Сердце пирата

ГЛАВА ПЯТАЯ

– Отлично, парень, давай сюда воду. – Джеми заерзал, устраиваясь поудобнее в тесной кадке. Он заполнял ее всю, и его колени задрались почти к подбородку. – Будь добр, мастер Энди, полей на меня. Мыться, когда воды так мало, – с таким же успехом я мог бы принимать ванну в луже.

Энни стояла, переминаясь с ноги на ногу. Толстая веревка врезалась ей в пальцы.

– Вы хотите… – Энни заметила, что говорит даже более высоким голосом, чем обычно, и замолчала, чтобы откашляться.

Капитан как будто заметил только то, что «Энди» не торопится выполнять его приказ.

– Поторопись, парень, мне надо смыть мыло.

Так оно и было. Энни ощущала сильный щелочной запах, а его широкие, бронзовые от загара плечи покрывал слой засохшей пены. Но чтобы вылить на него содержимое ведра, требовалось подойти ближе. Она догадывалась, что ниже пояса на нем ничего не было, а поскольку он так скорчился в кадке, ей практически ничего не было видно.

Конечно, не считая его обнаженной груди. Но при его привычке расхаживать полуодетым, без камзола и в расстегнутой рубашке, торс его она видела и раньше. И лучше бы не видела, напомнила себе Энни. Хотя когда бы она его ни встретила, ей непросто было не смотреть на широкое пространство обросшей волосами кожи. Как всегда, ей представлялось загадкой, почему волосы на его голове были гораздо светлее, чем на подбородке и на плечах. Курчавый треугольник, сужавшийся вниз, к краю кадки, сейчас казался почти медным от влаги…

– Дьявол тебя побери, парень, ты будешь поливать? Грозный оклик вывел Энни из оцепенения, вызванного разглядыванием его тела. Она с усилием подняла ведро и двинулась к Джеми, решив поскорее сделать то, что требовалось, и уйти. Последнее, что она заметила, было промелькнувшее на его лице выражение изумления.

Потом она перевернула ведро, обрушив каскад морской воды ему на голову.

– Какого… – Холодная соленая вода залила его лицо, ручейками стекая по щекам, пощипывая глаза. Отплевываясь и растирая глаза кулаками, Джеми что-то бормотал и тряс головой, так что во всех направлениях разлетались сверкающие брызги.

Энни застыла от неожиданности, так что ее одежда довольно сильно забрызгалась. Когда он покосился на нее снизу вверх, она вернула его взгляд, потом, осознав свою ошибку, отвела глаза.

– Ты хочешь утопить меня, парень? – Джеми передернулся и еще раз вытер лицо. – Хоть бы предупредил, что вода холодная…

– Я… мне никто не сказал… – начала Энни, но теперь она вспомнила слова Джо – он упоминал, что надо набрать теплой воды в кубрике. Очевидно, она так глубоко задумалась о причине вызова к капитану, что забыла эту маленькую подробность.

Подумав, что капитанский гнев может распространиться на Джо, Энни откашлялась:

– Вроде что-то говорилось насчет теплой воды.

– Ну, приятно это слышать. – Джеми пригладил пальцами волосы, откинув их с лица. – Передай мне вон то полотенце, – сказал он, все еще моргая от соленой воды.

– Полотенце? – повторила Энни, ощущая себя совершенной дурой, но сейчас, когда она стояла рядом с кадкой, ей открылись почти все его секреты. И она не могла отвести от него глаз. Вода плескалась о его бедра, кружилась водоворотиками рядом с густыми тугими завитками между мускулистых бедер, приподнимая странный, похожий на гриб, придаток. Во всяком случае, она решила, что это придаток. Как бы то ни было, она никогда раньше не видела подобной штуки и с увлечением наблюдала, как эта штука подпрыгивает и покачивается среди мыльных пузырей, когда он неожиданно поднялся на ноги.

Придаток оказался частью его тела – теперь в этом не могло быть сомнений. Толстый и длинный, он свисал между его ног, и Энни поняла, что это такое. Еще она поняла, что стоит гораздо ближе к нему, чем следовало бы. Пока соль щипала его глаза, он не мог хорошо видеть, но теперь он сам схватил холщевое полотенце и старательно вытирал лицо.

