Ной Харпер проснулся от головной боли и с трудом разлепил веки. С минуту перед глазами плыли разноцветные круги. Каждое движение давалось с трудом. Даже мысли причиняли страдание. Ной огляделся: в комнате царил ужасный беспорядок. Ной застонал и упал на подушку. Сколько раз он давал себе слово не мешать водку и пиво. В желудке он ощутил такую тяжесть, словно там лежал кирпич, а тело разламывалось на части. Раз в полгода Ной по какой-либо причине напивался. Сейчас причиной была Клара. И хотя он все для себя решил, однако ощущение душевного дискомфорта не покидало его. Все-таки он любил Клару. Но вместо Клары рядом с ним был кто-то другой. Вначале он увидел бюстгальтер. Но у Клары не было таких бюстгальтеров. Она вообще не носила нижнее белье. И это нравилось Ною, потому что значительно сокращало время прелюдии. Значит, бюстгальтер принадлежал другой женщине. Мысль, что он вчера привел проститутку, повергла Ноя в шок. Обычно он осторожен в таких вещах. И если у него случались загулы с женщинами подобного типа, то он никогда не напивался. Это было его главное правило. Можно было остаться не только без кошелька, но и без штанов.
Бюстгальтер был большого размера, и Ной, глядя на него, пытался вспомнить события вчерашнего вечера. Им с Беном два раза не хватало алкоголя, и они два раза ходили в магазин. Это Ной помнил хорошо, потому что когда они пошли второй раз, то хорошенькая кассирша назначила ему свидание. Но она была черна, худа и миниатюрна. Пожалуй, ее можно было бы целиком завернуть в этот бюстгальтер. Нет, это не кассирша, сделал вывод Ной. Может быть, женщину привел Бен? Но Бен ушел домой. Вдруг Ной все вспомнил и невольно отодвинулся. Несомненно, это была Грейс. На подушке были раскинуты ее темные волосы, а на простыне покоилась вовсе не худенькая ручка. «Боже мой, – подумал Ной, – что я наделал!» В этот момент ему стало плохо: комната сделала два оборота, а к горлу подступила тошнота. Ной закрыл глаза. Может быть, ему все приснилось. Сейчас в комнату войдет Бен, и пьянка будет продолжена. От одной мысли об алкоголе его передернуло. Но он знал, что лучше напиться до бесчувствия, чем переспать с Грейс, потому что Грейс в его сознании ассоциировалась с честностью и порядочностью. А Ной не мог себе позволить быть бесчестным.
Грейс пошевелилась. Ной закрыл глаза и притворился спящим. Грейс откинула одеяло и посмотрела на него. В ее взгляде было столько нежности и любви, что лучше бы Ной этого не видел. Грейс протянула руку и дотронулась до него. Ной вздрогнул и открыл глаза. Он ожидал скандала. Еще бы – затащить в постель секретаршу Агаты! В трезвом состоянии он не мог себе это позволить. После Клары он вообще никому не доверял, кроме Бена.
– Я должен извиниться, – поспешно произнес Ной, заодно проверяя, торчат ли его ноги из-под одеяла или нет.
Ног он стеснялся, полагая, что они слишком худы для такого большого тела. Грейс пошевелилась. Она и не думала ни в чем обвинять Ноя Харпера. Между тем ему показалось, что между ними проскочила искра. Он почувствовал возбуждение. Если он вчера в пьяном состоянии что-то позволил себе, то теперь он был щепетилен до глупости.
Грейс улыбнулась:
– Все нормально, милый…
«Боже мой!» – подумал Ной, чувствуя, как его член предательски выдает его намерения. Мало того, они с Грейс лежали так близко друг от друга, что она не могла не почувствовать его поползновения в прямом и в переносном смысле. Ной покраснел. Ему стало стыдно, и он отодвинулся. Грейс взглянула с удивлением. Ей показалось, что она обидела Ноя. Ее глаза с густыми ресницами потемнели от слез, и она отвернулась.
Утреннее солнце падало в раскрытое окно, и в комнате было свежо. Очертания тела под одеялом казались Ною чем-то божественным, к чему он не имеет права прикоснуться. «Брошу пить, – решил он. – Из-за алкоголя одни неприятности. И все же Грейс Дженкинс – самая красивая женщина, которую я когда-либо видел». Он вспомнил, что она пришла помочь ему. Нет, Агата не права, человек не должен что-то делать в жизни из-под палки. Пусть она говорит и делает что хочет, отныне он свободен от ее опеки.
