Случайная встреча

Глава 8

Брайан Галлахер испортил весь вечер, думала Алекс, подавая десерт. Беседа, до этого живая и непринужденная, теперь походила на вежливый обмен мнениями; гости осторожно подбирали выражения, опасаясь сболтнуть лишнее. Джон же и вовсе молчал, яростно расправляясь с яблочным пирогом, точно перед ним лежала на тарелке гремучая змея. Трудно сказать, как относились остальные гости к старшему сыну Эдди, но было совершенно очевидно: в его присутствии они чувствовали себя крайне неловко.

И Алекс их не осуждала. Каждый раз, поднимая глаза, она видела, что Брайан пялится на нее с откровенным любопытством.

Ди поставила перед ним тарелку.

— Аппетитно выглядит, Ди-Ди, — оценил Брайан. — Может, подложишь еще начинки?

— Начинка кончилась.

— А клюквенный соус?

— И соус весь.

— А не найдется ли у тебя, случайно…

— Буфет пуст, Брайан, — заявила Ди. Она уселась во главе стола и взяла десертную вилку. — Радуйся, что хоть это осталось.

— Я и радуюсь. — Он с улыбкой обвел взглядом гостей.

— О Господи! — взорвался Эдди. — Хватит корчить из себя светского льва, Брайан! Ты не в Нью-Йорке на каком-нибудь дерьмовом званом обеде. Заткнись и ешь нормально, как все.

Многие из сидевших за столом засмеялись. Даже Ди ухмыльнулась, воткнув вилку в тыквенный пирог. Но Джон был слишком зол, чтобы смеяться. Брайан же, к удивлению Алекс, ответил на отцовскую реплику добродушной улыбкой.

— Ты прав, папа, — сказал он, поддевая вилкой сладкую картошку и отправляя ее в рот. — Очень вкусно, Ди, спасибо.

Лицо хозяйки залилось густым румянцем.

— На здоровье, — откликнулась она, отводя глаза.

— На побережье норд-ост, — заметил Эдди, уплетая яблочный пирог. — После полуночи разыграется.

— Вы бы лучше задраили люки, моя милая. — Салли указала вилкой в сторону Алекс. — Во время шторма бедной старушке Мардж всегда приходилось не сладко.

— Тебе надо что-то делать с крышей, — сказал Джон, наконец прервав свое молчание. — И поскорее.

— Лучше начать с потолка, — вмешался Эдди, — иначе тебе придется переправляться из гостиной в кухню на лодке.

Эти слова старика привлекли всеобщее внимание, даже Брайан взглянул на Алекс с любопытством.

— Вы купили дом Мардж Уинслоу? — спросил он.

— Да, — кивнула Александра.

— Джон мне сказал, но я не поверил.

— Не знаю, почему вы ему не поверили. — Она старалась говорить ровным тоном. — Люди испокон веков покупают себе дома. Что в этом удивительного?

— Дом Уинслоу — жалкая развалюха. Кто вас надоумил его приобрести?

— Я сама себя надоумила, — ответила Алекс. Она рассказала про объявление в «Стар-Леджер».

— Вот где вы допустили ошибку, — заметил Брайан. — Вам следовало читать «Таймс».

Джон хотел было что-то сказать, но Алекс его опередила.

— Я смотрела «Таймс», — заявила она, сознавая, что ее разговор с Брайаном — в центре внимания. — Но к сожалению, мне не по карману предложения этой газеты.

— Да ну, бросьте! — засмеялся Брайан. — Вон те серьги, что у вас в ушах, они, наверное, стоят вдвое больше того, что вы заплатили за дом.

Салли чуть не поперхнулась своим кофе, Ди со звоном уронила вилку на тарелку. Джон же, казалось, вот-вот ринется душить брата. И все уставились на уши Александры.

— Надеюсь, вы пользуетесь советом эксперта, когда покупаете драгоценности для своей жены, — сказала она. — Потому что это — циркон[3].

— Циркон с платиной?

