Соблазн по ее правилам

Глава 1

Ния Вудсон наполнила бумажный стаканчик ярко-розовой жидкостью, сделала глоток и улыбнулась: клубничный лимонад оказался холодным и сладким.

Она была в гостиной роскошного дома, в котором ее брат Блейн жил со своей женой. Иден должна была родить в ближайшие дни, и все родственники, собравшиеся на вечеринку, пребывали в постоянном ожидании чуда.

Гостиная была украшена всеми оттенками розового в честь девочки, которая появится на свет совсем скоро. В этот прохладный ноябрьский день Ния выбрала розовое платье-свитер с длинными рукавами. Оно отлично сочеталось с коричневыми сапогами на плоской подошве и тонким кожаным ремнем на талии.

Ния отошла в сторону, размышляя о том, что из всех детей Вудсонов она единственная до сих пор не вступила в брак. Даже ее младший брат Майлз, который всегда избегал серьезных отношений, женился на прошлой неделе. Он и его жена певица Камбрия Хардинг-Вудсон сейчас наслаждались медовым месяцем на Мальдивах.

Ния была старшей, занимала должность генерального директора, в семье ее считали серьезной и организованной – той, у кого всегда все в полном порядке. И это касалось всех областей жизни: и бизнеса, и семейных дел.

До недавнего времени она не задумывалась о браке – работа была ее главной любовью и привязанностью. У нее не было времени на долгосрочные отношения. Все остальные члены семьи находили время для личной жизни, а она нет.

– Ты в порядке, сестренка?

Ния вернулась к реальности и кивнула сестре:

– Да, Тиган. Я в порядке. Просто витаю в облаках, как говаривала бабушка.

– Хм… – Младшая дочь из клана Вудсонов, казалось, не поверила старшей сестре. – Ну, если ты так считаешь… Возвращайся к остальным. Мы собираемся сыграть в одну игру.

– Иду!

Ния неохотно последовала за Тиган и села в кремовое кожаное кресло. Глядя, как кузина Иден, Эйнсли, несет поднос с детскими бутылочками, наполненными странной фиолетовой жидкостью. Ния поморщилась. Фу. Эти игры такие банальные!

Тиган хихикнула, взяв одну бутылочку с подноса.

– Если бы мама была здесь, она бы съела это.

– Ты права, – усмехнулся Гейдж, принимая бутылочку от своей жены. – Спасибо, Эйнс.

Эйнсли чмокнула Гейджа в лоб и пошла дальше с подносом.

– Когда мама вернется от тети Лори из Шарлотта? – спросил Блейн, одетый в розовую футболку с надписью «Будущий отец».

Ния пожала плечами:

– Я не знаю точно. Мама сказала, что вернется в город к гала-концерту.

Проведя рукой по своему большому животу, Иден заметила:

– Эдди прислала мне самую большую корзину с подарками, которую я когда-либо видела, а еще несколько очаровательных вещей для ребенка.

Иден выглядела такой милой в своем розовом цветочном платье с завышенной талией. В ее кудрях красовался венок из розовых роз.

– И я уверен, что это еще не все, – произнес Калеб, сидевший в кресле возле входа в столовую. – Эдди дрожит от волнения, когда рассуждает о своем первом внуке. Тот факт, что ее здесь нет, говорит о том, насколько она, должно быть, все еще зла на меня.

Ния вздохнула. Слова отца послужили напоминанием о разрыве между ее матерью и отцом и скандале, который стал его причиной. Перед отъездом из города Эдди постоянно требовала эмоциональной поддержки от старшей дочери, и хотя Ния скучала по матери, была все же рада небольшому перерыву.

Никогда не теряющая оптимизма Тиган сказала:

– Давай не будем застревать на этом, папа. Посмотрим, кто выиграет в этой игре.

Она подняла детскую бутылочку и встряхнула ее.

Ния взяла последнюю бутылочку с подноса и посмотрела на жидкость:

– Эйнсли, что здесь вообще налито?

Эйнсли рассмеялась:

– Это просто смесь клюквенного и виноградного сока.

Слегка успокоившись, Ния кивнула.

– Хорошо, вы все знаете, что делать! – Эйнсли подняла руку. – Посмотрим, кто быстрее прикончит бутылку. Никакого обмана, снимаем крышку или прокусываем дырку в соске. Ладно, бутылки вверх, ребята. На старт, внимание, марш!

Ния чувствовала себя нелепо, когда пила из детской бутылочки, но, поскольку на сегодняшней вечеринке все игры были одинаково глупыми, она не протестовала. Глядя на всех других взрослых, пьющих из своих бутылок, она расслабилась.

