Стать Капитаном Крюком

Чем упорнее он боролся с Питером Пэном, тем меньше спал, тем меньше времени проводил с Динь-Динь и тем быстрее ухудшалось его здоровье. Каждый раз, когда он ослаблял свои усилия, как это было в первые месяцы после возвращения всех Потерянных Мальчиков в Лондон в прошлый раз, число похищений Пэна увеличивалось в шесть раз. Динь-Динь заслуживала большего, чем пират, который не мог уделять ей того внимания, которого она заслуживала. Джеймс был уверен, что она была влюблена в идею о мужчине, который остановит Питера Пэна. Но учитывая его недавний послужной список неудач… как может какая-нибудь женщина любить это? Как могла такая красивая, целеустремленная женщина, как Динь-Динь, быть счастливой, живя с неудачником, который почти не ел и не спал? Она хотела кого-то, кто мог бы спасти ее собратьев-пикси, и так получилось, что он подходил по всем параметрам.

И все же… Джеймса эгоистично не интересовали причины, по которым она оставалась с ним. Ее присутствие всегда было для него источником силы и утешения. Если он потеряет это, либо из-за того, что Динь бросит его, либо из-за того, что будет серьезно ранена, когда будет собирать для него информацию… Он знал, что никогда не оправится. С каждым днем он все больше влюблялся в нее… в ее пылкую отвагу и в то, что по силе своих убеждений она соперничала с ним самим. Он не мог представить себе жизнь без нее, и все же… возможность будущего с ней казалась такой недостижимой. Его навязчивое поведение было единственным, что мешало Питеру собрать настоящую армию парней, но это же было и тем, что мешало ему проводить время с Динь-Динь, в котором она нуждалась и которого заслуживала. Но если она влюбилась в его убеждения и целеустремленность… Все закружилось в голове Джеймса, как ураган. Теперь все было не так просто.

— Прости, — тихо повторила Динь-Динь. — Я правда не это имела в виду. Я знаю, ты не такой, как он.

Ее мягкие руки начали массировать шею и плечи Джеймса, и он закрыл глаза, чтобы в полной мере ощутить прикосновение Динь. Он нуждался в ней больше, чем мог выразить словами.

Наконец, он повернулся и уткнулся лицом ей в бок, обхватив руками за талию и вдыхая ее сладкий аромат.

— Я не могу потерять тебя, Динь. Я могу вынести все, кроме этого. Это сломает меня.

Динь-Динь провела своими тонкими пальцами по волосам Джеймса.

— Я не знаю, почему ты продолжаешь думать, что однажды я исчезну. Я всегда была рядом с тобой и всегда буду. Но нравится нам это или нет, если у нас есть хоть какой-то шанс узнать, что задумал Питер, нам нужно, чтобы кто-то присмотрел за ним.

— Я пойду вместо тебя, — предложил Джеймс.

Динь-Динь тихо выдохнула через нос, продолжая ерошить пальцами его волосы.

— Джеймс, не пойми меня неправильно, но ты гораздо более заметнее, чем я. Меня никогда раньше не ловили.

— Я не хочу, чтобы такой вариант даже рассматривался. Пожалуйста, Динь.

Она фыркнула:

— И что я должна была делать, ждать здесь, как какая-нибудь девица, попавшая в беду?

— Оставаться здесь, на корабле, и плыть с командой. Обойти остров по периметру, чтобы Потерянные Мальчики подумали, что мы меняем позиции. Я доплыву на лодке до берега и все разведаю.

— С этим планом многое может пойти не так, — нерешительно сказала Динь.

— Но ты останешься в безопасности.

— Я и сама вполне способна.

— Я знаю, но… пожалуйста, Динь. Ради меня.

Динь-Динь долго молчала, прежде чем, наконец, сказала:

— Я боюсь, что ты слишком сильно на себя давишь, Джеймс. Не убивай себя, пытаясь что-то мне доказать.

— Не буду.

— Тебе тоже нужно выспаться, прежде чем пытаться. Я видела, как дрожала твоя рука.

— Мне не нужно…

— Питер Пэн уже украл твою руку и твое детство, Джеймс. Не позволяй ему украсть и твое здоровье, и будущее тоже, — она обняла его за плечи и прижалась губами к его шее. — Если это то, чего ты действительно хочешь, мы можем попробовать по-твоему. Береги себя и удачи.

Джеймсу не выпало ни капли из того, что ему желали.

Как только «Надежда Лондона» скрылась из виду, обогнув Скалу Черепа, из-за деревьев послышался шум. Отплытие корабля ничуть не обмануло Питера Пэна. Слабая надежда на то, что крошечная спасательная шлюпка Джеймса, покачивающаяся на волнах, не будет замечена с такого большого расстояния, рухнула, когда Пэн и банда его последователей — все они были посыпаны пыльцой пикси и парили высоко над грохотом волн — направились прямиком к Джеймсу. Сколько же пыльцы было у Питера, если он был готов так легко ее растратить?

— Кажется, твой корабль уменьшился в размерах, капитан, — усмехнулся Пан. — Ты действительно думал, что я поддамся на эту вопиюще очевидную уловку, которую ты только что пытался провернуть?

Джеймс размахивал веслом, чтобы поднять капли воды как можно выше, но Пэн и Потерянные Мальчики обходили их, смеясь над его бесплодными усилиями.

— Так трогательно, — продолжил Питер. — Теперь ты совсем один посреди океана, вдали от суши, и никто из твоей маленькой пиратской команды не защитит тебя. Похоже, что и пикси тоже нет, — он тихо хихикнул. — Что же нам делать с такой возможностью?

Рыжеволосый мальчик оглянулся на своих товарищей, и злобная улыбка искривила его губы.

— А теперь, ребята, пусть это послужит вам уроком ведения войны. Никогда не упускайте возможности нанести удар.

Сердце Джеймса упало, когда лицо Питера расплылось в злобной усмешке.

— Соберите немного боеприпасов, ребята. Нам нужно потренироваться в стрельбе по мишеням!

Через несколько минут Потерянные мальчики слетали обратно на пляж и собрали камни всех форм и размеров, а затем вернулись, чтобы забросать ими Джеймса и его лодку. Джеймс прикрыл голову руками, чтобы защититься, но камни сильно ушибли его. Он в ужасе наблюдал, как лодка начала разлетаться на щепки, затем бросил безумный взгляд на далекий берег, который внезапно показался ему слишком далеким. На таком расстоянии его абордажная сабля была бесполезна. Почему он когда-то думал, что команда высадить его одного посреди океана была хорошей идеей? Он дурак.

Очередной камень больно ударил его в плечо. При любой возможности Джеймс налегал на весла, чтобы плеснуть на мальчиков побольше воды, надеясь, что, если пыльца пикси смоется, они упадут. Он попал на нескольких мальчиков и те, когда стали снижаться, отступали в безопасное место, пока не остался только Питер Пэн. Дважды, когда в лодку рядом с ним падал камень размером с ладонь, Джеймс хватал его и изо всех сил швырял в Питера.

Мальчишка каждый раз смеялся, уворачивался от камня, когда тот летел вверх, ловил его и бросал обратно в Джеймса. Камни продолжали скапливаться на дне лодки, заставляя ее все глубже погружаться в воду, сначала медленно, но по мере того, как все больше дерева раскалывалось и трескалось, внутрь начала поступать вода. В конце концов, у пиратского капитана не осталось иного выбора, кроме как покинуть свое судно, и Питер, торжествующе крича, полетел обратно на сушу, выкрикивая при этом насмешки.

Холодная морская вода сдавила грудь Джеймса, когда он погрузился в воду, выводя тепло из его тела быстрее, чем он ожидал в теплый летний полдень. Джеймс вынырнул на поверхность и глубоко вдохнул, оказавшись на свежем воздухе. Берег внезапно показался намного дальше, и далекие насмешливые крики его бывшего лучшего друга обрушились на него, как дополнительные физические удары по телу. Он устремился к суше, быстро перебирая ногами, направляясь к далеким колышущимся пальмам.

Казалось, что каждая океанская волна утаскивает его обратно в море, а тяжесть одежды и оружия тянула его под воду, словно намереваясь утопить. Джеймс продолжал плыть вперед, жалея, что у него нет левой руки, потому что железный крюк тянул его вниз, заставляя грести глубже, чем когда-либо прежде.

«По крайней мере, сейчас не так штормит, как в тот раз, когда Динь смыло за борт», — с сожалением подумал он. На этот раз крокодила тоже не было. Каждый раз, когда Джеймс поднимал голову, чтобы глотнуть воздуха, берег не казался ему ближе. Прилив сменился отливом. Переводя дыхание, Джеймс перевернулся на спину, чтобы передохнуть, но волны постоянно захлестывали его и заливали рот и нос едкой соленой водой.

Единственными показателями времени, по которым Джеймс мог судить, были количество гребков и положение солнца на небе. Тысяча гребков. Джеймс взглянул на небо, мысленно подсчитывая время суток и пытаясь не обращать внимания на боль, пронзающую его конечности.

Две тысячи гребков. Каждая клеточка его тела кричала в агонии от физической нагрузки, а по всей коже расплывались синие и фиолетовые синяки. Как бы ему ни хотелось сохранить сапоги, он скинул их и отстегнул меч, позволив им по спирали опуститься на дно океана. Они будут ему не нужны, если он утонет. С новой решимостью он продолжил плыть, взмахивая крюком.

Три тысячи, четыре тысячи, пять тысяч гребков. Джеймс больше не чувствовал своего тела. Холодная океанская вода вкупе с онемением мышц вызвали ощущение омертвения, которое распространилось по всему телу. Когда день клонился к закату, земля, наконец, показалась ближе. Он сможет это сделать. Еще немного.

Когда он, наконец, приблизился к берегу, вопрос был скорее в его способности продираться сквозь водоросли и не наступать на острые кораллы, чем в умении плыть, но, наконец, с наступлением сумерек он почувствовал твердую почву под ногами.

Джеймс волочил свое тело по песку. Он больше никогда не хотел плавать. Он рухнул на четвереньки в песок и перевернулся на спину. Через несколько мгновений Джеймс поддался усталости, и его сознание окутал сон, утягивая взабытие, пока он не погрузился полностью.

Глава 24

Слабый звук смеха в сочетании с нечеловеческим воплем разбудил Джеймса. Он приоткрыл обожженные солнцем глаза и, прищурившись, огляделся по сторонам, постепенно осознавая, что, должно быть, проспал всю ночь и проспал далеко за полдень следующего дня. Он застонал, когда боль в теле дала о себе знать. По крайней мере, желание Динь-Динь о том, чтобы он больше спал, исполнилось. Джеймс поднял левую руку, чтобы заслониться от бьющего в глаза солнечного света, и изогнутая кожаная манжета, в которой находился крюк, глухо стукнула его по лбу.

Сначала он увидел только колышущиеся пальмовые ветви над головой, сквозь которые пробивались солнечные лучи, но его внимание быстро привлекло какое-то движение на пляже. Там, где вода плескалась о песок, группа мальчишек вытаскивала из полосы прибоя какое-то существо. Несмотря на то, что каждый дюйм его тела болел, одежда была пропитана солью, а кожа натерта песком, он нашел в себе силы подняться на ноги. Потерянные Мальчики напали на русалку.

Горячий песок обжигал его босые ступни, когда он, пошатываясь, направился к небольшой группе, слишком поглощенной своим занятием, чтобы обратить внимание на приближающегося одинокого пирата. Каждый шаг стоил Джеймсу дорого. Он чувствовал, как острые осколки ракушек впиваются в его обожженные ступни, но когда увидел знакомого мальчика, вытаскивающего нож, он ускорился, отчаянно пытаясь добраться до них прежде, чем они причинят какой-либо вред существу.

— Стой! — взревел он, и голос застрял у него в горле.

Каким-то чудом мальчики услышали его и остановились. Вся группа подняла головы. Двое мальчиков держали русалку за руки, а трое других крепко держали ее за хвост, продолжая яростно колотить. Лидером группы был не кто иной, как сам Питер Пэн, который держал нож. Увидев Джеймса, он радостно вскрикнул и опустил нож. Джеймс увидел в другой руке Питера стеклянную бутылку, наполненную зеленой жидкостью, о которой упоминала Динь-Динь, затем опустил взгляд на запястья русалки, с которых капала кровь того же нефритового цвета. Он собирал русалочью кровь.

— Капитан Крюк! Какая неожиданность, что мы так скоро снова видим тебя. Мы думали, ты будешь плавать с треской.

Русалка, на лице которой была написана паника, вырывалась из рук мальчиков и смотрела на Джеймса умоляющими глазами. Джеймс не обращал внимания на обжигающий песок на своих израненных и покрытых волдырями ступнях и сделал еще несколько шагов.

— Отпустите ее, — крикнул он, медленно приближаясь к группе и стараясь не морщиться от боли, пронзавшей его ступни и каждый дюйм сгоревшей кожи.

Питер Пэн махнул рукой своим последователям и подошел к своему бывшему лучшему другу.

— Или что? — с вызовом спросил он. — Собираешься справиться со мной в одиночку? Джимми, малыш, у тебя нет ни малейшей надежды, что эти парни отвернутся от меня.

— Отпусти ее, — повторил Джеймс. — Сейчас же.

Несколько мальчиков, державших русалку, выглядели испуганными. Джеймс внимательно наблюдал за мальчиками. Как только их хватка ослабла, русалка предприняла еще одну попытку освободиться, и Джеймс напал. Используя свой крюк, он ударил по мальчикам, державшим русалку за хвост, которые взвизгнули и отскочили в сторону. Русалка рухнула на пляж, увлекая за собой одного из мальчиков, который держал ее за руку. Он споткнулся о большой кусок плавучего дерева и опрокинулся навзничь.

Двумя взмахами своего мощного хвоста русалка нырнула в волны и с громким всплеском исчезла. Толпа разъяренных мальчишек набросилась на пирата.

— Ты упустил нашу русалку! — закричал мальчик, который упал вместе с русалкой, ему едва исполнилось девять лет. Он стряхнул песок с брюк и свирепо посмотрел на Джеймса.

— Как я и говорил вам всем, — сказал Питер, и легкая улыбка тронула его мальчишеское лицо. — Капитан Крюк ненавидит, когда мы веселимся. Хотя… — Он обратил внимание на потрепанный вид Джеймса. — Похоже, он больше не капитан. Где твой корабль и команда, Джимми, малыш? Они заставляли тебя ходить по доске? Или ты был настолько глуп, что вообразил, будто я поддамся на этот дурацкий трюк с приманкой?

