Страж (ЛП)

Глава 6

Утром Айден ушел, чтобы добыть что-нибудь на завтрак. Я предложила присоединиться к нему, но он настоял, чтобы я оставалась в постели и немного отдохнула. Ночные кошмары досаждали мне большую часть ночи. Демоны прорвались сквозь стены. Арес нашел лазейку в защите. Все любимые мною умирали рядом со мной. Мои постоянные беспокойные метания и ворочания заставляли Айдена бодрствовать почти всю ночь, но дело было не только в этом. В затворках своего разума я понимала, почему Айден хотел, чтобы я осталась. Некая его часть всё ещё верила, что я могла быть беременна. Проклятье, во мне тоже была маленькая частичка, которая думала об этом же.

Каждый раз, когда я думала о том, что такая вероятность могла иметь место, мой желудок падал, а моё сердце подпрыгивало в груди. Я не могла ни на чем сосредоточиться в тот день, но это было единственным, о чём я по-настоящему задумалась, пока быстро принимала душ и переодевалась.

Я уловила своё отражение в мутном зеркале и содрогнулась. Даже влажными, мои волосы свисали прядями различной длины. Мне надо что-нибудь с ними сделать. Направившись в маленькую кухню и зону гостиной комнаты, соединяющей две спальни вместе, я нашла ножницы. Тотчас я вспомнила, как держала такие же ножницы в день, когда погиб Калеб.

Ты должна обрезать свои волосы.

Ромви/Арес однажды посоветовал мне это, и, находясь в отчаянии от потери своего лучшего друга, я пыталась обрезать свои волосы. Тогда это было странной реакцией, но сейчас?

Я пристально смотрела на ножницы, чувствуя, как комок разрастается у меня в горле. Тогда меня остановил Сет. Всё то время, после смерти Калеба, он был там ради меня, и даже когда я вымещала всю свою боль и ярость, он оставался на моей стороне. Мы были две стороны одной медали, и, если бы не он, депрессия и ненависть к самой себе поглотили бы меня.

Что с тобой случилось, Сет? Задалась вопросом я, но ответа через нашу связь не последовало. Ничего, кроме тихого гула шнура, и, на самом деле, уже было не важно, что случилось. Всё, что он сделал, омрачило все хорошие поступки. И он был в команде Ареса, и после всего того, что Арес сделал со мной, я не смогу простить Сету его выбор.

Тяжело вздохнув, я вышла из комнаты и, пройдя через коридор, постучала в дверь Оливии.

— Привет, — сказала она, открыв дверь, но её улыбка погасла, когда она опустила взгляд и увидела режущий инструмент у меня в руках. Она не отступила назад, но выражение её лица говорило о том, что ей хотелось это сделать: — Что случилось?

— Я надеялась, что ты сможешь что-нибудь сделать с моими волосами, до сегодняшнего собрания, — я начала было помахивать ножницами, но потом решила, что я выгляжу довольно таки ненормальной, делая это. — Мне, вроде как бы, не хочется выглядеть так, словно по моей голове прошлись триммером, в преддверие встречи с огромным количеством людей.

Её улыбка вернулась, освещая её карие глаза.

— Конечно! Кое-что я могу сделать, — она взяла ножницы своими ловкими пальцами. — Я, если честно, рада, что ты пришла ко мне, потому как я хотела тебе это сама предложить, но посчитала, что это будет немного невежливо.

— Это не было бы невежливо. Я знаю, что мои волосы измучены, — я последовала за ней в её спальню. — Тем не менее, спасибо.

— Не парься. Пошли в ванную комнату.

Оливия посадила меня на край ванны, ногами внутрь. Она накинула мне на плечи полотенце и затем взяла расчёску. Мы обе молчали, когда она причёсывала спутанные пряди волос, и затем она, наконец, заговорила:

— Вчера было полное сумасшествие, правда? Я никогда еще не видела ничего подобного тем птицам. А все те демоны?

— Я знаю. Однако вы с Люком были улётными, — я рассматривала флакон с шампунем, когда Оливия сделала еще несколько мягких штрихов расческой. — Артемида сказала, что они были направлены сюда Аресом.

— Я не могу поверить, что бог опуститься до использования демонов. Есть что-то очень неправильное по своей природе в этом, — она взяла ножницы. — Сиди смирно, ладно?

Сидеть неподвижно не было моей сильной стороной, но я старалась.

— Сет с Люцианом поступают также.

Руки Оливии застыли у меня над головой.