Как, черт возьми, он разглядел платину через стол?

— Опять ошиблись. Это серебро. Я купила их в «Телешопе». У меня где-то должна быть квитанция с номером заказа, если вам интересно.

— Даже и не знаю, что бы я делала без «Телешопа», — вставила Салли. — У меня есть поддельное бриллиантовое колье на четыре карата, так его сам мистер Тиффани не отличит от настоящего.

«Да благословит тебя Господь, Салли Уайттон! — с благодарностью подумала Алекс. — И слава Богу, что я сама часто смотрела популярную программу „Телешоп“.

Сидевшие за столом женщины принялись обсуждать разных телеведущих, и Александра подключилась к их болтовне. Однако постоянно чувствовала на себе пытливый взгляд Брайана.

Джон так же пристально следил за каждым ее жестом, но его интерес не вызывал в ней пугающего ощущения тревоги, напротив, вселял уверенность.

Час спустя Брайану все же удалось остаться с Алекс наедине — когда она выходила из ванной.

— Ой! — Алекс вздрогнула от неожиданности. — Я не знала, что вы здесь стоите.

— Ничего страшного, — сказал он с вежливой улыбкой, очень напоминавшей улыбку Гриффина.

Алекс прижалась к стене, ожидая, что Брайан пройдет мимо, в ванную, но он не сдвинулся с места, и Алекс еще больше встревожилась.

— Простите, если я смутил вас в гостиной, — сказал он.

— Смутили? — Мысль, что незнакомый человек видит ее насквозь, была неприятна.

— Все эти разговоры про ваш дом были не очень уместны.

— Да, верно, — согласилась она.

— Возможно, вы совершили потрясающую сделку.

— Надеюсь, что так.

— Наверное, вы обеспечили работой полгородка?

— Что? Какой работой?

— По ремонту дома.

— Вообще-то я собиралась сама заняться ремонтом.

— Вы не похожи на женщину, которая любит пачкать руки.

— К чему вы клоните? — спросила она напрямик. — Если вам нечего больше сказать, я пойду в гостиную.

— Я только хотел заметить, что в магазинах Си-Гейта непросто отыскать туфли от Феррагамо.

— Я умею делать покупки.

— Или слишком хорошо умеете лгать. Где-то я вас видел, — с уверенностью проговорил Брайан. — Вот только не помню, где именно. Но я обязательно вспомню.

— Очень интересно. Если вспомните, пожалуйста, скажите об этом мне.

Она протиснулась мимо него и зашагала по коридору.

— Непременно скажу, Алекс Карри, — сказал Брайан ей вдогонку. — Можете в этом не сомневаться.

— Этот сукин сын чем-то ее расстроил, — сказала Ди Джону после ухода Александры, когда они на кухне варили новую порцию кофе для гостей.

— Я ее спрашивал. — Джон положил сахар себе в чашку. — Но она только пожала плечами.

Ди чуть не плакала.

— Черт возьми, все было так хорошо до тех пор, пока не явился он! Чтоб ему провалиться! — проговорила она дрожащим от волнения голосом и отвернулась.

Джон взглянул на кухонные часы:

— Уже девятый час. Долго еще он будет здесь торчать?

— Пока вы все не уйдете. — Ди посмотрела на него. — Ты что, не понимаешь, Джонни? Он приехал из-за меня. — Это было сказано зловещим тоном, как в старом фильме ужасов.

— Ты шутишь?

— Если бы!

— Что значит — из-за тебя?

Она смерила его сочувственным взглядом:

— Ты как будто с луны свалился, Джонни. Его жена уехала, он накачался виски — классическая ситуация. И это уже не в первый раз.

Джон схватил ее за руки.

— Не в первый раз? Что ты хочешь сказать?

Она вырвалась.

— Он хочет затащить меня в постель. Теперь понятно?

— О Боже. — У Джона свело скулы от ярости. — Но ты не…

— Я глупа, — перебила Ди, — но не настолько. Во всяком случае, пока.

