Слезы зимы

Глава 16

Диана сидела с правой стороны, за Брайаном. Когда дядин автомобиль вырулил за ворота, она разглядывала заснеженную улицу и ненароком бросила взгляд на боковое зеркало. Заметила в отражении лицо Брайана. Видел ли он ее, или просто смотрел куда-то поверх зеркала, сказать было невозможно. Но, стараясь избежать его взгляда, Диана сместилась в сторону. Ее не отпускало ощущение, что она вступила в какую-то не совсем честную игру по отношению к Брайану, однако иного выхода не видела.

Она все думала о том, где же они должны встретить Кристофера, но не решалась об этом спросить открыто. Они проехали до конца улицы, свернули на соседнюю, и вскоре пикап очутился на окраине городка. А когда впереди показался выезд на шоссе, Диана поняла — Кристофер передумал ехать. Так вот почему так странно смотрел на нее Брайан. Должно быть, он еще тогда, когда пришел к ней в комнату, знал об этом, но не сказал. Его интересовало только: едет ли она из-за Кристофера? А сейчас он наблюдал за ее реакцией.

Диана вздохнула — со стороны она, вероятно, выглядела встревоженной. Неудивительно, если Брайан заметил ее беспокойство — пока они ехали через город, почти каждый перекресток она встречала и провожала пристальным взглядом. А ей, наоборот, стало вдруг заметно легче на душе…

Она вздрогнула от прикосновения.

— Ты чего, мам? — придвинулась и шепнула ей Лиза.

— Ничего, все в порядке.

— Будто я тебя не знаю… — Лиза ткнулась ей в плечо и обняла руку.

— Все хорошо, правда, — сказала Диана.

Ну что ж, семейный отдых, так семейный отдых.

До речки и в самом деле оказалось ехать совсем недолго. Уже через каких-то сорок минут дядя Джек свернул на дорогу, ведущую к небольшой площадке на берегу, с одного края которой стоял домик для туристов. В несколько минут пятачок возле домика был расчищен от снега — даже дети не остались в стороне и помогали.

Внутри домика было холодно, однако дядя Джек включил обогреватели и развел огонь в камине, чтобы воздух быстрее прогрелся.

— Ну что, помните, как вы приезжали к нам в первый раз? — Обратился он к Диане и Брайану.

— То летом было, — поежилась Диана, не отваживаясь снять пальто, в домике все еще было прохладно.

— Брайан, а ты что скажешь? — спросил Джек.

Брайан подернул плечами.

— Всегда приятно побывать на свежем воздухе.

— Это все, что вы хотели мне сказать?

Дядя скорчил расстроенную мину.

— Ну ничего, сейчас организуем активный отдых, чтобы скорее согреться. На снегоходе покатаемся!

— А как же рыбалка? — поинтересовалась Диана.

— Какая рыбалка?! — с удивлением воскликнул дядя. — Кто говорил про рыбалку?

— Ты же сам! — ответила Диана и посмотрела на Брайана.

А тот прятал улыбку — будто заранее уверен был, что дядя откажется от своих слов.

Недоумение Джека Лоусона выглядело весьма естественным.

— Ладно, забудем, — сказала Диана.

Вскоре Диана осталась в домике одна — дядя Джек увлек Брайана на улицу, помочь разобраться со снегоходом.

В комнату изредка врывались приглушенные крики и смех детей. Диана осмотрелась и словно только сейчас заметила, что в домике почти ничего не изменилось за эти годы. Какими бы странными и тяжелыми не были события последних дней, но воспоминание о первом посещении этого места доставили Диане радость.

Раскладной диван, стоявший у стены, был широким и мягким, но из-за этой своей коварной мягкости не очень удобным — они с Брайаном в ту ночь помаялись на нем и решили спать на полу. Благо, на полу был расстелен толстый палас, а сверху еще и медвежья шкура, невесть каким образом доставшаяся дяде: охотником он никогда не был. Должно быть, специально приобрел по случаю — чтобы производить эффект на сезонных постояльцев. Знал бы дядя, какие штуки племянница и ее муж вытворяли на этой шкуре… Они тогда были молодыми, ненасытно жаждущими друг друга…

Диана вспыхнула краской — давно исчезнувшие в прошлом минуты сейчас откликнулись в ней приятной теплотой внизу живота.