Джеймс держал свой крюк перед собой и ничего не ответил. Банда мальчишек выглядела совсем не взрослой. Питер, вероятно, исходил из того, что похитив маленьких детей, ему будет легче удержать их на своей стороне, в отличие от старших. Младшему ребенку на вид было около шести лет, и он вряд ли представлял опасность в драке. Но если бы они все набросились на него одновременно…

Краем глаза Джеймс заметил, как русалки высовывают головы из волн, подпрыгивая вверх-вниз в такт жуткому визгу, который они издавали. Питер повернулся, чтобы посмотреть, и когда он это сделал, русалки подняли заостренные копья и трезубцы, скрежеща зубами и завывая скрипучими голосами, от которых у Джеймса защемило уши.

Русалка, которой помог Джеймс, указала на него, а русал, находившийся рядом с ней, поманил пирата необычно длинным серовато-зеленым пальцем. У Джеймса от дурного предчувствия скрутило живот. Когда он в последний раз был в лагуне Русалок, ему сказали никогда не возвращаться.

Джеймс отошел от Потерянных Мальчиков и вошел в воду, стараясь держаться как можно дальше от берега. Несмотря на страх перед тем, что его ожидало, он не смог сдержать вздох облегчения, когда прохладная вода коснулась его израненных ног. С резким, гортанным звуком главная русалка выкрикнула команду, и копья полетели в сторону берега. С паническим воплем Джеймс подпрыгнул в воздух, пытаясь отбить копья от мальчиков, на которых они были направлены. Все Потерянные Мальчики бросились в укрытие.

— Уходите! — прорычал морской народ.

Потерянным Мальчикам не требовалось второго предупреждения. Они бросились врассыпную, Питер побежал к линии деревьев, а остальные мальчики кинулись за ним по пятам. Джеймс хотел последовать за ними, но холодная, скользкая рука на его лодыжке удержала его.

— Стой, человек, — ледяной голос русалки пробрал его до костей.

Джеймс обернулся и подавил желание закричать в тревоге. Множество русалок уставились на него широко раскрытыми немигающими глазами, их змееподобные волосы колыхались, несмотря на то, что день был на редкость безветренный. Он ждал, когда они заговорят первыми, не уверенный, подведет его голос или нет.

— Ты помог одной из нас, — сказала старшая русалка, которую он узнал. И снова Джеймс был поражен тем, как трудно было понять выражение их лиц. Он молча кивнул. — Почему?

Что это был за вопрос?

— Они пытались причинить ей боль, — просто ответил он, кивая на спасенную им русалку.

— Человек помогает русалке? — Не нужно было выражение лица, чтобы услышать скептицизм в голосе русалки.

— Я помогаю всем, кто в этом нуждается в Нетландии, — сказал Джеймс, и его голос окреп. — Пикси, русалке или Потерянному Мальчику.

Все русалки зашипели, услышав последнее. Представительница русалочьего народа яростно замолотила хвостом по воде, разбрызгивая пену на шесть футов во все стороны. Русалки подплыли ближе, и Джеймс невольно отступил на шаг. Ему ужасно хотелось выбежать из воды на сушу, но он знал, что у него это никогда не получится.

— Ты помогаешь вероломному Питеру Пэну? — спросила она, и ее лоб сморщился от гнева.

— Нет. Я здесь для того, чтобы помешать ему забирать других мальчиков. Им… не место здесь, в Нетландии. Нетландия должен принадлежать вам — пикси и русалкам. Мы, люди… нам здесь не место.

Шипение прекратилось, и русалки продолжили бить хвостами, но уже с меньшей яростью, так что пенообразование утихло.

— Ты сражаешься ради мести? — спросила русалка все еще резким голосом.

— Не… не совсем ради мести, — запинаясь, пробормотал Джеймс. — Я просто не хочу, чтобы он больше забирал мальчиков или причинял кому-то вред. Его нужно остановить, не из-за моего собственного чувства мести, а ради безопасности других.

Предводительница подплыла ближе к Джеймсу и заглянула в его широко раскрытые глаза.

— Ты говоришь правду, человек, — тихо сказала она, затем указала на ярко выраженные шрамы, неровными полосами пересекавшие ее шею и спину. — Я тоже сталкивалась с Питером Пэном в прошлом. Он — чума на этой земле, которую необходимо искоренить. Мы поможем тебе в твоих поисках.

Она протянула перепончатую руку за спину, и русал поплыл вперед, держа в руках промокшие сапоги Джеймса и абордажную саблю, которые он сбросил, когда плыл к берегу. Джеймс не мог поверить в свою удачу, когда пристегнул оружие к бедру и перекинул промокшие ботинки через руку.

— Спасибо вам, — любезно сказал он морскому народцу. — Большое вам спасибо.

Предводительница склонила голову, но выражение ее лица не изменилось.

— Да пребудут с тобой волны Судьбы, человек.

Русалочий народ исчез, погрузившись под воду почти без ряби.

Глава 25

Мысль о том, что морской народ готов помочь пиратам остановить Питера, поддерживала Джеймса до тех пор, пока Динь-Динь и его команда не вернулись за ним на следующий день. Ему даже удалось найти последнее убежище Пэна, хотя это оказалось намного проще, чем он предполагал ранее.

Было ли это из-за того, что теперь стало так много Потерянных Мальчиков, или просто из-за желания Питера никогда не задерживаться надолго на одном месте, Джеймс не знал. Но в то время как предыдущие убежища обычно находились в пещерах или подземных блиндажах, Пэн расположил свою новую крепость высоко на дубе, с большими веревочными лестницами и дощатыми мостиками, перекинутыми с ветки на ветку и даже достигающими других деревьев, так что это выглядело как обширное сообщество на верхушках деревьев.

Джеймса позабавило, что Питер выбрал домик на дереве в качестве убежища. Окружить его было бы сложнее, поскольку он раскинулся на нескольких деревьях, гамаки были натянуты, как маленькие развевающиеся флажки, и мальчики могли легко сбежать, отскочив в сторону или просто забравшись высоко на ветви, куда более тяжелые взрослые пираты не смогли бы последовать за ними.

Что касается обороны, то это был разумный ход со стороны юноши, поскольку это была область, до которой могла добраться только пыльца пикси, и у них было бы преимущества в обзорности с такой высоты. Однако это также создало фатальный недостаток, которым Джеймс с нетерпением ждал возможности воспользоваться.

Он знал, как ревностно Питер охранял свою коллекцию пыльцы пикси, и также знал, что многие из Потерянных Мальчиков часто оказывались под домашним арестом, пока Питер не мог им помочь. Это представляло прекрасную возможность для атаки.

Джеймс знал, что Питер захочет отомстить после того, как русалки помешали ему, и был очень заинтересован в нападении, прежде чем Питер придумает что-нибудь неприятное, поэтому, не теряя времени, организовал рейд.

Джунгли казались темными и зловещими, когда Джеймс и Динь отправились на разведку, немного опередив отряд мальчишек. Они без труда нашли базу Потерянных Мальчиков, где двое мальчишек, похоже, уже заканчивали сооружать что-то вроде подъемной платформы, поддерживаемой веревками и блоками. Джеймс предположил, что это приспособление служило для того, чтобы добраться до домика на дереве без помощи пыльцы пикси.

Питер Пэн отсутствовал, и Крюк заметил испуганные взгляды на лицах мальчиков, сидевших на верхушках деревьев. Если бы не угроза старшего мальчика дать отпор, пираты смогли бы захватить большинство или даже всех мальчиков одним махом. Двое мальчиков, лежавших на земле, оказались легкой добычей, когда их схватили, и команда, похоже, стремилась закрепить успех, связывая мальчикам руки за спиной.

Джеймс оглядел домик на дереве и окружающие кусты. Все это было слишком просто.

— Динь, — позвал он, — оглянись вокруг в поисках нашего рыжеволосого друга.

Динь-Динь подмигнула, отсалютовала и упорхнула прочь, быстро уменьшившись до размеров пикси и начав обход периметра.

Потерянные Мальчики прятались за любым укрытием, какое только могли найти, время от времени выглядывая наружу, чтобы проверить, как там взрослые, собравшиеся у подножия могучего дуба. Джеймс окликнул их, в его голосе звучали вкрадчивые нотки:

— Привет, ребята.

Неудивительно, что ответа не последовало. Некоторые мальчики испуганно вскрикнули и уткнулись лицами в листья или широко раскрыли глаза.

— Где Питер? — спросил он, все еще ища взглядом рыжеволосого.

И снова ответа не последовало.

Джеймс небрежно прислонился к стволу дерева.

— Когда-то у меня был хороший друг по имени Сми Дарлинг, — начал он небрежным тоном. — Он пробыл с Питером не так долго, как я, но время, проведенное здесь, стоило ему большей части жизни его матери. Вы помните свои семьи?

— Капитан Крюк, врешь ты все? — крикнул один из мальчиков. — Ты просто пытаешься нас разыграть!

— Неужели? — мягко спросил он. — Что вы помните о своей семье?

Лицо мальчика покраснело.

— Я не играю в твои игры, Крюк!

— Я не играю ни в какие игры. Это называется вежливой беседой. Помните ли вы, что у вас были братья или сестры? Или, возможно, отец, который играл с вами в мяч, или мать, которая укрывала вас одеялом на ночь? Мне кажется, что это жалкое занятие — проводить дни напролет на деревьях, зная, что они стареют примерно на неделю или две за каждый день, который вы здесь проводите. Сейчас это кажется небольшим, но это быстро накапливается. Даже сейчас ваши родители могут умереть, а вы никогда об этом не узнаете. Питер, конечно, вас не скажет.

— Он лжет, — пробормотал чей-то мятежный голос. Джеймс сделал вид, что ничего не слышал, и принялся выковыривать грязь из-под ногтей, но продолжал напряженно прислушиваться к тому, что, как он знал, должно было произойти.

— Но… что, если он прав?

— А что, если он ошибается? — знакомый, насмешливый голос присоединился, Питер плыл на полпути между домиком на дереве и лесной подстилкой.

Сердце Джеймса упало. В сжатом кулаке Питера Пэна была… Динь-Динь.

Глава 26

Динь-Динь изо всех сил пыталась высвободиться и задыхалась, когда лидер Потерянных Мальчиков крепко держал ее, обхватив за талию. Она чувствовала, как каждый его палец впивается ей в грудную клетку, а его рука была покрыта той же вязкой зеленой жидкостью, которую он собирал, как она видела. Здесь пахло морскими водорослями и чем-то еще более диким, чем в клане лесных пикси.

Лицо Питера исказилось в уродливой усмешке. Его взгляд метнулся к Джеймсу, который стоял, парализованный страхом, затем к двум своим последователям, которые, связанные, стояли на коленях в грязи. Динь закрыла глаза, пытаясь увеличиться до своих настоящих размеров и убежать, но жар, который всегда сопровождал ее превращение, так и не появился. Зеленая жидкость, стекавшая с руки Питера на ее тело, ярко вспыхнула. Динь закашлялась, боль в груди усилилась, когда рука, державшая ее, напряглась и слегка встряхнула.

Питер рассмеялся. Мальчишеские нотки в его голосе исчезли, сменившись злобным хихиканьем, от которого у Динь волосы на затылке встали дыбом.

— Думала, ты сможешь обмануть Питера Пэна, да? Я пробыл на этом острове гораздо дольше, чем ты, пикси, — он выплюнул это слово, как грязное ругательство. — Думаешь, ты знаешь секреты Нетландии? Подумай еще раз. Твоя пыльца может сохранить тебе молодость навсегда, но кровь русалки удерживает тебя в таком состоянии. Пока она касается тебя, ты не можешь трансформироваться, — он снова рассмеялся, и от этого по-настоящему невеселого звука по телу Динь пробежала дрожь.

Динь бросила испуганный взгляд на Джеймса, который выглядел таким же испуганным, как и она сама. Она видела, как растет страх в его глазах, когда он наблюдал, как Питер поднимается все выше в воздух, находясь вне досягаемости кого-либо из взрослых, и с ухмылкой размахивает пикси, насмехаясь над пиратом.

— Итак, что мне делать с маленьким жучком, который ассоциируется с пиратом-предателем?

Динь увидела, как краска схлынула с лица Джеймса.

— Не надо, Питер! — крикнул он. — Верни ее, мы можем что-нибудь придумать.

— Твои предложения, Крюк.

— Равный обмен, один из твоих мальчиков на нее, — Динь слышала панику в обманчиво спокойном голосе Джеймса.

— Оба мальчика.

— Договорились, — Джеймс немедленно подал знак Ролланду и Чибу, которые неохотно разрезали путы и освободили мальчиков. Оба бросились к домику на дереве и начали карабкаться по веревкам, которые образовывали систему блоков на наполовину сделанной платформе. — Теперь отпусти ее.

Питер снова усмехнулся, тихо и зловеще.

— Забавно, я не помню, чтобы ты давал мне то, чего я хотел, когда похитил моих друзей и сжег мой дом дотла. Я думаю, Джимми, малыш, тебе не помешало бы попробовать свое собственное лекарство. Давай посмотрим, как тебе понравится, когда у тебя отнимут все, что тебе дорого. Если я вернусь и обнаружу, что кто-то из них, — он указал на Потерянных Мальчиков в домике на дереве, которые выглядели по-настоящему испуганными, — исчез, можете не сомневаться, я убью эту пикси медленно и у тебя на глазах.

Питер взмыл в воздух, все еще удерживая Динь-Динь в плену. Голос Джеймса был едва слышен из-за завывания ветра, он проклинал Питера Пэна, когда тот уводил Динь-Динь от единственного человека, который, как она считала, мог защитить ее.

Питер полетел прямо ко Второй Звезде. Динь продолжала бороться с давлением на живот, отчаянно пытаясь сделать глубокий вдох. Она понятия не имела, что задумал Питер, чтобы отомстить Джеймсу, и не хотела этого выяснять. Русалочья кровь, в отличие от воды, никак не влияла на ее запас пыльцы, и сверкающие частички порхали в воздухе позади нее, пока они с Питером летели в Лондон. Динь упрямо сжала челюсти. Что бы ни задумал лидер Потерянных Мальчиков, она знала, что сделает все возможное, чтобы помешать его планам.

Расположение улицы было слишком знакомым, когда Питер спустился с неба и бесшумно приземлился на крышу. Динь огляделась и заметила памятную деревянную вывеску, тихонько поскрипывающую на ветру. Это был дом Сми Дарлинга.

Питер поднес кулак с пойманной пикси к своему носу.

— Хочешь, я открою тебе маленький секрет, пикси?

Динь-Динь отодвинулась как можно дальше от зловонного дыхания мальчика. Питер усмехнулся и понизил голос, махнув свободной рукой в сторону дома.

