Таинственный свет луны

Глава 7

Третье тело нашли в четверг. Пьер установил, что несчастная умерла примерно неделю назад, а раз так, значит, убийца устроил себе трехдневное пиршество — убийства следовали одно за другим и приходились на среду, четверг и пятницу.

— В ночи, предшествующие полнолунию, и в ночь полнолуния, — уточнил с мрачным видом Пьер. Шон кивнул: он хорошо помнил эти ночи — тогда стоявшая над городом и заливом луна имела зловещий, кроваво-красный оттенок.

На этот раз жертву нашли в заливе. Вода и морские обитатели завершили работу убийцы, и то, что предстало перед глазами полицейских, трудно было даже назвать человеческими останками.

Торс был обнаружен утром.

Голова — после полудня.

Другие части тела женщины так и не нашли, и вероятность того, что они будут найдены, практически равнялась нулю. Жестокость, с какой убийца расправлялся со своими жертвами, по-прежнему наводила на мысли о Джеке Потрошителе.

Хотя лицо женщины распухло и было обглодано раками и рыбами, Джек поехал вместе с Шоном и Пьером в морг. Он продержался десять минут, поэтому Шон и Пьер решили, что Джек делает успехи.

Пьер высказал мысль, что, судя по повреждениям на шее, голова у женщины отрезана точно так же, как и у предыдущих жертв неизвестного убийцы. Тут вернулся бледный как полотно Джек. Он сильно страдал, однако мужественно стоял рядом с останками, пока Пьер перечислял все повреждения.

— Ну, парни, у нас определенно завелся бешеный шизик, — пробормотал Джек.

— Чистейшей воды маньяк, — подтвердил Пьер, — но эта информация, разумеется, не для широкой публики.

Шон устало кивнул. Хотя их группу расширили и ввели в ее состав двух специалистов из ФБР, результат по-прежнему оставался нулевым. За какую бы ниточку ни тянули полицейские, пытаясь распутать дело, она или обрывалась, или заводила в тупик.

Даже версия Джека о причастности к этому делу Мэгги Монтгомери оказалась несостоятельной. Агенты ФБР допросили и Мэгги, и всех ее сотрудников, даже проверили их на детекторе лжи и наконец убрались восвояси, уверенные, что на фирме «Магдалена» никто ничего не знает.

Когда же был обнаружен третий труп, перестала просматриваться даже пунктирная связь между фирмой «Магдалена» и этим делом. Личность убитой установили довольно быстро: это была проститутка, мать малолетнего ребенка. Об исчезновении проститутки заявила присматривавшая за ее ребенком соседка. Бесси не была дешевой шлюхой, и клиентуру ей подбирали — но кто именно, соседка не знала, зато точно знала, что Бесси меньше ста долларов за свидание не брала.

— Ну-с, какие будут еще вопросы? — спросил Пьер.

— Вопросов не будет, зато есть просьба — прикрой ее, пожалуйста, — попросил Шон.

Потом они с Пьером затеяли разговор о том, что неплохо было бы сравнить образцы спермы, обнаруженной в организмах Бесси и Джейн Доу. Несмотря на многочасовое пребывание тела Бесси в воде, не исключалось, что образчик спермы ее клиента получить все-таки удастся.

Пока Пьер закрывал труп и закатывал его в холодильник, Шон обратился к Джеку:

— Передай нашим парням, чтобы сегодня мы работаем на улице. Мне нужны имена и адреса всех сводней и сутенеров во Французском квартале, а также сведения о типах, приглашающих девиц. Главное же, скажи ребятам, чтобы держали языки за зубами и, если уж им придется разговаривать с журналистами, взвешивали каждое слово. Все понятно?

— Въехал, — отозвался Джек, радуясь возможности поскорее унести ноги из морга. — А сам-то ты сейчас что будешь делать?

— Расспрошу соседку убитой — вдруг всплывет какая-нибудь мелочь, на которую при первом допросе не обратили внимания? А покончив с соседкой, отправлюсь вылавливать по притонам торговцев женским мясом.

— Постарайся заодно развлечься! — в один голос сказали Пьер и Джек.

— Я уж своего не упущу!

