Супергерой [СИ]

Глава 24

Сижу на коленях перед дрожащей Триной, из рук которой выпадает окрававленный нож. Я вижу страх в её глазах и она не до конца понимает, что только что сделала. Даже в этот момент мне жалко вовсе не себя, а её. Что с ней теперь будет? Её посадят? Она будет сидеть или покончит жизнь?

Я устала, поэтому ложусь прямо на бетонный пол.

Дотрагиваюсь до своей раны, продолжая задыхаться, и чувствую противный запах, а рука становится влажной. Так мерзко.

— Лея! — слышится крик Джастина.

Он подбегает к нам и быстро пускает паутину, приковав девчонку к ящикам. Трина начинает громко всхлипывать, отчего у меня даже мурашками кожа на спине покрывается.

— Блять, — тихая ругань вылетает из губ Джастина, которые прятались под маской.

Одной рукой он держит мою спину, а второй пытается найти мобильный в моей куртке. У него это удаётся. Как только гудки идут, он поднимает маску до носа и тараторит адрес, где мы находимся, вызывая полицейских и скорую.

— Джастин, — я начинаю делать маленькие и частые вздохи, потому что по-другому у меня не получалось, а в кислороде я нуждалась.

Трина задела моё легкое, я была точно в этом уверена.

— Скоро приедет скорая, — Бибер касается моих волос своими трясущимися руками, которые были обтянуты спандексовыми перчатками.

— Дышать, — снова несколько частых вздохов. — Тяжело.

— Слишком много крови, — он начинал паниковать, а я слабела, чувствуя как пол подо мной мокнет моей кровью. — Лея!

Джастин снимает маску и вовсе, совершенно не волнуясь своего разоблачения перед Триной. Не удивлюсь, если они знали о Джастине.

Он был испуган, а я становилась лишь спокойней. Рука не хотела слушаться и была очень тяжелой, но я все подняла её и поднесла к лицу этого перепуганного мальчишки. Дотрагиваюсь до щеки и медленно провожу по скуле, улыбаясь улыбкой, на какую я сейчас вообще была способна.

Его глаза слезились, но он держался.

— Лея, не делай этого, — молит он, перехватывая мою руку и крепко сжимая её.

Он целует мою ладонь, а потом снова прикладывает к своей щеке.

— Нагнись, — произношу я, а он мотает головой. — Я прошу тебя.

Его волосы были растрёпанны и торчали в разные стороны, что хотелось запустить руку и пригладить их. Но не это сейчас главное. Джастин наклоняется, смотря мне в глаза. Я продолжаю улыбаться, а потом, придав немного усилия, поднимаю голову и касаюсь его губ своими губами. Это был даже не поцелуй, но и это было важно.

— Лея, нет!

Мои глаза всё медленнее открывались, а усталость брала верх.

— Только не закрывай глаза!

Я устала. Больше не могу. Прости, Джастин.

Попрощавшись с подругой, Кейт скорее ломанулась за своей сумкой, а потом в библиотеку, чтобы засесть за школьные компьютеры.

В голове девушки было так много мыслей и догадок, что чуть ли не раскалывался череп. Она почти догадывалась про Благодетеля, как тут всё уходило у неё из-под носа.

Блондинка злилась на себя, хотя понимала, что скорее всего, ответ лежит прямо на видном месте, но никто не хочет его замечать специально.

Она оказывается в библиотеке, где почти никого не было. Мало кто сюда теперь приходил, после нашпигованного на трубу Шона, который давно ей нравился.

Пока у неё были лишь глупые догадки, поэтому ей пришлось начать с того, чтобы просмотреть все смерти в данной школе. Кейт была уверена, что хотя бы одна из них подскажет или даже даст точный ответ на самый главный вопрос, который волнует каждого в этой школе.

До всех этих убийств, в школе за всю историю было всего четыре смерти. Три самоубийства и парень с эпилепсией. Последняя смерть была полтора года назад. Самоубийство.

Кейт хмурится, смотря на девчонку, которая наглоталась таблеток и утонула в своей ванне. Пенелопа Купер.

После неё спустя год умирает Тина Хэзевей со своим парнем, да почти вся их компания умирает. Потом Кэролайн, Энни и Шон.

В чем связь?