— Может быть, ты помнишь это место. Джимми сказал, что много лет назад ты помогла вернуть старого доброго Сми домой. Помнишь?

Взглянув на Питера со всем вызовом, на который была способна, Динь-Динь промолчала. Зловещая ухмылка Питера стала шире.

— Сми был неблагодарным предателем, и когда я вернулся, чтобы наказать его, то обнаружил… его сына. Ты ведь помнишь моего дорогого друга Джорджа, не так ли? Именно он так ловко проник на корабль твоего любимого пирата и дал мне всю необходимую информацию. Он был хорошим парнем, этот Джордж. Что делало все еще приятнее, я знал, что известие о том, что его сын присоединился ко мне, уничтожит Сми.

Глаза Динь расширились. Насколько больным и извращенным был этот монстр?

— В тот раз вы оба взяли надо мной верх и поспешили вернуть маленького Джорджи его маме и папе. Но не в этот раз… У Джорджа есть младший брат, ты знала? В то время он был слишком мал, чтобы его можно было забрать, но думаю, нам следует навестить его. Должно быть, он уже достаточно взрослый, чтобы захотеть присоединиться к Потерянным Мальчикам. Давайте посмотрим, кто сдастся первым: Сми, когда узнает, что похитили еще одного из его сыновей… или твой парень на своем корабле, когда увидит, как я отрываю тебе крылья, кусочек за кусочком.

Напряжение, не имевшее ничего общего с тем, что Питер сжал ее грудь, сдавило сердце Динь-Динь, и она прикусила губу. Она поверила ему. Она была уверена, что Питер рано или поздно планировал убить ее, но она также знала, что он захочет сделать это на глазах у Джеймса, просто ради удовольствия помучить его еще больше и отомстить своему заклятому врагу.

— А теперь правила нашей маленькой игры. Ты можешь наблюдать, и если все пойдет хорошо, то сможешь вернуться к своему драгоценному Капитану Крюку и рассказать ему о своем маленьком приключении. Ты увидишь боль в его глазах, когда он услышит твою историю, и вспомнишь, что я чувствовал, когда вы с Джимми отняли у меня всех моих друзей.

Питер прокрался по узкому карнизу, разделяющему второй и третий этажи, и направился к тому самому окну, через которое не так давно Динь вошла вместе с Джеймсом и Сми. Он тихонько приоткрыл окно, и тонкие занавески затрепетали на ветру. Питер проскользнул внутрь бесшумно, как тень.

— А теперь давайте посмотрим… — пробормотал Питер низким и угрожающим голосом. — Давай-ка отправим тебя туда, где ты не сможешь вмешиваться, но где все равно сможешь дать полный отчет своему драгоценному хозяину-пирату. Расскажи ему все о том, что станет с его любимым Сми. — Его взгляд остановился на тяжелой ночной тумбочке. Злобная ухмылка промелькнула на его лице, когда он выдвинул ящик, запихнул туда Динь-Динь и захлопнул его. Динь споткнулась о наперсток, и ее голова откинулась назад от силы закрывающегося ящика. Она покачала головой, затем лихорадочно подползла к замочной скважине, через которую открывался узкий обзор комнаты, которая значительно изменилась со времени ее последнего проникновения в дом.

Динь отчаянно оттирала русалочью кровь, покрывавшую ее тело. На каждую высохшую капельку, которую она смахивала, она, казалось, находила еще два пятнышка. Она никогда не смогла бы изменить размер, пока не приняла бы полную ванну, что уничтожило бы ее пыльцу пикси. Будь проклят Питер Пэн и его адские знания о Нетландии!

Сердце Динь бешено колотилось о грудную клетку, когда она прижалась глазом к замочной скважине, чувствуя головокружение от беспокойства. Она осмотрела каждый уголок и трещинку в комнате. У стен детской стояли три незнакомые кровати. Сколько детей было у Сми?

«Может, семья Сми переехала, — в отчаянии подумала Динь, — уехала далеко-далеко, где Питер никогда их больше не найдет». Она наблюдала, как Питер внимательно изучает лица каждого спящего ребенка, явно пытаясь решить, кого из них разбудить. Явно разочарованный, он прошел мимо спящих двух обитателей комнаты к третьей кровати, которая была больше и более богато украшена, чем остальные. Просто взглянув на нее, Динь поняла, что элегантные занавески, прикрепленные к каждому из четырех столбиков, означают, что это кровать для девочки.

В замешательстве уголки рта Питера опустились. Мерцающие свечи за его спиной отбрасывали тень на одеяло, и девочка, моргая, открыла глаза. На вид ей было не больше одиннадцати-двенадцати лет, вьющиеся светло-каштановые волосы были убраны с лица простой голубой лентой. Она зевнула и потерла глаза. На полпути к тому, чтобы прогнать сон, она заметила мальчика, который стоял, ошеломленный, над ней.

Девочка прищурилась.

— Питер? Питер Пэн?

Желудок Динь неприятно сжался. Откуда эта девочка знает его имя?

Питер, не колеблясь, самодовольно ухмыльнулся, довольный тем, что слава опередила его. «Высокомерный павлин», — с сожалением подумала Динь.

— Это я, — ответил Питер. — Кто ты? Дочь Сми или что-то в этом роде?

Теперь настала очередь девочки выглядеть озадаченной.

— Дочь Сми? — слова показались девочке иностранными. — Сми Дарлинг, ты имеешь в виду? Меня зовут Венди, и я его внучка.

— Так ты… дочь Джорджа? — Питер слегка выпучил глаза. Динь с удовольствием отметила, что-то взволновало Питера.

Венди, окончательно проснувшаяся, выбралась из постели, на ее лице было написано любопытство. Питер приподнялся на несколько дюймов над землей и начал медленно отплывать от девочки, но Венди последовала за ним, говоря что-то очень быстро и с придыханием.

— Да, конечно, глупенький. Я, конечно, все о тебе знаю. Дедушка рассказывал мне о тебе и о том, как Капитан Крюк спас всех Потерянных Мальчиков. Знаешь, он всегда был таким хорошим рассказчиком.

Питер от души расхохотался.

— Капитан Крюк спас Потерянных мальчиков? О, вот это здорово!

Венди нахмурила брови. Она изучающе посмотрела на Питера, затем обвела взглядом комнату.

— Он тоже здесь? Или Динь-Динь? — Динь-Динь навострила уши при звуке своего имени.

Теперь настала очередь Питера нахмуриться.

— Ты знаешь о пикси?

— Естественно! Она и Капитан Крюк были командой, не так ли? И ты отрубил капитану руку, вот почему у него есть крюк. Отец больше не верит в это… в Нетландию, русалок и все такое. Я полагаю, это вполне естественно, когда люди взрослеют.

Питер молчал целую минуту. Со своего наблюдательного пункта Динь-Динь почти видела, как в голове Питера крутятся шестеренки, пока он придумывает новый план. Затем на его лице появилась хитрая улыбка.

— Я понимаю, что произошло. Твой дедушка изменил историю. Видишь ли, Капитан Крюк — настоящий злодей, — Питер протянул руку. — Пойдем со мной в Нетландию, и я покажу тебе все. Пикси, русалки, Потерянные Мальчики — все это реально. Это никогда не было какой-то выдуманной историей. Присоединяйся ко мне.

В голове Динь зазвенели тревожные колокольчики. Она должна была помешать Венди пойти с Питером! Девочка была еще недостаточно взрослой, чтобы понимать ее звонкую речь, но она не могла сидеть сложа руки. Она окинула взглядом ящик, освещенный ее мерцающими крыльями, и заметила ножницы. Она просунула лезвие ножниц в щель и потянула изо всех сил. Ящик приоткрылся на долю дюйма. Динь-Динь снова собралась с духом, затем использовала весь вес своего крошечного тела, чтобы раздвинуть петли ножниц, создав рычаг, открывающий ящик ровно настолько, чтобы она могла протиснуться внутрь.

Она подлетела прямо к Венди и, схватив ее за волосы, яростно дернула.

— Ой! Прекрати! — Венди замахала руками, пытаясь отогнать Динь-Динь. Динь тянула изо всех сил, пытаясь без слов предупредить Венди об опасности, которой она подвергнется, если покинет Лондон.

Зеленая шапочка Питера накрыла Динь, заслонив тусклый свет в детской. Питер встряхнул шапочку с пикси. Динь попыталась упереться руками в потолок своей тюрьмы, чтобы защитить голову от толчков, но безуспешно.

— Сочувствую ей, — мягко сказал Питер Венди. — Она очень ревнует меня к любой красивой девушке, которая крутится рядом со мной.

Венди хихикнула, прикрыв рот обеими руками.

— Так это и есть Динь-Динь?

— Единственная и неповторимая! — воскликнул Питер. — Честно говоря, иногда она доставляет немало хлопот. Ей нужен хороший пример, но поскольку у Потерянных Мальчиков нет девочек… — Он драматично вздохнул.

— Думаю, небольшая поездка была бы кстати, если бы мы все вернулись завтра вовремя к школе. Не думаю, что мама с папой будут возражать. Они, знаешь ли, на вечеринке. Они не будут скучать по нам троим, детям.

— Троим детям? — повторил Питер.

Венди энергично закивала.

— Конечно! Джон и Майкл никогда не простили бы мне, если бы я пошла без них. Джон, конечно, боготворит Капитана Крюка, а Майкл всегда мечтал познакомиться с пикси. — Прежде чем Питер успел остановить ее, Венди поспешила к другой кровати и разбудила брата. — Джон! Джон, просыпайся! Питер Пэн здесь.

— Этот негодяй, я проткну его насквозь, — сонно пробормотал Джон, размахивая воображаемым мечом. Когда сонливость исчезла из его глаз, он заметил Питера и вскочил с кровати. — Великий Скотт, это Питер Пэн! Пришел за еще одной рукой, а? Что ж, мою ты не получишь!

Питер расхохотался так, что его смех пробежал до самых кончиков пальцев.

— Я отрубил руку Крюку в целях самообороны. В тот момент он напал на меня. Честное слово, у вас троих определенно сложилось обо мне негативное мнение, не так ли?

Джон выглядел совершенно нелепо в своей огромной ночной рубашке, когда нахлобучил на голову цилиндр и, взяв похожий на копье зонт, замахнулся им на незваного гостя, словно дворецкий, прогоняющий с крыльца бездомную кошку. Майкл сжал в руках своего плюшевого мишку и уставился на Питера Пэна широко раскрытыми глазами.

— Дедушка… Дедушка говорит, что ты крадешь детей, — сказал он тонким, дрожащим голосом.

— Я никогда ничего не краду, — возразил Питер. — Я что, похищаю тебя прямо сейчас?

— Нет.

— Мне запихнуть вас в мешки или связать?

— Нет.

— Это то, что Капитан Крюк делает постоянно. А теперь обыщите меня. — Он широко развел руками. — Разве похоже, что я у вас что-то украл?

Майкл в замешательстве нахмурил тонкие брови.

— Нет.

— Нет, конечно! Я не вор, я — защитник свободы детей во всем мире. Скажи мне, Майкл, — сказал он, дружески обнимая мальчика за плечи, — твои родители заставляют тебя работать? Поручают тебе работу по дому и отправляют спать еще до того, как ты устанешь?

— Да!

— И, Джон, — добавил Питер, меняя цель, — я могу сказать, что ты человек действия.

Джон в ответ гордо выпятил грудь. Венди, прижав ладони ко рту, смотрела на Питера широко раскрытыми глазами — выражение лица, которое часто появлялось на лице Динь-Динь, когда Джеймс оказывался поблизости.

— Это я, добрый сэр, — напыщенно ответил Джон. — Я планирую однажды вступить в армию королевы.

— И все же тебе никогда не давали свободы проявить себя? Пойдем со мной, и ты сможешь присоединиться к моей армии уже сегодня, даже возглавить ее. Ты можешь сражаться с морским народом…

— О нет! — вскрикнула Венди. — Только не русалки, Питер. Мне невыносима эта мысль!

Питер печально покачал головой.

— Только потому, что ты с ними еще не знакома. Это кровожадные монстры, которые утопят любого, кто приблизится к их лагуне. Я могу тебе показать. — Он поднял руку, в которой все еще была зажата Динь-Динь.

Венди заколебалась.

— Мама будет волноваться. Они с папой не хотят, чтобы мы уходили из детской.

Питер театрально вздохнул.

— Видите? Больше правил. В Нетландии нет правил. Никаких ограничений. Вы вольны делать все, что хотите, быть кем хотите.

— Я мог бы стать предводителем твоей армии? — спросил Джон, постукивая кончиком зонта по подбородку.

— Ты поведешь Потерянных Мальчиков в каждую битву и победишь всех наших врагов!

— Я бы так хотела увидеть русалок, — призналась Венди. — Думаю, это было бы все, что угодно… главное, чтобы мы поскорее вернулись.

Питер наклонился и поцеловал ей руку, отчего ее щеки залил румянец.

— Я сам провожу вас туда и обратно, миледи.

Динь-Динь, которая слышала приглушенный разговор из-за плотной ткани, начала впадать в панику. Как Питеру удалось убедить всех троих детей покинуть свой дом за такой короткий промежуток времени? Как она сможет рассказать Джеймсу, что стало с внуками Сми?

Динь-Динь попыталась соскрести остатки русалочьей крови, запекшейся на ее коже, одежде и волосах, но она была похожа на кашицу. Прежде чем она смогла придумать план, Питер схватил ее и с силой встряхнул над тремя детьми. Волшебная пыльца осыпала милых деток, и их ножки оторвались от пола.

Питер поднес Динь-Динь к своему лицу и прошептал:

— Давай, лети обратно к Крюку. Я знаю, он захочет услышать все об этом. — Он отпустил ее.

Динь-Динь в мгновение ока выпрыгнула из окна. Когда она взмыла в ночное небо, последнее, что она услышала, был голос Питера Пэна, говорившего детям:

— А теперь мы отправляемся… в Нетландию.

Глава 27

Когда Динь вернулась, она обнаружила, что корабль почти заброшен, он был в открытом море и стоял на якоре возле рифа Стингрей. Лишь несколько часовых патрулировали палубу, высматривая любую подозрительную активность. Вдалеке Динь-Динь увидела несколько весельных лодок, груженых пиратами, которые отчаливали от берега и направлялись обратно к кораблю.

