Сломленные

Глава 21

Просыпаться — все равно что сражаться с зыбучими песками. Всякий раз, как мне казалось, что я добираюсь до берега, меня вновь засасывало вглубь, и я тонула. Тонула до тех пор, пока мне, наконец, не удалось поднять веки. Вокруг лился ослепительный свет, и палило знойное солнце.

Я мертва?

Повернув голову влево, увидела большое окно, увенчанное воздушными белыми занавесками с бахромой. Я сразу же догадалась, что все еще жива.

И лежу на кровати.

Большой кровати.

Резко привстав, я застонала, когда порывы головокружения потянули обратно в трясину. Горло, а вместе с ним и некоторые части тела горели. Казалось, бедренная кость нуждалась в наложении гипса. С силой зажмурившись, я начала медленно считать про себя, пока в сознании всплывали картины произошедшего с Принцем.

Он притворялся Реном.

Он кормился мной.

Я открыла глаза и посмотрела на правую руку. Вены, проступавшие сильнее, чем обычно, посинели, но чернота исчезла, как и большая доза яда. Чувство тяжести продлится еще несколько часов. Это я знаю на собственном опыте.

Рен…

Переведя взгляд на бледно−голубое одеяло, я затаила дыхание. Мне не известно, жив Рен или мертв… или еще что похуже. Знаю только, что он в опасности. Принц — Дрейк — проговорился, что Рен всё ещё жив, однако я не уверена, что могу верить его словам. В сердце вспыхнула гнетущая тоска, а слезы жгли глаза.

Если он…

Я с силой сжала одеяло и глубоко вдохнула. Не могу позволить грусти взять верх надо мной. На карту слишком многое поставлено; я балансирую на острие ножа. Необходимо узнать, где я нахожусь и как отсюда выбраться.

Я подняла взгляд и медленно изучила богато украшенную спальню. Просторная комната обставлена изысканно: напротив окна расположились два больших кресла, напоминающие трон; напротив кровати — комод из дубового массива; зеркало стояло в углу рядом с открытой дверью, которая, скорее всего, вела в королевских размеров ванную комнату.

В воздухе витал запах бальзамина.

Собрав все силы в кулак, подобралась к краю кровати и посмотрела на лакированный паркет. Белый ковер на вид такой же мягкий, как и шерсть ягненка, покрывал большую часть комнаты. Я осторожно свесила ноги с кровати. В этот самый момент я осознала, что разута: обувь и носки исчезли, а вмести с ними кинжал, припрятанный в левом ботинке.

Я безоружна.

− Чёрт, − прохрипела.

Дрожащей рукой попыталась нащупать ожерелье под разодранным воротом рубашки. Оно исчезло. Дважды черт!. Отныне я в полном распоряжении Фейри. Внутри разгорелось пламя страха, распаляя холодную кожу. Моя единственная защита — быть осторожной и не смотреть в глаза Фейри, однако это все равно что возложить все надежды на карму или приметы.

Сжатый кулак упал на колено. Когда ступни коснулись мягкого и пушистого ковра, вереница ужасных мыслей закрутились в голове. Как долго Дрейк притворялся Реном? Чутье подсказывает, с той самой роковой ночи, когда я призналась Рену, а после он исчез. Молю Господа Бога, чтобы так оно и было, ведь чем дольше Рен находился под их контролем, тем хуже ему становилось.

Дрейк прикасался ко мне. Целовал меня, а я…

− Господи, − простонала я, плотно закрыв веки, и белые мотыльки заплясали перед взором.

В горле появился привкус желчи, когда смесь стыда, злости и унижения взыграли во мне. Я убью Принца. Сначала найду проволочную щётку и изрежу в решето все тело, а после убью его.

Поднявшись и оглядев комнату, я пошаркала к двери, но к моему удивлению обнаружила, что она закрыта. Вторая дверь вела в пустой шкаф. В ванной не было окон, зато было огромное джакузи.

Меж двух королевских кресел стоял маленький столик, а на нем необычно красивый керамический кувшин, но сдается мне, он ни разу не использовалась по назначению. Я обошла стол, чтобы подойти к окну. Замков нет. Выглянула наружу, мои плечи поникли, когда я увидела, что комната расположена высоко над землей. Взгляд метнулся наверх. Высокие деревья окружили здание. Тусклую траву, проглядывающую внизу, казалось, никто ни разу не подстригал. Вдали деревьев мне померещилась мутная вода.

Ясно лишь одно: я не в Новом Орлеане.

В коридоре раздались шаги. Обернувшись, я отчаянно осмотрела комнату в надежде найти оружие. Кувшин − единственное, что может подойти. Я схватилась за ручку и подняла кувшин, который оказался на удивление тяжелым. Я напряглась, когда дверь открылась.