Пользуясь случаем, Энни отступила к двери и прижалась спиной к плохо строганному дереву.

Вытерев лицо и волосы, пират обернул узкую полоску ткани вокруг пояса и повернулся к ней. По выражению его лица трудно было судить, собирается он засмеяться или устроить ей выволочку. Потом его губы дернулись, и она услышала насмешливое хмыканье.

– Ну, все-таки это меня сполоснуло. – Он подошел к укрепленному на брусе у окна маленькому зеркалу, оставив за собой мокрые следы.

Пока он разглядывал себя в зеркале, поворачивая голову то так, то этак, Энни внимательно осмотрела каюту. В ней царил такой же беспорядок, как и на всем корабле. Одежда, сапоги, книги и свернутые карты были разбросаны по полу, кучей свалены на стуле, а на столе лежало столько всего, что невозможно было сказать, использовалось ли оно когда-нибудь по назначению.

Комната была такой же неухоженной, как и сам капитан.

При этой мысли глаза девушки обратились к нему. Джеми стоял, повернувшись к ней спиной, расставив ноги и держа руки на бедрах. Его тело прикрывал только насквозь промокший кусок ткани, облеплявший бедра, как вторая кожа. Энни с трудом перевела взгляд выше, пытаясь думать о том, до чего же он растрепан. Его волосы спадали на плечи блестящими золотыми клочьями, как будто он оставил все попытки держать волнистые кудри хоть в каком-то порядке.

Он повернулся, выставив обросший подбородок.

– Думаю, мне не мешает побриться. Тебе приходилось брить?

– Мне? – переспросила Энни голосом чуть громче писка. – Нет.

Капитан пожал широкими плечами, отчего державшееся на честном слове полотенце чуть не соскользнуло.

– Я просто подумал.

Вернувшись к кадке, он наклонился, пошарил в воде и вытащил расплывшийся обмылок. Улыбаясь, как будто это был золотой самородок, он растер его между ладонями и стал намазывать пеной бородку.

Когда нижняя часть его лица оказалась покрытой серым слоем, он бросил на подушку – единственное свободное место на кровати – маленький мешок и стал в нем рыться, пока не выудил бритву. Ее он разглядывал с тем же одобрением, что и мыло, после чего проковылял обратно к зеркалу и принялся за бритье.

Энни наблюдала все это, раздумывая, была ли она уже отпущена и для чего вообще она понадобилась капитану. Минут пять единственными слышными звуками были удары волн о корпус, скрип дерева и скрежет бритвы по подбородку. Как раз когда Энни решила просто открыть дверь и выскользнуть наружу, она услышала его голос:

– Почему ты решил присоединиться к нам, Энди? Вопрос был таким неожиданным, что Энни не нашлась с ответом. Она откашлялась, пробормотала что-то невнятное и увидела, что он смотрит на нее в зеркало.

– У парнишки твоего возраста должна быть веская причина для этого. Раз ты не перешел к нам с другого корабля, я и задумался, в чем тут дело.

– Приключения, – выпалила Энни и увидела, что капитан кивнул. Он скреб щеки, скривив рот на сторону.

– Приключения, вот как. Да, уж этого здесь хватает. – Подошла очередь верхней губы, и Джеми молчал, пока она не была очищена от мыла и щетины. – Но подчас пиратский корабль не самое безопасное место… – Он помолчал, повернув к Энни лицо, половина которого еще была покрыта пеной. – Как сегодня.

Энни проглотила слюну.

– Я не боюсь этого грубияна.

Пират усмехнулся, потом продолжил бритье.

– Хорошо сказано, но, может, немного необдуманно. Есть грубияны, которых стоит бояться. И от которых лучше держаться подальше.

То же самое говорил ей Джо. Энни пожала плечами, скрытыми слишком свободным жакетом.

– Я стараюсь.

– Я в этом не сомневаюсь, парень. Но если твоих стараний будет недостаточно, дай мне знать. – Удовлетворенный своим отражением в зеркале, Джеми прошел к кадке, наклонился над ней и смыл оставшееся мыло. Он хотел было снять обмотанное вокруг талии полотенце, чтобы вытереть лицо, но не успел еще размотать его, как ощутил что-то в своей ладони. Он взглянул вниз и увидел, что Энди протягивает ему одну из рубашек, лежавших на кровати. Пожав плечами, он вытер ею щеки и подбородок.

