Супергерой [СИ]

Глава 9

Начавшийся дождь в четыре утра так и не дал мне уснуть.

С кровати я встала в шесть утра и просто направилась в душ, где почти уснула, но взяв себя в руки, я начала собираться в школу. Несмотря на ранний подъем, я все равно очень долго собиралась. Искала линзу долгое время, потому что уронила в раковину и никак не могла найти, пока не поняла, что я ее все-таки надела. Продолжая удивляться своей тупости, я перешла к макияжу, где обильно мазала консилером синяки под глазами.

Из-за густых туч и не прекращающегося дождя, я решила сделать сегодня темный макияж, хотя он мог весь поплыть, но я же все всегда делаю наоборот. Темные тени, подводка и густо подведенные брови, которые были не в тон волос на голове, но кого это заботило? Раз акцент был на глазах, я не стала трогать сегодня губы, оставив их без помады или блеска, которые я ненавидела всей душой (если она у меня есть, конечно).

Кожаные ботинки ждали в меня в прихожей, а к ним я сегодня надела все те же черные джинсы с дырками на коленях, которые я раньше почти не носила, а с приходом нового учебного года, так вообще не вылезаю с них. Обычная черная футболка, которая была завязана на талии, а сверху косуха.

Спать хотелось до невозможности и меня мотало конкретно из стороны в сторону, пока я одевалась или собирала сумку. Я уже совсем не делаю домашнюю работу дома, только если математику. Все задания, обычно, я делала прямо перед уроком или просто забивала. Пока от учителей мне не влетало, но эта сказка вечно продолжаться не может, и однажды я огребу.

Оставив беспорядок в комнате с не заправленной кроватью, вещами на полу и разбросанными тетрадями и учебниками на столе, я спустилась на первый этаж. Я сразу кинула рюкзак в прихожую, когда только сошла с лестницы.

— Лея! — тут же доносится крик моей мамы с кухни.

Захожу на кухню и вижу, что мама стоит в халате, сложив руки на груди. Волосы ее распущены, а не как обычно собраны. Видимо, у нее сегодня нет первой пары в университете, раз она до сих пор в халате. Мне так нравилась обычная домашняя мама. Никаких строгих костюмов и тугих пучков на голове. Я даже улыбнулась ей, хотя она зло пилила меня взглядом.

— Ты в школу собралась или куда, юная леди?

От этой «юной леди» хотелось забраться на потолок. Мия иногда специально так мерзко говорила это, что заставляло дергаться нервы. Вот сейчас был такой же момент, и я чувствовала покалывания в левом глазу.

— Куда ты столько теней намазала? — она мотает головой, походя ко мне. — Ты же на панду похожа, Лея.

Обслюнявив свой большой палец, начинает им вытирать у меня под глазами, пока я как маленькая стою и терплю. Смотрю на нее, понимая, что она очень хорошая, пусть иногда слишком суетливая. Мия Бейл — один из самых лучших юристов города Нью-Йорк, преподаватель в Колумбийском университете, идеальная жена и замечательная мать. Если бы не мама, мы бы с отцом или умерли с голода или бы давно лежали в больнице с пищевым отравлением. Дом бы наш превратился в свалку, скорее всего, потому что кроме мамы здесь никто не убирается. Я, бывает, помогаю ей, но очень редко, потому что, как сама говорила Мия, после меня еще раз придется убираться.

— Ты снова всю ночь не спала? — всматриваясь в мои глаза, спрашивает мама. — Что на этот раз? Интересная книга по психологии, матч или сериал?

— Мысли.

А еще мама у меня очень красивая, так что я понимаю, почему папа до сих пор покрывает ее комплиментами, целует лишний раз в щечку и без причины дарит цветы.

Даже сейчас папа заходит на кухню, здороваясь со мной и целуя каждую по очереди в щечку.

— Как ты в школе целый день будешь? — хмурится Мия.

— Что случилось? — спрашивает отец, беря яблоко с вазы.

— Она снова всю ночь не спала, — Мия фыркает, а потом тут же обеспокоенно смотрит на меня. — Может, тебе остаться дома?

