Снова в детство

Глава 2

А вот и он, его 10 «В», родной и за прошедшие годы полузабытый, а ныне опять реальный. Сейчас у него алгебра с добрейшей Тамарой Генриховной. Десятый класс выпускной, поэтому они проходят аж элементы высшей математики! И ничего, что из двадцати девяти школьников класса что-то понимают едва десяток, и то на ближайший час, пока не развеются школьные знания, Разбираются же буквально трое — четверо учеников. Все равно положено по учебной программе средней школы в СССР и все тут, хоть сорная трава не расти!

И он встретится с ними снова и, конечно же, с нею. Опять молодая, свободная и красивая!

С удовлетворением вспомнил, что еще в той жизни Олег Ломаев был одним из разбирающихся учеников, причем даже самый лучший. И хотя в той реальности это ничего не принесло, но есть еще шанс! Подумал, слегка отрицательно покачал. Алгеброй он будет увлекаться и сейчас, но стержнем делать в новой жизни не станет. Он все же гуманитарий и уходить в математические дебри не будет. Это окажется другая жизнь и новая встреча с нею!

Хотя математиком он был не плохим, честно говоря. Поэтому учительница и легко отпустила его в туалет, решив, что для столь умного мальчика это и так не совсем важно. Ведь сегодня всего лишь урок закрепления и усвоения пройденного, а он хорошо и усвоил, и закрепил.

Для школьной алгебры это всего лишь варианты решения примеров. Чем больше сделает, тем лучше для него самого. Хотя, разумеется, все в определенных рамках. Остальное можно всего лишь отсекать.

Затем, исходя из количества правильно решенных задач, учительница ставит оценки. Олег свою часть уже решил на «пять», помог, с разрешения Тамары Генриховны, соседке однокласснице Валентине сзади. Хорошенькая пухляшка, но не очень-то умна. Как раз попадала под раздел «ничего не понимающих». И сама, без помощи, получит законную «двойку». А оно для кого-то надо?

Нет, конечно, он тоже думает, что в нашей советской стране возможности должны быть равными, а потенциальные пути одинаковы. Но ведь даже в деревенской школе, где ученические «верхи» не сильно отличаются от ученических же «низов», есть еще элементарные законы природы, по которым все живые существа будут обязательно разными, от слабых до сильных, от тупых до умных.

Помог, а точнее решил за нее две довольно сложных логарифмические задачи. Вернее, решил три, но последнюю Тамара Генриховна зачеркнула, пояснив, что для нее она очень сильная. Считать же проверяющих в РОНО простофилями не стоит. Легко поймут, что помогли.

Ай и что ему эта Валя? У него есть своя и тоже Валя! Посмотрел на нее. Трудится, как все, не смотрит на него.

В итоге Вале-соседке решил на слабую тройку. Этого хватит, а больше ей и не надо будет. Девушка считала также и привлекательно улыбнулась. И за помощь, и за то, что он мужского пола. В прошлой реальности после окончания средней школы она тут же вышла замуж. Он еще первый курс обучения в пединституте не прошел, как она родила первенца. Сколько ему теперь в XXI веке, если он почти гарантировано остался жив?

Вот и думай получше в старческой голове, кто может быть дурнее — она, родившая и воспитавшая в небольшой деревне троих детей, или он, окончивший вуз в соседнем городе и столичную аспирантуру, защитивший в итоге кандидатскую диссертацию, но так и не заимевший детей?

По-видимому, он чрезмерно помедлил с задачей, поскольку заботливая Тамара Генриховна мягко спросила у него:

— Что, Олег, не можешь решить? Давай подумаем вместе.

Что же, решим, хотя и он все понимал. Однако, учительнице трудится мешать не стал, пусть работает!

После этого Олег, как бы задумавшийся над сложной задачей, поразмыслил над своим вдруг появившимся вторым детством. Кто уж тут ему помог — всемогущий Бог, мудрая природа или невероятный случай, но ему нельзя вторично валять дурака. От жизни надо брать все и выбирать лучший оптимальный путь!

Олег за свою долгую жизнь уже привык к тому, что все люди, хотя бы его окружающие, считают вокруг лучшими образцами то, что было именно в их детстве. И все образцовые с их точки зрения политика, экономика, культура, все идут с их детских лет. А все остальное туфта и дребедень. Причем у каждого поколения свой пример для оптимального подражания и своя любимая девушка.

Он, ха-ха, видел как-то в интернете возмущенные вопли нынешней молодежи XXI века, не согласной, что древний, по их мнению, застойный социализм это лучшая модель развития. У вас же не было компьютеров и цифровых плееров! — кричали они его ровесникам.

