Скрытая звезда (ЛП)

Глава 10

— Не торопись.

Бейли сделала глубокий вдох и постаралась успокоиться и сосредоточиться, как того и хотел Кейд.

— Мне кажется, нос у нее был острее.

Художницу звали Сара, она была молода, терпелива и, без сомнения, опытна, иначе Кейд бы не стал ее звать. Она сидела за кухонным столом с альбомом для рисования и карандашами, поставив возле себя чашку кофе.

— Вот таким? — Несколькими быстрыми штрихами Сара изменила нос.

— Да, по-моему. Глаза больше и слегка раскосые.

— Миндалевидные? — Стерев ластиком карандашные линии, Сара изменила размер и форму глаз.

— Наверное. Трудно все это представить.

— Дайте мне общее впечатление. — Сара легко и успокаивающе улыбнулась. — Будем отталкиваться от него.

— Кажется, у нее широкий рот, он мягче, чем остальное лицо. Другие черты как бы... угловатые.

— Вот это лицо! — прокомментировал Кейд рисунок Сары. — Интересное. Сексапильное.

Он изучал портрет, пока Бейли продолжала делать замечания. Резковатые черты, небрежные короткие волосы, длинная рваная челка, сквозь которую просматривались темные резко изогнутые брови. «Экзотичная и упрямая», — решил Кейд, пытаясь связать внешность с характером.

— Очень похоже на то, что я помню. — Бейли взяла в руки набросок.

«Я знаю это лицо», — подумала она. И взгляд на него вызывал противоречивые желания смеяться и плакать.

Эм Джей. Кто такая эта Эм Джей, и что между ними общего?

— Хочешь сделать перерыв? — спросил Кейд и помассировал ей плечи, снимая напряжение.

— Нет, я бы хотела продолжить, если вы не против, — сказала она Саре.

— Да я могу заниматься этим хоть весь день, пока мне не перестанут наливать кофе.

С улыбкой, по которой стало понятно, что эти двое хорошо друг друга знают, Сара вручила Кейду пустую кружку.

— Вы… Это очень интересная работа, — начала было Бейли.

Сара отбросила за спину длинную рыжеватую косу. Художница была одета одновременно модно и удобно — обрезанные джинсовые шорты в сочетании с простой белой майкой делали ее откровенно привлекательной.

— Всего лишь способ заработать на жизнь, — ответила она Бейли. — Компьютеры постепенно отнимают у меня хлеб. Они делают с изображениями просто невероятные вещи. Однако многие полицейские и частные детективы до сих пор предпочитают рисунки. — Она взяла у Кейда полную чашку. — Вот Пэррис, к примеру, пойдет на что угодно, лишь бы не иметь дела с компьютером.

— Эй, я начинаю в этом разбираться.

Сара хихикнула:

— Когда разберешься, я стану зарабатывать на жизнь, рисуя карикатуры в барах. — Пожав плечами, она сделала глоток и взяла новый карандаш. — Попробуем другую?

— Да, хорошо. — Велев себе не думать о том, насколько близко Кейд и Сара знают друг друга, Бейли закрыла глаза и сосредоточилась.

Грейс. Она позволила имени некоторое время покрутиться в голове, вызывая образ.

— Нежная, — начала она. — В ее лице есть нежность. Оно классической овальной формы и очень, почти невероятно красивое. У нее очень длинные иссиня-черные волосы. Они как бы волнами спадают по спине. Челки нет, просто струящиеся темные шелковистые волосы. Широко посаженные глаза с крупными веками и густыми ресницами, пронзительно-голубого цвета. Нос прямой и короткий, можно сказать идеальный.

— Я начинаю ее ненавидеть, — небрежные слова Сары вызвали у Бейли улыбку.

— Наверное, трудно быть такой невероятно красивой? Люди судят лишь по внешности.

— Думаю, я бы это пережила. Как насчет рта?

— Роскошный. Полные губы.

— Разумеется.

— Очень хорошо.

Возбуждение нарастало; рисунок получался быстро.

— Брови чуть толще, и возле левой — родинка. Вот тут, — Бейли показала на свое лицо.

— Теперь я ее действительно ненавижу, — пробормотала Сара. — Не хочу знать, под стать ли ее тело такому лицу. Скажите мне, что она лопоухая.

