Соблазн

Глава 8 Таблетка

Губы – как спелые ягоды виктории… Веду пальцем по нижней. Сминается, оголяя ровный ряд жемчужных зубов. Задыхаясь от возбуждения, прикусываю сочную «ягодку», лаская пленённую мякоть языком. Не прокусить бы! Тело наливается тестостероном. Пальцы рефлекторно сжимают одеяло. Меня тянет и крутит от возбуждения. Пытаюсь углубить поцелуй, но перестаю чувствовать эти сладкие губы. Только слышу, как она мурлыкает… урчит… и втыкается мокрым носом мне в ухо…

– А-а-ай… Зидан, зараза! – отталкиваю рыжую морду. – Такой сон обломал!

Переворачиваюсь на живот, практически вспарывая стояком диван. Страдальчески мычу в подушку. Ну не решает проблему просто подрочить! Нужен запах, упругость тела, гормоны-феромоны… чтобы эта ненасытная скотина немного расслабилась.

Это всё эта мадам с фотографии… Нечего было облизываться на неё перед сном!

Дотягиваюсь до полки и снова разглядываю фото. Провожу пальцем по её лицу ещё раз. В сотый уже раз. Скоро фотку сотру.

Ладно тебе, Стеф, что ты, баб красивых не трахал?

Она не баба…

Но сегодня ж ты её трахнешь?

Чёрт… Нет! Ты же мне не позволишь, правда, красивая девочка?

Дотягиваюсь до телефона. Там адрес и время в сообщении мессенджера.

Ильницкий Борис.

Ой, не понять мне тебя, мужик!

Может, он какой болезный?.. Непохоже. Да и пальцами, как заказано, он её и сам трахнуть может. Все на месте.

Телефон на тумбочке дрожит и начинает ползти по поверхности от вибрации будильника.

Бекхэм со своим обычным аристократичным выражением морды с любопытством подталкивает его лапой к краю.

– Эй! – дёргаюсь я, успевая перехватить и спасти от падения. – Вредители! Бесите меня с утра…

Включаю звук. Три пропущенных от Альбины.

Вот прямо все бесите. Нахрена ты звонишь?

Гадливое ощущение предательства возвращается. А мне казалось, я только его выплюнул.

Но в руке у меня «таблетка», которая эффективно отвлекает.

А глаза-то какие у неё. И взгляд… И глубокий, и одновременно наивный.

«Чистая девочка»…

Верю.

«Таблетка» помогает от Альбины, но обостряет эрекцию. Идеальных лекарств не бывает! Везде побочка…

Коты, обгоняя друг друга, летят вперёд меня, пытаясь заманить в кухню. Но я сворачиваю в душ. По-любому я более голодный!

Упираясь рукой в стену душевой кабины, включаю музыку и тропический дождь. Зубная паста, слетев под водой со щётки, плюхается мне на головку, обжигая слизистую ментолом.

– Оу, фак!..

Смываю пальцами с подрагивающей от возбуждения головки пасту, но она только размазывается сильнее. Глаза закрываются от остроты ощущений. И только собираюсь расслабиться, поизвращавшись в своих фантазиях с новой пациенткой, как телефон снова начинает звонить.

Выглядываю из душевой. Пододвигаю ближе телефон, лежащий на стиральной машинке.

Пропущенный от Синицина и смска: «Стеф, подъедь пораньше, здесь пациент с острой болью».

АААА!!! Ну пиздец тебе сегодня, моя «виктория», сорвусь и загрызу! И член в тебя засуну! Да!

Ррррр…

Быстро покормив свою банду вчерашним тунцом, натягиваю на сырое тело одежду. Пинаю снова их мячик подальше, чтобы не щемили любопытные морды в дверной проём и, пока кубарем летят за ним, выхожу.

И тут новый сюрприз незадавшегося утра! Нос к носу с моей тачкой машина Тихорецкого и он собственной персоной.

