Сладкая ложь

26.Крепкий яд любви и греха

Печаль, тоска, сожаление, отчаяние — это невзгоды приходящие, не укореняющиеся в душе; и опыт нас учит, как обманчиво горькое чувство, под влиянием которого мы думаем, что наши беды вечны.

Жан-Жак Руссо

∞∞∞

Тут было так спокойно и умиротворённо — отличный повод поразмышлять над всеми проблемами. Этим и занимался Молох — погрузился в омут мыслей. Он вспомнил их с Вайлети первую встречу и её наполненные горем глаза. В тот день девочка потеряла смысл жизни, её сердце покрылось неизлечимыми ранами, а душа начала чернеть от скрытого желания к фатальному разрушению.

— У неё была не самая худшая жизнь, пока её мамаша не решила обратиться к темной магии и вызвать меня. Возможно, это я виноват в том, что Вай стала такой бессердечной и закрытой. Я даже благодарен Кроули за то, что помог сбросить ледяные оковы с её сердца — от этого душа стала лишь вкуснее. Не хочу признавать, но, кажется, что дни с Вайлети были довольно весёлыми и отвлекли меня от бессмертной жизни. Года — лишь мгновение для меня, а для людей это целая жизнь, наполненная спектром чувств и эмоций. Меня прокляли за грешную жизнь и не лишили воспоминаний, хотя я бы с радостью хотел позабыть всё… всё, кроме серовласой девчонки. Я понимаю, что саморучно убью её и на этом моим развлечениям конец, а такой финал отнюдь не радует. Таковы условия сделки, которые абсолютно точно нерушимы. Что ж, я всё равно бесчувственный монстр: найду себе новую жертву и дело с концом. Надеюсь, что быстро забуду её и вернусь к грехопадению.

₰₰₰

От пекла на улице спасал лишь ветерок, а вот от нескончаемого потока мыслей ничего не помогало. Нит уже около пяти минут прятался за деревом и наблюдал за голубоглазой красавицей, которая с головой погрузилась в чтение книги. Юноша хотел извиниться за произошедшее и расставить все точки над «i», чтобы со спокойной душой продолжить общение с объектом своих тёплых чувств. Она его первая и, наверное, единственная любовь…

— Вай, я знаю, что ты не хочешь со мной разговаривать, но, прошу, выслушай! — начальник стремительно приближался к девушке, от неожиданности та подскочила и прижалась спиной к дереву, прожигая юношу взглядом.

— У-би-рай-ся, — холодно произнесла горничная, откидывая книгу в сторону. Она собиралась уйти, но Норай прижал хрупкое тело к дереву, не отступая от своего плана действий.

— Я влюблён в тебя! Прости, что говорю об этом так внезапно, но прошу, дай мне шанс на…

По укромному уголку сада разнесся стон боли и хруст костей. Эрестер кинула парня на землю и поставила ногу рядом с его пахом, показывая тем самым своё недовольство. Девушка дала понять смертному, что он пересёк черту дозволенного и разозлил её не на шутку. Никто не имел права так обращаться с голубоглазой, кроме Кроули — служанка очень хотела, чтобы её немедленно прижал к дереву несносный Основатель.

— Что ты несёшь? Влюблён? Это что, шутка такая? — Эрестер надеялась, что слова начальника ложь, ибо если это правда, то парень вляпался. — Ты ненормальный. Нит, знаешь же, что я с Кроули, и он убьёт тебя, если вдруг узнает…

Серовласая дёрнулась от собственных слов. Перед ней лежал обычный, жалкий по её меркам, человечишка, но отчего-то девушка не желала его смерти. Карие глаза наполнились неподдельной печалью, что было довольно редким явлением, ведь вся жизнь Норая — фальшь, тонкий расчёт. Хладнокровность Вайлети куда-то исчезла, ей не хотелось убивать юношу, ведь, возможно, он стал её первым никудышным другом. Смертная не испытывала к нему нежных чувств, напротив, шатен частенько бесил её, но к нему Вайлет не испытывала отвращения или привычного равнодушия. Военная убрала ногу и тяжело вздохнула, увидев слёзы в глазах собеседника.