В комнату вошла высокая женщина. Даже несмотря на то, что я была без клевера, я все еще видела нутро сквозь гламурную маску. Она была Фейри с серебристой гладкой кожей и заостренными ушами. Ее бледный взгляд двинулся к кровати. Фейри нахмурилась и повернулась к месту, где я стояла.

− Она проснулась, − сказала она, обратившись к кому-то в холле.

Мои пальцы крепче сжались на ручке кувшина.

− Где я?

Не удостоив меня ответом, женщина прошла вглубь комнаты.

− Где я? − повторила я.

Она подняла одну бровь.

− Я ничего не скажу тебе, корова.

Корова? Борюсь с желанием закатить глаза.

− Ребята, вам нужно придумать более оригинальные оскорбления.

Её смех был холодным.

− Ты должна положить этот кувшин, прежде чем навредишь себе.

− Нет, спасибо. − Я посмотрела через ее плечо. Дверь все еще открыта. Я могу убежать. Мне просто нужно её отвлечь. Однако представить не могу, с чем мне придется столкнуться, когда окажусь в коридоре.

Фейри склонила голову набок.

− Мы принесем тебе еду. Если будешь плохо себя вести, придется понести наказание.

− Боюсь−боюсь.

Губы женщины скривились.

− Думаю, стоит поморить тебя голодом. И может, когда голод будет сгрызать тебя, ты с радостью раздвинешь ноги…

Я кинула в нее кувшин и рванула. Или же попыталась, потому как мышцы отказывались кооперироваться. Кувшин разбился о голову Фейри, и ее крик раздался в тот же миг, как я пустилась в бегство. Споткнувшись о кресло, ринулась к двери.

Фейри накинулась на меня со спины и повалила на пол. Воздух покинул легкие. Когда она перевернула меня на спину, я воспользовалась моментом, чтобы ударить ее в щеку. Женщина отвернулась.

− Сука! − плюнула она, схватив меня за руку. Последующие события произошли слишком быстро.

Ее зубы вонзились в мою кожу, и вспыхнула огненная боль. Вскрикнув, я ударила её по голове свободной рукой. Она кусала меня! Сука на самом деле кусала мне руку. Я ударила ее в висок, и она отпустила меня. Ярко−красная кровь стекала по ее губам.

Фейри облизала губы.

− На вкус как вино.

Я выкатилась из−под нее и вскочила на ноги, когда в комнату вошел кто-то еще, преградив мне выход. Я готова выцарапать глаза любому, кто встанет у меня на пути.

− Сделай это, − крикнула женщина, − или я сломаю ее пополам.

− Принц разозлиться, увидев, что она ранена, − сказал мужчина.

Я попыталась поднять голову, но что-то меня остановило. Холодный металл врезался мне в горло, и громкий щелчок прогремел в пространстве. В панике я поднялась, и пальцы скользнули по металлической полосе, прикрепленной к чему-то. Цепь. Святое дерьмо, цепь.

− Как собака. Племенная сука, − сказала женщина Фейри за секунду до того, как боль взорвалась в голове, а затем насыщенный белый свет уволок меня в пустоту.

***

На этот раз пробуждение прошло по−другому. Не было чувства, что в мои глаза сыпется песок, когда я их открыла. Я находилась в прострации лишь секунду, а потом резко села. Свесив ноги с кровати, встала, игнорируя вспыхнувшую в голове боль. На моем левом предплечье была повязка из бинта. Мне удалось сделать три шага, прежде чем меня дернули обратно.

Мои руки потянулись к повязке на шее. Она была гладкой и ровной, за исключением небольшой замочной скважины. С широко открытыми глазами я развернулась. Цепь, удерживающая меня, лежала на голубом одеяле на кровати. Она оказалась легкой и тонкой, когда я ее подняла.

О, Боже мой.

Потянув цепь, я увидела, что она прикреплена к правому столбцу кровати. Я бросилась к нему, отгоняя подступающую тошноту. Нет, цепь не прикована к кровати. Крючок, словно ожидавший подходящего случая, прикреплен к столбцу и намертво закрыт.

О, Боже мой.

− Сукин сын! − заорала я, дергая цепь. Металл заскрипел, кровать затряслась, но на этом все. Он привязал меня к проклятой кровати. − Я убью его. Твою мать, я сдеру с него семь шкур!

Ненависть переполняла меня. Не могу поверить. Сжав двумя руками цепь, я с силой дернула. Дерево заскрипело, но не поддалось. Получается, мне следует радоваться, что цепь не тяжелая. Я дергала ее до боли в руках; слезы текли по щекам. Этого не может быть. Раз за разом повторяла слова, но время не поворачивалось вспять, а цепь и проклятая комната не исчезали. Происходящее — реальность.

