Сломанная печать

34.

Они бежали, но очень странно, потому что в один рывок оказались в противоположном конце библиотеки. Мариса успела заметить, что три печати абсолютно целы и равномерно окрасились цветами Ковенантов. За короткое время между уходом ищеек и ловлей студентки маг без труда восстановил чары.

Горячая ладонь Северина сжимала пальцы, не позволяя остановиться или вывернуться. Следующий рывок привёл к маленькой дверце в самом тёмном углу квадратной ниши. Что он задумал? В голове Марисы всё перемешалось. Испуг при сломе печатей, азарт пикировки с Брумом, быстрая смена событий — она не успевала отреагировать на всё. Эмоции наслаивались друг на друга, обещая скорый взрыв. И это необычное скольжение через зал библиотеки. Она вспомнила, что когда-то сама использовала его.

+++

Это случилось в ночь, когда Лирой и Винс проследили за ней до привычного места уединения. Старый маяк, где в древние времена разводили огонь, чтобы указать кораблям путь до острова Юингов, всегда казался ей хорошим местом, чтобы подумать и побыть наедине с собой. Вид моря и амарантово-лиловой завесы тревожил и манил. Мариса нередко ощущала в себе трещину, пустоту, требующую исправления. Когда-то давно из неё словно вынули важную часть души, а море способно было вернуть украденное.

Такой же пустой оставалась и её память. Восьмилетней девочкой она оказалась в имении властителей острова, но с тех пор никогда не вспоминала о прошлом. Ни одного события или чувства не проснулись в ней за годы рядом с Лидией Юинг. Мариса начала жизнь сызнова, став безродным приёмышем для хозяина и его сына. Она привыкла к положению воспитанницы, стараясь думать о лучшем для себя. Всё, случившееся в ту ночь на Дозорной Башне, перевернуло душу Марисы. К ней вернулись магический дар и память, но жизнь была навсегда сломана двумя молодыми магами.

В тот момент она и столкнулась с магией, способной сделать перемещение быстрым и иллюзорным. Северин тащил Марису за собой, а она в ярких красках видела, что произошло на острове Юингов. Как будто снова ударил шквал ледяного ветра на Дозорной Башне. Он растрепал волосы, освежил пылающее лицо резким холодом, но не облегчил страданий.

Удовлетворив похоть, Фолэнт выпустил жертву. Затравленным зверьком она отползла от высокой фигуры стихийника, поднялась, преодолевая боль и слабость. Мариса привалилась к полуразрушенному обломку стены, жадно глотая воздух. Она комкала в ладонях ткань, стараясь плотнее прижать платье к бёдрам, продолжая чувствовать, как Лирой вдавливает пальцы в плоть, оставляя синяки и срывая кожу ногтями. Фолэнт и не думал жалеть Марису, пока грубо брал желаемое.

Мелкие камни и крошка посыпались с высоты вниз. Мысль о смерти показалась такой желанной и сладкой, что Мариса на несколько мгновений задержала взгляд на чёрной земле у подножия старого маяка. Что ей осталось, если два молодых мага убили девочку, которой она была? Растоптали все надежды на будущее счастье — ни любящего мужа, ни семьи. Для всех она будет выглядеть грязной девкой, чьё место на улице. Лицемерное общество сквозь пальцы взирало на вольности аристократии, но предпочитало осуждать и держать в строгости их жертв.

Её замутило, голова закружилась. Переведя взгляд, она увидела кромку моря, далёкое сияние магической завесы. Рыдания больше не душили Марису. Лёд внутри обжигал или это поднималась незримая волна, силу которой она уже ощущала всем телом. Поток ширился и имел цвет, распускаясь амарантовым уродливым цветком. Сила подпитывалась отчаяньем и гневом.