Когда он покончил с этим, Энни не могла оторвать от него взгляда. Без покрова щетины пират выглядел довольно симпатичным… почти красивым. Она знала, что в нем была определенная привлекательность. Но такого не ожидала. Крепкие скулы, прямой нос, а рот… Не закрытый полоской растительности, он оказался широким и чувственным.

– Понял, что я сказал, парень?

– Что? А… да. Держаться подальше от Стими, – наконец сумела выпалить Энни. У него на подбородке была ямочка, от которой она с трудом отвела глаза.

– Постараешься? – Джеми накинул влажную рубашку на плечи и приблизился к мальчику, остановившись, только когда тот в испуге съежился, отвернув голову, с таким видом, словно ему хотелось слиться с переборкой. – Я тебе ничего не сделаю, парень. – Джеми постоял в ожидании и, когда тот все же не повернул головы, отошел. Ясно было, что бедняга напуган. И после сегодняшних приставаний Стими он, пожалуй, имел на это полное право.

Джеми вздохнул, подумав, как хорошо было бы очистить корабль от Стими и его последователей… и зная, что не может этого сделать.

– Ладно, иди, – сказал он, высматривая чистую пару бриджей. – Но будь осторожнее.

Не ожидая, пока он передумает, Энни поспешно выскользнула из каюты. Она бросилась вдоль прохода и мимо ведущей на палубу лестницы, не глядя по сторонам. Что-то промелькнуло перед ней. Она услышала писк грызуна, но было слишком темно, чтобы что-то заметить. По обеим сторонам ее были полки, загроможденные канатами. Несмотря на промозглую атмосферу, струйки пота текли по ее спине и между грудей.

Корабль болтало, и то же происходило с желудком Энни.

Спотыкаясь, она пробралась вперед. Уже давно она не ощущала приступов морской болезни и надеялась, что избавилась от нее. Но, очевидно, напряжение из-за ощущения близости капитана Маккейда выразилось не только в трясущихся руках.

Энни оставалась внизу так долго, как только было возможно. Было темно, и она не могла знать, сколько времени прошло. И хотя она ощущала муки голода, ей не хотелось и думать о еде, когда ее желудок так вел себя. Особенно о той похлебке, которую давали на «Гиблом деле».

Скорчившись рядом с бухтой влажного каната, уперев подбородок в колени, Энни представила себе, как могло бы быть, если бы готовкой занялась она. Немного порядка, и результат мог оказаться гораздо аппетитнее.

Потом ее мысли обратились к капитанской каюте. Такого беспорядка она в жизни не видела. Если бы он потратил только несколько минут… ну, может, больше, чем несколько минут… на то, чтобы почистить вещи и разложить по местам, все не разваливалось бы так от качки. Он мог бы лучше управлять кораблем.

Уткнувшись подбородком в грудь, она почесала нос коленкой. А подняв голову, она снова улыбалась. С какой стати ей думать о том, чтобы пират мог лучше управлять кораблем? Ну, если бы это помогло поймать де Порто, тогда, пожалуй, в этом не было ничего плохого.

Энни со вздохом положила голову на канат. Ее разбудили звуки, доносившиеся как будто издалека. Это было похоже на сон, но, открыв глаза, она все еще продолжала их слышать. Судя по ощущению неловкости в шее, когда она попыталась ее выпрямить, она спала довольно долго. Все ее тело затекло и промерзло до костей, и теперь Энни радовалась, что на ней был толстый жакет и шерстяная шапочка.

Девушка заморгала и огляделась, пытаясь вспомнить, где она находится и почему. И как ей выбраться обратно на палубу. Она вышла из каюты капитана в таком возбуждении, что толком не смотрела, куда идет. А сейчас вокруг было темно, хоть глаз выколи.

Но она все еще слышала голоса, бормотавшие что-то у нее за спиной, так что осторожно сползла с решетчатой полки, на которой сидела. Ее башмаки попали в лужу трюмной воды, и она поежилась, когда вода добралась до ног. До чего же она будет рада, когда выберется из этой плавучей камеры пыток.