Кейт начинала злиться, пролистывая от смерти Тины, до смерти Шона, который был последним.

Как они все связаны? Почему именно они?

— Почему Джереми и Тина первые? — Роудс уже начинала говорить сама с собой, внимательно смотря на монитор.

Она случайно открывает вкладку с Пенелопой.

— Пенелопа Купер, — блондинка поджимает губы. — Вы с Триной похожи в чем-то.

Милые, маленькие девочки.

Пенелопа.

И тут Кейт будто резко ударяют по голове, потому что она вспоминает о том, как Хэзевей издевалась над этой девчонкой. Вспоминает, как Кэролайн и Энни рассказывали о том, что на одной из вечеринок они вместе с самой Тиной Хезевей поливали пивом эту девчонку.

Кто-то мстит за Пенелопу, но кто?

Кейт начинает искать информацию о Пенелопе, но ничего толкового не находит. Психанув, она выходит из библиотеки, попутно звоня Лее, которым абсолютно точно игнорирует её.

Когда блондинка проходит мимо стенда спортсменов, она резко останавливается, а потом медленно к нему подходит, заинтересовавшись одной персоной. Эта персона стояла на краю линии баскетболистов, почти не привлекая к себе внимания. Его знали все, но в тот же момент его не знал никто.

Николас Купер — один из лучших баскетболистов школы. Кроме того, он неоднократно занимал первые места по бегу и убивал людей.

Девушка громко охает, когда к ней приходит осознание всего произошедшего.

Как она сразу не вспомнила о том, что у Купера была сестрёнка? Как вообще все об этом забыли?

Николас Купер — Благодетель.

Теперь все становилось на свои места.

Легче было умереть, нежели проснувшись после наркоза, видеть всех твоих родственников, которые думали, что уже потеряли тебя.

Пробыв без сознания больше суток, ты пока не понимаешь как течёт время и куда делся один день из твоей жизни.

Я ничего не знала и успела хорошо достать свою медсестру, пока ко мне не впустили моих родителей.

Было забавно видеть, как медсестра злится, когда я начинала спрашивать о каждой трубке, что из меня торчала.

— А катетер противно менять каждый раз или вы уже привыкли? — спрашиваю я женщину лет тридцати в медицинской форме.

— Бывает по-разному, — устало отвечает она, помечаяя что-то в своём планшете.

На мне кроме сорочки, что даже не прикрывала задницу, больше ничего не было, отчего я странно себя ощущала. Вроде свободно, а вроде и… Нет, я вполне нормально себя в ней ощущала, все проветривалось. Конечно, я успела и этим поделиться со своей медсестрой, отчего она закатила глаза и как можно скорее от меня убежала.

Вообще, мой врач очень удивился, что я такая бодрая, потому что обычно пациенты с моим случаем еле как разговаривают. Да, при разговоре было тяжело дышать и отдавалось болью, но я могла это вытерпеть.

Как только родители вошли в палату, мама тут же разревелась. Им разрешили ко мне войти, когда я ещё была без сознания и думаю, зрелище это было не для слабонервных. Но сейчас я чувствовала себя хорошо, поэтому не понимала, почему Мия заливается слезами.

— Я так боялась, — слезы стекали по её уставшему лицу.

— Вы не были дома, не так ли? — понимаю это по лёгкой щетине отца, что так быстро появилась.

— Мы не могли тебя оставить, — говорит Джексон, беря меня за руку.

— Ника и Трину посадили? — тут же спрашиваю я.

Мама с папой переглядываются, а потом Мия кивает.

— Трину отправят в колонию для несовершеннолетних. Полицеские ждут, пока ты очнёшься, чтобы взять показания, — мама носовым платком вытирает слезы со своего лица и улыбается мне.

— Как я сразу не догадалась? — тут же начинаю задумываться.

Действительно, как я могла сразу не сообразить что здесь и к чему? Высокий спортсмен, у которого была форма с эмблемой школы и у которого были мотивы для мести и убийства.

Всё было прямо перед носом, но я не заметила этого.

— Кто знал, что такой милый парень будет убивать людей? — задаёт риторический вопрос отец, смотря в окно.

— Ты так напугала нас, — Мия снова начинает плакать.

