Стирая прошлое

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения.

Спасибо.

Энн Малком

"Стирая прошлое"

Серия: МК «Сыны тамплиеров» (книга 1)

Автор: Энн Малком

Название на русском: Стирая прошлое

Серия: МК «Сыны тамплиеров» _1

Перевод: Алла

Редактор: Eva_Ber

Обложка: Таня Медведева

Оформление:

Eva_Ber

Аннотация

В жизни Гвен Александры нет места мужчине. Особенно тому, кто похож на горячую смесь Криса Хемсворта и Джо Манганьелло. Тому, кто носит кожаную одежду, гоняет на «Харлее» и покрыт татуировками.

Гвен может поспорить на все свои туфли от Маноло, что от Кейда Флетчера одни неприятности. С первого момента их встречи, между ними возникает притяжение. Но привлекательные мужчины из мотоклубов — беда Гвен. Последний, с которым она связалась, чуть ее не убил.

Поправившись физически, Гвен решает начать новую жизнь в маленьком городке, уехав за полстраны от человека, который чуть не стоил ей жизни. Не пробыв в городе и пяти минут, она сталкивается с Кейдом, мужчиной, слишком сексуальным и опасным для его же блага.

Она пытается держаться от него подальше, игнорировать взаимное притяжение. Но у байкера на этот счет другие мысли, и вскоре Гвен увязает во всем этом с головой. Ее сердце и жизнь снова находятся в опасности.

Пролог

Когда я училась в средней школе, мы с друзьями зависали на детской площадке. Пили вино, водку. Благодаря жидкому мужеству — или жидкой глупости — я решила пройтись по лесенке на вершине игрового городка. На каблуках. Я упала и так сильно сломала руку, что кость торчала наружу, и никакое количество алкоголя не помогло унять боль. Я думала, что те пять минут перед тем, как я потеряла сознание, были самой ужасной болью, что я когда-либо испытывала.

Я ошибалась.

Теперь я знала, есть такая ужасная боль, от которой тебе почти хочется умереть.

Почти.

Каким бы заманчивым ни было забвение, я все равно хотела жить. И изо всех сил боролась с темнотой, манящей меня к себе.

— О, Гвенни, я буду скучать по тебе. Какая жалость, что такую красоту придется пустить в расход, надо же было тебе ослушаться меня, а потом попытаться убежать. Не очень умно. — Он погрозил мне пальцем, цокая при этом языком, будто журил ребенка. — Но ты увидела то, чего не должна была видеть, так что теперь тебе нужно исчезнуть. Но не раньше, чем мы немного с тобой повеселимся.

Я не могла поверить в мерзкие слова, слетевшие с его губ, в жестокость, исходившую от человека, которого, как мне казалось, я знала. Человека, которого, как мне казалось, я любила. Он обошел меня, изучая холодным взглядом. Я не понимала, откуда взялся этот зверь. Он скрывался за точеной челюстью, спутанными каштановыми волосами и ярко-зелеными глазами. Скульптурные мышцы, которые я находила такими соблазнительными, теперь причиняли мне боль; татуировки, которые я считала сексуальными, насмехались надо мной каждый раз, когда пролетали мимо моего лица, нанося удар.

Остальные мужчины рассмеялись. Один из них злобно пнул меня, и бок взорвался острой болью. В желудке появилось странное ощущение наполненности. В помутневшем сознании всплыл термин «внутреннее кровотечение». Я не издала ни звука, но слезы тихо потекли по щекам.

— Тебе нечего сказать, Гвенни? Забавно, обычно я никак не мог заткнуть твой умный ротик. Следовало почаще тебя дубасить, — задумчиво произнес он, глядя на меня, как лис на добычу.

— Иди на х*й, Джимми, — прошептала я, превозмогая сухость и жжение в горле.

Он вытащил из-за пояса длинный нож и присел рядом со мной. Привлекательное лицо искажала маниакальная улыбка.

— Нет, детка, это ты пойдешь на х*й. Этим мы с мальчиками сейчас и займемся, а после того, как каждый получит свое, я трахну тебя этим ножом.

Он провел длинным лезвием по моему горлу. Я должна была почувствовать боль, потому что по шее потекла теплая кровь. Но я ничего не чувствовала. Боль, которая почти меня искалечила, казалось, улетучилась — тело было невесомым.

— Думаю, я буду первым, еще разок на дорожку, да, Гвенни? — мое имя прозвучало ласково из-за его акцента, будто насмехаясь надо мной.

Сердце бешено забилось, когда я увидела, как он расстегивает ремень. Остальные монстры приготовились к шоу. Он злобно схватил меня за голову и засунул язык мне в рот. Я прикусила его так сильно, как только смогла, чувствуя удовлетворение от стона боли, вырвавшегося из горла этого мудака.

— Сука! — заорал он, ударив меня по лицу.

Моя голова с треском ударилась о бетон, перед глазами заплясали белые пятна.

Он снова схватил меня за голову и заговорил мягким тоном:

— Попробуй еще раз, и я воткну этот нож тебе в позвоночник.

Я решительно встретила его бесстрастный взгляд и плюнула ему в лицо. Он засмеялся, медленно вытер щеку и облизал палец. Он раздвинул мне ноги, я попыталась сопротивляться, но мои движения были медленными и вялыми. Я хотела бороться, должна была бороться яростнее, но тело предавало меня.

— Я буду наслаждаться этим, гораздо больше, чем когда ты была готова, так намного интереснее, независимо от того, насколько хороша ты была в постели, — прошептал он мне на ухо.

Я едва понимала его, сознание начало меня покидать. Я готовилась умереть. Больше не могла бороться. Лишь молилась отключиться раньше, чем он меня изнасилует.

— Катись в ад, — прохрипела я на последнем издыхании.

Внезапно двери с грохотом распахнулись.

— Полиция, всем стоять! — раздались крики.

Должно быть, я сплю, это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Воздух наполнился выстрелами. Джимми вскочил, паля во все стороны. Я наблюдала, как усеянные пулями тела моих похитителей падали один за другим. Джимми, этот таракан, сопротивлялся офицерам, надевавшим на него наручники, и вышел из кровавой бани невредимым. Мое зрение затуманилось. Темнота, угрожавшая поглотить меня, тянула вниз.

«Нет, я не могу умереть сейчас», — в отчаянии думала я.

— Мэм, не отключайтесь. — Перед глазами возник офицер, сняв куртку, он прикрыл мою наготу. — Теперь вы в безопасности. Парамедики уже в пути, мне только нужно, чтобы вы не отключались.

Я старалась, правда, старалась. Пыталась бороться с силой, опускающей веки вниз, но она победила, и все вокруг погрузилось во мрак.

Глава 1

— Когда она очнется? Прошло уже больше недели! — в отчаянии требовал голос.

— Когда речь идет о черепно-мозговых травмах, нет никакой уверенности, к тому же, вашу сестру сильно избили, ей нужно время на исцеление, — спокойно ответил женский голос.

Я попыталась открыть глаза, но веки будто склеились… и я не могла пошевелиться. Меня охватила паника. Я, что, парализована? «Молю, Боже, не дай, чтобы меня парализовало».

Я приложила все усилия, пытаясь заставить глаза открыться, они мне не сопротивлялись, но будто принадлежали не мне. Я сдалась и попыталась пошевелить губами, издать какой-нибудь звук, предупредить окружающих, что я очнулась. Но не смогла, тело не хотело мне подчиняться.

Паника усилилась, когда я поняла, что заключена в ловушке собственного тела, не в силах его контролировать. Паника быстро сменилась темнотой, и я вновь рухнула в бездну.

***

Громкий писк нарушил мой сон — он не умолкал. Я считала, что уже привыкла к звукам Нью-Йорка, хотя это не походило на уличный шум. Писк был слишком близко, прямо у уха. Почти в мозгу.

Уверена, мой будильник звучал не так, а Эми никогда не вставала раньше меня. В ноздри ударил запах дезинфицирующих средств, что сразу же навело на мысль: наша квартира никогда не была достаточно чистой, чтобы пахнуть антисептиками.

Затем нахлынули воспоминания, их тяжесть навалилась на меня — то, что я видела, что произошло после. Боль, которую я никогда не забуду.

Я попыталась разлепить веки, сначала все казалось размытым. Потребовалось несколько минут, чтобы комната обрела четкость. Я посмотрела на кровать, заметив, что одна моя рука в гипсе, другая подключена к капельнице и аппарату, звук которого и разбудил меня. Мой взгляд скользнул в угол комнаты, там, свернувшись в неудобной позе, спал мужчина в армейской форме.

— Йен? — прохрипела я, голос звучал так, будто я накануне выкурила пачку «Мальборо». Чего я, конечно, никогда бы не сделала, несмотря на то, что этим увлекалась Кэрри Брэдшоу. Желтые зубы и преждевременные морщины? Нет, спасибо.

Йен пошевелился, а затем вскочил со стула, через секунду оказавшись рядом со мной.

— Эйс? Срань господня, ты очнулась! Спасибо, бл*ть! — не сводя с меня глаз, он нажал маленькую красную кнопку рядом с кроватью.

— Да, Йен, но я думаю, мне, возможно, лучше немного вздремнуть, — пробормотала я, внезапно почувствовав усталость.

— Нет, Эйс, только не засыпай… — взмолился Йен.

Не дождавшись конца просьбы, я снова погрузилась в забытье.

***

Открыв глаза, я увидела струящийся через комнату свет, и тут же поняла, что мне нужно в туалет. Глаза слипались уже меньше, и образы были не такими расплывчатыми, но голова все еще была, как в тумане. Я подождала минутку, чтобы сориентироваться, затем села.

— Мать вашу, — прошептала я, когда боль пронзила мое переломанное тело, слезы навернулись на глаза. Я не позволю им пролиться.

Стиснув зубы, я свесила ноги с кровати и потянулась к маленькой тележке с капельницей.

— Хорошо, умница, Гвен, а теперь встань, — пробормотала я себе под нос. Глубоко вздохнув, осторожно опустила ноги, коснувшись холодной плитки.

— Эйс! — воскликнул мой брат с ноткой паники в голосе.

Подняв глаза, я увидела шагающего ко мне от двери Йена с протянутыми руками. Я потеряла равновесие и споткнулась, но сильные руки подхватили меня прежде, чем я успела упасть.

— Что, черт возьми, ты делаешь? Ты могла навредить себе еще больше! — зарычал Йен.

— Ну, у меня все было под контролем, пока ты меня не отвлек! — рявкнула я.

С сияющими глазами брат мне улыбнулся.

— Уверен, сестренка, так и было, но как насчет того, чтобы подождать, пока тебе станет чуть лучше, прежде чем пытаться сбежать.

— Я не пыталась сбежать, — завопила я.

— Конечно, также как не пыталась сбежать, когда тебе вырезали аппендикс, ты просто «разминала ноги», да? — поддразнил Йен.

— Да! — подтвердила я.

— На стоянке?

— Ночь была чудесной, мне захотелось подышать свежим воздухом, — заявила я, усмехаясь про себя. Я ненавидела больницы. Так было всегда. — На этот раз я не пыталась сбежать. Если хочешь знать, мне нужно пописать.

— Эм, не хотелось бы тебя огорчать, сестренка, но для этого тебе не нужно вставать с постели, — он указал на прикрепленную ко мне емкость. Одна из них была наполнена бледно-желтой жидкостью, которая могла быть только одним.

— Ладно, фу. — Я сморщила нос, не то чтобы мне было стыдно перед братом, но это же мешочек с мочой. Гадость. — Я все равно хочу почистить зубы, у меня такое чувство, будто я съела торт, на который кто-то помочился, — сообщила я ему.

— Ладно, Эйс, давай отведем тебя в ванную, пока я не потерял сознание от запаха мочи.

Йен подхватил меня на руки, направляясь туда, где, как я догадалась, была ванная. Я вздрогнула и прикусила губу, пытаясь скрыть реакцию на его действия. Черты Йена сразу же ожесточились, и на его красивом лице отразилось то, чего я никогда раньше не видела.

— Я убью этого ублюдка, — пробормотал он себе под нос дрожащим от ярости голосом.

— И как это отразится на твоем безупречном военном послужном списке? — пошутила я, стараясь сохранять легкий настрой, сейчас я еще была не готова к удару реальности.

Йен открыл дверь и с мукой на лице осторожно опустил меня на пол ванной. Он посмотрел мне в глаза и погладил по лицу, словно желая убедиться, что я настоящая.

— Не шути так, Гвен. Серьезно, если бы я потерял тебя… — он поежился. — Мама с папой будут убиты горем, я только рад, что им не пришлось сидеть и ждать, пока ты очнешься. Я бы никому не пожелал такого дерьма.

— Нет! Мы ничего не скажем маме и папе! — попыталась я закричать, но мой хриплый голос звучал едва громче шепота.

Я расслабилась, вспомнив, что они уплыли в круиз и были недоступны около трех недель.

Йен нахмурился.

— Поговорим об этом позже, а теперь займись своими делами. Я буду за дверью, хорошо? — он нежно поцеловал меня в голову и вышел.

Среди обширного ассортимента косметики и средств по уходу за кожей из «Barney`s» я заметила совершенно новую зубную щетку. Я догадалась, что здесь побывала маленькая фея по имени Эми.

Поймав в зеркале свое отражение, я вздрогнула. Оба глаза опухли, под ними виднелись черные синяки. Голова в бинтах, порез на губе покрылся жесткой коркой. Я осторожно коснулась забинтованной щеки, казалось, под белой тканью были швы. Длинная, покрытая струпьями рана украшала шею, как некое кошмарное ожерелье. Ниже я смотреть не стала. Просто не могла. Вцепившись здоровой рукой в край раковины, я почти теряла сознание. Из груди вырвалось рассерженное рыдание. На меня нахлынули воспоминания: боль, лица этих монстров и страх, парализующий страх от мысли, что меня изнасилуют и убьют. И мужчина, которого, как мне казалось, я любила.

— Гвен, ты в порядке? Я сейчас войду! — крикнул Йен через дверь.

Он ворвался, выглядя встревоженным. Запредельно обеспокоенным. Как будто готовился к чему-то ужасному. Или чему похуже.

Его взгляд смягчился, когда он увидел, как я склонилась над раковиной. И нежно притянул меня к себе.

— Я была такой глупой, Йен, такой глупой, — всхлипнула я ему в грудь.

— Это не твоя вина, Эйс. А тех больных ублюдков. Во всем этом нет твоей вины. — Он обхватил мою голову ладонями, его глаза блестели от слез.