— Боюсь, что нет, — улыбнулась Бейли, глядя на рисунок и чувствуя тепло и грусть внутри. — Она просто красивая. Это бросается в глаза.

— Мне кажется, я ее знаю.

Бейли напряглась, услышав беспечное замечание Сары.

— Правда? В самом деле?

— Могу поклясться, что где-то видела это лицо. — Поджав губы, Сара постукивала карандашом по рисунку. — Может, в каком-нибудь журнале? Она выглядит как фотомодель из рекламы дорогих духов или крема для лица. Имея лицо на миллион долларов, глупо им не пользоваться.

— Модель… — Бейли прикусила губу, силясь вспомнить. — Я не знаю.

Сара вырвала лист и вручила его Кейду:

— Что скажешь?

—Сердцеедка, — сказал он, чуть погодя. — У феи генетики в момент ее зачатия было чертовски хорошее настроение. Но я ее не знаю, а такое лицо ни один нормальный мужчина не забыл бы.

«Ее зовут Грейс, — подумала Бейли. — И она не только красивая. Она больше, чем просто лицо».

— Отличная работа, Сара, — Кейд положил рисунки на столешницу. — У тебя есть время еще на один?

Сара бросила быстрый взгляд на часы:

— У меня есть еще примерно полчаса.

— Мужчина, Бейли. — Кейд присел на корточки рядом с ней так, что их глаза оказались на одном уровне. — Теперь ты знаешь, как он выглядит.

— Я не…

— Ты знаешь, — твердо сказал он, нежно держа ее за руки. — Это важно. Просто расскажи Саре, как ты его видишь.

«Будет больно», — поняла Бейли. Ее желудок сжался при одной мысли о том, чтобы вновь представить себе это лицо.

— Я не хочу снова его видеть

— Ты хочешь получить ответы и хочешь, чтобы все закончилось. Это один из шагов. Тебе нужно его сделать.

Она закрыла глаза и поежилась. В голове застучало, когда она попыталась вновь представить себя в комнате с серым ковролином и бушующей грозой за окном.

— Смуглый, — тихо сказала Бейли. — Вытянутое узкое лицо, напряженное от злости. Перекошенный от ярости рот. Тонкие губы, решительные и упрямые. Слегка крючковатый нос. Не то чтобы непривлекательный, но опять-таки решительный. Все лицо очень решительное. И темные, невероятно темные, глубоко посаженные глаза.

Сверкавшие от ярости. Горевшие жаждой убийства. Бейли вздрогнула, обхватила себя руками и постаралась сосредоточиться.

— Впалые щеки и высокий лоб. Темные прямые брови. И волосы тоже. Хорошая стрижка: сверху попышнее, очень аккуратная вокруг ушей. И красивое лицо. Его немного портит челюсть – она мягкая, даже слегка безвольная.

— Это он, Бейли? — Кейд вновь положил руку ей на плечо, легонько сжав его в знак поддержки.

Собравшись с духом, она открыла глаза и взглянула на рисунок. Он был не вполне точен и несовершенен. Глаза должны быть расставлены чуть пошире, а губы полнее. Но и этого оказалось достаточно, чтобы она задрожала.

— Да, очень похоже, — она медленно поднялась, изо всех сил стараясь держать себя в руках. — Прошу меня извинить, — пробормотала она и вышла из комнаты.

— Дама смертельно напугана, — прокомментировала Сара, засовывая карандаши обратно в футляр.

— Знаю.

— Не хочешь рассказать мне, что у нее за неприятности?

— Я и сам не до конца уверен. — Кейд сунул руки в карманы. — Но все ближе подхожу к тому, чтобы это выяснить. Ты отлично поработала, Сара. Я твой должник.

— Я пришлю тебе счет. — Закончив собираться и поднявшись, она легко поцеловала его, изучая его лицо. — Не думаю, что ты когда-нибудь еще позвонишь мне, чтобы провести ночь в городе.

— Я люблю ее, — просто сказал Кейд.

— А то я не догадалась. — Сара она повесила сумку на плечо и дотронулась до его щеки. — Я буду по тебе скучать.

— Я буду рядом.

— Конечно, — согласилась она. — Но дикие и безумные деньки для тебя позади, Пэррис. Она мне нравится. Надеюсь, у вас все сложится.

Грустно улыбнувшись напоследок, художница развернулась:

— Я знаю, где выход.