Я многозначно смотрю на отца с улыбкой. Тот улыбается мне в ответ, хотя глаза у самого были на мокром месте, и приобнимает свою жену за плечи, стараясь успокоить.

— Нейтан хотел к тебе зайти, — говорит Джексон, улыбнувшись.

— А вы уже уходите?

— Если мы не позволим твоим бабушкам зайти в ближайшее время, то нас точно растерзают на мелкие кусочки.

— Я вас люблю.

Мама целует меня в лоб, а отец подмигивает, после чего они оба выходят из палаты.

Их сменяет Нейтан.

Я была удивлена видеть его таким растеряным. Его волосы неаккуратно собраны на затылке в пучок. Мешки под глазами и уставший вид. Что-то подсказывало, что он здесь просидел вместе с моими родителями.

— Привет, — первой здороваюсь я.

— Ты как? — сразу же спрашивает он, садясь на стул рядом с моей больничной койкой.

— Вполне себе хорошо, — пожимаю плечами.

— Знаешь, твои друзья дежурят около твоей палаты с момента, как тебя привезли. Блондинка так вообще море слез тут пролила, — лёгкая усмешка слетает с наших губ.

— Кейт в своём репертуаре.

— Знаешь, — Нейтан хмурится, смотря на свои руки. — Я не был хорошим отцом, чего уж там говорить? Не знаю, просто я так переволновался и боялся, что потеряю и тебя… Ты ведь единственное хорошее, что у меня есть.

Он не поднимает взгляда, но я слышу, как он всхлипывает. Мне было не по себе и была готова прямо сейчас сама разрыдаться.

— Ну вот, теперь я готова заплакать, — как бы возмущаюсь я, отчего отец усмехается.

— Ага и медсестра придёт и надаёт мне по макушке, раз я заставил тебя волноваться, — он вытирает слезы своей потрескавшейся от тяжелой работы рукой.

— Я уже успела её достать, — усмехаюсь и решаю перевести тему, спрашивая о том, как у него дела на работе.

Нейтан сидит со мной ещё минуты две, потому что бабушки с дедушками прямо-таки рвались ко мне. Когда родители Мии ушли, а родители Джексона входили, я почувствовала, что ужасно устала. Я лишь надеялась, что они не обиделись, когда я прямо во время разговора заснула.

Снова я проснулась лишь ночью. Часы, что висели на стене, показывали два часа ночи.

Я потираю глаза, немного путаясь во всех этих проводах и трубках, и громко зеваю, при этом придерживая свою трубку в носу, что искусственно обогащала мои легкие кислородом. Не самая крутая штука, поэтому хотелось бы от неё как можно скорее избавиться.

Нажимаю на кнопку на рукояти своей койки, вызывая медсестру. Уже приходит совсем другая женщина. Она старше предыдущей, у неё тёмная кожа и волосы заплетены в множество косичек. Выглядело красиво.

— У вас красивая причёска, — тут же говорю, как только медсестра Маргарет входит в мою палату.

Женщина расплывается в улыбке и подходит к аппаратам, чтобы проверить мое состояние.

— Можно мне стакан воды? — прошу я.

Она кивает и наливает из графина воду в стакан, который приподносит ко мне и помогает выпить. Я осушаю полный стакан и в наслаждении откидываю голову обратно на подушку.

— А мои родные уже ушли?

— Я выгнала их всех, как только пришла сюда, — Маргарет подмигивает мне, и я ей благодарно улыбаюсь. — Только мальчишку никак не смогла выпроводить. Я разрешила посидеть около твоей кровати немного, а потом он испарился куда-то.

— Мальчишка?

— Да, Джастином представился.

Я улыбаюсь.

— Парень?

— Друг, — я не могла скрыть улыбки. — Хотя, все сложно.

— Ох, молодежь, — женщина мотает головой, усмехаясь. — Ты вообще себя как чувствуешь?

— Вроде всё нормально, — я все думала о том, что Бибер сидел около моей кровати пока я спала.

— А ты храбрая девчушка, — хмыкает медсестра, и я озадаченно на неё смотрю. — Про тебя уже вся больница болтает. Дала отпор самому Благодетелю!

— Это был школьный приятель, в каком-то роде, — сейчас не хотелось думать о Нике.

