Совпадение Келли и Кайдена

Он забирает мяч из моих рук, бросает его через плечо к другому концу поля.

— Давай избавимся от этой дурацкой штуки.

— А я думала, именно для этого ты меня сюда и привел? — говорю срывающимся голосом, не в состоянии отвести взгляда от его губ, когда он их облизывает. — Чтобы помочь тебе с тренировкой.

Кайден хочет что-то сказать, но плотно сжимает губы и поворачивает свою бейсболку козырьком назад и наклоняется ко мне, его лицо в сантиметрах от моего. Он медлит, обхватив рукой столб у моей головы, а потом целует меня.

Поцелуй начинается нежно, наши губы едва соприкасаются, но затем он обхватывает столб второй рукой, приблизившись ко мне вплотную. Наши тела сталкиваются, ноги переплетаются, кончик его языка скользит по моим губам, пока я не раскрываю их, позволяя ему проникнуть внутрь.

Тихий стон вырывается из моей груди, и мне становится стыдно, но Кайден воспринимает это как поощрение. Пыл и желание передаются через касание наших языков. Одной рукой он сжимает мою талию под краем рубашки, превращая меня в комок нервов. Другая рука скользит по моему боку, большим пальцем прослеживая ребра, потом останавливается на бедре. Обхватив покрепче, Кайден поднимает меня. Вздохнув, я смыкаю ноги у него за спиной.

Мысли летят со скоростью света. Я боюсь. Не Кайдена, а того, к чему ведут его действия. Хочу ли я этого? Действительно? Ответ – да. Хочу. Очень.

Надеюсь, он не замечает, как дрожит мое тело от волнения, когда запускает руку мне под рубашку, проводит кончиками пальцев по животу. Кайден прикусывает мою нижнюю губу, и я не могу сдержать стон.

Он отстраняется немного назад от моего лица. Его зрачки расширены, в них отражаются огни стадиона, его частое дыхание ласкает мои щеки.

— Келли, я не хочу… — Кайден замолкает, заправляя прядь волос мне за ухо. — Я не хочу торопить тебя.

Похоже, у меня на лбу написано про недостаток опыта. Я закусываю губу, стараясь скрыть смущение.

— Все в порядке.

Он колеблется.

— Ты… ты уверена?

Поспешно киваю головой. — Да.

Отбросив сомнения, он обрушивает свои губы против моих. Я изумленно вздыхаю, чувствуя жар, проснувшийся в теле от нашего поцелуя. Его язык проникает мне в рот, а руки остаются под рубашкой, ладони касаются моего живота. Это самый пугающий и самый восхитительный опыт в моей жизни. Я никогда не забуду об этом.

Осмелев, запускаю руки ему под футболку, жадно дыша. Кайден морщится, когда мои пальцы скользят по четко очерченным мышцам его пресса, исполосованного шрамами.

Я боюсь, что он оттолкнет меня, но вместо этого его руки поднимаются выше, к краю моего лифчика. Он целует уголки моих губ, спускаясь на щеку по линии челюсти, потом опускается на шею, к точке, где бьется пульс. Я отклоняю голову неосознанно, когда его ладонь накрывает мою грудь. Затаив дыхание, жду приступа паники, но мои мысли сконцентрированы только на том, как он исследует мое тело. Мне хочется узнать каково это, когда к тебе прикасается тот, кому доверяешь, кому позволяешь себя трогать.

Его пальцы проскальзывают под лифчик, меня пробивает дрожь, когда он проводит большим пальцем по соску. Жар проносится по телу, и я крепче прижимаюсь к нему, чувствую его шрамы, в то время как он чувствует мои.

Кайден стонет, покусывая мою шею, я выгибаюсь ему навстречу.

— Келли, — шепчет он. — Если хочешь, чтобы я остановился, просто скажи.

Я не хочу, чтобы он останавливался. Ничуть. Это так приятно.

— Я не…

Раздается оглушительный щелчок, через секунду все освещение гаснет, тьма поглощает нас. Я замираю, держась за Кайдена, который отстраняется от моей шеи. Чувствую, как его грудь вздымается под моими пальцами, мы оба молчим.

Затем он начинает смеяться.

— Что ж, это забавно.

— Ты хоть что-нибудь видишь? — шепчу я, щурясь, оборачиваясь по сторонам.

Кайден качает головой.

— Держись.

Его рука отпускает мою грудь, мне кажется, что сейчас он поставит меня на землю, но вместо этого Кайден смыкает руки у меня за спиной, переплетая пальцы, чтобы поддержать мой вес. Он несет меня, шагая в темноте, и я крепче сжимаю ноги вокруг него, желая увидеть его лицо, чтобы знать, о чем он думает.

По звуку его подошв слышно, когда переходим с травы на бетон. Спустя несколько секунд мы выходим через тоннель на освещенную фонарями стоянку, практически пустую, за исключением нескольких машин в задних рядах.

От яркого освещения мне режет глаза.

— Почему они отключились?

Изумрудные глаза Кайдена сверкают, когда он пожимает плечами.

— Мне интересно, это была случайность или свет отключили специально, чтобы согнать нас с поля?

Я перемещаю руки, обнимая его за шею.

— Тебе можно было тут находиться?

— Технически, нет. — Улыбка Кайдена становится шире, словно он наслаждается ситуацией. — Но я невероятно рад, что пришел.

Опускаю голову ему на плечо, вдыхая его запах.

— И что нам теперь делать?

Он молчит, в итоге я поднимаюсь, смотря ему в глаза. Кажется, Кайден принял какое-то решение, потому что он меня опускает на землю, переплетает свои пальцы с моими.

— Посмотрим, куда нас ветром занесет? — спрашивает он.

Я смотрю на наши руки, потом на него.

— Звучит неплохо.

Глава 13. #9 Танцевать под дождем, #13 Жить одним моментом, #17 Быть собой

Кайден

Признаюсь. Я все спланировал, и все это закончилось так, как я надеялся. С тех пор, как я рассказал Келли о своем отце, мы стали ближе, как друзья. И это было замечательно, за исключение одного, блядь, волнующего открытия, что явилось ко мне в один напряженный момент в библиотеке.

Она помогала мне с подготовкой к экзамену по английскому, и пришла она в куртке. Пока Келли читала мне некоторые из своих записей, то сняла ее. Под ней оказалась белая футболка, и я мог видеть очертания ее лифчика и сосков, выпирающих из-под ткани. Наверное, она даже была не в курсе этого, потому что явно не входит категорию девушек, которые делают так нарочно. На самом деле, если бы я сказал ей об этом, она бы покраснела и убежала.

— Кайден? — спрашивает она, глядя на мне в недоумении. — Ты слушаешь? Такое ощущение, что ты находишься в состоянии "выключено".

Я сижу, откинувшись на стуле с рукой на столе, и покусываю кончик ручки.

— Немного.

Она устало вздыхает.

— Хочешь, чтобы я еще раз прочитала?

Я киваю головой, едва концентрируя внимание.

— Конечно.

Она начинает читать, а мой разум возвращается к грязным мыслям о том, каково бы это было, прильнуть к ней всем телом и заставить ее стонать под собой, двигаясь в ней. Я задаюсь вопросом, позволила бы она мне это, если бы я попытался. Эта затея с дружбой вроде помогала нам. Она заставляла меня улыбаться и смеяться, и я был доволен собой. Мои мрачные мысли и проблемы были зарыты глубоко так, как никогда за очень долго время.

Кажется, что я просто должен отпустить это, но чем больше я смотрю на ее губы, произносящие слова из книги, тем больше мне хочется обрушиться на них.

Ее глаза отрываются от книги, и она пытается сделать сердитый вид.

— Ты не слушаешь меня, да?

Я качаю головой, не в силах сдержать улыбку.

— Да. Извини. Я немного отвлекся.

— На что? — спрашивает она неуверенно. — Хочешь поговорить об этом?

Приходится сдерживаться, чтобы не улыбнуться и не зашептать ее на ухо о каждом ярком образе, прожигающем мой разум.

— Нет, все нормально. Правда. Вряд ли тебе захочется об этом услышать.

Она морщит лоб, пытаясь выяснить причину моего счастливого вида.

— Тебе нужен перерыв?

— Нет, можешь продолжать читать. Я наслаждаюсь звуком твоего голоса.

Она закусывает нижнюю губу, чтобы подавить улыбку, что практически доводит меня до края. Я решаю, что мне нужно побыть с ней побольше, поэтому и придумываю отличный футбольный план.

После того, как на поле отключают свет, в конечном итоге, мы оказываемся в моей комнате. Я удивляюсь тому, как охотно она пошла со мной. Я практически перехожу на бег, на пути в комнату, когда эмоции слишком сильно зашкаливают во мне.

Она ходит по небольшому пространству межу кроватями, поглядывая на мои вещи, и подбирает коробку от двд-диска, читая его оборотку.

— Записывал все свои игры?

Я опускаю лицо, стягивая бейсболку с головы и бросая ее на кровать.

— Нет, отец записывал. Ему нравилось заставлять меня просматривать их позже и указывать на мои косяки.

Она убирает диск и поворачивается в мою сторону.

— Извини.

— Нет, это ты извини, — говорю я, проводя пальцами по волосам. — Из-за того что я говорю с тобой об этом.

Ее глаза не отрываются от меня, пока она приближается ко мне.

— Я хочу чтобы ты говорил со мной об этом. Я бы никогда не задавала тебе вопросы, на которые не хотела бы услышать ответы... Я просто не могу забыть то, что увидела той ночью. Не думаю, что вообще когда-нибудь смогу забыть.

А я помню ночь, когда она напилась и бормотала о парне что-то сделавшим с ней.

— Ты тоже можешь рассказать мне все, что захочешь. Я отличный слушатель.

Она поворачивается лицом к окну, ее грудь поднимается и опускается.

— Знаешь, я удивлена тем, насколько тут теплее, чем дома.

Она что-то скрывает. И я сокращаю расстояние между нами и ее напряженными плечами. Я начинаю открывать рот, что расспросить ее, но она оборачивается ко мне со странным выражением лица, словно страх засел в ее голове. Прежде чем я успеваю понять ее действия, она наклоняется и припадает к моим губам. Ее тело дрожит, пока руки цепляются за полы моей рубашки, в ожидании моего ответа.

Я не собирался заходить сегодня слишком далеко, но ощущения от ее губ просто захватывают. Даже не задумываясь, я открываю рот, и мой язык погружается в нее.

— О, Боже, — стонет она, пока мои руки скользят по ее спине, и я притягиваю ее ближе, двигая своими губами напротив ее. Я смакую каждый дюйм, каждое местечко, запоминая все.

Вдруг напряженный поцелуй переходит в отчаянный. Я разворачиваю нас в сторону кровати, и мои ноги заплетаются с ее ногами. Моя рука выступает вперед, чтобы смягчить удар, когда мы падаем на матрас. Развернув ее на спину, я держу свой вес на руках так, чтобы ощущать ее близость, ее тепло проходящее через меня, прикосновение ее груди, каждый раз, когда она вдыхает.

Я немного расслабляюсь и начинаю исследовать ее тело руками, чувствуя мягкую кожу живота, ребер, нижней части груди. Прежде чем я осознаю свои действия, моя рука уже под ее лифчиком. Провожу пальцем по ее соску, и она задыхается, пока ноги оборачиваются вокруг моего бедра. Это так хорошо - даже слишком хорошо. Мне нужно остановиться, иначе это сломает мой контроль.

Я начинаю переворачиваться в сторону, но ее тело следует за моим, а ее ноги становятся словно замок для моего бедра. Пока мои пальцы впиваются в ее талию, тело выгибается вперед, и она начинает тереться бедрами вдоль меня. Ее голова откидывается назад с открытыми блестящими глазами, и она начинает дрожать.

Ебать. Я еще никогда не был так возбужден раньше. Я начинаю двигать ногой против нее и наклоняюсь вперед, чтобы захватить ее губу между своими зубами, нежно прикусывая, пока моя рука обхватывает ее грудь.

Должен ли я остановиться? Все предельно ясно, что она еще никогда не заходила так далеко в прошлом, и мне не хочется быть тем, кто будет подталкивать ее, к тому, к чему она не готова.

— Келли, — начинаю я, но ее пальцы напрягаются на моих лопатка, а ногти впиваются в кожу, сквозь ткань рубашки, когда она издает стон, и я понимаю, что она уже близко. Я кладу руку между ее ног и начинаю тереть, пока ее тело раскачивается напротив моей руки.

Спустя несколько мгновений, она моргает, и ее тело расслабляется. Я смотрю на нее в полном ужасе, пока она начинает приходить в себя. Успокоившись, ее лицо и грудь вдруг напрягаются, пока она смотрит поверх моего плеча.

— Эй, — я провожу пальцем по маленькой родинке сбоку от глаза. — Ты в порядке?

Она моргает, смотря на меня, и я могу сказать, что она пытается не заплакать.

— Да, я в порядке.— Она изворачивается в моих руках и начинает подниматься подо мной. — Можешь дать мне минутку?

Я волнуюсь. Грусть, покинувшая ее глаза на мгновение, возвращается и усиливается.

— Куда ты идешь?

— Мне надо... — Она замолкает, когда поднимается и поправляет лифчик под рубашкой.

Я сажусь, протягивая руку к ней.

— Келли, мне жаль. Я не должен был...

Она убегает без объяснений, оставляя дверь открытой.

— Гребанный Боже.

Я заваливаюсь на кровать, проводя пальцами по лицу. Обычно это я подобным образом выпутываюсь из ситуаций, и меня мучает вопрос "от чего она бежит?".

Келли

Понятия не имею, что только произошло. Ну, вообще-то имею. У меня был мой первый оргазм от простого трения ноги Кайдена, перешедшего в поглаживание рукой. Было так хорошо, что я едва ли могла воспринимать что-то еще, но когда все закончилось, на плечи будто тонны кирпичей упали. В один миг я вижу его лицо, а не Кайдена.

Он смотрит на меня с беспокойством, когда я спрыгиваю с кровати и убегаю из комнаты. Как только я оказываюсь в туалете, закрываю дверь и падаю на колени перед унитазом. Поднимаю крышку, чувствуя, как боль разгорается в животе. Я хочу выплеснуть ее наружу. Как же плохо. Роняю голову вниз, заталкиваю пальцы в рот и резким нажимом заставляю выходить всю горечь наружу. Мои плечи подергиваются, когда солоноватая рвота поднимается к горлу. Глаза слезятся, а ноздри горят, когда я отклоняюсь в сторону и вынимаю пальцы изо рта. На кончиках совсем немного крови, и я стираю ее куском туалетной бумаги.