Через несколько мгновений Гейджу удалось опустошить бутылочку. Он так старался, что пластик треснул в его руках.

Эйнсли дала финальный свисток.

– Похоже, Гейдж – наш победитель!

– Победа за мной! – усмехнулся Гейдж, подняв пустую бутылочку над головой. – Никто в этой комнате не может похвастаться навыком питья из бутылки!

Блейн толкнул брата локтем, а Тиган чуть не упала со стула от смеха.

Вместо того чтобы слишком долго размышлять над словами Гейджа, Ния спросила сестру:

– Когда вернется Макс?

– Послезавтра! – Тиган расплылась в улыбке, вспомнив о своем муже Макстоне Маккойе. – Не могу дождаться!

Ния с трудом сдержала вздох – она была рада за сестру, однако радость эта имела оттенок… зависти?..

Спустя несколько часов Ния стояла у входной двери. Она уходила последней, хотя уже давно пресытилась игрой взрослых в детские забавы.

Иден держала ее за руку.

– Еще раз спасибо за кроватку. Очень нужный для нас подарок!

– Пожалуйста! Я увидела ее в магазине несколько дней назад и не смогла устоять. – Она сжала руку Иден: – Отдыхай, сестричка.

Блейн обнял жену за плечи.

– Не волнуйся, Ния. Я прослежу, чтобы она отдохнула.

– Да уж, не подкачай! – Ния хлопнула Блейна по плечу. – Я не хочу, чтобы Иден или ребенок подвергались стрессу.

– Да, мэм! – шутливо отсалютовал Блейн.

Выйдя на улицу, она подошла к своей машине.

Запустила двигатель, тронулась с места и влилась в поток машин.

Рассеянно просматривая свою ленту в социальных сетях, Пирс Гамильтон поерзал на жестком деревянном стуле. Он уже минут двадцать сидел в приемной больницы. Ему становилось скучно.

– Мама, как ты думаешь, они скоро тебя позовут?

Эверли, сидевшая рядом, кивнула:

– Я уверена, что скоро. Обычно они не отстают от графика.

Она провела рукой по своим коротким кудрям, слегка взъерошив их длинными красными ногтями. На ней были белая шелковая блузка с поясом, завязанным огромным бантом, твидовые брюки и ее любимые дизайнерские туфли на плоской подошве.

Эверли Гамильтон, выходя из дома, всегда выглядела так, будто собралась на показ мод. Глядя на нее, никто не догадался бы, что ей нездоровится.

– Расслабься, Пирс, – добавила Лондон, сестра-близнец Пирса. – Мы здесь давно не были. Кроме того, что может быть важнее здоровья мамы?

Пурпурные джинсы Лондон, футболка цвета фуксии и туфли-лодочки с леопардовым принтом полностью соответствовали ее смелому и взбалмошному характеру.

– Ничего, – проворчал он. – Думаю, я был бы более терпелив, если бы эти стулья не были такими жесткими. Это как сидеть на плоском камне.

Эверли рассмеялась:

– Ты прав. Я много раз жаловалась персоналу на эти стулья.

Пирс усмехнулся, обозревая зал ожидания. Его взгляд остановился на лице темнокожей женщины в противоположной стороне комнаты. Она без стеснения разглядывала его.

Лондон подтолкнула брата:

– Пирс, почему эта дама смотрит на тебя?

Он пожал плечами:

– Откуда мне знать?

Женщина встала и направилась в их сторону. Пирс заметил, что она сжимает в руке свернутый журнал. Остановившись в нескольких шагах от него, женщина спросила с сомнением в голосе:

– Вы Пирс Гамильтон?

Он кивнул:

– Это я. Мы знакомы, мисс?..

– Дежа. Меня зовут Дежа.

Она раскрыла журнал.

– Я увидела вас в этой статье, которую только что прочитала.

Пирс взглянул на фотографию из статьи о наиболее известных чернокожих бизнесменах Юга.

– О, ничего себе! Да, это я. Я и забыл об этой статье.

– Но вы совсем не изменились, – ухмыльнулась Дежа. – Мне кажется, на вас даже тот же костюм.

Лондон подавила смех.

Не обращая внимания на сестру, Пирс взглянул на свой ярко-синий костюм, который был сшит на заказ.

– Это один из моих любимых.

– Не хочу быть слишком наглой, но… – Дежа закусила губу. – Вы все еще не женаты?

В этот момент в холл вышла медсестра и позвала:

– Эверли Гамильтон?

Пирс откашлялся и добродушно улыбнулся.

– Я польщен, но боюсь, что мне нужно заняться мамой прямо сейчас. Вы меня извините?

Дежа кивнула и вернулась на свое место. Пирс и Лондон последовали за медсестрой, сопровождавшей их мать, в приемную клиники.

