15

В десять утра Карина уже стояла в дверях своей комнаты с непомерно большим чемоданом в правой руке и коротким прощальным письмом в левой. Она чувствовала, как ее сердце разрывается на куски при одной мысли о том, что, возможно, увидит Джоан и Джейми в последний раз в жизни. Про Алана она старалась не думать вообще. Он такой один, больше на свете нет никого, кто был бы способен заменить его.

Желая оттянуть момент прощания, Карина поставила вещи в угол комнаты и решила в последний раз прогуляться по знакомым дорожкам.

Вот место, где они с Аланом когда-то впервые целовались — под дождем, на ветру. А вот и пляж, на котором уже не осталось их следов, давно занесенных песком. Она уже никогда не увидит этих цветов, этих деревьев, этой сочной зеленой травы. Она уже никогда не увидит этих людей. Приехать к Алану в качестве гостьи? Об этом не могло быть и речи!

Борясь со слезами, Карина почти бегом вернулась в замок и приготовилась прощаться с Джоан, которая, как всегда в это время суток, сидела в своем любимом кресле в гостиной с эркером.

Джоан встретила ее ласковой улыбкой и пригласила выпить чаю, но вдруг помрачнела.

— Что ты хочешь этим сказать? — строго спросила она, показав на чемодан пальцем. — Ты решила уехать от нас?

— Не хочу и не решила, дорогая Джоан, просто так надо, вот и все, — мягко произнесла Карина, стараясь побороть дрожь в голосе.

— Куда тебе торопиться? В свой Нью-Йорк? Зачем? Поживи с нами еще недельку, Карина. Теперь, когда суматоха, связанная со свадьбой, улеглась, ты у нас отлично отдохнещь, расслабишься, покупаешься, поиграешь с Джёйми. Он никогда не простит, что ты бросила его так скоро.

— Но когда-нибудь мне все равно придется уехать, и тем сложнее нам всем будет расставаться. Я не отсюда, Джоан, милая, и мне нечего делать здесь. Я приехала к вам как подруга и свидетельница Элен. Но вот свадьба прошла, молодые укатили в свадебное путешествие. Пришла и моя очередь уезжать.

— Надо полагать, что с Аланом у вас ничего не вышло?

— Ровным счетом ничего, — горестно подтвердила Карина. — Мы друг другу не подходим.

— Бог мой, да разве это можно выяснить так быстро — подходите, не подходите? — запричитала Джоан, вконец расстроенная.

Карина пожала плечами.

— Он, видимо, считает, что можно. Я решила не прощаться с ним один на один, это было бы слишком тяжело. Поэтому я написала Алану маленькое прощальное письмо. Вот оно, передайте ему, пожалуйста.

— Обязательно передам. Правда, его сейчас здесь нет. — Карина подняла брови удивленно и недоверчиво. — Вчера ночью, сразу же после окончания церемонии и проводов гостей он улетел по делам и обещал быть через три дня.

— Странно, что я этого не слышала. У меня обостренный слух, а его самолет на взлете тарахтит за десятерых. — Карина все еще думала, что Джоан разыгрывает ее, чтобы уговорить остаться.

— Он полетел на гидроплане. С побережья. Это километрах в двадцати отсюда. Так, может быть, Карина, останешься хотя бы до тех пор, пока он не вернулся?

— Не думаю, что это правильно. Жить здесь с вами, а потом сматывать удочки перед самым его возвращением — вряд ли это достойно. К тому же все мы только еще больше привыкнем друг к другу.

— Тогда прошу, запомни одно, Карина: у тебя теперь есть семья по эту сторону океана и ты можешь и должна появляться у нас. Здесь всегда будут тебе рады!

Ни благодарить, ни вообще говорить что-либо Карина уже не могла: слезы разрывали ей горло и наполняли глаза. Она молча заключила Джоан в теплые, дружеские объятия.

— До свидания, Карина. Не прощай. — Джоан прослезилась и сама. — Джейми в своей комнате, и, если ты не простишься с ним, он будет плакать, решив, что ты его разлюбила. О нет, я ошиблась…

Не замеченный никем Джейми с надутым видом сидел в уголке у двери и молча изучал пальцы босых ног.

— Джейми… — сквозь слезы произнесла, подходя к нему, Карина и, опустившись на корточки, провела рукой по его волосам. — Джейми…

— Не уезжай, Карина. Не уезжай от нас.

Карина со страхом ждала этого момента. Детское горе не слушает никаких доводов. Прошлой ночью Джейми видел во сне уходящий далеко в перспективу темный, гулкий коридор, по которому он шел, прикрывая ладонью огонек свечи от ледяного сквозняка. И Карина со дня ее приезда казалась ему естественным источником доброты и почти видимого света. А потом был этот кошмар, когда он заявил отцу, что ненавидит его. Привиделось ли ему это во сне или случилось наяву, мальчик и сам не знал.

— Джейми, я не могу остаться, пойми!

— Я… никому… не нужен… — отрывисто произнес он, сдерживая рвущиеся наружу всхлипы. — Никто не любит меня! Мама ушла от меня, потому что я ей не понравился. Папа улетел… потому что я сказал, что ненавижу его…

Карина вздрогнула. Этого просто не могло быть!

