услышать. Возможно, то что он не отдаст меня в жены своему безжалостному братцу. Либо, что чувствует ко мне любовь, или хотя бы привязанность. Лишь малую часть из того, что уже начала чувствовать я сама. Но гордость и воспитание не даёт мне возможности признаться раньше мужчины в своих чувствах.

— То, что я когда-то потерял. Но, я не буду тебя заставлять быть со мной, насильно. Тем более, я никогда не смогу дать тебе то, что ты на самом деле заслуживаешь. В любом случае, тебе решать, и я вижу, что решение ты уже приняла, — горько кидает напоследок.

С этими словами он резко встаёт и выходит из комнаты. Так и оставив меня в недоумении с горчайшим привкусом разочарования.

После того как герцог дер Мордал применил против нападавших чёрную боевую магию, битва моментально вышла на новый уровень. И бандиты из нападавших, практически сразу перешли в разряд потерпевших.

Кто-то из уродов почти сразу унёс ноги, кто-то не выжил, а кто-то сложив оружие начал просить о пощаде.

Наемники до последнего яростно отбивались, но активнее и свирепее всех конечно же был рыжий Герг. Он то в итоге и оказался тем несчастным который получил смертельное ранение.

Когда герцог понял, что не вытянет обоих раненых с помощью магии. Так как в это же время у него на руках в страшных муках умирала графиня. То сразу приказал парням скорее возвращаться в поселение, если ещё есть хоть маломальская надежда спасти грозного Герга.

Дер Мордал не взял с наемников ни копейки, с уже оплаченной им суммы. Хотя парни пытались вернуть часть из неё. Ведь полную договоренность с герцогом они так и не выполнили. Но Корн прекрасно понимал, что если бы наёмники вовремя не среагировали на нападение бандитов, то возможно Лии уже не было бы в живых или чего хуже, её бы взяли в плен. А стать пленницей местной банды головорезов, это даже хуже смерти.

Именно парни взяли на себя первый и основной удар спонтанной атаки дикой шайки, пока Корн был в дозоре.

Казалось отморозки только и выжидали, зная кого именно стоит опасаться и напали лишь когда маг покинул территорию лагеря. Дальше всё закрутилось в жутком водовороте кровавой бойни. Удары мечей и предсмертные крики, смешались со зловещим гудением выбрасываемой мощными жалящими потоками бешеной силы черной магии.

Но один лишь взгляд в полные ужаса серебристо-голубые глаза, заставил замереть Корна на месте. В ушах так и звенел набатом отчаянный вскрик хрупкой графини. Боль едкой отравой разлилась по венам вспарывая давно зажившую рану. Невозможно, он давно не может ничего ощущать. Скорее это ему только кажется, он не может что-то чувствовать по отношению к этой девушке. Это лишь фантом того давно забытого болезненного чувства. Горькое напоминание о том, чего он когда-то так беспечно лишился.

Это хрупкое создание, милая Лия, своим ангельским личиком и живым умом будоражила кровь, заставляла сжимать от отчаяния и злости кулаки, вздымала в нем ревность, которую он не должен был испытывать больше никогда. И вот это реально пугало Впервые, за столько лет, он боялся что заново начнёт испытывать эмоции. Но больше всего на свете, он боялся её потерять. Он так долго был пуст, а она одним только своим присутствием наполняла его до краёв.

***

Место, куда меня, совершенно без сознания перенёс Корн, оказалось обычной заброшенной охотничьей избушкой. Она находилась на небольшой зелёной прогалине, скрытая густым навесом из пышных зелёных крон. Вокруг полянки плотным кольцом раскинулся, во всём своём бурном великолепии, безумно красивый дикий лес.

Вековые деревья, могучими кронами, создавали своеобразную арку, грозно нависнув над хиленькой избушкой, как огромные зелёные стражи. Надёжно защищая наше временное укрытие от посторонних глаз. Вдалеке, за размашисто раскинувшийся лесным массивом, виднелись острые пики грозных гор Сакракс. Окутанные густым сизым туманом, они казались резцами исполинского дракона, которые открыв свою огромную пасть, готовился заглотить небо. А совсем рядом, практически под самым крыльцом домика, ключом билась небольшая чистая речушка. Её русло брало свое начало из самой вершины древнего утеса, скалистого перешейка.

Два нависающих над поляной солнца, окутывая её мягким утренним сиянием, придавали этому месту некую сказочность и завораживающую глубину.

На следующий день герцог мне сообщил, что Азаза и остальных лошадей разбойники увели практически сразу после нападения. Поэтому в горы Сакракс, нам придётся добираться на своих двоих и уже в одиночку, без провожатых. Что значительно осложняло наш путь к замку Ордоуол. Теперь мы с герцогом остались в дремучем лесу совершенно одни. И кто его знал какие ещё сюрпризы и тайны поджидали нас в тёмных чащобах Сумрачного леса. Но Корн был рядом и несмотря ни на что, я была ему благодарна за своё спасение.

Несколько бесконечно длинных дней, мы провели в этом прекрасном и завораживающем разум месте. Вскоре мне разрешили вставать с лавки и даже самостоятельно проводить все необходимые мне гигиенические процедуры.

До этого, стыдно признаться, Корн полностью взял на себя все вопросы по уходу за мной. Мужчина категорически запретил мне двигаться, поэтому в первый же вечер он ошарашил меня заявлением, что намерен сам меня мыть.

Когда Корн принёс ушат заявив, что сейчас будет меня купать, я думала что он шутит. Но мужчина говорил вполне серьезно, и когда я это поняла то буквально залилась краской. Совершенно растерявшись. Мне слабо это всё представлялось, но как такового выбора мне не дали.

Условия в избушке были не очень, поэтому мыться приходилось либо в реке, вода в которой была настолько холодной, что я даже и не рисковала пробовать, либо в наскоро нагретом тазу. Я естественно выбрала второй вариант. Корн сам нанашивал, грел и готовил для меня воду. Обязательным ритуалом у преред процедурой купания, были заговоры и кинутые в воду лечебные травы. Затем, когда вода была полностью готова, наставал мучительный момент когда он помогал мне раздеваться.

И дело даже не в том, что я боялась остаться совершенно обнаженной перед мужчиной. Ведь в своей предыдущей жизни, в отличие от графини Пафферди, я далеко была не девочкой и у меня были отношения. Скорее меня смущал тот жадный и голодный взгляд, которым при этом одаривал меня Корн. Казалось он буквально пожирал меня глазами, пока умелые и нежные пальцы скрупулезно и дотошно делали своё дело, мыли. Почти ласкали, на гране, выводя из равновесия.

Но когда это происходило, больше чем Корна, я боялась себя. Страх, выдать свои истинные чувства доводил до бешенства. Ведь для меня было сущим адом, каждый раз чувствовать его прикосновения на своей коже, груди, интимных местах и знать, что за этим ничего не последует. И это было мукой.

Несмотря на мои слабые попытки воспротивиться все обязанности по домоустройству мужчина взял исключительно на себя. Стирать, убирать и готовить кушать приходилось тоже ему, так как мне строго-настрого было приказано не перенапрягаться. Чем я успешно и занималась.

В мои каждодневные обязанности входило отдыхать, смотреть в окно и гулять, в пределах видимости дер Мордала.

Корн конечно меня сильно удивил своей осведомленностью в хозяйственных вопросах. Я то думала он кроме как орать на меня больше ничего не может, а оказывается очень даже, умеет и может.

Пока мой личный мучитель и надсмотрщик полностью взял на себя добычу и готовку пищи. Я в основном занималась тем, что нагло пялилась на то как ловко он со всеми делами управляется. Оказалось, что для меня нет ничего сексуальнее чем готовящий еду или стирающий одежду мужчина. А если он при этом ещё был раздет по пояс, то это было зрелище не для нежных и не опытных и слабонервных дам.

Каждый раз когда он что-то делал, я отмечала для себя, насколько красивое и сексуальное у него тело. Насколько ловкие и чёткие движения длинных сильных пальцев. И ловила себя на мысли, что меня это безумно заводит. И с каждым новым днём, проживания с ним, я всё яснее осознавала, что безумно его хочу. Мне казалось, что ещё чуть-чуть и я превращусь в озабоченную нимфоманку и сама его изнасилую.

— Завтра с рассветом будем выдвигаться в сторону гор, — поздно вечером сообщает мне вошедший в дом Корн.

— Уже? — я отрываю взгляд от окна через которое ещё минуту назад с остервенением наблюдала за тем, как мужчина купается в искристой чистой воде горной реки и изумленно смотрю на него. Ещё влажная от воды кожа поблёскивала в падающем из окна лунном свете Аракана. Распущенные, чуть вьющиеся волосы, рассыпались по плечам мокрыми прядями. Замысловатые рисунки древних рун на его теле — завораживали, контрастируя с бледной кожей.

