Синеглазая Касси

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

– Джо? – Имоджен выдохнула его имя дрожащим от страха голосом.

Забыв обо всем на свете, он бросился утешать ее. И в этот момент она включила ночник.

Имоджен сидела в центре кровати, как фарфоровая кукла. Широко распахнутые голубые глаза блуждали по его телу. Он повернулся к ней спиной и пробормотал через плечо:

– Прости, что разбудил тебя. Я просто искал...

– Трусы? – Теперь ее голос дрожал от смеха, и он понял, что она смотрит на него в зеркало и видит все, что он с такими мучениями пытается скрыть. – Они в шифоньере.

Шифоньер? Оглядываясь, как загнанный зверь, Джо попытался определить, о чем она говорит, и увидел нечто среднее между гардеробом и комодом за распахнутой дверью спальни. Он выхватил трусы из верхнего ящика, поспешно натянул на себя и только тогда осмелился взглянуть ей в лицо.

Имоджен успела передвинуться на правую половину кровати, освободив левую половину.

– Думаю, надо поспать немного, – выдавил Джо, чувствуя себя круглым дураком. – Через четыре часа рассветет, и мне придется идти к лошадям. – Ты нашел то, что искал? Это замечательно!

– Если бы у меня был трейлер побольше, я бы не ограничился четырьмя. – Джо выключил свет и только тогда скользнул в постель. – Там был такой жеребец! Отличный производитель.

Постель пахла цветами, свежестью и Имоджен. Он успел натянуть простыню только до пояса, а Имоджен уже лежала совсем рядом.

– Если бы я его купил, то можно было бы сразу приступить к воспроизводству...

Имоджен свернулась калачиком и прильнула к нему.

– Я так рада, что ты снова дома, Джо.

– ... воспроизводству лошадей, – хрипло закончил он.

– Я скучала по тебе, – прошептала она, сладко щекоча дыханием его шею.

– О, Имоджен! – простонал: Джо, прижимая ее к себе. – Я тоже скучал. Мне иногда кажется, что я скучал по тебе всю свою жизнь.

– Ты имеешь право. Ты мой муж.

Джо больше не мог сдерживаться и осыпал ее поцелуями, зная, что на этот раз поцелуями не ограничится. Он хотел получить все, что она могла и хотела ему дать.

Медленно, очень медленно он снял с нее ночную рубашку, и ее обнаженное тело, посеребренное луной, задрожало.

Он целовал ее, ласкал и, когда она выкрикнула его имя и выгнулась, подумал, что только последний идиот мог ждать шесть недель, чтобы сделать ее своей женой в самом полном смысле этого слова.

Тихая ночь взорвалась фейерверком, потрясшим их обоих. Имоджен цеплялась за него, ее тело сотрясалось от страсти и рыданий. И постепенно все поглотивший пожар сменился тихими теплыми отблесками. Джо с трудом нашел в себе силы подтянуть простыню и стереть слезы с ее лица пальцами, совершенно не подходящими для такой тонкой задачи.

Рядом с ней он чувствовал себя большим и неуклюжим. Рядом с ней он чувствовал себя королем.

– Я люблю тебя, принцесса! – прошептал он. И это была чистая правда.

Когда наутро Имоджен проснулась, Джо уже ушел. Она поднялась, выглянула в окно и увидела в загоне четырех лошадей: чалую, вороную и пару гнедых. Джо сидел на заборе и смотрел, как лошади обследуют свое новое жилье.

Когда час спустя Джо вошел в кухню, Имоджен жарила яичницу. Она не смела поднять на него глаза. Сожалеет ли он о прошедшей ночи? Действительно ли он верит в то, что сказал в порыве страсти?

Ей не пришлось долго задавать себе эти вопросы. Подойдя к ней сзади, Джо обнял ее за талию, затем его ладони легли на ее грудь.

– Доброе утро, миссис Донелли, – прошептал он, уткнувшись в ее шею, затем повернул к себе и нашел губами ее губы.