Наивные глупцы! Большинство считающих так на самом деле не простаки коммунисты, а всего лишь вспоминают свое детство. Те счастливые юные годы, когда ты еще счастливый, здоровый, полный будущих лет. и когда любимейшая девушка еще рядом и еще тебя ждет!

А ему круто помогло. Он не только будет вспоминать, но и жить, и любить по второму разу. И пусть этот лысый дурак с родимым пятном на голове носится со своей перестройкой, баламутя всех своих соотечественников. И советское пока общество ему поддакивает (не все, надо сказать, стали бестолковыми, но, к сожалению, большинство). Все равно ничего у него не получится, ни в экономике, ни в политике, просто могучий СССР в кои-то времена на радость Запада развалится.

Так вот, он, конечно, в этом фарсе в большинстве случаев играть не будет (не на 100%, куда денешься?), но больше всего будет просто жить и радоваться. Счастливо, вольготно, ну и помогая любимой Родине, как можно минимально. Ведь эта горячая любовь Отчизны к тебе такая назойливая, что зачастую просто ужас. Может и в тюрьму посадить (в лучшем случае) и на комсомольском собрании осудить и дать выговор.

Так что от армии, от этого обязательного священного долга всех советских людей мужского пола ему не отвертеться. Как и от добровольно-обязательного комсомола с его двумя копейками взноса.

А в остальном — на фига козе баян? Пока буду учиться в школе, раз так положено, выберу какое-то хобби, скажем лыжный спорт, в Удмуртии он весьма популярен. Влюблю в себя какую-нибудь малолетку деваху из своего класса (Валю!), благо юношеская любовь еще в прошлой жизни наличествовала. Ну и так далее по мелочам. Хорош план на будущую вторую жизнь?

А то в свою прошлую реальность он все бежал по жизни и старался повыше и подальше прыгнуть. Получилось, прыгнул достаточно высоко, хоть и не долго. И увидел, что ничего там хорошего нет по определению. То же самые дерьмовые людишки, только денег и власти немного больше. Больше не хочу ни за какие коврижки!

Так что пока есть возможность (хотя бы десятый класс), сиди на шее у родителей и наслаждайся детской жизнью! И пусть эта взрослач жизнь с ее проблемами чуть подождет. Не развалится же.

Это ведь раньше «счастливое детство» надоедало до тошноты. Хотелось побыстрее удрать во взрослую жизнь. А на самом деле никакой ответственности, минимум работы и учебы. И максимум наслаждений и возможностей!

Так досидел до звонка, мечтая и млея по прошлому. Алгебра все!

Перерыв. Тут главная проблема — мелкие школьные хулиганы. Они даже денежную мелочь не «занимали». Так, забавлялись с беззащитными ботаниками. Ха, против этого у него есть хороший боксерский хук в лицо. Давно уже, в годы аспирантуры, давний приятель (жив ли еще?)помог ему поставить этот удар. В той жизни воспользоваться как-то не удалось. Окружающие, наверняка, боялись. Доцент, декан, борода лопатой. А сам не решился, как-то неудобно было. И, кстати, уголовно наказуемо.

А в этой, еще мальчишеской? Может быть, и повезет. Ха-ха, он бы не отказался, пся крев, хотя бы раз!

И ведь сумел накаркать! Стояли в коридоре, болтали ни о чем, когда к ним подошел, кривляясь, рыжеватый Игорь.

Я немного напрягся, понимая, что вот она «счастливая» возможность, которой может больше и не быть. И в школе, и в населенном пункте в прошлой жизни мне оставалось жить последние месяцы. А потом только наездами.

Как я помнил, в это село семья переехала в 1982 году. Мама, словно заправский политик и экономист, посчитала, глядя на развитие социально-экономической обстановки в стране, и сделала вывод, что из сельского хозяйства надо линять, поскольку здесь скоро будет полный аллес капут.

Близлежащее село, разумеется, тоже было сельским населенным пунктом, но там было масса организаций, только обслуживающий и само сельское хозяйство и близлежащее население. Там и попытались скрыться с семьей.

В общем, родители устроились очень даже припеваючи — мама кладовщиком в КБО (комбинат бытового обслуживания), отец — трактористом в Сельхозтехнике. Были когда-то в советском прошлом такие организации. А вот я так и не смог прижиться в местной школе, в основном среди школьников. Приехал в двенадцать лет, когда детские привязанности уже сложились и меня в компании не брали. Ну, или брали, но с большим трудом.

Тем более, в прежней сугубо деревенской удмуртской школе учили по национальной программе. И, поучившись первый день несколько уроков в «А» классе, в который комплектовали из сельских, то есть как бы русских кадров, я быстренько переехал в класс «Б». Так и получилось — с сельскими я не дружил по причине разночтения в школьной программе, а с деревенскими — из-за разницы в проживании. Трудно подружится, если дома находятся в десятке километров, как минимум. А уж потом, когда к нам традиционно перешли ученики из восьмилетки другого конца села, наш класс тоже традиционно переименовали в «В».