Не хотелось больше размышлять о том, что он наделал. Я желала, чтобы все то, что произошло в том складе со мной, было конечной точкой всей этой ужасной истории. Может быть и глупо, но я верила, что всё закончилось.

Дверь палаты открывается и появляется Бибер. Он удивлённо смотрит на нас с медсестрой, пока та мнооозначно мне улыбнулась, дёрнув бровью.

— Ого, я думал ты спишь, — говорит он, медленно входя в палату, боясь, что его отсюда выгонят.

— Ладно, пойду я, — хмыкает Маргарет и быстро скрывается за дверью, оставляя нас с Джастином наедине.

Он все ещё стоял около двери и улыбался мне.

— Привет, — тихо произношу я.

Он ещё шире улыбается и твёрдой походкой подходит ко мне, нагибаясь и быстро оставляя влажный поцелуй на моих губах, отчего я сначала удивляюсь, а потом расплываюсь в довольной улыбке.

— Мы поменялись ролями? — спрашиваю я, усмехаясь.

Джастин ставит стул ближе к моей койке и садится на него, сплетая наши пальцы.

— Я просто понял, что многое упускал, будучи нерешительным мальчишкой. Ты была присмерти, поэтому я много думал.

— О чем?

— О том, что мог давно сказать, что бесповоротно влюблен в тебя уже несколько лет. Вспоминал о том, как я даже запрещал себе думать о тебе, потому что ты была для меня чем-то недосягаемым, — я поджимаю губы, сдерживая слезы. — Ты была Леей Скайуокер — девчонкой, что любила доставать учителей, тусоваться и искать приключения, а был обычным ботаником, которого никто не замечал.

— Джастин…

— Раньше я думал, что мне хватит и того, что мы стали друзьями, — Бибер усмехается, большим пальцем потирая тыльную сторону моей ладони.

— Что теперь изменилось?

— Ты поцеловала меня на крыше, — он произносит это таким довольным голосом, отчего мы оба начинаем широко улыбаться.

Секунда и он вдруг становится серьёзным.

— Я так испугался, — голос его был тихим и немного дрожал. — Ты закрыла глаза и я боялся, что это конец. Я не хотел даже думать о том варианте, где ты мертва. Что я бы делал без тебя? Ты одно из лучших вещей, произошедших со мной.

Я отворачиваю голову от него, чтобы он не видел мои слёзы, хотя Джастин их видел миллион раз.

— Лея?

— Что? — я не поворачиваю голову, пытаясь остановить слезы.

— Я просто хотел сказать, что больше никому не позволю причинить тебе вред.

Это было больше, чем просто обещание.

— Так ты давно влюблён в меня? — я поворачиваю голову к нему, усмехаясь и вытирая слезы.

Джастин смеётся, крепче сжимая мою ладонь.

В школу я вернулась лишь в декабре, временно обучаясь на дому со своим милым учителем, который всё своё свободное время старался проводить со мной. Джастин продолжал надевать костюм человека-паука и выходить на улицу, потому что не использовать его нынешние силы, было бы просто глупо.

Нередко он возвращался весь побитый и мы всей семьёй его лечили, чтобы Пэтти ничего не заподозрила. Бибер ни в какую не хотел говорит о том, что это именно он спасает и помогает людям. Он знал возможную реакцию своей матери, поэтому боялся ей говорить и оставлял все в секрете от неё.

Пока меня не было, школа немного изменилась. В ней стало побольше людей и она более менее оживилась. Снова слышны громкие разговоры в коридоре, смех и крики. Это то, по чему я определённо скучала.

Когда я снова появилась в школе, почти все подходили ко мне, говоря о том, что рады моему возвращению. Они все не старались мне вылизывать жопу, наоборот, я понимала, что они искренни. И я была рада узнать, что в нашей школе больше не было никаких королей и королев. Кейт рассказала, что после моего спектакля в столовой, почти всё изменилось. Особенно тогда, когда я чуть не умерла. Она говорит, что все были в шоке, когда узнали о том, что за всеми этими убийствами стоял Николас.

— Было дико смотреть по новостям то, как ученика твоей школы сажают в наручниках в полицейскую машину.

Роудс долгое время была зациклена на том, что она сразу не смогла догадаться о Благодетеле. Она могла часами об этом говорить, коря себя за невнимательность. Сама я была не лучше, потому что иногда думала о том, что можно было бы сразу же предотвратить некоторые убийства, лишь немного глубже капнув.