Соседка Бесси, миниатюрная брюнетка со свежим личиком, сообщила, что «подвизается в торговле». Она вполне искренне горевала по Бесси. Шон тоже проникся сочувствием к бедной усопшей — особенно когда познакомился с ее четырехлетним сыном. Малыш дрожащим голосом сказал, что его «мамочка ушла на небеса и находится теперь рядом с Боженькой».

Усадив мальчика в соседней комнате смотреть по видику мультфильмы, Джейн Монтень закурила и обратилась к Шону:

— Господь свидетель, я бы с радостью помогла вам отыскать убийцу. Разве можно творить такое с людьми? Бедняжка Айзек остался совсем один. Бесси так любила его… Все копила деньги — хотела переехать в другой город и начать новую жизнь. Кое-кто назвал бы ее аморальной, но я в жизни не встречала женщины, которая так заботилась бы о своем ребенке.

— Я, мисс Монтень, Бесси не знал, но в любом случае не осуждаю ее. Многие в этой жизни занимаются не тем делом, каким хотели бы.

От этих слов Дженни слегка воспрянула.

— Я решила оставить Айзека у себя.

— Если понадобится помощь, звоните.

— Ловлю вас на слове, — сказала Дженни.

Шон откинулся на спинку стула.

— Я не в силах уже ничем помочь Бесси, но зато могу помочь ее сыну. Я могу также помочь другим девушкам — обезопасить их от этого ужасного типа, но у меня, как на зло, нет ни одной зацепки. Может, вы знаете хоть что-нибудь — пусть даже самую малость, которая дала бы мне возможность напасть на след этого ублюдка?

Дженни, подумав, покачала головой:

— Вроде был у нее какой-то сутенер… но это все, что я знаю. Мне даже неизвестно, где она встречалась с клиентами. Бесси просто звонила мне и говорила, что будет поздно, и просила позаботиться об Айзеке. Я соглашалась: Айзек мне всегда нравился. В тот вечер она тоже мне позвонила, но к назначенному времени домой не пришла. И я сразу поняла: что-то случилось. Просто так она бы ребенка не оставила.

Шон кивнул.

— Вам никто не звонил — не спрашивал о Бесси или о ее сыне?

— Никто.

Шон вытащил из портмоне визитную карточку и подал Дженни.

— Если вспомните что-нибудь, обязательно позвоните мне. Здесь два номера: один — служебный, второй — домашний. Ниже указан номер пейджера. Если не застанете меня по этим двум телефонам, отправьте сообщение на пейджер.

— Я все сделаю.

— Заранее благодарен. — Шон поднялся, но тут Дженни вскрикнула:

— Подождите!

— Что такое?

— Кажется, я кое-что вспомнила. Не знаю только, важно это или нет.

— Говорите все, что знаете…

— Насчет сутенера я ошиблась. По-моему, Бесси поставляла клиентуру какая-то женщина. Владелица ресторана.

Сердце у Шона застучало: это уже кое-что. Наконец-то!

— Почему вы так решили?

— Как-то раз, попросив меня посидеть с Айзеком, Бесси упомянула о человеке, поставлявшем ей клиентов, в женском роде — сказала «она». А еще Бесси заметила, что когда звонила «ей» на Принс-стрит, чтобы условиться о времени встречи, было плохо слышно, поскольку все время звенела посуда.

Шон кивнул:

— Очень хорошо, мисс Монтень, что вы об этом вспомнили. Я готов вас за это расцеловать.

Он взял Дженни за плечи, притянул к себе и прикоснулся губами к ее лбу.

Дженни вспыхнула: внимание такого красивого мужчины, как Шон, ей польстило.

— Большое спасибо, мисс Монтень.

— Значит, то, что я сказала, важно?

— Да. Я представлю вас к Почетной медали конгресса.

Шон торопливо сбежал к машине и оттуда радировал Джеку.

У Джека было неважное настроение. Количество сутенеров, задержанных и допрошенных членами спецгруппы, превысило все ожидания.

— Они, как вши, кишат, Шон.

— Плюнь, не обращай внимания. Поезжай лучше на Принс-стрит и арестуй хозяйку креольского ресторанчика Мамми Джонсон.

— Ладно. Только мне нужен для этого повод.

— Скажешь, что берешь ее за соучастие в убийстве. Она как такое услышит, сразу разговорится.