Я опираюсь спиной на холодный кафель стены и откидываю голову назад. Горячие слезы покидают мои глаза и текут по щекам, когда я стираю рвоту и пот с лица рукавом рубашки, грудь судорожно вздымается от моих попыток дышать.

— Я не хочу так, — шепчу я, пока глаза наполняются слезами. — Я не хочу так.

Я дергаю себя за волосы и кричу сквозь стиснутые зубы, чертовски сильно ненавидя парня, который сделал это со мной и каждой частичкой, что были у меня.

— Я ненавижу тебя. Ненавижу... Ненавижу... — Мои крики переполняют меня, и я сдаюсь на их волю, ругая свои глаза и сердце.

***

Я не могу перестать думать о Кайдене и о тех ощущениях, когда он прикасался ко мне, как хорошо это было. Я хочу этого снова. Только жаль, что не могу прекратить связывать его с тем чертовым временем. Гребанный Боже, хотя бы раз я хотела не вспоминать об этом.

В тысячный раз возвращаюсь к воспоминаниям, жалея, что не могла знать все заранее. Я правда думала, что он просто хотел подарить мне подарок на день рождения.

Я следую за ним по коридору в свою комнату с такой легкостью, оглядываю кровать и пол в поисках подарка.

— Где он? — спрашиваю я его, оборачиваясь.

Он закрывает дверь.

Почему он запирает дверь?

***

Проходит неделя, и я любой ценой избегаю Кайдена. Не отвечаю на его звонки, пропускаю совместное с ним занятие, и не открываю дверь, когда он стучит. Я плохо себя чувствую, и слишком смущена, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. Я предполагала, что после случившегося, он просто уйдет, но это не тот случай.

В конце недели я прокрадываюсь в библиотеку, когда думаю что он на паре биологии, чтобы найти некоторые книги для письменной работы на тему депрессии. В кампусе затишье из-за приближающихся праздников. Мама и папа улетают во Флориду, чтобы увидеться с бабушкой и дедушкой на День Благодарения, так что не собираюсь домой. Я не могу позволить себе купить билет на самолет и полететь вместе с ними.

Пока я ищу нужную полку, в кармане вибрирует телефон.

— Привет, я думала у тебя занятие, — говорю я.

Сет отвечает, — Разве я не должен спросить тоже самое у тебя?

— Я беру на сегодня выходной.

— Выходной от чего? — спрашивает он с намеком в голосе.

— От жизни. — Я провожу пальцами по книжкам, чувствуя как изношенны их корешки. — Да, и к тому же, я использую это время, чтобы нагнать задания. Судя по музыке на заднем фоне, могу предположить, что ты смотришь повторы "Милых обманщиц".

— Эй, я не собираюсь весь день торчать в комнате, — рассуждает он. — На самом деле, я собираюсь сейчас встретиться с тобой. Где ты?

Я вздыхаю, выпрямляясь.

— Я в библиотеке, пытаюсь найти эту чертову книгу о депрессии. Сказали, что она есть, но непонятно на какой полке.

— В какой ты секции?

— Я в дальнем углу возле окна, которое выходит на стадион.

Я сглатываю ком в горле, который образуется из-за мыслей о Кайдене.

— Ты еще будешь там? — спрашивает он, и телевизор замолкает. — Я уже выхожу.

Стоя на цыпочках, я вглядываюсь в верхний ряд полки.

— Наверное. Я слишком маленькая, чтобы достать до вершины.

— Ладно, малышка Келли, один рыцарь в сияющих доспехах уже в пути.

Он отключается, и я кладу телефон в задний карман.

Я ищу среди проходов табуретку, несколько раз они попадались мне на глаза.

Наконец, я сдаюсь и возвращаюсь обратно. Поставив ногу на вторую полку, я проверяю книги слева направо и поднимаюсь выше.

— Вот она, — говорю я и выхватываю книгу. Спрыгиваю вниз и чувствую движение около меня. Когда я смотрю вверх, то комментарий Сета о рыцаре в сияющих доспехах приобретает смысл. Передо мной Кайден, в джинсы и черной толстовке, с растрепанными каштановыми волосами.

— Привет. — Его плечи напряжены и голос тоже. — Ты избегаешь меня.

— Да, — признаюсь я, теребя уголки страниц. — Извини за это. Просто произошли кое-какие вещи.

— Тебе не нужно извиняться, Келли. — Он кладет руку на одну из полок и опирается на нее. — Мне бы просто хотелось знать, что происходит... Я... я не заставил тебя делать те вещи?

Я отрицательно качаю головой.

— Ты ни в чем не виноват, честно. Я хотела... все что произошло, я хотела этого.

Его плечи расслабляются.

— Тогда почему ты убежала?

— Это сложно, — отвечаю я, разглядывая пятно на полу перед моими ботинками.

Он подается телом вперед и опускает лицо, чтобы поймать мой взгляд.

— Ты можешь поговорить со мной об этом. Может быть, я смогу помочь. Я хорош в понимании сложного.

— Это не то, с чем можно помочь, — говорю я. — Это кое - что, с чем мне нужно самой справиться.

Он постепенно выдыхает.

—Мне это знакомо.

— Мне жаль, что я заставила тебя волноваться. Мне не нужно было убегать и скрываться от тебя всю эту неделю. Я просто не знала, что сказать и чувствовала себя глупо. Я постараюсь не делать так больше.

— Значит, в другой раз ты попытаешься не сделать этого снова?

Я не понимаю, что говорю, — Не знаю. Чего ты хочешь?

Он хихикает.

— Думаю, я ясно выразился чего хочу. Так что это зависит только от тебя. Чего ты хочешь, Келли?

Мой взгляд пробегает по его длинным ногам, упругой груди, и глазам, в которых светится лишь желание услышать мой ответ. Я хочу его. Я хочу его. Я написала это в дневнике много раз, потому что так оно и есть.

— Я хочу... — замолкаю, в поиске лучших слов. — Я хочу больше времени проводить с тобой.

Его улыбка становится широкой, а поза расслабляется, когда он начинает хрустеть костяшками.

— Ты заставила меня понервничать целую минуту.

Я не могу не улыбнуться ему в ответ.

— Я просто старалась подобрать правильные слова.

Его взгляд проходит по моему плечу в сторону окна, где небо уже начинает розоветь, когда солнце опускается за горы.

— Я уже как пять минут должен быть на стадионе, сможешь кое-что сделать для меня?

Я прячу книгу под подмышкой.

— Конечно. Что именно?

— Можешь прийти посмотреть на мою игру? — спрашивает он. — Мне нужен кто-нибудь для поддержки.

— Типа как чирлидеры? — шучу я.

— Группу поддержки переоценивают. — Он тянется к моему лицу, колеблясь, но затем проводит подушечкой большого пальца по моей нижней губе. — Кроме того, у меня есть предчувствие, что ты принесешь мне большую удачу.

Я заставляю свои веки оставаться открытыми от его прикосновения.

— Хорошо... я буду там.

***

Небо серое, яркие огни на зеленом поле и металлические скамейки под задом холоднее, чем морозильник. Вокруг меня люди смеются, кричат и машут руками в воздухе. Это делает меня дерганной, но я стараюсь справиться с собой.

— Что не так с футболом, раз он заставляет так сходить с ума людей? — Сет оглядывает поле широко раскрытыми глазами, а потом щурится, смотря на табло с красным цифровым таймеров. — Я правда не понимаю из-за чего столько шума. У меня никогда такого не было. Я даже не бывал на играх до... пока не стал смотреть игры Брайдена. Но я все еще не понимаю этого.

— Может быть, это забавно наблюдать за парнями в обтягивающих штанах, — предполагаю я, пожимая плечами.

— Знаешь что? Ты только что сделала отличное замечание. — Взгляд его карих глаз перескакивает на поле, где выстраиваются игроки, пока он стягивает капюшон с головы.

Кайдена легко заметить, потому что он один из самых высоких. И, конечно же, надпись "Оуэнс" на его коричнево-желтой футболке. Кажется, он смотрел несколько раз на меня, но сложно сказать наверняка.

Пять минут спустя Сет становится дерганным, постукивая пальцами по колену.

— У меня чувство, что я должен встать и станцевать или что-то в этом роде. Раскачать толпу.

Я взмахиваю рукой в воздухе.

— Так танцуй.

Он поворачивает голову в сторону полного мужчины, сидящего около него в кругленькой кепочке и свитере с капюшоном, и жующего арахис.

— Интересно, что сделал бы этот парень, если бы я так и поступил.

Я смеюсь, пряча ладошки между ног.

— Наверное, закидал бы тебя арахисом.

Он морщится, а затем интенсивно поглаживает живот.

— Ладно, надеюсь, он так и поступит. Я умираю с голоду.

Я смотрю на табло.

— Осталось еще две минуты.

— И мы победим или проиграем?

— Счет двадцать восемь к трем.

Он разводит руками в сторону, смотря на меня "ну, и что ты имеешь ввиду" взглядом. — И у кого двадцать восемь?

Я указываю себе на грудь.

— У нас. Мы побеждаем.

Он качает головой из стороны в сторону, глядя на женщину впереди нас, поглощающую гамбургер.

— Боже, как же я голоден.

Я вздыхаю и указываю на лестницу.

— Тогда пойди и достань какой-нибудь еды. На улице должно что-то продаваться.

Он смотрит на лестницу скептически.

— Ты пойдешь со мной? Спортсмены довольно сильные.

Смеясь, я поднимаюсь на ноги, и он следует за мной. Я успела извиниться, по меньшей мере раз десять, когда случайно наступала людям на ноги. Оказавшись на лестнице, я облегченно выдыхаю на открытом пространстве, а после следую за Сетом, который несется вниз.

— Ты ведь не уходишь, да? — я слышу как кто-то перекрикивает толпу.

Кайден стоит возле боковой линии, выглядя очень горячо в форме, его изумрудные глаза встречаются с моими.

Я качаю головой, обхватывая пальцами холодные перила и опираясь на них.

— Нет, Сет просто хочет достать чего-нибудь поесть!

— Хорошо, потому что я не хочу, чтобы твоя удача ушла вместе с тобой! — кричит он, подмигивая мне и улыбаясь.

Я стараюсь не дать губам расплыться в широкой улыбке.

— Не волнуйся! Я вернусь!

— Подожди меня потом, – произнес он беззвучно, медленно шевеля губами прямо из под шлема. Словно зачарованная, я киваю, и он возвращается к своей команде с легкостью в походке.

Я возвращаю свое внимание к проходу, практически сталкиваясь с Сетом.

— Я думала ты пошел дальше. — Делаю шаг назад к перилам.

Он смотрит на меня непонятным взглядом.

— Не могу в это поверить.

Я отклоняюсь в сторону с пути проходящего мимо человека.

— Поверить во что?

Он качает головой в восхищении.

— Ты любишь его.

Я закатываю глаза, практически смеясь.

— Нет. А теперь, пожалуйста, мы можем пойти и достать тебе еды прежде, чем игра закончится, и мы застрянем в толпе людей.

Качая головой, он отступает к последнему лестничному пролету, все еще думая о своей абсурдной мысли, но он не прав. Я не влюблена в Кайдена. Я едва знаю его, а любовь требует много времени, гораздо больше доверия, и кучу других вещей, которые мне не понятны.

***

Сет оставляет меня в переходе, недалеко от раздевалок. У него сегодня встреча с Грейсоном, и он вприпрыжку направляется к своей машине. После того, как толпа рассасывается, я сажусь на бетон и проверяю сообщения на телефоне.

Мама: Привет, милая. Я пыталась тебе дозвониться в течение нескольких часов. Я хотела узнать, приедешь ли ты домой на День Благодарения. Знаю, что поздновато сообщаю, и я говорила тебе, что мы собирались за город, но наши планы изменились, и мы остаемся дома. Перезвони мне.

Я вздыхаю при мысли о возвращении домой к воспоминаниям и лжи. Я кладу телефон в карман куртки и обращаю свое внимание на улицу, где начинает лить с неба дождь, затапливая тротуары и улицы. Уличные фонари мерцают сквозь капли дождя, и я вдыхаю аромат, прикрыв глаза.

— Черт возьми, — слышится голос Кайдена в шуме дождя.

Я открываю глаза. Он стоит прямо передо мной, одетый в серую футболку Хенли, темные джинсы и ботинки. Я поднимаюсь на ноги и стряхиваю грязь с джинсов сзади.

— Я был прав на счет твоей удачи, — говорит он. — Мы надрали им задницы.

Я отрицательно качаю головой.

— Думаю, что все это благодаря вам. Не мне.

Он встает возле меня, сокращая расстояние между нами.

— Ну, нет, это все ты. Я играл лучше, чем когда-либо, потому что знал, что ты наблюдаешь, и хотел произвести на тебя впечатление.

— Ты ведь знаешь, что я видела и раньше как ты играешь, верно?

Он склоняет голову набок.

— Когда?

Я пожимаю плечами.

— Иногда отец заставлял меня ходит с ним на тренировки, потому что родители думали, что мне нужно почаще выходить из дома. Я шаталась под трибунами и смотрела. — Он смотрит на меня с грустью в глазах, когда я заправляю руки в рукава и тут же меняю тему. — Что мы будем делать с дождем? Люк ведь не на машине, да?

Его глаза устремлены на занавес дождя, льющийся с крыши.

— Ага, мы приходим пешком. Я мог бы пойти попросить кого-нибудь подвести нас. Кажется, несколько человек были на машинах.

Я наблюдаю, как капли дождя бьются о бетон, и если бы Сет был здесь, то заставил бы меня выйти туда.

— В списке есть пункт, в котором говорится, что я должна танцевать под дождем.

Брови Кайдена взлетают вверх, когда он снова концентрируется на мне.

— Ты хочешь пойти туда и станцевать?

Я смотрю на него, определяясь.

— Нет, но думаю, что побегу домой. Я буду ждать тебя там.

Прежде чем он успевает что-либо ответить, я выбегаю из прохода, держа руки над головой и дрожа от холодных капель, просочившихся сквозь куртку и бьющих по моему лицу. Лужи плещутся под моей обувью, пока я мчусь вниз по тротуару, чувствуя себя бодрой и живой. Гром с неба и капли дождя усиливаются, но я убираю руки по обе стороны, отпускаю все и становлюсь собой, словно живу одним моментом.

Кайден

Я был полон сил на протяжении всей игры. Кое-что о Келли, будучи там, она не осуждала меня и была там для меня, что уменьшило давление, которое вечно взгромождал на меня отец. Она дарила радоссть, и я играл лучше, чем когда-либо.

