Смейте верить

Глава 8

Руби проснулась от солнечного света и тут же заметила настороженное выражение на красивом лице Лео.

— Доброе утро, — пробормотала она.

— Вообще-то, уже обед, — буркнул он, и выражение его лица стало замкнутым. — Голодна?

— Угу. Я могу съесть лошадь. — Руби потянулась всем телом, что обычно заставляло его уставиться на нее.

На этот раз он отвел взгляд.

— Пойду принесу бутербродов. — Он выскользнул из постели и потянулся за штанами.

— Лео? Что случилось? — Руби нахмурилась.

— Ничего.

— Ну и дела, когда я так сказала, ты просто вышел из себя. Что прикажешь делать мне?

Лео вздохнул и устало потер переносицу.

— Прости меня.

— За что? — Руби понятия не имела, что заставило его чувствовать себя виноватым, но была полна решимости выяснить.

— Я не хотел быть таким… грубым… с тобой. Извини.

Она задумалась, наблюдая, как Лео натягивает футболку. Он направился к двери спальни, и она поняла, что должна сказать хоть что-то — сейчас или никогда.

— Я же не просила тебя остановиться.

Лео остановился, положив руку на дверную ручку, и его спина напряглась, когда он услышал в ее голосе задумчивость.

— Подумай об этом, Лео. Я не просила тебя остановиться. Ты сказал, что сделаешь это, если я скажу, помнишь?

Он повернулся к ней с облегчением и сожалением.

— Я потерял голову.

— Я знаю.

— Я мог причинить тебе боль.

— Нет.

Он нахмурился.

— Что ты имеешь в виду под «нет»?

— Я имею в виду, ты никогда не причинишь мне вреда.

— Не специально! Случайно! — Лео запустил руки в волосы, слегка потянув за них. — Я потерял контроль, Руби. Я мог причинить тебе боль.

Она покачала головой, встала с кровати и легко подошла к нему.

— Нет. — Руби обняла Лео за талию и наклонилась к нему, позволяя почувствовать свое доверие.

Зарождающаяся в ее сердце любовь согревала ее, когда она прижималась к своему мужчине. И теперь она даже не стеснялась своего обнаженного вида.

Лео крепко обнял ее.

— Я до смерти испугался, когда ты не проснулась после Связывания. Руби, я не так планировал провести день нашей свадьбы. А потом, когда ты проснулась, я потерял контроль. Мне так жаль, котенок.

Руби напряглась при словах «день свадьбы».

— Лео?

— Хм? — Он зарылся лицом в ее волосы и глубоко дышал, большое тело расслабилось.

— Когда мы поженились?

Она почувствовала, как он напрягся.

— Я объяснил тебе, что такое Связывание, помнишь?

— Да… мне кажется.

— Заявление, Клятва, Связывание?

— Я помню первое, Лео. Но расскажи об остальном, пожалуйста! Когда мы закончили церемонию, и где в это время была я?

Он ошеломленно уставился на нее.

— Во дворе перед домом. Малмейн попытался забрать тебя у меня.

Смутные воспоминания пробудились в ее голове: вот Каллен выдернул ее из рук Лео, вот он назвал ее человеком, с таким презрением, что она почувствовала себя грязной. Неудивительно, что он разозлился!

— Я использовал магию земли, чтобы увести его от тебя, и произнес клятву.

Всплыло еще больше воспоминаний о Лео, окруженном невероятной силой, живыми усиками света, которые тянулись к ней.

— Как только была произнесена клятва, произошло Связывание. — И вот она вспомнила. Он произнес эти слова, и она отключилась. — Теперь наша связь с тобой завершена.

Руби свирепо смотрела на него, мысли кружились в голове.

— Разве мне не нужно было повторить клятву, чтобы она нас связала?

Лицо его окаменело.

— Все не так для не-Сидхе. — Когда она подняла брови, Лео вздрогнул. — Не-сидхе не нужно повторять клятвы, чтобы они сработали.

Руби растерянно склонила голову. На кухне его отец повторил клятву.

— Разве Шон не повторил эти слова, когда Эйлин сказала их ему?

Лео кашлянул.

— Ну, вообще-то, нет. Он не знал. Во всяком случае, не в первый раз.

Ее глаза широко раскрылись.

— Ты хочешь сказать, она связала Шона против его воли? — Она не могла себе представить, что кто-то пытается заставить Шона сделать то, чего он не хотел делать.

Лео усмехнулся.

— Да, время для истории. — Он обнял ее за плечи, подвел к кровати и усадил на край. Потом подвинул стул к кровати и устроился на нем прямо напротив нее. — Когда маму отправили в Париж на первую встречу с Дунканом Малмейном, папа был там… хипповал.

— Хипповал?