Рука Грейс исследовала его брови, волосы. Ной не знал, как ему себя с ней вести. Возбуждение было столь очевидным, что Грейс не могла этого не заметить. А может быть, она его провоцирует?
– Как ты себя чувствуешь?
– Чертово похмелье… – пробормотал он, боясь, что ее рука исчезнет.
Он припомнил, сколько они с Беном выпили за эти дни, и ему снова стало плохо. Впервые он напился в шестнадцать лет. Это было в загородном доме. В подвале он обнаружил шампанское. Ему никто не сказал, что от него пьянеешь быстрее, чем от водки. Печальный опыт он приобрел позднее. После двух бутылок он был не в состоянии выбраться на свежий воздух и проспал в подвале до вечера. Благо Агата отсутствовала, а прислуга тихо хихикала по углам. Кстати, Агата потом их всех уволила за другие провинности. После этого он целый год не пил. А потом появился Бен, и однажды Ной сводил его в заветный подвал. А выпили они свою порцию шампанского в саду за домом.
События вчерашнего вечера окончательно прояснились в голове Ноя. От стыда он застонал и закрыл рукой глаза, пытаясь отгородиться от света, воспоминаний и внимательного взгляда Грейс. Ной чувствовал отвращение к самому себе за слова, которые он наговорил ей вчера, и не только за слова, но и за мысли. На самом деле он одиночка. Ему никто не нужен. Даже Грейс, которая пыталась вернуть ему уверенность в самом себе. Ной почти ненавидел себя.
– Я приготовлю кофе, – предложила Грейс, понимая его состояние.
И хотя Ной испытывал к себе вполне понятное отвращение, он не упустил случая подсмотреть, как Грейс выскальзывает из-под спасительного одеяла. Увы, она оказалась во все той же майке. Правда, помятой. Помимо этого, Грейс закуталась в простыню. На что Ной недовольно заметил:
– Ты еще стесняешься меня?!
Грейс бросила на него быстрый взгляд. В ее глазах была нерешительность. Ной и раньше замечал у нее такой взгляд. Например, если он входил в тот момент, когда она была загружена работой или была слишком оживленна. Она словно застывала, внимательно и тепло глядя на Харпера. Он знал, что Грейс его не боялась. Вряд ли она вообще кого-нибудь боялась. Неужели она влюблена в него? От этой мысли ему стало приятно. Оказалось, что он хоть на что-то способен.
– Ну почему же… – многозначительно сказала она, гордо подняла голову и отбросила простыню.
Ной с восхищением посмотрел на ее пышные формы.
– И ты со мной провела ночь?
Грейс ничего не ответила, тряхнула головой и выбежала из комнаты. У нее были длинные каштановые волосы.
Ной услышал, как хлопнула дверь ванной. Желудок снова напомнил о себе, и Ной старался дышать глубоко и ровно. Если они вчера переспали, то ничего страшного не случилось, думал он, откинувшись на подушку. С другой стороны, он не помнит, когда отключился. Но это ни о чем не говорило. Порой он занимался любовью спросонья и потом ничего не помнил или помнил урывками.
Ной попытался сесть в кровати, но комната завертелась вокруг него, и он снова предпочел лечь. Из ванной доносились звуки льющейся воды. Несколько минут Ной представлял сладострастные картины. Потом понял, что это бесперспективно, и пошел во вторую ванную мыться.
До следующего приступа тошноты он успел раздеться и открыть кран с холодной водой. После этого он на несколько минут склонился над унитазом. Его вырвало. В голове пульсировало. Но стало легче. А холодная вода взбодрила. Ной почистил зубы и растерся губкой. Возбуждение прошло.
Ной решил извиниться перед Грейс. Выпроводить ее. Убрать в квартире и начать новую жизнь.
– Ной! – позвала его Грейс.
Решив окончательно разобраться со своими чувствами, Ной выключил воду, швырнул щетку в раковину. Затем он обернул бедра полотенцем и вышел. Как только он увидел полуобнаженную Грейс, все его благие намерения испарились. Мало того, он снова почувствовал возбуждение.
