Стерва, сразу видно! (СИ)

Глава вторая

В понедельник у Марины начался отпуск, однако проснулась она очень рано: не до сна было, ведь у Серёжки пересдача. Изо всех сил стараясь не показывать своего волнения, мать накормила сына завтраком и проводила до двери.

Спустя три часа пискнул домофон, сигнализируя о том, что Сергей вернулся и открыл подъездные двери. Закрыв глаза, Марина глубоко вдохнула и медленно выдохнула.

— Отлично, мам! — с порога крикнул Сергей, захлопнул двери, быстро сбросил кроссовки, схватил Марину на руки и начал кружить.

— Ну слава Богу! Молодец! Я тобой горжусь, сын!

— Представляешь, мама, Артём Николаевич теперь будет нашим куратором, — Сережа, наконец, поставил Марину на ноги. — Юлия Степановна вышла замуж и уехала.

— Надо же, столько новостей, Серёжа!

— Я и сам очень удивился, когда Артём Николаевич мне рассказал. Никак не думал, что Юлия Степановна может выйти замуж! У неё дети взрослые, старше меня. Даже внук есть.

— И что? — рассмеялась Марина. — Эти обстоятельства как-то ограничивают доступ к личному счастью?

— Нет, конечно, но… Если уж она вышла замуж, значит, ты, тем более, можешь выйти? Ты же намного моложе и красивее, чем Юлия Степановна, а фигура у тебя, как у девочки.

— Сын! — Марина была потрясена. — Что за разговоры? Разве я давала повод?

— А что, Юлия Степановна давала повод? Менее романтичной и менее симпатичной женщины я не встречал, а она замуж вышла.

— Серёжка, ты меня безмерно удивил сегодня! Во-первых, я не знала, что мой сын — сплетник. А во-вторых, не думала, что ты мечтаешь спихнуть меня какому-нибудь дядьке в качестве жены. За что ты так хочешь поступить с этим незнакомцем? Что он тебе сделал плохого?

Серёжка захохотал так, что стены задрожали, и опять начал кружить Марину.

— Да поставь ты меня! Голова кружится! — верещала Марина. — Ладно, ладно, ты не сплетник! Просто удивил.

— То-то же! — Сергей остановился, поставил мать на пол, но отпустил не сразу, чтобы она не упала. — Я вовсе не хочу тебя замуж спихнуть, мама! Просто понял вдруг, что ты могла выйти замуж в течение этих десяти лет, но не вышла.

— Может, и выйду когда-нибудь, если захочу. Правда, честно предупреждаю, это маловероятно. Никто не вызывает во мне желания покончить с холостяцкой жизнью, расстаться со свободой. Но ты не бойся, сын, когда женишься, я не буду лезть в вашу семью. Найду, чем себя занять. Я же самодостаточная тётка.

— Мам, ну ты даёшь! Я прекрасно знаю, что ты — адекватнейшая из матерей, а не какая-то там тётка. К тому же, я вовсе не хочу пока жениться.

— Тебе ещё девятнадцать, Серёжа! Сам не заметишь, как передумаешь, когда придёт твоё время.

— Новому куратору, Артёму Николаевичу, тридцать шесть, а он никогда не был женат. И ничего. По нему не скажешь, что он страдает или в чём-то ущемлён. Живёт себе, наукой занимается. Сам по себе.

Марина подумала о том, что это как раз не удивительно. Занудноват Артём Николаевич, скучен. Вот и остаётся при своём статусе.

— Каждому своё, Серёжа. Не будем загадывать. Пойдём лучше обедать.

Они поели, и Сергей убежал на стройку, работать.

А через несколько дней произошло ещё одно интересное событие. Был поздний вечер. Марина читала в гостиной, а Серёжа сидел за компьютером в своей комнате. Вскоре смартфон сына издал характерный звук, а потом послышался удивленный возглас Сергея.

— Мааам, мне стипендия пришла…

Серёжа стоял на пороге гостиной и удивлённо смотрел на Марину.

Ну и ну. Интересно, как Артёму Николаевичу удалось это провернуть? А главное — зачем? Ведь теперь у Серёжки появятся ненужные вопросы.

