Сплетни нашего городка

Глава четвертая

Адский огонь не сравнился бы с техасской жарой в июле. Утром четвертого числа Дженни Сью встала даже раньше обычного. Она налила себе кофе со льдом и вышла на балкон, где закинула длинные ноги на перила и наблюдала за восходом солнца. Не было в мире города, штата или страны, которые могли бы похвастаться такими же красивыми, как в Западном Техасе, восходами и закатами. В том числе и по ним она очень скучала, когда переехала в Нью-Йорк.

Зазвонил ее сотовый телефон, и на экране появилась фотография отца.

– Доброе утро, папа. Что, пьешь свою третью чашку кофе?

– Четвертую, малышка. Что это за сплетнии до меня доходят? – Как всегда, его глубокий протяжный голос вызвал у нее тоску по дому и желание увидеть отца. Он, может, и разочаровывал ее своим образом жизни, но в его любви к ней она нисколько не сомневалась.

– Это правда, папа. Я убираюсь в домах сестер Клиффорд два дня в неделю и заодно служу личным шофером, когда им нужно куда-то поехать. В остальные три дня я работаю на Амоса в книжном магазине, а живу в квартире над гаражом Летти Клиффорд, – объяснила Дженни Сью.

– Твоя мама вне себя, – сказал он.

– Могу себе представить.

– Тебе что-нибудь нужно? Деньги? Машина? – спросил он.

– Мне нужно быть независимой, стоять на собственных ногах и решить для себя, кто я и что я. Насчет денег не беспокойся, у меня в кошельке осталась пара сотен долларов, и каждую неделю я буду получать зарплату. К тому же, папочка, наш город такой маленький, что я вполне могу передвигаться пешком. Летти и Надин берут меня с собой в «Уолмарт». Но все равно спасибо, – ответила она.

– Почему все вы, дети, так стремитесь к поискам себя? Почему не можете просто радоваться тому, что достается вам в наследство? И живешь ты в трех милях от нас. Неужели будешь ходить пешком в такую даль?

– После моего брака с Перси мне просто необходимо стать независимой, папа. Я должна доказать самой себе, что могу быть самостоятельной. И да, мне по силам прошагать три мили. Раньше я каждый день бегала трусцой и на более длинные дистанции.

– Хорошо, малышка. Ты позвонишь мне, если тебе понадобится помощь. Обещай мне это, и, дорогая, твоя мама смирится. Просто дай ей время.

– Есть только одно «но», папа. Ты мог бы взять меня на работу. У меня все-таки диплом в области бизнеса. – Она поставила стакан на пол и скрестила пальцы.

– Это единственное, чего я не могу сделать. Моя компания построена на деньгах Уилширов, и твоей маме принадлежит более восьмидесяти процентов акций. Она говорит, что растила тебя не для того, чтобы ты работала в компании. Тебя холили, чтобы ты заняла ее место среди суитуотерских красавиц. – В голосе Дилла звучали неподдельные нотки раскаяния.

– После того что мне пришлось пережить, роль суиотерской красавицы не значится в моем списке приоритетов. Кстати, я приглашена на сегодняшнюю вечеринку? – спросила она.

– Милая, уж в этом я займу самую твердую позицию. Ты приходишь домой в любое время и остаешься столько, сколько захочешь, – ответил он.

– А бекон мне можно есть? – спросила она.

– Я позабочусь о том, чтобы в холодильнике всегда лежало не меньше пяти фунтов, – пообещал отец.

– Тогда, может, появлюсь. Мама, наверное, не будет на меня злиться, если я приду? – В конце концов, почему бы не помечтать?

– На это не рассчитывай. Впрочем, она будет любезной в присутствии суитуотерских красавиц. Могу я забрать тебя или прислать за тобой машину? – спросил Дилл.

– Нет, я сама доберусь.

– Только пообещай мне еще раз, что позвонишь, если тебе что-нибудь понадобится. Даже если просто захочешь поболтать, – сказал Дилл.