Никогда не видела, чтобы брат плакал. Они с папой были сильными, это мы с мамой ревели по каждому поводу. Будь то грустные новости или ролики о жестоком обращении с животными. Папа и Йен провели всю жизнь в окружении нашей «нежной женской чувствительности». Хотя эта фраза прозвучала лишь раз и благодаря реакции, которую она вызвала, больше никогда не повторялась.

Вот почему я не хочу, чтобы они знали, это сломало бы маму — и если Йен так реагирует, я не смогу вынести, чтобы родители тоже через это прошли. Это мои плохие решения привели меня сюда, и я каким-то образом должна найти в себе силы преодолеть это без них.

— Йен, я в порядке, — попыталась я его успокоить. Успокоить себя.

— Нет, милая, не в порядке, но будешь, — пообещал брат, подхватывая меня на руки и неся к кровати.

— Йен, ты не можешь сказать маме и папе, я серьезно, пожалуйста, — взмолилась я.

— Естественно, я должен им сказать, Эйс, — огрызнулся он. — Они не вынесут, если ты пройдешь через это без них.

— Нет, Йен, они не вынесут, если увидят меня такой. Посмотри на меня, — я указала на свое лицо, и Йен вздрогнул.

— Я смотрю на тебя, Гвен, вот уже полторы недели. Образ тебя на больничной койке выжжен в моем мозгу. Я не забуду этого до самой смерти.

На глаза навернулись слезы, и я упрекнула себя. Я больше не могла быть такой эмоциональной. Я должна быть сильной.

— Ты что, не понимаешь? — прошептала я прерывисто. — Я никогда не смогу избавить от этих воспоминаний тебя. Мне бы этого сильного хотелось, но это не в моих силах. По крайней мере, маму с папой я смогу спасти от того, чтобы это тоже запечатлелось в их памяти. — Я снова показала на себя, хотя с громоздким гипсом получилось неуклюже.

Лицо Йена смягчилось, он наклонился и коснулся моей щеки.

— Эйс, как тебе удается так сильно беспокоиться о других, когда это ты прошла через ад?

— Полагаю, я просто везунчик, — слабо пошутила я.

Нас прервало появление доктора и медсестры, которые провели все нужные осмотры, задали мне множество вопросов о том, где я живу, какой сейчас год и кто у нас президент. К счастью, я на все ответила правильно, хотя у меня было больше шансов вспомнить, кто был президентом Dior.

Доктор по имени Брюс сообщил, что у меня сломано запястье (ну ты даешь, Шерлок), проломлен череп (причина моей полуторанедельной комы), четыре сломанных ребра, наложены швы на порез на щеке, «поверхностные» гематомы на большей части тела, а также последствия внутреннего кровотечения, от которого я чуть не умерла.

Я осторожно посмотрела на живот, повязку, прикрывающую то, что превратится в хирургический шрам. Йен дрожал от гнева, пока доктор перечислял мои травмы, будто составлял список покупок. Видеть, как мой верный брат так близок к тому, чтобы развалиться на части, было больнее, чем синяки, покрывающие мое тело.

После того, как доктор ушел, Йен сел на стул, обхватив голову руками, и долго молчал, прежде чем посмотрел на меня, его лицо превратилось в маску.

— Гвен, доктор сказал, что это не так, но я должен услышать это от тебя. Он...? — он остановился. — Он...? — Йен поперхнулся словами.

— Изнасиловал ли он меня? — закончила я за него.

Йен вздрогнул, затем резко кивнул.

— Нет, но был довольно близко, копы прибыли вовремя, — осторожно сказала я, глядя на его сжатые кулаки. — Йен… — я вздрогнула, пытаясь придумать, как его успокоить.

Он с такой силой оттолкнулся от стула, что тот с грохотом упал на пол. Он повернулся к стене, собираясь ударить по ней кулаком, но остановился до того, как рука ее коснулась. Я никогда не видела брата таким злым. Прослужив в армии почти двенадцать лет, он обладал железным контролем над своим характером, независимо от того, сколько кто-то пытался вывести его из себя. Но сейчас казалось, что он вот-вот позеленеет от злости и выпрыгнет из кожи.

Мы с братом были очень близки, всегда. Будучи на пять лет старше меня, Йен был моим защитником и лучшим другом с момента моего рождения. Он отвел меня в школу в мой первый день, научил ездить на велосипеде, и день, когда он ушел в армию, мне тогда было тринадцать, стал одним из самых печальных в моей жизни.

Мы выросли в Новой Зеландии, в маленьком городке, вдали от суровых реалий жизни, там мы были в безопасности и счастливы. Конечно, городок находился в уединенной местности, и самое модное, что мы носили, — это камуфляж, но я бы не променяла это ни на что другое. У нас было удивительное детство, любящие родители, мы никогда ни в чем не нуждались и выросли в прекрасной стране, где повсюду могли ездить на велосипедах.

Даже когда Йен стал подростком, и у него появилось множество подружек и неестественный талант ко всем видам спорта, он никогда не забывал меня, никогда не вел себя так, будто слишком «крут», чтобы возиться с младшей сестренкой. Для десятилетней девочки, с благоговением смотревшей на своего брата, это было чертовски необычно.

Через пару лет после отъезда Йена, я начала потихоньку слетать с катушек. Мама с папой не знали, что со мной делать. Я много пила, плохо училась в школе, устраивала довольно дикие (легендарные) вечеринки и курила травку. Ничего необычного для подростка, но не то, что родители от меня ожидали.

Однажды вечером, после вечеринки, я ввалилась пьяная домой со своим парнем, когда родители были в отъезде. Я знала, что не должна планировать потерять девственность с парнем, которого не люблю, но решила, что когда-то это должно случиться. Я чувствовала себя чудачкой среди друзей, которые вели активную сексуальную жизнь.

Как только мы вошли в дверь, Трент начал меня целовать и стаскивать с меня одежду. Какое-то время я целовала его в ответ, пока он не схватился за подол моего платья, пытаясь его задрать.

— Нет, — пробормотала я, — не думаю, что мы должны идти дальше.

— Брось, детка, не дразни меня, ты же знаешь, что хочешь, — прошептал Трент, хватая меня за платье и прижимая к стене.

Я начала отталкивать его.

— Трент, я не хочу, — запротестовала я, но он не слушал.

Зажегся свет, и я услышала рев Йена:

— Какого хрена?

Трента оторвали от меня, и, схватив его за воротник, Йен врезал кулаком ему по лицу. Трент рухнул на пол, держась за окровавленный нос.

— Йен, черт побери, ты сломал ему нос? О боже, я не хочу вытирать кровь, — простонала я.

Йен повернулся ко мне, источая гнев.

— Эйс, ты в порядке? — спросил он, используя прозвище, которое дал мне с тех пор, как я себя помню.

— Ммм, да? — я выжидающе смотрела на него. Я не видела брата два года, и сейчас была не та ситуация, при которой я хотела бы, чтобы он вернулся домой.

Он повернулся к Тренту и рывком поднял его на ноги.

— Еще раз прикоснешься к моей сестре или хотя бы взглянешь в ее сторону, я тебя убью. Понял, придурок?

— В чем твоя гребаная проблема, чувак? Она моя девушка, — ответил идиот Трент.

— Видя, как ты к ней приставал, скажу тебе, что она больше не твоя девушка, мудак, а теперь убирайся с моих глаз, пока я, бл*ть, не вышел из себя, — заорал Йен.

Трент быстро взглянул на меня, кровь все еще текла из его носа.

Я пожала плечами.

— Дело не во мне, а в тебе.

Он бросил на моего брата усталый взгляд и убежал.

— Отличное свидание! — саркастически провозгласила я его убегающей заднице. Повернувшись к Йену, я бросилась в его объятия. — Как же я рада тебя видеть, — пробормотала я. — Я о-о-очень по тебе скучала!

Йен обнял меня, затем отстранился, в его взгляде вновь бушевал гнев.

— Серьезно, Гвен, что бы ты делала, если бы меня здесь не было? Ты пьяная, это платье слишком короткое, а мамы с папой нет дома — если бы я не вмешался…

— Не волнуйся так сильно, Йен, теперь все улажено, и ты дома! — пропела я, все еще пребывая в эйфории счастья от выпивки.

— Да, но я понятия не имею, кто сейчас передо мной, Гвен. Пьянство, вечеринки, выбор такой одежды, — он с отвращением выплевывал слова, указывая на мое платье. — Мама с папой рассказывали, что у тебя плохие оценки, и ты прогуливаешь школу. Не знаю, что с тобой происходит, Гвен, но тебе нужно разобраться со своим дерьмом, прежде чем ты разрушишь свою гребаную жизнь действиями, которые нельзя будет повернуть вспять.

Это был единственный раз, когда я видела его по-настоящему злым, и, увидев себя его глазами, взяла себя в руки. Ну, не совсем. Я еще доставляла некоторые неприятности, но исправила оценки и не дала маме преждевременно поседеть.

В следующий раз, когда Йен меня увидел, я чертовски неплохо справлялась. В итоге я отучилась в университете, получив степень в области мерчендайзинга в сфере моды, моя любовь ко всему, что касается моды, была частью меня с тех пор, как я стала достаточно взрослой, чтобы одеваться самостоятельно. В двадцать один я закончила университет, переехала в Нью-Йорк, устроилась покупателем в универмаг и стала устраивать свою жизнь. Йен остался в армии, путешествовал по миру, пару раз приезжал в Нью-Йорк, чтобы встретиться со мной, а потом возвращался домой, чтобы повидаться с мамой и папой.

Это навело меня на мысль, что я видела Йена всего пару месяцев назад, он не должен был приезжать в еще целый год.

— Йен, как ты здесь очутился? Разве ты не должен находиться в каком-нибудь секретном месте, устраивать террористам пытку водой и избивать неверных, чтобы те подчинились?

Йен отвернулся от стены, тяжело дыша, мой вопрос занял некоторое время, чтобы он его осознал. Он провел рукой по волосам и вздохнул.

— Да, но мне срочно позвонила Эми, она каким-то образом узнала мой номер. Эта девушка могла бы управлять страной, — натянуто пошутил он.

— Эми? — спросила я.

Эми была моей лучшей подругой и соседкой по комнате. Я познакомилась с ней в один из первых дней своего пребывания в Нью-Йорке. Я выпивала в каком-то модном баре в одиночестве, что было страшно, но я никого не знала и надеялась познакомиться с кем-то похожим из сериала «Секс в большом городе», чтобы проводить время за бокальчиком «космо». Я съежилась при мысли о тех рассуждениях. Сейчас я бывалая жительницей Нью-Йорка, но тогда была наивной деревенской девушкой из Новой Зеландии.

Только я сделала первый глоток коктейля, когда какой-то тучный парень пристроился ко мне сбоку и никак не мог принять «нет» в качестве ответа. После того, как я в третий раз попыталась вежливо отклонить его ухаживания, меня начала несколько беспокоить данная ситуация, так как я не знала никого в этом баре.

И тут появилась Эми.

— О боже, детка, прости, что я так поздно. — Она влетела, протиснувшись между скользким пухляком и мной.

Я смотрела на великолепную незнакомку широко раскрытыми глазами, пока она отпивала из моего бокала.

— Эндрю просил передать, что его задержали в тюрьме. Они как раз собирались его выпустить, когда какой-то парень брякнул что-то в сторону твоей фотографии, которая висела рядом с койкой Энди. — Девушка поставила бокал и подняла бровь, глядя на меня. — Он выбил из него все дерьмо. Не волнуйся, его все равно выпустят, только чуть позже. — Она произнесла это, даже не взглянув на мужчину рядом, который очень сильно побледнел и, выпучив глаза, посмотрел на меня, а затем убежал.

Находясь под впечатлением, я смотрела на стоящую рядом со мной женщину. Она была одета так, словно только что сошла с подиума: белая шелковая блузка, заправленная в кожаную юбку-карандаш Balmain, и черные туфли на шпильке от Маноло Бланик. Густые рыжие волосы собраны в беспорядочный узел на макушке. У нее были изумрудно-зеленые глаза, угловатое лицо и удивительная кожа. Она была миниатюрной, но соблазнительной в нужных местах. Я с завистью смотрела на нее, мне было интересно, раскроет ли она мне свой секрет диеты и физических упражнений, если я куплю ей «космо».

— Э-м, спасибо за это, — я моргнула, пытаясь понять, что только что произошло.

Она улыбнулась мне.

— Без проблем, подруга, в этом городе полно придурков. Меня можно вышвырнуть из сестричества, если я что-нибудь с этим не сделаю. К тому же, меня только что продинамили, и мне нужен собутыльник. У тебя хороший вкус в коктейлях, безупречный стиль и милый иностранный акцент. Ты могла бы стать моей новой лучшей подругой.

И с того момента началась наша дружба.

— Да, она пробыла здесь почти столько же, сколько и я, но она «отлучается за припасами», — объяснил Йен, изображая воздушные кавычки и возвращая меня в настоящее.

Словно по сигналу, в дверь с грохотом ворвалась Эми, держа в руках цветы и пакеты с покупками, а за ней следовали двое других моих друзей, Райан и его парень Алекс.

— Твою мать! Наконец-то, ты очнулась! — заверещала Эми, сваливая пакеты к своим ногам в туфлях Джимми Чу.

Она была одета безукоризненно: черные кожаные брюки, свободная коричневая блузка с широким черным блейзером сверху и множеством золотых ожерелий на шее. Даже на больничной койке я не могла не оценить ее наряд.

Стоя посреди комнаты, она на мгновение уставилась на меня.

— Подруга, никогда больше не пугай меня так, я сходила с ума почти две недели, — прошептала она срывающимся голосом, и по ее щекам потекли слезы, а вместе с ними и тушь.

— Теперь я в порядке, Эми, — прошептала я в ответ, стараясь казаться сильной.

— В порядке? — повторила она пронзительным тоном, печаль сменилась гневом. — В порядке? Она думает, что она «в порядке».

Эми посмотрела на моего брата, также показав воздушные кавычки.

— То, что эти ублюдки с тобой сделали... — она вздрогнула. — Ты чуть не умерла, Джи, врачи сказали, что ты можешь не очнуться, а даже если и придешь в себя, существует вероятность повреждения мозга. Ты вся в синяках и побоях, так что, я бы сказала, ты совсем не в порядке. Я убью этих животных! — закричала она, впадая в истерику.

Я вздрогнула, подумав о другом любимом человеке, проходящем через ад.

Райан, еще один из моих лучших друзей, подошел к кровати с нежным выражением на прекрасном лице.