Какой же он всё-таки красивый, — вспыхнуло у меня в подсознании и я поспешила опустить свой жадный взгляд в пол. Дабы лишний раз не поддаваться соблазну и не выдать обуявшее меня сейчас чувство. Меня так и порывало кинуться к нему на встречу прильнуть к тяжело вздымающейся груди, чтоб услышать мерное биение его тёмного сердца. Вдохнуть терпковатый запах его горячей кожи, коснуться губами странных и завораживающих древних рун.

— Да, — хрипит…

Я несмело поднимаю взгляд на мужчину и прерывисто выдыхаю. Его подбородок опущен, из-под ресниц невозможно красивые глаза также жадно смотрят в ответ, обжигая такой до боли знакомой утягивающей тьмой.

— Но прежде мне нужно посмотреть как начала заживать твоя рана, чтобы убедиться, что ты выдержишь дорогу — неожиданно выдает.

— Я думаю всё в порядке, не стоит… — начинаю неуверенно мямлить. Немного испугавшись вдруг вспыхнувшего в его зрачках жадного огня.

Я судорожно вдохнев, вздрагиваю, от глухого раската грома. На улице неожиданно разыгралась гроза, поднялся ветер, в маленькое окошко в нашей спалиньке настойчиво забарабанил дождь.

Воздух в маленьком помещении наэлектризовавшись вдруг наполнился тягучей тёмной глубиной, заставляя меня даже приоткрыть рот чтоб с жадностью его втянуть, от страха совсем сейчас задохнуться.

— Лия, это не обсуждается, — тон его голоса звучит более чем настойчиво.

А я сижу и завороженно смотрю на то, как он ко мне подбирается. Медленно и осторожно, как самый настоящий хищник.

Подойдя ближе, ни говоря ни слова, кивком заставляет встать и я сама не понимая почему, немедленно подчиняюсь. В следующую секунду он неожиданно становится передо мной на колени и поднимает на меня безумный и потемневший взгляд тёмно-синих. Как бы спрашивая у меня молчаливого согласия, на то, что я уже давно ему мысленно разрешила.

Я послушно киваю, судорожно сглатывая подступившую к горлу слюну. Он осторожно подносит ко мне руки и медленно поднимает мою тунику. Под ней у меня только нижнее бельё, так как я уже собиралась ложиться спать.

Корн, некоторое время, внимательно рассматривает тоненькую, уже почти незаметную белую полоску шрама на моём животе. Легонько проводит по нему пальцем и я вздрагиваю. То место почему-то сейчас особенно для меня чувствительно. По телу моментально пробегает дрожь и легкая волна возбуждения, заставляя отрывисто выдохнуть.

Затем происходит то, чего я никак не ожидаю. Он осторожно его целует, так нежно и чувственно, что я теряюсь. И замерев, напрягаюсь всем телом, чтоб не выдать пытающийся сорваться с губ тихий стон наслаждения. Уже не в силах воспротивиться окутавшему меня, волнующему чувству.

Сначала его поцелуй нежный, почти невесомый, слегка обжигает тонкую полосочку шрама. Потом он становится более настойчивым и требовательным. Он спускается ниже к пупку, и жадно его облизывает языком.

Его язык такой горячий и влажный проникает внутрь. От этой ласки, я неосознанно подаюсь навстречу, уже не в состоянии контролировать свое тело.

— Ложись Лия, — шепчет. И мягко толкает меня на импровизированное ложе. А я как под гипнозом опять безропотно подчиняюсь.

Моя кожа и тело уже вовсю пылает придавленные его немалым весом. Грудь высоко вздымающаяся от участившиеся дыхания, моментально наливается, а между ног тяжелеет, наполняя лоно тягучей влагой предвкушения. Он медленно стягивает с меня белье, и сняв полностью, проводит ладонью вверх. По ногам, затем по бедрам лаская, сжимая, ощупывая. Следом слетает моя туника.

Я и сама не понимаю как оказываюсь под мужчиной, совершенно обнаженной. Кожей ощущаю его мощное чуть влажное горячее тело, твердые напряжённые мышцы груди и это безумно меня заводит. И я неосознанно начинаю нетерпеливо под ним ёрзать, задевая его бедро влажной промежностью.

— Лия, ты решила свести меня с ума, — Герцог утробно рыкнув, хватает меня за бедра и бессовестно разводит их широко в стороны. Открывая меня для себя полностью, безумно откровенно и так пошло и горячо. Меня должно это смутить, но у меня нет времени смущаться. Потому что моё тело желает большего.

Мужчина спустившись на локтях вначале нежно целует меня в лобок, затем ныряет прямо туда, меж бедер. Целуя влажные складочки жадно слизывая выступившую солоноватую влагу. Ласкает горячим языком мою плоть, обжигая жалящим дыханием пульсирующее лоно. Посасывает затвердевшую горошинку клитора. Не выдержав такого напора я громко всхлипываю, выгибаясь дугой ему навстречу буквально сгорая в его руках, от охватившего меня безумного, дикого желания.

Хочу…, безумно хочу ощутить его в себе, чтоб почувствовать такую знакомую наполненность, такую желанную растянутость в мышцах. Ерзаю под ним… намекая.

Но он, не спешит, совершенно не обращая внимания на мои попытки изменить положение вещей, продолжает страстно и методично доводить меня до исступления, одними губами и языком.

И в какой-то момент давящее внутри напряжение доходит до пика, и я хрипло выдохнув, рассыпаюсь миллиардами звёзд, таю и сгораю в его крепких объятьях. Хватаясь ослабевшими пальцами за мощные плечи, чтоб остаться в этом мире и не унестись за грань безумного наслаждения, в иной.

— М-м-м, моя сладкая девочка, — поднявшись, хрипит мне на ухо.

Но я почти ничего не вижу и не слышу. Мужчина продолжает неистово терзать моё обмякшее тело, а я лишь вяло отвечаю на его жаркие ласки. Мне сейчас безумно хорошо и я счастлива.

Но когда я ощущаю твердую горячую головку его естества у своего трепещущего в ещё не остывшем от оргазма входа, то моментально прихожу в себя и испуганно трепыхаюсь.

— Корн, — испуганно шепчу. — Я ещё не…

— Тише девочка, — рычит мне в губы, — Я знаю и обещаю быть осторожным.

В эту же секунду, я чувствую сильное давление на вход во влагалище, а затем острую боль и я зажимаюсь. Он резко входит на всю длину и застывает. Из моего горла вырывается сиплый вскрик. Я дергаюсь, но сильные руки крепко удерживают меня на месте.

— Сейчас всё пройдёт, боль пройдет и ты привыкнешь, — его голос звучит потусторонне и немного пугает своей низкой глубиной. Взрывая по коже бурю холодных мурашек. Я широко распахиваю глаза, и тону в завораживающем магическом взгляде ведьмака.

— Что ты делаешь со мной, — сиплю, смаргивая выступившие слёзы.

— Люблю, — надломленно хрипит в ответ.

Затем накрывает мои губы, глубоким властным, выбивающим из лёгких весь воздух, поцелуем, почти кусая. И начинает двигаться во мне. Сначала осторожно, затем всё напористее и жёстче. До тех пор, пока новая волна оргазма, не накрывает моё истерзанное и обезумевшее от страсти тело с головой.

Я бьюсь в его объятиях, содрогаясь всем телом, чуть ли не плача. Мне безумно хорошо и ужасно страшно, от того, что я чувствую себя полностью опустошенной, выпотрошенной. Мужчина вбивается в меня ещё несколькими глубокими толчками и мощно кончает, накрывая меня собой. Так мы и лежим некоторое время, молча. Лишившись какой-либо возможности говорить и даже думать.

Глава 22. Тайный обряд Матарсана

Я просыпаюсь ночью от какого-то жуткого звука. Резко подрываюсь в кровати. Корна рядом нет, вокруг кромешная тьма и тишина. Зловещая, звенящая, вымораживающая. Накинув тунику на голое тело, босыми ступнями ступаю на холодный пол и на ватных ногах иду к выходу. Окликнуть Корна не решаюсь, меня одолевает сковывающее чувство тревоги. Стараясь вести себя как можно тише, осторожно выглядываю за дверь.

На улице глубокая ночь. Аракан, одиноко сияет на небосводе окутывая окружающую природу паутиной голубовато-жемчужного света, в свете ночного светила всё вокруг кажется каким-то нереальным, сказочным. Мне чудиться, что у реки я вижу зеленоватые всполохи света. В голове вспыхивает страшная догадка и я опрометью бросаюсь туда. Но отдышавшись, завороженно замираю у кромки воды, не в силах больше пошевелиться.

Корн, совершенно обнаженный стоит по пояс в воде. Его волосы собраны в тугой хвост, черты лица сосредоточенны заострённые, брови сдвинуты на переносице. А в глазах полыхает магически голубоватое свечение. В руках у мужчины огромный, пульсирующий в изумрудом свечении шар. Маг будто не замечает моего присутствия, находясь в своеобразном трансе, продолжая тихо читать какие-то заклинания как мантру. Голос его звучит жутко, пробирается под кожу, касается напряженных нервов.