– Обещаю. Люблю тебя, папа.

– И я тебя, малыш. Увидимся.

Дилл терпеть не мог прощаний и всегда заканчивал разговоры с ней коротким «Увидимся». Как-то она спросила его об этом, и он рассказал, что однажды крепко поссорился с матерью и ушел, прорычав «Прощай!» и громко хлопнув дверью. Она умерла той ночью, и он так и не успел попросить прощения.

Дженни Сью положила телефон на колени и решила, что пойдет к родителям на вечеринку, но не останется на фейерверк. Ей нужно было отвезти Летти и Надин на футбольное поле, где устраивали общегородской праздник. Она допила кофе и вернулась в квартиру готовить завтрак.

– Значит, мама не работает, но практически владеет папиной компанией. Интересно, почему она терпит его походы налево, – задумчиво произнесла она, доставая чугунную сковородку и выкладывая для жарки полдюжины полосок бекона.

Поместье Бейкеров действительно находилось в трех милях от нынешнего дома Дженни Сью, но у нее не было другого выбора, кроме как идти пешком. В городке Блум с населением менее тысячи двухсот человек службы такси попросту не существовало за ненадобностью. Дженни Сью оделась во все лучшее – шорты цвета хаки, темно-синюю трикотажную рубашку и сандалии. Она даже не поленилась отполировать ногти на пальцах ног, чтобы окончательно не разочаровывать свою мать.

Дженни Сью уже спускалась в гараж, когда увидела Летти у подножия лестницы.

– Э-э, здравствуйте, миз Летти.

– И тебе того же. Я тут подумала, может, отвезешь меня к Надин? Мы собираемся с утра приняться за готовку, а потом пикап будет в твоем распоряжении до конца дня. Чего тебе сидеть здесь, если все равно нужно ехать к родителям? – Летти вытащила из кармана джинсов носовой платок и вытерла пот с лица.

Дженни Сью мысленно вознесла благодарственную молитву за то, что ей не придется топать пешком в такую даль.

– Да, мэм, с удовольствием отвезу вас к Надин. И спасибо за пикап.

– Не за что. В семье Уилмы был только один автомобиль, и ее муж забирал его, чтобы добраться до работы в Суитуотере, поэтому я разрешала Уилме пользоваться моим пикапом в любое время, когда ей понадобится. Я скучаю по ней, но пришло время им обоим уйти на заслуженный отдых. Они с мужем родом из Теннесси, лет десять назад переехали в Блум, а вот теперь вернулись в родные края.

– Вам нужна моя помощь, чтобы загрузить в машину какие-то вещи? – спросила Дженни Сью. История жизни Уилмы ее не особо интересовала, но никуда не денешься – Блум есть Блум. Все знали всё о своих друзьях и соседях.

– О, нет, милая, я уже все загрузила. Разве что поможешь мне затащить это в дом, когда мы туда доберемся. И будь осторожна, не испачкай свою прелестную рубашку, – продолжала Летти, устраиваясь на пассажирском сиденье и нажимая кнопку на ключе от гаражных ворот.

К тому времени, как Дженни Сью села за руль, дверь гаража уже открылась.

– В Нью-Йорке вы могли бы сдавать такой гараж за большие деньги.

– Я бы не стала жить в таком месте ни за какие деньги мира. Мне нравится здесь, в Блуме, где я всех знаю. – Летти снова нажала кнопку, и дверь гаража поползла вниз, как только они выехали наружу. – День обещает быть жарким. Может, станет немного прохладнее к вечеру, когда мы поедем смотреть фейерверк. Ты вернешься, чтобы отвезти нас?

– Конечно. Мне подъехать к Надин, и мы тронемся оттуда?

Летти кивнула.

– Это было бы идеально, и, если тебе наскучит в доме твоей матери, приезжай к Надин, поможешь нам подготовиться к нашей маленькой вечеринке.