Я тут же мотаю головой.

— Нет, я пойду в школу, как бы мне не хотелось вернуться сейчас в кровать.

Мне нужно было в школу, чтобы узнать о ситуации с Эндрю. К тому же, не хотелось пропускать хоть одну маленькую новость от убийцы. Он не сказал нам имя следующей жертвы, оставив интригу, которая очень давила на всех нас, а прошли всего лишь сутки.

Мама усаживает меня за стол, а сама принимается делать мне кофе, словно я беспомощная или немощная. Хотя, сейчас так и было. Я оперла подбородок о руку и медленно моргая, наблюдала за родителями, что суетились на той стороне кухни. Когда мама наливала мне молоко в кофе, папа потянулся за ложкой, что лежала рядом с кружкой, и быстро чмокнул маму в щеку.

— Джексон! — с улыбкой возмутилась моя мама, но ей было приятно, даже спорить не надо.

Они были такими милыми, и мне нравилось за ними наблюдать, а не делать вид, будто меня вырвет. Зачем устраивать спектакль и смущать их? Никогда не понимала, когда дети так себя вели. Родители такие же люди как и мы. Раз они стали взрослыми, это не значит, что у них испарились все чувства друг к другу.

— А когда вы в последний раз вместе куда-нибудь ходили? — спрашиваю я, когда мама ставит передо мной кружку, а отец садится на свое место.

— Ездили за город, — с улыбкой говорит Мия и тоже садится за стол.

— Нет, я имею в виду только вас двоих.

Они задумались. А я помню, что они ходили в театр в июне. В июне!

— У нас нет времени, — отвечают они, после того, как я сказала, что они обязаны снова куда-нибудь сходить.

Спорить сейчас я не видела смысла, да и аргументы я не могла привести из-за того, что почти засыпала.

Ключи от машины у меня отобрали, сказав, что в таком состоянии точно за руль меня не пустят. Они не хотели, чтобы я заснула по дороге и попала в ДТП. Поэтому в школу меня отвозил отец.

В машине играли старые рок-группы, которые он слушал постоянно и никогда не позволял включать свою музыку. Какие бы крутые песни не были у «Runaways» или «AC/DC», иногда хотелось слушать что-то еще. Нет, играли у него еще и другие группы, но я уже все песни наизусть знала. Это как в «Чизкейк фактори», где почти никогда не меняется плейлист, только тут он вообще не менялся. Даже не пополнялся.

— Пап.

— Что?

— Может, ты будешь песни хотя бы в другом порядке крутить? — зевнув, попросила я.

— Так, Лея, не лезь в мое царство, — указательным пальцем трясет перед моим носом. — Я же не указываю тебе в твоей машине, что надо слушать, а что нет.

— Ты только раз со мной в моей машине был!

Это было год назад. Он встретился со своими друзьями, которые приехали в Нью-Йорк на несколько дней. Они собрались в каком-то баре и кутили там, пока мама не отправила меня за отцом, потому что сама была у своей матери. Ну, я поехала туда, только меня не хотели впускать из-за того, что мне еще не было восемнадцати, но когда я объяснила ситуацию, меня все же пропустили. Помню, что мой папа был самым пьяным из всех, хотя, по словам его друзей, они выпили совсем немного. Да, у папы слабый организм, поэтому он пьянеет сильнее и быстрее всех. Они помогли погрузить Джексона в машину и я отвезла его домой. Тогда он уснул на задних сидениях, и его не волновала ни моя музыка, ни то, как я вожу. Вообще-то, он спал в моей машине до утра, потому что я его никак не могла разбудить, а тем более дотащить до дома.

— В любом случае, здесь ди-джей я, — отвечает мне отец, только прибавляя громкость.

Я лишь покачала головой на это и облокотила голову о стекло на двери машины. Глаза все тяжелее и тяжелее открывались, отчего мне хотелось прямо сейчас уснуть, а дорога до школы была бесконечной. Но нет, как только я начала дремать, машина остановилась.

— Деньги на такси, — вытаскивает папа со своего бумажника банкноты и протягивает мне.