Ощупывая путь руками, она пробиралась по проходу на доносившиеся голоса. Они становились громче, и у нее возникло искушение окликнуть говоривших, но она удержалась, сама не зная почему. В итоге Энни решила, что это из-за темноты ей кажется, что она окружена призраками. В конце концов, она же собирается показаться тем, кто разговаривал, когда доберется до них.

Во всяком случае так она думала. Но когда Энни осторожно обогнула угол, доверху уставленный бочками, и увидела сидевших вокруг единственной свечи людей, она изменила свое намерение. Затаив дыхание, она скользнула обратно в тень и прижалась к перегородке.

Теперь она могла слышать их лучше, хотя они бормотали, явно стараясь говорить потише. Из собравшихся она знала только Стими, а остальных встречала на корабле и инстинктивно старалась держаться от них подальше. Она только мельком глянула на сборище, так что не знала, сколько их здесь было, но решила, что около дюжины. И как раз в этот момент они как будто о чем-то спорили.

– А я говорю, сейчас.

– Да, да, сейчас, – согласилось еще несколько голосов. Казалось, что в лучших традициях Локка большинство одержит верх по предмету обсуждения, пока она не услышала несогласный голос.

Стими.

– А где мы возьмем оружие? – Вопрос звучал довольно разумно, но от тона, каким он был задан, у Энни мурашки побежали по коже.

– В кладовой, – логично ответил один, и его поддержал громкой хор голосов.

– Конечно, сломаем чертову дверь и сами возьмем.

– И сколько нас при этом подохнет? – Голос разума ушатом холодной воды утихомирил буйные крики. – Я не хочу, чтобы мне прострелили башку, когда мы выступим против капитана.

– Да, мы это заметили.

Последовало презрительное фырканье, и Энни поняла, что пираты вспоминали поведение Стими этим утром. Энни сама уже готова была улыбнуться, как вдруг ахнула от внезапного грохота. Прижавшись к доскам, она замерла, думая, что ее обнаружили, но потом поняла, что шум не имеет к ней никакого отношения. По-видимому, Стими не понравилось быть в центре веселья и он грохнул чем-то по палубе.

Что бы это ни было, оно сразу утихомирило собравшихся. Тишина заполнила все уголки трюма, так что стук ее сердца казался оглушительным. Как раз когда она думала, что ее легкие разорвутся, если она не вздохнет, Стими заговорил:

– Всякий, кто думает, что может управиться с капитаном, подохнет, и так ему, болвану, и надо. – Он потянул носом, и Энни представила, как он расправляет мясистые плечи. – Найдется достаточно других способов от него избавиться.

Энни обхватила себя руками.

– И как же? И когда?

– Когда и как, оставьте мне. Но знайте, что скоро. – Послышался скрежет дерева о дерево, и Энни сжалась в такой маленький комок, в какой только могла. – Теперь все расходитесь, пока капитан Маккейд не зашел подоткнуть вам одеяльца и спеть колыбельную.

Это вызвало громкие смешки, перемешавшиеся с шарканьем ног и треском суставов, распрямлявшихся после долгого сидения на сыром дереве. Свет медленно угас, и Энни потихоньку попятилась вдоль борта, пока не уперлась в перегородку. Она услышала достаточно, чтобы понять, что капитану Маккейду и ее миссии грозит серьезная опасность.

Как же ей поступить? Наверняка капитан знает, что Стими его недолюбливает. Выражение его лица этим утром было достаточно ясным даже для идиота, а Джеми Маккейд идиотом явно не был.

Тогда почему он держал Стими и его сообщников в своей команде?

Конечно, он не знал, что они сговорились взбунтоваться. А она теперь знала.

На случай если заговорщики оставили кого-то убедиться, что никто не подслушал их планы, Энни заставила себя медленно сосчитать до ста. Она осторожно выглянула из-за бочонков, с облегчением убедилась, что никого нет, и осторожно выбралась из трюма. Оказавшись в проходе, она заморгала от яркого света коптевшего в железном подсвечнике огарка. Оглянувшись по сторонам, она бросилась к люку.

– Мама, дай мне еще поспать, – пробормотал Джо, потом сразу широко открыл глаза, сверкая белками в лунном свете. – Стими?