— Это были восьмидесятые годы девятнадцатого века, и Париж был этаким богемным местом. Париж был как Нью-Йорк, и как мне сказали, и папа решил выбрать Европу. Так или иначе, мама встретила Дункана и согласилась на брачный контракт. Однажды вечером в опере она увидела папу. Их глаза встретились, он подмигнул ей, и она пропала. Она пошла искать его на следующий день.

— Малмейны, должно быть, были в ярости.

— Они ничего не знали. Мама улизнула из дома, начала задавать вопросы о голубоглазом ирландце. И когда нашла папу, почувствовала его запах и чуть сразу не связала себя с ним.

— Ух. Серьезно? Как он пахнет?

Лео улыбнулся.

— Мама всегда говорит, что папа пахнет, как дома.

Руби вздохнула.

— Мне очень нравятся твои родители.

— Ну, потребовалось немного времени и много флирта, но мама наконец заставила его поцеловать ее.

— Чтобы убедиться.

— Да. Папа, будучи лепреконом, довольно рано понял, что она — Сидхе, но понятия не имел, что она была высокопоставленной особой, и даже не знал, к какому двору она принадлежала.

Руби покачала головой.

— Двору? Ты имеешь в виду, как высшие и низшие эльфы?

Он выглядел удивленным и довольным.

— Что-то вроде того. Малмейны и Джолун принадлежали к Белому двору и поклялись в верности Глорианне.

— А я думала, Оберону и Тита…

Он прижал к ее губам пальцы.

— Мы не произносим этого имени.

Руби нахмурилась.

— Почему?

— Говорят, если ты произнесешь имя Темной Королевы, она тебя услышит. Возможно, заинтересуется тобой. — Он вздрогнул. — Ты этого не захочешь.

«Все страньше и страньше».

— Темная Королева?

— Темная Королева правит Черным двором. Это долгая история… в общем, Темная Королева завидовала власти Оберона. Он был Верховным Королем над всеми фейри, и говорят, что он был влюблен в нее так же, как и я в тебя. И связан с ней, как я с тобой. Его королева, однако, не была так уж сильно влюблена. Говорят, она продала свою душу каким-то темным существам, которые даровали ей определенные силы. В обмен на это она должна была захватить Двор и заплатить этим темным существам за власть и кровь. Она предала Оберона, создав первых вампиров, мерзких существ, созданных из людей и из других фейри, и начала войну, которая почти уничтожила нас. Каким-то образом Оберону удалось сломать связь — и он разрушил Двор.

— Я думала, связь не может быть разорвана.

— Он единственный, кому это удалось, по крайней мере, других я не знаю. Никто не знает, как он это сделал, но готов поспорить, что Хоб приложил к этому свою огромную руку. Теперь у нас есть Белый двор, которым правит Глорианна, Черный двор, которым правит бывшая пара Оберона, и Серый двор, которым правит Оберон. Оберон по-прежнему остается Верховным Королем и властвует над остальными, но по большей части старается не вмешиваться.

Руби решила проигнорировать тот факт, что связь может быть разорвана. Она не хотела даже думать о таком.

— К какому Двору принадлежит твоя семья?

— Данны — это Белый Двор, но моя семья занимает не очень высокое положение. Шейн и я — лорды только благодаря нашей крови Джолун. Папа всегда говорил, пора перейти к Серому двору и, наконец, оставить все это политиканство позади, но мы этого пока не сделали.

— Кстати. Так как твоя мама заставила твоего отца связаться с ней?

— Однажды ночью он напился и поцеловал ее, и она поняла, что это он. Мама проследила, чтобы он выпил еще немного вина, и умудрилась залезть к нему в постель… не то чтобы он так сильно сопротивлялся.

— Что-то знакомое. — Лео выглядел совершенно виноватым. — А потом она дала клятву?

— Вообще-то, нет. Сначала она решила познакомить его со своим отцом. Излишне говорить, что папа Джолун не был обрадован и сказал моему отцу, что «о нем позаботятся».

— И тогда она произнесла клятву?

— Нет. Отец уехал из Парижа той же ночью. Он решил, что ей будет лучше с Малмейном, чем с ним. Не забывай, и Джолун, и Малмейн были семьями, которые обладали властью. Идти против них было не просто. Плюс, он понятия не имел, что мама уже начала связываться с ним, и делал то, что считал правильным. Мама, конечно, была убита горем и отказалась выполнять брачный контракт. Когда папа Джолун запер ее в комнате под охраной, папа об этом узнал.

— Как? Я имею в виду, если он не был в Париже, как он узнал?