Вдруг ни с того, ни с сего дверь позади меня открылась. Отпустив цепь, я повернулась, тяжело вдыхая. Принц. Собственной персоной. Дрейк. В естественном обличье: оливковая кожа, длинные темные волосы.

− Я убью тебя, − пообещала.

Он выгнул бровь.

− Что, правда?

− Да.

Дрейк рассмеялся и подошел к кровати, остановившись на расстоянии вытянутой руки.

− Ты не притронулась к ужину. − Он указал на прикроватную тумбочку и нетронутую тарелку еды. − Ты должна есть.

Я потянулась к тарелке, но Дрейк сразу догадался, что я не намереваюсь есть. Молниеносно он схватил поднос, не дав перевернуть содержимое ему на голову. Мои руки сжались в воздухе, схватив пустоту.

− Сними с меня цепь, − приказала.

− Нет. И речи быть не может. — Он поставил поднос на столик, где ранее был кувшин. — Ты прободрствовала пять минут, но и этого времени тебе хватило, чтобы навредить моей служанке.

− Твоя прислужница укусила меня. — Я подняла левую руку.

− И она понесла наказание. — Дрейк, скрестив руки, смотрел на меня. — Не хочу, чтобы кто-то причинил тебе боль.

− Да неужели? − Я резко рассмеялась. − То-то я смотрю, ты весь извелся, когда калечил меня.

− Это было до того, как я узнал, кем ты являешься.

− Ах, значит избиение других женщин — в порядке вещей? Как и кормление против их воли? — настойчиво спросила я, когда Принц, казалось, готов ответить. — И я более чем уверена, не так давно ты причинил мне боль…

− Ты напала на меня, − холодно ответил он. − По−твоему, мне нужно было просто стоять и не защищаться?

− Ты приковал меня к гребаной кровати! − заорала я, как бешеная банши[6].

Дрейк по−прежнему издевательски лыбился.

− В целях защиты сторонних лиц. Очевидно же, я не могу поверить на слово, что ты будешь вести себя как подобает в культурном обществе.

− Как в культурном обществе?! Да ты слетел с катушек. Ты питался мной, силком притащил сюда, а теперь надеешься, что я буду паинькой? — Подстрекаемая гневом, я кинулась на него, но цепь незамедлительно остановила меня. В разочаровании, я осыпала его проклятиями. Поверить не могу, что продолжаю говорить с ним на подобную тему. — Я убью тебя.

− Как? Ты же даже не достанешь до меня.

Такое чувство, будто моя голова вот−вот взорвется.

− Рано или поздно ты подойдешь ко мне.

− Твоя правда. Но когда я сделаю это, ты сама будешь хотеть этого.

− Это вряд ли.

Улыбка Дрейка стала еще больше.

Как и моя ярость.

− Ты не сможешь притворяться Реном. Меня больше не проведешь.

− Мне и не нужно притворяться им.

Я начала мерить шагами расстояние, на которое цепь позволяла мне отойти. Иными словами от тумбочки до середины кровати.

− Я думала в целях зачатия ребенка нельзя применять принуждение или трюки с перевоплощением.

− Так и есть.

Я внимательно смотрела на него, пока он приближался ко мне.

− Но ты выдавал себя за Рена, а это не что иное, как магический трюк.

− Правда? К сожалению, нет никаких справочников. Если бы ты сказала «да», я бы получил твоё согласие.

Горький привкус стыда окутал меня, несмотря на то, что я понимала: произошедшее между нами с Дрейком — не моя вина. Я прекрасно осознавала это, но вопреки всему до сих пор чувствовала себя пристыженной.

− Я бы дала согласие Рену, а не тебе.

− А это не имеет значения. − Дрейк сел на край кровати. Возможно, я бы смогла дотянуться до него, но мне удалось бы лишь схватить его за волосы, а это делу не поможет. — В любом случае, оно того стоило, − добавил.

Я прислонилась к тумбочке, пытаясь отстраниться от Принца настолько, насколько позволяет цепь.

− Боюсь, на середине процесса меня бы парализовало от отвращения.

Он пренебрежительно улыбнулся.

− А мне нравится видеть тебя такой. — Вытянув руку, он провел пальцем по натянутой цепи. — Как-будто я держу разъяренную кошку на цепи.

− Гребанный…

Дрейк потянул за цепь, и я упала на колени.

− А еще я обожаю смотреть, как ты приклоняешься, Пташечка.

Я вперила взгляд в его ботинки. Глаза застлали слёзы унижения.

− Ты действительно веришь, что в один прекрасный день я буду с тобой после всего того, что ты сотворил?