— Это подойдет.

Через полчаса Мамми Джонсон, высокая величественная смуглая креолка, уже сидела в комнате оперативников. Там же находились Шон, Джек и Джин Элфин, одна из двух женщин, входивших в состав спецгруппы.

Хотя Мамми держалась важно и уверенно, заговорила она сразу — так что на нее и давить не пришлось. Она знала, что ее сомнительные, с точки зрения «этих» копов, делишки не волнуют их: сводники интересовали убойный отдел только как свидетели.

— Бесси Жиро была моей подругой, — заявила Мамми. — Я знала, что Бесси нужны деньги, и старалась подыскать ей клиентов поприличнее.

— Итак, вы договорились с неким джентльменом, что Бесси встретится с ним вечером в пятницу? — спросил Шон.

— Верно.

— И кто же был этот джентльмен?

— Высокий, интересный, с культурной речью. Раньше я его никогда не видела. Он пришел ко мне в ресторан в отлично сшитом летнем костюме и заказал самое дорогое, что у меня было, — лобстера в пряном соусе и натуральный бифштекс на углях со спаржей. Кроме того, он попросил вино чуть ли не столетней выдержки. Ну, мы и разговорились. Он спросил, нет ли у меня охоты с ним встретиться. Я сразу поняла, о какой встрече он толкует, и едва не согласилась — уж такой он был холеный и ухоженный и так приятно от него пахло. Потом, правда, я сообразила, что пятница — самый занятой у меня день, когда мой ресторан делает половину выручки за неделю. Ну, я и сказала ему, что хотя сама с ним не пойду, на примете у меня есть хорошие девушки, которые с удовольствием скрасят ему вечерок. Он согласился. Тогда я назвала ему место и время.

В комнату вошла Джин с кофе, который потребовала Мамми.

— Значит, вы знаете, где они встретились? — спросил Шон.

— Конечно. В восьмом номере гостиницы «Голубая лагуна». Через два квартала от моего ресторана, в самом конце Принс-стрит. — Мамми глотнула кофе и поморщилась: — Вам, лейтенант, надо сделать своей помощнице внушение. Что за дрянной кофе она варит?

Джин не ожидала этого. Кофе она не варила, а нацедила его из стоявшего в коридоре автомата.

Шон подмигнул девушке: видала, мол, какие у нас бывают привередливые посетители! — после чего вновь переключил внимание на Мамми.

— У нас участок, а не ресторан, Мамми, поэтому жалобы на кофе я не принимаю. Зато предложу вам вот что: сейчас мы с вами отправимся к художнику, и он по вашему описанию нарисует портрет того самого ухоженного джентльмена, который… хм… встречался с Бесси. Как вы на это смотрите? После того как он закончит работу, я напою вас лучшим кофе в городе или чем-нибудь покрепче — это уж по вашему выбору.

— Очень мило с вашей стороны, лейтенант. Я согласна.

— Джек, — обратился Шон к напарнику, — быстро оперативную группу в «Голубую лагуну». А вы, Мамми, пойдете со мной, — сказал он свидетельнице.

— С удовольствием, лейтенант. — Мамми окинула оценивающим взглядом сильную фигуру Кеннеди, и глаза у нее затуманились.

— Джин!

— Слушаю, сэр!

— Тоже пойдешь с нами. Думаю, нам всем неплохо сейчас немного выпить.

Какое-то время она воздерживалась от еды, но без пищи, конечно же, существовать не могла. Когда голод становился невыносимым и ее охватывал вселенский холод и мучили голодные боли, она питалась крысами, которых подкарауливала у сточных труб. и коллекторов.

Разумеется, в городе существовали морги, но она не могла заставить себя приблизиться к ним.

Но вот в небе появилась полная луна, и ее охватило неодолимое желание выйти на улицу и наесться наконец всласть.

Настало полнолуние — время охоты.

Она выскользнула из дому и пошла по ночному городу.

В Париже, казалось, никто не спал. На набережной Сены прогуливались проститутки, пристававшие к прохожим. Мимо, поглядывая на женщин, проходили мужчины — докеры, студенты и подгулявшие торговцы.