Конечно. В Лондоне время пролетело гораздо быстрее, чем в Нетландии. Джеймс и его команда еще не успели вернуться, хотя они с Питером отсутствовали в Лондоне несколько часов. Не желая приближаться к морским брызгам, которые окутывали воздух вокруг лодок, Динь-Динь торопливо поздоровалась с Ролланддом и Оззи, а затем прошлась вдоль стола в каюте Джеймса, пытаясь придумать план, который не заставил бы Джеймса так сильно переживать из-за Питера, что у него возник бы нервный срыв.

Лидер Потерянных Мальчиков похищал детей, что было обычным делом — ужасно и мучительно, но в то же время ожидаемо. Похищение невинной девочки… было новым событием, и Динь-Динь знала, что Джеймс взорвется. Если она скажет ему, что они внуки Сми Дарлинга… Что ж, она понятия не имела, какая у него будет реакция. Он и так уже боролся с негативными последствиями своей перегруженности, хотя и пытался скрыть это от нее.

Динь прикусила губу и бросила нетерпеливый взгляд в окно. Люди и их медлительные способы передвижения. Пока она смотрела на улицу, звезда, на которой располагался вход в Лондон, озарила ее ярким светом. Динь в отчаянии заскрипела зубами. Пэн. Три фигуры, летевшие с ним по небу, могли быть только Венди, Джоном и Майклом Дарлингами.

Пираты в лодках кричали и показывали вверх, будто кому-то нужно было напоминать, что Питер Пэн все еще преступник, разгуливающий на свободе. Послышался скрип весел, когда они, шлепая по воде, подплыли к «Надежде Лондона» и были подняты на борт.

Когда она совершала очередной круг вокруг письменного стола Джеймса, его дверь распахнулась с такой силой, что ударилась о стену и отскочила обратно. Джеймс, вспотевший и перепачканный грязью, лихорадочно огляделся и заметил Динь-Динь, которая перевернулась в воздухе на спину от сильного порыва ветра.

— Динь! — Джеймс перепрыгнул через свой стол и протянул руку к крошечной пикси.

Все еще покрытая затвердевшей зеленой слизью, Динь-Динь устроилась у него на ладони. Джеймс поднес ее поближе к глазам, чтобы осмотреть.

— Тебе больно? Что случилось? Я так волновался!

Динь не ответила. Она чувствовала, как кровь пульсирует в венах Джеймса в том месте, где ее туфли на мягкой подошве соприкасались с его кожей в центре ладони. Она открыла рот, чтобы рассказать Джеймсу о том, что сделал Питер, но ей не хватило слов. Редко можно было увидеть Джеймса полностью расслабленным, и теперь, когда он понял, что Динь в безопасности, все напряжение, казалось, покинуло его тело.

Джеймс осторожно коснулся зеленой пасты, покрывавшей локоть Динь.

— Кровь русалки?

Она молча кивнула.

— Что случилось? — Джеймс повторил свой вопрос более тихим голосом, его пристальный взгляд осматривал тело Динь в поисках каких-либо дополнительных травм.

— Сейчас я в порядке. Ничего такого, чего не исправила бы долгая ванна. Пэн отпустил меня.

— Почему?

Динь знала, как ему не понравятся новости, которыми она собирается поделиться, и с трудом сглотнула.

— Присядь, прежде чем я расскажу тебе. — Она задумалась, с чего начать. Решив, что о происхождении детей лучше не упоминать, Динь глубоко вздохнула и сообщила: — На этот раз Пэн взял девочку.

Джеймс вскинул голову.

— Что?!

Динь торжественно кивнула.

— Девочку по имени Венди и двоих ее братьев.

Джеймс громко выругался и ударил крюком по столу, отчего все разлетелось в разные стороны. Откупоренная чернильница ударилась о картину, прибитую к стене каюты, забрызгав ее черной жидкостью, а затем с грохотом упала на деревянный сундук с сокровищами. Джеймс ударил кулаком по столу, и Динь подпрыгнула, когда поверхность треснула со звуком, похожим на выстрел. Джеймс снова выругался и провел рукой по своим темным волосам.

— Ты уверена?

Динь кивнула.

— Я была там. Я пыталась остановить ее, но, — она неопределенно махнула рукой, — Венди не поняла. Ей нравится Питер.

— Сначала он всем нравится, — проворчал Джеймс. Он еще раз ударил по столу крюком, и деревянная поверхность опасно накренилась, грозя обрушиться. В его глазах появилось безумное выражение, которое Динь видела раньше, но затем ярость исчезла, когда Джеймс снова посмотрел на Динь-Динь. — Но ты в безопасности, и это все, что имеет значение. Мы можем привести тебя в порядок, прежде чем решим, что делать дальше.

Глядя на страдальческое лицо Джеймса, Динь почти слышала голос Питера Пэна, доносящийся до нее.

«Ты увидишь боль в его глазах, когда он услышит твою историю, и вспомнишь, что я чувствовал, когда вы с Джимми отняли у меня всех моих друзей».

Что он чувствовал? Кого волновало, что чувствовал этот монстр? То, что он делал, было совершенно неправильно, и люди страдали из-за этого.

Джеймс тяжело вздохнул и крепко зажмурился.

— Девочка, Динь! Он похитил девочку. Чего он от нее ждет? Конечно, нет…

Динь быстро покачала головой.

— Я так не думаю… Но я не знаю.

Джеймс выглядел таким несчастным и безнадежным, что сердце Динь сжалось от жалости к нему. Если бы она не была покрыта русалочьей кровью, то обняла бы его, в чем он так отчаянно нуждался. Но это не произвело бы такого эффекта, пока она была в таком маленьком состоянии.

— Мы что-нибудь придумаем, — сказала она, стараясь придать своему голосу нотку уверенности.

Он медленно покачал головой, ссутулив плечи и опустив глаза.

— Это продолжается уже слишком долго. Мы больше не можем играть в эту цикличную игру. На этот раз Питер зашел слишком далеко. — Затем он поднял глаза на крошечную пикси. — Но ты важнее всего этого. Я больше не буду рисковать твоей безопасностью.

Динь нахмурила тонкие брови, когда посмотрела на Джеймса. Пират ухватился за край стола, который выглядел еще более ветхим, чем когда-либо, чтобы не упасть, и с помощью крюка вытащил разорванную карту Нетландии, чтобы рассмотреть ее. Пока он бушевал, она сильно порвалась. Джеймс придерживал один уголок крюком, пытаясь разгладить бумагу рукой. Чернила размазались по бумаге. Джеймс издал негромкое рычание и выдвинул ящик, полный свежих листов пергамента. Он аккуратно разложил один из них и начал кропотливо копировать испорченную карту заново.

Динь нахмурилась, наблюдая, как Джеймс рисует новую карту. Его рука снова заметно дрожала, и он глубоко дышал, будто не мог набрать в легкие достаточно воздуха, чтобы наполнить их как следует, и она знала, что это не только из-за тяжести сообщения, которое она принесла. Крылья Динь затрепетали ровно настолько, чтобы позволить ей опуститься на сломанный стол. Джеймс не поднимал глаз, пока Динь изучала его черты. Тени под его налитыми кровью глазами были почти такими же темными, как черная щетина, покрывавшая его подбородок, небритый и неухоженный. Его темные волосы отросли и начали слипаться — вероятно, он не расчесывал их несколько дней. Динь принюхалась. Мускусный, солоноватый запах взрослого пирата проник в ее чувствительные ноздри, и она сморщила нос.

— Джеймс, от тебя воняет.

— Спасибо, Динь. Ты всегда знаешь, как поднять мне настроение, — сухо сказал Джеймс, по-прежнему не глядя на нее и продолжая рисовать пейзаж, окружающий Каньон Мертвеца. Его веко постоянно подергивалось, а на виске ритмично пульсировала вена.

— Сядь, — приказала Динь-Динь, но Джеймс проигнорировал ее.

— Я сказала, сядь! — Она уперлась своими крошечными ручонками ему в грудь. Сил было явно недостаточно, чтобы сдвинуть его с места, но он все равно сел. Она вспорхнула и прижалась своим крошечным ухом к его груди. Его сердце билось неровно, с трепетом, свидетельствующим о сильном стрессе. — Когда ты в последний раз спал?

На его губах появилась слабая улыбка.

— По земному времени или по времени Нетландии? Возможно, прошло несколько лет.

Динь нетерпеливо топнула ногой и нахмурилась.

— Сейчас не время для шуток, Джеймс Крюк. Когда ты в последний раз спал?

— Давненько, ладно? — Джеймс провел рукой по лицу. — Не могу оправдать сон. Мне нужно найти способ спасти мальчиков, а теперь еще и девочку! Я не могу просто оставить их, чтобы они ни думали, только не сейчас, когда рядом Пэн.

— Ты бросишь их, если будешь работать до смерти. Да, ты нужен им, но нужен живым и здоровым. Ты убиваешь себя, Джеймс.

Джеймс ненадолго попытался ощутить отчаянную мольбу своего тела об отдыхе, но все, что он чувствовал, — это непреодолимое беспокойство и необходимость сделать все, что в его силах, прямо сейчас. Его мозг никогда не сможет успокоиться настолько, чтобы заснуть. Как Динь могла даже подумать, что он сможет расслабиться, когда по ночам происходят похищения людей?

«Время никого не ждет, даже в Нетландии. Особенно в Нетландии», — с иронией подумал Джеймс.

— По крайней мере, я умру, зная, что сделал все, что мог, чтобы спасти детей.

Динь стукнула Джеймса своим крошечным кулачком по лбу.

— Это не вариант! Я не позволю тебе умереть!

Джеймс вскочил на ноги и замахнулся крюком, снова теряя самообладание. Динь вызывающе стояла перед ним, уперев руки в бока, в ее глазах не было и следа страха. Долгое время они смотрели друг на друга, не желая отступать.

Динь медленно подлетела так, чтобы можно было положить руку на крюк Джеймса, и опустила ее, затем скользнула вниз и прижалась к шее Джеймса, изо всех сил стараясь обнять его, несмотря на разницу в росте. Джеймс судорожно вздохнул, и долговязый пират всхлипнул.

— Во что я превратился, Динь?

Динь отстранилась и посмотрела ему в лицо.

— Ты, Джеймс Крюк, герой Нетландии. Ты не обязан в одиночку взваливать на свои плечи всю тяжесть нашего мира. Никто не может справиться с этим в одиночку.

Динь подвела Джеймса к его гамаку, где Джеймс откинулся на спину и приложил кончики пальцев к векам.

— Но кто еще там есть?

Глава 28

— Пэн на палубе! — протрубил дежурный из вороньего гнезда.

Питер Пэн? Что он мог делать где-то поблизости вскоре после похищения троих детей? После каждого похищения Питер обычно проводил несколько дней, устраивая новоприбывшим экскурсии по Нетландии, показывая им достопримечательности и внушая ненависть к Капитану Крюку.

Джеймс схватил подзорную трубу, взбежал по ступенькам на палубу и навел окуляр на небо. Конечно, от самой яркой звезды тянулся шлейф золотистой пыльцы пикси, но громоздкая темная фигура, плывущая к острову, совсем не походила на стройные, гибкие очертания Питера Пэна, которые Джеймс привык видеть на фоне звезды. Джеймс прищурился. Округлая фигура показалась Джеймсу смутно знакомой, но он не мог вспомнить, откуда она взялась. Он снова навел телескоп на силуэт. Небо уже начало светлеть от слабого солнечного света, и он освещал мужчину ровно настолько, чтобы Джеймс мог разглядеть его лицо.

— Сми? — прошептал он. Конечно, нет, его разум, должно быть, играет с ним злую шутку! Сми не мог вернуться. Джеймс крепко зажмурился и покачал головой. Нет, галлюцинации были вызваны недостатком сна и непрекращающейся кампанией по свержению Питера Пэна. Сми, старик, возвращающийся в Нетландию? Как? Он снова поднял подзорную трубу.

Это был он! Сми постарел на десятки лет за те несколько лет, что прошли с тех пор, как он покинул Нетландию, но, тем не менее, Джеймс все еще мог узнать своего друга.

— Сми! — проревел он и бешено замахал руками, мгновенно забыв обо всех признаках усталости. — Сми!

Джеймс наблюдал, как находящийся в воздухе Сми огляделся в поисках того, кто его звал, и повернулся лицом к пиратскому кораблю. Каждая клеточка тела Джеймса была наэлектризована от волнения, когда он наблюдал, как его друг подплывает ближе, поправляя очки-полумесяцы и щурясь на пирата, жестом подзывающего его подойти поближе.

Джеймс заключил Сми в объятия, как только старик ступил на палубу.

— Сми! Не могу в это поверить! Ты здесь!

Сми отступил на шаг и внимательно посмотрел на Джеймса, затем покачал головой.

— Ты больше не мальчик, Джимми. И ты все-таки стал пиратом. Разве это не лучше всего?

Джеймс поднял руку с отсутствующей кистью.

— Теперь меня зовут Капитан Джеймс Крюк, как я тебе и говорил. Все еще сражаюсь с Питером Пэном каждый день. Как ты сюда попал, чувак?

В ответ Сми показал маленькую сумку на шнурке, которую Джеймс вернул ему в ту ночь, когда он вернул мальчика в Лондон.

— Я вспомнил.

Джеймс расплылся в самой широкой улыбке, какую Динь видела на его лице за последние месяцы.

— Я рад, что ты это сделал! Если бы только Питер Пэн мог видеть это воссоединение!

Лицо Сми потемнело.

— Вот почему я здесь. Он забрал троих моих внуков. Вчера вечером я услышал, как они уходят, и понял, что должен прийти.

Джеймс отступил на шаг, когда до него дошел смысл этих слов.

— Ты — дедушка… — Он покачал головой. — Заходи и выпей чего-нибудь, друг. Похоже, нам предстоит многое наверстать.

Как только Джеймс вошел в свою каюту, он крикнул:

— Динь, выйди и поприветствуй нашего гостя!

Динь, которая теперь была ростом с человека, только что выкупалась и смыла с себя русалочью кровь, подняла голову с того места в гамаке, где она занимала место Джеймса, затем улыбнулась и встала.

— Рада снова видеть тебя, Сми.

— Взаимно, мисс Динь. Ты выглядишь так же очаровательно, как и раньше. — Он наклонил голову, чтобы поцеловать ей руку.

Динь широко улыбнулась.

— Ты мог бы взять уроки хороших манер у этого джентльмена, Джеймс. Он знает, как сделать комплимент леди!

Джеймс закатил глаза, его напряжение растаяло при виде Сми, который, проходя мимо, похлопал по дверному косяку каюты.

— Корабль выглядит неплохо. Как вы его называете?

— «Надежда Лондона».

Сми склонил голову.

— Подходящее название для того, чем вы занимаетесь. Ты когда-нибудь узнавал, откуда он взялся?