– А я тебя потеряла, – сказала Грейс. Оказывается, она успела сварить кофе.
– Я себя отвратительно чувствую, – признался он. – Если я тебе сейчас ничего не скажу, то мы снова очутимся в постели.
– Хорошо, – согласилась она, – говори.
Ной потер колючий подбородок. Вначале надо было побриться. Но ни сил, ни времени не было.
– Я порядочный человек, Грейси… – сделал он заявление.
– Так, интересно, – сказала Грейс, присаживаясь на диван. Ее ноги были едва прикрыты футболкой. – Начало многообещающее…
– Не сбивай меня. Я и так собьюсь, – попросил он, стараясь не смотреть на ее ноги.
Грейс, словно о чем-то догадываясь, посмотрела на его бедра, обмотанные полотенцем.
– Грейси, дело даже не в том, что я голый… Она удивилась.
– А в чем?
Он замялся и едва не брякнул: «В тебе» или «Я хочу заняться любовью». Кажется, она что-то прочитала на его лице, потому что сказала:
– Выпей лучше кофе, – и протянула ему чашку.
Он с удовольствием подчинился. Напряжение, которое владело им, вдруг прошло. Ной кивнул и с благодарностью взял чашку.
– Прекрасно, – похвалил он, сделав первый глоток. Еще пять или шесть таких чашек, и он почувствует себя человеком. Даже квартира, в которой он никогда не ощущал себя уютно, показалась ему родной. Квартиру нашла Клара. Дизайнер, которого Ной в глаза не видел, оформил ее. Особенно он постарался в спальне, которая была сделана в подчеркнуто сексуальном стиле. Вначале в ней висели даже две картины соответствующего содержания. Ной их выкинул. А кровать походила на футбольное поле и пугала его. Но он решил во всем положиться на Клару. Наверное, она с этим дизайнером тоже изменяла ему, потому что пропадала здесь днями и ночами.
– Знаешь что? У тебя красивые ноги.
– Ты пытаешься ухаживать за мной? – спросила Грейс.
– Ну, в общем, да, – признался Ной. – А то вчера как-то не получилось.
Он рассматривал ее, пока она пила кофе.
– На мой взгляд, ты сложена, как греческая богиня. Грейс зарделась.
– Мне никто этого никогда не говорил.
– Значит, я буду первым.
Ной не решался спросить. Он прочистил горло. Грейс с любопытством наблюдала за его потугами.
– Насколько я понимаю… – начал Ной, – мы вместе провели ночь…
– Да… – кивнула Грейс. Он кашлянул.
– Понимаешь…
Грейс улыбнулась так, что слова застряли у него в горле.
– В общем… если тебе нужно почистить зубы, ты можешь воспользоваться моей зубной щеткой.
Грейс засмеялась:
– Я нашла зубную пасту и почистила зубы пальцем.
– Ах… ну да… я очень рад… – совсем растерялся Ной. Он собрался с духом и произнес: – Грейс, что касается этой ночи…
– Ничего страшного. Тебе неудобно?
– В общем, да… – признался Ной.
Его отвлекали ее ноги, и он ничего не мог с собой поделать.
– Тебе уже лучше? – спросила она, видя, что он покраснел и замолчал.
«Господи! Какой у нее голос, – думал Ной. – Он сводит меня с ума. Самое отвратительное заключается в том, что я не помню, как обнимал ее. Нет, этого не может быть», – подумал он, в который раз глядя на ее ноги.
Грейс попыталась натянуть на них футболку. И разумеется, у нее ничего не вышло.
– Я открою тайну, – наклонился он к ней, – у меня очень хорошая печень, и я быстро трезвею.
– Особенно заметно это было вчера, – не удержалась вставить Грейс.
Он снова покраснел.
– Вчера я свалял дурака, – признался он, чувствуя, что его неудержимо влечет к Грейс.
Лучший выход из положения – заняться любовью. Ему бы сразу полегчало. Но он и думать не смел об этом.
– Знаешь, – Ной допил кофе и поставил чашку на стол, – мне надо перед тобой извиниться.
– За что? – удивилась она.
– Ну… – он замялся, – за мои ухаживания.
– Не стоит, – она улыбнулась, – я не возражала. Я даже… – Грейс невольно вспыхнула. – Мне даже понравилось.