После того как я переодеваюсь, то выхожу из раздевалки. Она сидит на земле с закрытым глазами, отвернувшись в сторону. Я смотрю на нее мгновение, разглядывая приоткрытые губы, длинные ресницы, которые поддергивают каждый раз от удара грома, дальше взгляд останавливается на груди, вздымающейся при дыхании. Я, наконец, смотрю в конец прохода и вижу, черт побери, сильный дождь.

Пока я пытаюсь придумать, как нам добраться до общежития не промокнув, она говорит что-то о танцах под дождем, что находятся в ее списке, а затем убегает. Я поражаюсь, когда она вихрем проносится по тротуару, шлепая по лужам, с разведенными руками в стороны, словно это один из лучших моментов в ее жизни.

— Черт. — Я срываюсь за ней. Вода, попадающая на мое тело, кажется льдом. Трудно концентрировать взгляд на Келли, потому что дождь идет столбом. Я наклоняю лицо ниже и прикрываю его рукой.

Она приостанавливается, чтобы осмотреться по сторонам на наличие машин, и я догоняю ее, тяжело дыша.

—Ты с ума сошла? — спрашиваю я, пока капли воды разлетаются повсюду. — Тут хуже, чем в аду.

Она отскакивает назад, пораженная, пока потоки дождя стекают вниз по ее телу, а волосы липнут к щекам и шее.

— Я не знала, что ты побежишь за мной. Ты не должен был.

Я переплетаю наши пальцы, и мы бежим через улицу в мокрой одежде и водой стекающей с волос. Я придерживаю руку над ее головой, защищая от дождя насколько это возможно. Машины движутся то верх то вниз по улице, пока мы бежим по тротуару в сторону моего общежития. Когда мы достигаем деревьев перед ним, я веду ее в сторону входа, но она выскальзывает из моей руки и выпрыгивает из-под деревьев в проливной дождь.

— Келли, какого черта ты творишь? — кричу я ей, пока ледяные капли дождя хлещут по лицу и шее.

Она закрывает глаза и вскидывает руки в сторону, закидывая голову назад и кружась по кругу с мокрой одеждой, прилипшей к телу. Капли дождя стекают по ее лицу и волосам, а после плавно проскальзывают по спине. Ее куртка спадает с плечи, и тогда вода каскадом попадет на ее обнаженную кожу рук.

Я медленно приближаюсь к ней, не в состоянии отвести глаза. То, как она двигается и то, как дождь покрывает ее тело – просто изумительное зрелище. Пригнув голову, я выбегаю из укрытия деревьев в дождь. Не вижу смысла в этом, но мне нужно быть рядом с ней. Я никогда не чувствовал себя так прежде, и это одновременно здорово и чертовски страшно, потому что я еще никогда не был так зависим от кого-то.

Я останавливаюсь перед ней посреди грязной травы, она открывает глаза и ее ресницы трепещут от капель дождя. Она начинает поднимать голову, и я обхватываю ее лицо руками, удерживая на месте. Я наклоняюсь вперед и припадаю к ее рту своим. Впитывая влагу дождя с нижней губы Келли, я медленно пробую ее на вкус, ощущая тепло ее дыхания напротив моих губ.

— Кайден, — шепчет она, прикрывая глаза, пока ее пальцы пробегаются по моей спине, а дальше запутываясь в моих волосах.

Я открываю рот и проталкиваю язык глубоко в нее, в то время как моя рука проходится по ее влажным спутанным волосам. Моя другая рука скользит вниз по шее, оставляя горячий след, прокладывая путь дальше по ее телу во влажной одежде к бедрам. Я обхватываю ее, и она задыхаясь, оборачивает свои ноги вокруг моей талии. Тепло наших тел перекидывается на холодную мокрую одежду, пока мы прижимаемся друг к другу. Крепко держа ее, я для поддержки обхватываю ее зад руками и яростно целую, а дождь практически затапливает нас. Двигаясь по траве, я каждый раз приоткрывая глаза на некоторое время, чтобы убедится, что иду в правильном направлении к общежитию.

Мне везет, что кто-то заходит внутрь, когда мы подходим к входу. Я придерживаю дверь ногой, прежде чем она захлопнется, и ловким движением открываю ее, заходя в коридор, при этом не отпуская девушку с рук. Люди внутри смотрят на нас с любопытством, но я не останавливаюсь. Это один из тех моментов, что практически убил бы меня, если бы я отстранился.

От того, что мои руки блуждают по ее телу, я чувствую многое. Как мое сердце скачет в груди, ее руки в моих волосах заставляющие дышать чаще, волнение от ее присутствия в моей комнате, желание прикасаться к ней еще больше, заставить стонать, пока она прижимается ко мне, доверяет мне и нуждается во мне.

Никто и никогда не нуждался во мне раньше, потому что прежде я никому не позволял зайти так далеко.

Келли

Я танцую под дождем так, как представляла. Холодно, но я чувствую себя прекрасно, потому что это был мой выбор. Когда я кружусь, Кайден приближается ко мне со страхом и желанием в глазах. Взгляд пугает и в тоже время возбуждает меня. Я не знаю, готова ли к тому, что ждет меня с другой стороны этого взгляда, но я хочу узнать.

Он обхватывает мои щеки и намеренно целует меня, словно пытается запомнить каждую секунду. Это идеальный поцелуй, и я представляю себе, что это мой первый, целуя его так, как хочу.

Он подхватывает меня, не отрывая своих губ, и несет к себе в комнату. Я прижимаюсь к нему, убеждая себя, что смогу зайти дальше, мне просто нужно довериться ему.

Он каким-то образом открывает дверь в свою комнату, не опуская меня на пол, и, даже не споткнувшись, закрывает дверь. Смеясь против моих губ, он пинает что-то на своем пути, и это ударяется о стену с глухим стуком. Я опускаю ноги на пол, пока его руки проникнуть под мою рубашку, холодными ладонями касаясь кожи. Я провожу пальцами по его широким плечам вниз к полам рубашки туда, где мышцы его пресса.

Он вздрагивает от моего прикосновения, и я отдергиваю руку.

— Извини, — говорю я.

Он моргает, а затем, чуть нагнувшись, стаскивает рубашку через голову и скидывает ее на пол. Я видела его без рубашки лишь однажды, в гостевом домике у бассейна. Теперь все по-другому. Свет подчеркивает каждый побелевший шрам, большие и малые, на его груди, руках и животе. Некоторые крошечные, как мои ногти, а некоторые большие, и есть один такой, который словно рассекает его.

Неосознанно я наклоняюсь вперед с закрытыми глазами и прикасаюсь губами к его груди чуть выше сердца, опаляя его кожу своим дыханием.

— Келли, — произносит он, и его мышцы напрягаются. — Я не думаю, что...

Он замолкает, когда я начинаю целовать всю его грудь, убедившись что не пропускаю ни единого шрама, желая прогнать прочь воспоминания связанные с ними, но знаю, что темные воспоминания не уходят.

Моя голова движется вверх к его ключице, шее, подбородку. Я не понимаю, что делаю или что чувствую, но это что-то новое и чувствительное посылает адреналин по всему моему телу. Когда я касаюсь его губ, то целую их, а после отстраняюсь от него.

Его взгляд напряжен, дыхание прерывисто, а на лице проскальзывает отчаяние. Я напрягаюсь и волнуюсь, думая, что что-то сделала не так, но затем его лицо смягчается. Он обхватывает мою шею рукой, прижимая кончики пальцев к коже, и после наклоняется, чтобы поцеловать меня с такой страстью, что она прогоняет весь холод прочь из моего тела.

Он подталкивает нас к кровати, стягивая куртку с моих плеч и хватаясь за низ рубашки. Я повторяю себя, что смогу с этим справиться, что он не собирается делать мне больно, и я поднимаю руки вверх, чтобы он мог стянуть рубашку.

Слышится громкий звук, что пугает все дерьмо во мне, но он припадает к моим губам прежде, чем темные мысли настигают меня. Я хватаюсь за его плечи, когда он расстегивает застежку лифчика, и он спадает с моих рук. Я едва дышу от ощущения прикосновения его обнаженный кожи к моей. Это так хорошо. И плохо. Похоже на все то, что я хотела бы, но не думала, что смогу иметь.

Его губы оставляют мой рот и движутся вниз, по шее, задерживаясь на верхней части моей груди. Мои глаза закрываются при прикосновении его рта к моему соску. Я сжимаю руки в кулаки, не зная, куда направить все эмоции, пока его язык скользит по кривой на груди. Умоляющий стон срывается с моих губ, а колени начинают подкашиваться. Он придерживает меня за талию, и его ладони опаляют меня жаром, пока он восстанавливает мое равновесие, делая дорожку из поцелуев по моей груди. Ощущение покалывания распространяется между моих бедер, и я вскрикиваю, захватывая его волосы руками, пока сердце трепещет в груди.

— Ты такая красивая, — шепчет Кайден, а я изо всех сил стараюсь устоять на ногах.

— Ты такая красивая, — шепчет он, придавливая меня всем телом. Я изо всех сил борюсь за свободу, но его колени зажимают мои, а пальцы обернуты вокруг запястий, зажатых над головой.

Все это обрушивает, как дождь и молния на улице. Мои глаза раскрываются, и я резко отстраняюсь, складывая руки на груди.

— Я-я сожалею. Я-я не могу это сделать.

Он смотрит на меня в шоке.

— Что случилось?

Я поворачиваюсь по кругу, осматривая пол.

— Ничего. Мне просто нужна моя рубашка. — Я распихиваю какую-то одежду на полу, пока мои легкие сжимаются, не давая вздохнуть. — Мне просто нужна моя рубашка.

Его пальцы слегка касаются моей руки, и я вздрагиваю, глубоко вдыхая и сдерживая слезы.

— Скажи мне, что случилось, — умоляет он.

— Ничего. — Я уворачиваюсь от его руки, и слезы начинают течь из глаз. — Мне просто нужно уйти.

Его руки опускаются мне на плечи, и они заставляют меня развернуться к нему лицом. Я упираюсь взглядом в пол, отказываясь смотреть на него. Он касается пальцем моего подбородка и поднимает мое лицо вверх.

Он пристально разглядывает мои слезы, и его глаза расширяются.

— Боже мой, я думал, что ты готова зайти дальше. Мне так жаль.

— Дело не в тебе или в этом. — Я отдергиваю лицо от него, и направляюсь к двери, все еще прикрывая грудь.

— Тогда в чем? — Он делает шаг ко мне, отчаянно ища в моих глазах ответ. — Келли, ты правда пугаешь меня сейчас. Пожалуйста, скажи мне, что случилось.

Пятясь, я качаю головой, втягивая ее в плечи в унижении.

— Я не могу рассказать тебе. Мне просто нужно уйти.

Когда омерзительное чувство в животе начинает овладевать мной, управляя, я кидаюсь к двери, готовая выбежать туда без рубашки. Он спешит встать передо мной, блокируя путь своим телом.

— Ты не можешь выйти туда вот так, — говорит он, пробегая взглядом по моей оголенной груди.

— Мне нужно выбраться отсюда, — я задыхаюсь, хватаясь за живот.

— Я чувствую, что сделал что-то не так... я сделал тебе больно или что?

Мои плечи подергиваются, когда я задыхаюсь в своих рыданиях.

— Ты ничего не сделал. Он сделал это.

— Кто сделал? — Он делает шаг в мою сторону, и я нахожусь на грани того, чтобы затолкать палец в рот прямо перед ним, потому что не могу сдерживать это в себе.

Я скольжу в сторону, пытаясь обойти его, стены давят на меня. Мне нужен воздух.

— Мне надо выбраться отсюда.

Его пальцы ловят меня за талию.

— Я не могу позволить тебе уйти вот так. Просто доверься мне и расскажи.

— Нет! Ты не сможешь справиться этим.

— Келли. — Он чертовски напуган. Я чертовски напугана. Вся эту ситуация сплошная путаница. — Я могу справиться с чем угодно, ты только расскажи мне.

Я качаю головой, ноги совершенно меня не держат, но его руки поддерживают меня.

— Нет, не сможешь. — Рвота обжигает задние стенки горла, пока в ушах звенит, а глаза застилают слезы. Я учащенно дышу, и головокружение накатывает на меня. — Никто не захочет услышать об изнасиловании двенадцатилетней девочки... Я должна молчать. Я должна...

Я отступаю, понимаю, что уже никогда не смогут вернуть все назад.

Я вырываюсь из его рук, чувствуя стыд, но он хватает меня за руку и притягивает к себе. Прижимая мою голову к себе, он гладит меня по волосам, пока мои плечи дрожат, а слезы омывают его шрамы на груди.

Глава 14. #34 Сблизиться с кем-нибудь

Кайден

Если бы я мог, то не отпускал бы ее целую вечность. Не ожидал услышать подобного признания. Мне было известно, что Келли таила внутри себя какой-то мрачный секрет, но не такой. Я чувствую боль глубоко в груди, едва сдерживаясь, чтобы не врезать кулаком по спинке кровати. Единственное, что меня останавливает – нежелание выпускать ее из объятий.

Она плакала не переставая, каждый всхлип практически разрывал мою душу пополам. Словно швы на ране расходятся. Позже Келли уснула, свернувшись калачиком возле меня и уткнувшись головой мне в грудь. Я провожу кончиками пальцев по ее спине, смотря в никуда, гадая, как кто-то мог так с ней поступить.

Не знаю, смогу ли это выдержать. Чем дольше лежу, тем больше себя накручиваю, чувство ярости поглощает меня. Я сжимаю руки, вонзая ногти в кожу, стараясь не шевелиться.

Келли вздрагивает и смотрит на меня припухшими, налитыми кровью глазами.

— Ты в порядке? — спрашиваю, убирая ей волосы со лба.

— Все нормально, — она охрипла, кожа на щеках покраснела, зрачки расширены.

Я молчу, не зная, какой вопрос будет уместен, если такой вообще существует.

— Келли, то, о чем ты мне рассказала… Кто еще об этом знает?

— Никто, — ее обнаженные плечи поднимаются и опускаются в такт тяжелому дыханию. — Кроме Сета.

Запустив пальцы ей в волосы, нерешительно спрашиваю:

— Даже твоя мама?

Печаль в ее глазах меня практически убивает.

— Только ты и Сет, — Келли опускает голову, пряча свое лицо.

Хочу спросить, кто это сделал, чтобы найти его и избить до смерти. Тысячи идей заполняют мозг, но я никогда не знал ее настолько хорошо, чтобы строить предположения. Я могу задать вопрос, но боюсь, если сделаю это сейчас, она сломается. Я знаю, сам был на грани этого большую часть своей жизни.