Пустота, с которой она жила долгие годы, начала заполняться. Мариса вспомнила. В сознании вспыхнули образы молний, бьющих по морю. Отец держал в пальцах куб ментала и медленно погружался на дно, словно продолжая смотреть на Марису из глубины. Огромный пузырь поднимался сияющей стеной магического полога. Она нахмурилась, вспомнив своё настоящее имя. Как получилось, что столько лет её память оставалась пуста и безжизненна? Почему она совсем не ощущала в себе магического дара? Теперь, будто очнувшись ото сна, она знала, что обладает даром эмпата. Он робко и неловко пробивался в ней, запечатанный вначале аномалией на море, а затем изломанный Лироем Фолэнтом.

Дочь толкователя, наследница древнего рода. Такой же маг, как и двое первокурсников Академии. Она когда-то верила им. Особенно Винсенту... Мариса заставила себя посмотреть в глаза Винсу. Вначале ему, потому что его предательство казалось значительнее в разбитом сердце Марисы. Лидия Юинг думала, что он станет братом и защитником маленькой потерявшейся девочки. А он…

Он был жалок. Лицо Винсента Юинга, точно окрашенное мелом, некрасиво перекосилось, губы дрожали.

— Она…Лирой! Она маг! Нам грозит пожизненное!

Стихийник не мог не заметить, какой огонь дара вспыхнул в глазах девушки. Он вцепился пальцами в короткие рыжеватые волосы и отступил к самому краю, продолжая выкрикивать обрывки фраз, уносимые ветром.

— Не смотри на меня! Не смотри так!

— Что тебе там мерещится? — губы Фолэнта презрительно изогнулись. — Ты не собираешься воспользоваться правом получить кусочек этого пирожного? Прости, я немного помял козочку, но удовольствия это не испортит. Она свеженькая и сладенькая.

Он оправил одежду, будто сразу превращаясь из дикого зверя в респектабельного аристократа с надменностью божества, оценивающего несовершенный мир. Мариса, как зачарованная, смотрела на Винсента. Согласится ли он на предложение приятеля? Добьёт ли он её? Справиться с двумя крепкими и молодыми мужчинами юной девушке невозможно. Они могут делать с ней всё, что угодно, так долго, как захотят. А что потом? Смерть казалась лучшим выходом. Если она признается, что вспомнила прошлое, то маги точно уничтожат свидетеля. За насилие над женщиной из знатного рода полагалось суровое наказание.

Под взглядом Марисы мага начало колотить: руки тряслись, ноги подгибались. Винс качался, подчиняясь непостоянству ветра и ужасу от сотворённого, который острыми когтями рвал его душу.

— Давай! Теперь твоя очередь. Я подержу девку. Да не трясись ты так! — Лирой шагнул к Винсу, гневно заглядывая в лицо. — Ты же Юинг! Она нам не ровня. Нищая бродяжка, из милости живущая в имении. Такими можно только пользоваться. Успокойся, — Фолэнт протянул руку к приятелю, но брезгливо скривился. — Нам ничего не будет. Заплатим штраф, как требует закон. Много за неё не назначат.

— Пожизненное, — бормотал Винс. — Скажет матери… Магичка, — он походил больше на разом постаревшего умалишённого, чем на полного сил стихийника.

— Не скажет, — очень быстро маг пересёк небольшую каменную площадку, на пальцах поднятой руки вспыхнуло пламя. — Правда, козочка? Она сделает всё для нашего развлечения и удовольствия. Будет послушной до конца каникул. На следующий год мы приедем снова, чтобы повторить приятные моменты. Пока мне не надоест.

Словно Лироя и не было рядом, не было обжигающего огня у лица, тяжёлой руки на плече — Мариса не отвела обвиняющего, яростного взгляда от Винса. Амарантовый цветок в ней не знал преград, заполняя юное тело. Он выжигал острую боль, которую оставил Фолэнт. Незнакомая магия спасла её от безумия, не дав упасть во тьму, когда она до конца осознала, что они сделали с ней.

— Видишь! — Юинг взвыл, указывая дрожащими пальцами на девушку. — Она переполнена даром.