Как ему удается так искусно возбуждать в ней эту жажду одним только словом, одним прикосновением? Ее губы еще ныли от ночных поцелуев, каждая клеточка еще помнила его близость, и все же ее тело вспыхнуло снова. Как и его тело. В этом она не могла сомневаться. – Есть хочешь? – спросила Имоджен, с трудом собравшись с мыслями.

– Умираю от голода, – прошептал Джо, увлекая ее к угловому бару.

На другом конце рабочего стола деловито бурчала кофеварка, выплескивая горячий кофе в прозрачный кувшин. Дыхание Джо участилось, губы жадно искали ее губы. Имоджен прижалась к нему, обвила ногами его талию, теряя сознание от нестерпимого желания.

Тостер, лязгнув, выбросил готовые гренки, и в то же мгновение Джо с Имоджен слились воедино.

Когда она повисла на нем, обмякшая и насытившаяся, зазвонил телефон.

Джо рассмеялся, протянул руку и снял трубку.

– Ферма «Ореховая Роща». – Он послушал несколько секунд и снова рассмеялся. – Она здесь, рядом, миссис Палмер. Минуточку.

– Повеса! Развратник! Ты еще хуже, чем о тебе говорят! – шепнула она ему, зажав трубку рукой.

Пока она поддерживала беседу с матерью, он покусывал ее шею, ухо, уголок рта. Имоджен попыталась соскользнуть на пол, но он прижал ее к столу своим телом.

– Поторопись, – напомнил он. – Яичница остывает.

Мать услышала.

– Я оторвала вас от завтрака, дорогая?

– Да, – задыхаясь от нового приступа желания, прошептала Имоджен. – Мы только что начали. Не возражаешь, если я позвоню тебе позже?

Они сидели в плетеных креслах на восточной веранде и пили кофе.

– И чего же хотела твоя мать?

– Приехать повидаться с Касси. – Имоджен осторожно взглянула на Джо из-под ресниц. – Я предложила ей встретиться с Касси здесь. Надеюсь, ты не возражаешь?

Джо задумчиво закусил губу, потом вздохнул:

– Кажется, мы подошли вплотную к нашей последней проблеме, принцесса.

– Да. – Имоджен поставила чашку на стол и вытерла ладони салфеткой. – Как же мы скажем Касси правду?

Джо наклонился к ней и накрыл ее руки своими.

– Мы найдем способ, милая. А если Касси не справится с новостями сразу, мы будем объяснять ей, пока она не поймет. Но, что бы ни случилось, я никому не позволю повлиять на наши отношения, встать между нами.

– А вдруг это все-таки случится, Джо? Ты ведь никогда не хотел жениться, особенно на мне. Если Касси отвергнет тебя, ты можешь пожалеть о затраченных силах и времени.

– Выслушай меня, Имоджен. Когда я впервые узнал, что меня столько лет держали в неведении о нашем ребенке, я потерял голову и искал виноватого. И поскольку на линии огня оказалась ты, я обвинял тебя. Но я ошибся в выборе цели. Твоя мать не имела права лгать, не имела права лишать тебя твоего ребенка, а ты не должна была отдавать все в ее руки. Однако больше всех виноват я, и мне очень жаль, что я так долго не признавал этого.

– Почему ты? – сквозь слезы спросила Имоджен.

– Если бы я тогда поддержал тебя, ничего бы плохого не случилось. Я не должен был отпускать тебя к матери в ту ночь. Я не должен был уступать, когда она прогоняла меня. Оправдания, конечно, найти можно, но главное состоит в том, что я не был готов к серьезным отношениям. Во всяком случае, думал, что не готов. Не могу сосчитать, сколько раз за последние годы я вспоминал о тебе и задавался вопросом, не отбросил ли бездумно редчайшую драгоценность. Теперь я точно знаю, что именно это я и сделал.

Слезы еще текли по ее лицу.

– Видишь, я плачу. Мама увидит мои красные глаза и решит, что ты меня бьешь.