— У меня есть, — мотаю головой и открываю дверь.

— Возьми на всякий случай, — настаивает отец, продолжая протягивать деньги.

Я уже вышла из машины и, закатив глаза, забираю деньги, не забыв поблагодарить.

Мы желаем друг другу хорошего дня и папа уезжает. Чувствую, как на лицо мне капнула вода. Поднимаю голову на небо и снова чувствую новые капельки на своем лице. Снова начался дождь. Я скорее направилась в школу, дабы не хотела, чтобы мои волосы намокли и торчали потом как сено.

Люди про меня перестали шептаться, видимо, им сейчас было совсем не до этого. Я знаю, что некоторые продолжали обсуждать меня и Эндрю, но почти никто уже не говорил про слух о сексе с Шоном. Тупой план Фрай и Уайт провалился.

Кстати, вот и наши девушки, что обгоняют меня, задев плечом. Я сейчас была готова закатить глаза, чтобы увидеть свой мозг. Эта их активная агрессия просто смешила меня. Они мне напоминали мальчиков — забияк в средней школе.

Мы встретились с Роудс и направились на литературу. Когда преподаватель читал отрывок из «Ромео и Джульетта», я положила голову на свои руки и начала засыпать. Мне плевать, что там Джульетта несла своему придурку — Ромео. Ненавидела этих выродков, потому что они умерли из-за любви. Глупейшая смерть, как по-моему.

За окном идет проливной дождь, в классе лишь голос преподавателя, а потом резкая тишина. Слышатся шаги, приближающиеся ко мне.

— Мисс Бейл, — голос мистера Питца.

Поднимаю голову, жмурясь одним глазом от света ламп. Учитель встал так, что лицо его было темное, а свет от ламп бил мне прямо в глаза.

— Хотите продолжить на том, где я остановился? — ухмыляется он, хотя прекрасно знает, что я миллион раз обламывала его с таким вопросом.

Я усмехаюсь и мотаю головой, от того, какой он все же наивный человек.

— Ну так, мисс Бейл?

— Я легковерной, может быть, кажусь? — начинаю я именно с того момента, где мистер Питц остановился, отчего преподаватель снова принимает это тупое выражение удивления. — Ну ладно, я исправлю впечатленье.

Слышатся смешки по классу, потому что я снова уделала преподавателя. Пусть мне было плевать на урок, и я дремала, но я все прекрасно слышала.

— Мне продолжать? — хлопая ресничками, спрашиваю я.

Мистер Питц играет своими острыми скулами, поправляет маленькие аккуратные очки и шагает к своему столу.

— И откажу тебе в своей руке, — продолжает преподаватель, сев за свой стол.

Я снова хочу положить голову на парту, но вижу в окне, как к школе подъезжает машина брата Эндрю. Значит, сам Квилл сейчас в школе. Совсем не переживая, что мне скажет мистер Питц, я вскакиваю со своего места, хватаю вещи и выбегаю с класса, слыша вопросы от преподавателя.

Потом перед ним извинюсь. Ну, или нет. Посмотрим.

Скорее мчусь по коридору, хотя сама не знаю, где может находиться мой бывший парень. Что-то мне подсказывало, что он находится у директора. Туда я не стала лезть, ибо меня могли туда же заволочь и начать расспрашивать, почему я не на занятиях. Я стояла за шкафчиками, иногда выглядывая. Через некоторое время из школьной администрации вышел Эндрю, а за ним директор Тейт.

— Надеюсь, тебя возьмут в другую школу, — говорит мистер Тейт. — Прости, Эндрю, но ты сам вынудил исключить тебя.

— Я все понимаю, — кивает Квилл.

— Просто урок на будущее: иногда эмоции надо держать в себе. Они — твоя самая большая проблема. Удачи.

— Спасибо.

Директор заходит обратно, а Эндрю, засовывая свои документы в рюкзак, направляется к выходу. Когда он выходит на крыльцо, нагоняю его.

— Доволен? — говорю я, а саму от злости всю трясет.

Парень поворачивается ко мне, и я вижу, как он хмурится.