Райан был обладателем кожи цвета мокко, лысой головой и чертами лица, за которые можно было умереть. Он работал моделью, и в предложениях у него никогда не было недостатка, к тому же он всегда выглядел так, будто только что сошел с подиума. Сегодня он был одет в темно-красный кашемировый свитер с высоким воротом и черные брюки, заправленные в байкерские ботинки. Его парень, Алекс, был его полной противоположностью: высокий, бледнокожий, крепкого телосложения, с мускулами повсюду. Его иссиня-черные локоны спадали на лицо, словно он укладывал их часами, но Алекс не пользовался для этого всяким «девчачьим дерьмом». Он был мачо, а у Райана были настолько высокие запросы, что он задал бы жару даже мне, но они любили друг друга, так что это работало.

— Эми, убавь громкость, хватит выть как гиена, — прошипел Райан. — Гвен прекрасно знает, что с ней случилось, и не нуждается в напоминаниях. И ей, черт возьми, определенно, нет нужды успокаивать твою сумасшедшую задницу. — Он пристально посмотрел на Эми.

Райан убрал волосы с моего лица и поморщился, ему не удалось скрыть реакции от моего потрепанного вида.

— Малышка, — его голос был мягким, а глаза на мгновение заблестели.

— Ладно, подруга, давай наденем на тебя одну из этих замечательных атласных пижам, что мы купили в Barney’s, и избавим от этого отвратительного одеяния, — прощебетала Эми, уже гораздо более похожим на свой голосом.

Алекс, который ничего не говорил с того момента, как вошел, присоединился к моему отряду и поцеловал меня в голову.

— Детка, ты, наконец, очнулась, я люблю тебя, от гребаной Луны и обратно. Как насчет того, чтобы я пригласил твоего брата выпить пива, пока «кашемировая мафия» тебя балует? — предложил он. (Прим.: «Кашемировая мафия» — американский телевизионный сериал о жизни четырёх неразлучных подруг, которые после окончания колледжа вместе отправились покорять Нью-Йорк).

Я улыбнулась ему, зная, что он уловил гневное настроение брата, как только вошел в комнату. Я видела, как он изо всех сил пытается сдержать ярость, скрывающуюся за его вымученной улыбкой.

— Спасибо, Алекс, — я взглянула на брата, который, нахмурившись, изучал меня.

— Йен, я буду в порядке, проветрись немного, — твердо заявила я.

Он выглядел расстроенным, но вздохнув, сдался.

— Скоро увидимся, — пообещал Йен, поцеловал меня в макушку и ушел с Алексом.

Райан и Эми начали суетиться над подушками и спорить о том, какая из пижам будет нежнее для моей израненной кожи. Наблюдая за ними, я знала, что, несмотря на произошедший со мной ужас, и то, что впереди меня ждало долгое исцеление, со мной все будет в порядке, потому что на каждом шагу рядом со мной любимые люди, которые сделают для меня все возможное.

***

Год спустя

Я бросила прощальный взгляд на мегаполис в зеркало заднего вида. Место, о котором я мечтала, сидя в маленьком городке на краю света. Город, в котором моя жизнь так сильно изменилась. Где так сильно изменилась я. Теперь я стала более сильной.

Чтобы полностью исцелиться после происшествия, мне потребовалось шесть месяцев. Нередко я застревала в самых темных уголках прошлого, и даже сейчас меня все еще мучили кошмары, но я была полна решимости не позволить этому поглотить мою жизнь, не жить с ярлыком «жертвы». Я должна была уехать из Нью-Йорка, должна была оставить свои воспоминания позади и начать все сначала. И, боже, я начинала все сначала.

Эми пыталась отговорить меня от открытия магазина одежды в Амбере, штат Калифорния, но как только я увидела его, проезжая мимо во время поездки за покупками, я влюбилась. Классический маленький американский городок, главная улица, на которой располагались все основные заведения — от продуктового магазина до парикмахерской. Городок, где все всех знали, и он давал мне странное утешение, напоминая о родном доме. Пляж там тоже был, но не настолько известный среди туристов, те предпочитали Малибу и Санта-Монику, находившиеся в нескольких часах езды.

Я вспомнила, как Йен уговорил меня рассказать родителям о нападении.

— Я очень сильно люблю тебя, малышка, и всегда буду рядом и буду уважать твои решения, но ты должна рассказать маме и папе о том, что произошло, ты и сама знаешь, понимаю, будет трудно, но ты должна это сделать.

Как всегда, я послушалась совета брата и позвонила им. После долгого и слезливого (с обеих сторон) разговора мама и папа вылетели первым рейсом, и чем могли, помогали мне восстановиться как физически, так и психологически.

Обнаружив тот маленький городок, я сразу же позвонила им и рассказала о желании переехать туда и открыть собственный магазин. Услышав в моем голосе страсть и счастье, которые некоторое время никак себя не проявляли, родители дали мне денег, чтобы купить помещение и переехать в Амбер.

Наша семья была обеспеченной, но нас с братом всегда учили усердно трудиться ради того, чего мы хотели, и я была благодарна за это. По достижении восемнадцати лет, мы получили частичный доступ к нашим трастовым фондам, я использовала свой, чтобы переехать в Штаты и снять себе квартиру в Верхнем Ист-Сайде, — мой предел мечтаний после просмотра «Сплетницы» — пустяк, но я была молода и лелеяла собственные мечты.

После того, как я доросла до должности старшего покупателя, стала зарабатывать приличные деньги, не говоря уже о том, что у меня все еще была значительная часть моего трастового фонда. Тем не менее, родители были непреклонны в своем намерении помочь мне. Я предполагала, что, поскольку они не могли контролировать мои кошмары, выздоровление или шрамы, то хотели помочь мне получить то, что могло бы вернуть меня прежнюю.

Естественно, после того, как Эми узнала о моих планах, и, несмотря на то, что она была жительницей Манхэттена до мозга костей — ее семья была намного богаче моей, — она решила, что не отпустит меня одну.

— Ты не поедешь на другой конец страны, черт знает куда, и не откроешь магазин без помощи своей лучшей подруги, — заявила она, как только я рассказала ей о купленном помещении.

И вот я здесь, на длинном пути через всю страну к своему новому дому и новой жизни.

И, надеюсь, там я обрету хоть какой-то покой.

Глава 2

По прибытии в Амбер, я вздохнула с облегчением, некая часть меня инстинктивно приняла правильное решение. Мне потребовалась неделя, чтобы проделать сорокачетырехчасовую поездку на машине. Я занималась всем, чем обычно занимаются в автомобильном путешествии: слушала рок-баллады, подпевая им во всю глотку, останавливалась по пути возле всевозможных достопримечательностей и наслаждалась одиночеством.

Проезжая мимо того места, где должен будет располагаться мой магазин, мое лицо озарила улыбка. Уютно устроившись между милой маленькой кофейней и книжным магазином, он выглядел идеально. Три любимые вещи в моей жизни в двух шагах друг от друга: кофе, мода и книги. Меня охватил трепет, когда я увидела над дверью маленькую вывеску с выведенным на ней словом «Феникс».

Я направилась в наш с Эми новый дом — она решила прилететь на следующий день. Сказала, что не собирается столько времени колесить по стране, когда может «пить шампанское и читать «Вог» в самолете своего отца.

Дом нам выбрала Эми, и после долгих споров я его купила, но только с условием, что она согласится отвечать за отделку и связанные с этим расходы. Последние несколько недель она вела телефонные переговоры с декораторами и закрывала экран ноутбука всякий раз, когда я проходила мимо, а это означало, что мне не терпелось все увидеть.

Я свернула на подъездную дорожку и воспользовалась моментом, чтобы осмотреть наш прекрасный новый дом. В конце сонной улочки, немного в стороне от остальных домов, стоял потрясающий отреставрированный особняк в викторианском стиле. Трехуровневый, с голубовато-серыми флюгерами. Каменная дорожка вела к лестнице на второй уровень, где по периметру располагалась огромная веранда. Другая дорожка — к французским дверям первого уровня и подвалу. На третьем уровне виднелся выступающий над крыльцом просторный балкон, на который выходило еще больше французских дверей. Там располагалась моя комната. У Эми — в задней части дома, ее балкон был обращен на задний двор и бассейн. Выбирая новое жилье, мне пришлось разрываться между этим домом и чуть поменьше на берегу моря, этот мне понравился больше.

Я выскочила из машины и взволнованно взвизгнула. Огляделась, радуясь, что одна. Меньше всего мне хотелось, чтобы соседи посчитали меня сумасшедшей. Довольно скоро они узнают, что из нас двоих — это Эми. Умирая от желания увидеть дом, я решила пока не вытаскивать вещи.

Мои каблуки застучали по каменной дорожке. Даже веранда смотрелась потрясающе. Слева стояло великолепное кресло-качели, которое, казалось, могло бы сойти за кровать, справа — плетеный стол и стулья. Войдя внутрь, я огляделся, и у меня перехватило дыхание. Белые стены, полы — из чудесного полированного дерева. Передо мной стоял белый стол с огромной вазой, полной розовых орхидей. Чуть правее — лестница, впереди — двери в столовую и кухню.

На нетвердых ногах я прошла в красивую гостиную с уютными белыми диванами и стульями вокруг кофейного столика. Узорчатые накидки и подушки добавляли нотку класса и яркости. Потрясающий кофейный столик с темными деревянными ножками выглядел как гигантское серебряное блюдо. На нем стояла ваза со свежесрезанными цветами и несколько свечей. Внутри белого стеклянного шкафа в углу умещалась мешанина фоторамок, книг и тарелочек. На стенах висели картины в простых белых рамах — глядя на них, я поняла, что это работы каких-то очень известных художников.

Я бродила по остальной части дома, будто во сне, едва замечая кухню из черного мрамора или великолепную столовую. Поднявшись по лестнице, я открыла дверь в свою комнату.

Очередной «ох».

Это была комната моей мечты. В центре комнаты стояла огромная старинная кровать с балдахином, белой рамой и изящными узорами, вьющимися по столбикам. Я провела рукой по резному дереву. По обе стороны стояли белые ночные столики со стеклянными лампами. В углу я заметила антикварный туалетный столик с искусно выставленными на нем флаконами духов и старинными щетками для волос.

Приблизившись к табурету, я села, пробежалась пальцами по щеткам и улыбнулась семейной фотографии в серебряной рамке рядом с ними. Одна из моих любимых фотографий, снятая незадолго до моего отъезда в Нью-Йорк, когда Йен был дома.

Мы стояли в саду дома нашего детства, мама и папа обнимали друг друга, мама целовала папу в лоб. Родители выглядели, как день и ночь. Мамино лицо мягко обрамляли золотисто-светлые волосы. Она всегда была красивой, даже в свои пятьдесят выглядела сногсшибательно. Стройная и очень миниатюрная, папа по сравнению с ней смотрелся как горец. Темные растрепанные волосы усыпаны серебром, морщинки у рта и в уголках глаз только делали его еще более красивым. Он возвышался над мамой, и хотя его возраст приближался к шестидесяти, был в хорошей форме.

Двадцатилетняя я сидела, прижавшись к отцу, и, запрокинув голову, смеялась над чем-то, длинные каштановые волосы развевались позади. Йен стоял рядом с мамой, обнимая ее за талию, и улыбался мне. Армейская стрижка, сильная челюсть, карие глаза, темные волосы и дерзкая улыбка делали его копией отца. Мы всегда были близки, я знала, как мне повезло появиться на свет в такой замечательной семье.

Я перевела взгляд на свое отражение в отреставрированном зеркале. Шоколадно-каштановые локоны были собраны на макушке, то тут, то там выбиваясь свободными прядями. Я коснулась места на щеке, где под макияжем скрывался маленький шрам.

Мне казалось, я выгляжу по-прежнему, — слегка загорелая кожа, лицо в форме сердечка. Лучшей чертой в моей внешности были глаза, нефритово-зеленые и, возможно, чересчур большие для моего лица, отчего я казалась слишком невинной, хотя, когда я была моложе, это пришлось очень кстати. Будучи ростом всего пять футов пять дюймов и от природы миниатюрной, я носила шестидюймовые каблуки. Я была худощавой, но с более пышной задницей, чем мне бы хотелось, и меньшим размером груди, чем я бы желала. Я чертовски усердно тренировалась, поддерживая фигуру в форме, и если даже бросала взгляд в строну кекса, моментально набирала лишние пять фунтов.

Я оторвалась от самоанализа, когда поняла, что не исследовала самую важную часть спальни. Гардеробную.

Радостно хлопнув в ладоши, открыла двойные двери в изумительную гардеробную с невероятным бело-фиолетовым ковром, покрывающим всю комнату от стены до стены. В центре стоял шезлонг, и были даже стеклянные ящики для моих сумок.

— Черт возьми, Эми, да, — прошептала я.

Ванная была столь же впечатляющей. По полу шла белая плитка, на полпути стены встречаясь со светло-голубой краской. Люстра — да, люстра — свисала над ванной, стоявшей посреди комнаты на ножках в форме лап, рядом располагалась белая скамеечка для ног.

Две огромные раковины и шкафчики с зеркалами над ними, более чем способные вместить все мои косметические средства. Слева от раковин была душевая кабина, достаточно большая, чтобы в ней можно было спать. Достав из сумки телефон, я набрала номер.

— Эми, ты превзошла саму себя. Я потеряла дар речи, дом — это все, что я могла бы пожелать, и даже больше, ты гений! — воскликнула я, как только она ответила.

— Знаю, знаю, у меня безупречный вкус. Так и думала, что тебе понравится, — скромно заявила она.

— Понравится — это еще мягко сказано. Тебе серьезно нужно заняться карьерой в области дизайна интерьера. Или чтения мыслей, учитывая, что это именно то, чего я хотела.

— Конечно, раз уж мне не светит карьера в области физики, учитывая, что я со своей лучшей подругой открываю бизнес у черта на куличках, — сухо заявила она.

Я рассмеялась.

— Ладно, нужно выгружать вещи, я просто хотела сказать, как тебе благодарна. Не могу дождаться твоего приезда, люблю тебя.

— Не за что, подруга, завтра увидимся! — прощебетала она, отключаясь.

На седьмом небе от счастья я вернулась к машине и приступила к непосильной задаче — разгрузке вещей. Мой «Мерседес» был заполнен под завязку, несмотря на то, что многие вещи я отправила вперед. Что я могла сказать? Будучи девушкой и профессиональным покупателем, у меня накопилось много барахла. Я открыла багажник, на секунду осмотрев объем сумок, а затем попыталась собрать в руки как можно больше.

— Нужна помощь? — спросил глубокий голос у меня за спиной.

— Твою мать!

Я выронила все сумки, чуть не выпрыгнув из Маноло. Повернувшись, я намеревалась испепелить взглядом обладателя глубокого голоса, напугавшего меня до смерти, но резко остановилась. Передо мной встала картина чистого мужского совершенства. Я присмотрелась повнимательнее. Ну, может, не такого уж и чистого.