— Однажды ты имела глупость с ним связаться, и что из этого вышло?

— Я не нуждаюсь в твоих напоминаниях. Мне достаточно взглянуть на Марка.

— Хочешь, я вправлю ему мозги?

— Ты уже врезал ему в челюсть. Для одного праздника хватит, тебе не кажется?

— Я мог бы…

— Зачем тебе мои проблемы? У тебя полно своих. — Она взяла его за руку. — Например, Эдди.

— Эдди? — Он высвободил руку. — С Эдди все в порядке.

— Ты знаешь, что это не так, милый. Рано или поздно тебе придется принять меры.

— Ну, гуляет старик во сне. С каких пор это стало преступлением?

— Ты обманываешь себя, Джонни. Это несправедливо по отношению к твоему отцу.

— Браво, Ди! — усмехнулся Джон. — А теперь почему бы нам не поговорить о справедливости по отношению к твоему сыну?

Глаза ее наполнились слезами.

— Негодяй!

— Ну да, — пробормотал Джон, выходя из кухни, — это у нас наследственное.

— Черт! — Алекс с досадой ударила по рулю своего «фольксвагена». — Ну поезжай же, машина!

Она снова повернула ключ зажигания и снова услышала в ответ тишину. Проклятие! Продавец обещал ей, что аккумулятор протянет еще как минимум год, и она ему поверила.

Вот уж точно — беда не ходит одна. Дом ее течет как решето, автомобиль сломался. Что дальше?

Ливень стеной обрушивался на лобовое стекло, закрывая обзор. Алекс застряла на перекрестке перед знаком остановки и стояла здесь уже десять минут. За это время мимо не проехала ни одна машина. С таким же успехом она могла стоять здесь часами.

В довершение всего она забыла свой зонт в прихожей у Ди. Ей так хотелось поскорее уйти, что еще удивительно, как она вспомнила про плащ и ключи от машины.

— Посиди еще немного, — уговаривала ее Ди, — обычно часам к одиннадцати я делаю сандвичи.

— Звучит заманчиво, — ответила Алекс, — но боюсь, что в меня уже не влезет ни кусочка.

— Убила бы этого Брайана! — в сердцах воскликнула Ди. — Мне очень жаль, если он тебя расстроил.

Алекс промолчала. Брайан действительно вывел ее из себя своим неутомимым вниманием, но куда больше ее волновало присутствие в комнате его брата. Рядом с Джоном она испытывала такое, о чем раньше только читала в книгах, — жар и сильное, почти невыносимое томление. Алекс и не подозревала, что способна так чувствовать. Она никогда не придавала сексу особого значения. Ей нравились мгновения нежности и единения, наступавшие после близости, когда Гриффин ее обнимал, но она ни разу не горела желанием просто прикоснуться к мужчине.

Теперь с ней такое случилось. Прошлой ночью Джон подхватил ее на руки, удержав от падения, и она до сих пор ощущала его крепкие объятия. Тогда ей хотелось бесстыдно прильнуть к нему всем телом, растаять от его тепла. Но сейчас было даже хуже: ей хотелось узнать его секреты.

Порывы ветра раскачивали крохотный «фольксваген», точно детскую колыбельку. Сколько можно здесь торчать? Ясно, что чуда не произойдет и на дороге не возникнет случайно проезжающий мимо автомеханик. Она не собирается здесь ночевать. Делать нечего, придется оставить машину до утра.

Алекс побежала по мокрым тротуарам, с переменным успехом огибая лужи и колдобины в асфальте. Уже через пять минут она была дома и успела вовремя опорожнить кастрюли и ведра, расставленные в гостиной в местах, где протекала крыша. Еще немного — и вода перелилась бы через край. Конечно, рано или поздно придется принять более радикальные меры, но сейчас она была рада уже тому, что добралась до дома — пусть у этого дома и нет потолка.

Да, она действительно чувствовала себя дома. Трудно поверить, что человек может пустить корни за неполную неделю, но именно это с ней и произошло. В этих четырех стенах она наконец-то стала самой собой.