— Ты доволен? — снова спрашиваю, подходя к нему. — Разве нельзя было сдержаться, вместо того, чтобы размахивать кулаками? Кому и что ты хотел доказать? — ударяю его ладонью по груди, но он даже не шелохнулся.

Когда хочу снова ударить, он перехватывает мою руку и резко дергает меня к себе.

— Хотел доказать всем, что будут иметь проблемы, если еще хоть что-то скажут про тебя! — кричит он. — Этот придурок начал говорить, что я снова встречаюсь с местной шлюхой, понимаешь?

— Я разве просила меня защищать? Почему все думают, что имеют права за меня заступаться? Я сама справлюсь! — я пыталась выдернуть руку, но ничего не получалось.

— Да как ты справишься, идиотка? Будешь просто игнорировать все эти слухи?

— Буду, — выплевываю я. — Я не виновата, что они все такие тупые дебилы, раз верят в это. Ты потерял свой шанс нормально окончить школу, лишь из-за того, что возомнил себя рыцарем.

Меня изнутри всю трясло, а голос дрожал.

— Да какое ты имеешь вообще право? Ты мне больше не парень, да и когда был, мне все равно не нравилось, когда из-за меня кому-то бил морды!

Он отпускает мою руку и просто отворачивается. Делает шаг назад и тут же резко разворачивается ко мне.

— Мне сейчас так хочется припечатать тебя к земле! — но я даже не шелохнулась.

Я не боюсь его. Я знаю, что он мне ничего не сделает.

— Это все что ты можешь, Эндрю — размахивать кулаками!

— Пошла ты!

Мы оба на нервах и я уверена, что люди смотрят на нас с окон, но нам было плевать. Квилл просто оставляет меня на крыльце школы, а сам уходит, попадая под дождь.

— Ты просто так уходишь? — шагаю я за ним.

— Что ты блять от меня хочешь? — во весь голос кричит он.

Что я от него хочу? Я понятия не имею.

— Не знаю, — очень тихо произношу я и прикрываю глаза от усталости. — Я не знаю.

Дождь уже намочил мои волосы, и они свисали сосульками по моим плечам. Лицо было тоже мокрое, то ли от дождя, то ли от внезапно полившихся слез. Причину слез я объяснить не могла, как и то, зачем я поплелась за Эндрю в дождь.

— Ты просто… — парень даже слова подобрать не может.

Тут он резко хватает меня за куртку и притягивает к себе, накрывая мои губы своими. Он целует меня грубо, словно хочет передать всю свою злость, которая в нем копилась, а я отвечаю на поцелуй, плача и понимая, что это совсем неправильно. Мои руки у него на груди, а его до сих пор вцепились в мою куртку. Губы наши соприкасаются резко и грубо, понимая, что это последний наш поцелуй, а может быть и встреча. Его язык пробирается мне в рот и я отталкиваю парня от себя.

Слезы продолжают идти, как и чертов дождь, благодаря которому, я уверена, вся моя косметика растеклась. Плечи мои вздрагивают, а я, поддаваясь истерике, всхлипываю и смотрю на него. Эндрю, весь промокший от дождя, тяжело дышит после поцелуя и смотрит на меня так, как тогда, когда мы расстались. Словно я снова разочаровала его.

Не смотри на меня так, прошу!

— Береги себя, — срывается с его губ прежде, чем он уходит и садится в машину своего брата, который все это время спокойно наблюдал за этой жалкой сценой.

После того случая прошла неделя. Я больше не видела Эндрю и не хотела ни с кем его обсуждать, стараясь игнорировать эту тему. Когда Кейт пришла ко мне после уроков, она лежала рядом со мной на кровати, заставляя хотя бы поговорить с ней. Девушка почти обиделась, когда я продолжала молчать, но в итоге она все поняла и начала болтать совсем на отдаленную тему. Школа была на ушах после нашего с ним поцелуя, но никто не лез ко мне, даже Чак не подходил, лишь на биологии разговаривал со мной, стараясь шутить.

