Сердцеед +1

ГЛАВА 27
Всецело его

Я не на седьмом небе. У места, где я нахожусь, нет номера.

В среду за выпивкой Джина заявляет:

— Знаешь, у тебя до сих пор есть подруги. Ты не можешь проводить время только со своим новым бойфрендом без какого-то наказания за то, что пренебрегаешь нами.

— Договорились! Выпивка за мой счет, — заверяю я.

Поэтому мои подруги пьют, болтают и пытаются вытянуть из меня какую-то информацию. Но я молчу. Нет слов, чтобы объяснить, что происходит между мной и Сентом. Нет номера неба, нет слов… Только он, я и его клеймо на мне.

***

Вечерами, если он работает допоздна или у меня крайний срок сдачи, и я не могу прийти, мы разговариваем по телефону около двух часов.

Иногда мы просто переписываемся, как в последний раз.

«Думаю о тебе :( »

«Могу как-то помочь?»

«Приходи ко мне»

«Сейчас час ночи»

«Открой дверь»

Девочки хотят узнать подробности моих первых официальных отношений. Я встречаюсь с ними в понедельник. Во вторник Сент вылетает в Нью-Йорк по делам, и у меня еще одно собеседование в «Трибьюн». Это действует на нервы.

***

Во вторник после работы я понимаю, что потеряла свой кулон буквой «Р». Я рыскаю по комнате как сумасшедшая, я рыскаю по комнате Джины, даже добираюсь до пылесборника. Кулон мне подарила мама на мой пятнадцатый день рождения, и это единственная золотая ценность, которой я владею.

— О боже, я не смогу сказать маме, что потеряла его, — говорю я Джине. Кулона нет в офисе. Нет ни в одной из моих сумок.

На следующий день я получаю посылку.

Внутри коробка и записка.

«Команда нашла это на «Игрушке». Он выглядел очень одиноко. М.»

Я открываю коробку и достаю цепочку с кулоном с буквой «Р» и идентичной буквой М.

Я звоню Сенту на мобильный.

Когда он наконец отвечает, мое сердце превращается в расплавленное месиво.

— К моему кулону приклеился «хвостик», — притворно ворча, говорю ему.

— Точно, — хихикает он.

— А что такое «M»? — Хотя от моей широкой улыбки болят щеки, я заставляю себя казаться искренне смущенной, пока провожу кончиками пальцев по гладким линиям буквы «М». — Миллионер? Магнат? Мачо?

Он смеется.

Я получаю кайф, слушая этот глубокий редкий звук.

— Детка, — хмыкает он с насмешливым разочарованием. — Буква «М» означает «Малкольм».

— Ого! Тебя? Малкольм? — поддразниваю я. — Как же я рада, что все прояснилось.

— Верно, — довольно мурлычет он, и через мгновение его голос тоже становится смертельно серьезным. — Она также расшифровывается как «моя».

Не факт, что он слышит, как у меня перехватывает дыхание. В горле словно застрял комок, и я надеюсь, что по телефону это незаметно. Этот мужчина и без того достаточно самоуверен. Поэтому, будто ничего сверхъестественного не произошло, как будто я получаю тысячу подарков каждый день, я говорю:

— Хорошо. Постараюсь не потерять кулон на яхте моего парня.

— Теряй, сколько хочешь. Дубликат будет сделан очень быстро.

Хотя он произносит это как предупреждение, я слышу улыбку в его голосе. Заметив, что Сэнди, сидящая в соседней кабинке, смотрит на меня с широкой глуповатой улыбкой, я слегка прикрываю динамик ладонью и поворачиваюсь на стуле к ней спиной.

— Спасибо... Малкольм. — Между нами повисает уютная тишина. Удобная тишина, а не та, которую никто не понимает, как заполнить. Я снова тихонько поглаживаю букву М, закрыв глаза.

— Я думаю о тебе, Рейчел, — говорит он.

— Я тоже думаю о тебе, — нежным голосом признаюсь я.

Я не знаю, что в нем такого. Связано ли его влияние на меня с редкой способностью выворачивать меня наизнанку одним взглядом, словом, действием, или это происходит потому, что я никогда не жила так, ни в подростковом возрасте, ни до недавних пор?