— Брауни — духи земли, и один из охранников был личным другом папы и передал ему сообщение. Когда он узнал, что сделали с мамой, он вернулся в Париж. Он говорил, что к тому времени она уже не была похожа на наивную девочку-подростка, с которой он познакомился. У нее были седые волосы. С помощью брауни он вытащил ее из особняка Джолун и увез с собой. Когда Дункан Малмейн догнал их, мама уже связывалась с отцом… хоть он и довольно горячо возражал.

— Почему он был против? Ведь он любил ее.

— Потому и был. Он думал, что недостаточно хорош для нее. В любом случае, Дункан, понимая, что это истинная связь, пожелал им удачи, но остальные семьи были возмущены. Мама и папа ничего не имеют против Дункана лично, но остальные Малмейны и Джолун ясно дали понять, что мама и папа перешли все границы.

Голова Руби была забита новой информацией.

— Но твои родители обменялись клятвами внизу.

— Обычно при соединении Сидхе с не-Сидхе принято обмениваться клятвами, но это часть официальной церемонии, а не само Связывание.

— О. Вроде свадьбы?

Лео поцеловал тыльную сторону ее руки.

— Ты хочешь это сделать, Руби? Друзья, семья, красивый праздник, длинное белое платье? Я готов, если это сделает тебя счастливой, котенок.

Лео усмехнулся и Руби поняла, что сидит с открытым ртом.

— Это предложение?

— Мы уже женаты, милая, но если тебе нужно официальное предложение, я могу его сделать.

Руби прикусила губу.

— Мне нужно время подумать, Лео. — Она протянула руку и разгладила морщины на его лбу. — Я не собираюсь бежать. Разве я не обещала, что не оставлю тебя? Мне просто нужно все обдумать, переварить все, что ты сказал мне. Лео, подумай об этом. Это была адская неделя.

— Я люблю тебя, Руби.

Она боролась со слезами. Его лицо было абсолютно серьезным, глаза — искренними и любящими, несмотря на твердое выражение лица. Она не была уверена, что сможет что-то выговорить из-за комка в горле.

— Лео…

— Тсс. — Он провел пальцем по ее губам, легко улыбнувшись. — Тебе не обязательно отвечать, пока нет.

— Заткнись. — Руби почувствовала, как слеза потекла по щеке, но ей было все равно. — Ты большой кретин.

Поднявшись, она повернулась и села к Лео на колени, прижавшись к нему, когда он обнял ее.

— Я хочу, чтобы мы оба носили кольца, слышишь?

— Я слышу тебя, котенок. — Она почувствовала вздох облегчения, когда он положил подбородок ей на голову.

— А если ты мне изменишь, я тебе яйца отрежу.

Он вздрогнул, и она хихикнула.

— Принято к сведению.

— Лео?

— Да?

— Я тоже тебя люблю. Почему, черт возьми, это произошло так быстро?

— Имеет ли значение, как быстро это произошло? Для меня важно только то, что ты чувствуешь. — Лео взял ее левую руку в свою и вытянул вперед. Вокруг их безымянных пальцев появились золотистые искры, превращаясь в два обручальных кольца.

— Какой дизайн ты хочешь?

Руби посмотрела в его светящиеся потусторонние глаза и закусила губу, пытаясь не рассмеяться.

— Подковы?

— О, черт. — Лео откинулся на спинку стула, когда кольца растворились в воздухе.

— С голубым бриллиантом?

Он застонал и закрыл глаза.

— Руби.

— Ну, я думаю, что рубины — это чересчур, но если ты хочешь… (прим. — с английского имя Руби переводится как «рубин»).

Он прервал тираду поцелуем, который заставил ее сжаться.

— Я думал о кельтских узлах.

— А как же четырехлистный клевер?

Лео ущипнул ее за шею.

— Посмотри на наши руки, — прорычал он.

Глядя вниз, Руби ахнула. Замысловатые кольца из белого золота, усыпанные белыми бриллиантами, украшали оба их безымянных пальца.

— Кельтский узел символизирует вечность, как и само кольцо.

— Как и бриллианты. — Она снова прослезилась, глядя на прекрасные кольца, которые он сотворил в своем воображении. — Бриллианты — это навсегда.

— Они тебе нравятся?

Руби посмотрела в сияющие глаза Лео и почувствовала, как сердце перевернулось.

— О, да. Они мне нравятся. Но есть еще одно кольцо, которое я хотела бы сделать.

— Какое? Помолвочное кольцо?

Руби покачала головой.

— Загляните мои фантазии, ваша светлость.

И лицо Лео наполнилось нежностью, когда второе кольцо упало ему на ладонь. Желтое золото, овальный черный камень в центре. Инициалы «РХ» были вырезаны на поверхности камня.

Руби не удивилась, когда почувствовала тяжесть колье на своей шее. Их губы нежно коснулись друг друга.

— Моя.

— Мой.

