Старая сказка

10

– Господи, Микаэла, что случилось? – распахнув дверь, выдохнула Дейзи.

– Можно войти?

– Конечно. Прости… – Дейзи посторонилась, пропуская Микаэлу, потуже затянула пояс наспех надетого халата и пригладила растрепавшиеся со сна волосы.

Бросив взгляд на часы, она обнаружила, что еще только шесть утра. Микаэла скрылась на кухне, и Дейзи отправилась следом.

– Хочешь кофе? – осторожно спросила она, но Микаэла отрицательно покачала головой.

Микаэла выглядела как маленькое привидение: бледное лицо, огромные глаза, обведенные синими кругами, крепко сжатые бледные губы.

– Позавтракаешь?

– Нет. Мне нужно с тобой поговорить, Дейзи.

– Хорошо. – Дейзи присела напротив Микаэлы за стол.

– Я хотела поговорить с тобой о моих родителях.

Дейзи постаралась не выказать удивления.

– Что ты хотела узнать? – мягко спросила она.

– Я хочу узнать… кто мой настоящий отец!

Дейзи откинулась на спинку стула и невольно побледнела.

– Что ты имеешь в виду? – едва выговорила она.

– Дейзи, хватит. Я думаю, что тебе все известно. Я хочу узнать правду. Если ты не скажешь мне, я отправлюсь к Рокси… Но не уверена, что с ней мне удастся удержать себя в руках!

Дейзи хрустнула пальцами и как можно тверже сказала:

– Микаэла, твой отец Себастьян Престон.

Микаэла испытующе смотрела на свою тетю.

– Ты что-то от меня скрываешь. Я слишком хорошо тебя знаю, Дейзи. Скажи мне! Я имею право знать!

Дейзи не сдержала нервного вздоха.

– Ну хорошо. Дело в том, что Рокси… Сначала она познакомилась с Тедом Престоном и увлеклась им. Она приехала к нему на ранчо и… гостила там некоторое время. Она хотела, чтобы Тед продал ранчо и переехал в город, но он отказался наотрез. Тогда Рокси предпочла младшего Престона, Себастьяна, которому так вскружила голову, что он был готов на что угодно. Себастьян потребовал, чтобы Тед выплатил ему половину стоимости ранчо, которое досталось братьям в наследство от родителей. Тед выплатил, но они сильно поссорились. Твои родители уехали, а через два года Себастьян погиб. Они так и не успели помириться с Тедом. Вот и все.

– Все? – недоверчиво спросила Микаэла. – Тогда ответь мне, Дейзи: почему Тед считал, что я его дочь?

– Ты родилась немного раньше срока…

– Рокси спала с обоими братьями! – выпалила Микаэла.

– Майки…

– В таком случае Тед действительно может быть моим отцом! Пятьдесят на пятьдесят… Не так ли, Дейзи?! – Голос Микаэлы сорвался.

– Нет! – выкрикнула Дейзи. – Ты дочь Себастьяна… Дело в том, что Рокси делала анализ.

Микаэла едва успела перевести дух, как ее поразила новая мысль.

– Но ведь она не сказала об этом Теду? Ведь не сказала?

Кусая губы, Дейзи отвернулась, чтобы скрыть от Микаэлы выражение своего лица.

– Да, не сказала.

– О господи, господи… – бормотала Микаэла. На нее снизошло просветление, и она смогла охватить всю картину развернувшейся много лет назад драмы. – Рокси не нужен был ни Себастьян, ни Тед. Ей нужны были деньги, и она довольствовалась тем братом, который мог их ей дать. А потом папа умер, но у Рокси была я. Тед был уверен, что мой отец – он. И Рокси стала шантажировать его, чтобы и с Теда получить деньги!..

– О господи… – прошептала Дейзи. – Майки, ты должна понять, что Рокси была в трудном положении. Она воспитывала тебя одна и одновременно пыталась добиться чего-то в жизни.

– Дейзи, перестань, – полным муки голосом попросила Микаэла. – Хватит, умоляю тебя. Не смей выгораживать Рокси и пытаться оправдать ее ужасные поступки. Боже… моя мать настоящее чудовище!

– Не говори так! – взмолилась Дейзи. Она вскочила со стула и присела перед Микаэлой.

На пол капали прозрачные капли. Дейзи притянула Микаэлу к себе и крепко обняла. Микаэла уткнулась лицом в грудь тети и заплакала навзрыд.