− Да, я в это верю. — Он поднялся, заставив меня встать вслед за ним.

− Ненавижу тебя, — пробормотала я, наблюдая за ним.

Дрейк пожал плечами, положив руку в карман и вытащив ключ.

− И я не питаю к тебе нежных чувств, Пташечка.

− Тебя даже не влечет ко мне. — Мне вспомнились минуты, проведенные с ним на диване, когда он выдавал себя за Рена. — Как ты намереваешься все провернуть?

− Бывают моменты, когда я нахожу тебя непревзойденно привлекательной. — Он отстегнул цепь от столбца кровати и прежде, чем я успела среагировать, обернул ее вокруг руки и потянул, вынудив прижаться к его груди. — Вот, например, как сейчас. Так что не переживай о моих способностях. — Его рот приблизился к моему уху и прошептал: − Бывали случаи и потяжелей.

Я попыталась отодвинуться от него как можно дальше.

− Что ж, со мной такое не прокатит.

− Вскоре ты изменишь своё мнение. — Он сократил длину цепи и зашагал. Мне не оставалось ничего иного, кроме как последовать за ним.

В длинном коридоре расположилось несколько комнат; двери были закрыты. В конце холла стояли два часовых. Когда мы проходили мимо, их губы скривились от отвращения. Мои ноги еле волоклись, но темп Принца не позволял расслабиться. Я изо всех сил старалась идти с ним нога в ногу, когда мы спускались по широкой лестнице.

− Ты похожа на моё домашнее животное, − сказал Принц, когда мы достигли, как я предполагала, первого этажа.

Через многочисленные окна проникали солнечные лучи. Дрейк потянул за цепь, когда я остановилась.

Фейри были повсюду: одни восседали на диванах и креслах в гостиной, другие оперлись о стены. Я исступлённо обежала их взглядом, пока Дрейк тянул меня за собой вглубь роскошного дома. На порочно красивых лицах с ледяными взорами прочитывались как удовольствие, так и отвращение. На всех, за исключением одного. Страх в глазах женщины Фейри с длинными серебристыми волосами, заплетенными в косу и переброшенными через плечо, был почти осязаем, как вдруг Принц потянул меня к другой двери, которую охранял Древний.

Древний открыл дверь в узкую прихожую. Я, словно собачонка на поводке, вынуждена была проследовать за Принцем.

− Люди, которым ранее принадлежал этот дом, сказали, что эти комнаты предназначались для слуг, − прокомментировал Дрейк. — Я же склоняюсь к тому, что они своеобразно истолковывали термин «слуга».

Дрейк привел меня в просторную комнату — старую кухню для прислуги. На стенах по−прежнему висели кухонные шкафчики, а холодильник тихо урчал. Комната до сих пор использовалась по назначению.

Однако такую кухню даже в страшном сне я не пожелала бы у себя дома.

Несколько десятков коек расположились в ряд. На каждой кровати лежал человек, всем своим видом выказывающий желание послужить закуской для Фейри. Их лица бледны, а вены почернели. Одним из мужчин кормились. Его вздохи заключали в себе боль и некого иного чувства. Он не отталкивал мужчину, который им питался, а сжимал плечи Фейри, привлекая ближе к себе.

− Боже мой… − в ужасе прошептала. В животе всё перевернулось. — Ты…

− Нам необходимо питаться, − отозвался Дрейк. Он тянул цепь до тех пор, пока я не посмотрела ему в глаза. — Им нравится. Ты бы тоже насладилась, если бы перестала бороться со мной.

− Нравится? — с отвращением спросила я. — Что это за жизнь такая?

Принц не ответил. Когда он открыл дверь, я вспомнила о случившемся во «Флакс». Понятия не имею, все ли сотрудники знали о существовании Фейри, но некоторые из них определенно были в курсе. Однако посмотрите, к чему все привело. Они мертвы.

− Ты убил всех людей в клубе. Ты…

Дрейк потянул цепь вверх, заставив встать на цыпочки.

− Они вели двойную игру. Будь разумной девочкой, учись на их ошибках.

Когда я намеревалась спросить, что они сделали, он втащил меня в тускло освещенную комнатушку размером с кладовую. Я задержала дыхание. Более не думала о клубе и людях, которые лежали на койках. Все мое внимание обратилось к сгорбившемуся у стены человеку, крепко сжимающему руки. Тяжелая цепь бежала от запястий к стене. Кудрявые каштановые волосы ниспадали на бледные высокие скулы. Левую часть лица покрывала гематома. Парень был без рубашки; штаны расстегнуты, а грудь увита ссадинами и укусами.

Нет. Нет, нет, нет.

Не хочу, чтобы это был он, но… так и есть. Это Рен.