И они не знали, кто сказал это первым.

Лео и Руби спустились к обеду обессиленные и голодные — и со своими драгоценностями, которые нес Лео. Он хотел попросить своего отца связаться с земляными духами, чтобы те помогли им с работой.

Ужин в тот вечер был и радостью, и болью. Семья приветствовала Руби с распростертыми объятиями. Однако дух пропавшего Шейна витал над ними, и не раз Лео приходилось заталкивать вглубь свое счастье и напоминать себе о боли и потере, которую они переживали. Мойра изо всех сил старалась поднять настроение своими шутками, но ни мать, ни отец даже не улыбнулись.

— Ну, не будьте такими мрачными, — раздался с порога веселый тенор.

Повернувшись, Руби увидела странного человека, стоящего в сумерках за дверью, его длинные рыжие волосы были связаны кожаным ремнем, а глубокие голубые глаза блестели весельем. Он был одет в черные бархатные штаны и белую рубашку, на ногах — черные кожаные сапоги. Человек небрежно прислонился к дверному косяку, наблюдая, как семья Данн заканчивает обед.

Руби помахала новоприбывшему.

— Привет. Вы друг нашей семьи?

Она почувствовала, как Лео напрягся рядом, и спросила себя, что она сделала не так. Мужчина вошел и, очевидно, чувствовал себя здесь как дома. Разве он не был другом?

Мужчина мило улыбнулся ей.

— Да, это так. И вы — прекрасная Руби, я полагаю?

Руби кивнула и проследила взглядом за тем, как он прошел вдоль стола. В этом странном наряде, с длинными рыжими волосами, он казался женоподобным. Пока не сдвинулся с места. Он не ходил, а крался, движения были плавными и мощными. Он напоминал ей дикую кошку.

Мужчина потянулся к ее руке и нежно поцеловал костяшки пальцев. Руби заметила, что его ногти были выкрашены в черный цвет.

— Очарован вами, моя дорогая, и поздравляю вас со свадьбой.

Смеющиеся голубые глаза остановились на Лео.

— Да благословит тебя Господь, Лео! И поздравляю с победой над Малмейнами!

— Мы не победили Малмейнов. Шейн все еще у них. — Глаза Лео не отрывались от рыжеволосого мужчины, и Руби могла поклясться, что видела в них страх.

— Простите, нас не представили друг другу. Вы…

— Прошу прощения, моя дорогая. Можете звать меня Робин.

— Робин?

— Да. Робин. Робин Гудфеллоу, если точно. — Выражение его лица было озорным, голубые глаза мерцали, пока он ждал ее ответа.

Руби моргнула.

— Боги, только молчи, Руби.

Она проигнорировала шепот Лео, ее губы начали дергаться от смеха.

— Хм. Я вижу, Шекспир ошибался. А что значит «колченогий», кстати? (прим. — Робин Гудфеллоу, Славный малый, Хоб, Пэк — лесной дух, пугающий людей или заставляющий их блуждать по чаще. Он также считается аналогом домового, так как, по поверью, если ему оставлять еду, он может помочь по хозяйству. Один из главных персонажей в пьесе Шекспира «Сон в летнюю ночь»).

Глаза Робина расширились на мгновение, блеск в них стал сильнее.

— Хочешь, покажу?

— Эффект будет такой же, как от липосакции? Тогда можно.

Губы Робина дернулись.

— Едва ли.

— О. Ну тогда ладно. — Руби вздохнула, блеск в ее глазах соответствовал блеску в глазах Робина.

— Итак, вы давно дружите с Лео?

Рыжая бровь поднялась, когда она махнула ему на стул. Не раздумывая, Руби встала и налила ему и Лео кофе.

— Нет, недолго, нет. — Руби заметила, что он задумался, когда она протянула ему чашку. Но потом кивнул головой в знак благодарности.

— Ну, мы планируем скрепить нашу связь церемонией, как только проблема с Малмейнами будет решена. Ты ведь придешь, правда?

Она проигнорировала кашель Лео и молчание Даннов, ожидая ответа Робина.

В его глазах танцевали дьяволята.

— Я бы не пропустил это ни за что на свете.

— Мне нравится твоя пара. — Лео вышел на крыльцо, Хоб — следом за ним. — Обычно меня боятся.

Лео повернул голову, чтобы увидеть лицо Робина. Выражение его лица было расслабленным, но глаза оставались серьезными.

— Пожалуйста, приходи.

Взгляд Робина стал жестче, но потом смягчился, когда он понял, что Лео не шутит.

— Благодарю тебя, Данн. — Лицо Хоба озарилось злым весельем. — Уверен, что смогу придумать подходящий свадебный подарок.

Лео застонал.