За пару дней до Рождества я получила письмо. Оно было прямиком из тюрьмы от Николаса Купера, что хотел убить меня совсем недавно. Я никому не рассказала об этом письме, потому что могла предвидеть реакцию любого. Они бы отобрали его и не дали мне прочитать, думая, что там могут быть угрозы о расправе. Даже если это и так, я все равно раскрыла конверт и принялась читать.

В этот же день я узнала, что он повесился в своей камере на простыне. Николас Купер покончил жизнь самоубийством вслед за своей младшей сестрой, будучи оговоренным на пожизненный срок.

Я даже не знала, как чувствовать себя в такой ситуации. Это всё слишком сложно.

В первую очередь я показала письмо Кейт, к которой я сразу же поехала, после новости о смерти Ника. Она несколько раз перечитывала письмо, даже не зная, что сказать.

— Противоречивые чувства, — произносит подруга, ходя взад-вперед и сложа руки на груди. — С одной стороны жалко его, а с другой стороны, черт, он убил столько людей!

— Именно, — соглашаюсь я. — Он хотел меня убить, а я испытываю к нему жалость.

— Расскажешь Джастину?

— Не знаю, — пожимаю плечами. — Да, а чего скрывать?

— Правильно, — важно кивает она головой. — Хочешь кофе?

Этот вопрос стал абсолютно новым листом в нашей жизни. Мы так резко переключились на кофе, что даже сами не поняли того, как забили на Ника с этими убийствами. Тяжелый груз спал и стало намного легче.

Рождество я праздновала в огромной компании в нашем доме. Здесь были и Кейт с родителями, Джастин с мамой и Нейтан, которого я в обязательном порядке пригласила на ужин.

Мы стояли с ним около ёлки, держа в руках кружки с кофе, которые я приготовила для нас, как обычно делала, пока жила у него.

— Я рада, что ты появился в моей жизни, — говорю я, отпивая кофе.

— Я рад, что у меня такая замечательная дочь, — отец улыбается и мы чокаемся кружками.

К нам подходит Джексон, который обнимает меня за плечи и чокается своим бокалом о кружку Нейтана.

— Счастливого рождества, — улыбается папа, немного наклонив голову.

— Счастливого рождества, — тоже самое проделывает Нейтан.

— Хорошо, что ты с нами.

— Спасибо, что пригласили.

— Мы же семья, верно, принцесса Лея? — Джексон целует меня в макушку, пока я закатываю глаза от его прозвища, от которого мне никогда не избавиться.

В конце вечера, все расходятся по домам, а я ухожу к Джастину, комнату которого я обожала. Я усаживаюсь на пол, одетая в его футболку с физическими молекулами, пока он готовит нам какао.

Я даже и подумать не могла, что всё так обернется. Не могла представить, что буду встречаться с парнем, вроде Бибером, который был полной противоположностью всех, с кем у меня когда-либо были отношения. Он был таким милым, отчего смотря на него, я не могла перестать улыбаться. А его улыбка переворачивала всё внутри.

Он заходит в комнату с двумя кружками, ногой прикрывая за собой дверь. Одну кружку он отдает мне, а потом садится рядом.

— Ты долго, — замечаю я, отхлебывая какао.

— С папой разговаривал, — Джастин пожимает плечами, ставя свою кружку на тумбочку.

— В следующий раз не забудь от меня передать привет, — Джастин забирает у меня кружку, которую тоже ставит на тумбу. — Джастин!

— Да идем уже ко мне, — этот супергерой, довольно улыбаясь, кладет ладони мне на шею и приближает к своему лицу, чтобы поцеловать. — Целый день хотел это сделать.

— Ну и зачем я тогда ждала какао, если ты не даешь мне его выпить? — обиженно спрашиваю я, пока губы Джастина находились на моей шее.

Он прерывается и задумчиво отстраняется, пялясь на футболку, что я надела.

— Почему именно эта футболка? Каждый раз ты надеваешь или её или с человеком-пауком. Ты так любишь надо мной издеваться?

— Ты мой любимый ботаник и супергерой, так что не возникай, — деловито произношу я и сама целую его.