– А кто у вас будет? – спросила Дженни Сью.

– Хоть Амос и сводит меня с ума своей постоянной болтовней, его милая женушка была моей подругой, поэтому я пригласила его и кое-кого из нашего книжного клуба. Надин всегда приглашает своих одноклассников из воскресной школы, так что у нас соберется небольшая банда. А потом будет десерт у меня дома. Угощение уже приготовлено, останется только подать. Если ты поможешь мне с десертами, я зачту это как рабочие часы и заплачу тебе как за уборку моего дома.

– Мой бонусный пакет включает в себя квартиру. Ваши бонусы – все, что я делаю для вас, помимо обязанностей по уборке. – Дженни Сью подъехала к дому Надин.

Снаружи дом выглядел очень похожим на дом Летти, только вместо гаража с квартирой к нему был пристроен навес для автомобиля. И дом не был покрашен в желтый цвет, а обшит белым сайдингом. Но большое панорамное окно с раздвинутыми кружевными занавесками, за которыми открывался стол под абажуром в центре комнаты, было таким же, как в доме Летти, и напоминало Дженни Сью стилизованные картинки, которые она рисовала в детстве.

– Мы занесем продукты через кухонную дверь. – Летти выбралась из машины и направилась к багажнику. – Я все сложила ближе к краю, чтобы никому из нас не пришлось лезть внутрь. Ты бери вон ту коробку, я возьму эти два пакета, а потом возвращайся за картошкой. Значит, мы можем ждать тебя обратно часикам к восьми?

– Или раньше, – ответила Дженни Сью, подхватывая коробку одной рукой, а другой цепляя мешок с картошкой. – Что-то очень вкусно пахнет.

– У меня коптятся грудинка, пара цыплят и свиное филе. – Надин вышла из глубины дома. – Я просто подбросила побольше ореховых стружек в коптильню.

– Вы ожидаете целую армию гостей? – спросила Дженни Сью.

– Может быть, но, если что-то останется, мы сможем доедать всю неделю. – Надин распахнула кухонную дверь. – Я люблю этот праздник. Рождество все-таки в большей степени связано с подарками. День благодарения собирает семьи вместе. А поскольку наша семья – только я и Летти, для нас это грустное событие. Но Четвертое июля – веселое время, когда можно пригласить всех друзей и хорошо провести время.

Девяносто лет, и все еще готовит угощение для толпы гостей – Дженни Сью хотела бы в старости быть такой же, как Надин. Она попыталась представить себе свою мать или любую суитуотерскую красавицу девяностолетними, одетыми в мешковатый комбинезон с нагрудником и выцветшую футболку. Нет, образ не складывался, как бы крепко она ни зажмуривалась.

– Клади все на стол. Мы с Летти в первую очередь займемся гарнирами, которые можно убрать в холодильник. Мы уже не девочки, так что больше сидим, чем работаем, но всегда получаем удовольствие от этого праздника, – сказала Надин.

Летти ткнула ее в костлявое плечо.

– Говори за себя. Единственное, что не позволяет нам устраивать больше одного праздника в год, это твоя властная натура.

– А как иначе? Флора была самой старшей. Она говорила, что это дает ей право командовать мною. Когда на свет появилась ты, настала моя очередь, так что прекрати это нытье. Если бы ты хотела кем-то командовать, тебе следовало выйти замуж и нарожать детей. – Надин достала из коробки макароны.

– Еще не хватало, чтобы муж указывал мне, что делать, – огрызнулась Летти. – На самом деле мужчины нужны только для секса, и нет никакой необходимости стоять перед священником и приносить клятву любви и послушания, чтобы получить свою порцию секса, когда тебе этого захочется. Дженни Сью наверняка поддержит меня в этом, не так ли?

Дженни Сью почувствовала, как вспыхнуло лицо.