Скоро она поняла, что, сама того не желая, тоже принимает участие в этом празднике продажной любви. К ней подходили и спрашивали о цене. Она слышала, как стучали сердца мужчин, разгоняя по венам горячую алую кровь.

Но нет, убить человека она не могла…

Пересилив себя, она пробралась в помещение Парижского городского морга, но свежих трупов в эту ночь там не оказалось.

— Прелестная девица, — обратилась к ней жрица любви, когда она снова оказалась на улице. — Пойдем со мной, и я покажу тебе, какие утонченные удовольствия существуют на свете!

— Нет, моя дорогая, утонченные удовольствия такого рода меня не интересуют. — Улыбнувшись, она удалилась от лесбиянки.

Через некоторое время она ощутила чье-то присутствие. Всмотревшись в темноту, она увидела дремавшего на земле у сточной канавы грязного пьяного старика.

«Пройди мимо, — сказал ей внутренний голос. — Этот человек пьян, грязен и жалок. Разве он не достоин сочувствия?»

— Какая красотка! — Неожиданно проснувшийся бродяга ухватил ее за подол платья. — Пойдем со мной, красавица. Ты немного развлечешь старого Франсуа.

— Отпустите меня!

— Ни за что! — Старик поднялся на ноги. — Ты подаришь мне свой кошелек и свою любовь.

— А что же я получу взамен?

— Жизнь!

Она покачала головой. Старик подошел к ней поближе и схватил за плечи. Она видела, как пульсировала вена у него на шее. И этот ублюдок угрожает убить ее! В этот момент она почти чувствовала его кровь у себя на губах.

Увидев, как у нее из-под верхней губы показались клыки, старик испугался и зарыдал. Внезапно ей стало жалко его, но не только это удержало ее от намерения убить этого человека и напиться его крови.

От него пахло чесноком, и от этого запаха ее желудок перехватило болезненным спазмом. Оттолкнув старика, она побежала от него прочь.

Она сама не заметила, как оказалась в предместье. В темноте послышалось чье-то шумное дыхание и странный звякающий звук.

Коровы!

Она вышла на поле, где они паслись. Через несколько минут выяснилось, что поле примыкает к большой бойне. Женщина наметила себе жертву. Корова грустно посмотрела на нее. Ох уж эти доверчивые коровьи глаза! Женщина продолжала смотреть на животное в упор. Через минуту или две корова закрыла глаза и покорно легла на землю. Нежно похлопав животное по шее, она вонзила в него клыки…

Торопливо, большими глотками, она пила теплую кровь животного. Она измазалась в крови с ног до головы, но голод чуть притупился. Улегшись на животное, она задремала…

— Как это мило, право слово, мило.

Вздрогнув, она подняла глаза. Над ней высился Люсьен — в черном плаще и безупречном черном фраке. На голове у него красовался цилиндр, а в руке он сжимал трость с золотым набалдашником.

— Что, в морге не оказалось ничего подходящего? — усмехнулся он.

Она поднялась и постаралась привести себя в порядок. Это ей не удалось: руки и лицо у нее были вымазаны в крови, а волосы слиплись от запекшейся крови.

— В морге было пусто, — объяснила она. Ее охватило смятение.

— Голодные боли мучают тебя? — спросил Люсьен.

— Нет, — соврала она.

— Сейчас ты пойдешь со мной.

— Никуда я с тобой не пойду.

Тем не менее ей пришлось пойти за ним. Люсьен отвел ее к пруду, где она вымылась. Пока она мылась, Люсьен отрубил голову коровы, а потом вернулся к ней.

— Сегодня я едва не убила одного пьяницу, — призналась она.

— Но ведь не убила же. Когда наступит следующее полнолуние и ты поймешь, что кровь коровы, этот жалкий суррогат питания, не может утолить твой голод по-настоящему, тебе придется убить человека.

Накрыв ее своим плащом, он взвихрил вокруг них воздух, и в следующее мгновение они перенеслись с поля у бойни в другое место — в каменный мешок без окон, где на полу, на грязной соломе, вповалку лежали какие-то люди. Пахло здесь ничуть не лучше, чем на бойне.