— Ещё бы! — Фыркнул Лирой. — Я «одарил» маленькую шлюшку, как она того заслуживала.

Винс точно и не слышал его.

— Глаза мага!

— Это отсвет, идиот!

Пламя на пальцах сензитива разгорелось ярче, лизнув нежную кожу. Не выдержав, Мариса закричала. Они услышали, как посыпались вниз камни, когда Юинг отшатнулся. Покачнувшись, Винсент широко раскинул руки. Он пытался устоять, но сильный порыв ветра сбил его с ног. Будто сухой лист слетел с высоты. Крик затихал постепенно, отражаясь от древнего камня. Бросившись к краю площадки, Лирой недолго выискивал внизу изломанное тело молодого мага. Резко развернувшись к Марисе, он приготовился к броску.

— Ты убила его!

Растерянно помотав головой, Мариса сжала кулаки. Огненная волна в ней достигла пика. Как же она хотела быть подальше отсюда! Чтобы не видеть бездушного мерзкого Фолэнта, забыть о предательстве и смерти Винса. Она не виновата! Нелепая случайность и преступление самого Юинга привели к закономерному финалу. Пережитое притупило все чувства, оставив только холодные факты. Мариса смотрела со стороны на себя, прижавшуюся к обломку стены, и на статного стихийника, готового разорвать девчонку на мелкие кусочки. Бешеный, неистовый взгляд Лироя не обещал лёгкой смерти. Теперь маг уничтожит её.

Какая-то частичка Марисы отчаянно цеплялась за жизнь, требуя действовать. У неё был исковерканный дар эмпата — бесполезный сейчас. За последние годы она почти разучилась им пользоваться. Истощённый соприкосновением с завесой и сломанный жестокостью Лироя, он ничем не поможет. Мгновения летели. Лирой снова посмотрел вниз, убеждаясь, что у Винса не было шансов.

И Мариса отыскала в себе второй дар — ледяной алмаз, будто бы принадлежащий другому человеку. Этот стержень укрепил разбитую на кусочки Марису. Она помнила похожий дар у отца, Фроста Талеса. Откуда в ней магия ментала размышлять было некогда. Непригодно, поэтому отброшено, как и предыдущее. Остался амарантовый жар, цветком распустившийся в Марисе после мерзости, сотворённой Фолэнтом. Она поняла, что имеет особую силу, способную спасти.

Лирой пружинисто распрямился, твёрдо встав на краю площадки. За миг до соприкосновения двух тел магия внутри Марисы взорвалась, и Лирой поймал лишь пустоту. Она же чувствовала себя прозрачной тенью, которую резко выдернули из собственной оболочки. Мариса быстро очнулась на берегу моря. Волны накатывались на узкую полоску песка. Она тут же замочила ноги. Ощущение жизни билось в ней с каждым ударом сердца. Мир выглядел невероятно чётким и ясным несмотря на темноту ночи. Выше на обрыве, где кончалась пустошь, стояла Дозорная Башня, казавшаяся теперь небольшим чёрным силуэтом. За короткое время ей удалось преодолеть невероятное расстояние. Палач Фолэнт не сможет дотянуться до неё.

+++

Северин двигался иллюзорной тенью, амарантовая сила в Марисе откликалась на непривычные чары, помогая им обоим. Сопоставив, она охнула от неожиданного открытия. Племянник верховного толкователя попросту практиковал запретную магию креаторов. Старый маг из бедного квартала удивлялся, откуда Мариса взяла неконтролируемую силу без долгой практики и обучения. Она же догадывалась, что получила дополнительный дар девочкой. Они с отцом попали в самый центр аномальной бури после взрыва в Академии. Что же Северин? Значит стажёр, призывающий придерживаться закона, сам нарушил правила.