— Я не люблю тебя, Нит, — слова вылетели без всякого труда и обернулись молнией для слуги, ударившей прямо в трепещущее сердце. — Не буду извиняться за свои слова, ведь ты и так всё знал… Тот поцелуй я сочла шуткой, но не проявлением чувств — мой просчёт. Заметила бы раньше, предотвратила бы недоразумение…

Голубоглазая старалась держаться холодно и обойтись без соплей. Парень вытер слёзы и улыбнулся, показывая тем самым, что всё отлично. Очередная ложь. Его отшили, и от этого грудь пронзила немыслимая боль, а дышать становилось всё тяжелее. Нит сдерживал вскипевшие чувства как мог, и Эрестер заметила это. Она просто похлопала начальника по плечу, невесомо поцеловала горячий лоб и безмолвно ушла прочь, даже позабыв об интересной книге. Как только юноша перестал слышать звук шагов, то сразу же дал волю эмоциям. Думаете, мужчины не плачут? Ошибаетесь. Разбитое сердце никогда не заживёт до конца, а рана периодически будет открываться, пуская в жизнь очередную порцию отрезвляющей боли.

Убийца считал, что не заслужил счастья. Поломанный, искалеченный, он надеялся на её благосклонность, ведь они так похожи. Но девичье сердце уже было занято, и это уже не изменить. Смирение в данном случае — лучший и единственный выход для Нита.

Ты уходишь, меня оставляя одну,

Чувства в сердце моем растекаются болью,

И ночами так хочется выть на луну

В бесполезных попытках проститься с любовью.

Но она всё живет, проедая насквозь,

Забираясь сквозь раны под тонкую кожу…

А тебе всё равно, вместе мы или врозь,

Но моё сердце вряд ли забыть тебя сможет.

₰₰₰

Неделю спустя

Звонкий голос симпатичной блондинки разлетался по комнате, даря умиротворение. Итару репетировала очередную песню для Второго Прародителя, стараясь выложиться на полную. Ей нравилось петь для бессмертного, а после, если он был благосклонен к ней, побеседовать на различные темы. С Вальдо никогда не было скучно.

— Ити!!! — кричал Тоширо, сбиваясь со счёта… Он никак не мог достучаться до своей подруги, ведь девушка просто-напросто не слушала мальчика.

— Хватит. Мне это уже надоело! Ты мешаешь репетировать и только портишь настроение, — синеглазая ответила жёстко, стараясь вразумить юнца.

— Итару, прислушайся ко мне! Как же ты не понимаешь, что Осана предаёт нас… Она каждый день ходит за этим следователем, словно собачка. Она влюбляется в него, неужели не видишь? Чувства сделают дурочку уязвимой и разговорчивой. Осана выдаст наш секрет. Если ты не забыла, то мы обещали Вайлети, что не выдадим тайну ради всех нас… Этот кровосос наприсылал шпионов, в надежде что-то узнать, но всё это бессмысленно. Я убил тех стражников, и она об этом знает, но молчит… Пока молчит, чёрт возьми! — сероглазый схватил блондинку за рукав и привстал на носочки, пытаясь выглядеть более убедительным и донести свои мысли, чувства, сомнения.

— …Ты, как и Вай, никому не хочешь верить, но не все люди плохие, понимаешь? Дай ей шанс, прошу. Договорились, Тоши? — Миями нежно погладила ребёнка по голове, невинно улыбаясь. Брюнет поумерил свой пыл, но точно осознал, что его подруга безнадёжна.

Её наивность была той ещё занозой для юнца, но он продолжал верить этой набожной девице, рискуя собственной жизнью. Любовь заставляет идти на жертвы, кому-то застилает пеленой глаза, а кого-то беспощадно поглощает и превращает в монстра.