— Я помню, как ты говорила это. Я… Я просто мотивов этого не могу понять. Я понимаю, что Арес хочет войны. Понятное дело, он же бог войны. Он благоденствует в таких делах. А Люциан? Жаждущий власти чистокровный? Ладно. Но Сет? Я не понимаю. Я не знаю, что они ему такое предложили, что заставило его ввязаться в это.

— Всё. Он считает, что он получит всё.

Ножницы чикнули.

— Тебя?

— Не думаю, что это имеет какое-либо отношение ко мне, не в этом смысле, — я очень хотела подвигаться, но мне также не хотелось, чтобы мои волосы стали ещё более искромсанными. — Я просто… средство достижения цели.

Оливия хранила молчание несколько минут, в тоже время она манипулировала ножницами у моих лопаток.

— Ты знаешь его лучше, чем я. Сет всегда меня пугал, но я вообще никогда не могла подумать, что мы дойдем до этого. Я никогда не могла представить ничего из этого.

Не думаю, что кто-либо из нас когда-либо думал, что это может привести к тому, что мы окажемся со всем миром на грани краха.

— Ты нервничаешь по поводу сегодняшней встречи? — спросила она, вновь проведя расчёской по моим волосам.

— Да, немного. Я имею в виду, что у меня нет никакого представления о том, что сказать. Я не являюсь как таковым студенческим лидером, и я не… очень мотивационная.

— Просто расскажи правду, — ножницы вновь принялись за дело, и я вздохнула. — Если Арес получит контроль над Убийцей Богов и отправиться на Олимп, боги уничтожат всё на своём пути, чтобы остановить его, включая каждого чистокровного и каждого полукровку.

— А если ему получится поработить человеческий род, чистокровные будут следующими в его списке, — я нахмурилась. — Всё это отстойно.

Оливия тихо рассмеялась.

— Это будет заявлением года.

— Точно.

Она закончила импровизировать с моей прической, и сделала глубокий вдох до того, как я встала и посмотрела на себя в зеркало.

— Ух ты, — я отстранилась, приятно удивившись. — Как ни странно, выглядит хорошо.

Оливия закатила глаза.

— Ты думала, я сделаю плохо?

Я пожала плечами.

— И всё же ты пришла ко мне? — она покачала головой, пока выходила из ванной комнаты. — Ты, должно быть, была в отчаянии. К счастью, самые короткие пряди были спереди, так что это неким образом сочетается со стрижкой. Ты сможешь их убирать назад и делать с ними что изволишь.

Раньше мои волосы достигали середины моей спины, теперь же они лежали на моих плечах, и из-за отсутствия всего веса, прическа ощущалась более легкой и воздушной. Вообще-то, я даже почувствовала себя, вроде как, нормальной вновь. Я неуверенно улыбнулась, когда вышла из ванной комнаты.

— Ты проделала поистине классную работу. Спасибо.

— Не за что. Я рада, что смогла что-то сделать, — она похлопала по местечку, рядом с ней, на кровати. — Поговори со мной.

Я переместилась ближе к ней, садясь на кровать. Я подумала о Калебе и о том, что он просил меня не рассказывать ничего о нём и его жизни в Подземном Царстве Оливии. Это было не справедливо, поскольку я знала, что Оливия до сих пор любит его, но Калеб хотел, чтобы она продолжала жить. Однако было крайне сложно не быть с ней откровенной.

Оливия протянула руку, пробежавшись пальцами по тыльной стороне моих кулаков.

— Всё ещё болит? — спросила она, поднимая взгляд.

Я поборола возникшее желание одернуть руку.

— Сегодня не особо болит.

Она прикусила нижнюю губу зубами и затем медленно отвела руку в сторону.

— Прости.

Мои брови взметнулись вверх.

— За что?

— За то, что случилось с тобой, — ответила она, сцепляя свои худые руки вместе. — Я не видела тебя. Лишь после того, как Аполлон вернул тебя, но то какими были Айден с твоим дядей после произошедшего. Они были такими…, — она прочистила горло. — В любом случае, мне жаль.

Сначала я и не знала, что ответить на сказанное, но затем слова как будто вырвались.

— Я так плохо выгляжу, верно?