Вообще, всю эту неделю, по словам мамы, я была слишком молчаливой, тихой и отчужденной. Тот разговор с Эндрю как-то заставил меня хандрить, но дело было не в том, что я скучаю по нему или с ума по нему схожу. Просто… Просто.

В моей голове не укладывалось то, что мы поцеловались. Я все продолжала думать, что это было неправильно. Мы не должны были это делать, тем более в общественном месте как школа. Если честно, я даже нормальной причины найти не могла, просто я была уверена на сто процентов, что это неправильно.

Мне хотелось съездить к нему и извиниться, наконец, за все. Просто поговорить, но это было не самой хорошей идеей, я так думаю.

С Джастином я виделась только на уроках. Он видел мое состояние и поэтому, мы почти не разговаривали. Мне было стыдно перед ним, потому что я вся такая лезу к нему с дружбой, а потом абстрагируюсь от всех. Но с его стороны тоже не было никаких действий. Он мог бы хотя бы спросить про мои дела, но на него хватило лишь приветствий. Все же я надеялась, что он станет более раскрепощенным.

Что касалось убийцы, то была жуткая тишина. Не было больше никаких сообщений или смертей. Сначала люди страшились, а сейчас все стали медленно забывать, словно их это совсем не касается.

Вот, идя в пятницу по школьному коридору в кафетерий, я услышала какие-то звуки в женской раздевалке, похожий на плач. Поправив лямку от рюкзака, я скорее вошла туда. Там было темно, но я шла на звук, а потом дверь за мной захлопнулась, а единственная лампа, что горела около выхода в спортивный зал, погасла. Я вздрогнула, и мое тело покрылось мурашками. Мне это не нравилось.

Звуки плача тоже исчезли. Я попыталась открыть дверь, но ничего не получилось. Черт возьми, мне совсем это не нравилось!

Маленькими шагами стараюсь пройти по раздевалке к другой двери через кромешную тьму. Достаю мобильный и включаю фонарик, чтобы не врезаться. Никакого шума не было в раздевалке. Я дохожу до второй двери, пытаюсь ее открыть, но все тщетно.

Так, какого хрена происходит?

Тут слышится, как дверца шкафчика скрипит, и я снова вздрагиваю.

Так, главное не паниковать.

Шаги доносятся с другого конца раздевалки, и я тяжело сглотнула, боясь даже шевельнуться. Я ненавидела чувство страха, которое сейчас испытывала.

Может, следующей жертвой была я? Я не могла в это поверить.

Я снова дернула дверью, глупо надеясь, что она будет открыта. Шаги приближались, а я не знала что делать, продолжая трястись. Телефоном продолжала светить везде, пока не увидела некий силуэт, надвигающийся на меня. Хотелось кричать, но я не стала, а лишь прижалась к двери, тяжело вздыхая и слыша только то, как бьется мое сердце.

Тут дверь открывается, а я от неожиданности падаю прямо на свою задницу и щурюсь от света. До моих ушей доносится смех. Я оглядываюсь и вижу Кэролайн, что смеялась и была очень довольна собой. Позади нее стоит Энни, поджимая свои губы и гладя свое плечо. Она всегда так делала, когда нервничала. С ними еще парочка ребят, что подхватили смех, а с раздевалки выходит парень, которого, по-моему, зовут Йен. Так это он напугал меня до чертиков?!

Поднимаюсь с пола, отряхиваясь, и презрительно смотрю на всех. Мне даже говорить ничего не хотелось, поэтому просто направилась к выходу. Это было низко даже потому, что все эти убийства были не шутками и будь они на моем месте, то, скорее всего, умерли от страха.

В след Кэролайн кричит какие-то издевки, но я игнорирую. Они таким образом типа унизили меня? Смешно.

Как ни в чем не бывало, я дошла до кафетерия, где меня уже заждалась Роудс.

— Ты куда пропала? — спрашивает она меня, когда я сажусь рядом с ней и начинаю доставать свой ланч с рюкзака.

— Надо мной посмеялись наши подружки, — вытаскиваю с бумажного пакета сэндвич с авокадо и рыбой.