Высокий, очень высокий. Я доходила ему только до плеч, хотя была на шестидюймовых каблуках. Рельефные мышцы угрожали разорвать рукава футболки, а татуировки покрывали каждый дюйм его впечатляющих рук. Точеное, как у греческого бога, лицо с квадратной челюстью и скулами, за которые можно умереть. Иссиня-черные волосы касались подбородка, мужчина выглядел как близнец Криса Хемсворта — ну, его опасный близнец-брюнет. От него исходила знакомая сила, в том, как он держался, чувствовалась угроза. Ой-ой, это беда, серьезная беда, которой я начала сторониться год назад.

Красавчик поднял руки вверх, будто я наставила на него пистолет, улыбка подчеркивала его слишком соблазнительный рот, правда, очень соблазнительный. Как мог парень, который выглядел так, будто, приняв жим лежа, заставил Вин Дизеля плакать, иметь такие губы?

Держу пари, он мог бы кое-что сделать этими губами, стоп... ну-ка, яичники, заткнитесь!

— Воу, дорогуша, я не хотел тебя пугать, просто увидел с охапкой сумок на этих туфлях, которые слишком опасны для переноса такого количества вещей, — объяснил он, глядя на мои (сказочные) туфли.

Его взгляд скользнул по моим обтянутым джинсами ногам к майке, которая, как я теперь осознала, слишком сильно обнажал мою скромную грудь. Он завершил осмотр, взглянув мне в глаза, и мы уставились друг на друга. Его взгляд был голодным и очень мужским. На мгновение я была загипнотизирована и между бедер сладко заныло. Я вырвалась из этого состояния. Быстро. Мне не нужен мужчина в моей жизни, определенно, не такой мужчина, как этот.

— Что же, спасибо за заботу, но я вполне способна сама разгрузить машину, и, к вашему сведению, могла бы пробежать марафон в этих туфлях, — резко ответила я.

Широкая улыбка осветила лицо злобного близнеца Тора, и он посмотрел на кучу сумок, разбросанных между нами, а затем снова на меня.

— Будет намного быстрее, если я помогу. Я не из тех мужчин, кто бросает женщину в беде, а еще я обожаю, когда говорят с акцентом.

Его хриплый голос мог привести к спонтанному самовозгоранию. Я очень надеялась, что он не увидит мои затвердевшие соски через ткань майки. Этот мужчина обладал сумасшедшими сексуальными чарами.

Он шагнул вперед, и я отшатнулась, вжавшись спиной в машину. Сердце бешено заколотилось, беспокойство заменило похоть, которую я испытала несколько мгновений назад. Заметив мою реакцию, он тут же остановился как вкопанный, его красивое лицо омрачило хмурое выражение.

— Я не причиню тебе вреда, — осторожно сказал он, глядя мне в глаза.

Я сглотнула.

— Спасибо за предложение, но мне не нужна помощь, и, если вы не возражаете, у меня много дел, — мой голос дрожал.

Он продолжал хмуро смотреть на меня. Под его темным взглядом я чувствовала себя неуютно. Парень выглядел пугающе.

— Ладно, раз ты уверена. Кстати, меня зовут Кейд. Еще увидимся, — пообещал он.

Нет, если я увижу тебя первой.

Он подождал мгновение, все еще не сводя с меня глаз, а затем напыщенно повернулся — ладно, может, и не напыщенно, но как еще можно сказать, когда мужик так двигает задницей? Клянусь, это все его чары. Но, прежде чем я смогла ответить, он направился к припаркованному через дорогу черному внедорожнику. Только тогда я заметила жилет, который выглядел до боли знакомым. На спине у него красовалась другая нашивка — скелет, едущий на «Харлее» и размахивающий мечом. Верхняя нашивка гласила: «Сыны тамплиеров».

Я снова прислонилась к машине, изо всех сил стараясь не упасть. Дыхание перехватило, когда я попыталась отогнать ужасные воспоминания о мужчинах, одетых в точно такие же жилеты.

Гвен, ты в порядке, он не причинил тебе вреда. Никто не причинит тебе вреда.

Мне потребовалась секунда, чтобы взять себя в руки, прежде чем начать собирать разбросанные по земле сумки. Я искоса бросила взгляд в сторону Кейда, ставшего свидетелем моего срыва, он залезал в грузовик. Я быстро опустила глаза и не поднимала их, пока не услышала звук отъезжающего автомобиля.

***

На следующий день я, восхитительно довольная, напевала себе под нос в своем магазине, пытаясь разобраться во всех товарах. Если не считать маленького инцидента с Кейдом, вчерашний день прошел отлично. Мне удалось распаковать багаж и провести чудесную ночь в своем прекрасном новом доме. Улыбнувшись про себя, я подумала, насколько хорошо я уже себя чувствовала. Голос Боба Дилана разносился по воздуху, усиливая ощущение спокойствия. Я подняла глаза на звук дверного колокольчика, там с широкой улыбкой стояла Эми, прислонившись к косяку.

— Черт возьми, Гвен, думаю, мне здесь понравится. Я заглянула к соседям за кофе, — сказала она, показывая два стаканчика, — и там сидели самые охренительно выглядящие мужики. Клянусь, я почти кончила. Что бы я только ни сделала, чтобы стать кофейными чашками в их руках... — она замолчала, нахмурившись.

— Рада, что в этом городе есть то, что тебе нравится, Эми, — сухо ответила я.

Она поставила кофе и обняла меня, окутав облаком Шанель №5.

— Я рада быть здесь, Гвенни, все, что угодно, чтобы помочь тебе вернуться к прежней жизни. — Ее глаза заблестели.

— Нет, никаких грустных или удручающих мыслей в моем замечательном новом магазине или, если уж на то пошло, в нашем замечательном новом доме, — приказала я. — Мы начинаем все сначала, и там нет места упоминаниям о «мудиле», «злобном уроде» и прочих эпитетах, хорошо?

— Хорошо, подруга. А теперь давай разберемся с этим местом, а потом отправимся домой, переоденемся и посмотрим, сможем ли мы найти приличное место, чтобы выпить по коктейльчику, — ответила Эми.

Я одарила ее ослепительной улыбкой. Вот почему она была моей лучшей подругой.

***

— Тебе не кажется, что мы слишком разоделись? — спросила я Эми, смущенно глядя на свой наряд. Обтягивающая набивная юбка от Prada и белая блузка слишком сильно открывающая декольте.

— Прикуси язычок, Гвен Александра, — отругала меня Эми. — В том, чтобы одеваться красиво не существует границ. Никогда и нигде. Ты не изменишь себе только потому, что мы больше не на нашем маленьком острове, а теперь пошевеливайся, — проходя мимо меня к двери, она шлепнула меня по заднице.

По сравнению с ее нарядом, я выглядела как монахиня. Ее маленькое черное платье от Gucci с низким декольте демонстрировало богатые активы, а вырез, открывающий спину, спускался почти до задницы. С красной помадой, красными туфлями и ниспадающими на плечи рыжими волосами, она выглядела ошеломляюще. Если бы я переметнулась на другую сторону, то точно бы на нее запала. Увы, мой вкус взял курс на сексуальных социопатов.

Мы прибыли в ресторан под названием «Валентинки» — он находился за городом, на холме, откуда открывался вид на мерцающие внизу огни и океан за ними. Мне его порекомендовал дружелюбный сотрудник книжного магазина.

Потрясающее место с открытой планировкой и кабинками, разбросанными то тут, то там на двух уровнях, было оформлено в черно-белом цвете с красными вкраплениями. Из окон от пола до потолка открывался потрясающий вид на океан. Зал гудел от посетителей. Как только мы проследовали за молоденьким метрдотелем, чьи глаза при виде Эми вылезли из орбит, к своему столику, тут же заказали коктейли.

— Ну, как тебе Эмбер, Эймс? Все, о чем ты когда-либо мечтала? — поддразнила я.

— Ну, так как мы провели большую часть дня в магазине, готовя его к открытию, я почти ничего не видела. Хотя, я за десять минут прошлась по Мейн-стрит, так что, полагаю, смотреть тут больше не на что, — ответила Эми с сарказмом. — А, заприметив в кафе те оргазмы на палочке, я не списываю это место со счетов полностью.

Я улыбнулась и сделала глоток коктейля, оценивая людей в зале. Многие пытались украдкой глазеть на нас, и я могла их понять — в маленьком городке новички выделялись. Особенно те, кто выглядел, ходил и говорил, как Эми.

— Похоже, мы вызвали некоторое любопытство. — Я улыбнулась нескольким жителям маленького городка, зная, что улыбка имеет большое значение, не создавая у людей впечатление, что я чопорная сучка.

— Естественно, детка. Такие женщины, как мы, в подобном маленьком городке? — Эми закатила глаза, делая большой глоток своего напитка.

— Какое счастье, что ты такая скромная, — сухо ответила я.

Она тряхнула волосами.

— Ничего не могу поделать со своим великолепием. — Она подмигнула мне. — Интересно, кому надо дать знать, чтобы заказать на сегодняшний вечер тех греческих богов из кафе? — размышляла она.

— Мне все равно, и я даже не хочу больше думать о мужчинах. Я буду вполне счастлива прожить с тобой всю оставшуюся жизнь. — Я мило улыбнулась Эми, отковыривая кусочек от хлебной палочки.

Эми шлепнула меня по руке.

— Эй... углеводы, подруга! Нет, лучше выпей свои калории. И как бы сильно я тебя ни любила, а я очень тебя люблю, ты не согреешь мне ночью постель. И не подаришь умопомрачительные оргазмы, так что я думаю, мне придется найти игрушку мужского пола, чтобы заменить мой вибратор. — Эми нежно похлопала меня по руке, будто только что не ударила по моим чувствам. — Кстати, о лакомых кусочках, зацени. Серьезно, неужели всю мою жизнь все горячие парни прятались в захолустных городках? — ее лицо просветлело, глаза сузились, устремившись на вновь прибывших посетителей.

Я закатила глаза, на моих губах заиграла улыбка, и я уже была готова бросить какое-нибудь саркастическое замечание, но, когда повернула голову, слова застряли в горле. В дверях стоял Кейд, выглядя внушительно и слишком сексуально, чтобы быть законным.

Кого я обманывала? Он, вероятно, не знал бы что такое закон, шлепни он его по восхитительной заднице. Его небрежная поза излучала силу. Я боролась со своими дурацкими яичниками, которые покалывало от угрозы взрыва. Его приятели по шкале «бог секса» находились на том же делении, что означало, что у Джо Манганьелло была серьезная конкуренция. Я окинула их быстрым взглядом. Да, все высокие, с крепким телосложением, рельефными мышцами и испускающие волны опасности. В голове замелькали ужасные образы из прошлого, мне стало нечем дышать, я почувствовала, как меня бросило в жар и пот.

— Гвенни, Гвенни, алло? Земля вызывает Гвен. — Эми помахала рукой перед моим лицом. — Эти красавцы украли у тебя способность говорить?

Я не ответила, мой взгляд был прикован к мужчинам, точнее, к Кейду. Я была почти уверена, что вселенная ненавидит меня, потому что их проводили к столику недалеко от нашего. Я попыталась сползти на стуле, прикрывшись меню и молясь, чтобы он меня не заметил. Мне и близко не повезло.

Иди на х*й, вселенная.

Штормовые серые глаза встретились с моими, и между нами вспыхнула странная искра.

Не поддавайся на это снова, Гвен, ты же знаешь, чем все закончится.

Я покачала головой и попыталась сосредоточиться на том, чтобы выровнять дыхание. Эми, которая все это время наблюдала за мной, будто у меня случился припадок, заметив жилеты, которые мужчины носили поверх футболок, наконец, поняла.

— Вот дерьмо, — пробормотала Эми. — Гвенни, все в порядке, все хорошо, мы просто уйдем. — Она начала вставать.

— Нет! — я чуть не перепрыгнула через стол, чтобы схватить ее за руку. — Я не уйду только из-за них и не позволю происшедшему со мной заставить бояться ужинать в гребаном ресторане и наслаждаться коктейлем с подругой! — прошипела я, твердо решив, что не собираюсь быть жертвой. За последний год этого было достаточно.

— Ладно, давай еще по коктейлю. — Эми подозвала официанта.

Мельком бросив взгляд в сторону Кейда, я убедилась, что он все еще смотрит на меня, и снова поймала его взгляд.

— Черт, — пробормотала я, поворачиваясь к столу, чтобы допить коктейль.

— Вот моя девочка, — проворковала Эми. — Космо все делает лучше.

***

После нескольких — я, кажется, сбилась со счета — коктейлей и великолепной еды я решила, что чувствую себя гораздо увереннее. На весь вечер я сделала своей миссией не смотреть в его сторону, игнорируя странное притяжение, пытающееся взять власть над моими глазами.

Эми рассказывала какую-то глупую шутку, так что я рассмеялся, когда почувствовала это. Воздух, словно заискрил, и от осознания чьего-то присутствия волосы на руках встали дыбом.

Я подняла взгляд вверх и увидела у нашего столика Кейда с приятелями. В панике я уставилась на Эми, эйфория от алкоголя моментально испарилась.

— Добрый вечер, дамы. — От глубокого голоса Кейда по спине пробежали мурашки. Это чувство быстро сменилось паникой. Всего в нескольких дюймах от меня стояли байкеры.

Эми заметила мою реакцию и попыталась разрядить обстановку.

— Что бы вы ни продавали, мальчики, мы не покупаем, так что бегите возиться со своими «Харлеями» или чем вы там еще занимаетесь. — Воспитание в высшем классе давало ей отличный опыт в покровительственном тоне.

Стиснув трясущиеся руки, я встретилась взглядом с Кейдом, одарив его своим лучшим стервозным взглядом.

— Ну-ну, какая злючка, — протянул один из мужчин. Он был огромным и загорелым, с лысой головой, очень напоминая мне «Скалу» Джонсона, но с более грубыми чертами. — Не нужно дерзить, дорогая, мы увидели, что вы в городе новенькие, и всего-то подумали, что могли бы подойти и представиться, может, угостить выпивкой, даже этим девчачьим дерьмом. — «Скала» указал на наш космо.

— У нас все в порядке, спасибо. Знакомство с дружелюбной городской мотоциклетной бандой на самом деле не входит в наш список дел, и я не пью самогон, Рэмбо, или любое другое моторное масло, которое, по вашему мнению, сойдет за алкоголь. — Эми мило улыбнулась. — Хорошего вечера, — ее голос источал яд. Она повернулась ко мне и продолжила ковырять остатки ужина, ведя себя так, будто четверо — хотя и красивых — зверей все еще не стояли у нашего стола, расточая повсюду тестостерон.