Джон, как мог, старался пересидеть своего брата, но у Эдди заныла грыжа, и они ушли около десяти вечера.

— Мне вернуться? — тихо спросил он у Ди, провожавшей их до двери.

— Я уже большая, Джонни, — ответила она, — и сама о себе позабочусь.

Джон бросил взгляд в сторону гостиной, где Брайан наливал себе очередную порцию шотландского виски.

— Он пьян, Ди. Что, если…

— Не волнуйся. — Она чмокнула его в щеку, и Джон почувствовал запах вина и корицы. — Я закажу по телефону самый дорогой лимузин, который отвезет его домой. — Ди взяла его за руку и взглянула на часы. — Уже через час он будет ехать в свой Манхэттен, навстречу тяжелому похмелью.

Джон вздохнул. В конце концов, она ему не жена и не сестра. Какое он имеет право учить ее жить?

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Разумеется, знаю, — ответила она с усмешкой. — Именно поэтому я разведена и работаю официанткой в кафе.

Дорога домой заняла десять минут. Девять из них Эдди спал.

— Старость… будь она проклята, — проворчал он, вылезая из грузовичка. — Раньше я мог кутить до рассвета, — он со стоном потер свою грудь, — а теперь сникаю после двух кусочков тыквенного пирога.

Джон засмеялся.

— Я погуляю с Бейли, а ты иди выпей фруктовый коктейль.

Старик медленно направился к дому. Через несколько секунд на крыльцо с радостным лаем выкатилась Бейли и бросилась прямо под ноги Джону.

— Привет, девочка! Я тоже рад тебя видеть. — Он почесал собаку за ухом. — Может, ты не заметила, но на улице гроза. Так что давай-ка приступай сразу к делу.

Но Бейли непогода была нипочем. Ее не остановил бы даже торнадо. Собака носилась по обледеневшему дворику — лапы разъезжались в разные стороны — и постоянно посматривала на Джона, словно желала убедиться, что он никуда не ушел. Похоже, кроме этой псины, больше никто в нем не нуждался.

Он стоял, прислонившись к грузовичку, под секущими струями дождя и резкими порывами ветра. Ему совсем не нравилось, что Ди осталась наедине с Брайаном. Его брат был порядочный сукин сын. Некоторые люди занимались юридической практикой, чтобы помочь обществу избавиться от недостатков, Брайан же занимался этим, чтобы половчее обходить закон. К сожалению, точно так же он обращался и с женщинами. Ди была более податливой, чем хотела казаться, и Джон боялся, что Брайану не составит труда обаять ее.

— Только это не твое дело, Галлахер, — размышлял он вслух.

Ди ясно дала ему это понять. Услышав, что хозяин разговаривает сам с собой, Бейли перестала носиться по двору и, озадаченная, покосилась на него. «Совсем ты плох, старина, если даже твоя собака боится за твой рассудок». Он окликнул Бейли и приласкал ее. Но она не купилась на это, и Джон ее не осуждал. Он чувствовал себя взвинченным и взбудораженным — как будто эпицентр грозы находился в его груди.

Джон переживал этот эмоциональный шквал с тех самых пор, как Алекс Карри вошла в кафе «Старлайт». Ее голос, ее удивительно изысканный акцент очаровали его. От всего облика этой женщины веяло грустью. Ему был понятен печальный взгляд ее темно-золотистых глаз. За праздничным столом у Ди именно она, в сущности, незнакомка, почему-то казалась ему ближе всех остальных. Глядя в ее красивое лицо, он ощущал пугающее томление.

Он думал, что эти чувства умерли в нем три года назад и были похоронены вместе с его женой и детьми — в той могиле, где осталось его сердце.

Бейли наконец надоело бегать по грязи. Подлетев к входной двери, она залаяла, требуя, чтобы ее впустили в дом.

— Заходи, девочка. — Эдди распахнул дверь. — Кому же понравится гулять в такой ненастный вечерок?