— К сожалению, нет, — сказал Джеймс, наливая кофе и протягивая его пожилому мужчине. — Я даже никогда не покидал Нетландию. Этот Питер Пэн держит меня в напряжении каждый день.

Естественно, на протяжении многих лет он задавался вопросом, откуда взялся корабль, но желание победить Пэна и спасти Потерянных Мальчиков быстро затмило его любопытство, и все вопросы о происхождении корабля со временем отпали. Однажды, поклялся Джеймс, он это выяснит. И кто знает, к, ему ещё это приведет?

Сми отказался от кофе.

— Присаживайся, приятель, и выпей чего-нибудь. — Джеймс постучал крюком по краю протянутой чашки, и по комнате разнесся легкий звон, почти похожий на голос Динь-Динь.

Сми покачал головой.

— Джеймс, рад тебя видеть, но я пришел не на встречу выпускников. Мне нужна твоя помощь.

Джеймс отправил недопитый кофе себе в рот.

— Ах, да, — сказал он, проглотив. — Твои внуки. — Его все еще поражало, что у Сми есть дети, не говоря уже о внуках. Казалось, что старик, сидящий перед ним, все еще был маленьким мальчиком с вечно обгоревшим на солнце носом.

— Я не знал, что еще делать и к кому обратиться. Скотленд-Ярд никогда бы мне не поверил. Я думал, мой сын наверняка поверит, ведь он тоже был здесь, но Джордж…

— Джордж? — Мальчик, который предал его много лет назад, всплыл в памяти. Теперь, когда он подумал об этом, Джордж действительно был очень похож на Сми, и он удивился, как это он не заметил этого раньше. Джеймс рухнул в кресло. Конечно, это был не тот Джордж, который предал его и украл его волшебную пыльцу. — Тот самый Джордж, который… — Он замолчал, не зная, что сказать, и закончил вопросом: — Он твой сын?

Сми кивнул.

— Он рассказал мне, что произошло в ту ночь, когда я забрал его из полицейского участка. Кстати, в его рассказе ты был настоящим злодеем. — Сми покачал головой. — Я очень сожалею о том, что он сделал. Я не знал, куда он делся, иначе я бы пришел тогда. В любом случае, после стольких лет он просто хочет верить, что все это было сном. Когда он узнал, что я рассказываю истории о тебе, Питере Пэне и Нетландии его дочери, он пришел в ярость и запретил мне говорить об этом снова. Венди продолжила просить рассказывать истории. — Его губы растянулись в задумчивой улыбке.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

— Спаси их! — умолял Сми. — Ты спас меня и Джорджа. Конечно, если кто-то и может спасти Венди, Джона и Майкла, то это ты.

Джеймс провел рукой по лицу. Тяжесть всего мира, казалось, снова навалилась на его плечи.

Сми, ничего не замечая, продолжал:

— Они так молоды, особенно Майкл. Слишком долго здесь, и он может забыть свой дом, как чуть не забыл я. Я слишком стар, чтобы быть полезным в драке, но, пожалуйста, Джимми. Мне нужно, чтобы ты спас их. Я сделаю все, что угодно.

Использование его детского имени пробудило в нем решимость стать пиратом, но сейчас… Джеймс почувствовал, как его сердце забилось сильнее: ему не терпелось броситься спасать детей, но в то же время его утомляла перспектива еще одной битвы. Легкая рука Динь коснулась спины Крюка.

— Конечно, я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь им, Сми, — услышал Джеймс свой голос. Но как? Какие методы он еще не использовал? Как он мог дать ложную надежду паникующему дедушке, когда уже чувствовал себя безнадежным и выжатым как лимон? Он потер виски, его крюк запутался в волосах и взъерошил их еще сильнее, чем когда-либо.

— Джеймс и так уже много дрался, — вставила Динь. — Ему нужен отдых.

— Но… мои внуки! — пролепетал Сми. — Я не могу просто ждать их здесь! Если мы подождем… это время!

Динь начала розоветь.

— И Джеймс не может бесконечно жертвовать своим здоровьем.

— Я уже сказал, что помогу, Динь, — угрюмо сказал Джеймс. — Я всегда помогал и всегда буду помогать.

Крылья Динь быстро затрепетали, ее лицо стало угрюмым.

— Тебе нужно покончить с этим раз и навсегда, Джеймс. Ты не можешь продолжать в том же духе. Это должно быть в последний раз.

— Раньше ты говорила мне, что я никогда не смогу сдаться.

— Некоторые цены слишком высоки, чтобы их можно было заплатить.

Джеймс сделал глубокий вдох и выдохнул. Он никогда не мог сказать «нет» ребенку, попавшему в беду. Даже если он жаждал передышки, то все равно чувствовал, что несет личную ответственность за спасение каждого из них. Никто другой в Лондоне не знал о преступлениях Питера Пэна, и никто другой в Нетландии не разделял его страсти к этому делу.

Он вспомнил, как сожалел о том, что не убил Питера, когда у него был шанс. Сможет ли он поступить по-другому, если придет время? Если он действительно положит конец жизни Питера, простит ли его Динь когда-нибудь? Джеймс схватился за сердце, которое снова затрепетало. Если Питера нельзя было остановить никаким другим способом, возможно, его убийство было оправдано. Если бы потребовалось убить подростка, чтобы положить конец чудовищным преступлениям Пэна, смог бы Джеймс взвалить на свои плечи пожизненное бремя, которое никто другой не хотел нести, наряду со слабым обоснованием того, что, поступая так, можно спасти другие жизни?

Или, что еще хуже, если Джеймс снова потерпит неудачу, и Динь-Динь снова подвергнется опасности… Страх ударил ему в уши так же громко, как шум волн за окном. Прямо сейчас Динь-Динь была вне опасности, но эти трое детей и почти две дюжины других мальчиков были в опасности.

Сми достал из внутреннего кармана жилета фотографию и вложил ее в свободную руку Крюка. На снимке он был запечатлен с тремя внуками на руках на фоне реки. Джеймс смотрел на сияющие лица невинных детей, улыбающихся с фотографии.

— Пожалуйста, помоги им, — прошептал Сми. — Ты нужен всей Нетландии.

Всей Нетландии… В голове Джеймса зародилась идея.

— Думаю, может быть, просто может быть, у меня есть идея. Морской народ уже согласился помочь нам, если придет время. Если мы сможем переманить пикси на нашу сторону, у Питера не будет ни единого шанса.

— Я уже пыталась поговорить с ними раньше, Джеймс, — запротестовала Динь-Динь. — Они не будут драться.

— Пикси не могут вечно оставаться в стороне от этого. Им придется принять чью-то сторону. Кроме того, если Питер наполнял все эти бутылки… Ты же видела, что делает русалочья кровь, Динь. — Кровь отхлынула от лица Джеймса, когда он понял, что Питер планировал с самого начала. — Он собирается захватить…

— Весь Пикси-Глен, — закончила Динь, и у нее перехватило дыхание. — Имея на своей стороне столько Потерянных Мальчиков, он может одолеть всех пикси сразу.

Сми переводил взгляд с пирата на пикси и обратно.

Джеймс встал, его крюк поблескивал в лучах утреннего солнца, отражавшихся от блестящей поверхности.

— Мы должны предупредить их.

Глава 29

Пираты поставили «Надежду Лондона» на якорь немного восточнее рифа Стингрей, недалеко от того места, где находилось новое убежище Потерянных Мальчиков в домике на дереве. Сми решил остаться и пообщаться с другими мальчиками, которые так хорошо его помнили, заявив, что он все равно слишком взрослый для похода по джунглям. Джеймс подвез Динь-Динь на веслах к берегу. Пикси, все еще мокрая и неспособная летать после купания, держалась за живот, когда лодка поднималась и опускалась с каждой волной.

Вдалеке кричали чайки, перекликаясь, пока Джеймс осматривал небо в поисках каких-либо признаков Питера Пэна, направляющегося в его сторону, но все оставалось по-прежнему.

Как только дно лодки коснулось песка, Джеймс выпрыгнул, шлепая ботинками по мелководью, подтащил лодку поближе к берегу и поставил на якорь. Закрепив веревку, он вытащил Динь-Динь из лодки и, прижимая ее к груди, понес мимо последних накатывающихся волн. Теперь ему нечасто удавалось побыть наедине с Динь, и ощущение тепла ее кожи на своей только усиливало его отчаянное желание защитить ее. Он хотел быть тем, кто оберегал бы ее, кто уделял бы ей столько времени и внимания, сколько ей полагалось, кто любил бы ее и получал ее любовь в ответ.

— Как галантно с твоей стороны нести меня, — заметила Динь, обвив руками его шею.

— Мы, пираты, известны своей рыцарственностью не меньше, чем вы, пикси, своей любовью к воде. — Джеймс осторожно опустил ее на сухой песок и взял за руку, наслаждаясь ощущением того, как ее пальцы вплетены в его.

Самый короткий путь к Долине Пикси-Глен требовал подъема по Крокодиловой протоке — путь, который был легким, если только крокодил не появлялся в неподходящее время. «Это было бы просто моей удачей», подумал Джеймс.

Он осторожно пробирался через подлесок, переступая каждой ногой с пятки на носок, пробираясь через джунгли, стараясь производить как можно меньше шума. Динь-Динь продолжала теребить кутикулу на ногтях и свое платье, чем ближе они подходили, и постоянно хлопала крыльями, чтобы помочь им быстрее высохнуть.

Пикси жили на самой вершине горы Эрозии, самой высокой точке во всей Нетландии. Это была единственная обзорная точка, недоступная никаким иным способом, кроме как с пыльцой пикси, поскольку большая часть горы за столетия была разрушена, образовав один огромный пик, плавно уходящий вниз, на который оказалось невозможно взобраться. Трудный подъем к подножию горы займет несколько часов.

Когда Джеймс приблизился к середине пути от устья Крокодиловой протоки до горы Эрозии, он услышал воодушевляющее пение, и земля слегка завибрировала. Он спрыгнул в кусты, когда Динь-Динь уменьшилась до размера его ладони и спряталась в складках его куртки, все еще выглядывая из-под нее. Джеймс поднял руку, чтобы прикрыть ее от посторонних глаз, когда мимо прошла процессия мальчиков во главе с мальчиком в нелепом цилиндре.

— Это Джон, один из внуков Сми, — прошипела Динь-Динь ему на ухо.

Джеймсу не стоило беспокоиться о том, что мальчики услышат пикси, потому что в этот момент Джон протрубил:

— Будьте осторожны, мои товарищи по оружию, опасность подстерегает на каждом шагу! Кого бы мы ни боялись, пирата, пикси или дикого зверя?

— Я не знаю, что это значит, — признался один из мальчиков после продолжительной паузы, и несколько других шумно согласились с ним.

Джон вздохнул и почесал в затылке, сдвинув при этом цилиндр.

— Это значит, что ты боишься?

— О-о-о. Тогда нет!

— Поторопитесь, ребята, ибо худшее еще впереди! Вперед! — Джон целеустремленно продирался сквозь подлесок, распугивая насекомых и мелких грызунов своим топотом.

Когда они с грохотом проносились мимо Джеймса, скорчившегося под папоротником с широкими ярко-зелеными листьями, Джеймс услышал, как один из Потерянных Мальчиков пробормотал своему другу:

— Я не понимаю, что он говорит, но мне нравится, как он говорит.

Джеймс улыбнулся, глядя, как мимо проходит группа мальчишек, надеясь, что их громкие шаги удержат крокодила на расстоянии, а не заставят его броситься вперед. Он не сомневался, что этот юноша с доблестным сердцем больше всего на свете хотел бы возглавить атаку на дикого зверя, но, несмотря на то, что целью Джеймса было развязать войну против Питера Пэна, у него не было желания, чтобы кто-либо из детей оказался втянутым в это грязное дело.

— Это Майкл, — прошептала Динь-Динь, и ее дыхание защекотало Джеймсу ухо.

Маленький мальчик в спортивной пижаме тащил своего плюшевого мишку по грязи в конце колонны, стараясь не отстать от других. Сердце Джеймса упало при виде маленького мальчика, которому на вид было не больше пяти лет. Он был слишком мал, чтобы находиться вдали от нежной материнской заботы. Питер Пэн никогда не позаботиться о нем так, как ему было нужно.

— Как думаешь, он знает, что его дедушка здесь? — выдохнул Джеймс Динь-Динь, когда мальчики скрылись из виду.

— Сомневаюсь в этом, — прошептала она, затем взглянула на гору вдалеке. Серая скалистая поверхность горы казалась серебристой в ярких лучах солнца, но на вершине был оазис зеленой листвы. Было невозможно подняться без помощи пыльцы пикси. Она снова взмахнула своими высыхающими крылышками, и с нее слетело небольшое количество пыльцы пикси. — Почти высохли. В любом случае, мы почти на месте.

Джеймс кивнул, и они продолжили свой путь. Как только они приблизились к пикси, их ушей достиг испуганный звон сотен голосов, похожий на звон колокольчиков, в сочетании со звуком заливистого смеха Питера Пэна, раздавшегося прямо над их головами. Динь и Джеймс посмотрели вверх и сквозь густую листву увидели Питера Пэна и четырех других Потерянных Мальчиков, которые неслись по небу, держа в руках огромный ящик, выкрашенный в зеленый цвет.

— Нет! — голос Динь прозвучал сдавленно и хрипло, ее измученное лицо исказилось от страха, и она бросилась бежать.

Когда они, наконец, выбрались из джунглей у подножия горы Эрозия, то никого не увидели ни в небе, ни на земле.

— Ты сможешь летать? — спросил Джеймс, беспокойно вглядываясь в небо в поисках каких-либо признаков возвращения Питера. — Мы должны посмотреть, нет ли кого-нибудь из остальных…

— Может, это и неудобно, но это лучшее, что мы можем сделать. — Крылья Динь-Динь едва успели высохнуть, чтобы образовалось небольшое количество пыльцы пикси, и ее полет был неустойчивым. Джеймс затаил дыхание, когда она поднялась в воздух и захлопала крыльями у него над головой.

Ощущение невесомости не было полным, и отдельные части тела Джеймса все еще ощущали тяжесть, но он крепко держал Динь-Динь за руку, пока она поднималась в небо. Это было не из приятных. С каждым порывом ветра желудок Джеймса сжимался с тошнотворной скоростью, и страх упасть с высоты в сотни футов нарастал так же быстро, как и его тело. Он бросил нервный взгляд на крылья Динь-Динь. Он знал, что чем суше они будут, тем больше пыльцы пикси произведут, но пройдет всего несколько секунд, и он разобьется насмерть.