Стряхнув задумчивое оцепенение, Мариса вернулась к реальности. И как раз вовремя. Они стояли перед входом в неизвестное место в потаённом закутке библиотеки. Одной рукой Северин вскрыл магический замок на маленькой дверке, за которой стояла непроглядная тьма. Как Мариса могла так просчитаться?! Наивно решила, что господин Брум слишком воспитан и прямолинеен, чтобы ожидать от него подвоха. А на деле ничуть не лучше прочих, кто успел навредить ей.

— Оставьте меня! — Дёрнувшись, она потянула его назад, отказываясь переступать порог. — Что вы задумали?! Я буду кричать! Я практиковала не только защиты и могу постоять за себя!

Запоздалое сопротивление Марисы как будто разозлило мага ещё сильнее. На угрозы он не ответил, но скорость движения увеличилась, и спустя полминуты Северин вытащил упирающуюся студентку из узкого туннеля на улицу. Близкий шум волн, запах моря и прохладный ветер стали для Марисы неожиданностью. Ночь, уединённое место. Всё слишком сильно напоминало ей о прошлом. В этот раз она не дастся так легко. Пусть не рассчитывает, проклятый ментал, что она бессловесная добыча.

— Послушайте… — прохрипел, выдыхая, Северин.

Воспользовавшись остановкой, Мариса вывернулась и начала колотить кулаками по плечам и груди стажёра.

— Вам ничего не угрожает! Смотрите! — Он развёл руки в стороны.

Но с решительной яростью она продолжала отбиваться. Мариса и не поняла сразу, что никто больше не держит её. В памяти ярко горел образ Лироя, чья сила быстро сломила все попытки защитить себя. Мариса словно заново сражалась с призраком прошлого, ненавидя сейчас Рина не меньше, чем Фолэнта. Била, выплёскивая весь ужас и боль, пережитые на Дозорной Башне.

— Да остановитесь же! — сдерживая возмущение, прошипел Северин.

Он встряхнул Марису за плечи, точно пытаясь вернуть к реальности. Редкая для ментала растерянность затронула сознание. Даже для воровки, пойманной на «горячем», её реакция показалась ему слишком острой. Студентка успела порядком разозлить его глупой настырностью. Это же надо! Пытаться взломать дверь в хранилище! Рисковать всем. И ради чего? Его обязанность оградить наивную девчонку от беды.

— Что за глупые игры с запретной магией?! Свободы хочешь лишиться?! Жизни?! Хочешь стать, как моя сестра?! Догадываешься, почему печати несложные?

— Нет! — резко выкрикнула Мариса в лицо стажёру.

— Чтобы ловить таких любопытных девчонок. Настолько безмозглых, что повсюду, не скрываясь, используют магию креаторов. Это тебе не в куклы играть!

От возмущения он забылся и обращался к первокурснице просто на «ты». Встряхнув её снова, Северин совсем смешался. Разгорячённая борьбой, с горящими магическим даром янтарными глазами и разметавшимися волосами, с румянцем на щеках — Мариса показалась ему чудо, как хороша. Тяжёлое дыхание слетало с полуоткрытых губ, напоминая вовсе не о ненависти, которую он видел в ней. Жар манил, обещая сладость и томление. Желание сделалось невыносимым, а она, словно дразнясь, облизнула пересохшие губы. Сколько бы Северин не отрицал в себе этот зов, не практиковал строгую логику менталов, но оставался всего лишь молодым мужчиной.

Потеряв контроль, он рывком притянул Марису к себе, удерживая за талию и плечи. Всё ещё упираясь в его грудь, она с ужасом осознала, что сил опять не хватило, прошептала:

— Оставьте меня! Ненавижу…

Она задрожала, чувствуя, как золотистые нити дара эмпата наполняются силой, стремятся к Рину, попадая в унисон звучания граней холодного и совершенного алмаза внутри Брума. Взгляд Северина сделался странным, каким-то тягучим омутом, затуманенным, будто невидимые чары не отпускали и его то же. Спустя секунду губы Северина завладели губами Марисы.