Я старалась делать вид, будто все нормально, но сердце все громко билось, отбиваясь в моей голове. Мне не нравились те эмоции, что я испытала в раздевалке. Раньше я еще не испытывала такого страха.

— В смысле? Что произошло? — тут же стала выпытывать моя подруга.

Ну, я ей рассказала все, пытаясь не говорить о том, как мне было страшно. Роудс тут же начала возмущаться, говоря, что это все совершенно аморально в той ситуации, что царила в школе. Она размахивала вилкой, пока я тихо ела свой сэндвич, продолжая думать о своем страхе.

— Дженна, — по моей спине стучат тонкие женские пальцы, и я поворачиваюсь, пока Кейт зло тыкает вилкой в брокколи.

Надо мной стоит Энни собственной персоной, нервно поправляя свои волосы.

— Чего тебя? — грубо спрашиваю я, открывая бутылку с соком. — Пришла поиздеваться?

— Послушай, я не знала, что Кэролайн собралась сделать, лишь притащила меня, сказав, что будет весело, — быстро проговаривает она.

— М-м, — хмыкаю я, продолжая делать вид, что мне все равно.

— Короче, прости, если что, — моя челюсть почти отвисла, но я смогла удержать невозмутимый вид.

Она быстро разворачивается и уходит, даже не дожидаясь ответа от меня.

— Что блять это было? — сдвигая брови и поворачиваясь к удивленной Кейт, спрашиваю я.

— Я не знаю, но в последнее время ты слишком много начала материться, — замечает девушка с фиолетовыми волосами.

— Как можно тут не выражаться, если вокруг творится такое? — делаю несколько больших глотков сока и закрываю бутылку.

Тут она спорить не стала. Мы еще посидели, а потом разошлись по урокам. Я медленно побрела на историю, когда увидела Бибера, сидящего на полу прямо в коридоре. Он облокотился об шкафчики. Увидев его, я встала как вкопанная и не знала, что делать: пройти другим путем, подойти к нему или пройти мимо, как ни в чем не бывало. И я выбрала третий вариант. Согласна, тупой вариант.

— Привет, — здоровается он, когда я почти подхожу к нему.

— Привет.

— Я ждал тебя, — и это заставляет меня окончательно остановиться и подойти к нему.

— Зачем? — немного прищуриваюсь и сажусь рядом с ним.

— Ну, просто, эм, мы давно не разговаривали и я подумал…

Я немного улыбаюсь, но смотрю на свои черные кеды, а не на Джастина.

— Прости, я немного ушла в себя, — кусаю щеки и пожимаю плечами. — Что-то вроде перезарядки.

Краем глаза вижу, как он кивает, но больше ничего не говорит. Звенит звонок, но ни я, ни он даже не дергаемся с места. Мимо нас пробегают последние, опоздавшие ученики, пока мы в молчании продолжаем сидеть на полу.

Я кладу свою голову ему на плечо, а он тут же свою на мою голову. Голова его тяжелая, но я ничего не говорю, потому что не хотелось прерывать этот момент. Мне просто нравилось сидеть в пустом школьном коридоре со своим вроде как другом, у которого тяжело вздымалась грудь. Я чувствовала, что он хочет заговорить или сказать мне что-то, но не решался. Рот его открывался и первый звук, который он хотел издать, тут же пропадал в воздухе.

Рука моя потянулась к его хлопчатобумажной рубашке, что была красной в черную клетку. Мне отчего-то очень хотелось потрогать материал. Он был идеально выглаженным и очень приятным на ощупь. Мои руки поднимаются к рукаву и немного поднимают материал. Вздрагиваю, когда вижу огромный ожог на его левой руке. Джастин тут же опускает свой рукав, нервно поправляя рубашку.

— Опрокинул на себя чайник, — тихо произносит парень, даже не дожидаясь моих вопросов. — Ничего, скоро пройдет.

Такой огромный ожог, почти на всю руку от чайника? Верилось с трудом, на самом деле, но я не стала уточнять и расспрашивать. Просто поднимаю голову с его плеча, отчего и ему приходится поднять свою голову. Я поворачиваюсь к нему голову, чтобы посмотреть поближе его лицо. Больше нет никаких синяков, лишь глубокая царапина на правой щеке, которая заживала не первый день. Я даже спрашивать боялась, потому что знала, что услышу очередную небылицу.