Во время разговора Эми и Дуэйна (я окрестила его так) глаза Кейда были прикованы ко мне, отмечая мои беспокойные движения и панический взгляд. Хмурое выражение омрачило его привлекательное лицо. Я смотрела на него, чувствуя странную смесь влечения и страха.

— Гвен, — хрипло позвал он меня, на что мое предательской тело отреагировало, дрожь вернулась.

— Откуда ты знаешь мое имя? — пискнула я, как испуганный ребенок.

Он продолжал смотреть на меня так, словно я какая-то загадка, которую он не мог разгадать.

— Я мало что упускаю из виду, дорогая, особенно такую женщину, как ты. — Его взгляд пронзал насквозь. От осязаемого между нами притяжения, я чуть не корчилась. Мне удалось прийти в себя, когда взгляд упал на значок на его жилете, указывающий на статус — «Вице-президент».

— Да ты настоящий Шерлок Холмс. Прошу нас извинить, но у меня пропал аппетит, — язвительно ответила я и несколько неуверенно поднялась на ноги. Эми последовала моему примеру. Я полезла в сумочку за деньгами, схватила пару купюр, что, как я знала, было слишком много, и бросила на стол.

— Приятного вечера, мальчики, — пробормотала я, прежде чем, тряхнув волосами, приложить все усилия — возможно, я выпила слишком много, — чтобы направиться к двери.

Мы добрались до парковки, Эми решительно молчала, либо определяя, в каком эмоциональном состоянии я нахожусь и как со мной обращаться, либо размышляя о том, насколько горячи эти мужчины. Я надеялась на последнее. К несчастью для меня, она думала по-другому.

— Что же, — осторожно начала Эми, выуживая ключи. — Интересное завершение вечера. Байкеры, кто бы мог подумать?

— Да, ну, это Америка, вероятно, в каждом городе есть небольшая банда подражателей «Сынов анархии», — ответил я, переходя к легкомысленному тону.

Эми не купилась на это, бросив на меня взгляд через крышу машины.

— Со мной все в порядке, Эймс, ладно? У меня не случится гребаного срыва, потому что какие-то парни перекинулись с нами парой слов, верь в меня хоть немного, — огрызнулась я.

— Ладно, подруга. — Она отперла дверцу и остановилась. — А они ничего.

Теперь уже я уставилась на нее.

— Ну, ты понимаешь, для плохих засранцев, — продолжила она. — Я бы точно закрутила с Дуэйном Джонсоном.

Я вскинула голову.

— О боже, он и правда вылитый «Скала».

Мы обе расхохотались, напряжение от разговора с байкерами исчезло.

Не совсем.

Сначала мне придется победить своих демонов. А эти ублюдки ошивались рядом, не желая уходить.

***

Я ворочалась в постели, сон ускользал от меня. Встреча с байкерами, и в частности с одним из них, подняла вопросы, которые уже кипели на поверхности. Посмотрев на экран телефона, я проворчала, 2:05 утра, отлично. Я знала, что уже не смогу заснуть, поэтому откинула одеяло и набросила поверх ночной рубашки шикарное шелковое кимоно.

Тихонько, чтобы не разбудить Эми, я спустилась вниз, хотя и не знала, к чему так беспокоилась, — эта девушка спала как убитая. Мне уже стоило знать это после того, как я каждый год пыталась разбудить ее пораньше на Неделе моды в Нью-Йорке.

Я захватила с дивана мягкий плед и налила себе бокал вина, или счастья, как мне нравилось думать. Выйдя на веранду, я зажгла маленькие лампы, стоявшие по обе стороны от удобного кресла. Я вздохнула, уютно устроившись в кресле, прижала бокал с вином к груди и, периодически делая маленькие глотки, погрузилась в мечты. Мечты об одном сексуальном байкере.

Я представила свою реакцию, если бы тот придурок, о котором я не говорила, все бы не испортил. Я, определенно, не стала бы разговаривать с ним так холодно, как это было в ресторане, — и, конечно же, приняла бы его предложение помочь мне с сумками, когда мы впервые встретились. Скорее всего, я бы затащила его себе в постель, как только его мотоциклетный ботинок переступил бы порог дома.

Я не какая-то шлюха, но влечение между нами было безумным, выходящим за рамки нормального, своего рода похоть с первого взгляда, о которой я читала в любовных романах.

Интересно, каким он будет в постели, возьмет ли он меня грубо и жестко? Или медленно, наслаждаясь каждой минутой? Я представила, как он проводит руками по моему телу, накрывая меня огромным мускулистым телом, доминируя надо мной. Просунув руку между ног, я обнаружила трусики влажными.

— Немного поздновато сидеть здесь в одиночестве, не находишь? — глубокий голос вырвал меня из чувственных грез.

— Господи Иисусе! — выдернув руку из трусиков, я села, уронив бокал на пол.

— Нет, милая, не думаю, что кто-то раньше принимал меня за этого благодетеля.

Засунув руки в карманы и выглядя слишком хорошо для такого часа, на веранду поднялся Кейд. О чем я только думала? Он, вероятно, занимался всяким сомнительным дерьмом, например, осматривал окрестности.

— Какого хрена ты делаешь у меня на веранде в два часа ночи? — сердито прошептала я, надеясь, что суматоха не разбудила Эми — если только Кейд не заявился сюда, чтобы убить или похитить меня и продать в рабство, тогда я надеялась, что Эми проснулась и вызывает полицию.

— Думаю, более уместен вопрос: что женщина делает на незащищенной веранде посреди ночи, даже не осознавая достаточно, когда кто-то находится от нее в десяти футах? — сердито парировал Кейд.

Я вздрогнула от неожиданности. Неужели в его голосе прозвучало беспокойство?

— А тебе какое дело? — огрызнулась я, быстро приходя в себя. — Разве бедная, беззащитная женщина, оставшаяся одна в темноте, — это не прекрасная возможность для такого, как ты?

— Нет, детка, мне нравится, когда мои женщины готовые и бдительные, — сказал он, медленно приближаясь ко мне.

Я отступила назад, пытаясь отдалиться от его тела, и не заметила стекла под босыми ногами. Острая боль пронзила левую ногу.

— Черт! — выругалась я. Подняв ногу, увидела, как из нее хлещет кровь.

— Детка, не двигайся, ты сделаешь только хуже.

Кейд шагнул вперед, стекло под его ботинками хрустнуло, и прежде чем я поняла, что он делает, оказалась в его объятиях.

— Что это ты вытворяешь? — взвизгнула я, извиваясь и шлепая его. — Немедленно опусти меня, — приказала я, стараясь, чтобы голос звучал твердо.

— Перестань брыкаться. — Кейд открыл дверь, направляясь на кухню. — Где аптечка первой помощи?

Я проигнорировала его.

— Отпусти меня и убирайся из моего дома, или я вызову полицию, — пригрозила я, пытаясь отрицать, что близость его тела меня заводила.

Я должна следовать своим правилам, а этот незнакомец появляется на моем пороге посреди ночи, и каким-то образом возбуждает меня.

— И как ты собираешься звонить в полицию, когда я держу тебя на руках? Думается мне, это пустая угроза, — Кейд сжал меня, его лицо было слишком близко к моему.

На секунду я забыла обо всем, кроме притяжения между нами. Я знала, что он тоже это почувствовал, потому что все веселье с его лица исчезло, сменившись первобытной похотью. Он наклонился, коснувшись меня носом, готовясь поцеловать.

— Бл*ть, — прошептал он в нескольких дюймах от моего лица. Тепло его дыхания щекотало мне нос. Он отстранился, и я издала тихий стон протеста. Зажав рот рукой, я начала восстанавливать способность мыслить связно. — Детка. Аптечка первой помощи. Скажи, где она, — приказал Кейд хриплым голосом.

— Шкафчик над раковиной, — автоматически ответила я, мозг все еще был затуманен от почти поцелуя.

— Понял.

Он опустил меня на кухонный островок, затем поднял мне ноги так, чтобы я полностью оказалась на столешнице, коснувшись при этом моей голой ноги. Я посмотрела в его серые глаза, а затем на его руку, лежавшую на моем бедре. Затем бросила взгляд на ступню, из которой вытекало изрядное количество крови. Кейд проследил за моим взглядом, выражение его лица стало жестким, он сфокусировался на аптечке первой помощи.

Я оглядела его сзади, выцветшие джинсы облегали его, как перчатка. Задница — чистое мужское совершенство. Потом я увидела жилет. Меня будто окатило ледяной водой.

Что, черт возьми, происходит? Как я впустила его в дом? Незнакомец и байкер! Байкер, к которому меня слишком влечет и я теряю все разумные мысли.

Я спустила ноги вниз, спрыгнула со стойки, готовясь схватить телефон или, может быть, какое-нибудь оружие. Я не была готова к ослепляющей боли в пятке, когда, наступив на нее, вдавила стекло еще глубже.

— Ой, — прошипела я.

— Воу, милая.

Руки Кейда обхватили меня за талию, возвращая на прежнее место. Я проигнорировала покалывание там, где его руки соприкасались с моей кожей.

— Наверное, не самая лучшая идея — пытаться ходить со стеклом в ноге.

— Ну, думаю, незнакомый байкер, оказавшийся в моем доме посреди ночи — вероятно, идея похуже, поэтому я выбрала меньшее из двух зол, — прошипела я.

— Эй, детка, я не злой, ну, во всяком случае, в данный момент. — Его глаза вспыхнули. — Я не причиню тебе вреда, — твердо сказал он и подошел к концу стойки, чтобы взглянуть на мою ногу, наклонившись, чтобы рассмотреть поближе.

Его рука нежно коснулась поврежденного места, и я отпрянула от его прикосновения.

Серые глаза встретились с моими.

— Я же сказал, что не причиню тебе вреда. Я хочу помочь.

По какой-то странной причине, возможно, из-за вина или, что более вероятно, из-за потери крови, я поверила ему, расслабившись от его прикосновений.

— Вот так, детка. — Секунду он смотрел на меня, а затем вернулся к осмотру. — Да, рана довольно приличная, — пробормотал он, доставая из аптечки пинцет и антибактериальные салфетки. — Будет больно.

— Думаю, я справлюсь.

— Стекло засело довольно глубоко, и мне придется воспользоваться антибактериальным спреем, а эта штука чертовски жжется, — сказал он, изучая аптечку первой помощи.

— Да, уверена, у тебя достаточно опыта в дезинфекции колотых ран и пулевых ранений. — Я хмуро смотрела на его макушку.

— О да, детка, ты можешь только представить, с чем мне приходится иметь дело. Я просто не хочу причинять тебе боль.

Его грубое лицо было удивительно нежным, он изучал меня, баюкая мою ногу в своих гигантских ладонях. Знаете, что говорят о больших ладонях... стоп, Гвен, сосредоточься!

— Со мной бывало и похуже, — отрезала я, не сумев скрыть легкую дрожь в голосе от близости этого мужчины, который оказывал на меня такое тревожное воздействие.

Я сосредоточилась на ноге, которая ужасно болела, и попыталась отвлечься, устроив Кейду допрос.

— Какого черта ты вообще делал возле моего дома посреди гребаной ночи? — спросила я, скрестив руки на груди, мысленно поздравляя себя с тем, что затронула такую разумную тему.

— Просто выполнял свою часть работы, патрулируя район, детка, — ответил он, не поднимая глаз.

— Ага, а свиньи умеют летать. Серьезно, почему ты прятался возле моего дома? Второй раз за прошедшие сутки, — сказав это, я поняла, что должна была уже обмочиться от страха, так как это походило на поведение преследователя. — И не называй меня деткой, — запоздало скомандовала я.

— Мой приятель живет через дорогу, ну, по крайней мере, еще одну ночь. Я кое-что забирал у него сегодня, случайно увидел тебя на крыльце, — сказал Кейд, его объяснение звучало слишком разумно.

— Полагаю, моя теория с преследованием более правдоподобна.

Он не ответил, я пристально смотрела на его макушку, иссиня-черные волосы падали ему на лицо и плечи. Обычно мне не нравились парни с длинными волосами, но, черт возьми, ему они шли. Рубашка обтягивала широкие плечи и мускулы, толстые вены на руках почти пульсировали. Татуировки, покрывающие его руки, на мгновение пленили меня. Я представила, как эти руки обнимают меня, как электрические разряды от его прикосновений разбегаются по всему телу, и между ног вновь стало влажно.

Какого хрена, со мной не так?

До сих пор мысль о том, что мужчина прикоснется ко мне, была отвратительной и пугала до чертиков. Но сейчас было похоже на то, что мое тело, наконец, пробуждалось — с удвоенной силой.

От меня не ускользнула ирония того, что меня завел еще один опасный мужчина в коже. У меня серьезная проблема. Ну почему меня не может привлечь симпатичный бухгалтер с брюшком и лысиной, чье худшее преступление — дурной вкус в одежде?

Пока меня одолевали душевные метания, Кейд закончил с моей раной и начал поглаживать лодыжку, на его лицо вернулось хищническое выражение. И тут до меня дошло, что я сижу на столе в обтягивающем кимоно и еще более обтягивающей ночной рубашке. Черт бы побрал мое пристрастие к соблазнительному белью.

— Гвен, — прорычал Кейд, от его первобытного тона по спине побежали мурашки. Он выпрямился, я опустила ноги, и он встал передо мной, устроившись между моих ног, его промежность находилась в опасной близости от моей. Я сглотнула. Он продолжал смотреть на меня, затем обхватил ладонью мою щеку.

— Ты чертовски красива, — прошептал он.

Я тупо уставилась на него, не в силах придумать, что сказать. Включай мозги!

— Так чертовски красива, что я хочу убить того, кто вселил страх в эти глаза, — яростно заявил он.

Я подпрыгнула, его слова вывели меня из ментальной комы. С чего он это взял? Он меня не знает, мы даже толком не разговаривали.

— Тебе нужно уйти. Сейчас же, — холодно приказала я.

— Детка...

— Я же сказала, не называй меня так, — огрызнулась я. — А теперь, благодарю за помощь с ногой, хотя это по твоей вине я ее поранила. Но была бы очень признательна, если бы ты убрался из моего дома и больше сюда не приходил. — Я была довольно горда тем, как спокойно и властно звучал мой голос.

— Прости, что так вышло с твоей ногой, детка, правда, но если бы не это, я бы не смог прикоснуться к твоей коже или подойти достаточно близко, чтобы узнать, как чертовски хорошо ты пахнешь. — По спине снова пробежала дрожь. От Кейда не укрылась моя реакция — он притянул мою голову к себе, его губы оказались в нескольких дюймах от моих.