– Думаю, я оставлю вас вдвоем, чтобы вы могли обсудить это. Увидимся вечером, и, Надин, я буду очень признательна, если вы оставите мне кусочек или два той грудинки.

– Считай, что они уже твои. – Надин отложила макароны и порывисто обняла ее. – Я рада, что ты пришла работать к нам, девочка.

– Я тоже. – Дженни Сью кивнула.

С пылающим лицом она вышла из дома и села в машину. А потом ее одолел хохот. Эти две старушки – полная умора. К тому времени, как Дженни Сью вырулила со двора на дорогу, ведущую к родительскому дому, она смеялась так, как не смеялась уже много лет. Она затормозила у знака «Стоп» и положила голову на руль. Наконец она успокоилась и подняла взгляд, и тут ей на глаза попался маленький зеленый указатель с названием кладбища.

Она долго смотрела на него, пока сзади не посигналила машина, и тогда она резко повернула налево и поехала в сторону кладбища, через ворота, прямо к участку Бейкеров. Слезы струились по ее лицу и капали на рубашку. Ее ребенок вот уже больше полугода лежал здесь, в безымянной могиле. Не было ни похорон, ни слов прощания – в то время это казалось лучшим решением, поскольку она не могла покинуть больницу и, конечно, ни за что не согласилась бы похоронить свою малышку в Нью-Йорке. Так что, пока врачи боролись с инфекцией, она позволила матери взять на себя все заботы о погребении. Она прислала милое белое кружевное платьице, в которое собиралась наряжать Эмили Грейс дома. Она даже не знала, надела ли мать его на ребенка.

Дженни Сью открыла дверцу пикапа, и в салон ворвался горячий воздух. Она выставила одну ногу, но не смогла заставить себя сдвинуть другую. Может, если бы она прикоснулась к траве над тем местом, где покоилась Эмили Грейс, ей бы удалось закрыть эту рану. Но в тот день она не смогла этого сделать. Она убрала ногу и захлопнула дверцу.

– Я вернусь, Эмили. Обещаю, – прошептала она и, развернувшись, помчалась в сторону поместья Бейкеров. Ей хотелось плакать, стучать кулаками или просто кричать. Единственное, чего не хотелось, так это видеть свою мать, поэтому она остановилась на обочине дороги в миле от дома и произнесла немую молитву, чтобы Господь дал ей сил пережить этот день.

Через несколько минут она завела мотор и поехала дальше. Она припарковалась перед гаражом и, сделав глубокий вдох, медленно выдохнула, после чего вышла из старого пикапа. Сейчас ей как никогда нужно было мобилизоваться. Встреча с суитуотерскими красавицами во главе с ее матерью требовала больше сил, чем мог бы дать сам Господь.

Она тронула ключ зажигания, чтобы снова завести мотор, сдать назад и рвануть к Надин. Но Фрэнк открыл перед ней дверь раньше, чем она успела это сделать.

– Эй, милая, в чем дело? – спросил он.

– Утро выдалось чересчур эмоциональным. Я не думаю, что смогу это выдержать, – прошептала она.

– Тебе решать, но, если ты все-таки хочешь попробовать, лучше пройти в дом через ванную комнату в гараже. Твоя мама разгневается, если увидит тебя с черными потеками на щеках, – сказал Фрэнк.

– Спасибо, Фрэнк, – вздохнула она. – Я могу держать удар и с таким лицом, потому что все слезы уже выплакала.

В то утро кузов пикапа Рика был забит бумажными мешками, полными свежих овощей и фруктов. До обеда ему предстояло доставить все это по двадцати адресам в Блуме. Он подумывал о том, чтобы поставить ларек перед их домом, но тогда ему самому пришлось бы стоять за прилавком по несколько часов в день. Да и в любом случае многим его клиентам ни к чему было париться на жаре.

Его первой остановкой было поместье Бейкеров, где он, подхватив два огромных мешка с продуктами, подтащил их к кухне и позвонил в дверь. Мейбл тотчас открыла и жестом пригласила его внутрь.