— Думаю, нам надо тебя одеть, — поднимаю голову, смотрю через плечо Келли на часы, стоящие на тумбочке.

— Извини. У тебя, наверно, есть дела, а я тут сижу, задерживаю, — она отворачивается, пытается выбраться из моих рук, но я крепче обхватываю ее, прижимая к себе.

— Я предложил только потому, что Люк скоро вернется, — объясняю, поворачивая ее лицом к себе. — А не потому, что хочу, чтобы ты оделась и ушла.

— А, — Келли немного расслабляется, ее локоны рассыпаются по моей груди, когда она опускает голову.

Я убираю ее волосы, едва уловимо пахнущие дождем, набок, и нежно целую в губы. Когда отстраняюсь, она выглядит удивленной.

— Кайден… Я… я, — Келли не может подобрать слов. — Ты не обязан быть со мной только из жалости. Я не хотела тебе говорить. Просто запаниковала.

Смотрю на нее изумленно.

— Я с тобой, потому что хочу этого.

Она с трудом сглатывает.

— Даже после того, что я тебе рассказала?

Я провожу пальцем по ее скуле.

— Келли, мои чувства к тебе не изменились за прошедший час. Все осталось по-прежнему.

Она пытается сдержать слезы, часто моргая.

— Ты уверен? Потому что иногда… Иногда я как ходячая катастрофа. То, что произошло сегодня – не единичный случай. Я так реагирую, когда вспоминаю о том дне.

Мне чертовски страшно, но я согласно киваю. В данный момент мне хочется быть с ней больше всего на свете. Только надеюсь, что смогу это выдержать, ради нее.

Келли

Не собиралась обрушивать свое признание на Кайдена, словно огромную бомбу, но потребность убежать от него, чтобы избавиться от этого гнусного чувства внутри, была непреодолима. Я позволила себе проболтаться, надеясь, что он испугается и отпустит меня, но все получилось совсем наоборот. Он меня удержал, дал выплакаться, разбиться на части, отдав взамен гораздо больше, чем ему кажется.

Рассказав об этом вслух, я почувствовала себя свободней, словно вновь обрела контроль над определенной частью собственной жизни. Надеюсь, так все и останется.

Он не отпускает меня, когда я сажусь на кровати, его тело поднимается вместе с моим, но потом все-таки размыкает руки, перелезает через меня, чтобы поднять с пола мой лифчик. Я продеваю руки в бретельки, пальцы дрожат, когда пытаюсь застегнуть застежку. Кайден берет мою футболку, отряхивает ее, затем натягивает на меня. Я поднимаю руки, позволяя ему себя одеть.

— Чем хочешь заняться сегодня днем? — спрашивает Кайден, потом смотрит в окно. — Или, точнее будет сказать, вечером?

Поправив футболку, я вынимаю волосы из-под воротника.

— Наверно пойду к себе в общагу и займусь домашней работой. Мне надо еще кучу эссе и докладов написать.

— Ты в курсе, что занятия заканчиваются через несколько дней?

— Знаю, но у меня накопилось много хвостов, пока я тебя… избегала.

Кайден достает красную футболку из комода и натягивает ее через голову, спутывая себе волосы в процессе.

— Может, я тебя провожу?

— Если хочешь, — говорю я, чувствуя себя виноватой, снова заставляя его сделать что-то для себя. Он и так мне сегодня очень помог.

Едва заметная улыбка появляется на губах Кайдена.

— Я тебя провожу.

Мы вместе выходим на улицу, и я чувствую себя непривычно, особенно когда он берет меня за руку. Впереди виднеется освещенное здание моего общежития, я сосредотачиваюсь только на том, чтобы поскорее туда добраться.

— Ты собираешься домой на День Благодарения? — спрашивает Кайден, пока мы бредем по мокрой траве, уклоняясь от веток, с которых капают остатки дождя.

Пожимаю плечами.

— Я вообще-то не планировала, но может, придется. Мои родители собирались на праздники улететь во Флориду, только мама сегодня написала, что они решили остаться, и я должна приехать домой.

— Мы с Люком тебя подвезем, — предлагает он, когда мы переходим через улицу, лавируя между лужами, возвращаясь на тротуар. — Мы уезжаем через несколько дней.

Не хочу возвращаться по многим причинам; и то, что парень, разрушивший мне жизнь, вероятно, будет в нашем доме – одна из них.

— Я подумаю об этом и дам тебе знать потом.

— Знаешь, будет весело, — говорит Кайден, странно улыбаясь. — Если будешь тусить со мной и Люком, мы покажем тебе, что ты пропустила за все эти годы.

Я едва улыбаюсь в ответ, потому что его слова напоминают мне о жизни, которую веду дома и которую ненавижу.

— Может быть.

Он облизывает губы, словно собираясь меня поцеловать. Я этого хочу, но до сих пор беспокоюсь, что Кайден поступает так по неправильным причинам. Открыв дверь, говорю, — Спасибо, что проводил.

Я отпускаю его руку и забегаю в холл, оставляя Кайдена в замешательстве. Когда прохожу мимо туалетов, стараюсь не смотреть в ту сторону, но мысли заняты только тем, чтобы зайти внутрь, поэтому даю задний ход в итоге.

Когда заканчиваю, снова могу дышать.

Кайден

Не могу перестать думать о том, что произошло с Келли. Ей казалось, если она мне расскажет, я испугаюсь и сбегу, но это произвело обратный эффект. Больше всего на свете хочу быть с ней, защищать ее, как никто никогда не защищал меня. Я хочу быть уверенным, что с ней ничего плохого больше не случится.

Приближаются праздники, я готовлюсь отправиться домой. Если честно, не хочу туда возвращаться, но куда еще мне податься? У меня нет никого, кроме мамы и отца, какими бы никудышными родителями они ни были. Мама практически умоляла меня приехать, сказав, что Тайлер тоже будет дома, а я не видел его уже несколько лет. Интересно, каким он стал, не просыхая от алкоголя все эти годы.

Последние несколько дней я провел с Келли. Мы смотрели кино, разговаривали, но держались строго в рамках дружбы. Не потому, что я так хочу, а потому, что не имею понятия, как вывести наши отношения на новый уровень.

На пути в общагу после последней пары семестра я замечаю Келли, бродящую по парку с книгой в руках. На ней черные джинсы и серая футболка, а волосы распущены.

— Читаешь что-то интересное? — спрашиваю, подойдя к ней.

Она резко поднимает голову, захлопывая книгу, которая на самом деле оказывается ее дневником.

— Эй, что ты тут делаешь?

Я смотрю на дневник, приподняв бровь.

— Знаешь, когда-нибудь тебе придется разрешить мне почитать некоторые записи.

Келли быстро мотает головой, прижимая дневник к груди, ее щеки заливаются румянцем.

— Ни за что.

После такой реакции мне еще сильнее хочется его прочесть.

Мы идем по газону в сторону тротуара.

— Ты уже решила насчет праздников? — спрашиваю я, засовывая руки в карманы. — Я очень хочу, чтобы ты поехала.

Келли хмурится.

— Моя мама тоже хочет, но я не знаю… Мне не очень комфортно там. Навевает много воспоминаний.

— Со мной та же история, — соглашаюсь я. — Поэтому мы должны вернуться вместе. Можем хоть каждый день куда-нибудь выбираться. Люк тоже не особо любит бывать дома, поэтому согласится быть нашим шофером.

Она смотрит на меня сквозь ресницы со скептическим выражением на лице.

— Хорошо, я подумаю.

— Что-то не слышу особой уверенности.

— Просто… с трудом верится, что ты, Люк и я сможем вот так свободно общаться, когда вернемся.

— Почему?

Келли пожимает плечами, ее подошвы скользят по грязи на краю газона.

— Потому что мы никогда не делали этого раньше. Мы знаем друг друга уже столько лет, а общаться начали только здесь, в колледже. Вдали от Афтона.

Я останавливаюсь, преграждая ей путь, и она чуть не врезается в меня.

— Ты думаешь, я оставлю тебя одну, когда мы вернемся?

Келли снова пожимает плечами, смотря на землю.

— Этого не избежать. Я не нравлюсь многим людям, с которыми ты дружишь.

Положив палец под подбородок, приподнимаю ее голову, смотря в эти грустные голубые глаза.

—Ты имеешь в виду Дейзи?

— Дейзи, ее друзей, всех, с кем мы учились в школе, — отвечает она печально. — Но дело не в этом. Я просто не хочу домой.

Келли вставляет карточку в замок, открывает двери в свое общежитие. Теплый воздух окружает нас, пока мы идем по пустому холлу.

— Что ты тогда собираешься делать? Останешься здесь одна?

— Я большая девочка, — говорит она, когда мы заходим в лифт, после чего качает головой, улыбаясь. — Не в буквальном смысле.

Лифт поднимается вверх, я молчу, обдумывая, как бы ее переубедить. Паника охватывает меня по мере приближения к комнате Келли. От мысли, что придется оставить ее тут одну, разрывается сердце.

— Ладно, буду абсолютно честен, — я глубоко вздыхаю, потому что сейчас скажу чистую правду. — Я не хочу быть вдали от тебя так долго.

Она прикусывает нижнюю губу, втянув ее в рот.

— Уверена, с тобой все будет в порядке, — протянув руку вперед, Келли вводит код на замке. Когда она берется за дверную ручку, я перехватываю ее запястье.

— Нет, не будет, — уверяю неровным голосом. — Я привык к нашим беседам и… ты единственная, кому известна вся правда обо мне.

Плечи Келли поникают, она смотрит на меня участливо.

— Мне сначала надо поговорить с мамой, кое-то уточнить. Я позвоню тебе завтра.

Отпустив ее, отступаю назад, чувствуя себя немного лучше.

— Пообещай, что действительно об этом подумаешь.

Она кивает, открывая дверь.

— Обещаю.

Келли уже входит в комнату, но я не могу просто так ее отпустить. Схватившись пальцами за рукав, тяну ее обратно в коридор.

— Что ты…

Предвосхищая любые протесты, накрываю ее губы своими, оставляя нас обоих бездыханными. Моя рука касается лица Келли, ее щека в моей ладони. Другую руку опускаю ей на спину, заставляя ее выгнуться мне навстречу. Мой язык проскальзывает ей в рот. Поцелуй длится недолго, но передает голод, который я ощущаю внутри. Наши ноги не выдерживают, я вскидываю руку, опираясь на стену, чтобы мы не упали на пол. Келли тихо стонет, и я отстраняюсь, зная, если дело пойдет дальше, остановиться будет куда труднее.

Она часто моргает, пока я отступаю назад с улыбкой на лице.

— Запомни, ты пообещала.

С изумленным взглядом Келли заходит к себе в комнату, бросает дневник на кровать, прежде чем захлопнуть дверь.

***

— У тебя тут есть наши школьные альбомы? — спрашиваю у Люка, вернувшись в свою комнату.

— Вроде есть, — отвечает он, на секунду отрывая взгляд от телевизора. Люк играет в какую-то гоночную игру, абсолютно абстрагировавшись от реальности, маниакально нажимая кнопки на джойстике. — А что?

— Можно я взгляну на секунду? — Достаю банку газировки из мини-холодильника.

Он указывает на шкаф, возвращая свое внимание к экрану.

— Поищи у меня в чемодане.

Оставив банку у подножия своей кровати, лезу в шкаф. Открываю чемодан, просматриваю книги, пока не нахожу альбом, забитый в угол. Я пролистываю страницы до секции на букву "Л", ища "Келли Лоуренс".

Девушка на фото – это не та Келли, которую я знаю. Ее волосы едва достают до подбородка, с неровными краями, будто она сама их обстригла. На ней мешковатый жакет, скрывающий тонкие плечи, густая черная подводка маскирует прекрасные голубые глаза. Но заметна та же неизменная печаль во взгляде.

Я листаю дальше в поисках других фото, но ее словно не существовало. Кладу альбом обратно, закрываю чемодан, и встаю на ноги. Меня мучает вопрос, что бы было, если бы мы дружили в школе. По какой-то причине мне кажется, что все было бы проще, груз на моих плечах казался бы легче.

Келли

Сет будит меня следующим утром, тыча пальцем в ребра без остановки. У него в руках стаканчик латте со льдом, его белокурые волосы немного растрепаны, а на лице непреклонная решимость.

— Мне приснился сон, — начинает он, присаживаясь на край моей кровати. — Якобы тебе нужно со мной поговорить. Если честно, меня терзает нехорошее чувство, будто ты что-то скрываешь.

Сет прав, я не рассказала ему, как впала в истерику перед Кайденом. Он так счастлив в последнее время, встречаясь с Грейсоном, поэтому мне не хочется портить ему настроение своими мрачными мыслями.

Я сажусь, забирая свою порцию кофе, которую осушаю практически в несколько глотков.

— Я думала, ты сегодня утром уезжаешь домой?

Он кивает, потягивая свой кофе через соломинку.

— Уезжаю, но мне еще нужно подвезти Грейсона, поэтому я немного задержусь.

Притягиваю ноги к груди, опуская подбородок себе на колени.

— Он собирается к тебе в гости?

Сет изумленно качает головой.

— Ни в коем случае. Можешь себе представить, если я привезу домой парня знакомиться с мамой? К тому же, я едва его знаю.

Я приподнимаю голову, пожевывая свою соломинку.

— А как долго ты должен знать человека, чтобы это что-то значило?

Он кладет руку мне на колено.

— Каждый решает сам для себя. Что подводит к одной из причин, почему я к тебе заглянул.

Я наигранно дуюсь.

— А я уж думала, ты заехал попрощаться со своей лучшей подругой.

— Это другая причина, — говорит Сет серьезным тоном. — Дело вот в чем, сегодня утром я пресекся с Кайденом. Обычно мы болтаем о всяких пустяках, но сегодня он расспрашивал только о тебе. Он хотел узнать, в курсе ли я, что ты надумала по поводу Дня Благодарения, и давно ли я тебя видел в последний раз. Ничего не хочешь мне рассказать?

Я хмурюсь.

— А я должна?

Он кивает, поставив пластиковый стаканчик на пол у своих ног.

— Между вами что-то произошло?

— Возможно, — уклончиво отвечаю я.

Сет терпеливо ждет объяснений. Вздохнув, наконец-то рассказываю ему достаточно, чтобы он уловил суть, но умалчиваю про некоторые довольно интенсивные детали.

