Слепые души

Глава 18. Затишье перед бурей

Прошло две недели после этой угрозы, но ничего не происходит, всё тихо и спокойно. Но я знаю: это затишье перед бурей.

Семь часов, жаркий июльский вечер, я иду с работы домой. Кажется, я начинаю втягиваться, хотя поначалу Галя и сказала: «Ох и бестолочь же ты». Я не обиделась, потому что и вправду постоянно ошибалась, так что мне самой становилось не по себе: и за это мне ещё будут платить! Теперь я, кажется, начинаю соображать, что к чему, а Галя молодец — не жалуется на меня нашей суровой начальнице Диане Несторовне. Всё это в какой-то мере помогает мне забыться, отвлечься от кошмара, и мне, честно говоря, даже не хочется возвращаться вечером домой — я бы и ночевала на складе, да нельзя.

— Настя! — слышу я за спиной.

Возле сияющей на солнце машины, сияя улыбкой, стоит Костя — опять с букетом.

— Привет… А я тебя жду.

До чего славная у него улыбка — словами не выразить, но я держусь сурово и неприступно.

— Не припомню, чтобы мы переходили на ты.

Нет, он не тушуется — кажется, он не из робких. Догоняет меня и вручает букет:

— Вот, примите в знак моего восхищения. Мне ничего от вас не нужно, не бойтесь. Просто хотелось вас ещё раз увидеть.

Ему двадцать пять, он не женат, живёт отдельно от родителей, и кредит за машину уже погашен — в общем, он вольная птица, вот только мне сейчас не до него. А как объяснишь? Обижать его не хочется, уж очень он милый парень.

— Спасибо, Костя, — говорю я сдержанно. — Мне приятно. Но простите, мне пора домой.

— Я могу подбросить, — тут же находится он.

— Спасибо, не нужно, — отвечаю я уже чуть суше. — Я пока слишком мало вас знаю, чтобы садиться к вам в машину.

Он смеётся.

— Какая вы недоверчивая! Ну, может, посидим в кафе? Заодно и узнаете меня получше.

Я вздыхаю и говорю третье «нет»:

— Я сейчас не могу… Не хочется. Знаете, у меня недавно папа умер, мне как-то не до этого.

Он сразу огорчённо темнеет лицом.

— Простите, я не знал, — говорит он совсем другим, уже не игривым, а серьёзным тоном. — Примите мои искренние соболезнования. Ну… Что ж, тогда не буду настаивать. Ещё раз извините.

— Да ничего, — смягчаюсь я. — Спасибо за цветы.

Я иду домой одна, пешком, покачивая букетом в руке. Возвращение в пустую квартиру, где меня никто не ждёт, так тягостно, что ноги не хотят идти, и приходится их заставлять. Уж лучше бы я согласилась пойти с Костей в кафе. Может, ещё не поздно передумать? Я оборачиваюсь. Нет, поздно.