— Но я пришел не для этого. — Робин примостился на перилах, балансируя на пятках, и наклонил голову, глядя на Лео. — Во-первых, Малмейны не принимают твою пару. Боюсь, они могут пойти против Руби.

Глаза Лео осветились зеленым, гламур был отброшен в сторону.

— Я знаю. Я позабочусь об этом. А другая проблема?

Робин выглядел довольным.

— Ходят слухи, что птица Малмейна улетела из клетки, но вот куда она улетела — это загадка.

— Шейн свободен? — Лео не мог в это поверить, но если так говорит Хоб, поверить придется.

— Да, именно поэтому я верю, что они нападут на твою женщину. Им понадобятся новые рычаги, чтобы вы согласились на их условия. — Робин посмотрел на свои черные ногти. — Итак, что ты думаешь о Кейтлинн и Каллене?

Лео вздохнул.

— Каллен тут идет у нее на поводу, мне кажется так. Он был за, чтобы Шейн или Мойра выполнили контракт, но Кейтлинн, похоже, зациклилась на мне.

— Это все твое милое личико. Она жаждет тебя.

— Она этого не получит. — Лео уставился в ночное небо. — Почему ты согласился нам помочь?

Робин усмехнулся: первое искреннее выражение, которое Лео увидел на этом красивом лице.

— Я задолжал твоей матери услугу за то, о чем она даже не знает. — Робин посмотрел на Лео, его глаза светились зеленым. — Хоб всегда платит по долгам. Всегда.

И с этими словами он исчез, и только голос его плыл на вечернем ветру:

— Помни: есть еще один Малмейн.

Джейден моргнул, чувствуя себя совершенно растерянным.

«Где тебя черти носят, Дункан?»

— Ты хочешь, чтобы я что?

Кейтлинн вздохнула, совершено довольная.

— Принеси мне маленькую человеческую шлюху, запихни ее в клетку, в которой был Шейн, и оставь мне. Даже с твоим ограниченным интеллектом это можно запомнить, да?

Джейден зарычал.

— Осторожнее, сладкие щечки.

Он снова вздрогнул, когда она улыбнулась. В ней было что-то… не то… что заставляло его думать о пауках.

Джейден ненавидел пауков.

— Приведи девчонку, запихни ее в клетку и забудь о ней. Понятно, мистер Блэкторн?

Джейден глубоко вздохнул. Ему не нравилось направление ее мыслей.

— Дункан не обрадуется, если мы обидим невинную девушку.

Это сахарно-сладкое выражение снова появилось на ее лице, и Джейден задумался, а куда делся папочка. Каллен был одним из немногих людей, способных справиться с Чокнутой Дорогушей.

— Дункан может катиться к черту. Делай, что я тебе сказала, вампир.

Джейден изо всех сил постарался изобразить такую же сладенькую улыбку.

— Нет.

Он был уверен, что пощечина, которую она нанесла ему, должна была причинить боль. На лице Сидхе наверняка остался бы синяк. Но как вампир он ничего не заметил.

— Делай, как я говорю. Или я позвоню мистеру Уэсту.

Угроза была произнесена тем же сахарным тоном и оттого казалась более жуткой. Времени у Кейтлинн Малмейн осталось мало.

Если бы не Дункан, эта сука была бы уже мертва. Это стало его мантрой. Если бы не Дункан, если бы не Дункан…

Джейден повернулся и выбежал из кабинета и из дома. Он направился прямо к своей машине, классическому черному «мустангу». Покинув землю Малмейнов, он вытащил свой сотовый.

— Дункан? Джейден. Где тебя черти носят? Тащи свою задницу в Небраску. У нас куча неприятностей.

Он волновался. Дункан не отвечал мысленно почти неделю. Где бы он ни был, он был вне досягаемости мыслей и вышки сотовой связи.

Или мертв. В этом случае Джейдену придется найти человека или людей, ответственных за его смерть, и заставить их заплатить изысканно болезненными способами.

— Связаться с Дунканом? Но зачем? — Голос Эйлин был полон тревоги и надежды.

— Не знаю, но Робин упоминал об этом перед уходом. Он сказал, цитирую: «Есть еще один Малмейн».

Руби смотрела, как Лео ходит взад-вперед перед диваном. Его родители сидели на нем вместе, рука Шона лежала поверх сцепленных рук Эйлин. У Руби создалось впечатление, что он просто не дает ей сломать пальцы. Мойра сейчас читала в своей комнате. Руби знала, что счастье Лео и отсутствие Шейна начинали сказываться и на ней.

— Возможно, он имел в виду, что Дункан и Мойра смогут выполнить контракт. — Руби повернулась к Лео, чтобы уловить его реакцию.

— О, нет! Дункан слишком стар для Мойры! — Голос Эйлин был тверд.