Бейли лизнула руку старика и скрылась в глубине дома.

У Джона же, напротив, не было ни малейшего желания возвращаться домой. И это его поразило.

— Ты собираешься торчать там всю ночь? — спросил Эдди. — У собаки и то больше соображения, чем у тебя.

— Ты выпил коктейль?

— Нет, — отозвался старик, — он у меня закончился.

Джон полез в карман и звякнул ключами от машины.

— Я съезжу куплю.

— Не валяй дурака. Сейчас везде закрыто.

— Рядом с парком есть круглосуточная аптека.

— Не надо никуда ехать. Я нормально себя чувствую, — заявил отец.

— У Ди ты говорил другое.

— Ну и что? Может, я просто устал?

— Так у тебя болит или нет?

В последнее время старик и сам перестал понимать, что и где у него болит.

— А тебе-то что за дело? — огрызнулся он. — Я не прошу тебя быть моей сиделкой.

— Ди хотела, чтоб мы остались.

— Ты не можешь всю жизнь вмешиваться в ее отношения с Брайаном, Джонни. Рано или поздно это случится, и ты ничего тут не поделаешь.

— Запри дверь, — сказал Джон, — я ухожу.

— Эй! — окликнул Эдди сына. — Ты не возьмешь грузовик?

Джон не ответил.

— Бегать в такую погоду? Сумасшедший!

«Ты прав, папа, — подумал Джон, пускаясь бегом. — Наверное, я действительно сошел с ума».

Алекс никак не могла уснуть. Каждый раз, закрывая глаза, она видела перед собой Джона, опустившего голову на руль своего грузовичка, и слышала мучительные рыдания, рвущиеся из его груди. Ей тогда стало не по себе. Сама того не желая, она оказалась свидетельницей чего-то запретного, заглянула в самые дальние утолки его души.

Прежняя Алекс никогда бы не стала там стоять, терзаясь острой жалостью и отчаянным порывом обнять рыдающего Джона, утешить его ласками. Увидев его, она бы в то же мгновение повернулась и ушла, изгоняя из памяти эту картину душераздирающей боли. Именно так поступают воспитанные люди. Они отводят глаза от неприятных зрелищ и затыкают уши, чтобы не слышать неприятных звуков. Они делают вид, что жизнь чудесна и совершенна, — до тех пор, пока их самих не ударит обухом по голове.

Надо было расспросить о нем Ди. Что в этом плохого? Люди во все времена задавали вопросы о своих ближних. Женат ли он? Есть ли у него дети? Кого он любит? Целые индустрии рождаются вокруг потребности знать самые интимные подробности о жизни других людей. Но каждый раз, когда Алекс пыталась подобрать нужные слова, у нее перехватывало дыхание. Она так и уехала, ничего не узнав, уверенная, что расспросы за спиной — не самый достойный способ знакомства с прошлым Джона.

Алекс откинула одеяло и села, опершись на спинку кровати. Дождь мерно стучал по крыше, и она старалась не «думать об отсутствующем потолке, а также о том, в какую сумму обойдется ремонт. Когда она жила с Гриффином, ей не приходилось ломать голову над такими вещами. В этом просто не было необходимости. Деньги не являлись для нее проблемой. Она тратила сколько хотела и на что хотела. Счета всегда бывали оплачены, а уж каким образом — это ее не касалось.

Брайан сразу заметил ее бриллиантовые серьги. Изловчившись, она отвлекла от них внимание остальных гостей, но эта маленькая ложь оставила неприятный осадок в душе. Ей совсем не хотелось строить новую жизнь на обмане и недомолвках. Лучше продать эти серьги и починить «фольксваген», а заодно позаботиться о том, чтобы прохудившаяся крыша не рухнула как-нибудь ночью ей на голову.

Может, съездить на следующей неделе в Нью-Йорк и…

В дверь постучали, и у Александры от страха перехватило дыхание. Ее предупреждали о бесчинствах, что творятся по соседству, в морском порту. Хотя… вряд ли хулиганы станут стучать, прежде чем разгромить ее жилище.