– Я бы тебя поцеловал, но уже знаю, что женился на очень горячей женщине. Твоя мать слышала, как мы занимались любовью, но я не собираюсь демонстрировать ей все наглядно. Имоджен засмеялась.

– О, Джо, я так тебя люблю!

Он все-таки не удержался и поцеловал ее.

– Отлично. Потому что тебе никуда от меня не деться.

В этот вечер на ферме было необычайно многолюдно. По предложению Имоджен Джо позвонил своим родителям и тоже пригласил их.

– Думаю, ты права, – заметил он. – Пора познакомить Касси с дедушкой и бабушкой. Я и так удивляюсь маминому терпению.

Первыми прибыли Мона и Касси с коробкой печенья и лимонным тортом со взбитыми сливками, испеченным Моной.

– Я еще привезла кое-что из вещей, – сообщила Мона, открывая багажник. – Все равно переезжать через неделю-другую.

Сьюзен и родители Джо появились через час с перерывом в пять минут и встретились на южной веранде, где Имоджен расставляла плетеные стулья вокруг стола с кувшином охлажденного чая и стаканами. Сьюзен Палмер протянула миссис Донелли обтянутую перчаткой руку.

– Как поживаете? Насколько я понимаю, мы теперь более или менее родственники.

– Скорее более, чем менее, если вам интересно мое мнение, – парировала миссис Донелли, жадно следя за каждым движением Касси. Девочка с удовольствием расставляла тарелки и раскладывала льняные салфетки.

Джо поймал Имоджен в кухне, куда она заглянула за новой порцией чая.

– По-моему, в воздухе пахнет грозой, – заявил он.

– А по-моему, все прекрасно общаются, – возразила Имоджен, раскладывая печенье на блюде.

– Шутишь?

– Ну, они же не впиваются друг другу в глотки.

– Может быть... Твоя мать сидит на стуле, как царица Савская на троне, и разглагольствует о погоде, а моему отцу приходится держать маму за руки, чтобы она не схватила Касси и не задушила ее поцелуями. Боже, принцесса, если Касси всего этого не выдержит, что нам тогда делать?

– Я не знаю. – Уверенность Имоджен явно подтаяла от сомнений Джо.

Однако в конце концов именно Сьюзен спасла положение, реабилитировав себя за многолетний обман.

– Я думаю, – царственно произнесла она, – что мы все ощущаем некоторые... подводные течения, ответственность за которые в наибольшей степени несу я. Следовательно, именно я должна положить этому конец. Кассандра, дорогая моя, подойди и сядь рядом со мной. Послушай историю, которую я давно должна была рассказать тебе. Жила-была очень красивая маленькая девочка.

– Она была принцессой? – спросила Касси.

– Да, – сказал Джо. – Моей принцессой.

Сьюзен посадила Касси к себе на колени и наградила Джо уничижительным взглядом.

– Однако мама принцессы, королева, была не очень хорошей, и она решила, что молодой человек, который хотел жениться на ее дочери и увезти ее на своем... э... вороном коне...

– А как звали коня? – заинтересовалась Касси.

– «Харлей», – твердо ответил неукрощенный Джо, покосившись на Имоджен. Та прижимала к груди сжатые кулаки, словно боялась, что сердце выскочит из груди. – «Харлей-дэвидсон».

Сьюзен величественно откашлялась.

– Как-то зимним утром принцесса родила маленькую девочку. Королева решила, что принцесса слишком юна, чтобы заботиться о дочке, поэтому она забрала малышку и поручила ее заботам старой няни принцессы до тех пор, пока принцесса не повзрослеет и не сможет сама воспитывать свою дочку.

– Как я и нянюшка? – Касси подняла головку и с любопытством уставилась на Сьюзен.

– Вот именно, Кассандра. Видишь ли, эта маленькая девочка – ты, а принцесса – Имо-джен.

Имоджен внутренне съежилась под внимательным взглядом Касси.

– Бабушка, а откуда ты знаешь?