Похоже, что он подготавливается к какому-то ритуалу или что-то в этом роде.

Судорожно сглотнув, я на цыпочках медленно разворачиваюсь, с намерением уйти отсюда незамеченной.

— Лия, — грозно прилетает мне в спину. Я испуганно застываю на месте. — Раздевайся и присоединяйся, чтоб разделить со мной купание в эту прекрасную ночь.

Голос Корна звучит низко вибрирующе, затрагивая каждую клеточку моего тела, выуживая из памяти те недавние ласки, что он мне дарил. И я моментально вспыхиваю, а по телу тягучей патокой начинает разливаться томительная истома.

Я медленно оборачиваюсь и неуверенно мотаю головой.

— Ну же, ты не можешь сегодня мне отказать, — расплывается в хищном оскале. Затем отпустив в воздух парящий шар, протягивает мне руку. — В эту ночь, это преступление которое ты совершаешь против своей души и тела. Ты разделила со мной ложе, доверила мне своё тело и девственность. Так дай возможность мне отплатить тебе тем же, позволь стать частью тебя. Поверь это тебе не навредит, а даже наоборот. Я подарю тебе часть своей силы. Позволь и мне поделиться с тобой самым дорогим.

Его глаза смотрят так пронзительно, голос ласкает слух и опускается до хрипоты и я понимаю, что не могу сейчас так просто уйти отсюда. Неведомой силой меня безумно тянет к нему, всем моим существом, всем сознанием.

— Но зачем? — недоуменно шепчу и чувствую как пересохло во рту, то ли от волнения, то ли от предвкушения опять коснуться его бархатной кожи. Снова ощутить пьянящий запах его волос, укутаться теплом его большого тела.

— Что зачем? — нетерпеливо рычит. Он смотрит низко опустив подбородок, готовый в любую минуту сорваться и схватить меня. И я понимаю, что уйти отсюда мне уже точно не дадут.

— Становится ещё ближе.

— Потому что я этого хочу, а ты разве нет?

— Я не знаю, — беспомощно перебираю губами, уже не в силах оторвать взгляда от пронзительных и завораживающих глаз.

— Зато я знаю, — обрубает. Сметая на корню всё моё вялое сопротивление.

Но двинуться с места и подойти к нему ближе, я так и не решаюсь, тело меня не слушается. Оно как будто приросло к земле и я застыла. Этот мужчина с одной стороны безумно влечет, но и нереально пугает.

— Ты меня боишься? — в его глазах вспыхивает не добрый огонёк.

Отрицательно мотаю головой, обнимая себя руками за плечи.

— Маленькая врушка, — Корн не сдерживает улыбки. — Тебе всё равно от меня никуда не деться. Поэтому выбирай или ты идешь сюда самостоятельно или я сам за тобой приду.

Так и не сообразив, что же будет хуже, дрожащими от волнения пальцами медленно поднимаю подол туники и тяну вверх. Пока я раздеваюсь мужчина не сводит с меня своего хищного взгляда, ловя каждое движение. Я даже кожей ощущаю, его дикое и необузданное желание, что горячими волнами струится по моему телу и спускается в лоно. Сбивая дыхание, заставляя краснеть и бледнеть под голодным взглядом этого самого настоящего хищника. Который даже не дотрагиваясь уже самозабвенно пожирал меня глазами.

Вода в реке оказывается на удивление теплой. Я нерешительно подхожу к магу, на расстоянии вытянутой руки и застываю на месте. Мужчина ухмыляется и резко хватает меня за кисть. Притягивая к себе и окуная в свои горячие объятья.

— Иди сюда, трусиха, — зарывается мне в волосы и жадно вдыхает, прижимая к себе ещё крепче, да так что мне становится тяжело дышать.

Я вскидываю голову и заглядываю в его глаза. Сейчас они мне не кажутся такими пугающими как минуту назад. И я по обыкновению утопаю в их влекущей глубине.

— Я не трусиха, — шепчу. — И отпусти меня, пожалуйста, а то я сейчас задохнусь.

Мужчина в ответ лишь хмыкает, но видимо отпускать не собирается. А лишь нагнувшись нежно целует меня в макушку.

— Корн, — шепчу, голос срывается, и я тону в своих ощущениях. Вдыхаю его аромат. Мне нравится чувствовать своей кожей его обнаженное тело. Твердые перекаты мышц и упирающееся мне в живот его возбуждение. От мысли, что мужчина возбуждён и причина этого — я, меня даже ненадолго накрывает эйфорией.

Но вскоре в голове вспыхивают воспоминания нашей недавней близости, и я сжимаюсь.

Корн, как будто чувствуя моё напряжение, ещё плотнее прижимает меня к себе и ласково начинает гладить по спине как маленькую, успокаивая.

— Ничего не бойся, просто доверься мне маленькая, — шепчет мне на ухо. А я таю в его руках, от звука его, чуть хрипловатого голоса, от жарких и таких желанных прикосновений. И мне хочется ему верить, хочется довериться и не о чём больше не думать.

Ночь, обволакивает тонкой сизой вуалью наши обнаженные тела. Голубоватые блики воды блестят в свете отражающейся луны. Вокруг убаюкивающая тишина и завораживающая, спящая природа этого удивительного места, как будто подпевает в такт нашим раскачивающимся в воде телам.

Больше ничего не говоря, мужчина зачерпнув ладонью воду начинает меня обмывать. Бережно, чувственно, проводит по моим плечам, затем предплечьям, спускается к груди. Вода теплыми струями стекает с моего тела вниз.

Я прерывисто выдыхаю и чувствую, как от его прикосновений начинает тяжелеть грудь, напрягаются соски. Как низ живота окутывает приятная тягучая истома. И я, прикрыв веки, полностью отдаюсь сладострастным ощущениям утопая в этих чувственных и таких возбуждающих ласках.

Его руки нагло мнут упругие груди, перекатывают чувствительные вершинки сосков. Спускаются к животу и ниже, туда где уже вовсю пылает и горит в предвкушении сладострастной разрядки.

Сердце моё срывается и бешено колотиться, дыхание учащается и я начинаю беспомощно хватать ртом воздух. В надежде хоть как-то взять себя в руки и не сойти с ума.

Умелые сильные пальцы оглаживают набухшие от возбуждения складочки, задевая до боли чувствительный клитор. А я прерывисто выдохнув, оседаю в его руках, обессиленно упёршись лбом в его ключицу, и закусываю губу, чтоб сдержать рвущийся наружу стон наслаждения.

— Моя, — хрипит, мне в макушку. Продолжая свою неистовую и сладкую пытку.

Но в какой-то момент, когда я нахожусь почти на грани, отстраняется, и приподняв мой подбородок, заглядывает в мои пьяные и затуманенные глаза. Смотрит, насквозь пронизывая.

— Скажи, что ты моя.

— Твоя, — выдыхаю одними губами, совершенно ничего не соображая. Я уже практически на издыхании, и чувствую что ещё чуть-чуть и меня утянет в жаркие омуты наивысшего наслаждения.

Удовлетворенно кивнув, мужчина, нагнувшись, сминает мои губы в сладострастном, жадном поцелуе. И подхватив меня под попу, неожиданно резко насаживает на свой, уже возбуждённый член. Входит на всю длину, прижимает к себе, глубоко вдыхает запах моей кожи.

— А-а-х, — срывается с моих губ и я широко открываю глаза, выгибаясь дугой.

Корн отстраняется и опять насаживает меня, я запрокинув голову уже не стесняясь стону в голос, хватаясь за его плечи. Сгорая от безумного удовольствия чувствовать его в себе.

Ещё и ещё мощные толчки в меня. Вода вокруг нас идет рябью и пеной, слышны тихие всплески приглушенный рык, мой стон, сбитое учащенное дыхание, и звук соприкосновения двух тел.

Голова идёт кругом и со следующим стремительным движением мужских бедер, меня уносит куда-то во Вселенную далеко-далеко. Кружит в бешеном водовороте пламенной страсти.

Я подрагиваю в его руках, купаясь, захлёбываясь в накрывшем меня экстазе. Корн накрывает мои губы в глубоком поцелуе. Сейчас переплетены не только наши тела, но и души. Как будто мы одно неделимое, одно целое.

Сквозь полузакрытые веки вдруг вижу всполохи какого-то яркого света. Резко прерываю поцелуй и отстранившись изумленно ахаю.

Мы вдвоём стоим в плотном пульсирующем световом кольце. Наши переплетенные тела окутывает мягкая магическая энергия. Я чувствую её, каждой клеточкой своего тела, каждым волоском на коже. Кажется, что даже воздух вокруг нас, до атомов пропитан этими всплесками переливающейся энергией.

— Что это? — сипло выдыхаю, не в силах оторвать взгляда от открывшегося пере домной великолепия.

— Матарсана, обряд прикосновения душ, — отвечает мужчина. — Теперь, Лия мы с тобой будем связанны не только физически, но и ментально.