— Что? — её глаза широко распахнулись, когда она развернулась ко мне. — Я не это имела в виду! О, милостивые боги, я такая кретинка. Я даже не подумала прежде, чем сказать это. Ты не выглядишь плохо, Алекс. Шрамы едва заметны, и я уверена…

— Всё нормально, Оливия. Если быть честной, это последнее о чём я должна сейчас думать, — особенно если учитывать, наш с Айденом разговор, состоявшийся прошлой ночью, и что возможно нас ждет в будущем. Стремление рассказать ей о том, каким может быть вероятный сценарий развития событий, сильно меня взволновало, но я на самом деле не знала, как это привнести в данный разговор: — И мне ненавистна мысль об этом, потому что это заставляет меня чувствовать себя такой недалёкой. Будто, ниже приемлемого уровня ограниченности.

— Это не недалёко, — она подтолкнула меня своим коленом. — Ты девушка. Мы и должны волноваться о таких глупостях, подобных этому. И если кто-нибудь скажет, что ты недалёка, так как беспокоишься по этому поводу, давай изрежем им лица, и посмотрим, о чем они будут думать после этого.

Подобно сухому кашлю из меня вырвался смех.

— Ух ты.

— Я серьезно, — подмигнула она. — Так… — стук в дверь прервал её. Она вскочила с кровати: — Если это Дикон, я побью его. Он разбудил меня в середине ночи, и все, потому что ему не спалось, а Люк был на дозоре у стены, — она остановилась у двери, обернувшись ко мне. — Он заставил меня заплести ему косички. И я имею в виду те самые крошечные косички по всей голове, а потом он заставил меня их расплести.

Смех клокотал у меня в горле.

— Дикон такой чумовой.

— Не, я серьезно, — она потянулась к дверной ручке. — Клянусь богами, я могу — ох! Это не надоедливый братец.

Я подняла взгляд, подглядывая за показавшимся сбитым с толку Айденом, и я широко заулыбалась.

— Я ищу Алекс, — сказал он, держа в руках полиэтиленовый пакет. — Но теперь мне очень любопытно узнать, что же такое сделал мой брат.

— Поверь мне, ты не хочешь этого знать, — Оливия отступила в сторону. — Она здесь.

— Вижу, — Айден задержался у двери, легкая улыбка играла на его губах. — Мне нравятся твои волосы.

Я подхватила несколько прядей.

— Оливия проделала обалденную работу.

— Так и есть, — он одарил своей полуулыбкой Оливию, и её щеки окрасились румянцем. — Я принес немного еды на завтрак.

Вскочив с кровати, я направилась к двери.

— Еда зовёт, — я остановилась перед Оливией. — Еще раз спасибо.

— Не за что, — она кинулась вперед и обняла меня. Сначала я отчасти застыла на месте. Это ощущалось немного странно, но в то же самое время и здорово. Я обняла её в ответ, и по какой-то неизвестной мне причине, это ощущалось как огромный для меня шаг.

Айден подал мне столько бекона, что это было равносильно половине свиньи. В смысле, что я могу объесть кого угодно в обычный день, но он следил за мной подобно ястребу, пока я не съела абсолютно всё.

— Мне на самом деле нравятся твоя стрижка, — сказал он, когда я вернулась из ванной комнаты, куда я отлучалась, чтобы смыть обильно покрывавший мои пальцы жир. Он заправил прядь мне за ухо: — Но ты можешь быть даже лысой, и я все равно буду считать тебя сексуальной.

Я скривила лицо.

— У меня огромные уши. Это не будет настолько привлекательным.

Айден усмехнулся и оставил поцелуй на уголке моего рта.

— Ммм, ты на вкус, как бекон.

— Это заводит.

Его руки проворно опустились на мои бедра, и я подалась вперед, располагая свою щеку на его груди.

— Хочешь что-нибудь еще съесть?

— О, боги, нет. Я объелась.

— Уверена?

Я прижалась к его груди, потирая щекой по ней так, как делает кошка, когда хочет, чтобы её приласкали.

— Я уверена, — я прикрыла глаза, понимаю, почему он вдруг решил накормить меня досыта. — Айден…

— Я знаю, — он окружил меня руками, уткнувшись подбородком в мою макушку. — Я знаю, что ты собиралась сказать, и я знаю, что мы говорили об этом прошлой ночью, но я считаю, до того, как мы окончательно это не исключили, мы должны быть осторожными. Тебя должен осмотреть доктор.

Снова мысль о том, чтобы улизнуть от сюда в больницу и попросить тест на беременность, была равносильна приему солнечных ванн голышом прямо перед группой демонов, но Айден был прав. Подняв голову, я встретилась с ним взглядом.

— Хорошо. Я обещаю.

— Отлично, — он склонил голову, зацеловывая меня до такой степени, что я почти забыла, чем должна была заняться. — Ты готова? Маркус будет ждать нас на Совете.