– Нет, это Энди, – прошептала Энни. Она протянула руку и погладила мальчика, жалея, что так неосторожно разбудила его. Рука Джо дрожала под ее пальцами.

Когда он подвинулся, она втиснулась в их общий уголок между запасными шкотами и порванными парусами.

– Я не хотел тебя пугать.

– И не напугал, – соврал Джо, прежде чем улечься обратно, положив голову на руки. – Это от неожиданности, вот и все. – Он закрыл глаза.

– Джо, подожди спать. Мне надо с тобой поговорить.

Джо открыл один глаз.

– Где ты был? Даже на ужин не пришел.

– Это неважно. – Энни приподнялась и беспокойно огляделась вокруг. На палубе было несколько пиратов, стоявших среднюю вахту, но они как будто не обращали на нее никакого внимания. Но она не хотела испытывать судьбу, поэтому понизила голос. – Мне надо, чтобы ты что-то для меня сделал.

– Что?

Очевидно, Джо не ощущал такой же сильной потребности хранить тайну. Энни прижала палец к его губам.

– Я хочу, чтобы ты кое-что сказал капитану.

Джо поглубже зарылся в одеяло.

– Давай поговорим утром.

– Нет. – Энни тряхнула его тощую руку. – Это надо сделать сейчас.

Джо снова открыл глаза.

– Хочешь сказать, чтобы я пошел вниз и разбудил их? Разбудил капитана Маккейда?

– Именно так.

– Да он с меня шкуру снимет, точно.

– Нет, нет, не снимет. Слушай… – Так как мальчишка не собирался садиться, Энни улеглась рядом с ним. – Готовится заговор, чтобы захватить корабль. – Ей пришлось зажать ладонью рот Джо, когда он издал удивленный возглас. – Тише!

Приподнявшись на локте, Энни посмотрела, не привлек ли их разговор чьего-нибудь внимания. Ближайший к ним матрос как будто задремал. Энни могла лишь надеяться, что корабль де Порто покажется на горизонте не во время его вахты.

Теперь Джо окончательно проснулся, сел и засыпал ее вопросами.

– Кто тебе сказал? Что они собираются делать? Это Стими, верно?

Теперь уже Энни удивленно открыла глаза.

– Почему ты так думаешь?

Джо с наигранной беззаботностью пожал плечами:

– Он плохой человек.

Энни оставалось только согласно кивнуть.

– Ты прав. Он один из них. Я даже думаю, что он их вожак.

– А кто еще?

– Честно говоря, не знаю. Может, я смогла бы узнать их по голосам… – Энни прикусила губу. – Но я не могу быть уверена. – Да ладно. Она отмахнулась от этой проблемы. – Я думаю, капитан должен знать.

– Ну, так почему ты ему не скажешь?

Действительно, почему? У Энни была вполне основательная причина, но она не думала, что стоит делиться ею с Джо. Она не знала, как бы он воспринял признание, что она на самом деле женщина и должна держаться от капитана Маккейда подальше, чтобы он ее не узнал.

– Я просто не могу, вот и все. – Энни вздохнула. – Ты знаешь его дольше, чем я. Тебе он скорее поверит.

Джо как будто устроило это объяснение, потому что он наклонился вперед и стал слушать.

– Как думаешь, когда они попытаются? – спросил мальчик, когда Энни пересказала основные детали. Она не сказала ему, что, убежав из капитанской каюты, спряталась в кормовом трюме.

– Говорю тебе, не знаю. – Энни помолчала. – Они сами не знают. Но это может быть когда угодно. И я думаю, капитан должен это знать.

Джо потер подбородок. В лунном свете он казался старше своих десяти лет.

– Ну что ж, пойду скажу им.

Хотя ее усталые мышцы просто требовали отдыха, Энни не смогла заснуть сразу после того, как Джо торопливо шмыгнул в темноту. Она ворочалась с боку на бок, пытаясь устроиться поудобнее, к тому же была слишком взволнованна, чтобы заснуть.

Поверит ли капитан мальчишке? Знает ли он, что делать? Энни вздохнула и вытянула ноги. Брюки обеспечивали ей желанную свободу движений, но она охотно пожертвовала бы всем этим ради ванны и возможности провести ночь на хорошо набитой перине.