В следующую секунду, я чувствую как по моим венам начинает течь магия, мощная обжигающая, будоражащая. От этого мне даже становится немного больно. Маг сильнее прижимает меня к себе, как бы защищая, давая возможность привыкнуть.

— Потерпи, сейчас всё пройдёт, — успокаивающе гладит по волосам.

Всё это время он не прекращал читать про себя какую-то молитву, едва шевеля губами.

И действительно, через пару мгновений, на место обжигающего огня приходит мягкое тепло. Моё тело расслабляется, ноги подкашиваются и я начинаю падать. Корн, подхватывает меня на руки, и не переставая крепко прижимать к своему обнаженному торсу несёт в дом.

Зайдя, бережно укладывает на шкуры и прикрыв простынёй ложится рядом.

— Зачем ты это сделал? — слабо шепчу. Веки налились свинцом и я еле шевелю опухшими от его страстных поцелуев губами. Кажется я опять совершенно без сил, полностью опустошена.

— Так нужно было маленькая, спи.

— Но я хочу понять.

— Понять? — переспрашивает вскинув черную бровь. — Этого мало, нужно, чтоб ты почувствовала.

Он берет мою руку в свою теплую большую ладонь и прикладывает к своей груди.

— Что ты чувствуешь Лия?

Я мгновение прислушиваюсь к ощущениям и с ужасом понимаю, что не слышу как бьётся его сердце.

— Ничего, — растерянно шепчу.

Корн грустно ухмыляется.

— Отдыхай, завтра предстоит сложный день, — гладит по волосам.

— Но, — я хотела было задать ещё один вопрос, но поняв, что совсем без сил, устало прикрываю веки. Его голос растворяется в бархатной тьме ночи и меня уносит в теплые объятья сна.

Ранним утром, собрав все свои скромные пожитки и немного еды, мы выдвинулись в сторону гор Сакракс. Пробираться по крутым каменистым склонам оказалось гораздо сложнее, чем я могла себе представить.

Корн, то и дело помогал мне вскарабкиваться и чаще чем положено разрешал останавливаться на отдых. К вчерашнему разговору мы больше не возвращались. И я не совсем понимала, хочу ли я знать всю правду об этом мужчине. О том, кто на самом деле герцог дер Мордал и что с ним не так.

— Лия, — герцог резко останавливается и пригвождает меня рукой к каменному выступу, задвигая за свою широкую спину — Спрячься за мной, — его голос опускается до шёпота. — Мне кажется мы здесь не одни.

И только он произносит эти слова, как над нашими головами, буквально в сантиметре от того места, где мы стояли минуту назад прилетает стрела. С лёгкостью впиваясь в твердую, кварце видную породу скалы.

Глава 23. В горах Сакракс, путники должны быть осторожны. Там злые дикие гуляют, точат ножи

— Кого я вижу, — сзади послышался низкий насмешливый голос. — Неужели сам герцог фон дер Мордал, решил посетить нашу скромную обитель.

Мы с Корном синхронно оборачиваемся и видим, как из тени ущелья выныривает громадная мужская фигура. Затем ещё одна и ещё. В секунду мы оказываемся в окружении двух десятков незнакомых мужчин.

Говоривший подошёл ближе и я лучше рассмотрев его, с ужасом отшатываюсь, помимо воли прячась за спину герцога.

Это не человек, а какое-то человекоподобное существо.

Высокий, выше обычного человеческого роста. Очень мускулистые и мощный, излишне длинные ноги и руки. Бледная кожа мужчины, была сероватого оттенка, исполосованная огромным количеством рубцов и шрамов, поверх которых были вытатуированы страшного вида рисунки. Лицо подошедшего, можно было даже посчитать красивым. Высокий лоб, точеные скулы, мужественный подбородок, чувственные, чётко очерченные губы. Но всю картину портили жуткого вида глаза. Они были излишне раскосые с полностью чёрными зрачками, которые хищно горели из под длинных белых ресниц. Такие же абсолютно белые волосы, тугими путаными косами спускались, ниже поясницы.

Одежда мужчины была лёгкой и мало что скрывающей, скорее наоборот, излишне откровенной. Подчёркивая всё самое интересное, что может привлечь в мужчине.

Помимо этого, руки и ноги существа украшали множество странного вида металлических браслетов и украшений. На широком кожаном поясе, что держался на бедрах мужчины, висел арбалет и пару длинных кинжалов спрятанных в ножны.

— Ларианс, давно не виделись, — смотря исподлобья, проговорил дер Мордал. В голосе Корна не было слышно радостных нот, скорее угрожающие.

Из этого, я сделала вывод, что герцог не сильно рад встречи с пришельцами.

— А что это ты прячешь у себя за спиной, неужто подарок? — черноглазый расплывается в хищном оскале, обнажая длинные белые резцы.

— В этот раз без подарка, — угрожающе рычит в ответ Корн. Я вижу с какой силой, он сейчас сжимает свой кинжал. Мужчине явно не нравится общество жутких существ, впрочем, как и мне. Странно, почему он просто не применит магию против них. Ведь я видела с какой лёгкостью, там на поляне, он разбрасывал напавших на нас бандитов.

Ларианс сощуривает черные глаза и улыбка моментально сходит с его красивого лица, искажая отвращением.

— Может ты что-то напутал, брат? Ты же прекрасно знаешь наши обычаи. Женщины в племени по закону общие, а если ты пришёл к нам не с войной, — на этом слове серокожий сделал акцент. — То обязан соблюдать правила клана.

Как брат! Мысленно проговариваю, непонимающе таращась то на Корна, то на незнакомца.

— Согласен с тобой, — грозно парирует герцог. — Но только до тех пор, пока женщина не пройдёт с избранным ею мужчиной Матарсану.

— Не хочешь ли ты сказать, что провел обряд соединения душ? — Ларианс заметно напрягся и кинул заинтересованный взгляд в мою сторону.

— Провёл, — моментально кивает Корн.

У белобрысого ползут вверх брови.

— Но ты ведь дал обет, я не верю, брат?

— Как дал так и заберу, — цедит сквозь зубы дер Мордал. Продолжая с силой сжимать рукоять своего кинжала, готовый в любой момент защищаться.

— Ну хорошо, брат, — Ларианс расплывается в некотором подобие добродушной улыбке. — Раз так, тогда проходи, гостем будешь.

Дальше серокожий поворачивается к своим людям и громко, что-то приказывает на непонятном мне языке. Те кивнув быстро ретируются.

— Кто это? — шепчу Корну. Пока нас, почти под конвоем ведут куда-то вглубь гор.

— Это племя горных эльфов, — так же тихо отвечает мне герцог.

Довольно продолжительное время мы в сопровождении Ларианса, идём или скорее карабкаемся вверх по крутому склону. До тех пор, пока не выходим на небольшой плоский плат. Там в укромном, защищённом от ветра, снега и чужих глаз месте и раскинулась небольшая деревня горных эльфов или как их называют местные — диких.

В своем быту и обиходе, серокожие отшельники действительно были дикими, даже примитивными.

Лачужки где они жили были низкими приземистыми. Наскоро сколоченные из досок, покрытые мхом и ветками, они были похожи на землянки. Судя по всему, в них можно было только спать. Вся утварь и приспособления для разделки мяса и готовки пищи была сложена прямо на земле. Рядом с горящим костром, где уже висела туша разделанного дикого кабана, сидели ещё мужчины и одна женщина.

От вида мертвого животного, меня почему-то сразу замутило.

— Корн, — испуганно выдохнув, хватаюсь за руку герцога ища защиты и поддержки. Он моментально сжал мою ладонь в ответ укрывая от любопытных взглядов дикарей.

— Всё хорошо Лия, я вытащу нас отсюда.

— Не может быть, сам Высший черный маг королевства Литрасс-Дарии!

На встречу нам поднялась та самая женщина, что сидела у костра с остальными. Она была похожа на обычную человеческую, но её выдавала такая же, как и у Ларианса бледно-серая кожа, что так-же была плотно забита огромным количеством татуировок. Это явственно говорило о том, что перед нами эльфийка.

При взгляде на неё сложно было определить какого она возраста, но вид у женщины был довольно потрепан, что ещё больше отталкивало. Длинные черные волосы, были спутаны, платье изношено, лицо худое и изможденное. Но вот глаза эльфийки завораживали своей необычной глубиной и выразительностью. Большие раскосые и невероятно красивые. Такие же обжигающе черные, как и у мужчин племени диких, но было что-то в них притягивающее.

— Какими судьбами Корн? — женщина растянула тонкие губы в какое-то подобие кривой ухмылки и кинулась обнимать герцога.

— Провидица, — Корн распростер объятья и притянул к себе женщину.

Меня даже невольно от этого его простого жеста кольнула ревность и я поспешила отвести взгляд.

— Что тебя привело к нам, мальчик мой? Через столько лет…, — прохрипела Провидица не спуская с герцога пронзительного взгляда красивых, завораживающих глаз.