Кейд все равно проводил ее и, закрывая дверь, вдруг понял, что действительно отказывается от части своей жизни. От свободы появляться и исчезать, когда и с кем ему вздумается, от поздних ночей в клубах с перспективой последующего дружеского, ни к чему не обязывающего секса, от ответственности только за самого себя.

Он взглянул вверх на лестницу. Бейли была там, а также связанные с ней ответственность, стабильность, обязательства. Единственная женщина в его жизни — отныне и до самого конца. Снедаемая тревогами женщина, которой еще только предстоит произнести такие нужные ему слова, и дать так необходимые ему обещания.

Кейд все еще мог бы просто уйти, и она не стала бы его ни в чем обвинять. Он был уверен, что как раз этого Бейли от него и ожидает. Кейд задался вопросом: кто же уходил от нее раньше?

Покачав головой, он без малейшего сожаления поднялся наверх, к ней.

Бейли стояла в спальне и смотрела в окно, сложив руки на груди и повернувшись спиной к двери.

— Ты в порядке?

— Да. Прости, что была невежлива с твоей подругой. Даже не сказала ей спасибо.

— Сара понимает.

— Ты давно ее знаешь?

— Ага, несколько лет.

Бейли сглотнула:

— Вы были любовниками?

Кейд поднял бровь, решив, что приближаться к ней не стоит.

— Да, я с ней спал. У меня были другие женщины, Бейли. Женщины, которые мне нравились, которые были мне небезразличны.

— Которых ты знал. — Сказав это, она обернулась. В глазах ее сверкала ярость.

— Которых я знал, — согласился он, кивнув.

— Это неправильно. — Она провела руками по волосам. — Ты и я, Кейд, и все остальное – это неправильно. Этого не должно было случиться.

— Однако случилось. — Он почувствовав в ладонях напряжение и засунул их в карманы. — Собираешь стоять и рассказывать мне, как ты расстроена встречей с женщиной, с которой я когда-то спал? Потому что я не пришел к тебе таким же, какой ты пришла ко мне?

— Ничего не помнящей? — Слова вылетели из нее словно пули. — Ты не пришел ко мне ничего не помнящим. У тебя есть семья, друзья, любовницы. Жизнь. А у меня нет ничего, кроме осколков, которые невозможно сложить вместе. Мне плевать, переспи ты хоть с сотней женщин!

На этих словах голос Бейли прервался, и она яростно прошептала:

— Но ты их помнишь. Ты можешь их вспомнить.

— Ты хочешь, чтобы я сказал, что они ничего для меня не значат? — Гнев в нем начал нарастать под действием паники – она пыталась отдалиться, оторваться от него. — Разумеется, все они что-то значили. Я не могу ради тебя взять и перечеркнуть свое прошлое, Бейли.

— Я и не хочу, чтобы ты это делал.

Она на мгновение закрыла лицо руками, стараясь сохранить так и норовившее ускользнуть самообладание. Решено. Нужно просто быть сильной, чтобы довести начатое до конца.

— Извини. Твоя личная жизнь до моего появления в ней меня не касается, да суть и не в этом. А в том, что эта жизнь у тебя была, Кейд.

— И у тебя тоже.

— И у меня тоже, — кивнула Бейли, думая о том, что именно это ее и пугает. — Без тебя я бы ни за что не сумела так близко подойти к тому, чтобы это выяснить. Но я также понимаю, что мне следовало сразу пойти в полицию. Я лишь все осложнила, не сделав этого, но теперь намерена все исправить.

— Ты не доверяешь мне закончить начатое?

— Не в этом дело…

— Разумеется, не в этом, — сказал Кейд. — Речь не о том, чтобы пойти в полицию. Речь о тебе и обо мне. Ты думаешь, что можешь уйти отсюда, оставив все, что есть между нами.

Он выдернул руки из карманов и схватил ее за руки.

— Подумай еще раз.

— Кто-то погиб, и я к этому причастна. — Ее зубы едва не стучали, пока она пыталась не отвести взгляд. — Мне не следовало тебя в это вмешивать.

— Сейчас уже слишком поздно. Поздно с той самой минуты, как ты вошла в мой офис. У тебя не получится от меня отмахнуться.