Я даже не предполагала, что можно чувствовать такую восхитительную близость, находясь за много миль друг от друга, не слышать ничего, кроме голосов друг друга, просто держа трубку. Я представляю, как он сидит за своим столом, самоуверенно откинувшись на спинку стула, с одной из своих улыбок на лице — его губы слегка изогнуты, что это едва ли можно назвать улыбкой, однако это она. Я согреваюсь изнутри, прижимая телефон ближе к себе, и мы еще немного разговариваем. Я расспрашиваю его о Нью-Йорке и рассказываю, как отчаянно искала свой кулон. Еще говорю, что «Р» теперь идеально отполирована. Наверняка это дело рук ювелиров, который делали идентичную «М».

Буквы обновленные, как и мы. Он и я.

Закончив разговор, я иду в уборную. Достаю цепочку из коробки, затем откидываю волосы в сторону, чтобы обнажить горло. Сначала я нанизываю букву «Р» на цепочку, а потом осторожно вынимаю букву М из коробки. Когда буква М встает на место между моими ключицами вместе с «Р», я тяжело вдыхаю. Кажется, что он снова целует это место. Постоянно.

Снова распустив волосы, я смотрю на девушку в зеркале. Она не выглядит потерянной. Это уверенная и немного раскрасневшаяся особа, немного запыхавшаяся, но очень счастливая. На ее шее блестящие, новенькие парные кулоны. А в ее серых, которые кажутся серебряными, глазах можно увидеть блеск, способный конкурировать с золотом на ее шее. Наверняка сейчас она думает, что «Р» и «M» никогда не выглядели так чертовски хорошо вместе.

***

В четверг у меня собеседование в «Уайред», поэтому я немного опоздала в «Эдж». Интервью прошло не очень. В компании всегда есть кто-то, кто знает Сента, дружит с ним или даже ненавидит, и они не хотят, чтобы его печально известная девушка мелькала в их отделе.

Судя по всему, они предпочитают, чтобы новости выходили из их редакций, а не сидели в них.

***

Выходные мы проводим вместе, как и мечтали. В пятницу Джина предлагает зависнуть у Уинн в субботу и воскресенье, потому как насобирала целый комплект визажиста (спасибо бесплатным образцам, которые она получает на работе), а Уинн согласилась стать ее подопытным кроликом, потому что ее бойфренд, Эммет, навещает свою семью. Поэтому я приглашаю Грешника к себе.

Я просыпаюсь с ним две ночи подряд, во вторую с небольшими отметинами на теле в местах, которым он уделял особое внимание. Я ничего не имею против бессонных ночей, потому что моя кровать и я никогда не знавали времен лучше.

— Боже, уже утро? — стону я, все еще отказываясь двигаться.

Он исчезает в ванной, а я натягиваю простыни обратно до подбородка. Интересно, я сполоснула за собой раковину или оставила ее грязной? Вспоминаю шикарную квартиру Грешника, такую прекрасно обустроенную, и немного волнуюсь о том, что он может подумать о девчачьем хаосе у меня дома.

Потом я понимаю, что если везде грязно, то он уже видел это вчера. Расслабившись в постели, я слышу, как он включает мой душ. Поднимается он гораздо раньше меня. Как правило, он добирается до «М4» раньше сотрудников. Я еще не опаздываю на работу, поэтому, когда он выходит с одним из моих полотенец, висящих низко на его бедрах, я продолжаю нежиться в постели.

Я наблюдаю, как он просовывает руки в рукава рубашки, а затем застегивает пуговицы уверенными, легкими движениями пальцев.

— Уже готов, — уныло бормочу я.

— А ты? — Его брови насмешливо приподнимаются, а в глазах появляется дьявольский огонек. — Чувствую, что ты готова кончить. Снова.

— Малкольм! –– Этот мужчина невозможен. — Я как размазня, но посмотри на себя. Похоже, ты готов сразиться с драконом. Ты выжал из меня все соки. Мне нечего делать в «М4». Зачем? Там работать? Только представь, что подумают твои инвесторы, если ты наймешь свою девушку.

— Они приклоняются передо мной, поэтому верят в мои решения. Скажу им, что ты богиня слова, и они поверят.

— Нет. То есть, да, я молодец, но нет, я не собираюсь работать на тебя.

Он смотрит на меня с нескрываемым восторгом.

— А ты самоуверенная, да?

— Я? Самоуверенная? Малкольм Кайл Престон Логан Сент... ты вообще понял, что хвастался тем, как тебя почитают?

— Нет, Рейчел, — надменно мурлычет он, застегивая свой дизайнерский ремень, — я был слишком занят, наблюдая за тем, как ты меня рассматриваешь.

Он садится на край кровати, отодвигает мои кулоны «Р» и «M», затем наклоняет свою темную голову. Его горячие губы оказываются на месте кулонов.