В углу стоял сервант — внутри него хранились алкогольные напитки, предназначавшиеся для гостей. Ничего особенного — самые простые вина и дешевое виски, которые можно было купить в любом заштатном магазинчике. Однако Диана с Брайаном, совсем случайно, выведали секрет — в соседней комнате, значившейся кабинетом, под полом был устроен тайник с теми горячительными напитками, до которых дядя был весьма охоч… а вкус у него был недурен. Обнаружив этот «клад», Диана с Брайаном не удержались и, рискуя навлечь на себя праведный дядин гнев, выдули до конца початую бутылку виски пятнадцатилетней выдержки. А после Брайан совершил хулиганский поступок, достойный всякого осуждения, — перелил в эту бутылку виски из серванта. Дядя тогда ничего не сказал — должно быть, не заметил…

Пока Диана предавалась воспоминаниям, с крыльца послышался топот ног, сбивавших с обуви налипший снег, и на пороге появился Брайан.

Когда он вошел в домик, внутрь проник холод с улицы. Но у Дианы возникло ощущение, что зябко стало не от воздуха, а от напряженного ожидания — ведь Брайан обещал рассказать ей причину своего ухода. И, должно быть, решил, что время настало.

Сняв верхнюю одежду, он подошел к камину, пошурудил кочергой, отчего пламя оживилось. Бросил еще пару поленьев. Но даже хлынувшее с новой силой тепло не смогло сбить холода в груди Дианы.

— Тебе хорошо здесь? — спросил он, не поворачиваясь и смотря на языки огня.

Диана не знала, что на нее нашло, но в этот момент не могла не поюродствовать.

— С каких пор ты озабочен моим мнением?

— Не заводись, пожалуйста, — попросил он тихо.

— Так ты все-таки решил теперь ухаживать за мной? Сначала подарил веточку, как символ любви. Теперь интересуешься моим настроением.

Он не ответил.

— И почему ты решил, что я хочу снова жить с тобой?

Казалось, он даже был удивлен.

— А как же иначе?

— Что?! — Диана не выдержала и подошла к нему. Заговорила так, как разговаривают с ребенком, который не может своим умом дойти до простых вещей и приходится ему все разжевывать, объяснять на пальцах. — Брайан, послушай, ты же взрослый человек. Сам подумай, каково мне было. Ты же исчез бесследно, запретив мне искать встреч с тобой. Фактически умер для меня. Тебя нет. Понимаешь?

— Но…

— Господи, какие еще могут быть но. Я не захотела вчера устраивать скандал и прогонять тебя — но только потому, что так не положено в цивилизованном обществе. А вовсе не потому, что до сих пор испытываю к тебе какие-то чувства. Какие могут быть чувства после такого поступка? Бросил меня и детей даже без объяснений, даже не попрощался! Ты не представляешь, что я пережила! Еще и Джейсон так тяжело заболел… А теперь, после всего этого, ты вдруг появляешься и заявляешь о своих правах на меня! Вел себя как… как… — не нашла она слов и сдалась: — Как не знаю кто. К тому же ты даже не захотел объяснить, что же послужило причиной твоего ухода. И сейчас молчишь…

Брайан словно растерял весь свой активный настрой. Он даже не пытался сопротивляться ее напору.

— Я ведь обещал, что сегодня расскажу тебе. Мне нужно было подумать.

— А может быть, именно сегодня я не хочу этого слышать! Вот ты вчера не захотел объясниться, а я сегодня не хочу тебя слушать! — заявила Диана.

Зря она это сказала.

Только что Брайан вроде бы сидел тише воды, ниже травы, а тотчас после сказанного в его глазах взвился огонь.

— То есть тебе все совершенно не важно?!

Надо было остановиться, но Диану заело. Она прекрасно понимала, что может перегнуть палку, но остановиться не могла.

— Совершенно не важно! Уже не важно! Если бы ты в самом деле хотел исправить свою ошибку, то сразу бы все объяснил и не ставил бы мне никаких условий!

Он поднялся так резко, что Диана испугалась, что Брайан ударит ее. Если бы он это сделал — никогда бы не простила… Однако он шагнул мимо и направился к двери. Оделся и вышел.

Ну и пусть. Пусть пострадает хоть немного. Мало ли она мучилась. Он тоже должен в полной мере испить эту чашу. Когда поймет, каково это, — уже не будет ставить какие-то условия.

Почти тотчас после ухода Брайана в домик вошел дядя Джек. Должно быть, он столкнулся с Брайаном на пороге, и теперь с любопытством смотрел на Диану. По виду его заметно было, что он хочет что-то спросить, но чувствует неловкость. Не дождавшись с ее стороны отклика, дядя замурлыкал какой-то мотивчик и принялся ворошить угли в камине, подложил еще дрова. Диана хотела сказать, что Брайан недавно проделал то же самое, но почувствовала, что ей все глубоко безразлично. Она тупо наблюдала за дядиными движениями. В голове ее созревал какой-то вопрос, который она никак не могла оформить в слова.

Отставив кочергу, дядя придвинул к камину кресло, налил в кружку кофе и уселся, вытянув ноги ближе к камину.