– Большое спасибо за то, что поставил нас первыми в списке. Сегодня это как нельзя кстати. О, Рик, помидоры просто восхитительны.

– Спасибо. Много воды, здоровое удобрение и спрей от насекомых – вот и все секреты. Только хорошенько помойте их, – сказал он.

Мейбл вытащила несколько купюр из конверта с надписью «Мелкая наличность» и протянула их Рику.

– Твои овощи намного лучше тех, что я могу купить в магазине. Дилл любит свежие продукты. Говорит, что это напоминает ему о тех временах, когда у его мамы был сад.

– Спасибо вам. Дайте знать, если еще что-нибудь понадобится на этой неделе. – Он уже вышел за дверь, когда увидел старый пикап Летти, с грохотом кативший по подъездной аллее. Он прислонился к столбу на крыльце и подождал, пока водитель не остановился перед длинным гаражом на несколько машин. Вряд ли это Летти Клиффорд приехала к Бейкерам похвастаться тем, что Дженни Сью работает на нее.

Фрэнк вышел навстречу пикапу, а следом за ним в гараж проследовала Дженни Сью. Рик сошел с крыльца и встретил их, когда они обогнули кузов его грузовика. Дженни Сью. Так много грусти наполняло эти красивые голубые глаза, что ему захотелось обнять ее.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Я в порядке… или буду в порядке, – ответила она.

Ее глаза и потеки туши на щеках говорили совсем о другом, но он не собирался совать нос не в свое дело.

– Могу я чем-то помочь?

Она отрицательно покачала головой и заглянула в кузов.

– Неужели Мейбл все это заказала?

– Нет, только пару мешков. Остальное мне нужно развезти по другим адресам, – сказал он.

– Все выглядит так аппетитно. – Она заставила себя улыбнуться, но улыбка не коснулась ее глаз. – Я люблю свежие продукты больше, чем замороженные или консервы. Можешь и мне доставлять кое-что раз в неделю? Если ты дашь мне пару минут, я помогу с разгрузкой.

– Не хотелось бы, чтобы ты испачкала свою праздничную одежду. А насчет доставки – я с удовольствием добавлю тебя в свой список. Вот мой номер телефона. – Он выудил из кармана рубашки визитную карточку. – Просто звони накануне вечером и говори, что тебе нужно. Я смогу доставить на следующий день или привезти заказ в магазин Амоса. И я всегда приезжаю к Надин и Летти по пятницам. – Его сердце забилось сильнее, когда он протянул ей визитку. Теперь у Дженни Сью будет его номер телефона. Интересно, если она когда-нибудь позвонит, поговорят ли они о чем-то еще, кроме как о помидорах и арбузах?

– Я свяжусь с тобой завтра вечером, так что ты сможешь сразу привезти оба заказа – и для меня, и для Летти, – сказала она. – Ну а пока мне нужно привести себя в порядок, чтобы мою маму не хватил удар.

– По мне, так ты хороша даже с боевой раскраской. – Он улыбнулся.

Она бросилась в ванную комнату гаража и смыла всю косметику, а потом посмотрела на свое отражение в зеркале над раковиной.

– Мне нравится эта женщина без макияжа, но думаю, что у мамы будет сердечный приступ, если я появлюсь на ее вечеринке в таком виде, – сказала она самой себе, доставая из сумочки косметичку с походным набором. Она заново нанесла тушь для ресниц, минимум подводки и тени, подкрасила губы помадой. Конечно, это далеко не то, чего ожидала бы Шарлотта, но, по крайней мере, приемлемый компромисс.

– Насколько разгневана мама? – спросила она Фрэнка, когда вернулась в гараж.