Игорь «своим» меня точно не считал и поэтому издевался, как над остальными деревенскими. Так сказать, ничего личного, голый подростковый «бизнес».

И ничего, что он был один, а нас толпилась кучка робких, но, в общем-то, сильных школьников. Его одноклассники могли появиться в любой момент. И деревенские люди, в принципе, не смелые не решились бы сопротивляться.

В прошлой жизни я бы тоже мялся и стоял у стенки вместе с одноклассниками. Ботаником был. А сейчас, бери плюшку, раз полез! Почти профессиональный удар в подбородок прервал, его, на мой взгляд, бессвязную, хоть и хвастливую болтовню. Игорь рухнул на школьный пол мешком почти без сознания. Кто еще хочет комиссарского, хм, тела?

Ну, насчет тела, я, конечно, сгоряча. А вот подраться мог бы. Хотя дальнейший поединок был прерван нами, а громким звонком, возвещающим начало очередного занятия.

Но пока нам учитель не пришел, я в открытую дверь видел — другие педагоги, в основном женщины, только бросали любопытные взгляды на лежащего школьника. Никто его не убирал или, хотя бы, не отдавал команду мальчикам его класса. Только военрук, у которого в «А» было занятие НВП (начальная военная подготовка) при виде валяющего ученика на полу школы покачал головой.

Видимо, войдя в аудиторию, он приказал помочь классу своему однокласснику. И в конечном счете несколько мальчишек взяли его за конечности и уволокли в оное помещение. Пусть отлежится и придет в себя. Бил я не так сильно, чтобы убить. Не столько он лежит от боли, сколько от ощущения унижения. Перетопчется, а не захочет, так я ему в следующий перерыв добавлю.

А мы стали заниматься иностранным языком. Мои товарищи, кроме русского, учили еще родной удмуртский. И это без по-настоящему иностранного языка. То есть, в сущности, были почти полиглотами, зная три языка.

Впрочем, на их знании английского языка это сказывалось весьма слабо. Более того, на мой взгляд, становилось еще хуже. Попробуйте-ка изучать его, когда английский переводится на удмуртский, а уже потом русский. Ведь последний тоже фактически для них иностранный!

Англичанка Анфиса Георгиевна Карлова билась с ними самоотверженно, не жалея, ни их, ни себя. Но что поделать, они и русский-то знали плохо. И это при активных его носителях, когда в школе их заставляли говорить только на великом и могучем! А уж про английский и вспоминать не приходилось.

Я здесь был, как настоящий великан среди карликов, хотя сегодня об этом еще не знали. Ха, узнают! Знание английского языка на уроке английского языке скрыть невозможно!

Наконец, пришел и мой черед сдачи необходимого минимума. М-да, что можно сказать о взрослом человеке, который после школы еще два года учил английский в вузе и сдавал экзамен, один год в аспирантуре в МПГУ и сдавал там уже кандидатский минимум. А потом ездил в англоязычную страну (США)?

Во всяком случае, что знает он английский не хуже, чем сама учительница. А может, и лучше. И откуда это у него, знает только он один!

Я бодро покалякал ей английский текст про Лондон, углом глаза подсматривая за нею. Старый знакомый город хе-хе, еще с прошлого века в институте учил. Ничего такого, погода, география, популярные места. Но для ученика средней школы, разумеется, случай из ряда вон выходящий.

И что из того, что он никогда не был ни в Лондоне, ни в Великобритании. Сейчас, в условиях ковида этим никого не удивишь. Удаленный туризм! А в неинформационном ХХ веке?

Анфиса Георгиевна с любопытством посмотрела на ученика, лукаво улыбнулась, не решаясь влазить в чужую тайну. А потом все же спросила. Та еще контрразведчица. Женский пол и любопытство все перетрут. Даже КГБ не догонит.

Ну и что? Я доцент! Кандидат исторических наук. Я в качестве декана руководил женским коллективом в два десятка доцентих и два либераста, то есть либерала. На все про все три нормальных мужика, включая меня. И после этого вы, любезная мадам Карлова, надеешься меня посадить на какой-то мелочи. Ха, мы ведь оба глубоко уважаем друг друга (я точно), не так ли?

Исхитрился изобразить простенькую улыбку деревенского пай-мальчика и робко сказал на английском языке, что в будущем году после окончания школы собираюсь поступать в педагогический институт. А там ведь английский. Вот заранее его подтягиваю, чтобы не осрамить родную школу.

