Случайная невеста

Глава 9

Под низко нависшим небом Брайан Морс подъехал к дому своего отчима. Кругом лежал глубокий снег, только узкая подъездная дорожка была расчищена воинами Кейто Гренвилла.

Брайан задержал взгляд на больших окнах и двускатной крыше, занесенной снегом. Дом был весь из камня, построен сравнительно недавно, и Брайан все считал и пересчитывал, сколько же он мог стоить его хозяину. Впрочем, сколько бы он ни стоил, для такого богача, как маркиз Гренвилл, это пустяк.

«А его богатство — это, в конце концов, мое богатство. Только надо до него дотянуться» — эта мысль беспрестанно крутилась в голове Брайана.

Он спешился, привязал коня к столбу у двери и постучал в нее медным молотком. Дверь открыл одетый с иголочки слуга. Этого человека Брайан не помнил. Когда он жил в замке Гренвилл, его там, видимо, еще не было. Человек смотрел на него с вежливым недоумением и некоторым беспокойством. Последнее было неудивительно в столь тревожное время.

— Лорд Гренвилл у себя? — спросил вновь прибывший, очищая сапоги о край ступеньки.

— Могу я узнать, кто его спрашивает, сэр?

— Кто там, Биссет? — послышался голос Кейто из сумрака холла.

Он подошел ближе, в глазах у него мелькнула тревога при виде гостя, но голос звучал спокойно и благожелательно.

— Неужели ты, Брайан? Вот неожиданность! Проходи, грейся.

Дворецкий отступил в сторону. Брайан вошел в дом отчима.

— В самом деле, милорд, — сказал он, снимая перчатки, — вас не может не удивлять мое появление, однако хотелось бы надеяться, что ваше недоумение сменится приязнью, когда вы услышите мои объяснения.

С этими словами он протянул руку отчиму, и тот сдержанно пожал ее, обратившись после этого к дворецкому:

— Биссет, распорядитесь, чтобы коня мистера Морса поставили в стойло… Ты уже завтракал, Брайан?

— Еще нет, сэр. Я выехал из Оксфорда до рассвета, чтобы было меньше риска встретиться с патрулями. И мне повезло. Наверное, из-за снегопада.

«Действительно, что могло подвигнуть моего пасынка пробираться в такую погоду ночью через лес, да еще в одиночестве? — не без интереса подумал Кейто. — Какая необходимость?»

— Пойдем. — Он кивнул в глубь холла, где находился его кабинет. — Принесите туда хлеба, мяса и эля, Биссет.

Оливия и Фиби, спускаясь в это время по лестнице, застали мужчин уже на пути в кабинет. Оливия сразу же узнала человека, с которым провела немало дней в своем доме и которого никогда не любила.

— Кто это? — спросила Фиби, поняв по виду подруги, что ее встревожило появление незнакомца.

— Свинья! — огрызнулась Оливия.

— Кто?

— Противный г-грубиян. Брайан Морс, приемный сын отца. Ехидная з-змея!

Фиби уже раньше слышала о нем нелестные отзывы Порции и Оливии, но никогда не видела его воочию.

— Интересно, зачем он приехал? — пробормотала она. — Ведь, кажется, он на стороне короля.

Оливия поморщилась:

— Н-не знаю, что он хочет. Главное, чтобы не задерживался долго.

Заговорив о Брайане, она стала заикаться сильнее.

Оливия двинулась к себе, а Фиби спустилась в холл и, постояв некоторое время в раздумье и тряхнув головой, направилась к кабинету Кейто. Немного помедлив, она постучала, еще не зная, под каким предлогом войдет туда. Ей был любопытен человек, которого Кейто усыновил, когда тот был еще ребенком, и кто до сих пор оставался наследником его титула и всего богатства. В разговоре с ней Кейто не скрывал, что такая перспектива его мало устраивает, однако ничего не говорил о том, что хочет и может предпринять. Впрочем, что за глупости? Она прекрасно знает, как именно можно лишить Брайана прав на наследство: она, Фиби, должна родить маркизу Кейто Гренвиллу сына.

— Войдите, — услыхала она из-за двери голос мужа.

В то утро она его еще не видела. Интересно, как он выглядит… Каким покажется ей после прошедшей ночи? Первой ночи любви.

Она робко приоткрыла дверь.

— Извините, если помешала, но Биссет сказал, что у нас гость. Я хотела узнать, не приготовить ли для него спальню?