— А почему ты так разволновался? Побледнел даже. Сядь.

Серёжа опустился на диван рядом с Мариной. Сидел, глядя прямо перед собой, и задумчиво крутил в руке телефон.

— Ничего не понимаю. Надо разобраться, а завтра суббота. Утром в понедельник поеду в деканат.

Марина испугалась. Она ругала себя последними словами за то, что поехала к Артёму Николаевичу неделю назад. Серёжа справился без неё, а если теперь он узнает о её визите, напридумывает разного. И его уверенность в собственных силах будет подорвана.

А Артём-то Николаевич каков! Красавец просто. Неужели он решил, что Серёжа проглотит ситуацию вот так?!

— Серёжка, знаешь, что я думаю? — Марина твёрдо решила спасать ситуацию, себя, Артёма Николаевича и самоуважение сына. — Не надо тебе разбираться.

— Как это? Ведь произошла ошибка, мама! Мне не полагается стипендия за июнь.

— Серёжа, выслушай. Кажется, я всё поняла. Артём Николаевич поставил тебе оценку ещё в самый первый раз. Но тебе сказал, что ты не сдал, потому что ты запутался тогда. Это как кредит доверия, понимаешь? Он понимал, что ты останешься без стипендии. Понимал также, что произошло досадное недоразумение, а ты всё знаешь и сдашь, пусть не с первого раза.

Сергей выпрямился, на несколько секунд завис, удивлённо глядя на мать. Потом встал, быстро вышел, и тут же вернулся с зачётной книжкой в руках.

— А ведь ты права, мам! Он мне поставил оценку тем числом, когда был экзамен. А я не обратил на это внимания.

— Вот и я о том же! То есть, преподаватель был настолько уверен в тебе, в твоих знаниях и в твоей порядочности, что поставил оценку авансом. И представь, что будет, если ты начнёшь сейчас разбираться?

— У Артёма Николаевича будут огромные неприятности, — глухо сказал Сергей. — Это ещё мягко сказано.

— Правильно.

— Да, мама, ты права. Нельзя затевать разборки. Но мне как-то не по себе. Словно я чужое беру.

— Полная чушь, сын, прости! Ты заработал эту стипендию. Поверь двоим взрослым людям: мне и вашему куратору.

Серёжа подумал, взъерошил рукой волосы и вздохнул.

— Да. Кажется, всё так. Знаешь, Артём Николаевич открылся для меня с неожиданной стороны. Мне он всегда казался дотошным, педантичным буквоедом и занудой. А он такой… человечный что ли.

— Жизнь приберегла для тебя ещё очень и очень много сюрпризов, Серёжа. Разных. Иногда хороших, иногда плохих. А иногда просто потрясающих.

Марина даже не представляла, насколько она права, когда произносила эти слова.

… За два дня до отъезда на юг Марина пришла по записи в любимый салон красоты. Сдаваться, как она это называла. Пришла рано утром: сначала на маникюр и педикюр. Потом последовал ещё ряд процедур, не слишком приятных, но дающих неплохие результаты.

В кресле у парикмахера Лиды Марина оказалась уже в пятом часу.

— Лида, мне нужно в отпуске выглядеть хоть немного женщиной, а не универсальным солдатом. Что посоветуешь?

Лида задумчиво посмотрела на Марину.

— А ты мне доверяешь?

— Лида, я доверяю, конечно, но почему-то твой вопрос меня пугает.

— Не надо бояться. Значит, так. Сегодня я сначала тебе сделаю стрижку, а потом — окрашивание.

— Обычно же наоборот?

— А сегодня необычно, Марина, — улыбнулась Лида. — Ладно, поехали. Правда, придётся отступить от правил. Стричь будем без предварительного мытья головы, но не пугайся, я сделаю всё, как надо.

Марина закрыла глаза от страха, а когда открыла, поняла, что каре в этот раз будет короче, чем обычно. Затем Лида высушила волосы Марины феном и повернула кресло так, чтобы клиентка не видела себя в зеркало.

Лида колдовала, достав из шкафа тюбики с краской. Прошло больше часа прежде, чем Лида, наконец, вымыла голову клиентки и вновь включила фен.