— Это тюрьма, — пояснил Люсьен. — Вон там лежит Жан Лебо, убивший одиннадцать женщин. Завтра на рассвете его поведут на гильотину. А вот совсем другой тип — Гектор Родриго, испанец, прикончивший из ревности свою молодую жену. Узнав о том, что его казнят, он непрерывно рыдает от страха. И таких здесь много… Так что если ты предпочитаешь стать демоном-моралистом, для тебя здесь открываются неплохие перспективы.

— Кто я такая, чтобы судить их?

— Их уже осудили, дорогая, и всем вынесли смертный приговор. Возьми, к примеру, Лебо — разве он не заслужил смерти? Для него и гильотина слишком хороша. А вот Родриго, напротив, заслуживает, на мой взгляд, более легкой смерти.

Он замолчал и всмотрелся в ее лицо.

— Я выбираю Родриго, — сказала она. — Он не будет мучиться.

— Уверен, твой поцелуй будет куда более нежным, чем поцелуй мадам Гильотины, — заверил се Люсьен.

С этими словами он исчез.

А она осталась и слушала, как Родриго возносил молитвы Пресвятой Деве, раскаиваясь в содеянном преступлении.

Она подошла к Родриго и погладила его по голове. Утешая Родриго, она говорила ему о вечной жизни, о том, что милосердный Господь, конечно же, простит его.

Потом она приникла к шее Родриго и отведала его крови…

Неделя была долгой.

На душе у Мэгги было неспокойно.

В конце недели ее дурное настроение стало очевидно для всех.

— Эй, в этом теле есть хоть немного жизни? — спросила Сисси, просовывая голову в дверь ее кабинета в пятницу во второй половине дня.

— Есть.

— Отлично! В таком случае ты не откажешься обсудить с нами такой насущный вопрос, как обед, — вставила Энджи, присев на угол рабочего стола Мэгги.

— Вы хотите повести меня в ресторан?

— Я лично — нет. У меня сегодня свидание, — сообщила Энджи.

— Рада за тебя. Встречаешься со своим полицейским?

Энджи кивнула.

— Я тоже сегодня занята, — заявила Сисси. — Я бы с радостью пошла со своей начальницей в ресторан, но у меня свидание.

— Я и за тебя рада. Тоже с полицейским встречаешься?

— Конечно. С темнокожим Адонисом.

— Ничего не понимаю. Если вы уже договорились со своими друзьями о встрече, то почему пришли ко мне? — спросила Мэгги.

— Потому что тебе, мисс Монтгомери, следует уделять больше внимания своему лейтенанту, — заявила Энджи.

— Неужели? — Мэгги удивленно выгнула бровь. Она бы уделяла Кеннеди больше внимания, но боялась длительной связи, затрагивающей сердце. К тому же Кеннеди — коп.

— Давайте вернемся к разговору об обеде, — предложила Сисси. — Мы с Энджи не можем составить тебе компанию, так сказать, по отдельности, но не хочешь ли ты встретиться с нами и нашими парнями? У нас, видишь ли, коллективное свидание, но ты лишней не будешь.

— Большое спасибо, но сегодня с вами я не пойду. К тому же, леди, если у вас назначено на вечер свидание, вам, по-моему, уже пора трогаться.

— Нет, в самом деле — пойдем с нами, а? Говоря, что составить тебе компанию не смогу, я просто шутила, — сказала Энджи.

— Я, Энджи, знаю, что делаю, — возразила Мэгги.

— Нет, не знаешь, — не сдавалась Энджи.

— В таком случае мне придется жить с этим глупым заблуждением.

Мэгги поднялась из-за стола, прошла к двери и по узкой винтовой лестнице спустилась на первый этаж, где находился магазин. В половине шестого покупателей в магазине уже не было. В помещении оставались только Джемма, убиравшая торговый зал, и Элли, сидевшая в кассе у двери и подсчитывавшая дневную выручку.

— Ну-с, леди, как мы себя чувствуем? — спросила у них Мэгги.

Элли вспыхнула, и на лице у нее появилась принужденная улыбка.

— Хорошо.

— Вы уверены?

— Нет, правда, у меня все отлично. Я так рада, что снова вышла на работу. Без нее жизнь кажется пустой.

— Я тоже рада, что ты к нам вернулась. Но кстати, почему ты все еще в магазине? По-моему, тебе уже пора домой. А эту работу я закончу за тебя.