Его рот обрушился на ее губы отчаянным и яростным поцелуем. Кейд прижал ее к себе, не давая возможности пошевелиться, терзая губы Бейли до тех пор, пока она бессильно не опустила руки ему на плечи.

— Не надо, — сумела она выговорить, когда он поднял ее на руки. Но для этого тоже было уже поздно. Пригвожденная его весом к кровати, она чувствовала, как все в ней кричит и трепещет в ответ на прикосновения его рук.

— Мне плевать на то, что ты забудешь. — Глядя на Бейли своими темными глазами, полными отчаяния, Кейд срывал с нее одежду. — Но это ты запомнишь.

Бейли оказалась вырванной из-под контроля, вне времени и вне пространства. Никогда ранее не испытывавшая на себе подобной свирепости и своеволия, она была не в силах им сопротивляться. Губы Кейда сомкнулись на ее груди, и Бейли пронзило удовольствие. Едва она набрала воздуха, чтобы застонать, как его пальцы проникли в нее и безжалостно подняли на вершину наслаждения.

Она закричала, но не в знак тревоги или протеста, а от ошеломляющего удовольствия быть ввергнутой в эту пучину. Ее ногти впились ему в спину, а тело забилось под ним подобно молнии. Бейли безрассудно открылась ему навстречу. Единственной мыслью в ее голове было: «Сейчас, сейчас, сейчас!» Он вошел в нее резко и глубоко, почувствовав, как она конвульсивно сжалась вокруг него, взлетев на новую вершину. Это было безумно, отчаянно. Так неправильно. И так непреодолимо.

Он сжал ее ладони в своих, наблюдая как шок сменяется выражением удовольствия. Зверь внутри него вырвался на свободу и теперь терзал их обоих. Его губы безжалостно ласкали ее. Он двигался внутри нее до тех пор, пока она не прорыдала его имя, и остатки его разума не разлетелись на тысячи кусочков.

Опустошенный, в изнеможении Кейд рухнул вниз. Тело Бейли содрогнулось под ним, а из горла вырвался порывистый стон. Руки ладонями вверх бессильно лежали на смятой простыне. Его разум прояснился достаточно, чтобы Кейд почувствовал стыд.

Никогда еще он не брал женщину так грубо. Никогда еще не давал партнерше так мало выбора. Он скатился с нее и уставился в потолок, потрясенный тем, что обнаружил в себе.

— Прости меня.

Какие жалкие слова! Их бесполезность неприятно царапнула его, когда он сел, потирая лицо руками.

— Я сделал тебе больно. Извини. Этому не может быть оправдания.

Так и не сумев его подыскать, Кейд поднялся и оставил Бейли одну.

Она смогла подняться и сесть, приложив руку к колотящемуся сердцу. В теле все еще ощущались слабость, покалывание и пульсирующий жар. В голове еще стоял легкий туман, и Бейли терпеливо ждала, когда же это пройдет. Она чувствовала уверенность лишь в одном – с ней только что обошлись по-варварски, и была совершенно ошеломлена своими чувствами, эмоциями, Кейдом.

Это было восхитительно!

Кейд дал ей время прийти в себя, а сам воспользовался этим, чтобы обдумать следующие шаги. Думать в пылу гнева оказалось очень сложно. Ему и прежде доводилось испытывать злость, боль и стыд. Но когда опрятно одетая и нервничающая Бейли сошла вниз, эти три чувства едва не захлестнули его с головой.

— Ты в порядке?

— Да, Кейд, я…

— Поступай как знаешь, — холодно и резко прервал он ее. — И я тоже. Еще раз прошу извинить меня за мое поведение.

Она почувствовала, как все внутри нее оборвалось:

— Ты злишься на меня.

— На нас обоих. С собой я могу разобраться, но прежде я должен разобраться с тобой. Ты хочешь уйти.

— Это не то, чего я хочу. — В ее голосе была мольба о понимании. — Это то, что правильно. Из-за меня ты оказался замешан бог знает в чем.

— Ты меня наняла.

Она нетерпеливо выдохнула. Как можно быть таким слепым и упрямым?

— Это нельзя называть профессиональными взаимоотношениями, Кейд. Они никогда такими не были.

— Ты права. Это личное, и ты уходишь от меня не из-за какого-то ложного чувства вины. Ты хочешь уйти по другим причинам, и мы дойдем до них, когда покончим с этим. Я люблю тебя. — Холодная ярость этих слов лишь накалила эмоции между ними. — Если ты не можешь или не хочешь меня любить, я буду вынужден с этим смириться. Но уйти сейчас – это совершенно не выход.