Слова были обращены к Кейто, но смотрела она на вновь прибывшего, не скрывая любопытства.

— Почему бы тебе не войти в комнату? — с обычной для него иронией предложил Кейто. — Вот так, прекрасно. А теперь позволь представить тебе мистера Брайана Морса, моего пасынка.

Фиби еще не видела, пожалуй, человека, одетого столь причудливо, как мистер Морс. На нем был алого цвета камзол, отороченный серебристой тесьмой, с кружевным гофрированным воротником, такого же цвета шляпа с пышным плюмажем из страусовых перьев была небрежно брошена на кресло.

— Леди Гренвилл, — произнес Брайан с церемонным поклоном.

Его маленькие глазки так и впились в жену отчима. Она выглядела совсем не так, как прежде, когда он смотрел на нее из дверей сельской гостиницы: чересчур полная, в простом немодном одеянии, неловко ступающая по неровной зимней дороге. Сейчас на ней было великолепное платье из синего бархата, в котором она казалась отнюдь не толстой, а скорее соблазнительно-чувственной. Но в то же время было в ее одежде нечто странное, не вполне естественное, природу чего не сразу и определишь.

Однако для Кейто это не явилось тайной, он моментально раскусил, в чем дело: кружева на правом рукаве Фиби неряшливо завернулись вовнутрь, вместо того чтобы ниспадать на запястья. Конечно, она одевалась, как всегда, второпях и без помощи служанки. Он подошел к ней, словно бы между прочим взял за руку, расправил кружевные манжеты.

— Они порядком помялись, — сказал он. — Надо бы тебе снять платье и…

Перед его глазами живо встало ее нагое тело, которое он по-настоящему увидел и познал всего несколько часов назад.

— Да, милорд? — негромко проговорила Фиби.

Кейто слегка тряхнул головой, отгоняя ночное видение.

— И скажи служанке, пускай она снова прогладит кружева, — договорил он.

— Хорошо, милорд. — Фиби присела в поклоне, не сводя с него глаз. — Только успеет ли она до нашего выхода в церковь?

Выхода в церковь?.. Он не мог отвести взгляда от ее груди, с трудом перевел его на улыбающееся лицо. Господи, какие же у нее красивые глаза!

— Значит, поторопись, — сказал он. — Колокола вот-вот начнут звонить.

Но Фиби не спешила. Она тоже не могла отвести от него глаз и думала о том, насколько он в домашней одежде красивее и элегантнее, чем Брайан в своем экстравагантном наряде.

Подойдя к двери, Кейто красноречиво открыл ее.

— О да… иду.

Она торопливо прошла мимо, не переставая улыбаться. С облегчением закрыв за ней дверь, он продолжил разговор с Брайаном.

— То, что ты привез, — сказал он, — представляет определенный интерес. — Кейто указал на ворох бумаг, лежащих на столе. — Например, вот этот список военного имущества от короля Голландии. — Он взял в руки лист вощеной бумаги. — Но по правде говоря, ничего нового тут нет. Мы знали про это еще несколько недель назад.

— О, я ничуть не сомневался, — терпеливо подтвердил Брайан. — Но смею предположить, все же вам не были известны точные цифры, которые значатся в документе.

— Нет, — признался Кейто.

— И разумеется, вы понимаете также, милорд, — вновь заговорил Брайан, — что я не могу снабдить вас всеми сведениями, какими располагаю, до той поры, пока не поверю, что вы приняли за истину мои слова о желании служить парламенту?

Кейто внимательно посмотрел на пасынка:

— Осторожен и расчетлив, как всегда?

— Конечно, милорд. А как же иначе в моем положении? Пока я не принят в ваши ряды…

— Что ж, это исключает искренний разговор, но по-своему ты прав, Брайан. И в данный момент я делаю лишь один вывод: тебе не следует идти вместе с нами в церковь, где тебя могут увидеть те, кому ты до поры до времени не хотел бы показываться на глаза.

Брайан согласно кивнул.

— Я познакомлю тебя с миссис Биссет, — продолжал Кейто, — она позаботится о твоих нуждах здесь, у меня в доме. Что касается более важных знакомств, их тоже не станем откладывать в долгий ящик. Сегодня же после полудня поедем в наш штаб, где я представлю тебя командованию. Уверен, они захотят кое о чем расспросить тебя, прежде чем принять решение. В любом случае оно будет приниматься совместно, а не одним лишь мной. Идем!

