Сплошь мертвецы

11

Я так стремилась вырваться из толпы в свадебном зале, что врезалась в вампира, который мгновенно развернулся и схватил мои за плечи в темном уголке. У него были длинные усы в стиле Фу Манчу[33] и грива волос, которые бы сделали честь паре лошадей. Он был одет в сплошной черный костюм. В другое время я, возможно, порадовалась такому цельному образу. Но сейчас я просто хотела сдвинуть его со своего пути.

— К чему такая спешка, моя сладенькая служанка? — спросил он.

— Сэр, — сказала я вежливо, поскольку он, должно быть, старше — Я действительно очень спешу. Простите меня за столкновение, но мне нужно идти.

— Вы не донор, случаем?

— Нет, извините.

Он резко отпустил мои плечи, и вернулся к прерванному мною разговору. Я продолжала прокладывать свой путь через скопление народа, после этого напряженного момента более осторожно.

— Вот ты где! — прозвучал голос Андре, в нем слышалось почти раздражение. — Ты нужна королеве.

Мне пришлось напомнить себе, что я была здесь на работе, и на самом деле не имеет значения, какую глубокую внутреннюю драму я переживаю. Я последовала за Андре к королеве, которая общалась в группе вампиров и людей.

— Конечно, я на твоей стороне, Софи, — говорила ей одна вампирша. Она была одета в вечернее платье из розового шифона. На плече у нее была большая брошь, сияющая бриллиантами. Возможно, это были кристаллы Сваровски,[34] но, на мой взгляд, они выглядели вполне настоящими. Откуда мне знать? Бледно-розовый выглядел очень приятно на ее шоколадной коже. — Арканзас в любом случае был мудаком. Я вообще удивилась, как ты вышла за него замуж.

— Итак, если я предстану перед судом, Вы будете добры ко мне, Алабама? — спросила Софи-Энн, и вы могли бы поклясться, что ей не больше шестнадцати. Ее поднятое кверху личико была гладким и упругим, большие глаза блестели, а макияж был почти незаметным. Ее волосы были распущены, что было весьма необычно для Софи-Энн.

Вампирша, кажется, заметно смягчилась.

— Конечно, — сказала она.

Ее спутник-человек, дизайнерски одетый клыкоман, которого я заметила ранее, думал: «Еще десять минут, потом она отвернется от Софи-Энн. И они снова займутся своими заговорами. Конечно, все они говорят, что им нравится треск огня и долгие прогулки по пляжу под луной, но на какую бы вечеринку ты не пошел, там только интриги, интриги, интриги, и ложь, ложь, ложь».

Взгляд Софи-Энн просто коснулся меня, и я чуть заметно покачала головой. Алабама извинилась и двинулась поздравлять молодоженов, и ее человек потянулся следом. Учитывая множество ушей вокруг нас, большинство из которых слышали гораздо лучше меня, я сказала: «Позже» и получил кивок от Андре.

Следующим объектом внимания Софи-Энн стал королем Кентукки — мужчина, которого охраняли Бритлингенши. Кентукки оказался очень похож на Деви Крокета.[35] Ему не хватало только «ведмеда»[36] и мохнатой шапки со свисающим сзади хвостом. Он, в самом деле, был в кожаных штанах, замшевой рубашке и куртке, замшевых же сапогах с бахромой и с шелковым платком на шее. Может быть, телохранители защищали его от полиции моды?

Я нигде не видела Батанию и Кловэч, и я подумала, что он оставил их в своей комнате. Мне не показалось хорошей идеей нанимать дорогостоящих потусторонних телохранителей, если они не находятся рядом с тем самым телом, которое должны охранять. Затем, пока рядом не было людей, на которых нужно было бы отвлекаться, я заметила странную вещь: позади Кентукки было пространство, которое постоянно оставались пустыми, независимо от плотности потока за его спиной. Было бы естественно, если кто-нибудь из проходивших позади Кентукки шагнул в эту область, но этого не происходило. Я поняла, что Бритлингенши все-таки были на дежурстве.