— Ты ему призналась? — спрашивает Сет, удивленно расширив свои карие глаза. — Серьезно? Почему ты мне раньше об этом не рассказала? Подобная информация должна предаваться мне моментально.

— Потому что ты был на седьмом небе от счастья, и потому, что я сама не знаю, как к этому относиться. То есть, я сказала ему случайно. — Я откидываю одеяло, передвигаясь на край кровати, и опускаю ноги на пол. — Во время панического приступа.

— Потому что он тебя трогал?

— Нет, не поэтому. Мне понравилось, как Кайден меня трогал, просто он сказал кое-что, и это напомнило мне о… том дне.

Сет помешивает кофе соломинкой.

— Кайден нормально отреагировал? Он не обидел тебя, не заставил чувствовать себя неловко, после того, как ты призналась?

— Вроде, нормально. — Я поднимаю свой стаканчик, конденсат смачивает мне руки. — Но Кайден мог так себя повести из жалости ко мне.

Сет барабанит пальцами по колену.

— Или он понимает, каково это, когда тебе причиняют боль.

Я вытираю влагу с рук о штанину.

— Может быть, но я не хочу нагружать его своими проблемами. Ему собственных хватает.

— А может дело в том, что Кайден пугает тебя, вывязывая чувства, в которых ты не уверена, — отмечает он.

— Ты что, применяешь ко мне начальный курс психоанализа? — спрашиваю я, встав с кровати.

Сет пожимает плечами.

— Почему бы и нет, но мне кажется, ты ему действительно небезразлична. Слышала бы ты его в тот день, когда пряталась в библиотеке, и я позвонил, чтобы разыскать тебя. Он на самом деле о тебе беспокоился.

Достаю резинку из коробки, стоящей на тумбочке, и собираю волосы, оставляя некоторые пряди свободными вокруг лица.

— Вероятно из-за того, что я от него убежала, после того как… — я замолкаю.

— Как испытала оргазм? — договаривает за меня Сет. — Оргазм. Оргазм. Оргазм. Это хорошее слово, Келли.

— Знаю. — Допиваю свой кофе, всасывая пену через трубочку, после чего выкидываю стаканчик в мусорку.

— Ладно, — он встает с кровати, расправляя складки на своих узких джинсах. — Вот что я предлагаю. Тебе стоит вернуться домой на День Благодарения. Поезжай с Кайденом и Люком, повеселись немного. Не сиди тут в одиночку. А то я нервничать буду.

— Я хочу поехать с ними, — признаюсь я. — Но что, если он там тоже будет?

Сет подает мне сотовый.

— Позвони маме и узнай.

Выхватываю телефон из его руки.

— Лучше смс отправлю.

Я: Кто будет дома на День Благодарения?

Мама: Пока никто не собирается. Твой брат сказал, что не приедет, бабушка и дедушка тоже отменили планы. Пожалуйста, скажи, что хоть ты вернешься, милая.

Колеблюсь, раздраженно зарычав.

Я: Я приеду, но надо уточнить, смогут ли меня подвезти.

Мама: Папа за тобой приедет, если нужно.

Я: Возможно, меня кое-кто подвезет.

Мама: Кто?

Я: Кое-кто.

Мама: Келли Лоуренс, что ты от меня скрываешь? Я его знаю?

Я: Понятия не имею.

Мама: Келли, просто скажи мне. Пожалуйста. Я испеку твой любимый пирог.

Я: Мне нужно собираться. Скоро увидимся.

— Ого, — бормочет Сет, читая сообщения, стоя у меня за спиной, в его дыхании чувствуется аромат кофе. — Она у тебя суперприставучая.

— Ей непривычно, что у меня есть друзья, — я переключаю телефон на вибро–режим. — Наверно она подозревает, что это кто-то из нашего города.

Он складывает пальцы вместе, коварно улыбаясь.

— Как думаешь, как твоя мама отреагирует, когда узнает, кто это?

Пожав плечами, достаю сумку из-под кровати, после чего начинаю наигранно махать руками.

— Ей крышу снесет. Она будет прыгать на месте, повторяя: "О, Боже! О, Боже!".

Сет хохочет.

— Но ты ведь поедешь?

Я согласно киваю, хотя сердце в груди сжимается.

— Да, поеду. Если предложение Кайдена все еще в силе.

— О, его предложение в силе, поверь, — он прикрывает рот рукой, стараясь не рассмеяться, явно подразумевая всякие пошлости.

Сдерживаю улыбку, плотно сжимая губы. Сколько ни притворяйся, но от идеи о пошлостях с Кайденом у меня внутри все трепещет. Я начинаю собирать вещи в сумку, игнорируя замечания Сета.

— Окажи мне услугу, — Сет встает передо мной, упрямо глядя мне в глаза. — Позволь ему сблизиться с тобой, если он захочет, ладно? Вообще-то, можешь вычеркнуть пункт 34 из списка.

Я складываю толстовку, потом убираю ее в сумку.

— Сблизиться с кем-нибудь? Я уже это сделала – с тобой.

— Ну, я зачеркиваю этот пункт, вставив сюда имя Кайдена. — Он отходит к двери, но останавливается, перед тем как выйти. — Звони мне каждый день, чтобы я не волновался.

— Есть, сэр, — отвечаю твердо, отсалютовав, отчего Сет смеется. — Ты тоже звони.

Когда Сет уходит, я заканчиваю сборы и сажусь на кровать, набирая номер Кайдена.

— Привет, — отвечает он, явно что-то уронив, судя по шуму на заднем плане.

— Привет… Ты домой собираешься?

— Да, мы сейчас переносим вещи в машину. Но на самом деле я думал зайти к тебе в общагу.

— Зачем?

Кайден смеется в трубку.

— Чтобы удостоверится, что ты тоже готова к отъезду.

Я прикусываю ноготь.

— А кто сказал, что я еду?

— Я утром встретился с Сетом, он пообещал тебя уболтать. Я знал, что у него получится.

— Похоже, Сет превращается в предателя, — отвечаю, ложась на кровать, разглядывая постеры на противоположной стене.

— Келли, если не хочешь, ты не обязана возвращаться домой. — Кайден замолкает. — Но мне бы очень хотелось, чтобы ты поехала.

Я до сих пор не уверена, что хочу.

— Хорошо, буду готова через несколько минут.

Кладу трубку и смотрю в окно на гонимую ветром листву. Как мой образ жизни мог поменяться так быстро? Я совершаю поступки, на которые обычно не решилась бы, доверяю людям, даю волю эмоциям, живу. Интересно, долго ли это продлится?

Глава 15. #21 Позволить себе поскучать

Келли

Прошло уже два дня с того момента, как Кайден и Люк высадили меня возле дома. К счастью, это было ночью, поэтому моя мама не выскочила из дома и не засмущала меня. Я получала много смс-ок от Кайдена, но мы не проводили время вместе.

Всю дорогу до дома, я была где-то вне своего тела. Я ехала в грузовике с Кайденом и Люком, и это казалось нереальным, как если бы я наблюдала за этим со стороны, вместо того чтобы проживать этот момент. У меня уже было несколько подобных моментов, но они не были такими хорошими, как этот. Они были тягостными и полны различными образами, что мне хотелось ослепнуть.

До Дня Благодарения еще несколько дней. Мама и я возимся на кухне. Шкафчики забиты едой, на плите стоят кастрюли, а раковина полна грязной посуды. Кремовые стены украшены вдоль оранжевыми и коричневыми листьями, а так же центр стола, подоконник и дверной проем – моя мама всегда любила праздничные декорации.

— Я до сих пор не могу поверить, что ты так изменилась. — Мама лучезарно улыбается мне, а я качаю головой, нарезая яблоко на разделочной доске. Она проводит рукой по моим волосам, отмечая их длину. — И перестала стричь волосы. Я очень рада. Я хотела этого так сильно, с того дня как ты их обрезала.

— Не уверена, что мне так нравится, — я лгу, поворачивая голову в сторону и отодвигаясь от нее. Мне нравится, когда Кайден прикасается к ним, чем он и занимался большую часть времени по дороге домой, но на этом все. — На самом деле, я думаю, что подстригусь снова.

Она упирается руками в бока и щурит свои карие глаза.

— Келли Лоуренс, ты не сделаешь этого. Ты такая красивая, милая. Немного худая, но это, скорее всего, потому что ты носишь всю эту мешковатую одежду.

Я нервничаю, поддергивая края своей черной футболки.

— Я такая же худая, как и всегда была.

Она убирает руки за спину, завязывая пояс фартука, на котором изображено маленькое яблоко.

— Ну, мы собираемся откормить тебя немного. Я приготовлю много еды.

Я ставлю нож в подставку и тянусь за другим яблоком.

— Зачем? Если будем только я, ты и папа.

— О, мы собираемся к Оуэнсам в этом году. — Она вытаскивает деревянную ложку из ящика, заправляя прядь длинных каштановых волос за ухо. — Они пригласили кучу народу, как несколько лет назад.

Я хмурюсь, вспоминая обед, о котором она говорит. Это был год, когда у Кайдена уже были серьезные отношения с Дейзи, и она превратила для меня тот день в сущий ад.

— Кто будет там?

Она пожимает плечами и начинает напевать песню, звучащую из стерео.

— Сделаем себе прически перед обедом? Разве это не весело? И наденем свою лучшую одежду?

Я собираюсь сказать ей: "нет", но в последний момент мой телефон подает признаки жизни, оповещая о новом сообщении.

Кайден: Ты в курсе, что у миссис МакГрегор роман с Томом Пелони?

Я: Эм... Что?

Кайден:Или что Тина Миллисон получит новый мерседес на Рождество?

Я: Я должна знать это? Потому что я в полном замешательстве.

Кайден: Думаю, моей маме нужна подружка. Она преследовала меня по всему дому, рассказывая последние сплетни. Она даже хотела, чтобы я помог ей с маникюром.

Я прыскаю смехом, но быстро подавляю его, когда мама начинает поглядывать на меня озадаченно.

Я: Думаю, она просто скучает по тебе.

Кайден: Нет, она скучает и нуждается в отдыхе от вина. Видимо мой отец часто уезжал, пока меня не было, и пустой дом лишил ее рассудка еще больше, чем у нее его было до моего отъезда.

Я: Моя мама хочет, чтобы мы сделали вместе прически.

Кайден: Да, но ты же девчонка.

Я: Ах да, а я и забыла об этом на секунду. Спасибо что напомнил.

Кайден: А я не забывал. На самом деле, это все, о чем я думаю всё время.

Я: Что я девочка???

Кайден: Что ты девочка, к которой я очень хочу прикоснуться прямо сейчас.

Сжимаю губы, не зная как ответить. Мы целовались в последний раз, когда я обрушила на него свою тайну, и вдруг он говорит мне такие неприличные вещи.

— Келли, что с тобой? — спрашивает мама с беспокойством. — Ты, кажется, покраснела.

Я смотрю наверх в ее взволнованные глаза.

— Я в порядке.

Она тянется к моему телефону.

— С кем ты переписываешься?

Я поворачиваюсь к ней спиной и иду к столу, чтобы она не могла видеть моего лица.

Кайден: Я отпугнул тебя?

Я: Я просто задумалась о кое-чем.

Кайден: Обо мне прикасающемся к тебе?

— Келли, кастрюля кипит, — говорит мама. — Можешь уменьшить температуру?

Я: Мне нужно идти. У моей мамы приключился кулинарный кризис.

Кайден: Хорошо, я напишу тебе позже. Будь готова дать мне ответ ;)

Моя кожа горит, пока я направляюсь к печке и понижаю температуру. Пар заполняет воздух, когда я снимаю крышку с кастрюли и перемешиваю лапшу в воде.

— Итак, какие бы нам сделать прически. — Начинает мама разговор именно с того места, где мы остановились. — Что думаешь?

— Думаю, что пойду к себе в комнату, — я уклоняюсь от ее вопроса, вытирая руки о бумажное полотенце. — Мне еще нужно сделать кучу вещей.

— Но сейчас же каникулы, — отвечает она. — Мы должны проводить время вместе. Что ты собираешь делать там, кроме того что скучать?

Моя мама всегда хотела занять меня чем-то, что было мне не интересно, даже до того, как я изменилась. Когда мне было шесть лет, она хотела, чтобы я стала балериной, а я хотела стать футболисткой. Когда мне было десять, она думала, что было бы здорово купить мне целый шкаф платьев для школы, но все чего мне хотелось, это проколоть уши. Когда мне было одиннадцать, я решила, что хочу научиться играть на гитаре. А она записала меня на уроки для конкурса красоты.

— Скучать не так уж и плохо. — Я кладу нож в раковину и иду к задней двери. — Я скоро вернусь.

На улице чувствуется холод, пока я направляюсь к гаражу, легкий иней лежит на окнах и перилах. За время моего пребывания в колледже мама и папа заставили мою комнату массой коробок вместе с футбольными памятными вещами отца. Я могла спать в гостиной на диване или в комнате над гаражом. Я выбрала гараж из-за уединенности. И ко всему прочему, меня устраивает то, что не приходится оставаться в комнате, где меня преследуют воспоминания и не дают спать всю ночь. Здесь наверху тихо и спокойно – и мой разум отчасти чист от ураганов памяти.

Я поднимаюсь по лестнице и закрываю за собой дверь, включая два обогревателя, прежде чем вытащить дневник из сумки. Я вынимаю свой айпод и вставляю наушники, прокручивая "Удивительный плей-лист Сета". У Сета разносторонний вкус в музыке, и мне интересно, что заиграет, когда я включаю первую песню. “Work” Jimmy Eat World звучит в моих ушах, когда я падаю на матрас, закидывая ноги на металлическую спинку кровати.

Открываю дневник и подношу ручку к бумаге, а сердце и разум бросаются в безудержную гонку.

За последние несколько дней, постоянно задаюсь вопросом, каково бы это было по-настоящему быть с Кайденом. Действительно быть с ним. Чем больше я ищу ответ, тем больше это затягивает меня. Иногда это кажется неправильным, но иногда я наслаждаюсь этими мыслями и яркими образами. Кажется, я больше не похожа на себя, он изменил меня в девушку, которая думает о возможностях жизни и любви.

Однажды в гостиной я мечтала, представляя его рот на своей груди, как это был в тот вечер, прежде чем я дала деру, но тут мама зашла в комнату.

— Ты выглядишь такой счастливой, — сказала она, сев на диван возле меня. - Я так давно не видела твоей улыбки, как эта.

Я посмотрела на нее, и я имею в виду, что действительно посмотрела на нее на мгновение. Ей когда-нибудь приходило в голову, даже на долю секунды, что, возможно, со мной случилось что-то страшное? Она думала, или эта была столь ужасная мысль, что ее разум просто не мог этого принять?