Я был у него в интернатуре. Бездарный врач, но хороший менеджер. Чаще всего так и бывает, да.

Иду к своей машине, меня окутывает адреналином. Как самцу, мне хочется втащить ему. Все знали, что мы с Альбиной любовники. И он знал – не идиот же. И не обломался залезть в мою постель.

Но, блять… Имеет право, если женщина не против. Все вопросы к ней, не к нему. И всё-таки кулаки мои сжимаются и зудят.

Узкоплечий, немного оплывший, с большими залысинами. Приторно пахнущий каким-то сладковатым унисексом. Кривит свой капризный рот.

Не сработались мы с ним сразу. Но по работе Альбина всегда стояла между нами, помогая мне избегать прямых контактов.

– Утро доброе… Державин.

Он смотрит на меня с холодным презрением и ревностью. Пытаясь спрятать это за напускным равнодушием и деловитостью.

– Доброе, – так же прохладно отвечаю я. – Чем обязан?

– У меня к тебе предложение.

– Не много ли предложений, Валерий Петрович, на наше отделение? – срывает мне тормоза.

Его ноздри агрессивно вздрагивают.

– Я хочу предложить тебе стажировку в Китае. На год. По гранту.

– Хм…

Как щедро. Из двадцати претендентов выбрать того, кто в неоплачиваемом отпуске и трахал твою будущую жену?

– А что взамен?

– Ты останешься там. Года на три-четыре.

И получу волчий билет на практику в России во все приличные клиники за нарушение контракта по гранту? Круто!

Я зло ухмыляюсь.

– Неинтересно. Предложи следующему…

«…её любовнику» проглатываю я, но он читает по взгляду.

– Слушай сюда, Державин… – слетает с него маска невозмутимости.

Хватает меня своей клешнёй за футболку. Мой кулак машинально сжимается. Отталкиваю его в плечо.

– Я тебя, сучонка, по статье уволю, если ты по-хорошему не понимаешь! Я же всё знаю про вас…

– Что ж ты такой нервный, Тихорецкий? Вроде от меня к тебе она ушла, не наоборот. Да и ты в нашу постель залез, не я в вашу. Или всё-таки не идиот и понимаешь, «что, как и почему»?

Пространство между нами взрывается животными инстинктами. Совершенно неожиданно славливаю подачу в скулу, и рефлекторно и слепо вколачиваю кулак ему в лицо в ответ. Делаю пару шагов назад, чтобы остыть и остановить эту бессмысленную и глупую сцепку.

– Нахуй она мне теперь не нужна. Можешь землю рогами не копать, Тихорецкий.

– Ты же мне нос сломал, кретин!

– До свадьбы заживёт! – хмыкаю я цинично.

– У меня же конференция!

– А нехуй кидаться рогами на грейдер.

– Рога-то у тебя, Державин, – мстительно.

– По всем канонам должны быть. Но что-то пошло не так, да? Иначе бы ты не суетился.

Смотрю на часы. Чёрт! Пациент же.

Оборвав этот разговор, сажусь в тачку. Выезжаю на дорогу, набирая Альбину.

– Стеф… доброе утро. Спасибо, что перезвонил.

– Я не перезвонил. Уйми своего оленя, ясно?

Скидываю.

На ресепшене меня встречает Зоя.

– Я в кабинет к Вам отправила.

– Правильно. Халат…

Подаёт мне выглаженный короткий халат и сложенные форменные брюки.

– Степан Дмитриевич… – шепчет она, – на скуле… ммм… ссадина… Где же Вы так?

– Твою мать. Мирамистин мне занеси, и пластырь. Пожалуйста.

Иду по коридору в кабинет, Зоя семенит рядом, зачитывая мне жалобы пациента.

– Понял, – открываю дверь кабинета, – и никого не записывай после четырёх. У меня вызов.

– На дом?

– По всей видимости – да.