– Не так сильно, как в тот раз, когда ты, еще во времена учебы в колледже, привезла на выходные своего студента-психолога. Господи, представляю, каково пришлось бедному парню. Но сейчас вокруг нее подруги, так что она будет держать себя в руках. Ты приехала только на вечеринку или насовсем? – Он крепко обнял ее.

– Только на вечеринку. Я поговорила с папой, и он сказал, что мне можно прийти, даже если я не хочу возвращаться домой. Не знаю, Фрэнк, удастся ли мне выдержать это. Встретиться с ней лицом к лицу после той ссоры, да еще и в присутствии ее красавиц – ох как нелегко.

– Ну, тут есть только два варианта, малышка Дженни. Ты можешь сесть в тарантас Летти и уехать обратно в город или же набраться храбрости и войти в клетку хищника, – сказал Фрэнк.

– Думаю, я выберу второй вариант. Чем дольше буду оттягивать этот момент, тем больше она рассвирепеет. – Она устремилась к кухонной двери, пока не потеряла самообладание, и вошла внутрь.

– Милая моя девочка. – Мейбл бросилась обнимать Дженни Сью. – Я так рада, что ты пришла. Подруги твоей мамы уже на террасе с бокалами «Мимозы»[21]. Они вовсю стараются подбодрить ее. С тех пор, как вы поссорились, она сама не своя.

– Мейбл, нам сюда еще апельсинового сока, – крикнула Шарлотта.

– Я сейчас вернусь. – Мейбл достала из холодильника бутылку сока и поспешила к хозяйке.

Рик толкнул дверь кухни и внес огромный арбуз.

– Я уже доехал до ворот, когда вдруг вспомнил, что оставил вас без главного угощения.

– Еще раз здравствуй. Положи туда. – Дженни Сью указала на рабочий стол.

Он положил арбуз так, чтобы тот не укатился, и повернулся к ней.

– У тебя прямо под ухом осталось пятнышко. Возможно, ты захочешь его стереть.

Она быстро намочила бумажное полотенце и протянула ему.

– Помоги, пожалуйста. Если я столкнусь с кем-то из маминых подруг, они наверняка заметят и что-нибудь да скажут.

Он осторожно потер испачканное место, а затем большим пальцем приподнял ей подбородок и покрутил голову туда-сюда.

– Теперь ты в отличной форме.

– Большое спасибо. – Она взяла у него полотенце и выбросила в мусорное ведро, но никак не могла избавиться от ощущения, вызванного прикосновением его пальцев. Она списала все это на нервы из-за предстоящей встречи с матерью и ее подругами.

Вернулась Мейбл и кивнула, увидев арбуз:

– У тебя не найдется еще парочки? Я начинаю думать, что одного не хватит.

– Конечно. Я схожу к грузовику, сейчас принесу. – Рик захромал к двери.

– Хороший парень, этот Рик, – сказала Мейбл. – Городу следовало бы устроить для него парад или назвать улицу в его честь или еще что, когда он вернулся домой, весь израненный. Но он не был… В общем, ничего ему не дали.

– Не был кем? – Дженни Сью дотронулась до подбородка, проверяя, такой ли он теплый, каким кажется.

– Дорогая, это Блум. Неимущие не получают внимания или наград за свои подвиги. Слава достается только имущим и не важно, за что, – ответила Мейбл. – Но этот Рик – настоящий герой. А теперь тебе лучше пойти к гостям и полюбезничать с мамой и ее подругами.

– А где папа? – спросила Дженни Сью.

– Он в офисе. Сказал, что вернется к самому ужину. Хочешь ему позвонить?

Дженни Сью вздохнула. Вот она и осталась без поддержки, если мать все еще буйствует.

– Нет, пойду и покончу с этим раз и навсегда.

Мейбл понизила голос:

– Она выпила целый кувшин, так что, может, немного и смягчилась. Но ты все-таки будь поделикатнее.

– Да, мэм. – Дженни Сью показала ей поднятый вверх большой палец.