— Софи-Энн, Вы услада для страждущих глаз, — сказал Кентукки. Он растягивал слова, словно они были тягучими, как мед, и он позволил Софи-Энн заметить чуть выглянувшие клыки. Фу!

— Исайя, видеть Вас — всегда радость! — сказала Софи-Энн, и ее голос и лицо были как всегда ровными и спокойными. Я не была уверена, знает ли Софи-Энн, что телохранители находились прямо за ним. Когда я подошла ближе, то смогла обнаружить, что хоть и не могла видеть Кловэч и Батанию, но чувствовала их ментальный «автограф». Та же самая магия, которая скрывала их физическое присутствие, маскировала их мозговые волны, но я мог бы услышать тупое эхо, отражающееся от них обеих. Я улыбнулась им, что было очень глупо с моей стороны, потому что Исаия, король Кентукки, сразу все понял. Должна признать, он был умнее, чем казался.

— Софи-Энн, я хочу поболтать с тобой, но только отошли отсюда на время эту маленькую блондиночку, — сказал Кентукки с широкой ухмылкой. — Чес-слово, меня от нее просто в дрожь бросает.

Он кивнул на меня, будто у Софи-Энн была куча блондинок на подхвате.

— Конечно, Исаия, — сказала Софи-Энн и твердо на меня посмотрела. — Сьюки, пожалуйста, спустись на нижний этаж и принеси тот чемодан, по поводу которого нам звонили.

— Конечно, — сказала я. Поручение не казалось мне унизительным. Я почти забыла резкий голос по телефону в начале вечера. Я думала, что это был нелепый порядок, согласно которому нам следовало спускаться в недра отеля, вместо того, чтобы позволить какому-нибудь посыльному притащить чемодан к нам, но такую бюрократию можно встретить везде, не так ли?

Когда я повернулась идти, лицо Андре было совершенно бесстрастным, как обычно, но когда я была почти вне пределов слышимости, он сказал:

— Простите меня, Ваше Величество, мы не сообщили девушке расписание на ночь.

В один ошеломительный миг он был прямо рядом со мной, рука об руку. Интересно, это результат его телепатического разговора с Софи-Энн? Без слов Сигиберт встал на место Андре рядом с Софи-Энн, в полушаге за ее спиной.

— Пойдем, нужно поговорить, — сказал Андре, и тут же направил меня к двери, над которой была надпись «Выход».

Мы оказались в пустом страшненьком служебном коридоре, который тянулся вперед ярдов десять, а затем поворачивал направо. Два нагруженных официанта вырулили из-за угла, кидая на нас любопытные взгляды, но когда они встретились глазами с Андре, то поспешили по своим делам.

— Блитлингенши здесь, — сказала я, предполагая, что именно поэтому Андре хотел поговорить со мной наедине. — Они держаться прямо позади Кентуки. Бритлингенши могут становиться полностью невидимыми?

Андре сделал движение, которое было таким быстрым, что выглядело смазанным, а затем его запястье, сочившееся кровью, оказалось передо мной.

— Пей, — сказал он, и я почувствовала его давление на мое сознание.

— Нет, — ответила я, возмущенная и потрясенная неожиданным развитием событий, требованьем, кровью. — Зачем?

Я попыталась дать задний ход, но прохода не было, и помощи не предвиделось.

— Ты должна иметь более сильную связь с Софи-Энн или со мной. Мы должны связать тебя более крепкими обязательствами, чем просто плата за работу. Ты уже доказала, что ценнее, чем мы представляли. На этом саммите речь идет о нашем выживании, и мы должны использовать любое преимущество, которое можем получить.

Это к слову о жестокой честности.

— Я не хочу, чтобы Вы имели контроль надо мной, — проговорила я ему, и было ужасно слышать свой голос дрожащим от страха. — Я не хочу, чтобы вы знали, что я чувствую. Я нанялась на эту работу, но после нее я собираюсь вернуться к моей нормальной жизни.

— У тебя больше нет нормальной жизни, — сказал Андре. Он не выглядел озлобленным, что было странно и пугало сильнее всего. Всё выглядело исключительно констатацией факта.