Чем ближе к четырём, тем сильней у меня мандраж. Какого я согласился на это? Я то хватаюсь за телефон, собираясь позвонить ему и отказаться, то наоборот, пускаю как пацан слюни от предвкушения, что… что? Ведь я же не собираюсь? Я просто сделаю массаж, да?

Ловлю своё отражение в зеркале. Как гопник с разбитым лицом!

Ха… Понравиться ей хочешь?

А вот хочу!

Замужняя дама…

Всё равно хочу. Без всяких продолжений. Хочу словить те самые гормоны-феромоны, услышать, какой у неё голос, как она разговаривает, посмотреть, как двигается, ощутить запах… Зарядиться от этой сногсшибательной батарейки. Меня выкачали до нуля… А источники попроще типа Зои не срабатывают.

И в четыре, быстро ополоснувшись в душе и переодевшись в футболку и джинсы, я закрываю кабинет и отдаю ключи на ресепшен.

– Стеф…

Разворачиваюсь.

– Что?

Но на ресепшене звонит телефон, и Зоя берёт трубку, отрицательно качая головой. Будет что-то срочное – позвонит.

Ильницкие живут в элитном коттеджном посёлке американского типа – невысокие заборчики, обширные газоны, одинаковые, как под копирку, дома, отличающиеся только количеством цветов у входных дверей, формой бассейнов и стоящими на парковках тачками. Пару раз был здесь. Родители моих маленьких пациентов просили приехать на дом. На входе охрана. Называю адрес и фамилию. Пропускают.

Пустые, чистые, но словно немного выхолощенные улочки. Небольшой супермаркет. Пара подростков на скейтах навстречу. Рассекают прямо по проезжей части. Скидываю скорость, останавливаясь у нужного дома.

Тру ноющую скулу и телесного цвета пластырь отваливается. Да и чёрт с ним.

Забираю рюкзак с заднего сиденья и жму на кнопку звонка входной двери. Потрясывает от предвкушения так, как будто я в первый раз иду в гости к едва знакомой девушке и знаю уже, что трахну её.

Собственно, направление в меде я выбрал именно из этой логики, когда, впечатлившись профессиональным массажем, совсем потерял башню от возбуждения и прямо на сеансе отымел массажистку. Тогда мне показалось, что это прекрасный навык для молодого и всегда голодного до секса парня. И я с удовольствием практиковал его на однокурсницах, стремясь к совершенству! А потом увлекло профессионально. Но слава о моих пальцах в определённых кругах до сих пор осталась специфическая… И, возможно, именно благодаря ей я здесь!

Дверь открывается автоматически. Иду между двумя газонами к дому.

Сердцебиение ускоряется…

Входная приоткрыта.

Стукнув пару раз, захожу внутрь.

Она…

В тонком шёлковом халате в пол. Пояс, затянутый на тонкой талии, подчёркивает роскошную грудь. Волосы небрежно собраны наверх. Несколько светлых прядей спускаются вниз по точёной шее. Нервно накручивает на пальчик одну из них, с кем-то разговаривая по телефону.

– Минуточку… – хмурясь, шепчет она.

Напряжена и заметно расстроена. Практически до слёз.

– Борис… нет. Я не соглашалась… нет… Я не хочу массаж! – срывается её голос на дрожание.

Смотрит на меня с извинением. Отводит от лица телефон.

– Простите, – с сожалением пожимает плечами. – Но… Я Вам оплачу вызов!

По специфической мимике и слишком напряжённым плечам я вижу, что у неё гипертонус некоторых мышц. Касается пальчиками виска и массирует, морщась.

Мхм…

– У Вас голова болит, да?

– Да… – растерянно касается снова головы, тут же отдёргивая пальцы.

Скидываю рюкзак на диванчик.

– Раз уж приехал, давайте хоть избавлю Вас от мигрени.

– Да?.. – поднимаются удивлённо её брови. – Вы умеете?

– Нужно поправить шею и проработать пару точек.

– А я уже три таблетки выпила…

– Таблетки не помогут. А я могу. Можно Вашу кисть?.. – протягиваю ей руку.