— Не поверишь совершенно случайно. Я возвращался в замок Ордоуол, и сбился с дороги, — беспечно пожал плечами Корнур.

Женщина приподняв тонкую черную бровь недоверчиво блеснув на герцога глазами расплылась в лукавой улыбке, оголяя длинные белые клыки.

— Ну что ты мой мальчик, какие тут случайности, тебе ли не знать, что случайностей не бывает.

Затем её внимательный взгляд, зацепился и за меня.

— Мой сын сказал, что ты провел ритуал Матарсана с человеческой женщиной? — опять обратилась она к Корнору.

Тот молча кивнул.

— Это она, — махнув на меня, скорее утвердила, чем спросила Провидица. — Красивая, — взгляд черных, как самая тёмная ночь глаз, жадно прошёлся по моей фигуре. От чего я поежилась.

— А ты ей рассказал, кто ты? И что теперь с ней будет после обряда.

Герцог опускает низко голову, сверля женщину холодным взглядом.

— Ты предупредил какую она может заплатить за это цену? — невозмутимо продолжает та.

— Ты знаешь, что у меня не было выхода, — тихо возражаете дер Мордал.

— Всегда есть выход, мой мальчик. Вопрос лишь в том хотим мы туда идти или нет, — горько ухмыляется женщина.

— Какую цену? Корн, что ты от меня скрываешь?! — испуганно хриплю вырываясь в их диалог.

Корнур поворачивается в мою сторону и не моргая смотрит, пронизывая насквозь нечитаемым взглядом.

— Я обязательно обо всем тебе расскажу Лия, но чуть позже, подальше от лишних ушей и глаз, — зло зыркает на нагло пялящегося на мою грудь Ларианса. — Поверь, если бы я этого не сделал, тебя ждала бы участь гораздо хуже, чем та цена о которой сейчас говорит Лурак, — смотрит, ещё крепче сжимает мою ладонь. — Тем более, я уверен, что платы можно избежать, — кидает уверенный взгляд на эльфику.

— Ну, насчёт избежать слов проклятия самой темной ведьмы, я не уверена, но в том что ты моя милая действительно избежала участи стать хако, Корн прав. — хрипло кидает мне женщина. — Хотя, я лично не считаю это чем-то страшным и постыдным. Просто по законам горных эльфов, любая женщина вошедшая на их территорию, становится достоянием племени. Но как раз таки это честь для человеческой женщины. Правда не всякая после этого выживает, но какая красивая смерть ты не находишь? — хищно кидает.

— Смерть от чего? — испуганно выдыхаю. Хотя прекрасно понимаю, что именно имеет ввиду Лурак.

— Ты бы стала живой игрушкой для плотских утех всех мужчин племени, без права выбора, а иногда и отдыха, — припечатывает герцог.

— Но лишь до тех пор, пока кто-то из мужчин в честном поединке не выборит право тобой обладать, — восклицает женщина, её черные глаза при этих словах горят диким огнём. Она явно смакует то что сейчас говорит.

Я кидаю затравленный взгляд на собравшихся вокруг костра дикарей. Они действительно наводят первобытный ужас, холодят кровь, заставляют содрогнуться в отвращении, только при одной мысли о близости хотя бы с одним из них. О том, чтобы допустить идею о групповых играх с этим жуткими и огромными существами, у меня даже фантазии не хватает. Мозг моментально блокирует все мои попытки представить эту картину в живую.

Огромные, мощные тела в жутких росписях, обвешанные множеством цепей и браслетов. У большинства мужчин глубокие шрамы и страшные порезы, по телу и на лицах. Особенно среди всех присутствующих своей мощью и грозностью выделялся Ларианс.

Выше всех остальных, огромный, широкоплечий, с диким взглядом абсолютно черных глаз и кривой зловещей ухмылкой. И самое неприятное, что судья по всему я ему приглянулась. И это меня безумно пугало заставляя ещё сильнее колотиться моё бедное сердце в груди.

И даже несмотря на него, я ощущала на себе взгляд его насквозь прожигающих жутких глаз.

Казалось, он ощупывает каждый изгиб моего тела, касаясь даже сквозь тонкую ткань одежды, обжигая кожу.

— Ты пришлась по вкусу моему сыну, — когда мы уселись за общий костер, проскрипела мне на ухо Провидица, проследив за тем как я вся сжалась от откровенного взгляда Ларианса.

— Не скажу что я от этого в восторге, — стараюсь не смотреть женщине в глаза. Она меня пугает не меньше остальных.

— А тебя никто и спрашивать не будет, дорогуша, — хрипло усмехается. — Если Ларианс пожелает, он может вызвать Корнура на поединок, — шипит. — Последняя жена моего сына, умерла во время родов, в страшных муках. Ребенок, к сожалению тоже не выжил, — продолжала наводить на меня страх эльфийка. — Ларианс остался без наследника. Людским женщинам вообще тяжело выносить и родить ребенка от эльфа. А в тебе, маленькая графиня я чувствую мощную силу. Возможно…

— Нет! — неожиданно обрезает её зловещий трёп Корн. — Ты знаешь законы Темного мира, теперь Лия моя и только моя…

— И только смерть разлучит вас, знаю, — расплывается в коварной улыбке Провидица.

От этого меня ещё больше передёргивает и я отчаянно жмусь к предплечью Корна, ищя защиты. Потму что мне сейчас безумно страшно. Тело буквально холодеет, а по спине ползут холодные мурашки.

Чего-чего но быть женщиной этого монстра, я точно не хочу. Взгляд помимо воли ловит жуткие чёрные, что пожирают меня, вгоняя в краску своей откровенностью. Когда же эльф откровенно облизывает языком свои чувственные губы, я испугавшись и ещё больше вспыхнув, моментально перевожу взгляд на свои руки. О боже, как же хочется просто испариться, мне кажется, что если Ларианс ещё некоторое время на меня так посмотрит, то я вообще со стыда сгорю.

Не хочу оставаться здесь и рожать в муках ему детей, не хочу быть игрушкой в руках жутких и пугающих меня чудовищ, и… уж точно не хочу чтоб с Корном что-то произошло.

Как будто прочитав мои мысли герцог, обнимает меня за плечи и притягивает к себе ближе, успокаивающе поглаживая по спине. Окутывая жаром своего тела, и мне становится немного легче и спокойнее. Я развернувшись к нему лицом, просто утыкаюсь носом в его грудь, вдыхая желанный аромат.

— Не нужно так дрожать маленькая, — шепчет, приподнимая мой подбородок. — Я не дам тебя в обиду, — проникновенно заглядывает мне в глаза.

Я смотрю на него, по обыкновении тону в глубине его синих и почему-то верю.

— Ты обещаешь? — перебираю одними губами.

— Да, — беззвучно отвечает.

Ужин в племени горных эльфов проходил более чем радушно, я бы даже сказала — горячо. Из еды помимо жареной свинины, были и другие угощения. Фрукты, запечённые овощи, какие-то коренья и конечно же знаменитое эльфийское вино. Безумно вкусное и невероятно пьянящее. Оно с первого же глотка ударило мне в голову и на миг я даже расслабилась, позабыв, что нахожусь среди дикого горного народа.

По моим наблюдениям, женщин у диких, было чуть меньше нежели мужчин. Они также, как и мужчины присутствовали на всеобщем веселье, а не прятались от посторонних глаз в убогих хижинках. Более того, поведение эльфиек отличалось излишней откровенностью и развязностью. Я бы даже сказала, вызывающей бестактностью.

На их совершенных телах практически отсутствовала одежда, а те небольшие отрезки ткани, что были, скорее давали почву для фантазий, нежели служили прикрытием срамоты. Их кожа была более сероватого оттенка и также сплошь забита рисунком непонятных мне символов. Они покрывали все видимые части тела женщин и я так догадываюсь, что не видимые глазу тоже. Волосы длинные и в основном распущенные, либо заплетенные в тугие косы, украшенные металлическими кольцами.

Вообще вид у эльфийских женщин был безнравственно агрессивный такой же отталкивающий, как и у мужчин.

После того как большинство из эльфиек испробовало вина, они вообще слетели с катушек. Что тогда началось, сложно описать приличными словами. Это хорошо, что я как Зинаида, была более менее закалена в просмотре такого рода безобразий, правда исключительно по телевидению, но вот для хрупкой графини Пафферди, это был бы сокрушительный удар по её нежной девичьей психике.

Под улюлюканье и пьяный подбадривающий крик мужчин, эльфийки пустились танцевать дикие танцы, соблазняя красивыми изгибами тела. Многие тут же не отходя от всеобщего стола, повиснув на понравившемся мужчине, начинали сливаться с ним в страстном поцелуе, плавно переходящем в откровенную имитацию полового акта. Судя по всему, до момента когда они начнут этим заниматься всерьез и привселюдно оставалось совсем не долго.

К полуночи наш томный вечер начинал переходить в жаркую, со всеми вытекающими последствиями ночь. В накалившемся воздухе кружил приторно-сладкий, удушающий запах надвигающегося разврата.

