Таинственный июнь

Глава 3

Когда я ввалилась в издательство, все шло как обычно: повсюду сновали клерки с бумагами, пахло свежей типографской краской и в целом царила суета. Я прошла дальше к кабинету одного из сотрудников, Кевина, которому я обычно и продавала свои фото. Но стоило мне подойти ближе, как я услышала громкие крики скандала. Чаще всего там звучало слово «катастрофа» и фраза «нам всем конец», что не внушало оптимизма и желания узнать подробнее, что у них там произошло.

Я уже готовилась технично спетлять отсюда подальше и попытать счастья в ином издательстве, но тут меня буквально подхватили за шиворот.

— О, Николь, — раздался голос Кевина, и я не успела даже слова вставить. — Какое счастье встретить тебя! Ты нам как раз и нужна!

От его радостного тона так и сквозило фальшью. И прежде чем я успела возразить, меня уже тащили через коридоры прямиком к кабинету главного редактора.

— Я удалю негативы! — пискнула я на ходу.

Эта фраза уже стала рефлексом. Обычно, когда меня так брали за шкирку, это значило, что кого-то мои фотографии привели в бешенство. Но меня словно и не слышали, только двери распахивались перед нами, пока мы не оказались в кабинете, где меня буквально втолкнули в мягкое кресло.

Это кресло выглядело достаточно комфортным, за исключением одного маленького, но значительного нюанса: с подлокотников свисали магические наручники, слегка шевелящиеся, но, к счастью, пока неактивные. Я сглотнула и, все же пытаясь как-то разрядить обстановку, бросила:

— Уютненько у вас тут…

Меня, конечно, проигнорировали. В кабинет вошел главный редактор, мужчина с нервно дергающимся глазом, коротко кивнул на дверь, и все остальные моментально выскользнули, оставив нас вдвоем.

— Николь, — начал он с язвительной улыбкой, — последнее фото, что ты нам принесла, оказалось весьма... скажем так, удачным.

Я нервно кивнула, стараясь не смотреть на магические наручники. Он продолжил:

— Мы готовили к выходу календарь «Самые завидные холостяки империи». Но, вот беда, один из наших холостяков объявил о помолвке прямо перед выходом в печать. А тут появилась ты со своей редчайшей фотографией Джуна Лестранде…

— Он узнал. И пришел к нам. С угрозой уничтожить все издательство, если мы не отзовем тираж. — Редактор кивнул, явно наслаждаясь моим растерянным выражением лица.

— Хотя бы судом пригрозил для приличия... — пробормотала я, сглотнув, а потом чуть громче: — Ладно, верну вам гонорар.

Внутренне я уже обливалась слезами — за гонорар я купила магический кристалл для своей камеры, позволяющий просматривать фотографии до проявления. А тут... потерять все из-за какого-то обиженного мага? В этом мире вообще есть справедливость?!

Редактор гаденько улыбнулся.

— О нет. Вернуть гонорар недостаточно. Ты возместишь нам все убытки. А это не только стоимость печати, но и моральная компенсация всем холостякам, чьи фотографии не выйдут.

Мои руки крепче вцепились в подлокотники кресла, и я почувствовала, как мой мир трещит по швам. Мое сердце пропустило удар, стоило мужчине озвучить сумму, которую я теперь им должна. Я нервно сглотнула, ощущая, как весь вес будущего долгового рабства нависает надо мной.

— Это... Это безумие! — выдохнула я. — На такие деньги можно купить дом в столице! Да и с какой стати?! Вы же сами взяли это фото! Не проверили, не спросили, не удостоверились! Почему я должна за все это платить?

— Потому что ты не наш официальный фотограф. Тебя никто не заставлял ее приносить, — с ледяной усмешкой ответил он. — И это была твоя обязанность — получить разрешение от модели. Твои проблемы, не наши.

— О, прекрасно. Закон на вашей стороне, да? — Сарказм рвался наружу вместе с паникой.

Я кипела. Вот же мерзавец! Но закон был на его стороне, и мне это прекрасно было известно. Без разрешения фото считалось незаконным. Я прикусила губу, лихорадочно пытаясь придумать выход.

— Хорошо… — Я на секунду сдалась, но потом решила надавить на единственное, что оставалось. — Я поговорю с Лестранде. Возможно, он отзовет свои претензии.

Редактор скрестил руки на груди и ухмыльнулся:

— Это твоя единственная надежда, Николь. У тебя есть два дня, чтобы его уговорить. Иначе — весь ущерб ляжет на тебя.

Я вылетела из кабинета, шипя от ярости.