Выйдя в коридор, Кейто запер дверь кабинета на ключ и положил его в карман.

«Черт возьми, — думал Брайан, следуя за отчимом, — этот человек всегда умел выбивать почву у меня из-под ног». Хотя, в сущности, что такого произошло? Ничего, кроме того, что возникло давнее ощущение: с Кейто надо постоянно быть настороже. Тот явно думает о нем то же самое…

Церковные колокола начали свой перезвон как раз в ту минуту, когда Кейто вместе с Фиби и Оливией выходили из дома.

Стоя у окна в отведенной ему комнате, Брайан провожал их взглядом. Кейто шел немного позади, одетый, как всегда, достаточно скромно, но, спору нет, элегантно и богато. Еще бы, при его-то доходах! И в нем чувствовалась сила и уверенность. Такой человек не создан быть жертвой. Привести его к такому исходу будет ой как нелегко!.

Брайан увидел, что Фиби поскользнулась и, возможно, грохнулась бы в снег, но Кейто оказался тут как тут. И это он умел — находиться в нужный момент в нужном месте, черт его побери!

Но вообще-то довольно странно и не слишком похоже на Кейто, чтобы он с такой, прямо скажем, нежностью поддерживал свою жену, как сделал это сейчас: он не выпустил руки Фиби из своей даже после того, как уберег ее от падения.

Брайан нахмурился. Разделаться с одной из его мачех, с надменно-холодной, однако любящей лесть и подношения Дианой было не слишком трудно. Главным образом потому, что он с легкостью втерся к ней в доверие, делая тайком подарки, посылая дурацкие письма с выражением восторженных чувств.

Яд ведь такое многообразное оружие, с мрачной улыбкой напомнил он себе. Его можно применять десятками способов и, в отличие от традиционного оружия, на любом расстоянии. Взять хотя бы перчатки. Мягкие, элегантные, замшевые, с кружевной оторочкой, усеянные крошечными жемчужинами. Очень красивые, но… смертельно опасные, если пропитать их ядом. И каждый раз, как только владелица надевает их, в ее поры проникает некоторое его количество.

Неплохо служат для этой цели и шелковые чулки — совсем уж интимный подарок. Или такие милые коробочки с засахаренными фруктами. Маленькие, изящные, богато инкрустированные ящички со смертельно-сладкими цукатами.

Однако дозы были совсем небольшими — куда особенно торопиться? Да и меньше подозрений, если смерть происходит внезапно, а недомогание длится месяцев восемь, прежде чем наступит смертельный исход. Какой лекарь тут придерется? Больная постепенно теряла силы: значит, несомненно, что-то с кровью — вероятно, разжижение, а тут уж ничем не поможешь, все во власти Господней.

Губы Брайана снова расплылись в улыбке. Бесспорно, он проделал тонкую, филигранную работу. И надо же, его отчим взял да и женился на сестре Дианы. Вся работенка насмарку пошла.

Теперь вот предстоит новое дело подобного рода. Что ж, это его не страшит. Тем интереснее и, можно сказать, увлекательнее. И хорошо, что не придется действовать на расстоянии: ведь, судя по всему, ему удалось обосноваться под крышей отчима.

Все, кроме тех, кто болен или совсем немощен, стекались к церкви. Разве снег, ветер, холод страшны поистине набожным людям, начиная с хозяина поместья и кончая последним бедняком?

Здесь, в Вудстоке, как и во всех без исключения церковных приходах по всей стране, прихожан сейчас стало заметно меньше, и основную их массу составляли женщины, старики и дети. Мужчины, независимо от их желания и отношения к вспыхнувшей гражданской войне, вынуждены были воевать.

Женщины слегка приседали в поклоне, старики касались рукой шапок, приветствуя приближавшегося к ним маркиза Гренвилла и членов его семьи. Фиби, отвечая им, называла многих по имени и норовила остановиться и поговорить чуть ли не с каждым, но Кейто, державший супругу за руку, неумолимо влек ее ко входу в церковь.

Между тем не переставая думал о причине приезда Брайана. Какова действительная цель его визита? Что-то не очень верится, чтобы он решил изменить своим нынешним хозяевам. Хотя кто знает?