Щеки мои уже вовсю пылали и мне казалось, что круговорот безумных страстей, подогретый пьянящим эльфийским вином, вот-вот затянет и нас Корном в пучину всеобщего бесстыдства. И мы, как и полоумные полуголые эльфийки, начнем сдирать с друг-друга одежду, чтобы немедленно присоединиться к назревающей оргии.

Я кинула заинтересованный взгляд в сторону напряженно сидевшего рядом герцога. Лицо Корна было бесстрастным, казалось его вообще не задевает всё здесь происходящее. И даже извивающиеся возле его ног красивые молодые эльфийки, совершенно не мешали ему о чем-то увлеченно беседовать с Лариансом. Вокруг последнего также с томно приоткрытыми губами, змеями вились темноволосые соблазнительницы. Но откровенный взгляд из-под светлых ресниц, неустанно жёг только меня, окончательно смущая.

И чем больше я наблюдала за всем этим действом, тем сильнее меня начинала подмывать самая, что ни наесть, гнетущая ревность. Возможно, это действие вина, а возможно мои начинающие просыпаться чувства к герцогу. Но я ощущала, что уже на грани того, чтоб окончательно сорвавшись с тормозов вцепиться в длинные черные патлы одной из наглых развратниц. Что так бессовестно терлась совершенно голой грудью, об бедро моего мужчины.

— Пойдём со мной, — знакомый голос отвлёк меня от созерцания, невыносимой картины.

Я обернулась, и увидела над собой клыкасто улыбающуюся Провидицу.

По правде говоря, меня давно подмывало смыться отсюда, чтобы не видеть всю эту омерзительную постановку Содома и Гоморра. Но одно дело уйти под руку с Корнуром, которому я действительно доверяла, а другое с Лурак. Что вызывала во мне смешанные чувства лёгкого отвращения и страха. Да, я действительно опасалась Провидицу и понимала, что мой уход с ней, неизвестно куда, не сулит для меня ничего хорошего. Но находиться здесь и дальше, я уже не могла.

— Мне нужно сообщить Корну — попыталась было протестовать.

— Не волнуйся мы ненадолго, он даже не заметит, — кивнула она в сторону дер Мордала, который продолжал увлеченно о чем-то спорить с Лариансом, и казалось совершенно забыл о моем существовании. Более того, эльфийки уже во всю хозяйничали на его теле, с упоением лаская и облизывая языками кожу на мужской шеи и груди. Я конечно не видела, чтобы он получал от этого безмерное удовольствие, но он их и не отталкивал.

— Как видишь, сейчас у мага есть более важные дела, нежели ты, маленькая графиня, — заговорщически шепчет мне женщина расплываясь в ещё более хищной улыбке. Как бы намекая на то, что важный разговор с Лариансом, лишь предлог, способ отвода глаз. И на самом деле Корн вскоре настроен обратить внимание на беснующихся около его ног стерв.

От мысли, что Корн может вот так просто совершенно забыть обо мне и бездумно кинутся в объятья жгучей черноволосой красавицы, а в данном случае двух, меня обдало морозным холодом. И обжигающая ворочающая все внутренности ревность едкой отравой прыснула в кровь, медленно растекаясь по венам, причиняя боль.

Мне претила сама мысль, что Корн может спать с другой женщиной, ласкать её также нежно как тогда ласкал меня, целовать так трепетно и горячо… Самозабвенно признаваясь в своих чувствах…

Я кинула ещё один короткий отчаянный взгляд на тёмное, напряжённое изваяние моего черного мага и чуть не разревелась.

Такой красивый, до одури желанный и совершенно отстраненный, не мой.

Я ведь была другому отдана, другому, не ему женой я вскоре стать должна. Вдруг острой стрелой пронзает моё сознание.

Он ведь так и не сказал, что не отдаст меня в руки своему жуткому братцу. И я продолжаю послушно идти за ним, навстречу своей страшной судьбе, обречённая стать женой нелюбимого жестокого и пугающего меня мужчины, герцога Румбрума, наследного императора Литрас-Дарии.

Я так этого когда-то боялась, кажется целую вечность тому назад, что даже решилась на отчаянный побег из родного поместья…в неизвестность. Но сейчас мне практически не оставляют выхода.

Возможно ещё не поздно сбежать? Но куда, и как? Да и вряд-ли мне удастся в таком случае вообще выжить. Ведь если я в горах не сломаю себе шею, то меня непременно прирежет кто-нибудь из этих диких.

Провидица легонько дотронулась до моей руки, выводя из оцепенения.

— Ну? — нетерпеливо каркнула мне над ухом.

Я ничего не ответив, гордо задрав подбородок, послушно встала и бесшумно двинулась за ней следом.

Интересно герцог хотя бы вообще заметит моё отсутствие или ему уже глаза застелило предвкушение жаркой ночи с черноглазой красавицей.

Лурак повела меня подальше от праздного веселья, куда-то вглубь поселения.

— А куда мы идём? — решилась я наконец спросить. Когда желание задеть чувства герцога, перевесил стремительно надвигающийся страх.

— Сейчас увидишь, — кинула эльфийка, даже не оборачиваясь в мою сторону.

Через время Провидица подвела меня к небольшому рукотворному сооружению, схожему на какое-то жуткое капище. Покосившийся зловещего вида деревянный постамент был похож на место принесения в жертву. Причём судя по темным пятнам запекшейся крови и разбросанным тут и там костям скорее всего кровавую.

— Что это? — хрипло выдавила из себя сглатывая подступивший к горлу ком. Холодок неприятного предчувствия обдал мои плечи и спину заставляя поежиться.

— Это, обитель наших предков, жертвенный алтарь, — гордо захрипела Провидица, любовно обводя узловатыми пальцами тёмное алое пятно. — А я хранительница рода.

— И зачем вы меня сюда привели? — с опаской интересуюсь

— Хочу понять кто ты на самом деле, графиня Пафферди, — безмятежно пожимает плечами. Кидая внимательный кровожадный взгляд на то место, где сейчас в немом крике бешено пульсировала моя сердечная жила, разгоняя по венам нарастающую панику.

— Ч-что вы имеете в виду?

— А вот что? — неожиданно рванула женщина. И довольно ловко и сильно, несмотря на её хрупкое телосложение, схватила меня за волосы пытаясь утянуть и уложить на жертвенный алтарь.

Я испуганно вскрикнув, всеми силами упираюсь ногами, ногтями царапая жилистые и костлявые руки эльфийки, пытаясь высвободиться. Но ничего не получается. Старая ведьма обладает невероятной силой и ловкостью.

Практически уложив меня на колени, эльфийка, одним ловким чётким движением вспарывает мне вену на кисти. Я испуганно ахаю, взирая широко раскрытыми глазами, как алая кровь тонкой струйкой капает на темный плоский жертвенный камень. Впитываясь в него с жадностью всасывая каждую каплю, а затем на нем вспыхивает голубоватым пламенем непонятный мне древний символ.

— Связаны, этого не может быть! — недовольно рычит старая ведьма, отпуская мою руку. А я сжавшись у её ног, в маленький комочек от страха и бессилия практически теряю сознание. Не в состоянии даже подняться на ноги.

— Что здесь происходит?! — слышу свирепый голос дер Мордала и вскидываю из под потяжелевших век, немного затуманенный взгляд.

Пришёл за мной, всё-таки не бросил… Единственное, что сейчас крутиться у меня в голове.

— Уже ничего, — недовольно фыркает Провидица. — Можешь забирать свою суженую, — выплевывает с отвращением. Пнув меня ногой.

— Да ты что ведьма старая совсем страх потеряла! — утробно рычит.

В грозно сверкнувших красивых синих вдруг вспыхивает алеющее кровожадное пламя. Кажется что маг одним лишь взглядом готов испепелить испуганно сжавшуюся у алтаря Лурак. Мышцы мужчины напрягаются до предела, на лице вырисовывается гримаса злобы и отвращения, а на ладонях оживают знакомыми зеленоватыми искрами зловещие языки магического пламени.

— Ты не можешь применить против меня магию, — затравленно шипит, пятясь назад Провидица. — Ты же знаешь закон.

— Мне плевать, — низко опустив подбородок рычит Корн. — Один раз я уже это сделал и как видишь до сих пор жив.

— Ты уверен, что, то существование которое ты уже много лет ведёшь, можно так называть? — приподняв смоляную бровь, ехидно парирует эльфийка.

Но герцог не успевает ей что-либо ответить, потому что за его спиной неожиданно вырисовывается огромная мужская фигура. Я перевожу испуганный взгляд на невесть откуда взявшегося Ларианса и в одну секунду мне всё становится ясно.

— Корн! — отчаянный крик, рвётся из горла. Но острое лезвие эльфийского кинжала гораздо быстрее.

Я не знаю как это происходит, всё как будто в тумане. Молниеносным, четко отработанным движением, герцог хватает эльфа за руку и выбив кинжал вонзает свой созданный из магии ему в плечо. Мужчина, скорчившись, рычит от боли оседая.