Где-то неподалёку раздался скрип и невесомые шаги, предвещающие неминуемые неприятности…

Поместье Кроули Юсфорда

Пар в ванной комнате окружал Вайлети, словно туман в тёплую летнюю ночь. Девушка закончила вытирать своё тело, приступив к ненавистным серым волосам. Ей часто говорили, что они похожи на грязь, но недавно Кроули сказал, что они словно серебро, переливающееся на солнце. Вспомнив об этом, голубоглазая тут же покраснела и облизнула влажные губы, неторопливо наматывая мокрый локон на палец.

— Вайлет, ты долго? — ворвавшись в ванную, воскликнул вампир, но замер, словно статуя, при виде обнажённой девушки.

Смертная обернулась и инстинктивно прижала к груди полотенце. Она пыталась сказать что-то мужчине, но не смогла вымолвить и звука. Дыхание предательски усилилось, как и сердцебиение. Неловкость нарастала с каждой секундой всё больше и больше, как и возбуждение, затуманивающее разум.

Юсфорд не мог оторваться от хрупкого тела, буквально пожирал его взглядом, рассматривая каждый изгиб фигуры с диким азартом. Он почувствовал напряжение в штанах и сжал кулаки, нервно сглатывая. Алоглазый готов был накинуться на свою малышку прямо сейчас, прижать к стене и жёстко отыметь её, снять накопившееся напряжение за прошедшие дни. Вампир еле сдерживал себя и пытался быть джентльменом, потому что действительно любил голубоглазую. Именно поэтому аристократ развернулся и ушёл, оставив горничную наедине со своими мыслями.

Эрестер присела на корточки и шлёпнула себя по щекам, издав при этом весьма необычный звук. Ей было до жути неловко и одновременно обидно, что возлюбленный ушёл. Да, в нашей Вайлет проснулась самая настоящая извращенка, жаждущая похоти и страсти. Наверное, всё от того, что времени осталось совсем немного. Столько всего нужно было успеть, а Кроули сдерживался, думая, что у них впереди огромное количество счастливых дней.

«Я так больше не могу… Эти чувства сводят меня с ума, а ложь извращает душу. Хочу признаться ему, но просто не в силах сказать правду…»

Девушка пробыла в ванной около десяти минут, а затем спокойно вышла, переодевшись в ночную сорочку. Неожиданно серовласую обвили холодные руки и закинули её на широкие плечи. Вай инстинктивно попыталась выбраться — рефлекс, как-никак, но вскоре прекратила брыкаться, услышав звонкий смех аристократа.

— Кроули, ты ужасен…

— Ахах, кто же виноват, что ты такая трусишка, — мужской баритон был усладой для голубоглазой. Мимолётная улыбка проскользнула на лице смертной, ведь она находила очень забавным, что её считали трусишкой, хотя Вай уже готова была свернуть шею монстру.

Юсфорд плавно опустил горничную на кровать, укладываясь рядом с ней. Вайлети удивлённо посмотрела на наглеца, быстро хлопая глазками. Лукавая улыбка появилась на лице Основателя и Вай непроизвольно улыбнулась в ответ. Мужчина невесомо прикоснулся к горячей щеке и провёл дорожку до ключиц своей малышки, даря той бурю приятных ощущений. Это было так невинно, но чертовски сексуально.

— И как это понимать? — поинтересовалась Эрестер, плавно придвинувшись к вампиру. Она положила свои ладошки ему на грудь и прижалась к сильному телу, ласкаясь, словно котёнок.

— Я хочу, чтобы отныне ты спала со мной. Освобождаю тебя от любой работы, кроме прислуживания мне и только мне, — Юсфорд зарылся носом в макушку смертной, глубоко вдыхая запах свежести, исходящий от влажных волос.

— Ты давно освободил меня от всякой работы… Все уже знают о наших отношениях и шепчутся за спиной, но я не обращаю внимания. О-о, я надеюсь, ты не брыкаешься во сне?