Я не была готова, но я ответила «да». Я быстро переоделась в униформу Стража. Нервное возбуждение, которое я обычно получала от облачения в абсолютно черную форму, исчезло.

Исчезло полностью.

Ты больше не Страж.

А я вообще когда-либо была Стражем? Впервые я надела униформу и ушла, чтобы встретиться с моей мамой. Я ощущала себя Стражем. Сильнейшее ощущение себя крутой наполнило меня, когда я надела униформу после разрыва связи с Сетом и готовилась к погружению в Подземное Царство с Айденом.

Пожалуй, я не должна носить эту униформу. Голос внутри-живущей-досаждающей-Алекс согласился со мной.

Но я продолжила надевать форму, так как я должна была выглядеть частью этого, даже несмотря на то, что я таковой себя не ощущала. Прикрепив кинжалы на бедра, я вложила Глок, который дал мне Айден, в боковую кобуру. Он похлопал меня по ягодице, когда я прошла мимо него и, ну, это заставило меня почувствовать себя немного лучше в вопросе униформы.

Мой дядя был с Дианой, ожидая нас в одной из боковых комнат. Снаружи собралась приличная толпа. И бекон, который я съела, начал творить нечто странное в моем желудке. Ожидание своего выхода на возвышенный подиум напомнило мне о времени, когда Люциан с Сетом выступали перед Советом.

Маркус до сих пор выглядел побитым, но, как и все чистокровные, он быстро восстанавливался. Синяки побледнели, и отёки спали.

— Как ты себя чувствуешь, Александрия?

Однажды, он обязательно начнет называть меня Алекс, и люди также перестанут интересоваться моим самочувствием.

— Хорошо. А ты?

Он одарил меня натянутой улыбкой.

— Лучше.

Вошел Солос, и Айден тотчас же начал допрашивать его о ситуации у стен. Ворота были в удовлетворительном состоянии. Атак больше не было, и разведчики были направлены за стену, подобно отряду, который встретил нас у стены еще до того, как мы вошли на территорию Университета. Люк был среди них.

Дикон разговаривал с Оливией, но при этом он был тихим и сидел ровно на скамейке. Его взгляд перемещался с его брата на Солоса, и я была признательна судьбе за то, что Дикон не видел двух Стражей, которые погибли мучительной смертью. Его глаза, единственная общая их черта с его Айденом, были цвета яркого серебра. Беспокойство было выгравировано в его чертах лица.

Я проложила свой путь к нему.

— С Люком будет всё хорошо. Он офигенный Страж.

Уголки его губ приподнялись в кривоватой улыбке.

— Я знаю. Просто…

Никто, неважно как хороши они были, не были по-настоящему в безопасности, особенно те, кто не были Стражами. Мне было жаль, что я ничего больше не могла сказать, но Дикон с Люком были серьезны по отношению друг к другу, и ему придется привыкнуть к тому факту, что Люк изо дня в день будет встречаться с опасностью. Такова была суровая реальность.

— С ним всё будет в порядке, — заверила я его, и Дикон кивнул, тихо выдохнув.

Вал вошел через главную комнату, его рука лежала на эфесе кинжала. Его голубые глаза были чрезвычайно яркими на фоне смуглого цвета его лица.

— Все уже ждут, если вы готовы.

Мой дядя повернулся ко мне и кивнул. До краев наполненная нервной энергией, я шагнула вперед, испытав облегчение, когда он вместе с Айденом последовали за мной.

Выходить на помост Совета было жутко. Как-никак, главный министр Телли, глава всех Советов, однажды попытался посадить меня на Эликсир и обязать меня прислуживать во время проведения Совета. Так что, да, я не была особым фанатом хождения перед двенадцатью тронами. Всё, о чем я могла подумать, когда я остановилась в центре, в сопровождении двух чистокровных, так это о сожалении, что я не подготовила речь или что-то в этом роде.

Множество людей пристально за мной наблюдало — больше, чем три сотни человек, если я не ошибалась. В задней части комнаты находились все Охранники и Стражи, которые не были в дозоре, и их численность обескураживала — возможно, сто — сто пятьдесят. И большинство из них были из Университета, что означало, большая часть людей из других мест не добралась сюда… или они примкнули к другой стороне.

Не хорошо.