— Нет, есть! Тебе нужна всего лишь метка, чтобы отследить меня, а не я! — я не была уверена, что точно выразила свою мысль, но Андре уловил смысл.

— Меня не волнуют твои планы на оставшуюся часть твоего человеческого существования, — сказал он и пожал плечами. Плевал я на твою жизнь. — Наша позиция укрепится, если ты примешь кровь, значит, ты сделаешь это. Я объясняю это тебе. Если бы я не уважал твой талант, то не стал бы об этом беспокоиться.

Я толкнула его, но это было все равно, что попытаться сдвинуть с места слона. Это сработает только в том случае, если слон захочет сдвинуться. Андре не хотел. Его запястье приблизилось к моему рту, и я сжала губы, несмотря на то, что была уверена: Андре мог бы разжать мои зубы при необходимости. И если бы я открыла рот, чтобы закричать, его кровь оказалась у меня во рту прежде, чем я моргнула бы глазом.

Вдруг в этом ужасном мерзком коридоре появился некто третий. Возле нас стоял Эрик, по-прежнему в черном бархатном плаще с откинутым капюшоном. Выражение его лица было неопределенным.

— Андре, — сказал он, и голос его звучание глубже, чем обычно. — Зачем Вы это делаете?

— Вы сомневаетесь в воле Вашей королевы?

Эрик был в плохом месте в плохое время, поскольку определенно вмешивался в исполнение королевского приказа — по крайней мере, я предполагала, что королева знала об этом, — но я могла только молиться, чтобы он остался помочь мне. Я умоляла его глазами.

Я могла бы назвать как минимум нескольких других вампиров, с которыми охотнее оказалась связанной, чем с Андре. И, пусть это было глупо, но я ничего не могла с этим поделать: я чувствовала обиду. Я подала Андре и Софи-Энн такую замечательную идею сделать его королем Арканзаса, и вот так мне за это отплатили. Это должно научить меня держать язык за зубами. Это должно научить меня общаться вампирами как с людьми.

— Андре, позвольте мне сделать предложение, — Эрик сказал очень холодным, спокойным голосом. Хорошо. Он не потерял голову. Один из нас в этом нуждался. — Она должна быть счастлива, или она не будет больше сотрудничать.

Вот черт. Каким-то образом я уже знала, что его предложение не будет звучать как: «Позвольте ей уйти, или я разорву Вашу глотку», потому что Эрик был слишком хитрый для этого. Где Джон Уэйн, когда он так необходим? Или Брюс Уиллис? Или даже Мэтт Дэймон? Я была бы просто счастлива увидеть прямо сейчас Джейсона Борна.

— Я и Сьюки несколько раз обменивались кровью, — продолжал Эрик. — Более того, мы были любовниками, — он сделал шаг ближе. — Я думаю, она не будет столь упрямой, если я донором крови буду я. Это будет соответствовать Вашим целям? Я нахожусь у Вас под присягой.

Он склонил голову с почтением. Он был осторожен, так осторожен! И я стала бояться Андре еще сильнее.

Андре отпустил меня, пока размышлял. В любом случае, его запястье почти исцелилось. Я сделала несколько долгих, неуверенных вздохов. Мое сердце выпрыгивало из груди.

Андре посмотрел на Эрика, и, кажется, в его взгляде сквозило определенное недоверие. Потом он посмотрел на меня.

— Ты выглядишь, как забившийся под куст заяц, за которым по следу идет лиса, — сказал он. Последовала долгая пауза. — Ты оказала моей королеве и мне большую услугу, — сказал он. — Более чем однажды. Если конечный результат будет таким же, почему бы и нет?

Я хотела, было, сказать: «Я просто свидетель смерти Питера Тридгилла», но мой ангел-хранитель наложить печать на мои уста. Ну, может быть, это был не настоящий ангел-хранитель, а мое подсознание. Неважно. Я была ему благодарна.

— Пусть будет так, Эрик, — сказал Андре. — Раз уж она уже связана с кем-то из нашего королевства. Я лишь пробовал каплю ее крови, чтобы узнать, есть ли в ней кровь фей. Если вы обменялись с нею кровью несколько раз, связь уже сильна. Она отвечает на твой зов?

