Сицилиец для Золушки

Глава 24

Мария

Дарио встал. Разогнулся во весь рост. И всем стало плохо. Не только мне. Потому что Бриан уже пожалел о своей выходке с моим приездом и позорно отступил на шаг к двери. Я же из принципа сидела и дальше ровно, создавая иллюзию спокойствия. Очень надеялась, что внешне не заметно, как сердце выскакивает из груди. Дарио смотрел только на меня. Я опустила глаза в ноутбук и с умным видом напечатала на листе: «Dnrvhjmmkkllmmlqaweed». Залоговок идеально соответствовал для предстоящего описания пиздеца, что меня сейчас ожидал. Абракадабра.

Брунетти медленно подошел ко мне, загораживая массивной фигурой весь кабинет и отделяя меня от возможного спасения — входной двери. Я спешно захлопнула крышку ноута.

— Нахуй все из кабинета, — рявкнул пробудившийся монстр. Я быстро вскочила на ноги и хотела последовать логичному приказу. Но Дарио преградил своим стальным торсом мне все пути отступления. Сумрачной горой навис отбрасывая графитовую тень на все мои надежды на спасение. Захлопнувшаяся входная дверь и наступившая гнетущая тишина меня добили. Еще и запах знакомый, некогда любимый. Аромат власти и резкого мужского одеколона. Все в купе с прожигающим сверху взглядом заставляло трепетать.

Так невовремя я глянула на цинично поджатые губы в бороде. Сглотнула вязкую тягучую слюну и отступила к стенке, вжимаясь в нее сначала выпирающими лопатками, а затем, как скат к илу, прилипла полностью.

Дарио церемониться со мной не стал. Сразу вцепился жесткими пальцами в шею. Капкан не душил, просто удерживал, чтоб я не стекла от леденящего ужаса на пол.

Мужчина склонился к моим волосам. Я зажмурилась. Все рецепторы обострились, и я услышала шумный свистящий вдох носом. Такой глубокий, будто Брунетти планировал меня всю вобрать в легкие.

— Решила поиграть со мной, Мария? — прорычал зверюга. Хотелось оттолкнуть Дарио ладонями в грудь, но я побоялась его коснуться. Достаточно было того, что от грубого касания его пальцев воспламенялась нежная кожа на шее.

— Потрахалась с Армандом, теперь легла под Ноллана?! — все брызжел гремучим ядом оскорблений мой бывший муж.

Подумать только, когда-то я его любила. А сейчас… И сейчас люблю. Но только этот демон никогда не узнает об этом. Я гордо вскинула голову и ляпнула, прежде, чем подумала:

— Конечно! Я трахалась со всеми. И с Армандом, и с Антонио, и с Энрике, и сейчас с Нолланом. Даже с покойным Орсино переспала! Только это теперь не твое дело. Мы в разводе. Ты вовремя разглядел во мне гулящую девку. Поэтому убери лапу с моей шеи.

Интересно, чего я хотела добиться этими словами? Чтоб Дарио таки сжал пальцы и удушил меня? Или чтоб до него дошел весь абсурд его претензий. В любом случае, что бы я ни предполагала, у Брунетти было свое видение ситуации.

— Мерзкая шлюха. Никакая. Твой путь только по постелям скакать. — он с силой ударил кулаком в стену над головой.

Я стояла не шевелясь. Только тише добавила:

— Так отпусти меня. Я еще не по всем постелям поскакала.

Ох, глупая, глупая Машка. Бестолковая провокаторша, возомнившая себя бессмертной. Дарио сжал зубы с такой силой, что я услышала скрип крошащейся эмали. С лютой яростью и брезгливостью он отшвырнул мою голову. Затылок гулко хлопнулся о стену. Обозленный сицилиец развернулся и с вежливой характеристикой моей персоны, процедил сквозь зубы:

— Сука! — вышел из кабинета.

Опомниться у меня времени не было. Следом за Дарио появился уже его наемник — Валенсио Манчини. Этот тощий жлоб с наглой ухмылкой проговорил:

— Мария, тебе лучше дождаться Бриана Ноллана в машине. Господин Брунетти хочет с ним пообщаться. Потом вы уедете.

Валенсио жестом показал мне на раскрытую дверь. Я схватила ноутбук, и пулей вылетела из кабинета. Пошел к черту Дарио. Он… он… он меня больше не любит… А я… я прячусь в углу салона машины и горько рыдаю. Даже боюсь посмотреть на белоснежный пляж, обласканный волнами Адриатического моря. На пустое место на песке, где когда-то стояла роскошная беседка с топчаном.

Дарио и ее уничтожил в память о моей измене с Армандом…

Дарио Манфредо Брунетти

— Достаточно, — спокойно произнес Дарио, когда кровь Бриана начала литься на дубовый паркет. Валенсио и сам устал избивать Ноллана. Дарио сидел в кресле, чуть расставив колени. Облокотившись на них локтями. Кулаки уткнул в бороду и с удовольствием вглядывался в кровавое месиво на лице ирландца.

— Готов говорить? — медленно и негромко, зная, что к нему прислушаются, спросил Брунетти. Бриан просипел что-то, надувая сломанным носом кровавый пузырь, что в холодном свете ламп удивительно переливался рубиновыми бликами.

Дарио совсем не задевала чужая боль. Абсолютно атрофированное восприятие своей деспотичности его скорее радовало.

Мужчину задело другое. Появление Марии в его доме. На его территории. Там, куда он эту шлюху не собирался больше никогда впускать.