Видеть его у себя в доме Кейто вовсе не жаждал, но не выгонять же вон своего приемного сына и законного пока что наследника! Значит, лучше всего подождать и посмотреть, как проявит себя Брайан, не выдаст ли ненароком своих истинных намерений.

Звучный голос викария прервал размышления Кейто:

— Далеко простирается длань дьявола. Его слуг можно обнаружить повсеместно. И среди нас, люди мои, тоже. Особенно в нынешние дни. Да, так оно и есть. Здесь, в самом сердце нашего селения, притаилось зло в облике приспешницы дьявола. Ее преступная рука прикасается к невинным и слабым, и наш долг — отринуть ее!

Говоривший сделал паузу, возвел очи горе. Туда же устремились и его руки.

— Вы обращаетесь к этой женщине, — продолжал он, — в минуты скорби и опасений. Приводите к ней детей своих. Ищете у нее защиты и утешения в минуты слабости и отчаяния. И она с поистине дьявольским искусством обманывает вас.

Фиби начала догадываться, о ком идет речь, и сердце ее похолодело от страшного предчувствия. Случилось то, чего она давно опасалась, о чем думала и сама Мег каждый раз, когда помогала кому-то своим врачеванием или советами. За ней уже давно утвердилось прозвище «колдунья», но она видела в этом не осуждение и порицание, а некоторый почтительный страх, в основе которого лежало в худшем случае непонимание.

Не сомневаясь теперь, что викарий говорит о Мег, и все же питая отчаянную надежду, что это не так, Фиби огляделась… неясный шепот, мрачные лица… Она взглянула на Кейто, сидящего рядом с ней в специально огороженном месте, и увидела, что тот внимательно слушает викария.

Неужели что-то произошло? Что-то такое, о чем она не знает? И все после ее вчерашнего пребывания в доме у Мег? Обычно Фиби узнает почти обо всех событиях в деревне, особенно если речь идет о серьезных вещах. Что же случилось?

Мег не пришла в церковь на воскресную службу, значит, интуиция ей подсказала не делать этого. Но с другой стороны, такой поступок может только усилить подозрительное, даже враждебное отношение. Тем более теперь, после выступления викария с этими дикими обвинениями. Только так могла их назвать Фиби. Правда, он ни разу не произнес имени Мег.

А Кейто? Как отнесся он к тому, что говорилось сейчас с алтаря Господня? Судя по выражению лица, он был недоволен. Но чем? Насколько она знала, такого рода проповеди, агрессивно-пуританские, весьма популярны среди последователей Кромвеля — ведь они все время противопоставляют свою нравственную чистоту распущенности и порочности сторонников короля. Видимо, Кейто все же не вполне разделяет эти нападки, считая их чрезмерными, приносящими в конечном счете лишь усиление вражды и новые беды. Хорошо бы, коли так.

Она утвердилась в своем предположении, когда по окончании службы он, повернувшись к ней, коротко произнес:

— Подожди меня здесь вместе с Оливией. Я поговорю с викарием.

Фиби хотела поскорее выйти, из холодной церкви и сразу отправиться к Мег, но не решилась ослушаться и решила осуществить свое намерение позднее. Засунув поглубже в карманы руки в перчатках, она прижалась плечом к Оливии, тоже продрогшей насквозь.

— Т-тут еще х-холоднее, чем с-снаружи, — сказала та. — Какая ужасная п-проповедь!

Да, со стужей в церкви две небольшие жаровни справиться совершенно не могли, но не это сейчас тревожило Фиби.

— Тебе кажется, что викарий говорил о Мег? — спросила она.

— Ой, быть не может! — воскликнула Оливия. — Эта женщина никому не причинила вреда.

— А я уверена, что он имел в виду именно ее, — повторила Фиби. — Нужно обязательно сходить к ней. Пойдешь со мной?

— К-конечно. Я люблю бывать у нее. Она мне оч-чень н-нравится.

Оливия не посчитала нужным добавить, что при этом Мег вызывает у нее неосознанное беспокойство, если не страх.

— Пойдемте, — послышался внезапно суровый голос Кейто. Вид у него был подстать голосу: губы плотно сжаты, лицо мрачное, расстроенное.

— О чем вы говорили с викарием? — спросила Фиби.

— Осторожнее, смотри под ноги, — сказал Кейто вместо ответа на вопрос.

Но Фиби не отступила.

— Почему вы решили поговорить с ним, милорд? — повторила она, глядя не на Кейто, а, как он велел, вниз, на обледенелую тропу.