Поэтому просто улыбаюсь, стараясь поймать его взгляд на моих глазах, но он этого избегает. Жаль.

Иногда человеку нужен лишь зрительный контакт, чтобы понять реальное состояние другого человека, но видимо Джастин пытался от меня все скрыть. Или же я хотела, чтобы он понял мое странное состояние?

Мне хотелось сейчас рассказать про случай в раздевалке, про то, как испугалась и то, что возненавидела чувство страха. В прошлый вторник он сказал мне, что ненавидит чувство страха и не хочет его испытывать, а я чувствовала теперь тоже самое. И я могла с ним это обсудить, но мы оба молчали.

Я снова отвернула голову и продолжила смотреть на старые черные кеды, сидя на полу и соприкасаясь плечами с Бибером.

— Ты совсем перестала носить очки, — замечает парень.

— В линзах удобнее, вроде как.

Мы так и просидели до конца урока, иногда обмениваясь короткими репликами. Такое ощущение, что мы начали с самого начала. Словно за прошлую неделю забыли как дружить. Вот, идиоты, честное слово.

Во время перемены я наткнулась на Кэролайн, которая продолжала смеяться над тем, что я испугалась в раздевалке. Я ей ничего не отвечала, лишь выгибала бровь и удалялась. Иногда молчание бьет сильнее каких-либо глупых слов.

А в самом конце дня, ко мне подбежал Чак Барнс со своими дружками и закинул мне руку на плечо, выдвигаясь на стоянку. Я сбросила его руку, но он тут же вернул, после этого я даже снова пытаться не стала.

— Ты обязана прийти на вечеринку сегодня, Скайуокер! — кричит он мне в уши, хотя я иду рядом и проблем со слухом у меня не наблюдалось. Пока.

— Почему это? — ища ключи от машины, в кармане толстовки, спрашиваю я.

— Во-первых, это будет одна из самых лучших вечеринок, потому что ее организовываю я. Во-вторых, ты когда последний раз вообще куда-то ходила?

Его дружки остались позади, когда мы дошли до моей машины.

— А в-третьих? — спрашиваю я, выжидающе смотря на рыжего парня.

— Ты можешь захватить своего странного дружка — Бирбьера.

— Его фамилия Бибер, — тут же поправляю я, открывая дверь машины.

— Не суть. Так, ты придешь? — я сажусь в машину и задумываюсь. — Брось, Скайуокер, будет весело. Ты не пожалеешь.

— Когда так говорят, то потом обязательно жалеют, — хмыкаю я своим беспристрастным лицом. — Я приду, — все же соглашаюсь я.

— Отлично, Скайуокер, увидимся у меня дома, — он подмигивает мне и отходит к своим дружкам, пока я мощусь и уже жалею, что согласилась пойти.

Прежде, чем выехать со стоянки, быстро набираю два сообщения: Кейт и Джастину.

«Сегодня вечеринка у Чака Барнса и я согласилась пойти. Ты со мной?» — отправила я подруге.

«Не хочешь сходить на вечеринку сегодня вечером? Думаю, будет забавно» — а это сообщение я отправила Джастина.

Зачем я только согласилась на эту затею? Но Чак прав, я давно уже нигде не появлялась. К тому же, что может такое случиться на обычной вечеринке?

Кстати, устраивать вечеринку в такое страшное время — что-то вроде того, что жизнь в любом случае продолжается. Люди радовались жизни, пока от убийцы не было вестей. Но внутри себя, каждый все же боялся за свою жизнь. Никто не знает, кто будет следующим.

Сегодня, пусть и фальсифицировано, но я все же думала, что оказалась новой жертвой. Не самое лучшее чувство, которое я когда-либо испытывала. Так что, я не пожелаю этого точно никому.

В общем, надеюсь, что вечеринка пройдет нормально и без каких-то серьезных происшествий.