— Ну вот, смотри, — Лида повернула Марину к зеркалу.

Марина не смогла сдержать вопль. Сидящая в соседнем кресле солидная дама осуждающе посмотрела на неё.

— Лида, скажи, что это не краска, а оттеночный шампунь! — Марина, не доверяя зеркалу и собственным глазам, ощупывала голову руками.

— Это самая что ни есть краска, Марина, — заверила улыбающаяся Лида. — Закрашивать не буду, сразу говорю. Выглядишь ты потрясающе, поверь мне как мастеру. Помолодела лет на дцать.

Каре было короче, чем всегда, Марина не ошиблась. Цвет волос — обычный, шоколадный. А справа красовалась ярко-розовая прядь. Так легкомысленно и провокационно Марина не выглядела ещё никогда, даже в юности.

Благодаря Серёже, который нашёл относительно недорогие билеты на самолёт, не пришлось ехать на поезде двое суток.

Марина уже почти свыклась со своим новым образом. И здесь тоже причиной стал сын, точнее, его реакция. Увидев неподдельное восхищение в глазах Серёжки, Марина подумала, что возможно, не всё так плохо, как ей казалось. Сын искренне сказал, что она и раньше была очень красивая, а теперь просто фантастически хороша. Кто же устоит, услышав подобное!

От аэропорта до санатория ехали чуть больше часа. Марина с жадностью хватала взглядом пролетающие мимо пейзажи. В этой части побережья она ещё никогда не была.

Санаторий был новый и современный, достаточно большой. Расположившись в двухместном номере, Марина и Сергей по очереди сходили в душ, а потом отправились изучать территорию. На обед они не успели, а до ужина ещё оставалось время.

Когда Марина и Сергей пришли на ужин, администратор указала им столик на четыре персоны, закреплённый за ними, и сообщила, что соседи по столу приедут завтра.

С удовольствием поужинав, путешественники вернулись в номер, чтобы разобрать вещи и как следует отдохнуть.

Утром, когда они с сыном завтракали, Марина уловила краем глаза движение у их стола. Вот, кажется, и соседи появились.

То, что произошло дальше, раз и навсегда покончило со спокойным отдыхом Марины и превратило его в приключение, не дающее расслабиться больше ни на миг.

Услышав, как кто-то поздоровался, Марина подняла глаза и… встретилась взглядом с Артёмом Николаевичем Строгим. Успев сообразить, что обнаруживать перед Серёжей знакомство с преподавателем ни в коем случае нельзя, Марина перевела взгляд на зависшего сына.

— Здравствуйте, Артём Николаевич! — заговорил, наконец, Сергей. А потом кивнул ещё кому-то: — Привет, Лера!

И только тут Марина заметила, что в почти немой сцене есть четвёртое действующее лицо: прелестная юная особа с длинными светло-русыми волосами и огромными карими глазами. И эта юная особа смотрела на сына Марины так, что материнское сердце быстро расставило всё по своим местам. Но кто она? И что делает в компании Строгого?

Так. Чем дальше, тем интереснее.

— Доброе утро… Сергей, — это Артём Николаевич обрёл голос. — Какими судьбами?

— Знакомьтесь, — откашлявшись, Сергей заговорил более уверенно. — Это моя мама, Марина Львовна Калинина. Мы с мамой прилетели вчера, будем отдыхать здесь в течение трёх недель. Мама, это Артём Николаевич Строгий, наш преподаватель по латыни и куратор нашей группы. Я тебе рассказывал о нём. А это Лера Яковлева, моя однокурсница.

— Очень приятно познакомиться, — кивнула Марина сразу всем вновь прибывшим и устроившимся за столом.

— Доброе утро. Я сейчас всё объясню, — у Леры Яковлевой оказался красивый, мелодичный голос. — Надо же, как всё совпало, папа, правда? Потому придётся всё рассказать.

Папой она назвала Артёма Николаевича, и у Марины с Сергеем глаза на лоб полезли. Папа?! Артём Николаевич ничего не ответил Лере, лишь молча кивнул. Тот факт, что он папа, оспаривать не стал. Тот факт, что нужно всё рассказать, — тоже. И вообще, казалось, что он очень растерян, гораздо больше, чем остальные действующие лица разворачивающегося спектакля.