Отголоски заливистого смеха и испуганного перезвона попавших в беду пикси заставили Джеймса замолчать. Они с Динь должны были выяснить, должны были убедиться…

Их худшие опасения подтвердились, когда Динь привела Джеймса в единственное место в Нетландии, где он никогда раньше не бывал, — в Долину Пикси. Обширное плато на вершине горы, должно быть, когда-то было прекрасным. По всей долине раскинулись акры травы и цветов, и это зрелище никак не вязалось с отвесным скалистым склоном серой горы. Маленькие норы в дуплах деревьев, норы в земле и домики на деревьях, изящно покачивающиеся на ветру, заставили Джеймса понять, откуда у Питера взялись идеи о его укрытиях. Они были ничем иным, как имитацией жизни, которая была у него, когда он рос здесь.

Мысль о том, что Питер украл их строительные проекты и использовал их на нижнем уровне острова, чтобы заключить в тюрьму тех самых существ, которые вырастили его, заставила желудок Джеймса сжаться так, как никогда не возникало во время его стремительного полета в Пикси-Глен.

Оглядев долину, Джеймс понял, что не обязательно было здесь расти, чтобы понять, что произошло. Вокруг не было никаких танцующих пикси, как часто описывала Динь-Динь. Цветы были раздавлены, ветви деревьев свисали сломанными, и повсюду, куда ни бросал взгляд Джеймс, брызги русалочьей крови светились зеленым в ярком солнечном свете.

— Мы мирные, — сказала Динь, и у нее перехватило дыхание. — Они были беззащитны.

— Здесь есть кто-нибудь? — позвал Джеймс, стараясь, чтобы его голос звучал как можно спокойнее.

— Если здесь кто-то есть, он испугается и спрячется, — с горечью сказала Динь. Она зависла в воздухе, явно опасаясь прикоснуться к русалочьей крови, которая была разбросана повсюду в поле зрения.

— Уменьшись, — предложил Джеймс. — Посмотрим, есть ли здесь еще кто-нибудь, кто мог бы нам сказать…

Динь-Динь в мгновение ока сорвалась с места, огибая деревья и окликая своим тонким голоском тех, кто, возможно, избежал поимки.

Их было немного. Через несколько долгих минут появилась горстка пикси, почти все они либо промокли насквозь, либо были покрыты пятнами зеленой субстанции. Беспокойство усилилось в груди Джеймса, когда появились новые причины. Вспомнит ли кто-нибудь из этих пикси, что он был Потерянным Мальчиком? Возможно, они страдали от его рук и справедливо ненавидели его за то, что он сделал?

Летние лучи солнца ласкали шею и лицо Джеймса, пока он ждал, когда соберутся пикси. Все они казались такими маленькими и хрупкими у его ног. Джеймс вытер пот со лба и пересчитал собравшихся пикси — их было меньше пятидесяти, — ожидая возвращения Динь-Динь с прогулки по Пикси-Глену.

Наконец Динь вернулась вместе с тремя другими пикси, на которых не было русалочьей крови, чтобы заманить их в ловушку в их уменьшенном виде, которые подражали Динь-Динь и выросли до человеческих размеров. Они подлетели к Джеймсу, который почувствовал, как крошечный лучик надежды рассеял ужас, который он видел на лицах других пикси.

— Это Джеймс Крюк, — представила Динь-Динь пирата летящим рядом с ней пикси. — Джеймс, это королева Нарида и двое ее охранников, Ридли и Тенли.

Все три пикси были светлокожими и светловолосыми, как и Динь-Динь, но Джеймс также заметил несколько отличий — в форме тела, размере и цвете крыльев, а также в количестве пыльцы, выделяемой каждой пикси. Двое впереди держали на груди длинные копья, похожие на увеличенные иглы дикобраза, по бокам от пикси с самыми большими крыльями, от которой исходило больше всего пыльцы, несомненно, королевы.

Выражение лица королевы оставалось невозмутимым. Джеймс, предварительно проинструктированный Динь-Динь, скрестил левую руку на груди и прижал правый кулак ко лбу в стандартном приветствии. Динь-Динь предупредила Джеймса, что, если кто-то, кроме нее, не выступит в его защиту, его время на то, чтобы изложить свою позицию, будет ограничено несколькими минутами, которые позволит королева. Если он хотел выступить с заявлением, важна была каждая секунда.

— Я королева Нарида, — сказала предводительница, окруженная телохранителями. — Говори, что хочешь, человек, — в ее голосе звучала безмятежность тихого океана летним днем, и Джеймс понятия не имел, как ей удавалось оставаться такой спокойной, когда большая часть ее клана только что была схвачена, а остальные покрыты веществом, которое ограничивало их способность сопротивляться. Питер Пэн легко справился бы с остальными.

Мужчина-пикси с носом картошкой возле правого ботинка Джеймса прошипел, достаточно громко и грубо, чтобы его было хорошо слышно:

— Этому скарту здесь не место. — Королева предупреждающе подняла бровь, и все тело Динь-Динь стало пунцовым. Другие пикси, в первую очередь те, что были перепачканы кровью, одобрительно фыркнули в ответ на его слова.

— Эти скарты сделали это с нами! — подхватил другой.

Джеймс не имел ни малейшего представления о том, что такое скарт, но, судя по реакции пикси, ему не пришлось долго раздумывать, чтобы понять это, и он поспешил использовать комментарий в качестве вступления.

— Вы правы, — сказал он громко, — людям не место в Нетландии. Ваш народ подвергался жестокому обращению и порабощению со стороны Питера Пэна в течение многих лет. Я сам какое-то время участвовал в этих зверских действиях.

За его словами последовало столько шипения, что Джеймс чуть не огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что на них не надвигаются змеи. Он поспешил продолжить:

— Я не могу выразить, какой стыд и вину я испытываю из-за своих действий. Знайте, что с тех пор, как я покинул Питера, я неустанно трудился, чтобы спасти как можно больше пикси и Потерянных Мальчиков.

— Потерянные Мальчики, — слова, сорвавшиеся с губ одного из телохранителей, прозвучали как ругательство, — они не заслуживают…

— Каждое живое существо заслуживает того, чтобы к нему относились с уважением, — перебил Джеймс. — Это относится и к пикси, и к русалкам, и, да, даже к людям.

Снова шипение.

— Но, — продолжил он, повысив голос, чтобы перекричать возмущенное бормотание, — это не дает Питеру Пэну или Потерянным Мальчикам права вторгаться на вашу территорию. Я прошу вашей помощи, чтобы спасти своих товарищей и навсегда избавить Нетландию от людей, включая меня. — Динь резко повернула голову при его последнем заявлении, но ничего не сказала.

Над поляной пронеслось хлопанье крыльев, наполняя долину тихим перезвоном. Воодушевленный, Джеймс продолжил громким голосом, расхаживая по поляне уверенными шагами, по-прежнему стараясь не наступать на крошечных существ, которые вертелись у его лодыжек.

— Я знаю, вы напуганы и обеспокоены. Вы пережили невообразимую боль и потеряли своих родных из-за мальчика, которого вырастили. Но представьте вместе со мной! Представьте страну, в которой нет Питера Пэна и Потерянных Мальчиков. Вам и вашим детям никогда не пришлось бы бояться заточения. Русалки и пикси могли бы сосуществовать без помех, как и было задумано в Нетландии. Ни один пиратский корабль не осквернил бы пляжи. Все, что мне нужно, — это твоя помощь в этот единственный раз, и я обещаю никогда больше не просить.

Королева пикси подняла руку, призывая его к молчанию, и повернулась ко всей группе.

— Твое время истекло. Кто-нибудь из присутствующих желает позволить человеку продолжить?

В ответ на ее просьбу воцарилась гробовая тишина. Джеймсу показалось, что его грудь сдавили тиски, когда он вглядывался в лица всех присутствующих. Лицо Динь ярко сияло в центре толпы, и Джеймс послал молчаливое послание своим взглядом. Захочет ли кто-нибудь из присутствующих дать отпор так скоро после травмирующего нападения?

— Дай человеку высказаться, — одна из телохранительниц, с шокирующими зелеными глазами и колючими волосами цвета меда, выступила вперед. Ее мускулистые ноги были обтянуты облегающими леггинсами, а в правой руке она сжимала одно из копий, напоминающих иглы дикобраза. Скрестив левую руку на груди, она встретилась с ним взглядом. — Меня зовут Тенли. Я выслушаю тебя.

— Как и я, — вперед выступила вторая стражницу, с волосами цвета созревшей на солнце пшеницы и круглым лицом, очень похожим на лицо Динь-Динь. У нее не было копья, и в жилах текла кровь золотого пикси, но от нее исходила аура несомненной уверенности. — Меня зовут Ридли, и я тоже его послушаю.

Королева Нарида оценивающе посмотрела на двух пикси, вступившихся за Джеймса.

— Что ты имеешь в виду? — наконец спросила она, поворачиваясь к пирату.

— Пэн захватил в плен ваших сородичей.

Толпа молча кивнула.

— Мы должны дать отпор сейчас, — сказал Джеймс. — Сейчас, пока он думает, что вы слишком напуганы, чтобы ответить, и пока у него нет времени защищаться. Я заставлю свою команду сражаться, а русалки смогут нам помочь…

Его сердце упало, когда королева покачала головой.

— Твоя страсть достойна восхищения, человек. Но я не могу просить об этом мой народ, когда он только что стал свидетелем одной из величайших трагедий в нашей истории.

Оглядевшись, Джеймс вынужден был признать, что она права. Большинство пикси выглядели испуганными, по их лицам текли слезы. Один отец прижимал к груди двух своих маленьких детей, будто хотел защитить их от плана Джеймса. Он знал, что они были не в том положении, чтобы сражаться. Что за безумие заставило его просить?

— Твое дело благородное, и мы искренне ценим твои усилия в борьбе за нашу защиту, но мы мирные люди.

— Тогда помогите нам сохранить мир! — взорвалась Динь. Ее лицо все еще было красным от возмущения действиями Питера и стыда за то, что ее народ по-прежнему отказывается сражаться, даже защищаться. — В Нетландии слишком долго не было истинной гармонии.

— Поддерживать мир, принося смерть и разрушения? Такой план кажется мне лицемерным.

— Поддерживать мир — значит предотвращать похищения людей и смерти! Это сохранит семьи и защитит всех от Питера Пэна. Он — чума, с которой нужно бороться. Он…

— Как я уже сказала, это благородное дело. Но я не буду требовать этого от своего народа, — королева Нарида виновато склонила голову. — Нам нужно время, чтобы залечить раны, а не продолжать войну.

После слов королевы по толпе пронесся одобрительный ропот. Тенли и Ридли обменялись взглядами, которые Джеймс не смог понять.

— Вы глупцы! — голос Динь дрожал, когда она встала перед Джеймсом. — Этот человек здесь не для того, чтобы просить вас помогать людям. Он здесь, чтобы помочь вам, освободить всю Нетландию, а вы, скарты, слишком самонадеянны, чтобы понять это!

Королеву, казалось, не смутила вспышка гнева Динь-динь.

— Как бы то ни было, это слишком опасно для тех, кто в этом замешан.

Джеймс склонил голову.

— Я понимаю.

Выражение лица Нариды смягчилось.

— Мы пикси, а не воины.

— Вы и не обязаны ими быть! — крикнула Динь-Динь, снова вспыхивая красным. — Но вы слишком поглощены собой, чтобы понимать, что мы должны сражаться! Есть вещи, ради которых стоит рисковать жизнью! Иногда…

— Динь, — пробормотал Джеймс, — у них и раньше отнимали свободу выбора. Я не собираюсь ими пользоваться, я не такой, как Питер.

Динь задрожала от ярости.

— Я буду сражаться на твоей стороне, Джеймс, — она бросила полный отвращения взгляд на своих друзей-пикси. — Я не стану трусихой, которая сложа руки стоит в стороне и позволяет Питеру Пэну диктовать, как жить дальше. Меня не волнует, что мне придется встать в один ряд с пиратами и русалками, потому что, по крайней мере, я проживу остаток своей жизни, зная, что я выступала за свободу.

Она поднялась в воздух и взмахнула над Джеймсом полностью высохшими крыльями. Пыльца пикси осыпала его, покрывая гораздо лучше, чем во время полета в Пикси-Глен. Джеймс подплыл к ней, и Динь-Динь взяла его за руку.

На обратном пути Динь молчала. Раньше Динь описывала свой народ как несклонный к риску и застенчивый, но Джеймс и представить себе не мог, что они почти единодушно откажутся участвовать в плане, который навсегда избавит их земли от незваных гостей. Основываясь на непоколебимом характере и импульсивности Динь, Джеймс предположил, что ее товарищи пойдут по ее стопам, особенно после того, как воочию убедились в жестокости, на которую был способен Питер.

Когда он высказал свое наблюдение, Динь вздохнула.

— Я провела с тобой так много времени, что теперь мои мысли, наверное, больше похожи на человеческие, чем на пикси, — она стиснула зубы. — Я выросла с ними! Я никогда не должна была ожидать, что они… — Она замолчала и сердито фыркнула, затем бросила взгляд назад, туда, где гора Эрозия исчезала из виду, и сменила тему: — Джеймс, ты же не имел в виду, что на самом деле тоже уйдешь, не так ли? Нетландия теперь и твой дом тоже.

— Но это не так. Мне здесь никогда не было места, и я совершил слишком много преступлений, чтобы меня приветствовали, даже если бы они согласились мне помочь. Они всегда будут бояться меня, и я не могу их винить. Они слишком много страдали. Жизнь, прожитая в страхе, — это вообще не жизнь.

— Ты не можешь уйти! — Лицо Динь порозовело, а голос стал громче. Затем, понизив голос, она захныкала: — Ты не можешь оставить меня.

— Пойдем со мной, — так же тихо предложил Джеймс. — Я тоже не хочу тебя покидать.

Глаза Динь-Динь наполнились слезами.

— Я не могу поехать в Лондон, — ее большие крылья затрепетали, осыпая клубы пыльцы на землю внизу, и она бросила на них быстрый взгляд. — Меня бы никогда не приняли.

На губах Джеймса появилась улыбка.

— А кто говорил о поездке в Лондон?

Динь удивленно моргнула.

— Но… ты же сказал, что уедешь.

— Ходят слухи, что, хотя на острове нет места для людей, в этом мире все еще может найтись место, — бросив быстрый и многозначительный взгляд на Динь-Динь, он добавил: — И для любых пикси, которые захотят присоединиться, я уверен. Мы могли бы вместе исследовать происхождение моего корабля.