— Как это мило с твоей стороны. Я сегодня как раз договорилась пообедать вместе с подругой, и Джемма пообещала меня подвезти.

— Вот и хорошо. Отправляйтесь вместе с Джеммой туда, куда вам нужно. Я же закончу работу и запру магазин.

Джемма, расправлявшая на манекене складки роскошного бального платья, навострила ушки:

— Так нам можно ехать? Ты точно не передумаешь, Мэгги?

— Не передумаю. Говорю еще раз: я отпускаю вас.

Помахав Мэгги на прощание, дамы вышли из магазина, а их начальница сконцентрировала внимание на груде лежавших перед ней чеков. Через несколько минут Мэгги услышала слабое треньканье колокольчика у входа. Она подняла голову и тут поняла, что забыла запереть за своими сотрудницами дверь.

— Извините, но мы уже закрылись, — начала она, но тут увидела того, кто вошел в магазин.

Он был высок и широкоплеч, с классически правильными чертами лица и золотистыми глазами.

— Привет, Мэгги! — сказал он.

— Боже мой! — воскликнула она, и чеки посыпались из ее ослабевших пальцев на пол.

— Как-то не похоже, Мэгги, что ты рада видеть старого друга. Хотел предупредить тебя, что я в городе, и поэтому заявился к тебе в магазин, где обнаружил пожилую даму, которая угостила меня кофе. Она тебе, случайно, об этом не говорила?

У Мэгги пересохло во рту.

— Нет, она ничего мне не сказала. У нее случилась амнезия — временная потеря памяти. Она провела ночь в госпитале.

— Жаль. Мне эта дама понравилась.

— Ты не причинил ей вреда?

— Нет, Мэгги, я ее и пальцем не тронул. Просто пригласил погулять. Чудесная получилась прогулка. Мы шли и болтали о всяких милых пустяках. Потом я довел ее в целости и сохранности почти до самого магазина.

— Спасибо… — В душе Мэгги боролись страх, гнев и удивление.

— Не стоит благодарности.

— Но что ты делаешь в Новом Орлеане? Ведь не для того же ты сюда приехал, чтобы гулять по улицам с пожилыми дамами?

Люсьен устремил взгляд на свои ухоженные длинные ногти.

— Нет, конечно. Будь на то моя воля, я находился бы сейчас на горном курорте в Швейцарии. В это время года там удивительно красиво.

— Зачем же ты приехал сюда?

Он подошел к ней и присел на край прилавка.

— В память о старых годах, моя дорогая. — Люсьен коснулся ее щеки. — Я постоянно о тебе вспоминаю, Мэгги, и мне бы не хотелось, чтобы с тобой что-то случилось.

— Если не ошибаюсь, между нами давно уже все кончено!

— Хм… Возможно. Так, во всяком случае, ты сейчас думаешь. Но не забывай, что у таких существ, как мы, всегда есть будущее.

— Нет у нас никакого будущего.

— В таком случае я могу сию же минуту исчезнуть.

— Подожди!

— И чего же мне ждать? — поинтересовался Люсьен.

— Прошу тебя, скажи мне правду: почему ты вдруг объявился в Новом Орлеане? Как снег на голову свалился… Надеюсь, ты не был?..

— Где?

— Люсьен, я…

— Нет, не был.

— Тогда?..

Надменная улыбка, появившаяся у него на губах, исчезла. Некоторое время он внимательно всматривался в Мэгги.

«А ведь он и в самом деле питает ко мне какие-то чувства, — подумала Мэгги, — правда, на свой лад».

— Я приехал в Новый Орлеан, чтобы предупредить тебя об опасности.

Когда Энджи и Сисси, приняв душ и переодевшись, спустились в магазин, Мэгги сидела на прежнем месте в полном одиночестве. Ее остановившийся взгляд был устремлен на входную дверь.

— С тобой все в порядке? — спросила Энджи.

Мэгги кивнула.

— Эй, девушка, давай выкладывай, что у тебя случилось. — Сисси остановилась прямо перед Мэгги. — Ты здесь одна? Кажется, я слышала голоса?

— Я… хм… одна, — помолчав, ответила Мэгги. Потом, пожав плечами, добавила: — В последнюю минуту в магазин заглянул какой-то покупатель.