— Ну, без обид, но вы, ребята, живете практически вечно. Какое отношение к этому имеет возраст?

— Мойре едва исполнилось пятьдесят!

Лео кивнул.

— Любой, кому меньше пятидесяти, все еще считается ребенком.

— А ты тогда кто? Не по годам развитый подросток?

Лео вспыхнул.

— Вот погоди, достигну я еще своего расцвета!

— О боже. — Руби закатила глаза. — Так сколько лет Дункану?

— Дункану Малмейну более пятисот лет.

Руби присвистнула.

— Ого. Зрелый мужчина, да? — Она проигнорировала рычание Лео и сосредоточилась на Эйлин. — Значит, ему придется подождать, чтобы иметь возможность присвоить ее?

Эйлин была в ужасе.

— Моя Мойра не сможет!

Руби натянуто улыбнулась.

— Мойра сможет все. — Она все еще не совсем простила Мойру за боль, которую та причинила Лео, несмотря на то, что они, по-видимому, помирились. Она повернулась к Шону. — Лепреконы взрослеют быстрее, чем Сидхе?

Шон неохотно кивнул.

— Да. К пятидесяти годам мы считаемся взрослыми, но наша жизнь короче, чем у Сидхе.

Руби посмотрела на Эйлин, на лице которой было написано «никогда». Она пожала плечами.

— Это была просто идея.

— Возможно, он имел в виду, что Дункан поможет нам уговорить Кейтлинн отказаться от планов на меня. — Лео провел обеими руками по волосам, в отчаянии дергая их. — Я просто хочу, чтобы Шейн вернулся.

— Можем мы поверить Хобу на слово, что Шейн свободен? — Голос и выражение лица Шона были скептическими.

Лео кивнул.

— Да, Робин все еще чувствует, что должен маме за что-то, так что я ему верю. Кроме того, — Лео раздраженно посмотрел на Руби, — ему нравится моя жена.

Руби усмехнулась.

— Вашей жене он тоже нравится. — Одно это слово пробудило в ней трепет. Она была замужем за Лео Данном.

Конечно, в человеческом мире это не было законно, но они позаботятся об этом, как только Шейн вернется домой.

Лео попытался просверлить ее взглядом, надменно подняв черную бровь.

— Не особенно к нему проникайся симпатией.

Она послала ему воздушный поцелуй, когда Шон вскочил с дивана.

— Шон? — В глазах Эйлин было полно страха, когда она посмотрела на мужа.

— Я чувствую Шейна!

Руби получила шанс увидеть, как быстро лепрекон может передвигаться по своей земле. Шон исчез так быстро, что она даже не заметила.

Лео что-то сказал матери на том лирическом языке, которого Руби не знала, и выбежал вслед за отцом, правда, куда более медленно. Эйлин и Руби смотрели друг на друга, глаза Эйлин наполнились надеждой и страхом.

— Что происходит? — Голос Мойры раздался с верхней ступеньки лестницы. Она спустилась вниз, слегка нахмурившись. — Я только что видел, как папа бежал, как летучая мышь из ада, вниз по дороге, и Лео прямо за ним.

— Шейн. — Эйлин радостно улыбнулась дочери со слезами на глазах. — Твой отец почувствовал Шейна.

Мойра ахнула, сжимая руку на перилах.

— Он уверен?

Когда Эйлин кивнула, Мойра издала боевой клич, который практически потряс дом.

— Где же он?

— Прямо за мной, дорогая.

Джейден наблюдал за человеком, Руби, повернувшейся к нему лицом. Он прислонился к дверному косяку, стараясь, чтобы тело не попало в дом Даннов. Некоторым вампирам и вправду требовалось приглашение, чтобы войти внутрь. Пусть женщины наслаждаются этим ложным чувством безопасности.

— Шейн? — Руби пыталась заглянуть за его плечо, выражение ее лица было счастливым. Жаль, но очень скоро ему придется стереть это выражение с ее лица.

— Шейна там нет, — ответила Эйлин. Она шагнула вперед, ее сила Сидхе обернулась вокруг нее, как золотой плащ. — Убирайся из моего дома, вампир.

Эйлин начала светиться. Золотые пятнышки, покрывающие кожу, вели свою собственную жизнь, танцуя в гипнотическом ритме, но на Джейдена он не действовал. Он ухмыльнулся Эйлин, самодовольно, хотя чувства его были далеки от этого.

— Конечно. — Его взгляд переместился на Руби. — Как только девушка выйдет.

Его глаза изменились, чернота стала еще чернее, притягивая добычу к себе.

— Иди сюда, девочка.

Его голос был сам по себе соблазн, обещание, которое обвилось вокруг чувств человека и напряглось, увлекая ее вперед — один нерешительный шаг за другим.