Услышав это, аристократ впился в губы серовласой, несдержанно сминая их в ненасытном поцелуе. Его действия были жёсткими, властными, но до упоения прекрасными. Возбуждение ударило в голову, словно гром среди ясного неба. Хотелось зайти дальше и переступить запретную черту, но бессмертный недовольно оторвался, крепко прижимая к себе малышку…

— Ты же понимаешь, что если продолжим, то я уже не сдержусь, — охрипший голос с примесью отчаяния прозвучал очень тихо, но горничная всё равно его услышала.

Она не могла ему ответить абсолютно ничего. Всё девичье тело горело, жаждало прикосновений, ласки, разрядки, которой ей так не хватало. Эрестер хотела продолжить, но не смогла пошевелиться — бессмертный стиснул её и не собирался отпускать. Он не мог позволить себе сорваться и превратить первый раз его малышки в несдержанный выброс эмоций, подкреплённый диким животным желанием. Да, это похоже на мазохизм…

«Чёрт, я должна признаться ему! Я должна всё рассказать… Мне больно от того, что обманываю его. Кроули так сдерживается ради меня, а я веду себя как последняя сволочь — хуже Молоха…»

— К-кроули, я…

— М-м, говори…

— Я-я…на самом деле… в общем… брыкаюсь во сне, — выдала Вайлет и крепко стиснула зубы от злости на саму себя. Она считала себя никчёмной и жалкой.

— Правда? Мне плевать, ведь я люблю тебя.

Голубые глаза широко распахнулись и наполнились слезами. Всё хрупкое тело задрожало, словно листик на ветру, и из глаз потекли горячие слёзы. Вампир удивлённо отодвинулся, не понимая причину такой реакции. Девушка не плакала уже очень долго. Она сдерживала себя всё это время? Нет, ей просто было плевать на окружающих людей и события, происходившие вокруг неё. Равнодушие стало занимать огромное место в её холодном сердце. Так было до встречи с Юсфордом… Он признался ей в любви и остатки ледяных оков рухнули — разлетелись на мелкие кусочки, открывая место для других эмоций и чувств.

— Спасибо тебе, Кроули, — шепнула Эрестер и крепко обняла мужчину, не собираясь его отпускать.

Она знала, что не заслуживает такой любви и от этого очень страдала, сгорая изнутри от чувства вины. Вампир обнял смертную в ответ, не проронив ни слова. Он подумал, что это слёзы радости, но никак не адской душевной боли…

Heu conscienta animi gravis est servitus*

₰₰₰

Брюнет запивал свой завтрак сладким зелёным чаем, одновременно поглядывая на Итару, которая до сих пор смеялась над мальчиком: он уронил на себя целую тарелку омлета, спотыкнувшись об ковёр. Тоширо надул щёки и отвернулся, что-то бурча себе под нос, как старый дед.

— Ладно тебе, с кем не бывает, Тоши… Я тоже часто падаю, знаешь же. Просто это было очень неожиданно и смешно, — Миями еле сдерживала улыбку.

Вскоре хорошее настроение девушки сменилось самой настоящей паникой. Блондинка вскочила и подлетела к упавшему ребёнку, который захлёбывался собственной кровью. Его всего трясло, а приглушённые крики боли так и вырывались из груди, словно нескончаемый поток.

— Кто-нибудь, на помощь!!! — синеглазая кричала так громко, как могла. Она пыталась помочь юнцу, но всё было тщетно. Девушка даже подумать не могла, что его отравили…

Осана, наблюдавшая из-за угла, нервно сглотнула и медленно сползла по стене, впиваясь пальцами в волосы. Позже она прикрыла уши, чтобы больше не слышать этих отвратительных воплей мальчишки.

— Чёрт, неужели яд не сработал… Он должен был подействовать мгновенно… Что я наделала…

Этот поступок был роковой ошибкой, совершённый глупой трусливой девчонкой. Она хотела уберечь себя, а в итоге только подставила. Любовь затуманила её рассудок? Нет, это был банальный человеческий страх…

До конца осталось 28 дней

Примечание к части:

* Хуже рабства - угрызения совести.