Ной с удивлением взглянул на нее. Весь его опыт общения с женщинами говорил, что прелюдия – это игра, кто больше соблюдет приличия. Грейс была искренна. Не ханжа, как Клара. И если ей что-то нравилось, она открыто говорила об этом. Значит, ей понравилось заниматься с ним любовью.
– Слава Богу! – вздохнул он.
– Почему? – удивилась она.
Теперь пришла его очередь быть искренним:
– Я был пьян и не мог себя сдержать…
У него вдруг мелькнула мысль, что Грейс осталась неудовлетворенной, а теперь тихонько издевается над ним. К сожалению, он ничего не мог вспомнить. Такого с ним еще не бывало.
Грейс сказала:
– У тебя была веская причина.
Кровь ударила Ною в голову. Она издевается над ним.
– Я не должен был даже касаться тебя, Грейс. Пьяный ли, нет, понравилось тебе это или нет, это было неправильно. Ты должна была ударить меня, и ничего бы не случилось.
Она улыбнулась и очень спокойно произнесла:
– Ной!
– Да?.. – Он готов был провалиться от стыда сквозь землю.
– А ничего и не было… – сказала Грейс, – если ты это имеешь в виду.
Грудь ее колыхнулась.
– Как это не было? – спросил Ной, хотя мысли его были сконцентрированы на ее груди.
– Не было того, о чем ты подумал. – Она развела руками.
– Как это так?! – воскликнул он. – Я хорошо помню… – И прикусил язык.
Он свалял дурака. Такого случая больше не представится. Проспать всю ночь рядом с такой шикарной женщиной и не притронуться к ней. Нет, так мог поступить только пьяница. Ной уже готов был заявить, что виноват, но едва не проглотил язык. Раз ничего не было, то нет смысла и извиняться.
Он разочарованно произнес:
– Ну что ж… Это… тоже неплохо…
– Ты расстроился? – с иронией спросила она.
– Не то чтобы да и не то чтобы нет… – задумчиво ответил он, разглядывая ее тело, к которому его неудержимо влекло.
– Ной, ты действительно ничего не помнишь?
– А что я должен помнить?
– Ты не желал меня?
Это был очень странный вопрос. Ной задумался. С одной стороны, он желал ее всегда и не понимал, как мог просто так уснуть возле этой красавицы, с другой – он не хотел заводить интрижку с Грейс. С кем угодно, но только не с ней. Он слишком уважал Грейс и считал, что Клара – исключение из правил.
Вдруг он неожиданно для себя выпалил:
– Я хочу тебя!
– Ты хорошо подумал? – спросила Грейс.
– Абсолютно!
– Тогда… – она посмотрела на него, – я согласна… Ему стало дурно. Так просто. Наверное, Грейс хочет его смерти. Он привстал.
– Согласна?
– Я не менее благородна, чем ты.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Я не могла воспользоваться вчера твоей беспомощностью и соблазнить тебя.
– Не могла… – как эхо повторил Ной.
Удар был слишком силен. Самолюбие Ноя было задето.
– О своей репутации я позабочусь сам, – заметил он.
– Ой ли? – Грейс покачала головой.
–Да, я согласен. Я влюбчив и имел глупость хотеть жениться на неразборчивой женщине. Но я учусь. Очень быстро. К тому же к тебе я испытываю странное чувство…
– Какое же? – наивно удивилась она.
– Мне очень хочется прикоснуться к тебе. Сорвать эту футболку и погрузиться в твое великолепное тело.
–Мне тоже оно нравится, – призналась Грейс. – Ты, кажется, сожалеешь?..
– Да, – сказал он. – Ты говоришь, что между нами ничего не было. Я тебе верю, иначе бы я что-то помнил. Но целоваться мы с тобой целовались?
– Ты действительно ничего не помнишь?
– Ничего.
– Жаль… – В ее голосе прозвучало разочарование. – Вообще-то один раз…
– И как?
– Было приятно…
– Я могу исправиться, – сказал он, ерзая в кресле.
Она протянула руку. Казалось, между ними проскочила искра. Через мгновение они застыли в долгом поцелуе. Правда, Ной Харпер был настолько невнимателен и поглощен своими чувствами, что не заметил, что в течение всего того времени, пока они целовались, Грейс пришлось простоять на цыпочках.