– Девочка моя… не плачь… ты же ни в чем не виновата… – бессвязно шептала она слова утешения, смаргивая катившиеся из собственных глаз слезы.

Обнявшись, они сидели очень долго. Микаэла изредка всхлипывала. Дейзи безошибочно поняла, что сейчас нужно девушке, и принялась вспоминать о счастливых мгновениях, которыми были полны их дни в Италии. Мягкий голос Дейзи успокаивал и завораживал Микаэлу. Потом Дейзи переключилась на собственные воспоминания. Она говорила об их с Марио любви, о появлении желанных детей, об уютном маленьком домике, где все были счастливы, о детских шалостях и проделках кузенов Микаэлы. Микаэла слушала Дейзи и понемногу успокаивалась.

Какое счастье, что у меня есть Дейзи, прикрыв глаза, думала Микаэла, она всегда готова дать дельный совет, подбодрить, успокоить, порадоваться твоим успехам, поддержать в трудную минуту или слегка пожурить за провинность – в зависимости от ситуации. Дейзи самый лучший психолог на всем белом свете.

– Спасибо… – пробормотала Микаэла и прерывисто вздохнула.

– Не стоит благодарности, милая.

– Еще как стоит. Спасибо, что ты есть, Дейзи!

Лицо Дейзи на мгновение скривилось, словно она тоже собралась разреветься, но усилием воли женщина сдержалась.

– Думаю, что теперь ты чувствуешь себя ужасно голодной…

Дейзи накормила ее завтраком, после чего Микаэла, несмотря на протесты тети и собственную усталость, собралась уезжать.

– Я не могу остаться, Дейзи. Я уехала, никому не сказав ни слова.

– Может, ты хотя бы скажешь, где проводишь свой отпуск? Обещаю, что никому ничего не скажу.

– Поздно, мама, я уже все слышал! Привет, сестричка! – весело пробасил Анджело, появляясь на кухне и целуя Микаэлу в щечку. И тут же его лицо сделалось озабоченным. – Майки, радость моя, почему у тебя красные глаза и распухший нос? Ты плакала?

– Вовсе нет! У меня… аллергия на цветочную пыльцу!

– У мамы тоже аллергия? – с сомнением спросил Анджело.

– Тоже, тоже… – проворчала Дейзи. – Садись завтракать, олух…

– Олух? – переспросила Микаэла.

– Твой любимый кузен едва не завалил один из выпускных тестов в колледже! – сообщила Дейзи, грозно взглянув на сына.

– Не может быть! – ахнула Микаэла.

– Может!

– Но не завалил же! – обиженно прогудел Анджело. – К тому же у меня уже есть предложение о работе, так что все это ерунда.

– Сколько раз говорила: хватит думать о девушках, пора уж взяться за ум! – Дейзи погрозила сыну лопаточкой для переворачивания блинчиков, а Микаэла, чувствуя себя птицей феникс, воспрянувшей к жизни из пепла горя и отчаяния, только покачала головой.

– Ладно, мне уже пора… – Она встала.

– Майки, ты на своей «малышке»? Не подбросишь меня? – спросил Анджело.

– Конечно.

Анджело поспешно вскочил из-за стола, на ходу засовывая в рот еще один блинчик.

– Пока, мама! – Он чмокнул Дейзи в щеку и поскакал к входной двери.

– Я же говорю – олух, – проворчала Дейзи.

– Пока, Дейзи, я позвоню, – попрощалась Микаэла и направилась за Анджело.

– Майки, можно я поведу? – умоляюще спросил он.

– Ладно. – Микаэла бросила ему ключи и уселась на пассажирское сиденье. – Только не врежься куда-нибудь опять. Новую машину я сейчас просто не потяну.

– Обещаю! С того раза я приобрел значительный водительский опыт, – заверил ее Анджело и так рванул с места, что Микаэлу вдавило в спинку кресла.

Анджело с шиком припарковался возле колледжа, едва не снеся знак автостоянки.

– Пока, сестренка, – с нежностью произнес он, чмокнул Микаэлу в щечку и выбрался из машины.

К нему тут же подлетела стайка девиц. Они беззаботно щебетали, одаривая его улыбками, кокетливыми взглядами, и Анджело, купаясь в щедрых лучах их внимания, мгновенно перевоплотился в вальяжного ловеласа. Одна из девиц бросила на Микаэлу ревнивый взгляд и схватила парня за руку, увлекая за собой.