— Даже и не думай, — выкидывает маг руку в предостерегающем жесте, в сторону попытавшейся было дернуться Провидицы. У неё в руке уже блестел приготовленный для меня нож. — Мы уходим, я честно выиграл этот поединок, — грозно рычит герцог испепеляя женщину диким взглядом.

Затем с лёгкостью подхватив меня на руки и прижав к своей груди, несёт на выход.

— Корн,! — злобно кидает ему в спину эльфийка. — А ты рассказал своей избранной что с тобой будет если ты нарушишь клятву данною своей матери?!

— Уже нарушил, — кидает не поворачиваясь в её сторону. — Как видишь, пока жив, здоров и не только я.

— Да? — ехидно продолжает ведьма. — А сможешь ли ты своей избранной подарить своё сердце, настолько искренне полюбить, чтоб ваш союз могли благословить предки, для завершения священного действа Матарсана?

При этих её словах герцог неуверенно замирает на месте. Некоторое время он смотрит мне в глаза, и я утопаю в этом проникновенном взгляде, задыхаясь, сгорая. Жду…, но чего? Сама не знаю, но мне безумно хочется… Хочется, чтоб он ответил на этот вопрос.

Качнув головой, как будто отогнав какую-то навязчивую мысль, Корн молча идёт дальше. А я разочарованно выдыхаю.

Возле общего костра уже не наблюдалось недавнего буйства… и разврата.

Женщины затихли и сбились в кучку что-то яро между собой обсуждая, мужчины же хмуро стояли в стороне в напряжённом молчании, бросая на нас исподлобья злобные взгляды.

Чувствуя сильную слабость и озноб, я сильнее вжимаясь в широкую грудь герцога, зарываюсь носом в его китель, вдыхая пьянящий аромат, чтоб хоть немного успокоиться.

Мне страшно было даже представить, что сейчас с нами будет. На что способны эти дикие и неотесанные существа? Возможно, мы даже можем пойти в прикуску к тому жареному кабану, что весел сегодня на вертеле.

Но как ни странно, горный народ не спешил нападать и разрывать нас на части.

— Корн! — услышали мы сзади низкий голос Ларианса.

Герцог резко остановился и медленно развернулся, все также крепко прижимая меня к себе.

— Можете сегодня переночевать в нашем лагере, ночь в горах под открытым небом очень опасна.

— Да неужели, может и напасть кто-то попробует. Например, сзади исподтишка? — Дер Мордал, скептически приподнимает бровь.

— Ну не утрируй, — оскалился Ларианс сложив свои громадные руки на груди, прижимая ладонью истекающую кровью рану. — Ты честно выиграл этот поединок, я слово даю, что вас здесь больше никто не тронет.

Глава 24. Всё тайное, когда-нибудь становится — явным

Нас действительно никто из местных больше не тронул. Более того, почётно уложили спать в одну из самых больших хижин лагеря.

Если снаружи дома диких, выглядели довольно приземистыми, то внутри них было вполне просторно. Само сооружение, немного уходило вглубь и в ширь земли, что давало дополнительное пространство. И возможность поддерживать более менее стабильную температуру. Так как в горах днём было жарко, а ночью температура опускалась до нуля.

Пол в хижине, был выстелен какой-то плотной постилкой, чем-то схожей на бамбуковый ковер астана. Единственная кровать состояла из обычного наслоения шкур, застеленных грубой тканью. Подушкой служил, плотно скрученный валик из неё же. Ещё в самом центре построения стояло нечто похожее на буржуйку. Труба от печужки выходила через крышу на улицу. Возле были аккуратно сложенные поленья, для того чтобы если вдруг огонь начнет угасать, можно было подкинуть.

Кроме нескольких скромных предметов мебели и пары табурет, больше ничего. Да нам, собственно, кроме кровати, ничего и не нужно было.

Улеглись спать мы естественно вместе, так как ни раздельного ложа, ни тем более апартаментов нам с герцогом не предоставили. Но мне и лучше, что он был рядом, с ним как-то было спокойнее, уютнее. Да и в лесной хижине мы спали вместе, поэтому я уже привыкла.

Развернувшись к мужчине спиной, я натянула до носа покрывало. И всё бы ничего если бы в процессе засыпания я сильно не замерзла. Видать огонь в печужке стих. Поэтому сквозь дремоту начала яростно жаться к герцогу со спины, в наглую пытаясь закинуть на него ногу.

— Послушайте миледи, — не выдержал наконец мужчина. — Если вы продолжите так активно об меня тереться, я вынужден буду принять меры, — насмешливым голосом проговорил Корн, поворачиваясь ко мне лицом.

— Это с каких это пор мы опять перешли на вы? — шепотом, приоткрыв один глаз парирую.

— Я перехожу на вы, только в том случае, когда ты Лия, плохо начинаешь себя вести, — нагнувшись хрипит мне на ухо, обжигая горячим дыханием нежную кожу шеи. Меня, от его близости моментально кидает в жар, а под кожей вспыхивают покалывающие искры, обдавая щёки предательским румянцем. Выдавая меня с головой.

Заметив мою реакцию Корн победоносно ухмыляется. И не успеваю я кинуть в ответ мужчине, что-то колкое. Как он неожиданно, обхватив мочку моего уха начинает нежно ее посасывать. От этой откровенной ласки из горла непроизвольно вырывается прерывистый всхлип-стон.

— Что ты делаешь? — шепчу, упираясь ладонями в мужскую грудь.

— Принимаю меры, — расплывается в хищном оскале выпустив мою мочку и неожиданно спускается к груди. Обхватывает губами сквозь ткань туники ареолу, всасывает, зажимает, обдает горячим дыханием чувствительную вершинку. Сосок, под натиском его губ моментально напрягается превращаясь в твердую горошину, а грудь наливается в болезненном предвкушении.

— Но Корн, — возмущено шиплю выворачиваясь. — Нам нельзя… тем более здесь не безопасно, в любой момент сюда могут войти, эти дикие… — испуганно тараторю, нервно кусая губы и пытаясь выбраться из-под мужчины. Но это не так легко.

— Что именно нам нельзя? — хрипит, поднимая на меня потемневший взгляд в котором озорными искорками плескается магия.

— Заниматься, этим, — смущённо уточняю. — Я просто не смогу… здесь.

— А кто сказал, что мы будем чем-то заниматься, — вскидывает бровь. — Это всего лишь наказание маленькая графиня, — растягивает в коварной улыбке свои красивые чувственные губы. Которые мне так хочется сейчас попробовать на вкус.

Моё тело уже пылает, а низ живота сводит приятная судорога, заставляя буквально тлеть в его обжигающих объятьях. У этого мужчины поразительным образом выходит вгонять меня в краску, только одним лишь взглядом, своих невероятных глаз. Я уже молчу про всё остальное.

— Наказание для кого? — Возмущённо фыркаю. — Для вас или для меня, герцог фон дер Мордал?

Смеясь пытаюсь увернуться от его наглых, горячих поцелуев, которыми он уже вовсю жадно покрывает мою шею, щеки, ключицы и плечи.

— Для нас обоих, — рычит, зарываясь носом во впадинку меж грудей. Затем отстранившись поддевает край моей туники и стремительно задирает её вверх вместе с нижней рубашкой. Оголяя меня по пояс.

— Что вы себе позволяете, — взвизгиваю, пытаясь вернуть одежду как было. Но куда там.

Мужчина, одной ладонью перехватив мои тонкие запястья поднимает их вверх, фиксируя коварно улыбается.

— Тише маленькая, не трепыхайся я буду нежным, тебе понравится, — вкрадчиво обещает маг — искуситель. И начинает обсыпать мою грудь и живот жаркими поцелуями, жадно неистово. Разгорячая, сводя с ума, сжигая остатки разума.

Сердце уже готово выпрыгнуть из груди, обезумев от раздирающих меня чувств. Мужские горячие губы дарят мне сейчас безумное наслаждение, целуя облизывая, посасывая стирая реальность. И я непроизвольно запрокидываю голову назад, выгибаясь навстречу желанной ласке.

— Если это наказание, боюсь себе даже представить как выглядит поощрение, — хрипло выдыхаю, встретившись с его пылающим взглядом.

В красивых глазах, уже вовсю горит до боли знакомый безумный огонь страсти. И в этот момент я понимаю, что ни он ни я уже не в силах остановиться.

Низко зарычав мужчина сорвавшись в одно мгновение накрывает меня собой, придавливая. Горячие желанные губы ненасытно обхватывают мои, терзая и покусывая, подчиняя. Его язык стремительно врывается мне в рот, овладевает моим, порабощает, ласкает.

Сильные руки яростно оглаживают нежное тело, сжимая и жадно ощупывая самые сладкие местечка.

В какой-то момент туника окончательно слетает с меня. Следом бельё, панталоны и штаны.

Я остаюсь совершенно обнаженной и беззащитной.