— Нет, Джейми, папа скоро вернется.

— Никогда он не вернется после таких моих слов! — Джейми глотал слезы, спрятав лицо между коленей. — Но ты же не такая, как они, Карина, правда? Ты же не сможешь взять и уехать?

Карина беспомощно смотрела на Джоан и на молча заметавшуюся вокруг ребенка гувернантку, но ни та, ни другая помочь ничем не могли.

— Меня ждут дома, — соврала она, поскольку дома ее никто не ждал.

— Теперь и ты… — Джейми уткнулся лицом в левый рукав рубашки, чтобы заглушить всхлипы, — хочешь уйти от меня, чтобы я остался совсем один. Ты такая же, как они…

Он плакал, не так, как обычно плачут дети. Он по-взрослому стеснялся своих слез, прятал лицо и кусал рукав рубашонки, чтобы приглушить плач. Было понятно, что это искренние слезы, а не спектакль, чтобы разжалобить Карину и заставить ее погостить подольше.

— Останься с нами… хоть на чуть-чуть, — прошептал он вдруг еле слышно, почти выдохнул между всхлипами.

Сердце Карины было разбито. Как весенняя льдина в ледоход, оно надтреснуло, оборвалось и поплыло навстречу этому маленькому, зашедшемуся плачем мальчугану.

— Джейми, я останусь… но только до тех пор, пока не вернется твой папа. Ты слышишь меня, Джейми? Когда вернется папа, мне придется уехать. Во что бы то ни стало. Понимаешь?

Мальчик энергично закивал и благодарно посмотрел на нее. Карина обняла его и подула ему на щеки, чтобы быстрее высохли последние слезинки. Никто из находящихся в гостиной не заметил рослого мужчину, который вошел с минуту назад и терпеливо дожидался окончания семейной сцены. Джейми, обрадовавшись решению Карины, не обратил на мужчину никакого внимания и побежал в свою комнату умыться.

— Прошу прощения, но дело неотложное, — сказал незнакомец так встревоженно, что все насторожились. — Я из полиции города Брюстера. Насколько нам стало известно, сегодня утром Алан Редфорд поднял в воздух гидроплан, несмотря на предупреждение по радио о надвигающемся циклоне. Предположительно он направился на остров Тайри. Однако сообщения о его приземлении там не поступило.

— Кто-нибудь был с ним? — спросила Карина.

— Он был один, — опережая полицейского, ответила Джоан.

— Один?! — ахнула Карина. — Он поднялся в воздух один, зная о приближающемся циклоне?

— Алан Редфорд известен как отличный пилот, и он, видимо, не сомневался в саоей способности управлять гидропланом при любых погодных…

— Ради Бога, продолжайте наводить справки! — взмолилась Карина.

— И пожалуйста, держите нас в курсе событий, — отрезвляюще спокойно прозвучал голос Джоан.

Полицейский кивнул.

— Сделаем все, что в наших силах.


Они ждали новостей три дня, но их не было никаких — ни обнадеживающих, ни, наоборот, трагических. Несмотря на то что прислуге было строго-настрого приказано не говорить Джейми ни слова, он сразу почувствовал неладное и начал выпытывать у всех, что случилось, где папа, когда он вернется. Карина не верила, что с Аланом могло что-то случиться. Его было сложно представить не справившимся с управлением, или не рассчитавшим свои силы, или захваченным непогодой врасплох. Но здравый смысл подсказывал: три дня после катастрофы — а в том, что произошла катастрофа, никто не сомневался, — и никаких вестей от потерпевшего, это означает скорее всего его гибель…

— Не переживай так, Карина. С Аланом все будет хорошо. Поверь мне. — Джоан продолжала твердить одно и то же четвертый день подряд, но с каждым разом это звучало все менее убедительно.

Карина скорбно кивнула.

— С ним ничего не будет хорошо! — неожиданно заявил невесть откуда появившийся Джейми. — Это все из-за меня!

— Что ты говоришь, родной мой? При чем тут ты?

— При том, что я сказал папе, будто ненавижу его. А папа промолчал и улетел, решив, что у него плохой сын. И он правильно решил. Это я виноват во всем!

И, не став даже слушать их уговоров и просьб выбросить это из головы, Джейми скрестил руки на груди и ушел в свою комнату. Бросившиеся вслед за ним женщины услышали, только поворот ключа в замочной скважине. Напуганная, ошеломленная Карина собиралась было постучать в дверь, но Джоан остановила ее:

— Он сын своего отца, и ничего тут не поделаешь. Мучается и винит себя во всем, что происходит вокруг него. И уходит в себя, не де монстрируя свое горе на публике. Как я узнаю маленького Алана! Но он посидит там, успоко ится и сам спустится к нам.

Примерно с час Карина то ходила вокруг стола, то пыталась читать, то выходила на улицу и всматривалась в черные тучи, нависающие над замком, и вновь ходила, и думала, думала.