– Действительно олух, – пробормотала Микаэла себе под нос, перебираясь на водительское место.

На ранчо она вернулась ближе к вечеру и обнаружила мечущихся от беспокойства Мэри-Энн и Дика.

– Где ты была, Майки?! – бросилась к ней подруга. – Исчезла, никого не предупредив. Неужели не могла даже позвонить?!

– Извини. Сотовый я забыла здесь. А потом мне просто не хотелось останавливаться.

– Ты ездила домой?

– Надо было повидать Дейзи.

Неожиданно Микаэла буквально кожей почувствовала чей-то жгучий взгляд. Обернувшись, она увидела стоявшего невдалеке Коула. Обнаружив, что Микаэла смотрит на него, он кивнул, а потом развернулся и зашагал к амбару.

– Он спрашивал о тебе, – сказала Мэри-Энн, проследив за направлением взгляда Микаэлы.

– Ну и что?

– Я тебя информирую, – нисколько не смутившись, сообщила подруга. – Коул очень волновался за тебя. То и дело выходил к ограде, всматриваясь в безбрежную и пустынную даль. Метался от беспокойства. А потом взялся за меня, устроив допрос.

– Допрос? – переспросила Микаэла, проигнорировав рассказ обо всех порывах Коула, которые, несомненно, были не более чем плодом воображения Мэри-Энн.

– Припер меня к стенке и страшным голосом спросил, не известно ли мне, куда ты могла отправиться.

– И Дик ему это позволил? – притворно ужаснулась Микаэла, подыгрывая Мэри-Энн.

– Нет, конечно! Дик отвел Коула в сторону и, строго предупредив, чтобы он не приставал к его девушке, посоветовал обзавестись своей. Коул пообещал, что займется этим в самое ближайшее время. – Подруга преувеличенно наивно похлопала ресницами, и Микаэла не сдержала улыбки.

– Ты как всегда в своем репертуаре, Мэри-Энн, – посетовала она. – А если серьезно?

– Если серьезно, то Коул действительно интересовался, где ты и когда появишься, но я сказала, что не знаю. Хотя для себя я решила, что если у тебя очередной заскок, то ты отправишься либо ко мне, либо к Дейзи. Меня ты найти не соизволила, так что я надеялась, что ты не натворишь глупостей и отправишься прямиком к тете. Путь до Чикаго неблизкий, так что я подождала бы еще часика два, прежде чем подняла тревогу.

– Спасибо за «заскок» и «глупости», – пробормотала Микаэла, сраженная логическими доводами подруги.

– Пожалуйста, – улыбнулась Мэри-Энн и продолжила совсем другим, деловым тоном: – Сегодня утром привезли мебель, часть мы с Диком уже расставили. Нужно пристроить все остальное, повесить занавески, расстелить ковры… В общем, работы еще полно!

– Мне нужно переодеться, а потом я в полном твоем распоряжении.

Переодевшись, Микаэла так яро взялась за работу, что Мэри-Энн не на шутку встревожилась. Ей очень не понравилось, что обычно улыбающаяся и подшучивающая Микаэла теперь все время молчит и думает о каких-то определенно очень грустных вещах. Они с Диком несколько раз пытались отвлечь Микаэлу от этих мыслей разговором, но односложные ответы и явное нежелание Микаэлы обсуждать предложенные темы провалили эту затею.

– Микаэла, что все-таки случилось? Может, я могу чем-то помочь? – наконец не выдержала Мэри-Энн, и лицо Микаэлы невольно исказилось.

– Это случилось… давно. И теперь ничего уже нельзя исправить. И мне не хотелось бы обсуждать это сейчас. Я… скоро я справлюсь с этим.

Мэри-Энн и Дик обменялись одинаково озабоченными взглядами, но послушно оставили Микаэлу в покое.

Этот день выдался очень тяжелым и тянулся уже целую вечность. В восемь Мэри-Энн уехала, а Микаэла поднялась к себе, чтобы принять душ и переодеться. Она долго раздумывала, ужинать или нет, но в конце концов отправилась на кухню. К ее удивлению, там ее дожидался Дик, который приготовил вполне сносный ужин. Слабо улыбнувшись, она похвалила его, но поела исключительно для того, чтобы не огорчить Дика. В девять ее глаза стали слипаться и, извинившись, Микаэла уединилась в своей комнате, чувствуя свинцовую тяжесть, ломоту во всем теле и еще большую тяжесть на сердце.