— Я всегда буду рядом с тобой, Джеймс, даже если все остальные в мире покинут тебя, — Динь поцеловала Джеймса. Он прильнул к ней, цепляясь за единственную крупицу счастья и надежды, которая у него еще оставалась, и они медленно закружились в воздухе, паря над огромным пологом деревьев Нетландии.

Резкий звук громких голосов, перекликающихся друг с другом, наконец, заставил их разорвать объятия. Джеймс увидел, что его команда провела «Надежду Лондона» вокруг юго-западной оконечности Нетландии и остановилась в лагуне Русалки. Черный флаг на верхушке мачты развевался прямо над деревьями. В то же время тот же звон сотен голосов пикси доносился прямо оттуда, где находился домик Пэна на дереве.

Динь бросила на Джеймса тяжелый, горящий взгляд, полный решимости и огня.

— Давай покончим с этим раз и навсегда.

Глава 30

Времени на приготовления не было. Похоже, Питер отправился за еще одной русалкой, чтобы собрать побольше крови для продолжения войны с пикси, потому что глубокая дорожка на песке вдоль пляжа указывала на то место, где Потерянные Мальчики вытащили из моря еще одну русалку. Должно быть, они не ушли далеко, потому что на песке не было ни одной русалки, а мокрые копья русалочьего народа торчали из песка под разными углами. Вся команда «Надежды Лондона» была на берегу, сражаясь на мечах с Потерянными Мальчиками, которые радостно визжали от «игры».

Сми бросился на берег, к полному изумлению своих внуков, и заключил их в объятия.

— Дедушка? — тонкий голос Венди прорезался сквозь шум накатывающихся волн и крики мальчишек. — Что ты делаешь здесь, в Нетландии?

Сми заключил ее в объятия.

— Венди, моя дорогая девочка, я пришел за тобой. Нам нужно домой.

— Но почему? — К ним присоединился тоненький голосок Майкла. — Нам весело.

— Есть вещи поважнее, чем веселье, — мудро ответил Сми. Его глаза блеснули за стеклами очков-полумесяцев. — Или даже важнее, чем командовать армией, — он кивнул Джону, который опустил зонт острием к земле.

— Так… все это действительно было правдой? История, которую ты рассказал нам о себе и своей матери? — спросила Венди. — И… как она умерла? — Старик торжественно кивнул.

Остальная часть их разговора осталась неуслышанной, так как на пляже царил хаос. Питер летал вокруг, как торнадо, осыпая Потерянных Мальчиков волшебной пыльцой, так что они поднимались в воздух, вне досягаемости пиратов. Русалки метали копья всякий раз, когда кто-нибудь из мальчиков подплывал слишком близко к воде, а пираты испуганно кричали, пытаясь схватить мальчиков за лодыжки и оттащить их подальше от опасных снарядов, плывущих по течению, как какой-то странный воздушный шар.

Мальчики, в свою очередь, пинали пиратов или выпускали еще больше игл дикобраза из своих ружей для метания дротиков. Оззи взревел от боли, когда острое перо вонзилось ему в ухо. Чибу цеплялся за голени двух мальчиков, которые постоянно пинали его по голове, когда он пытался повалить их на песок. Питер радостно смеялся над происходящим и подзадоривал каждого из мальчиков по очереди, держась на расстоянии от свирепых вооруженных русалок. Ролланд направил ведро с водой на Питера Пэна, но вместо этого попал в Джеймса, когда тот подлетел, чтобы помочь. Джеймс пролетел последние несколько футов и рухнул на землю, вызвав впечатляющий взрыв песка.

— Извини, капитан! — крикнул Ролланд, бросаясь обратно к кромке воды за новой порцией.

Все пираты разбились на пары и пытались поймать Потерянных Мальчиков, и Джеймс в очередной раз был поражен тем, к чему привело их сострадание. Его товарищи по команде боялись нанести какой-либо удар, который мог бы ранить детей, а Питер и его банда не разделяли этого чувства. Мальчики смеялись и пинали пиратов, забрасывая их камнями и иглами дикобраза.

Песок покрывал его руки и шею, и он чувствовал, как вздувается шишка на голове в том месте, где он ударился о камень при падении. Перед его глазами плясали огоньки, и он часто моргал. Шишки и ушибы со временем заживут. Но время… время было драгоценным даром, который эти мальчики никогда не получат обратно. Вид Сми, защищающего своих внуков от дальнейшего вреда, побудил Джеймса к действию. Им нужно было вернуть их домой. Им нужно было освободить их от Питера Пэна… как и всех Потерянных Мальчиков. Несмотря на свои прежние чувства к Джорджу, он не мог смириться с мыслью, что Сми вернется и обнаружит, что его сын постарел и близок к смерти, как и мать Сми. Каждая секунда была важна.

Джеймс с трудом поднялся на ноги и бросил торопливый взгляд на одно из копий, зажатое в руке особенно свирепой на вид русалки. Хотя оружие представляло собой всего лишь заостренную палку, сила, с которой была задействована ее мускулистая рука, должна была произвести сокрушительный эффект. Когда он обратился за помощью к русалкам, это было совсем не то, что он имел в виду. Пираты не могли подпустить Потерянных Мальчиков слишком близко к воде, но и не могли сразиться с ними в воздухе.

Питер Пэн то появлялся, то исчезал из поля зрения, устраивая погром, где только мог, и уворачивался от каждого пирата, который пытался его ударить.

— Ну же, старый хрыч, что случилось? — насмехался Питер, забрасывая Джеймса пустыми пузырьками. — Боишься маленького мальчика?

Глаза Джеймса покраснели, когда он увидел, как вокруг него дождем посыпались пустые флаконы, в некоторых из которых еще оставалось несколько капель зеленой крови, с помощью которой был похищен целый клан пикси. Он наступил на них каблуком и удовлетворенно поморщился, почувствовав, как они рассыпаются в прах под его ботинком. Как смеет Питер Пэн относиться к живым существам как к простым игрушкам, которые можно выбрасывать и использовать по своему усмотрению?

— Приди и забери меня, Джимми! — крикнул Питер, швыряя в Джеймса последний пузырек. Пузырек разбился о лоб Джеймса и оставил порез на щеке.

Джеймс рубанул воздух саблей, но Питер рассмеялся и увернулся.

— Ты не можешь драться со мной в воздухе, правда, Крюк?

— Может, он и не может, но я-то могу! — Динь-Динь достала узкую рапиру из «Надежды Лондона» и замахнулась ею на Питера, встав между Джеймсом Крюком и Питером Пэном. Она усмехнулась, увидев недоверчивое выражение на лице мальчика. — Что? Боишься, что без твоего запаса зеленого зелья какой-нибудь пикси может одолеть тебя на дуэли?

— Динь, нет! — закричал Джеймс, его паника достигла апогея.

Питер отбросил свои рыжие волосы с глаз.

— Если Капитан Крюк настолько труслив, что позволяет девушке сражаться за него, то так тому и быть.

— Не надо! — умолял Динь-Динь Джеймс. Мысль о том, что она рискует своей жизнью, пронзила его, как физическая боль.

— Я хочу сделать это, Джеймс, — крикнула в ответ Динь, не отрывая взгляда от Питера. — Мне нужно это сделать, а ты все еще нужен пикси.

Конечно же, пикси в домике на дереве. Если Питер оставил их там и был втянут в битву со всеми Потерянными Мальчиками, это могло означать только одно: недавно захваченная колония пикси в настоящее время не охраняется.

Джеймс лихорадочно огляделся в поисках кого-нибудь, кто мог бы чем-нибудь помочь. Все его товарищи по команде, получая ранения направо и налево, боролись за то, чтобы поймать Потерянных Мальчиков, и в то же время старались не причинять вреда детям. Сми вывел своих внуков на опушку леса и защищал их от опасности, держа на руках маленького Майкла. Динь-Динь и Питер закружили друг вокруг друга, и Питер вытащил из-за пояса длинный кинжал и уставился на Динь-Динь так, что Джеймсу захотелось врезать ему прямо по его самодовольной физиономии.

Русалочий народ не мог выйти на сушу, а другой помощи ждать было неоткуда. Если Джеймс собирался освободить пикси, то должен был действовать в одиночку.

— Вперед, Джеймс! — закричала Динь-Динь, а затем бросилась на Питера Пэна. Пираты на земле схватились с Потерянными Мальчиками, одновременно пытаясь удержать их подальше от воды и не дать им присоединиться к борьбе с Динь-Динь, в то время как Питер и Динь-Динь кружились в неконтролируемой спирали волшебной пыльцы, каждый из них пытался получить преимущество.

Хотя каждый мускул его тела требовал от Джеймса защитить женщину, которую он любил, Джеймс знал, чего от него хочет Динь. Он повернулся и побежал в сторону джунглей.

Джеймс бежал по мягкой земле между лагуной Русалки и домиком на дереве Пэна, спотыкаясь, когда его нога попадала в скрытые ямы или на торчащие лианы, но каждый раз он вырывался и снова мчался вперед, держась за боль в боку. С каждым громким шагом в его голове проносилась мысль: «Будь осторожна, Динь. Оставайся в безопасности».

Он бросился к домику на дереве, не обращая внимания на острую боль, пульсирующую в легких. Теперь он мог спасти пикси. Он должен был это сделать.

Джеймс продирался сквозь подлесок, приближаясь к укрытию в домике на дереве, и едва успел разглядеть огромный выкрашенный в зеленый цвет ящик, свисавший с форта, построенного Питером. Вокруг большого ящика висели клетки поменьше, в каждой из которых было по одному лесному пикси, без сомнения, из тех, что были пойманы ранее. Джеймс так стремился добраться до него, что чуть не попал в смертельную ловушку.

Путь к пикси преграждал могучий крокодил, не сводивший глаз-бусинок с приближающегося Джеймса и злобно молотивший хвостом. Без сомнения, привлеченное обильным количеством пыльцы пикси, стекающей из клетки, существо, сожравшее его левую руку, вразвалочку двинулось вперед, широко раскрыв огромные челюсти. Пикси в своей выкрашенной в зеленый цвет клетке цеплялись за тонкие прутья и щебетали высокими, звенящими голосами, предупреждая пирата об опасности. Джеймс, у которого вспотела рука, вытащил меч из ножен.

Джеймс прыгнул вперед, чтобы ударить крокодила. Он ожидал, что рептилия отступит, но она этого не сделала. Она бросилась вперед и щелкнула острыми, как бритва, зубами, зажав лезвие между челюстями. Джеймс взмахнул мечом и в то же время ударил крокодила крюком в глаз. Крокодил выпустил меч и отступил на небольшое расстояние, корчась в агонии, а из его левого глаза хлынула кровь.

Взглянув на свой крюк, Джеймс почувствовал себя отомщенным. Это не было «око за око», но «око за руку» казалось почти справедливым обменом. Крошечные пикси в клетке дико зааплодировали, когда Джеймс взломал решетку, чтобы проделать отверстие, достаточно большое для того, чтобы пикси могли выбраться. Освободившись, они взлетели на деревья и скрылись из виду.

Их уход напомнил Джеймсу о побеге Динь от Пэна много лет назад.

— Будьте свободны, — пробормотал он. Паника охватила его, когда он мысленно вернулся к тому месту, где Динь и Пэн сражались на пляже лагуны Русалки. Сможет ли Динь-Динь снова сбежать?

Нужно было еще поработать. Большая клетка висела в аварийном состоянии, и Джеймс открыл каждую из клеток поменьше. Когда он расстегнул замок на последней клетке, крошечная пикси внутри что-то запищала высоким голосом и дико жестикулировала, указывая пальцем за спину пирата. Резко повернув голову, Джеймс заметил, что крокодил снова приближается, низко пригибаясь к земле и выслеживая свою добычу.

— Приготовься, — предупредил он пикси, не сводя глаз с крадущегося в его сторону зверя. Не глядя, Джеймс металлическим крюком расколол клетку, освободив последнюю пикси. Когда она выбралась наружу и бросилась бежать, крокодил напал снова.

Он оторвал свое тяжелое тело от земли и с удивительной скоростью бросился на Джеймса. Тот ударил саблей по морде чудовища, оставив глубокий порез поперек ноздрей. Рептилия издала шипящее рычание, от которого волосы на затылке Джеймса встали дыбом. Он снова и снова наносил удары по чудовищу, и каждый раз крокодил уклонялся от клинка. Одного человека в этой битве было недостаточно.

Одним плавным движением крокодил развернулся и, воспользовавшись своим хвостом, сбил Джеймса с ног. Тот выронил свой меч, затем упал на него, и острое лезвие рассекло ему руку, когда он пытался смягчить падение. Страх наполнил грудь Крюка, когда он пополз назад по земле джунглей, подальше от надвигающейся челюсти рептилии, которая была широко раскрыта и готова поглотить еще больше плоти, которой питалась до этого. Внимание Джеймса привлекло какое-то движение. Последняя пикси, которую он спас, вернулась и бросилась между Джеймсом и крокодилом.

Несмотря на то, что у крокодила не было глаза, он не мог не заметить золотистый след, оставленный пикси. Он щелкнул своей широкой пастью в сторону пролетающей пикси, которая сделала круг, а затем снова пронеслась мимо, эффективно отвлекая внимание крокодила от пирата. Роем, похожим на пчелиный, все пикси, освобожденные Джеймсом, слетели с деревьев и забросали крокодила галькой и иглами дикобраза. Крошечные снаряды только раздражали существо, и оно набросилось на кучку пикси, собравшихся вместе так ярко, что они казались падающей звездой.

Пикси оттащили крокодила от Джеймса, и он помчался через джунгли, продолжая щелкать челюстями в воздухе. Джеймс застонал, когда выпрямился и осмотрел порез на руке. Он был глубоким, и, вероятно, потребуется наложить швы. Кровь хлынула из его руки, не давая возможности эффективно держать меч. Он убрал саблю в ножны и попытался остановить поток крови, но это было бесполезно. Ему нужно было отдохнуть и попросить Чибу подлатать его… чего не произойдет, пока битва не закончится.

Битва. Джеймс пробормотал ругательство. Если бы только пикси, оттащившие крокодила, осыпали его достаточным количеством пыльцы, чтобы он мог летать. Впрочем, это не имело бы значения, так как он все еще был мокрым от неудачно выплеснутого ведра воды.

Джеймс замер, когда воздух пронзил слабый звук. За свою жизнь он слышал много звуков, но этого звука он ненавидел и боялся больше всего на свете. Это был крик Динь-Динь, когда ей было больно.

Он бросился обратно на пляж, из его руки текла кровь, он отчаянно пытался добраться до Динь-Динь, пока не стало слишком поздно.