— Алекс! — раздался из-за двери мужской голос. Знакомый голос! — Алекс, ты дома?

Она сползла с кровати и босиком прошлепала к окну. Дождь заливал стекла, и она с трудом различила на крыльце мужской силуэт.

Это Джон! Ее бросило в жар.

Его голос волнующим эхом отозвался у нее в груди.

— Если ты здесь, отзовись. Я нашел твою машину и…

Алекс мгновенно выбежала из спальни, помчалась по коридору и распахнула входную дверь.

— Со мной все в порядке, — сказала она, — просто у меня заглох мотор. Кажется, сел аккумулятор.

— Я увидел твой «фольксваген» на перекрестке, — пробормотал Джон. Он был в потертой кожаной куртке и смотрел на Алекс с такой нежностью, что у нее дрогнуло сердце. Еще никто и никогда так на нее не смотрел. — Я подогнал твою машину к тротуару, чтобы тебе не пришлось платить штраф.

— Спасибо. — Она обхватила плечи руками, с неожиданной остротой ощутив собственное тело. — Прости, что я оставила там машину. Я не хотела…

— Я пришел сюда не ради твоих извинений, Алекс. Я пришел проверить, не случилось ли с тобой чего-нибудь.

Алекс улыбнулась чуть дрожащими губами. Она чувствовала каждое свое движение, каждый вздох, каждый удар сердца.

— Со мной ничего не случилось.

— Вот и хорошо, — сказал Джон. — Я только это и хотел узнать. Иди в дом. Здесь холодно.

Он повернулся, чтобы уйти. Но она не могла его так отпустить.

— Ты промок до нитки. Зайди, я сварю тебе кофе.

Он заглянул ей в глаза:

— Кофе — в такой час?

Она улыбнулась:

— Кофе всегда кстати.

Она отступила на шаг, пропуская его в дом. Джон вошел. Вода стекала с его волос на плечи. Одна капля задержалась на щеке и блестела, точно слезинка.

— Тебе придется подождать, — проговорила Алекс бодрым тоном, когда Джон прошел следом за ней на кухню. — У меня нет кофеварки, которая готовит со скоростью света. Можешь мне не верить, но я кипячу воду на плите.

— Как примитивно! — заметил он, задержавшись в дверях. — Может быть, у тебя и посудомоечной машины тоже нет?

Алекс нахмурилась и убрала руки за спину.

— Ошибаешься, — усмехнулась она, — ты же видел чистые кастрюльки в гостиной.

Джон даже не улыбнулся. Он молча смотрел, как Алекс наливает воду из-под крана и ставит на плиту чайник со свистком.

— Ну же, — пробормотала она, поднося зажженную спичку к правой передней конфорке. — Я знаю, ты можешь!

Джон подошел к плите.

— Что-то не так?

— Да нет, все нормально, — сказала Алекс, всем телом ощущая его близость. — Просто эту плиту нужно слегка поощрить.

— Мардж часто жаловалась на конфорки. — Он остановился всего в двух шагах от нее. От его кожаной куртки пахло дождем. — Разреши, я посмотрю.

— Не нужно.

— С газом шутки плохи. — Джон потянулся за спичкой. — Дай-ка…

Он взял ее за руку. Она вскинула голову, встретив его взгляд. Спичка догорела и погасла.

— Разреши, — повторил он тихим голосом, — разреши мне, Алекс.

Было совершенно ясно, что он имеет в виду, о чем ее просит. Их влекло друг к другу с того самого момента, когда они впервые встретились в кафе. Джон ждал. «Это твой шанс, — говорил его взгляд. — Решай».

Сердце Алекс бешено колотилось где-то у самого горла. «Мы почти незнакомы, — думала она, — но ты заставляешь меня испытывать чувства, которых я прежде не знала. С тобой мне удивительно радостно и спокойно». Странно, но этого было достаточно.