Превратившись в кашу, я обнимаю его за плечи и говорю ему на ухо:

— Мне очень, очень нравится то, что ты делаешь со мной, Грех.

Он целует меня в подбородок, а затем удовлетворенно переходит на губы.

— Не так сильно, как мне нравится делать это с тобой. — Его голос хрипит.

Он встает и тянется к галстуку, который я сняла с него и оставила на тумбочке.

— Я не буду давить на тебя. Это последний раз, когда я открыто предлагаю. Подумай над ответом столько, сколько нужно, Рейчел. Должность в «Интерфесе» тебя ждет.

Учитывая, что действительно сложно получить приглашение на работу, главным образом из-за наших с ним отношений, его слова вызывают мозговой оргазм — столь необходимое облегчение на этом фронте.

— Я искренне благодарна тебе за это, Сент. Но пресса уже устроила пикник со мной в качестве основного блюда. Мне не добиться уважения, если работу я получу благодаря парню.

— Ты получишь работу за свои навыки, потому что мне нужны лучшие. Я знаю, чего хочу. Пошли ко мне в «Интефейс»?

Он завязывает галстук и надевает пиджак, смотря на меня с ожиданием.

— Я бы хотела, — тихо отвечаю я, — но нет. Работу и личную жизнь нам лучше не совмещать.

Он ждет мгновение, не говоря ни слова, а затем настаивает:

— Позволь мне сделать несколько звонков для тебя, малышка.

— Грех! — я смеюсь, потом прихожу в себя. Мое сердце сейчас вот-вот взорвется. — Спасибо. Но я должна быть уверена, что меня нанимают по правильным причинам.

— Так и будет.

— По твоему звонку меня бы наняли, будь я уткой!

— Господи, какая же ты упрямая, Ливингстон.

— Ты еще хуже, Сент.

Когда он наконец понимающе кивает, мне кажется, что люблю его чуть больше, чем секунду назад. Он привык добиваться своего, поэтому ему нелегко смириться с моим решением. Он обладает властью, но пользуется ей осторожно, потому что уважает мое желание оставаться независимой. Это о многом говорит.

— Вы, мистер Сент, — я поднимаюсь на ноги и приглаживаю рукой его галстук, поднимаясь на цыпочки, чтобы поцеловать его твердую челюсть, — отправляйтесь завоевывать Луну.

***

После этого уик-энда я официально становлюсь президентом сентозавимых к выходу на работу.

Хелен просит меня пойти с ней в офис семьи Кларк, которая владела «Эдж» с момента основания. Мы поднимаемся на лифте, спускаемся по ковровой дорожке в кабинет, где тихо, как в церкви, полностью противоположно шумному отделу новостей внизу.

За длинным столом сидят Кларки. Седой мистер Кларк в светло-голубом костюме и черной рубашке и миссис Кларк в светло-желтом сарафане с крашеным черным пучком на голове.

Они приглашают нас сесть, и я напряженно усаживаюсь рядом с Хелен, прямо напротив Кларков.

— Рейчел, мы очень ценим вашу преданность «Эдж» с тех пор, как взяли вас на борт. Ваш вклад был и остается неоценимым, — говорит мистер Кларк.

— Большое вам спасибо, мистер и миссис Кларк.

— Мы попросили вас встретиться с нами потому, как вы, возможно, слышали, что у нас появился очень заинтересованный покупатель компании, чему по личным причинам мы рады. Однако этот покупатель очень недвусмысленно намекает, что его интерес к «Эдж» связан исключительно с тем, останетесь ли там вы. Нам нужно убедиться, что наши сотрудники останутся на своих местах, когда он возьмет на себя бразды правления, но он не даст никаких гарантий, если вы не покинете компанию.

— Простите, мистер и миссис Кларк, но я не собиралась здесь оставаться. В том числе по личным причинам.

— Понимаю. — Мистер Кларк потирает подбородок, обмениваясь встревоженным взглядом с женой.

Когда никто не произносит ни слова, в моей груди срабатывает какой-то выключатель, запускающий обратный отсчет бомб. Тик-так, тик-так...

— Хотите сказать, что некоторых моих коллег уволят, если я не останусь? — внезапно спрашиваю я.

В ожидании ответа я сжимаю подлокотник.

Тик-так, тик-так...

— Получается, что так. Скорее всего, сократят всех, — отвечает миссис Кларк, выглядя обиженной, когда я замираю на своем месте. — Мы пытались отстоять некоторых сотрудников, но покупатель очень настойчив. Рейчел, пожалуйста, подумайте о том, чтобы остаться в «Эдж». Мы уверены, что новый владелец заинтересован в развитии вашей карьеры, и при этом ваши коллеги не потеряют свою работу.