— Мне не по душе, — не сразу ответил тот, — все эти проклятия, сравнения с дьяволом, упоминания о нечистой силе. Человек не должен злоупотреблять данной ему властью над людскими сердцами и побуждать других людей… Господи, Фиби! — Он не успел схватить ее за руку, и она провалилась в снег почти по колено. — И когда ты научишься ходить как следует! Почему с Оливией такого не случается?

— Я просто не заметила, что здесь так скользко, — попыталась оправдаться она, вытаскивая ногу из сугроба. — Но зачем сердиться? Я же не нарочно. И если вас разозлил викарий, то при чем тут я? — скривившись, она оглядела промокшую обувь. — Мне и так не сладко, уверяю вас.

— Ох ты, несчастный воробушек! — почти ласково сказал он. — Пожалуй, понесу-ка я тебя до дома на руках.

— Нет, спасибо. Я не такая уж легкая.

Она вздернула голову и решительно зашагала вперед, стараясь не обращать внимания на хлюпающую в башмаке влагу.

Но Кейто вовсе не шутил. В два прыжка он нагнал ее, остановил и, пригнувшись, ловко подсадил к себе на плечо, несмотря на ее крики и сопротивление.

— Вот… И совсем не тяжело, — весело заявил он и похлопал ее по бедру. — Сиди спокойно, скоро мы придем домой, в тепло и сразу высушим твои ноги.

— Вы не потащите меня таким образом через все селение! — возмущенно сказала Фиби. — Что подумают люди?

— Ничего плохого, — уверил он ее. — Кроме того, все уже давно сидят у очагов за воскресной едой.

Оливии, шедшей позади, оставалось только удивляться отцовской выходке: никогда раньше она не замечала за ним подобных шалостей. Тем более в отношении его жен.

Лишь подойдя к входной двери, Кейто опустил Фиби с плеч на землю. Шутки шутками, а перед слугами леди Гренвилл должна все-таки выглядеть прилично.

— Ох, — произнесла она, переступая с ноги на ногу. — Почти разучилась ходить! — И, уже войдя в дверь, повернулась к Кейто и добавила игривым тоном: — Благодарю за поездку, сэр!

Снимая перчатки и плащ, Кейто с едва заметной улыбкой смотрел ей вслед. Потом обратился к дворецкому:

— Принесите мне в кабинет графин с мадерой, Биссет. — Он тут же окликнул спускавшегося с лестницы Брайана: — Надеюсь, ты найдешь чем занять себя до обеда. Мне нужно собрать кое-какие документы и переодеться перед нашей поездкой в штаб.

— Разумеется, милорд, — почтительно ответил тот и с ухмылкой поздоровался с вошедшей в дом Оливией: — Добрый день, сестренка. Ты заметно подросла с той поры, когда я видел тебя в последний раз.

— Надеюсь, — проговорила она, не отвечая на его улыбку. — А еще надеюсь, что климат з-здесь, в Вудстоке, ок-кажется для тебя б-более б-благоприятным, чем т-там, в Йоркшире, и ты б-будешь д-добрее.

— А что же было т-там? — передразнил Оливию Брайан.

Так же он поступал и много лет назад. Она вспыхнула, но постаралась ответить спокойно, даже весело. Правда, заикаться стала еще сильнее:

— Т-тогда тебя что-то все время терзало. Блохи или, может быть, вши, не з-знаю. Ты в-весь д-дергался и к-кривлялся. П-противно было смотреть.

Краска залила лицо Брайана. Он взглянул в сторону лестницы, где уже скрылся Кейто, потом, злобно сверкнув глазами, уставился на Оливию.

— Ты говоришь загадками, сестрица, — процедил он сквозь зубы. — Впрочем, неудивительно, что тебя нельзя понять. Твое милое заикание стало еще сильнее. А слова звучат хуже, чем у самого захудалого простолюдина. На твоем месте я бы вообще не стал раскрывать рта. Или уж по крайней мере постарался вкладывать в свои фразы побольше смысла. Если тебя это не затруднит, конечно.

Оливия ощутила легкую тошноту и боль в пояснице — так бывало у нее в те годы, когда Брайан жил у них в доме и позволял себе злые и язвительные слова в ее адрес, подобные тем, что она услышала сейчас. Но дочь маркиза никогда не унижалась до жалоб на него, он это знал и пользовался этим. А сейчас она и подавно не станет прибегать к чьей-либо помощи или защите. Еще чего не хватало!