— Я так не думаю, вампир.

Он моргнул, увидев рыжеволосую фурию, вставшую между ним и его добычей. Мойра Данн зарычала, закрыв собой Руби, готовая защищать свою невестку до конца.

Джейден цыкнул. Не стоит говорить Мойре, что он впечатлен. Требовалось много мужества от Сидхе, тем более такой молодой, чтобы противостоять зрелому вампиру, независимо от обстоятельств.

— Отойди, милая. Я здесь не ради тебя.

— Ты издеваешься надо мной? Знаешь, что сделал бы мой брат, если бы я позволила кому-то вроде тебя прикоснуться к его паре? Черт, да он будет разозлен уже тем, что ты дышал одним с ней воздухом.

Джейден не потрудился спрятать клыки, когда они вылезли вперед.

— Сидхе. Так заносчиво. — Он сосредоточил свою волю на Мойре и потянул. — Иди сюда, моя красавица. Подойди ко мне, милая.

Его взгляд оставался прикованным к ее лицу, хоть сочные изгибы и были не менее привлекательны.

— Я всегда был неравнодушен к рыжим.

Мойра стала двигаться вперед. Он услышал вздох страха.

— Нет! — Эйлин оттолкнула Руби в отчаянной попытке добраться до дочери, заставив ее споткнуться. Мойра повернулась и, не моргая, отшвырнула мать к стене.

«Ого. Интересно, что все это значит. Очевидно, у Мойры были какие-то проблемы с матерью».

Джейден не потрудился скрыть улыбку. Эйлин уже высказала свое мнение о нем.

Эйлин упала на землю, ошеломленная, а Мойра продолжала идти вперед.

— Ты разве не предпочитаешь брюнеток? — спросила Руби, пытаясь отвлечь его внимание от Мойры.

Джейден не сводил глаз с настоящего сокровища, которое обнаружил в доме Даннов.

— Прости, милая. Мне всегда нравились злобные рыжеволосые.

Мойра уже готова была переступить через порог в объятия вампира.

— К черту. — Руби выскочила вперед, отталкивая Мойру. — Оставь ее в покое, Кроликула (прим. — персонаж популярного мультсериала, кролик-вампир), я здесь.

Джейден моргнул, потеряв концентрацию.

— Кроликула? Кроликула? Я похож на того, кто грызет морковку?

Мойра вздрогнула и отступила назад.

— Ну, не знаю. Кроликула кажется довольно подходящим. Сколько моркови ты сгрыз? — И она ухмыльнулась самой раздражающей в мире улыбкой.

— Женщины. — Джейден печально покачал головой. — Их мало наказывают за это дерьмо.

Он впился взглядом в Руби.

— Давай выйдем отсюда и покончим с этим.

— Нет. — Мойра оттащила Руби назад и снова встала перед ней.

Джейден вздохнул. Черт. Теперь мне придется повредить эту фарфоровую кожу.

— Знаешь, я старался сделать это красиво. Теперь мне придется сделать это по-другому. — И с этими словами он переступил через порог, его глаза снова стали красными.

— Я думала, он не сможет прийти сюда без приглашения. — Руби осторожно попятилась.

— Видимо, не тот вампир, — вздохнула Мойра, отступая вместе с ней.

— Видимо. — Джейден погрозил Руби пальцем, позволив ногтю вырасти в длинный черный коготь. Он не собирался использовать свои когти, но, черт возьми, они были хороши для запугивания. Он только надеялся, что они сработают. — Иди сюда, девочка. Кое-кто хочет тебя видеть.

— Нет! — И Мойра бросилась к нему с удивительной для такой маленькой девушки решимостью.

Судя по тому, как она пиналась, Мойра знала, что такое кикбоксинг. Джейден был впечатлен. Она начала с удара пяткой, который оторвал бы голову человеку.

К счастью, благодаря темной природе, ее уловка не сработала. Голова просто зазвенела от удара. Он двинулся, чтобы блокировать ее следующий удар, сдерживая свою силу. Было очевидно, что она проиграет. Он видел по ее лицу — она поняла, что не сможет победить его, но твердая решимость держать его подальше от своей невестки все еще горела достаточно ярко, чтобы впечатлять.

Краем глаза он увидел, как Руби выбежала из дома, зовя своего любовничка.

Идеально.

Пора положить этому конец. Джейден вырубил Мойру так мягко, как только мог, стараясь не причинять большого вреда.

Потом посмотрел на девушку со злой улыбкой.

— Красивая, храбрая Мойра. — Он провел руками по ее волосам, понимая, что не хочет уходить.

Она показала себя. Теперь настала его очередь.

Он нежно поцеловал ее в губы перед тем, как впиться зубами в шею.