— Я просто хочу…

— Ты хочешь пойти в полицию. — Он на мгновение остановился и засунул большие пальцы в передние карманы штанов, чтобы удержаться и не схватить ее. — Отлично, это твой выбор. Но в то же время ты наняла меня для выполнения определенной работы, и я ее еще не закончил. Каковы бы ни были твои или мои личные чувства, я намерен ее завершить. Бери сумку.

Бейли не знала, как себя с ним вести. И вдруг поняла, что не знала этого и прежде. Стоявший перед ней холодный сердитый мужчина казался ей гораздо большим незнакомцем, чем тот, кого она лишь несколько дней назад впервые увидела в тесном захламленном офисе.

— Встреча в Смитсоновском институте… — начала было она.

— Я отложил ее. Сначала нам нужно кое-куда съездить.

— Куда?

— Бери сумку, — повторил он. — Следующий шаг мы сделаем по моим правилам.

По дороге он с ней не разговаривал. Некоторые здания были ей знакомы — они уже проезжали мимо них. Однако когда они пересекли границу округа Колумбия и штата Мериленд, Бейли занервничала.

— Я бы хотела, чтобы ты сказал мне, куда мы едем.

«Деревья стоят слишком близко к дороге, — взволнованно подумала она. — Слишком зеленые, слишком большие».

— Назад, — сказал он. — Иногда нужно просто открыть дверь и посмотреть, что находится с другой стороны.

— Нам нужно поговорить с куратором музея. — Ее горло сжималось. Она готова была продать душу за стакан воды. — Нужно повернуть обратно и вернуться в город.

— Ты знаешь, куда мы едем?

— Нет, — резко, отчаянно возразила Бейли. — Нет, не знаю.

Кейд лишь мельком бросил на нее острый взгляд своих зеленых глаз:

— Туда, где находятся недостающие кусочки, Бейли.

Он свернул с дороги налево, прислушиваясь, как дыхание Бейли становится тяжелым и напряженным. Кейд безжалостно подавил в себе порыв успокоить ее. Бейли была сильнее, чем он сам себе внушал. Это он мог признать. И она все выдержит. Он поможет ей все выдержать.

Кейд собирался в открытую привезти ее туда, а если за домом следят? На чаше весов оказались шанс быть пойманным и выполнение работы. «Бейли наняла меня, чтобы решить эту головоломку», - напомнил себе Кейд. И он был уверен, что это будет последний кусочек.

Бейли не могла и дальше жить в в безопасном мирке, который он для нее создал. Им обоим пора двигаться дальше.

Сжав челюсти, он заехал на парковку возле магазина «Сальвини».

— Ты знаешь, где мы.

Ладони Бейли стали липкими от пота. Беспокойными медленными движениями она вытерла их о штаны.

— Нет, я не знаю.

Это было двухэтажное кирпичное здание — старое, довольно симпатичное, с высокими витринами, обрамленными разросшимися азалиями, которые, наверняка, красиво цвели весной. В доме чувствовалась некая утонченность, которая не должна была бы вызывать в Бейли дрожь.

На парковке перед зданием стояла лишь одна машина — темно-синий седан «БМВ», ярко блестевший на солнце.

Здание стояло отдельно от других и занимало целый угол. Позади него, по другую сторону огромной стоянки, в модном торговом центре, казалось, шла оживленная праздничная торговля.

— Я не хочу здесь находиться. — Бейли отвернулась, отказываясь смотреть на вывеску наверху здания, где крупными буквами было написано «САЛЬВИНИ». — Они закрыты, — продолжила она. — Тут никого нет. Поехали.

— На стоянке стоит машина, — указал Кейд. — Проверить не помешает.

— Нет! — Она вырвала у него руку, пытаясь поглубже вжаться в спинку сиденья. — Я туда не пойду. Не пойду!

— Что там, Бейли?

— Я не знаю. — «Ужас. Просто ужас». — Я туда не пойду.

Кейд скорее согласился бы вырвать собственное сердце, чем заставлять Бейли сделать то, что он задумал. Однако, думая в первую очередь о ней, он вышел из машины, подошел к пассажирской двери и открыл ее:

— Я буду с тобой. Пойдем.