И тут… бабах.

Ба-блядь-бах.

— Миссис... Кларк! — Я задыхаюсь от удара, затем ошеломленно качаю головой. — У меня есть очень веская причина уйти. Я прошу вас не допустить увольнения моих коллег. Некоторые из них остались с вами в тяжелые времени, усердно работая, чтобы спасти журнал. Каждый из них зависит от зарплаты.

Ксавье Кларк склоняет голову в ответ на мою мольбу.

— Тут решаю не я. Это требования покупателя. Так или иначе, мисс Ливингстон, я настоятельно советую вам подумать о том, чтобы остаться в «Эдж».

Он замолкает и выжидательно на меня смотрит.

— Я предлагаю вам годовое жалованье в качестве бонуса, если вы это сделаете. Вы должны понять, — он наклоняется вперед, и кажется, что он сильно постарел и устал. — Это наш единственный шанс вернуть хоть цент из тех сбережений, которые мы вложили в этот бизнес. Это новый старт для «Эдж», и может стать солидным будущим как для вас, так и для ваших коллег.

— Мистер и миссис Кларк, то, что здесь происходит, абсолютно... — Я изо всех сил пытаюсь подобрать слово, но настолько возмущена, что могу придумать только тысячу красочных матерных слов, чтобы описать происходящее. — Это шантаж!

Мистер Кларк слегка отшатывается назад.

— Нет, Рейчел. Это бизнес, — хмыкает он. — И я надеюсь, что у вас есть деловая хватка. — Он кивает Хелен, и мы с ней встаем. — Покупатель требует все уладить к следующему понедельнику. Хелен, попытайтесь помочь мисс Ливингстон увидеть беспроигрышный исход в этой ситуации для нее и для всех остальных, мы договорились? — спрашивает он.

— Мне очень жаль, Рейчел, — говорит Хелен, когда мы оказываемся вне пределов слышимости. Уже у лифтов на ее лице впервые появляется искреннее беспокойство. — Я боялась, что это произойдет.

Я упираю руки в боки, возмущенная, бессильная и чертовски злая, настолько, что мне хочется закричать, хотя я стараюсь говорить тише.

— Я дала обещание, которое сдержу, Хелен.

— О, пфф. Да брось, люди ежедневно нарушают обещания, Рейчел.

— Только не такие обещания и только не я.

Мы выходим из лифта. Все внутри меня бурлит от беспокойства и разочарования, когда я сажусь за компьютер и смотрю, как Хелен направляется в свой кабинет.

Отдел новостей как обычно шумный: клацанье клавиатуры, болтовня, звонки телефонов. У моих коллег рабочий день, и я задаюсь вопросом, сколько их будет здесь к тому времени, когда Ноэль Сент закончит. Никто здесь не знает, что их спасательный круг в моих руках.

Инстинктивно я достаю телефон и ищу уже свой спасательный круг.

Я смотрю на имя в моем последнем сообщении – Грех — и хочу с ним поделиться. Мне отчаянно хочется сказать ему, что все равно уволюсь, что сдержу свое обещание, что не хочу снова предавать его доверие и сказать, что на карту поставлены мои друзья. Но если я расскажу ему об этом, что он будет делать?

Сегодня вечером мы должны пойти на благотворительный вечер. После этого мы планировали провести вместе выходные. Я могла бы сказать ему, но не уверена, что это не будет похоже на ловушку, которую расставил Ноэль Сент, чтобы заставить Малкольма отомстить.

Я опускаю телефон и ловлю себя на том, что смотрю на «Эдж» другими глазами.

Место, где я начала свой путь. Здесь у меня был голос, шанс достучаться до людей. Здесь я начала историю, которая разбила мне сердце, но которая привела меня к любви. После всего случившегося я впервые по-настоящему осознаю, что между мной и «Эдж» все кончено.

Я не останусь здесь, как легкая добыча. Я не хочу быть пешкой. Я не позволю себя запугивать. Я люблю своих коллег и это место, но я не могу отвечать абсолютно за все. Кларки продают компанию по личным причинам, и я тоже должна действовать в своих интересах.

Я больше не буду разбивать сердце любимому. У меня есть правда и верность, и пара зеленых глаз владеет и тем, и другим.

В тот же день я иду к двери Хелен и стучу три раза:

— Да, Рейчел?

Я протягиваю ей листок, который держу в руке.

— Это?..

— Мое уведомление об увольнение за две недели.