Вскоре все трое вошли в небольшую комнату для осмотра. Пирс и его сестра сели на два пустых стула в комнате.

Эверли сказала:

– Сынок, если ты будешь отказываться от каждого потенциального свидания, у меня никогда не будет внуков.

Пирс хотел закатить глаза, но знал, что на его мать это не подействует.

– О, ты продержалась целых пять минут, мама.

Эверли нахмурилась:

– Следите за своим тоном, молодой человек. Я просто поделилась мыслью.

Пирс посмотрел на Лондон. Та покачала головой, показывая, что не желает присоединяться к разговору.

– Я просто хочу, чтобы ты был счастлив, сынок, – настаивала Эверли. – Я хочу, чтобы вы оба испытали ту любовь, которая была у нас с вашим отцом.

Слезы навернулись на ее глаза, как это часто случалось, когда она говорила о покойном муже Филиппе.

Пирс почувствовал, как его сердце сжалось.

Дверь в смотровую распахнулась, и низкий голос вкрадчиво произнес:

– О, миссис Гамильтон, моя любимая пациентка!

Пирс наблюдал, как мать смахнула набежавшую слезу и изобразила радостную улыбку.

– Доктор Ричардсон, хитрый старый лис. Как вы?

Доктор Ричардсон, который последние пять лет был лечащим врачом Эверли, усмехнулся, садясь на табурет на колесиках.

– Я в порядке. Но меня беспокоят результаты ваших анализов.

Пирс напрягся:

– Что с мамой?

Лицо доктора Ричардсона, прежде радостное, стало серьезным.

– Я не очень доволен гемоглобином и холестерином, но они должны выровняться после изменения диеты. Что меня действительно беспокоит, так это ваша реакция на стресс-тест. Ваше сердце слабеет, Эверли.

Положив руку на грудь, она спросила:

– Что мне делать? Мне нужен новый рецепт или что-то в этом роде?

Доктор Ричардсон покачал головой:

– Я бы предпочел ничего не добавлять. Ваше кровяное давление повышено. На данный момент показатели не критичные, но мы должны следить, чтобы оно не стало выше.

Лондон выглядела совершенно растерянной.

– Если вы не хотите добавлять лекарства, что вы предлагаете?

– Эверли, вам нужно снизить уровень стресса. Значительно! – Доктор Ричардсон взглянул на листок, прикрепленный к его планшету. – Ваш организм просто не может выдерживать тот уровень напряжения, которое вы испытываете сейчас.

В наступившей тишине Пирс размышлял о словах доктора, надеясь, что мать прислушается к рекомендациям и делегирует ему хотя бы часть полномочий в «Гамильтон-Хаус».

Нахмурившись, Эверли коротко кивнула:

– Я постараюсь, доктор Ричардсон, признаю, что много работаю. Может, я возьму неделю отпуска.

Доктор Ричардсон улыбнулся:

– Это все, о чем я прошу!

Пирс сидел молча, пока доктор обсуждал с матерью ее лекарства и дозировки, а также давал советы по изменениям, которые ей следовало внести в рацион.

Он пытался сохранять спокойное выражение лица, хотя вел в душе воображаемый диалог с матерью, пытаясь убедить ее следовать советам врача. Эверли славилась упрямством. И он, и Лондон слышали сейчас советы доктора. Может быть, вдвоем они смогут убедить мать серьезнее отнестись к проблемам с сердцем.

Позже дома Пирс спросил:

– Что ты думаешь о предложениях доктора Ричардсона, мама?

Устроившись в своем любимом кресле, обитом розовым ситцем, Эверли проворчала:

– Ну же, Пирс. Я уже дважды прослушала лекцию. От доктора и от твоей сестры до того, как она уехала. Я не хочу выслушивать все это еще раз.

– Я не читаю лекции. Я просто пытаюсь понять, как ты себя чувствуешь.

– Я чувствую себя старой и усталой, – вздохнула Эверли. – Я прекрасно понимаю, что я не молоденькая попрыгушка, но я очень хочу жить.

Он подошел к креслу, в котором сидела его мать, и взял ее за руку.

– Мы с Лондон хотим, чтобы ты наслаждалась жизнью, вместо того, чтобы тратить свое время на работу и беспокойство о проблемах в офисе.

– «Гамильтон-Хаус» перешел ко мне от твоего отца. Я не допущу, чтобы его творение было растрачено впустую или чтобы им управляли не так, как следует, – отрезала Эверли.

Пирс кивнул, зная, что разговор окончен. Не было никакой возможности убедить мать изменить свое отношение к работе, по крайней мере, сейчас.