Члены Совета, которые проживали в Университете, легко выделялись в толпе. Они были одеты в свои церемониальные мантии: красные, синие, белые и зеленые, представляя дома разных стихий. Огня. Воды. Воздуха. Земли. Члены совета, которые нашли прибежище здесь, не были одеты в свои роскошные наряды, но холодное презрение от созерцания полукровки, стоявшей там, где они считали «своим», было написано на всех их лицах, также, как и на лицах большинства студентов и штатных сотрудников.

Кто-то может подумать, что в военное время такое предвзятое мнение не может усилиться, но, похоже, что традиционно устоявшееся мнение о том, что полукровки менее важны, чем чистокровные, лишь укреплялось.

Член Совета, стоявший в передней части комнаты, скривила свои губы, когда склонилась к другому члену совета, нашептывая нечто, что вероятней всего, было очень приукрашенным ею наблюдением.

И вот тут-то, прежде чем я даже успела открыть свой рот и вымолвить хоть единственное, неловкое, неуместное слово в попытке объединить группы людей, член Совета в красной мантии встал, и началось настоящее веселье.

— Она не должна стоять перед тронами Министров, — сказал он, его руки, лежащие на мантии, сжались в кулаки. — Не для таких целей зал Совета следует использовать. И вероломный чистокровные тоже стоит там! Тот, кто применил внушение по отношению к представителю своего собственного вида. Это позор.

Айден изогнул бровь, выглядя всецело нераскаявшимся.

Я вздохнула и сложила руки.

Тихий шепот прокатился по задней части комнаты. Девочка-студентка вскочила на ноги. Она была чистокровной, красивой рыжеволосой девушкой, которая напомнила мне Даун, сестру Леа.

— Люди за этими стенами умирают, одинаково и смертные, и чистокровные, и полукровки, и первое что вы решили прокомментировать, так это тот факт, что полукровка стоит на помосте Совета?

Член Совета резко развернулся.

— Как чистокровная, вы должна уважать законы нашего общества!

— Законы нашего общества? — глаза девушки широко распахнулись, когда она рассмеялась. — Вы в своем уме? Я слышала, что вчера демоны практически прорвались через стены, и что ими руководил бог. Кому какое, на хрен, дело сейчас до законов?

Мне эта девушка очень даже понравилась.

Маркус шагнул вперед, прочищая горло, в тот момент, когда вздернул свой подбородок.

— Вы можете не согласиться с использованием залов Совета, министр Кастильо, но цель этой встречи не в этом.

Когда министр чётко заявил, почему он посчитал, что это прекрасный момент для обсуждения его мнения, мой взгляд встретился с взглядом Лаадан. Я тут же вспомнила о том, что она мне рассказывала о моём отце, пока мы были в Иллинойсе. Я надеялась найти его здесь, но глубоко в душе, я знала, что его здесь не окажется. Он весьма вероятно предпочёл остаться в Катскиллс с другими полукровками-слугами, защищая их и руководя ими. Главный министр Телли поработил его, посадил его на Эликсир, и даже отрезал ему язык, но мой отец… он был лидером.

И я была его дочерью.

— Это глупо, — сказала я достаточно громко, чтобы это заткнуло болтливого члена Совета. Все взгляды были обращены на меня. Я сделала шаг вперёд: — Мы спорим о, будь то или нет, подобает мне стоять на этом помосте — этом глупом помосте. Вот и всё. А эти троны? Это всего-навсего кресла. Кого это заботит? Они для меня ничего не значат, как и для всего остального мира. Они имеют какое-то значение лишь для вас, потому как вы сами предали этому значение.

Министр стал цвета своей мантии.

— Да как ты смеешь?

Ох, ещё как смею, — подключившись к некой ярости, которая кипела в моем желудке, подобно яду, я выплеснула её на поверхность. — Да, я полукровка. Я одна из многих, подготовленных отдавать свою жизнь, чтобы вы могли сидеть в своих изысканных креслах. Так как насчет того, чтобы выказать полукровкам немного уважения?

— Александрия, — произнес тихим голосом Маркус, становясь рядом со мной.

Я была в ударе, и ничего не могло бы меня остановить.

— Но я также Аполлион. Если бы я захотела, то могла бы надрать вам задницы по первое число, или использовать внушение на каждом присутствующем здесь, но я не верю в принуждение людей делать вещи, которые они не хотят. Вы бы могли извлечь из этого урок.

Несколько голов повернулось друг к другу. Шепот стал нарастать. Министр вызывающе вздёрнул подбородок.

— Понимаю, к чему ты клонишь, но это не изменит вопиющего надругательства над нашими законами!