— Артём — мой родной дядя, — продолжила Лера. — Но я называю его папой. Артём — родной брат моей мамы. Мама была старше его на двенадцать лет, и погибла, когда мне было четыре. Я почти не помню её, только по рассказам и по фотографиям. Артём тогда ещё учился в университете. Бабушка с дедушкой были убиты горем, и Артёму пришлось взять на себя основную часть ответственности как за мероприятия по прощанию с мамой, так и за мою дальнейшую судьбу. Он стал моим опекуном, они растили и воспитывали меня втроём, с бабушкой и дедушкой. Вот так. А скрывали мы это, чтобы не было лишних разговоров, ведь к преподавательским детям всегда все относятся предвзято. Фамилии у нас разные, потому что мама носила фамилию бабушки, своей матери, и меня записала на эту фамилию. А Строгий — это фамилия дедушки. Вот и всё. Серёжа, я знаю, что ты порядочный человек, потому доверяю тебе и твоей маме эту личную историю.

— Конечно, Лера, не переживай. И вы, Артём Николаевич. Можете быть уверены, я не собираюсь ни с кем обсуждать ни ваше родство, ни эту встречу.

— Спасибо, Серёжа! Хочу ещё добавить, что на бюджет я поступила полностью сама и учусь без помощи папы. Для меня важно, чтобы ты это тоже знал.

Марина молча наблюдала за лицами всех участников беседы. Интересно, почему для Леры так важно объяснить всё Сергею? И почему она так смотрит на него? Хотя, с этим Марина разобралась раньше. Похоже, девушка влюблена в её сына. А вот Серёжа? Он никогда не рассказывал об однокурсницах. Девушки у него до сих пор не было, он всё время посвящал учёбе и спортзалу.

… Артём находился в полной прострации. То, чего он боялся больше всего, с размаху обрушилось на его голову. Лера была единственным человеком в мире, которого Артём по-настоящему любил и за которого очень переживал. Сестры не стало пятнадцать лет назад, родителей — три года назад. Они с Лерой остались вдвоём, и ближе племянницы, которую он считал дочерью, у Артёма не было никого.

Лера выросла прекрасным человеком, умным, добрым, порядочным. Окончила школу с золотой медалью, блестяще сдала ЕГЭ. Она никогда не расстраивала близких и даже в подростком возрасте не доставляла хлопот и проблем. Но вот надо же было случиться такому — впервые в жизни по-настоящему влюбилась, едва поступила в академию. Хотя чему удивляться? Кто не влюбляется в восемнадцать лет?

Влюбилась в однокурсника, Сергея Калинина. А тот даже внимания на неё не обращал, не замечал. Надо сказать, он и другим девушкам группы не уделял внимания. Парень был полностью сосредоточен на учёбе, а из дополнительных мероприятий участвовал только в спортивных. Он не приходил ни на праздники, ни на вечеринки, ни на концерты, проходившие в вузе. Светская жизнь его не интересовала.

Лера была девушкой воспитанной и скромной, потому сама проявлять излишнюю инициативу не решалась. Устав видеть, как любимый ребёнок мучается и сохнет, Артём и решился на свой неблаговидный поступок в отношении студента Калинина.

Как говорится, с глаз долой — из сердца вон, а там уж забудется, дело-то молодое. Так подумал Артём. Да, это было глупо и непорядочно, мягко говоря. Подленько. И он впервые пошёл на сделку с собственной совестью. Тяжело, очень тяжело видеть, как твой ребёнок страдает, порой даже невыносимо.

Но встретившись с Мариной Львовной, Артём понял очевидное: Сергей — тоже чей-то ребёнок, чей-то самый близкий и родной человек. К тому же, судьбы Леры и Сергея были в чём-то схожи. Мать растила и воспитывала Сергея одна с тех пор, как ему исполнилось девять лет. Сергей не виноват в том, что Лера в него влюбилась, он ничего для этого не делал и даже не знал об этом. Не виноват и в том, что сам не влюблён.