У меня нет сил сопротивляться ему, да я и не хочу. Потому что также, как и маг бессовестно горю в огне нашей страсти, испепеляясь дотла.

Корн тоже раздевается, снимая с себя одежду и бельё. Опаляя прикосновением своего совершенного тела. Напряженными перекатами стальных мышц, горячим бархатом гладкой кожи.

Я бездумно льну ему навстречу, стараясь как можно плотнее прижаться к желанному телу, ощутить ту мощь что от него исходит, впитать.

Я вижу насколько он сейчас возбужден, и от этого ещё больше завожусь. Он медленно проводит рукой по возбуждённому вызывающе вздернутому вверх члену. И я нетерпеливо подаюсь вперёд, желая как можно скорее ощутить его в себе.

Он медленно опускается на колени меж моих ног и накрывает меня собой.

Наши обнаженные тела разгоряченные до предела, двигаются в безумном танце любви. Я замираю лишь на миг, перед тем, как он одним напористым движением входит в меня. Чувствую как растягиваются мои внутренние мышцы, как он своим естеством наполняет меня до предела, до основания.

— Лия — хрипит, срывая с моих губ стон наслаждения.

Выгибаюсь навстречу, чтоб слиться ещё плотнее, без границ.

Голова затуманена, перед глазами всё плывёт.

Только его запах, только его горячее тело и доводящие до безумия резкие движения мужских бёдер. Он пронзает моё тело насквозь, а с ним и сердце. Заставляя меня биться в диком и необузданном экстазе, от близости с ним.

Обнимаю мощную напряжённую спину, стараясь притянуть к себе ещё ближе. Вдыхаю запах его разгоряченной кожи и медленно схожу с ума. Хочу чтобы он не останавливался. Хочу чувствовать его ещё глубже в себе. Шире раздвинув бёдра бесстыдно обхватываю его талию ногами.

— Маленькая бесстыдница, — хрипит мужчина мне на ухо, ещё жёстче вколачиваясь, растягивая наполняя. — Хочу тебя безумно, всю и полностью. С ума по тебе схожу.

— Корн, — только и могут хрипло выдохнуть, вздрагивая всем телом от очередного стремительного толчка.

Невозможно синие глаза горят магическим огнем, и хотя моё зрение уже расплывается, я все равно завороженно тону в этом взгляде. Хочется признаться, кричать о том как я его люблю, но в лёгких не хватает воздуха и я лишь беспомощно распахнув губы хватаюсь за край стремительно уплывающего сознания.

Ещё толчок и ещё. И моё тело начиная от кончиков пальцев и кончая головой пронзает горячая волна безумного наслаждения. Я чувствую как дрожат мои колени, как бешено стучит моё сердце, как горит кожа в местах поцелуев покалывая. Через секунду я чувствую как содрогается в освобождении герцог, нагнувшись ловит мои губы и подарив нежный поцелуй отстраняется. Заставляя разочарованно выдохнуть.

Тело ещё подрагивает в его руках, но на смену сильному возбуждению приходит умиротворяющая нега. Удивительно, но в этот раз я уже не чувствую того привычного опустошения, а даже наоборот какую-то расслабленную наполненность. Как будто меня напитали силой.

— Корн, — зову через некоторое время любимого. Когда он подкинув ещё дров в огонь вернулся в мои объятья. — Расскажи мне, что означали те слова Провидицы.

Я ощутила как моментально напряглись мужские мышцы под моей ладонью.

— У меня есть одна тайна, — хрипит мне в макушку притягивая к себе ближе и зарываясь носом в мои волосы. — Про неё знают только самые близкие мне люди.

— Близкие? — удивленно вскидываю голову и всматриваюсь ему в глаза. — Но, откуда тогда Провидица…? Она что тоже тебе близкий человек? — недоверчиво щурюсь.

— Дело всё в том, графиня, что в моих жилах течёт кровь тёмных эльфов. И так случилось, что моя родная мать бросила меня ещё в младенчестве. Провидица воспитала меня, практически заменив мать, а Ларианс стал старшим братом.

— Подожди, но как же тогда Великий герцог фон дер Мордал? Ты не…

— Нет, я его родной сын. До пяти лет, меня воспитывали дикие, и уже с младенчества Провидица видела во мне способности к тёмной магии. Это всё благодаря темной эльфийской крови, что текла в моих жилах. Она поняла, что я необычный ребенок. Вот тогда-то у неё и созрел план выручить некоторую сумму за меня. Так отец и узнал, что у него есть старший сын, конечно многим позже, но всё же отец был этому безмерно счастлив.

— О, это бесчеловечно, то как поступила Лурак.

— Ну почему же, — ухмыльнулся Корнур, я ей за это даже благодарен.

— Но почему твоя мать бросила тебя? — не унималась я.

— Для темных эльфов страшный позор, иметь отношения с кем-то не из их расы, а в особенности с человеческой. А Акамия, моя мать и вовсе понесла, от моего отца.

— И как это случилось, ну то что они… — я запнулась.

— Банально, он просто её изнасиловал. Когда со своим войском был в одном из многочисленных завоевательных походов. Она на тот момент уже была обручена со своим троюродным братом. Но видимо настолько герцогу приглянулась тёмная эльфийка, что он наплевав на все запреты решил просто взять её силой.

— А где она сейчас?

— Умерла много лет тому назад, покончила с собой, спрыгнув с обрыва, сразу же после того как подкинула меня диким.

— Но зачем она тебя отнесла именно диким, ведь есть много человеческих семей где нет детей, или на крайний случай, отдать отцу.

— Этого я не знаю, — пожал плечами мужчина. — Возможно надеялась, что они меня просто сожрут, — горько ухмыльнулся. — Ты сама слышала, молва о племенах горных эльфов ходит недобрая. Их считают людоедами.

— А это не так?

— Ну, в какой-то мере это является правдой, — уклончиво ответил Корн.

— Ну так, а что с обещанием? Провидица сказала, что ты что-то пообещал своей матери.

— Не продолжать род, не жениться и не любить. Никогда… и ни кого в этом мире — хрипло выдохнул на одном дыхании маг. Чувствовалось как тяжело даётся мужчине каждое сказанное им слово. Как будто оно резало его по-живому.

От его признания больно защемило в груди и я даже попыталась погладить Корна по скуле, но, он резко перехватил мою кисть и притянув к губам нежно поцеловал тыльную сторону ладони.

— Но зачем и как?! — растерянно шепчу. — Она же умерла.

— У Провидицы, ввиду того, что она является хранительницей рода, есть возможность разговаривать с умершими. Когда мне исполнилось восемнадцать, я сам пришел к ней и попросил научить меня входить в транс, чтоб посетить загробный мир.

— И что, ты увидел свою мать?

— Да, — выдохнул.

— Она обрадовалась?

В глазах мужчины вспыхнула мучительная боль и он горько ухмыльнулся.

— Она … да, настолько что сразу же прокляла.

— Почему? — я во все глаза смотрела в лицо любимого мужчины, и не верила услышанному. Я не могла даже представить, что мать настолько может ненавидеть собственное дитя. Даже если она понесла от насильника.

— Я тогда пообещал ей, что ни за что не продлю свой род, но она не поверила. И заставила поклясться на жертвенном камне мертвых. Я тогда не ведал, что творю. Ослепленный мнимой любовью к мёртвой матери, которую я никогда не знал, я отдал ей своё сердце.

— Что? — я резко отпрянула от мужчины, и покосилась на большой шрам под левым ребром. — Но как ты можешь жить после этого?

— В моих жилах течёт кровь тёмных эльфов, а нас не так просто убить, — горько ухмыляется. — При том меня подпитывает тёмная магия, и буду жить я ещё долго, но не обещаю, что счастливо.

— Но, а как же без любви? А если ты всё-таки кого-нибудь полюбишь? — спросила с плохо скрываемой надеждой в голосе.

— Я думаю, что это невозможно, — холодно отрезает. Вонзая мне этими словами острое лезвие глубоко под кожу. — Женщина, которую я полюблю — умрет в страшных муках в туже секунду. Таково проклятие темной ведьмы. И оно нерушимо, — с горечью добавляет.

— Но тогда, в ту ночь ты сказал…, — обрываю себя на полуслове и чувствую как сжимается всё внутри от невыносимой боли.

Он никогда не сможет любить, никого …, никогда, меня…

— Если бы я тебя полюбил, то мы с тобой уже бы не разговаривали. Слепая страсть не более, — кидает в пустоту. Окончательно разбивая мне сердце вдребезги.

— А обряд? — вымученно шепчу. — Зачем всё это было нужно…

— Только ради того, чтобы доставить тебя целой и невредимой в замок Ордоуол, — холодно чеканит, натянув на лицо непроницаемую маску. — Ларианс никогда не отпустил бы тебя просто так, поэтому мне пришлось пойти на этот шаг маленькая графиня, — режет без ножа.

Эти слова, с разгону окунают меня будто под холодную воду и мне даже кажется что я на некоторое время забываю как дышать…