Она думала об этом, когда Джо плюхнулся рядом с ней. Энни вскочила на колени, повернувшись к нему.

– Ну, что он сказал?

– До или после того, как он плеткой содрал мне шкуру со спины?

Энни поджала губы.

– По тебе не скажешь, что тебя выпороли. И если на то пошло, я не думаю, что у капитана Маккейда есть плетка.

– Может, и нет, но он точно обещал отхлестать меня, когда я стал колотить в дверь.

– Просто не понравилось, что его разбудили, вот что. – Энни придвинулась к мальчику. – Ты ему сказал, да?

– Верно. Только, по мне, это просто трата времени. – Джо отпихнул Энни и развалился на палубе. – Он как будто не придал этому значения.

– Как? Ты хочешь сказать, он тебе не поверил? Джо стряхнул ее руку со своей.

– Ну нет, очень даже поверил. Просто вел себя так, как будто это ерунда. Сказал, что всегда бывают неу… неу…

– Неудовлетворенные, – не задумываясь, подсказала Энни.

– Ну да, так он и сказал. На корабле всегда есть такие, кто хочет командовать, да об этом нечего беспокоиться. – Он повернулся спиной к Энни и проворчал: – Спи и оставь меня в покое.

В раздражении Энни снова откинулась на бухту каната. Как ей теперь поступить? Она подслушала не просто ворчунов, которые жаловались друг другу на несправедливость капитана. Эти люди были серьезно настроены на мятеж, особенно Стими. Они собирались избавиться от капитана Маккейда. И даже если бы Энни не нуждалась в нем, чтобы найти де Порто и Артура, она не могла представить себя на борту корабля под командованием Стими. Хватало хлопот и с тем, чтобы просто не попадаться ему на дороге.

Может, ей просто самой пойти к капитану и убедить его в реальности угрозы? Только вот как долго ей удастся держать его в неведении относительно того, кто она на самом деле? До сих пор ей везло. Решив, что сегодня уже все равно ничего не поделаешь, Энни улеглась на одеяло и уснула.

Заря следующего утра была яркой, как карибское солнце, и разгорелась слишком рано для Энни, поспавшей лишь несколько часов. Она потянулась, заметила, что находится одна в их тесном уголке, и отправилась на поиски Джо. Она нашла его на носу. Прислонившись к кабестану, он дожевывал бисквит.

– Думал, ты проспишь весь день, – сказал он, глядя на девушку, достал из кармана кусок бисквита и предложил ей. Энни взяла и, внутренне содрогнувшись, запихнула его себе в рот. Она уже знала, что эти деликатесы кусать не так-то просто.

– Я устал, – пробормотала она с набитым ртом. Зевнув, она уселась рядом с мальчиком. – Что ты здесь делаешь?

– Наблюдаю.

Энни проследила за его взглядом. Сначала в поле зрения попал Стими, сидевший на корточках вместе с двумя другими. Они развлекались, по очереди бросая нож и стараясь попасть в кусок парусины. Пока никто не попал.

За ними, на верхней палубе, стоял капитан. Он прислонился к поручням, вглядываясь в море, повернувшись спиной к Энни и Джо… и к Стими.

– Я подумал, если капитан не будет сам смотреть, придется мне это делать за него.

Энни повернулась к мальчику, широко раскрыв глаза:

– Так ты не злишься из-за вчерашнего?

– Не, – Джо ухмыльнулся. – Просто я не в духе, когда меня будят.

Энни улыбнулась в ответ, потом посерьезнела.

– Лучше мне поговорить с капитаном Маккейдом. Может, ко мне он прислушается.

– Сомневаюсь. – Джо продолжал завтракать. – Но валяй попытайся, если хочешь. Я тебе говорю, он просто боится Стими.

К вечеру Энни решила, что Джо верно оценивал ситуацию. Они вдвоем несли свою вахту все время, не занятое каким-нибудь делом… а на этом корабле почти все время было свободным. Капитан Маккейд занимался своими делами и много времени отдыхал, как будто у него не было никаких забот.

Стими казался таким же беззаботным.

Никакого намека на мятеж.

– Не думаешь, что ты ошибся?