Теплая рука прикасается к моему плечу, пугая меня, и я отдергиваю свою руку, бросая ручку и дневник на кровать.

Кайден делает шаг назад, выставляя руки перед собой, пока я часто дышу, вставая на колени. Он одет в свободные шорты до колен, черную толстовку и кроссовки. Его волосы спрятаны под шапочкой, а губы движутся, пока он что-то говорит.

Я быстро вынимаю наушники из ушей.

— Что ты здесь делаешь?

— Твоя мама сказала, что ты здесь. — Он осматривается в крохотной комнатке с гипсокартоновым стенами и без ковра на полу, его взгляд ненадолго задерживается на разобранной постели. — Это твоя комната или комната для гостей, или что это вообще такое?

Я кладу айпод на кровать и встаю.

— Предполагалось, что это будет домик для гостей. Мои родители строили его в течение нескольких лет, но это все, чего они добились.

Он улыбается, мельком глядя на отверстие в стене, которое должно быть зашпаклевано.

— Мои родители взбесились бы, если бы какая-нибудь часть нашего дома была на подобии этому.

— Мои отвлекаются на другие вещи: спорт, городские собрания, конкурсы выпечки пирогов, попытки упросить моего брата и меня не уезжать в далекорасположенные колледжи. У них проблемы в плане привязанности.

— В общем, они предпочитают просто жить. Мне это нравится. — Он поворачивается ко мне лицом, сверкая своими изумрудным глазами. — Твоя мама, кажется, милая. Знаю, что встречался с ней и раньше, но в этот раз она показалась, действительно, болтливой.

Я внутренне съеживаюсь.

— Что же она тебе наговорила?

Он стягивает шапочку и взъерошивает пальцами волосы, несколько прядей спадают ему на лоб.

— Не слишком много.

Я направляю на него недоверчивый взгляд, приподнимая брови.

— Правда? Потому что я сомневаюсь в этом. На самом деле, могу поспорить, она наговорила тебе кучу всего.

Он прилагает все усилия, чтобы не улыбнуться.

— Она была необычайно милой. — Он обходит меня, и я разворачиваюсь к нему лицом. — Сказала, что в восторге из-за того, что мы проводим время вместе, и рада, что мы хорошие друзья.

— Я не говорила ей ничего из этого, — отвечаю ему, чувствуя себя неловко. — Она просто предполагает.

Он делает шаг позади меня, и я начинаю следовать за ним снова, но он оборачивает пальцы вокруг моего плеча, удерживая на месте, и прижимается грудью к моей спине.

— Почему бы тебе не рассказать ей об этом?

Я пожимаю плечами, немного дрожа от его дыхания на моей шее, когда он прислоняется головой к моему плечу.

— Я не рассказала ей потому что… Я-я не...

Я практически теряю сознание, когда его губы движутся около моего ухо, касаясь его.

— Если мы не хорошие друзья, тогда кто мы, Келли? — Он затягивает мочку моего уха в рот, нежно прикусывая ее. — Потому что мне бы очень хотелось знать.

— Я не знаю, — выдыхаю я, задаваясь вопросом, где же, черт возьми, нахожусь.

— Я не мог перестать думать о том сообщении, и решил, что мне просто необходимо прийти сюда и услышать твой ответ, — шепчет он хрипловатым голосом. — На самом деле, я бы пришел раньше, но мой отец поручил мне работу. Он сказал... сказал, что я позволял себе слишком многое, пока отсутствовал.

Его накаченная грудь, что прижата к моей спине, напрягается, напоминая о том, какой же лицемер его отец.

— Ты ... в порядке? — спрашиваю осторожно. — Я имею в виду, твой отец не... ничего не сделал тебе, да?

— Я в порядке. Его почти там не было. Думаю, что он готовится к куче городских собраний и благотворительных вечеров. Мои родители всегда старались создать хороший имидж для посторонних глаз. — Он замолкает. — А ты как? Мы не очень много говорили. Я хотел поговорить с тобой в машине, но там был Люк.

— Все нормально, — отвечаю я. — И я действительно не хочу разговаривать.

Он колеблется, вдыхая и выдыхая, заставляя мою спину двигаться в такт с его грудью.

— Тогда чего ты хочешь?

То, о чем я написала в своем дневнике.

— Я не знаю... — тихий стон вырывается из моего горла, когда он мягко прикусывает место чуть ниже уха.

Его рука змеей проходится по моей талии и животу, по груди и до самой шеи. Прижимая пальцы к подбородку, разворачивает мою голову к себе, удерживая тело на месте. С такого близкого расстояния я замечаю царапины на щеке и легкую щетину на подбородке.

— С тобой все хорошо? — Я нежно провожу пальцами по его щеке вниз. — Откуда это взялось?

— Это просто небольшой порез. — Его глаза открываются шире, и зрачки сужаются. — Все в порядке. Честно.

Моя грудь прижимается к его руке, дыхание учащается, а его глаза сосредотачиваются на моих губах. Он медленно приближается своими губами к моим, с закрытыми глазами, и касается их. Они движутся неторопливо, пока одна его рука располагается поперек моей груди, а вторая путешествует по животу, сжимая ткань рубашки. Я пытаюсь понять, что же делать со своими руками, и, в конечном итоге, хватаюсь ими за его. Раскрывая свои губы, отбрасываю голову назад, и его теплый язык проникает в мой рот, забирая весь воздух из легких.

Вдруг он напрягается и откидывается назад, смотря мне в глаза.

— Хочешь, чтобы я остановился? Потому что ты всегда можешь сказать мне об этом, если захочешь, чтобы я не торопился.

Я задумываюсь об этом на мгновение, но затем качаю головой.

— Нет.

— Уверена? - удостоверяется он, и я киваю, кажется, слишком воодушевленно.

Скользя руками по моим бокам, он разворачивает меня к себе лицом. Я приподнимаюсь на цыпочках, оборачивая руки вокруг его шеи, а он надавливает на нижнюю часть моей спины так, что я аркой выгибаюсь ему навстречу. Когда наши губы соединяются, я чувствую искру, проходящую вниз по моему телу, и я до абсурдного громко стону, а колени подгибаются. Мои щеки начинают гореть, но он, издавая стон, обхватывает мое лицо руками и делает шаг вперед, куда-то направляя нас. Мои ноги запутываются в его, и секунду спустя мы падаем на матрас.

Я молю Бога, чтобы в этот раз ощущения продлились дольше и воспоминания не обрушились на меня.

Его тело прижимается к моему, пока одна из его рук запутывается в моих волосах, а другая сжимает бедро. Я просовываю руки по его рубашку и чувствую линии его мышц и неровности шрамов. Его живот напрягается под моими прикосновениями, но он продолжает языком исследовать мой рот, проводит кончик по моей губе и мягко прикусывает ее. Его пальцы начинают странствовать по поясу моих джинсов, вызывая у меня внутри дрожь. Я сжимаю ноги, пытаясь понять, как уменьшит покалывание между ними.

— Келли... - выдыхает Кайден, и его рука начинается двигаться по молнии моих джинс, пока он переворачивает нас в сторону. Я удивлена тем, насколько сильно мое тело хочет, чтобы он прикоснулся ко мне там, и я продолжаю целовать его, не сдерживая стоны и запуская свои пальцы в его волосы. Его пальцы проскальзывают под ткань, словно он проверяет меня, а после скользит ими внутрь.

Он отстраняется на секунду, чтобы посмотреть мне прямо в глаза.

— Ты в порядке?

Я возбуждена и испугана, но эти ощущения приятны.

— Все хорошо, — отвечаю я с одышкой в голосе – то, что ему нужно для подтверждения.

Его палец начинает двигаться, когда он возвращается к моим губам, проскальзывая языком внутрь, другой рукой он сжимает мою грудь через рубашку, вырывая у меня вздох. Мои бедра начинаются двигаться напротив него, и он скользи рукой от груди до бедра, закидывая его на свое, так что я открываюсь ему.

Моя голова откидывается на подушку, когда я пытаюсь перевести дыхание. Он отклоняется немного назад, двигая пальцем внутри меня, и смотрит на меня в изумлении – как каждая частичка моего тела поднимается и опускается. Что-то глубоко внутри меня взрывается теплом, и я задыхаюсь, пытаясь удержать это, но секунду спустя я возвращаюсь к реальности.

Кайден вынимает палец из меня и целует меня нежно, его горячее дыхание на моих губах.

— Ты по-прежнему в порядке?

Я киваю головой, мое дыхание прерывисто, а кожа влажная от пота.

— Я превосходно.

Он улыбается моему ответу, и, наверное, я бы покраснела при нормальных обстоятельствах, но высокая температура моего тела не дает этому произойти. Он лежит на спине, подложив руку мне под шею, проводя пальцам по моим волосам, и смотрит в потолок с озадаченным выражением лица.

— Мне нужно пойти встретиться с Люком. Он писал мне, что ему нужно выбраться из дома. Я сказал, что задержусь здесь на несколько минут, а после буду свободен.

— Оу. Хорошо. — Это вроде как больно, что он уходит.

— Обещаю, мы не будем с ним шататься всю ночь. — Он поднимается с кровати и протягивает мне руку. — Мы можем вернуться сюда чуть позже, или, может быть, сходить в кино.

Я беру его руку и смотрю на него.

— Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой?

Он поднимает меня на ноги и хмурится.

— Что? Ты думала, что я просто пришел сюда, чтобы... чтобы сделать это?

Чувствую себя идиоткой.

— Возможно. Просто, то твое сообщение было внезапным. — Пожимаю плечами. — И я действительно не знала о чем думать.

Он держит меня за руку и делает шаг к двери.

— Келли, я не использую тебя. Те сообщения это просто сексуальное напряжение, бьющее мне в мозг. Если ты не хочешь делать такие вещи, то можешь так и сказать мне.

— Я хочу, — говорю я. — Той ночью, я просто запаниковала, потому что твои слова напомнили мне о случившемся... в другой раз. Это было не потому что, что ты что-то сделал.

Беспокойство в его глазах стихает, и он подносит мое запястье к своим губам и аккуратно целует.

— Значит, мы можем идти?

Я киваю, хотя понятия не имею, куда мы направляемся. Мне жутко хочется узнать, особенно после того, что мы сделали только что. Я всегда считала, что такие вещи, как эта, были невозможны для меня, потому что будет слишком много воспоминаний о произошедшем, но все о чем я могла думать – Кайден. А все остальное просто вылетело из головы.

Глава 16. #7 Сделать что-нибудь только потому, что это весело

Кайден

Я волнуюсь, что захожу слишком далеко. Я не мог перестать думать о ней после того, как мы с Люком высадили ее возле дома, и именно поэтому старался держаться подальше. Чем больше я старался, тем сильнее становились мои чувства. Все о чем я могу думать - только она, о том, чтобы быть с ней, особенно потому что моей отец был мудаком, с тех пор, как я вернулся. Он не бил меня, но находиться с ним рядом было невозможно, даже минуту.

Наконец, я решил пойти встретиться с Келли, потому что знал, что встреча с ней заставит почувствовать себя лучше. Я хотел сделать это по-быстрому, но масса эмоций промчалась сквозь меня, что я не мог держать себя в руках, и все закончилось куда горячее. Когда увидел Келли, то чуть не умер. Все чего мне хотелось, это сорвать с нее всю одежду и оказаться внутри нее, чувствовать ее всюду. Но я боюсь, что случится, когда мы переступим эту черту. Что это будет значить для нее, что это будет значить для меня. У меня явно недостаток умственных способностей. Я должен уйти от нее, но я просто чертов слабак.

Келли бродит по маленькой комнате в подвале моего дома, рассматривая трофеи и фотографии на стенах. Она бросает взгляд на кровать в углу, а затем на кожаный диван и телевизор. Дыра в стене, что я пробил в ту ночь, была заделана, словно ничего и не было. Но это было. И часть меня рада этому, потому этот случай принес в мою жизнь Келли.

— И так? — спрашивает она с любопытством. — Это твоя холостяцкая берлога?

Я открываю боковую дверь, которая ведет на улицу, чтобы впустить Люка, выбегающего из грузовика в мороз. Отец ушел на ночь, к счастью, и мама не видела, как мы пришли.

— Думаю, что можно и так это назвать. Это место, где я и мои братья прятались, когда хотели остаться незамеченными.

Так странно говорить с ней об этом открыто.

Она присаживается на спинку дивана, свесив ноги через край.

— Жаль, что у меня не было такой комнаты раньше

— И что, черт его дери, мы будем делать сегодня? — Люк спотыкаясь заходит внутрь с переносной голубой сумкой-холодильником, его лицо покрасневшее, а в волосах немного грязи. — Лично мне не хотелось бы повторения вчерашнего вечера, когда мы зависали здесь.

— Что произошло? — с любопытством спрашивает Келли.

— Кое-кто надрался в хлам, и в конечном итоге нахватался тумаков от Дэна Зельмана. — Люк поглядывает на меня, ставя сумку на стол. — Твоя идея подраться с ним была чертовский глупой.

Я морщусь от воспоминаний, сгибая руку.

— Да, это было больно.

Келли смотрит на меня.

— Дэн Зельман? Он вроде огроменный. Почему ты решил подраться с ним?

Я пожимаю плечами, садясь рядом с ней на спинку дивана.

— Я был пьян. — Понижаю голос до шепота и наклоняюсь к ее уху. — И я был расстроен из-за того что с утра у меня не было смелости ударить кое-кого.

— Твоего отца? - шепчет она, поворачивая голову, и ее губы почти касаются моих.

Я начинаю беспокойно ерзать на спинке.

— Да, по большей части.

Люк открывает холодильник, и пивные бутылки падают на пол со звоном.

— Черт! Я не виноват.

Я драматично закатываю глаза, а Келли хихикает. Спрыгиваю с дивана, чтобы помочь ему собрать бутылки, и радуюсь, что ни одна из них не пролилась. Последнее что мне нужно – это чтобы отец пришел сюда и увидел запятнанный ковер, воняющий пивом.

После того как мы поднимаем их, Люк вынимает бутылку Джека Дениэлса из сумки.

— Выпивка.

Келли качает головой, спуская ноги и спрыгивая со спинки дивана.

— Никакой выпивки.

Я смотрю на нее, игриво улыбаясь.

— Что? Разве тебе не понравилось в прошлый раз, когда ты напилась?

— Я даже не могу ничего вспомнить, — говорит она, с пробивающимся смехом в голосе. — Хотя, ты помнишь. Поэтому скажи мне. Мне понравилось быть пьяной?