— И, будь я проклят, но я попробую тебя на вкус, Гвен, каждый дюйм тебя. Но не сегодня, тебе нужно немного поспать и дать отдых ноге. Я снова буду с тобой, но не на кухне, а в твоей постели, — уверенно сказал он, очевидно, привыкнув получать то, что хотел.

Я отдернула голову, борясь со страхом и возбуждением.

— Я не какая-то поклонница байкеров, которая сбрасывает трусики по первому слову. У меня есть то, чем, вероятно, не обладают женщины, которых ты трахаешь, то, что называется самоуважением. Так что не льсти себе, думая, что меня влечет к тебе, и я не понимаю, как ты можешь считать уместным говорить такие вульгарные вещи женщине, которую едва знаешь, но поверь мне, ничего такого не случится.

Кейд издал привлекательный смешок.

— Мы оба знаем, что это неправда. Держу пари, твои трусики сейчас промокли насквозь, потому что я не единственный, кто чувствует это. — Он жестом указал между нами.

— Уверяю, влечение, что ты испытываешь, исходит лишь с твоей стороны, — солгала я. С такой скоростью мой нос вырастет таким же длинным, как у Пиноккио. — А теперь, пожалуйста, уходи.

— Оно не только с моей стороны, и ты это знаешь, — хрипло пробормотал Кейд. — Ты будешь моей, на моем байке и в моей постели.

Не говоря больше ни слова, лишь одарив еще одним пристальным взглядом, он повернулся, чтобы уйти.

— И не надейся... ох, нет, подожди, пожалуйста, надейся, — ласково ответила я.

Он остановился, уставившись на панель сигнализации рядом с дверью.

— Я хочу, чтобы после моего ухода, дверь была заперта, а эта штука активирована.

— Не указывай мне, что делать, ты... — я замолчала, пытаясь придумать эффективное оскорбление.

— Просто сделай это, черт возьми, — рявкнул он. — Я не сойду с крыльца, пока не услышу, как щелкнет замок. — Он вышел, закрыв за собой дверь, и я услышала, как его шаги остановились.

— Ради всего святого, — пробормотала я себе под нос, запрыгав на одной ноге к двери, чтобы ее запереть и включить сигнализацию. Только тогда я услышала его тяжелые шаги, спускающиеся по ступенькам крыльца.

«Что за бесячий самонадеянный придурок», — подумала я, изо всех сил стараясь не испытывать теплоты от того факта, что он бы не ушел, пока не убедился, что я в доме в безопасности.

Глава 3

После четырех утра я, наконец, заснула, предварительно позаботившись о ноющей боли между ног, в процессе неохотно думая о Кейде, а проснувшись, взглянула на телефон.

— Вот же хрень, — пробормотала я сонным голосом зомби.

— Привет, спящая красавица, — прощебетала Эми, прислонившись к моей двери. Она выглядела потрясающе в белом сарафане с огромным бирюзовым ожерельем и сочетающихся с ним по цвету туфлях на платформе, в руках у нее дымились две кофейные кружки. — Я уж думала, мне придется пригнать сюда стадо слонов, чтобы они тебя разбудили, — пошутила она, подходя ближе и укладываясь рядом со мной в постель, а затем протянула мне кружку с животворящим напитком.

Я застонала, когда события прошлой ночи нахлынули на меня.

— Я должна была сегодня отправиться в магазин и все уладить к открытию на следующей неделе, — начала я обеспокоенно, делая огромный глоток драгоценного нектара, чтобы успокоиться.

— Сегодня воскресенье, подруга, день отдыха и похмелья, — парировала Эми. — Давай просто расслабимся, сходим на поздний завтрак или, что более точно, поздний обед, еще немного исследуем город и насладимся днем без забот. — Она вскочила с кровати и, вальсируя, направилась к моей гардеробной. — Ты прими душ, а я подберу тебе одежду.

— Ладно, — вздохнула я, откидывая одеяло, чтобы встать с кровати, но забыла о ноге, пока боль мне о ней не напомнила. — Черт, — выругалась я, надеясь, что Эми не заметит повязку. Не повезло.

— Что с твоей ногой?

— Э-м-м… — я попыталась придумать какую-нибудь убедительную ложь, хотя знала, Эми учует ее за милю, мы никогда не лгали друг другу.

— О-о-о, чую что-то интересное.

Будь проклята наша сверхъестественно тесная связь.

— Выкладывай, — потребовала Эми.

— К черту, — проворчала я. Затем перешла к подробному изложению событий прошедшей ночи. Когда я закончила, Эми сидела на краю кровати с широко распахнутыми глазами.

— Да чтоб меня, — выдохнула она.

Ого, моя лучшая подруга действительно потеряла дар речи. Это впервые. У нее всегда находилось, что сказать в любой ситуации, даже когда однажды летом в Хэмптоне мы столкнулись с Карлом Лагерфельдом. Ей удалось уговорить его поужинать с нами. Было обалденно.

— Чтоб меня! — крикнула она, и я подпрыгнула, ее тон вернул меня из мыслей о Хэмптоне.

— Нет, спасибо, ты не в моем вкусе, — пробормотала я в ответ.

— Да, похоже, твой типаж — высокий, темноволосый и аппетитный, — саркастически ответила она. — Удивительно. Серьезно, поверить не могу, что ты разыграла сцену из гребаного романтического фильма прямо у меня под носом, пока я спала. — Она ухмыльнулась. — То есть... вот дерьмо.

— Нечего лыбиться, Эймс, прошлая ночь была пи*дец какой ошибкой, и я собираюсь убедиться, что никогда больше его не увижу, — сказала я, задаваясь вопросом, как, черт возьми, мне избежать сексуального байкера в таком маленьком городке.

— Новость дня, детка, мы не в Сибири, и ты точно не сможешь избежать с ним встречи, так как он — одна десятая населения, — возразила подруга, читая мои мысли.

— Эми, возможно, ты несколько преувеличиваешь. — Я закатила глаза, осторожно ощупывая ногу. Болело не настолько сильно, чтобы я не надела каблуки. Для этого потребовалась бы ампутация.

— Ты поняла, о чем я. — Она махнула рукой. — В любом случае, почему ты хочешь избегать этого восхитительного жеребца? Это же великолепно, ты покинула монастырь, — воскликнула она, хлопнула в ладоши и исчезла в гардеробной.

Я последовала за ней и опустилась в кресло посреди комнаты.

— Совершенно не великолепно, — простонала я. — Разве ты забыла, что со мной вечера было? Не говоря уже о том, когда я в последний раз встречалась с сексуальным байкером? Все закончилось не очень хорошо.

Эми вздрогнула, и я пожалела о своем резком тоне.

— Для начала, Кейд, — простонала она его имя, — в миллион раз сексуальнее, чем Тот, Кого Нельзя Называть, и ты не можешь автоматически считать всех, кто ездит на мотоцикле, психопатами. Точно так же, как не перестанешь носить Прада, если у них хоть раз выйдет плохая коллекция. — Она перебрала вешалки и вытащила футболку от Живанши.

— Ну, не думаю, что мужчины из незаконных мотоклубов состоят в церковном приходе или местной добровольной дружине.

— Милая, — тихо сказала Эми, оторвавшись от выбора обуви. — Ты ничего не знаешь ни об этом мужчине, ни о его клубе, и судя по твоему рассказу, он кажется порядочным. Я первая, кто хочет защитить тебя от того, чтобы тебе снова причинили боль, но не позволяй прошлому превратить тебя в ту, кто судит людей еще до того, как их узнает. Ты не такая.

Ее слова глубоко задели меня, и я знала, что она права. Я не должна быть такой озлобленной. Но еще я знала, что байкеры и их банды — равно неприятности. Эми не видела того, что видела я, поэтому не могла понять.

— Давай пока забудем о прошлой ночи и не позволим мужчине осложнить мой первый выходной в новом городе с подругой. — Я улыбнулась Эми.

— Хорошо, — согласилась она. — Но жизнь не была бы веселой без мужчин, которые время от времени переворачивают твой мир с ног на голову, и, как бы я ни любила свой вибратор, ничто не сравнится с живой плотью, — посоветовала она, прежде чем бросить мне мой, несомненно, сказочный наряд.

***

Послеполуденное солнце, целуя горизонт, начинало исчезать за холмами, пока мы с Эми наслаждались холодной «маргаритой» на задней веранде. Я расслабилась в кресле и откинула голову назад, за долгое время чувствуя себя очень довольной.

— День прошел потрясающе, как раз то, в чем я нуждалась, — сказала я Эми, не открывая глаз.

Мы пообедали в милом маленьком кафе, а затем продолжили исследовать Мейн-стрит, пройдясь по пути по всем магазинчикам и, в целом, просто наслаждаясь атмосферой города. И, к моей радости, мы ни разу не услышали даже намека на рычание «Харлея» и не видели широкоплечего мужчину в кожаной куртке, так что, в целом, день прошел отлично.

— Да, было действительно здорово, скажи? — ответила Эми. — Эта маленькая придорожная дыра, на самом деле, изменила мое мнение о ней в лучшую сторону.

Я рассмеялась.

— Приятно слышать, так как у нас здесь дом и магазин, и мы останемся тут на некоторое время.

— О, чуть не забыла, — продолжила Эми. — Нас пригласили на вечеринку, ну, скорее на барбекю, что для этого городка сродни вечеринке. Завтра вечером, надеюсь, там окажется какой-нибудь лакомый кусочек.

— Что? — пролепетала я. — Когда ты успела, чтобы тебя куда-то пригласили? Я провела с тобой большую часть дня! — я села прямо и повернулась к ней.

— Помнишь, я ходила за кофе, когда ты застряла в книжном магазине? — я кивнула. — Вот, я поговорила с цыпочкой за прилавком, потрясающая девушка с шикарными буферами, она пригласила нас к себе на барбекю завтра, ну, знаешь, мы в городе, вроде как, новенькие и отчаянно нуждаемся в друзьях?

— Полагаю, нам не повредит познакомиться с местными, — размышляла я, задаваясь вопросом, с кем мы встретимся на этом барбекю, и чувствуя некоторое волнение, так как до того инцидента я была, ну, социальным человеком.

— Интересно, будет ли там кто-нибудь из тех восхитительных полицейских, которых мы сегодня видели? — Эми имела в виду трех красавчиков копов, которых мы заметили сегодня за обедом в кафе.

После своего спасения, я питала некоторую слабость к мужчинам в форме. Рядом с ними я всегда чувствовала себя в безопасности. Может, я могла бы выбрать более разумный вариант мужчины. Мысли вернулись к высокому и очень мускулистому полицейскому со светлыми волосами с рыжинкой и крепкой челюстью. Но мое внимание все время возвращалось к взъерошенному, черноволосому байкеру, который обладал даже большей мышечной массой, чем подтянутый полицейский.

«Р-р-р-р, прочь из моей головы!» — мысленно закричала я ему.

— Эй, Земля вызывает Гвенни? — Эми помахала рукой у меня перед глазами.

— Извини, гостила у фей, что ты сказала?

— Что ты должна испечь те пирожные, которыми так славишься, они, наверняка, обеспечат нам массу друзей. С ними ты можешь даже получить предложение руки и сердца, — пошутила Эми.

Речь шла об особых пирожных, которые я готовила крайне редко из-за до нелепости высокой калорийности и моей способности умять целую партию, не моргнув и глазом.

— Ну, тогда нам придется встать пораньше, чтобы съездить в магазин и подготовить товар к открытию в среду вечером, — строго распорядилась я.

Эми хихикнула, затем отдала честь.

— Да, сэр.

Я улыбнулась и, потягивая «маргариту», стала наслаждаться дружественной компанией и смутным чувством, явно под влиянием алкоголя, что, возможно, снова начинаю любить жизнь.

***

Я пробудилась после того, как в кои-то веки насладилась блаженным, свободным от кошмаров сном. Я перевернулась, чтобы посмотреть на часы, — шесть утра. Мы не планировали идти в магазин до восьми, так что у меня было достаточно времени для быстрой утренней пробежки. Мне она была нужна после того, как я столько потакала себе в течение последних нескольких дней.

Я быстро нацепила спортивную форму: короткие шорты из спандекса с розовым поясом и такого же цвета майку с поддерживающим лифчиком. И довершила образ розовыми кроссовками «Найк». Выскользнув за дверь, засунула в уши наушники, включила айпод и побежала, теряясь в музыке и жжении в мышцах ног.

После реабилитации было трудновато вернуться к упражнениям, но бег стал главной частью возвращения моего «я», в эти моменты я могла скрыться в собственном разуме, а ревущая музыка останавливала мысли от блуждания в темных уголках. Пробежав добрых тридцать минут, я остановилась на углу улицы, чтобы размяться и дать себе передохнуть.

Оглядев ухоженные дома, я подумала: «Где, черт возьми, нахожусь?». Может, затеряться в музыке, бегая по незнакомой местности, — не самая лучшая идея. Вот почему Бог изобрел айфоны.

Музыка все еще гремела, я кликнула на карту, поняла, где нахожусь, и побежала в направлении дома. Но я не смотрела по сторонам, поэтому внезапно врезалась в чье-то твердое тело и шлепнулась на задницу. В замешательстве я посмотрела вверх и увидела вчерашнего сексуального полицейского, который смотрел на меня, шевеля губами, но из-за музыки я понятия не имела, что он говорит. Я выдернула наушники из ушей.

— Что? — вроде как проорала я, что прозвучало более чем не по-женски, но предполагаю, поезд ушел, когда я свалилась на задницу.

— Я спросил, все ли с вами в порядке. Простите, дорогая, но я вас не видел, пока вы не врезались в меня. Вы довольно сильно упали, все в порядке? — с беспокойством спросил он и протянул мне мускулистую руку. Я приняла ее, и парень поднял меня.

Я осмотрела его, оценивая во всей красе. От пробежки он вспотел, на нем были обрезанные спортивные штаны и обтягивающая футболка с надписью «Полиция Нью-Йорка», которая облегала точеный пресс. Заглянув в его голубые глаза, я чуть снова не упала, теперь уже в обморок.

Я не шутила, он был очень красивым мужчиной. Светлая щетина покрывала острый подбородок — лицо классического американского красавчика, если не считать слегка искривленного носа, что придавало ему еще больший шарм. Пот бисеринками стекал по толстой шее, я проследила за ними глазами, вплоть до суровой мускулистой груди.

Я встряхнулась. Что с этим городком и его мужчинами? Сюда отправляются мужчины-модели после завершения своей карьеры, чтобы найти крутую работу? Сексуальный полицейский также откровенно разглядывал меня, моя майка задралась, открывая изрядную часть живота. Я одернула ее вниз.