Не может быть, чтобы это был конец, протестовало все в ней. Это невозможно. А если все же так, тогда ее ничто не держит на этой земле, где нет Алана. Ей нечего делать здесь, на этом свете, одной. Удивительно, что подобное откровение не удивило ее, как будто она и раньше знала о таком положении вещей, о своем сильном чувстве к Алану, лишь не признавалась себе до поры до времени. Но вот это время пришло. И тут вдруг ей пришло в голову, что она давно не слышит Джейми. Хоть бы плакал, хоть бы ругал себя — но вслух.

Карина поднялась по лестнице, прошла по коридору и остановилась перед дверью в детскую. Та была открыта. Внутри, с трудом сгибаясь в поясе, задыхаясь от натуги, поправляла простыни немолодая женщина из прислуги.

— Джейми здесь нет? — поразилась Карина.

— Нет, он ушел, — сказала та, не оборачиваясь.

— Куда? — Удивление Карины смешалось с изрядной долей тревоги.

В эту секунду ударил гром, и женщина бросилась к распахнутым окнам — по подоконнику и полу забарабанили капли. И через секунду, как занавеской, только снаружи, окно затянулось дождем. Когда женщина снова заговорила, раскаты грома заглушили ее первые слова.

— …искать отца.

— Куда? — повторила Карина, леденея от страха.

— Не знаю, он ничего больше не сказал, мисс.

— Он может быть еще в замке?

— Скорее всего, мисс. Разве отважится маленький мальчик в такую погоду выйти из дому. — Женщина глубоко вздохнула и снова занялась простынями.

Но Карину, которая думала иначе, как ветром вынесло из детской. Понимая, что одной ей не найти Джейми, она отыскала единственного человека, на помощь которого могла рассчитывать, старого верного Найлза, и рассказала ему, что Джейми исчез и никто не знает, куда он подевался. Попросила ничего не говорить Джоан, чтобы не беспокоить ее, а только помочь ей, Карине, найти паренька. Найлз побледнел и воскликнул, что никогда не простит себе, «если с молодым сэром что-нибудь произойдет».

Решили так: раз Карина в течение предыдущего часа была недалеко от входных дверей, то, вероятнее всего, Джейми еще где-то в замке. И приступили к поискам. Искали везде: первый этаж, второй этаж, чердак; левое крыло, правое крыло, центр; комнаты, подвалы и антресоли, пока вдруг страшная, парализующая мысль не поразила Карину и не заставила ее остановиться как вкопанную.

— Найлз, — произнесла она быстро, все еще не веря в свою догадку, — Найлз, я должна пойти на улицу, а ты оставайся в доме.

— Там гроза. Я не пущу вас, мисс! — запротестовал Найлз, заслонив собой дверь и выгнув грудь колесом.

— Найлз, — взмолилась Карина, — это очень важно, прошу тебя! Думаю, я знаю, где Джейми!

— Где он?

— Наверное, сидит на берегу! Я даже знаю, где его любимое место. Он ведь такой маленький, легко мог проскочить к дверям, когда я отвернулась. Надо быстрее найти его, пока с ним что-нибудь не произошло в такой страшный ливень. — Боже, сделай так, чтобы то, что я сейчас сказала, оказалось правдой! — мысленно взмолилась Карина.

— А что я скажу миссис Редфорд, когда она захочет узнать, где мисс Фриман? — недовольно спросил Найлз, но посторонился.

Однако Карина уже пустилась бегом, не успев проинструктировать Найлза на этот счет. Какая бойкая мисс! — вздохнул тот и продолжил поиски Джейми в замке.

Карина вымокла насквозь, не успев пробежать и двух шагов. Только бы он был там, маленький, верный, преданный Джейми! Чтобы сократить дорогу, она продиралась сквозь густой кустарник, расцарапывая в кровь руки и ноги — Карина была в майке и джинсах, в которых сегодня утром планировала ехать в аэропорт, — но не замечая этого.

Белый песок извивался под плетью дождя. Море катило на берег волны черной воды вперемешку с пеной и бурыми прядями мертвых водорослей. Влево… вправо… вокруг было видно не дальше, чем на десять метров. Карину охватила паника, ее колотило как в лихорадке. Она побежала вдоль берега, вглядываясь в ревущее нечто, которое когда-то было безбрежной спокойной гладью. И вдруг белоснежный парус с, красной каймой проступил из окружающей Карину слепой мути. Он бешено вздрагивал под каждым новым ударом ветра и волн.

Слева от меня, метрах в пятидесяти от берега, прикинула, сама не зная зачем, Карина, пытаясь выровнять дыхание и сообразить, что к чему. Но тут она почувствовала, как врастает в землю от ужаса: на борту яхточки появилось красное пятнышко… маленький мальчик в ярком спасательном жилете! Крик костью застрял в горле Карины.

Новый порыв ветра заставил суденышко накрениться влево и почти лечь боком на воду, затем, с той же силой, ее бросило вправо, и снова она чуть-чуть не коснулась парусом воды. Но выпрямилась… однако маленького мальчика в красном спасательном жилете на палубе уже не было.

Загрузка...