Она подошла к окну и насчитала всех одиннадцать суитуотерских красавиц, расположившихся на террасе вместе с Шарлоттой. По уставу, принятому в те времена, когда бабушка Шарлотты и несколько ее подруг основали клуб суитуотерских красавиц, двенадцать считалось магическим числом. Если у члена клуба имелась дочь, после смерти матери она наследовала престижное место. Если же наследницы не было, оставшиеся одиннадцать красавиц рекомендовали достойную кандидатуру для вступления в эксклюзивный клуб.

Шарлотта приучала Дженни Сью с самого раннего возраста называть всех одиннадцать женщин «тетями», но сейчас, прячась в тени и пытаясь собраться с духом, чтобы выйти к ним, Дженни Сью задавалась вопросом, не лишат ли ее сегодня права наследования. Неотрывно глядя на мать, она даже не заметила, как подошла тетя Шугар, пока та, нахмурившись, не тронула ее за руку.

Шугар Крамер, хотя и ровесница Шарлотты, выглядела лет на двадцать старше. Блондинка со стрижкой под пажа, она возвышалась над Дженни Сью и больше походила на хулиганистую старушку, которую можно встретить под фонарным столбом в неблагополучном квартале, и едва ли в ней можно было заподозрить «южную красавицу»[22].

– Дженни Сью Бейкер, как ты могла так расстроить свою маму? Впрочем, я рада видеть, что ты снова дома. Иди и публично извинись перед ней. Она хочет для тебя как лучше, – проворчала Шугар.

– Она и Перси считала замечательной партией, так что, возможно, и не знает, что лучше для меня, – возразила Дженни Сью.

– Но он такой милый и богатый и обращался с тобой как с королевой, – парировала тетя Шугар.

– Единственное, что он сделал для меня, так это научил содержать дом в чистоте, что помогло мне найти работу, которая прокормит меня, пока я не найду что-то более подходящее, – сказала Дженни Сью.

– Женщина с Юга, тем более южная красавица, держит голову высоко даже в беде и никогда не бросает своего мужа, – стоически произнесла Шугар. – И уж, конечно, она не убирает дома. Тебе придется пройти долгий путь искупления, чтобы когда-нибудь вступить в наши ряды. Если бы твоя мама не была таким добропорядочным членом клуба, у нас у всех появились бы серьезные сомнения на твой счет.

Дженни Сью уперлась рукой в бедро.

– Я его не бросала. Он ушел и оставил меня ни с чем. Ни один мужчина не стоит того, что мне пришлось пережить, так что поверьте мне, когда я говорю, что в ближайшем будущем не собираюсь замуж. Федералы преследуют его за уклонение от уплаты налогов и конфисковали мой дом, мою машину, мои драгоценности и все, что у меня было. Его разыскивают и за вымогательство. Не надо читать мне мораль из-за уборки домов, тетя Шугар. И, к вашему сведению, мне наплевать на мое место в рядах суитуотерских красавиц.

Шугар отступила на пару шагов.

– Успокойся, Дженнифер. Нельзя разговаривать со старшими таким тоном. Твоя мама сказала, что ты не в духе после развода. Если ты исправишься, мы можем простить твой маленький недельный бунт. У каждой из нас бывают плохие дни. Имей в виду, что с твоим бизнес-дипломом мы могли бы предложить тебе работу в десятке комитетов, – сказала Шугар.

– Но я могу работать в этих комитетах только при условии, что живу дома? – спросила Дженни Сью.

– Такова жизнь, дорогая. – Тетя Шугар потрепала ее по щеке. – Тебе решать, что важно в долгосрочной перспективе. – Она исчезла, удалившись в сторону туалетной комнаты на первом этаже.

Дженни Сью расправила плечи и, выйдя на террасу, направилась прямиком к бару, где заказала «Мимозу» с двойной дозой шампанского.

