Серебряные фонтаны. Книга 2

Глава пятьдесят шестая

Я еще поборюсь за любовь Лео.

Но я не знала, как это сделать, потому что Лео, не любил меня. Я увидела это по его лицу, когда он вошел в дверь. Он даже не взглянул на меня.

– Добро пожаловать домой, мой лорд, – выступил вперед мистер Уоллис.

– Рад тебя видеть, Уоллис. И тебя, Тимс, – Лео пожал им обоим руки.

– Ее светлость ждет здесь уже полчаса, мой лорд, – попытался мне помочь мистер Уоллис.

Только тогда Лео повернулся ко мне и сказал:

– Добрый день, Эми, – но его глаза смотрели за мое плечо.

Затем вдруг раздался взрыв криков: «Папа! Папа!» Флора споткнулась на последней ступеньке, Лео шагнул вперед и вовремя поймал ее.

– Флора, моя Флора!

Элен, порозовевшая от смущения, держала за руку Розу.

– Я не смогла остановить ее, моя леди.

– Все нормально, Элен. Папа успел ее поймать прежде, чем она упала.

Казалось, в холле собрались все: Клара, Берта, Лили, Джоан, мистер Селби и Дора с Джеки на руках. Я даже увидела выглядывающую из-за спин миссис Картер – ее руки теребили передник, а Джесси кричал ей на ухо: «Он вернулся, его светлость вернулся!» Сэл и Маб подпрыгивали рядом, пытаясь заглянуть через его плечо. Лео поговорил со всеми и всем пожал руки – но не прикоснулся ко мне.

Так все и потянулось – между нами словно возникла невидимая стена. Лео был вежлив со мной, всегда вежлив, особенно в присутствии слуг и детей, хотя я подозревала, что Флора догадывается. Ей было только шесть, но она была очень сообразительной для своего возраста. Иногда она говорила: «Мама тоже любит Овсянку, папа», – и протягивала руку ко мне, но Лео отводил ее руку: «Твоя мама занята», – и этим все кончалось. По крайней мере, он брал с собой Джеки. В первое время я подавала ему Джеки с опаской – вдруг малыш раскричится, но тот не плакал. Джеки привык к мужчинам – мистер Уоллис и Джим очень хорошо относились к нему, поэтому он глядел на Лео круглыми серыми глазками и улыбался. А его отец улыбался ему в ответ, и моя голова кружилась от облегчения. Но Лео никогда не улыбался мне.

Перед слугами я старалась вести себя как обычно, но не одурачила мистера Уоллиса. Элен могла бы догадаться тоже, если бы все ее внимание не было поглощено Альби.

Тот планировал пойти в колледж и подготовиться на учителя, используя специальную стипендию для бывших офицеров. Он сказал мне, что Лео предложил ему любые деньги, какие понадобятся:

– Очень достойно с его стороны, Эми, но, думаю, этого не потребуется. Я предпочитаю пробиться в жизни сам. Наша помолвка затянется, но Элен все понимает.

Альби остановился в семье Элен. Миссис Ватсон настояла на этом, чтобы они с Элен узнали друг друга поближе. Поэтому Элен, хоть и была, как всегда, внимательна с детьми, в свободное время не сводила глаз с Альби.

Клара, конечно, все знала. Я много времени проводила с ней, потому что теперь Лео разъезжал по имению и ходил в кабинет к мистеру Селби. В конце концов, это была его обязанность. Большинство мужчин, уже вернулось, кроме того, у нас были немецкие пленные, поэтому рабочей силы хватало с избытком. Дела стали приходить в норму. Я встретила в селе Джудит Хокинс в цветастом переднике и дамских ботинках, выглядевших на ней почти изящно. Мы остановились перекинуться словом:

– Кажется, теперь, когда Джем вернулся, я снова взялась за домашние дела, моя леди, – сказала она.

– Это хорошие новости, миссис Хокинс.

– Мой младший, скоро закончит школу, – взглянула она на меня. – Я думаю, в мои годы... – Джудит наклонилась к моему уху. – По правде говоря, я скучаю по этим большим машинам, хотя это тяжелая работа. Теперь мужчины вернулись, они не подпустят нас, женщин, ни к чему, кроме бельевого катка.