С насмешливой улыбкой Брайан наблюдал за ее внутренней борьбой.

— Бедняжка, — обронил он тут же и снисходительно добавил: — Но чертовски забавная.

Оливия, лихорадочно сжимая кулаки в глубоком кармане платья, наткнулась на волосяное кольцо дружбы, сплетенное Порцией много лет назад. Порция уже давно изгнала из себя беса злобы и перестала обращать внимание на Брайана, что советовала сделать и ей. Еще когда они все вместе жили в Йоркшире, в замке лорда Гренвилла.

В упор взглянув на Брайана, девушка улыбнулась.

— Ох, извини меня, — сказала она светским тоном. — Я не слышала, что ты изволил говорить.

Слегка наклонив голову, она повернулась и стала подниматься по лестнице. «Ура! — безмолвно крикнула она самой себе. — Я сумела ни разу не заикнуться и подавить злость и отвращение. Порция была бы довольна мной».

Она и сама так обрадовалась, что почти вприпрыжку побежала по коридору и с ходу ворвалась в спальню к Фиби.

Та сидела на низкой скамье у камина, протянув к огню озябшие босые ноги.

— Надеюсь, не отморозила, — сказала Оливия, садясь на постель. — У, какие они у тебя фиолетовые!

— И мокрые, — уточнила Фиби, не переставая усердно тереть пальцы.

— К-как смешно тебя нес отец на плечах, — вспомнила Оливия.

— Но я же промокла, — посчитала нужным оправдаться Фиби и слегка покраснела.

— Никогда не видела, чтобы он себя так вел, — продолжала Оливия. — Уж не подействовали ли на него твои С-сюрпризы?

— Что ты хочешь этим сказать? — Фиби зарделась еще больше и уставилась на пламя в камине.

Туда же задумчиво смотрела и ее подруга.

— Знаешь, он стал чаще смеяться, — сказала она. — При Диане я никогда не видела его веселым. Какая молодчина Порция, что посоветовала тебе все это.

Фиби очень хотелось возразить, сказать, что и сама она приложила некоторые усилия, но она не решилась на такие откровения.

— И глаза у него тоже стали в-веселее, — продолжала рассуждать Оливия. — Ты заметила, Фиби?

— Кажется, да, — с ликованием в душе подтвердила та.

Оливия вскочила с кровати.

— Пойду все-таки переоденусь. Мы ведь идем в гости к Мег?

Не успела она подойти к двери, как в комнату вошел Кейто.

— Простите, сэр, — церемонно произнесла его дочь. — Я зашла поговорить с Фиби, пока она греет ноги.

Кейто рассеянно кивнул. Ему было сейчас не до мокрых ног жены — он по-прежнему размышлял о предстоящем разговоре в штабе Кромвеля. Впрочем, все мысли моментально выветрились у него из головы, едва он увидел голые ноги Фиби у решетки камина и вспомнил прошедшую ночь.

Вернувшись к двери, он запер ее на засов и снова подошел к огню. Фиби, словно не замечая его, усердно натягивала чулки. Потом, закусив верхнюю губу, старательно завязала подвязки. Справившись и с этим, она подняла глаза на Кейто. Они светились радостью. И в них читался призыв.

— Я заказал обед на полдень, — сказал Кейто, медленно расстегивая камзол. — А после обеда отправлюсь в штаб.

— Вы вернетесь, сэр, — спросила Фиби, — сегодня к вечеру?

Она полулежала на постели, видимо, намеренно забыв одернуть платье. Взгляд Кейто остановился на ее коленях. Круглых и аппетитных.

— Я отнюдь не собираюсь проводить эту ночь вне дома, — ответил он.

Камзол был уже снят, он начал расстегивать пояс.

В памяти его всплыла прошедшая ночь, причем во всех подробностях. Надо же, что пришло ему в голову, рождая возбуждение, вызывая неодолимое желание!

Но быть может, ему все это показалось? Приснилось? Или, того хуже, это была лишь ловкая, расчетливая игра, не имеющая ничего общего с подлинными чувствами, называемыми любовью?

— Подойди сюда, — чуть охрипшим голосом сказал он, маня ее пальцем.

Фиби соскользнула с постели. Взметнулись юбки. Она медленно приблизилась к нему, не сводя с него глаз цвета полуденного летнего неба.