Да и вообще, какое право имел он, Артём Николаевич Строгий, распоряжаться чужими судьбами? Он всего лишь человек, и судьба ему сейчас на это очень красноречиво указала. Размах её иронии был поистине грандиозным. Строгий, Лера, Сергей Калинин и его мама, Марина Львовна, встретились в одном санатории и даже за одним столом.

Постепенно все успокоились и отошли от первоначального шока. Разговор набирал обороты. Правда, говорили, в основном, Лера и Сергей. Сначала вообще говорила одна Лера, однако постепенно ей удалось разговорить Сергея.

Марине всё больше нравилась эта девушка: красивая, рассудительная, с умными глазами. Совсем не кокетничает и не пытается понравиться, но смогла взять в свои руки контроль над необычной ситуацией за данным конкретным отдельно взятым столом. И Лере прекрасно удаётся осуществлять этот контроль.

Если Марина предавалась, в основном, созерцанию и размышлениям, то Строгий казался по-настоящему растерянным и даже испуганным. Эк его разобрало! Что такого случилось-то? Это ей надо волноваться, она же пыталась суетиться за спиной сына. Однако Марина была почему-то больше, чем уверена: Артём Николаевич никогда не выдаст её.

Она не могла себе объяснить, почему настолько доверяет ему. Он вызвал её доверие сразу, в их первую встречу. А вторая встреча лишь усилила эффект. Не может быть непорядочным человек, который в двадцать один год взял на себя ответственность за племянницу и вырастил её как родную дочь. Причём, судя по всему, ему удалось воспитать прекрасную дочь: искреннюю, душевную, добрую, заботливую, умную.

Марина всегда изначально относилась к людям предвзято, и мало кому удавалось вызвать у неё симпатию вот так, с ходу. Зато она ни разу не ошиблась в оценке таких людей: никто из тех, кому она доверяла изначально, впоследствии не разочаровал её.

… Примерно через пятнадцать минут Артём смирился с ситуацией. Жёсткая ледяная рука, сжавшая его сердце, постепенно ослабила хватку. Жизнь распорядилась по-своему, и противиться он больше не станет. Однако пускать ситуацию на самотёк всё же не стоит. За Лерой нужно наблюдать. Возможно, придётся слегка придержать её, дать пару советов.

Конечно, говоря откровенно и положа руку на сердце, советчик из него в делах амурных никакой. Личная жизнь никогда не ладилась. Вот и с последней подругой, той самой, которая спокойная и скучноватая, они разбежались, правда, вполне полюбовно. Она сказала, что ей нужны более серьёзные и открытые отношения, а он не готов был к таким. И открыться, расслабиться не готов. И дать уверенность в завтрашнем дне.

Немного успокоившись, Артём исподтишка посмотрел на Марину Львовну, и только теперь понял, что его удивило, помимо этой ситуации в целом. Мать Сергея, казавшаяся Артёму скучной и пресной, очень изменилась. Во-первых, она была без очков. Видимо, у неё не очень сильная близорукость, и очки она носит больше для солидности и устрашения собеседников. Вот у него, Артёма, минус пять, потому он без очков не может обойтись. Пробовал носить линзы, но ему не понравилось.

Во-вторых, сегодня госпожа Калинина была в светлом лёгком платье, и оказалось, что у неё изящная, почти девичья шея, красивые плечи и руки. Даже грудь угадывается, хоть и небольшая. Под тем костюмом, в котором Марина Львовна явилась в прошлый раз, крайне сложно было хоть что-то распознать.

А в-третьих, Марина Львовна сменила причёску, да ещё и очень кардинально. Надо же, какая, оказывается, молодая мать у студента Калинина! Интересно, сколько ей лет? И для чего это она так преобразилась? Рассчитывает на курортный роман, не иначе! А что? Сын взрослый, а она — человек свободный, имеет право.

Последнее открытие настолько не понравилось Артёму Николаевичу, что он нахмурился и плотно сжал губы. Он и сам не понимал, почему его так возмутило сделанное открытие. Значит, на встречу к нему в академию она явилась, прикинувшись, как сама тогда сказала, сельдью в жестяной банке, а на деле-то вон какая… легкомысленная. Конечно, легкомысленная! Волосы в ярко-розовый цвет красит. Стерва, как есть стерва! Ещё и актриса.