Она поставила корзину на бедро.

– Я слышала, вы тоже отошли от дел имения. Позор – вы так же хорошо справлялись, как и я, – Джудит вздохнула. – Не все в ней было плохо, в этой войне.

Я пошла к галантерейщику, купить иголок, подумав, что хорошо было бы опять заняться шитьем. Мой вздох вторил вздоху Джудит. Возвращаясь, я заметила в окне коттеджа Мод Винтерслоу, которая поманила меня из-за занавески. Я тут же отодвинула щеколду и вошла, она встретила меня на крыльце.

– Заходите ко мне в рабочую комнату и садитесь, а я пойду, поищу Марту.

Они явно до чего-то договорились за это время. Я прошла в переднюю комнату, которую Мод использовала как рабочую, утверждая, что здесь светлее. Так и было, но Марта не уставала повторять, что и видно отсюда больше. Из окна верхнего этажа домика Мод была видна вся улица поселка, до самой зеленой лужайки в конце, где собрались сельские жители, чтобы провести свободное время. Мало что могло случиться в Истоне и пройти мимо Мод.

Я взглянула на шитье Мод. Я не совсем поняла, что это было – что-то наподобие атласного корсета. Однако он был очень коротким и с костяными вставками. Я взяла его, чтобы рассмотреть поближе.

Мод и Марта, переговариваясь, поднялись наверх. Увидев, что у меня в руках, Мод сказала:

– Это для вас. Сейчас мы это примерим и подгоним. У меня хороший глаз, но нет ничего лучше примерки, – она подошла к окну и задернула кружевные занавески.

– Но что это такое?..

– Это бюстгальтер. Я вам говорила о нем прежде, – она повернулась к сестре. – Марта, если уж ты куришь в моей комнате, не стряхивай хотя бы пепел на мой чистый ковер.

Бабушка Витерс подмигнула мне и разместила глиняную трубку поглубже, между двумя почерневшими обломками зубов, а зад – поудобнее в лучшем кресле Мод.

– А теперь перейдем к делу, – отвернулась от нее Мод. – Сначала мы должны взглянуть на ваши ноги.

– Мои... что?

– Ноги, моя леди, ноги. Если бы вы носили юбки модной длины, как на картинках из Солсбери, мы бы и не спрашивали. Пройдитесь, моя леди, свободно, насколько позволяет одежда. А теперь поднимите ваши юбки.

Смущаясь, я выполнила ее просьбу.

– Выше – до колена.

Марта выпрямилась в кресле, чтобы рассмотреть их.

– Мм-м, неплохо. Не хуже, чем были у меня в вашем возрасте, – она усмехнулась. – Я говорила Мод, что с этим у нас хлопот не будет, потому что у вас изящные лодыжки. Изящные, красиво выгнутые лодыжки – это главное. Отметь, Мод – «подол высокий». А теперь расстегните вашу блузку.

– Миссис Витерс, я не знаю...

Она смерила меня зоркими старыми глазами.

– Он все еще разыгрывает недотрогу, его светлость?

– Ну, я...

– Не притворяйтесь с нами, мы расспрашивали Клару. Когда я сказала ей, что у вас уже были затруднения, она призналась, что они продолжаются, – бабушка Витерс наклонилась вперед, трубка была зажата в ее зубах. – Итак, он греет вашу постель, или нет?

– Нет, – печально призналась я. Бабушка Витерс покачала головой.

– Значит, у вас есть затруднения, – она обернулась к Мод. – Могу предположить, он держится на почтительном расстоянии от нее. Не удивлюсь, если он даже не разговаривает с ней.

Я зажмурилась.

– Не беспокойтесь, моя леди, – голос бабушки Витерс звучал ласково. – Мы с Мод справимся с этим. Скоро мы притащим его обратно, а, Мод? Теперь снимите блузку, моя леди.

Я покорно выполнила ее просьбу.