— Я сказала, что не пойду туда.

— Трусиха, — насмешливо сказал он. — Ты хочешь прятаться всю свою жизнь?

Ярость вспыхнула в ее глазах. Она рывком отстегнула ремень безопасности.

— Ненавижу тебя за это.

— Я знаю, — пробормотал он, но твердо взял ее за руку и повел ко входу в здание.

Внутри царила темнота. Сквозь окна можно разглядеть лишь толстый ковер и стеклянные витрины, в которых тускло блестело золото и драгоценные камни. Это был небольшой, элегантный салон с несколькими обитыми тканью стульями и настольными зеркалами, присев за которые, покупатели могли полюбоваться сделанным ими выбором.

Бейли рядом с Кейдом тряслась как осиновый лист.

— Попробуем зайти с черного входа.

Торец здания выходил на торговый центр. Тут имелось два входа: для доставки и для персонала; изучив замок на двери последнего, Кейд решил, что сможет его открыть. Он извлек из кармана свернутый в рулон кожаный чехол с инструментами.

— Что ты делаешь? — Бейли отступила назад, когда он выбрал отмычку и наклонился, принимаясь за дело. — Ты вламываешься в салон? Ты не можешь этого сделать.

— Думаю, что могу. Я тренируюсь вскрывать замки не менее четырех часов в неделю. Помолчи минуту.

Пришлось сосредоточиться, применить сноровку и потратить несколько тревожных минут. Если сигнализация включена, решил Кейд, она сработает в момент, когда он откроет первый замок. Этого не произошло. Он взял другую отмычку и принялся за второй.

«Бесшумную сигнализацию нельзя совсем сбрасывать со счетов», — размышлял Кейд, прокручивая коды в замке. Если приедут полицейские, ему придется многое им объяснять.

— Это безумие. — Бейли сделала еще один шаг назад. — Ты вламываешься в магазин среди бела дня. Ты не можешь этого делать, Кейд.

— Только что сделал, — удовлетворенно сказал он, когда последняя цифра встала на место. После чего Кейд аккуратно сложил отмычки на место, снова свернул рулон и положил его обратно в карман. — В подобном месте должна также быть сигнализация с датчиками движения.

Он шагнул внутрь и в тусклом свете увидел пульт отключенной сигнализации возле двери.

Можно было почти явственно услышать, как еще один кусочек головоломки встал на место.

— Какая беспечность, — пробормотал Кейд. — И за нее приходится расплачиваться.

Он взял Бейли за руку и втянул ее внутрь.

— Никто не обидит тебя, пока я рядом. Даже я сам.

— Я не могу этого сделать.

— Ты это уже делаешь, — крепко держа ее за руку, он зажег свет.

Они оказались в узкой, похожей на прихожую комнате с потертыми деревянными полами и простыми белыми стенами. У левой стены стоял кулер и латунная вешалка для одежды. На одном из крючков висел серый женский плащ.

«В прошлый четверг обещали грозу, — подумал Кейд. — Практичная женщина, вроде Бейли, ни за что не отправилась бы на работу без плаща».

— Это ведь твой плащ?

— Я не знаю.

— Он вполне в твоем стиле. Качественный, дорогой, неброский. — Кейд проверил карманы и обнаружил в них мятные леденцы, короткий список покупок и салфетки. — Это твой почерк, — сказал он, вручая ей список.

— Я не знаю. — Она отказывалась посмотреть. — Я не помню.

Кейд сунул список себе в карман и повел Бейли в следующую комнату.

Это была уменьшенная копия мастерской в Уэстлэйк. Он узнал находившееся здесь оборудование и сделал вывод, что если бы вскрыл замки на ящиках высокого деревянного шкафа, то обнаружил бы там неоправленные камни. Ту самую кучу драгоценных камней, которые, как описывала Бейли, она видела в своих снах. Камней, которые делали ее счастливой, бросали вызов ее творческим способностям, исцеляли душу.

Рабочий стол идеально чистый.

Все, вплоть до самой тонкой золотой цепочки, на своих местах.

«Совсем, как она», — подумал Кейд.

— Кто-то поддерживает здесь чистоту, — мягко сказал он.

Почувствовав, как рука Бейли заледенела, Кейд повернулся к лестнице, ведущей наверх.