– Грейс… – сказал он.
Он с жаром целовал ее в шею, волосы, упиваясь ароматом ее кожи.
– Ты сказал, что желаешь меня… – Она прижалась к нему, наклонив голову, и он целовал ее лицо. – Я не хочу, чтобы ты потом сказал, что я воспользовалась ситуацией. Я не хочу, чтобы ты сделал что-нибудь, о чем будешь потом сожалеть.
Ной с трудом понял, о чем говорит Грейс. Он разжал руки и отпустил ее. Если он не прикоснулся к ней ночью, то почему хочет сделать это сейчас? Нет, у него есть веские причины сдержать свои эмоции. Ной сделал шаг назад.
– Извини, Грейс… Она молчала.
Ной готов был убить себя. Он самонадеянный болван, который решил, что ему все дозволено. Грейс прежде всего секретарь Агаты. Этим все сказано. Он не должен прикасаться к ней. И вдруг он увидел на ее лице боль и отчаяние. Грейс была уничтожена. Лицо ее побледнело. Меньше всего Ной хотел обидеть ее.
– Грейси… – сказал он, – я ничего не понимаю…
– Я тоже ничего не понимаю. – Ее глаза стали влажными, но она не заплакала, а рассмеялась. Смех вышел ломким и ненатуральным. – Я сама не знаю, что делаю, – призналась Грейс.
Ной чувствовал себя опустошенным. Это не было связано ни с Агатой, ни с Кларой. Виной всему была Грейс.
Неужели она подозревает его в бесчестности? Да, он не хочет на ней жениться. Он хочет просто переспать с ней.
– Ты меня в чем-то подозреваешь?
– Мне двадцать пять, – рассмеялась она, – и я не спала с мужчинами. Я хочу, чтобы первым мужчиной был ты.
До шестнадцати лет Ной жил совершенно в другом мире: приемные родители так и не стали родными людьми; школа приучила полагаться только на самого себя, а приятели так и не стали друзьями. По сути, он был эгоистом. Брал от жизни то, чтр она преподносила, и не особенно задумывался, правильно ли поступает. Но теперь Грейс заставила его по-иному взглянуть на себя и почувствовать, что надо быть мягче и внимательнее к людям.
– Мне уже кажется, что я не подхожу тебе, – признался он.
– Почему? – удивилась она.– Потому что ты передумал?
– Ты хочешь увидеть мой член?!
– Я не знаю, – ответила она. – Хочу, но одновременно и боюсь.
– Потому что никогда не спала с мужчинами?
У него была тысяча и одна причина не заходить слишком далеко в отношениях с Грейс. Но ни одна из них не имела значения в этот момент.
– Грейси, разве ты слепая? Я напряжен в течение всего утра. А ты рассуждаешь о высоких материях – любишь ты меня или не любишь?.. Мне кажется, мы это выясним потом.
– Когда? – спросила она.
– Потом… – загадочно сказал он.
Она покачала головой, ее волосы рассыпались по плечам, и на Ноя это произвело такое впечатление, что он сделал шаг вперед и обнял Грейс.
– Неужели ты не понимаешь, что ты мне нужна – сейчас, немедленно.
– Мне кажется, – сказала она, глядя ему в лицо, – что мы с тобой обсудили эту проблему. Я сама пришла и сама сделала выбор.
Но подобное объяснение показалось Ною недостаточно честным. Он испытывал двоякое чувство: желание овладеть ею и одновременно боязнь обидеть.
– Во мне все смешалось, – признался он. – Честно говоря, я не могу поддерживать серьезных отношений с женщиной и не хочу. Мне нужен только секс.
– Я согласна… – сказала Грейс.
Его глаза стали походить на ястребиные.
– Меня интересует грубый секс…
– Похоже, наши желания совпали, – сказала Грейс, пристально глядя на него.
Он вдруг понял, что она желает того же, что и он, и вся его агрессивность вмиг испарилась. Мало того, Грейс явно возбудилась. Ее крупные темные соски набухли и просвечивали сквозь футболку, а сама она стала глубоко дышать.
– Ты самый лучший мужчина в мире, – тихо призналась Грейс.
– Нет! Ты разжалобишь меня, и тогда ничего не получится. Я рос на улице, я груб и невоспитан.