– Дженни Сью, – взвизгнула тетя Мэри Лу. – Я как раз говорила Шарлотте, что у тебя просто небольшой приступ тревоги. Тебе нужно сходить к моему врачу. Он выпишет маленькие таблетки, и ты снова будешь жить в согласии с миром.

С бокалом «Мимозы» в руке Дженни Сью пересекла патио и устроилась в шезлонге рядом с матерью.

– Я пришла только на вечеринку, а не вернулась навсегда. Утром я приступаю к первой из двух моих работ.

– Дилл прислал за тобой машину? – спросила Шарлотта.

– Нет, Летти дала мне свой пикап на день, но я должна вернуться к вечеру, чтобы отвезти их с Надин на фейерверк. – Дженни Сью пригубила коктейль.

– Боже милостивый! Убираться в доме и шоферить у этих старых летучих мышей! – Шарлотта чуть не задохнулась от возмущения. – И ты заехала на этом грузовике на мою территорию? Ты в своем уме?

Дженни Сью сделала большой глоток.

– Мама, я хочу идти своей дорогой. Я не хочу быть той, кого ты пыталась лепить из меня все эти годы. Давай останемся каждая при своем мнении и будем как-то уживаться друг с другом.

Выражение лица Шарлотты могло бы заставить тарелки и чашки без посторонней помощи летать по дому и биться об стены. Но ей удалось взять себя в руки, и она лишь сказала:

– Ты выглядишь дерьмово в этом наряде. Клянусь, ты набрала еще десять фунтов со вчерашнего дня, и твои волосы нуждаются в срочной укладке. Ты что, сама делала педикюр? Посмотри, как неряшливо накрашены ногти на мизинцах.

– Но она будет выглядеть гораздо лучше, после того как завтра мы отвезем ее в спа-салон, верно? – Шугар присела рядом с Дженни Сью.

Мэри Лу подошла с другой стороны и положила руку ей на плечо.

– Ты должна прекратить эту чепуху. Давай пообедаем завтра, а потом все вместе приведем в порядок наши ноготки и, может быть, заглянем в тот новый маленький бутик в Суитуотере, выберем приличные наряды.

Дженни Сью поставила на столик бокал с остатками коктейля и встала. Она наклонилась и поцеловала мать в лоб.

– Спасибо вам обеим за приглашения, но мне завтра на работу. Ты выглядишь, как всегда, прекрасно, мама. Позвони мне, когда изменишь свое мнение о том, что я делаю. Желаю всем вам замечательного праздника.

С высоко поднятой головой она вернулась в дом и, избегая даже Мейбл, вышла через парадную дверь и направилась к гаражу. Фрэнк встретил ее возле пикапа, держа наготове белый носовой платок. Она взяла платок и вытерла слезы, снова хлынувшие потоком.

– Мейбл слышала разговор и позвала меня. Я так сожалею, дорогая, – сказал он. – Мне следовало позвонить Диллу.

– Нет, не надо. Это еще больше разозлит маму. Он сегодня будет дома, и я потом поговорю с ним. Надин и Летти пригласили меня на свою вечеринку, и им не помешает помощь в подготовке праздничного стола. – Дженни Сью вернула ему носовой платок. – Спасибо, Фрэнк. Вы с Мейбл всегда на моей стороне.

– У нас не могло быть своих детей, и мы вроде как удочерили тебя. – Он улыбнулся печальными глазами. – Мы очень гордимся тем, какой ты выросла.

– Спасибо вам. – Она быстро обняла его. – Я рада, что вы были в моей жизни.

– Не были, милая, а есть в твоей жизни. Если тебе что-нибудь понадобится, ты можешь звонить мне или Мейбл в любое время дня и ночи. Мы всегда с тобой, – сказал Фрэнк.

Дженни Сью похлопала его по плечу, села в пикап Летти и отъехала от дома. Возможно ли, чтобы столько всего случилось за какие-то два дня? Ей казалось, что прошло недель шесть с тех пор, как она вышла из того автобуса.