Что? Какой зов? Когда? Эрик никогда не звал меня. В самом деле, это я приглашала и вызывала его прежде.

— Да, она так мило стучит каблуками, — сказал Эрик, не моргнув глазом. Я хотела задушить его, но это могло бы разрушить эффект от его слов, поэтому я посмотрела себе на грудь, как если бы была смущенный своей неволей.

— Ну, тогда, — Андре сказал, указав рукой в нетерпении. — Приступай.

— Прямо здесь? Я предпочитаю более интимную обстановку — сказал Эрик.

— Здесь и сейчас.

Андре больше не собирался идти на компромисс.

— Сьюки, — сказал Эрик.

Он сосредоточенно посмотрел на меня.

Я повернулась к нему. Мне было понятно, что было вложено в это слово. Выхода не было. Ни борьба, ни крик, ни отказ не помогли бы избежать этой процедуры. Эрик мог спасти меня от подчинения Андре, но он зашел настолько далеко, насколько мог.

Эрик поднял бровь.

Этой изогнутой бровью Эрик говорил мне, что это был мой лучший выбор, что он постарается не делать мне больно, что быть связанной с ним было бесконечно предпочтительнее, чем связанной с Андре.

Я знала все это не только потому, что я не была дурой, но и потому, что мы были связаны. И Эрик, и Билл пили мою кровь, а я — их. Впервые я поняла, что между нами существует реальная связь. Я не понимала, почему эти двое были настолько человечнее ко мне, чем другие вампиры? Почему у них не было сил причинить мне боль, в отличие от всех остальных? Меня с ними связывали не только прошлые отношения. Это был обмен кровью. Может быть, из-за моего необычного наследия они не могли управлять мной. Они не могли «очаровывать» меня, и не могли читать мои мысли, и я не могла сделать с ними это. Но мы были связаны. Как часто я слышала биение их жизней в глубине души, не понимая, что я слышу?

В словах эта мысль заняла гораздо больше времени, чем то, за которое я это осознала.

— Эрик, — сказала я, и склонила голову в сторону.

Он прочитал так же много из моего жеста и слова, как я — из его. Он подошел ко мне и обнял, обернув в свой черный плащ. Капюшон и накидка создавали иллюзию приватности. Жест был дешевый, но идея — хороша.

— Эрик, без секса, — сказала я настолько твердо, насколько могла.

Я смогла бы пережить это, если бы это не было похоже на обмен кровью любовников. Я не хотела бы заниматься сексом в присутствии другого лица. Губы Эрика были у основания моей шеи, а его тело вжалось в меня. Мои руки обняли его просто потому, что так было удобнее. Потом он укусил, и я не смогла сдержать сдавленного крика боли.

Он не остановился, слава Богу, потому что я хотела покончить с этим. Его рука поглаживала мою спину, как будто пытаясь утешить.

После несколько долгих секунд, Эрик зализал маленькие ранки, чтобы заживляющие вещества слюны быстрее затянули их.

— Теперь ты, Сьюки, — сказал он прямо в ухо.

Я не могла дотянуться до его шеи, если мы не лежали. Он потянул ко мне запястье, но чтобы это сработало, мы должны были изменить положение. Без его укутывающих плащом объятий было как-то неловко. Я распахнула его рубашку, но замерла в нерешительности. Всегда ненавидела эту часть, потому что зубы человека не столь остры, как клыки вампира, и я представила, каким неуклюжим будет мой укус. Эрик удивил меня, достав тот самый небольшой церемониальный нож, который он использовал на свадьбе Миссисипи и Индианы. Тем же быстрым движением, которым он рассек запястья молодоженам, Эрик надрезал свою грудь прямо под его соском. Кровь лениво потекла, и я помогла ей, присосавшись. Это было ужасно интимно, но, по крайней мере, мне не придется смотреть на Андре, а он не мог видеть меня.