– Нет. Я все хорошо слышал.

И все же, когда очередной день на море закончился, она не переставала удивляться. День безо всяких следов де Порто, день, проведенный в наблюдении за тем, как капитан и его противник ровным счетом ничего не делали. Она размышляла не о том, верно ли расслышала, а о том, чем думала, когда решила попасть на корабль. И почему вообще решила просить капитана Маккейда о помощи.

Энни лежала на палубе, глядя, как загораются звезды, и дожидаясь возвращения Джо. Он пошел вниз в гальюн, и у него все еще не было ни малейших подозрений по поводу того, что Энни никогда не ходила туда вместе с ним. Хотя бы в этом отношении притворяться мальчишкой оказалось не так уж сложно. Вообще все было допустимо; возможно, она бы даже не беспокоилась, сумеет ли одурачить Джеми Маккейда, если бы он не знал ее в женском обличье.

Не желал ее как женщину.

Энни уселась, преисполнившись отвращения к себе за то, что могла подумать об этом. Да, он ее поцеловал. Зная его, можно было предположить, что его влекло любое существо в юбке. Она пыталась подавить смех, складывая руки под головой. Что бы подумал капитан, обнаружив, что она все время была на борту? Когда все это кончится, она ему скажет. Когда они поймают де Порто и освободят Артура, она сдернет свою шапчонку и протрет лицо. Энни улыбнулась. Хотела бы она видеть, какое у него будет выражение!

Когда Энни проснулась с ощущением радости во всем теле, то поняла, что уснула с мыслями о капитане.

– Боже мой.

Она села и провела дрожащей рукой по лбу. Она видела сон, но он казался явью. Капитан лежал рядом с ней и руками и ртом делал такое… а она не могла сопротивляться… не хотела сопротивляться.

Энни попыталась выкинуть эти мысли из головы. Она находила пиратского капитана отвратительным. Да, да. Энни откинулась на канаты… и сообразила, что Джо нет на месте. Если только он не вернулся и снова не ушел, пока она спала, он был в гальюне слишком долго.

Энни поднялась на ноги, потянулась и огляделась. Все как будто было тихо, судно не спеша продвигалось по спокойному морю. Легкий ветер наполнял паруса, мягко унося корабль в темноту.

Этой ночью на вахте было как будто еще меньше пиратов. Решив, что раз она сумела одурачить пирата при дневном свете, то с чернокожим в темноте это тем более получится, Энни вскарабкалась по трапу на верхнюю палубу, где он стоял у штурвала. Как будто он не узнал ее, но и Джо он тоже не видел.

Как и никто другой из стоявших на вахте. Собравшись с духом и решив, что когда она найдет мальчишку, то скажет, что она о нем думает, Энни спустилась в люк.

Несколько качавшихся над головой фонарей на жилой палубе давали мало света, но его было достаточно, чтобы заметить, что Джо не было среди счастливчиков, сумевших найти место для гамака на тесном корабле.

Отсюда она направилась к носу. Дергать ручку двери капитанской каюты она не стала, а дальше располагалась сырая темная дыра, где в прошлый раз она подслушала разговор Стими и его приятелей. Она не хотела снова туда идти, но что-то влекло ее. Что-то, чего она сама не понимала.

Она слышала топоток лап пробегавших крыс и капанье трюмной воды. Пока она продвигалась вдоль полок с тросами, у нее на верхней губе выступил пот. Остановившись, чтобы осмотреться, неспособная что-либо видеть в полной темноте, Энни решила, что было совершенной глупостью залезать сюда. Ничего не добьешься, шляясь по закоулкам корабля. Наверное, Джо спит где-то на палубе, а она…

Энни едва расслышала звук чуть громче слабого стона, который она сначала приняла за писк грызуна. Но он все слышался, низкий, полный боли, от которой ее сердце замерло.

– Джо? – нерешительно позвала она. – Джо!

Энни взобралась на решетчатую полку, продвигаясь в направлении стона. Теперь ее глаза привыкли к темноте и она различала очертания предметов, но все же ушибла колено о брус.

– Джо, отзовись. – Звук теперь стал громче, и когда она перелезла через бухту каната, то услышала, как он вскрикнул от боли.

– Боже мой, Джо!