Улыбаясь, я заправляю прядь волос ей за ухо.

— Выглядело так.

— Было бы здорово, если бы ты просто рассказал мне, что я говорила и что делала

— Нет, лучше, если я буду держать это в себе. Поверь мне, то, чего ты не знаешь, не причинит тебе вреда.

— Знаете, что я предлагаю? — Люк делает шаг вперед, откручивая пробку от бутылки. — Мы можем сделать это игрой. Если ты вела себя действительно хорошо, тогда тебе не придется пить.

Взгляд Келли мечется между нами.

— Что это за игра?

Люк косо смотрит на меня, и я качаю головой, понимая к чему он ведет.

— Правила довольно просты. Кто-нибудь говорит что-то вроде: "я никогда не засыпал на лужайке перед соседским домом, потому что был чертовски пьян и думал, что это мой дом". — Он протягивает мне бутылку. — И теперь он должен выпить.

Я хватаю бутылку, запрокидывая голову и делая большой глоток.

— Спасибо, что поставил меня в пример.

— Так что? - спрашивает Келли. — Если ты сделал то, что сказал человек, то должен выпить?

Я слизываю виски с губ.

— Да, но ты не обязана играть. Мы можем просто потусоваться. Люк думает, что все должно вертеться вокруг алкоголя.

Люк забирает бутылку подальше от моей руки, бросая на меня суровый взгляд.

— Это не правда. Я просто пытаюсь избавиться от скуки. Здесь больше нечем заняться.

Келли пожимает плечами.

— Мы можем сыграть. Я мало чего сделала, так что, кажется, шансы в мою пользу.

— Да, но ты многое не знаешь про нас, — лукаво подмечает Люк. — Значит, тебе будет непросто придумать что-нибудь для нас.

Она снова пожимает плечами, смотря мне в глаза, и я задаюсь вопросом, что если она действительно что-то знает.

Мы с Келли располагаемся на диване – она с одной стороны, а я с другой. Люк занимает кресло, задирая ноги на журнальный столик и делая глоток прямо из бутылки.

После он ставит ее на стол.

— Итак, кто хочет начать?

— Я, - предлагает Келли, подняв руку.

— Уверенна? — спрашиваю я. — Потому что ты не должна. Ты не обязана участвовать в этом.

Она застенчиво улыбается, накручивая прядь волос на палец.

— Я не против. Честно.

— Отстань от нее, — говорит Люк, закидывая руки назад и расслабляясь. — Мне не терпится услышать, что вылетит из ее уст.

Я пододвигаю бутылку.

— Хорошо, давай послушаем.

Она закусывает губу, размышляя, а затем ее глаза концентрируются на Люке.

— Я никогда не доказывала своему тренеру, что трезвая, когда было очевидно, что я была в стельку на протяжении всей игры.

Выражение лица Люка меняется.

— Как ты узнала об этом?

Она пожимает плечами.

— Мой папа – тренер, и я иногда слышу кое-что.

Его взгляд упирается в Келли, запрокинув голову, он делает большой глоток, явно больше чем объем рюмки.

— Ладно, теперь я должен отомстить тебе.

— Это не по правилам! — Келли смотрит на меня, в надежде на помощь, ее голубые глаза расширяются от паники. — Так ведь?

— Это мои правила. — Люк постукивает пальцем по подбородку, наклоняясь вперед. — Я никогда не наступал на баллончик с краской и не оставлял беспорядок на полу для парня-кассира, чтобы тому пришлось убираться.

Она закатывает глаза, улыбаясь и показывая свою соревнующуюся сторону, жаль, что эта улыбка была адресована не мне.

Люк, дразня, болтает бутылкой перед ее лицом, которую она выхватывает у него. С отвращением на лице она прислоняет горлышко к губам, откидывается, и делает крошечный глоток.

Прикрывая рот, она толкает бутылку в направлении Люка, отвернувшись и закрыв глаза.

— Боже мой! Это еще хуже, чем водка. — Она вздрагивает, пока моргает, как сумасшедшая.

Смеясь, я перебираюсь на диване ближе к ней и обнимаю за плечи.

— Люк играет грязно, Келли. Так как ты первая пошла в наступление, вероятно, что он пойдет в ответ на тебя.

Он надувшись, выпячивает нижнюю губу, на которой поблескивают капельки Джека.

— Погоди, у тебя что-то на губах. — Я наклоняюсь вперед и слизываю капли с ее губ.

Ее глаза расширяются, когда я провожу языком по своим губам и откидываюсь назад.

— Ты права – Джек это просто отстой.

— Ужасный, — соглашается она дрожащим голосом.

— Ладно, теперь я, — говорю, прочищая горло. — Я никогда не приходил домой, одетый только в розовый халат и тапочки.

Келли громко смеется, а Люк прищуривает глаза.

— Ты ответишь за это. Я расскажу ей все твои маленькие грязные секреты, гребаный придурок.

Я смеюсь, складывая ноги на стол.

— Ты первый это начал.

— Могу я услышать, почему ему пришлось так поступить? — Спрашивает Келли, пока Люк берет бутылку. — Потому что мне действительно любопытно.

— Он был дома у одной девчонки, — начинаю я, игнорируя убийственный взгляд Люка. — И пока они занимались сексом, ее родители вернулись. Они разделись еще в гостиной, так что ему пришлось позаимствовать халат и тапочки, потому что это было единственным во что он мог влезть.

— Это было чертовски холодно, — вспоминает Люк, снова выпивая из бутылки. — Хотя, секс с Кэрри Делмарко стоил того.

Келли прикрывает рот, пригнув голову, вероятно, чтобы скрыть свое смущение. Это выглядит чертовски очаровательно, и вдруг во мне возникает желание, чтобы Люк ушел и оставил меня с ней наедине.

— Теперь я, — заявляет Люк, коварно улыбаясь мне. — Я никогда не говорил девушке, которая ко всему прочему была солисткой Шевелл, что мог бы переспать с ней.

— Я собираюсь убить тебя за это. — Я тянусь через стол, чтобы забрать бутылку у него из рук. — Ты ведь знаешь, что это правда?

Он ухмыляется, пока я делаю глоток и смотрю на Келли.

— Мне было пятнадцать. Я сделал много глупостей в то время.

Кажется, ее это не беспокоит, но порой ее трудно прочесть.

— Ты не должен оправдываться.

— Ладно, моя очередь. — Я обращаю свое внимание на Люка, желая надрать ему задницу. — Я никогда не устраивал стриптиз на столе в комнате полной людей.

Его взгляд холоден, когда он делает глоток, рывком убирая бутылку так, что немного виски попадает ему на шею.

— Я никогда не просыпался в слезах посреди ночи, из-за приснившегося кошмара после просмотра Хэллоуина.

— Мне было десять, — протестую я, выдергивая бутылку у него из рук. Я делаю большой глоток, чувствуя жар алкоголя внутри себя. — Я никогда не писал в штаны, потому что был заперт дома и не мог выйти.

Люк выхватывает бутылку из моей протянутой руки, проливая немного Джека на журнальный столик.

— Я никогда не писал девушке "да или нет" письмо. Тами Бентлер, я тебе нравлюсь? Как думаешь, я милый?

Келли пытается сдержать смех, прикрывая рот ладонью, согнувшись плечами к коленям.

— Я даже не знаю, что делать со всей этой информацией.

Я пью из бутылки, а после вытираю губы рукавом. Хоть я и злюсь, что Люк заставляет меня чувствовать себя ослом перед Келли, но я рад, что это делает ее счастливой.

— О, ты думаешь это смешно? — спрашиваю я, и она кивает, поднимая голову вверх и вытирая слезы с глаз. — Потому что я могу легко заставить тебя выпить.

Она качает головой все еще улыбаясь.

— Ты много обо мне не знаешь Кайден, поэтому я не особо волнуюсь. Кроме того, я уже говорила, что мало чего натворила.

Я наклоняюсь к ней, прислоняя губы к уху и убирая волосы в сторону.

— Я никогда не целовался под дождем, и это не было один из лучших поцелуев в моей жизни. — Я чертовски пьян и позволяю себе больше, чем обычно, но мою пьяную голову не заботит это на данный момент.

Она вздрагивает от моего дыхания, а плечи подергиваются верх и вниз.

— Но у тебя ведь это было, да? Или нет. Я не знаю.

— Мне нравится, когда ты бормочешь. Это мило. — Я подношу горлышко к губам и наклоняю голову, делая глоток, тем самым отвечая на ее вопрос. После направляю бутылку в ее сторону, пристально смотря на нее. — Теперь твоя очередь, если это правда.

Ее пальцы дрожат, когда она оборачивает их вокруг бутылки. Я смотрю на ее рот, пока она откидывает голову назад и делает глоток. Наверное, мне не следует смотреть, но я все же наблюдаю за движением ее губ, которые заводят меня с каждой секундой.

Она кашляет, ставя бутылку на стол и вытирая рукавом рубашки губы.

— Боже, как печет.

Люк берет бутылку со стола и поднимается.

— Мне срочно надо отлить. — Он открывает дверь и, пошатываясь, выходит на улицу.

Келли смотрит на меня в замешательстве.

— Почему он пошел на улицу?

— Это его пьяные заморочки. — Я облокачиваюсь на спинку дивана, все еще обнимая девушку рукой. — Ему нравится выходить на улицу и мочиться.

— С ним все будет в порядке? — Келли подгибает ногу под себя. — Он выглядит довольно пьяным. Что если он заблудится среди деревьев?

— С ним все будет хорошо, — отмахиваюсь я, не желая больше говорить о Люке.

Мгновение мы сидим в тишине, и я краем глаза наблюдаю за ней, желая прикоснуться так сильно, как прикасался ранее в ее комнате.

Келли поворачивается ко мне, сжимая губы и сдерживая улыбку.

— Так ты действительно отправлял «да или нет» письмо Тами Бентлер?

— Хочу заметить, что это случилось в третьем классе. — Я располагаюсь на диване поудобнее, держа ее за плечо, и притягиваю к себе, так что мы лежим бок о бок и обхватываю своими ногами ее.

Она стукается головой о подлокотник, пытаясь расположиться.

— Оу... что же она ответила?

— Приподними голову. — Я подкладываю руку под нее, прежде чем она ляжет, позволяя ей использовать ее как подушку. — Она сказала: "ничего не выйдет".

Она поворачивается на бок, лицом ко мне.

— Это печально. Я бы сказала: «да».

— Ты бы согласилась? — спрашиваю я. — Потому что раньше я не был столь очарователен, как сейчас.

Она смеется, а затем опускает голову мне на грудь.

— Я вроде как была влюблена в тебя в начальной школе.

— Что? — я кладу палец ей под подбородок, приподнимая голову, чтобы взглянуть в ее глаза. — Правда?

— Думаю, ты знаешь, что почти каждая девочка была влюблена тебя, поэтому меня удивило, что Тами сказала нет.

— Думаю Тами восприняла это письмо лучше от кого-нибудь вроде тебя.

— Ты имеешь в виду...ей нравились... нравятся девушки?

Я пожимаю плечами, смотря в потолок.

— Это то, что я слышал, но кто знает, так ли это на самом деле. — Я замолкаю, смотря на нее сверху вниз, в то время как она облизывает губы. — Насколько ты пьяна?

— Я вообще трезвая, — отвечает она. — Я сделала всего два крошечных глотка.

Я щипаю ее за бок, и она кладет руку себе на ребра, защищаясь.

— Да, но ты маленькая и легкая.

— Я не такая маленькая, — протестует она. — Честно, я нормально себя чувствую.

Я молчу, вглядываясь в ее глаза, а затем наклоняюсь с осторожностью.

— Значит, если бы я поцеловал тебя прямо сейчас, то это не выглядело бы так, будто я воспользовался ситуацией?

— Нет, но я могла бы использовать тебя в своих интересах. От тебя пахнет примерно так же, как от бутылки. — Она размахивает рукой перед носом, улыбаясь.

— Поверь мне, ты можешь использовать меня, и я не буду возражать, даже когда буду трезвым. — Я прижимаюсь своими губами к ее, чувствую стук сердца в груди и то, как у нее перехватывает дыхание.

Вокруг тишина. Наши лбы соприкасаются друг с другом, а дыхание смешивается. Я кладу руку ей на бедро, закрывая глаза и чувствуя глубину этого момента, словно открытую рану.

— У меня вопрос, — шепчет Келли. — Сколько людей видели Люка в халате?

— Знаешь, каждое Рождество в центре города устраивают эти рождественские песнопения?

— Да.

— Ну, он проходил там.

Она смеется, утыкаясь лицом мне в плечо и скользя ногой по моему животу.

— Там всегда куча людей. О, Боже, держу пари, что даже мои родители были там. Они всегда туда ходят.

— Я знаю... — Чувствую запах ее волос, аромат шампуня смешанный с дымом от сигарет, которые курил Люк в машине по пути сюда. — Келли, я... — Черт возьми. Какого черта со мной происходит? — Я очень хочу поцеловать тебя прямо сейчас.

Она замирает, ее грудь поднимается напротив меня, когда она вдыхает.

— Правда?

Я убираю волосы с ее лица, и она смотрит на меня сквозь свои длинные ресницы.

— Можно?

Секунду она остается неподвижной, а затем кивает.

— Да, можно.

Я напряженно выдыхаю и наклоняюсь к ней, слегка наклоняя голову набок, припадая к ее рту. Прикусываю мягко ее нижнюю губу, и она издает хриплый стон, пробуждая в моем теле голод. Я углубляю поцелуй, открывая рот и лаская ее губы своим языком. Она теплая и на вкус, как Джек, и мне хочется большего - куда большего, к чему мы еще не готовы.

Ухватившись за талию Келли, я притягиваю ее к себе на колени так, что она оказывается сверху.

— Я не могу контролировать себя рядом с тобой.

Крошечный вздох срывается с ее губ, когда мой напряженный член вдавливается в нее.

— Кайден... — начинает она, но замолкает, когда я запускаю пальцы ей в волосы и притягиваю к себе. Скользя губами по ее шее, втягивая кожу и жадно упиваясь ее вкусом.

— Я должен сказать тебе кое-что. — Что-то в глубине моего сознания кричит мне, что я должен заткнуться. Что я пьян и собираюсь ляпнуть лишнего, но делаю это, так или иначе. — Я еще никогда не чувствовал такого ни к кому прежде.

Ее тело напрягается, а дыхание ускоряется напротив моей шеи.

— Что?

— Ты и я... мне нравится это. Мне раньше никогда не нравились мысли о том, чтобы быть с кем-то.