– Хлопок! – фыркнула Марта. – Хлопок для нижнего белья давно вышел из моды – а что у вас под ним? Корсет?! Зачем вы носите корсет, ведь ваш живот еще не отвис? А эти панталоны! Ничего удивительного, что ваш муж не пытает счастья. Он просто не может найти путь внутрь, – она хихикнула.

– Марта, ты становишься вульгарной, – Мод обошла вокруг меня и удовлетворенно хмыкнула. – У нее славная фигурка, как у тех куколок Гибсона – и сверху, и снизу кругленькая. Но все равно нам нужно немного поработать, Марта.

– Ты права, Мод, нужно, – и они занялись примеркой.

Бюстгальтер, который они сшили, поднял мои груди на добрых три дюйма и сделал их полнее. Мод подтянула чуть-чуть тут и там, и наконец удовлетворенно заявила:

– Это годится для званого ужина.

– Званого ужина? – переспросила я.

– Мы это сделали для званого ужина в Белинге. Клара рассказала нам о нем. В конце месяца, верно? Надеюсь, погода будет теплее, но если не будет, вам все равно придется это надеть.

Я ничего не поняла, но сказала:

– В Белинге будет тепло, там поставят радиаторы. Мод улыбнулась сестре.

– Похоже, все пойдет, как задумано, Марта? – она вновь обратила внимание на меня. – Только не подгибайте ваши юбки заранее, чтобы не испортить ему сюрприз, – она пошла свериться с календарем. – Следующий понедельник подойдет? Это займет целый день. – Что?

– Поездка в город, конечно. В этом дельце нам нужна помощь.

И мы поехали в понедельник в Лондон, все трое. Я спросила Лео, не возражает ли он, если я на день съезжу к портнихе.

– Это твое дело, куда ты ездишь, и надолго ли, – ответил он.

Я проплакала всю ночь и решила ничего не делать, потому что все было бесполезно. На званый ужин я надену свое старое синее бархатное платье, оно более-менее подходит. Однако я не осмелилась сказать об этом бабушке Витерс и Мод Винтерслоу, поэтому в понедельник встретилась с ними на платформе. Они выглядели очень щеголевато, обе в черных шелковых платьях и опрятных сапожках. Мод заставила бабушку Витерс оставить трубку дома, и та все еще ворчала из-за этого.

Мы пошли к портнихе на Нью-Бонд-стрит.

– Она одевает многих знатных леди, эта Молли. Кроме того, к ней приходят и девушки из «Гаити», если они достаточно ловки, чтобы заставить кого-нибудь из джентльменов оплатить их счета, – Мод вошла в дверь и заявила продавщице: – Мадам де Хайвер ждет нас.

Обе старые леди чувствовали себя очень уверенно в Лондоне. В Истоне мне говорили, что у них есть здесь знакомства, но я всегда считала, что это какие-нибудь простые люди с Ист Энд, а не знакомая, которая держит свою мастерскую на Нью-Бонд-стрит. А она была владелицей мастерской – в прошлом я немало побывала у портних с мисс Аннабел, чтобы знать это. В общем, я бывала и здесь.

Мадам де Хайвер тоже сразу узнала меня, но оказалась достаточно благоразумной, выдав это только блеском глаз.

– Добрый день, леди Ворминстер, надеюсь, мы сможем удовлетворить все ваши запросы, – она повернулась к моим спутницам. – Как поживаете, тетя Мод, тетя Марта?

Я в изумлении уставилась на них, глядя, как они подставили свои морщинистые щеки, а мадам де Хайвер потянулась поцеловать их. Ей было за пятьдесят, но она была женщиной очень приятной внешности, с улыбчивыми темными глазами и волосами, едва тронутыми сединой. Мадам де Хайвер напомнила мне кого-то – сначала я не догадалась, но затем поняла, что она похожа на Мод. Значит, она и вправду была их племянницей – это объясняло ее обращение.

Мадам де Хайвер подозвала свою помощницу.

– Ваше платье, леди Ворминстер. Тетя Мод прислала ваши мерки, но, конечно, мы должны его примерить.

Я недоверчиво уставилась на вещь. Это было не платье, а скорее шарф из розового воздушного шелка.

– Но...

Мод открыла дорожную сумочку и достала оттуда бюстгальтер.