Глаза Сьюзен подозрительно заблестели.

– Потому что я – та злая королева, что забрала тебя у принцессы. Это был очень плохой поступок, и я о нем глубоко сожалею.

Сьюзен подняла голову и смело обвела взглядом всех присутствующих. Миссис Донелли рыдала без всякого стеснения. Мистер Донелли, казалось, превратился в камень. Мона следила за Касси, напоминая встревоженную наседку. Джо вцепился в руку Имоджен, как в спасательный круг.

– Я надеюсь, что вы сможете простить меня. Все вы, – закончила Сьюзен.

В воцарившейся тишине раздался голосок Касси:

– А кто принц?

Сьюзен нервно сглотнула комок в горле.

– Ну... Это Джо. Имоджен – твоя мама, а Джо – твой папа.

Те несколько секунд, что Касси переваривала информацию, показались Имоджен вечностью.

– Ты снова меня у них заберешь? Ты поэтому сюда приехала? Сказать, что я снова не могу с ними жить?

– Нет, Касси. – Джо подошел и присел перед дочерью на корточки. – Никто и никогда не заберет тебя у нас. Когда ты приедешь сюда на следующей неделе, ты приедешь навсегда. И каждое Рождество, и в День Благодарения, и на твой день рождения все, кто любит тебя, будут приезжать сюда, чтобы праздновать вместе с тобой.

– Мы всегда празднуем с нянюшкой! – выпалила девочка. – И бабушка очень добрая. Только она всегда боится, что я ее испачкаю.

– Ну, теперь все изменится. – Джо забрал дочку у Сьюзен. – Теперь мы все будем любить тебя.

– И мы, – сказала миссис Донелли, протягивая руки. – Я – твоя вторая бабушка, а это твой дедушка.

Имоджен затаила дыхание. Джо был необычно бледным. По щеке Сьюзен катилась одинокая слеза, которую она даже не пыталась смахнуть.

Видимо, список показался Касси слишком коротким.

– И это все? Я бы еще хотела сестричку.

Все расхохотались. Слишком громко, но смех сотворил чудо. Напряжение вмиг исчезло, словно смытое огромной волной облегчения. Все бросились целовать и обнимать Касси, чему она не сопротивлялась.

– Очень скоро ты познакомишься со своей тетей, дядей и двоюродными братьями, – пообещала миссис Донелли.

– И мы сделаем все, что от нас зависит, чтобы подарить тебе сестренку, – сказал Джо, обнимая и привлекая к себе Имоджен.

Сьюзен уже взяла себя в руки.

– Я бы хотела пригласить вас всех на праздничный ужин в Норбери. Я слышала, там есть один очень хороший ресторан.

– Ты все еще злая королева? – с подозрением спросила Касси.

– Нет, дорогая. Больше нет. Теперь я просто твоя бабушка.

– Отлично. Потому что в моей книжке злая королева дала Белоснежке отравленное яблоко.

– На нашем столе никогда не будет отравленных яблок. Твой папа прав, Кассандра. У тебя есть теперь дом и семья, и мы никогда тебя не обидим.

После ужина в Норбери они вернулись на ферму в девятом часу.

– Не хочу обманывать себя надеждами на безоблачное счастье, – сказал Джо, переплетая свои пальцы с пальцами Имоджен, – но думаю, что худшее позади, принцесса.

Имоджен счастливо вздохнула и посмотрела на луну, скользящую над верхушками ореховых деревьев. Листья дрожали четкими силуэтами на фоне фиолетового неба. Тишина и покой были словно специально созданы для влюбленных. В это же время на следующей неделе Касси будет спать в своей комнате наверху, а Мона – в большой удобной комнате на первом этаже, думала она.

– Мы должны быть благодарны за все, что получили, – прошептала Имоджен.

Джо обнял ее и поцеловал.

– А еще больше – впереди, принцесса! На сколько я знаю, сестренку для Касси надо готовить девять месяцев, прежде чем она выскочит из печки. Пора начинать!