Глава 31

Сердце Джеймса упало, когда он, тяжело дыша, выбежал на берег, обозревая открывшийся перед ним пейзаж, а по его лицу, покрытому грязью, стекали струйки пота. Его команда проигрывала битву, причем сильно. Несколько человек съежились, закрыв руками головы, в то время как Потерянные Мальчики осыпали их всем, что могли собрать.

Морской народ красовался на мелководье, где вода касалась песка, просто поджидая, когда какой-нибудь ничего не подозревающий Потерянный Мальчик подойдет достаточно близко, чтобы метнуть их смертоносные копья. Сми присел на корточки, пытаясь защитить маленького Майкла от этой сцены, в то время как Джон прыгал вокруг, а Венди, схватившись за лицо, впивалась ногтями в щеки, наблюдая за дракой.

Но ни одна из этих сцен не парализовала Джеймса таким страхом, как тот, когда он поднял взгляд и увидел Динь-Динь. Питер Пэн завел тонкие руки пикси за спину и приставил к ее горлу кинжал, тот самый, которым Джеймсу отрубил руку.

— Остановись! — взревел Джеймс. — Отпусти ее, Пэн.

Время, казалось, остановилось. Потерянные Мальчики прекратили атаку на пиратов, и все они подняли головы. Все взгляды были прикованы к Питеру Пэну.

— А, капитан, наконец-то набрался смелости сражаться самостоятельно, вместо того чтобы убегать и прятаться? Я гадал, сделаешь ли ты это.

— Отпусти ее, — повторил Джеймс, ни на секунду не отрывая взгляда от лица Динь-Динь. Черты ее лица исказились от боли.

Питер громко цокнул языком, и этот звук был хорошо слышен на внезапно затихшем пляже. Даже птицы перестали петь, а волны перестали накатывать. Джеймс даже дышать перестал. Ничто не имело для него большего значения, чем благополучное возвращение Динь-Динь.

— Капитан, капитан, Капитан Крюк, — прокричал Питер. — Ты никогда не научишься, не так ли? Я играю, чтобы выигрывать. Я готов рисковать, а ты всегда будешь проигрывать, потому что не умеешь, — он ухмыльнулся Джеймсу. — Это очень плохо, правда. Раньше нам было весело, тебе и мне.

Джеймс не мог сосредоточиться ни на чем, кроме Динь-Динь. Она была в опасности, а он был бессилен остановить величайшего злодея, которого когда-либо знала Нетландия. Внуки Сми выглянули из-за него, и любопытство заставило их больше не прятать свои лица, а Венди прижала ладони ко рту, глядя на медленно вращающихся Динь-Динь и Питера Пэна, которые были вне досягаемости Джеймса Крюка.

— Пожалуйста, — голос Джеймса прозвучал как стон.

Питер злобно ухмыльнулся, его лицо исказила неприятная ухмылка, и он посмотрел на зачарованную толпу. Он наслаждался тем, что внимание каждого человека было приковано исключительно к нему.

— Я так понимаю, ты уже забрал моих пикси, которых я с таким трудом собрал?

— Если ты имеешь в виду освобождение порабощенных тобой пикси, то да, — ответил Джеймс. Он смотрел только на Динь-Динь, которая скривилась от боли, когда Питер впился ногтями в ее руки и прижал кинжал к ее горлу. — Освободи Динь-Динь!

Питер расхохотался.

— Я так не думаю. Если ты лишил меня моих пикси, то, думаю, будет справедливо забрать у тебя того, кто тебе дорог, — его рука дернулась, и Динь-Динь ахнула, когда лезвие вонзилось ей в кожу.

— Нет! Я сделаю все, что угодно, — поспешно предложил Джеймс.

— Все, что угодно, говоришь? — Питер ухватился за его предложение быстрее, чем крокодил проглотил руку Джеймса.

Джеймс молча кивнул.

— Что ж, тогда давай выясним, насколько сильно ты на самом деле заботишься об этой пикси. Ты утверждаешь, что хочешь защитить их, и я голосую за то, чтобы мы это проверили. Мы сыграем в последнюю игру, не так ли?

У Джеймса от страха скрутило живот. Какое садистское развлечение имел в виду Питер?

— Давай поиграем… — Питер усмехнулся: — Кого ты хочешь оставить в живых.

Лица всех, кто был на пляже, застыли. Русалки усеяли мелководье, подплывая к нам так медленно, что казалось, будто они вообще не двигаются. Многие из пикси, которых освободил Джеймс, собрались на деревьях, лесные пикси и пикси Глена, широко раскрыв глаза, смотрели на своих плененных собратьев. Даже Потерянные Мальчики выглядели совершенно разочарованными неприкрытой жестокостью своего предводителя.

— Гипотетически, кого бы ты выбрал, чтобы оставить в живых? — спросил Питер. — Кого-нибудь из своей команды или эту… девушку? — Он слегка встряхнул Динь за руки, и нож вонзился ей в горло, пока тонкая струйка золотистой крови не потекла из ее шеи.

— Динь-Динь! — взревела вся команда в один голос.

Питер ухмыльнулся.

— Это так просто, когда все чисто гипотетически. Может, сделаем это еще интереснее? Кого бы ты предпочел оставить в живых… себя или ее?

— Ее, — без колебаний ответил Джеймс. Глаза Динь были закрыты, и Джеймс сомневался, что она слышала хоть слово из сказанного. Он сомневался, что она могла думать о чем-то другом, кроме ножа у своего горла.

Ухмылка на юном лице Питера стала еще шире.

— Тогда докажи это.

По пляжу прокатился общий вздох. Пираты уставились на своего капитана, ожидая приказов.

— Спустись и мы поменяемся, — вполголоса, обращаясь к остальной команде, Джеймс добавил: — Как только он спустится, ловите его.

Питер тихо рассмеялся.

— Я знаю, что ты задумал, и нет. Если малыш Джимми действительно хочет доказать, что любит пикси больше, чем самого себя, как он утверждает, тогда он сложит оружие и придет с пустыми руками. Сейчас мы увидим, кому он верен.

Джеймс мгновенно бросил саблю на землю, и от удара из-под лезвия посыпались мелкие песчинки. Затем пират вытащил свой кинжал из сапога и отбросил его в сторону, не обращая внимания на пульсирующую боль в все еще кровоточащей руке.

— Твой крюк? — подсказал Питер.

Джеймс отвинтил металлический крюк от наручника на своем запястье и положил его поверх меча. Он широко развел руки, показывая, что безоружен.

— Капитан, нет, — возразил Оззи.

— Я не оставлю ее, — голос Джеймса слегка прерывался. На этот раз он был уверен, что Динь-Динь услышала его, когда две тихие слезинки скатились по ее щекам.

Питер тихо выругался.

— Как бы это ни было нежно и восхитительно, твое время на исходе, Капитан Крюк. Хочешь спасти пикси или нет?

— Позаботься о команде, — тихо сказал Джеймс Чибу, — и Динь. — Затем он повернулся и пошел вперед, высоко подняв голову и расправив плечи.

— А теперь отпусти ее! — проревел он, оказавшись прямо под Пэном. Кровь из пореза на руке капала рядом с ним, окрашивая белый песок в темно-алый цвет, но Джеймсу было все равно. Какое значение имел порез, если на кону стояла его жизнь? Все, что имело значение, — это то, что он оберегал Динь.

— Негодник, иди сюда, — рявкнул Питер. Он оттащил Динь-Динь назад, подальше от приближающегося Джеймса, к океану, чтобы предотвратить любую попытку пирата освободить Динь-Динь.

Один из Потерянных Мальчиков медленно приблизился. Хотя в руке он держал короткий меч, казалось, что он готов пустить его в ход не больше, чем мать нападать на собственного ребенка.

— Чего… чего ты хочешь, Питер? — спросил он дрожащим голосом.

— Давай посмотрим, как ты справишься с печально известным Капитаном Крюком. Ты даже можешь попросить Жужжалку и Крутыша помочь тебе прикончить его, если хочешь.

— Нет! — Динь издала сдавленный крик, когда кинжал Питера прижался к ее горлу.

Питер грубо встряхнул ее.

— Тихо, пикси!

— Я… я думал, ты сказал, что это игра, Питер. — Мальчик, чей меч был направлен на Джеймса, вздрогнул, его нахмурил брови, у него задрожали губы. Казалось, он не мог смотреть Джеймсу в глаза. Теперь, когда ему пришло время забрать чью-то жизнь, он заколебался, точно так же, как Джеймс, когда столкнулся с перспективой убить Питера Пэна.

— Не причиняй ей вреда, Питер! — крикнул один из Потерянных Мальчиков. — Я больше не хочу играть.

Джеймс даже не пытался защититься. Он стоял на коленях на песке, безвольно опустив руки, и смотрел на женщину, которую обожал. Если в его сознании и должен был остаться последний образ, то он хотел, чтобы это было ее лицо.

Питер пролетел в воздухе несколько футов, но остался на достаточной высоте, чтобы никто из пиратов не смог на него напасть. Он посмотрел на Джеймса со странным выражением на лице, в котором смешались растерянность и жалость.

— Я тебя не понимаю, — в конце концов, признался он. — Мы вместе убивали пикси много лет. Чем эта отличается от других? Почему ты готов умереть за нее?

— Я люблю ее! — Слова вырвались у Джеймса, отдаваясь эхом громче, чем плеск волн, громче, чем крики чаек, и в одно мгновение заставив замолчать всю Нетландии. Питер от неожиданности отлетел назад, увлекая за собой Динь-Динь, словно его отбросило назад силой заявления Джеймса. Никто — ни пират, ни Потерянный Мальчик, ни русалка, ни пикси — не произнес ни слова, когда Джеймс повторил более мягко: — Я люблю ее.

Динь что-то беззвучно сказала Джеймсу, но не издала ни звука. Питер переводил взгляд с Джеймса на Динь, его нож все еще был прижат к горлу пикси. Казалось, он боролся с собой. Он обвел взглядом аудиторию, всех — пикси, в ужасе смотревших на него с деревьев широко раскрытыми глазами, русалок, неподвижно застывших в воде, и людей, пиратов и Потерянных Мальчиков, которые внимательно наблюдали за ним, чтобы увидеть, что он будет делать дальше. Может быть, он чувствовал… угрызения совести?

Кинжал, приставленный к горлу Динь-Динь, слегка опустился, когда лицо Питера сморщилось, а плечи опустились. Какое-то движение со стороны воды, наконец, отвлекло внимание Джеймса от Динь-Динь и русалок, которые все это время оставались в стороне от битвы. Питер Пэн и Динь-Динь незаметно подлетели достаточно близко, чтобы оказаться в пределах досягаемости удара. В Пэна полетело заостренное копье, брошенное невероятно сильной предводительницей.

Долгий, громкий вопль разнесся по пляжу, когда Венди закричала. Питер бросился в атаку и развернулся, а Джеймс в замедленной съемке наблюдал, как копье летит по воздуху, направленное уже не на Пэна, а на Динь-Динь.

— НЕТ! — Это слово разорвало горло Джеймса и вырвалось из его тела с силой, гораздо большей, чем та, что была направлена на Динь. Кровь отхлынула от его лица, когда он увидел, как заостренное копье пронзило Динь-Динь, а не Питера Пэна, всего в нескольких дюймах от ее сердца.

Наступившая тишина была из тех, что длятся всего минуту или две, но кажется, что она длилась сотни часов, если не лет. Это был момент, когда Джеймс понял, что ничто уже не будет прежним.

Питер, чье лицо внезапно стало пепельно-серым, выпустил Динь-Динь, как ужаленный. Она взмахнула крыльями, но так слабо, что упала на землю, слишком раненная, чтобы взлететь. Джеймс с яростным воплем бросился ее ловить. Они рухнули вместе, Джеймс баюкал Динь-Динь в объятиях.

Началось столпотворение.

Пикси из Глена, разъяренные тем, что Пэн использовал одного из их собратьев, чтобы отразить смертельный удар, окружили Питера Пэна. Хотя они все еще были покрыты русалочьей кровью, они вцепились ему в волосы, вонзили зубы в кожу и принялись колотить его своими крошечными кулачками. Лесные пикси под предводительством Тигровой Лилии выросли в полный рост и набросились на Пэна в облаке пыльцы пикси. Потерянные Мальчики испуганно закричали и упали на землю, чтобы избежать надвигающейся толпы пикси. Пираты оградили мальчиков от опасности, схватили их и убежали от мстительных русалок и пикси к линии деревьев, где Сми и его внуки жестом подзывали их поближе.

Огромный крокодил выскочил из джунглей, яростно шипя и мотая головой из стороны в сторону, используя свой единственный оставшийся глаз, чтобы посмотреть на людей на своем пути. Пираты резко остановились, песок летел во все стороны, пока они лихорадочно переводили взгляд с крокодила перед ними на русалок на пляже позади них и на пикси, окружавших Питера Пэна в воздухе.

— Джентльмены, час доблести настал! — Джон отбросил в сторону цилиндр и выхватил остроконечный зонтик. — В атаку!

Все Потерянные Мальчики и пираты, как один, бросились на крокодила, в то время как Венди выкрикивала предупреждения из-за их спин, настороженно поглядывая на русалочий народ.

— Будь осторожен, Джон! Дедушка, останови Майкла; драться с крокодилами небезопасно!

Пираты отрывали от крокодила все, до чего могли дотянуться, избегая при этом его смертоносных зубов, наказывая его за всех пикси, которых он съел за эти годы. Джон повел Потерянных Мальчиков в продолжающуюся атаку на чудовище, нанося удар по второму глазу чудовища концом своего черного зонта. Крокодил огрызнулся, злобно шипя и вслепую мотая головой из стороны в сторону.

Битва внизу была ничем по сравнению с той, что произошла наверху. Пэн, у которого уже иссякли запасы русалочьей крови, когда он поймал их в Пикси-Глене, яростно махал руками на пикси, как размером с человека, так и с пикси. Каждый раз, когда ему удавалось оттолкнуть одного из них, на смену ему приходило по меньшей мере два других, поскольку все пикси из каждого племени Нетландии собирались вместе, наконец-то воодушевленные действием и готовые объединиться. Ошеломленный огромной массой окруживших его пикси, Пэн сдался и был вынужден подчиниться.

Не обращая внимания на царящий вокруг него бедлам, Джеймс продолжал баюкать умирающую Динь-Динь и гладил ее по лицу. Все ее тело содрогнулось от боли, веки затрепетали, когда она слабо протянула руку, чтобы коснуться древка, пронзившего ее грудь, а затем провела кончиками пальцев по подбородку Джеймса.