– Возьмите, моя леди. Ты выполнила все указания, Молли?

Мадам достала какую-то одежку из прозрачного креп-жоржета, тоже розового, но более бледного оттенка по сравнению с платьем.

– Я приготовила пояс и пару шелковых чулок – то, что вам надо.

Пока я в изумлении шла к дверям примерочной, Марта окликнула меня:

– Все старое снять, напоминаю, – а затем обратилась к мадам де Хайвер: – Молли, дай мне сигарету. Эта старая ворчунья заставила меня оставить табак дома.

– Не можешь же ты ехать в город с глиняной трубкой, Марта Витерс.

Раздеваясь, я слышала, как они препираются. Я надела бюстгальтер и тончайшую сорочку из креп-жоржета – наконец я догадалась, что это такое, хотя до сих пор еще не видела таких сорочек. Затем я поняла, что они забыли кое-что, и просунула голову в дверь:

– Здесь нет панталон.

– Там есть шелковые панталоны, – отозвалась Мод и вернулась к своей беседе. Я взглянула вниз на панталоны – это был узкий лоскуток шелка и пара атласных лент – и все. Я завязала их и посмотрелась в зеркало – сквозь эти панталоны было видно все, не только волосы между моих ног, но даже и их рыжеватый оттенок.

Я натянула чулки из прозрачного шелка. Когда я их увидела, то подумала, что даже голые ноги будут выглядеть приличнее, но когда чулки заблестели на них, они стали выглядеть просто чудесно. Пояс для чулок оказался узкой полоской атласной ленты – я расстегнула крючки и надела его. Я почувствовала себя безрассудной.

Я не поверила, что это платье. Оно было двух оттенков розового атласа, и на него пошло меньше ткани, чем на какую-нибудь из моих обычных сорочек. Вместо бретелек были пришиты две ленты, сплетенные из золотистого кружева. Покрой был очень простым, но розовый атлас был вышит волнистыми линиями с золотым отливом, а по подолу шла золотая кайма. Глубоко вздохнув, я натянула платье через голову, и шелк с шуршанием скользнул по мне, заиграв у моих бедер. Я взглянула в зеркало и окинула себя глазами Лео, – обнаженные плечи сверху, стройные ноги в шелковых чулках снизу. Платье было точно по мне, оно было скроено так искусно, что не выставляло напоказ, а лишь слегка подчеркивало мои грудь и бедра. Я медленно повернулась, осматривая себя, и поняла, что просто обязана надеть его на ужин в Белинге.

Я взяла шарф из розового шелка и накрыла им плечи. В последний раз взглянув в зеркало, я вздернула подбородок и вышла из гардеробной.

Беседа мгновенно смолкла, установилось общее молчание. Я повернулась вокруг себя, так, что золотая оборка запорхала у моих колен, и улыбнулась. Марта сказала громко и отчетливо:

– Вот это – дело, Мод.

Я чувствовала себя так, словно снова сдала экзамены за пятый класс.

Мадам де Хайвер выплыла вперед.

– Немножко подправим здесь, – она подтянула атлас поплотнее у моих бедер, – и удлиним бретельки, чуть-чуть...

– Ты права, Молли, – одобрительно кивнула Марта. – Что бы ни говорили эти модные журналы, мужчины любят знать, большие ли груди их поджидают. Это важно.

– Подол, тоже можно сделать покороче, – вмешалась Мод. – Как ты считаешь, Марта?

– Ты права, Мод, у нее для этого подходящие ноги.

– И разрез на юбке можно сделать повыше. Что ты скажешь?

Марта прищурила глаза сквозь дымок сигареты.

– Да, Мод, ей можно, – решительно кивнула она. Мы купили туфли в «Харродсе». Они были из золотой парчи, с узкими носами и элегантно изогнутыми высокими каблуками – самыми высокими, какие я когда-либо видела. Застежки были двумя золотыми тесемками, идущими вокруг лодыжки и завязывающимися в бант с внешней стороны. Меня заставили купить две пары: «В одних вы будете учиться ходить, поэтому потребуются запасные». Когда я попыталась протестовать, говоря, что это дорого, Марта отмела мои возражения прочь.