— Надругательства над нашими законами? Ух ты. Это не оскорбление и всё такое, — я покачала головой на все эти кивки. — Вы люди безумны. Вы не понимаете. Когда Арес пройдет через эти стены, что он обязательно сделает, на ваших изысканных тронах сидеть будет исключительно он. Никто из вас тут сидеть не будет. И он сделает с вами всё, что пожелает.

— Он — бог, — заспорил второй министр, женщина в возрасте около пятидесяти лет. — Мы их слуги. Если он…

— О, да, вы однозначно будете его рабами. Может нам прямо на этом стоит остановиться и пригласить его. Карма — штука серьезная, фат..

— Алекс, — прервал меня Айден, слегка качая головой.

Я закатила глаза, но сделала глубокий вдох и заставила себя отвести свой пристальный взгляд от министра прежде, чем я заставила бы его кудахтать, подобно курице. По правде говоря, это имело бы столько же смысла, как и слова, которые он произносил. Я окинула взором толпу.

— Я видела, как Арес убивает людей, не поднимая ни единого пальца. Я слышала о его планах. Никто из вас его не волнует. Он расценивает чистокровных точно так же, как вы расцениваете полукровок. Он поработит вас, равно как и смертных. Он искренне полагает, что боги снова должны править всем миром смертных, и это чрезвычайно опасное желание. Он пойдет войной на смертных, на вас, и на любого бога, кто встанет на его пути. Не будет никакого Совета, чтобы оспаривать это. Будут установлены новые правила и новые законы, которым придется следовать, и все мы с вами окажемся на одном уровне. Я могу гарантировать вам это. И если он одержит успех в превращении Первого в Убийцу Богов, другие боги разорвут мир на части, чтобы остановить его. Они уже приступили к этому.

Некоторые пристально смотрели в неверии, на лицах других были надеты макси страха. Один из Стражей из задней части комнаты громко выкрикнул.

— Мы вообще можем остановить Ареса?

Нет, нашептывал мне этот голос. Никто не может остановить Ареса. Давление давило на мою грудную клетку. Тяжело сглотнув, я изо всех сил старалась не обращать внимания на уже хорошо знакомое, растущее во мне беспокойство.

— Он одолел тебя. Это то, что я слышал, — сказал студент. — А ты — Аполлион. Если ты не можешь сразить его, что тогда вообще кто-либо из наших Стражей и Охранников может сделать?

— Может быть, мы можем достигнуть некого соглашения с ним, — предложил другой чистокровный. — Сражение — не единственный ответ.

Один из Охранников бурно рассмеялся.

— Арес — Бог Войны, а не Бог Переговоров.

— Он — бог войны, — заспорил чистокровный. — Как мы можем повергнуть его?

— Так мы просто будем бездействовать? — спросил Вал, который находился со стороны помоста. — Мы позволим страху потерпеть поражение в сражение вести нас к капитуляции? Это так Стражи и Охранники поступают?

Послышалось несколько выкриков в несогласии, и все они исходили от Стражей и Охранников — солдат, которые никогда бы не оставили свои посты.

— Я не знаю, — ответила я, и снова, наступила тишина. — Я не знаю, можем ли мы остановить Ареса. И вы правы, он надрал мне задницу всеми возможными способами, но я знаю, что никто не будет находиться в безопасности, если он преуспеет. Я также знаю, что мы не одиноки. С нами Аполлон, и Артемида, и другие боги прикрывают наши спины, и мы… у нас есть…

Странное чувство распускалось во мне, посылая серию озноба, подобно леденящим пальцам по всей моей коже. Я покачала головой, тем самым вызвав острую боль, которая обрушилась на мою шею. Неожиданно я обнаружила, что мне стало трудно дышать. Это было подобно внезапному пробуждению и осознанию, что я всерьез куда-то опаздываю.

— Алекс? — Айден подошел ближе ко мне, его брови были нахмурены. Его глаза внимательно изучали моё лицо. Он накрыл своею рукою мою руку: — Что случилось?

Я видела их с Маркусом, но каждой клеточкой своей сущности, я была сосредоточена на ком-то еще, на том, на том, кто был вне этого здания, но был очень-очень близко. Толпа нервно перемещалась. Дрожь циркулировала по моему телу. Глубоко внутри моей сути, шнур моментально ожил, неистово гудя. Знаки Аполлиона вырвались на поверхность, кружа в водовороте по моей коже. Моё сердце заколотилось, когда крошечные волоски по всему моему телу приподнялись.

— Он здесь, — сказала я Айдену, мой голос прозвучал тонким шепотом. — Сет здесь.