– Я знаю, – сказала Грейс терпеливо. – Твое тело точно так же влечет меня… Ты просто великолепный.
Руки Харпера сжались в кулаки. Грейс – или простушка, или ведьма. Может быть, она не понимает его слов?
– У меня много работы, и с женщинами я… Ее губы приоткрылись.
– Я понимаю тебя, милый…
– Я могу быть жестким, когда это нужно, и Агата не сможет ничего со мной сделать.
– Я принимаю твой мир таким, какой он есть. Ной еще крепче обнял ее за талию.
– Не нужно защищать меня, а просто слушай, что я говорю.
Грейс положила руки ему на плечи и кивнула.
– Ты права, то, что произошло вчерашней ночью, случилось из-за того, что я был пьян. Нет, пожалуйста, не надо смущаться снова. Если бы я не желал тебя… Но я желал… Пришла ты… Я слишком много выпил и не мог думать о том, чего мне не следует делать. Вместо этого я думал о том, чего мне хотелось… – Он совсем запутался в своих объяснениях.
– Ной, – ее губы касались его руки, – мы оба хотим этого.
Он сильнее прижал руку к ее губам.
– Мне нужен секс. Горячий, всепоглощающий секс. Мне нужна женщина, которая захочет отдать мне свое тело так, как я этого захочу. Это все. Никаких обязательств. И Бог его знает, как долго мне это будет нужно.
Она утвердительно кивнула. Харпер вдохнул запах ее волос.
– Грейс, ты сама не знаешь, что предлагаешь мне… Она взяла его за запястье и мягко отстранила его руку от своих губ.
– Я предлагаю тебе все, что ты захочешь. Все. Волна страстного желания охватила его. Желание это было столь сильным, что Ной не мог сдерживать себя.
– И если я попрошу тебя раздеться и лечь на кровать, ты сделаешь это?
Она побледнела, несколько секунд подождала и сказала:
– Если ты уверен, что это то, чего ты хочешь, то да.
– А если я попрошу раздвинуть ноги, чтобы я мог тебя поцеловать?
Горячая краска залила ее, когда она поняла смысл его слов.
– Но ты же не хочешь сказать, что… – прошептала она срывающимся голосом.
– Да, именно это я и хочу сказать. Я хочу целовать тебя всю, Грейс, особенно между ног, и я хочу, чтобы и ты целовала меня везде. Я хочу быть твоим повелителем в спальне.
Казалось, Грейс была заинтригована.
– Я же говорил, что не играю с сексом, – напомнил Ной.
Часто и тяжело дыша, она сказала:
– Я приму любые правила.
Пот выступил на его лбу, на спине. Мышцы напряглись. Он почти прорычал сквозь зубы:
– Мы не будем делать это в темноте под одеялом. Мы сделаем это на свету. Мне недостаточно одного раза в неделю и даже одного раза в день. Когда я возьму тебя… – Боже, что он говорит? – Грейс, я хочу слышать твои стоны и видеть твои движения, чувствовать тебя руками, губами, языком, всю тебя и внутри, и снаружи. И я хочу, чтобы после ты просила еще, до тех пор, пока мы оба не устанем настолько, что не сможем двигаться и даже дышать.
Она прильнула к нему, поцеловала его подбородок, шею, грудь.
– Ной!
Харпер крепко сжал ее, и они направились к кровати, чувствуя, что готовы сгореть от страсти. Грейс ласкала его, воспламененная его желанием. Они упали на кровать. Ной поцеловал ее – долго, так, как он умел. Его руки сжимали грудь Грейс. Девушка застонала. Этого оказалось достаточно – футболка слетела на пол.
Харпер ласкал ее напряженный, упругий сосок. Ее спина напряглась и приподнялась. И вдруг… зазвонил телефон. Но, воспламененный страстью, Ной не обращал на него внимания, пока не сработал автоответчик. Они услышали резкий голос Агаты:
– Ной, тебе лучше приехать. Что-то случилось с Грейс.
– Чертова старуха, – проворчал Ной. Голос Агаты продолжал:
– Мы поспорили вчера из-за тебя, она не пришла на работу, и никто не может ее разыскать. Ты знаешь, Дженкинс никогда не опаздывает и никогда не пропускает работу без предупреждения. Пожалуйста, позвони мне. Если она не появится в ближайшее время, я обращусь в полицию.