Эрик беспокойно задвигался, и я осознала, что он возбужден. Я ничего не могла с этим поделать, и просто старалась удержать наши тела в решающих паре дюймов друг от друга. Я с силой втянула кровь, и Эрик сдавленно вскрикнул, но я упорно пыталась закончить с этим всем. Кровь вампиров густая и почти сладкая, но когда думаешь о том, что именно ты делаешь, это совсем не возбуждает, и вообще противно. Потом я подумала, что уже достаточно, отошла и стала застегивать рубашку Эрика дрожащими руками, думая, что этот небольшой инцидент исчерпан, и я могу где-нибудь спрятаться, пока сердце успокоится.

И в этот момент дверь распахнулась, и в коридор вошел Куинн.

— Какого черта ты делаешь? — взревел он, и я не была уверена, кого он имеет в виду: меня, Эрика или Андре.

— Они выполняют приказ, — резко заявил Андре.

— Моя женщина не должна подчиняться вашим приказам, — сказал Куинн.

Я хотела открыть рот в знак протеста, однако, учитывая сложившиеся обстоятельства, было бы трудно выдержать еще и спор с Куинном, так что я предпочла поберечь себя.

Я не знала ни одного правила поведения, которое пришлось бы к месту в этом кошмаре, и даже любимое правило этикета моей бабушки, которое она использовала на все случаи жизни («Поступай так, как удобнее всего») не могло подсказать мне решение в сложившейся ситуации. Интересно, что сказала бы на это Дорогая Эбби?

— Андре, — сказала я, стараясь, чтобы голос звучал твердо, а не трусливо и запуганно. — Я закончу работу, за которую взялась здесь для королевы, потому что такова была сделка. Но я никогда не буду работать на вас двоих снова. Эрик, спасибо за что, сделал всё настолько приятным для меня, насколько мог. (Хотя вряд ли «приятно» было подходящим словом.)

Эрик, пошатываясь, отступил и прислонился к стене. Он позволил полам плаща распахнуться, и на его штанах явно виднелось пятно.

— О, всегда к твоим услугам, — проговорил Эрик мечтательно.

Здесь помощи можно не ждать. Подозреваю, он сделал это намеренно. Я почувствовала, как запылали мои щеки.

— Куинн, поговорим позже, как договорились.

Я осеклась в нерешительности. «То есть, если ты по-прежнему хочешь разговаривать со мной,» — подумала я, но не смогла это проговорить, потому что это было бы слишком пОшло и нечестно. Он бы мне очень помог, если бы появился на десять минут раньше… или не появился бы вообще.

Глядя строго перед собой, я промаршировала вперед по коридору, свернула направо, и направилась к вращающейся двери на кухню.

Это явно было не то место, где я хотела бы оказаться, но, по крайней мере, так я могла уйти прочь от трех мужчин, оставшихся позади.

— Где зона багажа? — спросила я первую встречную девушку в униформе.

Официантка была нагружена бокалами с синтетической кровью на огромном круглом подносе. Она ни на секунду не остановилась, но кивнула головой в направлении двери в южной стене, помеченной надписью «Выход». За сегодняшний вечер мне достаточно.

Тяжелая дверь открывала ступеньки, ведущие на нижний этаж, который, как я понимаю, был полностью под землей. Там, откуда я приехала, нет подвалов (из-за очень высокого уровня грунтовых вод), поэтому меня слегка трясло, когда я спускалась ниже уровня улицы.

Я мчалась, как будто меня преследовали, что в некотором смысле было истиной, и я думала о чертовом чемодане, чтобы больше ни о чем не думать. Но когда я вышла на лестничную площадку, то встала как вкопанная.

Теперь, когда я ушла от чужих глаз, и оказалась одна, я воспользовалась возможностью постоять в тишине и облокотилась о стену. Я позволила себе отреагировать на то, что случилось. Меня затрясло, и когда я коснулся шеи, почувствовала что-то странное на воротнике. Я растянула ткань и сместила ее таким образом, чтобы могла скосить на нее глаза. Воротник был заляпан кровью. Слезы брызнули из моих глаз, и я сползла на корточки на площадке этой мрачной лестницы в далеком от моего дома городе.