– Он может позволить себе это. Кроме того, все делается для его же блага. Иначе вы рискуете подвернуть лодыжку.

Они потащили меня в трикотажный магазин.

– Шесть пар шелковых чулок, мисс, тончайших, телесного цвета, на счет лорда Ворминстера.

– Но, миссис Витерс, они такие дорогие...

– Пусть он платит за свои удовольствия, – фыркнула она. – Вам нужны запасные, моя леди – когда он положит на них свои лапищи, они порвутся в одно мгновение.

Я не смела взглянуть в лицо продавщице.

Когда мы вышли из магазина, Марта отпустила меня.

– У нас с Мод здесь есть свои делишки, а вы можете заглянуть к своей тете. Потом мы встретимся на станции у билетного контроля – плимутский поезд, три сорок пять.

Я покорно взяла кэб и поехала к Беате.

– Сегодня ты не такая бледная, Эми, – заметила Беата. – До меня дошел слух, что его светлость вернулся домой. Должна признать, что когда Альф вошел в дверь целым и невредимым и окликнул меня, мое сердце так и подскочило – это в моем-то возрасте! – она подтолкнула меня локтем. – Хорошо иметь возможность погреться в постели, а, Эми? – Я только улыбнулась ей, потому что пока еще не почувствовала этого. Но я этого добьюсь.

Мод и Марта встретились со мной на станции. Они выглядели очень бодро и сделали кучу покупок – носильщик, держащий пакеты, был нагружен до ушей.

– Молли пришлет платье завтра, а в четверг мы устроим репетицию. Еще два дня у нас останется, чтобы разобраться со всякими мелочами.

– Репетицию? Но я же иду не на сцену.

– Мы не хотим промахов на этом важном вечере, – хихикнули они.

Когда мистер Уоллис открыл мне дверь, то заметил:

– Сегодня вы выглядите бодрее, моя леди. Поездка пошла вам на пользу.

Я нагнулась к его уху и прошептала:

– Мод Винтерслоу не позволила бабушке Витерс взять с собой глиняную трубку, поэтому та курила сигареты! – он рассмеялся, а я присоединилась к нему.

Я снова засмеялась, когда Марта на репетиции сказала, что мне нужно выучиться курить. Она помахала передо мной трубкой:

– Это придает женщине изысканность.

Я вдруг представила, как я в Белинге, в прекраснейшем розовом платье, достаю из атласной розовой сумочки глиняную трубку и выколачиваю оттуда пепел об элегантный золотой каблучок вечерней туфли, а затем набиваю табаком.

– Ну, может быть, я одолжу у вас трубку, миссис Витерс...

– Только не трубку! – ужаснулась она. – Один из этих длинных мундштуков.

Мод подмигнула мне.

– Она шутит над тобой, Марта, но ты верно говоришь – длинный мундштук будет выглядеть элегантно.

– Нет, – уперлась я. – Я уверена, что это не понравится его светлости.

– Жаль. Значит, вместо курения вы займетесь флиртом.

– Флиртом?!

– Конечно. Вы должны заставить его светлость ревновать. Мы с Мод дадим вам несколько советов, но вам нет необходимости очень стараться – это у вас природное.

– Я никогда не флиртую! – с отвращением воскликнула я.

Мод подмигнула Марте.

– Ишь, что говорит! А ты видела ее вчера со старым Зеки Тэйлором? – они захихикали.

– Я только поздравила его с днем рождения – ему уже восемьдесят восемь!

– Я знаю – и думаю, ему было лучшим подарком то, как вы взяли его за руку, взмахнули ресницами, взглянули на него большими золотисто-карими глазами и мягким, воркующим голосом высказали свои наилучшие пожелания. Когда вы ушли, он сказал мне: «Марта, будь я годков на шестьдесят моложе, я не позволил бы молодому его светлости увиваться вокруг нее. Более того, будь я хоть на двадцать годков моложе, я устроил бы ему гулянку на его деньги!» – она многозначительно помолчала. – Вот видите, как на него подействовало ласковое обращение. Нет, это у вас природное, моя леди – хотя Грэйс Чандлер не хочет признавать, что вы не флиртуете. Она говорит, что вы кокетничаете, потому что вы держите себя, как женщины на картинках модных журналов. Но нас с Мод чуточку беспокоит, что вы не ведете себя так с другими мужчинами, когда рядом его светлость. Вы уделяете все внимание только ему, но на вечере в субботу вы должны вести себя так с другими мужчинами, а его не замечать совсем.