Поцелуй обещал продолжение. Совсем скорое.

— Тебе не следовало вмешиваться, красавица. — Джейден убрал ее волосы со лба, выражение его лица было возбужденным и собственническим.

Он слизнул с губ ее сладкую кровь лепрекона. Он мог бы забыть о ней, но никогда больше не забудет. Джейден нежно поцеловал безразличные губы.

— Мы скоро увидимся.

— Лео! Лео! Помоги! — Руби неслась вперед понимая, что прятаться бесполезно.

Она вдруг почувствовала сильный ветер и остановилась, надеясь, что это Шон направляется обратно к дому.

От рева, который донесся из дома Даннов, волосы на затылке встали дыбом. Земля под ее ногами прогибалась и вздымалась. Шон выпускал свой гнев очень заметным способом. Руби всхлипнула и повернулась к дому, каждая клеточка ее тела звала своего любимого.

— Руби? — Она повернулась, чуть не упав. Лео обнял ее, защищая.

— Тсс. Все в порядке, котенок, я здесь.

— В доме вампир… с твоей матерью и сестрой, — выдохнула она, падая на него и обнимая его так крепко, что могла сломать ребра.

Лео напрягся.

— Вампир? В папином доме?

Она кивнула, все еще тяжело дыша. Бег был не ее сильной стороной.

— Угу. Мойра дралась с ним.

— Черт возьми. — И Лео побежал в сторону дома.

Оставив ее одну на темной дороге, в полумиле от дома.

— О нет.

Темная фигура ступила на подъездную дорожку, глаза светились жутким красным.

— Привет, красавица. — Вампир вздохнул, его голос потянул ее в свои объятия.

— Руби! — Лео в ужасе побежал обратно по дороге.

Его пара уже сидела в незнакомой машине, ее увозили прочь. Отняли у него. Земля под ногами дрожала от гнева. Если бы он был быстрее, он мог бы остановить вампира.

Но это была не его земля, и той крови лепрекона, что текла по венам, было недостаточно.

Лео стиснул зубы, осознавая, что виноват сам. Он побежал обратно к дому и машине, думая только о том, как добраться до жены.

Вампир заплатит за это.

Джейден посмотрел на спящую рядом женщину и поморщился. Лео оторвет ему голову за то, что он накачал его женщину наркотиками, но это был единственный способ доставить ее к Кейтлинн, не причинив вреда. Разум вампира был достаточно силен, чтобы заставить девушку уйти с земли Данна, не выдав Шону своего присутствия, Джейден использовал большую часть своих сил. У него осталось ровно столько, чтобы заставить ее проглотить снотворное, которое он привез с собой, посадить ее в машину и уехать.

Слава богам, он попробовал на вкус сексуального лепрекона, прежде чем покинуть усадьбу.

Черт, Мойра завела его. Представив ее губы, сложившиеся в безумной усмешке, Джейден чертовски возбудился. Добавьте к этому восхитительные красно-золотые волосы, бледный цвет лица и голубые глаза, в которых можно утонуть, и вы получите счастливого похотливого вампира. Она боролась, как кошка, чтобы защитить свою невестку и мать. Джейден был восхищен.

Будь проклята Кейтлинн. Он встретил такую женщину! И при таких обстоятельствах? Ему хотелось сказать Мойре, что он на ее стороне, но он не смог.

Пока нет.

Та легкая связь, которую он установил, помогала ему чувствовать Мойру. Она приходила в себя. Он чувствовал ее раздражение, страх за Руби, и сделал все возможное, чтобы передать ей мысли о том, что девушка в безопасности. Он защитит Руби, хотя бы потому, что она что-то значила для этой злющей рыжей.

Если Дункан не вернется в ближайшее время, Джейден лично убьет Кейтлинн — и к черту последствия. В любом случае, он намеревался вернуться к Даннам и закончить то, что начал с их дочерью.

С усмешкой Джейден спросил себя, как Дункан отреагирует на его связь с лепреконом. Поскорее бы узнать.

У него было чувство, что они понравятся друг другу.

К тому времени, как Лео вернулся домой, Шейн уже тоже был там. По крайней мере, вампир сказал правду. Когда уставшая, избитая Мойра и такой же уставший Шейн устроились на кухне, вампир уже был далеко от фермы. Но, по крайней мере, Лео теперь знал, куда вампир забрал его жену.

Лео, глаза которого были наполнены яростью и страхом, набрал номер, который дала ему мать.

— Дункан Малмейн? Меня зовут Лео Данн. Я убью твою сестру. — Лео тихо закрыл телефон, не обращая внимания на вздох матери. Он повернулся на каблуках и направился к своей машине.

Кейтлинн Малмейн зашла слишком далеко, и теперь она умрет.