Все-таки она не работник контрразведки. Или, как минимум, очень весьма посредственный. Взлет подхватила червячок наживки. Похвалила на английском языке, чтобы никто не понял (шутка) и уважительно посадила на место.

Все, теперь на уроках английского языка я буду вне любой критики. То есть я был на хорошем счету и в прошлой жизни. Но все-таки знал английский где-то на посредственно. А сейчас она вообще не решится меня спрашивать. Ведь я не располагаю детальными сведениями по темам, но акцент у меня точно был лучше, чем у Анфисы Георгиевны, это я вам точно говорю!

А пока шло продолжение Марлезонского балета. Уже на следующем перерыве, как только учитель ушла, а мы сидели уже в классе «История», к нам предсказуемо пришла «дипломатическая делегация» из параллельного класса. Тот, который «А. Здесь и прошла наша 'встреча на Эльбе».

Ни о каком радостном праздновании речь, разумеется, не шла, даже внешне. Оружие — руки и ноги — держалось наготове с учетом пустить в действие в любую ближайшую минуту.

Да я и не прочь. Великодушно разрешил впереди идущему (очень хотелось назвать его главарем, но он даже до этого не тянул, увы) — довольно конопатому и опять же рыжему (медноволосому) парню. Он начал злобно матерится и оскорблять, даже не поздоровавшись. Согласитесь, что это не вежливо и негуманно. Прямо-таки хохлы-нацики какие-то из XXIвека. А я ангел из рая (а вот это шутка).

Коротко ткнул его своей колотушкой (кулаком называть имеющую конечность у юного тела еще было явно рано).

Тем не менее аргумент мой, видимо, оказался весомым, поскольку конопатый в миг заткнулся, с болезненным стоном откатившись за спины остальных членов делегации.

— Ну, кто еще хочет участвовать в дискуссии? Я вполне могу продолжить! — громко сказал и красноречиво посмотрел на свой некрупный пока кулак.

Долгая пауза была мне наградой. Потом черноволосый парень, у которого я так и не смог вспомнить имя, робко сказал, что это их зона.

Зона, ха, тоже мне нашлись урки голозадые! Сявки зеленые, больше я их назвать не могу.

— Даю новую ситуацию. Конкретно вот это, — обвел класс рукою, — моя сфера влияния. Все кто полезет сюда, встретит меня, а долго рассуждать не буду, буду бить руками, а может ногами! Есть какие-то вопросы, проблемы, мешающие лишние зубы? Я все могу!

Делегация заметно долго помолчала, переваривая инновации и накапливая храбрость. Или, может, они пытались понять, что означает «сфера влияния»? Мальчики, а вам не кажется, что у вас время истекает?

Во всяком случае, вновь нарываться на мою колотушку и получать на сто процентов гарантированный новый синяк, никто не хотел. Я, честно говоря, их понимал. Вожди этой мальчишеской шайки свое уже получали, а остальные были всего лишь ведомые, так называемое мясо. Пассивные и слепо смотрящие в спину своим лидерам. А потому убрались, стараясь не оказаться позади всех при отходе.

Я вежливо им покивал в ответ и проводил до дверей, даже не пытаясь пинать вслед по мягкому месту. Потом немного подождал. Появление вдруг нового сильного участника в мальчишеском мирке посередине учебного года, когда, казалось бы, все уже было поделено после появления очередных девятиклассников, оказалось для всех учеников школы неожиданностью.

Нет они еще обязательно очухаются и предъявят наглые претензии, что я де не имею права, а они, наоборот, как бы имеют. Все понятно, за место под солнцем надо бороться. Хоть в большом мире, хоть в маленькой школе. Пусть это могучие супердержавы или деревенские мальчишки-неучи, законы здесь, в общем-то, одинаковы — сильные и наглые всегда правы, а их противники как раз категорически нет. Виноваты же, как всегда, проигравшие.

Но пока было по-прежнему тихо. Хотя бы пока. По моим подсчетам, предстояло столкнуться еще, по крайней мере дважды, по количеству групп. Что же, не в последний день живем, помашемся. По-моему, будет много ору, писки, соплей. Драки, как и в случае с европейскими странами, окажется чуть-чуть.

Хотя я, конечно, мог ошибаться, как в сторону увеличения, так и уменьшения. Но сам процесс был выверен до мелочей, сомневаться не приходилось.

Вернулся на свое место, попутно внимательно посмотрев в лица одноклассников, провоцируя их на драку, или, хотя бы, на шумный скандал. Я прекрасно знал, что местные тихони вроде бы не осмелятся на столкновения. Но без особых правовых гарантий. Слишком уж был низок статус у прежнего меня у аборигенистых мальчишек.