– Но именно его я...

– Я знаю, но не нужно ему это показывать. Нужно сделать так, чтобы он искал Вашей милости. Я скажу вам, если бы вы были девушкой из «Гаити», он каждый вечер поджидал бы вас у дверей театра, водил бы на ужин в «Романо», осыпал подарками, ловил бы каждое ваше движение и считал бы себя счастливым, на мгновение положив руку вам на юбку. Конечно, если он может получить что угодно и когда угодно, то не хочет этого. Мужчины! – она сплюнула точно в середину огня камина.

– Марта!

– Ты не умеешь так плеваться, Мод, и никогда не умела.

Я встала.

– Я лучше пойду, дети ждут...

Марта подняла костлявый палец и погрозила мне.

– И запомните – не срывайтесь со старта до выстрела. В субботу вечером вам нужно усердно притворяться, пока вы не поедете домой. Вот тогда вы начните прижиматься к нему в машине. Поставьте ноги поближе к педалям, чтобы он каждый раз задевал за них, ставя на педаль свою ногу. Если вы поработали старательно, он будет пылать ревностью и радоваться, что это он везет вас домой, а не кто-то другой. Затем вы зайдите к нему в библиотеку, предложите подать ему сигару и уроните всю коробку на пол.

– Для чего я должна это сделать? Марта переглянулась с Мод.

– Можно подумать, что она нашла трех своих птенчиков под кустом крыжовника, а, Мод? Ей нужно промыть уши. – Она с подчеркнутой снисходительностью обратилась ко мне: – Для того чтобы нагнуться перед ним – ноги выпрямишь, попку кверху – и показать, что ты носишь под юбкой.

– Вернее, что не носишь под юбкой, а, Марта? – они снова захихикали.

– Мне совсем пора идти, мисс Винтерслоу, – я почти побежала к двери.

– Мы придем в субботу, чтобы одеть вас, – отозвалась сзади меня Мод.

В субботу Клара пришла в детскую и сообщила, что они обе прибыли.

– Они сказали, что пойдут прямо к вам в спальню, моя леди.

Я спустилась вниз. Старушки сидели у камина и грели на огне туфли. Две очень милые старые леди – я поняла, что очень рада их видеть, ведь они были так добры ко мне.

– Оставайтесь у огня, я пойду и приму ванну.

– Когда вы делали это в последний раз? – вскинула голову Марта.

– Вчера.

– Этого достаточно, мы не хотим, чтобы вы смывали с себя все запахи.

– Ох, я не пользовалась никакими духами. Вы хотели сказать...

– Вы не пользовались этой дурацкой дрянью, но мы имеем в виду ваши естественные запахи, – ее голос звучал настойчиво. – Моя леди, когда сучка в охоте и ищет пару, она же не обливается одеколоном с головы до ног, правда? Она соображает, чем может привлечь кобелей. – Я зажмурилась. – А теперь вернемся к нашим делам. Актрисы бреют подмышки, и Мод беспокоится о ваших, поэтому расстегните блузку и поднимите руки кверху, – я растерянно выполнила ее требование. Марта оглядела меня и покачала головой: – Нет, у нее здесь только легкий золотой пушок – оставим его. Кроме того, мы же не хотим, чтобы его светлость расстроился из-за этого, – она наклонилась ко мне. – А правду говорят, что он весь покрыт волосами?

– Не совсем весь, миссис Витерс, – сказала я.

– Ну, они, наверное, не растут на его...

– На подошвах его ног, – прервала ее я. Обе старушки закатились смехом.

– Вы сегодня шустрая, моя леди. Острая, как нож! Ну, а теперь идите за ширму, разоблачайтесь и надевайте ваш наряд.