— Я в порядке, спасибо. Извините, я немного заблудилась и не смотрела по сторонам, это полностью моя вина, — объяснила я, задыхаясь. Я попыталась поправить свой конский хвост, зная, что я вся потная. Я не одна из тех девушек, кто выглядит невозмутимо и потрясающе после тренировки, вполне уверена, что выглядела я, как запыхавшаяся собака.

— Нет, мэм, это я всегда должен быть настороже при виде бегущей ко мне красивой женщины, очевидно, вы в городе недавно и... австралийка? — он ошибся в предположении.

Я едва подавила разочарованный вздох, меня уже тошнило от американцев, предполагающих, что я из Австралии, — главный объект неприязни всех киви (прим.: Киви (англ. Kiwi) — национальное прозвище новозеландцев и часто используемое самоназвание жителей Новой Зеландии).

— Нет, я из Новой Зеландии, — сказала я довольно натянуто. — И в Штатах уже почти пять лет, на законных основаниях, клянусь, — пошутила я, поднимая руки в притворном страхе.

Он рассмеялся, звук был великолепным. Предполагалось, к такому мужчине я должна испытывать влечение. Не то чтобы я этого не чувствовала, нужно быть трупом или лесбиянкой, чтобы не захотеть на него запрыгнуть. Но это не та отчаянная напряженность, которую я чувствовала с Кейдом. Я официально была в полной жопе, — меня больше привлекал преступник, чем человек, который их ловил.

— Не волнуйтесь, я вас не депортирую, не в моем характере самолично отпускать такую шикарную женщину, — пошутил он в ответ, сверкнув глазами.

Он флиртовал со мной?

— Кстати, я Люк, здешний заместитель шерифа. — Он протянул руку, и я вытерла ладонь о шорты, прежде чем ответить на рукопожатие.

— Гвен, — ответила я. — Я открываю магазин на Мейн-стрит.

— О да, кажется, я видел. Рядом с кофейней, верно? — спросил он, небрежно скрестив руки на груди и широко расставив ноги, в такой позе, видимо, и должен стоять мужчина.

— Да, в среду вечером у нас торжественное открытие, и мы будем очень рады, если вы придете. — Я пригласила его отчасти потому, что мне нужны посетители, а также потому, что… ну, очевидно, он горяч, а мне необходимо вернуться в игру.

— Ни за что бы не пропустил, — ответил он, снова оглядывая меня с головы до ног, заставляя испытывать неловкость из-за отсутствия надлежащей одежды.

— Отлично, тогда до встречи, — весело сказала я, собираясь уйти. Или, точнее, убежать. — Лучше я пойду, дел полно. Было приятно познакомиться с вами, помощник шерифа. Не стесняйтесь, приводите друзей в среду. — Я подумала об Эми и поняла, что она убьет меня, если я не найду кого-нибудь, на кого она могла бы пускать слюни или, что более вероятно, к кому бы запрыгнула в постель.

— Мне тоже очень приятно, Гвен, — ответил он слишком соблазнительно для его собственного блага. — И, пожалуйста, зовите меня Люк.

— Хорошо, Люк, увидимся, — прощебетала я, вставляя наушники в уши, и побежала, как я надеялась, в правильном направлении, все время чувствуя на себе его взгляд. Хорошо, что моя задница отлично смотрится в этих шортах.

Как только я завернула за угол, почти оправившись от встречи с Люком, музыку перекрыл глухой рокот.

— Вы, бл*ть, издеваетесь надо мной? — воскликнула я вслух.

Пожилая женщина в халате, подбиравшая газету с газона, неодобрительно нахмурилась, глядя на меня. Я натянуто ей улыбнулась, сосредоточившись на шести, или около того, байках, которые свернули за угол и ехали мне навстречу. Шесть тридцать утра, разве в такую рань байкеры не должны отсыпаться с похмелья или выгонять шлюх из своих постелей? Я заставила себя смотреть прямо перед собой и не выискивать глазами Кейда.

Не смотри, не смотри.

Боковым зрением я наблюдала, как они проезжали мимо. Проклятье! У меня никакой самодисциплины. Управляя «Харлеем» без шлема — что такое с американцами, которые ездят без шлемов, это же абсолютная дурость — Кейд бесстыдно пялился на меня. Должна признать, смотрелось довольно впечатляюще. Я покраснела, чувствуя на себе взгляды пяти других байкеров, когда они проехали мимо. Я ускорила шаг, пытаясь оказаться в безопасности своего дома, прежде чем столкнусь с Райаном Гослингом.

Лишь войдя внутрь, я прижалась к двери, тяжело дыша от бега и неожиданных встреч. Все, хватит. Покупаю беговую дорожку или, может, целый тренажерный зал. Нет, просто больше никогда не выйду из дома.

— Доброе утро! — раздался голос Эми. — Я приготовила тебе завтрак.

— Спасибо! — я направилась на кухню.

Эми сидела за барной стойкой, жуя мюсли с фруктами и йогуртом, рядом с ней стояла миска для меня.

— Как пробежка? — спросила она, прожевав.

— Если расскажу, не поверишь, — проворчала я, плюхаясь рядом с ней.

Она перестала есть, не донеся ложку до рта.

— Выкладывай.

Я так и сделала, в очередной раз прокручивая в голове едва правдоподобные события утра. Я закончила описанием Кейда на байке, и Эми уставилась на меня широко раскрытыми глазами.

— Сейчас только семь утра, а с тобой уже столько всего случилось? — она покачала головой. — Крошка, я прилипну к тебе, как жвачка, до конца дня, устрою себе несколько встреч с сексуальными мужиками. — Она говорила полусерьезно.

Я рассмеялась, набрасываясь на свой завтрак.

— Даже думать не хочу, что нас ждет на барбекю. Видимо, зря надеяться, что это встреча крутых феминисток или, может, лесбиянок? — серьезно спросила я Эми.

— Ой, что в этом интересного?

***

Я сунула пирожные в духовку и, обернувшись, увидела Эми, бессовестно облизывающую миску с тестом.

— Эй! — рявкнула я. — Оставь и мне немного!

Я двинулась к ней. Эми взяла со стола нож и зашипела:

— Попробуй отнять хоть каплю, и я тебя порежу.

Я хихикнула.

— Абрамс, ты меня не испугаешь.

Эми на мгновение задумалась, затем опустила нож.

— Ладно, но делим все пополам.

Я провела пальцем по остаткам смеси, поднесла ко рту и застонала. Затем отступила в сторонку.

— Вот и все, что мне нужно, остальное — твое, — благосклонно заявила я, развязывая розовый фартук в горошек с оборками. — Пора собираться на барбекю.

— Убедись, что выберешь сексуальный наряд, — скомандовала Эми мне в спину, когда я поднималась по лестнице. — С твоей удачей, там, вероятно, окажутся артисты из шоу «Супер Майк».

***

Я стояла перед зеркалом, любуясь белым сарафаном без рукавов, и решила, что выгляжу довольно мило. Он был приталенным и заканчивался чуть выше колен, открывая большую часть ног. Спина до талии была из прозрачного материала, поэтому с ним лифчик надевать не приходилось — не то, чтобы это имело значение с моими крошечными пупырками. Волосы были уложены волнами и ниспадали на плечи. Я остановилась на легком макияже и бледно-розовой помаде. Завершив образ парой серебряных браслетов и небесно-голубыми босоножками, как всегда, на высоких каблуках, с бледно-розовыми перекрещивающимися ремешками, обвивающими лодыжки.

При взгляде на меня, Эми присвистнула.

Я улыбнулась ей через плечо.

— И ты тоже хорошо выглядишь, Абрамс.

Эми выглядела великолепно, что не удивительно. Белые короткие шорты с высокой талией и заправленная в них прозрачная белая блузка, сквозь которую просвечивал кружевной лифчик, но смотрелось все со вкусом. Вокруг талии они повязала черный пояс, надев черные туфли на убийственных каблуках. Рыжие волосы она собрала в хвост, и почти не использовала косметику.

— Придется отбивать тебя от мужчин... и женщин, — сказала я.

— Таков план, кузнечик, — засмеялась она, потирая руки.

***

Направляясь по подъездной дорожке к задней части старого, но хорошо отреставрированного дома в викторианском стиле, в животе у меня порхали бабочки. Незнакомое чувство, ведь обычно я любила всевозможные вечеринки, мне нравилось знакомиться с новыми людьми. Но теперь, тревога грызла меня изнутри.

— Нам точно не надо постучаться в парадную дверь? — неуверенно спросила я Эми, слегка поправив поднос с пирожными.

— Точно, Рози сказала, чтобы я сразу шла на задний двор, — она уверенно завернула за угол.

Мне пришлось немного пробежаться, чтобы ее догнать. Завернув за угол, я решила, что, определенно, нервничаю. Огромный задний двор кишел людьми. Мужчины, женщины, в основном, примерно моего возраста, но несколько пожилых людей также присутствовали. Судя по всему, мы с Эми очень разоделись. Большинство было в джинсовых шортах или повседневных нарядах.

Не то чтобы это имело значение, это была я, и, как сказала Эми, я ни для кого не менялась. Многие взгляды, направленные в нашу сторону, искрились любопытством, но дружелюбным, за исключением пары убийственных взглядов, исходящих от стайки очень скудно одетых девиц, которых я обычно называю шлюхами. Но не стоит судить по внешнему виду.

— Эми, ты пришла! — улыбаясь, к нам подбежала потрясающе красивая девушка.

Она обняла Эми, как старую подругу, и повернулась ко мне.

В этом городе рождались красивые люди. Девушка выглядела сногсшибательно: загорелая кожа, каштановые волосы до плеч, уложенные в беспорядочные волны, и потрясающие голубые глаза. Миниатюрная, можно сказать, крошечная, даже в великолепных синих босоножках на платформе, — она была на добрую голову ниже меня. На ней были черно-белые шорты с леопардовым принтом, белая майка с шифоновой накидкой и массивные, длинные ожерелья.

Она мне сразу понравилась, не только из-за ее наряда, но и из-за адресованной мне открытой, дружелюбной улыбки.

— Ты, должно быть, Гвен. — Она сосредоточилась на поносе в моих руках и усмехнулась. — А это, по всей видимости, те самые знаменитые пирожные, о которых мне рассказывала Эми.

Господи, как долго Эми разговаривала с этой девушкой?

— Приятно познакомиться, Рози. У тебя потрясающий дом. — Я быстро пришла в себя, и она взяла поднос из моих рук.

— О, а у тебя такой милый акцент, и мне нравится твой сарафан.

— Спасибо, — улыбнулась я. — Мне тоже нравится твой наряд.

Она посмотрела вниз.

— Что, это старье? — рассмеялась она. — Так, дамы, идем со мной, я принесу вам выпить и представлю всем.

— Выпивка — отлично, показывай дорогу, — улыбнулась Эми, потирая руки.

Мы последовали за Рози в маленькую беседку, где стоял стол, полный еды и напитков. Всюду толпились люди, кивая нам и улыбаясь, когда мы проходили мимо. Рози представила нас нескольким присутствующим, имена которых я тут же забыла.

Мы взяли напитки и болтали с Рози, которая представила нас своим подругам, Эшли и Люси. Обе укрепили мою теорию, что каждый в этом городе был бессмертным, отвратительно привлекательным вампиром.

У Эшли были короткие вьющиеся волосы светло-рыжеватого цвета, бледная кожа и легкая россыпь веснушек на носу. На ней было желтое платье в горошек с пышной юбкой в стиле 50-х. Черные волосы Люси были абсолютно прямыми. У нее были темные глаза и изгибы, за которые можно умереть, и великолепная кожа. Я начинала чувствовать себя очень неполноценной.

— Итак, Гвен, ты открываешь магазин одежды? — взволнованно спросила Люси.

— Да, в Нью-Йорке я работала покупателем, поэтому подумала, что здорово иметь свой магазин, может, не так здорово для моей зависимости от шоппинга, — пошутила я.

— О боже, как классно, этому городу нужен такой магазин. Ехать два часа за более-менее приличной одеждой — заноза в заднице, — поделилась Люси. — Когда открываетесь?

— Открытие состоится в среду вечером, и я бы хотела, чтобы вы все пришли, — пригласила я девочек.

— Круто! — улыбнулась мне Рози. — Я обязательно дам знать всем девчонкам, устроим что-то вроде девичника, а выпивка будет?

Эми чуть не поперхнулась.

— Естественно!

Девушки засмеялись.

— Но можешь пригласить и парней, — продолжила я. — Я тоже пригласила кое-кого из местных служителей закона...

— Не полицейский, а ходячий секс, — перебила Эми. — Этот лакомый кусочек обязательно у нас будет, полагаю, Мистер Помощник Шерифа увлечен нашей подругой. — Она указала на меня своим стаканом.

— Эми, он просто проявил дружелюбие. — Я бросила на нее свирепый взгляд.

Женщины переглянулись.

— Правда? Скажите, кто он? — спросила Эшли.

— Хотя наши мужчины и полиция не очень ладят друг с другом, — осторожно добавила Рози.

Ой-ой, сигнал опасности.

— Что ты имеешь в виду? — решила я уточнить, но тяжесть уже свинцовым грузом оседала у меня в животе.

Рози начала говорить, но ее ответ заглушил рев мотоциклов.

— Вот дерьмо, — пробормотала Эми, и я проследила за ее взглядом.

Ох, «дерьмо» — верное слово.

Целая чертова банда байкеров только что прибыла на барбекю. Из-за угла показались мужчины всех форм и габаритов, кто-то в джинсах с низкой посадкой и обтягивающих футболках под кожаными жилетами. У пары на головах были повязаны банданы. У кого-то — меня передернуло — на поясах висели цепочки, и, естественно, обилие татуировок было безумным. Руки целиком, татуировки на шее, где угодно, по всей видимости, парни держали здесь свой тату-салон. Их было человек пятнадцать.

Я увидела Кейда, и, судя по всему, он заметил меня намного раньше. Он был в темных очках (кстати, чертовски крутых «авиаторах»), так что я не могла оценить выражение его лица, но выглядел он взбешенным. Однако в данный момент я об этом не думала. Я была слишком занята, пытаясь справиться с тем, что пятнадцать мужчин, которые выглядели так, будто могли разорвать меня пополам, не моргнув и глазом, быстро приближались к нашей маленькой компании. Мужчины, надвигающиеся со всех сторон, выглядели до боли знакомо. У меня начались проблемы с дыханием, руки затряслись, перед глазами все поплыло.

Только не падай в обморок.