— Люблю посидеть у огонька, — сказал он.

Диана смотрела на его фигуру, слышала, как он глотает горячий кофе, осторожно приближая к кружке вытянутые губы.

— Эх, сейчас бы рюмочку хорошего виски!

И после этой фразы догадка наконец озарила Диану.

— Дядя Джек, скажи-ка мне, а для чего ты устроил эту поездку? Я ведь вспомнила — ты приносил вчера домашнее вино и всем хвастался. Но потом у тебя в бокале оно было немного другого цвета. Точно! — Она всплеснула руками. — Ты не пил! То есть пил чай, скорее всего. Ты притворялся шутом. Разве нет? Для чего, скажи!

Она встала рядом, скрестила руки на груди и требовательно уставилась на него.

— Я всегда знал, что у тебя глаз острый! — засмеялся дядя. — Верно подметила…

— Ну так я жду.

— Хорошо. Я объясню. Дело в том, что когда твой собеседник считает, что ты пьян, всегда проще вести разговор. Мало ли кто что кому сказал, — ну ляпнул, да и забыл. А с твоим Брайаном вдвойне приходится быть хитрым. Ему даже выпившему палец в рот не клади. А мне же, сама понимаешь, желательно было знать все, что он думает по этому поводу…

— Ты о чем? — Диана с сомнением наклонила голову.

— Ну, девочка, не думай, что я совсем ничего не понимаю и не вижу. Я же сразу расчухал — Брайан явно злился на Кристофера. Из чего я сделал вывод, что это неспроста. Что ты подцепила Кристофера где-то в дороге.

— Подцепила, ну уж и скажешь! — фыркнула Диана.

Однако следующей фразой дядя огорошил ее.

— И сколько времени вы с Брайаном не живете вместе?

Примерно с минуту Диана не знала, что и сказать. А когда оправилась от его слов, решила перевести все в шутку.

— Ну, дядя Джек, ты даешь… Ты прямо как Кассандра во плоти.

— Обижаешь, я ведь все-таки мужчина. Скорее уж Кассандр.

Он засмеялся, и Диана вместе с ним. Она подсела к нему на подлокотник кресла и обняла.

— А все-таки… Как ты догадался?

— Всех методов я тебе не раскрою, но главный скажу. Дети. Твои дети. Уж кто может выдать домашние секреты, так это они.

— Нет, мои дети не могли ничего сказать, — уверенно возразила Диана.

— А им и не нужно было ничего говорить. Все и так было ясно с первых минут — они с отцом вели себя, как с чужим человеком. Особенно Лиза — она на все сто процентов выказывала ему свое недовольство.

— Это верно, — вздохнула Диана.

Она поднялась, подошла к распахнутым шторам и выглянула на улицу. Дети и Брайан играли в снежки.

— Но сейчас-то они с ним ведут себя совсем по-другому! А я… — Она не стала договаривать.

Дядя поднялся с кресла, приблизился и встал рядом.

— Он изменился, твой Брайан.

— Я так отвыкла от него, что мне кажется — это совсем чужой человек.

— Да, он серьезно изменился, — повторил свои слова дядя.

— В чем? Просвети меня, глупую. У меня злоба глаза застила. Может быть, в этом дело? — призналась она.

— Скорее всего, — ответил Джек Лоусон.

Он недолго собирался с мыслями. Подметил только, что выводы его могут показаться Диане странными.

— Он возмужал, хотя это можно списать на то, что я не видел его уже много лет. И все же думаю, что основные изменения произошли за последнее время. Он стал гораздо более молчаливым — себе на уме. Но это все ерунда. Я заметил в нем главное — он стал способным на Поступок. С большой буквы или, если хочешь, — с одних заглавных. ПОСТУПОК! — произнес дядя с выражением. — На это он не был способен раньше.

— Что ты имеешь в виду?

— Решительность. Он вроде бы всегда был неплохим адвокатом, как и его отец. Но все Коллинзы, которых я знал, были какими-то… как бы это выразиться… аморфными, что ли, бесформенными и, пожалуй даже, бессовестными существами. Часто действовали наперекор, но никогда «во имя». И Брайан был в точности таким. Но вчера я не узнал его.

Диана смотрела сквозь оконное стекло на играющего с детьми мужа и, пропуская через себя дядины слова, как будто совсем иначе оценивала сейчас Брайана.

— Странно, я этого не заметила.

Должно быть, слишком рассержена была на него. А ведь и верно — только сейчас она поняла: «тот» Брайан никогда бы не позволил себе сцены с Кристофером. Он бы промолчал, хранил в себе злость и раздражение, но вряд ли бы высказал их так, в открытую.

Так что же с ним случилось такого, что заставило измениться?