Энджи подошла к двери и сквозь стеклянную створку посмотрела на удалявшегося мужчину.

— Вот это покупатель! Парень, что называется, на все сто! Интересно, что же он хотел приобрести?

— Любовь и благодарность своей последней подружки, я полагаю, — пробормотала Мэгги.

— Что?

— Кому, по-твоему, мужчина покупает дорогую, стильную одежду? — с нарочитой небрежностью осведомилась Мэгги. — Конечно же, своей новой любовнице. Этот тип, впрочем, так ничего и не купил.

— Не купил — ну и Бог с ним! Так как же насчет обеда? Идешь с нами или нет? — спросила Энджи.

Мэгги посмотрела на подруг:

— Шон будет с вами?

— Извини, дорогуша, сегодня мы без Шона, — ответила Энджи.

— В таком случае я, пожалуй, с вами пойду. Обузой для вас я не буду. Перехвачу что-нибудь на скорую руку — и домой.

— Ты составишь нам отличную компанию, — заявила Энджи. — Наши парни тоже будут сегодня на редкость мрачными.

— Это почему же?

— Последнюю новость ты, стало быть, еще не слышала? — спросила Энджи. — Это все по нашей с Сисси глупости и невнимательности. Только что по радио передали, что найден еще один труп.

Еще один труп! Мэгги стало трудно дышать.

— Неужели?

— Убили еще одну проститутку. Диктор сказал, что женщина была прехорошенькая. У нее остался малютка сын. Ужас, да? Говорю же вам: нам все время надо держаться вместе. Мы не позволим тебе разгуливать одной, что бы там ни творилось в твоей личной жизни, — заявила Энджи.

— Если вы не позволите мне уйти, обедать с вами я не пойду, — отрезала Мэгги.

— Мы же будем в обществе двух полицейских и после обеда все вместе проводим Мэгги домой, — предложила Сисси.

— Сегодня я буду ночевать на фирме, так что вам придется снова тащиться сюда. Как вам такой расклад?

Сисси и Энджи обменялись взглядами.

— Хорошо, мы проводим тебя сюда. Какие проблемы? — сказала Энджи.

Девушки не ошиблись. И красавец Майк по прозвищу Адонис, и очаровашка Джек — оба были как в воду опущенные. Хотя тело нашли вчера, информацию по обыкновению придержали, опасаясь вмешательства журналистов на ранней стадии расследования дела.

Энджи напомнила парням, что, хотя они и полицейские, в их обязанности искоренение зла как такового все-таки не входит, и предложила им проще смотреть на вещи.

Майк согласился с ее доводами, но сказал, что это дело особенно неприятное и сильно отражается на его психике.

— Все убийства ужасны, — заметила Мэгги.

— Вы, конечно, правы, но Шон после этого дела вроде как помешался. Полгорода изъездил — все искал улики и, между прочим, кое-что нарыл.

— И что же? — осведомилась Мзгги.

— Хотя нам не положено трепать языком, скажу, что ему вроде бы удалось получить описание внешности убийцы.

— Описание внешности? — пробормотала Мэгги.

— Извини, Мэгги, больше ничего сообщить тебе не можем — не имеем права, сама понимаешь, — сказал Джек.

— Ладно, не извиняйся. Все я понимаю, — отозвалась Мэгги.

Покончив с обедом, они все вместе вернулись к магазину.

— Иди к себе и покрепче запри двери, — мрачно предупредил Джек.

— Обязательно последую твоему совету. Доброй ночи. — Мэгги помахала на прощание подругам и их приятелям.

Мэгги вошла в дом, зная, что все они стоят на улице и ждут, когда она закроет замки на ключ. Сделав это, Мэгги прислонилась к перилам лестницы и подумала, что невероятно сильно чувствует отсутствие Шона. А еще она была чертовски напугана и до предела взвинчена.

Решив, что пора действовать, Мэгги взбежала по лестнице в свой кабинет, торопливо пролистала телефонную книгу, уточнила кое-какие адреса и стала собираться. Не прошло и пяти минут, как она, дробно простучав каблучками по ступеням, снова спустилась на первый этаж и вышла на улицу.

Было темно. Луна скрылась за облаком.

Мэгги быстро двинулась вниз по улице, вглядываясь в лица прохожих.