– Не рано ли?

– Здесь достаточно тепло. Мы попросим Клару развести огонь пожарче.

И я пошла одеваться. Сначала тонкий шелковый креп, затем нежный розовый атлас – когда он соблазнительно зашуршал вокруг моих бедер, мое волнение возросло, но возросла и уверенность. Завязывая тесемки на золотых туфлях, я чувствовала себя Золушкой, собирающейся на бал.

Я вышла показаться старым леди. Мод стала одергивать и поправлять мое платье, проверяя, надежно ли лямки нижнего белья скрыты под прелестными золотыми цепочками, затем отошла от меня с одобрительным кивком.

– Все в порядке. Теперь взгляните на ваши волосы, их бы нужно немного подстричь...

– Его светлости нравится, что у меня длинные волосы.

– Вы слишком мягки с ним, моя девочка, это ваша оплошность.

Собирая волосы в прическу, и закалывая их шпильками, я прониклась уверенностью, что этим вечером все пройдет как нужно. Я тщательно закрепила атласный пояс и шелковую розу – розу для Лео.

– Я надену бриллиантовое колье, которое мне подарил Лео.

– Не надевайте. Не нужно ничего отвлекающего – безделушек, блестящих штучек, бриллиантов. У вас кожа как спелый персик, мы хотим показать ее.

Я взглянула в зеркало и хихикнула – напоказ было выставлено очень много. Я надела свое обручальное кольцо, они не запретили мне надеть его. Мод позади меня открыла свою вместительную дамскую сумочку.

– А теперь я подкрашу вам лицо. Я это умею лучше, чем Марта.

– Подкрасите?

– Немного румян, краски для ресниц, пудры – ничего изощренного.

– Но не могу же я накраситься!

– Только чуть-чуть, мы не хотим перезолотить лилию. Садитесь сюда, к свету. Марта сделает вам маникюр.

У меня, кажется, не было выбора.

Когда они наконец, отпустили меня, я бросилась к зеркалу. Мод была очень искусной – краску трудно было заметить, но отличие все-таки было. Мои ресницы стали темнее, щеки – розовее, губы – ярче и полнее. Я выглядела словно Афродита с картины Лео, и улыбалась ее свободной, уверенной улыбкой.

– Ох, мисс Винтерслоу, какая вы искусница! – воскликнула я.

– Я выучилась подкрашивать лицо в те дни, когда никто еще и слышать об этом не хотел, – хмыкнула она. – Поэтому я была вынуждена стараться.

Я взглянула на ногти – они были розовыми и блестели, а пять бриллиантов Лео сверкали на моем пальце.

– Спасибо, большое вам спасибо. В дверь постучалась Клара.

– Осталось пять минут, моя леди.

– Зайди сюда, посмотри, – позвала ее Марта. Клара вошла и вдруг остановилась.

– Ох, моя леди, какая вы красавица! Уверенность теплой волной прихлынула ко мне.

– Его светлость уже внизу? – я почти выбежала из двери, но пальцы бабушки Витерс клещами впились в мое плечо.

– Назад! Снятие покрывала должно состояться в Белинге, а не здесь. Молли прислала вот это, – Мод, уже доставала из платяного шкафа длинную черную бархатную накидку. – Она пришила удобный внутренний карман для туфель, положите их сюда и наденьте ваши обычные, да возьмите запасную пару чулок, на случай, если эти порвутся в машине по пути на вечер. Клара, передай его светлости, что она выйдет, когда будет полностью готова, не раньше.

Накидка закрыла меня с головы до ног. Старушки застегнули ее и проверили, весь ли мой наряд скрыт. Мадам де Хайвер даже догадалась пришить капюшон, который я надвинула на лоб, скрыв свое лицо в тени. Я тщательно натянула перчатки и сердечно пожала руки обеим старым леди.

– Удачи вам, моя леди, мы будем переживать за вас. Напоминаем, не позволяйте ему увидеть себя, пока не приедете. А мы пойдем вниз чем-нибудь перекусить – Клара любезно пригласила нас. Идем, Мод.

Я не чуяла под собой ног, пока шла по коридору и спускалась по лестнице.