Мне на плечо легла чья-то рука.

— Гвен, ты в порядке? Выглядишь очень бледной, — спросила Люси, с искаженным от беспокойства лицом.

— С ней все в порядке, просто сахар в крови понизился, — спокойно солгала Эми. — Рози, где ванная, мне нужно прихорошиться, на горизонте тьма крутых мужиков, — продолжила она небрежно, но только я могла распознать резкость в ее голосе. Сквозь рев в ушах я услышала смех Рози. Но не обратила на это особого внимания; была слишком занята, сосредоточившись на том, чтобы дышать ровно.

— В дом, через кухню, в конце коридора, вы не пропустите.

Поддерживая, Эми мягко потянула меня за собой.

— Ты в порядке, Гвенни, все в порядке, я с тобой, — тихо ворковала она мне на ухо. — Продолжай идти, мы почти в доме.

Я сосредоточилась на том, чтобы ставить одну ногу перед другой, и изо всех сил старалась не упасть. Наконец, мы добрались до ванной комнаты, и, как только Эми закрыла дверь, я рухнула на пол.

Она села рядом, гладя меня по волосам.

— Все в порядке, детка, никто не причинит тебе вреда, просто дыши. — Она говорила спокойно, имея дело со многими моими приступами паники после несчастного случая, когда я едва могла выносить присутствие на публике.

Делая глубокие, медленные вдохи, через пару минут я вернулась в некое подобие нормального состояния.

— Думаю, со мной все в порядке, — сказала я дрожащим голосом.

Эми улыбнулась, затем встала и протянула мне руку. Ухватившись за нее, я неуверенно поднялась на ноги.

Я плеснула водой в лицо, окончательно испортив макияж, но кому какое дело?

— Я выйду, придумаю какой-нибудь предлог, и мы сможем уйти, хорошо, Гвенни?

Я схватила ее за руку.

— Нет, — твердо возразила я. — Эти девушки — просто чудо, и я не позволю какому-то гребаному страху помешать нам хорошо провести время и завести новых друзей. Ему этого у меня не отнять. — На глаза навернулись слезы, но я не позволила им скатиться.

Эми пристально посмотрела на меня, потом улыбнулась, но в ее улыбке чувствовалась печаль.

— Гвенни, ты сильная сучка, — гордо прошептала она.

— Нет, но у меня есть ты, — грустно улыбнулась я в ответ. — А теперь помоги мне привести себя в порядок, чтобы вернуться на вечеринку.

После экстренного экспресс-макияжа, мы с Эми отважились выйти во двор. Байкеры разошлись, одни, развалившись на стульях, потягивали пиво, другие смеялись, обнимая женщин. Мы заметили Рози, и не с кем иным, как с Кейдом, который положил руку ей на плечи.

У него была красивая женщина, а он преследовал меня? Вот козел.

— Гвен, Эми! — завопила Рози. Я почувствовала на себе тревожное число мужских глаз. Больше, чем несколько одетых в кожу мужчин разглядывали Эми, некоторые из них были достаточно зрелыми, чтобы годиться нам в отцы.

— Девчонки, тащите задницы сюда, — приказала Рози.

Эми почти поволокла меня к этому придурку, который по-прежнему обнимал Рози. Люси сосредоточенно разговаривала с еще одним сексуальным байкером, высоким, покрытым татуировками, на этот раз с короткой стрижкой и потрясающей испанской бородкой. Он был привлекательным, но от него исходила очень опасная вибрация.

— Гвен, ты должна дать мне рецепт своих пирожных, парням они чертовски понравились, — выпалила она, и один из мужчин отвернулся от стола с едой.

— Сучка, эти пирожные — охеренно вкусные! Думаю, я женюсь на тебе. — Он дерзко улыбнулся, — довольно молодой, латиноамериканец и очень привлекательный, похож на щенка с горящими глазами или типа того. Но щенок чертовски опасный, вроде питбуля.

Я улыбнулась комплименту, но не была уверена, как относиться к тому, что меня назвали «сучкой». В ответ на комментарий о браке, Эми многозначительно посмотрела на меня, и я не смогла удержаться от смеха.

Мальчик-мужчина подошел ко мне, я немного занервничала, но стояла спокойно. Все также улыбаясь, он протянул руку.

— Я Лаки.

Я пожала ему руку и ответила:

— Гвен, а это Эми. — Я указала на лучшую подругу, которая, ухмыляясь, тоже протянула ему руку.

— Вау, мы сорвали гребаный джекпот, двойной нокаут, — ваш, дамочки, приезд в город и умение чертовски классно готовить... будь я проклят, — воскликнул он.

Я не удержалась от смеха над очевидной веселой натурой парня. Напряженный взгляд Кейда прожег меня насквозь. Я взглянула на него, встретившись лицом к лицу с чистой яростью. Я отказалась опускать глаза.

— Божечки, какая я грубиянка, — прервала Рози наш с Кейдом короткий зрительный контакт. — С Лаки вы уже познакомились, а это Булл. — Она указала на грозного вида мужчину, стоящего с Люси, который при звуках своего имени оживился, и кивнул.

— Йоу, — прогудел он.

— А это мой брат, Кейд, — она обняла его. На секунду я была потрясена.

Брат? Ого, я немного поторопилась с выводами.

Кейд отпустил Рози.

— Мы знакомы, — рявкнул он, а затем схватил меня за руку и потащил к дому.

— Кейд, какого хрена? — услышала я позади голос Рози, но мы, казалось, двигались со скоростью молнии, потому что внезапно оказались в чьей-то спальне. Кейд запер за собой дверь.

Я пребывала в некотором шоке и еще не оправилась после недавнего потрясения, поэтому не сразу воспользовалась возможностью сопротивляться, но, в конце концов, обрела дар речи.

— Что за черт..?

Кейд двинулся на меня и прижал к стене. Уперся руками по обе стороны от меня, удерживая в капкане.

— Что ты здесь делаешь? — угрожающе прошептал он, видимо, всерьез разозлившись. Может, кто-то украл его цепочку.

— Что ты имеешь в виду? — прошипела я, пытаясь оттолкнуть его, но это все равно, что двигать кирпичную стену. Я старалась не обращать внимания на его пресс.

И мои старания потерпели неудачу.

— Это ты что творишь, тащишь меня, как какой-то варвар? Тебя в детстве на голову уронили? — саркастически спросила я, странно не чувствуя страха от того, что оказалась в незнакомом доме наедине с серьезно рассерженным байкером.

— Ответь на вопрос, детка. Что ты делаешь в доме моей сестры, одетая как гребаная влажная мечта?

— Не груби, я здесь по приглашению, не то, чтобы это тебя касалось, — огрызнулась я.

— Ты заявилась в дом моей сестры, увидев, как ты выглядишь, парни захотели урвать от тебя кусочек. Половина из них уже видела тебя в том скудном гребаном костюме для бега, и ты считаешь, это «меня это не касается»? — спросил он угрожающе, его лицо было так близко к моему, что наши губы почти соприкасались. На его шее пульсировала вена, челюсть была сжата.

— Ну, да, — ответила я, немного смутившись. То есть, да, он сказал, что хочет затащить меня в постель, но какое ему дело до того, что я на вечеринке у его сестры? Мы даже толком не разговаривали, не говоря уже о том, чтобы целоваться! Это слишком странно.

— Иисусе! — взревел он.

От его тона я подпрыгнула.

Увидев это, выражение его лица немного смягчилось.

— Гвен, ты не понимаешь?

— Нет, не понимаю, и, честно говоря, не думаю, что здесь есть что понимать, ты даже не знаешь меня... — я не успела закончить, потому что он обхватил ладонью меня за затылок, и прежде чем я поняла это, прижался ко мне губами.

Я так удивилась, что даже не пыталась сопротивляться. Его язык вторгся в мой рот, и я прильнула к нему всем телом. Ответив на поцелуй, я простонала ему в рот. Никогда в жизни, меня так не целовали — я чувствовала, что могу кончить от одного ощущения его языка у меня во рту.

Его руки скользнули вниз по моему телу, оставляя за собой огненный след. Поцелуй углубился, он подхватил меня под зад и приподнял. Я без колебаний обвила ногами его талию. Прикусила его нижнюю губу — никогда в жизни я не чувствовала такого безумного возбуждения. Нас прервал стук в дверь и звук дребезжащей дверной ручки.

— Кейд! — завопил слегка испуганный голос Рози. — Что ты делаешь с Гвен?

— Какого хрена, по-твоему, он делает, Рози? — присоединился к ней Лаки. — Женщина так выглядит, я знаю, что бы сделал я.

Руки Кейда сжались вокруг меня.

— Отвали! — яростно заорал он.

— Гвенни? — раздался голос Эми. Он звучал наполовину взволнованно, наполовину весело.

— Мать вашу, — сердито пробормотал Кейд.

Я хихикнула от абсурдности ситуации, возможно, чувствуя себя немного пьяной от поцелуя.

— Эймс, я в порядке, — отозвалась я, стараясь говорить нормально. — Выйду через секунду.

Она рассмеялась.

— Ладно, детка, не торопись. — Цокая каблуками, она удалилась.

Я повернулась к Кейду, чувствуя, как мозг восстанавливает контроль над телом, смещая на троне всевластия вагину.

— Отпусти меня, — приказала я.

— Черта с два.

— Нет, — уперлась я. — Серьезно, отпусти меня.

Я посмотрела в его сверкающие серые глаза.

— Детка, ты там, где я хотел, чтобы ты была, лишь только тебя увидел, и после этого поцелуя ты думаешь, я тебя отпущу? Ни хрена подобного. — Его взгляд источал чисто мужское желание.

И от этого я завелась еще сильнее, если это вообще возможно. Я проигнорировала это чувство и попыталась быть разумной.

— Кейд, на случай, если ты не заметил, снаружи хренова толпа людей. — Словно по сигналу, через открытые окна проник смех и улюлюканье. Очевидно, Лаки рассказал мужчинам то, что услышал. — Если думаешь, что тебе что-то перепадет от меня в непонятно чьей спальне, когда снаружи кипит вечеринка, то ты чертов безумец.

Кейд поднял брови.

— И если ты думаешь, что подобное произойдет вновь, где угодно и когда угодно, то ошибаешься. Это… — я изо всех сил пыталась придумать подходящее описание того, что это было. Умопомрачительно? Очень жарко? Мини-оргазм? — Помутнение рассудка, — запинаясь, закончила я.

Кейд уставился на меня с тем же сердитым выражением, его ладони блуждали по моему голому бедру, обводя край трусиков. Я издала тихий стон. Его глаза потемнели.

— Детка, это, определенно, произойдет снова, и на нас будет гораздо меньше одежды, и я, наконец, попробую тебя на вкус.

Я задрожала, он погладил меня поверх нижнего белья, разжигая огонь, который уже тлел.

— Но ты права, я не буду трахать тебя в доме сестры, когда все мои парни снаружи представляют это, для этого в тебе слишком много класса, — он продолжал гладить, но быстрее и сильнее, целуя меня в ушко. — Я заставлю тебя кончить, потому что хочу вернуться на вечеринку и смотреть на тебя, зная, что из-за меня ты потеряла контроль, и иметь возможность фантазировать, зная, как ты выглядишь, когда твоя киска пульсирует вокруг моего пальца, — хрипло сказал он, надавливая на мое волшебное местечко.

Это подтолкнуло меня к краю, я вскрикнула, но его рот заглушил мой крик. Я разлетелась на тысячу осколков, оргазм был настолько сильным, что мне казалось, я могу растечься в лужицу на полу.

Когда все закончилось, Кейд на мгновение прижался лбом к моему лбу, а затем опустил меня на пол. Мои ноги превратились в желе, к счастью, его хватка на моей талии удержала меня в вертикальном положении. Посмотрев вниз, я увидела, как натянулась ширинка его джинсов. Кейд проследил за моим взглядом, схватил мою руку и потер ею о свой пах.

— Да, Гвен, смотри, что ты со мной делаешь. Я тверд, как гребаный камень. — Он притянул меня обратно к своему твердому телу, атакуя мой рот с едва сдерживаемой яростью. — Мне придется немного задержаться на вечеринке, потому что Рози разозлится, если я, только приехав, сразу же уйду, сучка планировала это барбекю уже несколько недель. Но лишь выдастся возможность, я, черт возьми, уеду, а ты будешь сидеть на заднем сиденье моего байка. Поняла? — его глаза встретились с моими. Это было утверждение, а не вопрос.

Я моргнула, из-за приказного тона во мне начал закипать гнев, но после умопомрачительного оргазма я не смогла как следует разозлиться. Кейд все еще выжидающе смотрел на меня, будто ждал ответа. В данный момент я не могла заставить мозг формировать связные слова.

— О, детка, и еще одно. Мы поговорим о том, почему, черт возьми, ты чуть не упала в обморок при виде меня и моих парней. Я и раньше ясно видел на твоем лице страх.

Ладно, теперь я разозлилась.

— Ты, бл*ть, издеваешься надо мной? — выплюнула я. — Думаешь, можешь просто войти в мою жизнь, ожидая, что я по твоему приказу раздвину ноги и поделюсь личными подробностями, когда мы даже не ужинали вместе, не говоря уже о приглашении на настоящее свидание? — мой голос поднялся почти до вопля. — Если думаешь, что я когда-нибудь добровольно окажусь в одной комнате с таким высокомерным и властным мужланом, как ты, то здорово ошибаешься. — Вырвавшись из его объятий, я одернула сарафан и направилась к двери.

— Детка... — услышала я позади.

Я развернулась и бросила свой лучший убийственный взгляд.

— Я тебе не детка и никогда ей не буду, — прошипела я, мой голос сочился ядом. Я захлопнула за собой дверь.

С важным видом и высоко поднятой головой я вернулась на вечеринку, не обращая внимания на крики и свист, наполнившие воздух. Я заметила, как Эми что-то ест, и направилась к ней.

— Ну, выглядишь ты... взъерошенной, — хихикнула Эми, когда я подошла к ней.

Я уставилась на нее.

— Даже не начинай. Я не буду говорить о том, что произошло, и мы больше не говорим о Кейде, — приказала я, хватая с ее тарелки морковную палочку.

Эми отдала мне честь.

— Есть, капитан. — Судя по всему, она не теряла зря времени с выпивкой.

Я закатила глаза и последовала за ней к столу, за которым сидели Люси, Эшли и еще женщины, имена которых я забыла.

Я со вздохом села, Эшли с лукавой улыбкой посмотрела в мою сторону.

— Гвен, все в порядке?

— Да, все прекрасно, спасибо. — Я искренне улыбнулась ей, хотя вышло немного натянуто.