Медленно выдыхая, она отталкивается и приподнимается с меня.

— Может нам стоит поговорить о чем-нибудь другом?

— Например? — я боюсь, что испугал ее, так же как и себя.

— Например, о том, что делает тебя счастливым, — предлагает она. — Или о том, о чем ты не будешь жалеть утром.

— Это ты. Келли – ты единственный человек, который заставил меня почувствовать себя счастливым. В ту ночью, когда ты спасла меня, ты что-то изменила во мне – заставила меня хотеть жить. — Я говорю ей правду, и понимаю, когда настанет утро, то все это обрушится на меня, как снег на плечи.

Глава 17. #21 Создать воспоминания, принадлежащие только тебе

Келли

Прошлая ночь была довольно занимательной. Кайден говорил о таких вещах, о которых, вероятно, в трезвом состоянии говорить не стал бы, поэтому я остановила его. Я не хочу, чтобы он говорил о таком, только потому что пьян. Много раз видела, как Сет нес всякую чепуху, и он никогда серьезно не подразумевал большую часть из сказанного.

В конечном итоге я засыпаю на кровати в углу, и когда просыпаюсь, то наступает "вот дерьмо" момент. Мой телефон сигналит о тысяче пропущенных сообщений от мамы. Я даже не утруждаюсь проверить хотя бы одно из них. Вскакиваю с кровати и спешу к дивану, на котором лежит Кайден с закрытыми глазами и рукой накрывающей лицо.

Я смотрю через плечо на Люка, спящего на полу и с головой лежащей на подушке, а после приседаю на корточки возле Кайдена.

— Просыпайся. Мне нужно ехать домой.

Он спокойно дышит, его грудь то поднимается, то опускается, поэтому я кладу руку ему на щеку, проводя большим пальцем по шраму под глазом.

— Кайден, пожалуйста, проснись. Моя мама волнуется.

Его веки открываются, а зрачки сужаются, когда свет попадает на них, похоже, он даже не спал.

— Который час?

Я смотрю на экран мобильника.

— Почти одиннадцать. Ты не спал все это время?

Он пожимает плечами, садясь и потягиваясь. Его рубашка задирается, и я стараюсь не смотреть туда.

— Почти не спал. Думал о всяком.

— Оу. — Я поднимаюсь на ноги и ищу свою куртку. — Подвезешь меня? Или мне разбудить Люка?

— Это как ступить на опасную территорию, — отвечает он, вставая с дивана. — Люк не жаворонок.

Я просовываю руки в рукава куртки.

— Я даже не помню, как заснула. В одну минуту мы говорим, а в другую я уже просыпаюсь в кровати.

Он улыбается, хватая ключи Люка с журнального столика.

— Думаю, ты сделала это во сне. Ты лежала на мне, а потом встала и побрела туда. Ты выглядела довольно настороженно.

Он открывает заднюю дверь, и мы выходим на морозный воздух. Небо светло-голубое, с серыми пятнами тумана, я вижу гостевой домик слева от меня. Кайден закрывает дверь, и мы молча идем по траве. Я не знаю, что сказать. Чувствую неловкость из-за слов, которых он не помнит.

Он внезапно останавливается на углу дома и проводит руками по растрепанным волосам.

— Я помню.

Я смотрю через плечо на него.

— Что?

Он делает несколько неуверенных шагов ко мне.

— Я не был пьян. И помню, что сказал. Я пролежал на диване практически половину ночи, пытаясь выяснить, что, черт возьми, сказать, когда мы проснемся.

Мое дыхание сбивается.

— Ты не должен оправдываться. Я провела с Сетом достаточно времени, и знаю, что случается на следующий день. Поверь мне, он сделал и сказал так много вещей, о которых потом сожалел.

Он качает головой, с удивленным взглядом.

— Но я не жалею об этом. Я просто... Просто я не знаю, как с этим быть. Когда я сказал, что чувствую что-то к тебе и что никогда этого ни к кому не испытывал, именно это я и имел в виду, и это чертовски пугает меня, особенно потому что есть еще куча вещей, которых ты не знаешь обо мне – плохих вещей.

Я преодолеваю расстояние между нами.

— Я не верю в это. Не верю, что есть эти плохие вещи. Только то, что ты сам считаешь плохим.

Массируя заднюю часть своей шеи, он смотрит на дорогу позади меня.

— Ты бы не говорила так, если бы знала, что это за вещи.

— Ты всегда можешь рассказать мне, — говорю я. — И позволь мне самой судить на счет этого.

Он закрывает глаза.

— Ты бы не захотела быть со мной, если бы узнала.

Я глубоко вдыхаю, готовая сказать что-то, что пугает меня до чертиков.

— За последние шесть лет я боялась практически всех кроме Сета, но он и я разделили эту связь, и я доверилась ему довольно быстро. То же самое было и с тобой. В тот день, когда мы полезли на скалы, казалось, что я была в ужасе, так оно и было - просто идти около тебя и позволить помочь подняться на уступ - было огромным шагом для меня. Я доверилась тебе и это кое-что значит.

— Я хочу рассказать тебе, — тихо говорит он. — Но не знаю смогу ли.

— Ты рассказал мне о своем отце.

— Да, но это совсем другое. Это...

— Где, черт возьми, ты был? — Отец Кайдена заворачивает за угол, одетый в темно-синий спортивный костюм, его лицо ярко-красное, а руки сжаты в кулаки. — Ты должен был идти... — Он замолкает, когда видит, что я стою возле Кайдена. — А ты кто такая?

Я на автомате хватаю руку Кайдена.

— Келли Лоуренс.

Узнавание проблескивает сквозь его сердитый взгляд.

— О, ты дочь тренера Лоуренса?

Дежа-вю.

— Да, мы встречались несколько раз.

Он смотрит на меня некоторое время, словно хочет заставить меня скрутить в клубок. Наконец, он переводит свой пристальный взгляд на Кайдена.

— У нас тренировка сегодня утром. Помнишь?

Рука Кайдена напрягается вокруг моей.

— Да, извини. Я проспал и должен отвезти ее домой, так что пока не могу.

Он сжимает и разжимает кулаки, а вены на его шеи вздуваются.

— И сколько тебя не будет?

Кайден пожимает плечами.

— Не знаю, возможно, тридцать минут или около того.

Мистер Оуэнс раздраженно смотрит на меня.

— Почему она не может сама доехать? У нас есть планы.

— Нет, у тебя планы, — отвечает Кайден, а затем напрягается, когда лицо его отца искажается гневом. — Ты просто считаешь, что я должен им следовать.

— Извини, это ты со мной разговариваешь? — Страх, который он источает – чертовски пугает, и мне хочется нырнуть за Кайдена и спрятаться. — Потому что, мне кажется, ты забыл какие здесь правила и последствия от забывчивости этих правил.

— Я должен идти. — Дыхание Кайдена прерывистое, пока он, держа меня за руку и таща за собой, обходит своего отца.

— Кайден Оуэнс, — кричит он. — Тебе лучше не уходить от меня.

Кайден и я мчимся к грузовику, припаркованному на подъездной дорожке под деревьями.

— Черт бы тебя побрал! — кричит его отец нам вслед.

Кайден помогает мне забраться в грузовик, и затем сам запрыгивает в внутрь со стороны водителя и заводит двигатель. Посередине двора стоит отец Кайдена и смотрит на нас мрачным взглядом. Мои мысли возвращаются к той ужасной ночи и к тому, на что способен этот человек.

Колеса начинаю движение, когда мы выезжаем на дорогу, и Кайден сильнее давит на газ так, что деревья по сторонам начинают сливать воедино. Мы молчим долгое время, прежде чем Кайден начинает говорить.

— Можешь отправить Люку сообщение? — он протягивает мне свой мобильный. — И напишешь ему, чтобы потусовался внизу, пока я не вернусь?

Я кивая, беря его телефон, и просматриваю список контактов, пока не нахожу имя Люка.

— Как думаешь, он пойдет вниз и будет кричать на Люка? — Спрашиваю я, отправляя сообщение.

Он качает головой, а пальцы напрягаются вокруг руля.

— Так он поступает только со своими детьми.

Я кладу телефон на приборную панель и пододвигаюсь ближе к нему.

— Кайден, не думаю, что тебе стоит возвращаться туда. Что если он что-нибудь сделает тебе?

— Со мной все будет нормально. Это не то с чем я не смогу справиться. — Его голос резок, и я начинаю отодвигаться назад. — Нет, остановись. — Он быстро кладет руку мне на бедро. — Извини. Я не должен был быть резок с тобой. Просто это то, что я делаю. Так было всегда. Это моя жизнь.

— Ладно, тогда сделай так, чтобы это больше не было твоей жизнью, — говорю я, и мой голос срывается на умоляющий тон.

Он поворачивается ко мне, с сомнением в глазах, словно это вообще не вариант.

— И что я буду делать? Никогда не вернусь туда? Все так чертовски запутано, и он к тому же все еще мой отец. Тот дом, где я вырос - мой дом.

— Он не должен быть им больше. Просто уйди, — отвечаю я, пытаясь понять, что же сказать ему, чтобы заставить его передумать. — Останься со мной. Ты не заслуживаешь, чтобы с тобой обращались подобным образом. В тебе столько всего хорошего, и ты достоин лучшего. — Мой голос дрожит. — Пожалуйста, пожалуйста, просто останься со мной.

Он тяжело сглатывает, его глаза широко раскрыты.

— Ты позволишь мне сделать это?

Я киваю головой, мое сердце болит за него, и я протягиваю руку, чтобы прикоснуться к его.

— Конечно. Я не хочу, чтобы ты возвращался к нему. Он... почему он такой?

— Думаю, что с ним поступал так же его отец. — Он поворачивает грузовик в сторону моего дома. — Это было не так плохо, когда мы были младше, хотя это по-прежнему чертовски паршиво. Он просто злился на что-то и кричал, а иногда давал пощечины или порол ремнем. Все ухудшилось, когда мы стали старше, как будто он знал, что может... — Он говорит сквозь зубы. — Бить нас сильнее, не убивая. Мои братья сопротивлялись, когда повзрослели, но когда они ушли... я остался один... Все перевернулось вверх дном. Весь его гнев, в каком роде, был направлен на меня.

Мои глаза горят, и я моргаю, пытаясь сдержать слезы от мыслей о нем в том доме наедине с ужасным человеком.

— Не нужно жить с ним больше. Оставайся со мной. Ты не должен быть там.

Его глаза ищут мои, он выглядит испуганным, словно потерявшийся мальчик.

— Хорошо, но мне нужно будет забрать Люка.

Я снова могу вздохнуть, и расслабляюсь, когда воздух попадает в легкие.

— Ты вернешься, правда? Обещаешь?

Он кивает, заезжая на нашу подъездную дорожку и паркуясь возле машины моей мамы.

— Обещаю.

Я смотрю на окошко в задней двери, через которое, отодвинув занавески, смотрит моя мама.

— Хочешь чтобы я вернулась с тобой? Мне просто нужно предупредить ее.

Кайден кладет руку мне на щеку, поглаживая большим пальцем.

— Я буду в порядке. Останься здесь и постарайся успокоить свою маму.

— Ты уверен? Может стоит попросить моего папу поехать с тобой?

— Келли, все будет хорошо. Люк там. Я просто хочу забрать свои вещи и вернуться. Ничего не случится.

Мое сердце сжимается, я наклоняюсь и прикасаюсь своими губами к его. Начинаю отстраняться, но он скользит рукой по моей шее и снова прижимается ко мне, отчаянно целуя, а после отпускает. С тяжелым грузом на сердце, я выбираюсь из грузовика и наблюдаю за тем, как он уезжает, и понимаю, что не смогу свободно вздохнуть, пока он не вернется.

Кайден

Я боюсь до смерти. Никогда не отвечал так отцу, и, судя по его взгляду, я серьезно влип, но Келли права. Больше так продолжаться не может. Все, что мне нужно сделать – просто уйти. Давно уже должен был это осознать, но по какой-то причине не мог. Все что я видел в своей жизни – это лишь как люди уходили, не выражая никакой заботы били, кричали, говорили мне смириться. Но вдруг появляется Келли и уверяет меня, что в моей власти изменить все это, что я заслуживаю гораздо большего. Это так просто, но ее слова очень много значат для меня.

Я паркуюсь, скрывшись за деревом, и пишу Люку, чтобы он встретился со мной у машины через десять минут, потому что мне нужно забрать свои вещи. Воспоминания преследуют меня, пока поднимаюсь на крыльцо. Входная дверь нараспашку, а в доме стоит мертвая тишина.

Собравшись с духом, захожу внутрь. Когда я был помладше, отцу нравилось превращать избиения в игру. Он давал нам время спрятаться, а потом отправлялся на поиски. Если мы находили хорошее укрытие, то побеждали. Если нет, то расплачивались за это. В итоге мы всегда расплачивались, потому что отец никогда не сдавался.

Дом кажется пустым, поэтому я торопливо поднимаюсь по лестнице в свою комнату и начинаю собирать вещи. Накинув ручку сумки на плечо, спешу вниз, практически чуя свободу, которая ждет меня за порогом. Но отец вдруг появляется у основания лестницы, преграждая мне путь.

Он скрещивает руки на груди.

— Мне интересно, ты ведешь себя так глупо из–за девчонки или просто стал еще тупее после отъезда в колледж? Ты никогда не блистал умом.

Я мысленно перебираю возможные пути отхода, спускаясь на ступеньку ниже.

— Слушай, извини, но я больше не хочу тут оставаться. Я просто…

Отец подается в сторону, не пропуская меня.

— Ты должен отработать пропущенную тренировку.

— Нет, не должен. — У меня ладони потеют, я никогда так ему не возражал. — Я достаточно тренируюсь в колледже. — Мои ноги опускаются еще на одну ступеньку, и мы стоим нос к носу. — Мне надо идти.

Он хватает меня за руку, сжимая так сильно, что кожа горит.

— Ты сейчас же засунешь свою чертову задницу в чертову машину, и мы поедем тренироваться на стадион. Не выводи меня.

Я думаю о Келли, которая сидит у себя дома и ждет меня; действительно беспокоясь обо мне. Никто никогда не беспокоился обо мне прежде. Вырываю руку из его хватки и толкаю отца в грудь, трясясь от страха, словно трехлетний ребенок. Воспользовавшись моментом, спрыгиваю с лестницы, но он восстанавливает равновесие, бросается на меня с занесенным кулаком и необузданной яростью в глазах.

— Ты ничтожный кусок дерьма! — орет отец, пытаясь ударить меня в лицо.