Связь прекратилась. Ной Харпер почувствовал, как напряглась под ним Грейс, и медленно приподнялся.
– Это всего-навсего звонок.
– Боже! Который час? – Она посмотрела на часы и вскочила с постели. – Я должна была быть на встрече час назад!
– Плюнь на все! – Ной лежал на подушках и с жадностью разглядывал лицо Грейс.
– Я не могу! – Она откинула длинные волосы с лица и поспешно стала собирать вещи. – Ты слышал, что сказала Агата? Она позвонит в полицию.
– Ну и что?
Грейс посмотрела на него с удивлением.
– Я просто умру, если из-за меня поднимется такая суета!
Она прикрыла грудь. Ной отвел ее руки. С минуту они боролись в постели. Харпер проиграл. Он это сразу понял.
Грейс поднялась и, не стесняясь, стала одеваться. Куда-то запропастились колготки. Она нашла их под подушкой. Блузка и юбка оказались мятыми. Но Грейс было все равно, она чувствовала, что должна предстать пред очами Агаты, а не заниматься любовью с Ноем.
– Я умру, – сказал Ной.
– Ной… – Она застегивала блузку. В ее глазах отражались душевная боль и глубокая искренность. – Извини. Но я не могу иначе.
Дженкинс расправила юбку на коленях и села на край кровати, но когда Ной приблизился к ней, приложила палец к губам в знак молчания и подняла телефонную трубку. Ной схватил телефон. Он готов был треснуть им о стену.
– Что ты делаешь, Грейс?
– У меня вчера сломалась машина, помнишь?
– Дорогая, я не очень ясно помню, как снимал с тебя одежду, так что уж точно не помню, что с твоей машиной.
– Да. Но моя машина вчера сломалась, и поэтому я пришла к тебе насквозь промокшая, и поэтому ты снял с меня одежду.
Ной медленно кивнул, вспоминая вчерашние события.
– Да, действительно, – сдался он.
Грейс подняла брови от удивления – ее версия чем-то не устраивала Ноя.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Только то, что ты промокла и переоделась в футболку.
– Забудь футболку, – сказала она.
– Я не могу. Ты слишком красивая.
Грейс смущенно улыбнулась. Она наклонилась и поцеловала Ноя.
– Мне понравится заниматься с тобой любовью. Ной застонал, испытывая неудовлетворенность.
– Ты неотразима…
– Мне нужно вызвать такси.
– К черту такси! – Ной крепко обнял Грейс. – Я отвезу тебя.
– Но… – Она покачала головой. – Ной, я еду к твоей бабушке.
– Я догадываюсь, – с иронией сказал он.
– Там могут быть Клара и ее родители.
– Ты полагаешь?
– Скандал еще не затих. Агата просто так не отступится от своей затеи.
– Вот поэтому я с тобой и еду, – сказал Ной. – Вы поссорились из-за меня. Теперь мой долг разобраться во всей этой истории.
– Ной, – вздохнула Грейс, – я справлюсь. Будет хуже, если ты явишься со мной.
– Я отвезу тебя, черт возьми! Грейс обиделась.
– Не говори со мной таким тоном! Я согласилась делать все, что ты скажешь, в спальне, но никогда не обещала, что ты сможешь руководить мной в других местах.
Натягивая джинсы, Ной усмехнулся. Она согласилась делать все, что он скажет, в спальне. Жизнь вдруг показалась ему светлой и яркой.
– Моя маленькая раба любви, – поддразнил он ее, наблюдая, как лицо девушки залила краска. – Грейси, спальня – единственное место, где я хочу руководить тобой.
Она посмотрела на него подозрительно, но потом кивнула:
– Хорошо.
– Но, – сказал он, не собираясь оставлять последнее слово за ней, – после того, как я отвезу тебя к бабушке, я привезу тебя обратно сюда. И тогда мы посмотрим, какой ты можешь быть послушной в постели.
Грейс кивнула. В ее глазах зажглось ожидание.
– Обещаю постараться.
– Хорошо.
Все-таки она оставила за собой последнее слово. Ной был слишком занят, чтобы спорить. Он старался дышать медленно и спокойно.