И вроде сука сукой. И сто процентов трахалась с Нолланом. Причем так быстро. Даже месяц после развода не прошел. А когда Брунетти всматривался в ее карие зрачки, то словно в топи шоколадой увязал. Снова чувствовал на губах пряную горечь разочарования от измены девушки, а еще… острую тянущую дугу желания, простреливающую безошибочно от сердца в пах.

Сколько бы дерьма ни начудила Мария, он хотел эту сучку, как и тогда, с первого взгляда в Бергамо. Когда она соблазняла его племянника. Выходила из бассейна голая, с бархатной кожей, покрытой бриллиантовыми каплями. И в лунном свете эта мелкая язвительная стерва выглядела как морская волшебная русалка. Сирена, заманивающая в сети своего блядского взгляда глупых обезумевших моряков.

И ведь Дарио почти уже смог забыть ее. Трахал других баб. Восполнял годовой пробел в сексе ежедневно. Менял шлюх на члене, как перчатки. Но никак. Никак не мог удовлетворить свою похоть. Мариезаменительницы не устраивали его плоть. Сегодня, стоило только увидеть дерзкую сучку в своем кабинете, как вся выдержка и ненависть накрылись медным тазом. Чудо, что он сдержался, когда сжимал лапой тонкую шейку с прозрачной нежной кожей. Да, он ощутил под грубой мозолистой кожей пальцев каждую ее синеватую венку. Ее сбившийся пульс от его близости. Ее в страхе распахнутые глаза, что пытались быть смелыми.

А главное, картина ее совершенных губ, которые, он помнил, сколько могут принести наслаждения, когда впиваешься в них жестким требовательным поцелуем, когда надеваешь их тугую мягкость на свой член и ведешь по стволу до основания и обратно.

Дарио очень хотел бы забыть блеск слюны на стволе, слезинки от старания, застрявшие в длинных пушистых ресницах, тихие тонкие стоны в постели, под его тяжестью, когда, вбиваясь во влажную глубину, он кайфовал, делая стоны любимой женщины громче…

Сука! За одни эти воспоминания ее стоило сразу убить.

А не может. Зверь. Деспот. Тиран. Настоящий Дьявол. А убить простую переводчицу не может. Потому что она — лучшая половина его каменного сердца, живая. Остается только мучаться, вспоминать ее предательство и пытаться заглушить боль мариезаменительницами…

— Все скажу… все, — хрип Ноллана вернул Дарио из параллельной реальности, в которой он зацеловывал беременную жену и думал, что, наконец, заслужил тихое, спокойное, семейное счастье.

— Ты что, псина, решил, что можешь приходить в дом к господину Брунетти с его бывшей женой?! — вступил в допрос Валенсио. Он передохнул и набрался новых сил. Пнул ногой Бриана под ребра.

Люди Дарио еще несколько дней назад доложили ему о том, что Мария связалась с Нолланом. Тогда он крепко выпил и решил, что все, хватит думать о гулящей суке. Но даже для Брунетти было сюрпризом, когда Бриан на встречу по поводу перебоя с поставками товара взял с собой Марию.

Удивил так удивил. Теперь пусть расхлебывает собственную кровь, уебок. Будет знать, как забавляться с доном мафиозного клана.

— Почему Мария с тобой? — произнес Дарио, уже не удивляясь, что этот вопрос волнует его сильнее потерянных сотен тысяч евро.

— Она… Она отрабатывает долг моряка. Энрике. Он работает на меня, на вас. Потерял крупную партию героина. Сказал, что его обокрали. Мария сама вызвалась отработать долг. Принесла часть долга…

Дарио откинулся на спинку кресла. Потер пальцами переносицу. Все оказалось гораздо хуже, чем он предполагал. Значит, даже без чувств, из-за денег его Мария полезла в койку ирландца.

— Как она отрабатывает? — глухо спросил Брунетти, уверенный в ответе.

Зачем ему переспрашивать? Чтоб до конца увериться в том, что она притворщица, гулящая девка? Чтоб даже шанса не имела на оправдание…

— Господин Брунетти, она переводчица. Клянусь святой Марией и Иосифом, ее никто пальцем не тронул. Я устроил ее в миграционный комитет. Ваши люди ведь приглядывали за ней. Спросите… Валенсио, ты ведь знаешь… подтверди. Марию никто пальцем не коснулся… Никто бы не посмел. Я на следующий же день знал, что это ваша жена, — Бриан тараторил очень быстро, словно боялся, что ему заткнут рот очередным ударом.

Может, он и наркоторговец, и бандит, но еще не полный идиот, чтоб покуситься на собственность босса. Единственный раз при знакомстве с Марией, когда еще думал, что она Эмилия Маркович, он унижал ее, предлагая минет. Но уже на следующий день с утра ему доложили о том, кто она. И тогда в клубе, вечером, он точно понял, что не похожа эта умная и образованная женщина на шлюху. Осталось еще Дарио Манфредо это понять и разглядеть в Марии качества, которые видят все, кроме него, ослепленного ревностью. Но те чертовы фотографии, сделанные Орсино Росси и переданные ему в тюрьме. На которых она с Армандом в его доме, в беседке на пляже, сексом занималась.

Дарио оскалился в бороду. Он ту беседку уничтожил. Каждую планку приказал сжечь. Любое напоминание о Марии выжег раскаленным железом. А она сама… сама нагло заявилась в его замок. И пусть по незнанию, глупости Ноллана. Но она снова стала объектом вожделения хищника…