— Посмотрим, что за дверью номер два.

На этот раз Бейли не стала протестовать. Оцепенев от страха, не в силах произнести ни слова, она лишь поморщилась, когда Кейд зажег свет на лестнице и повлек ее за собой наверх.

Пол на втором этаже застелен серым ковролином. Желудок Бейли скрутило от тошноты. Коридор оказался достаточно широк, чтобы идти по нему вдвоем. В определенно отведенных местах располагались аккуратно расставлены блестящие антикварные столики. В серебряной вазе увядали красные розы. От этого аромата смерти Бейли замутило.

Кейд распахнул дверь пошире. С первого взгляда стало ясно, что это ее кабинет.

Все на своих местах. Красивый, покрытый лаком и аккуратный женственный стол в стиле времен королевы Анны блестел под легким слоем пыли, скопившейся за выходные. На нем лежал продолговатый, молочно-белый кристалл, зазубренный с одного конца подобно сломанному лезвию меча. «Она говорила, что это халцедон, — вспомнил Кейд. — А гладкий многоугольный камень рядом с ним, должно быть, рутиловый кварц.»

На стенах висели нежные акварели в тонких деревянных рамах. На небольшом столике возле обитого розоватой тканью диванчика с бледно-зелеными подушками стояла стеклянная ваза с поникшими фиалками и фотографии в блестящих серебряных рамках.

Кейд взял в руки один из снимков. Тут Бейли, должно быть, около десяти. Слегка неловкая и еще неоформившаяся, однако безошибочно узнаваемая по глазам. Девочка выросла очень похожей на женщину, сидевшую вместе с ней на садовых качелях и улыбающуюся в камеру.

— Это твое прошлое, Бейли.

Он взял в руки другое фото, на котором, держась за руки, смеялись три женщины:

— Ты, Эм Джей и Грейс. Твое настоящее.

Кейд поставил фотографию, чтобы взять другую, где был запечатлен симпатичный, с золотистыми волосами мужчина с уверенной теплой улыбкой.

«Ее будущее?» — подумал он про себя.

— Он погиб. — Слова застревали у Бейли в горле, разрывая сердце, прежде чем вырваться наружу. — Мой отец. Он погиб. Самолет разбился в Дорсете. Он погиб.

— Мне очень жаль. — Кейд вернул фотографию на место.

— Он не вернулся домой. — Бейли опиралась на стол, ее колени дрожали, а в голове прокручивалось слишком много воспоминаний, искавших выход. — Он уехал на закупки и не вернулся. Мы часто вместе ели мороженое на крыльце. Он показывал мне свои сокровища. Я хотела всему научиться. Прекрасные старинные вещи. Он пах хвойным мылом и пчелиным воском. Ему нравилось самому полировать вещи.

— Он занимался антиквариатом, — тихо сказал Кейд.

— Это было его наследство. От его отца к нему, от моего отца ко мне. «Нестареющая классика». Так назывался магазин — «Нестареющая классика». Там было столько прекрасных вещей. Он погиб в Англии, за тысячу миль от нас. Моей матери пришлось продать дело. Пришлось продать, когда…

— Не спеши и не волнуйся. Просто рассказывай.

— Она снова вышла замуж. Мне было четырнадцать лет. Она была еще молода, одинока и понятия не имела, как управлять магазином. Он так сказал. Она понятия не имела. Он обо всем позаботился. Не о чем было волноваться.

Она было покачнулась, но удержалась на ногах. Затем взгляд Бейли упал на слоника из стеатита с инкрустированным покрывалом, стоявшего на ее столе.

— Эм Джей подарила мне его на день рождения. Я люблю безделушки и коллекционирую слонов. Правда, странно? Ты выбрал для меня слона на ярмарке, а я их, оказывается, коллекционирую.

Бейли провела рукой по глазам, стараясь держаться.

— Мы смеялись, когда я открыла подарок. Мы были втроем — Эм Джей, Грейс и я. Всего несколько недель назад. Мой день рождения в июне. Девятнадцатого июня. Мне двадцать пять лет.

У нее кружилась голова. Она пыталась сосредоточиться на Кейде.

— Мне двадцать пять лет. Меня зовут Бейли Джеймс. Бейли Анна Джеймс.

Кейд нежно усадил ее на стул и накрыл ее ладони своими:

— Рад знакомству.