Артёму стало обидно, что именно для встречи с ним Марина Львовна выбрала невыразительный образ. Конечно, она и не должна была тогда наряжаться для встречи с преподавателем-мужчиной, как прости господи. Но ведь может быть женственной и лёгкой! Так почему не с ним? Или преподаватель сына — не человек и не мужчина? По её мнению, все истинные мужчины сосредоточены только на курортах и югах?

Ну так пришлось ей круто обломаться. Фигушки. На курортах и на югах первым ей встретился тоже он, Артём Николаевич Строгий, не заслуживающий внимания преподаватель её сына. Сказал же Сергей, что они прилетели только вчера и ещё нигде не были. А значит, познакомиться Марина Львовна пока ни с кем не успела.

… После завтрака Марина и Сергей пошли на море. К счастью для Марины, знакомых на пляже не оказалось, потому можно было расслабиться и просто отдохнуть.

И вообще, последующие два дня прошли относительно спокойно. С Лерой и Артёмом Николаевичем они встречались только в столовой. Марина и Артём Николаевич обменивались лишь дежурными фразами, зато Лера и Сергей общались всё больше. Марина видела, как оживляется Сергей при виде Леры. Молодость, лето, море, солнце и прелестная юная леди сделали своё дело: серьёзный и вдумчивый Серёжа начал оттаивать.

Потому, когда на исходе третьего дня совместного принятия пищи, Лера и Сергей договорились погулять вдвоём после ужина, Марина совсем не удивилась. Она удивлялась тому, что её скромный сын так долго собирался пригласить Леру на прогулку, однако вмешиваться и лезть с советами никогда бы не стала.

Ребятам по девятнадцать. Она, Марина, в этом возрасте вышла замуж, а в двадцать лет родила сына. Артём Николаевич в двадцать один год стал настоящим отцом для четырёхлетней племянницы. Так что Лера и Сергей — взрослые люди, и вмешиваться в их дела, пытаться ускорять что-то или тормозить, — архиглупо.

Всё это Марина, конечно, понимала, и сама себе не лгала. Но когда настала полночь, а сын до сих пор не вернулся с прогулки, разволновалась.

Она знала, что молодежь гуляет на достаточно обширной территории санатория, Лера и Сергей изначально так договорились. После двадцати трёх часов территорию покидать было запрещено.

Ладно. Допустим, вмешиваться в развитие отношений нельзя. Но ведь слегка контролировать для собственного спокойствия не запрещено?

Переодевшись, Марина вышла из здания санатория и заняла наблюдательную позицию на одной из скамеек в закутке у живой изгороди. Сидела минут пятнадцать, пялилась на южные звёзды и завидовала Артёму Николаевичу. Кажется, он абсолютно спокоен и даже не волнуется за племянницу. Ей бы, Марине, его спокойствие!

Задумавшись о преподавателе латыни, Марина зазевалась и пропустила тот момент, когда Лера и Сергей появились из-за угла здания. Причём, как раз с той стороны, где она сидела! Конечно, шанс остаться незамеченной был, но примерно пятьдесят процентов. О том, чтобы быстро и незаметно юркнуть в здание, уже не было даже речи: увидят. А сидеть вот так и позорить сына перед девушкой своим ожиданием со свидания…

В мгновение ока Марина слетела со скамейки и спряталась за живой изгородью. Пусть ребята зайдут в санаторий первые, а она вернётся чуть позже. Придумает что-нибудь для Серёжки.

… Она даже не увидела, а почувствовала, что рядом с ней в кустах кто-то есть. Животный ужас был настолько сильным, что Марина вздрогнула всем телом и приготовилась заверещать, что было сил. В ту же секунду Марину схватила за плечи чья-то твёрдая рука, а вторая рука зажала её рот.

Сначала Марина, простившись с жизнью, зажмурилась. Но быстро поняла, что ничего страшного почему-то до сих пор не происходит. Она открыла глаза и увидела, что её держит Артём Николаевич.

— Тссс, — едва слышно прошептал он прямо в её ухо. — Не бойтесь и не кричите. Это я.